Снизу раздался шорох, и я поспешил затащить тело незваного гостя в квартиру. По привычке «прочесав» лестницу, удивился, никого не «обнаружив». Но слух не обманывал. К тому же интуиция, как и у всякого, кто живёт подобной жизнью, кое-чего да стоила. В подъезде кто-то был. И этот человек не давал прочесть свои мысли. Согласитесь, такое совпадение не могло не вызвать подозрения. И, элементарно сложив один и один, пришёл к выводу, что эти двое явились по мою душу. Кто их знает, современных киллеров? Нейролингвистические технологии нынче ушли так далеко, что невозможно вообразить. А хороший профессионал не пренебрегает любой, пусть самой ничтожнейшей возможностью. И к каждому делу готовиться сверхосновательно.

Лежащий без сознания человек не подавал признаков жизни. Конечно, хорошо бы дождаться, пока милый очнется, и поспрашивать: «шо ж ему от меня надо»? Или, что ещё лучше, захватить с собой в качестве «языка». Но, увы. Присутствие за дверью напарника делало эти намеренья практически невыполнимыми. И не оставляло времени. Достав из шкафа кусок альпинистской верёвки, отрезал метра полтора и связал отправленному в нокаут парню руки за спиной. Это заняло лишь несколько секунд. А спокойствия, как ни крути, прибавило.

Открыв окно, пропустил конец фала через батарею. Одеть обвязку — дело одной минуты. Выбросив оба куска, споро пристегнулся и заскользил вниз. Конечно, можно было управиться быстрее. Но, оставлять вещественные доказательства бегства не входило в мои планы.

Едва коснулся земли, начал стравливать канат. Выполняя элементарный, и, в то же время очень эффектный скалолазный трюк «продёргивание». Многие недоумевают: как, спустившись с большой высоты, удаётся развязать узел? А фокус в том, что никакого узла нет. Оба конца свободно свисают вниз, «наброшенные» на точку опоры. И остаётся лишь потянуть… Иногда, правда, применяется более безопасный вариант, с использованием карабина. Но, так как время было дорого, пренебрёг страховкой.

Свиваясь беспорядочными змеиными кольцами, верёвка упала к ногам. Схватив бухту в охапку, отошёл под кроны деревьев, росших возле дома. И, упаковав в сумку, направился прочь.

Предвидя, что рано или поздно придётся подаваться в бега, я всё же имел кое какие средства на чёрный день. Правда, всегда казалось, что скрываться придётся от правоохранительных органов. Но жизнь, как это часто случается, повернулась одной из совершенно непредсказуемых граней. Да, Бог с ним. Главное — моральная готовность к неприятностям. Если разобраться, ничего сверхъестественного или из ряда вон выходящего не произошло. И гораздо более опасной ситуация представлялась в тот момент, когда был арестован доблестными стражами порядка. Ведь, не прорежься столь к месту этот, без сомнения внушающий веру в собственные силы дар, сидеть бы мне сейчас в камере. А, так как родственников в Москве не имею, то кушать пришлось бы исключительно баланду. В общем Б-р-р.

А так… Подумаешь. Вломил какой-то много возомнившей о себе ищейке по морде. Да покинул квартиру несколько нетрадиционным способом. Всё равно ведь собирался съехать на неопределённый срок. Так что, переживём.

Новое пристанище, снятое впопыхах, не отличалось особым комфортом. Да, собственно говоря, на данном этапе существования он и не требовался. После того, как всё закончится, скорее всего, на пару лет придётся обосноваться за границей. На этот случай, в одном из более-менее надёжных банков Москвы лежала некоторая сумма, предназначенная для оплаты коммунальных платежей. Так что, надеюсь, конфискация недвижимости мне не грозит.

