КТО СКАЗАЛ: ПРЕЗИДЕНТ ТРУС? НУ-КА ПОВТОРИ…

21 января, выступая на заседании Думы, депутат-коммунист Виктор Тюлькин обозвал президента Путина трусом. Нет, нет, если точно, то не обозвал, а выразился достаточно деликатно: «Президент играет роль труса». Играет! Должны же депутаты соображать, что это иносказание, аллегория, литературный троп. Вот если я скажу, что Ельцин выполнил роль Гитлера в истреблении нашего народа, то это никакой не троп, а прямая правда, которую может подтвердить каждый день пребывания мерзавца у власти.

Но все-таки Грызлов, Слиска, Жириновский и другие пламенные путинисты вздумали наказать депутата Тюльки-на. Сперва предложили отправить Тюлькина в наручниках и с кляпом во рту на две недели в вытрезвитель. Наручники у Слиски в ридикюле нашлись, народный заботник Исаев из газет с текстом закона № 122— навык! школа! — изготовил отличный кляп. Но тут кто-то сказал, что вытрезвители в процессе демократических реформ ликвидированы как пережиток, как символ сталинизма и переоборудованы под квартиры для депутатов фракции ЛДПР. И тогда Тюлькина на месяц лишили слова в Думе.

В самом деле, да неужто государственный муж не понимает, что сомнительные аллегории в отношении президента недопустимы, что даже слова «президент» и «трус» в любой их комбинации непозволительно ставить в одной фразе, даже на одной странице. Толстой рассказывал Горькому, что у какого-то автора встретил на одной странице слова «кошка» и «кишка» и его чуть не стошнило.

Ах, Виктор Аркадьевич, как же не учитывать подобные вещи! Только слепой может не видеть, только тупой не понимать, что президент наш герой, рыцарь, богатырь. Это можно было уразуметь с первых дней его правления.

Вспомните, подумайте… На его месте какой-нибудь мямля, став президентом, под напором темных сил ограбленного народа первым делом в страхе перед гневом соотечественников отдал бы под суд кровавую образину из Свердловска. А он? И не дрогнул. Смело пошел против народа, и не только грудью своей закрыл образину, но еще и Указом № 1 обеспечил ему и его родственникам, включая внуков, пожизненную неподсудность, неприкасаемость и обеспечил их резиденциями, дачами, машинами, охраной, если бы мог, даровал бы всему их кагалу бессмертие. И на все это он ежегодно аккуратно выкладывает полтора миллиона долларов. (Правда, по рассеянности, не из своего кармана, а из нашего.)

Разве вы, Виктор Аркадьевич, способны были бы на такой безоглядно отчаянный и бескорыстный жест? Да ни за что! Вы послушно выполнили бы волю серых народных масс. Вы упекли бы образину в каталажку, а родичей выслали на Мадагаскар.

А как Путин поступил с Черномырдиным, которого даже нынешний американский президент всесветно объявил взяточником, над которым хохотали вся Европа, Америка и Африка, когда он вернул французским гобсекам 300 миллионов долларов царских долгов позапрошлого века? Этого балаганного шута, которому как раз заведовать бы вытрезвителем (конечно, после отбытия срока с конфискацией всего наворованного имущества) он, ничего не боясь, упрятал, скрыл от народа: направил Чрезвычайным и Полномочным послом на Украину, в республику, отношения с которой для нас важнее, чем с Америкой. Незаменимый, видите ли, дипломат выискался. Разглядеть в вороватом хмыре нового Чичерина, а то и князя Горчакова наших дней, — разве это не прозорливость ума, разве не душевная отвага?! Такое назначение по смелости можно сопоставить разве что только с поступком патриарха Алексия, в свое время назвавшего Ельцина не как-нибудь, а Владимиром Святым, Владимиром Красное Солнышко новой России. Или с откровением Марка Захарова, уподобившего писания этого «солнышка» романам Льва Толстого. Путин — из этой плеяды храбрецов.

Столь же бесстрашно укрыл президент и Павла Бородина, на которого в США в виде прикидки разок уже надевали наручники, приковывали к тюремной коечке. Его Путин отправил на кормление и для сохранности в Белоруссию.

* * *

Перед поездкой в Китай беседовал Путин с журналистами. Они спросили: «Что вы считаете основным, главным, определяющим в деятельности политика?» Он, не моргнув глазом, ответил: «Главное, основополагающее — не врать!» Так и сказал: не следовать правде, не признавать ошибки, а именно не врать. Ах, как красиво! Но боже милостивый, какая нужна еще и безумная отвага, чтобы на весь мир объявить это! Ведь все годы, что мы его видим и слышим (кажется, уже лет восемь), он только и делает, что напропалую врет как прямо, так и путем умолчаний, — и в мелочах, и в частностях, и в большом.

Вспомните хотя бы, что он сказал, когда чеченцы вторглись в Дагестан? «Они там бегают, как зайцы, но мы их быстро загоним куда надо». И куда загнал? В старинный Московский манеж и там всех зайцев до единого живьем зажарил. Правда, после этого зайцам удалось растерзать президента Кадырова, а позже кто-то устроил кровавое побоище в Беслане. Конечно, тут больше хвастовства и незнания дела, чем чистого вранья, но бесспорно то, что слабый духом человек не назвал бы чеченцев зайцами, не посмел бы.

