Алексей прибыл на турнир, когда Даша уже победила Черную Мамбу. Теперь она должна была драться с Белой Медведицей. Алексей, когда увидел ее чуть не сел. Она была здоровее и полнее той Светы, которую знал Алексей. Как будто вернулась с Югов, где ее кормили, как на убой.

— Хороша? — спросил, подходя, Семен Валерьевич. Теперь ему было, кого тренировать, на кого ставить.

— Хороша-то хороша, — ответил Алексей, — только очевидно, что вес у нее явно завышен. В финале обмануть никого не удастся. Там будут взвешивать точно.

— А сейчас, ты думаешь, не точно взвешивали? — сказал Семен. — Здесь не обманешь — все точно.

— Да не может быть! — воскликнул Алексей. — Такая здоровая стала. Ей выступать надо даже не на одну, а на две категории выше. Она тут убьет всех.

Далее, как проходил бой с Черной Мамбой. И как Алексей бежал с Зоны.

— Не опускай левую, — сказал Семен перед началом второго раунда. В первом раунде Даша никак не могла пробиться к телу Черной Мамбы. Все ее удары были в перчатки. Только в конце раунда она смогла провести левый хук, а перед самым гонгом разбила Черной Мамбе нос. Это был джеб правой. Поэтому во втором раунде Черная Мамба сразу пошла в атаку. Она очень разозлилась. Такого окончания первого раунда она никак не ожидала. Нос ее посинел, глаза почернели. Пантера.

— Прижми подбородок! — крикнул Семен Валерьевич. Но Даша уже пропустила удар. Этот удар опасен тем, что после него начинает ехать крыша. Человек падает, и попадает в Рай. Тогда это нокаут. Если в Чистилище — то нокдаун. В первом случае боксер уже вне Земли. Во втором он пока еще на Земле, но валяется где-то там, внизу. Он встает, но уже больше похож не на человека, а на Дауна. Боксер еще сопротивляется, но уже как большой Даун. Ему надо время, чтобы очухаться. Черная Мамба все это знала, и начала беспрерывно атаковать Дашу, чтобы не дать ей прийти в себя.

— Двигайся! — закричал Семен. — Представь себе, что перед тобой груша. Обходи ее. Бей ее до тех пор, пока она не поймет, что ты лучшая!

Черная Мамба ошиблась. Она заранее приняла решение растянуть удовольствие на три раунда. А Даша решила все кончить во втором. Не раздумывая, она пошла на удар Лемана, и со второго раза провела его.

Черная Мамба пыталась встать, но уже поднявшись по канатам, опять рухнула на забрызганный кровью ринг.

Семен поздравил Дашу с победой, но сказал:

— Твой нокдаун это опасный звонок.

Черная Мамба проиграла и Свете. Белой Медведице. В первом раунде. Света сразу пошла в атаку, и все удары ее были точны. Как будто Черная Мамба и не защищалась. Многие подумали, что это подстава. Договорной бой. Но все было по-честному. Люди проиграли много денег. А Черная Мамба сказала, что эти белые, как будто сошли с ума. За проигрыш в полуфинале она получила двадцать пять тысяч, и осталась отдыхать на море. Решила посмотреть, что будет дальше. Кто выиграет финал. И теперь должен был состояться бой за выход в финал.

— Я поставлю двадцать тысяч, — сказала Черная Мамба. — Вот только не знаю пока, на кого ставить. Но время еще есть.

Алексею пришлось совершить побег с Зоны. Просто так, по-честному его выпустить не могли. Не было соответствующих бумаг. После ареста подполковника, его назначили нарядчиком. А на этой работе тоже проблем хватает. Ибо все хотят получать деньги, но не все хотят для этого работать. Задача нарядчика записать блатных в бригаду. Как будто они выходят на работу, а на самом деле они в это время пьют чай на своих шконках с толстыми матрасами. Вроде бы это совершенно невозможно. Легко проверить, кто вышел на работу, а кто нет. Однако все блатные регулярно получали зарплату, а на работу никогда не ходили. Только уж в крайнем случае, когда приезжали полковники из Управления, проверить, все ли тут хорошо, все ли делается правильно. И все делалось правильно. У них, что, нет осведомителей? Конечно, есть. Следовательно, полковники из Управления проверяли просто, хорошо ли маскируется ложь. Отлично. И уж тем более, это знали свои руководители. Как-то:

— Начальник колонии, Кум, Замполит. — Наши хорошие знакомые. Кум и Замполит арестовали Начальника. На каком основании? На основании чистосердечного признания. Василь понял, что у него будет инфаркт, если он не напишет признательные показания. Да, вообще, он уже натурально сомневался, что никого не убивал. Ведь человек часто не замечает, что у него есть хобби, сказал ему заместитель, Кум.

