У племени ситка имеется глухое предание о белых людях, выброшенных на берег много лет тому назад….Вождь Аннахуц оделся в медвежью шкуру и вышел на берег. Он с такой точностью изображал переваливающуюся походку зверя, что русские, увлекшись охотой, углубились в лес, где туземные воины перебили их всех до единого.
Нет имени ему
Долгий, утомительный перелет из Нью-Йорка на Аляску. А вслед за тем ко мне явилась неудача…
В каких бы морях и землях она ни настигала тебя, у нее одни и те же повадки.
Неожиданный удар по замыслам и планам. Мечта разлетается на множество осколков и словно проваливается в незримую бездну. Люди вокруг становятся хмурыми и не смотрят в глаза. По-другому звучат голоса птиц. Обессиленно кланяются ветру деревья и травы. Злятся морские волны. А еще начинаются затяжные дожди…
Так приходит неудача.
Ветер с океана пытался вломиться в окно моей комнаты. Стук дождевых капель то усиливался, то ослабевал. И от их звуков становилось понятно, что непогода пришла надолго.
Неудача.
А это значит, что обещанный мне вертолет не поднимется над городком Джуно, гордо именуемым административным центром Аляски. И мне уже не побывать на острове, где почти два с половиной столетия назад высадились и почему-то не вернулись назад русские моряки.
Неразрешимая загадка!
Навечно?
Или кому-то повезет, и неудача отпустит его для поиска ответа? Мне же она пока оставила дожди и ветры да еще холодные рассудочные мысли. Что ты хотел найти на том острове? Неужели надеешься, что за два с половиной столетия остался хоть какой-то знак пребывания исчезнувших путешественников?.. Мир стал другим, стали другими земля и воды. Выросли другие травы и деревья. Даже на камнях давность наверняка стерла следы человеческих рук…
И неудача бывает права.
Смириться? Выждать еще день-два, а потом вернуться в Нью-Йорк, даже не прикоснувшись к тайне?
Но, может, я все же смогу разглядеть в сумерках ненастья заветные огоньки «тропы в неведомое»?
Если верить рассказам местных жителей, дух страстей и азарта любит играть с людьми. Он сбрасывает небесные огоньки, и на земле они образуют «тропу в неведомое». Игривый дух манит людей шагнуть на нее, опьяняя ощущением близкой удачи и счастливых перемен…
Не он ли зачаровал русских мореходов и завел в неведомое?
Я спросил у своих знакомых из Джуно, как зовется этот загадочный дух страстей, азарта, неизвестности?
И мне ответили: нет имени ему.
Разлука в тумане
«…Вышли из гавани святых апостолов Петра и Павла на рейд в Авачинскую губу майя 29 числа, в которой за противным ветром умешкали июня до 4 числа, а 4 числа со штилем вышли на море и следовали определенным куршом к земле Ианде Гамма…»
Так сообщал Алексей Чириков о Второй Камчатской экспедиции в Адмиралтейств-коллегию в декабре 1741 года.
Экспедиция, предначертанная Петром Великим, продолжалась.
Под командованием капитан-командора Витуса Беринга пакетботы «Св. Петр» и «Св. Павел» в мае 1741 года покинули Камчатку и направились к берегам Америки.
Заместителем Беринга и командиром корабля «Св. Павел» стал опытный мореход, капитан-лейтенант Алексей Ильич Чириков. По свидетельству современников, он был одним из лучших офицеров и надеждой русского флота.
В адмиралтейской инструкции экспедиции предписывалось, когда будут достигнуты берега Америки, «…то на оных побывать и разведать подлинно какие там народы и как то место называется и подлинно ли те берега американские и учиня то… поставить все на карту и потом итти для того же разведывания подле тех берегов сколько время и возможность допустит…».
Первые дни экспедиционные корабли шли вместе. Но 20 июня 1741 года начались сильные туманы. Ни опыт Беринга и Чирикова, ни звуковые сигналы не помогали. Пакетботы «Св. Петр» и «Св. Павел» потеряли друг друга.
Туман разлучил Витуса Беринга и Алексея Чирикова навсегда.
