Появление тяжелораненого раскололо и без того не особо дружный отряд на два непримиримых лагеря. Спутники никак не могли договориться о дальнейшей судьбе несчастного заики. Вопрос и, правда, был не из простых. Как будто специально придуманный кем-то для проверки их совести.
— А нечего тут решать! — с пеной у рта доказывал Питер Гэл. — Оставим ему припасов и снадобий всяких магических. Небось за сутки не помрёт, а там вернёмся да заберём его.
— Мерзавец! — не выдержал Керим. — Он ведь вместо тебя туда полез, не пожалев своей шкуры! А ты, мразь, его бросить предлагаешь!
От этих резких и, в общем-то, справедливых слов великан сразу набычился и, сжав устрашающе огромные кулаки, двинулся на гвардейца.
— Сейчас вот посмотрим, кто из нас мразь! — свирепо прорычал он.
Но драка снова не состоялась: все кроме гордого рыцаря, да потерявшего сознание Баядера бросились разнимать едва не сцепившихся соперников.
— Да что вы себя как дети ведёте! — укорял их Жан-Люк. — Сейчас нам проблем итак хватает. Вот выберемся наружу, хоть на кусочки друг друга порвите, тогда я мешать не стану! А до тех пор нужно действовать сообща…
— Кончайте дурить! — коротко добавил Арон Руан и преградил путь бывшему палачу, а юный Кен, не тратя понапрасну слов, встал рядом с ним плечом к плечу.
Толи вняв голосу разума, толи ещё по какой причине, но разъяренный великан на самом деле остановился.
— Ладно, вначале дело, а «смуглый» и вправду подождёт, — нехотя согласился Гэл.
— Так что решили? Заику оставляем? — напомнил он ключевой вопрос.
— Бросить его одного будет подло! — снова не выдержал Керим. — Представьте себя на его месте. Каково лежать тут беспомощным, одиноким имея лишь призрачную надежду на спасение? А вдруг никто из нас не вернётся? И что тогда?
— Всё это мы уже слышали, — раздражённо возразил Гюйон. — Но где альтернатива? Ты что всерьёз предлагаешь нести его через эти пещеры? — с сомнением произнёс он.
— А почему бы и нет? Взгляните на компас, осталось же совсем не много, каких-нибудь пару часов пути.
Тут все невольно посмотрели на прозрачную склянку, в которой плавал фосфоресцирующий сгусток, похожий на яичный желток. Судя по его нежно зелёному оттенку, они действительно приблизились к своей цели. Однако в этих запутанных катакомбах никто не смог бы точно определить, сколько же времени займет оставшаяся дорога. Может Керим прав и через пару часов они уже будут на месте, а может это случится лишь через сутки или даже позже. Кто знает…
— Вы как хотите, а я никого не потащу, — злобно выругавшись, заявил Питер Гэл.
— А тебя никто и не просит, — возразил Керим. — Сами справимся. Верно же? — добавил он и посмотрел на остальных, ожидая от них поддержки.
— Я помогу, — коротко пообещал Арон Руан.
— Я тоже, — присоединился к нему Кен Абара.
— Ну не знаю, — с сомнением пробормотал Жан-Люк. — Согласен, что оставлять Гюнтера здесь будет не совсем этично, однако надо думать в первую очередь об общем благе. Что для вас важнее его судьба или ваша собственная? Взяв Гюнтера с собой, мы можем просто не уложиться в отведённое время, или и того хуже: из-за него может кто-нибудь погибнуть. Вы это понимаете? Согласны ли вы рисковать? Я бы на такое не подписывался! — заявил он и, вздохнув, закончил: — Короче, хоть мне это и не особо приятно, вынужден поддержать предложение Питера Гэла.
«Вот уж точно сказано: друг познается в беде, — молча усмехнулся Керим. — Кто же мог подумать, что милейший с виду человек, хольд Гюйон, владелец «абсолютного» щита» на деле окажется такой гнидой?»
