За дверью никого не было. Они начали праздновать
— Хорошо, что сегодня, в такой знаменательный для всех нас день никого не убили. Ведь обычно без этого не обходилось. Будь то боксерский турнир или праздник Нового Года. — Они выпили стоя.
Потом они едят и разговаривают.
— Это хорошая идея, — сказала Алексей.
— Какая? — спросила Даша.
— Что убийства происходили в праздники.
— Чем же это хорошо?
— Ну, как же, — продолжал Алексей, — значит, это были ритуальные праздничные убийства. Осталось только узнать, зачем в праздник обязательно кого-то приносить в жертву. Хотя сейчас вроде бы так не делается, но раньше это была обычная практика.
— Мне кажется, ты противоречишь самому себе, — сказала Анна Владимировна. — Как раз сейчас каждый праздник кого-то приносят в жертву.
— Но сегодня же этого не было, — сказала Даша.
— Вы так оба говорите, как будто выпрашиваете:
— Грохнете же, наконец, кого-нибудь!
— Я вам точно говорю, вы допроситесь. Все было так хорошо, так прекрасно. Прошу вас, не надо больше об этом, забудьте.
— Ну, хорошо, — сказала Даша, — давайте еще выпьем. Мне французского коньяка.
— Действительно, хорошо, — сказала Анна Владимировна. И добавила: — Не хватает только собаки.
— Собаки? — переспросил Алексей.
— Собаки? — переспросила Даша. — Зачем нам собака?
— Мне кажется, с собакой я буду чувствовать себя спокойно во сне, — сказала Анна.
— Спокойней? — переспросила Даша.
— Не спокойней, а спокойно. Ведь собаки и кошки охраняют нас от злых…
— Духов? — спросил Алексей.
— Злые духи живут в людях, — сказала Анна Владимировна. — Значит, не от духов, а от людей.
— Похоже, собакой сегодня буду я, — сказал Алексей. И добавил: — Спать-то мне негде. Здесь только две комнаты и две кровати.
Дамы помолчали, потом хором сказали:
— Спи здесь, в этой большой комнате.
— Можешь постелить себе коврик на диване.
— Уверен, сегодня мне приснится страшный сон, — сказал Алексей.
— А я буду спать, как убитая, — сказала Даша.
— Я тоже, — автоматически сказала Анна.
— Не надо так говорить, — сказал Алексей.
— Вам легко, — сказала мать Даши, — вас не били на турнире. Вы, можно сказать, были на курорте. А мы ведь едва живые.
— Да, теперь вы будете говорить, что в отличие от многих других испробовали на себе удар Кубинской Длинной.
Далее, сон продолжается.
Алексей еще смотрел телевизор, когда в комнату вошли трое.
— Где остальные? — спросил один лысый и бородатый.
— Кто такие? — подумал Алексей. — Похожи на духов. Эх, щас бы пулемет!
— Проснись, парень, — махнул рукой этот лысый.
— Кто вы такие? — хрипло спросил Алексей.
— Зови меня…
— Простите, я не расслышал?
— Может, ему уши прочистить? — спросил другой.
— Зови меня Крил, — повторил дух.
— А можно, я буду всех так звать? — спросил Алексей. — На самом деле вы так похожи. Как духи в Афгане. Я там их перебил!..
— Чё, много? — спросил Крил.
— Да. Я был пулеметчиком.
— Врет, — сказал второй. И добавил: — Давай, быстро оделся, и в кибитку.
— Пока вы не представитесь, я никуда не поеду.
— За рога поведем, — сказал Крил.
— Один день прожить по-человечески и то не дадут, — сказал Алексей, и поискал шкафу новый спортивный костюм адидас.
Его привезли куда-то и бросили в одиночку. Он так хотел спать, что не дождался ни подушки, ни матраса. Кстати говоря, их так и не принесли. Без завтрака его повели к начальнику.
— Привет, Алексей, — сказал человек, не поворачиваясь. — Давно не виделись.
— Мы это, знакомы, что ли? — спросил парень. И тут мужик повернулся.
— Вы?!
— Я.
— Зачем было инсценировать мое похищение какими-то духами?
— Это была не инсценировка, — сказал Сергей Сергеич. А это был именно он, начальник милиции. — Я тебя едва отбил у московской опергруппы, занимающейся Серийником.