Неведомая земля
После безрезультатных поисков друг друга корабли Второй Камчатской экспедиции продолжили путь к берегам Америки, но уже каждый своим курсом. Экипаж Чирикова, состоявший из 75 человек, продолжал будничную работу: астрономические наблюдения, замеры океанских глубин, изучение течений и ветров, внесение поправок на карту, подготовку к встрече с неизвестным Тихоокеанским побережьем Америки.
Наконец, 15 июля путешественники увидели землю — остров, названный на современных картах Бейкер, который находится у берегов Северной Америки, южнее Аляски.
С волнением разглядывали русские моряки неведомую землю. Заснеженные горы, небольшие бухты, морские птицы и звери — все это напоминало Камчатку. И все же было в увиденном нечто новое, своеобразное.
Думал ли кто-нибудь в те часы, на пакетботе «Св. Павел», что является первооткрывателем Америки со стороны Тихого океана?
В своем рапорте, без всякого победоносного пафоса и восторгов, как-то по-будничному, Чириков отмечал: «…июля 16 дня с полудни в 8-м часу, понеже места к якорному стоянию не нашлось, для опасения пошли от берега и в ношное время, удалясь от берегу, по полуночи в 5-м часу, понеже ветр был нам способной, поворотили к северу на тот румб, как лежала последняя часть земли, виденная от нас к северу минувшего вечера, а по полуночи в 10-м часу по оной земли прошли расстоянием за полверсты, понеже было весьма туманно, и для того, удалясь от оной, несколько шли в паралель оной меж норда и веста… и, ежели б не воспрепятствовал несчастливый случай о котором ниже сего явствует, то надеялся я немалую часть Америки описать…»
В ответ — недобрая тишина
18 июля Чириков приказал отправить на берег ялбот. В лодке разместились десять моряков во главе со штурманом Аврамом Дементьевым.
Чириков написал подробную инструкцию, что делать и как вести себя на американском берегу.
«…Когда, с Божиею помощию, на берег пристаните, то посмотреть, есть ли на нем жители и, ежели жителей увидите, то являть к ним приятность и дарить подарками…
…а ежели языка никто не будет знать, то хотя признаками, — какая это земля и люди под чьею властью и звать их несколько человек, чтобы побывали у нас на судне;
…осмотреть, есть ли удобное место к приходу судном с моря где б можно было безопасно стоять и такую гавань вымерять лотом и чертеж зделать…
…осмотреть какие на берегу ростут леса и травы;
…нет ли каких отменных камней и земли в которой можно чаять быть богатой руде…
…от жителей, сколько можно, осведомиться куды эта земля простирается и есть ли из нее впадающие в море реки и где те реки впали в море;
…ежели жители будут обращаться неприятельски, то от них обороняться и, как возможно скорее, на судно возвращаться, а самому никакого озлобления им не делать…
…возвращаться к судну того ж дня, или, по крайней мере, на другой день…
…как Бог принесет на берег, то для ведома нам пустить ракету… и на берегу будучи, раскласть большой огонь, ежели увидите, что нам оной можно видеть будет…»
Увы, сигналов от отряда Дементьева не последовало ни в тот день, ни на другой.
Медленно потянулись часы тревожного ожидания. Моряки по очереди поднимались на мачту пакетбота, чтобы сквозь туман получше разглядеть берег.
Несмотря на неблагоприятную погоду, Алексей Чириков держал корабль под малыми парусами в рискованной близости от острова.
Лишь спустя семь дней на берегу вспыхнул долгожданный огонь.
Костер! Живы!
Радостно заволновались на борту «Св. Павла»: очевидно, у Дементьева что-то случилось со шлюпкой и его команда не может вернуться на судно. Спешно стали собирать новый отряд на остров.
На пакетботе осталась последняя лодка. Выручать товарищей отправились боцман Сидор Савельев и еще три матроса.
Чириков приказал несколько раз выстрелить из корабельных пушек, чтобы на берегу знали — помощь близка. Но ответных сигналов не последовало.
На острове — туман и недобрая тишина.
В обратный путь
«…И понеже тогда стояла весьма тихая погода, то ево тем временем на берег и отпустили и сами за ним к берегу следовали и приходили очень близко и видели, что боцман на лодке приближился к берегу о полудни в 6-м часу, точно определенных от меня сигналов не чинил и в чаятельное время к нам не возвратился, а погода стояла самая тихая…»
Так отмечал в рапорте Алексей Чириков.
