Ученики парадокса оказались в квадратной комнате три на три метра. В каждой стене комнаты имелась дверь, а по центру стоял стол с картой и правилами лабиринта.

– Ты совсем сума сошел, – накинулась на Одинона девушка, – зачем такую сложность в лабиринте поставил?

– В лесу были не менее четырех десятков наемников, – стал пояснять свои действия мальчик, теперь их не мог никто подслушать и он говорил не таясь. – Сейчас эти наемники идут на смертельной сложности лабиринта. Надеюсь, там они и погибнут.

– Что они вообще тут делают?

– За мной охотятся.

– Тоже мне, важная птица, – рассмеялась девушка, – да кому ты нужен? Они, наверное, за теми данными пришли.

– Ты забываешься, – строго произнес мальчик, вот только тон и поведение совершенно не соответствовали ребенку, – я последний в своём роду владыка Южной Канталонии, повелитель Руошграда, наследный принц имперской короны людей Феанор Сет Архон Кайя. – Хотя Ариэтти и знала, что внешность стоящего перед ней ребенка – это лишь личина, но только сейчас она поняла, что до сих пор не верила словам учителя. Зря не верила.

– П-п-прости… простите, Ваше Высочество, – от волнения во рту пересохло и полуэльфийка начала заикаться, чего никогда до сих пор с ней не случалось. Сейчас в фигуре мальчика читалось столько силы и власти, что даже короли склонились бы перед ним. Что уж говорить о бедной девушке-полукровке?

– Этого еще не хватало! – возмутился, Одинон, – для тебя я всегда буду оставаться Феанором. – Полуэльфийка благодарно кивнула, а юный бог предложил, – лучше давай решать, как нам выбираться из лабиринта и не нарваться на преследователей.

По словам Ариэтти, лабиринт располагался в горе под поместьем Парадокса и состоял из одинаковых квадратных комнат. Минимум одна из дверей в комнате ведет к ловушке, а в некоторых комнатах есть лестницы вверх и вниз. Так же в комнатах есть подсказки и загадки, позволяющие догадаться, где расположены ловушки.

Карта, лежащая на столе, оказалась не совсем картой, а двумя векторами, один из которых указывал направление и расстояние до комнаты-выхода, а второй показывал комнату соперников. Так получалось, что комната старта соперников-преследователей находилась на том же этаже, что и комната ребят, но в четырнадцати клетках южнее. Комната выхода тоже находилась в южном направлении, только этажом выше.

– Какие предложения? – спросил Одинон у более опытной в прохождении этого лабиринта девушки.

– Если пойдем на юг, то не факт, что найдем лестницу наверх, а вот шансы встретиться с невидимками будут возрастать с каждой пройденной комнатой, так что давай на север.

– А в ловушку не угодим? – засомневался мальчик.

– В комнате старта ловушек нет, – пояснила полуэльфийка, – вон смотри, над всеми дверьми зеленые лампочки горят.

– Тогда не будем терять времени, – согласился с ней Одинон и первым вошел в северную комнату.

Эта комната отличалась от предыдущей отсутствием стола и наличием огромного путевого камня.

Налево пойдешь – головы не снесешь,

Направо пойдешь – вверх упадешь,

А прямо пойдешь – путь назад найдешь.

Вспомнишь меня, путь-дорогу найдешь.

Гласила надпись на камне.

– По-моему, здесь всё ясно, – начала рассуждать девушка. – На западе ловушка, а на север идти нет смысла – вернемся к старту. Давай посмотрим, что значит "упасть вверх".

– Боюсь, ничего хорошего нас там не ждет. Никогда, знаешь ли, слово "падать" не нравилось. Лучше давай пойдем на север, если даже вернемся к старту, то не так уж далеко мы ушли, чтоб об этом печалиться.

– Ладно, пошли на север, – согласилась с доводами спутника Ариэтти.

В следующей комнате находился куб из кривых зеркал, висящий в воздухе, а по потолку, бесконечно повторяясь, вилась какая-то странная надпись.

– По крайней мере, это не ловушка, – обрадовалась девушка. – Но с зеркалами в лабиринте обычно шутки плохи.

– Осталось лишь разобраться, что всё это значит, – мальчик указал на потолок.

Некоторое время ребята рассматривали себя в гранях куба и строили рожицы, но идей пока не возникало. В южной и западной гранях отражения были страшно улыбчивые и веселые. Северное зеркало было так необычно искривлено, что стоящий перед ним отображался закрученным в бублик. Восточное же зеркало отражало лишь расплывчатое пятно.

– Пошли на запад, глянь какая я в том зеркале радостная, – предложила Ариэтти.

– А не боишься на всю оставшуюся жизнь радостной остаться? – остудил её пыл мальчик. – К тому же, надпись на потолке мы так и не разгадали. Посмотри, что на верхней грани, а то я не достаю.

Полуэльфийка, бывшая не многим выше мальчика, заглянуть на верхнюю грань так же не смогла и юному богу пришлось её подсаживать.

– Бред какой-то, я тут не отражаюсь, – сообщила девушка, – И буквы не отражаются, больше напоминает предыдущую комнату, если бы я смотрела сверху.

