– И что ты, крошка, собсна… хочешь от меня? – начальник полиции лениво развалился в кресле, помешивая ложечкой густой ароматный напиток.

Его кабинет мало отличался от кабинета Марбаса, как, впрочем, и любого чиновника, но здесь не было окон. Все-таки, Ил – есть Ил. Безопасность – превыше всего.

Он смотрел на Лиа как на экзотическое насекомое – забавное, но назойливое, словно раздумывая, отогнать или засушить.

Выглядела она, действительно, странно. Розовые волосы, перепачканные запекшейся кровью, от местной сырости начали виться и своевольно торчали в разные стороны, сколько она не пыталась их пригладить. Глаза фанатично блестели на побледневшем, расцарапанном лице. Да и пахло от нее… словно от бродячей твари, из тех, что во множестве расплодились среди токсичных отходов.

– Я представляю полицию Ареоса! – Лиа уже ненавидела его широкую плоскую физиономию, ее здорово покоробило от обращения "крошка". – На Иле высадился опасный преступник с большой партией хааша. Имперская Служба Безопасности предписала вам содействовать мне. Вы должны…

– Я?! Должен? – он хрюкнул, покраснел и раскатисто рассмеялся. А отдышавшись, добавил: – Ой! Не смеши меня, так недолго подавиться или обжечься, это, знаешь ли, вредно для здоровья, а у нас здесь и так… не курорт, – он сделал глоток и, рассмаковывая, побулькал напитком во рту. – Хотя, ты ничего… забавная… особенно, если тебя отмыть.

Лиа несколько раз открывала рот, чтобы ответить ему, но не могла подобрать подходящих слов. Марбас был свиньей, но этот тип…

– Вы лично вообще ничего никому не должны, но как начальник полиции Ила, обязаны следовать распоряжениям ИСБ!

– ИСБ?! – начальник полиции удивленно поковырял в ухе, потом посмотрел на палец. – Что-то знакомое… Это не они только что связывались со мной? Несли какой-то пафосный бред. Че-то там про имперские обязательства… взаимопомощь… вот, привязались, болваны!.. Да чтоб их!

Лиа сжала кулачки, чувствуя, что еще немного, и взорвется. Густой пряный аромат, плывшей по кабинету, сводил ее с ума. Она устала, проголодалась и нервы были на взводе, от всего этого затошнило. А этот шут глумится и кривляется, словно она попрошайка на господском дворе. Она наклонилась через стол и зло прошипела ему в лицо:

– Как должностное лицо, я обязана сообщить о вашем отношении к Имперской Службе Безопасности…

– И что будет? Нет, ну вы там у себя как хотите, хоть обсообщайтесь друг на друга, а на Иле всем на это насрать! И на ИСБ насрать, и на Ареос, и на этого… кого вы там ищете… А хааша у нас и своего хватает!

– Вы поможете мне найти этого виллирианца! – Лиа захотелось выхватить чертову чашку и разбить об голову этого хама, чтобы густая коричневая жижа растеклась по его мерзкой роже.

– Виллирианца? Вы сказали виллирианца? – широкое лицо начальника полиции скривилось, он с отвращением отставил чашку.

– Вы что-то знаете о виллирианце, появившимся сегодня на Иле? Он успел где-то засветиться?!

– Нет, – начальник полиции мрачно уставился на стол. – Все виллирианцы отвратительны! Чтоб их! Они высокомерны, заносчивы… ненавижу гадов!

– Понятно! Вы слышали, что я сказала – у Нэйба огромная партия хааша! Или это вас тоже не волнует?

Полицейский закатил глаза и смотрел в потолок, словно ожидая указаний свыше. Он немного раскачивался в кресле. Раздавался методичный скрип, который как ножом полосовал Лиа по нервам.

– Не! Не волнует. Хааш возьмем потом у перекупщиков, а может, и так оставим. Хааша много не бывает – народу ведь надо расслабляться, а то от постоянных стрессов население буянить начинает. А своего Нэйба ищи сама! – выдал он решение, доставая из кармана крохотную коробочку.

– Почему? – Лиа в замешательстве наблюдала, как он открыл коробочку, сунул в нее нос и шумно вдохнул. "Господи! Да он сам – наркоман!"

– Ненавижу!.. Меня бесит даже мысль, что эти виллирианские заразы ошиваются где-то рядом. Срут на моей планете! – он взглянул на Лиа и, мгновение поколебавшись, убрал коробочку обратно, видимо, сочтя, что гостья обойдется без хааша.

– Так помогите мне найти его, и больше его здесь не будет! – Лиа окончательно перестала что-либо понимать. Ее злость разбивалась о несвязное и бредовое хамство этого человека.

– Знаешь, крошка, я – стратег. Я великий стратег, поэтому и сижу в этом кресле. Вот увезешь ты его, и что?

– Вы больше его не увидите, – Лиа зачаровано уставилась на отставленную чашку. От напитка все еще исходил горячий пряный дымок.

– А мне этого мало! – полицейский стукнул кулаком по столу. – Этого вашего виллирианца… чтоб его!.. С его хаашем – грохнут еще до заката! Кретин безмозглый… А я потом раздую это дело, придам ему расовые мотивы, и другие виллирианцы хорошенько просрутся заранее, прежде чем сунуться на Ил!

– Вы в своем уме?! Это же… Да ИСБ…

– Я-то в своем! А, вот ты – нет, если думаешь, что кого-то здесь волнует ИСБ! Это Ил, крошка, здесь не империя, здесь анархия! И лишь я знаю, как этим управлять! Так что, ИСБ и все прочие могут катиться куда подальше! Эти болваны… чтоб их!.. Являются сюда и думают, что могут мне указывать. Мне! Да я их… – начальник полиции вскочил и принялся вышагивать вдоль стены.

Он побагровел и гневно растирал что-то между кулаками, словно отжимал тряпку. Видимо, ему представлялось, что в кулаках он зажал всю ИСБ.

В этот момент, Лиа отчего-то ясно поняла, что помощи не дождется. Сложно сказать, выделялся ли этот человек чем-то среди прочих на Иле, но по меркам Ареоса – он был просто психом. И очевидно, что она наступила ему на больную мозоль самолюбия.

Ей даже стало немного смешно. Уж больно нелепым казалось его массивное туловище на тоненьких коротких ножках.

У Лиа вырвался смешок. Она и сама разобрала в нем истерические ноты, но остановиться уже не могла и засмеялась в полный голос.

– Мне жаль вас! – она залпом выпила все из его чашки и вышла.

Напиток оказался с легким алкогольным привкусом и обильно сдобрен специями. Он согрел ее изнутри. Во рту остался приятный запах. Лиа перестало трясти. Она немного успокоилась, но надо было думать, что делать дальше. И думать быстро.

