Как мы неоднократно отмечали в этой книге, столь впечатляющим успехом Caterpillar обязана своей способности расширить масштаб собственной деятельности по всему миру, создать центры прибыли на уровне бизнес-подразделений и уникальную дилерскую сеть, предпринять ряд хорошо продуманных поглощений дополнительных компаний в растущих отраслях и умело спланировать работу в тяжелые периоды. Однако эти факторы как таковые не представляют собой ничего примечательного и не могут служить конкретным руководством к действию для тех, кто хотел бы создать еще одну великую фирму. В дополнение к выбору общих направлений было принято множество конкретных стратегических решений, которые в значительной мере способствовали созданию отрыва Caterpillar от фирм, занимавших аналогичное положение. Мы проанализируем несколько таких решений, что позволит получить более глубокое понимание источников успеха компании.

Пять наиболее важных стратегических решений, принятых Caterpillar в предыдущие десятилетия, включают: (1) грамотный выбор производимой продукции и мест ее изготовления; (2) акцент на назначение руководителей из числа собственных сотрудников, особенно на уровне президентов компаний, входящих в группу, и председателя совета директоров/генерального директора; (3) создание структуры Caterpillar Financial; (4) реализацию «Южной стратегии», как обычно называют практику размещения предприятий CAT внутри Соединенных Штатов, – хотя этот термин не используется и не одобряется компанией; и (5) постепенный переход от крупных заводов к небольшим.

Мы по очереди проанализируем каждое из этих решений, так как все они стали важными факторами создания конкурентного преимущества Caterpillar перед своими соперниками.

 

Выбирая, что делать (и чего не делать)

Каждая компания должна решить, в каких видах деятельности она будет специализироваться, и найти в себе силы отказаться от остальных. Однако определить эти виды деятельности не так легко, поскольку их набор может со временем меняться. В вопросах, касающихся роста и расширения, всегда присутствует определенный элемент романтики. В большинстве случаев рост – как посредством приобретения других фирм, так и через расширение товарного ассортимента – первоначально удостаивается хвалебных заголовков. Он создает впечатление, что компания находится в движении. Кроме того, даже самый недалекий руководитель знает о прямо пропорциональной связи между размером фирмы и зарплатой ее главы.

Существует почти непреодолимая тенденция для многих фирм к расширению своего товарного ассортимента. У некоторых это получается весьма успешно. McDonald’s, например, расширила свою продуктовую линейку в Америке, включив в нее такие предложения, как кофе, подающийся в кофейнях «Маккафе», сэндвич с яйцом «макэгг», куриное филе «чикен макнаггетс» и, в отдельных ресторанах, сэндвич с ребрышками «макриб». За пределами Соединенных Штатов компания предлагает «лаксе» в Финляндии, сэндвичи «чиз катсу» в Китае и «чикен маккарри» в Индии.

Общим признаком продуктовой экспансии McDonald’s является то, что она расширяет свое меню в рамках существующей модели производства и продаж. Новую продукцию компании продвигают ее вездесущие местные франшизные фирмы, число которых уже перевалило за 33 000. Компании нет надобности приобретать существенные материальные и интеллектуальные ресурсы для продвижения этих новых продуктов.

К началу 2013 г. McDonald’s продала более 300 млрд гамбургеров, однако ее прибыль для акционеров в 2012 г. составила минус пять процентов. Компания не всегда могла убедить инвесторов в состоятельности своей бизнес-модели.

В то же время McDonald’s решила, что другие фирмы лучше умеют выращивать и поставлять картофель, который является основой знаменитой картошки фри. Поэтому вместо вертикальной интеграции для получения незаменимого картофеля она предпочла заключить соглашение на огромную сумму с тремя привилегированными поставщиками. Смысл в том, что McDonald’s тщательно анализировала свои возможности и, определив сильные и слабые места, действовала соответственно.

Приведем еще один пример. Компания Canon с успехом добавила к своему основному ассортименту – фотокамерам – офисное оборудование. Как и McDonald’s, Canon смогла применить имеющиеся производственные и торговые ресурсы для выпуска новой продукции, использовав для этого многие свои традиционные навыки и преимущества.

Увы, не всегда все складывается так удачно. National Semiconductor потерпела фиаско, когда попробовала выпускать электронную бытовую технику, в которой использовались ее полупроводники. Hewlett-Packard очень удивилась, когда один из объектов ее приобретений – производитель программного обеспечения Autonomy Corporation – был обвинен в намеренном искажении данных, что заставило HP списать колоссальную сумму – $8,8 млрд.

Немногие генеральные директора или члены совета директоров могут похвастаться, что в их кабинете стоит магический шар. Еще меньше шансов найти такой шар, который давал бы готовые ответы. Более того, часто крупная организация принимает решение по продукции или по приобретению довольно долго, а на исправление ошибок, если предпринятый шаг оказывается неверным, и вовсе уходит масса времени. Тем временем упускаются шансы, финансовые показатели ухудшаются. Проще говоря, нелегко превратить компанию из 20-миллиардной в 40-миллиардную, а затем в 60-миллиардную, как это было в случае с Caterpillar. Чтобы все было сделано правильно, требуется большое количество талантливых людей, принимающих правильные решения. Приведенные выше примеры показывают, что многим компаниям не удается пройти это испытание.

Диверсификация продукции и бизнеса обеспечивает новые возможности для продаж, сглаживает колебания прибыли и сокращает риски. Наиболее успешные примеры диверсификации обычно подразумевают расширение, напрямую связанное с продуктовой линейкой либо с поглощением ключевых поставщиков. Среди поучительных примеров продуманного расширения товарного ассортимента – Coca-Cola, включившая в свое предложение диетическую колу, и Toyota, увеличившая свои масштабы посредством новых, более дорогих моделей автомобилей, таких как Lexus. Не столь удачные примеры – попытка Northrup Grumman перейти от самолетостроения к судостроению. Только на первый взгляд это казалось расширением товарного ассортимента: строительство самолетов и строительство морских судов – фундаментально разные сферы бизнеса. Exxon приобрела печальную известность тем, что недальновидно обратилась к производству электроники.