— Он думает, что это просто так, привычка, безобидное развлечение, от которого легко избавиться. Нет, — сказал Кум, — невинная привычка может вырасти в опасную для общества прихоть, даже похоть. А… а вы этого даже не заметили. Вы начинаете убивать людей, и думаете, что это так и надо. Мол, вам можно.

В конце концов, Начальник на трезвую голову подписал чистосердечное признание. В этой обстановке нервозности, неуверенности в завтрашнем дне, Алексей вышел на работу с расконвоированной бригадой. Разбирать картошку на складе. Знакомый прапор спросил на выходе:

— Ты куда? Разве ты есть в заявке? — На что Алексей ответил:

— Конечно, есть. Читай.

— Где?

— В сноске.

— Где? я не понял? — спросил прапор, не находя в списке бригады бесконвойников его имени.

— Не всяко слово в строку пишется, — сказал Алексей. — Читай в замене личного состава бригады.

И действительно, прапор нашел его имя и пропустил. Прапорщик Миша, который недавно арестовывал Алексея, как возможного Серийника, как раз тоже подошел к воротам.

— Ну, все, — решил Алексей, — этот мудила не пропустит. Скажет, зачем нарядчик идет за ворота. — И действительно, этот Миша спросил:

— Ты куда, мил человек, направился?

Алексей решил ответить шуткой, похожей на правду.

— Жена Василь Васильича попросила сходить за молоком. Для больного. — К арестованному начальнику колонии на самом деле приехала жена. Так сказать:

— На свиданку.

Хотя другому прапору Алексей сказал другое — оба поверили. Миша решил, что скорей всего, Алексей говорит правду. Зачем ему выдумывать такую правдоподобную историю? А контролер решил, что Алексей пошутил. Ведь на самом деле он шел разбирать картошку на складе, находящемся вне Зоны. Зачем? Естественно, чтобы подышать воздухом свободы. Да, это знали многие: есть разница между воздухом в колонии, и за ней, прямо тут же вроде бы, за забором, но с другой стороны.

— Проходи, проходи, — сказали Алексею. И он ушел. Через триста метров его ждала машина. Даша позвонила своей подруге барменше Гале из южного кафе, и Галя встретила Алексея с одеждой, и на своей тачке.

— Заработала? — спросил Алексей.

— Без базара, — только и ответила Галя, — я и так вся на нервах. Впрочем, я должна предложить тебе трахнуться.

— А как же твоя подруга Даша? — спросил Алексей. — Если она узнает, могут быть неприятности.

— Никаких неприятностей не будет, — сказала Галя, заезжая в лес, — это она меня и попросила дать тебе.

— Зачем? — не понял парень.

— Говорят, на Зоне некоторые с ума без этого дела сходят. Когда они видят женщину в первый раз, на воле, я имею в виду, а она им не дает, могут запросто убить. Поэтому лучше от греха подальше. Бери, пока дают.

Алексей отказался бы конечно. Но на это у него не было сил.

Начался бой Даши и Светы. Алексей не мог понять, как это получается, что Свету пропустили в одну с Дашей категорию.

— Она весит в два раза больше. Я вам точно говорю, — Алексей обернулся к Анне Владимировне.

— Я присутствовала на взвешивании, — сказала Анна. Она была здесь руководителем обеих боксерш. — Все нормально. Вес подходит.

— Не знаю, как это может быть.

Этот бой был уже из четырех раундов. Финальный будет из шести. Финалистка в переводе на русский имела имя:

— Кубинская Длинная. — На самом деле, боксерша была высокого роста. Метр восемьдесят. А Даша — метр пятьдесят пять. Сама Даша говорила, что метр пятьдесят шесть.

— Почему? — спросил Алексей.

— Не знаю точно, но эта цифра мне больше нравится. Тем более, что это правда.

— Котенок против кенгуру, — сказал Алексей.

— Ты о финальном бое? — спросила Анна Владимировна. — Уверен, что в этом бою победит Даша? Ставки делались один к двум с половиной. Ты в курсе? В Дашу мало, кто верит.

