Выйдя из отделанного мозаикой холла, в котором размещался бассейн, оказался среди вековых деревьев. И, поскольку банщик и девушка куда-то запропастились, медленно стал огибать великолепное строение. Идя по тенистому парку, в глубине которого располагался дворец, несказанно удивился. Ибо никто не встречал. Выложенные камнем аллеи пусты, и только тихое журчание фонтанов нарушало тишину. Несильный, но, всё же, ощутимый порыв ветра тронул одежду, одновременно приятно лаская кожу. И поразило полное отсутствие пыли. Мне, проведшему последнее время в школе, расположенной в степи, это показалось удивительным и прекрасным.

По-прежнему никого не замечая медленно шагал вперёд, оглядываясь по сторонам. Ступив на мраморные ступени, протянул руку к высоким дверям. Но те вдруг сами собой распахнулись, открыв абсолютно безлюдное помещение. В недоумении покрутив головой, почувствовал, что начинаю сердиться. В конце концов, это довольно таки неучтиво — пригласив в гости, играть в прятки.

Вдруг над самым ухом послышался женский смех но, изумленно обернувшись, никого не обнаружил. Тело само собой перешло в боевой режим, что не осталось незамеченным таинственными наблюдателями.

— А он милашка. — Прощебетал тот же нежный голосок.

— Добро пожаловать, бесстрашный Ал-Ор. — Глубокий мужской голос, к которому сразу же подобрал эпитет «бархатный», раздался откуда-то из глубины зала. — Вы — первый и, наверное, единственный из обитателей этого мира, кто смог совершить подобное.

Кашлянув, прочищая горло, я вызывающе ответил. — Вы не находите, что это просто невежливо. Издеваться над неискушённым обитателем арены, забавляясь дурацкими фокусами.

— Не злитесь. — Усмехнулся собеседник. — Просто, нужно было проверить одну теорию. — К тому же, в амфитеатре вы задержались не очень надолго.

Вслед за тем раздался щелчок пальцами, и пространство внезапно наполнилось множеством народа. Все смотрели на меня и вдруг разразились аплодисментами.

Властным движением хозяин прекратил овации и, коротко кивнув, предложил следовать за ним. Комната для аудиенций оказалась гораздо меньших размеров. Однако, проигрывая в объёме, тем не менее, изумляла уютом. Ощущавшимся особенно остро после гладиаторских казарм.

— Прошу вас. — Он кивнул на низкие кресла, стоявшие вокруг невысокого столика, уставленного яствами. — Наверное, суровый казарменный быт изрядно вам надоел?

Я пожал плечами, давая понять, что, как истинный воин равнодушно отношусь к подобным вещам. Ибо боец попросту не может позволить себе обращать внимание на такие мелочи, как быт. Ведь те, кто привык к комфорту, более уязвимы. И отсутствие оного зачастую деморализует подобных людей до полной прострации.

А отличное расположение духа человека по имени Ал-Ор находится внутри. Внешний же антураж абсолютно не важен. Была бы пища на сегодняшний день. Да более-менее сносная окружающая среда, совместимая с жизнью. И, закрыв глаза, можно с лёгкостью вообразить всё остальное. Райские кущи, изысканную обстановку. И, даже приятных собеседников. Ибо вторая составляющая личности, успевшая в прошлой жизни прочитать огромное количество книг, в любой момент может освежить их в памяти. Процитировать диалоги и, поставив себя на место главных героев, получить ни с чем не сравнимое наслаждение от псевдообщения. Зачастую, кстати, большее, чем от разговора с реальными собеседниками.

Неторопливо прихлёбывая из тонкостенного бокала, выполненного в форме льва, стоящего на задних лапах, я выжидал. Как сказал кто-то из литературных персонажей: «мир для меня делится на две половины. Тех, кому что-то нужно от меня. И людей, необходимых мне». Без общества сидящего напротив человека я как-то ухитрялся обходиться всю сознательную жизнь. Да и, не встреть на выходе из амфитеатра его посланец, скорей всего, так бы и стался в неведении о существования местной администрации.

— А вы упрямец. — Рассмеялся хозяин. — К тому же, весьма, я бы сказал, загадочный и таинственный.

И вдруг щёлкну пальцами. Неожиданно для себя я хлопнул в ладоши. Желание возникло ниоткуда и, наверное, принял бы его совершенно естественно, если бы затем не стал отбивать какой-то замысловатый ритм. Стало немного не по себе. Ибо, никогда в жизни не замечал за собой подобных привычек. И вывод напрашивался сам собой. Каким-то неведомым образом он ухитрялся меня гипнотизировать. А то, что в первые минуты зал показался совершенно пустым, только подтверждало догадку.

