«Черная мамба» поднимает голову

Историю о гарлемской стене-убийце я слышал много раз от разных людей. Кто вскользь, а кто обстоятельно и подробно, кто с усмешкой, а кто и с затаенным страхом вспоминал о ней. Верующие и не верящие ни во что.

Впервые о стене-убийце рассказала мне моя бабушка Настя. Вместе с моим дедом она жила в Гарлеме в двадцатых годах прошлого века. Потом я услышал эту историю от Дюка Эллингтона. Поведал мне о стене-убийце и известный американский журналист Арт Шилдс.

Наконец, в 1977 году, благодаря моему приятелю — неугомонному охотнику за всевозможными тайнами Нью-Йорка — Ричарду Бэйлу, я сам побывал в Гарлеме.

Моим проводником по этому району помимо Рича стал Гарри — словоохотливый негр-полицейский. Гарри родился и вырос в Гарлеме, поэтому знал здесь каждый дом, каждое злачное место, каждый закоулок…

Ничего привлекательного я не увидел. Нищета, ощущение опасности, отчаяния, безысходности. Возле пластиковых мешков с мусором, что валялись на тротуаре, возились, шумели чернокожие ребятишки. Неподалеку от них слепой саксофонист играл блюз. На ступеньках домов сидели старухи и безучастно смотрели куда-то поверх моей головы.

В конце невеселой экскурсии Гарри подвел меня к полуразрушенной стене, что высилась над явно не древними руинами и, прижав ладонь к старой кирпичной кладке, таинственно произнес:

— «Черная мамба» снова подняла голову… Видишь, наверху ее знак…

Я присмотрелся. В четырех метрах над землей, рядом с ржавой пожарной лестницей, темной краской был сделан рисунок…

Что-то зловеще-знакомое показалось мне в этом рисунке. Этот знак, да и другие рядом с ним, я уже где-то встречал. Но где?.. Когда?..

Я вопросительно взглянул на Гарри. В глазах полицейского появилась настороженность и какая-то непонятная отстраненность…

«Последний знак жизни» и другие

«Будь проклят Гарлем — моя родина! Сгори! Провались! Исчезни из памяти!..»

«Пусть пронзит тебя “Копье судьбы“!..»

«Восстань, Гарлем, стряхни с себя грязь, мерзость и руины и покажи миру, кто ты есть на самом деле!..» 

Сколько же надписей и рисунков на этой стене?!.. Я долго не мог оторвать взгляд от них. Полицейский в ответ пожал плечами:

— Хоть я здесь родился и вырос, мне самому многое непонятно. Вон рядом с «Черной мамбой» — страшный магический рисунок. Гарлемские ведьмы называют его «последним знаком жизни» и запрещают всем его рисовать. Но молодежь частенько плюет на запреты.

Гарри протянул руку в сторону стены:

— Попробуй распознай, кто изобразил «последний знак жизни»!.. Уличная шпана или сами ведьмы?..

Полицейский пожал плечами и некоторое время пристально смотрел на рисунок, словно хотел раскрыть его тайну.

— Говорят, он сам собой появляется на стене в ночь острого месяца… — Наконец снова заговорил Гарри. — И тогда эта стена…

— Притягивает к себе?.. Навевает недобрые мысли?.. Губит людей?.. — забросал я вопросами своего собеседника.

Гарри смутился:

— Рассказывают всякое. И сам не знаю, чему верить, чему нет. Странно как-то… Конец двадцатого века… Люди летают в космос. Что ни день — новые изобретения и научные открытия… А тут — какая-то древняя мистика…

Теперь уже Гарри вопросительно взглянул на меня, словно ожидая каких-то объяснений. Но я, как и он, не знал ответа.

«И воды наполнятся ядом»

Среди запуганных, изнуренных дальней дорогой, голодом и побоями первых рабов из Африки, завезенных в Нью-Йорк, был один молчаливый старик.

О нем мало известно. Древняя молва донесла только, что звали его Хэт, и был он могущественным колдуном какого-то племени с берегов реки Санга.

Но почему Хэт, обладая магической силой, попал в рабство и был насильно увезен на чужбину? Почему терпел унижения и издевательства рабовладельцев?

Знатоки нью-йоркских тайн полагали, что ему было предначертано нанести удар мести белым американцам и сделать это именно на земле Америки. Весть о необычных способностях старика быстро облетела Нью-Йорк и ближайшие селения.

Когда стало известно о колдовских делах Хэта, рабовладельцы схватили его и после пыток заперли в одном из домов деревни Гарлем. Старика не сломили издевательства и мучения. Тогда белые господа решили: надо уничтожить черного колдуна, и поможет в этом очистительный огонь.

