68 глава
Сама от себя не ожидала. Заплакала сильнее, осознавая весь ужас ситуации. Лорин же как-то вздрогнул и сглотнул. Сразу же отвернулся от меня. Я в тот же миг начала медленно пятиться назад. Наверное, выглядела я как трусиха, ну и пусть! Я — человек, в данной ситуации я могу только безропотно принять смерть или хотя бы побороться. Хватит с меня этих жалких попыток и ненормальных мыслей о собственном убийстве, надоело! Я хочу жить! Я хочу…
Как бы я не готовилась, но к произошедшему готова не была. Лорин, как и двое других, быстро избавился от одежды. Почти одновременно ликаны начали перевоплощаться. Я вцепилась в свой нож, молясь про себя. Зрелище всё равно было отвратительным, но вот моему взору предстал белоснежный волк, точнее его спина и затылок. А за ним уже поднимались на лапы двое: Сальма оказалась угольно-чёрной волчицей с пронзительно синими глазами, которые, скорее всего, ещё и светились в темноте, а Бюрт имел рыже-красноватый оттенок шерсти. Оба они встали, расставив передние лапы, пригнули головы к земле, зарычали, скаля клыки.
Вспомнив про слова Лорина, круто развернулась и побежала.
Лучи заходящего солнца необычно теплы и нежны, они не обжигают, как их дневные братья, наоборот согревают и дарят какой-то покой. Я бежала, не слыша ничего, кроме собственного дыхания. Трава, словно лапы монстров из подземелья, цеплялась за сапоги, чуть ли не снимая их с меня. Земля была неровная, вся в кочках, в которые я то и дело угождала. Падала, но не оглядывалась, просто поднималась и бежала к лесу. Он был далеко, но я бежала, мне было плохо, голова кружилась, кололо в боку, дышать я не могла нормально, но я продолжала нестись туда, куда мне сказали.
Усталость пыталась завладеть телом, болезненная слабость застилала холодным потом глаза, вынуждая щуриться. Я ещё не выздоровела, только-только начала крепнуть, но к таким серьёзным нагрузкам я не подготовлена. Леди же не пристало бегать, как крестьянке взбалмошной. Вот меня и не учили этому, точнее запрещали это делать, поскольку я была той ещё егозой.
До леса оставалось метров двадцать и я, набравшись смелости, обернулась. Это был кошмар. Просто огромный ком сцепившихся волков. Я даже не могла примерно раскидать их по стаям. Да, был белый волк, мелькал везде, но также был и какой-то светло-серый и я не смогла даже испугаться толком. Я просто не понимала кто и где. Ликаны иногда разделялись на пары, словно отвалившиеся от общего пирога два кусочка сладкой массы. Они кусались, кидались друг на друга и даже отсюда я слышала их визги и рычание.
Что меня вынудило найти глазами Сальму, не знаю. Я её боялась больше всех, не Бюрта, не ту же Майлу, которая могла бы именно сегодня начать мне мстить, а именно её. Чёрная волчица была одна, такой окрас принадлежал лишь ей. И я её нашла. Сцепилась со светло-коричневым волком, и она выигрывала по всей видимости.
Понимая, что если я буду стоять на месте, то могу привлечь к себе внимание, возобновила своё бегство.
Лес оказался не таким густым, как я ожидала. Поэтому я могла бежать на всей скорости и свободно огибать деревья и кусты.
В голове созрел план действий, при котором я смогу выжить. Боже, я додумалась.
Начала хаотично блуждать глазами по деревьям, ища подходящее. Я просто заберусь на него и всё. Они меня не достанут, не смогут. Так вроде бы просто, а… жизнь мне спасёт. Нужно просто подумать и всё решиться.
Но мало было придумать план, теперь необходимо было найти подходящее дерево, на которое я сумею забраться. Как и оказалось, лес тут благородный, никаких вам берёзок. Просто гиганты, ветви которых начинали расти метрах в десяти от земли. Где-то мой план был не совершенен.
Но я не останавливалась. Бежала и бежала, пока просто не выдохлась. Страх перестал давать силы и я почти в тот же миг споткнулась. Рухнула на землю и притихла. Сипло и быстро дышала, силясь вдохнуть как можно больше кислорода. Нож оказался подо мной и было неприятно падать на него, но душу грело его наличие.
Сквозь тошноту и боль в мышцах, поднялась и начала оглядываться. За мной никто не бежал, поэтому я начала искать дерево, на которое я заберусь и слезу только к завтрашнему утру.
Найти своего деревянного спасителя оказалось и впрямь не просто, но тот, кто хочет, тот всегда сможет, к тому же, у меня был «небольшой» стимул. Да, согласна, не время сейчас ёрничать, но от нервов в голову лезли только такие мысли.
Дерево было старое, но толстое и самая низкая ветка, которая была обломана находилась на уровне груди. Просто сухой обрубок длиной с ладонь. Взяв лямку от ножен в зубы, я начала карабкаться наверх. У меня не выходило, я обдирала ладони и бёдра, которыми пыталась обхватить шершавый ствол, но всё-таки себя я не жалела. Как только моя нога оказалась на суку, я тут же подтянулась и смогла-таки достать до нормальной толстой ветви.
Я сидела на толстой ветке и упиралась лбом в ствол. Тут высоко, больше трёх метров. Дальше лезть было страшно и до другой ветки надо было тянуться и подтягиваться, но я в себе была не уверена. Руки от усталости и боли тряслись, ладони все счесала, они красные, с кровоподтёками и царапинами. Руки не выдержат меня, и я могу сорваться. Падать далеко, к тому же, как только я села, меня начала одолевать усталость и сонливость. Голова кружилась, и я просто дала себе слабину, прикрыв глаза.
Честно, я слегка даже задремала. Казалось бы, в такой ситуации — это невозможно, но я люблю нарушать правила, у меня это неосознанно получается. В чувства меня привёл рык. Я сразу же глаза распахнула и не поняла откуда этот звук.
Вывернув шею, от испуга чуть не свалилась с ветки. Это была Она. Метрах в десяти и приближается. Чёрная, здоровенная волчица, с окровавленной пастью, откуда показывались перепачканные клыки. Синие глаза не отрывались от меня, а я не могла оторваться от неё. Нашла. Так и знала.
Как бы я не ждала, но больше никто не прибежал ко мне на помощь. Я не обиделась, даже не расстроилась, поскольку понимала, что они «заняты» более важными проблемами.
Сальма начала приближаться ко мне. Заметила, как она сильно хромает на переднюю левую… точнее для неё правую, лапу. Но она шла, небыстро, словно специально нагнетая обстановку.
А что делала в это время я? Я думала: стоит ли рисковать и лезть выше, либо остаться и надеться, что эта волчица меня не достанет? Конечно завозилась, желая подняться и просто изничтожить возможность меня достать. Но это было нелегко, неудобно и опасно.
Сосредоточившись на удержании равновесия, допустила роковую ошибку. Я даже… даже представить себе не могла, что ликаны умеют прыгать. Даже страха не было, я ощутила в одночасье резкую боль в левой ступне и сильный рывок вниз. Секундное чувство свободного полёта и снова боль. Приземлилась я на левый бок, от удара прикусила язык и ударилась головой о землю.
Я не ожидала, что Сальма сумеет допрыгнуть и стянуть меня с дерева. Она… она просто сдёрнула меня вниз. Так всё просто…
Удивительно, что волчица больше не трогала меня. Я видела её, стоящую рядом, но она меня не трогала, скалилась, слюной истекала.
Эта пауза дала мне возможность прочувствовать всё. Я отбила бок, бедро, ногу, руку, головой своей дурной ударилась… даже соображаю туго. Застонала от боли, силясь перевернуться на живот и попытаться встать.
Не знаю как, но я поняла её намерения. Она не собирается просто убивать меня, ей нужно, чтобы я стояла, чтобы я сопротивлялась. Где-то в этом есть отголоски чести, ведь убивать лежачего мерзко.
Кряхтя от боли и дыша через раз, поскольку грудная клетка ныла и хотелось кашлять, я встала. Тоже не могла наступить на одну ногу, но увидев этот взгляд… сняла с шеи ножны и кое-как достала нож. А пошло оно всё к чёрту!
— Давай, чего ты ждёшь? — подала я голос, утирая второй рукой нос.
Я не буду принимать всё так, как оно есть! Не стану! С меня хватит.
Не знаю, штука ли это или, но раздался шум, и Сальма вмиг повернулась в нужную сторону. Ещё один ликан. Испугалась я вида здорового волка, а о намерениях этой животины даже не задумывалась. На чьей он был стороне? Я не знала, но восприняла и его как угрозу. Плакать не стала, надоело, просто тут же выставила вперёд нож, показывая свою решительность. Не будет ничего просто так, я не дам им убить мой дух, тело — да, но мою волю к жизни — никогда. Пусть она поздно проснулась, пусть так, но она всё же появилась, всё-таки это случилось, произошло.
То, что случилось дальше, мне не понятно. Сальма зарычала и бросилась на меня, так же, как и новоприбывший. Быстро начала пятиться, забыв про своё оружие.
Испугалась да и неожиданно это случилось, но… она не дошла до меня. Коричневый волк кинулся на Сальму. Схватил ту за шкуру на спине и начал трепать. Раздался визг и они оба начали кататься, клацая в воздухе зубами. Первое желание было кинуться в бой. И это от меня-то! Просто я почему-то подумала, что нужно помочь другому ликану, у меня ведь есть нож! Мы бы вместе убили эту суку, но… они были очень быстрыми, я могла попасть не в того, к тому же меня могли покусать ни за что, ни про что…
И убегать я не стала. Во-первых, на ногу было не наступить совсем, а во-вторых, это было бессмысленно. Убежать от четырёхлапой дуры? Это бессмысленно и… трусливо. Теперь мне стало совестно и стыдно за себя, что я такая выросла.
Секунды тянулись и тянулись и вот случилось то, что случилось. Сальма скинула с себя моего защитника и кинулась теперь на меня. Озлобленная, яростная и кровожадная. Она повалила меня на землю, придавив лапой! Она поставила её на грудь, словно показывая мне моё место, будто насмехаясь и последний раз унижая. Её слюна вперемешку с кровью закапала на моё лицо, горячее дыхание обдавало кожу, синий взгляд… Это было самым ужасным испытанием — смотреть в глаза смерти.
Но и тут всё случилось не так, как я думала, как ожидала. Сальма только угрожающе зарычала, как сверху на неё сиганул… этот отважный красавец. Сальма была ранена и веса сородича выдержать не сумела. А кто был под ними? Да, вы всё правильно поняли. Эти двое рухнули на меня. Но я была как никогда смела и отважна. От боли в ногах и животе, запищала и замахала руками. Нож оказался большим и неудобным в обращении, но мне ничего не пришлось делать. Я только выставила его в защиту, а Сальма… она просто напоролась. Была занята другим делом, пыталась скинуть с себя настырного спасителя. Прямо грудиной. Она завизжала так громко, что я от страха распахнула глаза и стала свидетелем… убийства. Коричневый волк не растерялся и навалился на неё всем весом, а его зубы клацнули буквально в нескольких сантиметрах от моего лица. Он извернулся и схватил её за горло. Начал трепать во все стороны и та захрипела, задёргалась и начала падать на меня. При этом напарываясь всё на тот же нож, который я держала перед собой.
Ликан драл её до тех пор, пока она не затихла. В какой-то момент он дёрнул голову в сторону и на меня огромным фонтаном брызнула кровь. Она и раньше текла, но по шерсти, капала, но теперь… пришлось зажмуриться, это и была моя ошибка.