Впрочем, длилось это недолго. Прекратив дурацкие прихлопывания я, дрожа от ярости, попытался успокоиться.

— Странно. — Пробормотал Иллюзионист. — Судя по защите, вы должны, обладать, как минимум элементарной устойчивостью к любого рода внушениям.

— Какой защите? — Не понял я.

И вдруг, сопоставив два и два, догадался. Конечно! Тот, за кем меня отправили из будущего ярко выраженный телепат. И, по словам шефа, совершенно невосприимчив к подобным штучкам. Вспомнив же, что нечто похожее вытворяли со мной высшие представители Ордена, наконец, сообразил. И понял, что главная сила в этом мире — те, кто располагают хоть каким нибудь сверхвосприятием.

И — увы — я к ним не отношусь.

Внимательно глядя на меня, тот, кого нарёк Иллюзионистом, спросил.

— Откуда вы?

«Неужели так заметно, что не местный»? — Про себя усмехнулся я.

Хотя, мысль была из разряда риторических. Ибо со своей светлой кожей и русыми волосами, выглядел белой вороной на фоне смуглых брюнетов, населяющих это измерение.

— А вы как думаете? — Стал дерзить я. И, внезапно решившись, сказал. — Некто, чьё имя до сих пор остаётся загадкой, не спросив моего согласия, взял и притащил в это странное место.

— Я так и предполагал. Но, всё же, вы не ответили на мой вопрос. Признаваться в том, что явился не только из соседнего измерения, но ещё и из будущего казалось глупым. Однако пожелай он приказать, я повинюсь во всём. Выглядеть униженным не хотелось. И, поскольку собеседник не выказывал враждебности, я ответил.

— Думаю, что мир, откуда я прибыл, находится где-то рядом. И он гораздо симпатичнее этого. Во всяком случае, прогресс у нас зашёл далеко вперёд. Население обладает значительными свободами. И уж подавно мы забыли такую форму человеческих взаимоотношений, как рабство.

— Много вы понимаете. — Невесело усмехнувшись, хозяин покачал головой. — Или, считаете, что рабом может называться только тот, кто под угрозой плетей добывает гранит в каменоломнях?

— В моём мире это давно делают машины. — Я улыбнулся с чувством превосходства.

— И что? — Деланно удивился он. — Неужели, перепоручив часть грязной работы механизмам, вы мните, что обрели новый статус? Стали свободными? Я употребляю слово «свобода» не без иронии, ибо зачастую как раз во имя неё совершались страшные преступления против человечества. Ситуация не нова: нищета и эксплуатация всегда были антагонистами экономической независимости. Хозяева и правители освобождали людей снова и снова. Но практически повсеместно вновь обретённая самостоятельность оборачивалась подчинением. Причем не просто власти и закону, а, зачастую, произволу отдельных корпораций и частных лиц. То, что начиналось как повиновение силе, просто превратилось в «добровольную зависимость». Вынужденное сотрудничество в целях выживания общества, делающего рабство лишь несколько более щедро вознаграждаемым и приятным.

Многократное повторение этого образа жизни явственно обозначило сознательный отказ от любых других способов сосуществования, дающих возможность положить конец тайным репрессиям и разделению на рабов и господ.

Вы же настолько привыкли к подобному союзу крепостничества свободы, что просто не даёте себе труда открыть глаза. Он стал «естественным», превратившись в средство прогресса.

— Н-ну-у, не знаю. — Нерешительно протянул я.

Ибо в глубине души сознавал, что этот человек в чём-то прав. Что, как не принуждение заставило пуститься в эту авантюру? Ведь, если бы не страх, являющийся доминирующей чертой столь возненавиденного за последние недели рабства, вряд ли бы согласился на рискованный эксперимент. Боязнь остаться без успевавшей стать любимой профессии. Опасение навсегда потерять Лэн. Вот главные движущие силы, поставившие перед необходимостью оказаться в этом чудовищном мире. Хотя… Если разобраться, любое сообщество, в какой-то мере несёт в себе инфернальные черты. Даже такое гуманистическое, как то, в котором родился.

— Вижу, вынудил вас задуматься? — Участливо спросил хозяин. — И, поскольку я не ответил, продолжил. — Предлагаю вам поступить ко мне на службу.

— Нет. — Твёрдо отчеканил я. — Поскольку, человека, интересующего меня здесь нет, вряд ли задержусь в вашем мире надолго.

