— Теперь я тебе верю, — проговорил Лорин, выпутывая свою руку из моей мокрой шевелюры. — И ты всё равно дрянь. Только в хорошем смысле.

Как такое может быть?! Обозвал меня и сказал, что… Боги, да у него точно поехала крыша! Придурок жестокий. Хоть бы… с ним что-то такое произошло, чтобы он мучился! Не умер, а именно прочувствовал всю гамму отрицательных эмоций! Просто паразит, который вредит всему, что видит.

— Такого не бывает, — сильнее прижимая руки к груди, пробормотала я. — Лорин, выйди из ванной…

Начала догонять, что я как бы голая. Вода мутная, ничего не видно, но живот, плечи и руки-то на поверхности! Какого чёрта он ворвался вообще?! Я мыла голову! Дурак! Я к нему… чёрт! Я хочу к себе домой! В свой угол, чтобы там была хозяйкой я одна! Не он! И не кто-либо ещё! Надоело уже!..

— Утопишься, и я тебя… — начал он и замолчал как-то подавленно, но потом продолжил: — Вообще-то я в своём доме и хожу, где хочу!

Последняя фраза была сказана с какой-то детской злостью. Он словно произнёс это в своё оправдание, причём с негодованием и сильными эмоциями, словно я его как-то этим задела. Смотрит ещё так на меня, словно я должна была броситься на него с кулаками. Лёгкий вызов, прищур и подозрения. Я долго на него смотрела и поняла, что нужно что-то делать, когда Лорин перестал рассматривать моё лицо и переключился на плечи и… то, что я так упорно прятала и прикрывала руками. А вот это хамство.

— Лорин, дай мне, пожалуйста, спокойно домыться, — попросила я, начиная сильно хмуриться.

— Я разве мешаю? — весь его пыл пропал, и теперь передо мной стоял совершенно спокойный мужчина.

Убийца и к тому же озабоченный. По идее он должен был не вынимать меня из воды, а надавить ногой сверху! Чокнутый какой-то.

— Да, — кивнула я, чувствуя, что замерзаю.

Он чуть сместился. Рукава его рубашки были мокрыми, и мой взгляд упал на его домашние серые штаны. Не поняла. Это что у него выпирает?.. Стоп. Твою ж налево, Лорин! Ну, как тебе не стыдно?! Извращенец поганый! Фу-фу-фу, выжгите мне глаза, ибо жить с этим я не смогу. Как мужики вообще справляются с… Этим?! Наверное же мешает ходить и сдаёт своего хозяина с потрохами, когда тот возбуждён. Хорошо, что я сразу взгляд отвела — не увидела больше. Просто отвратительно.

— Чем же? — он скрестил руки на груди.

Что? Серьёзно?! Прикончили парня и теперь будем разбираться в ванной?! Что за… кто перевернул этот мир с ног на голову?!

— Своим присутствием, — прояснила я очевидные вещи.

Меня начало трясти от возмущения. Смерть, я не поняла что-то ничего. Меня заберут когда-нибудь или нет?! Что-то как-то задержалась я тут! Достали все! То живи, то умри! Определиться там у себя наверху не пробовали?! Жизнь или нет. Это же просто!

Во всяком случае я точно не должна жить здесь. С этим Лорином. Омерзительное существо. Жестокий и принципиальный тип. А ещё он врун, каких поискать, только утончённый. Ликан как бы не врёт постоянно, но в определённых случаях его ложь жалит так, что кажется, будто тебя просто до отвала накормили чернотой. Если уж я буду жить, то, может быть, Вы пересмотрите мою судьбу, а? Пусть случиться потоп и только меня одну унесёт чёрт знает куда, где я смогу зажить нормальной жизнью!

— Что ты скажешь на то, что я желаю посмотреть на купленное мною девственное тело? — чуть наклонил он голову в бок и поднял одну бровь.

Ощутила во рту какую-то горечь. Мерзкое премерзкое чудище! Несколько дней, как он убил ни в чём неповинного парня, а сегодня уже «посмотреть»! Как его земля носит? Почему он не мучается?! Где его проблемы?! Кто издевается над ним? Я ничего не сделала, а он уже убил одного и сейчас ломает жизнь мне! Этого больше, чем достаточно для наказания, раз я его получила за просто так! Справедливость, гадкая ты соня, подъём — работа тут для тебя есть!