«На последнем издыхании» — теперь эту фразу я поняла. Она была живая. Боль в одночасье пронзила левый бок и живот. Сальма укусила меня, и я взвыла тут же. Кричала до тех пор, пока мой спаситель не оттащил умирающую волчицу от меня. Точнее не всю её, она была больше его, ликан просто отодрал её голову от слабого тела. Сделал он только хуже. Она-то только вонзила клыки в меня и оставила свои зубы в коже, а когда волк начал оттаскивать её, то он просто разодрал мои раны.
Я затихла и залилась слезами от адской боли в боку. Замерла, боясь двигаться. Кололо так, будто я упала на игольницу и ещё поелозила по ней. Но знаете, было терпимо. Наверное, не сильно укусила, бок был на месте, рёбра вроде тоже.
Её большая голова лежала рядом со мной, а туловище по-прежнему придавливало меня к земле.
Надо мной возникла коричневая волчья голова. Серо-зелёные глаза метались по моему лицу, словно ища в нём что-то. Внезапно раздался какой-то вой. Негромкий, но… отчаянный. Волк тут же поднял голову и насторожился. Опустил взгляд на меня и снова посмотрел в сторону.
— Иди, я в порядке, — выдохнула я, стараясь отречься от боли. — Ты помог… Спасибо.
Коричневый спаситель в последний раз взглянул на меня и исчез. Я тут же выдохнула и поморщилась. Как же тяжело. Сама я не выберусь, а если буду пытаться, то кровь может сильнее пойти под давлением. То, что вытекала из меня, — это факт.
Лёжа на спине и глядя на спутанные ветви деревьев, застилающие небо, понимала, что это конец. Сальма мертва, Бюрт, наверняка, тоже. Теперь не будет подозрений, заговоров, опасности. Все змеи выползли из тени сегодня. И пусть я пострадала, но я счастлива. Просто лежу, привыкаю к жуткой тяжести, которая оккупировала половину моего туловища. Я — жива! Казалось бы, нет шансов, да? Но как только я взяла себя в руки, то сразу же получила отдачу. Мне помогли, меня не бросили.
Было очень жарко. Только сейчас поняла, что из Сальмы вытекает кровь. Это ужасно. Рукоять ножа до сих пор впивалась мне в грудь, и я просто боялась его вытаскивать. А вдруг она очнётся? Мало вероятно, но со мной в последнее время какие-то чудеса приключаются, поэтому буду терпеть дискомфорт до последнего.
Не знала, что в моём состоянии можно дремать. Я почти заснула. Как-то разморило меня, не пошевелиться толком, вроде даже тепло, хоть и мокро.
Разбудил меня странный звук. Не вой. Скулёж вперемешку с рычанием. Сразу напряглась, и рукоять ножа сжала посильнее. Если пришли приспешницы Сальмы, то я всё равно так просто не сдамся. Да, я практически обездвижена, но я могу попытаться достать нож и ко мне не так-то просто можно будет подойти! Не дамся живой!
Звук был громким, будто кто-то скулил. Угрожающе и в то же время жалостливо. Я из-за туши этой коварной женщины ничего не видела, поэтому оставалась в неведении до последнего.
Я дёрнулась от неожиданности, когда увидела… белого волка. Лорина узнала сразу. Я аж голову на землю уронила от облегчения. Это он! Он!
Ликан не сразу сообразил, что к чему. Я смотрела на него, а тот начал… красться ко мне. Такие глаза большие, будто видит меня впервые. Господи, да он в крови весь! Тоже начала таращиться на него.
— Ты в порядке? — спросила я первая.
Лорин словно призрака увидел. Пара секунд и эта махина пушистая чуть ли не заваливается на меня. Он оказался рядом и начал… как-то странно попискивать и лизать мне лицо. Вот чего-чего, а этого я никак не ожидала.
В два счёта кожа на лице стала мокрой. Я успела только зажмуриться. Этот… Ну, не знаю, как его даже назвать. Лорин радовался, как щенок! Лизал, фыркал, иногда лапами задевал бедную и побитую меня, но счастливее, чем в тот момент, я не была никогда. Радостная — да, а счастливая — никогда.
— Лорин, — чуть отвернула я голову в сторону. — Пожалуйста, сними её…
Дышать было тяжело, ещё и Лорин со своими облизываниями. Волк сразу же прекратил свои действия и толкнул меня носом в щёку. Потом выпрямился и на несколько секунд скрылся из виду. А затем начался кошмар! Он её видимо решил стянуть с меня. Это было больно, неприятно и непривычно.
Туша медленно сползла с меня и с моего ножа, который я по-прежнему крепко сжимала в руке. Первые секунды были болезненными. Сразу всё прочувствовала. Это ужасно! Дышать было больно, но я хотя бы теперь могла это делать свободно.
Захныкала и кое-как перевернулась на бок. Закашлялась. Я всё отбила, вот прям всё-всё.
— Перестань, — попросила я тут же.
Лорин… Я его понимала, он топтался на месте, переступая с лапы на лапу, тыкался в меня носом, явно желая, чтобы я поднялась. Глянув вниз, поняла, что я вся ниже грудь покрыта кровью. Это с Сальмы натекло. И запах такой стоит…, будто заглянула на резню какую-то. Запах крови парной, неприятный и тошнотворный. В боку кололо, но на общем фоне могу сказать, будто в меня просто впивалась бляшка от сумки, не более.
Видимо от нервозности ликан сел, но передние лапы дрожали, изредка поднимаясь. Он ждал, ждал и ещё раз ждал. Правда, понимаю, что это очень чудесный и запоминающийся момент, но… я не в состоянии, чтобы броситься Лорину на шею. Меня ещё и мутило невероятно, поэтому с подъёмом я не спешила.
Нетерпеливо заскулил и лёг на живот. Его морда оказалась у моего лица. Ещё этого горячего дыхания не хватает! Лорин…
— Ещё пять минут и я встану, правда, — пообещала я, прислушиваясь к своему телу. — Лорин, я, кстати, ненавижу тебя и твоих… твоих сородичей.
Судорожно вздохнула и прикрыла глаза. Я это сказала. Да… да.
Лорин подполз ещё поближе и… уложил свою голову на мою. Я не сволочь, нет. Я искренне оценила его мотивы мне помочь, но… Этого мне только не хватало!
Смирилась и лежала, вдыхая странный, но привычный аромат шерсти соседа. Нас прервали. Лорин голову поднял и дал мне вдохнуть свежего воздуха. Открыв глаза, увидела… Ой, только не говорите, что они все сюда решили прийти.
Мой спаситель коричневый тоже тут был, а также ещё четыре ликана. Они все были подратыми, кто-то прихрамывал, но они смотрели на нас, в частности на меня. Да живая, я живая.
Вставать пришлось. Кряхтя и хныкая через раз, я перевернулась на живот и начала подгибать колени. Левую ногу я вывихнула скорее всего. И колено с бедром заодно. А так можно вообще? Ну, судя по ощущениям, очень даже.
Поднявшись, почувствовала головокружение, но Лорин был рядом. Я упёрлась рукой в его холку. Он тут же встал и приткнулся ко мне.
Мы с Лорином шли последними. Небыстро, где-то даже размеренно. Остальные убежали вперёд, туда, где валялись тела волков и стояли зрители тире горожане.
Только сейчас, ковыляя по высокой траве, я поняла, как же ненавижу всё это. Не недолюбливаю, а именно презираю так, что проснулась ненависть. Как они стояли и смотрели на весь кошмар, творившийся вокруг. Тут такие законы, такие правила и я ни в коем случае не осуждаю их, они — ликаны, они живут по-своему, но я — человек и я буду жить по-человечьи. Не с этими убийцами.
Топали долго. Я хромала к тому же, но белый ликан не торопил меня, как-то даже спину свою подставлял по началу, желая довести меня, но я отказывалась. Будет больно. Бочина даёт о себе знать и если я загружусь на такой опасный транспорт, то могу упасть или от тряски создам угрозу для своего организма. А он у меня поизносился за последнее время, вредить ему ещё больше я не хотела.
Лорин довёл меня до… определённого места. Он отошёл от меня и его начало ломать. Тут кругом была словно вспаханная земля, кровь, клоки шерсти, кажется, даже куски волчьих тел. Неподалёку лежал выпотрошенный ликан. Кишечник, какие-то внутренности, жидкость тёмно-бурая, похожа на кровь и содержимое того самого желудка… тошнота как-то попыталась пощекотать желудок, но всё было отбито и я почти ничего не чувствовала. И знаете, что было самым мерзким? В такой счастливый момент, когда я вижу всю стаю Лорина в целости и сохранности, когда они голые обнимаются, осматривают друг друга, сообщать не очень хорошую новость. Хотя, наверное, только для одного она будет плохой.
Я сама поковыляла к старейшинам. Они наблюдали за нами, за мной. Местные жители тоже обсуждали прошедший бой. Я выглядела… отвратительно, а чувствовала себя ещё хуже. Кровь засыхала, сковывая движения, в сапогах хлюпало, сама я хромала и кое-как шла, ещё и нож свой из руки не выпускала. Одежда грязная и порванная, сама я лохматая и побитая. Впервые я была так уверена в себе и своих силах. Никогда раньше. Никогда.
Сзади меня вдруг обхватили за плечи, вынуждая остановиться. Лорин. Он сам быстро обошёл меня и с силой прижался своими губами к моим. Я этого не ожидала, но сопротивляться не стала. Ответила, но не обняла. Одной рукой держалась за раненый бок, а во второй был нож, который, кажется, стал продолжением моей руки.
Я чувствовала тепло и привкус земли с кровью. Но было тепло, было хорошо.
— Ты живая, — прошептал он, открываясь и начиная целовать моё лицо, придерживая руками голову. — Живая….
В конце концов, грязный блондин просто обнял меня и притих. Прижал мою голову к своей обнажённой груди и затих. Вот так просто, на глазах у всех. Он успел надеть только штаны. Даже сапог на нём не было. И в этом вся его жизнь. Боже, как же… хочется с ним быть, но кто я такая, чтобы лишать его всего этого? Да и не лишу я его этого, только уверую в собственную никчёмность. Но это и к лучшему, он — отличный альфа, трусливый кавалер, а альфа лучший. Тогда с горяча ляпнула.
— Лорин, — я чуть отстранилась, — я хочу домой…
— Я понесу тебя, — тут же зашептал мужчина, заглядывая в мои глаза. — Ты… Ты же в порядке, да?
— Не надо, я дойду сама, — натянуто улыбнулась.
Рукой отодвинула ликана, чтобы не мешался. Его быть рядом не должно в такой момент.
Я направилась к Каре. Лорин шёл следом, я знала, что идёт он шаг в шаг, но это лучше, чем быть на его руках в такое время.
Рядом с ней стояли нервные мужчины. Старейшины… местная власть, чтоб их.
— Я хочу сделать заявление, — обратилась я к Каре.
Та выглядела нервно радостно. Еле скрывала улыбку, облегчение было на её лице… семья всё-таки.
— Конечно, какое?
Русая женщина внимательно посмотрела на меня, изредка поглядывая за мою спину. Трое других старейшин тоже обратили на меня своё внимание, а также многие жители, услышав это и увидев моё триумфальное прихрамывание.
— Для начала скажите мне, пожалуйста, я — альфа?
Кара удивлённо подняла брови.
— Конечно, оленёнок, ты моя альфа навсегда и ничто этого не изменит. — Лорин в тот же миг взял меня за руку и вышел вперёд, пытаясь заглянуть мне в глаза и загородить от старейшин.
Посмотрела на него и поняла, что буду… страдать без него. Без улыбки, без его поганого характера и самоотдачи. Без… без всего этого. Без Лорина.
— Ты — альфа, Богдана, — подтвердил седой мужчина, имени которого я до сих пор не знаю, но это и неважно. — Что за заявление ты желаешь сделать?