Улёгшись на кровать, закинул руки за голову и, смежив веки, стал обдумывать предстоящую ночь. Вернее, просто настраиваться на неприятную, но требующую срочного выполнения работу. Так как праздно размышлять — времяпровождение для чересчур развитых духовно и убогих физически. Я же человек дела. Мой старик любил говорить: поступок — это переход вероятности в реальность. Суть жизни в действии. Стараясь не строить каких-то грандиозных планов, просто медитировал. Свыкаясь с мыслью, что через несколько часов перейду в новое качество. Став убийцей. Было как-то не по себе. Всё же, лишить человека жизни противно моей природе. Пусть даже и сто раз заслуживающего подобный участи. И, если бы не вставший ребром вопрос: «или я — или они», наверное, просто бы уехал. Правда, без надежды вернуться в обозримом будущем.

Не то, чтобы мне омерзительна жизнь за границей… Но, всё же, предпочитаю решать подобные вещи сам. А не полагаться на чужую волю.

Как-то вяло попытавшись найти хоть какой нибудь более-менее приемлемый выход, называемый разумными людьми компромиссом, всё время натыкался на захлёстывающую сознание волну животного страха. Не навести сегодня кто-то имеющий ментальную защиту, и, наверное, я бы попытался решить дело миром. А, убедившись, что помыслы противной стороны чисты и заслуживают доверия, оставил бы всё как есть. Но сама возможность сокрытия мыслей, отвергала подобную вероятность напрочь. И не оставляла выбора.

Отдохнув где-то с час, вскочил и отправился «в арсенал». В лесу, неподалёку от другой Маратовой дачи закопано несколько стволов. Смазанные и тщательно завёрнутые в водонепроницаемый материал, они были «чистыми». То есть, ни разу не использованными. Хотя, если всё пойдёт «не так», думаю, это не будет иметь решающего значения. Безошибочно «вспомнив» место, выбрал семнадцати зарядную «Берету» бельгийского производства. Не очень большого калибра, этот пистолет был снабжён глушителем. И тремя запасными обоймами. Как и всякий осторожный человек, Марат пользовался «инструментом» лишь один раз. Так что, искренне считал, что семьдесят восемь патронов — более чем достаточно. К тому же, стараясь «не светиться», каждый заказ выполнял другим способом. Эх, Марат, Марат. Знал бы ты, что главная опасность подстерегает с другой стороны… Хотя, не думаю, что это повлияло бы на твой выбор жизненного пути.

Угнанная машина стояла возле дачного домика. Неприметный «Фольксваген», восьмидесятых годов не должен привлекать особого внимания. К тому же, на практике убедился, что на безлюдном шоссе могу «слышать» на несколько километров вперёд. И, обнаружив милицейский кордон, всегда успею повернуть назад, чтобы поискать другой путь. В голове разлился звенящая пустота. Коттедж того, по чью душу направлялся, располагался невдалеке от кольцевой дороги. Но немножко в другом направлении. Не беда. Впереди — длинная ночь. С собой имелся изрядный запас кофе. И я не намеривался отступать. Убеждая себя в том, что попросту нет другого выхода.

Не доезжая километра два, остановился. И, спрятав тачку в лесу, направился к дому пешком. Освещая путь фонариком, вскоре наткнулся на кирпичную ограду. По верху которой тянулась колючая проволока. Чертыхнувшись, пошёл вдоль стены, отыскивая наиболее удобное место. Бес его знает, пропущен ли ток. А, может быть, ограждение связано с какой нибудь системой сигнализации? Судя по времени, затраченному на дорогу, участок немаленький. Но терпения мне не занимать. Наконец, минут через пятнадцать, увидел что-то более-менее подходящее. Метрах в двух от забора росла сосна. Нет, ветви её не тянулись через стену, образуя импровизированный мост, не замеченный ленивыми секьюрити. Но, всё же, они, ветки, имелись. Одна, особо крупная, росла вдоль стены на высоте трёх метров. И — подарок судьбы — все нижние спилили заботливые охранники. Обхватив ствол, забрался на импровизированный турник. Как следует раскачавшись, перебросил тело через преграду. Запас высоты оказался достаточным, чтобы сделать сальто и приземлиться на ноги. Если в усадьбе и содержались собаки, то находились на привязи. Во всяком случае, ни лая, ни рычания не расслышал. Мысленно прощупывая окрестности, выяснил, что возле ворот дежурят трое. В обязанности ещё четверым вменялось периодически обходить территорию по внутреннему периметру. К счастью для всех, до очередного вояжа оставалось минут сорок. И я надеялся, что успею. Уже приближаясь к дому, услышал обрывки чужих мыслей. Спрятавшись в тени кустарника, с всё более нарастающим интересом, продолжал копаться в головах обитателей усадьбы. Мне крупно повезло, так как недалеко стоял, выкуривая последнюю сигарету один из двух человек, виновных в смерти Марата. И отдавший приказ на физическое уничтожение моей скромной персоны. Вообще-то появилось огромное искушение застрелить его прямо сейчас. И продолжить путь. Но всё же решил, что подобная смерть окажется слишком лёгкой для негодяя. Скорее избавлением, чем наказанием.

