Я сейчас была похожа на овцу. Перед моим лицом что-то мельтешит, а я просто сижу и слежу за происходящим. Как так? Что за?!..

— Ты ещё не выздоровел, — осторожно возразила я и медленно поднялась на ноги. — Но ты прав. Ты молодец… я, наверное, схожу за… Мориком, ладно?

Ему плохо — это приступ. Другого объяснения я дать не могу. Главное, не злить его. Забавно, что именно это я пытаюсь делать всегда, но как-то всё неудачно.

— Я не рехнулся, — тут же всё понял ликан и остановился. — И прекрати уже притворяться!

Так, у нас приступ. Если прикинуть, то чисто теоретически я смогу его скрутить… но придётся его ронять на пол, а это опасно. Может быть, хитрость проявить? Но что-то он слишком сообразительный для свихнувшегося пса.

— Хорошо, как скажешь, — я подняла руки. — Я… приведу всё-таки кого-нибудь, а ты пока… посиди тут, ладно? Только не подходи к печке и к колодцу… и ножи не трогай… в общем… будь тут, а я приведу твоих друзей, чтобы тебе не было скучно, договорились?

Проговаривая всё это ласковым голосом, я медленно продвигалась к выходу. Всё хорошо, он не буйный. Я знаю его слабые места в случае чего! Отставить панику!

Лорин всё это время стоял и с лёгким возмущением наблюдал за моей неважной игрой. Кажется, он меня спалил.

— Идиотка, я уже как дней пять назад поправился! — он вдруг слишком быстро приблизился ко мне, схватил за руку и подвёл к дивану. — Садись.

Я села. И хватка-то у него сильная… стоп. Он меня левой рукой схватил?! Не поняла… он… нет, он не мог. Нет.

— Лорин, ты же не… — слегка испуганно и обречённо заговорила я.

— Обманывал тебя? Естественно! — закатил он глаза. — А ты… ты хороша. Так играла правдоподобно, что я даже поверил тебе в какой-то момент.

Вот именно сейчас мои тараканы начали перестановку мыслей. Они ставили всё по местам. То есть…

Жуткая догадка рухнула на меня, как глыба сухого колючего снега! Да как он мог?! Я ведь… я…

— Но ты же… мы ходили вместе… твой кашель… — начала я поражённо бормотать.

— Ой, будто ты мне верила! — отмахнулся он от меня и вновь начал мерить комнату шагами. — Я ведь действительно хотел с тобой… подружиться. Боги, какое же слово мерзкое! Но я как чувствовал, что тебе нельзя доверять!

Я сидела и растерянно рассматривала мебель в комнате. Целую неделю он притворялся? Все эти капризы?.. Это была игра? Зачем? Я ведь так за него переживала… В груди защемило. Как же… столько заботы и всё впустую?..

Забыв о нашем незаконченном разговоре, поднялась. Так огорошить, ещё и с утра — это подло. Кухня. Там же что-то готовится. Надо посмотреть. И я пошла. Молча.

— Нет, вы посмотрите на неё! — тут же начал Лорин возмущаться. — Даже не может нормально признать своё поражение! Не нравится проигрывать, да?!

Не заметила, как побежали слёзы. Я так давно не плакала. Потому что поводов не было. Лорин так во мне нуждался, я почувствовала себя нужной, а теперь… уже можно. Вот и закончилась сказочка. Короткая и не совсем волшебная, но я впервые захотела понять его. Попытаться принять его логику, освоить его природу, я желала стать частью его жизни, чтобы просто быть, но… я этого не достойна. Могу прикоснуться, могу попробовать, но остаться в пучине неги и блаженства — это не для меня. Смешно, что я так глупо надеялась на что-то другое.

Сняла сковороду с плиты. Пусть горит, ничего готовить больше не буду. И чай пить перехотелось, видимо наелась уже.

Как оказалось, этот мерзавец шёл за мной, и когда я пошла обратно, то он меня схватил за плечо.

