* * *

– Ну чего еще от тебя ожидать? – засмеялся Оливер, когда невеста пересказала ему свою беседу с незнакомцем.

– Надеюсь, ты не воспринял всерьез всю эту чертовщину, дорогой? Безусловно, в нынешнем виде дом непригоден для жилья.

– Скоро все изменится. Разумеется, мы не сможем сделать все одним махом. Начнем с электропроводки, водопровода, кухни и самых нужных помещений на первом этаже.

Молодого человека особенно беспокоила открытая электропроводка: оболочка некоторых проводов была порвана, и там проглядывала окисленная медная проволока. Все это давно отслужило свой срок.

– Тут такие красивые лампы, – заметила Одри и легко провела рукой по абажуру одной из них, напоминающей по дизайну старинную керосиновую лампу.

– Ой, – вдруг пронзительно вскрикнула она и резко отдернула руку. Лицо ее побелело.

Оливер в ту же секунду оказался рядом:

– Что случилось, дорогая? – в его голосе звучала неподдельная тревога. – С тобой все в порядке?

– Я… меня ударило током, когда я провела ладонью по абажуру.

– Ударило током?

Девушка кивнула и протянула ему руку.

– Но, дорогая, это абсолютно исключено! В доме отключена электроэнергия. Смотри! – он щелкнул выключателем, но свет не зажегся.

– Но меня ударило именно током, – настойчиво повторила невеста. – Это было так, словно у меня сжалось сердце.

– Это какая-то невралгия, – убежденно сказал молодой человек и в доказательство своей правоты положил обе руки на медный абажур лампы. – Видишь? Никакого тока. Да его и быть не может!

Одри ничего не ответила. Но она твердо знала – это был настоящий удар электрическим током! Невольно на ум пришел незнакомец с его мистическими предостережениями. «Черная тень Зла всегда затмит собой Свет!» – утверждал он.

Оливер отвлек ее от этих мыслей, сообщив о результатах последних деловых переговоров:

– Старина Доэрти на седьмом небе. Если все пойдет гладко, то в ближайшее время мы значительно расширим свой бизнес.

Девушка искренне обрадовалась. В этот момент из-за свинцовых облаков проглянуло долгожданное солнце, и, наблюдая за забавной световой игрой его жарких лучей на дощатом полу, она почувствовала себя по-настоящему счастливой.

Ее родители недавно купили дом в Абердине, а единственный брат Джордж жил со своей семьей в Эдинбурге. Скромная семья Одри единодушно одобрила выбор ее сердца, а аристократичные родные Оливера приняли будущую невестку со свойственной им сдержанностью, но доброжелательно.

Пару дней спустя в своей крошечной квартирке в Питерхеде Одри потихоньку паковала вещи в большие картонные коробки: она едва могла дождаться переезда в квартиру Оливера в Инвернессе. Все складывалось как нельзя лучше… пока вновь не появился таинственный незнакомец.

На этот раз он ничего не говорил. Он просто стоял на улице, размахивая своей тростью и мрачно озираясь по сторонам. Одри заметила его, случайно выглянув в окно. Что он здесь делает? Может быть, он знаком с кем-нибудь из соседей? Она позвонила подруге, жившей этажом выше:

– Марджи, выгляни, пожалуйста, в окно. Там стоит мужчина в темном костюме и в шляпе с узкими полями. У него в руках трость, хотя он еще совсем не старый. Ты его знаешь?

Марджи, подошла к окну и с удивлением ответила:

– В первый раз вижу. Выглядит зловеще. А почему он тебя интересует?

Одри пересказала подруге свой недавний разговор с незнакомцем.

– Ты его боишься, Одри?

– Я пока еще не разобралась в себе. Но хочу понять, зачем он меня преследует?

– Ты только не смейся, – сказала Марджи, – но мне кажется, что он сам похож на дьявола.

– Вот и я так думаю, – согласилась девушка, вздохнув. – Я попрошу Оливера поговорить с ним.

– А почему он до сих пор не поговорил?

– Возможности не было. Тот появился, когда Оливер был в Инвернессе.

– Тогда просто позвони в полицию, – предложила Марджи.

– А что я им скажу? Что какой-то противный дядька предостерегает нас от покупки дома, пугая нечистой силой? Мне посоветуют обратиться к психиатру, а Оливер станет всеобщим посмешищем!

– Может, нам спуститься вниз и поговорить с ним?

– Отличная идея!

Девушки встретились у квартиры Одри, но пока они спускались по лестнице, незнакомец уже исчез.

– Это был безобидный прохожий, – заключила Марджи. – Ему нет никакого дела до тебя. Может быть, это вообще другой человек.

– Это он. Его ни с кем не спутаешь! Разве можно забыть такое лицо? Эти оттопыренные заостренные уши, плотно сжатые тонкие губы и колючие злые глаза?

Марджи не нашла, что ответить, но обещала в следующий раз обязательно заглянуть ему в глаза.

Одри решила ничего не рассказывать жениху, но при встрече он сразу заметил, что невеста что-то скрывает.

– Снова этот тип, – заволновался молодой мужчина, когда Одри посвятила его в суть дела. – Не нравится мне все это. Переезжай-ка поскорее ко мне в Инвернесс.

– Ты забыл, что я еще работаю? Я не могу подвести шефа.

– А когда ты уволишься? Мы ведь собираемся пожениться.

– Да, но только через полгода. Что ж мне теперь шесть месяцев баклуши бить?

Оливер добродушно рассмеялся:

– А кто говорит о безделье? Ты ведь уже побывала в нашем доме? Там нужно основательно продумать интерьер, прежде чем начнется ремонт, и еще выкинуть к чертям всю эту рухлядь!

– Ни в коем случае, – горячо запротестовала девушка. – Я нашла там старинные книги, наверняка очень ценные, и другие замечательные предметы. Кроме того, я обожаю копаться в антикварных вещах, как маленькая девочка в бабушкином сундуке.

– Вот и славно. Только чур не жаловаться, что работы выше крыши!

С тяжелым сердцем Одри обещала жениху завтра же написать заявление об уходе. Тем самым она окончательно подводила черту под девичьей вольницей и вступала во взрослую жизнь…

* * *

Марджи гордилась тем, что Одри доверила ей пошив своего подвенечного платья. Работая швеей на фабрике и устав от монотонной работы, девушка была рада и оригинальному заказу, и дополнительному заработку. Подруги пересмотрели кипу модных журналов и, наконец, выбрали актуальную модель:

– Если платье получится таким же шикарным, как на фотографии, Оливер будет в восторге! Но он не должен видеть его до дня свадьбы, поклянись мне в этом!

Марджи произнесла торжественную клятву и привычным жестом взяла в руки сантиметровую ленту:

– С такой великолепной фигурой ты могла бы зарабатывать бешеные бабки, а не париться целыми днями в офисе! Если бы я была такой красивой, как ты…

Одри, смеясь, обняла подругу за шею:

– Что за разговоры, Марджи? У тебя что, опять депрессия?

– Честно говоря, мне ужасно жаль, что ты уезжаешь! Ты наверняка меня забудешь! А кроме того… – она нерешительно замолчала.

– Кроме того… – продолжила Одри.

– Я опять видела его.

– Кого?

– Того незнакомца. Он ехал со мной в автобусе, но вышел не на нашей остановке, хотя я почти уверена, что он вышел бы именно на ней, если бы не узнал меня.

– Узнал тебя? Думаешь, он тогда видел нас вместе?

– Уверена. Будь осторожнее, Одри!

Разумеется, этот разговор не поднял девушке настроение. И, как назло, Оливер на несколько дней уехал в Лондон! Правда, они созванивались по нескольку раз в день, но Оливер никогда не упоминал о незнакомце, считая его предостережения относительно дома безвкусной шуткой престарелого маразматика. Если бы он только знал, насколько сильно ошибался…

* * *

Больше всего Одри огорчала перспектива провести уик-энд в одиночестве. Марджи уехала к заболевшей сестре помочь ей с ребенком. Одри хотела поехать в Абердин к родителям, которых не видела уже пару месяцев, но мать ответила по телефону, что они приглашены в гости и ждут ее только в следующие выходные.

Чтобы как-то занять себя, девушка решила разобрать шкаф и решить, какие вещи возьмет в свою новую жизнь, а какие выбросит.

Ей попалась на глаза Библия в старом кожаном переплете. Она взяла ее в руки, прикрыла глаза и предалась щемящим сердце детским воспоминаниям. Вот она стоит в церкви рядом с родителями, серьезная и сосредоточенная. Вот с гордостью несет шлейф подвенечного платья невесты старшего брата Джорджа. А вот, захлебываясь слезами, стоит у гроба школьной подруги Бетти, и букетик цветов дрожит в ее маленькой руке.

Эта смерть стала первой потерей в ее юной жизни. Бетти была жизнерадостной доброй толстушкой, но вдруг резко похудела, ее кожа приобрела синюшный оттенок, и, проболев недели три, девочка скончалась. Врачи диагностировали какой-то неведомый вирус, не поддающийся лечению. Одри представила, что это она ушла из жизни совсем молодой, и ужаснулась от этой мысли. Ну что за глупости лезут ей в голову? Через несколько месяцев она выйдет замуж за самого лучшего мужчину в Шотландии и станет счастливейшей женщиной на свете!

У Одри редко бывало плохое настроение, но когда это случалось, она обязательно принимала горячую ванну. И сейчас, тоскуя от одиночества, девушка решила прибегнуть к проверенному средству. Она наполнила ванну горячей водой, бросила в нее шарик ароматической соли и, стянув джинсовые шортики и кашемировый пуловер, погрузилась в воду.

Но привычное чувство блаженства все не приходило. Одри закрыла глаза и представила, что они принимают ванну вместе с Оливером. Им обоим это нравилось. Они намыливали друг другу волосы и весело бросались клочками ароматной пышной пены, как шаловливые дети, легкомысленно оставленные в ванне без присмотра. Неторопливые движения рук по влажной коже действовали на них особенно возбуждающе. А когда Оливер принимался ловить губами капли воды на ее груди, Одри…

Девушка тихо застонала – их любовные игры волновали ее даже в воспоминаниях.

Одри вышла из ванной, закутавшись в махровый халат. Нет, это настоящее безрассудство впадать в уныние только потому, что осталась одна на пару дней. Надо что-нибудь почитать. Она открыла Библию как раз на Книге Царей: «Под твои крыши, Израиль, – прочитала она. – Заботься о своем доме, Давид!»

Похоже, Одри получила именно тот совет, который жаждала: надо использовать свободные дни для разборки хлама в их доме.

Приняв решение, она испытала облегчение. Одри взяла Библию и положила ее в коробку вместе с другими книгами. Девушка попыталась поднять коробку, чтобы отвезти ее в дом, но не смогла даже оторвать от пола. Оставив коробку до лучших времен, она села в свой маленький автомобиль и поехала в Тарлэнд – деревню, находившуюся невдалеке от их дома.

Девушка подъехала к единственной в деревне автозаправке, хотя в баке ее автомобиля было достаточно бензина. Ей просто хотелось потолковать с кем-нибудь о Бенджамине Крокере и его внезапном исчезновении.

Клиентов обслуживал мужчина лет тридцати:

– Крокер? – спросил он скучающим голосом. – Да, помню его. Проклятый скряга! Ни разу не дал мне на чай.

Он выжидающе посмотрел на Одри.

– А что с ним стало? – спросила она.

– А я почем знаю? Я ему не пастух. Денег он нам не должен. И вообще я не интересуюсь другими людьми.

Девушка дала мужчине полфунта на чай в надежде, что деньги развяжут ему язык. Но он резко повернулся к ней спиной и быстро зашагал прочь.

По дороге к дому Одри размышляла, почему служащий станции ничего не рассказал ей? Из вредности или не хотел пугать?

Юная хозяйка отперла входную дверь и вошла в дом, держа в руках работающую на батарейках лампу – электроэнергии в доме еще не было. Она с опаской посмотрела на старинную лампу с медным абажуром, который так больно ударил ее током в прошлый раз. Ну не могло же все это ей показаться! Она осторожно протянула руку к лампе и слегка коснулась абажура кончиком пальца. Ничего! Медь была холодной на ощупь, и никакого тока! Одри удивленно покачала головой и начала подниматься вверх. Оливер, как всегда, оказался прав: расстроенные нервы сыграли с ней злую шутку!

Девушка открыла тяжелую дверь на чердак. Через грязные окна сюда проникал только слабый свет. Но лампа пока была не нужна. На чердаке царил чудовищный хаос, везде пыль и паутина. Похоже, Бенджамин Крокер никогда ничего не выбрасывал.

Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что среди кучи хлама есть и кое-что стоящее, например, маленький антикварный столик с изящной инкрустацией. Придется только починить выдвижной ящик. В огромном кованом сундуке она нашла изъеденную молью старую одежду. «Это все на помойку, – сказала себе Одри. – А сам сундук отреставрируем – он будет великолепно смотреться в холле».

Девушка решила принести на чердак пустые коробки и мешки для мусора, сложить в них весь хлам и потом заказать вывоз мусора. Ее взгляд случайно упал на деревянный ящик, отлично подходящий для этих целей. Сверху в ящике лежал черный платок, в который было что-то завернуто. Одри сдернула платок и закричала от ужаса: на нее пустыми глазницами уставился череп!

Оправившись от шока, девушка еще раз взглянула на череп и поняла, что это всего-навсего наглядное пособие для школьных уроков анатомии. Возможно, черные маги тоже используют такие штуки на своих сеансах?

Одри не смогла заставить себя коснуться черепа голыми руками, а взяла его через платок и положила в угол чердака – надо продемонстрировать зловещую находку Оливеру, когда он вернется.

