Атмосфера тем вечером в доме Варламовского была сказочная: в камине едва слышно потрескивали дрова, недалеко тикали часы, а спокойное дыхание мужчины грело сердце и душу. Прошло довольно-таки много времени, прежде чем я поняла — молчание затянулось. По сути, это я проспала полдня, а Макс целый день работал и, что логично, уснул…

— Что случилось? — внезапно немного сонно спросил он у меня и потянул за подбородок, заставляя отвести взгляд от камина. Не став сопротивляться, я просто перевернулась и оказалась лежащей голой грудью на животе мужчины. Специально или нет, он напряг мышцы и я буквально каждой фиброй прочувствовала их твердость. Мысли сразу улетучились куда-то не туда… Хорошо хоть Варл мог владеть собой лучше меня и, серьезно заглядывая в мои глаза, констатировал: — У тебя странное, беспокойное дыхание.

В секунду я покраснела и попыталась отвернуться. Настойчивая рука Варла не дала этого сделать, а проницательные глаза заставляли не медлить с ответом:

— Это глупо звучит, но… Но я боялась тебя разбудить. Ты, наверняка, устал сегодня, а я ничего не делала целый день и не хочу спать! — на лице мужчины застыло какое-то странное выражение лица, которое я не видела никогда раньше. Снова покрывшись румянцем, неловко пробормотала: — Видишь, я уже мешаю тебе отдохнуть! Может мне стоит отправиться к себе?

Вместо ответа, он легонько потянул меня за подбородок и поцеловал в макушку, прежде чем жестко отрезать:

— Нет. Ты будешь тут.

И все. Никаких тебе объяснений или оправданий. Он просто так хочет и думай себе все, что душе угодно. Это немного спустило с небес на землю…

— Послушай, — почувствовав некую смелость в такой интимной атмосфере, я решила немного уменишить пропасть между нами. — Расскажи мне что-то о себе. Что угодно.

— Зачем? — казалось, Варл искренне удивлен моему вопросу и даже свел брови на переносице для достоверности.

От этого бабочки вновь запорхали в моем животе. И пойми их — что такого милого они заметили в простом человеческом жесте?

— Как зачем?! — в неожиданном порыве я немного приподнялась на локтях, обнажая грудь прямо перед лицом мужчины. Внимание Макса немного сместилось и я поспешила вернуться на прежнее место, уже с меньшим нажимом прошептав: — Как это — зачем? Мы занимаемся с тобой такими вещами, после которых мужчина уже должен жениться на своей даме, а я знаю только твое имя и фамилию.

Все это было сказано, естественно, с иронией и в шутку. Тем не менее, в глазах мужчины промелькнуло что-то такое, что сердце больно защемило. Только вот непонятно — брак для него больная тема из-за ненормальной бывшей или потому, что я выгляжу, как шлюха на одну ночь? Сознание противно подсказывало — второй вариант.

— Цыпленок, для того, чтобы трахаться, не нужно знать всю подноготную человека… — хрипло от затяжного сна прошептал он.

Не став упрекать его в том, что он знает даже увлечения моих родителей, просто отвернулась и перевела взгляд на камин. Острое желание уйти стало невыносимым. Силой воли я просто отодвинулась как можно дальше от мужчины, едва касаясь его локтем.

— Нет! — резко отреагировал Варл на мой выпад и, просунув руку под мою попу, жестко схватил ее и буквально положил меня на себя. Снова. Теперь уже его хватка была такой мощной, будто меня придавила каменная плита. — Что ты хочешь узнать?

Максим не хотел этого показывать, но моя голова лежала на его груди и я слышала, как ускорился его пульс, едва тот принял решение поговорить. Видимо, он ждал вопросы о нашем знакомстве, но я настойчиво делала вид, что этого не было. Мозг пока с этим соглашался.

— Что угодно… — слегка пожав плечами, я снова расслабилась и, положив руку на торс мужчины, тихо прошептала: — Я знаю, что для тебя наша связь не важна, но для меня все по-другому, понимаешь? Я хочу знать хоть что-то о человеке, которому отдала свою девственность…

На секунду повисла тишина. И тяжелой ее делал именно Варл, когда его пальцы снова до боли сжали мои ягодицы, еще плотнее придвигая к себе. Он ничего не говорил, но в воздухе веяло его сомнениями, злобой и недоверием.