Какое отношение эти примеры имеют к Caterpillar? CAT старательно избегала крутых изменений в своем товарном ассортименте. Предложение нового продукта или услуги не только должно обещать прибыль, оно также должно быть напрямую связанным с деятельностью компании и служить дополнением к тому, что CAT уже производит. Классическим примером является приобретение Caterpillar в 1981 г. компании Solar – производителя промышленных газотурбинных установок. Этот шаг позволил CAT расширить диапазон мощности турбин, предлагаемых клиентам на рынке, который был ей хорошо знаком, но на котором у нее было минимальное присутствие. Поглощение также дало компании возможность осуществлять поставки на морской, газовый и нефтяной рынки, которые имеют бóльшие перспективы для быстрого роста, чем экономика в целом. Сейчас Solar – главный генератор денежных средств для CAT, поскольку ее компрессорные установки широко используются на газопроводах, и аналитики предполагают, что CAT получает весьма приличную прибыль от этих продаж. Фанатичное распространение метода гидроразрыва пластов в Соединенных Штатах в последние годы заставляет лишний раз убедиться, что решение о поглощении Solar было на редкость прозорливым.

В двух словах, CAT хочет производить продукты и услуги, которые позволят ей расти быстрее, чем мировая экономика. Она считает, что может сделать это, если будет прикреплять свою эмблему на те отрасли мировой экономики, которым предначертано развиваться наиболее быстрыми темпами. В таких областях как строительство, горная добыча и двигателестроение она сосредоточилась на продуктах, которые приносят прибыль благодаря росту населения, стремительной урбанизации, повышению уровня доходов и внедрению экологически чистых двигателей. CAT стремится стать мировым лидером по поставкам техники, которая удовлетворит появляющиеся нужды. Но это еще не все. Следуя тезису Дона Файтса о том, что приобретенная потребителем техника представляет собой актив, который будет со временем приносить дополнительный доход, CAT и ее дилерская сеть хотят предоставлять сервисное обслуживание и комплектующие в течение всего срока службы этой техники.

Такой акцент на элементе бизнеса под названием ОРЭ (техническое обслуживание, ремонт и эксплуатация), который сама Caterpillar именует «сажай, выращивай и собирай урожай», был тонким, но блестящим стратегическим решением компании. Оно выровняло поток выручки Caterpillar и помогло «привязать» к компании ее клиентскую базу. Финансовые рынки отметили эти тенденции с одобрением, что понизило стоимость капитала Caterpillar.

Многие фирмы тяжелой промышленности инвестировали значительные средства в восходящую вертикальную интеграцию: они приобрели многих из своих поставщиков производственных ресурсов. Так, сталелитейные фирмы приобрели компании по добыче железной руды, производители алюминия – поставщиков бокситов, а нефтяные компании выкупили нефтяные месторождения. Совсем недавно Delta Airlines сделала шаг, привлекший внимание общественности, – приобрела нефтеперерабатывающий завод, чтобы защититься от роста цен на авиационное топливо. Общей целью этих и других аналогичных действий является снижение степени неопределенности в отношении поставок производственных ресурсов, а также, возможно, установление выгодных внутрикорпоративных цен на сырье. В некоторых случаях могут также присутствовать мотивы борьбы с конкуренцией, поскольку контроль над поставками ресурсов в определенных ситуациях позволяет компании затруднить действия своих конкурентов или установить для них повышенную цену на эти ресурсы. Alcoa, например, занимала доминирующее положение в производстве бокситов (необходимых для выпуска алюминия) вплоть до Второй мировой войны и использовала эту сильную позицию как орудие усмирения своих конкурентов.

В целом, Caterpillar воздерживалась от восходящей вертикальной интеграции. Как и Apple, она не владеет многими из своих крупных поставщиков. Вместо этого, как мы уже рассказывали, CAT решила использовать фьючерсные рынки для хеджирования цен, по которым она платит за многие из производственных ресурсов, и стать лучшим другом для крупных поставщиков, откомандировав своих людей на предприятия производителей сырья. Помимо этого компания по возможности заключает договоры с множеством разнообразных источников снабжения и остается непреклонной в том, чтобы ее коллективные трудовые соглашения не ограничивали ее способность пользоваться любыми источниками необходимых производственных ресурсов по собственному усмотрению.

Это не значит, что Caterpillar никогда не занималась восходящей вертикальной интеграцией (дилерская сеть CAT представляет собой нисходящую вертикальную интеграцию). Примером может служить приобретение компанией фирмы, занимавшейся полной модернизацией и ранее бывшей поставщиком. Тем не менее Caterpillar всегда действовала осторожно при поглощении поставщиков. Она предпочитает тесно сотрудничать с поставщиками – вплоть до размещения своего персонала на их предприятиях. Это обусловлено четырьмя факторами. Во-первых, CAT может быть не уверена, что сможет выполнять работу поставщиков так же хорошо, как они сами. Во-вторых, производство широкого ассортимента ресурсов может отвлечь компанию от ее основной деятельности. В-третьих, в определенной мере CAT может заставить своих поставщиков частично разделять риски, связанные с поставками производственных ресурсов для CAT. В-четвертых, если CAT будет самостоятельно осуществлять всю поставку необходимого ей производственного ресурса (например, генераторов), это станет аналогом поставки ресурсов из единственного источника – а ведь именно такой системы она всегда старалась избегать, чтобы сохранить гибкость в принятии решений.

Caterpillar имеет выдающиеся показатели в том, что касается тщательного выбора «поля битвы» и осуществления шагов, необходимых для победы над конкурентами на этом «поле». Она редко тратит ресурсы на цели или задачи, которые, может, и кажутся интересными, но по сути своей являются отклонением от той миссии, которую она для себя определила. Как сказал нам Кент Адамс, возглавляющий Caterpillar Financial: «Мы не выпускаем холодильники!» Он имел в виду, что в последние годы простая рентабельность не была достаточной причиной для CAT, чтобы внедриться в какую-либо отрасль. Для этого компании требовалось нечто большее.

За последние двадцать лет (и чем ближе к сегодняшнему дню, тем отчетливее прослеживается эта тенденция) Caterpillar внедрила передовую программу по приобретению фирм, которые, по ее убеждению, удовлетворяют трем критериям: (1) приобретаемые фирмы тесно связаны с основными направлениями бизнеса CAT; (2) они способствуют тому, чтобы компания завоевала значительную долю рынка; и (3) они в кратчайшие сроки начинают приносить прибыль. Что касается рентабельности, то пороговая ставка доходности, приемлемая для CAT, обычно составляет 17 % до уплаты налогов. Инвестиции, которые не гарантируют этого ожидаемого уровня рентабельности, обычно отклоняются.