С опаской девушка вытряхнула из ящика остальное содержимое, но ничего ужасного там больше не было: только книги и бумаги. На дне ящика лежали толстые черные свечи, некоторые сильно оплывшие. Черные свечи и череп! Без сомнения, Крокер занимался черной магией. Возможно, надеясь избежать предсказанной ему судьбы? Но магия явно не сработала.

Одри открыла одну из книг, но не смогла прочитать ни слова – книга была написана на гаэльском языке. Может быть, аристократичные родственники Оливера владеют этим древним языком? Если нет, решила она, отдадим книгу в научную библиотеку или продадим букинистам.

Пожелтевшие бумажные листы, свернутые рулонами и валявшиеся по отдельности, она собралась было отправить в предназначенный для мусора деревянный ящик, но внезапно передумала. Большинство листов было покрыто странными рисунками, а некоторые – исписаны от руки. А где же указание имени автора?

Одри взяла в руки несколько исписанных бумажных листов и подошла к чердачному окну. Текст во многих местах был практически полностью стерт и едва читался. Это был своеобразный дневник, в котором Бенджамин Крокер – она решила, что автор именно он – записывал результаты своих магических экспериментов. Записи были сделаны по-английски, местами коряво и витиевато.

Особенно интересным было письмо, подписанное «Твой партнер». Корреспондент не счел нужным рассыпаться в любезностях, а сразу перешел к сути дела. Лист бумаги не был сложен и вложен в конверт, а, следовательно, автором письма являлся сам Крокер. Но по какой причине он так и не отправил письмо адресату?

Одри начала читать: «Я напрасно прождал тебя и был весьма разочарован тем, что ты так и не появился. Ты считаешь себя обманутым? Почему? Я точно соблюдаю наш договор».

Девушка сразу вспомнила слова незнакомца, утверждавшего, будто бы Крокер продал душу дьяволу. А вдруг это письмо было адресовано самому сатане? Одри выронила листок и нервно оглянулась, словно боясь, что дьявол стоит за ее спиной. Но никого не было. Она обругала себя за дурацкие страхи: ну кто пишет письма сатане?

Дальнейший текст письма ясности не внес. Она подумала, что другие бумаги помогут отгадать эту загадку, и начала просматривать листы один за другим.

Почерк был тот же, а вот содержание заметок противоречиво. На одном листе было написано: «… он единственный, на кого я могу положиться. С его помощью я вскоре достигну своей цели…». А на другом листе автор откровенно выражал опасение: «… он хочет меня обмануть. Я должен готовиться к худшему…»

Ни одного имени не упоминалось. Речь могла идти как об одном человеке, так и о нескольких, о деловом партнере или о близком знакомом.

Одна запись настолько поразила девушку, что у нее мурашки побежали по коже: «Мы единомышленники. Я с радостью готов отдавать ему каждое существо женского пола, появляющееся в моем доме. А виновата во всем Саманта, змея подколодная! О, как я ее ненавижу! Я сожалею только о том, что она не умрет вместе с другими, потому что, клянусь, она никогда больше не переступит порог моего дома!»

Буквы прыгали у Одри перед глазами… «… что она не умрет вместе с другими…». Это значит, что каждая женщина, живущая в этом доме, обречена на смерть?

Теперь она была уверена, что Бенджамин Крокер заключил договор с дьяволом: из лютой ненависти к этой неведомой Саманте он отдавал князю тьмы всех женщин, появлявшихся в его доме, в качестве платы за сатанинские услуги.

Невыясненным оставался главный вопрос: на сегодняшний день договор расторгнут или нет? И еще: действительно ли в этом доме умирали женщины? А если Крокера уже нет в живых, договор теряет силу или нет?

Начало смеркаться. Внезапно Одри стало страшно на темном чердаке, и она решила вернуться в Питерхед, позвонить Оливеру и подробно рассказать ему о своих находках. Бумаги она захватила с собой, оставив только завернутый в черный платок череп.

Едва заперев входную дверь, она вспомнила, что забыла забрать лампу на батарейках. Но ведь сегодня она ей уже не понадобится!

Девушка села в автомобиль и повернула ключ зажигания. Мотор не завелся. Она недоуменно наморщила лоб: это что еще за новость? Автомобиль был куплен подержанным, но проблем с ним никогда не возникало. Однако мотор не завелся и со второй попытки. Одри бросила взгляд на дисплей: бензобак был пуст! Вот это да! Она же недавно залила полный бак и проехала всего два километра.

Озадаченная девушка вышла из автомобиля и проверила крышку бензобака – та сидела плотно. Значит, бензин должен быть в баке. Если бы бак дал утечку, под автомобилем разлилась бы целая лужа! «Значит, откачали», – с тоской подумала Одри, но вспомнила, что ни один автомобиль не подъезжал к дому. Чертовщина какая-то!

Она машинально посмотрела на бумаги, брошенные на пассажирское сиденье. В них ясно говорилось, что каждая женщина, появляющаяся в этом доме, должна умереть. И незнакомец ведь настойчиво предупреждал ее об опасности!

Будь Оливер рядом, он бы нашел разумное объяснение этому исчезновению бензина и сообразил бы, что делать. Но, увы, придется выпутываться самостоятельно. Ах, ну да! Есть же запасная канистра! Как она могла забыть о ней? Пяти литров бензина с избытком хватит, чтобы доехать до автозаправки.

Одри открыла багажник и остолбенела: канистры там не было! Наверное, она вынула ее, чтобы освободить место для коробки с книгами? Но коробка осталась дома, и вынимать канистру было незачем. Так куда же она ее дела? До сих пор память ее не подводила.

Впрочем, теперь неважно, где эта проклятая канистра. Надо срочно раздобыть бензин, а для этого требуется подходящая емкость – большой чайник, кувшин или ведро.

Одри вернулась в темный дом, вздрагивая при скрипе каждой половицы. «Да, подруга, нервишки шалят по полной программе!» – сказала девушка самой себе и рассмеялась, но смех получился каким-то вымученным.

Найдя на кухне большой эмалированный кувшин с крышкой, она обтерла его бумажными носовыми платками внутри и снаружи, заперла багажник и автомобиль и пешком отправилась в Тарлэнд.

Ее ждало разочарование – автозаправка уже закрылась, а самообслуживание на ней не предусматривалось. Одри тяжело вздохнула: сегодня явно не ее день! Неужели придется ночевать одной в пустом темном доме? И, может быть, ей придется там умереть… А ненаглядный Оливер никогда ничего не узнает о ее горькой судьбе – сатана не оставляет следов!

Вздор! Хорошо, что никто не умеет читать чужие мысли, а то бы ее дружно подняли на смех! Подумаешь, трагедия! Разве она не провела уже пару часов под крышей этого дома, и самое страшное из того, что с ней случилось – это обнаружение черепа на чердаке. Да и череп-то оказался не настоящим, а поддельным! И что, собственно, может произойти? Она надежно запрет дверь и наглухо закроет все окна.

Разумеется, лучше бы вернуться в Питерхед или хотя бы позвонить Оливеру, но мобильный разрядился, зарядить его негде, а в доме телефон пока не работает.

Есть еще вариант: служащий автозаправки наверняка живет поблизости, надо попробовать разыскать его и попросить продать пару литров бензина за двойную цену. Этот парень, похоже, за пенни удавится!

Одри перешла на другую сторону улицы и позвонила в дверь дома напротив.

Старая женщина едва приоткрыла входную дверь, сквозь щелку мелькнули толстые стекла очков.

– Мы ничего не покупаем, – отрезала она и собралась уже захлопнуть дверь.

– Пожалуйста, мэм, я ничего не продаю, – затараторила Одри. – Я только хочу вас спросить.

– Спросить? – удивленно вскинула брови старуха, не открыв дверь ни на миллиметр шире.

Девушка поинтересовалась, не здесь ли живет служащий с автозаправочной станции.

– Меня зовут Одри Хейли. Через пару месяцев я выйду замуж и поселюсь с моим мужем в доме, в котором жил мистер Бенджамин Крокер, мы купили этот дом. Но сегодня мне нужно вернуться в Питерхед, где я пока живу, а у меня закончился бензин.

Старуха просунула нос в дверную щель, но, не увидев поблизости автомобиля, насторожилась. Одри поспешила объяснить, что ее автомобиль остался возле дома, а она пришла сюда пешком за бензином.

– Парень живет в доме с серой крышей, – ответила старуха. – Его зовут Гордон. Он холостой.

«Холостым и останется», – подумала девушка, поблагодарила старуху и направилась к указанному дому, затылком чувствуя, что старуха смотрит ей вслед.

На скамейке в палисаднике сидел мужчина лет пятидесяти с багрово-красным опухшим лицом. Вокруг него валялись винные бутылки. Судя по всему, он был сильно пьян. Увидев девушку, мужчина бесцеремонно уставился на нее.

Одри задержала дыхание. Похоже, Гордон был сыном этого опустившегося пьяницы, от которого за версту разило тошнотворной смесью алкоголя и пота.

– Его нет дома, мисс. Вы с ним заранее договаривались? – спросил вонючий тип, прежде чем Одри успела задать свой вопрос, и в его глазах мелькнул луч надежды. «Видимо, он мечтает, чтобы сын женился», – наивно подумала девушка, а вслух сказала:

– Я с ним не договаривалась, мне нужно только немного бензина.

– Заправка уже закрыта, – пробурчал пьяница. Будущая невестка явно интересовала его больше выгодной клиентки.

– Я знаю, – ответила Одри и коротко обрисовала сложившуюся ситуацию.

– А-а-а-а вы уже помолвлены, – протянул он разочарованно.

– А ваш сын скоро вернется?

– Он всегда уходит на всю ночь. Черт знает, где его носит…

– Но у вас наверняка есть ключ от станции. Я щедро заплачу.

– Он всегда забирает ключ с собой, – равнодушно ответил пьяница.

– А у вас есть автомобиль? Может быть, вы поделитесь со мной бензином? Разумеется, за деньги.

Пьяница затрясся от смеха.

– Автомобиль? У меня? Мне что, жить надоело?

Одри подумала, что он значительно продлил бы свою жизнь, если бы бросил пить и сел за руль автомобиля. Она тяжело вздохнула и с надеждой огляделась вокруг в поисках хоть какого-нибудь автомобиля, владелец которого согласился бы ее выручить.

– Подождите, мисс, – внезапно услышала она голос за спиной. – Иногда Гордон вешает ключ за печкой. Пойдемте посмотрим. Мне хочется вам помочь.

Тон пьяницы изменился. В душе девушки забрезжил лучик надежды. Она вошла в дом вслед за мужчиной. Миновав длинный темный коридор, они остановились перед обшарпанной дверью. Мужчина открыл ее: в комнате стояла старая кровать со смятой грязной постелью, а около нее – пресловутая печь. Девушка в ожидании остановилась у двери.

– Вы должны мне помочь, – елейным голосом позвал мужчина. – Моя толстая рука до ключа не дотягивается. Вот он, Гордон повесил его здесь.

Одри поставила кувшин на пол, доверчиво шагнула в комнату и заглянула в щель между изразцовой печью и стеной дома, но, к своему изумлению, не увидела ни крючка, ни ключа. В этот момент пьяница грубо обхватил ее, тесно прижал к печи и начал жадно шарить потными руками по ее телу, противно дыша в лицо перегаром. Девушка попыталась вырваться, но он буквально вжал ее в печь.

– Отпустите меня! – заорала Одри.

– Давай, давай, ори громче! Я это обожаю! Меня это еще больше заводит! Только здесь тебя никто не услышит. Стены крепкие – старая постройка. Я тебя хочу и получу! Ты же обещала мне двойную цену за бензин? Это и есть моя цена.

Насильник обхватил ее обеими руками так, что у нее хрустнули кости, и грубо бросил на грязную постель. Он был прав: никто не услышит и не придет на помощь! Пьяный негодяй рывком расстегнул свои вонючие грязные портки и попытался плюхнуться на девушку, но она, быстро подняв согнутую в колене ногу, изо всех сил ударила его в пах. Насильник взвыл от боли и упал на пол, не удержавшись на шатавшихся ногах. Одри рывком вскочила с кровати и ринулась к двери, споткнувшись по дороге об оставленный кувшин.

– Куда ты, чертова шлюха? – зарычал мерзавец, поднимаясь на четвереньки.

– Если ты, мразь поганая, только посмеешь приблизиться ко мне, я раскрою тебе череп, – яростно закричала девушка, крепко сжав ручку кувшина. Ее глаза излучали гневную решимость. Посмей он снова напасть на нее, она без колебаний вышибла бы ему мозги.

– Глупая гусыня, – заплетающимся языком пробормотал мужчина, впадая в коматозное состояние. – Гордон прав: все бабы дуры. Всех их надо…

Последних слов пьяного подонка Одри уже не слышала: выбежав из дома, она остановилась, только когда поняла, что погони нет. И что теперь? Ей уже не хотелось стучаться в незнакомые двери – приключений на сегодняшний день было достаточно.

Тем временем совсем стемнело. Ей придется вернуться и провести ночь в огромном темном доме. А утром автозаправочная станция снова откроется!

Одри подобрала с земли толстую крепкую ветку: это тоже неплохое оружие, как и тяжелый эмалированный кувшин!

* * *

До дома девушка добралась без приключений. Автомобиль стоял на прежнем месте, и бумаги лежали на пассажирском сиденье. Одри даже удивилась этому – она уже была готова к любым сюрпризам!

Сняв с сидений автомобиля чехлы из овечьей шерсти и захватив бумаги, Одри вошла в дом, заперла дверь, закрыла защелки на всех окнах, тщательно обследовала весь первый этаж и только потом поднялась на второй. Ей обязательно нужно найти свою лампу, а для этого придется подняться на чердак, где лежит завернутый в черный платок череп.