Пришлось выудить свою руку из тёплой ладони… любимого мужчины. Поздно я это поняла, к сожалению, слишком поздно.
— Являясь альфой стаи, я, Богдана Мезенцева, ухожу из стаи альфы Лорина Амретто и покидаю этот город на законных основаниях, — чётко проговаривая слова, выдала я, почувствовав боль в прикушенном языке. — Я свои права недавно узнала, поэтому довожу до вашего сведения, что в течении нескольких дней я уезжаю.
Почувствовал обиду, бросила окровавленный нож на землю. С меня достаточно.
До дома меня донёс Лорин. Он, конечно, смотрел на меня плотоядно, но на руки взял. Я пыхтела и морщилась от боли, но до дома мы добрались довольно быстро.
Родные стены встретили тишиной. Было как-то пусто. Я чувствовала себя так, будто переезжаю. Вещи собраны, мебель давно увезена, и я просто зашла попрощаться. Я не чувствовала вселенского счастья, лишь покой. В последнее время я о нём могла только мечтать.
Лорин попытался сгрузить меня на диван.
— В ванную, пожалуйста, мне нужно… переодеться.
Я себя знаю, лягу и засну мёртвым сном. Надо же смыть с себя грязь и кровь, а также оказать первую помощь, чтобы не было осложнений.
Ликан как-то послушно отнёс меня в ванную комнату. Начал помогать раздеваться, принёс чуть тёплой воды с кухни, усадил в ванную и начал осторожно поливать меня ею. Было замечательно, раны надо было остудить.
Когда я стала чистой, то меня вынули из ванной, закутали в полотенце и понесли на диван. Лорин зажёг несколько ламп и раскутал меня. Я сама только узрела себя. В ванной комнате было темно. То есть совсем. Лорин-то видел, а мне… надо было только тереть тело, избавляясь от последствий сегодняшнего вечера.
Помимо почти чёрных синяков на левой стороне тела, было кое-что пострашнее. Очень здоровый и рваный укус. Она меня за бок ухватила! То есть следы были на животе и на спине. Овца, а не волчица.
Они не кровоточили, что удивительно, но Лорин сразу же принялся зализывать их. Шипела и морщилась, но стерпела всё.
— Спасибо, — выдохнула я, наконец-то расслабляясь.
Зелёные глаза взглянули на меня затравленно, но он мне кивнул. Закутав снова в одеяло и поднял на руки.
— Я бы и тут осталась, — выдохнула я негромко. — До туалета недалеко…
Он мне ничего не ответил, просто поднялся по лестнице и вошёл в свою спальню. Уложил меня на кровать, убрал мокрое полотенце и накрыл покрывалом.
В итоге мы уснули вдвоём, я на руке ликана, который всячески подтыкал мне покрывало на протяжении всей ночи. Даже когда я просыпалась и ходила в туалет. Разумеется, с сопровождением, меня приводили обратно, точнее приносили и снова укладывали, как какую-то куклу в кукольную кровать. Чтобы всё было идеально и красиво.
Следующий день оказался болезненным. На голове выскочила шишка, руки-ноги ломило, синяки болели, укус тоже. Наверное, зашивать не нужно, раз ранки сами чуть стянулись и не кровоточили. Да и кто бы мне зашивал? Сама я бы не справилась, а Лорин у меня стезю вышивания пока не постиг, так что я была рада. И я правда считала, что отделалась малой кровью. В моём случае это звучит издевательски, ведь на меня, наверное, пару вёдер вылилось этой жидкости, но не мне жаловаться, я хотя бы жива, а вот Сальма…
В спальне Лорина не было. Пришлось укутываться в одеяло и спускаться вниз. Хотело пить. Нет, чтобы на второй этаж кувшин с водой притащить! Дурная голова…
— Ты когда встал? — спросила я, видя шустро бегающего по кухне ликана.
На улице было темно. Необычно… тучи жуткие и страшные, ветер, дождь вроде хочет сорваться… только спать в такую погоду.
— Я не спал, — мужчина неуверенно мне улыбнулся, закидывая в кастрюлю чищенный картофель. — А ты зачем встала? Позвала бы меня, я бы принёс то, что нужно.
Он смотрит на меня… как-то не так. Это необычно хорошо и обидно, если честно. Я сделала такое заявление, а он нормально отреагировал. Может, я накрутила себя? Раскрыла его секрет, и он сдался? Вновь взглянула в зелёные изумруды. «Нет, этот жук не так прост, он не такой» — сразу поняла я.
— Мне плохо, но я думала, что будет хуже, — как-то грустно улыбнулась я. — Твои-то все живы? Я же даже не спросила…
— Наши все в порядке, — тут же отвлёкся блондин на перемешивание мяса в сковороде. — Зализывают раны. Больше всех Мелинде досталось и Виеру, но они в порядке, неделя и снова будут бегать.
«Наши» — странно прозвучало. Он ещё с каким-то нажимом это слово произнёс, что сразу стало неудобно. Как же мы… в одном доме после моего заявления уживёмся? Не в том смысле, что я собираюсь тут ещё два года жить, просто я же тут и он… Как-то некомфортно, тем более я всё оборвала, получается, и я не ухожу… Чёрт! Лорин… начала топить нежность мою истрёпанную душу, но я тут ж перерубила всё. Надо собираться. Завтра не поеду никуда, может, через три-четыре дня? Раны конкретно затянутся и я смогу выдержать долгий путь.
— Это просто чудо какое-то, вас так мало было…
Я была переполнена страхами и эмоциями после случившегося. Просто какие-то варварские разборки!
— Нас, Дана, нас.
Понятно. Подтянула одело. Я в него с головой закуталась, поэтому чувствовала себя защищённее обычного.
— Дрались-то только вы… — решила я съехать с непривычно и неприятно скользкой темы.
Лорин сразу как-то удивился и… приободрился, улыбнулся даже. Кажется, всё куда хуже, чем я думала.
— Лучше не вспоминать. Главное, что мы одержали победу, — серьёзно заговорил мужчина, продолжая кухарить. — Теперь нам остаётся только «прибраться», отловить союзников, да поделить их «добро». Кстати, я сегодня хочу сходить в Первый дом, подобрать тебе место, чтобы мы вместе работали. Помнишь, мы с тобой говорили?
— Ага.
Я, насколько это было возможным в моём положении, сбежала в туалет. Трусливо. Чёрт, чёрт, чёрт! Я же забыла… дурёха! Первый дом? Это так его место работы называется? Боже, я даже этого не знаю! А Лорин ещё такой воодушевлённый был, будто… я ничего не говорила. Что-то не так. Страшновато становится. Лорин же… адекватный, да? Он меня поймёт и отпустит… Мои же права…, да? С каждой минутой, проведённой в туалете, моя решимость и уверенность в собственных правах таяла. Ликан же ничего не сделает…?
Вернулась и… прошла мимо кухни. Как-то ушла в себя и решила вернуться на второй этаж, но на лестнице передумала. Остановилась, а потом и вовсе села на ступени. Это было необдуманное решение, поэтому оно оказалось ещё и болезненным.
Задумалась. О чём? О будущем.
— Дана, скоро будет готов завтрак, — видимо заметив меня, мужчина вышел с кухни. — Ты в порядке?
Ох, не уверена, красавец мой, не уверена.
— Лорин…, ты мне дашь немного золота в займы? — посмотрела не очень уверенно на блондина.
Куда я собралась, вашу мать?! Без денег, без лошади, без карты! И куда я поеду?! Где я буду жить?! Кто меня довезёт вообще до города и будет защищать? Вот же я идиотка… Как я могла не продумать такое?..
— Ты же знаешь, где лежит кошелёк, — удивился он, подходя к лестнице. — А что случилось? Тебе нужно больше?
У меня даже пределов нет. Сколько бы не было золота — оно мне необходимо! Чёрт!
— Ты ведь знаешь, что я уезжаю, — негромко и осторожно произнесла я. — А у меня… У меня нет ничего, и я… Я бы тебе отдала, как только смогла бы, я бы выслала тебе золото…
Я бы правда отдала. Не сразу, через время, но я бы вернула долги. И стала чувствовать себя ещё более мерзко. Несамостоятельная я какая-то.
Взгляд ликана изменился не сильно, кровью белки не налились и на том спасибо. Но его реакции я ждала очень настороженно.
— Я не знаю, я не помню ничего, — мужчина сразу как-то нагло посмотрел мне в глаза и даже попытался улыбнуться. — То, что было вчера, — остаётся в прошлом, а мы с тобой идём вместе в будущее. Не уходи наверх, скоро сварится картошка и мы поедим.
Развернулся и ушёл снова на кухню. О, как. Я даже сказать ничего не смогла. Онемела от шока. Это наглость. Огромная и… беспросветная! Как это «ничего не помню»?!
Пришлось вставать. Шипеть и мычать, но разбираться надо было. Пусть мне будет по итогу страшно и вероятнее всего мне будет нанесена душевная травма, но я выясню всё сейчас.
Прихромала к столу. Надо с ногой что-то делать. Я ведь даже на лошадь не заберусь. Вывернула или ушибла щиколотку. Надо перетянуть сустав, пока осложнения не начались.
— Лорин, я дня через три уеду, — осмелилась я подать голос. — Золото мне твоё, в таком случае, не нужно, я… Я что-нибудь придумаю, заработаю. Может, вернусь на время к отцу, но без твоей помощи обойтись смогу.
Я в свои слова искренне верила и уверенно смотрела на спину порхающего по кухне мужчины. Мы с ним близки, я… влюблена в него, так что… пусть не упирается! Вот!
— Тебе мясо с подливой? Но только учти, что она горькая, я, кажется, сжёг лук, — усмехнулся Лорин, словно не слыша меня. — Или… он чернеет, когда готовится? Если да, тогда всё в порядке.
Теперь я поняла, что мои реплики кое-кто игнорирует намеренно. Это было по-детски. Обидно, что тема зашла о наших жизнях, а ему всё равно. Я ведь уезжаю, а ему всё игры.
— Я буду мясо с билетом отсюда, — сдвинула я брови, расхрабрившись. — И я всё понимаю, Лорин. Теперь я не дура, теперь я о своих правах всё знаю, и ты разозлён или расстроен, но ты должен с этим смириться. И нет, чёрный лук ознаменует о гибели твоего блюда.
— Значит, без подливы.
Это уже не смешно. Может, он после вчерашнего не отойдёт никак? Тоже дура, прямо с утра пораньше начала права качать, а его вчера подрали… рубашку надел, все раны свои скрыл от меня, а я вчера много крови на нём видела. Наверное, тяжело перенёс смерть ликанов, они всё-таки сородичи, какие-никакие знакомые, соседи по городу. Да, я однозначно стала стервой, думающей только о себе. Слушайте, а эгоизмом можно заразиться?.. Вот я так и знала, что половым путём передаётся всякая гадость!
До конца дня Лорин вёл себя, как обычно, чем нервировал меня. Улыбался мне, шутить пытался, ухаживал, рассказывал вечно что-то. И я… учувствовала, расслабилась и подумала, что утром было просто недоразумение. Мы друг друга не поняли, Лорин просто… устал, ему нужна была передышка. Я тоже перестала выпускать иголки и сама тянулась к нему, а вечером… ничего не случилось. Лорин пытался. Видят Боги, он приложил все условия, дабы мы с ним слились в страстном танце любви и порока. Он был и вправду необычайно аккуратен и нежен, касался меня почти неосязаемо, шептал мне что-то сбивчиво, но я… не посмела. Заявлять о своём уходе, а затем заниматься с ним тем, что должно объединить нас? У меня всё ещё есть уважение к его персоне, а в голове остались мозги. Хоть их и отбили, но остаток мыслящего вещества всё-таки справлялся. Я — не сволочь и я бы никогда так не поступила с Ним… не стала бы давать надежду, а затем отбирать её.
