За последнее время мне не раз в случайных разговорах об Илизарове от самых разных людей доводилось слышать:

— Илизаров? Это тот, что Брумеля вылечил?

— Да, это тот самый доктор, — подтверждал я, слегка досадуя на собеседников.

Вот ведь какая, мягко говоря, странность. Гавриил Абрамович двадцать лет врачует по-новому, а об его новаторстве широкий читатель по-настоящему узнал только тогда, когда он вылечил чемпиона мира по прыжкам в высоту Валерия Брумеля.

Да, было такое. Брумель сломал ногу. Два с половиной года он лечился в московских клиниках, но почти безрезультатно. Согласитесь, за такое время самый терпеливый, волевой человек может потерять надежду, что он когда-нибудь будет вновь ходить «по-человечески». Кто-то назвал Валерию одного из учеников Илизарова, кандидата медицинских наук в Челябинске, и он поехал туда. Но… Это маленькое «но» всегда всплывает в крутую пору, чтобы вскрыть чью-то несостоятельность, как специалиста и человека. Уделяя много времени для саморекламы, кандидат под благовидным предлогом отказался лечить чемпиона. Вот в такое-то отчаянное время и обратился Валерий к Гавриилу Абрамовичу. Даже не с ним разговаривал Брумель по телефону, а с Анатолием Каплуновым. Тот выслушал его и ответил утвердительно:

— Приезжайте, вылечим.

Что было дальше, Валерий рассказывает сам:

— Когда меня осмотрели в Курганской клинике и сказали, что срастят ногу, я все равно не верил, потому что после трех лет лечения трудно было во что-либо поверить.

Кстати, в клинике снят фильм о том, как лечили чемпиона, и, рассказывая, он часто на него ссылается:

— Вы видели, что в процессе лечения я ходил, но мне казалось, что когда снимут с меня эти «железки», то у меня все развалится. И был страшно удивлен, когда с ноги сняли аппарат, я пошел, и нога у меня… не разлетелась. Тогда я задумался, что, если у меня действительно крепкая нога, значит, можно начать тренировки. Впервые тогда появилась мысль вернуться в сектор для прыжков. Конечно, было тяжело приступать к первым тренировкам — стопа была в гипсе, неподвижна два с половиной года. С большим трудом начал разрабатывать стопу, упражняться со штангой. Через три недели, как сняли аппарат, начал бег. Через два месяца после снятия аппарата я прыгнул на два метра в высоту.

Я слышал, как многие болельщики скептически заявляли: «Теперь-то Брумелю не до прыжков…» А что же сейчас чемпион? Он по-прежнему полон надежд и свой временный уход в «тень» объясняет тем, что последний год он потерял из-за того, что сделал операцию на другой ноге по поводу повреждения связки надколенника. Два месяца он ходил в гипсовой повязке, а сейчас продолжает тренировки.

Так вот, повторяю: было такое. И было, когда несколько месяцев в добрых руках Гавриила Абрамовича находился Дмитрий Шостакович — наша национальная гордость, народный артист СССР, лауреат Ленинской премии, лауреат Международной премии мира. И героя Великой Отечественной войны генерала армии Белобородова, попавшего в тяжелую автомобильную катастрофу, вылечил. И, наверное, наш брат, пишущий, прежде всего обращает внимание на людей именитых, прославленных, чей талант, мужество и воля, огромные заслуги перед народом невольно приковывают к себе, заставляют пристально следить за их судьбой. Но, положа руку на сердце, можно сказать, что для самого-то Гавриила Абрамовича лечение знаменитых сограждан не было самой сложной хирургической загадкой. Судите сами: больше двух тысяч — астрономическая цифра! — прошло через руки Илизарова и его помощников. А для доктора любой пациент всегда оставался прежде всего больным, которого надо вылечить. И десятки сложнейших, головокружительно-трудных операций произвел курганский кудесник.