— Я ничего не буду тебе показывать, просто посижу здесь, потом остынет вода, я замёрзну, заболею и умру в агонии, — почему-то пробормотала я, продолжая прикрываться.

Даже к бортику ванны пристроилась и облокотилась на него спиной. Ждать придётся долго, наверное, я даже тут усну, но заболеть — заболею. Помучаюсь и всё, к маме под крыло.

— Почему ты такая неприятная, а?! — он резко упёрся в стену одной рукой и чуть склонился ко мне с явной претензией. — Я же тебя в постель не тащу. Просто покажи и всё.

Наверное, это прокатывает с другими девушками. Сначала покажи, потом дай потрогать. А дальше? Раздвинь, нагнись и наслаждайся? Нет, не сегодня.

— Лорин, ты меня, конечно, извини, но я почему-то уверена, что у меня точно такое же тело, как и у местных девушек, — тихо выдала я, отворачивая голову. — Там нет ничего интересного.

Я была настолько уверена в том, что он меня не убьёт, что готова была показать когти. Но, видимо, здравый смысл мешал. А может, страх? Мы, как-никак, вместе ликана грохнули, чем не дружба?! Аж самой противно. Но я почему-то именно сейчас была уверена, что Лорин не ударит меня и уж тем более не убьёт. Сам сказал, что я дорогая. Это было неприятно слышать, зато моя трусливая натура поняла, что мы живём и жить будем долго. Поэтому и хотелось что-то сделать плохое. Давно во мне это всё сидит. Свербит и ждёт выхода.

— Это мне решать, — отрезал ликан. — Давай, вылезай.

Взглянула на него исподлобья. Разбежалась.

— Я ещё не помылась, — процедила я сквозь зубы.

— Так мойся, — раздался простой ответ.

— Я не могу, когда на меня смотрят, — часто задышала от возмущения. — Лорин, прекрати меня донимать, пожалуйста. Я тебе ничего не делаю. Ты издеваешься надо мной просто так, неужели тебе так нравится причинять окружающим дискомфорт?

Почувствовала обиду. Не за что меня так наказывать!

— Окружающим — нет, тебе — да.

Это было уже слишком. Даже его тон стал насмешливым. Еле удержалась, чтобы не начать брызгать на него водой. А как, руки-то заняты! Вместо чёрной полосы — алая пропасть, в которую я угодила. Жить с тем, кто ждёт не дождётся причинить тебе моральную боль — это «лучшее», о чём я мечтала. Лорды, любимые, поклонники — бред! Верховный озабоченный и жестокий альфа — вот новый эталон девичьих грёз! Завидуйте, дуры, последнего забрала… или лучше сказать «радуйтесь»?

— За что? — это вырвалось с такой обидой, что показалось, будто у меня затряслась нижняя губа.

Глаза и так уже были на мокром месте, и мне хотелось поплакать в тишине и одиночестве.

Лица Лорина я не видела. На него вообще редко смотрела. В особых случаях, и то только, когда это требовалось, чтобы правильно расценить слова негодяя. Вода почти остыла. Плечи и спина начали замерзать. Ну, точно, замёрзну и умру.

— Потому что я могу, — вполне обыденно отозвался сереброволосый мужчина. — Ты принадлежишь мне, и я в праве играть с тобой.

Играть. Дорогие у него игрушки.

— Чтобы ты знал, — тихо и со слезами на глазах подала я голос, — за такого злого мужчину, как ты, женщины замуж не пойдут. Ты останешься один, если не перестанешь быть таким жестоким и… и плохим…

Я захныкала, ощущая слёзы, стекающие по щекам. Хорошо, что я не сидела к нему лицом. Уголки губ опускались вниз, подбородок дрожал, и я ощущала смертельную обиду. Злость и страх ушли. Я просто не понимала и плакала, шмыгая носом.

— О, — засмеялся он как-то странно, — Котёнок, ты прямо клубок нежностей. Даже мне тебя пожалеть захотелось. В какой-то момент.

Я продолжала лить слёзы. Просто ощущала себя оскорблённой. А какой у него тон был? Где-то умилённый, но всё же в его голосе сквозила издёвка. Ему хорошо, когда другим плохо…

— И да будет тебе известно, один я не останусь, — заговорил он вполне обычным тоном. — У меня же есть ты.

Пуще прежнего затряслась нижняя губа. Все мои слова обращает против меня. У этого гада талант к унижению.