— И чего ты ревёшь? — это было уже сказано серьёзно, без криков и возмущения. — Не получилось, так и чего теперь? Ты же меня всё равно выходила, поэтому договор в силе. Просто ты пойми, что обманывать меня нельзя.

От этого слёзы потекли ещё сильнее. Я дёрнула рукой и зашагала к себе.

— Богдана, вот скажи мне, почему ты всегда строишь из себя самую побитую и хрупкую бабу?! — вновь начал он ругаться, идя следом за мной. — Ты облажалась! Ну, с кем не бывает?! Признай и всё!

Этот идиот шёл за мной. Мне было всё равно. Я просто сдерживала всхлипы, а то было уже совсем стыдно.

Зайдя в свою комнату, тут же легла на кровать и накрылась покрывалом. Мои глаза уставились в потолок. Слёзы потекли по вискам прямо в уши. Не очень приятно, но мне всё равно. Пусть так, я это заслужила. Получай Богдана за свою доброту, за заботу, за открытость. За надежду надо лупануть меня дважды, а то с первого раза я не понимаю.

Этот кусок человека встал прямо надо мной. Видимо решил насладиться своей победой. Молодец, обвёл. Ещё и ругается так, будто это моя вина… хотя он прав.

— Чего ты ревёшь? — не понимал он. — Так обидно что ли? Хотя ты всегда такая сентиментальная.

Эти размышления меня не трогали. Я лежала и понимала, что вот такая жизнь и есть на самом деле. Коварная и непредсказуемая. Всё равно, что режешь хлеб, а получается батон. Что, почему и как? Непонятно — это жизнь.

Лорин стоял надо мной долго. Пару минут точно, причём молча. На что он надеялся? Что я не выдержу и сдамся? Признаю его правоту и?.. Пусть стоит — это его дом. Тем более один он ходить уже может, поэтому… практика, так её.

— Нет, — как-то неверующе протянул лжебольной. — Только не говори, что ты всё это время…

Он как-то подавленно замолчал. Ликан был в поле моего зрения, но я не смотрела на него. Ненавижу его. Хотя это ложь. Я слишком выжата, чтобы испытывать такое сильное чувство. Да и… на кого? На этого вруна? Который плюёт на тебя, как только ты сделала всё, что ему нужно? Ни благодарности, ни уважения, ничего. Какая же я всё-таки мечтательница…

— Твою мать, Богдана, ты, что, действительно мне верила?! — это было очень громко и я поморщилась. — Да я же… и все мои капризы… ты всё выполняла, будто знала обо всём! Нет, я не верю! Ты всё знала!

Теперь он начал мельтешить рядом с моей кроватью. Отлично.

— Зачем, Лорин? — сорвалось с губ, и я наконец-то посмотрела на это существо.

Тот перестал измерять мою комнату шагами и остановился.

— Что зачем? — тут же спросил он.

Я чуть привстала. Пусть это скажет, мне полезно знать. За что, чем я заслужила.

— Зачем ты… притворялся? — шмыгнув носом, задала я вопрос.

Тот выглядел серьёзным, и мой вопрос почему-то поставил его в тупик.

Лорин стоял в напряжённой позе, будто мой вопрос застиг его врасплох. Нахмурил брови, глаза забегали.

— Какая разница?! — через минуту возмутился он, будто вспомнив что-то. — Главное, что ты — лгунья!

Одной рукой утёрла слёзы с лица.

— Я? — подняла я брови. — Да я же… Господи, Лорин, я молилась за тебя. Ты ведь чуть не умер! Я выкладывалась каждый день, чтобы облегчить твою участь хоть на капельку. Ненавидела себя за то, что мало знаю о врачевании! Да я готова была свою жизнь отдать, если бы это как-то тебе помогло!

Злоба смешалась с обидой, и подбородок начал дрожать.