***

Эри печально смотрел на стол, заваленный объедками и грязной посудой. Обычно он ел мало, но любил побаловать себя вкусненьким. Поэтому, всю прожорливую компанию, включая двух уродов, непонятного роду-племени, пришлось кормить деликатесными и очень дорогими продуктами. От запасов остались одни упаковки, разноцветным ворохом завалившие стол…

– Почему бы теперь вам не убраться? – безнадежно поинтересовался Эри.

– Ты, правда, этого хочешь? – Нэйб как раз доедал его любимое копченое мясо. Настоящее и о-очень дорогое.

– Не знаю. Я просто рассуждаю вслух, что для меня хуже – если ты останешься или если уберешься…

– Поздно рассуждать. Надо вовремя долги отдавать.

Эри сложил руки на стол и печально пристроил на них голову. Он чувствовал себя чужим в собственном доме. Чужими и непонятым… В дальнем углу около его коллекции солдатиков толклись эти типы в форме полицейского десанта. Странные типы…

– Кстати, все хочу спросить тебя, как ты до этого докатился? – спросил Нэйб.

– Не твое дело… был у меня один проект, да не вышло ничего. А долг остался…

– Да я не об этом. Твои проекты – обычное дело. Мне интересно, зачем ты гарфманов в ангаре расплодил. Жуткие твари! Сколько от них дерьма! А возьмешься давить, так все соплями розовыми измажут. Тьфу!

– Всякая тварь имеет право на существование!

– Совсем спятил?! – Нэйб доел последний кусочек, смахнул на пол мусор и вновь водрузил ноги на стол. – Гарфманы-то зачем?!

"Дались же Нэйбу чертовы гарфманы!" Эри неуверенно поерзал:

– А что я могу сделать? Их не травить, ни выживать не получается. Один сдохнет, так на его труп с десяток других попировать приходит…

– Так завел бы того, кто сожрет их всех.

– А потом и меня? Слушай, отстань! И убери ноги с моего стола! – Эри попробовал скинуть ноги Нэйба, но тот едва шелохнулся, чуть усмехнувшись. – Сволочь!

Нэйб сыто откинулся в кресле, достал коробочку, полюбовался узором на ее крышечке, открыл и, подцепив на палец несколько крупинок, самозабвенно затянул их в ноздрю.

– Дружище! Я тебя люблю! – он почти нежно посмотрел на Эри.

– Нужно очень… давай лучше к делу.

– Какому делу?

– Ты что-то говорил о хааше… давай обсудим, что да как…

– С кем обсудим? С тобой?! – Нэйб рассмеялся. – Считай, уже обсудили. Кому хааш спихнуть я и без тебя знаю. Старик Раал ведь еще жив?

– Пойдешь к старому ублюдку?

– А на этой планете есть не ублюдки? В этой Вселенной, вообще, есть не ублюдки?!

– Как хочешь. Только говорят, в последнее время он совсем обнаглел.

– Я тоже! – Нэйб поднялся. – Все остаются здесь и ждут меня.

Аркаша и Иван Никифорович мгновенно потеряли интерес к фигуркам. Нэйб заподозрил, что они до этого лишь изображали его, а на самом деле внимательно прислушивались к разговору.

– Капитан, мы идем с вами! – профессор решительно нацепил на нос очки.

– Не стоит. Вы и на Ареосе-то едва не пропали, а здесь…

– Мы уже не те, что несколько дней назад! – фигурка солдатика в кармане отчего-то добавляла Аркаше причастности к этому миру и уверенности в себе.

– Мы не хотим сидеть и ждать, пока наша судьба вершится без нашего участия. И потом… мы ведь исследователи. Хотелось бы к возвращению домой, побольше узнать. А сидя здесь…

– У Эри язык без костей, он вам расскажет о чем угодно.

– Не пойдет! – земляне решительно направились к двери.

Нэйб вздохнул. Таскать за собой беспомощных, не готовых к реалиям Ила землян – обуза, но оставлять их, возможно, еще опасней. Мало ли, что им в голову взбредет, да и к Эри кто угодно нагрянуть может.

– Так и быть – вы со мной. А вы, – он повернулся к Люму с Рафхатом, бесшумно и неподвижно сидящим на полу в углу, – вы остаетесь. Хааш охранять и за Эри присматривать.

***

Сквозь грязные облака тускло просвечивало солнце. Начался дождливый и промозглый день. Безликие кварталы Ила казались еще унылее. Согревающее действие напитка почти прошло, и вернувшийся внутренний озноб теперь рождал у Лиа злость.

Она осталась одна против пяти преступников на чужой планете, полной подонков. ИСБ висело над ней, как острый нож на ниточке. Усталость наполняла тело свинцовой тяжестью. Но сдаваться Лиа не собиралась.

"Чертов Марбас!" – она в ярости пнула полицейский флаер, мимо которого проходила.

– Ты чего?! – из флаера выскочил полицейский. Он спешно что-то дожевывал и судорожно сглотнул, отряхивая крошки с рук. – Какого черта тут творишь?!

Лиа остановилась. Она механически оглянулась, продолжая думать о своем: где искать Нэйба?

Матерое, каменное лицо полицейского медленно вытягивалось, наливаясь злостью. Он угрожающе шагнул в ее сторону, поигрывая шок-дубинкой.

Отчего-то все это виделось Лиа несколько отстраненно, как будто со стороны. Словно мозг не выдержал перегрузки, и отключил большинство эмоций.

"Нэйб… Нэйб… Хааш… – с разъяренным полицейским их разделяло несколько шагов. – Хааш… перекупщики… притоны… полицейские!"

– Понаехали тут! – он лениво замахнулся шок-дубинкой, не обращая внимания на ее униформу.

– Да пошел ты!

Лиа поднырнула под его руку, перехватила дубинку и ударила его коленом в пах. Примитивно, но эффективно. Нападавший охнул и согнулся. Лиа легко ткнула его шок-дубинкой в живот. Раздался треск, он сдавленно засипел, обмяк и опустился на мостовую.

Она огляделась. Если не считать мусора, улица перед управлением была пуста.

– Это я творю?!

Она схватила его за волосы и от души приложила модой о ближайший флаер. Что-то влажно хрустнуло, и на грязную дверцу машины хлынула кровь.

– А может и творю!

Она поддала ему ногой в живот, чувствуя, как металлический носок врезается в мягкое.

– И буду творить дальше! Ты понял меня, мразь?!

– О-а-о-о… – он схватил Лиа за ногу.

На ее комбинезоне появились новые темные пятна. От мелкого дождя одежда была мокрой. Свежая кровь смешалась с подсохшей, стекая мутными каплями.

Лиа подняла голову к небу. Прохладные капли дождя немного охладили ее разгоряченное лицо. Хотелось постоять так подольше. Снизу раздался стон. Полицейский опять пытался подняться, и уже встал на четвереньки. Лиа ударила его каблуком по пальцам.

– Как вы меня достали! – она пнула его в последний раз.