Возиться с костром не стали, а подожгли ветхий дом, где содержался старый африканец.

До того молчавший даже под пытками, колдун заговорил:

— Я прибыл на вашу землю, чтобы проклясть ее! Слишком много зла вы сотворили в моем мире, за океаном… Проклятие одного человека может ослабеть или вовсе исчезнуть вместе с его смертью. Проклятие же земли не сотрется никогда…

Тут колдун стал кричать из полыхающего дома:

— И наполнятся здешние воздух — огнем, а воды — ядом для ваших потомков… И проклятия разных народов будут губить их по всему миру… И будут рушиться стены огромных домов, погребая их под камнями… И помните: «Черная мамба» уже подняла голову… Она уже смотрит на ваших потомков!.. Она медленно выбирает, но удар наносит стремительно!.. И никому не спастись от ее смертельного жала!..

Больше колдун ничего не успел сказать. Охваченный огнем, дом рухнул, и в небо Гарлема взметнулся фонтан красных и золотых искр.

Неизвестно точно, сколько чернокожих рабов было доставлено из Африки в Нью-Йорк, сколько из них умерло от побоев, издевательств, болезней, голода.

Согласно статистике, к середине XVIII века негры и мулаты составляли примерно 40 процентов жителей этого города.

В 1712 году в Нью-Йорке вспыхнуло восстание рабов — выходцев из Африки. Восстание было подавлено. Сотни человек были казнены и захоронены на трех негритянских кладбищах на Манхэттене.

Может, с тех пор среди чернокожих жителей мегаполиса появилось поверье, что Нью-Йорк возвышается на костях рабов, негров и мулатов.

Незримая связь

«В пятницу будем опрокидываться у Эйч-Би. Брать все с собой! Повеселимся на славу!..

«Травка подрастет к субботе, на старом месте. Кто знает, тот сумеет ее сорвать… Но берегись, любопытный чужак!..»

Вспомнил!..

Эти или по крайней мере очень похожие знаки я видел несколько лет назад.

Африка! Рувензори — Лунные горы!..

Лунные горы Рувензори

Считается, что великий Нил берет свое начало как раз в этих горах. У народов Уганды, Бурундии, Кении есть предания, что именно здесь появились первые люди и отсюда начался великий исход человечества во все утолки земли. Здесь возникли самые древние и таинственные формы колдовства, предсказания, магии…

Тогда, при подъеме на гору Луиджи-ди-Савойя, мой проводник показал укрывшийся в зарослях огромный камень, на котором были высечены едва различимые знаки.

Когда и кем они были сделаны, мой проводник не знал. Но сообщил, что на этом месте собирались «совсем-совсем древние люди». Что за люди — он толком объяснить не смог.

— Они совершали у этого камня колдовские обряды, приносили в жертву животных и людей, вызывали дух небесных звезд, — сказал проводник. — Каждый год рувензорийские колдуны сообщали соплеменникам, на сколько приблизилась к Земле Луна и сколько осталось лет до ее падения на нашу планету. Они заклинали редкую змею — восьмиметровую черную мамбу, которую изредка можно встретить только в горах Рувензори.

Я знал, что в Африке водится очень ядовитая змея — мамба, и даже несколько раз видел ее. Она бывает обычно зеленоватого цвета и не превышает двух с половиной метров. Но мой проводник уверял, что сам встречал черную восьмиметровую мамбу, которая может убить даже буйвола…

Впрочем, его слова не вызывали доверия. Во все времена Африка любила запугивать приезжих чужаков небывальщиной и экзотическими страшилками…

Я вглядывался в рисунки на старом кирпиче в Нью-Йорке и думал: «Неужели есть какая-то связь между Лунными горами Рувензори и гарлемской стеной? Сколько же понадобилось преодолеть километров, лет, веков, чтобы перенести загадочный древний культ из малодоступных дебрей Африки в современный район Нью-Йорка?.. Кто это сделал?.. Зачем?..»

Удастся ли когда-нибудь раскрыть эту тайну?

Перемены б «черном районе»

«Пэт, сукин сын! Твой должок растет с каждой минутой.

Лучше объявись!..»

«Coy, кончай трепаться и дома, и на улице… Достанем!..» «Эллиз, — в назначенный час… Ты знаешь, где…» «Слетайтесь, черные бабочки вольного Гарлема, к той же стене!..»

— До начала XX века в Гарлеме жили белые зажиточные люди. Чуть вдали от цивилизации, городского шума, суеты и проблем большого города, — пояснил Гарри.

