Коммунистическая партия по учению Ленина — это партия сознательных революционеров, носительница социалистического сознания (духа), руководящая и направляющая пролетариат, наиболее передовой в то время класс. Партия коммунистов должна зажечь, пропитать своим духом сознание пролетариата, а с помощью пролетариата — сознание всех трудящихся и эксплуатируемых, вырвать их из-под влияния реакционных форм религии, увлечь и повести за собой к коммунизму. Ленин указывал на развитие социалистического сознания пролетариата как на первоочередную и главную задачу партии коммунистов при переходе от капитализма к социализму. Разумеется, после победы социалистической революции коммунистическая партия должна быть единственной правительственной партией и выполнять свою задачу коммунистического воспитания масс. «Партия, это — непосредственно правящий авангард пролетариата, это — руководитель» (Избр. соч. В 3 т. Т. 3. С. 490).

За такую партию Ленину пришлось бороться до конца дней своих, отражая непрерывные атаки ревизионистов, вульгарных материалистов, «экономистов», бундовцев, меньшевиков, анархистов, ликвидаторов, эсеров и т. п. — сражаться против оппортунистов всех мастей и прочих врагов ленинизма, этой огромной армии противников Духа Святого, восстающих прежде всего против руководящей и направляющей роли партии в системе диктатуры пролетариата и против самой диктатуры пролетариата как наиболее сознательного класса.

Работа «Что делать?» написана в 1902 г. В ней Ленин дает отпор вульгарным материалистам, известным под узким названием «экономистов», которые обвиняли ленинцев в «преуменьшении значения объективного или стихийного элемента развития». Этот обвинительный тезис, говорит Ленин, «до такой степени многозначителен, до такой степени ярко отражает всю суть разногласий между русскими социал-демократами. Вопрос об отношении сознательности к стихийности представляет громадный общий интерес».

Ленин говорит, что повальные рабочие стачки 90-х годов XIX в. были движением чисто стихийным. Взятые сами по себе, эти стачки были борьбой тред-юнионистской[14]Тред-юнион — английское название профсоюзов (французское — синдикат).
, но еще не социал-демократической. «Социал-демократического сознания у рабочих и не могло быть. Оно могло быть привнесено только извне. История всех стран свидетельствует, что исключительно своими силами рабочий класс в состоянии выработать лишь сознание тред-юнионистское, т. е. убеждение в необходимости объединяться в союзы, вести борьбу с хозяевами, добиваться от правительства издания тех или иных необходимых для рабочих законов и т. д. Учение же социализма выросло из тех философских, исторических, экономических теорий, которые разрабатывались образованными представителями имущих классов, интеллигенцией. Основатели современного научного социализма, Маркс и Энгельс, принадлежали и сами, по своему социальному положению, к буржуазной интеллигенции[15]Маркс и Энгельс принадлежали к буржуазной интеллигенции по социальному положению, но не по духу. То же евангельское противопоставление: плоть и дух.
. Точно так же в России теоретическое учение социал-демократии возникло совершенно независимо от стихийного роста рабочего движения, возникло как естественный и неизбежный результат развития мысли у революционно-социалистической интеллигенции». К половине 90-х годов русская образованная молодежь была повально увлечена теорией марксизма, и теоретическое учение марксизма было уже вполне сложившейся программой группы «Освобождение труда». Но тогдашние социал-демократы оказались не в состоянии соединить стачечную борьбу с революционным движением против самодержавия и привлечь к поддержке социал-демократии всех угнетенных. Но полбеды сделалось настоящей бедой, когда появились люди, — чье направление очень неточно характеризуется слишком узким для его выражения понятием «экономизма», — которые попытались теоретически обосновать свое раболепство пред стихийностью. Вместо того, чтобы открыто признать недостаток подготовки со стороны нас, идеологов, руководителей, — «экономисты» хотят свалить все на «отсутствие условий», на влияние материальной среды, определяющей путь, с которого не совлечь движения никаким идеологам. Что это, как не раболепство перед стихийностью?