Одри не спеша поднялась по крутой лестнице и с усилием толкнула тяжелую дверь на чердак. Темнота непроглядная! В нос ударил затхлый запах плесени и пыли. Куда же она подевала лампу? Может быть, она оставила ее около старого сундука? Или под слуховым окном? В тщетных поисках девушка осторожно пробиралась через старый хлам.

Вот! Наверное, это она! Одри нащупала округлую поверхность, приятно холодившую ладонь. Она протянула вторую руку, чтобы обхватить абажур, и внезапно напоролась на что-то острое: это были зубы! Девушка громко вскрикнула, резко отдернув руку. Содрогаясь от страха и отвращения, Одри поняла, что обнаружила череп…

Но ведь она плотно завернула его в платок и положила на пол в другой угол. Не мог же он сам перебраться сюда! Или тут полно черепов? Девушка почувствовала, что не в силах больше оставаться на чердаке, и решив обойтись без лампы, спустилась вниз. Конечно, она понимала, что череп ничем ей не угрожает и бояться надо не мертвых, а живых, но все равно чувствовала себя, как затравленный зверь!

Она осталась на втором этаже, решив переночевать в угловой комнате с двумя окнами, худо-бедно освещавшейся лунным светом. Эта комната раньше служила гостевой спальней с огромной кроватью посередине, но Одри не легла на нее из чувства брезгливости, опасаясь, что вся эта роскошь кишит насекомыми. Она положила на пол автомобильный чехол из овечьей шерсти и укрылась вторым чехлом. Получилось теплое, но довольно жесткое ложе…

События этого дня не давали уснуть. Ворочаясь с боку на бок, она думала об омерзительной попытке изнасилования, исчезнувшем бензине и самостоятельно перемещающемся в пространстве черепе, но все эти звенья никак не хотели увязываться в логическую цепочку. Одри смотрела на массивную кровать и спрашивала себя, не на ней ли в смертельном ужасе перед неизбежной гибелью умирали женщины, которых Крокер приносил в жертву сатане?

Внезапно она вскочила на ноги, повинуясь необъяснимому импульсу. Сердце бешено колотилось в груди, а по спине стекали холодные струйки пота. Ну что за ночь! Ей ужасно захотелось пить, но она боялась идти на кухню по темной лестнице.

Наконец, ей удалось задремать, но внезапно какой-то шорох нарушил ее некрепкий сон. Одри прислушалась: кто-то ходил вокруг дома. Среди ночи к чужому дому приходят не с благими намерениями! Но кто это мог быть? Насильник? Или незнакомец, пугавший ее мистическими историями? Или тот, кто слил бензин из ее машины?

Она открыла окно и выглянула. Ничего не заметив, она перебежала к другому окну, но тоже ничего не разглядела. Эти метания были напрасны – автомобиль стоял на другой стороне. Чтобы увидеть его, надо пересечь коридор и выглянуть в окно из другой комнаты.

Одри вышла из комнаты и услышала, что кто-то пытается открыть входную дверь. Оливер не успел заменить старый хлипкий замок, взломать который не стоило большого труда! Она зажала рот рукой, подавив рвавшийся наружу крик.

Ее самые страшные опасения начали сбываться. Неужели ее жизнь закончится уже этой ночью?

Нет, как истинная дочь Шотландии она не сдастся без боя! Эта страна всегда порождала не только храбрых мужчин, но и решительных женщин! Сначала она попробует спрятаться. Винный погреб и первый этаж исключаются – там она легко попадет в лапы преступника. Остается второй этаж и чердак.

Одри отчетливо слышала, как скрипят старые половицы под крадущимися шагами подлого взломщика. «Марш в погреб!» – мысленно приказала она ему. Если он зайдет в него, она запрет его там!

Увы! Преступник не подчинился ее мысленному приказу. Луч его карманного фонарика шарил в поисках лестницы, ведущий на второй этаж. Одри не стала медлить. Чердак – вот островок спасения! Множество всякого хлама, ящики, шкафы и сундуки станут прекрасным укрытием. А через чердачное окно можно выбраться на крышу. Одри разулась, босиком вышла в коридор и, озираясь, направилась к чердачной лестнице.

Когда, с трудом переведя дыхание, девушка уже стояла перед дверью на чердак, она отчетливо услышала, как взломщик вошел в комнату прямо под ней. Тяжелая дверь чердака всегда сопротивлялась Одри, но на этот раз приоткрылась легко и бесшумно. Она проскользнула в нее и решила забаррикадировать вход, но сообразила, что звук передвигаемого ящика мгновенно обнаружит ее убежище. До чердачных окон тоже не добраться – они слишком высоко.

Несчастная девушка снова с горечью подумала, что опасность исходит не от черепа, а от живого человека, упорно преследующего ее.

Если бы Оливер оказался рядом! Но он ничего не знает. И узнает, когда ее уже не будет в живых. «Нет, – сказала она себе твердо. – Я не хочу умирать из-за какого-то безмозглого типа, решившего отдавать сатане всех женщин в этом доме».

А вдруг это сам дьявол? Нет! Глупо даже предполагать, что князь тьмы поднялся из ада, взломал хлипкий замок и ищет ее по всему дому с карманным фонариком. Князю тьмы никого не надо искать – он и так все знает!

На чердачной лестнице раздался характерный скрип. Он догадался, что она спряталась на чердаке! Одри схватила колченогий стул за одну из уцелевших ножек, подошла к двери и тесно прижалась к стене, подняв стул над головой. Только бы этот мерзавец не обнаружил ее сразу!

Дверь медленно приотворилась. Человек остановился на пороге. Луч карманного фонарика запрыгал по коробкам, кипам бумаг и сваленной старой мебели. Словно в насмешку, он ярко осветил лампу, которую она так долго искала. Грабитель сделал шаг вперед.

«Если он повернет голову вбок, – пронеслось в голове у Одри, – то сразу же увидит меня!» И она с размаху опустила стул на голову вошедшего. Вслед за треском развалившегося стула раздался отчаянный крик боли. Спасаясь, девушка проскочила в дверь и понеслась вниз по лестнице – надо было как можно скорее добежать до входной двери!

Внезапно, оступившись на сломанной ступеньке, Одри кубарем скатилась вниз по лестнице и, потеряв сознание, осталась неподвижно лежать у ее подножия…

* * *

Первое, что услышала Одри, придя в себя, был полный тревоги голос Оливера:

– Ты меня напугала до смерти, дорогая!

Девушка с усилием подняла полову и уткнулась лицом в полу его плаща.

– Неужели это ты, милый? – эти слова вырвались из самой глубины ее истерзанного сердца, и она надрывно и громко разрыдалась.

Оливер опустился рядом, ласково обхватил невесту за плечи и, покачивая, как ребенка, целовал в пышные волосы и соленые губы. Он понимал, что надо дать ей выплакаться, а все расспросы – потом.

Когда слезы начали иссякать, молодой человек попытался медленно и осторожно приподнять любимую:

– Ты можешь встать, дорогая? У тебя ничего не сломано?

– Я… Я не знаю, – пролепетала Одри, всхлипывая, и позволила жениху поставить себя на ноги. – Ты видел его? Или он успел улизнуть?

Оливер наморщил лоб:

– О ком ты говоришь?

– О мужчине. Я не знаю, кто он. Он проник в дом, чтобы убить меня.

Молодой человек недоуменно посмотрел на невесту:

– Здесь не было никого, кроме меня, дорогая. А я двигался тихо, боясь тебя испугать.

Девушка с сомнением покачала головой.

– Здесь был кто-то чужой. Я ударила его стулом, когда пряталась на чердаке… – она запнулась, увидев кровавую отметину на голове жениха. И пробормотала в полной растерянности: – Это был ты? Ты, наверное, считаешь меня идиоткой? Но, если бы ты только знал, что мне пришлось пережить за этот кошмарный день!

Дрожа и всхлипывая, Одри рассказала ему о найденном черепе и рукописи, внезапно исчезнувшем бензине и попытке изнасилования. Когда она дошла до истории с пьяницей, Оливер крепко сжал кулаки, и его скулы побелели.

С усилием взяв себя в руки, он решил перевести разговор, как он думал, на менее болезненную тему:

– Похоже, этот Бенджамин Крокер был не совсем в уме.

– Ты не веришь в этот договор, о котором говорил незнакомец? – Одри беспокойно взглянула на возлюбленного.

– Такое могло случиться только в Средневековье. Тогда признавались и односторонние договоры. Этот Крокер, похоже, жил в уверенности, что заключил настоящий договор с дьяволом. Но, дорогая, мы ведь современные люди. Мы хорошо понимаем, что вся эта мистика – только плод больной фантазии.

– А бензин? – настаивала Одри. – Это тоже плод больной фантазии? Ты можешь утром спросить у этого Гордона, заправлялась я у него или нет? Если он не сумасшедший, то он это подтвердит.

– Ладно, – примирительно ответил парень. – Я верю, что ты заправилась в Тарлэнде. Просто кто-то выкачал бензин из бака. Такое случается. Не вижу в этом ничего сверхъестественного. Как и в том, что ты не услышала вора. Ты же не слышала, как подъехал мой автомобиль?

– Так я же спала, – возразила Одри. – А вот звуки шагов вокруг дома я слышала абсолютно отчетливо.

– Но я не ходил вокруг дома. Я старался производить как можно меньше шума.

– А почему ты вообще здесь? – вдруг удивленно подняла брови девушка. – Ты же должен быть в Лондоне?

– Должен. Но после того как я безрезультатно пытался до тебя дозвониться, я позвонил твоей матушке, и она сказала, что в Абердине тебя нет, и она не в курсе, где ты. Я заволновался и поехал в Питерхед, но твоя квартира оказалась запертой, и квартира Марджи тоже. Ну, что я должен был думать? Я помчался в Тарлэнд, гнал на дикой скорости в надежде, что ты осталась ночевать в доме, но очень боялся, не случилось ли чего?

– С какой это стати ты так беспокоился? – Одри как-то странно улыбнулась. – Ты отрицаешь, что в доме творится неладное, и в то же время начинаешь волноваться, если я здесь заночую? Уж не ревнуешь ли ты меня?

Оливер ни за что не признался бы невесте, что отчаянно боится потерять ее и частенько испытывает острейшие уколы ревности, видя, какими восхищенными взглядами провожают ее мужчины, буквально шеи сворачивают. Ну и, в конце концов, кому нужна женщина, которая никому не нужна?

Он ответил совершенно искренне:

– Ты же знаешь, я всегда начинаю психовать, когда ты не отвечаешь на звонки. А потом у меня из головы не идет тот тип, который преследовал тебя. А вдруг он тут ошивается?

– Проблемы начались с исчезнувшего бензина. Это было сделано неспроста. Кто-то вынудил меня остаться ночевать одной в доме. Это было так жутко! Но теперь ты здесь, и все хорошо! Я тебя не слишком сильно ударила?

Молодой человек состроил недовольную гримасу.

– Мою жизнь спасло только то, что стульчик оказался трухлявым, – проворчал он. – Не сердись, дорогая, но я должен вернуться в Лондон.

– Сегодня? – разочарованно протянула Одри.

– Увы, я и так уже опоздал на переговоры.

– И ты бросишь меня здесь одну, без бензина?

Оливер весело рассмеялся:

– Надо бы бросить, чтобы тебе впредь неповадно было исчезать! Но на первый раз я тебя прощаю и в знак примирения дарю тебе свою запасную канистру. А свою канистру ты наверняка кому-нибудь отдала.

Одри ничего не ответила. Она могла поклясться, что никому не отдавала свою канистру. Но доказательств у нее не было.

Влюбленные вместе вышли из дома. Оливер залил бензин в бензобак маленького автомобиля и включил стартер. Мотор сразу завелся.

– Я пробуду в Лондоне до вторника, – он притянул к себе девушку, покрывая ее лицо поцелуями. Оливеру мучительно не хотелось уезжать, но бизнес есть бизнес, он не мог позволить себе нарушить деловую дисциплину. Нехотя оторвавшись от ее губ, он сказал:

– Я возьму рукопись с собой. У меня в Лондоне есть один интересный знакомый, который умеет всему находить объяснение. Хочу посоветоваться с ним. А ты, пожалуйста, не уезжай из Питерхеда, чтобы мне опять не пришлось тебя отлавливать.

На это Одри уговаривать не пришлось.

Короткий отрезок пути они ехали в одном направлении, затем Оливер свернул на скоростное шоссе в направлении на юг, а Одри продолжила путь на северо-восток.

Бензина хватит до самого Питерхеда – можно не волноваться. Движение на ночном шоссе спокойное. Примерно через час она приедет домой, примет горячую ванну, завалится в постель и проспит до обеда.

Одри посмотрела в зеркало заднего вида и вздрогнула: ей показалось, что за ней едет автомобиль с выключенными фарами. Это на ночном-то шоссе в непроглядной темноте? Значит, ее опять преследуют? Она прибавила скорость, и автомобиль-привидение исчез так же внезапно, как и появился.

Девушка мысленно обругала себя – это уже похоже на манию: ну кому охота тащиться за ней глубокой ночью в кромешной тьме? Оливер прав: ее больное воображение доведет до беды!

Подъезжая к крутому повороту, девушка решила заранее сбросить скорость и нажала на педаль тормоза, но автомобиль продолжал стремительно мчаться вперед. Она повторила попытку с тем же результатом. Сомнений нет – тормоза неисправны! А впереди крутой поворот! В ожидании неизбежной катастрофы Одри вцепилась в руль.