Но всё закончилось гладко. Лорин постонал, помычал, пофырчал, но в итоге уснул сном младенца. Засопел, прижался ко мне, словно… боялся мне навредить. Я его не обнимала и никаких посторонних действий не совершала.
На утро я была озадачена. Температура поднялась, но я всё равно проснулась в почти положительном настроении. Лорина нигде не было, лишь… странный стук, раздававшийся с первого этажа.
Накинула свою позабытую ночнушку и достала из тумбочки сложенные бинты. Недавно их сюда положила и была уверена, что они понадобятся мне не скоро, но увы.
Села на кровать и начала перетягивать щиколотку. Она как бы не болела, если на ногу не наступать. Перетянула её потуже и стало полегче.
Кое-как спустилась и оказалась во мраке. Стук раздавался снаружи. Что он там делает?
— Ты что, с утра пораньше шуметь удумал? — обхватывая себя за талию, с улыбкой спросила я.
Вышла на крыльцо. Никого нет, на улице моросил дождь, небо тёмное и какое-то сонное. Ликаны все спят, поэтому могу себе позволить пощеголять в ночнушке по двору.
Лорин вооружился молотком, гвоздями, досками какими-то. Удивлённо наблюдала за тем, как он… заколачивает ставни? Он закрыл ими окно и сверху скрепляет досками.
— Я тебя разбудил? — блондин обернулся и улыбнулся.
— Нет, я уже выспалась, — потёрла глаз. — А что ты делаешь?
Блондин как-то нахмурился, и улыбка его померкла. Сделал ещё пару ударов, забивая очередной гвоздь. Я всё поняла, как всегда по-своему.
— Опять? — Я как-то неестественно поджала губы и тут же разозлилась на себя. — Лорин, ты же говорил, что Бюрт — это единственная твоя проблема. Что на этот раз? Толпа обделённых и обиженных? Ты от них дом защищаешь?
Раздосадовано покачала головой. Он не изменился. Ни капли, ни на секунду. Всё по-старому, по одному и тому же пути. Ошиблась я, когда думала, что будет больно уезжать отсюда. Меня ведь никто, кроме него не держит здесь, а теперь… уйду с лёгкой душой.
— Что? Нет, Дана, нет.
Я его не слушала. Вернулась в дом и потопала на кухню. Попью-ка я чаю. Не буду расстраиваться, просто дам время своему организму оправиться и окрепнуть, а затем уеду. Даже не знаю куда. Просто… любое место лучше, чем это. Наверное, вернусь к отцу. Подлечусь, возьму денег и сбегу оттуда. Делов-то. Но надо добраться до своего родового гнезда.
— Нам не угрожает опасность, ничего не изменилось, — с этими словами мужчина вошёл в кухню и сел за стол. — Город наш.
Не верю. Чуть насмешливо покосилась на соседа.
— Ну, конечно, — кивнула. — Иди дальше окна заколачивай.
Сделала большой глоток и тут же зажмурилась. Горячо.
Не ожидала, что он коснётся меня. Положил руку на моё запястье, вынуждая поставить кружку на стол. Подняла на него глаза. Такой серьёзный, а взгляд глубокий и какой-то пленительный.
— Всё закончилось. Мы победили. — Его губы тронула мягкая улыбка. — Мы выстояли, а ты… ты моя альфа и никого кроме нас нет. Ты и я.
Тут-то и появились сомнения.
— А окно-то ты тогда зачем заколачиваешь? — спросила я, недоумевая.
Лорин долго смотрел мне в глаза, словно пытаясь понять, шучу я или нет.
— Ты знаешь зачем, — произнёс он, сжимая мою руку.
И я смотрю в его глаза, силясь понять. Я не знаю. Правда, не знаю. Мы выжили, победили, затем я проявила свой хрупкий стержень, и Лорин… нет. Нет!
Как-то резко выдернула свою руку, не желая ощущать прикосновений этого… этого упрямца и эгоиста. Надеюсь, что я ошиблась в своих выводах.
— Нет, Лорин, не-а, — я даже головой отрицательно замотала.
— Да, моя хорошая. — Ликан, словно прочитав мои мысли, кивнул и выразительно поднял брови. — Твоё место здесь.
Я поднялась. Лорин тоже повторил мой манёвр. Стало смешно. Нет, нам не угрожает опасность, только мне. И вот она во плоти, стоит и плотоядно смотрит на меня.
— Я не буду с тобой жить, — тихо сказала я, осторожно направляясь к лестнице. — На днях я уеду, и тебе придётся с этим смириться.
Ругань не поможет. Кажется, я переросла это. Крики и обиды — это не то, что нужно. Зачем? Нельзя расставаться врагами, да и морально я давно выжата, могу только плыть по течению, изредка попискивая.
— Не смей такое говорить! — эта фраза догнала меня уже на лестнице. — Ты — моя женщина и твоё место…
— Дай угадаю, рядом с тобой? — Я стояла на ступенях и мне пришлось обернуться.
Столько злости во взгляде, губы презрительно поджимаются, ноздри раздуваются. Раньше меня такая картина выбила бы из колеи на пару дней. Но закалка дело долгое и плодотворное, поэтому я уже спокойно взирала на все эти изменения в своём мужчине.
— Да что я с тобой говорю?! — вскинулся блондин. — Запру тебя в комнате, пока из твоей головы не исчезнут эти идиотские мысли!
Изогнула брови.
— Пожалуйста, — я спокойно улыбнулась. — Ты ведь только так решаешь все проблемы. Я не удивлюсь, Лорин.
Насладилась сурово сдвинутыми бровями. Он этим меня напугать хочет? Я стою на лестнице, а он на полу и мне удаётся возвышаться над ним, подкрепляя тем самым свою волю.
— Дана, ты будешь жить со мной всегда! Всегда! — Он чуть ли ногой не топнул от досады и раздражения. — Мы же подходим друг другу, почему ты так сопротивляешься?!
Опять он это делает. Лорин давно начал меня обвинять в манипуляциях, и я честно не понимала причину его подозрений. А ведь ответ прост: он сам этим занимается. Поэтому и думает, что этим же грешу и я. Ликан снова затеял свою игру, хочет, чтобы я приняла его сторону и позабыла обо всём.
— Я подхожу тебе, а подходишь ли мне ты — это уже неважно для тебя, — снова грустно усмехнулась. — Я удобна для вас, альфа Лорин.
— Ой, да перестань, милая. — Блондин поморщился и запустил руку в волосы. — Ты же несерьёзно, да? Просто ты была напугана, и я понимаю, я тебя понимаю. Ты просто решила, что так для тебя будет лучше, но это не так, не так…
Он сделал шаг вперёд и протянул руку ко мне. Устало прикрыла глаза.
Пришлось садиться. Голова закружилась, поэтому ругаться мы продолжим сидя.
— Хороший мой, что ты мне обещал? — спросила я, вздыхая и обхватывая колени руками.
Бок заныл, но я чуть выгнула спину и стало полегче. Боги, как же мне повезло! Сальма… она была намерена убить меня, просто съесть! И это больно. Она меня укусила лишь раз, но мне хватило, чтобы уверовать во всё и сразу. Как так всё зажило? Теперь у меня куча болячек и ни одного кровоподтёка. Может, это потому, что Лорин зализал мне всё быстро?
— Когда? — Лорин помедлил с ответом и сильно нахмурился.
Смешно. Он даже не помнит. Лгун. Завравшийся, запутавшийся мальчишка, в чьи руки попала власть. Не по ошибке, он вроде как заслужил, но… я бы не хотела жить в городе, который находится под властью подобного мужчины. Я в нём не уверена. Это всегда было, но в нашей с ним жизни были хорошие светлые пятна. Я ведь его простила, хотя это нельзя принять и понять, но я смогла, перешагнула через себя и пошла навстречу к этому ликану. Как нам было хорошо… Несколько недель счастья, а кажется, будто это были счастливые мгновенья, просто вспышки в памяти. Хорошее помнится плохо, особенно на таком чёрном фоне.
— Ты обещал, что меня больше никто не тронет, — напомнила я спокойно. — Когда просил дать тебе последний шанс.
Понимание отразилось на прелестном лице мужчины.
— Это было до или после того, как ты предала меня?
Ах, вот как поворачивается игра. Идём не по прямой, делаем петли.
— Лорин, я совершила чудовищный поступок, — тут же решила я наконец-то прояснить ситуацию. — Мне оправдания нет, хотя я могу привести десяток доводов в свою пользу, но я этого делать не стану. И я тебя не предавала.
Лорин насмешливо вскинул брови.
— Ты сговорилась с Сальмой за моей спиной, — зло процедил блондин. — Ты меня хотела отравить. И прости, что не помню данных тебе обещаний, ведь я думал, что ты своим поступком перекрыла все мои грехи! Мы теперь с тобой на равных, дорогая моя.
Говорил Лорин без презрения, скорее пытался уровнять нас. И он в чём-то был прав. Жаль, что не во всём.
— Лорин, — я даже улыбнулась, не веря, что эта тема затронута, — я тебя не отравила. Да, я встречалась с Сальмой за твоей спиной, но только потому, что у меня не было выбора…
— Выбор у тебя был. Ты могла сказать мне!
— Ты меня от неё не защитил. — Голос мой слегка осип, поскольку я не ожидала, что буду вытаскивать из себя всё. — А она смогла. Она не убила, обещала мне защиту и сомневаться в её словах у меня не было желания, понимаешь? Ты до такой степени отвратил меня от себя, что я нашла утешение у врага на плече.
— Я виноват во многом, но не во всём. — Мужчина нервно заходил перед лестницей. — Этот чёртов вызов — просто ужасная случайность. Я не знал, и я не предусмотрел такой поворот событий, пойми ты наконец! Я сожалею, это моя вина, но второй раз она бы к тебе даже не приблизилась.
— Я не хотела это проверять, — спокойно вздохнула я, следя за ликаном. — Прости, но я тебе больше не верю.
Он на несколько секунд замер, а затем возобновил своё хождение. Лицо его искажалось от злости и обиды. Успокаивать я его впервые не хотела. Это расставание, так должно быть, ведь я ухожу не на время, а навсегда, он должен со мной проститься или же разозлиться и жить дальше.
— Даже после своей смерти эта сука всё рушит. — Лорин остановился и упёр руки в бока, чуть запрокинув голову. — Дана, пожалуйста, посмотри вокруг: мы с тобой управляем этим городом, плевать на старейшин. Я к твоим ногам всё положу, слышишь меня? Что угодно, только давай начнём всё сначала. Забудем всё и будем просто вместе?..
«Я верю» — зашуршали мысли в голове. Он отчаянный. Сильный и смелый, но… я просто не та. Сломанная, забитая кукла. Со мной уже ничего не построить, я буду сначала верить, а потом сомневаться. И ничто этого не изменит. Я — человек, он — нет. Ничего общего.
— Нет. — Я осторожно почесала скулу, которая жутко зудела. — Прости, но я уеду. Так будет лучше.
Ликан долго стоял спиной ко мне. Изредка отрицательно качал головой, словно не принимая мои слова. Я не собиралась уходить. Первым должен уйти он. Почему-то мне казалось это правильным. В кой-то веки я стою на своём, не боюсь ничего, проявляю чёткую позицию. Хотя, раньше я также сопротивлялась приставаниям этого негодяя. Как же тогда всё было просто: я убираю, он руководит. И всё. Иногда ругаемся или разговариваем. Было просто, я хотела лишь дружбы, чтобы иметь просто близкое существо и стать таким же существом для него. А он всё испортил.
Неожиданно Лорин развернулся и тут же подскочил ко мне. Я не успела испугаться, просто охнула и чуть отклонилась назад, вызвав боль в мышцах.