— А что скажете вы, сэр Кашери? — поинтересовался Жан-Люк у стоящего в сторонке дворянина.
— Позволит ли вам рыцарская честь бросить раненого товарища? — уточнил Керим.
— Гусь свинье не товарищ, — возразил Франц Кашери. — И мне как-то всё равно потащите вы его или кинете здесь. Решайте сами.
— Рыцарь-то фуфловый, — неожиданно прокомментировал Кен Абара, а Керим мысленно ему зааплодировал.
Однако это короткое замечание лишь накалило и без того непростую обстановку. Сэр Кашери немедля схватил клинок, висевший до этого на его поясе. А остальным пришлось разнимать новую ссору.
— Пож-жалуйста не н-надо с-спорить! — вдруг произнёс знакомый заикающийся голос. — Я не п-против остаться. Т-только ж-жаль что не с-стану хольдом.
Это вернулся из забытья Гюнтер Баядер, мнения которого спросить позабыли. Похоже, он стал невольным свидетелем их перепалки и, выслушав «проникновенную» речь Жан-Люка, решил ещё раз добровольно пожертвовать собой ради остальных.
— Нет уж, мы тебя понесём! — твёрдо заявил Керим. — Обещаю тебе, ты станешь хольдом! И неважно, что там скажут палач и «благородный» рыцарь.
— Точно! — подтвердил Руан.
* * *
Хоть не хотелось этого признавать, Жан-Люк Гюйон во многом оказался прав. Пересекать пещеры с раненым на руках было чертовски сложно. И вскоре все трое хольдов, согласившихся нести Баядера, совершенно выбились из сил. Когда измученный Кен в очередной раз споткнулся и чуть не завалил Керима вместе с их деликатной ношей, гвардеец не выдержал и запросил передышки:
— Погоди, — задержал он Жан-Люка. — Здесь довольно удобное место для привала. Сухо и не слишком жарко. Давайте останемся здесь и пару часиков поспим.
— Не ты ли обещал, что через пару часиков мы будем уже на месте? — язвительно напомнил Питер Гэл.
Однако Жан-Люк, разодравший свои ошпаренные руки об острые камни туннелей, похоже, и сам был не против передышки.
— Ну что ж, вздремнуть нам и правда не помешает, — легко согласился он. — Мы ведь не спали уже десять часов кряду.
Гэл продолжал недовольно ворчать, но остальные, не дожидаясь особого приглашения, сбросили с плеч свои походные мешки. При этом Керим позаботился о раненом, прежде чем сам устроился на отдых. Он расправил на полу шерстяное одеяло и вместе с Руаном аккуратно уложил на него одурманенного лекарствами Баядера.
— Я наложу свежий компресс на его ожоги, а ты передохни, — коротко велел Руан.
— Выглядишь не лучшим образом.
— Ага, — с благодарностью согласился Керим.
Он и в самом деле держался лишь на морально-волевых, и когда вопрос с привалом был решён, разом ощутил весь груз накопившейся усталости.
«Надо бы тоже перекусить», — подумал он, заметив энергично жующего Гэла.
Но есть абсолютно не хотелось, и как Керим не старался, так и не смог заставить себя притронуться к размокшим и совсем неаппетитным припасам. Оставив эту бесполезную затею, гвардеец кинул под голову свой тощий вещевой мешок и завалился спать прямо на каменном полу. Камни оказались тёплыми, словно печь и расправить на них измученное, ноющее от усталости тело было необычайно приятно. Закрыв глаза, Керим вытянулся на спине и вскоре незаметно для себя провалился в глубокий сон. Однако выспаться не получилось — его разбудили уже через пару минут, по крайней мере, Кериму так показалось. Чья-то безжалостная рука пихнула его в бок, а чей-то смутно знакомый голос настойчиво доказывал ему, что уже пора вставать.
— Подъём! Ишь заспался, поднимай свою задницу, или без тебя уйдём, — пригрозил Жан-Люк и поднёс к лицу гвардейца изрядно потускневший волшебный фонарь.