Но такие операции чаще всего — предмет рассмотрения в специальной литературе или достояние узкого круга специалистов, работающих в этой области. За последние годы, кстати, Министерство здравоохранения республики пристально следило за работой курганского коллектива, дважды слушало отчеты Гавриила Абрамовича о его методах лечения. Состоялось также заседание коллегии Министерства здравоохранения СССР, которое определило свое отношение к разработке нового научного направления в травматологии и ортопедии. Сложилась, к сожалению, такая ситуация, что, несмотря на многочисленные выступления на различных конференциях, съездах и в печати, методы Илизарова еще не получили повсеместного распространения. Да, к слову сказать, такая «закавыка» по существу почти неизбежна, ибо не все травматологи и ортопеды страны хорошо знакомы с достижениями зауральского ученого. Забегая несколько вперед, сошлюсь на одно, весьма характерное в этом отношении, выступление на симпозиуме директора Саратовского института травматологии и ортопедии Я. Н. Родина. В пересказе оно теряет аромат эмоциональной окраски, и потому привожу его дословно:

— Впечатление от того, что мы сегодня увидели, ошеломляющее. И ошеломляющее потому, что мы с вами не можем объяснить того, что достигнуто благодаря умелому применению метода дистракции и компрессии. Давайте ответим хотя бы на один вопрос: укладывается ли в нашем представлении, что можно вытянуть без вреда на двадцать сантиметров сосуд, а тем более — нерв? Сейчас это становится чем-то таким «космическим».

Мы применяли разные методы, но того, что достигли курганцы, никогда не достигали! Я очень доволен, что сюда приехал и с убежденностью могу сказать: лучше один раз посмотреть, чем десять раз прослушать доклад. После того, что мы увидели, нас агитировать за этот метод не нужно.

В таком вот плане выступал директор специализированного института. А между тем не обязательно изучать географию, чтобы определить, что Саратов отстоит от Кургана не за тридевять земель и личные контакты могли быть налажены много лет назад. Почтенный саратовский директор не одинок не только в своем восторге, но и в умиляющем неведении относительно специальных вопросов его профессии. В подобном неведении находится, к сожалению, немало специалистов — по субъективным и объективным причинам. Вот почему отчасти и появился на свет после заседания коллегии Министерства здравоохранения СССР приказ за № 432 от 30 июня 1970 года.

«В соответствии с решением коллегии Министерства здравоохранения СССР, в целях широкого внедрения в медицинскую практику методов компрессионного и дистракционного остеосинтеза, предложенных доктором медицинских наук Г. А. Илизаровым, с применением аппаратов автора, приказываю: 1. Провести симпозиум врачей ортопедо-травматологов в г. Кургане…

Министр здравоохранения СССР

В ноябре 1970 года в Курган начали съезжаться гости — участники симпозиума. Прибыли «по первому снежку» ученые Москвы и Ленинграда, Риги и Свердловска, приехали практические врачи ортопеды-травматологи из Красноярска и Куйбышева, Омска и Челябинска, Ростова и Барнаула и многих других городов страны. На симпозиум было официально приглашено 52 специалиста, а участвовало в его работе более двухсот — сто пятьдесят «добровольцев» приехали по собственному желанию. И это, наверное, особенно симптоматично. Методы Илизарова внедряют не только по приказу «сверху», они глубоко интересуют большую всесоюзную «аудиторию». Естественно, что в центре внимания оказался «виновник научного торжества» Гавриил Абрамович Илизаров, сделанный им доклад.

Гавриил Абрамович, сдержанный, неторопливый, вышел на трибуну, положил перед собой листы машинописного текста и начал читать. Говорил он негромко, и в голосе его не было той «солидности», которая часто сопутствует в таких ситуациях мэтрам от науки. На экране то и дело вспыхивали диапозитивы — помощники демонстрировали рентгеновские снимки: кость больного до операции; кость того же человека, но уже после операции; и еще снимки — отдаленные результаты лечения…

Гавриил Абрамович рассказывал о своих делах. О том, что в ходе многолетней работы ему вместе с помощниками удалось открыть ряд новых биологических закономерностей, которые не были известны науке. Большие трудности, в частности, представляет лечение ложных суставов и дефектов длинных трубчатых костей. До настоящего времени большинство специалистов производят сложные травматические операции, заполняют ложный сустав и дефект различными пластическими материалами. В нашей клинике, говорил хирург, надобность в этом отпадает. С помощью аппарата мы лечим больных без операции или с минимальной оперативной травмой.

Истории болезни. Примеры. Рассказ о методике. Специальные вопросы и термины, понятные каждому из сидящих в зале. Более двухсот различных способов оперативного вмешательства при различных патологических состояниях опорно-двигательного аппарата разработал доктор медицинских наук Гавриил Абрамович Илизаров и сотрудники филиала! Более двух тысяч излеченных!