— А вы?

— Я? Я на работе. Поэтому не могу проиграть. Мой совет может многое значить в финальной схватке.

Семен стоял за углом своей Светы. Пока что он все время повторял:

— Правой по корпусу. Ноги! Ноги! Правой по корпусу! Не забывай про ноги. Ноги не должны выходить за линию плеч.

— Зачем он это говорит? — спросил Алексей, обращаясь к Анне Владимировне. Такие вещи надо было говорить раньше.

— Когда раньше? — спросила Анна.

— Когда учил ее боксу, — ответил Алексей, не оборачиваясь.

— Он повторяет эти слова сейчас не для того, чтобы обучить ее, бить правой по корпусу, или чтобы ноги не выходили за линию плеч, — сказала Анна.

— Для чего же тогда? — сказал Алексей.

— Семен Валерьевич повторяет эти слова, как мантру.

— Мантру? — переспросил Алексей, — зачем?

— Таким образом, он держит контакт со Светой, Со своей Белой Медведицей.

И действительно, Света прямо с ринга ответила:

— Без вас я не буду чемпионом.

— Джеб, джеб проведи ей, — сказал Семен. — Разбей ей нос, чтобы крови было по больше. Ужасни ее.

И эта падла разбила Даше нос. Кровь залила грудь боксерши. И даже начала капать на ринг. Хорошо, время подошло и дали гонг. Второй раунд закончился.

— Я не могу к ней подобраться, — сказала Даша. Она облила лицо водой и сменила майку. Но рефери сказал, что майку менять нельзя.

— Хорошо, я буду биться в одном лифчике.

— В лифчике? — переспросил судья.

— Могу без лифчика, если надо.

— С таким красно-синим носом, а чувство юмора еще не утратила, — сказал судья и отошел. Он бы даже пожелал ей победы, но это было запрещено правилами.

Даша еще два раза упала в третьем раунде.

— Я не могу, — сказала она в перерыве. И добавила: — Я не могу ничего сделать. На ней как будто броня.

— Броня? — переспросил Алексей.

— Она как будто окружена щитом, — сказала Даша.

— Может тебе сдаться? — спросила, подходя, Анна Владимировна.

— Почему? — спросила Даша.

— В этом, последнем раунде она может тебя убить. И знаешь почему?

— Да. Хотелось бы знать.

— Не из-за тебя. Она хочет запугать Кубинку. Смертельный удар в полуфинале может напугать даже неустрашимую Кубинскую Длинную. Она начет волноваться.

— И для этого надо обязательно убить меня? Сволочи, — сказала Даша. И добавила: — Я не сдамся.

— Никто не собирается тебя убивать, — сказала Анна. — Но если ты сейчас выйдешь на ринг, то убьют. И знаешь почему?

— Догадываюсь. Ставки сделаны на Белую Медведицу.

— Сейчас они не очень высокие. Ставится…

Прозвучал гонг и Даша вышла на ринг.

— Что ставится? — спросил Алексей автоматически.

— Цех по производству мотоциклов, — ответила Анна.

— Каких мотоциклов? Этих черметов?!

— Нет, будет закуплен конвейер по производству Харлеев Девидсонов.

— Да, ладно вам! Это шутка? Где на них ездить?

— Предполагается потепление климата, — сказала Анна Владимировна.

— Так это когда еще будет!

— Говорят, не так долго, как кажется.

— Кто говорит?

— Ученые.

— У нас здесь есть ученые? — хотел удивиться Алексей, но передумал. Надо было смотреть бой. — Извините, — сказал он, — мне надо войти в контакт с моим боксером.

— Заставь ее опустить правую руку! — крикнул Алексей.

— Не могу, — ответила Даша.

Обычно кричат только секунданты из-за угла ринга. Боксеры молчат в перчатки. Возможно, это было заранее оговорено для этого боя между тренерами и боксерами.

— Скорее всего, это делается для дезориентировки противника, — сказал директор Завода Аркадий Ильич Зорин.

— Это разрешено правилами? — спросила главный бухгалтер Завода Татьяна Федоровна. — Никогда не слышала ничего подобного.

— Такого запрета нет, — сказал Парторг Завода, — просто до сих пор никому не приходило в голову это делать.

— Они дерутся не по любительским правилам, — сказал телохранитель Директора, Вадим. — В профи бою возможны любые правила. Как договорятся.

