Перед Абендшеном сидел мужчина лет тридцати, крепко сложенный и очень напуганный.

— Итак, вы пришли к нам, чтобы дать показания по поводу вещей, которые были выставлены на витрине магазина «Батя»? — спросил Абендшен.

— Да, — скорее промычал, чем ответил мужчина.

— Ну что же, и что из вещей вы узнали? — поинтересовался Абендшен.

— Один из портфелей, — ответил мужчина.

Абендешен взял трубку телефона и позвонил в следственную часть.

— Принесите, пожалуйста, мне в кабинет портфели для опознания, — попросил он.

Через минуту у него на столе стояло пять портфелей.

— И какой же портфель вам знаком? — поинтересовался Абендшен.

Парень безошибочно и не очень-то всматриваясь указал на портфель с автоматом.

— Очень хорошо, — кивнул Абендшен. — А не можете ли вы сказать, что лежит в этом портфеле?

— Автомат «Стен», — не задумываясь ответил парень.

— Просто прекрасно, — улыбнулся Абендшен, — А теперь расскажите мне, при каких обстоятельствах, где и у кого вы видели этот портфель.

— Этот портфель я видел у поручика Габчика, когда он был в квартире семьи Сватошовых.

— Опишите мне, пожалуйста, этого поручика, — попросил Абендшен.

Карел Чурда подробно описал Габчика, что в общем-то очень хорошо согласовывалось с тем, как описали одного из преступников свидетели преступления.

— Этот поручик Габчик живет в семье Сватошовых?

— Нет, кажется, он там не жил, — покачал головой Чурда, — одно время он жил в Полувсине близь Жилины, но боюсь, что сейчас он скрывается где-то в другом месте.

— А что вы можете сказать на счет второго портфеля? Кстати, вы сможете его опознать?

— Второй портфель я видел только на витрине магазина, — признался Чурда. — Я могу только предположить, что он принадлежит поручику Кубишу, ближайшему другу Габчика.

— Опишите, пожалуйста, этого Кубиша, — насторожился Абендшен и получил точное описание второго преступника.

Несколько секунд Абендшен молча обдумывал сложившуюся ситуацию, а потом наклонился вперед и сказал:

— Молодой человек, давайте будем до конца откровенными. Что вы ожидаете от нас?

— Вообще-то, — начал, заикаясь, Чурда, — я хотел бы получить хотя бы часть вознаграждения и жить спокойно.

— Судя по всему, вы сможет заработать если не всю сумму вознаграждения, то приличную ее часть, — заверил его Абендшен, — Только вот объясните мне понятней, что вы подразумеваете под «жить спокойно»?

— Видите ли, я тоже парашютист, — выдавил из себя Чурда, — Я бы хотел получить документы, вознаграждение для того, чтобы обустроить свою жизнь и жить как все люди.

— Все это вполне реально, — пожал плечами Абендшен, — Вы нам даете правдивую информацию — и мы выполняем все ваши условия. У нас уже есть один такой парашютист. Он пришел к нам сразу же после приземления.

— Кто это? — насторожился Чурда.

— Возможно, мы вас с ним потом познакомим, — уклонился от ответа Абендшен. — Я это вам говорю к тому, чтобы вы поняли, что мы подобные условия принимаем. А заодно вы должны иметь в виду, что мы можем проверить данную вами информацию. Пусть не в полном объеме, но хотя бы частично. Разговор у нас с вами будет очень длинный. Может быть, заказать кофе, чай или коньяк?

— От чашечки кофе и рюмки коньяка я бы не отказался, — улыбнулся Чурда, и Абендшен понял, что его посетитель справился со своими страхами.

Пока дежурный нес кофе, Абендшен разложил на столе несколько папок и конвертов. Потом налил две рюмки коньяка, себе и гостю, и снова сел за стол.

— Ну, начнем с Англии, — предложил Абендшен, — Где расположены курсы парашютистов?

— В Шотладии, в местечке под названием Каммес-Дэррахе, — без запинки тут же ответил Чурда. — Это те курсы, на которые направляют чешских военнослужащих. Есть еще курсы для поляков, французов и англичан, но их местоположения я не знаю.

— Понятно, — ответил Абендшен и приложился к своей рюмке. — А с каких аэродромов производится заброска?

— Меня забрасывали с аэродрома Велесбен, но, насколько я знаю, есть еще запасной аэродром в Нарвике.

Абендшен положил перед Чурдой несколько фотографий.