— Московская опергруппа? — повторил Алексей. — Они больше похожи на бандитов с горного перевала.
— Вот такие теперь ловят Серийника.
— Ну, а я-то им зачем понадобился?
— Они включили тебя в число подозреваемых.
— Лучше бы им включить в этот список себя, — сказал Алексей. — Какая глупость, — добавил он, — я же не пью Кьянти!
— Вообще ты молодец, — сказал Сергей Сергеич — смог бежать с Зоны. Но особенно не зазнавайся, — добавил он, — я тебе помог.
— Сказки.
— Тебя бы ни за что не назначили нарядчиком, если бы я не провел соответствующую комбинацию. Ты вообще в курсе, кого берут нарядчиками?
— Нет.
— Это должны быть люди, работавшие раньше в ЦК ВЛКСМ.
— Да? Почему это? — спросил Алексей, и сел, не дождавшись приглашения от начальника милиции.
— Дело в том, что не от любого человека можно вот просто так взять деньги, — сказал Сергей Сергеич.
— Так я никому и не давал, — сказал Алексей.
— Почему?
— У меня их и не было.
— Вот именно поэтому ты не мог быть нарядчиком. Ты даже не знаешь, что нарядчик — это тот зек, который заведует баблом на Зоне.
— Вы там никогда не были, поэтому имеете о Зоне весьма… я бы сказал, приблизительное представление. У людей на воле денег нет, а вы хотите, чтобы они были там, на Зоне.
Сергей Сергеич тяжело вздохнул.
— Не буду объяснять тебе движение денег в государстве, — сказал он, — вижу — бесполезно. Скажу только, что нарядчик должен передавать деньги от заключенных начальству колонии. Начальнику, Куму и Замполиту. И они не должны стесняться принимать их. А передавать деньги так могут только прирожденные коррупционеры.
— Кто это такие?
— Это долго объяснять. И, — добавил он, — с такой же легкостью люди должны отдавать им деньги. Они должны быть уверены, что у этих людей их деньги, как в банке.
— Фантастика какая-то, — сказал Алексей. И добавил: — Где мы живем тогда, по-вашему?
— А хрен его знает, — просто ответил начальник милиции. И добавил: — На Земле.
— На Земле, как обучают нас в школе, существует только кругооборот… забыл даже чего, — добавил он. — Кажется, это была вода. Про деньги вообще ни гу-гу. Вы рассказываете о существовании какой-то Пятой Колонны. Я скорее поверю в существование Пятой Колонны Серийников, чем Пятой Колонны, в которой происходит кругооборот денег. Ибо… ибо:
— Куда их девать?
— Ты вообще Маркса читал когда-нибудь? — спросил Сергей Сергеич.
— Ну, слыхал так.
— Так вот там черным по белому написано, куда девать деньги, если их девать некуда.
— А именно?
— Копить!
— Ага. Вот так, значит! Выходит, по-вашему, что наступит скоро Царство, в котором деньги будут разрешены?
— Именно.
— Но все говорит об обратном! Деньги — это временное явление. И вообще, лучше их не иметь, чем иметь!
— Кто так говорит?
— Все.
— Вот именно, что не все. Кстати, ты принес мне мою долю с выигрыша на боксерском турнире?
— Г-где? Ч-что?
— Вот и видно, мил человек, что ты не из Пятой Колонны. В ЦК ВЛКСМ никогда не работал и не посвящен в Тайную Доктрину СССР. Тебя будут тыкать носом, а ты все равно не поверишь, что здесь существует кругооборот денег. Такой же, как кругооборот воды в природе. И первый так же закономерен, как и второй. И никакой Никита Сергеевич не в силах ему противостоять. Почему? Потому что это закон. Такой же закон, как закон Ньютона или Бойля-Мариотта. Как закон Дарвина об естественном отборе.
— Но некоторые в него уже не верят, — сказал Алексей. — Находят много противоречий.
— Надеюсь, не больше, чем у закона Бойля-Мариотта?
— Что?
— Закон говорит не о типаже, не о всем срезе общества, а:
— О тонкой красной линии. Проходящей через него.
— Что вы вообще хотите сказать? Что Серийник убирает проколовшийся членов Пятой Колонны? Или наоборот, убирает тех, кто не захотел платить?
