Если взялся об Отчизне слово говорить, Будь готов не только право, долг свой предъявить. Мурманск, ты мой город близкий на краю Земли — Снег и дождь, студёный ветер, сопки, корабли. Твой след жизни так недолог, словно чайки крик, Тридцать шесть всего был возраст в наш знакомства миг, Как родился я тем летом, рано поутру, Ну а ты вновь просыпался, час-другой соснув. Лето в Мурманске — без ночи: солнца круговерть, Заставляющая таять ледяную твердь. Только улыбнётся радость: буйно всё цветёт! Сразу дождь, за дождь цепляясь, осень приведёт. Рано утром, вместе, дружно электричкой в лес, У окошка сесть удастся, если быстро влез. Вдоль дороги мчится Кола в свой родной залив, Где, притихшая, вольётся в ритм «прилив-отлив». Лес всегда встречает грозно тучей комаров, Но запомнится богатством ягод и грибов. Время года на полгода в Мурманске — зима: Снег сугробами по плечи, без просвета тьма, Лыжи, санки, бой снежками, из сосульки меч, Длинный спуск Большая Горка — место многих встреч. Ветер надаёт пощёчин крошечками льда, Выдует — что знал и помнил, но не навсегда. Север учит жить теснее и сильней любить: Если рядом кто поможет, будем дальше жить! Самый главный стержень жизни, как у всех — в семье, Где мечты, кружась, сплетались в нить судьбы моей. Понял я секрет волшебный, что хранит семья: Если мама, папа вечны — вечным буду я. Дружно был организован жизни нашей быт, До сих пор узор порядка мною не забыт: Всё старались делать вместе, вместе отдохнуть, И неразделим казался этой жизни путь. Но, конечно, в час урочный, вышел на порог, Чтоб искать свою дорогу в череде дорог. Всё южнее и южнее жил я много лет, А потом в страну призвали время наших бед. Все решили в одиночку общий путь пройти, Веру в правду, бескорыстье стало не найти. Модно было свой позор геройством называть. Те «герои» лай подняли на Отчизну-мать. В это время потрясений снова мы с тобой, Было чувство, что вернулся, наконец, домой. Зрелость мы познали в муках — трудно, но вдвоём, Спад прожили беспредельный, начался подъём. Но опять пути-дороги выбрали меня, И живу, где жил студентом, снова без тебя. С каждым новым переездом что-то я терял, Но багаж твоих сокровищ верно сохранял: Вид залива. Гроздь рябины. Солнца луч в окно. Вкус морошки. Дом. Родные. Старый круглый стол. Как у нас с тобой сложилось, то не наш каприз. Я с тобой прожил полжизни, ты со мной — всю жизнь!

ЛФЭИ — символ давних студенческих лет, Институт, чья в Союзе гремела известность, В наших душах оставивший памятный след, Научив, что есть ум, и порядок, и честность. А ФИНЭК — это молодость наших детей. Им, конечно, всё тоже непросто досталась. Жизнь всегда размышлений глубоких мудрей, Что бы нам о себе и о ней ни казалось. Вспоминаем нечасто, по горло в делах, Alma mater, но встретились на юбилее, Словно и не прощались, ведь снова в сердцах Тот же юный задор, что успеха теплее. Вместе вспомним звонок, разделитель границ Тихих лекций и шумных всегда перерывов, Накануне зачётов напористость лиц, Неожиданность и предсказуемость срывов. Но студенты не только учёбой живут. Были споры и танцы, и шутки и песни О желании на неизвестный маршрут Вдруг попасть пассажиром, но только известным… В поздравленьях рождается праздничный тост. Он из чувств, неподвластных старенью, составлен: «Да продолжится яркий престижности рост! И студентами бывшими будешь ты славен!»

Грань между ними известна — Возраст, болезни, морщины, И это мешает им честно Признаться, что в главном едины. Дети привыкли: их личность — Центр мирозданья всего. Отцы подтверждают: конечно, Без личности нет ничего. Дети настойчиво верят: Мир очень просто понять. Отцов научило время Друзей и врагов различать. Дети упорствуют: можно В жизни все стили смешать. Отцы соглашаются: сложно По жизни идти, не спеша. Дети, узнавши вдруг что-то, Смотрят на всё свысока. Не помнят отцы, чтобы кто-то Умом не своим стал богат. В молодость ринутся дети Чувствами первой любви. Отцы им напомнят: в ответе Все люди пред всеми людьми. Дети осудят всех строже Немощь чужой седины. Отцы, как положено, тоже В юность свою влюблены. Чувствуя: жизнь так прекрасна, Дети на взлёте живут. Не дай Бог, детей вдруг напрасно Отцы одиноко прождут.