Лиа вытащила пистолет и, ткнув им в бок полицейскому, подхватила его под руку помогая встать.

Он ничего не понял, но попробовал оттолкнуть ее и качнулся вбок, норовя сбежать.

– Куда?! – Лиа схватила его за волосы и дернула обратно.

Затем она вновь ткнула его шок-дубинкой. Поддерживая грубияна одной рукой, она ввела код доступа в штурмовик. Шлюз распахнулся. Лиа втолкнула в него полицейского и быстро скользнула на место пилота. Надо было убираться, пока остальные не подтянулись.

Этот кретин был просто подарком судьбы. Зачем рыскать по всему мегаполису, в сжатые сроки пытаясь выявить крупных торговцев хаашем, когда любой придурок из местного управления прекрасно их всех знает. Если они не хотят помогать официальным путем, она пойдет другим. Будет действовать, как Нэйб. А что?.. Здесь Ил!.. Да здравствует анархия!

Краем глаза Лиа уловила сзади движение. Полицейский приходил в себя. Надо остановиться и прояснить их отношения.

Не отвлекаясь от управления, она направила назад пистолет.

– Дернешься – убью!

– Стерва! – прошипел он, но остался на полу, размазывая по лицу сочившуюся из носа кровь.

– Заткнись и слушай! – Лиа маневрировала среди улиц, чертыхаясь, что не может подняться над мегаполисом, не засветив над этой его частью полицейский штурмовик.

Мелькнула мысль бросить его и пересесть на что-нибудь не столь заметное, но она не решилась лишить себя возможности продолжить преследование в космосе.

– Заткнись и слушай! – повторила она. – Мне срочно нужно сбыть крупную партию хааша. Поможешь – получишь долю.

– А что, у меня на флаере написано – помощь со сбытом хааша? Я же полицейский, дура!

– Мы на Иле, ублюдок! Ты всех знаешь, а у меня мало времени!

Полицейский перестал размазывать кровь и привалился к стене, задрав подбородок, чтобы остановилось кровотечение. Он оглядывался и вдруг дернулся в сторону:

– Какого черта!?

Погибший лейтенант все еще лежал в дальнем конце флаера. Лиа выключила там освещение, поэтому полицейский не сразу это заметил.

– Не твое дело! – она сглотнула застрявший в горле комок. – Так ты хочешь долю или к нему присоединишься?

***

Голубоватый свет, исходящий от стен, и почти меркнущий в центре зала, выхватывал группы людей, толпившихся вокруг игровых столов и автоматов. Казино на Иле. Грязное, полное сомнительного сброда и шлюх.

Лиа поморщилась и шагнула вперед. Полицейский назвал ей несколько имен. Нэйб мог обратиться к любому, но что-то подсказывало, что он пойдет по старым каналам, к тому, с кем имел дело, работая на Карзога. Раал, владелец этого притона – идеальная кандидатура.

Громила у входа недовольно на нее покосился, скривился и протянул лапу, намереваясь вышвырнуть ее.

Еще бы! Черный комбинезон выглядел почти нормально, но бурые пятна засохшей крови украшали ее руки, лицо и волосы.

Лиа ловко ушла в сторону, засовывая руку в карман.

– Ах, ты шалава! – мгновенно рассвирепел он.

Она сунула ему платиновый империал и направилась дальше. Вышибала больше не имел к ней вопросов.

"Действительно, надо умыться, – Лиа направилась к туалету. – Если уж ильский сброд от меня шарахается…"

Она точно не знала, что предпримет следующим этапом. Наивно было рассчитывать, что Нэйб ждет ее здесь последи зала. Надо попробовать разболтать кого-нибудь из завсегдатаев, вдруг кто видел его подельников-уродов. А если не выйдет – следить за входом и Раалом.

На всякий случай, Лиа обежала взглядом зал. В полумраке виднелось несколько негуманоидов, но ни один из них не мог оставить тех следов на свалке. Это было предсказуемо, но она почувствовала некоторое разочарование.

Дверь в туалет была неподалеку. Лиа подошла к ней, но тут мельком заметила что-то знакомое в дальнем углу казино.

Сердце радостно прыгнуло. Там сидели два человека в темно-серых комбинезонах штурмовиков Ареоса. На фоне голубовато-серой стены они были почти незаметны. Сухощавый старикашка и молодой, высокий парень. В протоколе из "Скользкого логова" их так и описывали! Это они!

Лиа едва не рванула к ним прямо через зал, но в следующую секунду одумалась. Нельзя брать их прямо здесь, а ее вид – у кого угодно вызовет недоумение.

Дрожащей от нетерпения рукой, она открыла дверь туалета. Не глядя под ноги, бросилась к умывальнику, тут же споткнулась обо что-то мягкое и упала. В нос ударил кисло-горький запах.

– Ненавижу блевотину! Ненавижу Нэйба! Ненавижу Марбаса!

Она стряхнула капли блевотины и пнула бесчувственное тело, о которое споткнулась. Человек хрипло замычал, но не очнулся.

Кран с водой оказался весьма необычным. Стоило прикоснуться к большому затертому рычагу, как с урчанием и стоном, он выдал порцию воды. Чтобы получить новую порцию, пришлось снова жать рычаг.

"Уроды! Дикари! У них что, воды мало?!" – под несмолкающее рычание и утробные стоны водопровода, она изловчилась помыть руки и смыть кровь с одежды.

С головой было сложнее. Пришлось наклониться и подсунуть голову под кран, чьи стоны над ухом отдавались болью в затылке. Одной рукой беспрерывно нажимая на рычаг, она судорожно терла волосы, дрожа от нетерпения и волнения, переживая, что пока она тут кран дергает, эти типы могут смыться.

Внезапно сзади почудилось какое-то движение. Лиа не успела обернуться, как на край раковины звонко упали два игровых жетона.

– Не от-твлекайся, крошка. Я по-быстрому, – пробубнил кто-то заплетающимся языком и принялся отстегивать и стягивать с нее нижнюю часть комбинезона.

Лиа резко подняла голову и ударилась затылком о кран. В глазах потемнело от боли.

– Сволочь! – она со всей силы пнула пристраивающегося к ней урода и обернулась.

На полу копошился все тот же тип. Теперь он был без штанов и его возбужденный член нагло торчал в ее сторону.

– Ты че?! Сдурела?! – тип угрожающе поднимался.

Спущенные штаны немного мешали. Он вновь упал, прямо в размазанную лужу блевотины.

Ей стало настолько гадко, что захотелось немедленно залезть под этот чертов кран целиком и смыть с себя все это.

– Заткнись! – Лиа пнула его между ног. – Отстань, скотина! – она добавила удар по голове, отправляя его в нокаут.

Было противно мараться, но не хватало только, чтобы он выскочил из сортира и начал преследовать ее по залу.

Полковник Лиа Ланш стянула мокрые волосы в строгий пучок и покинула уборную.