Он обвел взглядом улицу, словно хотел показать мне какое-то строение, но никак не мог его отыскать.

А на месте бревенчатого дома, в котором когда-то заживо сожгли черного колдуна Хэта, возвели большое кирпичное здание, — продолжил полицейский.

— Оно сохранилось? — поинтересовался я.

— Нет, — покачал головой Гарри. — То ли проклятие колдуна было тому причиной, то ли стечение неблагоприятных обстоятельств, но жильцов этого дома постоянно преследовали беды. Люди умирали от болезней, погибали по не совсем понятным причинам, попадали в неприятные, трагические истории, сходили с ума.

Полицейский виновато улыбнулся, как будто именно он не смог предотвратить роковые, загадочные события.

— А в ночи острого месяца жильцы слышали чьи-то стоны, плач ребенка, невнятное бормотание, осторожные шаги, скрип половиц… — продолжил Гарри.

— По Гарлему поползли слухи, что когда-то на том месте, где был построен дом, какая-то таинственная секта совершала зловещие обряды. А во время строительства в его стены замуровали живых людей.

Мой собеседник пристально посмотрел на меня, словно хотел проверить, какое впечатление произвели его слова.

— Говорят, начиная именно с этого дома белые стали покидать Гарлем, — снова продолжил историю своего района Гарри.

В первом десятилетии XX века земельный бум в Нью-Йорке пошел на спад. Спасаясь от разорения, владельцы гарлемской недвижимости стали спешно делить большие и дорогие дома на мелкие квартирки и сдавать их в аренду неграм. Чернокожий бизнесмен по фамилии Пэйтон в те времена стал скупать в Гарлеме пустующие строения, ремонтировал их и сдавал афроамериканцам.

В двадцатые годы Гарлем почти полностью стал негритянским районом. Здесь примерно 40 процентов зданий было построено до начала XX столетия.

— А что стало с проклятым домом? — спросил я.

— После Второй мировой войны дом, приносящий несчастья, арендовали торговцы наркотиками. В нем был организован притон, работал подпольный цех по переработке и расфасовке опия.

— Куда же смотрели служители закона? — удивился я. Гарри развел руками.

Зная о том, что происходит в проклятом доме, полиция почему-то долго не решалась прикрыть притон. То ли была повязана с наркодельцами, то ли готовила какую-то мудреную стратегическую операцию.

Когда наконец служители правопорядка все же собрались нанести удар по наркодельцам, вмешались неведомые силы. Дом, по невыясненным причинам, взорвался и похоронил под обломками и наркодельцов, и их клиентов. Прибывшие для захвата здания полицейские увидели лишь догорающие руины да одну сохранившуюся стену.

Разобрать ее и что-то построить на этом месте так никто и не смог: и у властей, и у владельцев земли не было денег. Так и возвышалась не одно десятилетие зловещая стена, притягивая к себе таинственные истории, слухи, домыслы.

Новоявленная жрица

Жители окрестных домов и улиц рассказывали, что у сохранившейся стены собирались по ночам гарлемские ведьмы, совершали свои таинственные обряды и жертвоприношения, выносили приговоры людям.

На руинах несчастливого дома иногда располагались бродяги. Да только после первой же ночи убегали прочь от этого места и не желали возвращаться.

Что-то пугало бродяг. А что именно — о том они предпочитали помалкивать, или несли какую-то околесицу.

Говорят, один такой бедолага и вовсе сошел с ума. Припрятал он во время ночевки под стеной свои сбережения. Сколько уж там было долларов — неизвестно, а для него, видимо, большой капитал.

Вернулся он на вторую ночь откопать свое богатство, а стены нет, будто и не было никогда. Пустое место. Ни кирпичика, ни камешка… К тому же услыхал он протяжный, нечеловеческий стон. Понял бродяга, что это стонет та самая исчезнувшая стена, под которой он ночевал, а теперь — найти не может. Так и тронулся умом.

Утром показали ему полуразваленную, злополучную стену. Все на месте, все, как и прежде: ищи, что закапывал. А она бродяге уже ни к чему… Ничего не помнит, ничего не желает… Ушел разумом в беспредельное, необозримое…

В одну из ночей острого месяца привели к стене гарлемские ведьмы девчонку — чернокожую красавицу. Поговаривали, что прибыла она то ли с Ямайки, то ли из самой Экваториальной Африки.

Повелели ей старухи на той сходке забыть свое прошлое имя и называться отныне «Черная Мамба». Обладала красавица великими чародейскими способностями. А призвали ее в Гарлем, чтобы влить в древнюю колдовскую общину свежую молодую силу.