Жизнь разделив свою, в мир нас представит. Долю свою, что досталась в тот час, Долгом своим материнским объявит Мама, до старости пестуя нас. Труд материнский — заботы, тревоги, К чуду стремленье: ребёнок родной Ею намеченной шёл бы дорогой, Чаще бы к ней возвращался домой. Вырастут дети и чудо свершится — Мама научится небо молить, Чтобы послало нам в жизни жар-птицу, Немощь чтоб с ног не смогла нас свалить: «Дай, Бог, здоровья моим добрым детям, Выбранный путь помоги им пройти, Выбор — пусть их будет, Ты мне свидетель — Не интересны мечты мне мои». Мама поймёт сердцем формулу жизни: Встречи-разлуки и память-любовь. Ждёт терпеливо. С годами прижились Новые звания — тёща, свекровь. Мамы любовь к нам, как свет, необъятна. С возрастом это, конечно, поймём… Как-то свой путь сформулируем внятно: К маме всю жизнь мы незримо идём.

Поймёшь, что твой возраст приходится впору —  ни мал, ни велик,  и ты насладишься судьбой. Но если захочешь, как многие, спорить,  что есть только миг —  судьба насладится тобой.

Такая песня русская — привольная, крылатая, Слова от сердца самого, мелодию обняв, Вдруг воскрешают образы, забытые когда-то, Но в перекрёстках памяти живущие всегда. И тоже песня русская — тоскливая, печальная, В ней грусть сама становится оправданной мечтой. Нельзя не петь, хоть мысленно — не то в пустом молчании Предстанешь как безмолвное и праздное ничто. И есть частушки русские, смешиночки проказные, Смеётся над собой великодушный человек. Все шутки немудрёные, весёлые и разные, Придуманные вмиг — и вот запомнились навек. Есть состраданье русское, когда беда неличная Свои несчастья сразу же заставит отступить. И чувство сострадания, смирения величие, Готово всё, что ни было, понять, и всё простить. Любовь по-русски — честное взаимное решение С душой другой самозабвенно, как с собой, прожить Одну судьбу единую, и никаким лишениям Их душ ядро единства не удастся раскрошить. И есть смекалка русская — природная, заветная, Решений непривычных, остроумных колея, Где никогда не могут быть, не будут безответными В любой момент в упор вопросы: кто, если не я? Причуда-лень для русского — как с вечностью общение, Где споры с правдой жизнь невыносимая ведёт: Насколько же оправдано к духовности стремление, Когда и шансов выжить без души наперечёт? Разгул по-русски — яркое, безудержное действие В попытках разгадать мгновенно тайны бытия, Упрямое желание достигнуть соответствия Того, что получилось вдруг — тому, что потерял. Авось нелепый русскому — забава сокровенная В побеге от усталости однообразных дел, Судьбе укор, покорность, испытанье дерзновенное; Людей, готовых риска ради мучиться, удел. Всегда терпенье русское рождает ярость мужества, Связует их невидимо загадочная нить, Но нет таких страданий и невыдуманных ужасов, Которые могли бы их союз разъединить. Все знают веру русскую — Святое Православие, Что убеждает красотой извечной правоты. В ней русские увидели души своей призвание, И небо опирается на русские кресты. Без счёта доблесть русская в сражениях испытана. Бедой рождавший ненависть, всегда разбит был враг. И все герои русские по-русски и воспитаны — Святую Русь не полонит крадущий волю мрак. А вспомним сказки русские, с младых ногтей знакомые. В них бедам, испытаниям и проискам назло В урочный час герои, и былинные и новые, Могучей силой, с прибауткой, выкорчуют зло. Живёт раздолье русское, как неба синь, глубокое — Леса, озёра, реки, колосистые поля, Трава под солнцем утренним, тропиночки далёкие, Отзывчивая на любовь и щедрая земля. Узнаем душу русскую и в слове, и в молчании, В неистребимом рвении Отчизне послужить В любую пору смутную, отвергнув грех отчаянья, Заполнив пустоту вокруг богатствами души!

Войны этой самой кровавой Истоки мы знаем — опять Враг сильный, бездушный, коварный Шёл к нам нашу жизнь растоптать. Пылали и избы, и хаты, За светом охотилась тьма — Привычным пыталась захватом В Россию Европа вступать. Затянуты ею же сети Подброшенных ею же смут — Веками мечтали соседи, Как Русь на куски разорвут. Не вышло, к отчаянью многих, Кто нашей судьбой торговал — В горниле сражений жестоких Безверия мрак выгорал. Опомнились дети России: Родителей грех предавать, И в русской немереной силе Восстали в единую рать. Без чёрного веры запрета Сражаться с врагами легко: Тому, кто Отечеству предан, Победа дороже всего! И было так: «юнкерсов» вой, Бомбёжками скрытое солнце, Затравленных пленных конвой, Распухшие трупы в колодцах. Но встали — ни шагу назад, Земли хоть за ними без края, Шеренги советских солдат, Всесильную смерть презирая. Враг ярость в сердцах породил, И ненависть стала законна, И полк в штыковую водил Сержант, командир батальона. За Родину павшие святы, Их верой доныне живёт Хранящий заветные клятвы Великой России народ. С народом-героем был вместе И вождь, по-отечески мудр. Предателей ждало возмездье, Чтоб жизнью не правил абсурд. Знамёна чужие летели Под ноги героев войны, Победные песни звенели, С которыми выросли мы. Но даже сегодня нам рано Сказать, что разбили врага — Противники наши недаром На касках носили рога. Зовёт к возрожденью России Великой Победы урок: Мы вместе всё зло пересилим, И в правде поможет нам Бог!