— И где же, позвольте спросить, этот субъект? — Задал вопрос он, тут же начав иронизировать. — Лично я бы не хотел оказаться предметом пристального внимания великого воина по имени Ал-Ор.

Далось им это величие. Варвары. Ни моя научная степень. Ни умение логически мыслить и виртуозное обращение с голографической компьютерной сетью в этом несовершенном мире не стоили ломанного гроша. Ценилось лишь способность убивать. Простенькая — относительно, конечно — программа, добровольно инсталлировать которую соглашаются лишь недоумки, с IQ гораздо ниже ста. И вот, на тебе! Против воли вынужденный овладеть страшными навыками, вдруг начал стремительно делать карьеру. Хотя… От дрожащего, связанного иностранца, лежащего на грязном полу кареты и везомого на убой, до человека, получившего личное приглашение работать на одного из могущественнейших людей этого мира и, в самом деле, дистанция немаленькая.

— Полагаю, что он остался в том мире, из которого меня похитили. — Неохотно признался я, мысленно чертыхнувшись.

Ибо только что промелькнувшие размышления о силе и мастерстве Ал-Ора плохо вязались с констатацией факта, что такого воина кто-то может похитить. — Насколько я знаю, на подобное способны очень, очень немногие. — Задумчиво пробормотал Иллюзионист. — Все они одиночки. И единственное, что может побудить их к действию — это золото. Ни посулы, ни угрозы для этих людей не значат ровным счётом ничего. Ибо тот, кому природой дано настраиваться в резонанс во Вселенной, свободны по настоящему.

— Думаю, что смогу убедить проводника сделать правильный выбор. — Самонадеянно заявил я.

— И как же, позвольте спросить, вы это осуществите? — Засмеялся он. — Впрочем, это не важно. Вряд ли кто-то из известных мне обладателей дара проникнется сочувствием к вашему горю. На угрозы же уповать просто глупо.

Действительно. Допустим, этот человек согласится. И, что дальше? Насколько помню, в момент путешествия между измерениями лишился сознания. И что помешает доставившему меня сюда старику просто-напросто перерезать горло назойливому попрошайке?

— Вижу, вы всё поняли. — В голосе Иллюзиониста явственно слышались довольные нотки. — Так как? Я вас уговорил?

Мысленно перебирая варианты, я постепенно приходил к выводу, что придётся согласиться. По крайней мере, уйди я сейчас, и наверняка вызову гнев одного из правителей этого мира. А с такими людьми не решишь дело одной силой. К тому же, полное отсутствие денег, сыграло немаловажную роль. Во всяком случае, немного «побыть при дворе» не помешает.

Иллюзионист упомянул, что, нужными мне способностями обладают многие. Во всяком случае, тот, по чьему приглашения прибыл сюда — не единственный. И это вселяло надежду. Возможно, сумей я познакомится с кем-то похожим, и смогу вернуться если и не домой, то, по крайней мере, в ту реальность, где находится сателлит, с помощью которого получится осуществить путешествие во времени. Конечно, предварительно найдя чёртова уголовника, угостившего прямым в челюсть.

Властитель хлопнул в ладоши, и мгновенно появившаяся полуголая девушка отвела в предназначенные покои. Состоящие из нескольких комнат, они были оборудованы такой роскошью, как ванная. В шкафах висело несколько кафтанов, а стойка с оружием позволяла сделать выбор из десятка мечей и сабель. В арсенале имелся арбалет и несколько старинных на вид пистолей. Но, решив, что из-за низкой скорострельности связываться с ними себе дороже, остановил выбор на прямом коротком мече в изящных ножнах.

Одев перевязь, решил прогуляться. Наверное, весть о моём новом статусе, был доведена до сведения всех придворных. Так как мужчины то и дело раскланивались, а дамы стреляли глазками и весьма приветливо улыбались.

Миновав парк, лёгким шагом направился к конюшням. Ибо, только-только выбравшись из мрачных казарм смертников, как никогда хотел скорости. Конечно, лошадь — не флаер. Но, поскольку в данный момент это самое доступное — и быстроходное — из средств передвижения, остановился на верховой прогулке. Телефон у них здесь есть, что ли? Едва ступил за чугунную ограду, навстречу выбежал коренастый парень. Окинув меня цепким взглядом, обернулся и крикнул внутрь распахнутых ворот.

— Коня для мастера меча Ал-Ора!

Не успев как следует удивиться, я запрыгнул в седло и, поскольку не озаботился надеть шпоры, чуть тронул пятками бока скакуна.