— Московские считают, что связь находится именно здесь, — сказал начальник милиции. — Да ты садись, садись, Давай, я тебе налью коньячку. Я то сам пью, а тебе предложить забыл. Где моя рюмка? Сам уже забыл, куда ее поставил. Ах, ты ее выпил! Без меня. Ах, Моцарт, Моцарт! Ну и правильно. Давай, теперь выпьем вместе.
Далее операция Волга-Волга.
— Придумана очень тонкая операция, — сказал подполковник. — Предполагается, что Серийник, настоящий Серийник, будет, наконец, пойман. Если будет совершено убийство, то убийцу, удастся вычислить. Ведь количество бычков в консервной банке ограничено.
— Каких бычков? Простите, я ничего не понял! — воскликнул Алексей.
— Как количество бычков в консервной банке точно сосчитано, так же точно будет известно, сколько людей на пароходе. Поименно
— На пароходе? — опять не понял Алексей.
— Вы поплывете по Волге, чтобы подышать свежим воздухом и поесть осетрины. Кого-нибудь обязательно грохнут. А искать надо будет уже не из всего советского народа, а только из этих пароходных бычков. Идея великолепная. Прямо так и пахнет Москвой.
— Вы начали хвалить Москву? — удивился Алексей.
— А почему нет? Когда-то же надо это делать. А то все одно и то же:
— Слово на П, множ. числ. муж. род, — да — повтор того же самого слова. — Так тоже нельзя.
— Вас обещали повысить? Наверное, вам пообещали звание полковника, если на корабле удастся задержать Серийника.
— Вполне возможно. Но не это главное. Алексей, ты сам знаешь, что звание полковника я и так давно заслужил.
— Значит, это будет тур по заповедным местам? — еще раз решил уточнить Алексей.
— Нет, Алексей, и еще раз нет. По заповедным местам возят бедных.
— А мы, что, богатые?
— Я — нет. Ты в некотором смысле уже да. Ты ведь получил четверть миллиона, как менеджер за победу в турнире?
— Я…
— Никаких я, никаких оправданий! Ты был на задании, поэтому деньги надо сдать.
— Куда?!
— С этим есть проблема. Но, я думаю, мы ее решим. Так что посчитай, отложи, и приготовься сдать.
— Мне очень жаль…
— Жаль?! Тебе жаль денег? А вот только что ты сказал, что не знаешь никаких других путешествий, кроме, как по заповедным местам. Где завтракают молочными соси… сосисками, я хотел сказать, обедают щами, где вместо мяса один жир, и ужинают пирожком — слово на букву Х, но, в принципе это производное — знает с каким вареньем. Ты так говоришь, хотя я тебе русским языком сказал, что ты едешь на турнир, Не на дохлый общенародный тур, а на элитный турнир…
— По покеру?
— По — производное от Х, связанное со слом покер. — Не перебивай. Ты едешь покушать стерляди, как настоящий член Пятой Колонны.
— Как этот, как его?.. Брат Молчановского?
— Ну, примерно. Только ты должен понимать, что ты на ответственной работе. И в случае чего должен поступить, как Элен Ромеч.
— Не совсем понимаю, что это значит?
— Это значит, что для достижения истины, ты, как Элем Ромеч должен дать даже Биллу. Разумеется, не бесплатно. За пять тысяч долларов. Ибо, как член Пятой Колонны ты должен всегда помнить:
— Ты только курьер в этом мире. Курьер по перевозке денег.
— Но ведь все знают, что я не член ЦК ВЛКСМ. Я даже не смог стать нарядчиком, как вы говорите.
— Хороший вопрос. — Начальник налил еще по рюмке.
— Дело в том, что не все члены Пятой Колонны известны. Ведь это же не так происходит:
— Приходит какой-нибудь олух и говорит:
— Примите меня в Пятую Колонну. А те потом путем уже отработанных троек решают, грохнуть его или принять. Нет, у каждого члена Пятой Колонны есть где-то в теле чип. Код узнавания. Как показали последние исследования это очень маленький кусочек метеорита. Камня с той Земли, откуда они родом.
— И… и откуда они? — пролепетал парень.
— Недалеко. Можно сказать, это совсем рядом, за углом. С Альфы Центавра. Как доказал академик Овчинников, в одном из метеоритов была найдена земная форма ДНК.