Ручник! Она резко рванула вверх ручной тормоз. Автомобиль подкинуло вверх, повернуло и вынесло прямо на большое дерево.

Удар пришелся на дверь со стороны водителя. Одри закричала, боясь, что покоробившаяся тяжелая дверь раздавит ее. От первого сильного удара автомобиль снова отбросило, и он врезался в растущие вдоль дороги деревья. Ударной волной девушку кинуло вперед, и она почувствовала резкую боль в груди, словно рулевая колонка проткнула ее насквозь. «На этот раз меня никто не спасет», – подумала она и потеряла сознание. Второй раз за ночь.

Придя в себя и еще чувствуя сильную боль в груди, Одри постаралась спокойно оценить обстановку. Благодаря растущим вдоль дороги деревьям она избежала худшего – падения с обрыва. Девушка попыталась открыть дверь со своей стороны, но ее заклинило намертво. С большим трудом ей удалось снять ремень безопасности, спасший ей жизнь. Сиденье водителя было выворочено и тесно прижимало ее к рулю. С усилием она отодвинула его и наконец-то смогла свободно вздохнуть.

Тут Одри вспомнила, что видела в каком-то фильме, как после подобной катастрофы взорвался бензобак, автомобиль мгновенно вспыхнул, и зажатые в салоне люди заживо сгорели. Теперь она поняла, что сцена автокатастрофы была поставлена вполне достоверно и что она подвергается смертельной опасности: бензобак может взорваться в любую минуту.

Она попыталась передвинуться с водительского места, но ее юбку зажало искореженной дверью. Одри оторвала кусок шерстяной ткани, высвободила юбку и перебралась на пассажирское сиденье. Все ее движения сопровождались острой болью в груди.

Кроме взрыва и пожара имелась еще одна опасность: фары и габаритные огни не горели, и какой-нибудь другой автомобиль, двигающийся не со скоростью черепахи, вполне мог врезаться в искореженную груду металла, которая всего час назад была ее любимым автомобилем.

«Тормоза были исправны, значит, кто-то испортил их сознательно, но зачем?» – недоумевала Одри, чувствуя, как у нее мороз пробежал по коже.

Она снова вспомнила об украденном бензине и подумала, что оба эти события наверняка связаны между собой. И хотя Оливер наотрез отказывался верить во всю эту мистическую историю, она придерживалась иного мнения. Может быть, это сатана решил выпустить свои когти?

Дверь со стороны пассажирского сиденья тоже заклинило, но Одри удалось открыть ее, и она буквально вывалилась из салона на асфальт, разбив в кровь колени и кисти рук. Хромая и превозмогая боль в груди, она обследовала место происшествия и поняла, что останки ее автомобиля представляют реальную опасность для других участников дорожного движения. В полной темноте она не смогла разглядеть след тормозного пути. Где же она находится?

Одри протиснулась на водительское место и проверила сигнализацию – она молчала. Девушка рванула ручной тормоз и попыталась сдвинуть автомобиль с места, чтобы убрать его с проезжей части, но колеса оказались заблокированными, а сдвинуть эту груду металла с места иным способом было ей не под силу.

Она сошла на обочину и решила трезво оценить ситуацию и разработать план дальнейших действий. Ссадины, ушибы и боль в груди – это ерунда. Главное – она жива, и у нее нет никаких серьезных внутренних повреждений. Девушка попыталась вспомнить, с какой стороны она видела луну, но так и не вспомнила. Через час рассветет, и тогда она определится на местности по какому-нибудь дорожному указателю, а пока будет двигаться наугад.

Она не успела пройти и ста метров, как услышала рев мотора. Девушка остановилась и, увидев горящие фары автомобиля, замахала обеими руками.

Около нее притормозил лимузин.

– Это ваша раздолбанная консервная банка? – поинтересовался водитель через полуоткрытое боковое стекло.

– Я попала в аварию: отказали тормоза. Вы не могли бы подвезти меня до ближайшей деревни? Нужно срочно отбуксировать разбитый автомобиль, пока кто-нибудь в него не врезался.

Водитель молча распахнул дверь и тронулся с места, как только Одри села, даже не успев закрыть за собой дверь.

– Спасибо, – пробормотала девушка, пристегивая ремень безопасности.

Мужчина ехал молча. Одри исподтишка разглядывала его и – о ужас! – узнала в нем незнакомца, навязчиво отговаривавшего ее от покупки дома! Она беспомощно сидела рядом с ним, а он вез ее неизвестно куда!

Одри с трудом подавила крик. Эта встреча не случайна – скорее всего, именно этот автомобиль преследовал ее! Непроизвольно девушка отодвинулась как можно дальше от водителя, почти касаясь двери. Откуда ей знать, какие намерения у этого мужчины? Но пока что он невозмутимо вел лимузин по ночному шоссе.

Спустя несколько минут он вдруг заговорил:

– Вы ведете себя безрассудно, дорогая моя. Или вы ни во что не цените свою юную жизнь? Эта ваша авария могла закончиться трагически. Вам просто невероятно повезло: обреченному на смерть редко удается избежать ее!

Обреченному на смерть? У девушки все внутри сжалось. Надо было идти пешком, а не садиться в чужой автомобиль.

– Тормоза отказали, – пробормотала она еле слышно.

– Ах, да, тормоза, – повторил незнакомец с гадливой усмешкой. – Там, где в дело вмешивается дьявол, начинается настоящий ад.

– Что за бред? – запротестовала Одри. – У аварии были вполне земные причины. А в автомастерской все починят.

Мужчина разразился громким гортанным смехом:

– Вы повезете в автосервис эту груду металлолома? Вот ребята посмеются! Труп в больницу не возят, его отправляют в морг. И вашу консервную банку надо прямиком доставить на свалку.

– Это вы преследовали меня с потушенными фарами, – вдруг твердо сказала Одри. – Я вас узнала.

– Значит, у вас превосходное зрение, мисс. Когда ваша машинка тут кувыркалась, я еще брился дома. Вот этой бритвой.

Мужчина вынул из кармана куртки опасную бритву. Ее остро заточенное стальное лезвие зловеще блеснуло в темноте.

Одри съежилась в ожидании нападения, но мужчина быстро спрятал бритву в карман.

– Боитесь? – спросил он ледяным тоном. – Боитесь! Но вам было бы весьма полезно знать, что смертельная опасность для вас исходит не от меня, а совсем с другой стороны. Вы уже один раз пережили страх. Не трудитесь возражать – я вижу вас насквозь. Вы провели кошмарную ночь в доме, в котором Люцифер играл в свои жуткие игры.

Девушка молчала. Откуда он все это знает? Может быть, он был там? Он выглядел настолько зловеще, что вполне мог быть посланцем дьявола.

Незнакомец больше не проронил ни слова. Доехав до ближайшей деревни, он высадил девушку у единственной в ней автомастерской, разумеется, еще закрытой в этот ранний час.

– Будьте благоразумнее, мисс, – бросил он напоследок. – Спасайте свою жизнь. Это все, что я могу вам посоветовать.

Мужчина нажал на газ, и автомобиль рванул с места. Одри проводила его растерянным взглядом. Все это чушь несусветная, но ведь дыма без огня не бывает!

* * *

Одри приехала в Питерхед и осталась там, ожидая возвращения Оливера из Лондона. Они созванивались по нескольку раз в день: Оливер был в шоке, узнав об аварии.

– Ты действительно в порядке, дорогая? – спрашивал он постоянно.

– Я-то да! А автомобиль, к сожалению, восстановлению не подлежит. И знаешь, что? Голову даю на отсечение, что тормоза испортил ночью тот же тип, который выкачал из бака весь бензин.

Оливеру это не казалось таким уж очевидным. Он гнал от себя подозрения, что кто-то стремится лишить жизни такую чудесную женщину, как Одри. У нее нет врагов, тем более в Тарлэнде. Конечно, пьяный мерзавец пытался ее изнасиловать, но даже если бы он решил отомстить за неудачу, то произвел бы столько шума, что его немедленно бы застукали.

– Я показал рукописи, – сообщил он, – но, к сожалению, эксперты пришли к взаимоисключающим выводам. Один считает, что подобные договоры с дьяволом заключают и в наши дни, и даже чаще, чем можно себе представить. И у него есть убедительные доказательства. Второй же уверен, что возраст рукописи не более шести месяцев, а Бенджамин Крокер исчез несколько лет тому назад. Он поинтересовался, часто ли ты так разыгрываешь меня?

– Я? – возмутилась девушка. – Он думает, что я сама это написала?

– Не принимай близко к сердцу, дорогая! – успокоил ее молодой человек. – Этот эксперт известный женоненавистник. Он женат на науке. Чудаковатый ученый, помешанный на своих теориях. Ему нельзя верить безоговорочно.

– Когда ты вернешься, любимый? Я так по тебе соскучилась!

Во вторник, как и обещал, Оливер приехал в Питерхед.

– Ты стала такой бледной, – заботливо заметил он, взяв в ладони ее нежное прекрасное лицо и покрывая его поцелуями.

– Я все дни ударно трудилась, – кокетливо засмеялась Одри, указывая на сложенные в комнате картонные коробки. – И теперь полностью готова к переезду.

Оливер довольно улыбнулся, радуясь, что ни ужасная ночь, ни зловещие предсказания незнакомца не испугали его невесту. Какая все-таки она молодец!

– Возьми только самое необходимое. Я уже договорился с рабочими на завтра. Сначала проведут электричество и установят городской телефон. Водопровод придется переделать полностью, поэтому все подвальные помещения будут задействованы. Ты уже выбрала обои и ковры?

Одри с готовностью показала ему образцы. Молодой человек искренне похвалил ее выбор:

– Похоже, дизайнерский проект можно полностью доверить моей любимой невесте – у нее безупречный вкус! Давай на уик-энд поедем в Тарлэнд и представимся будущим соседям?

Одри мгновенно согласилась.

– И я хотела бы переночевать в нашем доме, – добавила она.

Оливер заказал небольшой грузовичок для перевозки вещей невесты.

– Когда твои вещи будут в доме, тебе станет в нем гораздо уютнее, – уверил он ее.

По дороге в Тарлэнд Одри показала жениху место аварии:

– Причину так и не установили. Мастера в автосервисе уверены, что причиной в равной степени могли быть и износ материала, и злой умысел. Его они тоже не исключают.

– Думаешь, этот Гордон способен на такую подлость?

– Продавец на автозаправочной станции? – удивленно протянула девушка. – А зачем? Я дала ему большие чаевые.

– Его папаша, пьяница и мерзавец, мог наклепать ему что-нибудь на тебя. Я еще накостыляю этому уроду.

– Ради бога, не надо, – взмолилась девушка. – Мы же договорились забыть об этом. Этот тип получил достойный отпор, и хватит с него. Гораздо важнее разузнать что-нибудь о Бенджамине Крокере.

Одри была приятно удивлена, увидев, что рабочие активно принялись за дело. Они помогли Оливеру перенести все коробки в дом.

– Давай сыграем свадьбу в нашем доме, – предложил молодой человек. – Здесь так здорово, и места вполне хватит.

– Чудесно, – сразу согласилась девушка. – А не придется слишком долго ждать окончания ремонта?

– Думаю, месяца три-четыре. У нас еще будет время, чтобы обжиться. Мистер Хатли обещал мне, что на следующей неделе на кухне, в ванной и в нижних жилых комнатах уже будет проведено электричество.

– А как же рабочие пользуются электрическими инструментами, дрелями например. Они питаются от аккумуляторов?

– Нет, нет. Прежний владелец подключил дом к электросети. В саду есть распределительный щит, от которого берется питание для электроприборов. У них есть разрешение.

– А если кто-то воспользуется щитом без разрешения?

– Куда ты клонишь? Имеешь в виду плату за электроэнергию?

– Ты забыл, что меня ударило током, когда я дотронулась до медного абажура? Мог ли кто-нибудь на короткое время установить соединение распределительного щита с домом?

– Маловероятно.

– Не важно, вероятно или нет. Важно, можно ли?

– Теоретически, да. Надо просто открыть запертый щит и установить пару контактов.

– Вот это я и хотела знать.

– Но ведь я касался абажура сразу после тебя, – вспомнил Оливер. – И меня током не ударило.

– Я помню. Но я видела, как от этого щита в саду на некоторых окнах появляются отблески.

Оливер вздохнул. Он был жутко зол на незнакомца, заморочившего голову невесте угрозами. Ну зачем, спрашивается, убийца стал бы подводить электрический ток к старой лампе, красть бензин или выводить из строя тормоза, если он легко мог сам нанести смертельный удар? Но самым главным аргументом против версии убийства он считал полное отсутствие мотива. Кто выиграет от смерти Одри? Из каких мстительных побуждений убивать безобидную молодую женщину?

Влюбленные въехали в деревню, и у первого же дома увидели мужчину лет сорока, выпалывавшего сорняки в огороде. Они вежливо поздоровались и представились.

– Брахам, – приветливо представился сосед в ответ. – Хорошо, что этот дом снова наполнится жизнью. Он слишком давно пустует, а это вредно для дома. Дом без обитателей – все равно что голова без мыслей. И то и другое от этого хиреет.

Влюбленные переглянулись: похоже, они встретили философа.

– Вы были знакомы с мистером Крокером? – с надежной спросила Одри.

– Разумеется, но далеко не так близко, как бы хотелось. Бенджамин Крокер был весьма своеобразным джентльменом: очень подозрительным и нелюдимым. Он редко приходил в деревню.

– Говорят, он заключил договор с дьяволом? – выпалила Одри.

Мистер Брахам вздрогнул, как от удара:

– Вот как? Ну, это меня не удивляет, ведь он так и не нашел путь ко мне.

– К вам?

