За три года, которые Елена провела в стенах тибетских монастырей, имея право проживать и учиться под монастырской крышей в любом святом месте или рядом с ним, как и другие тысячи желающих этого мужчин или женщин, она многое познала. Особенно пришелся ей по сердцу ламаистский монастырь Топ-Линг за Гималаями. Становиться монахиней она не стремилась, так как никто из ее Учителей, в том числе Учитель Мория, не были монахами. Она знала, что настоящая «ани», то есть монахиня, принявшая обет, никогда не смогла бы покинуть монастырь, кроме как для совершения паломничества. Это в ее планы не входило.

Наконец, посетив несколько ашрамов, Елена убедилась, что в каждом из них сложились свои порядки, но все же их можно было разделить на два типа. Первый, более демократичный, правильнее было бы назвать коммуной, так как в нем жили и мужчины, и женщины. В более традиционных ашрамах жили только мужчины или только женщины, поскольку на протяжении веками сложившейся традиции Востока принято неженатым мужчинам и незамужним женщинам жить раздельно. В таких ашрамах даже принимать пищу и медитировать мужчины и женщины должны отдельными группами. На встречах с гуру женщины сидели слева, а мужчины – справа.

Кроме того, Елена отметила, что в обителях не существовало лучших и худших учеников. Там не было места индивидуальности, все были едины в своей вере и преданности своему гуру. В ашрамах существовал единый жесткий закон: полное подчинение гуру. Твердо следуя его слову и даже невысказанным мыслям, телепатически переданным от гуру, ученики, немедленно исполняя порученное, стремились не упустить энергию, которая заключалась в его наставлениях. Те, кто не мог подхватить энергию гуру и работать с ней, считались неофитами и изо дня в день должны были выполнять мирские функции, пока не созревали для духовной работы.

Елена часами просиживала в библиотеках, куда традиционно женщины не допускались. Она с юмором относилась к этой «привилегии» и говорила, что «подобное обстоятельство служит лишь трогательным свидетельством того, сколь безобидна моя красота, и настоятель публично признал во мне женское воплощение одного из бодхисатв, чем я очень горжусь».

Но вот однажды Учитель Мория пригласил Елену в огромный пещерный храм в Гималаях, где было расположено множество статуй адептов. Перед одной он остановился и почтительно изрек:

– Это тот, которого вы зовете Иисусом. Мы считаем его одним из величайших среди нас. Я преклоняюсь перед его величием… В то время как люди отошли от чистоты, Всевышний разрешил одному из лучших сущностей воплотиться в человеке Иисусе. Некоторые отрицали реальность тела Иисуса и считали его иллюзией, поэтому на кресте страдало иллюзорное тело, которое потом вознеслось, не оставив ничего на земле. Такие сущности рождаются в каждом веке для защиты добра и поражения злобности. Каждый в своем веке. И рождаются они той же самой силой. В таких воплощениях заключается великая тайна природы.

– Как же это происходит?

– Божественное воплощение – это видимость или особая иллюзия внутри естественной иллюзии, которая царствует на планах бытия и находится под властью общего закона последовательности воплощений.

Воплощения могут быть – божественные, таких сущностей мы называем аватарами. Аватар – это проявившийся наяву и принявший иллюзорную или зримую форму индивид, видимость которого для людей понятна, то есть это иллюзия в форме человека. Но иллюзорная форма не имеет ни прошлого, ни будущего, так как она не имела прошлых воплощений и не будет иметь последовательных новых рождений. Она не относится к карме, поэтому карма над ней не властвует.

А те, кто отказался от нирваны ради оказания помощи человечеству, именуются адептами.

– Вы говорите, Учитель, что Иисус тоже был адептом?

– Да. Адепт возрождается по желанию, в любое время, а общее стадо бессознательно следует закону эволюции.

У Елены непроизвольно вырвалось признание:

– Мне так хорошо здесь, среди этих пещер. Здесь я ощущаю себя в особом мире, поэтому предпочла бы пещеру в Тибете любой из так называемых цивилизованных стран мира!

