В Бомбее знакомых у Елены не было. Она поселилась в гостинице и, казалось бы, должна была погибать от скуки от отсутствия каких-либо контактов. Но нет, в первую же ночь она поняла, что неведомый Господин и Покровитель не позволит ей долго оставаться в унынии, всякий раз поражая чудесами, которые она не могла объяснить.

С наступлением сумерек за окном раздался легкий стук. Елена открыла ставни, выглянула в окно, но, кроме торжественной красоты яркого, черного, бархатного неба, покрытого серебряной россыпью звезд, ее ничего не поразило. Она вдохнула полной грудью прохладный ночной воздух, наслаждаясь нежным, терпким ароматом южных растений, растущих прямо под ее балконом, полюбовалась мерцанием звезд, но вскоре поспешила вернуть ставни в первоначальное положение, чтобы избавиться от стаи комаров, хлынувших в комнату на свет горящей лампы. Повернув голову от окна, она обнаружила, что на столике, стоявшем у стены, вдруг появился поднос с горой экзотических фруктов.

«Странно. В комнату никто не входил», – подумала удивленная девушка, подойдя к двери и проверив ключ. Он был на месте. Она подергала дверь. Заперта.

– Не иначе как поднос прилетел через окно, – пришла она к единственно возможному выводу. – Однако это забавно!

С тех пор Елена жила, как в сказке. Почти каждый день ей открывалось очередное «чудо». Кувшины с водой, фрукты, одежда, предметы быта – прилетали по воздуху, сами размещались на столе или материализовались из ниоткуда. Елена была окружена заботой неведомого хозяина-волшебника, которого так ни разу и не увидела наяву, но знала наверняка, что это ОН, ее Учитель. Он являлся ей в сновидениях, разговаривал с ней, а днем присылал письма или нужных людей, с которыми она отправлялась в короткие путешествия вокруг Бомбея, знакомясь с обычаями Индии. Периодически у нее на столе, неведомо откуда, возникал конверт. К нему прилагалась записка с просьбой принять в дар небольшую сумму на расходы. Это было невероятно, необъяснимо, но совершенно реально!

Иногда на столе Елена находила другие приятные подарки, например билеты на какое-нибудь театральное представление. К билетам для сопровождения непременно «прилагался» чела, который возникал у двери, когда приходило время ехать.

О том, что происходило на сцене во время представления, Елене приходилось только догадываться, так как местных наречий она не знала. Зато происходящее производило на нее яркий театральный эффект.

«В креслах расстилалась, как огромный цветник, масса женщин в ярких цветных покрывалах. Между прекрасными бронзовыми лицами выглядывали красивые, иногда матово-белые личики персидских женщин, очень напоминающих красотой грузинок. Все первые ряды были заняты женщинами. В Индии всегда легко различить как исповедуемую веру, так и секту и даже касту, к которой кто-либо принадлежит, по знакам, расписанным на лбах сектантов обоего пола, а также различить девушку от замужней и вдовы».

По наблюдениям Елены: «…от других представительниц женского пола разных национальностей и вероисповеданий индианки отличались непокрытою головой, роскошью своих блестящих черных кос, закрученных греческим шиньоном на затылке, расписанным красками лбом и кольцами в одной ноздре. <…> Каждая из них была способна привести любого художника в восторг своими движениями, костюмом, грацией. Тем не менее от нашей румяной и дебелой какой-нибудь Анны Ивановны ни одна из красавиц Индостана не дождалась бы ни ласки, ни привета: "Ведь, экая срамота, прости Господи, глядишь: баба-то совсем голая!"»

«За ними, в партере, волновалось целое море самых оригинальных, нигде, кроме Индии, не встречающихся тюрбанов. Тут были и длинноволосые раджпуты с их прямыми, чисто греческими чертами лица, с разделенною на подбородке бородой, концы которой закручиваются за уши, в пагри, тюрбане, состоящем из двадцати аршин белой тонкой кисеи, обкрученной веревкой вокруг головы, в серьгах и ожерельях; тут были маратские брамины, с гладко выбритою (кроме центральной длинной космы волос) головой, прикрытой громадным блюдообразным тюрбаном ослепительно-красного цвета с золотым, выгибающимся вперед, словно рог изобилия, украшением наверху. <…> Голова у него так и клонится вниз под тяжестью драгоценных камней на тюрбане; все пальцы на руках и на ногах украшены перстнями, а ноги браслетами».