— Значит, это люди очень похожие на нас! — воскликнул Алексей.
— Да. Поэтому они и могут жить на Земле.
— Как же их отличить? — спросил Алексей.
— Способ есть. Есть такой специальный тест.
— А если я его не пройду?
— Тогда тебя придется ликвидировать.
— Как делается проверка? На детекторе лжи?
— Почти. Только на Детекторе с Альфы Центавра. Ты слышал когда-нибудь о Коде Войнича?
— Нет.
— Ну, это и не удивительно. Эта книга написана на коже еще в пятнадцатом веке. Именно тогда Пятая Колонна прибыла на Землю.
— И эта книга служит Детектором Лжи?
— Да.
— Как же я могу отгадать язык ребят с Альфы Центавра? Я даже не могу представить себе ничего подобного! И ни за что не поверю, что все члены ЦК ВЛКСМ его понимают. Вранье, вранье и еще раз вранье!
— Пожалуйста, не кричи, друг, — сказал начальник милиции. Не все так страшно, как это изображается. Язык Кода Войнича уже проанализирован, и доказано, что он не похож ни на один из существующих языков. Вроде бы такие же буквы, как другие, знакомые, но нет, перевести не удается. Тебе это ничего не напоминает?
— Откуда? Нет, конечно, не напоминает.
— Ты слышал когда-нибудь переводы иностранных фильмов? Конечно, слышал. Все слышали. Ну и как тебе? Совершенно очевидно, — продолжал начальник милиции, — что это натуральный дурдом. Так ведь? Ну, если сравнивать со стерлядью. Под стерлядь такое кино не посмотришь — вырвет. А ведь кино-то хорошее! Значит, теоретически должен существовать и нормальный, съедобный текст к нему. Верно?
— Думаю, да, — ответил Алексей.
— Ну, вот! Именно этот текст ты и должен найти.
— Глядя на уродливый, кикиморский перевод я должен понять, каким был настоящий текст. Здорово! Честное слово. Но мне надо, очевидно, видеть кино.
— А оно там есть. На каждой странице есть рисунки, сделанные дорогой краской. Есть даже маленькая порнушка. Бегущие голые леди. Настоящее кино. Ты понял, в какую тайну ты посвящен?
— Несуществующий язык может быть переведен. Но смогу ли я? — усомнился Алексей. — Ведь это почти то же самое, что превратить плевелы в хлеб. Нам дуют в уши ложь, а мы ее переводим, как правду.
— Верно.
— Мне кажется, это перебор. Неужели так далеко все зашло? И да: я ни за что не поверю, что члены ЦК ВЛКСМ могут правильно перевести Код Войнича. Че-то здесь не так. Если они здесь как-то и замешаны, то скорей всего, чтобы выявить настоящих людей, ведущих свои родословные с Альфы Центавра. Я вообще слышал, что сами коммунисты прибыли на Землю с Альфы Центавра. Что-то здесь на так.
— Может быть, — сказал Начальник. — Я просто ввел тебя в курс дела. Сейчас игра пойдет именно на этом поле.
— По-моему, все проще. Просто человек не может жить без убийств. В его мозгу это единственный путь для получения гормона радости серотонина. Кстати, может быть даже наоборот. У этого парня нет возможностей для получения мелатонина. Он убивает, чтобы, в конце концов, заснуть. Надо проверить, кого мучает бессонница.
— Проверим, — сказал начальник милиции.
— И да, — сказал Алексей уходя, — деньги забрали эти духи из Москвы. Они лежали у нас на столе в виде торта…
— Не заливай. Но в следующий раз не ври мне, что ты не любишь деньги. Это должно быть у тебя в крови:
— Любовь к деньгам.
Алексея опять отвезли опять в ту же гостиницу. Он успел даже немного поспать прежде, чем его разбудили.
— Вставай, чемпион! — услышал он голос Даши. — Будем делить деньги. И да: готов завтрак. Как ты любишь. Мясо с кровью. Шучу. Это именно, как ты любишь. Медиум.
Алексей, наконец, поднялся, и потряс головой, как собака, которая желает понять, что от нее хотят.
— Как собака, — сказала Анна Владимировна. А Даша добавила:
— Ты помнишь, что вчера ты хотел быть моей собакой?