Но к моему искреннему удивлению раздались шаги и послышался звук закрываемой двери. Я тут же обернулась. Ванна была пуста. Быстро утёрла глаза, чтобы убедиться. Прислушалась. Вроде на кухне. Не теряя ни секунды, быстро встала, переступила через бортик, пара шагов, и я уже закуталась в полотенце. Фух, успела. Постояла чуть-чуть, утирая лицо. Кончики волос по-прежнему были мокрыми, зато у корней были слегка влажными. Быстро спустила воду, схватила свои вещи и вышла.

Лорин пил чай. При моём появлении на его лице появилась кривая улыбка. Я исподлобья покосилась на него и пошла к себе. Посуду завтра помою. Видеть его не хочу.

— Только не ложись спать, — услышала я и остановилась, поставив ногу на ступеньку.

— Что-то случилось? — хмуро посмотрела на него.

Я всегда говорила тихо, а сейчас вообще чуть ли не шептала. Мне было как-то опасливо повышать голос. Неведомый страх. Да и темно уже на улице… мрачно и кошмарно.

— К нам придут гости, — сделал он глоток чая. — По твою душу.

Я тут же испуганно сжала край полотенца. Что опять?!

— Это родственники того парня? — выдвинула я своё предположение.

Чёрт, я не готова! Что мне им сказать? Как отреагировать? Расплачусь — это точно. Буду молить о прощении… да, это нужно сделать.

— Что? — изогнул Лорин брови. — Нет, конечно. Старейшина придёт и проведает тебя.

Слегка растерялась. Старейшина? Это те, кто тут главный?! И Лорин так просто об этом говорит?! Вот мне влетит…

— Я же вроде в порядке, — слегка трусливо пробормотала я, прижимая одной рукой к себе вещи посильнее.

Выражение лица ликана плавало от жалости к иронии и обратно. Обязательно так смотреть? Вот бы броситься в него чем-нибудь, чтобы стереть такую ненавистную ухмылку!

— Ты дура — это не лечится, — заявило это охамевшее существо, начиная меня рассматривать. — Но, к сожалению, ты под моей опекой, и вся ответственность за тебя лежит на мне. Многие недовольны моим решением, и старейшина будет тут, чтобы убедиться в твоей невинности и наконец-то поставить точку в этом деле.

Что?! Опять? Нет! Ну зачем?.. И почему он так об этом говорит? Мы убили живого парня! А я ведь просила! Но Лорина это всё словно забавляло. Ну, точно дикарь.

Затравленно поглядела на мужчину и начала подниматься по лестнице.

— Если бы кое-кто умел прощать, то ничего бы этого не было, — прошептала я себе под нос.

— Я всё слышу, — раздался громкий голос ликана, и я тут же ускорилась, взлетая по лестнице.

У себя в комнате быстро нацепила ночнушку и уселась на кровать с расчёской в руках. Ненормальный психованный эгоист. Вот бы его… сместили! Чтобы жизнь мёдом не казалась! А то совсем оборзел. Было неприятно на душе. «Матушка, я убила парня… — подумала я. — Не специально, но смерть он принял от моей ноги…» Замечательно выходит. На высшем суде мою речь точно оценят. Куда же я покатилась? Сначала быстро переквалифицировалась из леди в рабыню, потом еле вытерпела домогательства озабоченного типа, ну, а под конец всего лишь отправила в мир иной незнакомого ликана. Замечательно!

Странно, но раньше я об этом думать не могла. Словно что-то блокировало меня изнутри. Существовала, а не жила все эти дни. Ходила, ела, спала. Мысли? О чём вы? Я помню-то плохо, что происходило… Видимо крик Лорина наконец-то разбудил во мне страх, а он уже в свою очередь поднял остальной состав эмоций. Голова заработала, и я… вытерла слезящийся глаз. Нет, Дана, не смей. Рано. Сначала нужно поговорить с неизвестным старейшиной, а вот потом можно заливаться слезами сколько душе будет угодно.