Только в 2010–2011 г. Caterpillar осуществила восемь серьезных поглощений, включая Electro-Motive Diesel (EMD) и немецкую MWM – изготовителя экологически чистых двигателей и источников энергопитания. Ее приобретения в 2011 г. увенчались поглощением Bucyrus – уважаемой фирмы, производителя горнодобывающего оборудования. Это позволило клиентам Caterpillar осуществлять все закупки в области горнодобывающего оборудования – как для открытых, так и подземных разработок полезных ископаемых – в одном месте. Позднее, в 2012 г., CAT получила официальное разрешение китайского правительства на поглощение ERA Mining Machinery.

Хотя некоторые первоначально бледнели при виде сумм, которые выплачивала Caterpillar за свои приобретения (она потратила $8,8 млрд на Bucyrus, которая, вероятно, сегодня не стоит так дорого), корпорация заслужила уважение за стратегический характер этих приобретений. Они позволили ей завоевать выгодное положение в растущих сегментах рынка (горнодобывающем, локомотивостроительном сегментах, в производстве экологически чистых двигателей и источников энергопитания). Чтобы профинансировать покупку Bucyrus, CAT должна была взять кредит на большую сумму, однако генеральный директор Даг Оберхелман, который всегда смотрел в будущее, считает, что эти стратегические приобретения позволят компании достичь новых постоянных темпов роста, превышающего среднемировой уровень. И, кроме того, процентные ставки были так низки, что компания смогла занять деньги на финансирование своих поглощений с минимальными потерями. Это была удачная возможность, которая могла больше не представиться в течение следующих десяти или более лет.

До своего приобретения Caterpillar компания Bucyrus получала, возможно, более чем 30 %-ную прибыль от своей деятельности в области поставок запчастей и обслуживания. Теперь на вторичном рынке работают дилеры CAT. Пока не совсем понятно, как это изменит рентабельность данного вида деятельности. Ответ на этот вопрос имеет существенное значение, поскольку около 45 % CAT в горнодобывающем бизнесе приходится на вторичный рынок.

На наш взгляд, Caterpillar переплатила при покупке Bucyrus, вероятно, намного большую сумму, чем готова была бы отдать любая другая фирма. Однако нам кажется, что поглощение Bucyrus еще будет считаться одним из лучших решений компании благодаря тому стратегическому положению, которое оно обеспечило CAT в горнодобывающей отрасли. Иногда здравое стратегическое мышление превалирует над краткосрочными финансовыми интересами.

Инвесторы и аналитики с Уолл-стрит в целом согласны с подходом Caterpillar, хотя некоторые высказывали опасения в том, что CAT, возможно, приобрела эти компании на пике международного экономического цикла, а не на его низшей точке. Эксперт Джоэл Тисс из BMO Capital Markets, который проанализировал деятельность компании за 15 лет, с энтузиазмом относится к CAT. Однако он обеспокоен тем, что ее стремительные приобретения дополнительных производственных мощностей в последние годы могут, по мере замедления темпов роста мировой экономики или даже его остановки, поставить ее в сложную ситуацию. По его словам, с Caterpillar в этом случае произойдет то же, что и с героем мультфильма «Веселые мелодии» Хитрым Койотом, который, со всего разбега добежав до края скалы, по инерции оказывается в воздухе. Другие аналитики, такие как Роб Вертхаймер из Vertical Research Partners, считают, что в результате уровень запасов CAT может в определенной степени «раздуться».

В «лучшем из возможных миров» компании тщательно прогнозируют бизнес-циклы, принимают решения и осуществляют планирование, руководствуясь полученными данными. Ранее Caterpillar удавалось делать это относительно успешно, но поскольку ее выручка и прибыль были крайне чувствительны к перепадам бизнес-цикла, эффективность компании иногда по своей динамике соответствовала периодам бума или спада. Вряд ли имеет смысл рассуждать, являются ли выручка и доходы CAT чувствительными к бизнес-циклу: естественно, являются. Нет сомнений, что CAT – это цикличная фирма. Но в связи с этим неизбежно возникают два вопроса: (1) может ли компания точно прогнозировать пики и спады и использовать их с выгодой для себя? (2) В состоянии ли она быстро переходить от низшей точки спада к росту и должным образом восстанавливать уровень своей выручки и прибыли?

Негласной целью генеральных директоров Caterpillar в предыдущие десятилетия была диверсификация источников выручки и доходов компании. Ранее выручка и прибыль поступали прежде всего со строительных рынков. Еще в 2006 г. аналитики из компании Trefis подсчитали, что до 60 % прибыли CAT получает от своих продаж и деятельности именно на этих рынках (CAT говорила о существенно более низких цифрах). К 2012 г., однако, Trefis Stock Analysts сообщила, что на строительство приходится всего 20,9 % скорректированной EBITDA, что гораздо больше соответствует неофициальной оценке CAT.

В таблице 10.1 приводится оценка финансовой и рыночной доли Caterpillar по четырем основным сегментам. Можно заметить, что на горнодобывающую промышленность и системы энергоснабжения приходится около двух третей от расчетного дохода Caterpillar за 2012 г. и почти две трети расчетной скорректированной EBITDA за этот же год. При этом коэффициент прибыльности CAT выше, а ее доля на рынке больше в горнодобывающей промышленности и системах энергоснабжения по сравнению со строительными отраслями. Эти показатели отражают постепенную диверсификацию со смещением акцента с деятельности в области строительства в сторону поставок оборудования и услуг фирмам, занимающимся добычей природных ресурсов и энергетикой.

Среди четырех основных фронтов наступления Caterpillar больше всего в своей относительной значимости за последние годы потеряла строительная сфера, которая в международном масштабе имеет перспективы наименее динамичного роста. Выработка энергии, нефтяной и газовый бизнес и горнодобывающая отрасль – именно в указанном порядке – таят в себе более привлекательные возможности для роста. Во многом это происходит потому, что строительный рынок переполнен сильными конкурентами, тогда как в трех других областях существует меньшее число опытных соперников, способных к росту. В строительстве, например, есть двадцать или более серьезных конкурентов, тогда как в энергоснабжении количество важных игроков значительно меньше: Caterpillar, Cummins и финская Wärtsilä. Помимо этого, в Китае – на, возможно, крупнейшем рынке строительства в мире – CAT уступает таким компаниям, как Komatsu (Япония), Sany (Китай) и Zoomlion (Китай), занимающим бóльшую долю рынка. Чтобы изменить сложившуюся ситуацию, CAT придется приложить немало усилий.