Метнув тревожный взгляд в угол зала, она успокоилась. Парочка в костюмах штурмовиков была на месте. Теперь перед ней встал выбор – издалека наблюдать за ними, положившись на удачу, или подойти, разговориться и прикрепить миниатюрный маячок, который захватила из штурмовика.

Рисковать потерять их она не решилась. Значит, надо придумать ненавязчивый способ познакомиться.

Почти не раздумывая, она наклеила легкомысленную улыбку и, чуть покачивая бедрами, не спеша, направилась к ним. Периодически какая-то пьянь пыталась заступить ей дорогу, но Лиа уклонялась. На полпути, кто-то шлепнул ее по заднице, но она стерпела и это, надеясь, что улыбка не стала совсем уж натянутой.

– Привет! Впервые здесь? – улыбаясь как можно глупее, она подсела к незнакомцам за столик и затараторила, не давая им и слова вставить. – Знаете, говорят – новичкам везет. Не поможете мне ставку сделать? А то я почти проигралась… так недолго и себя проиграть… – она подмигнула молодому.

– Ну, что вы, барышня… – отчего-то смутился тот. – Себя-то поберегите.

– А чего себя беречь? Живем один раз.

– Э, не скажите, не скажите, – вступил в разговор старичок. – Существует мнение, что каждый человек проживает множество жизней.

– Как это?

– Если честно, есть разные точки зрения на этот вопрос, – молодой человек обезоруживающе широко улыбнулся.

– Как интересно! – Лиа восторженно захлопала в ладоши, причем ей даже не пришлось изображать интерес. – Расскажите о них.

К ее удивлению, подельники Нэйба оказались не так просты. И совсем не вызвали отвращения. Они лишь казались немного не от мира сего… хотя это вполне гармонировало с их действиями в "Скользком логове". Определенно, что-то с ними было не так…

– К примеру, существует мнение, что каждый человек обладает бессмертной сущностью, которая после смерти одного тела перерождается в другом. Тогда весь багаж жизненных благодеяний или грехов влияет на то, кем он станет в следующей жизни, – старичок теребил в руках странный предмет, с двумя стеклышками, который до этого носил на носу.

– Да, да, я слышала что-то подобное. Какие-то культы… но этому нет никаких доказательств.

– Доказательства? Нет, конечно, нет. Здесь важна лишь вера, – старичок задумчиво уставился на пустой стол перед собой.

– Ива-ан Никифорович, не вгоняйте в тоску нашу очаровательную собеседницу, – молодой человек снова улыбнулся. – Знаете, есть и другой способ прожить множество жизней. Можно сказать, опробован на себе!

– Не поделитесь опытом? – она улыбнулась в ответ и чуть насмешливо приподняла бровь.

Эти странные люди вызывали у нее смешанные чувства. С одной стороны – это преступники, виновные в гибели ее корабля и сообщники безумного наркомана и убийцы, но при этом они казались умными и весьма утонченными людьми. А молодой был еще весьма мил и привлекателен…

Лиа встряхнулась и, воспользовавшись доверительной беседой, подсела к молодому поближе.

– От чего же! Вот взять, например – где я родился. Это очень далеко отсюда и люди там живут совсем иные. Останься я там – и жизнь моя потекла бы совсем иначе – скучно и размерено – дом, служба, дом, на выходных гости… можно сказать, что это была моя первая жизнь.

– Так вот вы о чем! – Лиа рассмеялась и, дружески похлопав его по спине, прикрепила маячок. – Но так о любом человеке сказать можно! Все мы делаем выбор и меняем свою жизнь.

– Вот именно, барышня! – как-то по-доброму усмехнулся старичок. – Но лишь от нас зависит когда, как и насколько она изменится, в каком направлении, и изменится ли вообще.

– Забавно вы рассуждаете! – Лиа снова рассмеялась.

Отчего-то ей хотелось еще немного поговорить с этими людьми. Как странно знать, что они лишь добыча, трофей, который она положит к ногам карьеры. Странно и неприятно. Она подумала, что стоит уйти, незачем рисковать и светиться перед Нэйбом, но вместо этого спросила:

– Расскажете мне о своей последней жизни?

– Она только началась, так что и рассказать о ней пока особо нечего. Можно сказать, я младенец… но имя мне досталось из прежней жизни. Позвольте представиться – Аркадий Петрович Дубинин. Можно просто – Аркаша.

– Лиа Ланш.

Она неожиданно для себя назвала настоящее имя.

"Бежать… бежать от них, а не церемонии разводить! – но тело отказывалось слушаться, и что-то подсказывало, что не только усталость тому виной. – Да что со мной?!"

– Очень приятно, – внезапно он взял ее руку и поцеловал, чуть коснувшись мягкими теплыми губами.

Лиа почувствовала себя ужасно глупо и надеялась, что в голубом полумраке не будет заметно, как она покраснела.

– Очень приятно и странно встретить в таком жутком месте столь очаровательную девушку.

– Позвольте и мне представиться, – заулыбался чему-то старик. – Остальский Иван Никифорович. Профессор… хотя, как говорит, мой молодой друг – это осталось в прошлой жизни.

– А что у вас в этой жизни? – этот вопрос искренне волновал Лиа.

Причем именно волновал, а не интересовал. Ей было жаль, что они с Аркашей встретились при таких обстоятельствах. Все-таки он преступник, пусть и не похож… Она пробовала стряхнуть наваждение его очарования, но безуспешно.

– Вы не поверите, но мы и сами еще только стараемся это понять… – Аркаша замялся.

Он задумчиво водил пальцем по столу. Лиа показалось – он чертит загадочные знаки и она должна распознать их. От усталости и неприятного голубого света покалывало глаза. Померещилось, что на черном столе проступают едва заметные, тускло мерцающие линии, складываясь в таинственные письмена.

– А не попробовать ли нам разобраться в этом вместе? – Лиа заглянула ему в глаза, смутилась и перевела взгляд на зал.

Виллирианец! Он приближался к ним. Его светлые волосы и лицо казались неестественно бледными, почти голубыми и словно парили над черным плащом, сливавшимся с дымным полумраком, царившим вокруг. Он без труда рассекал толпу, не утруждая себя обходом компаний подонков, что толклись у него на пути, и оглядывался по сторонам, выискивая кого-то, но, кажется, еще не увидел ее.

– Мне пора! – Лиа вскочила.

Она торопливо убежала прежде, чем они успели ее остановить. Если Аркаша и крикнул что-то вслед, то его голос потонул в духоте и гуле казино.

***

– Какая странная и прекрасная девушка… – Аркаша боролся с желанием вскочить и броситься за ней.

Он еще несколько секунд видел, как мелькают в толпе ее розовые волосы.

– Эх, молодость… молодость, – по-стариковски наигранно прокряхтел профессор.

– Нет, действительно, мне показалось, она неспроста здесь появилась… словно что-то… то же самое, что перенесло нас в этот мир и свело всех вместе, привело ее сюда.