Ради интереса Елена решила однажды посчитать, сколько разных форм тюрбанов она наблюдала в одном только Бомбее, но через две недели поняла бесполезность своего занятия, так как это было все равно, что «сосчитать звезды на небе». «Каждая каста, ремесло, секта, каждое из тысячи подразделений общественной иерархии имела свой отличительный, блестящий пурпуром и золотом головной убор; золото снималось только в случае траура. Но зато все, даже богачи, советники муниципалитета, купцы, прочие – все до одного ходили босые, голые до колен, сверху одетые в белоснежные балахоны».

Не меньшее впечатление на молодую девушку произвело зрелище бомбейского госпиталя для престарелых животных, который она потом описала в своей книге «Из пещер и дебрей Индостана»:

«Бомбейский Пинжрапаль занимает целый большой квартал, разделенный на дворы и дворики, на лужайки и рощицы с прудами, большими клетками для опасных животных и загородками для более ручных. <…> В то время как несколько постоянно находящихся при этой странной богадельне ветеринаров перевязывали перебитые лапы у шакалов, терли мазью прокаженные спины чесоточных собак и приправляли деревянные костыли хромым журавлям, там, в двух шагах, на другом дворе, умирали от голода старики, женщины и дети. Их кормили пока за счет благотворителей животных, а животных, к счастью, было в то время менее обыкновенного. Наверное, многие из этих страдальцев с радостью согласились бы, не теряя времени, трансмигрировать в любого из зверей, так спокойно доканчивающих жизненное поприще в больнице…

Но и в Пинжрапале розы не без шипов. Если травоядные "субъекты" ничего лучшего не могут себе пожелать, то сомневаюсь, чтобы плотоядные, как, например, тигры, гиены, шакалы и волки, оставались вполне довольны как постановлениями, так и насильно предписанною им диетой. Так как сами джайны не употребляют мясной пищи и с ужасом отворачиваются даже от яиц и рыбы, то и все находящиеся на их попечении животные обязаны поститься. При нас кормили старого, подстреленного английскою пулей тигра. Понюхав рисовую похлебку, он замахал хвостом и, свирепо скаля желтые клыки свои, глухо зарычал и отошел от непривычной пищи, все время косясь на толстого надсмотрщика, который ласково уговаривал его "покушать". <…> Зато попугаи, журавли, голуби, фламинго, корольки – все пернатое царство ликовало, заливаясь на все тоны над завтраком. Охотно отдавали ему честь и обезьяны, прибежавшие первыми на зов. Нам также указали на святого, кормившего в углу насекомых собственною кровью. Совершенно нагой, он неподвижно и с закрытыми глазами лежал на солнце. Все тело его было буквально покрыто мухами, комарами, муравьями и клопами…

– Все, все они наши братья! – умиленно повторял директор госпиталя, указывая рукой на сотни насекомых и животных. – Как можете вы, европейцы, убивать и даже поедать их?

– А что, – спрашиваю, – сделали бы вы в случае, если бы вот эта змея подползла к вам и попыталась укусить вас? От ее укуса ведь неминуемая смерть. Неужели вы бы не убили ее, если б успели?

– Ни за что на свете! Я бы старался осторожно поймать ее, а затем отнес бы за город в пустое место и пустил бы ее на свободу.

– А если б она все-таки укусила вас?

– Тогда бы я произнес "мантру". А если б "мантра" не помогла, то я счел бы это за определение судьбы, и спокойно оставил бы это тело, чтобы перейти в другое.

Это говорил человек по-своему образованный и даже весьма начитанный».

Иногда по ночам Елена часами мысленно разговаривала с Учителем, который, отвечая на ее вопросы, как бы давал ей первые уроки, постепенно подготавливая к предстоящей большой работе, о которой она пока не имела даже смутного представления.

В философском познании мира Елена делала только первые шаги, может быть, поэтому, как младенец, не стеснялась не только расспрашивать, но и задавать сто тысяч «Почему?», спорить, капризничать и выражать свое мнение.