— Вчера? Позавчера, ты хотела сказать.
— Почему позавчера? — спросила Анна. Она поставила на стол последнюю тарелку, и попросила Алексея одеться.
Он умылся, оделся и сел за стол.
— Че, голова болит после вчерашнего? — спросила Даша.
— Я практически не спал всю ночь. И вообще ничего не ел.
Даша заикнулась было, что вчера они на ночь съели довольно много. Но мама ее остановила.
— Пусть расскажет, как он вчера голодал.
И Алексей рассказал про ночевку в КПЗ. Это мало удивило Анну.
— Вам приснилась тюрьма, — констатировала она. — Это значит, что в ближайшее время вы туда не попадете.
— Да, ты своим сном оградил себя от этого несчастья.
Они уже решили забыть о сне Алексея, когда он вдруг начал рассказывать о Пятой Колонне. О людях с желтыми чемоданчиками производства фирмы Лейпциг. Они снуют по всей стране, собирают деньги с Председателей колхозов, Директоров заводов, даже с Первых Секретарей разных Республик. А говорить о таких людях, как начальники Зон, начальники Гаи даже не приходится. Платят все! Вы представляете?
— И это тебе приснилось? — спросила Анна.
— Нет. Это было на самом деле, — сказал Алексей. — Говорю вам точно:
— Пятая Колонная существует.
— Откуда она взялась? — спросила Даша. — Когда она была организована? В семнадцатом году?
— Раньше, — ответил Алексей, — в начале пятнадцатого века. Эти люди прилетели с Альфы Центавра.
— Я вам завидую, — сказала Анна, наливая себе кофе. — Вам снятся такие интересные сны. Пришельцы с Альфы Центавра. Пятая Колонна. Наверное, там были какие-то пароли? Коды?
— Да. Пароль:
— Код Войнича. Серийник… — Алексей хотел рассказать, что Серийника надо искать среди членов Пятой Колонны, но Даша от смеха подавилась куском сыра. Пришлось стучать ей по спине. — Кстати, — сказал Алексей, — мы едем на турнир. Нет, не такой, как этот был. По проще. Просто будем есть стерлядь и зарабатывать бабло.
— Куда? — спросила Даша.
— Не иначе, на Средиземное море, — сказала Анна. — В другое место я не поеду.
— Нет, это будет боксерский турнир на теплоходе Либерец.
— Где мы поплывем? — спросила Даша, — по Тихому, или по Атлантическому океану?
— По Волге, — ответил Алексей. — Турнир так и называется:
— Волга-Волга.
Дамы рассмеялись. Они сказали хором:
— Мы по Волге плавать не будем!
— И знаешь почему? — спросила Даша. — Там скучно.
— Мы будем питаться свежей стерлядью. Как брат Молчановского.
— Лучше бы мы играли в покер, как нормальные люди, — сказала Даша.
— Я тоже так сказал. Но мне ответили, что будет бокс.
— Ладно, — сказала Даша, — мы сейчас пойдем по магазинам, а ты еще поспи.
— Как говорится: утро вечера мудреней. Пройдет и это.
Алексей ушел в комнату Даши и растянулся на ее кровати. В дверь постучали.
— Вам приглашение на боксерский тур по Волге, — сказал посыльный.
— К-куда? — заикаясь, переспросила Анна Владимировна.
— Что там? — сказала Даша, когда посыльный ушел.
— Турнир на теплоходе Либерец.
— Мне стейк медиум, — сказала Даша.
— Мне то же, — сказал Алексей.
— Мне стейк медиум, — сказала Анна Владимировна.
— Мне стерлядь, — сказал Семен Валерьевич. Он тоже был на корабле. После убийства его Светы, Белой Медведицы, тренер был безутешен. Его тоже пригласили. Просто в качестве гостя. Хотя Алексей высказал в семейном кругу свое беспристрастное мнение.
— Он приглашен, как подозреваемый.
— Ужас! — сказала Даша. — Откуда у тебя такие мысли? Они совершенно лишены логики.
— Все убийства пока что лишены логики, — задумчиво сказала Анна.
— Ой, я забыла, — сказала Даша, — мне тоже стерлядь. Медиум из говядины и стерлядь.
— Ты объешься, — сказала Анна.