Мужчина многозначительно улыбнулся:

– Я убежденный сторонник свободной конкуренции. И я проиграл в этой честной борьбе. Я забыл упомянуть, что я священник в этой деревне.

– О, извините, вы… – смущенно пробормотала Одри. – Я этого не знала.

– Вам не за что извиняться, мисс Хейли. Мне, как проповеднику и пастырю духовному, не чужды мысли о дьяволе. Но я бы и не подумал договариваться с ним. Я получаю значительно более важные знания от противоположной стороны.

– А Бенджамин Крокер посещал церковь?

– Если и посещал, то очень умело прятался от меня. Я его никогда в церкви не видел. К сожалению!

– А вам известно, где он сейчас?

– Недавно я слышал, что он обосновался в Южной Америке и начал там новую жизнь. Аборигены в бассейне Амазонки считают его своим гуру. Но это, разумеется, всего лишь слухи. Я не могу себе представить, чтобы всегда сторонившийся людей Крокер вдруг решил объединить их вокруг себя.

– Прежде всего, он ненавидел женщин, – вставила Одри.

– Ненавидел женщин? – удивился пастор. – Но Крокер был женат.

– Женат? – переспросила девушка. – А его жену звали, случайно, не Саманта?

Преподобный задумался на секунду и ответил утвердительно:

– Точно, Саманта. Вы, конечно, уже слышали о ней? Изумительная женщина! Она определенно похожа на вас, мисс Хейли, но вы значительно моложе.

– А что с ней стало? – спросил Оливер. – Она умерла?

– Всегда ходит множество гадких слухов, когда человек внезапно исчезает, мистер Макей. Я не видел ее в гробу и не произносил надгробную речь. Может быть, она жива. Некоторые шепчутся, будто бы она сбежала от Крокера. Извините, что распространяю сплетни, но вы меня прямо спросили, и я прямо ответил. Больше мне ничего не известно.

Действительно ли он ничего не знает? Одри чувствовала, что за этой пресной миной скрывается некая тайна, которую он не намерен раскрывать людям, которых видит впервые в жизни.

Одри решила в ближайшее время снова завести разговор с преподобным и вытянуть из него правду. Она поинтересовалась у священника и незнакомцем, максимально точно описав его внешность.

Преподобный усмехнулся:

– Вы описали какого-то монстра, мисс Хейли. Здесь я ничем помочь не могу.

«А вдруг он и есть монстр?» – с тревогой подумала девушка.

Влюбленные познакомилась и с другими жителями деревни, и все встречали их любезно и доброжелательно. Оказалось, дом вовсе не пользовался дурной славой, хотя Крокер и не водил дружбу с соседями.

– Он был ужасный скряга, – сообщила хозяйка продуктовой лавки. – Задолжал мне семнадцать фунтов и, похоже, я их уже никогда не получу. А ведь у него водились денежки. Не зря говорят, чем богаче, тем жаднее. Люди рассказывают об уникальном бриллианте, который он привез из Южной Америки.

– А его жена? – спросила Одри. – Она поддерживала отношения с жителями деревни?

– Вот еще! Она якшалась, в основном, с парнями из города.

– Думаете, у нее был любовник?

– Любовник! Один? Это мягко сказано! О ней такое говорят, что голова кругом. Не спрашивайте у меня о подробностях, мисс Хейли. Я женщина порядочная.

– А что с ней стало? – продолжала выспрашивать Одри.

– Никто не знает. Однажды она просто исчезла. Крокер, наверное, в курсе, но у него уже не спросишь. Может быть, его полиция заподозрила, и он решил унести отсюда ноги.

– А его не обвиняли в убийстве жены? – встрял в разговор Оливер.

– Официального обвинения не предъявляли. Но после исчезновения Саманты Крокер из дома никто больше ее не встречал и ничего о ней не слышал.

Одри мучил еще один вопрос:

– А в доме Крокера умирали женщины?

– Вы имеете в виду миссис Бельвуд? Ее внезапная смерть потрясла всех нас.

Одри испугалась:

– А кем была эта миссис Бельвуд?

– Экономкой Крокера. Во всяком случае, она утверждала, что работает в доме экономкой. Правда, злые языки болтают, что она состояла в любовной связи с хозяином.

– В Тарлэнде, кажется, нет недостатка в злых языках, – констатировал Оливер. – А как она умерла?

– Она сломала себе шею.

На минуту повисло тягостное молчание.

– Она упала с лестницы, – уточнила хозяйка лавки. – Это был несчастный случай.

– А что установила полиция? – поинтересовался Оливер.

– Мистера Крокера ни в чем не обвиняли. Он не виновен в ее смерти. А зачем ему, собственно, ее убивать?

– А Саманта была тогда дома?

– Нет, она исчезла несколькими месяцами раньше.

Оливер сразу выдвинул свою версию: пресловутый Крокер убил жену из ревности – он же написал в дневнике о своей ненависти ко всем женщинам, а миссис Бельвуд узнала о преступлении и шантажировала хозяина, за что и поплатилась собственной жизнью. Но и несчастный случай исключать нельзя – лестница в аварийном состоянии.

Одри тоже размышляла о судьбе обеих женщин. Но ее мысли текли в ином направлении. Она вспомнила о договоре с сатаной и о том, что все женщины в доме были предназначены ему. Миссис Бельвуд была обречена на гибель. Саманта Крокер исчезла, и многие в Тарлэнде считают, что ее нет в живых. Кто следующий? Она сама? Она уже получила не одно грозное предупреждение!

Только когда влюбленные выехали из деревни, Одри усилием воли отогнала от себя мрачные мысли и тесно прижалась к Оливеру, крепко обнявшему ее за плечи.

– Мы ведь не позволим себя запугать, правда, дорогая? – тихо начал он. – Всему есть логическое объяснение. Или тебя удивляет, что миссис Бельвуд упала с лестницы? Но это немудрено: там все ступеньки шатаются.

Когда они вернулись в дом, рабочие уже ушли. Повсюду валялись инструменты и стройматериалы.

– Я разрешил им не убирать за собой каждый раз – объяснил Оливер. – Это отнимает у них время, а у нас – деньги. В понедельник они продолжат работу. Осторожно, Одри!

Предупреждение запоздало. Одри споткнулась и упала на пол, сильно ударившись и чудом не поранив лицо о прислоненную к стене пилу.

Оливер засуетился вокруг нее.

– Ты споткнулась, дорогая? – спросил он озабоченно.

– Я почувствовала, как кто-то словно оттянул назад мою ногу, – со стоном ответила девушка. – Я потеряла равновесие и упала. Со мной такое никогда не случалось.

Она в каком-то оцепенении уставилась на щиколотку левой ноги, вокруг которой, как змея, обвился черный шнур.

– Это электрический кабель, – быстро проговорил Оливер. – Он сложился петлей, твоя нога за нее и зацепилась.

– Но я бы тогда не упала! – воскликнула Одри. – Это было так, словно мою ногу схватили и потянули.

Молодой человек проверил, куда ведет кабель, и выяснил, что на улицу. Он вышел из дома и очень скоро вернулся:

– Никого там нет, – сообщил он. – Ты просто зацепилась ногой за кабель и потеряла равновесие.

– Да, конечно, – кивнула девушка, ей не хотелось спорить, но в глубине души она знала, что возлюбленный ошибается.

* * *

Они провели свою первую ночь в старом доме на полу в одной из комнат, и весь окружающий мир с его опасностями и невзгодами уплыл далеко за свинцовые облака. Лежа на теплых шерстяных пледах, они любили друг друга, щедро даря чувственное наслаждение своим отзывчивым молодым телам.

Потом они пили деревенский эль, закусывая хрустящим горячим хлебом и сыром, говорили о своем безмерно счастливом будущем и снова предавались любви. Ну как можно думать о смерти, когда все самое чудесное и радостное в этой прекрасной жизни еще впереди?

Дни шли за днями. Ремонт продвигался быстро, большая часть помещений на первом этаже была уже готова.

Но тут опять произошло нечто странное.

Оливер обсуждал с прорабом ход работ, а молодая хозяйка на полностью укомплектованной кухне готовила еду для ремонтной бригады. Она собиралась налить воду в кастрюлю и уже положила руку на водопроводный кран, как вдруг у нее перед глазами вспыхнули яркие блики, и она ощутила невыносимую боль в руке. С громким криком Одри выронила кастрюлю, ее резко отбросило в сторону, и, ударившись спиной о холодильник, она со стоном рухнула на пол.

Мужчины прибежали на ее крик. Оливер пришел в ужас – налицо был мощный удар электрическим током! На свежепокрашенной стене кухни виднелось пятно копоти.

– Не прикасайтесь к крану, – пролепетала Одри, едва оправившись от шока. – Он под напряжением.

– Этого не может быть! – воскликнул прораб и коснулся крана индикатором напряжения. – Здесь нет тока. Убедитесь сами.

Но ведь удар током был! Разумеется, прораб попытался снять с себя ответственность.

– Мои ребята не халтурят, – настаивал он. – Они классные специалисты.

Оливер потребовал немедленного расследования происшествия. Он подхватил невесту на руки, отнес в спальню и не отходил от нее, отпаивая чаем и успокаивая.

Прошел тягостный час. Но загадка так и осталась загадкой.

– Это какая-то мистика, – утверждал прораб. – Я лично проверил водопровод на наличие тока, но ничего не обнаружил. Ничего.

– А мог кто-нибудь на короткое время подвести электрический ток к водопроводу? – спросил Оливер.

Прораб пожал плечами:

– Теоретически, да, мистер Макей. Но для этого нужна веская причина, а я таковой не вижу при всем моем желании. Мне очень жаль, что мисс Хейли пострадала. Она такая очаровательная. Если бы вы не увели ее у меня из-под носа, я бы сам на ней женился.

Это шутливое признание слегка разрядило тягостную атмосферу, но ненадолго.

– Послушай, Одри, мистика это или нет, но я не намерен и дальше подвергать твою жизнь опасности. Теперь я верю, что тебя действительно ударило током, когда ты коснулась абажура лампы. И над историей с неисправными тормозами надо хорошенько подумать.

– И что из этого следует? – слабым голосом спросила Одри, еще не отойдя от пережитого шока.

– Я пока не знаю, дорогая, но в одном убежден: мы не должны жить в этом доме.

– Ты хочешь продать дом?

– Я сегодня же дам объявление.

В опубликованном Оливером объявлении о продаже дома было указано: «Ввиду особых обстоятельств». Теперь оставалось только ждать звонков покупателей.

Вскоре позвонил мужчина, представившийся Винстоном Флутером.

– Вы уже определились с ценой? – спросил он с налета.

Оливер ответил звонившему:

– Мы продаем дом за ту цену, что заплатили сами, плюс расходы на ремонт. Он идет полным ходом, поэтому цена поднимется как минимум на десять тысяч фунтов.

Винстон кашлянул и сказал:

– Десять тысяч фунтов – это как раз та сумма, которую я и предполагал вложить в покупку дома, мистер Макей.

– Момент, – быстро поправил Оливер. – Десять тысяч фунтов – это минимальная стоимость ремонта. Сам дом обойдется значительно дороже, мы можем сойтись на ста пятидесяти тысячах фунтов. За все.

Флутер громко расхохотался:

– Ну и шуточки у вас! Вы получите за дом свои десять тысяч фунтов и ни пенни сверху. У меня больше денег нет, а я не собираюсь из-за какой-то развалюхи влезать в долги.

– Если у вас нет средств, – холодно парировал Оливер, – то я продам свою развалюху, как вы изволили выразиться, кому-нибудь другому.

Но что за чертовщина! Других звонков не последовало! Через неделю снова позвонил Флутер и поинтересовался, продается ли еще дом?

– Вам повезло, – ответил Оливер. – Так как вы позвонили первым, я готов уступить вам пять тысяч фунтов.

– Это очень великодушно с вашей стороны, мистер Макей, – заявил покупатель. – Мы можем встретиться немедленно. Я привезу вам пять тысяч фунтов. Наличными.

– Вы не поняли, – ответил Оливер. – Цена дома сто сорок пять тысяч фунтов.

– Вы очень скоро снизите ее, – рявкнул мужчина и повесил трубку.

– Что будем делать? – поинтересовалась Одри.

– Обстоятельства вынуждают нас остаться здесь, но только пока идет ремонт. После его окончания будет легче найти покупателя, который даст достойную цену. Мы же не можем подарить этот дом. Я вложил в его покупку почти все свои деньги.

– Не волнуйся, я буду осторожней, – пообещала девушка, чувствуя себя виноватой. Она видела, что вся эта ситуации совершенно выбила Оливера из колеи, и не хотела подливать масла в огонь: – Ты увидишь, когда закончится ремонт и мы поженимся, нам не захочется продавать дом. Кстати, ты не против, если Марджи будет свидетельницей на бракосочетании? Она так мечтает об этом!

– Ну, разумеется. А старина Доэрти вызвался быть вторым свидетелем. Я ему уже обещал. Ты согласна?

– Я согласна со всем, что ты делаешь, – честно ответила Одри. – Какую дату назвать Марджи?

– Может быть, четырнадцатое?

– Почему четырнадцатое?

– Потому что я не в силах больше ждать, дорогая! Я надеюсь, что и ты тоже.

Одри обняла его за шею.

– Я люблю тебя, – прошептала она тихо. – И всегда буду тебя любить.

И добавила, чуть слышно:

– … пока смерть не разлучит нас.

Но прошептав грустные слова, девушка сразу забыла о мрачной сути сказанного. Гораздо больше ее волновал вопрос: успеет ли Марджи сшить подвенечное платье к назначенной дате? На прошлой примерке выявилось много недостатков: юбка из кружева и снежно-белого шелка была недостаточно объемной, а декольте слишком скромное, как у старой девы. Марджи шила платье по фотографии, но фотография одно, а жизнь – совершенно другое.