К столику подошел Нэйб. Его рот залег жестокой складкой, одну руку он держал в кармане и тревожно озирался по сторонам.

– Быстро, но тихо валим отсюда! – он развернулся и, не теряя ни секунды, направился к выходу.

– Сдается, переговоры прошли не очень… – Иван Никифорович поднимаясь, тревожно глянул на Аркашу.

– Надеюсь, капитан никого не убил.

– И никто не попытается убить нас…

Снаружи их поджидал красноватый туманный сумрак. Противоположная сторона улицы темнела смутно различимым массивом. В вышине неясными тенями со свистом и шипением мелькали флаеры. После духоты казино воздух казался влажным и необычайно свежим.

– Что за черт? – Аркаша удивленно остановился, ему казалось, что день только начался.

Он вопросительно взглянул на Нэйба. Тот замер, и напряженно вглядывался в туман.

– Полагаю, дело в скорости вращения спутника. Смена дня и ночи происходит здесь несколько… – вместо виллирианца начал профессор.

Внезапно раздался тонкий оглушающий вой. От резкого звука в голове вспыхнула боль. Аркаша зажал уши, но боль усиливалась.

– Полиция Ареоса! Вы арестованы! Сдавайтесь! – орал кто-то незримый.

Чувство дежавю пронзило Аркашу. Он хотел бежать, но из тумана показалась фигура:

– Лечь на землю! Быстро!

– Стерва! – Нэйб застыл с поднятыми руками.

– Вы арестованы… – продолжал орать механический голос.

– На землю или пристрелю!

Женщина-полицейский, не опуская оружия, подошла ближе. Аркаша узнал ее. Лиа! Боль от разочарования притупила сверлящую мозг боль от сирены.

– Не надо… – едва слышно сказал он, косясь на Нэйба.

Зная виллирианца, Аркаша больше всего боялся, что тот начнет стрелять. Погибнут все!

– Я сказала – всем лечь! – кричала Лиа.

– У тебя ручки трясутся, дорогуша… – ухмыльнулся Нэйб.

Предчувствуя недоброе, Аркаша сделал шаг вперед. Лиа чуть отступила. Все застыли.

Она выстрелила.

С кратким пшиканьем высохла и раскалилась стена рядом с Нэйбом. Несколько секунд камень слабо светился красным. Запахло паленой кожей.

– В следующий раз пристрелю! – Лиа прицелилась в Нэйба. – Считаю до трех!

– Дрянь! Ты его испортила! – Нэйб сокрушенно косился вниз, на сожженный край плаща.

Аркаша не знал, чего ждать дальше: Нэйб явно что-то замыслил, а Лиа – темная лошадка. Не оставляло ощущение, что помимо этого, он упускает нечто важное. Кажется, Нэйб был чем-то встревожен, когда они покидали казино. Возможно, сделка не состоялась. Что-то не заладилось…

Краем глаза Аркаша уловил движение у выхода из казино. Неясное предчувствие кольнуло сердце. Он прыгнул на девушку. Мгновение ужаса перед обжигающей болью и темнотой…

– Стой! – она не выстрелила. Не успела.

Аркаша упал на Лиа, придавив к мостовой. Над головой что-то сверкнуло. Выстрел?!

– Вот он! – закричал кто-то из тумана. – Нэйб! Стой, скотина! Не уйдешь!

Полыхнули вспышки выстрелов. Кто-то еще вступил в игру. Нэйб присел и стрелял в ответ. Профессор прижался к земле.

– Твои люди? – спросил Аркаша.

Лиа с ненавистью посмотрела не него:

– Пошел к черту! – но сопротивляться перестала.

– Значит, кто-то еще…

Аркаша чувствовал себя странно. Над головой сверкали выстрелы. Он лежал практически беззащитный. Не мог ни скрыться, ни защитить себя. Каждую секунду смерть скалилась прямо в лицо.

Но при этом его волновало тело, что он сжимал в объятиях… было обидно, что удивительно красивые, яркие светло-зеленые глаза смотрят на него с презрением. Глупо!

Раздался стон. Это вернуло Аркашу к реальности. Он поднял голову. Профессор цел. Капитана не видно. Туман приобрел отчетливый запах горелой плоти. Чуть поодаль, у стены, валялось чье-то тело. Нэйб?!

– Пусти меня! – Лиа уперлась кулачками ему в грудь.

Аркаша покосился на ее пистолет, что лежал в шаге от них.

– Все не так… – он не знал, что ей сказать, не знал, что делать.

Лишь сжав ее покрепче, всмотрелся в труп.

– Это не капитан, – шепнул профессор.

– Слава богу!

– Какому богу, кретин?! – прошипела, извиваясь, Лиа. – Надо было пристрелить вас сразу!

Туман осветило еще несколько вспышек. Аркаша ничего не мог разобрать. Оставалось надеяться…

Нэйб! Чуть пошатываясь, он вынырнул совсем рядом.

– Вы ранены? – профессор поднялся ему навстречу.

– Как всегда, – отмахнулся тот. – Мне это надоело!

Виллирианец подошел к Аркаше и Лиа.

– Отойди! – он наставил на Лиа пистолет.

– Нет! – Аркаша почувствовал, как напряглось и сжалось под ним тело Лиа.

Это было безрассудно и глупо, но он был готов защищать ее даже ценой собственной жизни.

– Не дури. Нам только полиции сейчас не хватает!

– Нет! Она одна и не опасна.

– Она из полиции! Помнишь, мы угробили целый крейсер с такими, как она?! – Нэйб ухватил Аркашу за комбинезон, намереваясь силой стянуть его с Лиа.

– Если убьешь ее – мы больше не партнеры! – Аркаша сам отпустил Лиа и поднялся.

– Капитан, так нельзя… не по-людски это… не по-человечески! – Иван Никифорович успокаивающе положил руку на плечо Нэйбу.

– Срань господня! Мы об этом еще пожалеем! – Нэйб яростно отвернулся и подобрал ее пистолет. – Надо уходить. Быстро! – он направился к оставленному поблизости флаеру.

Проходя мимо трупа, виллирианец, пожертвовав мгновением, со злостью пнул его.

– Не следи за нами больше. Не надо… – ни на что не надеясь, попросил Аркаша, на прощание взглянув Лиа в глаза.

***

"А что едят талраки?" Люм уже который раз обшаривал взглядом комнатку. Ничего. Ничего съедобного. Кроме хозяина. Он непроизвольно задержался на тощей фигурке за столом. Эри был мрачен и зол, но на вид вполне съедобен, хотя, наверное, и невкусен – слишком костлявый и худосочный…

"Проклятые талраки!" Люм разозлился на свое новое тело. Он был уверен, что именно тело талрака вынуждает его все время думать о пище, представляя, какими окажутся на вкус даже разумные существа. Хотя, что такое разумность?.. Вот, например, он, Люм, считает себя вполне разумным, в то же время, ему постоянно говорят, что он – дурак…

Так же, он проклинал устройство, что поменяло их с Рафхатом телами и тех, кто вживил его. Люм был голоден, несчастен и одинок.