И напротив, если верить Робу Вертхаймеру из Vertical Research Partners, доля Caterpillar на рынке в отраслях, связанных с нефтью и газом, может превосходить в Соединенных Штатах 50 %. Главным словом здесь является слово «может», поскольку Caterpillar традиционно скупа на раскрытие данных о своих продажах и рыночной доле; авторы этой книги и аналитики могут давать только примерные оценки, так как CAT крайне неохотно сообщает подобную информацию.

 

Caterpillar Financial

Caterpillar имеет в своем составе структуру Caterpillar Financial – крайне успешное оружие корпорации, задача которого – обеспечивать финансирование дилеров и клиентов CAT по всему миру. Кент Адамс, президент Caterpillar Financial, говорит, что CAT Financial в настоящий момент имеет $31,5 млрд в активах, связанных с финансированием и лизинговыми соглашениями по всему миру, и что около 77 % этого портфеля касается контрактов на сумму менее $100 000. У нее сейчас примерно 115 000 действующих клиентов.

В некотором смысле Caterpillar Financial играет ту же роль, что и дилерские центры CAT. Caterpillar Financial ежедневно поддерживает связь с клиентами компании и помогает удовлетворять их потребности. Адамс утверждает, что Caterpillar Financial связывается с клиентами CAT примерно 10 000 раз в день по вопросам цен и процентных ставок, утверждения кредитов, реквизитов кредита и кредитной документации, изменения условий кредитования и т. п.

Caterpillar Financial не производит оборудование или технику CAT, но из наших разговоров с клиентами становится очевидно, что она помогает совершать продажи. В конце концов, клиенты и дилеры обращаются к финансированию при помощи Caterpillar Financial по различным причинам, в том числе по рекомендации других клиентов, вследствие удачного предыдущего опыта, простоты ведения бизнеса и конкурентоспособных условий финансирования, которые предлагает компания.

Любая финансовая сделка, которую Caterpillar Financial заключает с клиентом или дилером, сталкивается с жесткой конкуренцией со стороны соперничающих финансовых институтов, включая коммерческие банки. Caterpillar Financial работает совместно с дилерами CAT, предлагая потребителям конкурентоспособные финансовые варианты, позволяя им сравнить предложение CAT с предложениями Deere, Volvo, Case, Joy и Komatsu. Если потребитель уже решил приобрести продукцию CAT, он все равно еще может сравнить условия, предлагаемые Caterpillar Financial, с теми, которые выдвигают коммерческие банки, такие как Wells Fargo, BNP, Credit Suisse и Bank of America, а также крупные гибридные финансовые конкуренты вроде GE Capital.

Caterpillar Financial всегда концентрировала внимание на обслуживании клиентов Caterpillar. CAT не планировала создавать структуру, подобную GE Capital, чья финансовая деятельность постепенно распространилась за пределы круга клиентов GE. Как выразился Адамс: «Мы всегда занимались тем, что мы понимаем и в чем хороши. Мы не пошли по пути GE Capital, когда это казалось самым легким вариантом. Мы не видели в этом большого смысла. Наша задача – помогать своим клиентам приобретать продукцию CAT».

Поскольку Caterpillar Financial действует в глобальном масштабе и проводит тысячи финансовых сделок еженедельно, она должна быстро и эффективно работать с многочисленными иностранными валютами. Caterpillar Financial берет и предоставляет займы в местной валюте (это обязательное условие, если хочешь обслуживать местных потребителей), однако управляет своими валютными позициями по всему миру так, чтобы минимизировать уязвимость перед колебаниями валютных курсов. Она осмотрительно хеджирует свои валютные позиции с целью избежать влияния валютных курсов на баланс компании и снизить волатильность уровня доходов. Caterpillar Financial часто получает прибыль от своих валютных операций, однако это не является ее самоцелью. Смысл ее деятельности заключается в том, чтобы помочь клиентам CAT в удовлетворении их финансовых потребностей.

Сведения, предоставленные Caterpillar в Комиссию по ценным бумагам и биржам, однозначно подтверждают, что Caterpillar Financial добилась успеха в своей кредитной деятельности. 31 декабря 2012 г. компания сообщила о $28,58 млрд непогашенной финансовой дебиторской задолженности ($19,89 млрд в отношении клиентов, $5,59 млрд – в отношении дилеров и $3,1 млрд дебиторской задолженности по товарам, приобретенным у Caterpillar). Только $513 млн из суммы этой дебиторской задолженности (1,8 %) были квалифицированы как «необслуживаемые». Это удивительные показатели, которые могла повторить лишь малая доля корпораций, занимающих аналогичное положение на рынке.

Caterpillar Financial никогда не заставляют выдавать сомнительные кредиты или заключать непонятные финансовые соглашения просто для того, чтобы продать продукцию. Процесс утверждения кредита в Caterpillar Financial полностью независим от Caterpillar Inc. Например, именно Caterpillar Financial определяет остаточную стоимость техники, принадлежащей клиенту, который запрашивает финансирование, а не Caterpillar Inc. Местонахождение штаб-квартиры Caterpillar Financial – Нашвилл, штат Теннеси, – подчеркивает ее полуавтономный статус.

ПРЕИМУЩЕСТВО ИНСАЙДЕРА История Caterpillar Financial иллюстрирует мировоззренческий подход CAT и других великих компаний: тщательно выбирай «поле боя», определи действия, имеющие важнейшее значение для успеха, и затем предпринимай шаги, необходимые для победы над конкурентами на этом «поле». Приблизьтесь к потребителю настолько, чтобы почувствовать его пульс. Не тратьте ресурсы на посторонние цели и задачи.

 

Южная стратегия?

Caterpillar отрицает, что следует «южной стратегии» при размещении новых предприятий в штатах, где не охваченные профсоюзом сотрудники имеют право на работу, – прежде всего на юге США. Компания в своей деятельности даже не употребляет этот термин. Тем не менее средства массовый информации, большие и малые, профсоюзы и аналитики в один голос утверждают, что компания, чтобы минимизировать проблемы в трудовых отношениях, сознательно размещает новые заводы в южных штатах, чьи законы позволяют работать, не будучи членом профсоюза. Среди самых разнообразных обозревателей, наклеивавших этот ярлык на деятельность Caterpillar, – газеты Southern Business and Development, Randle Report, Southern Auto Corridor, Triangle Business Journal, Business Journal и Wall Street Journal, сайт www.wikipedia.com, а также Объединенный профсоюз рабочих автомобильной промышленности.