Вместо того чтобы звать вперед, к упрочению революционной организации и расширению политической деятельности, экономисты стали звать назад, к одной тред-юнионистской борьбе. Провозгласили, что девиз рабочего движения — «борьба за экономическое положение». Стали модными словечки, что «политика всегда послушно следует за экономикой и т. д. Это было полным подавлением сознательности стихийностью. Рабочие „поддавались тому доводу, что копейка на рубль ближе и дороже, чем всякий социализм и всякая политика, что они должны вести борьбу, зная, что борются они не для каких-то будущих поколений, а для себя и своих детей… Подобные фразы составляли всегда излюбленное оружие тех западноевропейских буржуа, которые, ненавидя социализм, сами работали… над пересаживанием английского тред-юнионизма на родную почву, говоря рабочим, что только профессиональная борьба есть именно борьба для самих себя и своих детей, а не для каких-то будущих поколений с каким-то будущим социализмом“».

Далее Ленин пишет: «Всякое преклонение перед стихийностью, всякое умаление роли „сознательного элемента“, роли социал-демократии означает тем самым, — совершенно независимо от того, желает ли этого умаляющий или нет, — усиление буржуазной идеологии на рабочих. Все, кто толкует о… преувеличении роли сознательного элемента и т. п., воображают, что чисто рабочее движение может выработать и выработает себе самостоятельную идеологию, лишь бы только рабочие „вырвали из рук руководителей свою судьбу“. Но это глубокая ошибка. В дополнение к сказанному выше приведем еще следующие, глубоко справедливые и важные слова К. Каутского, сказанные им по поводу новой программы австрийской социал-демократической партии: „Многие из наших ревизионистских критиков полагают, будто Маркс утверждал, что экономическое развитие и классовая борьба создают не только условия социалистического производства, но также непосредственно порождают сознание его необходимости. И вот эти критики возражают, что страна наиболее высокого капиталистического развития, Англия, всего более чужда этому сознанию. На основании проекта можно было бы думать, что этот якобы ортодоксально-марксистский взгляд… разделяет и комиссия, вырабатывавшая австрийскую программу. В проекте значится: „Чем более капиталистическое развитие увеличивает пролетариат, тем более он вынуждается и получает возможность вести борьбу против капитализма. Пролетариат приходит к сознанию“ возможности и необходимости социализма. В такой связи социалистическое сознание представляется необходимым непосредственным результатом пролетарской классовой борьбы. А это совершенно неверно. Разумеется, социализм, как учение, столь же коренится в современных экономических отношениях, как и классовая борьба пролетариата, столь же, как и эта последняя, вытекает из борьбы против порождаемой капитализмом бедности и нищеты масс, но социализм и классовая борьба возникают рядом одно с другим, а не одно из другого, возникают при различных предпосылках. Современное социалистическое сознание может возникнуть только на основании глубокого научного знания… Носителем же науки является не пролетариат, а буржуазная интеллигенция: в головах отдельных членов этого слоя возник ведь и современный социализм, и ими же был сообщен выдающимся по своему умственному развитию пролетариям, которые затем вносят его в классовую борьбу пролетариата там, где допускают условия. Таким образом, социалистическое сознание есть н е ч т о извне внесенное в классовую борьбу пролетариата, а не нечто стихийно из нее возникшее. Соответственно этому старая Гайнфельдская программа и говорила совершенно справедливо, что задачей социал-демократии является внесение в пролетариат… сознания его положения и сознания его задачи. В этом не было бы надобности, если бы это сознание само собой проистекало из классовой борьбы.“»