Ведьмы наказали красавице совершить на следующую ночь первое чародейство. Хотелось им проверить возможности Черной Мамбы.

В тот год в округе особенно свирепствовали крысы. Их расплодилось так много, что, когда они шли многотысячной стаей на водопой, машины не могли проехать.

Крысы уничтожали съестные припасы в жилых домах и магазинах, грызли провода и кабели. В районе прерывалась телефонная связь, отключалось электричество, от коротких замыканий возникали пожары. Зловредные серые твари нападали на детей, увечили их или даже загрызали насмерть. Гарлемские ведьмы предвидели великий мор от заразы, что разносят крысы.

И сказала старухам Черная Мамба: — Да свершится ваше повеление!.. Подошла к стене и нарисовала мелом:

А на следующую ночь у стены появились тысячи голодных свирепых котов. И началось великое истребление. К утру улицы Гарлема были усеяны трупами крыс. А коты… как появились неизвестно откуда, так неизвестно куда и исчезли.

Роковые предначертания

«Парни вольного Гарлема, Хромой Конг стучит копам…» «В четверг, в подвальчике Эндрю, Буги собирается проделывать чудеса со своим неразлучным саксофоном!..»

Кое-кто из ошалевших от нищеты, а может от наркотиков или дешевого виски, гарлемцев стал поговаривать, будто Черная Мамба — возлюбленная полуразвалившейся стены!

Чего только не взбредет в воспаленные головы…

Иные клялись, что сами видели, как красавица взлетала по ночам на вершину стены и устраивала там колдовские танцы под восторженный писк и шипение летучих мышей. А в ненастную погоду Черная Мамба прижималась к роковой стене и исчезала в ней, словно просачивалась между кирпичами.

Удивительно, но многие верили и шептались: «Не зря, видно, молодая колдунья так тщательно стирает со старых кирпичей чужие надписи и рисунки, оставляя только свои…»

Догадывались люди, что ее знаки имеют глубокий роковой смысл, и стена совершит все, предначертанное Черной Мамбой.

Однажды прокляли гарлемские ведьмы торговца Луиса, владельца небольшого магазина, за его дерзкие слова и строптивый характер, — и нарисовала красавица на стене:

Луис

Увидел торговец рисунок и свое имя. Вначале посмеялся, но потом вдруг загрустил.

А на следующую ночь он ни с того ни с сего попрощался с близкими, взобрался на стену да и прыгнул с нее. Тут же на месте и скончался.

Пошел наперекор ведьмам, нагрубил старухам владелец автомастерской Лихой Боб, — и начертала Черная Мамба:

Боб

Через день проезжал мимо роковой стены Лихой Боб увидел знак. Остановил машину и шепнул двум проституткам, что были с ним:

— Прощайте, славные малышки… Мне надо идти… Потом вдруг засмеялся и добавил:

— Не ждите… Стена зовет… Пора!.. Пора.. Проститутки подумали — парень шутит.

А Боб, ничего больше не говоря, обошел стену и увидел на другой стороне торчащую балку и веревку с петлей. Подложил кирпичики, взобрался на них да и сунул голову в петлю…

Неизвестно, что натворил гарлемский шулер Стив. Но, видимо, здорово обозлил он ведьм, раз напророчили они ему скорую мучительную смерть.

И появился на стене роковой рисунок:

Стив

Говорят, в самый разгар игры, в подвальчике у Мендель-Каро, парень поднялся вдруг из-за стола, бросил карты, растерянно оглядел приятелей и сказал:

— Мне пора… Стена зовет…

Стали приятели уговаривать Стива остаться играть, а тот — ни в какую. Бормочет одно и то же:

— Стена зовет… Надо идти… Не поминайте плохо никудышного меня…

Никто так и не понял, куда и зачем направился Стив.

А он прикоснулся спиной к старым кирпичам стены да тут же и вспыхнул, словно облили его бензином. В пять минут сгорел до костей.

И сутенера Фреда ожидало не менее страшное наказание после приговора гарлемских ведьм:

Фред

Напился до умопомрачения сутенер, когда появился роковой знак. Но это не помогло ему. Потянула Фреда неведомая сила к стене. Присел он возле нее, допил прихваченную бутылку виски да и задремал. И больше сутенер уже не проснулся. Утром его обнаружили изъеденного крысами. Местные жители говорили:

— Сколько у этой стены погибло людей — знают лишь гарлемские ведьмы, да ночь острого месяца, да еще сама стена-убийца. Но разве раскроют они свою тайну?..

Ночь острого месяца

«Матч “Пантер” и “Бравых парней”переносится. Просигналим на следующей неделе».