– Эврика! – Вскричал из-под куба мальчик. – Здесь написано – "Выбирай верный путь с первого раза, второй попытки не будет". Подозреваю, что в случае ошибки вернуться будет невозможно.

– Тогда пошли на запад, – решила девушка и, спрыгнув с куба, протянула руку к двери.

– Стой! – Окриком остановил её Одинон. – Давай пару минут подумаем.

– Чего там думать, – возмутилась девушка. – На юге, откуда мы пришли, ловушки не было и там веселое зеркало, и на западе оно весёлое, значит идти надо на запад.

– Мне кажется, что всё не так просто. Сама ведь говорила, что "с зеркалами в лабиринте обычно шутки плохи". Верхняя и нижняя грани ровные, – начал вслух рассуждать Одинон, – значит, по логике вещей, они отражают истину, но это не совсем так. Если предположить, что куб не только зеркальный, а еще и вывернутый наизнанку, то всё становится на свои места. В северной грани мы видим закрученное в кольцо изображение, но при этом мы смотрим на южную дверь, откуда мы пришли. Вернувшись туда, мы свернем свой путь кольцом. Если мои рассуждения верны, то северный и восточный пути безопасны, а на западе ловушка. Если вспомнить камень из предыдущей комнаты, то путь вперед вернет нас к старту, а идя направо можно попасть вверх. Пошли! – не ожидая ответа от спутницы, Одинон вышел в восточную дверь, откуда раздался его дикий вопль, – ааааааааа!

Услышав крик мальчика, Ариэтти подскочила к двери и резко её распахнула, надеясь спасти друга из ловушки, но тот целый и невредимый стоял посреди комнаты и улыбался.

– Дурак, – закричала на него девушка, отвесив сильную пощечину, – я ведь испугалась!

– И всё равно это того стоило, – расплылся в улыбке мальчик, потирая ушибленную щеку.

Комната была абсолютно пуста и на первый взгляд не содержала никаких загадок и подсказок. Дверь в западную комнату была закрыта наглухо и открыть её не представлялось возможным, а в южной можно было "упасть вверх". Оставалось лишь два варианта, но какой из них верный ученики Парадокса не знали.

В конце концов, решили продолжить путь на восток и уже собирались выходить, когда Ариэтти заметила маленький символ огня, нацарапанный на дверной ручке. На остальных дверях оказались похожие символы. Так, на двери с зеркальным кубом был изображен символ воды, а южная и северная двери были отмечены символами воздуха и земли соответственно.

Решив, что огонь не внушает доверия, направились в северную дверь, но стоило туда войти, как потолок начал быстро опускаться. Пришлось возвращаться, чтобы не попасть в еще более опасную ловушку.

Оставалось лишь проверить, что находится за дверью с символом огня. Собственно, огонь там и находился – посреди комнаты стояла жаровня с недовольной саламандрой.

– Ш-ш-ш, – зашипела огненная ящерица, – чего явилис-сь? Уходите отс-сюда!

– Да легко, – быстро согласилась с ней девушка, – куда идти?

– С-сами реш-шайте!

– А ты тут на что? – возмутился Одинон.

– Жш-шиву я тут!

– Раз живешь, значит, всё знаешь, вот и помоги, – предложила полуэльфийка.

– Прис-ставучие с-сармы, с-спать не дают, – прошипела саламандра, потягиваясь. Огненный гребень на её спине разгорелся сильнее, и в комнате стало невыносимо жарко. – Так и быть, помогу, но не бес-сплатно.

– И чего ж ты хочешь? – в один голос спросили ученики Парадокса.

– Ваш-ши вещ-щи хорош-шо горят, давайте их с-сюда! – огненная ящерица указала лапой на жаровню под собой.

Недолго думая, Ариэтти начала снимать с себя блузку, но заметив, что её спутник не пошевелился, остановилась и ткнула того локтем в бок:

– Чего встал? Раздевайся! – скомандовала она, – или стесняешься? Так я уже всё видела.

Немного подумав, Одинон всё же подчинился приказу девушки, но бросать одежду в жаровню не спешил, с наслаждением наблюдая за раздеванием красавицы.

– А если я дам тебе больше огня, чем наша одежда, поможешь? – спросил мальчик прежде, чем полуэльфийка успела бросить одежду саламандре.

– А ты сможеш-шь? – удивилась ящерица.

– Могу создать "Звезду смерти", – сообщил юный бог, – вот только сможешь ли ты её поглотить, а то неохота, знаешь ли, сгореть заживо.

– Не бойс-ся, поглощ-щу.

Одинон сосредоточился на внутреннем источнике силы и потянул энергию в кулак правой руки. Сейчас он полностью контролировал процесс и не боялся перестараться. Пока целостность "Звезды" оставалась нетронутой, он всегда мог обернуть её силовым полем, превратив в безопасный мячик. Выяснять, сможет ли он сдержать жар взорвавшейся "Звезды смерти" юный бог совсем не спешил.