— Скажите, пожалуйста, кого вы из этих людей знаете и что можете сказать о роде их занятий, — попросил он.

Чурда внимательно перебрал фотографии и ответил:

— Вот штабс-капитан Шустр. Он фактически является командиром для всех парашютистов. Он же лично сопровождает группы на заброску. А это майор Блавиц. Он отвечает за снаряжение. Вот это, кажется, полковник Моравец, шеф разведки Чехословакии. Но здесь я не уверен — полковника я видел мельком и всего один раз. А этих двоих не знаю, хотя у меня такое чувство, что я их где-то видел.

— Просто великолепно. Я начинаю верить в вашу искренность, — заверил Абендшен, — Кстати, вы так мне и не представились. Как прикажете к вам обращаться?

— Ротмистр Чурда, — вскочил Карел с места.

— Сидите, сидите, — махнул рукой Абендшен. — Поищите знакомые лица вот в этой пачке, — протянул он Чурде еще несколько фотографий.

Чурда начал перебирать фотографии — на них были изображены парашютисты, многие из них были довольно старыми и мелкими, очевидно, взяты из каких-то местных архивов. Сначала Чурда хотел было сказать, что почти никого не знает, но потом вспомнил о парашютисте, который уже пришел в гестапо раньше него, и начал называть всех подряд.

— Герек входил в вашу группу? — внезапно оборвал его Абендшен.

— Нет, — покачал головой Чурда, — Он летел со мной в одном самолете, но выбрасывали его после меня. Где именно, я не знаю.

— А кто является командиром вашей группы?

— Надпоручик Опалка, — ответил Чурда и показал фотографию.

— Каково кодовое название группы, обосновавшейся в Пардубице? — поинтересовался Абендшен.

— «Аут дистанс».

— Как я знаю, ее задача состояла в установлении связи с одним из чешских агентов, — сказал Абендшен. — После провала агента группу переориентировали на покушение?

— Нет, — покачал головой Чурда. — Для покушения готовилась, теперь это можно сказать с уверенностью, группа, состоящая из Габчика и Кубиша. Почему к ним присоединился Вальчик, я не знаю. О задаче, стоящей перед «Аут дистанс», я тоже ничего не знаю.

— Но ведь Габчик и Кубиш были связаны с группой «Аут дистанс», — напомнил штурмбанфюрер.

— Габчик и Кубиш пользовались радиостанцией этой группы и только, — заверил Чурда, — хотя, честно говоря, зачем им эта связь я не знаю. Я слышал, что были долгие дебаты о том, стоит ли проводить покушение на протектора. Все местное Сопротивление было против, но Лондон настоял на своем.

— Местное Сопротивление было против покушения? — удивился Абендшен.

— Да, они считали это несвоевременным и излишним.

— Я пока проверю то, что вы мне сказали, — вздохнул Абендшен, — А вас на это время отведут в комнату, где вы проведете какое-то время. Комната вполне комфортабельна. Пищу можете заказать по телефону. Также можете заказать сигареты и что-то там еще в разумных пределах. Чтобы не терять зря времени, вы за это время возьмите листок бумаги и напишите адреса всех известных вам явочных квартир. Это постарайтесь сделать побыстрее — за списком зайдут часа через полтора.

Абендшен в приподнятом состоянии духа отправился к Франку.

— Группенфюрер, — с порога обратился Абендшен, — я прошу вашего разрешения взять на завтрашнюю ночь все возможные силы для создания оперативных групп.

— Все возможные силы? — удивился Франк. — Вы задумали столь крупномасштабную операцию?

— Завтра ночью я собираюсь арестовать почти всех пособников покушения, а в ближайшее время и самих исполнителей. Похоже, мы укладываемся в назначенный вами срок, — улыбнулся он напоследок.

— У вас такой прогресс? — тоже приободрился Франк. — Но почему тогда ждать завтрашней ночи, а не сделать это сегодня?

— Во-первых, у нас не хватит времени для создания оперативных групп и их инструктажа, — начал пояснять Абендшен. — Мне надо произвести более десятка арестов одновременно. А во-вторых, моя информация нуждается еще в кое-какой проверке, чему я и хочу посвятить сегодняшнюю ночь. Если все пройдет удачно, то мы не только арестуем убийц Гейдриха, мы практически несколько месяцев вообще не будем вспоминать английских парашютистов.

— Если все получится так, как вы говорите, штурмбанфюрер, — покачал головой Франк, — то я обещаю вам отпуск, очередное звание и награду. Это того стоит.

Абендшен в ответ только улыбнулся.