— А ты был профи? — спросила Бухгалтер.

— Не был. Откуда у нас профи? Но слышал.

— Вам интересно смотреть, как дерутся по профессиональным правилам? — опять спросила Бухгалтер.

— Очень интересно.

— Чем это интересно? — спросил Юрий Владимирович, Парторг.

— Я бы на таком ринге чувствовал себя более раскованным, чем на любительском.

— Вроде бы разница не большая, — сказал Директор, — только в финале шесть раундов.

— Не скажите, Аркадий Ильич. На таком ринге я бы чувствовал себя свободным человеком.

— Почему?

— Здесь правила более приспособлены под человека.

— Под человека?

— Я хотел сказать, под боксера, — поправился Вадим. Про существующие где-то лучшие условия для человека говорить было не принято, как-то неудобно.

Они поставили на победу Белой Медведицы все свои акции нового цеха Харлеев Дэвидсонов.

— Вообще-то так не делается в профессиональном боксе, — сказал Вадим. — Он был в курсе всех финансовых операций своего шефа. Иногда он даже ночевал с Аркадием в одной спальне. Шеф снимал девочку в ресторане, а Вадим его охранял. Без девочки, естественно. Когда начали появляться большие деньги, стало не до девочек для всех.

— Кто-то должен работать всегда, — как говорил Вадим.

— Если мы проиграем, цех получит Сергей Романов, бывший начальник цеха? — спросил Вадим. Никто не обижался, что он вмешивается в игры взрослых дядей и тетей. В случае чего, его всегда можно было поставить на место. Кто-то же из обслуги должен быть всегда рядом. Однажды главный бухгалтер вызвала его к себе на дом. На Новый Год. Вадим приехал, а она передумала. Говорит:

— Нет, езжай домой, Вадим.

— Татьяна Федоровна, уже полдвенадцатого.

— И что? — спросила полная разодетая на Новый Год дама.

— Я не успею встретить этот светлый праздник, Новый Год.

— Ничего страшного. Опоздаешь немного, — сказала она.

— У меня дома ничего нет. Я готовился встретить этот светлый праздник с вами.

— С нами, — повторила дама. — Я только вчера тебе об этом сказала. Как ты мог долго готовиться?

— Я сказал долго? Нет, я, как вы сказали, готовился ровно один день. Но смог так растянуть это удовольствие, что один день показался мне, как сто лет.

— Ты так ждал этой встречи?

— Да.

— Ладно. Тогда мы выпьем сейчас, как только пробьют часы двенадцать. А потом я лягу спать.

— А я?

— А ты угощайся. Пей, смотри телевизор. Танцуй с собакой. Она это любит.

— Простите, с какой собакой? Я здесь никого, кроме нас не вижу.

— Она в соседней комнате. Позовите ее.

— Как ее звать?

— Тайга.

Вадик хотел открыть дверь, но Бухгалтер предупредила его желание.

— Позже. Я лягу спать, а ты с ней займешься.

И действительно, в соседней комнате была собака. Как только они выпили по три бокала шампанского, и дама ушла спать, парень открыл дверь, и… не успел закрыть ее. Ибо этот был тигровый дог, похожий на большого теленка. Только с торчащими, как копья, длинными ушами.

Действительно, съев, предложенную Вадимом курицу, дог пригласил парня танцевать. Это была Тайга, но мужского рода. Парень хотел спросить, почему так? Но спросить было не у кого. И он догадался сам. Ибо, как известно:

— Закон — Тайга, медведь — хозяин. Следовательно, Тайга это, конечно, он.

Собака поставила лапы ему на колени, и Вадик понял:

— Сейчас потанцуем.

— Ла шате ми кантаре! — За время всего танца Тайга ни разу не захотела встать на четыре лапы. Привычка. Наверное, каждый Новый Год танцевала, решил Вадим. Привычка свыше нам дана, замена счастию она. Счастье было за дверью, а собака здесь. Они были одного роста. Если не считать ушей. У Тайги они были длинными, и возвышались над головой парня. Лапы лежали на плечах.

— Она меня для этого и пригласила? — спросил Вадим, — чтобы я тебя развлекал? — практически ответил он за дога.

Он ошибался. Дама пригласила его провести вместе Новый Год. Но потом передумала и легла спать. И ничего, телохранитель Директора не обиделся. Такому человеку, который не обижается, когда его оставляют один на один с огромным догом, чтобы провести светлый праздник встречи Нового Года, можно разрешить говорить в кругу себе неравных. Ибо:

— Свой человек. — Этот парень не подведет.