То ли лошадь была хорошо обучена. А, может, базовые навыки воина включали умение интуитивно находить общий язык с тем, кто вполне мог стать боевым товарищем. Но с первой минуты почувствовал, что слился с мчащимся во весь опор существом в одно целое. Мелькали луга и перелески. Крестьяне, трудившиеся на полях, удивлённо смотрели вслед. Я же нёсся сломя голову неизвестно куда.

«Привыкай, брат. — В такт ударам копыт отдавалось в голове. — Ты больше не книжный червь, проводящий время в кабинете, занимающийся преимущественно аналитикой. И, как и предполагал, даже если удастся благополучно вернуться домой, скорей всего тебя станут использовать на оперативной работе». Хотя, что это я? Уже! Уже и, причём, на всю катушку. Наверное, в том, что случилось дальше, виновата судьба. Поскольку вероятность нашей встречи именно на этой дороге была ничтожно мала. А, сверни я на любую из многочисленных тропинок, и, возможно, её бы вообще не произошло.

Впереди показалась открытая карета. Удивило, что кучера нет, а правит молодая женщина. У местных дам не водилось таких милых привычек. Но, решив, что это абсолютно не моё дело, просто промчался мимо, при этом неосторожно забрызгав грязью платье путешественницы.

— Козёл! — В сердцах бросила та и добавила ещё одно выражение, которое опущу.

Затем, стегнув лошадей, умчалась прочь.

Поражённый, я остановился, спрашивая себя: не обманываюсь ли?

Но столь энергичный эпитет спутать ни с чем невозможно. К тому же слово, несомненно, составляющее сокровищницу родного языка, больно ранило самолюбие. Развернувшись, устремился вдогонку. Заслышав стук копыт, девчёнка обернулась и, увидев меня, ещё раз применила хлыст. Но, пусть даже и запряжённая парой гнедых, повозка уступала в скорости. Догнав убегающую грубиянку, пристроился рядом и принялся разглядывать девушку. Нет, явно не туземка. У тех нет такой матовой белой кожи. А изумрудные глаза, сверкавшие огнём, очень напоминали Лэн.

Конечно, черты лица совершенно другие. Но тоненькая фигурка и этот, горящий негодованием взгляд нивелировали разницу.

— Прошу прощения! — Крикнул я. — Я не хотел вас окатить.

— Господи! Ещё один! — Воскликнула девушка.

Однако, придержала лошадей и, перейдя на шаг, пытливо посмотрела на меня.

— Откуда вы знаете русский?

— Это мой родной язык. — Не стал увиливать я.

— Ну да! — Она недоверчиво сморщила носик. — Скажите ещё, что знаете, где находится Москва, и я вам поверю.

— В России, где ж ей ещё быть. — Удивился я, и она внезапно расплакалась.

— Ну, наконец-то. Схватив за уздцы, я остановил лошадей. Спешившись, подошёл к ревущей пассажирке и осторожно погладил по голове.

— Как вы сюда попали?

— Я уж и сама не уверена. — Всхлипывая, ответила она. — Всё так странно. Этот дурацкий мир, больше напоминающий розыгрыш. Язык, в котором ни бельмеса. А тут ещё чёртовы монахи.

Брань в её устах показалась столь милой и непосредственной, что я расхохотался.

— Чему вы смеётесь? — Строго глянула незнакомка.

— Да так. — Вытирая слезы, хрюкнул я. — Вы так очаровательно ругаетесь. Как сапожник.

Однако светскую беседу вскоре прервало ещё одно действующее лицо. Окружённый клубами пыли к нам во весь опор мчался главный виновник всех моих бед.

— Ирина! Отойди от него! — Грозно завопил приближающийся Александр, выхватывая меч.

— Да погоди ты! — Попыталась остановить разъярённого мужчину девушка.

Но тот, не слушая, с высоты седла занёс смертоносный клинок.

Есть одно хорошее правило, которому научился в последнее время: если хочешь кого-то поставить на место, лучше всего делать это сразу, не откладывая в долгий ящик. Ведь потом процесс потребует длительного времени, и гораздо больших усилий. Уклонившись, я сдёрнул забияку с седла и, выбив оружие, стал ждать. Было жутко любопытно: как он здесь оказался? Но ещё больше захотелось поквитаться да подлый удар, которым угостил в первую встречу. О том, что данный момент надо воспринимать не иначе, как подарок судьбы, я задумался немного позже. А пока, глядя, как плавным движением вскочил тот, кого предстояло завербовать, сразу оценил подготовку и мастерство противника.

— Это опять ты! — В голосе его звучала ярость.

— Ну, я. — Буднично ответил я, становясь в стойку. — Вы не находите, что нам есть, что сказать друг другу?