Минут через пятнадцать я слегка успокоилась. Никто не приходит, значит можно просто полежать. Мысли скакали, словно молодые жеребята, ввергая меня то в страх, то в отчаяние. Ещё я боялась Лорина. Он мог убить меня. Даже руку поднял, видимо, чтобы ударить. Врёт он всё, что не стал бы меня отправлять на тот свет. Нет, конечно, я не исключаю сообразительность мужчины из списка, я и в правду очень дорого обошлась ему, и просто так убивать меня — это было бы идиотским поступком и просто верхом транжирства. Но я видела его глаза. Они налились яростью и гневом таким, словно я отняла у него тысячу жизней и теперь собираюсь вновь взяться за старое. Теперь, когда смерть миновала, я даже понимаю Лорина. С ним совокупляться отказалась, а с каким-то незнакомцем — пожалуйста. Обида, горечь, задетое самолюбие, к тому же его почти опозорили. Пригрел у себя девушку лёгкого поведения. Но я не уверена, что в него бы тыкали пальцем. В меня — да, в него — нет. Видимо, даже малейшее неуважение к его персоне Лорин воспринимал крайне болезненно и неадекватно. Как же хорошо, что я к нему отношусь предельно уважительно и подчёркнуто вежливо. Редкое общение свело к минимуму ссоры и недопонимания. Не осознавая, я сама себя спасала от ругани. Но своё плохое настроение он всё-таки срывал на мне. Но теперь что-то мне кажется, что он сильно сдерживался и даже не бранился. Ну, поорёт и успокаивается. Это терпимо. Но тот день, который так хорошо начинался и так катастрофически закончился, я в жизни не забуду. На публике принять смерть ни за что? Это, я вам скажу, мощно.

Устав лежать без дела, достала наволочку, которую я так старательно вышиваю. Нитки у меня словно бесконечные, но они тоже закончатся, и что же мне делать тогда? Может, на рынке посмотреть? Но это же… трата на личное. Лорин может рассердиться. А оно мне надо? Нет, точно, только не это. Но, возможно, если я попрошу, то он смягчится и даст разрешение?.. Но не сегодня. Я слишком обижена и просить не настроена. Завтра.

Раздался стук и дверь открылась. «Зачем стучать, если всё равно входишь без разрешения?» — подумала я в первый момент. Игла замерла в моих руках, когда в комнату вошла высокая дама в возрасте и Лорин. Я полулежала в своей пижаме и, признаться честно, не ожидала увидеть женщину и ликана. Он-то что тут забыл?

Взгляд сереброволосого скользнул по моим обнажённым ступням и остановился на руках. Он тут, по-моему, и не был ни разу после того, как я вселилась сюда. Ах, нет, был. Ночью, когда у нас его подруга гостила. Ту ночь я вспоминаю с содроганием, но он вроде как и не разглядывал обстановку.

«Статная», — подумала я, глянув на женщину. Светло-жёлтые, ближе к рыжему оттенку волосы заплетены в низкий хвост, квадратное, слегка скулистое лицо с чуть широким носом. Два слегка глубоко посаженных светло-зелёных глаза и тонкие губы. В уголках глаз виднелись крупные морщины, но всё лицо в целом было довольно гладкое, если не присматриваться. Она была уже в возрасте. Больше сорока пяти лет точно. Тёмно-красное закрытое платье ещё больше подчёркивало её высокий статус. Неужели она и есть старейшина?

Растерявшись, я просто вылупилась на них в немом ужасе. Что делать, я не знала. Вставать, кланяться, ложиться или рассыпаться в извинениях? К тому же я не думала, что припрётся ещё и этот мерзавец.

— З… здравствуйте, — пробормотала я, медленно стекая с кровати и прикрываясь своим одеялом.

— Здравствуй, — заговорила женщина, подходя к моей кровати. — Меня зовут Кара.

Не ожидав столь быстрого развития событий, я сделала пару шагов назад. Чего это она так ко мне пошла? Тревога сковала голову, и я часто захлопала глазами в какой-то растерянности.

— Богдана, — пробормотала я, косясь на Лорина.

Он с лёгкой улыбкой на губах и интересом в глазах взирал на меня. Смешно ему. Я сейчас умру. Меня терзали десятки разных чувств, и я пыталась совладать с ними, чтобы как-то успокоиться. Надо что-то говорить!

Взгляд женщины был скорее серьёзным, нежели враждебным.

— Ты знаешь, зачем я пришла сюда? — спросила она, оглядывая мою кровать.

Проследив за её взглядом, увидела наволочку с незаконченным рисунком. Может, этого нельзя делать?.. Стоп! Тихо, просто надо собраться!

— Да, — медленно кивнула я.

Извинения застряли в горле. Перед Лорином было стыдно. Я вообще ощущала себя, мягко говоря, не в своей тарелке. Стоим и молчим. Отлично!

— Хорошо, — произнесла Кара. — Ляжешь или останешься стоять?