«Раз о самостоятельной, самими рабочими массами в самом ходе их движения вырабатываемой идеологии не может быть и речи»[16]Сноска Ленина: «Это не значит, конечно, что рабочие не участвуют в этой выработке. Но они участвуют не в качестве рабочих, а в качестве теоретиков социализма, в качестве Прудонов и Вейтлингов, участвуют, другими словами, лишь тогда и постольку, поскольку им в большей или в меньшей степени удается овладевать знанием своего века и двигать вперед это знание. А чтобы рабочим чаще удавалось это, для этого необходимо как можно больше заботиться о повышении уровня сознательности рабочих вообще, для этого необходимо, чтобы рабочие не замыкались в искусственно суженные рамки  „литературы для рабочих“,  а учились бы овладевать все больше и больше общей литературой.  Вернее даже было бы сказать вместо „замыкались“ — были замыкаемы, потому что рабочие-то сами читают и хотят читать все, что пишут и для интеллигенции, и только некоторые (плохие) интеллигенты думают, что „для рабочих“ достаточно рассказывать о фабричных порядках и пережевывать давно известное».
, — говорит Ленин, — «то вопрос стоит только так: буржуазная или социалистическая идеология. Середины тут нет (ибо никакой „третьей“ идеологии не выработало человечество) (…) Поэтому всякое умаление социалистической идеологии, всякое отстранение от нее означает тем самым усиление идеологии буржуазной. Толкуют о стихийности. Но стихийное развитие рабочего движения идет именно к подчинению его буржуазной идеологии… ибо стихийное рабочее движение есть тред-юнионизм, а тред-юнионизм означает как раз порабощение рабочих буржуазией. Поэтому наша задача, задача социал-демократии, состоит в борьбе со стихийностью, состоит в том, чтобы совлечь рабочее движение с этого стихийного стремления тред-юнионизма под крылышко буржуазии и привлечь его под крылышко революционной социал-демократии[17]Почти евангельское: «совлеките с себя ветхого человека и облекитесь в нового человека».
. Фраза авторов „экономического“ письма в № 12 „Искры“, что никакие усилия самых вдохновенных идеологов не могут совлечь рабочего движения с пути, определяемого взаимодействием материальных элементов и материальной среды, совершенно равносильна поэтому отказу от социализма…

Но почему же — спросит читатель — стихийное движение, движение по линии наименьшего сопротивления идет именно к господству буржуазной идеологии? По той простой причине, что буржуазная идеология по происхождению своему гораздо старше, чем социалистическая, что она более всесторонне разработана, что она обладает неизмеримо большими средствами распространения. И чем моложе социалистическое движение в какой-либо стране, тем энергичнее должна быть поэтому борьба против всех попыток упрочить несоциалистическую идеологию, тем решительнее надо предостерегать рабочих от тех плохих советчиков, которые кричат против „преувеличения сознательного элемента“ и т. п… Да, наше движение действительно находится в младенческом состоянии, и для того, чтобы скорее возмужать, оно должно именно заразиться нетерпимостью по отношению к людям, задерживающим свой рост своим преклонением пред стихийностью».

Преклонение перед стихийностью рабочего движения есть сведение роли социал-демократии до простого прислужничества рабочему движению как таковому, говорит Ленин. Он приводит также слова другого представителя экономической ереси. Этот ученый марксист «патетически восклицает: „Какой же социал-демократ не знает, что по учению Маркса экономические интересы отдельных классов играют решающую роль в истории и, следовательно, в частности, борьба пролетариата за свои экономические интересы должна иметь первостепенное значение для его классового развития и освободительной борьбы?“ Это „следовательно“ совершенно неуместно. ИЗ ТОГО, ЧТО ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИНТЕРЕСЫ ИГРАЮТ РЕШАЮЩУЮ РОЛЬ, ОТНЮДЬ НЕ СЛЕДУЕТ НИКАКОГО ВЫВОДА О ПЕРВОСТЕПЕННОМ ЗНАЧЕНИИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ (=ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ) БОРЬБЫ, ибо самые существенные, „решающие“ интересы классов могут быть удовлетворены только коренными политическими[18]Политика есть одна из форм общественного сознания.
 преобразованиями вообще; в частности, основной экономический интерес пролетариата может быть удовлетворен только посредством политической революции, заменяющей диктатуру буржуазии диктатурой пролетариата (…) Итак, мы убедились, что основная ошибка нового направления в русской социал-демократии состоит в преклонении пред стихийностью, в непонимании того, что стихийность массы требует от нас, социал-демократов, массы сознательности. Чем больше стихийный подъем масс, чем шире становится движение, тем еще несравненно быстрее возрастает требование на массу сознательности и в теоретической, и в политической, и в организационной работе социал-демократии».