А вот и они сами, «знакомцы давние», «плоды» мечты и высокого докторского искусства. На сцену за спиной Гавриила Абрамовича стали выходить люди. Те, о которых по-медицински скупо и точно говорил доктор: диагноз, возраст, сроки лечения. Вот эта девушка в черном купальнике. Она с улыбкой прошла по сцене, начисто отвергая все то, что говорил о ней докладчик в первой части истории болезни. Да, несколько минут назад на снимке мелькнуло ее лицо, ее искалеченная нога. Но теперь перед зрителями был словно другой человек. Изящество и грация человека, полного сил, в расцвете молодости. Проходит на сцене юноша, бодро шагает пожилой человек, когда-то прикованный на долгие годы к постели. Сама торжествующая жизнь проходила в эти минуты перед взором сотен замерших в зале зрителей. В этот миг они словно забыли, что и сами являются специалистами в этой области, и только любовались тем, что происходит на сцене.

Всего лишь несколько человек из сотен тех, кого возродили к жизни талант и высокое мужество хирурга. Но и они сумели донести до сидящих в зале всю глубину простой человеческой радости — жить на земле здоровым, сильным, нужным себе и людям человеком!

Гавриил Абрамович, вместе со всеми радостно смотревший на своих подопечных, закончил доклад, собрал листки, хотел поблагодарить за внимание, но ему это долго не удавалось. Все, как один, встали и долго, молча аплодировали… Врачи из пятидесяти двух городов отдавали дань научному подвигу своего коллеги.

А в перерывах Гавриила Абрамовича и сотрудников филиала то и дело перехватывали гости, выспрашивая то, что их более всего интересовало. Многие участники предусмотрительно запаслись фото- и киноаппаратами. В зале слышалось характерное щелканье и стрекот аппаратов. Многие, очень многие спешили запечатлеть в кадрах экспонаты выставки — схемы операций, стенды, любовно и со знанием дела оформленные сотрудниками филиала.

Обходы больных, знакомство с аппаратами — все это входило в программу симпозиума. В очерке часто употребляется слово «аппарат». На самом деле аппарат существует в различных модификациях. Когда Гавриил Абрамович убедился, что прочная фиксация позволяет нагружать сломанную ногу довольно рано и энергично, он начал разрабатывать новые способы лечения, дополнять аппарат различными узлами и деталями, чтобы организм полнее использовал собственные резервы для быстрейшего выздоровления. Многое, очень многое удалось увидеть специалистам в этот памятный для них приезд.

В последний день симпозиума делегатов пригласили на показательные операции. Их было несколько. Ведущий хирург одной — Гавриил Абрамович Илизаров. Другие операции возглавляли его ученики: Анатолий Каплунов, Анатолий Девятов, Валентина Грачева. Все они, когда-то бывшие птенцы от медицины, стали сегодня первоклассными специалистами. Анатолий Григорьевич Каплунов, руководитель отдела взрослой ортопедии, десять лет назад после окончания Волгоградского медицинского института по назначению приехал в Курган. И здесь его навсегда покорило искусство нового метода. Когда через год Каплунов побывал в отпуске в Волгограде, то, вернувшись обратно, восклицал:

— Они там отстали от нас на целый век!..

Высокий, представительный волжанин, однако, терялся, когда на курганском небосклоне появлялись научные светила. В те годы, когда он начинал работать, в Курган однажды приехали научные сотрудники из Ленинграда, Куйбышева и других городов. Илизаров предложил Каплунову провести с ними занятия.

— Как же это я буду рассказывать таким заслуженным людям? — растерянно произнес Анатолий.

— Заслуженным? — удивился Гавриил Абрамович и ободряюще, с озорной улыбкой сказал: — Смелее, коллега! Считайте, что они придут к вам, как в первый класс. Вот с этого, с азов, и начинайте с ними разговор. Забудьте, что они в каких-то областях знают больше вас.

Совет Илизарова пригодился как нельзя кстати. Анатолий Григорьевич вскоре и сам убедился, что приезжие, даже специалисты с двадцати-тридцатилетним стажем, по-своему, разумеется, заслуженные, не очень-то разбирались в илизаровских методах, и он скрупулезно, с научной добросовестностью вводил их в суть илизаровских идей и практики. И вот сегодня, обогащенный десятилетней работой с выдающимся хирургом, Анатолий Григорьевич уверенно проводит операцию в присутствии самых взыскательных зрителей — специалистов.

На симпозиуме было много выступлений, хороших и разных. Но одно в них звучало совершенно отчетливо: круг сомневающихся коллег становился меньшим.

— Этот метод преобразует современную травматологию и ортопедию. Цифры удлинения костей астрономические, — говорил представитель г. Горького.

— Приоритет отечественной медицины бесспорен: то, что мы видели здесь, в мировой практике отсутствует полностью, — заявил профессор А. В. Воронцов из Ленинграда.