— Ну, конечно, — как-то неуверенно выдал он и криво усмехнулся.

Пусть делает, что хочет, но я больше не могу!

— Да как ты смеешь?! — запищала я, вскочив на ноги. — Я ночами не спала, плакала постоянно! Богов молила, чтобы нас поменяли местами, ведь у тебя есть большая любящая семья, ты достойный жизни, а я нет! Да у тебя такая стая, что я завидую! Они были на всё готовы, чтобы только ты жил! Значит есть за что! А мне жить незачем, понимаешь?! И я на полном серьёзе была готова поменяться с тобой местами! Твоя жизнь достойнее моей! И я бы за тобой следом в могилу прыгнула, если бы ты вдруг… а ты притворялся! Да как ты мог?! Я всё голову ломала почему у тебя вдруг ни с того ни с сего тошнота началась или очередная головная боль! Даже хотела на помощь звать, поскольку помочь тебе ничем не могла, но оказывается, что ты просто решил «проверить» меня! Молодец, это твой самый лучший поступок, Лорин! Гордись им!

Обойдя застывшего гада, поспешила покинуть комнату. Сбежала по лестнице, намереваясь остыть во дворе, но стук в дверь прервал мои планы. Пришлось открывать.

— День добрый, хозяйка, а мы к вам на обед.

Это был Морик с Майлой, на заднем плане маячил Виер и Франк. Отлично. Они тут как раз вовремя.

— Заходите и… Морик, траву можешь больше не приносить, лекарства никакие не нужны, Лорин здоров, как молодой бычок, — сорвалась я на грубости, зная, что негодяй всё слышит. — Это просто я, дура деревенская, не поняла, что меня проверяют. Вот глупая-то, да?!

«Она просто хорошо играет», — повторял я про себя, видя, как девчонка уходит, обливаясь слезами. Как она может?! Сама попалась и делает вид, будто виноват во всём я! Хамка! Я понимал, что этот оленёнок добрый по натуре, но не до такой же степени, чтобы выхаживать своего мучителя. Разумеется, ей что-то нужно. Но что? Виер и Франк за ней постоянно следят, но она ни с кем не встречается, ни с кем не разговаривает. Что происходит, чёрт возьми?!

Она просто не могла не понять. Я ведь так плохо играл! Всё новые капризы выдумывал, и она всё выполняла! То корочку с хлеба снимала, то с ложки кормила, то массаж коленей делала! Да только идиотка не догадается, что это всё развод! Но согласен, она никогда не показывала своё негодование или свою злость. Ещё бы, сразу бы узнала где её место, может, поэтому и терпела? Но что её заставило выбрать именно такую тактику? Будто она готовилась! Так удивилась, столько непонимания, ужаса и неверия! Я бы сам поверил, если бы не знал всей истории! Но такого не бывает. Я её гнобил, а она вместо мести решила спасти?! Ну, не специально, просто… слишком много спеси. Бесит она меня, аж сил нет терпеть, но как она хороша…

Внутри начал разрастаться жар. Усилием воли тут же придушил своего осмелевшего волка. Всё скулит, когда она рядом. Тоже мне, нашёл на кого запасть. Человек, фу! А как урчит, аж противно. Передёрнул плечами. Больновато всё же. Наврал ведь ей, плечо побаливает, но эти идиотские нитки давно снимать пора, а то врастут, и буду потом, как коврик заштопанный.

