Я медленно проводила взглядом трио. Из головы в один миг пропало всё. Я просто тупо таращилась в след сгорбленным спинам, которые волокли мерзавца. Они скрылись за стеной и я, как на верёвочке потянулась следом. Встала у косяка и с ужасом наблюдала, как двое мужчин укладывают своего альфу на диван. Рубашка. Она…можно сказать, что она изначально была кроваво-красного цвета, а белые пятна — это так… пустяки. И его лицо. Белое, словно чистое полотно новоявленного художника, по которому струился пот. Таким слабым я его никогда не видела.

— Что делать?! — в какой-то тихой панике спросил Виер, глядя то на Лорина, то на Морика, — А? Что делать?!

Морик выглядел чуть серьёзней, но… эта растерянность в его глазах и словно какое-то смирение было ужасным. Я даже пошатнулась, словно стоя заснула. Меня тоже одолел шок. Это ж Лорин! Тот, который держит в страхе весь город! Он же… непобедимый!.. Или всё же он такой же смертный, как мы все?..

— Зови сюда остальных, — тихо, но уверенно выдал Морик наконец.

Виер его почему-то не слушал. Он смотрел на тяжело дышащего альфу, который, кажется, не слышал никого.

— Виер, твою мать! — рявкнул Морик, испугав меня, — Живо!

Парень тоже дёрнулся и, закивав, быстро вылетел из дома, чуть не сбив и меня с ног.

На несколько долгих секунд воцарилась звенящая тишина. Морик, как вкопанный стоял и смотрел на своего друга. Какой вид у него был. Он не верил в происходящее, наверное, так же, как я. Просто стоит и ждёт, когда всё вернётся на круги своя, ведь этого не может быть! Это неправильно!

— Что… случилось? — обрела я дар речи, глядя на смиренное лежащее тело.

Морик несколько раз моргнул и повернул голову в мою сторону.

— Бюрт… они сцепились за городом, — прошелестел Морик, — Я ещё не знаю, что толком случилось…

И когда этот весельчак посмотрел на меня, то я… словно увидела себя. Потерянность, ужас, неверие и боль. Его глаза словно остекленели. Этот… не верю. Морик, он так смотрел на Лорина, будто теряет не предводителя, а отца. Неужели этот деспотичный тиран… был кому-то дорог? Боги, я не верю. Но вот я стою здесь, возле умирающей проблемы и понимаю, что мне просто не повезло. Он плохой, но только для меня. Не в то время, не в том месте и всё полетело в тартарары. Они, его стая, они любят его. Пытаются спасти, пытаются не дать ему уйти…

Вскоре весь дом наполнился ликанами. Прибежала вся его стая. А Мелинда и Майла почти сразу же завыли в голос. Я когда это услышала… у меня холод по спине пробежал. Я стояла возле косяка и наблюдала то, чего увидеть даже не думала. Они провожали Лорина. Мужчины просто смотрят, не зная, что сказать или сделать, а девушки… они везде одинаковые. Воют, льют слёзы, ищут поддержки.

Весь этот ужас творился недолго. Стоя здесь, я ругала себя потому, что собиралась сделать самую абсурдную вещь, на которую вообще способна. Я пыталась себя сдержать и просто подождать, дабы дать уйти этому негодяю, но что-то и внутри меня ныло и болело. Он не может просто так уйти. Не может! Почему? А я не знаю… просто, это же Лорин. И эта глупая причина была веским поводом.

Ничего не говоря, я на негнущихся ногах обошла всю эту делегацию, подошла к дивану и присела на корточки. Отчего меня пошатнуло и я чуть не упала, но сумела удержать равновесие. Ни о чём не думая, схватила за ворот его подратой рубашки и дёрнула на себя. Тонкая ткань не выдержала и треснула.

— Что ты…? — подал голос Виер, но его вопрос потонул в женских всхлипах.

Взору открылась глубокая рана на левом плече. «Она не одна» — поняла я по пятнам на рубахе. Рванула ещё раз и увидела ещё одну косую рану на левой груди. Порезы кровоточили, медленно пропитывая диван, подушку и покрывало.

— Он же… вы же должны… у вас же всё заживает, — пробормотала я, силясь сообразить.