У неё был спокойный, чуть усталый тон. Наверное, работала целый день. И вопрос… лечь? Нет, нет, нет. К тому же этот ликан поганый… всё смотрит на меня.

— Я постою, — пробормотала я, переступая с ноги на ногу.

Она подошла ко мне поближе. Я тут же чуть сместилась, чтобы женщина отгородила меня от Лорина. Сторонний наблюдатель. Извращенец. Ничего ты там не увидишь!

— Расслабься, — коротко сказала она.

Её рука чуть приподняла полы моей ночнушки, а вторая конечность забралась в мои панталоны. Нижнее бельё я всегда носила тёплое и дышащее, чтобы моё женское здоровье не хромало.

Вздрогнула, когда тёплые пальцы коснулись низа живота. Я сосредоточенно смотрела на кровать. Позор. Но это правильно. Лорин мог просто соврать и убить парня. Нужны доказательства, тем более за таверной были явные следы интимной, а самое главное, бурной близости.

И вот один её палец осторожно раздвинул складки и попытался войти внутрь. Я поморщилась. Это очень неприятно. Кончик пальца словно ввинтился внутрь меня. Несколько секунд ничего не происходило, но вдруг что-то натянулось. Словно Кара наткнулась на какую-то преграду. Она чуть вышла и вновь, прямо как Лорин, попыталась протиснуться дальше. На этот раз я уже не выдержала и, судорожно втянув воздух, скривилась от боли. Гадкие, противные ощущения! Как работают куртизанки?! Это же… фу! Ну, как?! Больно, неприятно и чувствуешь себя игольницей! Все в тебя что-то тычут постоянно!

Кара тут же вынула свою руку.

— Девственница, — вынесла свой вердикт она. — Я сообщу остальным, и завтра мы утихомирим возмущающихся.

Это она сказала всё тем же усталым голосом. Ей явно не хотелось разбираться с этим делом. Но она не смотрела на меня с осуждением. Спасибо и на этом.

— Я же говорил, — потянулся нахал. — Сам не успел пробу снять, и, видимо, к лучшему.

Я тут же поджала губы. Идиота кусок. Ей-то это зачем знать?!

— Богдана, — обратилась ко мне вдруг женщина. — А как так получилось, что на Бюрте был твой запах?

О, чёрт. Я тут же испуганно посмотрела на неё. Я боюсь говорить. Лорин меня убьёт.

— Не знаю, — сглотнула я.

Смотреть на неё не стала. Опустила глаза, желая поскорее остаться в одиночестве. Но видимо этому не суждено было сбыться.

Заметила движение и подняла взгляд. Лорин медленно шёл ко мне. Он тоже хочет знать. Твою ж…

Я тут же попятилась и наткнулась на тумбочку. Так, соберись! Страх вынуждал меня бежать и говорить. Делать всё, что говорят, и сейчас я полностью отдалась ему во власть.

— Я скажу! — подняла ручки вверх в знак своего поражения в этой короткой игре. — Лорин, я скажу…

Он подошёл ко мне вплотную, вынуждая замолкнуть и пристыженно опустить голову. Наши ноги соприкоснулись, и я вся задрожала от трепета. «Хоть бы не ударил», — молилась я про себя.

— И что же случилось? — вкрадчиво, но не зло задал вопрос он.

Я ещё раз сглотнула. Дура, ой, как ты прохватишь сейчас…

— В то утро я пошла на рынок, — забормотала я, ощущая подступившие слёзы к глазам. — Было очень рано и никого не было…

— И ты решила сходить в таверну? — перебил он меня, вопрошая.

Что?

— Нет, — я даже мелко головой помотала, избегая взгляда зелёных глаз. — На повороте я споткнулась о чью-то ногу… там в кустах лежал мужчина. Он был сильно избит, всё лицо в крови…

Я замолчала, пытаясь собраться с мыслями. На этот раз Лорин меня не перебивал, а терпеливо ждал. Наверное, подумает, что это всё выдумала.

— Я решила ему помочь, — ещё тише зашептала я, утирая слёзы с глаз. — Он по началу отказывался, но потом я всё же помогла ему встать на ноги и даже хотела проводить его до дома, поскольку на улице никого не было, и я побоялась оставлять его одного…

— Я знал, что ты дура, но чтобы на столько… — протянул Лорин, вынуждая меня ещё сильнее прочувствовать свою вину.

