Следующее заметное приключение. Антону намекнули: "Пора на пенсию. Освобождай место". Ставленника прислали из Томска. Лет на семь старше меня. Не урод, не красавец. Временная антипатия управленцев вызвана солидарностью с землячеством. О политике даже не думала. Намекнула начальница отдела кадров.

— Аннушка, милая, меня могут уволить, так как я пенсионерка. Павел Иванович может поставить своего протеже. Тебе тоже следует позаботиться о своём положении в управе. — таким прямым намёком: "Ты должна лечь под нового начальника, сука. Я знаю, каким местом ты добилась своего кресла"

— Благодарю за науку. Придётся влезать в политику, Римма Егоровна. Годы берут своё, и даже такому сильному мужчине, как Антон Сергеевич тоже надо отдохнуть. — вставила свою шпильку я, намекая, что и она стала начальником отнюдь, не блистая профессионализмом.

Самой ластиться к Павлу Ивановичу ни в коем случае нельзя. Надо, чтобы он сам желал испить моих ласк. Чтобы он жить не мог, не исполнив мои прихоти. Дома рассказала супругу о назревающей проблеме. Спросила совета, как подцепить на крючок.

— Лапонька, ты у нас гуру, как завлечь мужчину. Ты даже можешь завлечь женщину, если захочешь. Я в этом деле сгожусь только в качестве помощника.

В моем сознании сразу завязывается действо.

— Так! Мы похищаем Павла. Раздеваем догола. Связываем его. Давай порепетируем. Разденься… руки вдоль тела, будто ты связан…. Я сажусь промежностью на лицо жертвы…. Он лижет мне гениталии! Лежи, давай, чего замер? Мм-м, как приятно насиловать. Брр-р. Ой…! Я потеряла суть сценария. Ай…. Ещё…! Да! Айя-яй…. Фух!

— Плохая из меня насильница. Не сможем сделать из него секс-наркомана. Придётся испытанными средствами. Секретные духи, блядское виляние попой, случайные столкновения…. Ну, что ж это тоже восхитительно. Посмотрим, насколько он падок на уловки дам.

— А может перейдешь на следующий уровень, станешь работать в горкоме, а там и до главы не далеко?

— Ты не был на заседаниях горкома, мне, как ты помнишь — приходилось. Более отвратительных рож я не видала — толстопузые, брюзжащие ядом старики. Хочешь отправить меня на их растерзание? Идет она к чёрту, такая должность. В крайнем случае пойду опять на стройку. — отмахнулась я от предложения Васи.

Различными увёртками, создавала видимость случайных встреч, столкновений. До того мало посещаемые мною совещания, стали обязательными по моей инициативе. Обеденные перерывы позволяли пройти мимо стола, за которым обедал Паша. Шлейф аромата от духов западных производителей, смерчем окутывал те места, где находилась жертва. Паутина была соткана.

Не надо забывать, что соперниц в лице более молодых сучек, работавших в управе, было достаточно. Они, откровенно одеваясь в коротенькие юбчонки, наоборот отталкивали эстетично воспитанного Павла. Я же наоборот всегда в строгом костюме или приличном платье, была недоступным плодом. А, как известно недоступность подстегивает желание.

И однажды он сам зашёл ко мне в кабинет. Испытанным способом, показываю ему, какого цвета мой бюстгальтер. С полминуты стояла, будто копалась в кипе бумаг, позволяя ему насладиться белизной кожи на моих грудях.

Через пару дней вызвал меня к себе в кабинет, под видом обсуждения довольствия рабочих. Ладонью обхватил угол стола. Я подошла к этому углу, как будто пытаюсь показать что-то в документах, чуть-чуть потёрлась лобком об костяшки пальцев. Лаконичность речи пропала у обоих одновременно. Бекали, мекали.

Поднялся из-за стола, провёл пальцами по моей щеке, убирая прядь волос за ухо. Поцеловал. Я показываю оторопь. Он смелеет, притягивает к себе, опять целует. Я руками будто отстраняюсь от него.

— Павел Петрович, не надо, — голосом целки умоляю его, — я тревожусь за последствия.

— Анна Андреевна, прошу вас, не отталкивайте меня. Один поцелуй. Всего один страстный поцелуй охладит меня.

Всасывает мои губы. Долго облизывает их. Я ему позволяю. Феромоны от моего цветка, окончательно вскружили разум мужчины. Рукой, нажимая на попу, придавил мой передок к уже обозначившемуся бугру.

— Ах, Пал Петрович! Умоляю вас. Посмотрите на моё лицо. Оно залито краской стыда, как я выйду отсюда? — жеманюсь я как институтка. Лицо действительно было алым, но не от стыда, а от возбуждения. Алые щёчки наоборот сделали привлекательней меня.