– Никаких проблем, – заверила Марджи. – Юбку расширим хоть на двадцать метров. И декольте углубим так, что у всех глаза на лоб полезут.

Подруги решили сделать съемный волан – он деликатно прикроет плечи невесты во время венчания в церкви, а потом его можно будет отстегнуть.

– Оливер говорит, что у меня потрясающие плечи, – заметила Одри. – Надо же дать ему возможность ими полюбоваться.

Одри позвонила Марджи, сообщив приятную новость. Та от восторга даже всплакнула:

– О господи! А как должна быть одета свидетельница? Не осрамиться бы! И уже четырнадцатого. К счастью, твое платье готово. Останешься довольна.

На следующий день подруги встретились, и Марджи вынула из гардероба целое облако из кружева и шелка. У Одри заблестели глаза:

– О, Марджи, ты настоящая волшебница! Даже и примерять не надо – это платье моей мечты!

– Нет, примерим обязательно, – настояла Марджи. – Всегда находятся мелочи, которые нужно поправить. Ты все худеешь и худеешь, а для портнихи нет кошмара хуже!

Одри радостно рассмеялась и всю примерку стояла по стойке смирно. Да, она опять похудела. Но это так естественно для невесты из-за предсвадебных волнений!

Марджи упаковала платье в огромный бумажный пакет:

– Оно будет сидеть великолепно, если только ты совсем не исхудаешь, – напутствовала она. – За два дня до свадьбы обязательно примерь платье и посмотри, как сидит. Если похудеешь, еще будет время его ушить.

Когда Одри принесла пакет домой, Оливер живо поинтересовался его содержимым.

– Это секрет, – загадочным тоном произнесла девушка и сделала таинственное лицо. – Но сдается мне, что ты все равно в него заглянешь.

– И что тогда случится?

– Нечто ужасное! – ответила Одри, села к Оливеру на колени и, спрятав лицо у него на шее, с наслаждением вдохнула любимый аромат его туалетной воды и загорелой кожи. Оливер нашел ее губы…

Спустя полчаса, выскользнув из объятий жениха, Одри отнесла пакет в гардеробную и вышла в коридор, едва не ударив дверью мужчину в синем комбинезоне. Это был один из электриков, и ему нечего было делать перед ее комнатой. Она спросила с раздражением, какого черта он тут делает? Мужчина смущенно промямлил в ответ что-то несуразное насчет забытых плоскогубцев.

– Здесь их нет, – бросила Одри. Она терпеть не могла мужчин, подсматривающих за женщинами в замочную скважину.

Рыжеволосый мужчина с лицом, усыпанным веснушками, густо залился краской и мгновенно ретировался.

Она рассказала об инциденте Оливеру, но тот только рассмеялся:

– Не делай из этого трагедию, дорогая. Ты действуешь на мужчин колдовским образом, у них буквально крышу сносит при виде тебя. Электрик ведь тоже мужчина. Я уже пару раз замечал: он смотрит на тебя какими-то безумными глазами.

– Правда? – удивилась Одри. Это известие ее нисколько не успокоило. Она немножко помедлила, прежде чем спросить: – Ты можешь узнать, есть у этого рыжего судимость?

– О чем ты, дорогая? Он прекрасно выполняет свою работу, и я не имею никакого права интересоваться его личной жизнью, тем более его прошлым.

– Ну как же ты не понимаешь, – нетерпеливо проговорила она. – Удары током через абажур лампы и кран на кухне – все это мог организовать только профессионал, а именно, электрик!

Оливер напомнил: когда ее ударило током через абажур, рабочих в доме еще не было, а значит, у него надежное алиби. Но Одри все же решила повнимательнее следить за не в меру любопытным рыжим электриком.

* * *

Уже на следующий день Одри представилась возможность уличить этого рыжего электрика в недобрых намерениях.

В то время как все рабочие были заняты на первом этаже, электрик тайком улизнул из дома и пробрался в сад. Сначала он внимательно рассматривал деревья на восточной стороне дома, потом залез на дерево, растущее напротив окна одной из комнат на втором этаже – предполагаемой детской – и по ветке перелез в комнату. Одри притаилась в кустарнике, гадая, какой еще сюрприз преподнесет ей судьба?

Она прождала полчаса – парень больше не появился. Когда девушка вошла в дом, то увидела, что он как ни в чем не бывало прокладывает электрический кабель в холле.

Она поднялась в предполагаемую детскую, где были сложены листы гипсокартона и доски. На пыльном полу виднелось множество следов, но как определить, какие из них свежие? Старая открытая проводка была срезана, а новая еще не проложена. Несмотря на тщательные поиски, Одри не нашла ничего предосудительного.

Уже собравшись уходить, она заметила застрявший в щели между половицами обрывок газеты и попыталась его вынуть, но он не поддавался. Наклонившись ниже, она увидела, что на полях обрывка кое-как нацарапано несколько слов: «Надо с вами поговорить. Срочно. Сегодня ночью у четырех дубов. Приходите одна».

Одри перечитала текст, не веря своим глазам. Это написал рыжий электрик? Что за глупая шутка? Надо показать эту записку Оливеру: он уехал в деревню купить эля для рабочих. Пусть поговорит с парнем, когда вернется.

Девушка спустилась на первый этаж и, проходя мимо электрика, услышала шепот:

– Не говорите никому. Даже мистеру Макею.

Это уже слишком! Неужели этот придурок надеется, что она придет ночью к нему на свидание?

Когда Оливер вернулся, она рассказала ему обо всем.

– Черт возьми! Парень явно зарвался. Придется поставить его на место.

Но мужской разговор пришлось отложить до завтра: у электриков был какой-то праздник, и они ушли с работы пораньше.

– Разумеется, я никуда не пойду, – успокоила жениха девушка, отвечая на его вопросительный взгляд.

– У меня срочное дело, которого я не ожидал, – раздраженно сказал Оливер. Виновато посмотрев на нее, он добавил: – Дорогая, ты не будешь возражать, если я съезжу в Инвернесс. Позвонил Доэрти, он просит, чтобы я оценил сырье, которое нам предлагают по выгодной цене. Завтра утром я уже буду здесь.

– Ты трудоголик, – грустно констатировала Одри. – Поезжай, раз бизнес требует. Будем на связи. Если что случится, я сразу позвоню.

Они поцеловались на прощанье, и Одри проводила взглядом отъезжающий автомобиль. Маляры и столяры работали еще пару часов, а затем наступила долгожданная тишина. Вдруг ее разорвал пронзительный телефонный звонок. Она уже разговаривала с Марджи, значит, это Оливер: он скажет, что вернется вечером.

– Мисс Хейли? – раздался в трубке незнакомый голос. – Не забудьте о нашей встрече. У четырех дубов. Приходите обязательно. Это крайне важно.

– Важно? – спросила Одри ошеломленно. – Для кого?

В ответ послышались гудки.

Одри машинально положила трубку на рычаг. Парень, однако, настойчив.

Она набрала номер Оливера, но его мобильный был выключен. Она позвонила в офис, но секретарша сообщила, что мистеры Доэрти и Макей уехали на важную встречу. Понятно, они в ресторане на деловом ужине. Это надолго. Может быть, он позвонит, когда вернется из ресторана.

Оливер так и не позвонил.

Голос рыжего электрика звенел у нее в ушах, но это не был голос мужчины, назначающего любовное свидание. Разумеется, она не собиралась никуда идти, но и заснуть была не в силах. Четыре дуба стояли примерно в пятистах шагах от дома, в них уже несколько раз ударяла молния, но они каждый раз восстанавливались, поэтому местные жители считали это место святым, над которым не властен сам дьявол.

«Приходите обязательно. Это крайне важно», – сказал электрик. Зачем ему нужна эта тайная встреча? Может быть, он хочет признаться в покушениях на нее или угрожать, если она не исполнит его требования, или заманить в ловушку? Ведь никто не заступится за нее ночью в уединенном месте!

Девушка легла в постель и беспокойно задремала. Ее разбудил пронзительный крик ночной птицы.

Одри приподнялась в постели и прислушалась. Наверное, рыжий парень стоит сейчас у четырех дубов и ждет ее. Сколько он еще будет ждать, пока поймет, что она не придет? Знает ли он, что Оливер уехал? Если да, то он может попытаться проникнуть в дом – он знает, как это сделать! И что с того, что она заперла все окна? Старые задвижки очень ненадежны.

Одри снова обуял страх, казалось, что ее горло сжимает ледяная рука, и вырваться нет никакой надежды!

Она немного успокоилась, только когда начало светать.

Оливер позвонил утром:

– Я буду через час. Я в Тарлэнде.

– В Тарлэнде? – удивилась Одри. – Что ты там делаешь?

– Потом все объясню. Не выходи из дома, пока я не приеду. Рабочие уже пришли?

Одри ответила, что нет. Она была рада этому – ей было бы невыносимо встретиться с рыжим электриком, когда Оливера не было дома.

Прошел томительный час, и он, наконец, вошел в дом. По его лицу девушка сразу поняла, что что-то стряслось. Оливер посмотрел на нее испытующе:

– Ты была ночью у четырех дубов?

– Господи, конечно, нет. Ты что, ревнуешь? Парень звонил мне вчера вечером, чтобы напомнить о встрече. Я хотела тебе сказать, но твой мобильный был недоступен, в офисе сказали, что ты на деловом ужине, а в квартире в Инвернессе телефон не отвечал.

– У нас был долгий деловой ужин, – извиняющимся тоном сообщил Оливер и продолжил: – Ты можешь поклясться, что тебя там не было?

Одри ошарашенно посмотрела на него:

– Ты мне не доверяешь?

– Бог с тобой, дорогая. Но у полиции будут вопросы. Я обнаружил сегодня рыжего электрика у четырех дубов, когда проезжал мимо рано утром. Он висел на ветке в петле из электрического кабеля.

– О, нет, – прошептала Одри, побелев, как полотно. – Он покончил жизнь самоубийством?

– На первый взгляд все выглядит именно так. Но полиция не исключает, что его повесил кто-то другой.

– Убийство?

– Пока это только версия. Я ничего не сказал о записке, которую он тебе написал, потому что хотел сначала поговорить с тобой.

– Ты думаешь, это сделала я?

– Конечно, нет, дорогая! Но он мог умереть из-за тебя.

– Ты хочешь сказать, он покончил с собой из-за безответной любви?

– Или из-за угрызений совести! Твои вчерашние слова заставили меня задуматься, хотя внешне все выглядит так, будто он не причастен к покушениям на тебя.

– Он хотел облегчить свою совесть, и поэтому назначил мне встречу. А когда я не пришла, он наложил на себя руки. Но что могло толкнуть его на преступление?

– Что или кто? Я тебе еще не все рассказал. Когда я нашел этого несчастного, под дубами жутко воняло серой.

– Но это может означать…

– Именно так. В деревне уже говорят, что он заключил договор с дьяволом. Чушь, конечно. Но он мог быть в сговоре с кем-то другим. Он был удобным инструментом. Работая в нашем доме, он мог легко убить тебя.

– В телефонном разговоре он клялся мне, что это очень важно. Он хотел сделать мне какое-то признание.

– И кто-то заставил его замолчать, – продолжил Оливер.

– Но кто? Ты думаешь, это сатана?

– Что ты знаешь о странном незнакомце, который тебя запугивал? Он мог подслушать телефонный разговор.

– От него ничего хорошего ждать не приходится, но он мог легко покончить со мной сам, например, когда мы ехали в его машине. И никто бы ничего не узнал.

– Думаю, надо переложить решение этой головоломки на полицию, а свои подозрения оставить при себе. Или ты хочешь ходить на изнурительные допросы?

Одри отрицательно покачала головой:

– Я хочу ясности. Если этот рыжий электрик виновен, то мне нечего больше опасаться. Я хочу думать только о нашей свадьбе.

Оливер обнял ее и увел в спальню.

В этот день рабочие пришли с большим опозданием после допроса в полиции, но никто из них не дал никаких толковых показаний. Произошедшее квалифицировали как самоубийство, проигнорировав деревенские пересуды.

Одри решила съездить в Тарлэнд и поговорить с пастором.

Преподобный Брахам обрадовался ее приезду и угостил соком из бузины и кексом.

– Слухи о дьяволе, конечно, чушь, – проговорил он. – Сейчас повсюду воняет химикатами. Может быть, этот человек нарочно рассыпал серу, чтобы придать своему уходу из жизни таинственную окраску. Кто знает, что толкнуло этого несчастного на такой непоправимый шаг?

Одри решила рассказать преподобному всю правду.

Брахам слушал, не перебивая. Когда гостья закончила свой печальный рассказ, он задал ей несколько толковых вопросов и получил на них правдивые ответы.

– Несчастный случай с миссис Бельвуд и внезапное исчезновение Саманты Крокер не дают нам права приписывать эти действия сатане, мисс Хейли, – подвел итог разговору священник. – Спаси вас Бог от такого святотатства! Ищите совета и ответа на мучающие вас вопросы в Священном писании.

Беседа с пастором немного успокоила Одри. Она решила последовать его советам, перестать копаться в прошлом и смотреть только в будущее. В их общее с Оливером счастливое будущее.

* * *

Подготовка к свадьбе шла ускоренными темпами. Оливер настойчиво торопил ремонтников, желая поскорее привести дом в полный порядок.

Одри рассылала гостям приглашения и составляла меню свадебного обеда. Сначала она предполагала доверить проведение свадебного торжества одной из городских фирм, но Оливер счел более разумным купить продукты в Тарлэнде и пригласить оттуда же и обслуживающий персонал – это произведет в деревне хорошее впечатление.