Продолжать я не хотела. Подбородок трясся, горькая обида словно связала мне язык. Я ведь… просто… ну, что же это за жизнь-то такая?! Меня наказывают за добрый поступок!

— А как же запах на заборе? — вдруг подала голос старейшина. — Он был сильным. Богдана, ты должна была об него обтереться, чтобы такое случилось.

Я ещё сильнее испугалась. Опять. Да нигде я не была! Ни возле таверны, ни возле забора! Не была!!!

— Я там не была, — зашептала я в повисшей тишине, закрывая лицо руками. — Никогда-никогда…

Замешательство и паника сбивали меня с ног, заставляя просто сесть и закрыться от всего мира. Но я стояла. Плакала от обиды и непонимания. Никто мне не верит. Даже после случившегося. Как я могла там быть, если меня там не было?! Что они говорят? Зачем пытаются обвинить меня в таком низком поступке? Я ведь не давала повода, я даже…

— Богдана, — раздался голос Лорина рядом с моим лицом. — Ты видела Бюрта в первый раз?

— Да, — шепнула я.

— Что ты ещё сделала? — снова заговорил он вполне спокойным тоном. — Потёрлась об него, взяла что-то, он… поцеловал тебя? Трогал тебя?

От таких предположений становилось дурно. Да я не виновата ни в чём!

— Я… я его держала, потому что он валился с ног, — шмыгая носом, просипела я. — Но на этом всё. Он отказался от помощи, и я, дав ему свой платок, пошла на рынок. Больше ничего не было, Лорин. Я его больше не видела… правда…

Отчаяние медленно, но верно начало подниматься во мне. Что с моей жизнью?! Почему я стою тут и реву оттого, что меня трогают малознакомые ликаны и обвиняют в том, чего я не делала? Наверное, мне действительно лучше не жить. Если всё так дальше пойдёт, то у меня просто не будет выбора. Скоро слёз совсем не останется. Хотя… буду конкретно размышлять, когда Лорин начнёт меня бить. Не знаю, он выглядит так, словно способен на это, но он ничего не делает. Вот, когда доведу его, тогда-то я, скорее всего, и прочувствую всю тяжесть его руки и всю силу местного Верховного альфы.

— Платок? — переспросил мужчина после небольшой паузы.

— Тот, который я всегда с собой носила, — начала вытирать мокрое лицо. — Он у меня ещё… с моего настоящего дома. У… у Бюрта крови на лице много было и я отдала его ему, чтобы он вытерся… думала, он не возьмёт — я его долго не стирала…

Кожа на лице пылала оттого, что я её тёрла и орошала солёными слезами. Хотелось выйти на улицу, чтобы как-то успокоиться и привести себя в чувство. Ещё и с волос вода иногда капала… а я ещё в пижаме. Позорище.

Они молчали. Я уже начала смотреть на свои руки, не смея поднимать глаза выше. Я держала их у лица, сжатыми в кулаки, чтобы как бы закрываться ото всех и иногда протирать глаза.

— Лорин, ты должен был ей всё объяснить, — со вздохом заговорила Кара, напугав меня. — В твоём положении эта девочка самое слабое место, на которое уже надавили. Ты почему её так подставил? Знаешь ведь, что Бюрт тебе в спину дышит, и всё равно так халатно относишься к вопросу безопасности.

Она… она отчитывала Лорина? Мне не послышалось? Я даже посмотрела на неё. Брови нахмурены, взгляд серьёзный. А разве его можно?.. Растерянно захлопала глазами, не понимая.

— Сам уже понял, — вздохнул Лорин. — Она ведь не выходила толком никуда — вот и не беспокоился по этому поводу. Да и человек она…

— Человек — не человек, а живёт она с тобой под одной крышей, — отрезала женщина. — Я тебя предупреждала на этот счёт. Следи за ней и за теми, кто каким-то образом входит в круг её общения. Второй раз может не повезти.

Почему-то я пристыженно опустила глаза. Словно учительница ругала моего опекуна за моё плохое поведение. Опять стало страшно. Лорин же не станет отрываться на мне? Вроде не злится, так что, возможно, меня пронесло.

— Ну, теперь-то к ней точно никто не подойдёт, — чуть насмешливо отозвался Лорин и вдруг убрал несколько мокрых прядей с моего лица. — А если и подойдёт, то этот трусливый оленёнок точно мне расскажет. Да?

Я закивала. Да я про каждого прохожего буду рассказывать! Ну их всех в лес! Думать — думать, буду теперь говорить обо всём! Пусть это будет бредом, но такого повториться не должно! Никогда.