Почувствовала чьё-то приближение. Чьи-то пальцы коснулись раны и тут же исчезли.

— Волчий корень, — тут же выдал Морик изменившимся голосом, — Эта падла его отравленным ножом пырнула.

— Но это же запрещено, — тут же жёстко произнёс Франк, — Его не подпустят к месту, он его заработает, как крыса.

Мужчины вдруг, очнувшиеся от неведомого транса начали так поносить Бюрта и всю его стаю, что у меня вяли уши.

— Это неважно, — тихо произнесла я, и они стихли, — Он умрёт от потери крови.

К дивану, рядом со мной села Мелинда. Её красное лицо и нос оказались возле руки альфы. Она её поцеловала и положила щёку на его запястье.

— Борись, Лорин… мы ведь не сможем без тебя, — прошептала она, глядя в его безмятежное лицо.

В смысле борись?! Что за глупости? Ему же нужна помощь!

— У вас есть лекарь? — теперь я обернулась.

Ликаны перевели свои взгляды на меня.

— Откуда? — не понял Тур, — Они нам не нужны.

Я выпала в осадок. Да быть того не может.

— Как? А если вы серьёзно заболеете, то что? — не понимала я.

— Мы не болеем, всё само заживает, — пояснил Морик.

Охренеть. Я даже не думала о таком никогда, поскольку считала, что это глупости! Лекарь должен быть!

— Вы не лечитесь? Совсем? — непонимающе обвела их взглядом.

— У нас иммунитет ко всем болячкам, — всхлипнула Мелинда, — Если яд ещё не добрался до сердца, то он выкарабкается…

Что?! Надеется на авось?! Боги, простите меня, пожалуйста, но я не могу…

В голове тут же всплыли воспоминания. Я ведь часто падала, а сколько раз Авдей к лекарю попадал не сосчитать. Я знаю, что делать, чтобы просто попытаться помочь ему. «Пусть подохнет» — вдруг всплыло в голове. Нет. Я не могу. «Просто уйди!» — вспыхнуло в мозгу. Глаза заслезились. Я разрывалась между призрачной надеждой получить свободу и… своими принципами. Меня терзало и гложило просыпающиеся чувство вины. Если я не попытаюсь, то всю свою жизнь буду жалеть. Я… я не такая, как он! И никогда не стану!

— Я могу ему помочь, — вдруг слетело с языка, — Но я… я ни разу сама…

— Чем? — заплаканные глаза Мелинды посмотрели в мои.

Наверное, та крупица надежды, что зарождалась в её взгляде окончательно превратила меня в чокнутую бабу.

Я вдруг быстро вскочила и подлетела к шкафу, где хранились все мои вещи. Руки тряслись, но я отыскала моток шёлковых ниток и изогнутую толстую иглу. Схватила наволочку и вновь вернулась к дивану. Руки тряслись и я не могла попасть ниткой в ушко иглы.

— Что ты собираешься делать? — услышала я голос Морика.

— Спасти этого идиота, — без стеснения выдала я, силясь совладать с собой.

Я не думала, но моя фраза произвела некое впечатление.

— Как? — оживилась Мелинда, — Ты знаешь как вывести яд?

Ну, да, я же чёртов магистр магии!

— Я знаю, что сделать, чтобы его кровь оставалась там, где нужно, — нервно отозвалась я, наконец-то попав ниткой в ушко иглы, — У кого-нибудь есть спирт?

Зашевелились все.

— Зачем тебе? — протянул Морик свою фляжку.

Ну, конечно, у него-то всегда такое есть. Так, надо собраться! Богдана, давай. Что надо сделать?

— Мне нужна помощь, — я тут же привстала и села на край дивана.

На этот раз ответом мне была тишина. Взрослые мужики, а стоят и хлопают глазами, как потерянная… я!

— Вы мне поможете?! — повысила я голос. — Это не мой альфа тут на тот свет собрался.

Это их взбодрило и теперь окончательно.

— Что делать? — тут же спросил Морик, а остальные подтянулись поближе.

— Приподнимите его, — тут же решила я.

Усач и Мелинда тут же подняли корпус ликана, а я смогла подстелить под его плечо наволочку.

— Ремень, дайте мне ремень, — потребовала я.