– Да проснись ты! – толкнул он Рафхата.

Тот медленно открыл один глаз.

– Я не сплю. Я медитирую. Не мешай, – глаз закрылся.

– Я есть хочу! – громко заявил Люм, вскакивая на ноги.

Он надеялся если не поесть, то хотя бы поговорить с кем-нибудь.

– Ничего нет. Вы все сожрали! – Эри печально кивнул на груду объедков.

– Тогда надо принести новую пищу.

– Нельзя! – Рафхат открыл все глаза.

Эри немного испуганно покосился на шипы, показавшиеся меж панцирных пластин сиреневого чудовища:

– Ты медитируй… медитируй… а мы с твоим приятелем поищем что-нибудь поесть.

– А я не знаю, что можно есть талракам, – Люм был рад беседе, она отвлекала от голодных спазмов. – То есть знаю, то, что уже ел, но вдруг талраки могут, есть что-то, чего я не знаю…

– Нет здесь ничего, – Рафхат разозлился. Он убрал бессознательно выпущенные шипы и поднялся на ноги, – Только голый пластик, да еще этот… – он покосился на Эри. – Можешь сожрать его, мне не жалко.

Люм задумался. Он не понял, о чем говорит Рафхат. О человеке Эри или о пластике. Есть пластик не хотелось. Аппетита тот не вызывал – значит, вряд ли пластик съедобен для организма талрака. Не предлагает же Рафхат съесть Эри?..

– Не надо меня есть! – Эри вскочил из-за стола. – Вам Нэйб этого не простит. Мы же с ним друзья… почти родственники!

Он затравленно посмотрел Люма, который стоял между ним и спасительной дверью

– Ну, зачем ты так… – Люм расстроено сел на пол. – Я ведь просто хочу есть…

– Но не меня!

– Нет. Репинута бы сюда…

– Что это? – спросил Эри, чтоб отвлечь монстра.

Люм задумался. Ему явственно представилось родное болото. Такое свежее, полное влаги, а в глубине, словно в соусе из мелюзги, копошатся репинуты. Откусываешь его – такого сладкого, хрустящего… Ну как кому-то объяснить, что такое репинут, и что он значит для ронгов. Не поймут…

– Премерзкие твари, – раздался голос Рафхата. – Ронги отлавливают их в своих поганых болотах и жрут прямо на месте. Живыми, чтобы во рту визжали и извивались. Дикари.

Люм обиженно посмотрел на него. Он не хотел пачкать пустыми препирательствами самое чудесное, что у него осталось – воспоминания о родном мире. Наконец, он грустно сказал:

– В каждом мире должны быть свои репинуты.

– У нас есть песчаные черви… – вдруг поддержал его Рафхат. – Правда, это ритуал. Когда мы отправляемся в пустыню… – тут он замолчал.

Рафхат сел на пол, сложив под собой ноги, словно отгородившись от мира. Люм видел, что и ему грустно. Удивительно, как много общего можно найти даже с талраком.

– А что есть на вашей планете? – Люм повернулся к Эри.

– У нас… у нас… визжащие твари… – опасливо засуетился тот. – О! В гараже полно гарфманов! Я не буду возражать, если вы сожрете их всех.

– Они вкусные?

– Это дело вкуса. На мой взгляд… – тут Эри замялся, -…о вкусах не спорят. Даже не обсуждают. Почему бы вам их не попробовать?

– А вдруг они ядовитые?

– Не думаю… то, есть грязи и вони от них предостаточно, но яда нет. Есть их или не есть – это, конечно, вопрос вкусовщины, но они достаточно мясистые… и визжат громко… вам должно понравиться.

– А как на них лучше охотиться? Приманивать или вылавливать в местах скоплений?- Люм азартно лязгнул металлическими жвалами. Он стоял возле двери и нетерпеливо оглядывался.

– Не знаю. Не пробовал, – Эри передернуло.

– Проходя через ангар, я заметил мертвое животное, – заметил Рафхат, подходя к Люму. – Кто-то размазал его по флаеру. Вокруг больше никого не было.

– Странно… обычно они сами лезут под ноги. А уж чтоб труп не сожрали сразу… – Эри задумался. – Возможно, их что-то отпугнуло. Что-то, чего в ангаре не было раньше.

– Это мы, – сказал Рафхат. – Вернее, запах. Я всегда говорил, что вы – ронги отвратительно воняете.

– Сам ты воняешь! – Люм обиделся и расстроился. Ему хотелось поохотиться, но как охотиться, если добыча бежит, чуя твой запах…

– Нужна приманка! – Рафхат деловито огляделся, поворачиваясь всем телом, и остановился на Эри. – Ты будешь приманкой. А мы пойдем сзади.

– Я не хочу! Это унизительно…

– Насколько я понял, унизительно – развести в своем доме этих тварей. Поэтому ты должен быть нам благодарен за желание избавить твое жилище от них. Иди! – Рафхат чуть выпустил шипы, выказывая серьезность своих намерений.

Эри обреченно направился к двери, проклиная этих чудовищ, Нэйба, гарфманов и свой язык. Он лишь надеялся, что, впав в охотничий азарт, инопланетяне не сожрут и его…

В ангаре Люму сразу стало холодно. Тусклое красноватое освещение наводило тоску. Совсем не похоже на родные болота. Оставалось надеться, что гарфманы окажутся вкусными.

– Обычно они прячутся там, под флаерами, – Эри указал в ближайший угол, где сломанные машины громоздились почти до потолка. – Наверное, там гнездо. Давно надо было принять решительные меры, но… – он замялся. – Сначала казалось, что не велика проблема. Пусть, думаю, живут… а потом стало поздно. Я давно и близко к этому углу не подходил. А ведь там флаеров хороших много, их отремонтировать бы да продать…

– Заткнись и иди вперед! – оборвал его Рафхат. – Помни – ты приманка. Выманишь и в сторону, – ему надоело топтаться сзади, и он шагнул вперед, едва не толкнув при этом Эри.

Эри не очень уверенно двинулся в сторону предполагаемого гнезда. Люм понимал, почему человек старается держаться подальше от одиноко стоящих машин. Выскочит из-под нее гарфман – куда деваться?

Сам Люм старался держаться на расстоянии двух прыжков от Эри. Правда, для этого все время приходилось себя сдерживать. Рафхат шагал сзади, как ни крути, а пришлось признать, что ронги, в чьем теле он находился, пахнут здесь сильнее всех.