«Мэт, пора возвращать долг! Не вздумай исчезнуть из Гарлема!

Достанем тебя хоть на Каймановых островах. Твои самые добрые друзья».

«Дорис, беги! Тебя ищут!..»

Было такое или не было в предначертаниях гарлемских ведьм, но произошло то, что уготовила природа: Черная Мамба влюбилась!.. Избранником ее стал известный в районе вор-угонщик, упрямец Рэй.

Стали замечать гарлемцы, что перестала появляться у стены красавица-колдунья.

И сказали тогда вещие старухи:

— Быть беде!..

Проезжали однажды после вечеринки Черная Мамба и Рэй мимо стены. Заглох вдруг мотор.

Пока парень разбирался с неполадкой, колдунья подошла к стене, прижала ладонь к кирпичу, что-то беззвучно зашептала и некоторое время стояла не шевелясь.

Какая чертовщина случилась с мотором, — Рэй так и не понял. Раздосадованный, не зная, на ком сорвать зло, он обернулся к Черной Мамбе:

— Ты опять колдуешь?

— Молчи! Не мешай! — коротко ответила девушка.

Рэй еще больше разозлился:

— Да оторвись ты от этой старой развалины! Машина не заводится. Придется ее бросить здесь и топать пешком. А утром наверняка от нее ничего не останется. Все растащит местная шпана.

Черная Мамба резко обернулась и прошептала:

— Умолкни… Я слышу стон… Тревогу… Стена дрожит — волнуется…

Рэй возмущенно сплюнул:

— Совсем чокнулась с этой кучей кирпичей! И так уже парни смеются, говорят, что ты любовница стены!.. Бред какой-то!..

— Слышишь стон и дрожь? — все так же тихо и тревожно спросила Черная Мамба.

— Ну и что? Просто где-то промчалась «подземка»… А может, небольшое землетрясение.

— Стена!.. — твердо сказала колдунья и внимательно посмотрела на Рэя. — Ты хоть во что-то веришь?

Парень неожиданно захохотал:

— А как же! Верю в секс, в «ускорительный героин», а еще в то, что жить надо настоящим. Прошлого уже нет. А будущее: неизвестно, наступит или нет…

Рэй вдруг ухмыльнулся, стремглав кинулся к пожарной лестнице и быстро полез вверх.

— А в магическую силу твоей дурацкой стенки, в колдовскую чушь и старым ведьмам — я не верю! — прокричал он уже с высоты.

— Вернись! — приказала Черная Мамба. — Немедленно спускайся!..

Но парень не слушал:

— Какой там у вас самый страшный знак? Конечно, ты не скажешь! Ну, да я сам знаю!.. Смотри!.. «Последний знак жизни»!..

Он выхватил из кармана фломастер.

— Плевал я на твои заморочки и на твою стену!

— Остановись! — колдунья ухватилась за перекладину лестницы. Но поздно.

Рэй уже нарисовал:

Стена вздрогнула и почти беззвучно рухнула. И тогда раздался гром. Вылетели стекла соседних домов. Клубы пыли рванулись вверх. Кирпичные осколки разлетелись далеко по улицам Гарлема. И казалось, вздрогнул в небе и налился кровью острый месяц.

Несколько дней люди разбирали руины стены. Однако никаких останков Черной Мамбы и Рэя не нашли…

Молчание гарлемских ведьм

Лишь спустя десять лет я снова попал в Гарлем.

Август здесь по-особому жарок. Беспощадное солнце, раскаленные камни, вокруг — ни деревца, ни травинки. Так же, как и десять лет назад, здесь царили нищета, ощущение опасности, отчаяния, безысходности. Возле пластиковых мешков с мусором, что валялись на тротуаре, все так же возились, шумели ребятишки. Слепой саксофонист играл все тот же блюз, будто десять лет не покидал своего угла.

Место, где когда-то высилась стена-убийца, я узнал не сразу. Руины ее давно уже разобрали, но взамен ничего не построили на запущенном пустцре. Да и будут ли когда-нибудь строить? Может, до сих пор земля здесь хранит древнее проклятие? Помнят ли его жители Гарлема?

Об этом, наверное, могли рассказать лишь старухи, что сидели на ступеньках домов и безучастно смотрели куда-то поверх моей головы.

Пожалуй, только они помнят Черную Мамбу и стену-убийцу…

Я посмотрел, куда устремили старухи немигающие взгляды.

На одном из ближних домов четко виднелся знак:

Как он появился? Кто его нарисовал? Молчали гарлемские ведьмы… И в их молчании ощущалось ожидание чего-то страшного и неминуемого…