— Зачем тебе ремень? — Тур быстро стянул его с себя.

Я молча открыла рот безвольного нахала и засунула кусок грубоватой кожи между зубов.

— Кладите его.

Они снова уложили его. Теперь оставалось самое сложное. Шить людей мне не доводилось. И ликанов тоже. Я много раз видела, как это делают и даже видела, как это делают на мне, но… я боялась. Руки дрожали и я впервые… открыла фляжку и сделала большой глоток. Горло обдало жаром и глаза моментально заслезились. Я закашлялась, но взбодрилась. Налила немного алкоголя на руку и растёрла его между ладонями. Ну, пора. Опустила иглу на нити внутри фляжки, чтобы как-то продезинфицировать.

Переведя свой дух, уверенно плюхнула из фляжки на две раны и почти сразу же получила. Лорин моментально пришёл в себя, взвыв и оттолкнул меня от себя. Я слетела с дивана, но Виер меня поймал, предотвратив жёсткое приземление на пол.

— Твою мать! — заорал Лорин, выплюнув ремень изо рта, и сел.

Естественно все тут же обрадовались, но это не о чём не говорило. Шить надо. Если должно было зажить, а не зажило, то всё плохо. И вот этот резвый подскок говорил лишь о том, что он ещё живой.

— Мы думали, что ты уже кони двинул! — Морик даже попытался обнял своего друга, но я не позволила:

— Надо зашить, держите его.

На меня даже Лорин посмотрел. Взглядом, полным ненависти и боли. Ну, конечно, ему же больно.

— Ты что тут делаешь?! — зашипел он на меня. — Иди наверх!

Меня естественно никто не послушал, это ведь их альфа.

— Лорин, пусть она…, — начала было Мелинда, но Лорин есть Лорин:

— Какого хрена вы её ко мне подпустили?! — злился Лорин.

— Она просто помочь хотела…, — забормотал обрадованный, но всё ещё потерянный Виер.

— Мне твоя помощь не нужна, — отрезал мужчина, глядя на меня в упор своими уставшими глазами, — Кому сказано, вали к себе!

Я кивнула. Может, они и правы. Ему явно помощь моя не нужна, но я попыталась, а значит я лучше него. Обошла Тура и Франка и уже хотела подниматься по лестнице, как услышала грохот и новую возню.

— Богдана! — это кричала Майла.

Я тут же забежала обратно в гостиную. Лорина поднимали с пола и укладывали обратно на диван. Видимо, этот храбрец попытался встать, но не получилось и он рухнул. Плечо кровоточило сильнее, чем вторая рана. Он умирал.

— Я же сказала, что нужно шить, — нахмурилась я.

— Что делать? — не поняла Майла.

— Надо зашить рану, чтобы хотя бы попытаться остановить кровотечение, — уже не очень уверенно говорила я, поскольку Лорин был в сознании.

— Шить? Это, как твои узоры?! Ты серьёзно? — теперь оживился Виер.

— Долго объяснять, но я могу попытаться, — посмотрела на Морика, который укладывал Лорина обратно на подушку.

Тот мешкал не долго.

— Давай, — решил он.

Но наша спящая красавица была ещё с нами:

— Не смейте! Не подпускайте ко мне эту пигалицу!

— Заткнись, — неожиданно шикнул Морик на своего альфу, — Богдана, говори, что делать.

Резкая смена власти меня испугала, и я вновь растерялась. Так, расслабься. Просто думай. Что надо? Иголку мы уронили, значит надо обработать её ещё раз!

Быстро нашла нитку на полу, подняла её и вновь опустила во фляжку, которая стояла возле ножки дивана. Я её туда поставила? Умно, хоть не разлил никто. Ещё раз обработала нить и иглу.

— Ремень вставьте ему в рот, — скомандовала я, ибо полу-потухший взгляд ликана обещал мне все страдания века.

— Зачем? — не понимала Мелинда.

— Так, заткнулись все, — вновь взял Морик слово, — Слушайте девчонку и делайте без вопросов!

Неужели хоть у кого-то заработал мозг?

Мелинда тут же засунула в рот белобрысому умирающему кусок ремня. Я вновь присела на край дивана. Так, надо решиться. «Он не живой. Ему не будет больно.» — повторяла я про себя, как мантру.