Даша опять упала.

— Хватит, — прошипел Алексей. — Лежи, не поднимайся. Все бесполезно.

— Она, как заколдована, — прошептала Даша, лежа на полу.

— Не вставай, она убьет тебя.

— Сколько осталось до конца раунда?

— Одна минута.

— Я попытаюсь продержаться.

— Ты отойдешь в сторону, а потом хорошим хуком уложишь ее, — сказал Алексей.

Именно так Даша и сделала. Вытянутая вперед для нокаута рука Белой Медведицы повисла в воздухе. Даша ударила левым хуком. Медведица упала на колено. В зале загудели. Ничего удивительного. Две с половиной тысячи поставили на Белую Медведицу, то на Дашу, значит, поставили тысячу человек. Многие обрадовались, что такая малышка нокаутировала злую Королеву Ринга. А некоторые уже так ее и называли.

Она досчитала до восьми и поднялась с колена. Глаза Королевы Ринга сверкали бешенством. Казалось, сила ее увеличилась еще больше. Раз в десять. Даша начала отходить.

— Не давай ей дотянуться до тебя! — закричал Алексей.

Медведица зажала Дашу в угол. Она пригнулась, и кулак просвистел над ее головой.

— Это было похоже на свист снаряда, — сказала она Алексею, когда секундант развязывал ей перчатки. — Меня спас гонг.

Медведица хотела добить Дашу после гонга. Ее оттащил судья. И не без ущерба для себя. Накопленная злоба вылились в удар локтем. В солнечное сплетение судье. Несколько минут он не мог говорить. Победу Белой Медведицы объявил другой судья.

Директор Завода и его команда облегченно вздохнули. Только Вадим не радовался.

— Все свои деньги я поставил на Дашу, — сказал он.

— Зачем?! — ахнули присутствующие.

— Я надеялся на чудо, — сказал Вадим.

— Тебе захотелось чуда? — спросил Аркадий Ильич.

— Да.

— Сколько ты проиграл?

— Все, что у меня было.

— Сколько?

— Тысячу долларов, — сказал телохранитель.

— Вот тебе чудо, — сказал Директор. — Вот тебе премия за то, что ты принял на себя отрицательную энергию. Ведь на это парадоксальное искушение мог попасться кто-то другой. Например, я. Вот тебе полторы тысячи. Ты доволен?

— В принципе, да, — сказал Вадим.

— А чем ты недоволен?

— В случае выигрыша у меня было бы две тысячи.

— Хорошо, вот тебе еще пятьсот баксов.

Все были счастливы. Они сразу пошли в ресторан гостиницы.

Алексей сказал Даше:

— Можно я сегодня посплю с тобой?

— Ты делаешь мне одолжение? — спросила спортсменка, выходя в раздевалку после душа.

— Нет, я понимаю, что ты устала, но я все сделаю сам.

— Хорошо. Пойдем.

Алексей только под утро спросил упрямую даму:

— Ты не устала? — Сам он уже думал только об одном:

— Как бы добраться до кровати, если дама скажет, что ей мало. Позор. Он понимал, что не доползет даже до кровати. Сейчас за столом парень пил только Саперави, и ел шоколад. Конечно, хотелось съесть пару шашлыков. Но Алексей боялся, что еда еще больше приземлит его.

— Принеси мне сюда шашлык, сказала Даша.

— Да, конечно.

— Я жду.

— Сейчас, сейчас.

— Ладно, не буду тебя мучить. Считай… считай, что ты не прошел испытание.

— Ерунда, мне бы только доползти до кровати, дорогая. Иди на место. Я сейчас сосредоточусь, и приползу к тебе.

— Не надо. Ты можешь, конечно, приползти, — добавила Даша, — но экзамен на моего мужа ты не сдал. Я не говорю, что все, конец. Ты можешь еще раз попробовать. Тренируйся. — Она вгрызлась белыми зубами в сочный медиум из говядины. — Нет, нет, не сейчас, — сказала дама, видя, что Алексей встал коленями на ковер. — Ляг рядом. Теперь ты будешь моей собакой. — Чего ты хочешь, алё? — Можно я буду звать тебя Алё? Можно. Хорошо. Тогда это слово надо писать с большой буквы. — На вот, съешь кусочек шашлычка. Не бойся. Сегодня тебе больше трахаться не придется. Так что, ешь, мой хороший, ешь.