Но душа была не на месте. Не могу поверить, что она не была в курсе! А вдруг? Она же глупая, молодая совсем. Чёрт! Я идиот. Она ведь могла меня убить, не раз. Почему не убила? Могла, и шансов было множество. Ответ только один — она действительно добрая. Придушить её за это готов. И ведь не морщилась, когда помогала мне. Сам ходить не мог! Это же не то, чтобы позор — это просто смерть моего достоинства! И любая другая волчица давным-давно бы перегрызла мне глотку или просто ушла. Это наша природа, быть с сильным волком — это природный инстинкт. Слабых ликанов нет, они все мертвы. Простой отбор. И чтобы заполучить самку, нужно сделать больше, чем многое. Ты должен быть сильным, властным и грубым. Только покажешь слабину, и она сразу же надавит. При ней нужно всегда держать маску невозмутимости, иначе ночью глотку перегрызёт. В прямом смысле. Мне было не сложно находить «общий язык» с волчицами. Сами висли и проходу не давали, выбирай любую. А нужны они мне? Вечно всего желающую девку, которая невесть что может выкинуть? Припоминаю, что было у Тура и Майлы. Постоянные драки, крики и ссоры. И так на протяжении всего года, пока она не сдалась. Как у Тура только терпения хватило? Волчица — это такой геморрой… да, они верные, но только пока ты остаёшься сильным. Боюсь, что если бы сейчас со мной рядом была местная сучка, то я давным-давно бы гнил в сырой земле, ибо она бы со мной нянчиться не стала. Нужно ведь постоянно демонстрировать свою силу, чтобы её волчица видела, с кем живёт и не бунтовалась, а это утомительно. Я бы её убил первым. А что? Я поэтому одинок, так что можно считать, что я благороден. Самому смешно.

А эта ведь… ни разу не посмотрела на меня осуждающе или презирающее. Да, жалости в её глазах было ведро и пару черпаков, что бесило меня до икоты, но это было совсем иное чувство. Не просто жалость к слабому существу, которое вроде как умирает, и тебе как-то не особо приятно наблюдать за этим, а кардинально другое. Она жалела меня, как… личность. Боялась сделать мне больно, всё тряслась надо мной, как над младенцем. Я её готов был убить. Поэтому приказал Виеру сторожить меня. Мало ли, вдруг все бабы одинаковые, и эта мышь вдруг поверит в себя и решит поквитаться? Но согласен, она могла убить меня множество раз. Но эта дура упрямо меняла мне повязки, пичкала противными настоями и всегда была рядом. Не охота признаваться, но я к ней привык, и это приятно, когда о тебе заботятся. Даже думать об этом омерзительно. Я же не ребёнок.

Услышав стук снизу, решил спуститься. Зарёванная девчонка даже попыталась нахамить пришедшим, но у неё не вышло. Убежала на задний двор. Ой, дура… видимо, эта идиотка действительно верила в мои «новые симптомы». Чувствую себя последней тварью. А может, это так и есть? Даже скорее всего это правда, но… да, договорились ведь с ней быть «друзьями». Сучка, нашла же момент, когда договоры заключать. Умница, я ведь болен, а она мне нужна… ох, аж руки зачесались. Мышь мышью, а сообразительная. Надо извиниться, она заслужила. Выстрадала, так сказать.

— Что это было? — тут же спросил Морик.

— Она наконец-то поняла с кем живёт, — закатил я глаза. — Обычные дела.

А как все мне улыбаются… да, семью я неплохо встряхнул. Теперь радуются всякий раз, когда меня видят.

— Слушай, ты в порядке? — вперёд тут же выскочил наш омега. — Давай я отведу тебя на диван.

И этот доверчивый юнец даже сделал несколько шагов в мою сторону.

— Виер, да всё нормально уже, — нахмурился я. — Тебе разве Морик ничего не объяснил?

— Что объяснил? — не понял он.

Я закатил глаза. Эх, беззаботная молодость…

— Да, я тоже не в курсе, — тут же помрачнел Морик.

Я тут же изогнул бровь. С чего это? Обвёл всех пришедших взглядом. Какого хрена?!

— Да мне ещё неделю назад лучше стало, — пояснил я. — Морик, неужели ты ничего не понял? Я ведь тут такую комедию ломал! Над девчонкой издевался, а вы тоже повелись?

Я даже руки развёл. По их удивлённым лицам всё именно так и есть.