— Дана, прошу тебя.
Блондин встал на колени. Я уже несколько секунд таращусь на это, силясь убедить себя в том, что это не сон. Лорин. На коленях. Передо мной.
— Ты что? Встань, — отмерла я, пытаясь обхватить его плечи. — Лорин…
Он схватил мои ноги и упёрся лбом в колени. Шок-таки меня принял с распростёртыми объятиями. Я застопорилась, глядя на серебристую макушку.
— Я… я всегда буду здесь, — зашептал он еле слышно. — Котёнок, я тебя… я умоляю… Молю тебя остаться…
Сглотнула и посмотрела в сторону, силясь сдержать… своё нутро. Он же… никогда… никогда раньше…
— Встань, — процедила я, сдерживаясь.
— Дана, это моё место… здесь, Дана, у твоих ног, я… я бы никогда тебе не сказал этого, ведь я не такой…, но ты должна знать, — зашептал он, обдавая жаром мою кожу на ногах. — Я умоляю тебя меня простить… Или нет, не прощай меня, ругай, бей, оскорбляй, но только не уходи, прошу тебя, только не это…
Судорожно вздохнула, стараясь успокоиться. Он же… никогда так не делал, это же Лорин! Злой и эгоистичный, не тот кто встал бы на колени перед женщиной. Я его словно сломала.
— Лорин, я не могу, правда не могу, — зашептала я, касаясь его головы руками. — Я дала себе слово, если я его не сдержу, то перестану себя уважать. Пожалуйста, перестань меня мучить, встань.
Он молчал, сидел и судорожно дышал. Неосознанно начала гладить его голову, пытаясь как-то успокоить и защитить его, будто этот большой ликан нуждается в этом.
— Я понял, — сипло произнёс ликан. — Я… я скажу, надо было это сделать давно, но я очень боялся…, что это будет не взаимно…
Молча гладила его и начала склоняться к нему, чтобы… успокоить. У меня душа не на месте, когда я вижу его таким. Таким человечным. Это ему не идёт.
— Дан, — ликан начал поднимать голову, чтобы посмотреть на меня, — я тебя люблю.
Вздрогнула. Что он сказал?
— Я давно должен был тебе это сказать, но я был уверен, что ты и так это знаешь, ведь я старался своим поведением и намерениями показать любовь к тебе, — шёпотом заговорил мужчина, глядя на меня своими бездонными изумрудами. — Но ты же это знала, да?
Глаза блестят. Его глаза… Сглотнула какой-то счастливо-неверующий ком и со слезами на глазах уставилась на него. Я ведь его тоже люблю. Только о нём думаю, живу с ним, круг моего общение начинается и практически заканчивается на нём же. Он — мой мир, поэтому я должна уйти.
Нет, это не очередная моя глупая идея. Теперь я думаю только о Лорине. Если он меня любит, то что с ним будет, когда я умру? Это ведь произойдёт, причём скоро. Я не выдержу жестокости и тяжести его жизни. Меня постоянно калечат, мне не заработать их уважение, к тому же вся его стая считает меня предательницей. Моя смерть — это вопрос времени. Нет, мы все когда-то умрём, но я в этом городе очень ускорю сей естественный процесс. У меня уже синяки заживать не успевают, как я умудряюсь получить новые. Лорину… не верю, что даже думаю о таком, но ему… ему нужна другая. Сильная, под стать ему. Чтобы она могла постоять за себя и в случае чего прикрыть спину этому зеленоглазому воину. Нас свёл случай, какая-то глупая ошибка. Этого быть не должно было, но признаю, что это было незабываемо. Я его никогда не забуду, но ради его же блага, мне нужно уйти. Просто, раньше я задумывалась лишь о своей смерти. Но никогда не думала, как же будут жить остальные, близкие мне существа. Что станет с Ним? Если он мне признался, значит… что перенесёт он мою кончину плохо. К тому же, я уверена, что не раз перед блондином встанет выбор между мной и его стаей. Я не хочу вынуждать его делать выбор. Боюсь, что он выберет не меня. И правда, кое-что половым путём передаётся — эгоизм.
— Не знала, — честно сказала я. — Ты очень часто доказывал обратное.
Мужчина коснулся пальцами моего лица.
— Я тебя давно полюбил, просто стыдился признаться. — Мужчина поддался вперёд. — Я тебе всё и всегда прощу. И… я тебя прошу, снова, Дана, поверить мне и остаться со мной.
«Поверить» — создало горечь общему флёру. Опять.
— Лорин, — я сама положила свои израненные руки на колючие щёки мужчины, — ты у меня уже просил самый последний шанс, и я дала тебе его. Ты пообещал мне, что я больше не пострадаю. Но я чуть не умерла, если бы не тот ликан, Сальма бы меня загрызла…
— Но это же был непредвиденный случай! Ты… Сальма дала мне возможность уничтожить всех их и я воспользовался, чтобы прежде всего мы с тобой могли жить спокойно, — горячо зашептал мужчина, силясь донести до меня свою мысль. — Я должен был воспользоваться этим шансом, пойми. Мы с ними покончили и всё, теперь мы с тобой можем жить мирно и спокойно.
Вздохнула.
— Я не говорю тебе, что ты должен был отказаться от этой возможности, — наконец справилась я с чувствами и снова спокойно заговорила. — Ты сделал всё правильно. Ты старался для своей стаи, ты молодец, ты хороший альфа.
— Но.
Он понимает. Теперь уже может нырять так глубоко и осознавать смысл моих поступков и слов. Это прорыв, жаль, что такой поздний.
— Эта жизнь не подходит для меня. — Я начала гладить острые как бритва скулы. — Я — не воин, не альфа твоей стаи, я посмешище для тебя. Не потому, что глупая и страшненькая, а потому, что я слабая. Я никогда не стану твоим щитом, не сумею вступиться за ту же Мелинду, когда на неё нападут. Я — это твоё слабое место, на которое все твои недоброжелатели будут давить. А по итогу помру я или убьют тебя. А я не смогу жить, зная, что погубила тебя.
Замолчал, губы с силой поджал и вскоре снова уложил свою голову мне на колени.
Половину дня мы провели в молчании. Как-то подавлено мы оба выглядели, будто не признавались друг другу в любви. Какие бы чувства он не испытывал, он всё же скрыл от меня мои возможности и мои права, если бы не Сальма… возможно я бы не проявила дюжею силу и Лорин бы не осознал своё положение. Этого всего могло и не быть. Определённо, Сальма посеяла после себя очень плодовитые зёрна, которые сразу же дали побеги.
Перед сном я наслаждалась шумом дождя. Было тепло и спокойно, Лорин лежал рядом, но никак не касался меня. Мы словно… не поссорились, я не ощущала злость и обиду, мне просто было хорошо, наверное, ему тоже. Мы наконец-то как-то прояснили ситуацию и Лорин оказался зажат между событиями.
— Я распорядился, чтобы для тебя были закрыты все ворота. Ты покинешь город только в том случае, если сумеешь сделать подкоп или перелезть через многометровую стену.
Это было ожидаемо, но я удивилась спокойности его тона. Было бы странно, не прояви блондин свою собственническую натуру. Поговорил, попытался вправить мне мозги, а когда не вышло, то воспользовался запрещённым приёмом. Это же классика от Лорина.
— Ты ненавидишь меня?
Чуть зашевелилась, поправляя одеяло. Он хотя бы понимает, что это неправильно. Уже плюс, но я не разочарована. Если бы мне удалось уехать отсюда… я даже не знаю, что бы чувствовала. Будто мечта всей жизни сбылась. Радость, неверие, горечь. Не знаю, какие бы чувства меня одолевали.
— Ты этих чувств не заслуживаешь, — начала я аккуратно переворачиваться на бок.
— А каких заслуживаю?
— Не знаю, Лорин, ты старше, тебе лучше знать.
— С тобой я себя чувствую ребёнком или избалованным подростком, — почувствовала прикосновение к плечу. — Прости за то, что ударил тебя… тогда. Я не смел распускать руки, просто внизу были старейшины и мне нельзя было… В общем, лучше побей меня, поскольку я не знаю, как ещё оправдаться.
О, тот раз. Я даже как-то позабыла, если честно.
— Да я заслужила, не бери в голову, — вздохнула я. — К тому же, мне нужно было наказание, я бы себя принять никогда бы не смогла, а так… у меня вышло взять себя в руки.
— Ты после всего случившегося всё равно меня оправдываешь и защищаешь?
Очень на это похоже, но смысл в том, что мне с этой пощёчины тоже была выгода, так что… не считаю, что в этом конкретном случае была вина Лорина. К тому же, если взять его вспыльчивую натуру, то можно совсем забыть про тот случай.
— Я про это забыла, и ты забудь, — даже поморщилась. — Это не то, о чём нужно жалеть.
— Ты так спокойно реагируешь на мои слова, — всё же заметил Лорин. — Я думал, что ты будешь злиться.
Я тоже так думала, но не сейчас. Не время.
— Если я буду плакать и кричать, то ты примешь мою сторону?
— Нет, думаю, что я выстою, — послышалась улыбка в его голосе. — Я ведь не веду себя, как ненормальный. Просто хочу защитить тебя и я знаю, что никто не отпустит любимого человека на смерть.
Непривычно такое слышать. Мы ведь никогда о таком не говорили, не обращались так друг другу. Поздно, лучше бы и не начинали.
— Свобода никогда не перекликается со смертью, — возразила я негромко. — Разве что в некоторых случаях.
— Ты свободна, я же тебя на цепь не сажаю, — почувствовала, как он придвинулся ко мне ближе. — Занимайся чем хочешь, теперь, в принципе, ты можешь нормально общаться с местными, но по поводу мужчин я по-прежнему буду непреклонен.
Вот только местные со мной общаться не будут. Вскоре и они узнают, что я сотворила и тогда уже всё будет куда хуже. Очередная волна общественного порицания — это то ещё испытание.
— Единственное занятие, которым я хочу заниматься — это путешествия, — выдала я.
— Я же тебе обещал, что зимой-весной все мы отправляемся на объезд городов. — Рука на плече сильнее сжалась. — Ты посмотришь на другую природу, попробуешь странную, но незабываемую кухню, я всё тебе покажу, купим тебе всё, что пожелаешь, только подожди чуть-чуть.
«Мы» — сначала согрело душу, а потом резко заморозило. Это не я и он. Это его стая. Он же их не бросит, разве что на недельку, а что это за путешествие длиной в одну неделю? На одну дорогу может дней пять уйти. Он говорит о своей стае. Они словно… его дети и братья, которые дышать без своего «старшего» не могут. И они всегда будут с нами. Существа, которые меня «не любят».
Я очень не хочу говорить на эту тему. Затрагивать его ликанов я никогда не стану, так же, как и ставить блондина перед выбором. Не такой я человек.
— Лорин, а кто меня спас? — решила я сменить тему и заодно разгадать тайну своего спасения.
Ликан замолчал, словно не ожидая такого резкого поворота событий и смены темы.
— Морик. Я его даже не посылал, не успел, он сам, как только расправился со своими «проблемами», побежал в лес за тобой, а я не смог. — Мужчина видимо случайно боднул моё больное плечо лбом и лёг позади меня впритык. — Ликаны так ведут бой, когда сталкиваются две стаи. Главное — завалить альфу, с остальными разговор будет коротким, поэтому я не мог прийти раньше.
Его оправдания меня не трогали, поскольку я была удивлена персоной своего спасителя. Морик? Серьёзно? Почему он?
— Почему именно Морик? — удивилась я, закусив болячку на губе.
Бородач? Да я его чуть не отравила, прости Господи!