Поразмыслив с минуту, пришёл к выводу, что этот обладающий недюжинной силой мужик, положившись на умение драться, вряд ли станет звать на помощь. Так что, шансы у меня имелись. И очень даже неплохие.

И шагнул в круг света.

— Добрый вечер. — Как можно небрежнее бросил я.

Мой враг вздрогнул, но тут же взял себя в руки.

— Так понимаю, о том, как вы сюда попали спрашивать бесполезно? Так же и про то, кто вы?

— Отчего же. — Сам того не желая, я улыбнулся. — Я самым банальнейшим образом перелез через стену. Что касается второго вопроса… Думаю, кто я такой, вам хорошо известно. Так же как и имя человека, убитого по вашему приказу несколько дней назад.

— Что ж… — В задумчивость и, словно про себя, выговорил он. — Значит, девчёнка была права.

Он поднёс руку с неярко тлеющим окурком к губам, а я непроизвольно распахнул куртку, демонстрируя рукоять пистолета.

— Не надо.

И тут же немного устыдился своей поспешности.

— Почему не убили сразу?

— Это было бы слишком просто. — Ответил я. — Думаю, вы заслуживаете большего.

— А вы, оказывается из этих… — Протянул он.

— Из каких это «этих»? — Поинтересовался я для виду.

Так как и без того уже знал, что он скажет.

— Идиотов, верящих в благородство. Способных превратить любое мало-мальски важное дело в балаган. — И пояснил. — Дуэли, и тому подобное.

Что ж, пусть так. Я знал, что при нём нет оружия. И только самолюбие не даёт ему крикнуть, позвав охрану. А так же чувство самосохранения. Ибо, как человек искушённый он прекрасно понимал, что выстрелить я успею в любом случае.

— Так что, пошли?

— Я тяжелее вас килограмм на двадцать. — Презрительно скривился он. — И, должен сказать, что вы не производите впечатления опытного бойца.

Что ж, он прав. Практика мордобития, тем более со смертельным исходом, у меня отсутствовала напрочь. Но какое-то бешеное упрямство не давало прикончить его прямо сейчас. Очень, очень хотелось увидеть предсмертный страх в холодных глазах. И услышать, как эта тварь испустит последний вздох.

— Вы как будто боитесь? — Подначил я его.

— Щенок. — Процедил громила сквозь зубы. — Я вобью эти слова тебе в глотку. Вместе с зубами. — И сделал приглашающий жест. — Прошу.

Не спеша, словно закадычные друзья, вышли за ворота. Я даже немного обрадовался. Ибо, после всего гораздо спокойнее оказаться вне досягаемости охраны. Я направился в сторону своей машины, сокращая путь к отступлению.

— Долго ещё ходить будем? — Нетерпеливо осведомился он. — Сусанин хренов.

Его удар отпечатался у меня в мозгу за целую секунду до начала движения. Совсем неспортивно, однако. Я бы даже сказал, подло. Тело, готовое к подобному повороту событий, отреагировало мгновенно. Легко уклонившись, я пропустил руку атакующего мимо себя, сделав подсечку. Оказавшись на земле, начальник секьюрити быстро вскочил. И, подобно стальной пружине, мощный и упругий, бросился вперёд. Зная, как он себя поведёт, я снова был начеку. И, закрыв глаза, встретил, легко выбросив раскрытую ладонь. Делать ничего не пришлось. Нёсшаяся с огромной скоростью более чем стокилограммовая масса, наткнувшись на препятствие, рухнула как сноп. Удар больно отозвался в плече, а рука заныла.