— Связь с тобой — это не еще один секс для меня, Лина… — спустя паузу, длиною в жизнь, выдал он. Слова Варла звучали так двояко и интригующе, что я перестала дышать, не решаясь задать хоть один наводящий вопрос. — Что ж, это справедливо рассказать тебе, хоть что-то… Ведь я-то знаю даже имя твоего первого кота.

Пытаясь все спустить в шутку, мужчина рассказал мне правду, от которой я потом не могла спать всю ночь… Отец Максима был известным депутатом, а мать — моделью. Он трахался с ней орально, а она, решив подзаработать или выгодно устроиться в жизни, собрала его сперму и… В общем, не вдаваясь в детали, — вскоре она залетела. Естественно, такое добро выгодно женатому на тот момент «папаше» было не нужно и он, дав ей денег на аборт, послал куда подальше.

Она же несколько раз пыталась спровоцировать выкидыш, но не получилось. Аборта, видимо, побоялась. В результате, промучившись с мальчиком пять лет, она плюнула и бросила его тетке, «уехав на часок по делам». Та только по доброте душевной не сдала в детский дом.

Где-то в тринадцать лет он познакомился с «правильной» компанией, которая вывела его на нужных людей, и начал он продавать травку. В восемнадцать тетка умерла, а так как она была не его родственница — буквально остался на улице.

— Эй, цыпленок! — Варл силой перевернул меня на себя, заставляя смотреть ему в глаза непрерывно. Мое тело заметно подрагивало, а слезы были уже не за горами, когда он оптимистично-успокаивающе сказал: — Знаешь, я говорю тебе это в профилактических целях. Как делать НЕ НАДО. А ты разводишь сырость… Может мне закончить рассказ?

— Нет-нет! Пожалуйста, рассказывай! — посмотрев на мужчину щенячьими глазами, я тут же пообещала просто воспринимать историю как данность и не смущать его своими выбросами гормонов.

Видимо, он все же решил свернуть минутку откровенности и коротко объяснил, дескать, благодаря проворности получил высшее образование, а давние знакомые помогли получить нужный статус среди «своих». Об его незаконной деятельности сейчас мы оба умалчивали.

— Блядь, Лина! — сквозь зубы прошипел он и, подцепив меня ногой, перевернул нас таким образом, что теперь мужчина находился сверху, плотно впечатывая меня в мягкие подушки раскладного кресла. Его глаза старались внушить мне простые истины, в которые мужчина верил непоколебимо: — Мне охренеть как не нужно твое сочувствие. Я бы мог соврать тебе все, что угодно. Но это не честно, поскольку мне известна вся твоя жизнь. Плюс урок поцелуев вышел у тебя ахуительно, так что считай это бонусом и наградой за старания. Воспринимай прошлое, как… прошлое. Оно никогда не повторится и нужно лишь для того, чтобы вынести оттуда ценный урок. Важно лишь, что происходит сейчас… — произнеся эту небольшую лекцию, он цепко просканировал мое лицо и остановился на опухших губах, прежде чем пошутить с невозмутимым лицом и смешинками в глазах: — Надеюсь, эта информация поможет тебе когда-то сделать мне минет. Знаешь, это плавно переходит в разряд моих тайных фантазий.

Я расхохоталась. Варлу-таки удалось сбить небольшую оскому и тяжело было удержаться от издевки:

— Ну, скоро Новый Год… Обычно в таких случая пишут желание на бумажке, жгут ее и выпивают пепел вместе с шампанским. Можешь положиться на магию Деда Мороза.

На секунду я испугалась очередной вспышке ревности по-максимовски, но тот только многозначительно улыбнулся и вжался в меня бедрами, давая почувствовать его истинные мысли.

— Ну-ну, цыпленочек… У меня своя магия и даже есть волшебная палочка. Выполни мое желание и я исполню любое твое… — низко прохрипел он мне в самое ухо, медленно спуская края резинки свободных штанов. Секунда и он заполнил меня до отказа. А я, наивно полагавшая, что больше не смогу заниматься сексом месяц, тихо охнула, будто ждала этого всю жизнь… Видимо, с Варлом мне всегда будет мало.

Мужчине удалось отвлечь меня от грустных мыслей и только на рассвете он все же отключился, а я еще долго пялилась в камин, проматывая слова Варла у себя в голове и понимая — теперь я отношусь к нему по-другому. Лучше бы он и дальше оставался для меня далеким, пугающим до дрожи в коленках и недосягаемым бандитом, чем нежным и страстным любовником, дарящим ощущение защищенности, а еще и с такой печальной судьбой. Я на его фоне была никчемной двоечницей, которая даже не смогла побороть своих тараканов и закончить институт. От этого было тяжко на душе.