– Нет, Упасика, не держите в голове вредных мыслей, которые из неосознанного желания могут превратиться в мечту. Ваше место среди цивилизованных людей, – ответил Учитель, – а пещеры оставим природе и молчаливым статуям, хранящим вечный покой их образов. Расскажите лучше, какие трудности вы испытывали в освоении знаний, которые получали в последней обители, где вы пребывали?

Елена понимала, что это не простой вопрос из вежливости или любопытства, а вопрос Учителя, который спрашивает с нее выученный урок. Она тут же собралась с мыслями и прямо, не стесняясь показаться в невыгодном свете, ответила:

– Для меня просто необъяснимы телесные манипуляции йогов, которые демонстрировались там. Когда я вижу, какая идет дрессировка тела с самых юных лет и какие вкладываются психические усилия, то понимаю, что я лет на тридцать опоздала. Эти навыки требуют годы нечеловеческих усилий и физических истязаний. Я же, уже вполне взрослая, довольно объемная телом дама, к тому же в юбке, что не позволяет мне «завязываться узлом», как это принято местной традицией. Даже если я оденусь в мужской костюм, у меня все равно не получится то, чему тренируются с детства.

– Вам не стоит беспокоиться, Упасика, – вновь остудил ее пыл Учитель. – Йога, которую вы наблюдали, это Хатха-Йога. Она предполагает физическую или психофизиологическую тренировку в аскетизме, которая опирается в основном на различные позы тела и дыхательные упражнения. Раджи-Йога, основы которой вам предстоит усвоить, это и есть «истинная система развития психических и духовных сил и единения со своим высшим «Я» – или Высшим Духом, как его называют непосвященные.

Затем учитель перевел разговор на другую тему и принялся рассказывать об истории и особенностях некоторых святых мест в Тибете.

– Первые храмы в Тибете, – пояснил он, – стали возникать вокруг мест, куда приходили наши боги, махадэвы, и где они материализовывали свои временные тела, посылая лучи благословения и знания. Сегодня миссия обитателей монастырей состоит в том, чтобы служить проводниками изначальных космических лучей для блага всего населения Земли. Чтобы изолировать души, посвятившие себя служению в качестве чистых каналов божественной силы, созданы защищенные монастыри, возглавляемые мастерами-гуру. Поэтому наши гуру и божества, махадэвы, тщательно направляют и охраняют нас.

В некоторых особенно просвещенных монастырях Тибета с древних пор утвердились школы Шамбалы, то есть школы особого духовного просвещения. Они находятся на территории Таши-Лунпо, считающимся главным местом почитания Шамбалы. Именно там есть ашрамы Махатм, к которой принадлежу я и наша религиозная школа. В Индии существуют еще лемурийские монастыри, где монахи стремятся к осуществлению своей основной миссии: установить такой порядок, чтобы после их ухода монастыри смогли поддерживать космическую энергию. Вы должны это знать. Такие монастыри – это лаборатории, созданные для данной цели, устанавливающие формулы жизни и надежно хранящие их в эфире для будущего использования. Все лемурийские монахи – мужчины, причем в эти монастыри принимают только тех, кто никогда не имел половых сношений.

Существуют тибетские монастыри, где разработаны формулы жизни для этой планеты, применение которых позволило некоторым обитателям монастырей восстановить контакт со своими предками с планет, на которых они когда-то обитали. Эти лаборатории установили режим для всех форм жизни, определили способ снабжения энергией и окончательные связи между группами людей на Земле. В результате общения с божествами – дэвами, то есть существами из Второго Мира с тонким, нефизическим телом, живущими в высшем астральном плане, эти лаборатории эманируют интеллект, который мы вкладываем в конкретные действия.

Посредством проекции нашей мысли мы, адепты, можем временно появиться в любой точке планеты и разговаривать с теми, кто им нужен. Это искусство сохранилось у старых душ, достигших в своей практике совершенства. Мы в состоянии также проявить себя в чужом уме и передать свое сообщение. Эту способность адептов вы уже ощутили на себе.