Уловив ярость и сожаление, что нет возможности пристрелить меня на месте, я занял нужную позицию. Следующую атаку он провёл, с целью захватить пистолет. Как вы понимаете, получилось у него это плохо. Я же, предвидя, что ненавистное лицо в эти мгновения будет не защищено, от души расквасил приговорённому нос. Не очень эстетично, конечно. Но ведь, как ни крути, сам напросился.

— Не тяни. — Как-то хрипло попросил он. — Меня ни разу в жизни так не унижали.

— Именно по этому я не убил вас из-за угла. — Заявил я. — Нужно же вам узнать, что это такое, хотя бы перед смертью.

Ненависть, блеснувшая в его взгляде, казалось, могла испепелить на месте. Яростный ментальный удар оказался настолько силён, что от неожиданности я пошатнулся. Всё же, он был неплохим бойцом. Да что там. Великолепным. Не понимая сути происходящего, противник постарался использовать ситуацию на все сто процентов. И то, что произошло дальше, я проделал скорее бессознательно. На уровне инстинктов. Вообще-то, этот приём описан во всех учебниках по рукопашному бою. Ведь всё гениальное, как правило, просто. К тому же горло — наиболее уязвимое место. При условии, что в пылу схватки получится попасть. Мне удалось.

Я шёл по ночному лесу, борясь с тошнотой. Наконец, не выдержав, остановился, чтобы проблеваться. Всё же, есть в этом, я имею в виду убийстве себе подобных, что-то неестественное. Иначе почему меня выворачивает наизнанку? А на душе царит какая-то космическая пустота? Проклиная неведомого благодетеля, наградившего ублюдочными генами поплёлся дальше. Доблестным работникам милицейской охраны в этот вечер, должно быть тоже здорово икалось. Если бы не их бескомпромиссные методы… Кто знает, может быть, и удалось бы откупиться. Такие вот пораженческие настроения преследовали всю дорогу. О том, что нужно «ковать железо, пока горячё», как-то не думалось. Конечно, путь, относительно свободен. И, выяснив из сознания убитого, где находится спальня хозяина, а так же, сколько церберов в доме, можно без труда завершить то, за чем пришёл.

Однако, утешившись тем, что «возвращаться — плохая примета» сел за руль и вернулся в район дачи. Машину, стерев отпечатки, бросил на железнодорожной станции. И, пройдя пару километров пешком, завалился спать. Я уверен — многим довелось испытать подобные чувства. Продираешь глаза в кромешной тьме, покрытый мерзким липким потом. Что-то неясное и невразумительное, скрывающееся в укромном уголке души, называемой умниками подсознанием, подталкивает к роковой черте, за которой простирается полная мгла. Дыхание учащается, а сердце бешено лупит по рёбрам, словно собираясь навсегда покинуть хозяина.

Я включил лампу и закурил. Приснится же такое. Кошмар понемногу отпускал, растворяясь в конусе света, становясь всё более нереальным. А я вновь почувствовал грусть. Ностальгию по «старым добрым временам», когда был обычным воришкой, все немудрящие заботы которого сводились к тому, как бы покрасивее потратить награбленное.

Странное знание переполняло меня. Постоянно преследовало ощущение, что стою на пороге чего-то неведомого и страшного. Будущее, которого так боялся ещё на наступило. Но, по крайней мере, если собираюсь жить дальше, никуда от него не денешься. И, стараясь оттянуть приход этого пугающего момента, иной раз был готов поторопить приближение развязки. Ибо ждать выше моих сил. Тем более, неизвестно чего.

Кое-как промучившись до утра, выбрался во двор и по пояс облился холодной водой. Смывая остатки кошмара, и готовясь к новым делам. Не терпящих отлагательства. Ибо тот, за чьей жизнью я вчера пришёл и избежавший смерти благодаря вмешательству судьбы, сегодня отправлялся в Лондон. Как все осторожные люди, он никого не посвящал в свои планы. За исключением одного человека.