— У тебя завтра бой.
— Да… — махнула рукой Даша. — Завалю.
— Завалю-то завалю, но условия боя не простые. У тебя будет только один раунд. — Дело в том, что каждый город, который они проплывали, каждый городок, даже поселок и деревня выставляли по одной боксерше. Она должна была продержаться всего один раунд из трех минут. И, если ей это удавалось, получала пятьсот рублей. Какой-нибудь ударнице телятнице надо было проработать полтора, даже два месяца, чтобы получить такие деньги. Работать без выходных, по шестнадцать часов в сутки. Поэтому не удивительно, что во всех деревнях, откуда ни возьмись, появились женщины боксеры. Пожалуй, не меньше, чем в Америке.
Кубинская Длинная тоже путешествовала на этом пароходе. Она, конечно, получила деньги за победу, но их же проиграла на тотализаторе. Она заранее поставила свои полтора миллиона, которые должны была получить в случае победы, на свою победу в четвертом раунде. А, как известно, Даша упала в третьем. За каждый бой здесь она получала по двадцать тысяч. Даша только по пять.
— Мне мало платят, — сказала Даша.
— Я попробую добиться для тебя зарплаты чеками.
— А Кубинская Длинная, как получает?
— Рублями. А потом ей переведут их в доллары.
— Это сколько будет, Алексей? — спросила Даша.
— Тридцать тысяч долларов, — ответил Алексей. — Так получается.
— И это еще не все, — сказала Анна Владимировна. — Она получит свои двадцать тысяч не зависимо от исхода боя. А ты если не уложишь противника за три минуты — не получишь ничего.
— Невероятно, — сказал Алексей.
— Это кто такой договор подписал? — спросила Даша.
— Действительно, — сказал Алексей, — это дискриминация.
— Я не знала, — сказала Анна, что КД будет получать свои деньги в любом случае. Тем более, она все-таки иностранка.
— А мы, что не люди? — сказал Алексей. — Неужели вы не понимаете, что совершили на нас моральное давление? Даже очень трудно будет оставаться спокойной. Чувство несправедливости будет грызть ей душу.
— Мне очень жалко, друзья мои, но и это еще не все, — сказала Анна Владимировна.
— Что еще я должна делать бесплатно? — спросила Даша. Тащить этот пароход за канат зубами?
— Я думала, что я тебе это уже говорила, но сейчас вспомнила, что нет. Дело в том, что Кубинская Длинная будет бить только тех, кто весит больше ста килограммов.
— А я всех остальных, — констатировала Даша. — Ты хоть знаешь, какие лошади работают в этих коровниках?! — она показала рукой на берег реки.
— Да, — поддержал подругу Алексей, — не только коня — танк на ходу остановят! Бабы здоровенные, — как говорил Александр Сергеевич. И с тех пор они меньше не стали.
— Я чувствую, мы заработаем только на уху из стерляди, — сказала Даша. И добавила: — Если вообще меня не зажмут между двух сисек и не выбросят за борт.
Кстати для веселья публики ринг был расположен у самого борта. Так что неудачливый боксер мог свалиться за борт после хорошего удара.
— А кого-то могут и просто выбросить, — сказала Даша. — Я вообще, плавать-то умею?
— Я тебя учила, — сказала Анна Владимировна.
— Я тоже, — сказал Алексей. — Помнишь того Серийника в маске?
— О, господи, он опять про Серийника, — всплеснула руками Анна.
— Мы, собственно, здесь только для того и находимся, чтобы ловить Серийника, — сказал Алексей.
— То есть как?! Кто это мы? Ты, что ли? — спросила Даша.
Алексей, конечно, не мог рассказать свое спецзадание. Поэтому ответил:
— Я имею в виду, что вся операция эта задумана для ловли Серийника.
— Не выдумывай, — сказала Анна. — Все наоборот. — Главное, большие ставки на тотализаторе, а Серийник это уж на всякий случай. Вдруг получится.
— Кстати, — добавил Алексей, — не говорите обо мне в третьем лице. Я имею в виду, когда я здесь присутствую сам.
— Мне надо по тренироваться — сказал Семен Валерьевич.
— Вы не уверены в себе?
— Да, боюсь, отвык держаться в ближнем бою. Могут и меня выбросить за борт.