Наконец, я заснула. Сон был очень странным и мутный… Будто я вишу над действующим вулканом и от любого моего действия он может просто взорваться и залить лавой все вокруг. Я не понимала как моя подвижность влияет на судьбы городов, сел и проживающих рядом людей, но отчетливое осознание: любой шаг — смерть, никуда не уходило.

Внезапно, словно эхо, вокруг раздался знакомый бархатистый голос Варла:

— Слишком опасно… Слишком опасно к тебе привязываться и привыкать, малышка… Но я уже ничего не могу сделать. Прости.

На этом все оборвалось и наступила полная темнота, а затем я проснулась в своей постели, замотанная в то самое покрывало.

Сперва не могла понять, что меня разбудило, но когда сознание немного прояснилось, отчетливо осознала — звонит телефон. Видимо, уже не в первый раз.

— Да! — сонно пропыхтела я в трубку, не понимая: кто вообще звонит в такую рань! Мышцы тянули во всем теле, голова раскалывалась, да и спать хотелось так, словно легла час назад.

— Ты проспала футбол, Лина! — заговорщически прошептал Артем и я тут же подорвалась с кровати, через секунду свалившись на пол. Ноги были просто не готовы к такому приступу активности хозяйки. — Так и знал, что ты не специально! Эх… Вообще, хорошо, что тебя не было на этой игре! Мы сыграли в ничью, гордиться особо не чем… Но! Ты должна мне мороженое! И если пропустишь еще хоть один матч, я буду очень-очень зол. Не люблю пустые обещания.

Мальчик явно надо мной смеялся и, судя по голосу, вообще не расстроился. Но вот я… Черт, как после этого можно кому-то что-то обещать, если в голове вместо мозгов вата?!

— Прости-прости-прости! — запричитала я, попутно открывая шкаф и вываливая оттуда все шмотки. Типа, я могла что-то исправить и успеть! Идиотка… — Сто порций мороженого и никаких обид! И, да — ты имеешь полное право ненавидеть меня. Я разрешаю.

Артем замолчал, а я, горестно прикрыв глаза, ощутила себя полным ничтожеством. Приготовившись к новой порции оправданий, я внезапно услышала детский смех. Это было так неожиданно, что на долю секунды я перестала самоубиваться и нетерпеливо натягивать джинсы.

— Если честно, папа предупредил меня, что ты поздно легла и ужасно себя чувствуешь. Думаешь, я настолько ужасен? Надеюсь, сейчас у тебя все хорошо? — расслабленно пропел мне мальчик.

Затем внезапно в трубке что-то зашуршало, будто кто-то вырвал ее из рук и я услышала знакомый голос:

— Привет, моя знойная блондиночка! Мама разве не учила тебя заводить будильники и ложиться спать пораньше?! Мы тебя очень ждали, а ты нас продинамила! Ужасная… Ужасная тетя Лина! Ай-яй-яй! — наигранно-обиженный голос Кирилла звучал так комично, что я невольно усмехнулась. — Ну вот! Теперь по крайней мере не переживаешь. Выдыхай, красотка. Мы сейчас командой выбрались на обед в кафе напротив школы. Придешь к нам? Если не успеваешь — ничего, я подожду. Один. Нужно поговорить.

До жути хотелось сказать «да», ведь я очень сильно соскучилась по своему детству, неотъемлемой частью которого был Кирилл. Но, внезапно, в голове появилась пугающая мысль — а вдруг Варл прослушивает звонки?! Телефон и номер ведь мужчины, да и его собственнические приступы говорят, что это вполне реальная мысль.

— Нет. Не могу, — как можно спокойнее ответила я, едва сдерживая нотки обреченности.

— Может позже в другом кафе? Только вдвоем? — не унимался Кирилл.

— Нет.

— Клуб вечером?

— Нет.

— Тогда утром, перед матчем, я знаю отличный…

— Нет, Кирилл! Мы нигде не увидимся, кроме как на поле, где играет Артем. И то — мельком! — слишком грубо прорычала я и, услышав звенящую тишину в трубке, тяжело выдохнула и затараторила: — Прости меня, сейчас просто не лучшее время, чтобы нам видеться.