— А теперь держите его, — решилась я.

Морик встал за изголовьем дивана и оттуда поддерживал головушку этого сумасшедшего, Мелинда зафиксировала его ноги, остальные пока мешались.

— Отойдите подальше, — попросила я.

Я не могла решиться на это. Рана была страшная. Даже в не ярком свете я, кажется, видела кость или это было сухожилие… её длина была чуть больше длины среднего пальца, а вот глубина и ширина… бедственны.

— Ты делала это раньше? — спросил Морик, правильно сделав вывод.

— Нет и ему это может не помочь, — сразу же заговорила я, — Я не до конца понимаю, что делаю, но вдруг это ему поможет…

— Делай, — перебил меня он.

Я кивнула и перевела дыхание. Подсела поближе и осторожно подцепила иглой край раны. Лорин тут же зашевелился. Я старалась дышать реже, но не выходило. Я боялась. А вдруг что-то не так? Вдруг, я сделаю только хуже?!

Но вот я пробила второй край кожи и потянула нитку. Альфа ожил, как прежде и замычал нечто угрожающее и явно в мой адрес.

— Держите вы его! — шикнула я, желая поскорее с этим разделаться.

Так страшно мне… было, но страх за чужого человека иной. И вот я сделала первый стежок и начала стягивать края. Это больно, я знаю. Кожа под руками пылала, и я не понимала правильно это или нет. По идее так не должно было быть, но он не человек, а значит, я вообще не понимаю, что творю! Руки задрожали с новой силой, и я выронила иглу. Алая кровоточащая рана поплыла перед глазами и какая-то непонятная дурнота накатила волной. Секунда, и я уже клюю носом, грозясь упасть прямо на еле живого альфу.

— Эй! Богдана! — рявкнул Морик и я, вздрогнув, слегка оклемалась. — Не время!

Я посмотрела на него. Глаза слезились, словно в них насыпали песка. Мне было мало света, картинка постоянно расплывалась и я хотела спать.

— Я не могу, — прошептала я, смотря в сторону, — Зря… я не…

Меня прошиб пот. Видеть это кровищу и… это мясо… выше моих сил. Я думала, что смогу… нет, нет.

— Что? Ты же сказала, что это поможет! — вдруг передо мной возникла Майла. — Зашей рану!

Я подняла на неё глаза. Осознание собственной трусости было настолько ощутимым, что я растерялась. Мне было страшно. Хотелось просто забиться в угол и сидеть там столько, сколько нужно. Просто отсидеться. Не лезть вперёд, пусть другие, я не герой и не спасительница. Я… трус.

— Я не могу, — прошептала я в тишине.

Через несколько секунд раздался всхлип Мелинды, которая всё это время видимо сдерживалась. Он получился сдавленным, словно приглушённым, но получился таким оглушительным, что я в который раз дёрнулась.

— Богдана, попробуй, — заговорил нервно Морик, продолжая удерживать голову обессилевшего Лорина, — Может быть действительно, если стянуть рану, то она заживёт быстрее?

Посмотрела на него. Все мысли были словно в огромном кипящем чане с маслом. Они были неполными, покалеченными и дурными. Я не понимала. Страх бежал вместе с кровью по венам с такой скоростью, что я просто не соображала, где я и что творится вокруг.

— Я хочу помочь, но…, — пробормотала я, пытаясь показать трясущиеся руки, но язык еле ворочался и я невнятно замолкла.

Неожиданно правую щёку обожгло страшной болью и я соскользнула с дивана, рухнув на пол. Из глаз словно искры посыпались. Щека запылала, словно к ней приложили кусок угля.

— Майла! — этот слаженный мужской вскрик вновь словно хлестнул меня по голове.

— Что?! — вскрикнула она, — Пусть она поможет! Я же вижу, что она не хочет! Пусть спасёт его! Она должна!

— Думай, кого ты бьёшь! — рыкнул Морик, — Ты ей шею свернуть захотела?!!