Керим с усилием продрал веки и сел, бестолково озираясь по сторонам. Вокруг в полумраке вяло копошились остальные, один лишь Гюйон выглядел неожиданно бодрым.
— Что, ошпаренный, не спится тебе? — недовольно промычал Питер Гэл. — Сам не спишь и другим не даёшь?
— После дрыхнуть будешь, — перебил его Жан-Люк. — Мы сюда не за этим пришли. Часок повалялись, и хватит. Пора дело делать!
Великан чертыхнулся, но спорить с Гюйоном не стал. Да и другие тоже. Пора значит пора, что ж тут поделаешь? Кряхтя и ругаясь, хольды один за другим поднимались на ноги, и вскоре лишь раненый Баядер остался лежать на полу.
— Пойдем, наша очередь его нести, — сказал Руан, обращаясь к юному Кену Абаре.
— Ага, — без особого энтузиазма согласился тот, и вяло поплёлся вслед за товарищем.
— Чёрт! Что это? Что это за херня? — вдруг дико заорал Руан. — Да тут кровища повсюду! Кто-то размозжил ему голову!
На миг все застыли, не веря в реальность происходящего. Затем бросились к телу раненого, чтобы воочию во всём убедиться. Руан не врал: заика лежал в огромной луже сгустившейся темно-багровой крови, а его лицо от макушки до самого подбородка представляло собой сплошное кровавое месиво. Мозги, зубы кости, всё смешалось. Чудом сохранившийся левый глаз, жутким стеклянным взором уставился в их сторону. Зрелище было не из приятных!
«Несомненно, Гюнтер мёртв. И кто-то убил его! Но кто? Кому это нужно? Бред какой-то!» — вихрем пронеслось в голове Керима.
А вот Гюйон соображал гораздо быстрее: осветив покойника фонарём, он внимательно оглядел страшную рану и задумчиво произнёс:
— Удар нанесён чем-то тяжёлым, булыжником или кувалдой.
— Кувалдой? — вдруг вскрикнул Руан. — Взгляните на молот Гэла!
Все как по команде повернулись в сторону великана и поражённо уставились на перепачканный в крови молот, спокойно висевший на его спине.
— Что там? Что вы так вылупились? — испуганно забормотал Питер Гэл, и торопливо отцепил свое оружие. — Не может быть! Чертовщина какая-то! — поражённо пробормотал он, увидев на поверхности молота отчётливые багровые следы.
— Да какая уж тут чертовщина, — зловеще произнёс Гюйон. — Прикончил парнишку, а теперь цирк разыгрываешь?
— Я? Не неси чушь! — раздражённо прорычал великан. — По-твоему я мог убить его и даже не попытавшись скрыть следы спокойно лечь рядом с вами?
— Да кто вас, палачей, разберёт! У вас в башке чёрт знает что творится! — не выдержал Керим. — Ты лучше на ботинки свои посмотри!
Кожаные сапоги, как и орудие убийства, полностью изобличали злодея — на них остались кровавые брызги. Естественно они остались и на штанах, хотя на выкрашенной в чёрный цвет холстине их было не так уж легко заметить.
— Мрази! Да вы меня подставить хотите! — свирепо зарычал Питер Гэл. — Не позволю! — заорал он и угрожающе поднял свой молот.
— Он всех нас порешить задумал! — крикнул кто-то. — Хватай его! — добавил другой.
Повинуясь чьей-то команде, хольды в едином порыве набросились на взбесившегося великана. Однако одолеть его даже толпой оказалось непросто. Тяжеленный молот рассекал воздух с поразительной быстротой, выписывая огромные круги и восьмерки. Прежде чем они успели оценить его истинную опасность, Руан схлопотал могучий удар и словно тряпичная кукла отлетел далеко в сторону. Упав в неестественной позе, он громко хрипел и пускал ртом кровавые пузыри. Этот печальный пример несколько охладил пыл остальных, и они сменили тактику, пытаясь окружить великана, обойдя его широким кольцом.