— Я хочу сказать, — сказал Алексей, когда более-менее, наелся мяса, — ты сама устала больше моего. Да, да, ты сдалась первая. Просто притворилась, что…

— Что?

— Ну, хорошо, я проиграл.

— Нет, если ты настаиваешь, давай проверим! Пошли в кровать.

— Давай прямо здесь, на ковре.

— Яволь, как сказал Геринг, отправляясь на виселицу. — То есть:

— Да, сэр. — А сам втихаря принял ампулу с ядом.

На следующий день они проснулись, посмотрели друг на друга, и улыбнулись. Это означало, что они не обидятся друг на друга, если сегодня с утра им не придется трахаться. Близкие люди могут делать это не каждое утро. Тем более, если вчера, ребята трахнулись семнадцать раз.

— В принципе я не против, — сказал Алексей.

— В каком смысле? Ах, ты про это. Хорошо, но не долго, я хочу бутерброд с колбасой и кофе из свежемолотых зерен с сахаром. Кстати, ты сколько времени запланировал? Час?

— Нет, нет, — замахал руками парень. И добавил: — Час, но академический.

— Сорок пять минут? Мне кажется… Впрочем, я согласна.

Через двадцать минут зазвонил телефон. До него нельзя было дотянуться. Они долго терпели, но в конце концов, Алексей встал, дошел до телефона, и выключил его. По пути он зашел в туалет. Когда парень вернулся, Даша была уже около кофемолки.

— Нет, нет, не беспокойся, я сейчас лягу. Я только засыпала кофе в кофемолку. Потом все получится быстрее. Ты готов? Давай, кто быстрее добежит до кровати?

Они побежали и вместе упали на кровать. Наконец, они покончили с сексом, выпили кофе, и съели по три бутерброда с колбасой и сыром.

— Это было вкусно, — сказал Алексей.

— Да, — сказала Даша. — Кстати, Алексей, включи, пожалуйста, телефон.

Как только парень включил телефон, он сразу зазвонил.

— Послушай сама, — сказал Алексей, — я что-то ничего не понял.

Даша взяла трубку.

— Да, не может быть! Нет, я не верю. С этими делами покончено давно. — Она хотела еще что-то сказать. Но на другом конце провода положили трубку.

— Что случилось? — спросил Алексей.

— Я выступаю в финале, — сказала Даша.

— Ты этому не рада?

— Ты не спрашиваешь, почему?

— Да, почему?

— Белую Медведицу завалили.

— Когда?

— Сегодня ночью.

— Но у меня стопроцентное алиби! — испугался Алексей.

— А при чем здесь ты? Тебя никто не обвиняет.

— Мне кажется, что еще не вечер. Ее убили, как только я приехал сюда. К тому же у меня есть мотив.

— Какой.

— Я тренировал тебя, чтобы ты победила в этом финале. Как ее убили?

— Как обычно.

— Как обычно? Что значит, как обычно? Ей вырвали сердце?

— По крайней мере, сердца у нее нет.

— Что значит… — Алексей не докончил предложения. Он сказал: — Нет, это просто не реально! Сколько людей уже убито этим способом! Это надо иметь армию киллеров! Не меньше.

— И ни одного еще не поймали, — сказала Даша. — Тебе не кажется это странным?

— Ты тоже так думаешь? Мне кажется, найдется какой-нибудь карьерист, и свяжет мое присутствие с этими убийствами. Например, в тюрьме убили шестнадцать человек. До меня там убийств не было. Ты представляешь, что будет?

— Не наговаривай на себя, — сказала Даша.

— Да нет, в тюрьме человек уже признался, что он это сделал.

— Кто это?

— Сам начальник колонии.

— В этом есть какая-то логика, — сказала Даша. — Человеку может показаться, что он имеет полное право резать своих баранов. Не всегда, но возможно, иногда ему приходила в голову такая мысль. Я же сама тебе это и предсказала. Просто с этим турниром я уже все забыла.

— Все это хорошо, все это логично, — сказал Алексей, — но теперь он сидит. Здесь-то его не было!

— Это хорошая мысль, — сказала Даша. — Надо проверить, не бежал ли этот парень.

— Не вижу связи, — сказал Алексей. — Белая Медведица ведь не заключенная. С какой бы стати он приехал сюда убивать ее?