Что представляет собой законодательство, дающее «право на работу»? В Соединенных Штатах существуют три основных модели контрактных отношений «профсоюз – руководство компании». Модель «открытого предприятия» подразумевает, что рабочие не обязаны состоять в профсоюзе и не должны платить взносы в пользу того или иного действующего профсоюза. Законы о «праве на работу» гарантируют подход по модели «открытого предприятия»; то есть работники вольны сами решать, хотят ли они вступить в профсоюз и платить профсоюзные взносы. Относительно новые заводы Caterpillar в таких штатах, как Каролина или Техас, являются открытыми предприятиями, и деятельность профсоюзов там минимальна.

«Представительское предприятие» имеет место там, где профсоюз завоевал право представлять рабочих на заводах, однако рабочие на таких заводах не обязаны вступать в профсоюз. Тем не менее при наличии представительского предприятия работники должны платить профсоюзные взносы и не могут бесплатно пользоваться защитой профсоюза.

Контрактный пункт, предусматривающий создание «закрытого предприятия», требует от рабочих, чтобы те вступали в тот или иной профсоюз, признанный в качестве стороны в переговорах по заключению коллективного трудового соглашения, и платили обязательные взносы в этот профсоюз. Коллективные трудовые договоры Caterpillar с профсоюзами в таких городах, как Орора, Декатур или Ист-Пеория в Иллинойсе, включают эти положения.

Членские взносы – это в определенном смысле материнское молоко для профсоюзного движения; постоянный поток выплат от своих членов позволяет профсоюзам укреплять свои позиции и реализовывать различные программы. Когда поток взносов прекращается, профсоюз испытывает проблемы. Практика показывает, что когда рабочие имеют возможность не вступать в профсоюз и не платить в него взносы, многие из них предпочитают делать именно так. Эта ситуация напрямую влияет на жизнеспособность любого профсоюза, если только в организации не применяется положение о представительском предприятии, поскольку в таком случае даже те, кто не является членом профсоюза, обязаны платить взносы.

Снижение влияния профсоюзов, обусловленное законами о «праве на работу», распространяется и на сферу политики. В течение как минимум полувека существовало крепкое партнерство между наиболее организованными профсоюзами и Демократической партией США. Между 2005 и 2011 гг. профсоюзы напрямую вложили в политику $1,1 млрд и потратили еще $2,2 млрд на политическую агитацию. Обычно более 90 % этих средств уходило на поддержку Демократической партии. По свидетельству общенациональной организации AFL–CIO (Американская федерация труда – Конгресс промышленных профсоюзов), за этот период она выделила $282,4 млн на политические взносы и агитацию, а Объединенный профсоюз рабочих автомобильной промышленности, по собственной оценке, потратил $63,05 млн. Еще один крупный спонсор – Национальная ассоциация просвещения (NEA) – сообщила о $238,95 млн, потраченных на политическую и агитационную деятельность. Вследствие этого AFL–CIO, UAW и NEA имеют серьезное политическое влияние благодаря контролируемым ими средствам на политические цели и своей способности заставить членов профсоюзов работать на предвыборную агитацию в период избирательной кампании.

Использование профсоюзных взносов в политических целях: в ряде своих решений Верховный суд США постановил, что там, где существуют представительские предприятия, профсоюзы должны предоставлять рабочим – не членам профсоюза возможность отказаться от того, чтобы та или иная часть их взносов уходила на политические цели. Это стало ударом по политическому могуществу профсоюзов.

Раньше политические взносы профсоюзов приносили ощутимую отдачу и обычно служили гарантией серьезной поддержки приоритетных целей профсоюзов со стороны избранных чиновников от Демократической партии. Особенно ярко это проявлялось в отношении государственных служащих, чьи зарплаты, пособия и пенсии напрямую определяются теми же избранными чиновниками, которые получали финансовую поддержку от профсоюзных организаций. Во многих случаях эти законодатели также являются членами профсоюзов госслужащих. Возможность для возникновения конфликта интересов очевидна.

После того как штат Мичиган принял вызвавшее споры законодательство о «праве на работу» в декабре 2012 г., Wall Street Journal опубликовала статью под названием «Законодательство несущественно скажется на зарплатах», где утверждалось, что доказательства последствий для оплаты труда были, со статистической точки зрения, неубедительны. Эту оценку доказательств можно отчасти списать на редакционную позицию газеты, но она во многом обоснованна, учитывая приведенные в статье многочисленные аргументы.

В результате в так называемых синих штатах, голосующих преимущественно за демократов, – Нью-Йорке, Иллинойсе, Калифорнии и не только – установились симбиотические отношения между профсоюзными организациями и Демократической партией. «Наши отношения характеризуются как «услуга за услугу», – признался нам один чиновник, который просил не называть его имени. – Они [профсоюзы] обеспечивают нас взносами и рабочей силой на предвыборную кампанию, а мы заботимся об их зарплатах и пенсиях». Однако это касается не только зарплат и пособий. Существует и множество других вопросов, требующих решения, например, нужно ли проводить тайное голосование по кандидатурам профсоюзных представителей, в какой мере профсоюзы должны раскрывать размеры своих расходов, как следует реагировать на обвинения в неправомерных действиях предпринимателей в трудовых отношениях, каковы должны быть условия труда?

Законы о «праве на работу» – это однозначная угроза только что описанной симбиотической политико-финансовой модели, особенно когда речь идет о госслужащих. Если поток политических взносов со стороны профсоюзов в пользу избранных чиновников иссякнет, эти чиновники уже с меньшей долей вероятности будут поддерживать цели профсоюзов и скорее потерпят поражение в день выборов. В результате, как утверждают профсоюзные лидеры, произойдет стагнация зарплат и пособий работников.

Обычно зарплаты рабочих в штатах с «правом на работу» несколько ниже. В 2012 г. работники частного сектора в таких штатах получали в среднем чуть больше $738 в неделю, при том что такие же рабочие в других штатах еженедельно зарабатывали около $808. Caterpillar воспользовалась преимуществом этой ситуации. Согласно публикации в Peoria Journal-Star, когда компания частично перенесла производство со своего завода в Моссвилле, штат Иллинойс, на новый завод в Техасе, средний оклад ее производственного персонала снизился с примерно $17 в час до около $10. Однако площадка в Техасе была более выгодной и еще в одном отношении: она позволила CAT снизить расходы, которые компания несла в связи с транспортировкой крупногабаритных заготовок из Мексики в Соединенные Штаты.