— Увидели теперь мою силушку! — бешено орал волосатый палач. — Склонитесь ниц и я, быть может, пощажу вас!
И тут произошло нечто неожиданное: Гэл вдруг запнулся на полуслове и, выронив свою чудовищную кувалду, повалился наземь. Такой момент нельзя было упускать, и Керим сделал всё как надо. Он прыгнул на великана сверху и, прижав к его коленом к полу, приказал:
— Тащите верёвки! Я пока его подержу!
Товарищи не сплоховали. Всего через пару минут страшная, мускулистая горилла была надежно пленена. И лишь тогда, проверив последний узел, Керим заметил, причину, свалившую безумствующего великана. Ей оказалась обычная удавка, которую некто умудрился накинуть и затянуть на шее размахивающего молотом палача.
«Невероятное искусство! — удивился гвардеец. — Кто же из них способен сделать столь точный бросок в пылу сраженья? Да уж, эти люди действительно не зря были выбраны в хольды!».
— Что смотришь? Влюбился? — язвительно спросил Питер Гэл.
Керим не стал отвечать на эту явную провокацию. Зачем? Дискуссия с сумасшедшим ещё никому не приносила пользы.
— Теперь-то я догадался, почему он это сделал, — ощерившись, сообщил плененный палач. — Боялся, что с раненым на руках мы не успеем вовремя добраться до места силы. Хладнокровный ублюдок! Всё верно рассчитал и парнишку угробил и меня подставил.
— Даже если так, Руана-то прикончил именно ты! — напомнил Жан-Люк и двинул беспомощного великана кулаком в лицо.
— Каюсь, моя вина, — согласился Питер Гэл, сплевывая кровь. — Но вы схватили не того. Кто-то из вас настоящий убийца. Подумайте, как следует об этом, и всё сами поймете, — посоветовал он и многозначительно замолчал.
* * *
Без раненого на руках отряд стал двигаться значительно быстрее. Конечно, связанный великан тоже затруднял перемещение, но он, по крайней мере, шёл сам. К тому же Жан-Люк придумал навьючить на него весь лишний груз, которого накопилось предостаточно. Как-никак три бесхозных амулета силы и все довольно тяжёлые, особенно секира Рикарди. Если б не физическая мощь великана нести всё это было бы просто нереально. Особенно на нижних ярусах, вплотную примыкающих к лавовому озеру, где воздух оказался горячим и влажным, словно в парной, где каждое усилие, каждый малейший шаг сопровождались отдышкой и гулкими ударами сердца. Честно говоря, даже просто дышать в этих пышущих жаром туннелях оказалось трудно. Спасало лишь то, что разведывать путь там от хольдов не требовалось. Толи из-за особенностей горной породы, толи из-за влияния места силы, но коридоры нижних ярусов в пещере Фадом не менялись многие десятки лет, а значит, карта капитула снова становилась актуальной.
— В конце этой расщелины будет коротенький, подводный проход. Минуем его и мы на месте, — сообщил Жан-Люк, взглянув на план туннелей.
— Быстрей бы! А то становится всё жарче и жарче, — пожаловался Питер Гэл.
— Заткнись! Будь благодарен, что ты вообще идёшь с нами! — грубо ответил Гюйон и быстро пошёл вперёд, всем своим видом демонстрируя уверенность настоящего лидера.
Однако всего через дюжину шагов он сбавил темп, а после и вовсе замер, растерянно уставившись куда-то перед собой. Из-за обилия пара видимость тут была плохой и идущие позади товарищи не разглядели причины остановки.
— Ну что там? — нетерпеливо спросил Керим.
— Дальше идти некуда, — мрачно ответил Гюйон. — Взгляни сам.
Догнав лидера, гвардеец посмотрел вперёд. Там в густых клубах белёсого пара бурлил крутой кипяток. Да уж, если они не желают превратиться в суп, можно забыть о короткой дороге.