— Не понимаю… Что с тобой, Лина? — в голосе Кирилла просквозила такая необъятная обреченность, будто его мир рухнул в один момент. Теперь я осознала, что все его веселье было напускным. — Не хотел тебе говорить, но я звонил твой маме, чтобы узнать твой номер. Знаю, детский сад, НО!.. Как ты могла сбежать из дома, да еще в туфлях и без верхней одежды!

— Ты рассказал ей… — констатировала я и мое сердце замерло. — Наверняка, она даже не искала меня. Так что это бессмысленная затея.

— Прости! Но она все еще тот человек, который тебя родил и вырастил! Так вот, вся твоя семья в шоке. Они были уверены, что ты снова сошлась с тем своим институтским приятелем (поэтому и не искали), но, когда я упомянул фамилию Артема, они были шокированы. Потому что у них нет таких знакомых по фамилии Варламовский. Даже дальних! — по мере пламенной речи голос парня становился все громче и агрессивнее. Я надеялась, что он хотя бы отошел подальше от Артема. Наконец, он сосчитал до десяти про себя (наш общий детский прием) и обессиленно спросил: — Скажи, ты встряла в новые неприятности?! Я помогу. Обещаю. Ведь ты знаешь, как сильно я тебя люблю…

Последние слова звучали, как обычное приятельское «ты дорога мне», но сердце все равно остановилось. Для того Кирилла, что я помню, даже скупое «ты мне просто друг» давалось с трудом. И пойми сейчас — он просто дорос до употребления взрослых слов или действительно… имел ввиду то, что сказал!

— Прошу, не молчи… Лина, я так долго представлял нашу встречу, боялся тебя разочаровать, хотел за многое извиниться… А ты просто отталкиваешь меня! — надрывный шепот давнего друга попал туда, куда он целился — в самое сердце.

Именно тогда я приняла решение, запустившее цепь невозврата. Именно это было отправная точка всех наших бед.

— У твоей собаки постоянно проблемы с лапами. Не находишь?

Я знала, что разговор может прослушать Варл. Но мужчине никогда не понять нашего тайного шифра…

Много лет назад, когда у Кирилла не было отбоя от навязчивых подружек, он придумал этот ход. Я должна была звонить ему через минут через тридцать от начала свидания и, если все нормально, он говорил мне: «Справляйся сама со своим животным!», а, если все плохо, то упоминал про вывих лап «моей» собаки и отчаянно просился отвезти «животное» к ветеринару.

Это был клич о помощи и теперь я была не уверена, что парень его понял.

— Боги, Лина… — тихо прошептал он настолько ошалевшим голосом, что я сразу поняла — он еще помнит наши древние уловки. — Почему именно тебе ТАК везет на неприятности. Глядя на тебя, я всегда понимаю — моя жизнь не так и ужасна.

— Придурок! — ласково обозвала я его, в общем-то не ожидая ничего другого. Этот «крик о помощи» был одним названием и многое подразумевал над собой. Например, что не стоит говорить об этом родителям или обсуждать, кроме как тет-а-тет. — Когда-нибудь, мы поговорим о твоей «собаке», но не сейчас.

— Я все понял, Лина. Будут ждать тебя завтра на футболе, — ответственно отчеканил тот, а затем наигранно (видимо для прослушки), громко повторил: — Не хочешь общаться? Ладно. Как-то переживу. Плевать мне на тебя. Только позвони своей матери, пока она не вынесла мне все мозги.

— Не буду, — честно ответила с улыбкой на губах и уже гудкам тихо прошептала: — Пока. Надеюсь, ты не наделаешь глупостей…

Кириллу-таки удалось поднять мне настроение. Да и хорошее расположение Артема немного успокоило. Просидев какое-то время на полу, я никак не могла понять: правильно ли я сделала, дав понять другу детства, что у меня есть проблемы. Не кинется ли он их решать? Нет… Тот Кирилл, которого я знала, на такое не способен. Соблазнительная ухмылочка — это верх его могущества.

Последняя мысль немного успокоила и заставила подняться с места. Вот тут-то на глаза и попалась маленькая записка, одиноко лежащая на прикроватном столике.

Листик был придавлен виноградинкой, а подпись гласила: «Будь готова сегодня в восемь. Форма одежды: коктейльное платье».

Осмотревшись по сторонам, словно какой-то тайный агент, я аккуратно поднесла белый листик к лицу, жадно втягивая запах. О, да… Это был Макс. Он подписался.