Будущие молодожены начали получать по почте первые подарки: приглашенные, не имеющие возможности присутствовать на свадьбе, присылали свои поздравления и презенты. Одри радовалась подаркам, как ребенок, и складывала их в специально отведенную комнату.

– Смотри, Оливер, – восторженно говорила она, – какая превосходная ваза! Ее прислали нам Вондерфилды. Я уже придумала, куда ее поставить. А что в этом пакете?

Одри вынула из нарядной коробки суперсовременный утюг с множеством функций. Оливер поцеловал ее в кончик носа и произнес с притворным огорчением:

– Теперь я знаю, что поведу к алтарю не земную женщину, а многорукое божество.

– Многорукое божество?

– У тебя теперь уже четыре утюга, и это не предел. Может быть, ты где-то прячешь еще две руки или больше?

Одри весело рассмеялась:

– Все подарки присланы с чеками, поэтому их можно поменять на что-нибудь другое. А ты уже открывал письма?

Молодой человек как раз начал распечатывать конверты и читать вслух поздравления, объясняя невесте, от кого они присланы, если она не была лично знакома с отправителем.

Одно письмо он прочитал про себя и быстро спрятал его во внутренний карман пиджака. Одри взглянула не него вопросительно:

– Бывшая любовь? – ревниво поинтересовалась она.

– Глупости! – нервно отреагировал Оливер. – Это деловое письмо.

– А почему оно пришло на домашний адрес, а не в офис в Инвернессе? Можно мне взглянуть?

– Зачем это? – Оливер деланно рассмеялся. – С каких это пор тебя заинтересовали поставки овечьей шерсти?

Девушка молча протянула руку за письмом.

– Ну, хорошо! – признался молодой человек. – Это просто дурацкая шутка. Не настаивай, дорогая! Тебе не надо это читать.

– Пожалуйста, – настаивала Одри. – У нас не должно быть секретов друг от друга.

– Согласен, – мягко проговорил он, – но в данном случае…

Девушка запустила руку в карман его пиджака и вынула конверт.

– Письмо адресовано мне? – ошарашено произнесла она. – И вовсе оно не деловое.

– Я же сказал тебе, дорогая, это вульгарная шутка.

Одри открыла конверт и вынула письмо, написанное на подарочной почтовой бумаге с изображением толстощеких ангелов, трубящих в рог. Короткий текст гласил: «Талон на гроб для Одри Макей, урожденной Хейли».

– Ну, вот видишь, ты уже разнервничалась, – услышала она голос любимого.

– Что все это значит? – прошептала она еле слышно.

– Ровным счетом ничего! – ответил он с наигранной веселостью.

Одри повертела конверт в руках:

– Обратного адреса нет.

Оливер бросил взгляд на почтовый штемпель:

– Отправлено из Абердина. Я узнаю в похоронном бюро, кто сделал этот заказ. Я там сегодня кого-нибудь убью.

– Ты опять уедешь? – разочарованно протянула она.

– Ты связала свою судьбу с очень деловым человеком, дорогая! Но скоро новый бизнес наладится, и я буду гораздо реже оставлять тебя одну.

Он нежно поцеловал невесту и уехал, захватив с собой письмо.

Девушка занялась хозяйственными делами, чтобы скоротать время и не думать об отвратительном послании. Ближе к вечеру она по совету подруги решила примерить подвенечное платье, так как за последнюю неделю похудела еще на один фунт.

Одри вертелась перед оставленным от старой обстановки огромным антикварным зеркалом в тяжелой золоченой раме, как маленькая девочка, тайком нарядившаяся в мамино платье. Она попробовала оба варианта: с закрытыми воланом плечами – для венчания в церкви и с открытыми плечами и откровенным декольте – для светского торжества. Платье было великолепно, и Одри радостно улыбалась своему отражению в зеркале.

Вдруг она вспомнила о заказанном гробе: неужели это роскошное снежно-белое платье станет ее саваном?

По совету преподобного Одри попробовала искать утешения в Библии. Открыв ее, она прочла: «Ты моя защита, ты будешь оберегать меня от страха…» Эти слова как нельзя лучше подходили к ситуации, и она, почувствовав себя чуточку спокойнее, решила читать Библию, пока Оливер не вернется.

Присев на один из старинных стульев черного дерева с резной спинкой, она услышала характерный скрип половиц.

– Это ты, Оливер?

В дверном проеме мелькнула тень мужчины. Боже мой! Она же в подвенечном платье, жених не должен видеть его до свадьбы!

– Не входи, пожалуйста, я быстренько переоденусь!

Тень стала больше, но это был не Оливер – он не носил шляпу и не опирался на трость! Чужак остановился в дверях и молча уставился на нее.

– Что вам здесь надо? – воскликнула Одри. – Как вы вошли?

– Дверь была открыта. Я вижу, вы тщательно готовитесь к своей смерти.

– Это вы прислали талон на гроб? Что вам от меня нужно? Что я вам сделала?

– Понятия не имею, любовь моя. Высшие силы предопределили вашу судьбу. Я говорил вам о Крокере и его могущественном друге?

– Вы – сатана! – выпалила Одри. Другого объяснения она не находила.

Незнакомец громко расхохотался.

– Слишком много чести. Нет, нет. Я только его ничего не значащая тень. Но я могу быть полезен той, что сумеет мне служить и не будет пропускать мои слова мимо ушей.

– Почему вы не оставите меня в покое?

– Вы скоро будете в покое. В полном покое. Смерть – это навсегда!

– Но почему?

– Этого требует договор. Из него нельзя выйти. Есть только одна возможность вынуть вашу нежную шейку из петли сатаны. Это дуэль с мужчиной, которого вы любите. Если он выйдет победителем, то остаток вашей жизни вы проведете без страха перед князем тьмы.

– Дуэль? – повторила Одри ошеломленно. – Но в дуэли участвуют двое. Кто же второй?

– Я, – бросил незнакомец коротко.

– Вы?

– Вы меня недооцениваете, – зло усмехнулся незнакомец и направил на Одри длинное дуло дуэльного пистолета.

Девушка замерла в оцепенении.

– Пусть вокруг вас царит мрак, – прошипел мужчина. – Мрак ада.

При этих словах он выстрелил, раздался страшный грохот, и вокруг наступила темнота.

Когда к Одри вернулась способность ориентироваться в пространстве, она увидела, что висевшая под потолком хрустальная люстра теперь разбитая лежит у ее ног. Метким выстрелом незнакомец перебил державшую ее цепь. Дьявольский выстрел дьявольского стрелка!

Мужчина все еще стоял в освещенном из коридора дверном проеме:

– Теперь вы знаете, как можете спастись. Вам решать, станет это белоснежное одеяние подвенечным платьем или саваном. Ваш жених найдет пистолеты и патроны в холле. И никто, кроме вас двоих, не должен знать о дуэли. Ах, да! Я не назвал место и время: в ночь полнолуния, тринадцатого числа, на поляне.

– В ночь перед нашей свадьбой?

– Или перед вашей смертью!

Незнакомец отступил назад и исчез.

Звук закрывающейся входной двери вывел Одри из оцепенения. В полном отчаянии смотрела она на усыпавшие пол прозрачные хрустальные подвески, и ей казалось, что это застывшие слезы – слезы по ее горькой судьбе!

Она вышла в холл, нашла пистолеты и патроны и спрятала их на чердаке. Услышав шуршание колес по гальке подъездной аллеи, она проскользнула в свою комнату, переоделась и убрала подвенечное платье подальше в шкаф.

Войдя в дом, Оливер сразу заметил следы волнения на лице невесты и поспешил ее успокоить:

– Я объездил все похоронные бюро в Абердине, и мне везде поклялись, что не посылали такого письма. Я же говорил тебе, что это безвкусная шутка. Если автор этой писульки обнаружится, я отколочу его до полусмерти.

Одри готовила ужин на кухне, когда в дверях появился Оливер, держа в руках горсть хрустальных подвесок:

– Что здесь стряслось?

– А, люстра! Она вдруг упала. Видимо, крюк плохо держался. Я забыла тебе об этом рассказать.

Оливер смотрел на невесту остановившимся взглядом:

– Вдруг упала с потолка? А это как здесь оказалось?

Он держал на ладони блестящий металлический предмет.

– Может быть, электрики забыли?

– Вот я и спрашиваю себя, что это электрики делали с патронной гильзой?

При этих словах он схватил невесту за плечи и слегка потряс:

– Ты изумительная женщина, Одри, но неисправимая лгунья. Что ты опять скрываешь? Кто в тебя стрелял?

– Не в меня, – тихо ответила она. – Он прицелился в цепь люстры и попал в нее. Он… он хотел только напугать меня.

– Незнакомец? Ты должна рассказать мне всю правду, дорогая! Шутки закончились. Надо обращаться в полицию.

– Нет! – отчаянно закричала Одри. – Не надо полиции! Он потребовал, чтобы…

Она зарыдала, спрятав лицо у него на груди. Оливер дал любимой выплакаться, понимая, что ей снова пришлось пережить ужасные минуты. Как же он ненавидел этого подлого человека!

– Он снова советовал тебе покинуть дом? – осторожно спросил Оливер после паузы. Девушка отрицательно покачала головой:

– Для этого уже слишком поздно.

Дрожа и всхлипывая, она подробно пересказала жениху весь разговор с незнакомцем, понимая, что он имеет право знать всю правду. Одри пустила в ход все свое красноречие, чтобы отговорить жениха от смертельной дуэли, но Оливер твердо решил стреляться и настойчиво потребовал отдать ему пистолеты. Она послушно отдала два самых крупнокалиберных. А о существовании третьего пистолета умолчала – на это у нее была своя веская причина.

Оливер опробовал оружие.

– Не бойся, дорогая, я ведь служил в армии и умею обращаться с оружием, – успокоил он невесту. – Через несколько дней я буду в полной боевой готовности.

Весь остаток вечера Оливер ни единым словом не упомянул о предстоящей дуэли.

* * *

Одри стояла у окна и напряженно прислушивалась к раздававшимся вдалеке выстрелам: это Оливер тренировался в лесу. Он попросил Доэрти освободить его на несколько дней от дел под предлогом подготовки к свадьбе.

– Он погибнет, – в отчаянии шептала девушка. – Он не в силах противостоять прислужнику сатаны.

Вернувшись с импровизированного стрельбища, Оливер выглядел вполне уверенным в себе, но Одри видела его насквозь – он хорохорился, чтобы не пугать ее, а на самом деле только пару раз попал в десятку. Она надеялась, что незнакомец объявится и удастся предотвратить беду, но, увы! Все уже было сказано!

До роковой даты оставалось всего три дня. Влюбленные тщательно избегали разговоров о предстоящей дуэли, но каждый из них думал о ней постоянно.

– Давай поедим сегодня на террасе, – предложил Оливер. – В доме генеральная уборка, все в пыли, а здесь свежий воздух и солнышко светит.

Они вынесли на террасу стол и стулья, накрыли на стол и молча принялись за еду, при этом каждый старался угадать мысли другого.

Вдруг рядом раздался истошный крик:

– Осторожно!

Молодые люди машинально посмотрели вверх и увидели летящую на них с крыши тяжелую балку.

Одри словно парализовало. Она была не в силах пошевельнуться. Оливер метнулся к ней и повалил на пол, накрыв своим телом. Пол под ними зашатался, и молодая женщина услышала крик боли. Потом наступила зловещая тишина.

Оливер стонал.

– Ты ранен? – с тревогой спросила девушка.

– В плечо, – с досадой ответил он. – Как раз в правое.

Упавшая балка превратила в щепки стол и один из стульев. Казалось чудом, что они сами остались живы.

– Как это могло случиться? – недоумевала Одри.

– Никого из нас на крыше не было, – оторопело твердили рабочие. – Наверху лежал материал для стропил, но эти работы должны были начаться только после расчета их стоимости. Вы сами так приказали, мистер Макей.

– Но балка не могла сорваться сама, – раздраженно ответил Оливер, и его лицо перекосилось от боли.

Приехавший из деревни врач наложил жесткую повязку и запретил Оливеру двигать рукой. Но после обеда он снова отправился в свой лесной тир и вернулся затемно.

Одри уже не пыталась отговорить жениха от дуэли, но и не могла безучастно наблюдать, как он жертвует собой ради нее. Если он погибнет, то и ей не жить – ее отдадут дьяволу! Так уж лучше умереть самой, и пусть Оливер останется в живых и узнает, как сильно она его любила!

Вечером перед решающей ночью Одри поставила перед женихом ужин.

– Вино привезли, – сообщила она с напускной беззаботностью, и собственный голос показался ей чужим. – Пойдем посмотрим?

Оливер с готовностью поднялся и пошел за ней в винный погреб.

Одри уже все подготовила. Ему не удастся взломать массивную дверь с надежным запором. Ключ она спрятала в карман. Окна в погребе не было.

Молодой человек включил свет и принялся внимательно изучать этикетки на бутылках. Одри очень хотелось повиснуть у него на шее, но она боялась, что обмякнет, и у нее не хватит решимости реализовать свой план. Она пулей выскочила из погреба и заперла дверь на ключ.

– Эй, в чем дело? – Оливер подскочил к двери и забарабанил в нее.

Девушка прислонилась лицом к двери и только теперь дала волю слезам. Она плакала беззвучно, чтобы он не услышал, и каждый удар кулака в дверь отдавался в ее сердце невыносимой болью.

Все, пора! Усилием воли она оторвалась от двери, оставив на ней мокрое от слез темное пятно.