На пакетботе не осталось лодок, а это значит — потеряна связь с берегом. Ни помочь своим товарищам на острове, ни набрать питьевой воды путешественники уже не могли.
25 июля с корабля заметили две лодки. Они шли от залива, где высадились команды Дементьева и Савельева.
Чириков приказал направить пакетбот навстречу лодкам.
Радостное настроение на борту «Св. Павла» быстро угасло. Путешественники вскоре увидели, что это не их лодки. Несколько гребцов на них были скорее всего из племени тлинкитов. Подплыв поближе к кораблю, индейцы вскочили на ноги и крикнули: «Агай! Агай!»
Потом они замахали руками. Ни их слов, ни жестов русские моряки не смогли понять.
Тлинкиты снова взялись за весла и повернули к острову. Тяжелый пакетбот не смог догнать проворные индейские лодки. Корабль шел за ними до опасного предела. Подходить ближе к берегу было нельзя. Оказаться на мели — означало верную гибель и корабля, и всего экипажа.
Путешественники теперь поняли, что пятнадцать их товарищей либо погибли, либо находятся в плену у враждебно настроенных индейцев. Горько было осознавать такую потерю и свое бессилие, невозможность помочь товарищам.
«…Мы до вечера близ того места ходили, поджидая своих судов, токмо ночью для опасения от берегу поудалились, да и ночью имели на кормовом флакштоке фонарь с огнем, дабы, ежели паче чаяния, выдут, то чтоб могли к нам и ночью притить…» — вспоминал Алексей Чириков.
Запасов пресной воды на корабле оставалось совсем мало. До Камчатки не дотянуть. Продолжать экспедицию и исследовать новые земли без лодок было невозможно.
В последний раз пакетбот «Св. Павел» прошел мимо зловещего, таинственного берега. Еще один залп из пушек — и корабль двинулся в обратный путь на Камчатку.
12 октября 1741 года пакетбот «Св. Павел» вошел в Петропавловскую гавань.
Несмотря на человеческие потери, болезнь многих моряков, нехватку воды, исчезновение лодок, экспедиция Чирикова свою задачу выполнила — открыла тихоокеанское побережье Северной Америки. Более 400 километров ее берега были впервые нанесены на карту.
«Агэой» — огоньки с небес
Спустя чуть больше тридцати лет после Второй Камчатской экспедиции испанский двор получил сообщение из своей американской колонии, что в Калифорнии есть поселение русских людей. Как эти люди оказались там, — неизвестно. Со времени Второй Камчатской экспедиции к берегам Америки пока еще не приходил ни один русский корабль.
Мой дед Григорий Бурлак в начале XX века в поисках работы объездил Тихоокеанское побережье Соединенных Штатов от Калифорнии до Аляски. Довелось побывать ему и на архипелаге Александра, открытого экспедицией Алексея Чирикова.
На одном из островов архипелага дед услышал от местных жителей историю о том, как много лет назад светлые бородатые люди, приплывшие на большом корабле от «земли, куда уходит солнце», были заколдованы «Агэой».
Когда мой дед поинтересовался, что означает это слово, ему объяснили: «Агэой» — упавшие с неба огоньки.
Что случилось потом с бородатыми светлыми людьми — говорили разное. Одни уверяли, что «тропа небесных огоньков» увела пришельцев в волшебную страну Гэмм. Другие рассказывали, что дух, не имеющий имени, велел бородатым людям делать лодки и плыть навстречу солнцу к большой земле и там начинать новую жизнь.
Тогда эта история не заинтересовала моего деда. Лишь много лет спустя, когда он прочитал об экспедиции Чирикова и о пятнадцати пропавших без вести моряках, дед вспомнил легенды, услышанные на архипелаге Александра.
В отчете экспедиции упоминалось, что индейцы тлинкиты, приплывшие с острова, выкрикивали слово «Агай». Может, на пакетботе не расслышали и неправильно записали «Агай» вместо «Агэой»?..
Конечно же, мой дед потом пожалел, что не расспросил подробно и не записал рассказы жителей архипелага. Снова побывать там ему не довелось. Кто знает, может, старинные индейские легенды хоть немного приоткрыли бы завесу над тайной исчезновения пятнадцати русских моряков?