Их каламбуром наградили В угоду злобе несмешной, Но чтобы там ни говорили, Они шли путь, а не бродили, В стране своей, а не в чужой. Их прозорливость нам поможет Понять когда-нибудь себя, Упругим словом растревожит, Конец судьбы с началом сложит В хитросплетеньях бытия. Мечтать, страдать и в чудо верить, Принять всё к сердцу своему, Молиться, плакать, жить в безверьи, Бороться с тем, что в нас от зверя — Мы учимся у них всему. Они поведают о мыслях, Которыми Христа отверг Искатель вечный жизни смысла В земле, в душе, в безумных высях Азартный русский человек. Урок их жизни — непростой, Ведь на своём стояли твёрдо, Несхожи ни одной чертой: Искатель истин Лев Толстой, Провидец Достоевский Фёдор.

Улыбку заприметишь сразу. Когда для встречи с ней готов — Ей не нужны знакомства фразы, Не важен и букет цветов: В глазах живёт улыбки солнце, Оно надеждой светит всем Средь вихрей злобы, что несётся, Покоя нас лишив совсем. В глазах мы ищем чуда встречи Своих мечтаний и забот С душой идущих нам навстречу Людей, уставших от невзгод. Глаза нам всё всегда расскажут — Себя не спрячешь от себя — И ложь дрожаньем век накажут, О грешных душах воскорбя. А тем, кто смотрит откровенно И не таит в себе дрянцо, Ответом сразу непременно Улыбка будет налицо.

Заменит что — рабу свободу? Купцу дороже денег —  что? Что держит верой — неба своды? Заставит что — терпеть невзгоды? Уловки все — что превратит в ничто? Ответ известен: только правда, Она одна сильней всего. Но правде каждый сам соавтор, Сегодня скажет так, а завтра — Почти что эдак, запросто-легко. Не верь, что правды много разной, Спроси у совести совет: Как научиться видеть сразу В услышанных где-либо фразах — Что именно в них есть? Чего в них нет? И будет труд души оправдан, Когда ты к убеждению придёшь: С любовью сказанное — правда, Без слов молчанье — полуправда, Произнесённое со злобой — ложь.

Складно сказать — свои чувства и мысли в слова спрессовать.  Стих сочинять — всё, что есть и что было, в единстве познать.  Строки вязать, строфы ваять, ритмы и рифмы в молчаньи рожать —  силой поэзии то выражать, что уже невозможно в себе удержать.  И с вдохновеньем творить и творить —  чистую правду всегда говорить.  Стих новорожденный миру явить —  путь сопричастия свой находить.

Ноябрьский ветер снова в деле — Сорвал последнюю листву, Умножив силы на пределе, Наполнил водами Неву. Загнал людей под кровлю дома, И наплевав на их покой, Всё бьётся, рвётся в стены, в окна, Со свистом поднимая вой. Родил дождя косые струи — От них не скрыться под зонтом, Оставил лужи серой грусти — Хоть и не думай ни о чём…

Хранилищу Богом зажжённого света, Который духовностью мрак сокрушил, Правдивыми стражами честных ответов По праву присвоено имя души. Душа наполняется светом не сразу, Себя прославляющим нет в нём нужды, Какие б они ни придумали фразы О чуткости или величьи души. Мечту о душе тот разделит, кто понял, Что личное эго — ещё не душа, Кто мудрость традиций завещанных вспомнил, И тот, кто не станет игрушкой шутам. Душа в том откликнется быстро и просто, Кто чувствами знает и сердцем решил, Что жизнь есть стремленье к духовному росту, Что вера в добро есть основа души. А с верой любовь бескорыстная дружит: «Коль веришь, так любишь» — как кольца пружин — «Коль любишь, так веришь». И вечности служит Любовь — производная каждой души. Душа бестелесна, но как всё живое Поддерживать силы должна, чтоб жить. Пустыми мечтаньями храм не построишь — Надеждой питаются силы души. Когда разобраться вдруг время приходит — Что в жизни ты понял, сказал, совершил, Нас курсом прямым из сомнений выводит Зов совести — компас созревшей души. Жизнь наша — борьба, без объявленных правил, Без права на милость, из века во век. Смертельный удар прямо в душу направлен — Бессмертной душой только жив человек.