Ваш трубадур — крикун, ваш верный шут — повеса. (Ах, пестрота измен — что пестрота колен!) Ваш тигр, сломавши клеть, бежал в глубины леса, Единственный ваш раб — арап — клянет свой плен. Разуверения? — нашептыванья беса! Тревожные крыла — и в лилиях явлен Едва заметный крест… О узкая принцесса, Разгневанная мной, вы золотей Малэн! Желтели небеса и умолкали травы, Утрело, может быть, впервые для меня, Когда я увидал — о, свежие оправы Очнувшихся дерев! о, златовестье дня! — Ваш флорентийский плащ, летящий к небосклону, Аграф трехлилийный и тонкую корону.

За рубежом — теченье ясных лат: Склонись в затон, живой одними нами… Надолго ли мы включены в закат И тонкими владеем именами? Надолго ли? — О нет, окаменей, Во мраморе зарозовей над миром Плывущих слов и вероломных дней, Опоена закатным эликсиром. Ты улыбнулась — мы обручены До первого жемчужного укола: Разводы влаги — кольца тишины, И облако — твоя романьуола…

В сиреневом лете, в сиреневом дыме — Я вижу! я вижу! — соседи (В просвете прошедшая леди Была в диадиме) Возносят бокалы. Но я ли, усталый От этой расплаты, Приму их увядшие крылья И каждый горбатый Язык воскового вина? Я знаю, что каждая леди Уже в диадиме; Ей снится: в сиреневом дыме Она возноситься должна. И мне ли — сухие копытца По лестнице? Мальчик глядится В таблицу из меди, Коричневый, широкоскулый, В измятом венке бересклета: Как плещется круглое пламя! Как множатся трубные гулы Иного, широкого лета! Но никнут всё ниже крылами Соседи — и только одна, Высокая, в узкой одежде, Рукой, удлинившейся в стебель, Рукой, расцветающей в небе, Возносит, как прежде, как прежде, Бокал воскового вина!

Воспоминанья стольких маев (Мы жили маями!) Кольцо твоих последних уст (Не будет этих легких уст!) Они уйдут с лица, растаяв (Они уже почти растаяли!). О, золото сентябрьских узд, Неверных узд! Предательский сентябрь! Нефритом Волнуется мое окно, И каменеет недопитым — В стаканах — тяжкое вино… И все настойчивей и пристальней Мечи вина, Тяжелые мечи вина, И пристальней из-за окна Встревоженные мачты пристаней. — Ах, я должна… — Останься, сжалься… — Волна окна… Волна нефритового вальса… Унесена… унесена ты Нефритовым вином окна… Сентябрь проклятый!

Отбежали… Вышел чинно. Жмешь мне руку, не любя: Сколько розовых снежинок На ладони у тебя! Те четыре — словно крысы. Вот и красный. Ждет с копьем. Есть еще! Ну что же, высыпь… Дальний запах раны пьем. Это в шутку, иль опасно? Замирают веера… Он за красным! Он за красным! Браво, браво, браво, бра… А!..

Раскруживайся в асфодели, В рябые сонмища галчат: По пелене твоей звучат Упорные виолончели. И луковицы взаперти Забудь тепличными цветами — Вздыбясь щербатыми крестами, На повороте расцвети.