— Взгляни на карту, есть ли другой путь? — посоветовал Гюйону беззвучно подошедший Кен Абара.
— Ага, ты прав, — согласился тот и достал из-за пазухи драгоценный пергамент.
Судя по карте, обходная дорога действительно существовала, однако она представляла собой извилистый затопленный водой коридор значительно длиннее того, в котором Керим чуть не отдал концы.
— А вдруг, там тоже кипяток? — предположил Кен Абара.
— Не посмотрим, не узнаем, — ответил Гюйон и двинулся обратно.
На этот раз им повезло: предположение Абары не оправдалось. Вода хоть и была горячей, напоминала скорее тёплую ванну, чем раскалённый чайник.
— Вот это приятная новость! — воскликнул Керим, опустив в неё руку.
— Рано радуешься, — желчно возразил Питер Гэл. — Вспомни, о волшебных облатках, которые ты бездарно профукал. Тебе придётся нырнуть в этот омут без помощи магии, — мерзко загоготал он.
— А ведь и, правда, — нехотя подтвердил Гюйон. — Снадобий задержки дыхания на всех может и не хватить. Коридор-то очень длинный…
— Давайте вначале поймём, у кого, сколько осталось, — предложил юный Кен Абара. — У меня только три облатки. Другие потратил.
— У меня четыре, — пересчитав свои, сообщил Гюйон. — И ещё пятнадцать досталось нам в наследство от Рикарди, Гюнтера и Руана.
— Не бреши! В той кучке моих законных три штуки, — рявкнул Питер Гэл.
Жан-Люк болезненно поморщился и, словно не слыша палача, обратился к Кериму:
— А сколько у тебя? — поинтересовался он.
— Одна, — ответил гвардеец и покраснел словно мак.
— Не густо, — присвистнул Гюйон, а Гэл прыснул со смеху.
Затем все четверо вопросительно уставились на сэра Кашери. Тот долго молчал, видимо решая, стоит ли ему опускаться до разговора с плебеями. Но, хорошенько поразмыслив над ситуацией, всё-таки произнес:
— Пять.
— Итого, двадцать восемь штук, — быстро посчитал Гюйон. — Судя по карте, затопленный коридор скорей всего удастся преодолеть минут за девять-десять. Из расчёта по облатке на минуту, получается…
— Можно и меньше, — перебил Керим. — Ведь каждый из нас способен на какое-то время задержать дыхание без всякой магии.
— Верно, — согласился Гюйон. — Тогда примерно восемь штук на человека, ну или самое малое семь.
— И ещё семь на обратную дорогу, — напомнил Питер Гэл.
Эти слова прозвучали как гром с ясного неба. За своей целью, все совершенно позабыли о возвращении. А ведь действительно, вернуться-то придется тем же самым путём, тем же самым подводным коридором.
— Четырнадцать штук только на одного! — удивленно пробормотал Гюйон.
— Значит, лишь двое из нас смогут добраться до места силы и вернуться обратно! — растерянно пробормотал он.
— И кто же эти счастливчики? — ощерившись, спросил палач.
— Бросим жребий, — предложил Керим.
— Нет! Не пойдёт, я не верю в удачу, — неожиданно заартачился Кен Абара.
— Я тоже никому не отдам свои снадобья, — коротко сообщил сэр Кашери.
Ситуация плавно зашла в тупик. Здесь на пороге врат в новую жизнь никто не хотел уступать свой шанс другому. Повисла напряжённая пауза, в течение которой все усиленно придумывали хоть какой-нибудь выход.
— Давайте оставим Питера здесь, он всё равно не заслуживает права владеть собственным амулетом, — нарушил тишину Гюйон. — А сами возьмем по семь облаток и доберемся до места силы. Вначале станем настоящими хольдами, а там уж подумаем об обратной дороге.