Следует отметить, что уровень безработицы также обычно ниже в штатах с «правом на работу». Некоторые на основании этих сведений об уровне зарплат и занятости выводят элементарное правило: законодательство о «праве на работу» приводит к снижению зарплат, но повышает количество рабочих мест. Однако мы призываем не торопиться с выводами. В конкретном штате многие другие факторы (например, налоговые ставки) могут оказывать большее влияние на зарплаты и занятость, чем его статус в отношении «права на работу».

Многие уважаемые исследователи в сфере экономики пытались учесть целый ряд факторов (местоположение, налоговые ставки, инфраструктурные инвестиции и предлагаемые льготы), которые могут влиять на уровень зарплат в том или ином штате помимо его статуса касательно законодательства о «праве на работу». В результате анализа они обычно приходили к заключению, что зарплаты в штатах с «правом на работу» немного ниже (при прочих постоянных факторах), но общий уровень занятости в них выше. Чего нельзя отрицать, так это того, что экономика и уровень занятости в штатах с «правом на работу» росли, как мы покажем ниже, намного стремительнее, чем в других штатах. Тем не менее пока не до конца понятно, почему так происходит и какую роль в этом росте играют законы о «праве на работу».

Каким бы ни было влияние законодательства о «праве на работу» на уровень заработной платы и занятости, мало кто спорит с утверждением, что это законодательство серьезно ослабило позиции и политическое влияние профсоюзов. Это произошло по той причине, что законы о «праве на работу» сокрушили финансовую модель профсоюзов. Получив право выбора, многие рабочие решают не вступать профсоюз и не платить членские взносы. В 1992 г. в штате Вашингтон была принята система «защиты зарплаты», подразумевавшая, что муниципальные работники должны ежегодно давать письменное согласие, прежде чем профсоюз сможет собрать с них деньги на политические цели. Количество учителей в государственных школах, готовых перечислять эту часть своих взносов, тут же сократилось с 82 до 11 %. Caterpillar, равно как и многие другие работодатели в штатах с «правом на работу», убеждена: наличие большого числа неплательщиков взносов явно свидетельствует о том, что профсоюзы не предоставляют преимуществ, эквивалентных взимаемым ими суммам. Сторонники профсоюзов в ответ сурово осуждают рабочих-неплательщиков, не вступающих в профсоюз. С их точки зрения, профсоюз существует и ведет переговоры во благо всех работников, и все работники получают от этого выгоду, но неплательщики не отчисляют взносы на поддержку этой деятельности.

Нет ничего удивительного в том, что чиновники от профсоюзов, как выразилась New York Times, «страшатся распространения законов о «праве на труд» и склонны рассматривать их как угрозу своему существованию. Доказательством тому может служить заявление Рэнди Вайнгартена, президента Американской федерации учителей: «Для них хороши любые средства. Мы видим, как они используют бюджетный кризис, чтобы попытаться заглушить голос работников и исключить любую возможность того, чтобы сотрудники могли объединить усилия каким бы то ни было образом».

Такой взгляд на ситуацию нельзя назвать новым. Еще в 1996 г. Джордж Боуз, профсоюзный деятель из UAW-974 (Ист-Пеория, штат Иллинойс), пожаловался на Caterpillar: «Они уже многие годы продвигают свою «южную стратегию» …и до сих пор стремятся как можно быстрее обрести независимость от нас». Wall Street Journal, похоже, согласилась с этой точкой зрения, когда в 2012 г. заметила, что чрезмерно обременительные трудовые соглашения «поспособствовали краху американской сталелитейной промышленности и привели General Motors и Chrysler к банкротству …Чтобы избежать подобной судьбы, Caterpillar задействовала больше рабочей силы, не охваченной профсоюзами, в таких местах, как Арканзас и Техас».

Как бы эту стратегию ни называли, факт остается фактом: Caterpillar разместила множество новых производственных площадок в южных штатах, где сотрудники, не являющиеся членами профсоюза, имеют «право на работу». В ноябре 2012 г. газета Southern Auto Corridor News почти мимоходом заметила, что «в феврале Caterpillar продолжила действовать, следуя «южной стратегии»: промышленный гигант со штаб-квартирой в Иллинойсе выбрал Атенс, штат Джорджия, в качестве места постройки нового крупного завода. В последние годы CAT разместила заводы в Уинстон-Сейлеме, Литл-Роке, Виктории, штат Техас, Сегине, штат Техас, и во многих других местах на юге страны».

Рисунок 10.1 показывает распределение производственных мощностей Caterpillar в Соединенных Штатах в 1962 г., а рисунок 10.2 – распределение на 2012 г. В 1962 г. CAT не располагала производственными предприятиями в бывшей Конфедерации, а в 2012 г. их было уже больше десятка. Сознательно или нет, но Caterpillar с успехом захватила штаты с «правом на работу» и юг страны в целом.

Тому есть экономические причины. Во-первых, заводы Caterpillar на юге и расположенные там же поставщики CAT реже имеют дело с остановкой работы и забастовками. И хотя общее число случаев остановки работы в последние годы сократилось по всей стране, в крупных фирмах в штатах с «правом на работу» они, за редкими исключениями, не происходят вовсе. Бюро статистики труда сообщало, что в 2011 г. в Соединенных Штатах произошло в общей сложности 19 случаев остановки работы, в которых принимали участие от тысячи и более работников. Штаб-квартира ни одной из фирм, в которых они имели место, не находилась в штате с «правом на работу», и только у одной организации (Национальная футбольная лига) были филиалы в таких штатах.

На рисунке 10.3 можно видеть процент работников, являющихся членами профсоюза, в каждом из штатов. Очевидно, что Caterpillar склонна размещать свои новые заводы в штатах, где организованное профсоюзное движение не имеет сильных позиций. В этих местах количество остановок работы и забастовок минимально.

Во-вторых, стоимость производства (включая рабочую силу) в штатах с «правом на работу» обычно ниже. Приблизительную оценку объема этих издержек отражает индекс потребительских цен для городских потребителей (CPI-U). По данным Бюро статистики труда, в октябре 2012 г. CPI-U был равен 231,317 в целом по США и только 224,504 по южному региону. Для сравнения: CPI-U по северо-восточному региону составил 247,564, что примерно на 10 % больше, чем на юге. Хотя решения по размещению предприятий компании в конечном счете обусловлены многими переменными, производственные издержки играют среди них весьма важную роль. Рационально мыслящие компании обращают внимание на различия в этих показателях.