— Он один принёс тебе клятву. Он тебя признал своей альфой и в первую очередь он бросился на твою помощь, — пояснил мужчина, прижимаясь ко мне всем телом. — Неважно, какие у тебя отношения с ним в человечьем обличье, главное, что его волк тебе служит и тебя он уважает. Надо, кстати, завершить начатое, чтобы у тебя было не два защитника, а все семеро.
Слова многое прояснили, но его вот эти обнимания… Не стоит, просто не стоит.
— Лорин, не нужно, — я убрала руку со своего плеча. — Отляг, пожалуйста, мне жарко.
— Хорошо, — через время отозвалась моя грелка. — Просто я не хочу, чтобы ты думала, что одинока. Я всегда рядом, можешь рассказать мне всё, я буду и был твоим первым слушателем.
На прощанье он поцеловал меня в макушку и как полагается джентльмену, отлип от меня.
— Дана, ты спишь? — этот вопрос настиг меня где-то через полчаса.
Я не спала, последнее время меня часто мучает бессонница.
— Нет.
— Я тебе раны не зализал, забыл как-то, — почувствовала вибрацию и поняла, что ликан приподнялся. — Давай я быстренько всё сделаю и мы снова ляжем?
Делать это мне не очень хотелось, но здоровье было на первом месте.
— Давай.
В полной темноте мне помогли развернуться и задрали мою ночнушку.
Прикосновение горячего языка скорее причиняли дискомфорт, поскольку было щекотно и неприятно одновременно.
— Лорин, а укусы ликанов неопасны?
А вдруг она больная?! Я как-то об этом и не подумала. Может, это как с дикими собаками? Грызанут и пиши пропало.
— Нет, мы же не падальщики, и болезни никакие не переносим, поэтому рана так быстро затянулась на тебе, — пояснил волк, оторвавшись от… целования моего тела. — И… я же тебя тоже кусал и ты была в порядке, так что твоё здоровье вне опасности.
Успокоил, но не до конца.
— Просто я подумала, что Сальма была в волчьем обличье…
— Разницы серьёзной нет, но её же слюна твою рану и обработала в первую очередь, — окончательно успокоил меня сосед по кровати. — Ничего страшного, котёнок, ты скоро поправишься.
Не должна я это позволять, но Лорин пользовался моментом. Трогал меня там, где ран не было, гладил, колючим подбородком тёрся… В общем, Лорин решил совратить меня или просто показать от чего я отказываюсь. В любом случае, мне это поможет, так что я позволяла этому происходить.
Под конец процедуры, я начала дремать. Нервы меня больше не беспокоили, страха почему-то тоже не было, хотя Лорин прямо заявил о своих намерениях воспрепятствовать моему уходу, но я всё равно оставалась спокойна. В первый раз, что ли?
— Дана, я тебя больше не привлекаю… в интимном плане? — задал Лорин вопрос, когда я снова начала укрываться и переворачиваться на другой бок.
Хм.
— К чему этот вопрос?
— Ну, у нас очень давно не было секса, и я скучаю по тебе, а ты… По тебе я того же не могу сказать, поэтому и спрашиваю.
Я без этого могу обходиться. Да и когда думать-то о нём? Я влипаю в неприятности, потом пытаюсь от них оправиться, потом снова влипаю, снова стараюсь вернуться на прежнюю плоскость и снова падаю, в общем я не скучаю. А он… мужчина, да и ликан к тому же. Я понимаю его желания, ведь для него это природная потребность, а я могу и так обойтись. Нет и нет, к тому же желание отсутствует. Мне больно в душе, сейчас особенный и крайне хрупкий момент, который в любой момент превратится в переломный и мне не до секса. Ну, займёмся мы им, и что? Лорину я дам шанс на продолжение, словно я прощу ему всё и мы будем жить так и дальше. Но я этого не хочу. Я планирую уйти, и сама же «прыгаю к нему в койку» фигурально выражаясь. Противоречу собственным словам, показываю ликану свою ветреность и несерьёзность. К тому же, мне просто чисто по-человечески не хочется. Столько ликанов погибло: Сальма, Бюрт, их стаи. Мы чуть вслед за ними не отправились и нам стоило бы хоть немного погоревать, просто отдать дань уважения хорошим соперникам. Нет, возможно, они не заслужили никаких почестей, но… мы все живые существа, ходящие по одной земле и неправильно… сношаться в такое время. Это моё видение ситуации, да и отвыкла я от Лорина, не хочу снова ворошить чувства.
— Меня тут били почём зря на протяжении долгого времени и, знаешь, Лорин, я даже об этом не думала, — поёжилась я, прикрывая глаза. — А ты что, всё это время ни с кем не уединялся?
Вообще-то мы о таком не говорили. Про верность. Только про мою и мне сразу же прижгли нос, чтобы я его даже не поднимала, не то, чтобы не совала в тему «Измены: плюсы и минусы».
— Нет, ну были кое-какие волчицы, но они какие-то странные, чокнутые немного и слишком ненасытные, — ответил Лорин.
Не знаю, что я испытала. Жёсткую обиду или циничное подтверждение собственных опасений? Он… был с другими?! Пока я… страдала? Лечилась, раны зализывала, а он меж ног у дам провёл? Это… кхм… наверняка, нормально для альфы, но это неприемлемо для моего мужчины. Как он мог вообще?!
— Эм… ну… да, ты молодец, мы же просто живём вместе, — заговорила я вполне нормальным голосом. — Это… правильно, ты же ликан — тебе нужно проводить время с волчицами.
Альфа и мне одной? Ха-ха.
— Ты что, издеваешься надо мной?! — вдруг вскрикнул Лорин, и кровать содрогнулась, затем послышался топот и в тот же миг мою спальню озарил свет лампы. — Ты почему так реагируешь?!
Я часто заморгала, привыкая к свету. Чего он кричит-то?
— А что я не так сказала? — не поняла я. — Должна была дать тебе полное благословение или пригласить твоих подруг на чай? Ты мне скажи, я ведь не знаю, как поступать в таких ситуациях.
Видели бы вы Лорина. Мои слова его только сильнее разозлили. Полуобнажённое тело украшали свежие рубцы. Скоро и следов не останется, но ему тоже досталось. И откуда у него силы на ругань?
— Ты должна меня чихвостить! Ругать и говорить, чтобы я даже не смел смотреть на других баб! — Ликан начал указательным пальцем показывать на меня, на себя, на пол, что-то на руке вырисовывать.
— Извини…?
Ночь на дворе, я уже спать захотела, но такая ссора у нас впервые, так что… придётся учувствовать.
— Что «извини»? Дана, ты обязана сейчас закатить скандал! — Блондин был настроен решительно, вся его властная поза говорила об этом.
Я прибывал в полнейшем неведении. Ничего не понимаю. Так, он спал с кем-то или нет?
— Лорин, ты сейчас мне закатываешь истерику, поскольку её не закатила тебе я? — уточнила я. — Я всё понимаю, но ты в своём уме? Это самая бредовая тема для ругани.
Мужчина чуть не задохнулся от возмущения.
— Не ставь вопрос таким образом! Ты мне обязана предъявить претензию, поскольку я тебе якобы изменил, — скрестил он руки на груди. — Раз в любви ты мне призналась, то я требую положенного отношения.
Я на полном серьёзе оглянулась. Нет ли тут кого-то ещё, с кем мог бы Лорин ругаться. Эти претензии точно в мой адрес?
— Но ты же взрослый мужчина, ты волен делать то, что тебе вздумается, — попыталась я съехать с темы.
— Да что б тебя! — рыкнул он и взмахнул рукой. — Не будь ты такой холодной и отчуждённой! Прояви ты ко мне свои чувства, будь моей альфой!
Сглотнула. Кажется, понимаю. Хорошо, что я могу пока улавливать нити претензий, но с каждым разом становится всё сложнее и сложнее.
— Эм… хорошо, — немного неуверенно выдала я, глядя на выжидающую мордочку странного возлюбленного. — Лорин, ты… Ты мне изменяешь и я этого не одобряю. Ты… поступаешь плохо и некрасиво… Вот.
Это же, да? Он именного так хочет? Но я… я думала, что не в праве после случившегося так себя вести, к тому же, я и раньше отличалась специфической гордостью в этом вопросе. В конце концов, Лорин взрослый мужчина и не мне его контролировать.
— Я тебе не изменяю, — сменив свой тон, ответил ликан чуть менее враждебно. — Верен только тебе.
Его ответ меня удивил и снова озадачил. Он мне врёт или… что?! Что ему нужно от меня?
— Мне… приятно, но я не понимаю, зачем ты это всё затеял? — нахмурилась я и покосилась в тёмное окно, по стеклу, которого барабанил дождь.
Лорин запрокинул голову и устало прикрыл глаза. Постоял так, а потом подошёл к кровати и сел рядом со мной. Я косилась на мужчину слегка даже сочувственно. Может, срыв?
— Дана, я хочу, чтобы ты меня ревновала, как я тебя.
Он сидел боком ко мне, чуть ссутулился. Такой весь потрёпанный и родной, что хотелось обнять его и прижать к сердцу, чтобы поделиться теплом и согреть.
— В смысле, ко всему, что движется? И без причин? — уточнила я с лёгкой улыбкой.
— Не ко всему, стариков и детей я не приплетаю, — заворчал ликан негромко. — И причины есть всегда. Ты их разбрасываешь по сторонам.
Опять я виновата.
— Лорин, ну зачем? — теперь я устало закатила глаза и легла на подушку. — Ты мне даже поводов не даёшь, к тому же, я ничего не могу сделать с тобой и твоей любовницей. Только смириться.
— Ненавижу твой язык, — фыркнул ликан. — Ты все мои слова и требования переворачиваешь так, будто я какой-то дурак с манией величия.
А я то думала, что об этом размышляю только я… вон оно как.
— Ложись спать, Лорин, на ночь ругаться вредно.
— Это человеческая пословица? Я о такой не слышал, — чуть оживился блондин, повернув ко мне голову. — Расскажешь что-нибудь ещё?
Хитёр. Лишь бы зацепиться за что-нибудь. Очень умно.
— Не сегодня, — нахмурилась я. — Ложись, Лорин.
Ликан потушил лампу и лёг на кровать.
Я не спала ещё долго. Ну, разумеется, меня же потревожили и теперь я не усну! Меня очень задели слова Лорина, как выяснилось. Я его не ревную? Вообще-то ещё как! Просто в слух ничего не говорю! Я всё вижу, всё чувствую! И вообще… я не холодная, а скорее горячная женщина! Я тут уходить собралась, а он словно ни в чём не бывало, решил закатить мне сцену! Мол, я же в любви первая призналась, значит вся ответственность на мне. Не тут-то было, тебе достанется, раз уж я решила меняться. Уйду я или нет — это будет Лорину на пользу. Хоть раз проучу его как следует, а то что-то он распоясался.
— Лорин, — я перевернулась на левый бок и привстала, начиная тормошить мужчину за плечо, — просыпайся.
— Ммм? Что случилось? — через несколько секунд заговорил уже заснувший, но любяще разбуженный мною.
Ну, готовься, хороший мой.
— Так, ты мне изменял?
Молчит, молчит, молчит.
— Нет, никогда не изменял, — наконец подал голос сонный ликан. — А что…
— Ну, конечно, — фыркнула я зло, выпуская всех сдерживаемых чертей. — Думаешь, я не знаю ничего? Если человек, то меня можно обманывать и я не узнаю?
Почувствовала движение и ликан взял меня за руку.
— Дана, ты чего? Ты издеваешься надо мной теперь? — мирно удивился Лорин.
Руку я свою выдернула.
— Да ты постоянно на всех баб таращился, а я терпела! — зашипела я громко. — Думаю, не буду, как другие, стану мудрой женщиной для тебя, а оно вон как вышло! Тебе это не нравится, страсти подавай! Так, пожалуйста, Лорин, я больше сдерживаться не буду и тебе будет стыдно за меня, понятно?