— Зачем? — удивилась Мелинда. — Она же ночами не спала, всё твой сон охраняла, тряслась над тобой, как курица над яйцом, а ты притворялся?

— Да, — улыбнулся я широко. — Лорин вернулся.

Те начали странно переглядываться. Ну, что ещё?!

— Я поговорю с ней, — тут же выдал серьёзный Морик.

Я не понял! Они тоже не догадались?! Да что со всеми такое?! У всех разом мозг отключился, что ли?!

— Куда? — тут же фыркнул я. — Пусть поплачет, ей это полезно.

— Зачем ты так? — вдруг обиженно вопросил Виер. — Она такая хорошая! Ты бы видел, как она старалась и как переживала за тебя.

— За себя она переживала, — отмахнулся я, потягивая носом дивный аромат, исходящий со стола. — И хватит уже об этом. Вы чего пришли?

— Тебя проведать захотели, — вздохнул Морик. — Но ты видимо больше не нуждаешься в… поддержке.

— Я и раньше не нуждался, — хмыкнул я. — Просто… взял отпуск.

— Кара ищет доказательства на Бюрта, — начал было Морик, но Лорин жестом заставил его замолчать:

— В моём доме не произносить имён покойников. Я сам всё узнаю.

Ликаны покорно замолчали.

— Я всё же рад, что ты поправился, — усач подошёл ко мне и обнял.

Давно мы с ним… Похлопал его по спине. Для них для всех это было испытание веры и преданности. Все молодцы. Хотя сомнений никогда не было, но лишний раз убедиться в надёжности своей стаи не помешает.

— Мы тогда пойдём, — выдал Франк и первым вышел из дома.

За серьёзность и собранность он мне и нравится. Да, чуть не умер, но это не повод для пускания слёз. За ним потянулись все остальные. Вот такие мы чёрствые.

Еда не лезла в горло. Аппетит пропал. Ещё и в груди что-то елозит неприятно. Неужели это… совесть?! Нет, я же убил тебя давно! Но её злобный смех означал мой провал. Девчонку было жалко. Она не заслужила такого. Но я ничего не могу поделать! Она же сама подставляется! Такая вся добрая, аж противно! И ведь чувствую, что она притворяется, а доказать не могу! От этого и бесит она меня. Но да! Признаю, что я бы сдох без неё. Всё, я это признал! Но легче почему-то не стало. Ведь таскалась со мной, как с ребёнком. Твою мать, мне это так нравилось! Когда о тебе просто так заботятся! Вдруг ни с того ни с сего! Да, попахивает коварством, но как же это хорошо. Впервые захотелось побыть слабым. А она не осуждала и в глотку мне не целилась. Даже не издевалась, хотя могла, ведь я бы ей ничего не сделал. Повязки мне эти накладывала постоянно, а от них ведь действительно легче становилось. Руки у неё ещё мягкие и нежные были… стоп. Я поплыл, приехали! Чёртова человечка пару раз погладила меня по голове, а я уже хвостом завилял! Ненавижу себя. Но она всё же продуманная…

Совесть уже не ворочалась, она меня жрала изнутри! Вместе со зверем! Давно его не выпускал и теперь этот пакостник мутит всю воду! Ни хрена не пойму, что со мной происходит! А вчера?! Я ещё потом с этим разберусь, но сам факт!.. Начал выть! На человеческую сучку! Подумаешь, добрая и что?! Аж заскрёбся! И ведь никогда не было такого. Как-то необычно даже. Я аж примёрз к полу на какое-то время. Зверь ведь власть над телом захватил. Уставился на неё своими щенячьими преданными глазами! А Богдане нет, чтобы посмеяться над моей физиономией, тоже уставилась на меня, как овца на сковородку. Грудь опять неприятно сдавило. Да извинюсь я, извинюсь! Придурок шерстяной…

И после этого я умчалась на задний двор. Эти удивлённые и где-то напуганные лица я в жизни не забуду.