С первого взгляда такое предложение казалось весьма разумным. Керим уже был готов его поддержать, но тут неожиданно заговорил Питер Гэл:
— Развяжите меня хотя бы, — смеясь, попросил палач. — А я уж позабочусь о том, чтобы доставить весть о вашей безвременной кончине на поверхность. Могилку вам справлю, по праздничкам поминать буду, — продолжил паясничать он.
Вроде бы бестолковая клоунада, но впечатление было безнадежно испорченным. Действительно нелепо рисковать жизнью, когда самая последняя скотина спокойно вернётся домой. Да ещё лет через десять Гэл возможно станет хольдом, а они так и останутся вчетвером гнить на берегу озера Рюка. Нет уж, так дело не пойдёт!
И снова настала тишина. Вконец растерявшиеся хольды беспомощно опустились на тёплые камни и молча сидели, размышляя чёрт знает о чём. Керим в этом смысле ничем от других не отличался.
— Слышь, «смуглянка», — вдруг окликнул его Питер Гэл. — Мне по большому надо. Помоги, будь другом.
— Обойдёшься, — отмахнулся гвардеец и желчно сплюнул.
«Вот ведь ублюдок, именно ко мне пристаёт! — раздражённо думал он. — Знает же, насколько мне противен и всё равно лезет».
— Не обойдусь, — возразил палач. — Сильно надо, или отведи в сторонку или прям тут, в штаны. Чего выбираешь?
— Ладно, — нехотя согласился Керим. — Пойдём, ведь всё равно не отстанешь.
— Ага, — обрадовался великан. — Пойдём касатик, пойдём.
Так, сюсюкая и паясничая, он завёл гвардейца в какой-то длинный боковой туннель.
«Далековато, — удивился Керим. — Хватило бы и просто за угол зайти. Уж не задумал ли Гэл меня прикончить? Ну, если так, то он сильно ошибся, связанным ему меня ни за что не одолеть».
Как выяснилось позднее, Керим почти угадал: великан и в самом деле пришёл сюда не по нужде. Едва Гэл убедился, что их разговор не могут услышать остальные, то сразу же сменил тон:
— Слушай сюда! — решительно произнёс он. — Я не знаю, как добраться до озера Рюка. Зато придумал, кое-что другое: я понял, как можно изловить убийцу!
— Убийцу? — язвительно переспросил гвардеец. — Так ведь убийца это ты. И если меня не обманывает зрение, ты уже пойман!
— Ладно, пусть даже так, — не стал спорить великан. — Но можешь ты меня хотя бы выслушать? Что ты теряешь?
Реакция палача удивила Керима. Он ожидал вспышки гнева или на худой конец порции оскорблений. Чего угодно, но только не спокойной и разумной беседы. Ну что ж, даже интересно послушать.
— Говори, — разрешил он.
— Представь на мгновенье, что я прав, и меня просто подставили, — торопливо начал Гэл. — Причину я уже пояснял, теперь лишь отмечу, что сделать это было совершенно не трудно. Взять мой молот пока я спал, прикончить паренька и обрызгать его кровью мои ботинки. Согласись, чисто теоретически это мог сделать любой из вас.
— Разве что теоретически, — нехотя подтвердил гвардеец.
— Я знаю, что я невиновен, — заявил Питер Гэл и быстро, чтоб собеседник не успел возразить, добавил: — И знаю, что ты невиновен тоже.
При этих словах гвардеец против воли ухмыльнулся. Неужто великан рассчитывает задобрить его столь грубой лестью? И что будет дальше? Они двое против всех остальных?
— Не смейся, я поясню тебе свои соображения, — взволнованно затараторил Гэл.
— Всё дело в мотиве. Как я и говорил, заику убили только за то, что он своими ранами замедлил продвижение отряда.
— Да, эту версию я уже слышал, — подтвердил Керим.
— А кто был изначально против переноски раненого? Кто не хотел брать его с собой? — задал наводящий вопрос великан.
— Как кто? — удивился гвардеец. — Ты, конечно!
— Нет, — смутился палач. — Кто кроме меня?
— Тогда Гюйон, — вспомнил Керим.