Во время определенных ритуалов с использованием огня божество или великий дэва может беседовать с нами, используя дым для создания временного тела. По мере рассеяния дыма они исчезают, вам следует знать, что все, что мы, то есть люди, говорим или мыслим, отражается в эфире. В европейских языках нет аналогичного понятия. Эфир или акаша – это открытое пространство, которое нас окружает, но это не воздух, а именно эфир, то есть флюид или плазма, пронизывающая внутреннюю и внешнюю вселенную. В эзотерическом смысле это ум или сверхсознание, в котором отпечатывается все существующее, существовавшее и то, что будет существовать. Информацию из акаши могут считывать ясновидцы. Эфир – это один из грубоматериальных элементов мироздания, которых мы насчитываем пять.

– Земля, вода, огонь, воздух и..? – спросила Елена.

– И пятый элемент, я же сказал, – эфир, – уточнил Учитель. Наши адепты работают с глобальным разумом и обладают способностью управлять энергией колоссальной мощности, которая может уходить туда, где в ней испытывается наибольшая потребность.

Это был один из первых уроков, которые проходили в ашраме Великих Учителей под их непосредственным руководством.

Нередко занятия с Учителем Кут-Хуми проводились в его собственном доме. Он жил в Малом Тибете в районе Кашмира вместе со своей семьей – сестрой и племянником. Дом был большой, похожий на деревянную хижину в виде китайской пагоды, состоящую из трех отделений вместо комнат. Хижина стояла посреди джунглей, по выражению Елены «на четырех пеликаньих ногах». Это было живописное место, в горном ущелье на берегу озера. Напротив стоял точно такой же домик, но, кроме этих двух строений, во всей округе не наблюдалось никаких признаков присутствия человека.

Сам хозяин, Махатма Кут-Хуми, часто уезжал по разным делам, оставляя Елену со своими родственниками. Иногда к ним в гости наведывался Учитель Мория, который, как оказалось, не имел постоянного жилища, так как находился в вечных передвижениях, устремляясь туда, где в данную минуту был всего нужнее. Обстановка дома была по-восточному проста – шкуры, подушки, набитые хвостами яков, металлические блюда разных размеров для соли, фруктов и чая – вот, пожалуй, и все.

Когда в доме появлялся Учитель Мория, он обычно располагался на лежанке, опираясь спиной на подушку, разжигал кальян и, под вечное «буль-буль-буль» неугасимой трубки кальяна, давал уроки своей Упасике.

Местонахождение дома Махатмы Кут-Хуми было не случайно. Через полмили от него располагался естественный подземный ход, представлявший собой старое русло реки Инд. Ход вел в сторону Гималаев. По нему петляла тропинка. Она была настолько узка, что идти по ней можно было только одному. Любой неверный шаг мог стоить жизни случайному путнику. Подземный проход выходил на открытую равнину, где возвышалось массивное здание, которое служило главным центром, где проходили заключительные таинства для тех, кто заслуживал посвящения в мистерии. Посвящение проходило в Большом зале, у трона ГЛАВЫ, полного величия и покоя, что повергало всех, кто туда попадал, в благоговейный трепет. Это был скрытый от людского взгляда храм, куда приглашались только избранные. Побывала там и Елена. Однако пока до неведомой и желанной Шамбалы она так и не добралась.

Большую часть времени, проведенного в ашраме Учителя Кут-Хуми, у Елены занимало изучение двух языков. Первый – сензар, язык священнослужителей Древней Индии, которым пользовались только посвященные и который она считала «тайной речью» адептов по всему миру. Вторым языком был английский. Казалось странным, что Елена забралась так далеко для занятий английским языком, но это было не случайно. Чтобы донести до мира теософские взгляды, она должна была суметь передать тонкости эзотерической философии и метафизики на языке Запада, плохо приспособленном для выражения подобных идей на других языках мира.

Елена вспоминала: «Однажды я сидела в углу на коврике, а Он (Учитель Кут-Хуми) расхаживал по комнате в своем костюме для верховой езды… В ответ на его вопрос о моей умершей тетушке я ответила: "I remind can’t" ("Я припомнить не могу" – англ.). Он улыбнулся и сказал: «Ты говоришь на очень смешном английском». Тогда я почувствовала себя пристыженной, свое тщеславие – уязвленным и начала думать о том, что… теперь я нахожусь здесь и не говорю ни на каком языке, кроме английского. Может быть, я научусь с Ним разговаривать более хорошо».

