Как звучит: Ман-га-зе-я! И красиво, и загадочно, правда? А вообще — это самый первый и самый северный торговый город в Сибири. Потому в нём и слова слились: магазин, бумазея — ткань такая, и что-то индейское — монтесаки или монгесумо… Да тут и жили народности, как бы местные индейцы. На их языке Мангазея — край Земли.

И должен памятник стоять этому городу. Но нет памятника и города давным-давно, более 300 лет нет.

А какой был город! Он стоял на реке Таз, что впадает в Обскую губу. Стоял на вечной мерзлоте, но летом сухо было на улицах — улицы досками выстлали. Зимой тут — жуткие трескучие морозы, но в домах было тепло, потому что дома с двойными стенами строили. Вот как!

Вместе с гостями людей набиралось до двух тысяч. А добирались гости, ох, как трудно из далёкого далека: наши из Архангельска, иностранные гости с запада. Шли по Мангазейскому ходу — так путь назывался. Шли или только морем — Белым, Баренцевым, Карским, или морем и волоком через Канин нос и полуостров Ямал.

За один сезон не обернуться было, потому гости зимовать оставались. Везли сюда оружие для военного гарнизона, продукты, посуду, одежду, украшения для местных красавиц и много чего ещё.

А из Мангазеи увозили мягкую рухлядь. Да нет, не старьё какое-нибудь мебельное, что вы! Мягкая рухлядь — это меха так называли. А был тут ценнейший соболь, песец, лиса, другой зверь. Увозили тысячами шкурок!!

По отчётам за один только 1637 год вывезли пятьсот тысяч шкурок соболя! А другие меха, а в другие годы? Сколько же зверя тут водилось! Видимо-невидимо. Это был самый расцвет города. Город цвёл и развивался, и его называли златокипящая Мангазея. Не потому, что золото много, потому что торг, обмен, богатый шёл.

Да вот этот богатый обмен и загубил город. Если по столько зверя бить, надолго ли хватит? Потому и простоял город всего 70–80 лет. Для города — это миг! Но Мангазея дала возможность продвигаться дальше на восток, как говорили: встречь солнца, туда, где был зверь. Так появлялись новые водные и земные пути и ходы.

А сейчас на месте города, по растаявшей мерзлоте, по брошенным археологическим раскопкам и ямам чёрнокопателей выросла высокая трава и мелкие кривые берёзки. И ничего не говорит о том, что 350 лет назад тут кипела жизнь…

А стояла бы Мангазея сейчас, добрался бы я до неё — это не далеко от Дудинки — да купил бы жене Алёне резной гребень костяной и пимы́ тёплые. Она давно ищет, да не попадаются подходящие.