— Действительно, — сказала Даша. — Невозможно найти мотив, объединяющий все убийства. Неужели это все-таки какая-то тайная организация?

— Откуда они здесь могла взяться? — сказал Алексей. И добавил: — Мне кажется, это дэ жа вю.

— Мы вспоминаем то, что уже было? Да, я тоже это почувствовала. Где-то здесь и кроется разгадка. Надо что-то вспомнить.

— Как бы не пришлось вспомнить…

— Вспомнить всё?

— Ты устала? — сказал Алексей, — ты не сможешь биться в финальном бою. Кстати, когда он? После завтра?

— Завтра.

— Невероятно. Почему так быстро?

— Зрители не могут так долго ждать.

— Ты устала, ты не сможешь настроиться на этот бой. Ты сколько раз была в нокдауне в том бою с Белой Медведицей? Пять?

— Четыре.

— Не преуменьшай. Надо смотреть правде в лицо.

— Я и так смотрю. Я чувствую, что сила возвращается в меня. Как будто вчера ты провел со мной семнадцать энергетических сеансов.

Вечером в номер к Даше пришли представители Концессии. Это были директора трех крупных предприятий. Среди них Зорин Аркадий Ильич. Они предложили Даше лечь.

— Что?!

— Вас не понял, — сказал Алексей, появляясь из кухни с двумя яичницами с помидорами и ветчиной. — Прошу повторить.

— Не беспокойтесь, — поднял руку ладонью в сторону парочки Аркадий Ильич. — У нас есть великолепное предложение для вашей дамы, — сказал он.

— Пятьсот тысяч, — сказал один из членов Концессии.

— Пятьсот она и так получит, — сказал Алексей.

— Вы не дослушали, — сказал третий член Концессии. — Мы имели в виду пятьсот плюс пятьсот премия за добровольное желание лечь в третьем раунде.

— Кубинская Длинная изуродует Дашу за эти три раунда.

— Она имеет право защищаться.

— Без вдохновения, даруемого возможностью победить, Даша не сможет защититься против страшных ударов Кубинской Длинной, — сказал Алексей. Никакие полтора миллиона не нужны инвалиду.

— Хорошо, мы согласны, — сказал Аркадий Ильич, — полтора миллиона. Как победителю.

— В любом случае, я хотела бы подождать до вечера, — сказала Даша.

А Алексей спросил:

— Деньги, надеюсь сегодня?

— Половину сегодня, — сказал один из членов Концессии. И знаете почему? Нам нужно, что вы, Даша, легли именно в третьем раунде. Следовательно, два раунда вы должны продержаться.

— А если я не продержусь?

— Тогда только те семьсот пятьдесят, которые вы получите сегодня.

— Хорошо, думаю, что… — она посмотрела на часы, — в шесть вечера я вам позвоню, и дам, скорее всего, положительный ответ. Вы согласны?

— В принципе, да. Но хотелось бы получить ответ сейчас.

— Сейчас, — повторила Даша. — Что-то, как-то у меня не лезет сейчас сказать это заветное слово Да.

— Давайте подождем до шести, — сказал Алексей.

— А вы кто, простите? — спросил один из членов Концессии.

— Это мой менеджер, — сказала Даша.

— Я ее менеджер, — сказала Алексей.

— Но ваш менеджер Анна Владимировна, — сказал один Аркадий Ильич.

— Это мой личный менеджер, — сказала Даша. Она подошла и обняла Алексея.

— Хорошо.

Как Алексей понял, двух других членов Концессии Даша тоже знала. Ибо она ответила:

— Нормально, Григорий. Отлично, Константин, — и даже хлопнула одного из них по плечу.

Конечно, подумал Алексей, когда она училась в другом городе в институте, ее перетрахали все преподаватели и все другие проверяющие начальники. Если симпатичная телка хочет трахаться, отбою от желающих не будет. Обычное дело, констатировал он, и не стал особенно расстраиваться.

Когда представители ушли, Алексей все же спросил:

— Ты с ними знакома?

— Нет, — ответила спортсменка.

— Ты назвала их по именам, — сказала Алексей.

— Я пошутила. Ты никогда не слышал песню Высоцкого? Та-ла-ла-ла-та, нормально, Григорий.

— Отлично, Константин, ла-та-та-та-ла.

— У тебя есть слух?

— Нет. А надо?