С тех пор изо дня в день Елена занималась переводами древних текстов на английский язык. Учитель Кут-Хуми, прекрасно владевший обоими языками, поправлял ее. Со всеми остальными обитателями дома она тоже говорила по-английски, хотя считала, что знает язык очень плохо. Однако ее понимали. Для Учителя же не имело никакого значения, как она говорит, поскольку он общался с ней не посредством языка, а каким-то телепатическим способом, ловя и понимая каждую мысль, которая рождалась в ее голове на любом языке.

Однажды Елена передала Учителю Кут-Хуми несколько фраз, переведенных ею на английский с языка сензар. Он поправил перевод и заметил: «Теперь ваш английский язык становится лучше. Попытайтесь взять из моей головы то немногое, что я об этом знаю». Он положил свою руку ей на лоб, в области третьего глаза, и с силой нажал на него пальцами.

Елена почувствовала легкое жжение и неприятное состояние, похожее на застрявший в горле ком, который она с трудом проглотила. Как только ком, точно сгусток горячей энергии, вошел в нее между бровей, ее голову охватило легким теплым огнем, а затем это тепло негой разлилось по всему ее телу. В течение двух месяцев Учитель Кут-Хуми ежедневно повторял свой эксперимент с горячим комочком проникающей энергии, «закладывая» в Елену свои знания.

Она часто видела Учителя с какой-то рукописью, написанной иероглифами. Перед ним лежали чистые листы. Он брал измельченный в порошок черный графит и рассыпал его по бумаге. Частички порошка собирались в знаки письма. Если никто Ему не мешал, то знаки получались правильными, но порой его прерывали, и тогда приходилось все переделывать. Елена спросила, что такое он делает. Учитель объяснил, что так он переписывается со своими челами. Подобный способ называется «осаждение», ей его тоже следует изучить, потому что при этом способе не надо «переписывать» информацию, языка которой ты можешь не знать.

– Мне надо об этом сначала подумать, – говорил он, – сфотографировать в мозгу каждое слово, каждую фразу, и лишь потом можно передать их «осаждением». Так же как фотокамера, фиксирующая изображение предмета на химически подготовленном светочувствительном слое, требует предварительной правильной фокусировки, ибо в противном случае, как это бывает у плохих фотографов – ноги сидящего не получатся пропорциональными по отношению к голове. Также и нам приходится сначала каждую фразу, каждое слово запечатлевать в собственном мозгу. То, что должно появиться на бумаге, прежде становится видимым и прочитывается. Пока это все, что могу сказать.

Когда наука узнает больше о тайне литофила и о том, каким образом отпечатки листьев появляются на камнях, – тогда я смогу вам лучше объяснить этот процесс… Но вы должны знать и помнить одно: мы только следуем природе и стараемся копировать ее деятельность.

Вы должны были заметить, что человек, воспринимающий ментальную картинку, окрашивает ее в собственные цвета и даже несколько видоизменяет ее своими мыслями; именно так и должно получаться в случае подлинной передачи мыслей. Примерно то же самое происходило и при мысленном «осаждении» писем.

Если, например, один из наших Учителей, который, может, вообще не знает английский язык и потому не может иметь собственного «английского» почерка, желает мысленно передать письмо в ответ на мысленно заданный ему вопрос, его мысль сформулирована не английскими, а скажем, русскими словами. Тогда он должен передать свою мысль в ваш мозг или в мозг кого-то еще, кто знает английский, чтобы увидеть и запомнить возникающие в этом мозгу в ответ на полученный импульс английские словоформы. Затем он должен сформировать четкую мысленную картину письменного английского текста ответа и передать ее в мой или чей-то другой мозг для передачи адресату.