— Пойдём, чаем меня напоишь, а то она у тебя сейчас в обморок хлопнется, — усмехнулась расслабившаяся старейшина.

Я сглотнула. Лорин. Со своими взглядами точно меня в могилу сведёт. И ведь чувствую, как он смотрит. Зачем?! Я ничего не скрываю, говорю то, что требуют. Просто наслаждается моим страхом. Животное.

Его пальцы подцепили бретельку моей ночнушки. Я мгновенно обхватила себя за плечи и выгнулась в противоположную от него сторону, не позволяя ничего сделать. Идиот… тут же женщина!

— Не трогаю — не трогаю, — фыркнул он, убирая руку. — Спи, так уж и быть.

И он наконец-то отошёл от меня, давая пространство. Через несколько секунд моя комната опустела, и я наконец-то свободно вздохнула. Неужели пронесло?

Уснула я быстро, но ночью часто просыпалась. То мне холодно, то мне жарко, то руку отлежу, то ногу. В итоге не выдержала и, обмотавшись в своё одеяло, влезла в тапочки, и пошла на улицу. Старалась шагать тихо, ушуршала вниз и вышла на задний двор. Было темно-темно. И сейчас идея ночной прогулки мало мне нравилась. Плохо различала силуэты строений, и от этого казалось, что это тени каких-то чудовищ. Не найдя ничего лучшего, присела на деревянные двери, ведущие в погреб.

Интересно, что там, кстати? Надеюсь, там нет цепей и гробов. А если и есть, то я не хочу об этом знать.

Сидела долго. Расхрабрилась и, забравшись повыше, облокотилась на стену дома. Прохладный, свежий воздух дарил настоящий покой. Было очень тихо, и я начала потихоньку засыпать. Одеяло грело меня, и сидеть оказалось вполне себе удобно…

— И что ты тут делаешь? — раздался вкрадчивый голос.

Я вздрогнула и готова была поклясться, что не слышала приближения этого полоумного! Какого чёрта он ходит, как приведение?!

— Сижу, — буркнула я, не поворачиваясь к нему.

— Я не слепой, — серьёзно отозвался он. — Ночь на дворе, а ты, как собака, во дворе спать собралась?

Обидно было только за его тон. Вообще, все его слова я воспринимала слишком буквально. Не мудрено, он теперь моё всё. Даже в голове это звучит противно.

— Я не сплю, просто вышла посидеть, — оправдалась я, поджав пальцы на ногах. — Извини, что я тебя разбудила.

— Да ты топаешь, как нефилим, — услышала раздражение в его голосе. — Марш в свою комнату.

Я тут же поджала губы, но вставать пришлось. Командир недоделанный. Всё ему не нравится! А я, может, единения с ночной природой ищу! Чем мешаю? Непонятно.

Подобрав одеялко, пошла в дом. Боясь споткнуться, шла медленно. Лорин всё это время стоял сбоку, явно недовольный моими действиями. И как он следит-то за мной?! Неужели у него такой чуткий слух, что он реально всё слышит? А как же он спит тогда ночами? На улице ветер дует, может, кто-то мимо пройдёт, а он? Просыпается? Наверное, поэтому он и злой такой всегда. Не выспится и ходит бурчит.

— Живее, — шикнул он на меня, вынуждая меня ускоряться.

Кругом была тьма, но страх, который топал сзади, подгонял меня. Бежать!

Кто ж знал, что одеяло выше поднимать нужно? И вот я, наступив на край, спотыкаюсь и падаю вперёд. Больно не было, скорее страшно. Чёрт! Ну надо же! Растянулась прямо… на полу! Не пойму, где я! В кухне, что ли?

— Богдана, ну что ты, как щенок-то двухдневный! — раздался сзади сердитый мужской голос. — Под ноги смотреть нужно!

Я заворочалась, поднимаясь. Ну, знаешь!

— Я не вижу ничего, — тихо пробубнила я себе под нос, пытаясь вновь не упасть.

Что за жизнь?! Пусть не торопит меня! Я ведь… просто подышать вышла! Не спится мне! Достал! И в темноте мне становилось страшно. Убийца.

— Всё время забываю, какие люди слабые, — услышала его усталый вздох.