Учитель был терпелив. Он присылал длинные содержательные письма, похожие на учебные конспекты, а старательная ученица жадно их прочитывала, впитывая в себя тайный смысл посланий всей своей любознательной душой.

Постепенно Учитель познакомил ее со своим видением мира.

«Бог – есть таинство, – говорил он. – Не существует того, кто может представлять Бога на Земле, но вместе с тем каждое человеческое существо, по мере развития сознания, ощущает присутствие Божественного начала в себе. Человек может постичь только то, что вмещает его ум, и поэтому приписывает Богу те качества, которые в каждую эпоху в различных регионах считались самыми лучшими.

Ибо – Если БОЕ Един, то во Вселенной нет и не может быть ничего, что не было бы частью этого Бога, что было бы вне Его, что исходило бы не из Него, ЕДИНОГО ВЕЗДЕПРЕБЫВАЮЩЕГО, а из какого-то другого Источника. И как бы ни назывался Единый Вездесущий – это всегда будет Синтез Триединства, состоящего одновременно из Творца, Творения и Материала…»

Мысли, которые шли от Учителя, были глубоки, содержательны, зачастую непонятны. Но Елена пыталась их запомнить и, если не сразу, то со временем разобраться в смысле сказанного.

Сам Учитель, в отличие от Англии, ни разу не появился перед ней в своем живом обличье. Но она многое узнала и через его учеников, которые, как уже говорилось, назывались челами.

Челы, которые приходили к Елене, были разные и по своему социальному статусу, и по внешнему облику.

Для сопровождения в путешествиях по горам ей присылали, как правило, опытных проводников – «простых» полуголых молодых людей, знающих природные особенности местности. На светские мероприятия или в театр прибывал чела, одетый как индийский принц. Например, однажды к ней пришел молодой стройный индиец, одетый «в бледно-розовый маленький тюрбан с бриллиантами, в розовые панталоны и белую газовую кофту. Его голову обрамляли красиво уложенные длинные, блестящие, черные, как вороново крыло, волосы, которые падали на янтарную шею, украшенную ожерельем». Ожерелье, по словам Елены, было способно «свести с ума парижанку». Но она не была парижанкой, отчего ни ожерелье, ни сам красавец чела, кроме как своим экзотическим видом, ее не поразили. Он был для нее вроде участника театрализованного шоу, в котором, кроме пышного гармоничного наряда, девушка не увидела ничего примечательного.

Елена отметила закономерность: все челы были немногословны, но с охотой объясняли ей то, что она спрашивала. Они рассказывали самые удивительные и разнообразные истории об Учителе, которые лишь добавляли его образу таинственности. От них она узнала, что Учитель Мория, которого они называли Махатма Мория, принадлежит к самому уважаемому и почитаемому в Индии обществу мудрецов. Они, по мнению индийцев, есть Высшие Существа – Великие души, объединенные в Белое Братство мудрейших из мудрейших людей. Белое Братство сверхлюдей существует много тысяч лет и в течение всего этого времени неустанно печется о благе человечества, исподволь посредством таинственных сил направляя его в верное русло развития, предостерегая и предохраняя от всевозможных опасностей, в том числе опасности самоуничтожения.

По мнению учеников Махатмы Мория, «земная грязь не может пристать к лучам солнца», так как челы представляли своего Учителя потомком Сурьи (солнце), что вызвало в индийском обществе не только особое уважение, но и трепетное поклонение. Елене даже казалось, что в Индии вести свой род от Сурьи было гораздо почетней, чем в России от Рюрика.

– Какими же сверхъестественными способностями обладают Махатмы? – расспрашивала она всех, кто мог ей ответить на этот вопрос.

Ей объяснили: «Своей жизнью и прилежным изучением тайн Вселенной Махатмы достигли божественной прозорливости и сверхъестественной мощи. Они обладают способностью читать чужие мысли и внушать свои другим людям, разлагать вещи на составные части и с помощью тайных сил перемещать эти части в любое место в пространстве, чтобы там снова придать им их первоначальную форму. Махатмы могут приводить материальные тела в движение, не касаясь их, и, напротив, с помощью невидимых сил препятствовать их перемещению в пространстве. Они способны понимать язык животных и растений, перевоплощаться, принимать любую материальную форму. В их власти материализовать свои образы и мысли, перемещаться в пространстве и во времени, отделять на некоторое время душу от тела, посылая ее в любую точку времени и пространства, в том числе в самые отдаленные точки Вселенной». В Индии Махатмы были также известны как Великие Гималайские Учителя, обитающие в совершенно недоступном для человека районе Гималаев, известном под названием Шамбала.