— На наших глазах совершилась революция в травматологии и ортопедии. Утверждаю это как участник всех войн, начиная с первой мировой, — так сказал профессор Н. Д. Флоренский (Кострома).

Но, пожалуй, наиболее четко и образно сформулировал общее впечатление доктор медицинских наук, член-корреспондент Академии медицинских наук СССР Виктор Константинович Калнберз:

— У меня создалось такое впечатление, что каждый из этих уникальных больных — своего рода художественное произведение, которое дает не только удовлетворение, как врачу — чисто профессионально, но даже эстетическое удовлетворение. Мне показалось, что больные, которым восстановлена нормальная длина ноги, стали даже красивее лицом. То, что мы здесь видели, — это уже искусство. Многие говорили, что от искусства в Кургане перешли к науке, а в действительности тут и практика, и наука, и искусство. Гавриил Абрамович — настоящий художник. У него свой стиль, но для этого нужны талант, вдохновение и краски. Краски — это ваш аппарат и все приспособления. Если передать всем остальным только краски, если у них не будет вдохновения и таланта, то еще большой вопрос — каковы от этого будут последствия?

Симпозиум поставил все точки над «и». Действительно, ведь некоторые последователи на периферии (впрочем, не только на периферии!), начиная осваивать илизаровские аппарат и методики, допускают ошибки, осложнения у больных. Новичкам, пользующимся впервые аппаратом, надо, как лоцману корабля, заранее присмотреться ко всем рифам и мелям, чтобы выбрать самый правильный курс. Илизаровский метод лечения, по общему мнению, настолько перспективен, что нельзя допускать, чтобы на него упала какая-то тень сомнения, нельзя допускать его дискредитации. Вероятно, самому институту, его работникам необходимо изучить ошибки начинающих коллег и подготовить самостоятельное руководство по всем этим вопросам. Известно ведь, что в авиации, например, были Чкаловы, были Покрышкины — летчики с мировым именем, образец мастерства и высокого мужества, но рядом с ними, изучая их летный боевой опыт, были тысячи отличных добросовестных летчиков, верой и правдой служивших общему делу.

Аналогия, конечно, условная, не вполне, так сказать, наглядная. Учить, учить и еще раз учить! Без подготовки, без основательного изучения Гавриил Абрамович никому не рекомендует применять аппарат, чтобы не нанести вред больному. Ведь сейчас процесс наложения потому и кажется простым, что им владеет мастер. То, что освоено, то всегда просто. Это — аксиома. Но вполне очевидно и другое: ни на одной швейной машине, если ее не знаешь, нельзя сшить хорошего костюма, даже из отличного материала. На повестку дня выдвигается вопрос о том, чтобы создать при институте либо кафедру, либо специальные курсы по изучению илизаровского метода. В настоящее время аппарат Илизарова совсем не тот, который впервые появился на свет. Это, в сущности, целый комбайн с различным набором узлов и деталей. В руках мастера он — великолепный союзник в борьбе с самыми сложными болезнями.

…Юность илизаровского метода в стране начинается. Я говорю «юность» потому, что неизвестно еще, чем завтра удивит нас Илизаров и его питомцы-единомышленники в Кургане и других городах Союза. Но уже сейчас метод лечения Илизарова отличается такой профессиональной красотой и зрелостью, что перед ним склоняют голову мировые авторитеты.

Симпозиум в Кургане 1970 года — лишь один из крупных смотров «боевой техники» Илизарова. Но вот о технике-то, об оснащенности специалистов как раз и возник там большой разговор. А меня этот разговор не только насторожил, но и возмутил. Как же так? Двадцать лет исполнилось ныне «младенцу» — илизаровскому аппарату. Шесть лет назад, мне известно и об этом я писал, было решено наладить серийное производстве аппаратов, обеспечить ими всех специалистов, внедряющих новый метод лечения. А вот, поди ж ты, определи, отчего и поныне ученые крайне нуждаются в этом?

Аппараты низкого качества, изготовлены из мягкой стали, она сплошь и рядом прокручивается, отдельные детали выходят из строя. Сочетание стали различных марок приводит к срыву резьбы. Как будто — это неразрешимые вопросы!.. Но даже таких аппаратов в научно-исследовательских институтах и специализированных организациях не хватает. Даже в Ленинградском институте травматологии и ортопедии (вынуждены кустарничать — изготовлять аппараты в собственной мастерской. Нет, право, как-то неловко говорить о том, что Министерства здравоохранения и «Росмедтехника» в течение многих лет демонстрируют свою беспомощность. Или это — сознательная косность?