В-третьих, как следует из таблицы 10.2, экономический рост в штатах с «правом на работу» – по какой бы то ни было совокупности причин – происходит более высокими темпами. Между 2000 и 2010 гг. в таких штатах появились 3,6 млн новых рабочих мест, тогда как в других в общей сложности 900 000 человек потеряли работу.

Только в 2011 г. чистая внутренняя иммиграция в штаты с «правом на работу» из других штатов составила 364 000 человек. По тем же причинам, по каким Caterpillar размещала свои предприятия на быстрорастущих мировых рынках, например в Бразилии и Китае, она чаще открывала производство в США в штатах, где рынки и население росли более активно. Это важный фактор с точки зрения долгосрочного развития – вне зависимости от того, заинтересована ли компания в наличии законодательства о «праве на работу».

В-четвертых, штаты с «правом на работу» обычно предлагают перспективным работодателям, желающим разместить свои предприятия на их территории, более привлекательное финансовое стимулирование, а также довольно низкие налоговые ставки на долгий срок. Одним из штатов, где CAT с большим успехом воспользовалась финансовой поддержкой со стороны штата, была Северная Каролина.

В период между 2008 и 2012 гг. компания получила от этого штата льготы на сумму $87,9 млн, предназначенные для ее завода в Уинстон-Сейлеме стоимостью $426 млн по выпуску мостов в сборке для горнодобывающего оборудования, а также призванные помочь ей в расширении производственных мощностей в Клейтоне. Помимо этого CAT удачно договорилась о материальном стимулировании в Джорджии, где ее новый завод рядом с городом Атенс получит финансовую поддержку в размере $78,2 млн.

Хотя Техас является бесспорным лидером во всем, что касается стимулирования экономического развития, Caterpillar весьма скромно пользуется его щедрой поддержкой. В декабре 2012 г. New York Times сообщила, что Техас ежегодно тратит $19,1 млрд в рамках программ материального стимулирования (то есть целых $759 на душу населения). New York Times утверждает, что CAT получила лишь $10,8 млн на поддержку своей деятельности в Сегине и Виктории.

Обсуждение воздействия законов о «праве на работу» на ситуацию в США часто сопряжено с разногласиями. В рубрике «Проверяем факты» газета Washington Post присвоила двух «Пиноккио» (из четырех возможных) кандидату в президенты Митту Ромни, который обратил внимание на то, что рост числа рабочих мест в штатах с «правом на работу» за прошедшее десятилетие превзошел таковой в других штатах. Washington Post пришла к выводу, что с фактической точки зрения это заявление соответствует действительности, однако вводит избирателей в заблуждение и заслужило значки «Пиноккио», потому что помимо статуса «права на работу» на рост занятости могли оказать влияние множество иных факторов. Заявление Ромни и реакция газеты подчеркнули политизированный характер дискуссий о законодательстве о «праве на работу».

Caterpillar крайне скептически относится к качеству экономического климата в Иллинойсе – штате, где расположена ее штаб-квартира. Генеральный директор Даг Оберхелман неоднократно с осуждением отзывался о налоговой политике, законодательстве об оплате труда рабочих и перебоях в выплате пенсий госслужащим на родине Линкольна. По данным New York Times, Иллинойс тратит $1,51 млрд в год на стимулирование экономического развития. Однако в списке ста основных получателей этих средств Caterpillar, начиная с 2007 г., не фигурирует – и это несмотря на то, что CAT является пятым по размеру работодателем в частном секторе в Иллинойсе (на декабрь 2012 г. у CAT в этом штате работали 26 000 сотрудников), и невзирая на тот факт, что компания все чаще решает размещать новое производство в других штатах.

Можно задать резонный вопрос: а не достигли ли споры между Caterpillar и политической властью, принадлежащей в Иллинойсе Демократической партии, тупика? В 2012 г., когда губернатор Пат Куинн выделил деньги для работников, бастовавших против CAT, генеральный директор CAT Даг Оберхелман демонстративно заявил в присутствии членов Экономического клуба Чикаго: «Я бываю в разных штатах, и везде меня спрашивают: “Даг, что ты вообще делаешь в Иллинойсе?”». Раздражение Оберхелмана отчасти было вызвано тем, что в последние годы штат Иллинойс предоставил финансовую помощь Sears в размере $161 млн, Google – $100 млн и Archer-Daniels-Midland – $87,5 млн, а Caterpillar не дал ни цента.

Не приходится сомневаться, что Caterpillar призывала штат Иллинойс принять политику, которую считала более благоприятной для бизнеса. Общепризнано, что экономика этого штата находится в плачевном состоянии, а сам он имеет рекордные показатели по стране по числу бывших губернаторов, попавших в тюрьму. Политическая система штата часто оказывается неработоспособной. В скором времени эта ситуация может исключить возможность любого финансового решения, которое не приведет к еще большему снижению привлекательности Иллинойса для перспективных работодателей.

Caterpillar ответила на политические и экономические проблемы в Иллинойсе по принципу кнута и пряника. Она инвестировала более $500 млн в модернизацию своего производства в Ист-Пеории и в октябре 2012 г. открыла в Пеории демонстрационный центр под названием Caterpillar Visitors Center стоимостью $37 млн. Центр, расположенный на берегу реки, стал частью более крупного городского проекта музейного развития, в который CAT вложила дополнительно $15 млн. Это приятные экономические плюсы для штата Иллинойс и Пеории, хотя ни штат, ни город не должны сомневаться в том, что принятые решения были тщательно просчитаны CAT, педантично проанализировавшей и альтернативные варианты.

В то же время Caterpillar продолжала указывать на недостатки экономического климата в Иллинойсе, как будто говорила: «Мы могли бы сделать гораздо больше, если бы вы только изменили свою политику». Компания редко упускает возможность озвучить свою позицию органам власти на том или ином уровне.

Пятая причина, по которой перемещение производства в штаты с «правом на работу» имеет смысл для корпораций, – это то, что готовность компаний вроде Caterpillar открывать производственные площадки в южных штатах заставляет профсоюзы, с которыми фирмы имеют дело в других штатах, волей-неволей становиться более «дисциплинированными». Наши беседы с профсоюзными лидерами показывают, что они достаточно хорошо понимают эту тенденцию и что она повлияла на их поведение. В случае с Объединенным профсоюзом рабочих автомобильной промышленности количество его членов по стране упало до 381 000 к декабрю 2012 г., что составило всего треть от их числа, зарегистрированного 35 лет назад. Какую бы стратегию ни проводил UAW в последние годы, назвать ее успешной можно только с большой натяжкой.