Сидя за колодцем, понимала, что я ненормальная. Какого чёрта? Мне ведь нельзя рот открывать на гостей. Мне вообще ничего нельзя, я ведь грязная человечка. Горечь была на столько осязаема, что казалось, будто я съела ложку соли вперемешку с перцем. Слёз не было, лишь злое пыхтение, всхлипы и громкие нервные смешки, адресованные своей ненормальной натуре. Молодец, так держать, с каждым разом я лажаю всё лучше и лучше.

Лорин пришёл где-то минут через пятнадцать, когда я уже полностью успокоилась и лишь ругала себя за доверчивость. Корила себя за свою доброту, за вечное желание всем помочь и протянуть руку помощи. Сколько раз уже обжигалась? И всё равно не доходит.

— Если… я извинюсь, ты всё забудешь? — этот вопрос прозвучал неуверенно.

Горько усмехнулась. Козёл.

— Не трогай меня, пожалуйста, ты уже наигрался, — потёрла я переносицу. — Хватит, Лорин.

Я смотрела на зелёную траву. Почему я не могу быть такой же безмозглой, как она? «Ты и так такая». Спасибо, дельное замечание.

— Ладно, я извиняюсь, был неправ, — напряжённо выдал он. — Просто ты была слишком…

— Доброй, понимающей, отзывчивой, сильной, сообразительной, хитрой, находчивой? — не удержалась я от колкости.

Ведь всё делала, а он…

— Да, — это прозвучало слишком тихо для него и он подошёл поближе ко мне. — И я не поверил. Извини.

Боже, как же ему это тяжело даётся. Боюсь представить, что он сейчас чувствует. Ему хреново — это минимум. Такой весь крутой и тут снизошёл до извинений… ощутимо, но мало.

— Просто я не понимаю, Лорин, — посмотрела я на него, запрокинув голову. — Почему ты так со мной? Что я сделала? Давай я извинюсь, чтобы ты так больше не издевался надо мной, хорошо?

Тот покосился на меня даже слегка испуганно. Какой-то он странный.

— Я не привык к проявлению беспочвенной заботы, — бросил он коротко. — Ты себя вела подозрительно, поэтому я и решил проверить тебя.

Идиот… но делать нечего. Сидеть на сырой земле уже надоело, да и есть захотелось. Пошёл этот Лорин в задницу!

Поднялась и потопала в дом. Лорин пошёл следом. Злоба злобой, а радости больше. Он ведь поправился. Засранец такой…

В тёмном коридоре я споткнулась. Как всегда, конечно же, но Лорин схватил меня за предплечье. Это помогло, и я осталась на месте. Вечно я тут спотыкаюсь! Место проклятое какое-то! Причём о собственную ногу или на платье своё же наступаю!

Я выпрямилась. Мы стояли в полумраке. Я наводила внутренний порядок, пытаясь унять всколыхнувшийся страх, а Лорин… видимо решил составить мне компанию. Я как-то задумалась, что сюда неплохо было бы принести лампу, как Лорин вдруг сжал руку на моём предплечье сильнее. Он её так и не убрал? Неужели подумал, что я снова навернусь? Вполне вероятно, но…

Замолкла по некой причине извне. Знаете, после серьёзного морально потрясения ощущаешь некую растерянность, когда здоровый мужчина, некогда умиравший, прижал вас к стене. Губами. А если серьёзно, то этот извращуга поцеловал меня! В губы! Причём как-то слишком… нежно, что ли?! Не сильно, а как-то странно! «Ненормальная, тебя мужик в тёмном коридоре зажимает, а ты думаешь о качестве его извращения?!» — подняла писк целомудренность в моей голове. Я выпучила глаза и просто одеревенела на несколько секунд. Что странно, но Лорин почти не держал меня. Только за предплечье и то не сильно, поэтому когда я отшатнулась от него, то он не стал меня удерживать. Просто вытаращился на меня, как… как я на него! Я была в таком ужасе, что казалось, будто у меня сейчас глаза выпрыгнут из глазниц от такого колоссального изумления! Тот почему-то не выглядел похотливо или как-то насмешливо, скорее как-то растерянно. Будто это я его поцеловала!