— Как у вас со временем сегодня вечером? Приглашаю вас на ужин в ресторане. Анна Андреевна, умоляю вас, не отказывайте. — клише, выработанное в позапрошлом веке, слетало с его уст.

— Меня пригласила подружка на девичьи посиделки. Не знаю смогу ли я найти повод отказать ей. — я также использую двухсотлетнее клише.

— Солгите ей о внезапной работе. — Явно начитался дамских романов. — Я буду вас ждать в ресторане в двадцать часов. Хотя бы кивните, что не отказываете! — трепыхалась жертва правильно сплетённой интриги.

Вечер прошёл удачно, всеми органами Паша, как муха влип в сиропчик. Алкоголь раскрепостил его, он откровенно тёрся членом о мои бёдра кружа в медленном танце. Я деланно краснела от таких намёков. От поездки в "тихое местечко", как он назвал профилакторий, отказалась — "Меня дома семья ждёт. Придумай, что-либо другое". Пьяное сознание нарисовало ему такой план — на следующий день едем знакомиться с проблемами отдыха трудящихся в профилактории.

Администратор заведения, так же боящаяся за своё место, в предварительном моем звонке, была предупреждена о нашем визите. Чтобы она, или её сотрудницы ненароком не сболтнули о моих визитах с другими партнёрами. Вера Сергеевна, умнейшая женщина, быстро смекнула о моей задумке и попросила замолвить за ней слово, если дело дойдёт до смены начальника гостиницы.

Специальный номер к нашему визиту был приготовлен в наилучшем виде. На журнальном столике, помимо обычных прохладительных напитков, стояла бутылка коньяка, которая никак не вязалась с правилами отдыха трудящихся. Коньяк, вызвал моё удивление, так как по плану — я целомудренная женщина.

Как впоследствии оказалось, Паша сам позвонил Вере Сергеевне, попросил раздобыть бутылку хорошего алкоголя. У той был свой небольшой гешефт в этой сфере — несколько ящиков водки, коньяка, и вина, дефицитных сладостей, хранились в тайной подсобке.

"В лучшем номере нашей гостиницы, находится то, о чем вы просили Павел Петрович", — успела шепнуть хозяйка борделя. Для многих не было секретом, что командированные, да и просто желающие интимно уединится горожане, за отдельную плату, могли найти помимо приюта для перепихона с любовницей, проститутку на ночь, которую любезно предлагала Вера Сергеевна. А уж алкоголь среди ночи, даже желая переплатить, не везде можно было найти. Дешёвую водку можно было найти у таксистов, а вот элитную выпивку только в профилактории.

Предложив утолить жажду, Паша налил коньяка. Продолжая изображать порядочную мать семейства, сначала прятала губы от настойчивых лобызаний Павла. Затем, как бы опьянев от спиртного и ласк, позволила задрать подол юбки, залезть руками под блузку. Не забывала часто охать и постанывать. Натурально чуть не упала в обморок, когда его пальцы добрались до клитора. Организм мой сам начал проявлять признаки страсти.

Не заметила, как оказалась полностью обнажённой, только чулки, не поддерживаемые поясом, болтались на ступнях. Предупредила его о звуках пикирующего бомбардировщика при моем оргазме. Паша умело ввёл фалдус в мой вздрагивающий от микрооргазмов передок. Начал стрелять уже через минуту после старта. Я тоже провалилась в омут экстаза.

Целый день мы ревизировали профилакторий, опять же кавычках. Написали массу рекламаций — если что, это сарказм. Горничная, обученная Верой Сергеевной, принесла горячего обеда. Сменила простыни, пока мы утоляли голод.

Я должна была показать все своё умение, свои навыки в ублажении мужчины, чтобы он чаще желал ширнуться моими соками, как наркоман морфином.

— Вера Сергеевна, у вас замечательное хозяйство, вы правильно руководите сотрудниками. Отдыхающие довольны. — плотски удовлетворённый Паша сыпал благодарности. — Думаю, будет уместным выписать премию сотрудникам. Список составьте, я завизирую.

О судьбе Веры Сергеевны можно было не беспокоиться.

"Хорошо ты его ублажила — мурлыкает котёночком…. С меня презент — мужчина, выпивка. Я в твоём возрасте также не терялась. От мужа правда, пиздюлей получала, но потом он привык принимать подарки в виде хорошего виски", — позвонила она потом.

Спасти Римму Егоровну мне не удалось. Да и не сильно хотелось, вспоминая, как Вася работал на простой должности, из-за пенсионера, желающего получать деньги с двух касс.

До моего ухода на пенсию, оказавшийся хорошим, простым мужчиной, Паша не заикался о моей должности председателя профкома, не нужной после развала страны.

— Как же твоя… э-э… суперспособность? — пыталась поймать бабу Аню, тётка.

— Для корыстных целей моя, как ты говоришь, способность, не предназначена. Только совершенствование мира, для любви.