Он должен был в маске и женском платье драться с мужиками. Если такие вдруг объявятся. Предполагалось, что мужик, обидевшись за проигрыш своей жены, мог сам полезть на ринг. Отстоять, так сказать, в последнем бою честь семьи. Ну, и бабло, на которое он уже рассчитывал. Семен получал за победу всего пятьсот рублей. Но и за такие деньги на Заводе надо пахать два месяца. И то, если это блатная работа. Сам он тоже числился на Заводе старшим грузчиком, хотя на самом деле работал старшим тренером по боксу. Получал двести пятьдесят в месяц. Ему предложили отдохнуть после турнира на теплоходе, и заодно заработать. За один бой — двухмесячная зарплата, пятьсот рэ.
— Почему так много? — грустно спросил Семен у Аркадия Ильича. Директора Завода.
— Ты потерял свою единственную женщину, свою надежду на счастливое будущее. Имеешь право на небольшую компенсацию. Победишь в тридцати боях, получишь пятнадцать тысяч. Мы переведем их для тебя в чеки. Купишь себе Волгу.
— Волгу? — не сразу понял тренер, которому было уже сорок лет. — Откуда до куда? Или всю, что ли? Я че-то не пойму.
— Машину, парень! — хлопнул его по плечу Директор.
— Боюсь, у меня не хватит сил на тридцать боев, — сказал Семен. — Может лучше, эта… подбить клинья к Главбуху? Она как-то была не против.
— Ты что! Сейчас она заработала много бабла. Смотрит на жизнь по-новому. Если человеку двадцать восемь, она уже требует с него все медицинские справки, прежде чем начать с ним шуры-муры. Или, как она говорит:
— Новый роман. — Там Вадик, сейчас бьется. Помнишь, Вадика? Пока ничего не получается. Дальше танцев дело не идет.
— И то не плохо, — сказал Семен Валерьевич.
— Так не с ней он танцует, не с Татьяной Федоровной, а с ее собакой.
— Да, действительно, очередь большая. У меня уже ноги болят. Я не достоюсь. Ладно, — вздохнул он, — будем биться.
— Как в последний раз! — Аркадий Ильич стукнулся кулаками со своим бывшим телохранителем. — Скажи спасибо на этом, — добавил Директор. — Ты представить себе не можешь, что творится. Все так и лезут к баблу, так и прутся. Честно тебе говорю, карабкаются во все щели. Ты думаешь, было мало желающих бить колхозников на этом теплоходе? Один раунд, три минуты — и пятьсот в кармане. Раньше ведь о таких деньгах даже никто не слышал. Этот, твой напарник, как его?..
— Петр.
— Да, Петька, представляешь, предлагал мне взятку. Знаешь сколько? Десять штук.
— Откуда только деньги? — удивился Семен.
— Я то же спросил. Говорит, бабушка всю жизнь цветами торгует.
— Врет. Кто здесь будет платить за цветы?
— Но где-то накопал. Это я так, кстати, чтобы ты не расстраивался. У тебя хорошая работа. Потом еще что-нибудь придумаем.
— А что можно придумать? — спросил Семен Валерьевич.
— В случае чего, будешь зав. баней. Баб пере… Ну, ты сам знаешь.
— А что, планируется открыть новую баню?
— Да, прямо в спорткомплексе. Сауну. Настоящую, деревянную. Так что, я тебя буду иметь в виду.
— Спасибо, Директор. Я…
— Что? Говори смело. Мы же с тобой свои люди.
— Может, эта, вы поимеете меня…
— Поиметь? Что ты имеешь в виду?
— Ну, эта… если Вадик случайно женится на Татьяне, место-то телохранителя освободится. Я бы мог…
— Спасибо, конечно, за предложение, — сказал Аркадий Ильич, — но тебе лет-то сколько? Сорок? Сорок. В эти годы трудно успеть везде.
— Когда Иисуса спросил один старик восьмидесятилетний, может ли он тоже попробовать попасть в Царство Небесное, Иисус ответил, что, мол, давай, конечно, попробуй. А ведь попасть в Царство, я думаю, труднее, чем быть телохранителем.
— Это какой Иисус? — удивился Директор, — из Мастера и Маргариты, что ли? Ты где ее взял? Достань мне тоже почитать хотя бы на один день.