Меня тут же схватили за плечи и усадили обратно на диван. Это был Франк. Я так к нему и не привыкла. Необычная внешность и от этого она была отталкивающей, и притягательной одновременно. Но вот его светлые, чуть зеленоватые глаза впились в моё лицо. Я даже не замечала, что от пульсирующей боли в скуле из глаз текут слёзы. Но вот худощавый мужчина сел передо мной на корточки, чтобы наши головы были примерно на одном уровне.

— Богдана? — позвал он меня и я наконец смогла сфокусироваться на нём. — Ты в порядке?

Всё происходящее казалось нереальным. От боли все сомнение и весь страх из меня словно вылетели. Я просто не могла понять за что и почему так чудовищно больно?

— Я не могу ему помочь, — как заведённая повторила я тихо, — Я не лекарь, я не знаю, как его спасти.

С краю слышалась возня. Кажется, Тур успокаивал свою взбесившуюся жену, Виер старался следить за всеми, Морик и Мелинда продолжали держать Лорина, а мы сидели. Это всё, что я понимала.

— Ты не лекарь, мы знаем, — вкрадчиво заговорил он, беря мои руки в свои, — Зашей рану и всё. Больше от тебя ничего не требуется.

Его глаза пугали и приковывали одновременно. Я зафиксировалась на них и старалась вернуть себе разум.

— Руки, — я подняла свои конечности, — Они трясутся, я не могу.

Мужчина вдруг положил свои ладони на моё лицо. Правая щека и скула тут же заныли, но я не пошевелилась.

— Посмотри на него, — выдал брюнет, — Он умирает.

— Нет, — вырвалось у меня.

— Ты можешь помочь, хотя бы попытайся, — тихий и спокойный голос ликана успокаивал и меня. Я начинала медленно соображать, но этого было недостаточно, нужно время, чтобы прийти в себя.

— Я не…

— Он спасал тебя, — вдруг Франк приблизил своё лицо к моему, и я приоткрыла рот от удивления и страха, — Не один раз. Не потому, что купил тебя. Потому, что ты живая. Такая же, как мы. Так отплати ему тем же. Пожалуйста, зашей рану, и я лично помогу тебе выбраться отсюда.

А вот теперь мой мозг заработал намного активнее. Я заморгала, постепенно приходя в себя. Что он сказал? Поможет мне? Нет, он врёт.

— Старейшины не позволят, — выдала я, пытаясь разоблачить обман, — И я действительно….

— Плевать на старейшин, — перебил он меня, — Лорин будет жить, и я самолично вывезу тебя отсюда куда скажешь.

«Приди в себя, идиотка!» — завопило в голове. Почти моментально пришла в себя. Головокружение уже казалось не таким сильным, боль… она была умопомрачительной, но на фоне замаячившей очередной надежды как всегда меркло всё.

— Если я зашью рану, то кровь возможно остановится и у Лорина будет шанс побороться подольше, — начала выдавать я связные мысли, — Но это не значит, что он будет жить.

Несколько секунд Франк молчал, глядя в упор на меня.

— Делай, что считаешь нужным, — произнёс брюнет.

Его взгляд. Я всё поняла. Это не описать, но я поняла всё без слов. Он соврал. Надеется, что я поверю. Хочет, чтобы этот… жил. Медленно повернула голову и посмотрела в это невыносимое лицо. Бледный и мокрый. Он был так беззащитен, что я терялась. Сколько боли он мне принёс? Сколько я слёз пролила из-за него? Хотела умереть, лишь бы не видеть эту сволочь. Он похотливое, жестокое порождение леса, которое убьёт тебя за малейшую провинность. Он безжалостен, и в нём нет ничего, что могло бы заставить меня сожалеть, но… чёрт, это было. Он одинок. Все эти ликаны его любят, но он один. Грызёт себя, думает, анализирует. Вот оно. Только сейчас, я понимаю, что мы не такие разные. Я отброшена от общества, а Лорин отбросил общество от себя. Такая вот ирония. Он болен какой-то болезнью, которую не видно. И ничто его не лечит. Смешно, но мне жаль его.

А, плевать! Вынула кусок ремня изо рта ликана:

— Посадите его, — произнесла я, глядя куда-то в сторону.

Не сразу, но Морик ожил. Без слов, без лишних движений и упрёков. Соберись. Забудь всё, что случилось, ты ему поможешь, и твоя совесть заткнётся.