Девушка решительно прошла в ванную комнату, сняла макияж, полила щеки и шею лосьоном для бритья и нанесла на кожу темный тональный крем. Свои роскошные волосы она подняла вверх и заколола. Затем поднялась в комнату и надела мужскую одежду – заранее укороченные и зауженные брюки, черный кашемировый пуловер и любимую кепку Оливера в клетку. В ботинки жениха она вложила несколько стелек и набила носки ватой. Она принесла спрятанный на чердаке пистолет, надеясь, что ей удастся удержать его при выстреле. Оружием она не владела, зная лишь, как снять пистолет с предохранителя.

Надежда, что весь этот маскарад обманет незнакомца, была слабой. А если он на самом деле слуга дьявола, то надеяться вовсе не на что!

Одри заранее написала прощальные письма. Главное – Оливеру. Она просила у него понимания, молила о прощении и желала ему дальнейшей счастливой жизни без страха. Второе письмо предназначалось гостям, которые завтра приедут на свадьбу, – она сообщала, где найти Оливера и как его выпустить.

Она вдруг вспомнила, что забыла написать прощальное письмо родителям и брату. И о Марджи не подумала. Милая Марджи! Ей так хотелось быть свидетельницей на свадьбе.

Девушка вышла на улицу, бросив короткий прощальный взгляд на дом, которому она так радовалась и который принес ей столько горя и страданий.

Подойдя к поляне, она отыскала самое темное место, устало опустилась на пень и предалась воспоминаниям об их с Оливером встрече – это была настоящая любовь с первого взгляда! Женится ли он после ее смерти?

Рядом громко хрустнула ветка. Незнакомец вышел на поляну и словно навис над ней.

– Ждете не дождетесь своей смерти, мистер Макей? – прорычал он.

– Просто стараюсь быть пунктуальным, – ответила Одри глухим голосом. – Тем более что у меня от удара балкой еще сильно болит голова и рука.

Незнакомец расхохотался. Он прекрасно знал, что произошло, потому что сам все и организовал.

– Стреляемся с двадцати шагов, – предложил незнакомец. – Так как вы ранены, я предоставляю вам право первого выстрела, а себе оставляю второй, он же и последний.

Соперники заняли позиции. Одри взяла пистолет обеими руками и прицелилась.

– Я люблю тебя, Оливер, – сказала она и спустила курок.

* * *

Оливер был в ужасе.

Он понял, что, заперев его в погребе, невеста сама пошла на встречу с незнакомцем, обрекая себя на верную смерть.

Колотить в дверь бессмысленно. Оливер достал пистолет и, направив его ствол на замок, выстрелил в упор. Замок затрещал, но устоял. После второй неудачной попытки он оставил эту идею.

Надо сломать стену! Но как это сделать без инструмента? Оливер обшарил взглядом погреб в поисках отвертки или на худой конец какого-нибудь железного предмета. Но в погребе царил идеальный порядок. Молодой человек разбил одну из винных бутылок и начал осколком выцарапывать штукатурку между камнями внешней стены, поранив руки в кровь.

Стеллаж с бутылками мешал ему, и Оливер, с трудом отодвинув его от стены, обнаружил за ним железный крюк. Он попытался вытащить его, но крюк плотно сидел в стене. Оливер начал выковыривать крюк осколком бутылки и, расчистив часть стены, обнаружил какую-то странную железяку вроде шарнира. Он легко вытащил его из стены и с изумлением обнаружил за ним округлую дверную ручку. Повернул ее, и часть стены подалась – это была прекрасно замаскированная потайная дверь! Оливер распахнул ее, но, вопреки надеждам, перед ним оказалась не ведущая на улицу лестница, а узкий подземный ход.

Положив в карман пистолет и несколько осколков бутылки, молодой человек двинулся вперед. Вокруг царил мрак, но где-то впереди маячил слабый лучик света. Внезапно споткнувшись о какой-то предмет, мужчина упал прямо на него. Ощупав очертания предмета, он с ужасом понял, что под ним лежит закутанный в лохмотья скелет. Отодвигая его в сторону, Оливер обнаружил огарок свечи и коробок спичек. Ему удалось поджечь фитиль.

Зубы черепа были оскалены в злобной ухмылке, а на пальце скелета сверкало массивное кольцо с огромным бриллиантом, то же, что и на портрете над камином. Рядом валялось три больших плоских футляра и несколько плотно исписанных листов бумаги. Оливеру удалось прочитать следующее:

«… В. Ф. посягает на мою жизнь и золото. Только сатане известно, от кого он узнал о моих сокровищах, привезенных из Южной Америки. Наверняка от С. Она его любовница! Хорошо, что я выгнал ее. Но В. не позволил себя прогнать. С той ночи, когда мой сводный брат появился в моем доме, я боюсь за свою жизнь. Но он ничего не получит. Уж лучше я заберу свои сокровища с собой в могилу! К счастью, С. неизвестно о моем убежище. Сколько еще мне здесь оставаться? Выйти я не могу – его собаки тут же обнаружат меня. Мне придется ждать, когда он сдастся…»

Оливер понял: В. Ф. – это Винстон Флутер! Тот человек, что хотел за копейки купить дом! Ему нужен этот дом, чтобы отыскать тайное убежище Бенджамина Крокера, а главное – его сокровища! Молодой человек открыл футляры: в них лежало бесценное золото инков!

Теперь Оливер не сомневался, что незнакомец и Винстон Флутер – один и тот же человек! Флутер знал об увлечении Крокера черной магией и воспользовался его договором с дьяволом и ненавистью к женщинам, порожденной предательством Саманты, чтобы запугать Одри. Смерть экономки была, скорее всего, несчастным случаем, но и это сыграло на руку Флутеру. И покушения на Одри организовал именно он. Но так и не сумев выжить из дома новых законных владельцев, он прибегнул к последнему средству – смертельной дуэли.

Свеча почти догорела. Оливер двинулся вперед. Вдалеке виднелся слабый свет, становившийся все ярче. Внезапно проход загородили корни могучего дерева. Выкорчевать их без инструментов больной рукой казалось невозможным.

Но Оливер не сдавался: если он придет слишком поздно, чтобы предотвратить подлое преступление, то по крайней мере сможет отомстить за безвременную смерть своей возлюбленной. И это будет последним, что он сделает в своей жизни…

* * *

Раздался выстрел. Одри выронила пистолет. Она промахнулась – на незнакомце не было ни царапины!

– Проклятье, – прорычал мужчина. – Вы не Макей. Вы женщина, его невеста.

Одри только сейчас заметила, что кепка упала с ее головы, и золотисто-медовые волосы рассыпались по плечам.

– Впрочем, мне все равно, кого из вас отправить на тот свет, – продолжал негодяй. – Важно, что второй из вас немедленно уберется из этого дома!

И он грубо захохотал.

– Это вы испортили тормоза моего автомобиля!

– Конечно. И выкачал бензин до последней капли. Но у вас оказались крепкие нервы.

– Почему вы не убили меня в вашем автомобиле?

– Я хотел сделать это чужими руками.

– Но это вы повесили электрика!

– Несчастный дурак сначала позарился на денежки, – хохотнул незнакомец, – а потом влюбился в вас и стал дрожать за вашу жизнь. Пришлось с ним разделаться. Но мне его не жаль. С Самантой было по-другому. Она была моей любовницей, но из-за денег вышла замуж за моего сводного брата – Бенджамина Крокера. Саманта была неправдоподобной красавицей и неисправимой транжирой. Но жадина муженек отказывал ей в деньгах. Тогда она рассказала мне, что он привез из Южной Америки несметные сокровища, надеясь, что я заставлю его поделиться с нами. Но этот скряга уперся, и я решил его убить. Увы, эта дура струсила и предала меня, предупредив братца о моих планах. Ну что мне оставалось делать? Я нанес ей смертельный удар.

– Вы надеетесь найти сокровища в доме Крокера. Он мертв?

– Он нашел свою могилу в тайном убежище где-то в доме. Я найду это убежище и завладею всеми сокровищами, как только вы отправитесь в мир иной, а ваш неутешный женишок, заливаясь горючими слезами, уберется отсюда. И хватит болтать! Пожалуйте в ад, мисс Хейли!

Он сжал кулаки. Его рука, держащая пистолет, не дрожала. Он бы не промахнулся!

– И ты пойдешь за ней, братец! – раздался громкий возглас за спиной Одри.

Она не успела обернуться, как прогремел выстрел. Пуля просвистела в миллиметре от ее головы.

Но стрелок испугался не меньше ее, поэтому и промазал.

– Бенджамин? – вскричал он. – Это ты, Бенджамин?

– Ты узнал меня, Винстон?

Одри оглянулась и едва сдержала крик: в кустах стоял закутанный в лохмотья скелет, держащий в сжатом кулаке пистолет.

– Ты же мертв, Бенджамин? Ты лежишь в своем тайном убежище, охраняя свое золото!

– Ты забыл о моем договоре с Люцифером? – язвительно прохрипел мертвец. – Его нельзя расторгнуть даже после смерти. Я пришел забрать тебя с собой.

– Нет! – завопил Флутер пронзительно. – Ты меня не получишь!

Он прицелился и выстрелил. Скелет покачнулся, но не упал.

– Ты так ничему и не научился, Винстон, – раздался загробный голос. – Нельзя убить мертвого.

Скелет медленно поднял руку и навел дуло пистолета на Флутера. Тот зашатался. Всегда такой самоуверенный и наглый, он потерял самообладание от охватившего его мистического ужаса. Некуда бежать – мертвый сводный брат найдет его повсюду!

– Ненавижу тебя! – прошипел Флутер, стиснув зубы. – Ты всегда был успешнее и счастливее. Ты женился на моей Саманте, нашел несметные сокровища в джунглях и стал прислужником сатаны! Я тоже по ночам давал клятвы сатане, но меня он не взял в свои прислужники! Но тебе не удастся убить меня! Нет! Только не тебе!

Он приставил дуло пистолета к виску и спустил курок.

Еще секунду он стоял, потом выронил пистолет из плотно сжатых пальцев, закачался и грузно рухнул на землю.

Следом за ним со стоном упала Одри.

Винстон Флутер больше не опасен! А мертвец? Теперь мертвый Бенджамин Крокер перенесет свою ненависть к женщинам на нее?

Оливер, хромая, подбежал к лежащей в обмороке невесте. Его лицо было расцарапано, из ран на руках сочилась кровь.

– Слава богу, ты жива, дорогая! – облегченно выдохнул Оливер.

– Это он тебя выпустил? – недоуменно спросила Одри, придя в себя и со страхом поглядывая на стоявший в кустах скелет.

Оливер улыбнулся: его остроумный блеф имел грандиозный успех!

– Милая моя, – ласково начал он и продолжил тем хриплым голосом, который довел Флутера до могилы, – Бенджамин Крокер мертв давно и безвозвратно.

– Так это ты сыграл роль мертвеца? – догадалась Одри. – Но ведь он двигался!

– А ветки на что? – рассмеялся Оливер.

Он сел рядом с Одри, покрыл поцелуями ее лицо, прижал к груди и рассказал ей все: как пытался выбраться из погреба, как случайно обнаружил тайное убежище, а в нем – скелет, сокровища и предсмертное письмо.

Они поднялись и, обнявшись, медленно побрели к дому.

– Как ты себя чувствуешь, дорогая?

– Меня переполняет счастье!

– И меня! И еще я спрашиваю себя, чем я заслужил любовь такой женщины, как ты? Ведь ты была готова умереть за меня!

Одри обхватила жениха за шею и прильнула к его губам. В этом порыве было столько любви, что она казалась почти нереальной. Оливер сжал ее хрупкую фигурку в объятьях, и земля уплыла у них из-под ног…

* * *

Свадьбу пришлось отложить на пару дней из-за необходимых полицейских формальностей.

Но счастливый день, наконец, наступил. Нарядные гости собрались в утопавшей в цветах гостиной, и Одри уже пошла надевать подвенечное платье, как вдруг Оливер взял ее за руку и заговорил о доме:

– Дорогая! Ремонт почти закончен, крышу перекрыли, а значит, мы быстро найдем покупателя.

– Ты все еще хочешь продать дом? Наш дом?

Оливер изумленно уставился на невесту:

– А разве ты этого не хочешь, дорогая? Я думал, ты ненавидишь его после всего, что тебе пришлось здесь вынести?

– Я смотрю на это иначе, любимый! Этот дом открыл нам, как сильно мы любим друг друга. Теперь он наш ангел-хранитель. Мы будем счастливы в нем, и здесь родятся наши дети!

Вдалеке раздался звон деревенского колокола, возвестив о начале их новой жизни!

Полина Чернова

Дитя из мира духов

Когда появляется Дудочка, конец близок…

Леди Эдит медленно вернулась в спальню и заперла за собой дверь. Ее лицо было бледным и перекошенным. Напряжение ушло, высосав из нее все силы и энергию. Она боялась смерти, но ненависть к Лауре оказалась сильнее любых страхов. Женщина легла на переворошенную кровать. От бессилия у нее стали закрываться глаза, ее потянуло в сон. В окно колотил дождь, дом накрыл плотный туман. В комнате царил бледно-серый полумрак. «У меня получилось! – торжествующе подумала леди Статенхейм. – У меня все-таки получилось!» – Это не больно, – сказал ей как-то муж. – И все произойдет быстро. Она была готова. И в этот момент через стену в спальню вошла Дудочка и посмотрела в лицо леди Эдит. «Нет!» – хотела закричать пожилая женщина, но уже не смогла ничего сделать. Острая боль пронзила ей сердце. Старуха стала ловить ртом воздух, захрипела и, наконец, замерла. Все это время над ней стояла Дудочка и пристально смотрела ей в глаза.

www.miniroman.ru

...