В-шестых, политическая поддержка Caterpillar возросла тогда, когда компания распространила свою производственную и дистрибьюторскую сеть на большее количество штатов. Это ни в коем случае больше не иллинойсская фирма; теперь она способна получать политическую поддержку по всей стране. Рисунок 10.2 наводит на мысль о том, что CAT может рассчитывать на благосклонное внимание со стороны многих губернаторов и законодателей, поскольку предприятия Caterpillar теперь располагаются в их штатах. Это географическое «распыление» производства и продаж укрепило способность CAT провоцировать конкуренцию между штатами за внимание Caterpillar. Критики замечают, что настраивание одного штата против другого с целью заполучить экономическую поддержку напоминает поведение, которое компания ранее сочла предосудительным: вспомните типовые коллективные договоры, навязываемые Объединенным профсоюзом рабочих автомобильной промышленности. Поощрение конкуренции между городами и штатами за благосклонность компании стало важной, хотя и негласной уловкой CAT.

ПРЕИМУЩЕСТВО ИНСАЙДЕРА Хотя это не нравится некоторым критикам, штаты с «правом на работу» обладают многими привлекательными преимуществами для таких фирм, как Caterpillar. Слабое влияние организованных профсоюзных организаций лишь отчасти объясняет притягательность этих штатов, в которых рынки растут более высокими темпами, а налоговый и нормативно-правовой климат в целом более благоприятны. Дальновидные фирмы учитывают такие факторы.

Итак, у Caterpillar множество различных причин для географической диверсификации своего присутствия в Соединенных Штатах. Caterpillar не единственный производитель, заметивший эти преимущества и воспользовавшийся ими. Американские предприятия автомобильной промышленности в последние несколько десятилетий все активнее обосновывались на юге страны; так же поступали и представители целого ряда других отраслей – от сталелитейной до самолетостроительной.

Некоторые ошибочно считают штатами с «правом на работу» 11 штатов бывшей Конфедерации. Действительно, все 11 бывших штатов Конфедерации имеют законы о «праве на работу», однако такие же законы действуют еще в 13-и штатах, в том числе в Индиане (на февраль 2012 г.), Мичигане (на декабрь 2012 г.), Айове, Канзасе и Аризоне. Поэтому подход CAT можно более точно охарактеризовать не как «южную стратегию», а как политику, при которой компания отдает предпочтение штатам с «правом на работу», в какой бы части страны они ни находились. Эти штаты растут быстрее, чем другие, и компания старается не иметь дела с профсоюзами, если такая возможность существует.

 

Уменьшение размеров предприятий

Независимо от того, придерживалась CAT «южной стратегии» или нет, в последние годы она открывала производственные и сборочные предприятия небольшого и среднего размеров прежде всего в штатах с «правом на работу», таких как Арканзас, Джорджия, Миссисипи, Северная Каролина, Южная Каролина, Теннеси и Техас. CAT утверждает, что оптимальное число работников на ее заводе должно составлять от 500 до 1500 человек, – этот показатель существенно отличается от традиционно высокого уровня занятости на крупных заводах компании в таких городах, как Орора, Декатур и Ист-Пеория, расположенных на территории Иллинойса. В таблице 10.3 представлена информация о занятости на четырех производственных предприятиях, которые компания открыла на юге страны за последние годы. На крупнейших из них (в Сегине, штат Техас, и Атенсе, штат Джорджия) работают не более 1400 человек.

Традиционно компании вроде Caterpillar, работающие в сфере тяжелой промышленности, вкладывали в заводы огромные суммы; считалось, что они будут получать существенную экономию от масштаба по мере увеличения объема производства. Однако CAT утверждает, что менее крупными заводами легче управлять, поскольку руководители могут ежедневно видеться с работниками, к тому же некрупные заводы позволяют компании сосредоточиться на небольшом количестве видов продукции и процессов. Руководители компании полагают, что более «интимная» атмосфера повышает и производительность, и трудовую дисциплину. Конечно, это также означает, что небольшие заводы обычно не в состоянии выпускать крупную технику CAT (например, тракторы D9, D10 и D11) из-за капиталоемкого характера такого производства. CAT всегда выпускала эти мощные тракторы только в Ист-Пеории, штат Иллинойс.

Дополнительным преимуществом для Caterpillar является то, что небольшие размеры снижают чувствительность компании к возможным простоям производства. Какова бы ни была причина простоя – трудовые споры, погодные условия или перебои в поставке производственных ресурсов, – поводов для беспокойства у CAT станет меньше, если она сможет рассчитывать на множество некрупных предприятий, и некоторые из них будут выполнять аналогичные задачи. Это еще раз подчеркивает стремление Caterpillar к гибкости. Она не хочет зависеть от местных условий труда, плохой погоды или сложностей с поставками материалов. Кроме того, если CAT решит, что необходимо ограничить или прекратить производство конкретного вида продукции или даже навсегда уйти с рынка, ей будет легче всего осуществить это при наличии небольших предприятий, представляющих более узкий ассортимент продукции и услуг. В таком случае негативные последствия для всех заинтересованных сторон будут минимизированы. Этот урок выучили многие фирмы международного уровня.

Профсоюзные лидеры со злобой взирают на все более очевидную склонность Caterpillar к строительству некрупных заводов, поскольку понимают, что это существенно снижает влияние профсоюзов и рабочих, одновременно укрепляя позиции компании (и не только на конкретном предприятии). Кроме того, чиновники от политики и экономики, которые всеми силами стремятся убедить Caterpillar, что она должна строить заводы именно в их штате, вскоре начинают смотреть на ситуацию иначе. Со временем они понимают, что для компании гораздо легче снизить уровень производства на небольшом предприятии или даже закрыть его, чем в случае с крупным заводом, выпускающим множество различных видов продукции и, возможно, являющимся важнейшим и незаменимым звеном в общей производственной цепи Caterpillar. Таким образом, некрупные предприятия ослабляют местное и региональное экономическое влияние – как позитивное, так и негативное – на Caterpillar.

ПРЕИМУЩЕСТВО ИНСАЙДЕРА Великие фирмы вроде Caterpillar дорожат своей гибкостью. Они всеми силами стараются избегать зависимости от единственного источника поставки производственных ресурсов, проблем с профсоюзами, неожиданных погодных условий, местных политиков, с которыми бывает сложно иметь дело, и любых иных факторов, ограничивающих их выбор.