— Дана, я не хотел тебя обидеть или оскорбить…
— Ты когда-нибудь спал с Мелиндой или Майлой?
— Что?!
— Отвечай на мои вопросы, раз уж ты сам начал этот разговор. С меня три шкуры дерёшь за то, что я кому-то улыбнулась случайно, а сам будешь чистенький ходить? Нет уж, так не пойдёт, мой дорогой, — серьёзно, почти со злостью проговорила я.
— Нет, Дана, я с ними никогда не спал, — словно приняв правила игры, смиренно ответил Лорин.
— Врёшь мне небось опять, да?
— Нет, я не вру.
Замолчала, поджав губы. Ну, одной тайной меньше.
— А с Сальмой?
— Нет.
Ответил он слишком быстро. Я, конечно, не эксперт, но ложь почуяла, как собака кость.
— Да что ты говоришь? — едко улыбнулась я, таращась в темноту.
Тишина стояла недолго. Лорин сильнее сжал мою руку, которую снова схватил. Вот надо ему меня трогать постоянно!
— Дана, это никак не связано с нашей нынешней жизнью…
— Значит было! — я со злости ударила ладонью по его руке. — Чёртов изменщик! Убери свои руки от меня, фу-фу-фу.
Стало легче. Высказалась, побесилась, поругалась. Лорин прав… злобу надо на ком-то срывать.
Начала укладываться обратно. Обида появилась на мужика на своего, да и сон снова заявил свои права, так что я отвернулась от ликана и начала укрываться.
— Дана, я объясню, — этот голос я не узнала почему-то, словно я ликана застукала за чем-то постыдным и грешным. — Мы просто росли вместе и почти познавали взрослый мир вдвоём, но потом наши дороги разошлись и мы зажили каждый своей жизнью.
— Так, всё, избавь меня от своих оправданий, — отмахнулась я. — Я поняла с кем живу и теперь хочу спать.
Он хотел проявлений подобных чувств? Он их получил. Пусть теперь отвяжется.
— Ну, пожалуйста, — Лорин, словно, не понимая моего лже-гнева, начал ластиться ко мне и пристраиваться сзади. — Прости, что не рассказал, просто ты не спрашивала, и я не стал рассказывать…, но между нами всё было кончено.
Но знаете, кое-что грызло изнутри. Может, кинуть в общую топку? Раз уж зашёл такой разговор, то достану-ка я ещё одного чертёнка из своего омута.
— Ты ей поэтому позволил меня избить? Потому, что она тебе всё ещё дорога, да? — поинтересовалась я подозрительно.
— Нет! Да как ты… нет! Я бы никого тебе не предпочёл! Ты… ты что?! — начал пыхтеть от возмущения ликан мне в шею, чем раздражал меня безумно. — Ты у меня одна, и я… тебя люблю и никому-никому не отдам.
Опять признался. Неуверенность потекла по венам, но я с силой зажмурила глаза, прогоняя всё.
— Сальме, небось, тоже в любви признавался, да?
— Нет! Ну, Дана, хватит! Я понял, что поступаю плохо, но ты и правда говоришь какую-то ерунду! Я ведь даже мысли об измене тебе не допустил!
Жалко стало, но доконать его было делом чести.
— Слова изменщика. Я знаю, что ты крутишь с многими девушками, так что не прикасайся ко мне, — щёлкнула по руке мужчины, которая вновь поползла по моему телу.
Замолчал и лёг где-то позади меня. Притих. Может, задумался?
Я начала дремать. «Наконец-то эта ночь минует нашу комнату» — подумала я, но будто сглазила всё.
— Дана, ты перегибаешь, это очень глупо.
— Так, а ну брысь отсюда! — взбесилась я, не ожидав от себя такого. — И вообще, ты чего припёрся в мою комнату?! Без стука, без спроса, просто ходишь, как по своему дому, а это между прочим, мой угол! Я тут уединяюсь и отдыхаю от всяких пришибленных гуляющих мужиков!
Я не ожидала от себя этого и говорила совсем глупые вещи, которыми я хотела просто оправдать свой поступок и нагадить кое-кому в душу. А что? Сейчас можно всё и неважно чьи чувства ты заденешь. Лорин так совсем не печётся о моих, так почему я должна?
— Но это же наш дом…
— Вон отсюда! — я начала в прямом смысле выпихивать наглеца из кровати. — Я тут сплю, тут моя атмосфера покоя и комфорта! А ты сюда со своими скандалами пришёл и посмотри, что сделал! Я превращаюсь в тебя! Уходи!
— Дана! — полу-возмущение, полу-неверие.
Я не очень поворотливая при своих ранах, но Лорина лупить начала ожесточённо. Ладошками и быстро-быстро, пока мышцы не успели заныть. Лорин в каком-то ужасе чуть ли не кубарем с кровати свалился.
— Я сказала: «брысь»! Изменщикам в мою комнату путь заказан! — зашипела я. — Живо!
И Лорин ушёл. Ещё бы. Я была настроена воинственно. Да и заслужил он. За всё. Пусть знает, с кем теперь живёт.
Утро следующего дня проходило в обиженном молчании. Смотрели на меня, как на врага народа. Угрюмо и обиженно.
— Я пойду на рынок, тебе что-нибудь купить? — спросил Лорин, чтобы как-то завязать разговор.
А я была рада тишине, она меня не напрягала и помогала мыслить лучше.
— А по дороге ты заскочишь к своим девкам? — подняла я брови.
— Перестань, я всё понял, — пробубнил он, отводя глаза. — Не буду больше так… себя вести.
— Точно? А то мне понравилось, — усмехнулась я.
— Не надо, я как собака побитая себя чувствовал, — начал ликан жаловаться мне, видимо на меня же. — Просто я хочу, чтобы ты иногда, Дана, только иногда проявляла ко мне лёгкую и чуть ненавязчивую ревность, не больше. Мне же приятно, когда ты ревнуешь меня к кому-то. Ночью всё было ужасно, но я был рад, мне понравилось, что ты закатила сцену по этому поводу, ведь это означает, что я тебе небезразличен.
— Да я тебе в любви призналась, ты чего хочешь от меня? — удивилась я. — Это наглость, Лорин, ты требуешь слишком многого.
— Ой, всё.
Он обиделся, махнул на меня рукой и ушёл. Замечательно, довела мужика. Но это к лучшему.
Смотрела на то, как блондин обувается, как косится на меня.
— Не надо меня закрывать, — сразу бросила я, попивая чай.
— Ты под домашним арестом, — заявил он мне чуть высокомерно и с важным видом. — Будешь знать, как чушь нести…
— Лорин, — я вздохнула, — ты же сам сказал, что ворота для меня закрыты, зачем дверь-то запирать?
Угрюмо уставился на меня.
— А ты глупости творить не начнёшь? — подозрительность наполнила каждое слово.
— Какие? Любовников позову? — мне даже смешно стало. — Ну, закрой, если тебе так спокойнее будет, просто я если захочу — через задний двор полезу, мне твоя дверь без надобности.
Лорин начал… ломаться. Поняла теперь смысл этого слова. Растерялся, губы начал жевать.
— Я оставлю её открытой, но ты помни, что я тебя всегда найду, — пригрозил мне пальцем ликан. — Далеко не убежишь, но ругаться я буду сильно, так что прошу не испытывать моё терпение, договорились?
— Купи мне чего-нибудь сладенького, — попросила я, кивнув. — Или фруктов.
Растерялся от смены темы, но согласно кивнул и ушёл… оставив дверь открытой.
Смыться я хотела, но только толку не было. Не выпустят меня, а план был хорош, даже имел зачатки прогресса.
Я была крайне удивлена стуку в дверь. Лорин бы так делать не стал.
— Да? — я открыла дверь и удивлённо уставилась на волчицу. — Эм… Здравствуйте, а Лорина нет.
Это была Кара. Тёмно-зелёное платье с коричневым кожаным поясом. Она выглядела очень серьёзной.
— Я не к нему пришла, — отозвалась женщина. — Я могу войти?
Не к нему? И что у меня за манеры?
— Да-да, конечно, — я сразу же отступила, пропуская гостью. — Простите, что в таком виде, я не ждала гостей.
В ночнушке, вся растрёпанная, поскольку не расчёсывалась уже пару дней, при этом вся в синяках и хромающая. Как Лорин со мной живёт? Явно же не из-за моей неземной красоты.
— Мне нет дела до твоего вида, я к тебе по делу.
Ну, она никогда учтивостью особенной не отличалась, а сегодня так вообще, кажется, была раздражённой.
— Мы можем присесть. — Я указала на кухню, а потом на гостиную. — Где вам удобнее.
Женщина смерила меня подозрительным взглядом и направилась в кухню.
Я была слегка взбудоражена её приходом, к тому же эта дамочка в этом городе не последний ликан, так что… нервничала я вполне по делу.
— Ты когда собираешься уезжать?
Вот чего-чего, а данного вопроса я никак не ожидала. Растерялась и пару раз сглотнула.
— Меня как бы Лорин не отпускает, — пожала пострадавшим плечом.
— Он это может, — кивнула женщина. — Но ты, Богдана, сделала очень громкое заявление перед всем городом и теперь тебе необходимо сдержать свои слова, либо же прилюдно взять их назад. Просто так отсиживаться дома нельзя.
Вот оно что. И не перед всем городом… хотя слухи разлетелись, наверное, быстро. А Лорин, понятное дело, ничего мне объяснять не стал. Как обычно. Горбатого только могила исправит.
— Я слова свои назад брать не хотела бы, — заломив пальцы, проговорила я.
— Я бы этого тоже не хотела, — вдруг стрельнула женщина глазами в сторону окна. — Но я знаю, что Лорин запугал стражников у ворот, так что выход тебе заказан.
Она бы тоже? О… понятно.
— Кара, простите, но я не буду делать никаких заявлений, — нахмурилась я и опустила взгляд на стол. — Я не хочу тут жить, и ничто не изменит моё мнение.
Впервые была так категорична, особенно со старейшиной. Он мне жизнь в каком-то смысле спасла, от казни кое-как уберегла, хотя если бы не Сальма, то Кара была бы бессильна.
Женщина достала… из бюста какой-то флакончик. О, нет…
— Подсыпишь Лорину сегодня и, когда он уснёт, придёшь к главным воротам, — произнесла старейшина спокойным голосом. — Я буду ждать до темна, если не придёшь, то завтра сделаешь заявление на главной площади и будешь выпрашивать прощенье у своего альфы.
Это… это что такое?! Он в своём уме? Опять?! И… флакон-то мой! Она… откуда он у неё?!
— Вы… вы шутите? — изумилась я. — Лорин узнает и три шкуры с меня и с вас заодно спустит!
— Тебе здесь не место, — чуть сдвинула женщина брови, пугая меня. — Ты — человек, твоё присутствие здесь должно было стать временным, я не хочу, чтобы в моём городе жил человек. Ты не достойна метки — это уродует наши законы, ты — не наша, ты чужачка, которой места здесь никогда не будет. И мне было бы плевать на тебя, ведь когда-нибудь тебе свернули бы шею, но… Лорин к тебе привязался, не удивлюсь, что он пожертвует своим положением ради тебя. А ты знаешь, сколько он его добивался? Сколько глоток перегрыз? И тут появляешься ты. Он стал хуже работать, соображает плохо, начал становиться хлюпиком и всё это из-за жизни с тобой. А тебе ещё хватило совести предать его. Да я бы тебя за одну мысль об измене высекла на площади так, что ты ходить бы не смогла, а ты отделалась какой-то жалкой пощёчиной. И пусть все говорят, что ты дала шанс покончить с проблемой под называнием «Бюрт», для меня ты навсегда останешься предательницей.