— Вот именно! — подтвердил Питер Гэл. — Да и рыцарь этой затее тоже не слишком обрадовался. А малец Абара с самого начала что-то от нас скрывает. Сам видишь, кроме тебя мне некому доверять.
Гвардеец нехотя признал, что в словах великана была определённая логика. Однако кровавые следы указывали именно на него. И чтоб переубедить Керима потребовалось бы нечто большее, чем простая логика. Гораздо большее!
— Всё это лишь твои догадки, — раздражённо произнес гвардеец. — По-твоему я должен отпустить тебя только на их основании?
— Естественно нет, — усмехнулся великан. — Вспомни, с чего мы начали. Я заявил, что знаю способ, как можно поймать убийцу. И поскольку я твёрдо уверен, что это не ты, я рассказываю про этот способ именно тебе.
— Продолжай, — невольно заинтересовался Керим.
— Подумай-ка, что в данной ситуации станет делать настоящий убийца? — спросил Питер Гэл. — Он так хотел добраться до озера Рюка, что даже прикончил человека ради этого. А теперь, какие-то жалкие облатки его остановят? Наверняка, нет!
— То есть? — не понял гвардеец.
— Сейчас он как и все мы отчаянно ищет выход из сложившейся ситуации. Вот только в отличие от остальных, он не остановится ни перед чем! — пояснил палач. — Зуб даю, что он попробует стащить или взять силой облатки Гюйона. Если конечно это не сам Гюйон.
— Интересная мысль, — похвалил Керим.
— Надо устроить засаду, — продолжил Питер Гэл. — Не важно, Жан-Люк убийца, или кто другой. Главное, что он спешит, и будет действовать при первой же возможности. Если подсунуть ему таковую, он обязательно клюнет!
Вот это уже не было пустой догадкой. Засаду действительно нетрудно организовать. Сработает и выяснится личность преступника, а не сработает, вина палача будет окончательно подтверждена.
— Сделаем короткий привал и закроем на время волшебные фонари, — задумчиво произнес Керим. — Если ты прав, то убийца обязательно использует темноту для нападения.
— Ага, — подтвердил Гэл. — Я тоже об этом думал. Отличный вариант!
И в этот миг пещеры огласил пронзительный крик, подхваченный и многократно повторенный эхом:
— Помогите-ите-ите! — просил чей-то голос, чей именно Керим так и не понял.
Последние отзвуки вопля ещё не успели затихнуть, когда по туннелям покатился звон скрестившегося оружия. Где-то там завязалась смертельная схватка.
— Опоздали! — проревел великан и со всех ног бросился обратно к центральному коридору.
Керим рванул вслед за ним и вскоре оба, тяжело дыша, ввалились в маленький зал, где пять минут назад они оставили своих товарищей. Те до сих пор находились там, вот только Гюйон, кажется, был уже мертв. Раскинув руки, он распростёрся на полу в луже своей собственной крови, а двое других отчаянно рубились на мечах. Сэр Кашери вроде бы одерживал верх, по крайней мере, он прижал своего противника к стене и постоянно нападал, нанося стремительные и точные удары.
«Кому же помогать? Кто из них негодяй, а кто его жертва?» — опешил Керим.
— Помогите! — вновь попросил Кен Абара, сейчас-то Керим понял, что это и в первый раз был именно он.
Не сомневаясь более ни секунды, гвардеец кинулся на спину Францу Кашери. Но рыцарь словно имел глаза на затылке и смог увернуться. Тем не менее, теперь перед ним было несколько серьёзных противников. Победа ускользала из его рук, и, осознав, это Кашери предпочёл сбежать. Крутнувшись на месте, он в три огромных прыжка достиг затопленного водой прохода и рыбкой нырнул в воду.
— Стой! — орал вслед Кен Абара. — Остановите его! Ведь у него все наши зелья! — бессильно сокрушался он.
— Опоздали! — повторил Питер Гэл. — Да снимите уже с меня эти верёвки! — раздражённо потребовал он.