До заветной кучи осталось несколько шагов. Люм уже тянул воздух, пытаясь среди техногенных запахов краски и запчастей уловить аромат живой добычи. Сладкой, хрустящей, трепещущей…

Эри остановился и оглянулся. Люм дружески щелкнул жвалами, он видел, как люди подмигивают друг другу, и ему показалось, что щелчок жвалами должен означать примерно то же.

Отчего-то, человек отшатнулся, побледнел, неуверенно оглянулся и резво шагнул дальше к горе покореженных ржавых флаеров.

Люм замер. Он прислушивался. Он давно заметил, что в теле талрака слух его обострился, так же, как и нюх. Наверное, это потому, что талраки живут под землей…

Донеслось чуть слышное царапанье. Кто-то осторожно выползал наружу. Эри по-прежнему напряженно вертел головой в разные стороны – он явно ничего не слышал, хотя стоял намного ближе к источнику звука.

Люм весь превратился в слух. Он буквально видел, как под груды машин ползет репинут. Конечно, он знал, что это не репинут, но гарфман представлялся ему в обличии репинута.

"Ну же… ну…" Люм подобрался. Он отсчитывал последние мгновения до броска.

Внезапно раздался хриплый визг. В тот же миг Люм прыгнул.

– А-а-а! – Эри истерически замахал руками.

Его атаковали сразу два гарфмана. Люм уже стоял рядом. Он замешкался. Гарфманы ничем не напоминали репинутов.

– Да убери же их! – визжал Эри.

Один гарфман вгрызался ему в ногу, второй карабкался по туловищу. Не медля, Люм схватил жвалами того, что на спине. Он уже чувствовал во рту хрустящую сладость.

А вой! Какой стоял вой! Хриплый, но пронзительно тонкий с переливами и скрежетом. Душа Люма ликовала.

Но во рту оказалось пусто. Он просто разрезал гарфмана надвое и половинки валялись на полу по разные стороны от Эри. Второй гарфман удрал обратно под флаеры.

Эри прыгал на месте, в истерике пытаясь сбросить с себя несуществующих паразитов:

– Никогда! Больше никогда! Хоть сами меня сожрите! Чертовы твари!

Люм растерянно уставился на останки первого. Гарфман полз. За ним тянулся мутный полупрозрачный шлейф розовой слизи. От него осталась голова, пол туловища и всего две лапы, но он продолжал упорствовать. Сиреневый язычок то и дело вываливался меж острых зубов, и молотил по полу, словно тварь пыталась помочь себе, оттолкнуться и ползти быстрее, но лишь впустую шлепала по сторонам, брызгая пузыристой слюной.

Несколько клочков пены прикрывали сочащийся срез, а внутри все пульсировала и подрагивала студенистая розовая масса, продолжая выплескивать новые потоки слизи.

Люму казалось, что розовые сопли – это все, из чего состоят гарфманы. Казалось, что он будет ползти до тех пор, пока все не вытечет, и полгарфмана не превратятся в пустую оболочку.

"Будет жаль! Доброй еде нельзя пропадать!" – Люм схватил половинку и целиком сунул в рот. Жевать талракскими хитиновыми наростами было неудобно, но сладость, заполнявшая рот, обнадеживала.

"Репинут! Истинный репинут!" – обрадовался Люм, но как вскоре выяснилось, обрадовался зря. Гарфман оказался не просто сладким, он был приторным. Слишком приторным! Эти слащавые розовые сопли растворялись на языке, растеклись по всему рту, забираясь в каждый уголок. Казалось, эта сладость пробирается в душу, еще немного, и Люм сам растечется по полу приторными розовым сиропом…

Он принялся отплевываться, но было уже поздно. Его верхний желудок конвульсивно сжался…

– Х-х-х-а-р-р-р! – тонкая, но удивительно мощная струя из полупереваренных деликатесов и недоеденного гарфмана вырвалась между жвал и устремилась в сторону Эри.

"Чертов талракский желудок! – думал Люм, мусоля во рту клейкую массу. – Такой гарфман пропал! Почти репинут. Подумаешь, сладкий немного… в детстве я любил сладкое".

Эри молчал. Он наклонил голову, и с его волос стекали тягучие капли зловонной мерзости. Он поднимал руки, чтоб стряхнуть это, но с отвращением отдергивал их.

– Друг! Подожди! Не стряхивай на пол! – завопил Люм. – Сейчас я тебя оближу. Черт! Только эти проклятые жвала мешают.

Люм, пощелкивая жвалами, подошел к потерявшему дар речи Эри.

– Уйди! Отойди от меня! – завопил тот, выставив вперед руки.

Длинные волосы прилипли к лицу, и Эри ничего не видел. Он повернулся и, судорожно ощупывая руками стену, зашагал прочь.

– Рафхат! Ты можешь его облизать моим языком. Обидно же, весь обед пропал!.. Эри, постой!

– Отста-а-а-ньте-е-е!

***

У Аркадия Петровича и Ивана Никифоровича накопилось множество вопросов. Они весьма смутно понимали, что же только что произошло у казино. Очевидно, что сделка провалилась и что полиция Ареоса настигла их. Но вот подробности, от которых зависели дальнейшие действия, от них ускользали.

Нэйб наотрез отказался что-либо комментировать. Настаивать на немедленных объяснениях земляне не решились, потому что виллирианец молча нюхал хааш и гнал, как сумасшедший, изредка чертыхаясь.

Ангар встретил их душераздирающим криком и гулким эхом от металлических стен.

– Отста-а-а-ньте-е-е!

Предчувствуя недоброе, все трое бегом ломанулись к каморке Эри. Аркаша поскользнулся на размазанном гарфмане, больно ушиб колено, но в голове билась только одна мысль: "Кто на этот раз?! Полиция?!.. Бандиты?!.."

Нэйб оказался быстрее. Из-за завала послышался его возглас:

– Срань господня! Что вы тут устроили?!

Задыхаясь от волнения и прыжков через хлам, Аркаша увидел следующую картину: Эри вслепую шарил по стене, отыскивая дверь. Его волосы блестели какой-то слизью с вкраплениями мелких частиц непонятного происхождения. Рядом с ним стоял Рафхат. Просто стоял, но по невнятно подрагивающим верхним щупальцам казалось, что он чем-то взволнован или смущен. А из угла ангара, щелкая жвалами, к ним спешил Люм.

– Какого черта здесь происходит?! – Нэйб хотел схватить Эри за плечи и тряхнуть, как следует, но брезгливо отдернул руки.

Мельком взглянув на инопланетян, виллирианец пнул флаер, что стоял рядом. Внутри машины что-то жалобно звякнуло. Зато раскрасневшееся от злости лицо Нэйба постепенно приходило в норму.

– Люм предложил твоему другу помощь в избавлении от паразитов, – как ни в чем не бывало, ответил за всех Рафхат.

– Помощь?! – Эри внезапно ожил и завопил. – Да вы хотели сожрать меня! А потом согласились на гарфманов, сделав из меня приманку! Это вы называете помощью?! Я унижен в собственном доме!