Я быстро обвила ремень вокруг туловища мужчины, захватив лишь его левую руку. Подтянула бляшку и зафиксировала. Теперь он не будет дёргаться и двигать пострадавшим плечом. Правая рука свободна — ему хватит.

— Наклоните на меня, — вновь выдала я.

Морик и Мелинда тут же выполнили указание и омерзительная картина оказалась у меня чуть ли не перед носом. Теперь вижу. Сглотнула, подавив тошноту. Держи себя в руках!

Взяла безвольно висящую иглу и вновь собралась. «Ты сможешь» — повторяла я про себя и страх отступил. Не исчез, но по крайней мере он меня больше не сковывал. Этот идиот не умрёт, пока я каким-то образом привязана к нему. Ещё одна кровь на руках мне не нужна. Вдруг замерла, тихо чертыхнулась и ещё раз плеснула из фляжки себе на руки. По полу валялась, а теперь к открытой ране.

Второй стежок вышел неуклюже, поскольку текла кровь и я не могла сосредоточиться.

— Дайте полотенце, — попросила я.

Через какое-то мгновенье мне чуть ли не в лицо пихнули какую-то ткань. Я не смотрела, что это, просто промокнула разрез и вновь вонзила иглу в плоть.

Лорин не реагировал и это был плохой знак. Хотя я смогла хорошо зашить крупную рану и она даже не разошлась. Когда я откусила нить, завершая таким образом главную работу, услышала, как Морик еле слышно перевёл дыхание. Оставался ещё длинный кусок нити и я, завязав узел на конце, вновь принялась за работу. На этот раз всё было быстрее и куда аккуратнее.

— Кладите его, — как-то отречёно проговорила я, поднимая своё тело с дивана, — Не умрёт до утра — выживет.

Это я знала по некому опыту. Видела, как штопают солдат. Продержался один день после прихода лекаря — жить будет. Это такой закон. Хилый испустит дух через пару часов, может полдня продержится, не больше.

Ноги были словно ватными. Я медленно двинулась в кухню, а оттуда на задний двор. Несколько секунд, и меня вывернуло наизнанку. «Опять до туалета не дошла» — проскользнула мысль и я утёрла рот.

Желудок побаливал, но лицо болело сильнее. Я дошла до колодца и села прямо на короткую траву. Прислонилась затылком к камню и прикрыла глаза. Надо прийти в себя. Я сделала всё, что от меня зависело. Его смерть не будет на моих руках. Да и… не желала я ему смерти. Хотелось просто не видеть его. Но это не значит, что я желала ему смерти. Теперь это понятно. И что же? Мне дан был шанс покончить со всем и освободиться, но я им не воспользовалась. Да, чёрта с два меня бы выпустили отсюда — я знаю, но моральное избавление от диктатора что-то бы значило. Возможно. Вот же ненормальная. Сама помогла, а теперь сижу и думаю, как бы мне хорошо жилось, если бы этого волчонка не было. Ну, точно чокнулась. Мысли и действия расходятся, и я не могу конкретно сказать, что я буду делать, а чего нет. То есть приехали. А ведь Лорин не хотел, чтобы я ему помогала. Гнал меня. Не хотел видеть меня перед смертью? Осознавать, что я его пережила? Такая глупая и трусливая? Может, это и так, а может нет. Кто знает, что я выкину завтра?

Спустя какое-то время я увидела Морика. Он подошёл ко мне и замер.

— Кровь остановилась, — произнёс усач, — Спасибо.

— Сказала бы «обращайся», но это будет ложью, — почему-то сказала я.

Остановилась. Это ничего не значит. Хотя нет, значит, что этот хлопчик не помрёт от потери крови и всё. Малюсенькая капелька надежды в пользу Лорина.

— Приложи что-нибудь холодное, — посоветовал он мне и я подняла на него глаза.

Почувствовала… нет. Правый глаз начал опухать. Я не могла смотреть в бок. Отлично. У Майлы неплохой удар. Злости не было, но я чётко осознала, что этого я ей не прощу. Меня даже Лорин не бил, хотя именно от него я этого ожидала. И да, было больно. Она меня точно рукой ударила? Не стулом? Или кувалдой какой?***