«Социал-демократ, если он не на словах только стоит за необходимость всестороннего развития политического сознания пролетариата, должен идти во все классы населения… и в качестве теоретиков, и в качестве пропагандистов, и в качестве организаторов… Мало ведь назвать себя „авангардом“, передовым отрядом, — надо и действовать так, чтобы все остальные отряды видели и вынуждены были признать, что мы идем впереди… „Передовой“ отряд, который боится, как бы сознательность не обогнала стихийности, который боится выдвинуть смелый „план“, вынуждающий общее признание и у несогласно мыслящих! Да уж не смешивают ли они слово авангард со словом арьергард?… Авангардом революционных сил сумеет стать в наше время только партия, которая сорганизует действительно всенародные обличения… Чтобы стать политической силой в глазах посторонних лиц, надо много и упорно работать над повышением нашей сознательности, инициативности и энергии (…) Мы не избавимся от узости нашей организационной деятельности, не избавившись от „экономизма“ вообще (т. е. узкого понимания и теории марксизма, и роли социал-демократии, и политических задач ее). А попытки эти обнаружились в двояком направлении. Одни стали говорить: рабочая партия не выдвинула еще сама таких широких и боевых политических задач, которые ей навязывают революционеры, она должна еще бороться за ближайшие политические требования, вести „экономическую борьбу с хозяевами и правительством“. Другие, далекие от всякой „постепеновщины“, стали говорить: возможно и должно „совершить политическую революцию“, но для этого нет никакой надобности в создании крепкой организации революционеров, воспитывающей пролетариат стойкой и упорной борьбой; для этого достаточно, чтобы мы устроили всеобщую стачку; или чтобы мы возбудили „вялый“ ход рабочего движения посредством „эксцитативного террора“. Оба эти направления, и оппортунисты, и „революционеры„…не понимают нашей первой и самой настоятельной практической задачи: создать организацию революционеров, способную обеспечить энергию, устойчивость и преемственность политической борьбы… Мы подготовляемся, будем подготовляться и подготовимся! Правда, на стоячей воде "экономической борьбы с хозяевами и правительством" образовалась у нас, к несчастью, плесень, появились люди, которые становятся на колени и молятся на стихийность, благоговейно созерцая, по выражению Плеханова, "заднюю" русского пролетариата. Но мы сумеем избавиться от этой плесени. Именно теперь русский революционер, руководимый истинно революционной теорией, опираясь на истинно революционный и стихийно пробуждающийся класс, может, наконец — наконец! — выпрямиться во весь рост и развернуть свои богатырские силы… МЫ ДОЛЖНЫ ГОТОВИТЬ ЖНЕЦОВ, КОТОРЫЕ СУМЕЛИ БЫ И КОСИТЬ СЕГОДНЯШНИЕ ПЛЕВЕЛЫ, И ЖАТЬ ЗАВТРАШНЮЮ ПШЕНИЦУ".» (Ленин говорит словами евангельской притчи о пшенице и плевелах. Напомним, что плевелы — это сыны лукавого, пшеница — возросшие в мире новые люди, сыны (и дочери) Царствия, а жнецы суть ангелы; слово «ангел» прилагается также и к людям как исполнителям воли Божьей. — А. Б.)

В работе «Что делать?» Ленин выдвинул на первый план идею всероссийской массовой пропаганды и агитации, подготовки социально-психических условий революции посредством газеты. Печатным органом, сыгравшим решающую роль в создании революционной партии в России, стала ленинская газета «Искра». Она провела огромную работу по сплочению российских социал-демократов на основе принципов революционного марксизма. Редакцией «Искры» был разработан проект программы партии и внесен на обсуждение II съезда РСДРП, который состоялся в 1903 г.

Только благодаря Ленину в принятом проекте программы было четко сформулировано основное положение марксизма о диктатуре пролетариата, ясно выражен пролетарский характер партии и идея гегемонии рабочего класса, точно указано на руководящую роль социал-демократической партии «как сознательной выразительницы классового движения пролетариата». Был также утвержден выработанный Лениным устав, который затруднял доступ в партию всем колеблющимся и неустойчивым элементам.

Победа искровцев на II съезде РСДРП, принятие съездом революционной марксистской программы, идейных, политических и организационных принципов, разработанных Лениным, положили начало созданию партии нового типа — ПАРТИИ РУССКОГО МАРКСИЗМА, ИЛИ ПАРТИИ ЛЕНИНИЗМА, НОСИТЕЛЬНИЦЫ СВЯТОГО ДУХА.