Помимо вас, это может быть какой-нибудь чела, имеющий с Учителем магнетическую связь. Сначала Учитель направляет образы словоформ в мозг челы, а затем переносит их на бумагу, используя для этого магнетическую силу все того же чела и подбирая подходящую субстанцию для письма – черную, синюю или красную, зачастую – прямо из астрального света. Коль скоро все вещи растворяются в астральном свете, воля волшебника может вызвать их обратно. Таким образом, он может притягивать разного цвета пигменты для изображения букв и «осаждать» их на бумаге с помощью магнетической силы чела, управляя всем процессом с помощью своей – куда более могущественной – магнетической силы, направленной в виде мощного волевого потока.

– Теоретически я поняла, – согласилась Елена. – А вы не покажете мне, как это делается?

Учитель Кут-Хуми проиллюстрировал сказанное, Елена усвоила урок, попробовала принять, потом передать информацию сама. Получилось. Их телепатическая связь заработала.

Переписка с Учителями происходила двумя-тремя способами.

В первом случае запечатанный конверт Елена укладывала на свой лоб, затем предупреждала Учителя, чтобы Он был готов принять сообщение, и позволяла исходящему от Него току принять содержание письма, отраженное в ее мозгу. Так происходило, когда письмо было написано на языке, который она знала. Но, когда письмо было написано на неизвестном ей языке, она поступала иначе. Вскрывала письмо, читала написанное, не понимая ни слова, призывала внимание Учителя, и тогда письмо преображалось на его собственном языке. Если она прочесть письмо не могла, или, чтобы быть уверенной, что не произошло ошибки, она сжигала письмо на огне, добытом с помощью имеющегося у нее особого камня. Спички и обыкновенный огонь для этого не годились. В результате получалась зола с мельчайшими частицами. Затем происходила рематериализация, как бы далеко это ни происходило от места, где находится Учитель.

Обратные послания Учитель отправлял ей таким же образом.

Подобный способ переписки напоминал современную отправку факсов, только приходили они не на факсовый аппарат, принимающий сообщения по телефонной линии, который в то время еще не был подарен миру, а с помощью энергетики и «специальных принимающих устройств» в двух головах, которые природа устроила особым образом. Кстати, современные факсы и другие распечатывающие устройства до сих пор используют «появление картинки» за счет нанесения на бумагу материалов, подобных графиту.

«Когда мы переписываемся с внешним миром, – говорил Учитель Кут-Хуми, – мы доверяем чела передать наше письмо или какую-нибудь весть. Часто наши письма – за исключением редких случаев, когда речь идет о чем-то очень серьезном или тайном – бывают написанными чела нашим почерком. В последние годы некоторые мои адресованные вам письма были осаждены, и когда это осаждение по какой-либо причине прерывалось, то тогда мне только надо было привести в порядок свои мысли, принять соответствующее положение и думать. А моему верному чела оставалось лишь собрать мои мысли и стараться как можно реже ошибаться».

Елена объясняла процесс передачи сообщения по ментальному телеграфу следующим образом:

«…Геометрическая или иная фигура создается в активном мозгу и постепенно, как бы серией репродукций, внедряется и запечатлевается в воспринимающем пассивном мозгу. Нужны два фактора, чтобы в ментале воспринимающего появилась эта телеграмма – сильная концентрация мысли ее автора и полная пассивность ума принимающего сообщение. Если один из факторов отсутствует, то результат, соответственно, получается неудовлетворительным. Читающий послание не видит оттиска в мозгу телеграфирующего, он как бы рождается в его собственном мозгу. Если мысли его блуждают вокруг, ток прерывается, единение нарушается, и передача не получается».

Уроки, полученные в ашраме Гималайских Братьев, необходимы были Елене для того, чтобы она сумела стать хорошим проводником информации, исходящей от Учителя, научилась правильно записывать его мысли или «осаждать» посланные сообщения. Когда Учитель посчитал, что Елена накопила достаточно знаний в тех областях, которые ей будут необходимы для работы, он сказал ей:

– Прежде чем вы отправитесь в мир, вам выпадет последнее испытание, которое вы пройдете в одной из обителей и, надеюсь, успешно преодолеете, после чего направитесь в Европу. Завтра вы с сопровождающим можете отправляться в путь, а когда достигнете цели, мы с вами еще увидимся.