— Ты чего?! — зашептала я в панике.

Тот быстро отпустил мою руку и отшатнулся от меня, будто маньяк из нас двоих это я!

— Эм… ничего, забудь, — и он быстро ушёл.

Я несколько секунд постояла в коридоре, приходя в себя. Что это было, чёрт побери?!

Дневной инцидент с его длительным притворством померк на фоне лобызаний. Разумеется, страх тут же засел где-то внутри. Неужели опять началось? И с чего? Чем я его спровоцировала? Может, опять глазами своими зазывно хлопала? Или повод подала ему какой-то? Порылась в голове. Да он час назад умирающим был! Пошёл к чёрту! Буду я ещё из-за него накручивать себя! «Да, молодец, ты в себя поверила — это прогресс, но… моя дорогая, а что ты делать-то будешь? А?» — эта коварная мысль заставила меня вновь изменить своё мнение. Я ведь сюда не в гости зашла. Я тут живу, и раз Лорин поправился, то хозяин в доме снова он… отлично, надо было его залечить до смерти. «Всё равно бы не смогла». Заткнись хоть ты!

Притворство больше не нужно, поэтому Лорин и поднялся к себе. Так стало странно. Гостиная пустая, хотя я уже её облюбовала, как читальню-опочивальню. Но хоть грусть и одолевает, а прибираться пришлось. Сняла постельное бельё, убрала подушку и одеяло, поставила кресло на место. Затем подмела, протёрла пыль, помыла полы и занялась стиркой. В общем убила время самым доступным и простым способом.

«Какого хрена, мужик?!» — в который раз спрашивал я себя, уставившись в потолок. Голова раскалывается! Всё из-за этого яда. Волк, живущий внутри меня, с ума и так сходил, а тут ещё и это! Зачем?! Почему он урчит при виде этой девчонки? Ну, покоя уже нет! Сколько можно?! По началу я был уверен, что он так проявляет своё одобрение, поскольку эта крольчиха пугливая помогла выкарабкаться, а мы такое не забываем. Бескорыстная помощь — это такая ценность, существование которой под огромным вопросом. Разумеется, я подумал, что Богдана заключила с кем-то сделку… да только с кем и какую?! Помочь мне и… что?! Я не вижу смысла, не вижу логики и вообще… ни черта я не вижу! От злости сжались кулаки.

Так, спокойно. Это всё из-за того, что я давно не обращался. Зверь, привыкший к свободе, с ума сходит, когда попадает в клетку — это всем известный факт. Ничего страшного, просто нервы… Но, слушай сюда, если ты ещё раз начнёшь лезть мне в голову… превращения не жди! Да, приходится прибегать и к такому — угрозе самому себе, точнее второму Я. Эта странная дрожь в животе и гул в ушах свидетельствуют о том, что волк что-то хочет сказать. Показывает своё недоверие, страх или злость. Это хорошо, когда есть советчик со своими мыслями, но сегодня была последняя капля. Да я вообще контроль потерял! Очнулся только тогда, когда эта мышь свои глаза на меня вытаращила, будто я её насиловать собрался. Хотя… так, не туда, не в ту сторону. Честно признаться, страшновато, и я слегка в панике. Какого лешего происходит?! Почему я теряю контроль? Почему не могу совладать с собой?! Неужели этот щенок повёлся на проявление человечности? Фу, аж зубы сводит.

Заслышав её шаги, замер. Не заметил, как задержал дыхание и уставился на дверь. Шуршание и она… вошла в свою комнату. Дверь закрылась. Стоп. Что я делаю опять?! Какого… спать, твою мать!