Он забылся, вскинул голову и единым движением руки забросил волосы назад. С волос полетели сопливые брызги, а движение воздуха распространило облако зловония.

– Черт! Фу! Какая мерзость! – Эри с отвращением уставился на свою испачканную руку. – Вы за это еще ответите!

Тут к ним подоспел Люм. Выражение его фасеточных глаз определить было трудно, но потому, как нерешительно он замер чуть поодаль, Аркаша предположил, что тот смущен.

– Я не хотел… я случайно… кто же мог знать… Рафхат, что ж ты не сказал, что талраки не любят сладкого?!

Рафхат молчал. Он лишь раздувался и пыхтел, но шипы не показывались. Создавалось впечатление, что он едва сдерживает смех. Во всяком случае, Аркаша именно так трактовал его поведение.

– Охота не удалась, – Рафхат медленно направился в жилую комнатку.

– Пойдемте и мы, – профессор чуть тронул Аркашу за плечо. – Не будем смущать молодого человека…

Иван Никифорович выглядел как нельзя более серьезно, но рот его был сжат подозрительно плотно.

– Да… хуже гарфмана может быть лишь гарфман, которого сожрали и выблевали… – риторически изрек Нэйб.

Эри стался один. Он все еще пребывал в легком шоке, продолжая стряхивать остатки слизи:

– Ненавижу… ненавижу!

Нэйб вновь расположился за столом, положив на него ноги. Он задумчиво крутил в руках коробочку с хаашем.

Аркаша чувствовал, что, несмотря на курьез с Эри, который несколько разрядил обстановку, положение их весьма серьезно.

– Капитан, – он подошел к Нэйбу и забрал у него коробочку. – Что происходит?

Нэйб взглянул на него с удивлением:

– Отдай, – он протянул руку.

– Эта дрянь – дурной советчик, – Аркаша решительно сунул коробочку в свой карман. – Вы теперь не один. И все мы имеем право знать, что происходит.

– Вот, срань… какого?.. Впрочем, ты прав. Если вкратце – то ублюдок, которому я рассчитывал спихнуть хааш, захотел его даром… ну, почти даром – за четверть стоимости. Я был против. Тогда Раал захотел получить хааш совсем бесплатно. Пришлось срочно уходить оттуда.

– А я вот думаю, может это и к лучшему, – внезапно подал голос профессор. – Торговля хаашем – грязное дело.

– Может и грязное, но необходимое. Как еще мы выберемся с этой мерзкой планеты? Если вы не заметили, у нас на хвосте полиция, и крейсер ИСБ висит на орбите…

– Все возвращается на круги своя… вот вы все говорите о высшей гармонии, а как вы хотите ее достичь, распространяя по Вселенной эту дрянь?

– Профессор… – Нэйб поморщился. – Сейчас не время, для таких споров. Сейчас надо подумать, кому по-быстрому спихнуть хааш. Раал, наверняка, уже взялся за дело. Теперь будет трудно продать его и за половину стоимости. Черт! Надо было пристрелить эту мразь!

– Ну… тут мы вам не советчики, – Аркаша перебирал в уме варианты развития событий, но на ум приходили только прочитанные в детстве приключенческие романы. – А почему бы нам не наняться на какой-нибудь корабль и не покинуть эту планету в качестве членов команды?

– Не пойдет! – жестко проскрежетал из угла Рафхат. – Так мы не вернемся на родину.

– А вы вообще заткнитесь! – рявкнул Нэйб. – Охотнички!.. Но покидать Ил на чужом корабле – действительно плохая идея. Да и чертова ИСБ на орбите…

Повисла тишина. Лишь чуть слышный скрип кресла, да шорох плаща Нэйба нарушали ее. Аркаша томился. Ему хотелось действовать, но он так мало знал об том мире…

В углу, чуть слышно шурша хитином, заворочался Люм.

– Ладно! – выдохнул Нэйб. – Сейчас Эри отмоется – спросим его. Он может знать кого-нибудь, кто согласится принять плату за корабль хаашем. Это немного рискованно, но что делать…

Аркаше претила мысль, что они вернутся на Землю благодаря хаашу. Он нащупал в кармане фигурку солдатика, которую взял у Эри. Она стала неким талисманом. Он словно раздвоился: одна его часть все еще оставалась немного наивным земным студентом, другая начала подчиняться новым жестоким и циничным законам. Жаль… но в одном он был уверен – не познаешь, не научишься обходить. Одним словом, чтобы остаться собой, надо научиться меняться…

Вдруг Нэйб встрепенулся и напрягся, мгновенно скинул ноги со стола.

– Что это?

– Я тоже что-то слышу! – Рафхат насторожился и чуть выпустил шипы.

Аркаша и профессор тревожно переглянулись. Теперь и они обратили внимание на шорох, донесшийся из ангара. Гарфманы так шуметь не могли.

– Имперская Служба Безопасности! – грянул вой. – Сдавайтесь!

– Чертова сучка! – Нэйб вскочил на ноги. – Опять она за свое! Быстро нашла!

Другого выхода, кроме как через ангар, не было. Дверь они сломали собственноручно. Придется драться.

– Слышь, полиция Ареоса! – заорал Нэйб. – Запись поменяла? Не смешно!

– Выходите по одному и без оружия! – требовал механический голос.

– Проваливай, пока цела! – Нэйб прижался к стене у двери.

Земляне притаились за ним. Рафхат с пистолетом наготове стоял с другой стороны. Люм ожесточенно щелкал жвалами.

– Немедленно сдавайтесь!

Дверь потихоньку отползала в сторону, но пока в нее никто не лез. Нервы были напряжены. Аркаше хотелось подтолкнуть ее, лишь бы закончить эту мучительною паузу.

С тихим шипением внутрь что-то влетело. Маленькое… источающее тонкую струйку дыма…

– Все, приехали! – виллирианец попробовал откинуть это подальше.

Сверкнул выстрел. Нэйб отдернул ногу:

– Не дышать!

Аркаша так и сделал, едва увидел этот дым. Но удушье все равно сдавило грудь. Рядом наливался синевой профессор. Громко трещал Люм. Шипел Рафхат.

Аркаша застонал, но взрывающий мозг вой сирены и непрекращающиеся выкрики, смысл которых ускользал, заглушили его стон.

Сопротивляться было невозможно. Казалось, весь мир превратился в оглушающий удушливый кошмар. Аркаша упал. Рядом повалился профессор.

Дальше, Аркаша улавливал события рывками. Словно сознание то исчезало, то возвращалось.

Вот падает Нэйб, суматошно паля в пустоту…

Вбегают люди в черной одежде… много…

Они тащат откуда-то Эри. Тот почему-то голый, мокрый, визжит и истерически дергает тощими ногами… Почему он может двигаться?..

Лиа?!.. Откуда она здесь?!.. Наверное, начался бред…

Дальше была тяжелая, удушливая темнота.