В ладони мальчика забилось маленькое огненное сердечко, с каждым ударом наполнявшееся всё большей силой. Огненный шар уже достиг размера человеческой головы, когда Одинон понял, что перестал контролировать поток маны и "Звезда смерти" может перерасти в нечто невообразимое. Он бы хотел крикнуть Ариэтти, чтоб та убегала, но отвлекаться было крайне опасно. Мальчик полностью сосредоточился на подавлении пламени, которое уже достигло полуметра в диаметре. Постепенно шар поддался воле юного бога и перестал расти.

– Ты же сказал "Звезда смерти", – подала голос саламандра, она была так удивлена, что даже забыла, что надо шипеть, – а это, по меньшей мере, суперновая в миниатюре. Как мне ЭТО есть?

Видя, что мальчик полностью сосредоточен на удержании гигантского огненного шара, ящерица спустилась из жаровни на пол и, встав на задние лапы, принялась тянуть в себя огонь, как коктейль через трубочку. Огненное существо росло с каждым "глотком" плазмы. Если изначально саламандра была размером с крупную кошку, то к концу трапезы уже достигала роста самого мальчика.

Обессиленный Одинон облегченно вздохнул и присел на пол. Ему нужна была пара минут отдыха.

– Ты как? – Склонилась над ним обеспокоенная Ариэтти.

– Великолепно, – хриплым от возбуждения голосом промолвил Одинон. Переволновавшись, девушка совсем забыла о своей наготе, и теперь мальчику открывался потрясающий вид обнаженного девичьего тела.

– Дурак, – покраснела девушка и бросилась одевать свою одежду. – Ты ведь с самого начала хотел предложить саламандре вариант со "Звездой смерти"? – Догадалась она.

– Ага, – подтвердил её догадку юный бог, – но отказать себе в удовольствии созерцать твоё совершенное тело никак не мог.

– Пошляк! – крикнула возмущенная красавица из угла.

– Эс-стет! – поправила саламандра. – Он ведь прав, есссть на что посссмотреть! А ты мне нравиш-шься, парень, хочеш-шь, я с-с тобой пойду?

– Я только за, но, боюсь, мастер Парадокс не одобрит, – развел руками мальчик, и продолжил натягивать штаны. Ариэтти же стояла в углу и не вмешивалась в разговор, всеми силами показывая, насколько она обижена.

– Гном-то? – Удивилась огненная ящерица. – Он мне не хозяин, просто позволяет жить в его лабиринте и иногда кормит. Надо сказать, редко кормит.

– Хорошо, – согласился с предложением саламандры юный бог, но у меня несколько вопросов.

– Задавай

– Как ты относишься к регулярным битвам?

– Положительно, с-саламандры с-созданы для войны!

– Как быстро ты растешь?

– Ес-сли будеш-шь кормить так же, то, поглотив десяток таких же ш-шаров, с-стану размером с-с крупную лош-шадь и дальше расти перестану. Мне достаточно одной "Звезды смерти" в неделю.

– Феанор, оставь эту ящерицу тут, – вдруг заговорила Ариэтти, совсем забыв, что она обижена. – Ты не сможешь её прокормить.

– Смогу, ты ведь не знаешь моей полной силы, – решил немного приоткрыть карты Одинон, но девушка решила, что он выпендривается перед ней и опять демонстративно отвернулась к стере.

– Как же мне тебя такую большую прятать? – продолжил расспрос мальчик.

– Ес-сли с-станеш-шь моим хозяином, то я с-смогу обращ-щатьс-ся в кольцо.

– И чем же я буду обязан тебе взамен?

– Девуш-шка должна выйти! – Потребовала саламандра. – Восточная комната безопасна.

– Не хочу! – возмутилась красавица.

– Ариэтти, пожалуйста! – попросил её мальчик, но та лишь хмыкнула в ответ, даже не думая исполнять просьбу.

– Тогда выйдем мы, – предложила ящерица и направилась к восточной двери.

– Хорош-шо, – не хуже саламандры прошипела девушка и, выскочив из комнаты, так хлопнула дверью, что та чуть не рассыпалась в труху.

– Чтобы я могла с-стать твоей с-слугой, а ты моим гос-сподином, – заговорила ящерица, видя, что девушка покинула комнату, – мы обязаны обменятьс-ся ис-стинными именами. Меня зовут Ш-шис-сааХас-с-силь, – представилась она, – можете звать меня просто Хассиль, господин.

– Что ж, а я Одинон, – улыбнулся мальчик.

– Извините, повелитель, – ящерица раболепно склонилась перед мальчиком, – Я Вас-с не узнала. Прош-шу меня покарать за проявленную наглость.

– Ещё чего не хватало, – запротестовал юный бог. – И вообще, брось ты все эти этикеты, чай не король. Можешь обращаться ко мне как к другу.

– Это больш-шая чес-сть для меня, – поклонилась саламандра. Одинон так и не понял, как ящерица умудрилась поклониться, но факт остался фактом.

– Ерунда, – отмахнулся мальчик. – Пошли к Ариэтти, а то она и так на меня злится за свой нечаянный стриптиз.

В сопровождении саламандры прохождение лабиринта заняло совсем немного времени, и, не попав ни в одну ловушку, друзья выбрались на поверхность, где их уже ждали.