Поджала губы. Может, не молчать? Не накажет ведь он меня за то, что я ему ответила? Не должен…

— Мы не слабые, — тихо возразила, поднимая одеяло выше. — Просто вы слишком…

Нащупала рукой стенку и пошла по ней вперёд. Зря вообще начала, не стоило даже рта открывать. Чуть глупость не сморозила. Надо идти наверх и пытаться уснуть. Наверное, получится, свежим воздухом-то подышала.

— Какие? — спросил Лорин, явно заинтересовавшийся моей смелостью. — Договаривай, раз начала.

Наверное, в нём что-то есть человечное. Это скука. Каждый день мы дома и постоянно молчим. Поначалу всё хорошо, а потом надоедает. Он же тоже живность, которая привыкла контактировать с другими существами. Работа — есть работа. А дома… грусть и печаль. Хотя, может я и ошибаюсь. Он же зло, а злодеям бывает грустно? Вряд ли.

— Подавляющие, — выдала я, подумав.

Увидев очертания стола, тут же коснулась его руками и пошла по кругу, стараясь ничего не задеть. Так, тут уже рядом лестница.

— Разве я тебя подавляю? — спросил Лорин, заставив меня вскинуть брови от удивления.

— Да, — коротко ответила я почти сразу же.

Так, стенка! Осторожно повернула и нащупала ногой первую ступеньку. Фух, наконец-то! Скоро я буду у себя в кроватке.

— Чем же? — вновь вопросил он, следуя за мной. — Бить не бью.

— Спасибо, — кивнула я.

— Да я не об этом, — фыркнул ликан. — Ты скажи, что тебя не устраивает, глядишь, что-то сделаем с этим.

Это мне не нравилось. Он мне предлагает сесть за стол переговоров? Это после двух месяцев-то молчания и упрёков?! Или его забавляет тот факт, что мы завалили парня вместе?! Ненормальный.

— Это слишком сложный вопрос, — попыталась я уйти от ответа, продолжая перебирать ногами, придерживаясь за стенку.

— Я тебе навстречу иду, а ты не хочешь подумать? — услышала в его голосе злые нотки.

Надо быстрее подниматься! В темноте лестница кажется бесконечной!

— Если я начну говорить — хорошим это не кончится, — попыталась я придать голосу серьёзности. — Спокойной ночи.

Я дошла и уже нащупала ручку своей двери! Всё, никакого Лорина! Готова видеть его только утром и вечером! Ночь — моё время одиночества! Туда он не смеет лезть!

— Вообще-то мы не договорили, — вновь подал голос мужчина, тоже заходя в мою комнату.

Так! Надоел! Понимая, что внутри поднимается страх, залезла на кровать и расправила одеяло, словно прячась под него. Он не посмеет опять начать ко мне приставать. Это уже наглость! Опять он в мою комнату припёрся! Дня мало было! Чёрт, да что же это такое?! Лучше уже умереть, чем каждый раз, видя этого сереброволосого мужчину, нервничать, как в последний раз.

— Лорин, ну, а чего же ты хочешь от меня? — искренне не понимала я. — Я ведь делаю всё, что ты говоришь…

— Не всё, — тут же отрезал мужчина. — Просто ты живёшь в иллюзии последнее время, надеясь на другую жизнь.

Прикусила губы с внутренней стороны. Ненавижу.

— Мне, получается, надеяться нельзя? — тихо вопросила я, почёсывая плечо.

— Вообще можно, если это не мешает тебе ухаживать за домом, — увидела приближающийся силуэт. — Я просто хочу открыть тебе глаза на некоторые особенности твоего нынешнего «образа жизни».

Лунный свет был тусклым, но я увидела, как Лорин сел ко мне на кровать. Я тут же отсела на другой край, вызвав хмыканье со стороны ночного визитёра.

— Лорин, ну, не надо, — тут же жалостливо нахмурила я брови, подгребая к себе одеяло в качестве защиты.

— Хорошо меня уже знаешь, — тихо засмеялся он. — Вот только твои жалостливые оленьи глазки не вызывают во мне ничего, кроме желания поиметь тебя во всех позах.

Гадко! Поджав колени к груди, уткнулась лбом в них, желая исчезнуть. Да как он может?! Зачем мне такое говорить?! Гад!

— Расслабься, сегодня я тебе не достанусь, — насмешливо фыркнул мужчина. — Хочу просто ещё раз напомнить тебе, что замуж ты никогда не выйдешь. Не будет у тебя другой семьи. Друзей тоже не будет. Можешь общаться с нашими, так и быть.