«Тропа в неведомое» из упавших с небес огоньков…
Каждый видит в этих огоньках то, что хочет видеть, когда начинает свой путь по «тропе в неведомое». Но в конце пути «каждый получает то, что заслужил»…
Так говорили мои знакомые из Джуно. Так говорил им дух страстей и азарта, у которого нет имени и который опьяняет людей ощущением близкой удачи и счастливых перемен.
Одним, ступившим на «тропу в неведомое», кажется, что это праведный путь. Другим манящие огни представляются драгоценными камнями, что ведут к земному богатству. Третьи видят в них нечто таинственное, что обязательно надо постичь и испытать…
Я возвращался в Нью-Йорк, так и не побывав на земле, хранящей тайну пятнадцати русских мореходов. В иллюминаторе самолета, в темноте, едва просматривались какие-то острова. Может, они и были архипелагом Александра?
Мне хотелось в это верить. Как и в то, что разноцветные огоньки внизу — загадочная «тропа в неведомое» духа страстей и азарта, а не просто свет электрических лампочек поселений и морских кораблей.
От океана до океана
В Нью-Йорке я рассказал историю о пропавших без вести русских моряках известному американскому журналисту Арту Шилдсу. Когда-то он работал корреспондентом в Москве, а перед Первой мировой войной много месяцев провел на Аляске.
Оказалось, что в свое время Арт изучал материалы Второй Камчатской экспедиции и даже записал несколько преданий, связанных с таинственным, по его мнению, исчезновением моряков с пакетбота «Св. Павел».
У одного русского эмигранта, жившего в Нью-Йорке, Шилдс познакомился с записками известного предпринимателя и исследователя Григория Ивановича Шелехова.
Во второй половине XVIII века Григорий Иванович был организатором постоянных русских поселений на Аляске и на островах северных районов Тихого океана.
В 1788 году посланцы Шелехова встретили на Аляске, в заливе Якутат, светлоглазых, светловолосых, рослых белых людей. Жили они в племени индейцев колошей, говорили на их языке, но отличались манерами и одеяниями.
Когда об этой встрече сообщили Шелехову, он сразу вспомнил о пропавших моряках с пакетбота «Св. Павел» и решил, что светловолосые индейцы — их дети или внуки.
Примерно в семидесятых годах XVIII века в Нью-Йорке появился необычный молчаливый старик. По-английски он знал всего лишь несколько слов. Его повстречали охотники в верховьях реки Делавер. Знаками, жестами, отдельными словами старик умудрился объяснить, что много лет назад на берегу океана был захвачен какими-то индейцами. Вначале ему и его товарищам — русским морякам они дали чашу с горячим отваром.
Потом наступило забытье. Сколько оно продолжалось — старик то ли не знал, то ли не сумел объяснить. Товарищей своих с корабля он больше не видел. Его, тогда еще молодого, крепкого человека, индейцы решили сделать «белым шаманом». С острова, где он был захвачен, его перевезли на материк. Путь этот оказался неблизким. В лодке будущего «белого шамана» постоянно поили напитком, от которого вначале кружилась голова, а затем терялось сознание.
Как и чему обучал его «верховный учитель шаманов», старик не смог рассказать. Когда через много месяцев наступил «час посвящения», учитель надрезал моряку на руке вену и попробовал на вкус кровь. Потом пояснил, что кровь — плоха и чужаку не стать шаманом. А этого индейцы не простят и отдадут бледнолицего в жертву белым волкам.
Чем-то русский моряк приглянулся «верховному учителю шаманов», и он посоветовал неудачливому ученику бежать — все время навстречу солнцу, пока не выйдет он к берегу другого океана. И там, если он не встретит счастья, то, по крайней мере, обретет покой.
Моряк выполнил совет. Более двадцати лет двигался он от берегов Тихого океана к Атлантическому. Преодолевал реки, дремучие леса, озера. Несколько раз моряк попадал в плен к индейцам разных племен. Иногда он убегал, но чаще индейцы, узнав, какой путь он проделал и сколько ему еще предстоит пройти, в знак уважения отпускали его на волю.
Неизвестно, встретил ли русский моряк счастье в Нью-Йорке — «на берегу другого океана», как напророчил ему «верховный учитель шаманов». Обрел ли покой в незнакомом городе? Состоял ли он на самом деле в экипаже «Св. Павла»?..
Обо всем этом не осталось документальных подтверждений… Еще одна нераскрытая тайна Нью-Йорка.