Упоминание о Шамбале разжигало воображение Елены и возбудило еще больший интерес к личности Учителя. Елена с детства хорошо знала талант Махатмы Мория быть замечательным рассказчиком. Он владел неистощимым запасом легенд, которые она воспринимала как сказки. Теперь она поняла: уже тогда она стала его Ученицей, так как училась воспринимать мир его образами.

Когда Учитель в очередной раз вышел с ней на мысленную связь, Елена спросила его о Шамбале, и он, как всегда, охотно, но с некоторым оттенком загадочности рассказал ей, что «люди, обитающие в неведомой стране – Шамбале, пришли на Землю с другой планеты. Это было давно, много миллионов лет назад. Ераницы этой неведомой страны свято охраняются самыми различными способами. Многие искатели истины пытались достичь сокровенной обители и встретиться там с легендарными мудрецами востока. Но лишь единицы наиболее духовно подготовленных людей действительно достигают этой цели – один или два человека в столетие. Всем остальным путь туда закрыт. Существует незыблемый закон в отношении подступов в неведомую Шамбалу представителям внешнего мира: "Дойдет лишь тот, кто позван!", а кто не позван – никогда ее не найдет».

Таинственность и необъяснимость того, что Елена узнала, захватывала ее воображение. Она тоже хотела, чтобы «ее позвали» и научили «чудесам». Она считала, что в достаточной степени обладает особой внутренней энергией, которая позволит ей это сделать. Но Учитель ее предостерег от поспешности решений, сказав: «Приобретение высшего знания требует не только многих лет подробного его изучения под руководством более высокого разума, вместе с решимостью, которую не может поколебать никакая опасность, но и стольких же лет относительного уединения, в общении лишь с учениками, преследующими ту же цель, и в таком месте, где сама природа, как и неофит, сохраняет совершенный и ненарушимый покой, если не молчание!»

Видимо, она и была тем неофитом, который еще не достиг достаточного уровня в приобретении высших знаний, поэтому не стала больше настаивать на своем обучении «чудесам». Хотя кое-что она и научилась делать, например, перемещать предметы, не касаясь их руками, но это у нее не всегда получалось.

Однако рассказы о Шамбале, теребили ее воображение и разжигали любопытство. Елена заметила, что в Индии два священных слова производят на обитателей страны магическое действие: Шамбала и Ригден Джапо. Первое, как она уже знала, было названием священной таинственной страны, второе – имя ее Владыки. Но, кого бы она ни спрашивала, никто не знал конкретно, где именно находится эта таинственная страна, хотя приблизительное направление поиска было известно – в Северном Тибете. Об этом Елена уже была наслышана с детства от шаманов, но тогда она считала, что сказания о Шамбале относятся скорее к сказкам, легендам, народному фольклору или религиозной мистификации. Теперь, находясь в Индии, она стала совершенно уверена – такая страна существует.

Ей даже удалось увидеть собственными глазами мандалу (геометрический символ, а также иконографическое изображение. – Авт.) Шамбалы: наверху – Идам, знак стихийной мощи, в середине – белые снежные вершины гор, образовывающие кольцо, в центре которого изображена долина с множеством построек и два разреза в виде башен, на фоне одной из которых восседает Сам Он – Владыка, а внизу огромное мощное воинство ведет победную битву, где сам Ригден Джапо – предводитель.

Из рассказов казацкого шамана Елена знала, что страну эту населяют люди, ищущие великую мудрость и обладающие чистым сердцем. Они ушли от мира творить добро, оставаясь невидимыми и незаметными для других людей. Им известны самые сокровенные тайны природы. Они находят людей, ищущих знаний и добра, приглашают их к себе и ведут к постижению мудрости.

Елена заразилась мечтой попасть под любым предлогом и любыми способами в страну своей мечты, не находя для себя препятствий в осуществлении задуманного.