Стало обидно до слёз. Ведь она говорила правду, жёсткую и преувеличенную, но Кара была права. Я сама так думала, просто… услышать в такой грубой форме было мерзко и противно. И теперь этот пузырёк. Тот же самый. Она хочет… какая ирония.
— Лорину скажи, что я приходила проведать тебя, — поднимаясь, бросила женщина. — Чтобы ты не выбрала, помни, что для своей стаи ты предательница, которая хотела убить их альфу.
Кара ушла, оставив дверь открытой. Я расплакалась от жестоких слов, но она была права. Мне нет тут места.
Пришёл ликан.
— Кара? — были его первые слова, как только он пришёл домой.
— Она заходила проведать меня, — солгала я.
— Ты расстроена. Что она тебе сказала?
Правду, Лорин, она сказала мне всего лишь правду.
— Нечего страшного, просто голова разболелась, — отмахнулась я. — Ты мне что-нибудь купил?
Мы с Лорином приготовили обед и мне не составило труда добавить сонного порошка в его еду. Очень обидно, что он так мне доверяет, а я снова подвожу его. Но я уже совершила кучу ошибок и поздно замаливать их, лучше уже нагородить с три короба, чтобы распрощаться с ним насовсем.
Ликана начало клонить в сон где-то через час. Но он сопротивлялся, читал со мной на диване и боролся со сном, как мог. Поэтому я совсем чокнулась и сделала мужчине чай, куда тоже подмешала порошок.
— Выпей, — ласкового сказал я, садясь рядом к засыпающему ликану. — И пойдём наверх, я тебя уложу.
У меня на глаза наворачивались слёзы от этой картины. Я же его люблю, я за него жизнь готова отдать, но… я не готова принять такую же жертву и от него. Он должен жить с кем-то, кто ему подходит. С сильной, коварной и независимой женщиной, а не с такой трусливой предательницей, как я. Мы с ним просто не пара, а наша вспыхнувшая любовь — издевательство Богов.
— Это всё от моей еды, — запыхтел он, прикрывая глаза. — Наверное, приправу перепутал…
Он не дойдёт до спальни, поэтому я помогла ему улечься на диване. Он даже… мысли не допускал о моём очередном предательстве. И кто из нас чудовище?
— Снежок мой… — Мои слёзы посыпались градом, но я даже не всхлипывала, просто смотрела на такое родное лицо и гладила его руками. — Я всегда буду тебя любить и помнить, а ты… Ты забудь меня, хорошо?
Я сидела рядом, почти лежала на его груди и смотрела в закрывающиеся изумрудные очи, которые я больше никогда не увижу. «Это нужно сделать! Ты должна» — зарычала я про себя.
— Дана…, что ты говоришь? — пробормотал Лорин, обнимая меня руками. — Я тебя тоже люблю, и… позови наших, кажется, меня отравили…
Боги, он и правда не верит, что это могла сделать я. Он не верит…! До последнего уверен в моей непогрешимости. Большой и наивный белый волк…
— Спи, мой хороший, — шмыгнула я носом, наблюдая за мокрыми пятнами на рубашке ликана, которые остались от моих слёз. — Пожалуйста, только не ищи меня… Я… я буду всегда с тобой, и… заведи семью, скотина! Чтобы дети тут бегали, слышишь меня?! Много детей и все такие же беленькие и наглые, как ты… Понял?
Я смеялась сквозь слёзы, разговаривая с уже заснувшим ликаном. Я — не его женщина, а он не мой мужчина, как бы нам не было хорошо, мы просто не пара, нам нельзя быть вместе, наша любовь нас и погубит. Лорин должен будет всегда оберегать меня, а остальные? Как же остальные? Нет, я не позволю ему делать этот выбор, он должен быть королём этого города и он будет.
Собиралась я быстро, хватала тёплые и удобные вещи, обувь всю свою сгребла… и всё в тот же рюкзак. Лорин его спрятал у себя на шкафу и думал, что я его там не найду. Глупый мальчишка.
Собрала себе еды, наполнила флягу водой, пару ножей прихватила и оделась сама. На улице дождь, поэтому я была в кожаных плотных брюках, рубашке и куртке, а также спёрла у Лорина его плащ. Он был тяжёлым, но с капюшоном и как оказалось, отталкивал воду.
С домом прощалась долго. Пару раз поцеловала печку, косяк и лестницу. Потом всё в тех же слезах побежала к ликану. Укрыла его, подушку поправила, расцеловала его в щёки, повыла немного, а потом быстро ушла. Чтобы не дать себе возможности передумать действовала быстро.
Дождь накрапывал, но ливня ещё не было, небо было тёмным, словно Боги окутали солнышко пуховым одеялом и спрятали его от нас. Я старалась смотреть себе под ноги, но всё равно умудрялась спотыкаться.
До ворот дошла быстро, минут за десять, поскольку я так переживала, что чуть ли не бежала.
У ворот никого не было, только пара стражников, которые, кажется, смазывали петли на боковой двери маслом.
— Простите? — я подошла к ним. — А вы не видели Кару?..
— Не кричи, — вдруг услышала я откуда-то сбоку. — Иди сюда.
Это была она. В боковой сторожке из окна выглядывала старейшина. Я тут же припустила к ней.
Войти внутрь мне не дали, женщина вышла сама и тут же глянула мне за спину.
— Спит?
— Да.
Сглотнула. Женщина выглядела просто серьёзной, нервозности почти не было, но… это же Лорин. Я бы на её месте боялась бы.
— Стой здесь.
Она снова нырнула обратно в небольшой домик, а когда вынырнула, то тут же впихнула мне небольшую кожаную сумку.
— Здесь карта, золото, и огниво, чтобы ты могла разжечь костёр, — проговорила старейшина. — Выбрала, куда хочешь поехать?
Чего? Я ещё и выбирать сама должна?
— Я… не знаю. Не знаю даже, где нахожусь, — залепетала я, боясь всё испортить своей не осведомлённостью.
Кара поджала губы.
— Твой родной город он проверит в первую очередь, езжай в Ирмус, он находится на окраине Северного леса, но с западной стороны, — посоветовала волчица. — Долго там не задерживайся, уезжай как можно дальше, хотя… в дождь тебя никто искать не пойдёт, поскольку это бесполезно, но вдруг выйдет солнце и твои следы можно будет прочитать, поэтому я тебе советую ехать так далеко, как только ты сможешь, поняла меня?
Я закивала, хотя ничего и не поняла, поскольку в глазах у меня стояли слёзы, а в ушах стучало сердце. Я не хотела уезжать, я боялась… боялась оставаться одна.
— Пойдём.
Женщина пошла вдоль сторожки и через несколько метров, между домами я увидела большого чёрного коня. На нём было седло, он был полностью готов к поездке. «Такой большой» — с ужасом подумала я. Кони меня не любят.
Девушка забрала у меня сумки и указала на седло. Я тут же собрала всю волю в кулак и быстро вскочила на коня. Старейшина подала мне сумки и я сразу повесила их по обеим сторонам от седла. Схватила поводья.
— Ты же знаешь, что об этом городе ты не должна ничего говорить? — спросила Кара, доставая из недр своего бордового плаща большую бутыль с буро-зелёной жидкостью.
— Я никому ничего не скажу, — пообещала я. — Кара, а как же Лорин?.. Он же… учует…
Ликан станет меня искать и пойдёт по запаху к воротам!
Волчица положила большой палец на горлышко бутылки и начала обливать меня и коня этой… жутко вонючей жидкостью. Запах вспомнила мгновенно. Сальма пользовалась таким же… маслом. И Лорин не заподозрил. Господи, а план… имеет место быть. Это не абсурд, не шутка… я правда уезжаю?
— Я — старейшина, а ты сделала заявление, это твоя воля, хотя поступали предложения о твоём убийстве, ведь ты человек и покидать город тебе не стоит, но раз на тебе метка, то ты альфа и ты вольна делать собственный выбор и жить там, где хочешь, — обходя коня, отозвалась она, продолжая брызгать маслом на копыта моего жеребца. — И запомни, Богдана — никогда не возвращайся сюда. Тебе здесь не рады, и ты вытащила счастливый билет, раз уезжаешь отсюда в здравии. Не потеряй свой шанс.
Глаза мои начали слезиться теперь от вони, конь занервничал, а я наконец-то осознала, что впереди только свобода. Просто… воля. Словно, кто-то невидимый достал со дна озера мои крылья и отдал их мне. Осталось только просушить их и вернуть на своё законное место. Вот и всё?..
— Эм… а… гримы? — осмелилась я подать голос. — Они же сожрут меня, да?
Ага, отправляет она меня в светлое будущее. Сейчас выпрет из города, а меня там в шашлык превратят… и главное, что Кара будет не причём, запаха-то на ней нет, а тех сторожил запугает вот и всё.
— С чего им на тебя нападать? — не поняла Кара. — Ты — мелкая живность для них, вот твой конь — да. К тому же, в нескольких километрах вокруг города их нет и быть не может, тут наша территория, а дальше… они охотятся только в сезон. Весна и лето их время, а осенью они перекочёвывают в более тёплые места, хотя встретить одиночку ты можешь всегда и везде.
Что? Не всегда вокруг гримы? А Лорин говорил… понятно. Кругом ложь, ложь и дайте-ка подумаю, ах да, ложь!
Женщина взяла моего коня под уздцы и вывела нас через тот же узкий проход. Она махнула рукой и мужчины, которые видимо не совсем смазывали петли, тут же открыли боковую дверь.
Кара быстро меня вывела через неё наружу и начала проверять сумки, хорошо ли те прикреплены. Я сидела, вцепившись в поводья. Боги, я за стеной. За чёртовой стеной! На которую часто смотрела с тоской.
— Кони у нас выносливые, поэтому скачи так долго, как сможешь, — начала давать последние наставление… немного заботливая женщина. — Еду он себе сам найдёт, но от куска хлеба никогда не откажется, поэтому не бойся его загнать. Что ещё?.. Золото у тебя есть, карта, еда, одежда… Так, направление. Скачешь вперёд где-то с час, там будет небольшая тропа, ведущая вправо. Не пропусти её, поняла? Свернёшь на неё и тебе нужно будет скакать около четырёх дней, если будешь проводить в день больше пяти часов в седле. Так ты доедешь до большого поля, обычно там растут только ромашки, но сейчас они уже завязали, так что не пугайся, если не найдёшь их. От этого поля около трёх дней по одной единственной дороге до Ирмуса. Там можешь остаться, но Лорин будет и там, поэтому я советую тебе там не задерживаться и уезжать дальше, там сама выберешь куда.
Я с ужасом глядела на Кару. Дорога… я же всё не запомню! А вдруг, забуду что-то?
— Спасибо… — залепетала я. — Простите меня, пожалуйста, за всё… Я ведь не специально сюда приехала…
— Я знаю, — серьёзно перебила меня волчица. — Но это не твоё место, ты человек, тебе нужно жить с людьми, а не с нами. Я позабочусь о Лорине, буду пускать его по ложному следу и если ты нигде не сглупишь, то сможешь зажить своей жизнью и забудешь про всё это. Ещё раз прошу тебя не распространяться о нас и о нашем городе. Всего тебе доброго, Богдана, дочь Прохора, живи с честью.
И женщина, не дав мне подготовиться, со всей силы ударила коня по ягодице. Тот заржал и сорвался с места, чуть не скинув меня. Но я мёртвой хваткой вцепилась в поводья, из этого седла меня будет тяжело выбросить.
Я часто оборачивалась, пытаясь запомнить место, которое принесло мне боль и… любовь. Первый мужчина. Во всём всегда первый… мой Снежок.
Конец первой части.