А заметили вы, что Путин очень любит побалакать о прозрачности. Власть, политика, принимаемые решения — все, говорит, должно быть абсолютно прозрачно. Ну, как детская слеза, как речь того самого Черномырдина. И однажды, когда посадили в кутузку Гусинского, а президент был в Испании, его журналисты спрашивают, как, мол, и что. Он мог послать их ко всем чертям, не президентское, мол, это дело — сажать в тюрягу, но перед лицом цивилизованного сообщества опять не дрогнул и ответил так: «Я не могу связаться с Генеральным прокурором». Ну, на кого это было рассчитано? Если уж прокурор, допустим, наклюкался до положения риз и лыка не вяжет, то ведь у него, как во всем мире, поди, полдюжины осведомленных замов, и это все знают. Где же прозрачность? Ее нет, но президента это не испугало, он смелый.

Нельзя забыть и такое: перед упомянутой поездкой в Китай взял и подарил китайцам 302 квадратных километра на Амуре. А с кем посоветовался? Кого хотя бы заранее известил — Думу? Правительство? Органы власти края? Местное население? Три адмирала шлют ему открытое письмо: «Кто вам дал право? Как вы смеете? Это нарушение Конституции! Это предательство!» А он? Наплевал он самым героическим образом с Ивана Великого на всех, включая трех адмиралов, и поступил так, словно это не земля, оставленная нам предками, политая их потом и кровью, а его родовое поместье. Вот это прозрачность! Сравнимая с мраком, под покровом которого Хрущев, потом Горбачев и Ельцин отдали Украине жемчужину российской короны — Крым, опять же неоднократно омытый кровью наших дедов и отцов, а позже опять Горбачев, Ельцин и приблудный шельмец Шеварднадзе подарили Америке кусок шельфа Охотского моря размером с Францию, богатейший ископаемыми и рыбой. И теперь жители Хабаровского края, у которых оттяпали указанные 302 кв. километра, негодуют, пишут гневные письма, выходят на митинги: у них там угодья, покосы, грибные и рыбные места, но демократское телевидение не смеет сообщать об этом: запрет! Да, телевидение у нас трусливое, но президент — храбрец!

А ведь эту территорию, между прочим, можно было бы в крайнем случае использовать для захоронения останков российских демократов во главе с их президентами, гайдарами-чубайсами и вдохновителями солженицынского образца. Какой роскошный погост мог бы получиться на берегу Амура! Там можно было бы и групповой памятник соорудить в виде хоровода. Вот взялись за ручки Хрущев, Горбачев, Ельцин, Шеварднадзе, Чубайс, Швыдкой, Путин, Солженицын и пляшут на русских косточках, и пляшут…

* * *

Как известно, от прямых открытых встреч с оппонентами Путин решительно увиливает, храбро плюет на вызовы. За пять лет президентства ни одного поединка даже во время выборной кампании! В Америке такого обмочили бы и заморозили. Но зато он обожает отеческие «беседы с народом», подстроенные прохиндеями телевидения, знающими, что надо отсеять и отобрать из множества тысяч вопросов. И вот во время последней задушевной беседушки с виртуальными ходоками какой-то безымянный дагестанец сказал ему, что в ходе думской предвыборной кампании кто-то по телевидению провозгласил: «Россия для русских!» Президент тут же вскинулся: «Безобразие! Как посмели? Я укажу прокуратуре!» Сказано было очень решительно, однако странно. Он же разведчик, да и любой руководитель, если считает такой лозунг недопустимым, должен бы спросить: «А кто так говорил? Представитель какой партии? По какому каналу телевидения?» Но президент-разведчик не спросил даже имени этого дагестанца, а сразу, как известный титулярный советник Макар Девушкин, чиновник 9-го класса, известный своим простодушием, все принял за чистую монету, всему поверил. И хотя признался, что сам не слышал злокозненный лозунг (я, кстати, тоже), но уже смело и сурово грозит прокуратурой. Какая быстрая и нервная реакция при слове «русский».

А между прочим, в тех же разлюбезных США не какой-то безвестный телеоратор, а президент Джеймс Монро в 1823 году не в пивной в Оклахоме, не в письме к возлюбленной, а в послании конгрессу провозгласил вот какую доктрину своей внешней политики: «Америка для американцев!»

А какова ситуация ныне у нас? Фабрики, заводы, в том числе военные, целые отрасли хозяйства захватывают иностранцы и наши соотечественники, потерявшие все русское и советское, как бывший космонавт, а ныне банкир Леонов или бывший хоккейный вратарь Третьяк, проголосовавший в Думе за отмену 7 Ноября, праздника наших отцов и дедов.

Более четырехсот жителей деревни Давыдово Орехово-Зуевского района Московской области (Московской! столичной!) криком кричат со страниц «Советской России»: «На территории обанкроченного завода сельхозмашин появилось несколько новых иностранных предприятий (ООО «Мишлен», «Реквис», «Акватон», «Тегола Руфинг» и др.), но устроиться на работу там смогли только пятьсот человек местных, остальные— иностранцы». Вот в чем дело-то, Макарушка: Родину закабаляют и грабят чужеземцы. А ты протестующим против этого храбро грозишь прокуратурой. Значит, ты подручный этих пришельцев-захватчиков, проводник закабаления Родины. И обрати внимание, что уже довел русских людей до того, что многие, как упомянутые жители деревни Давыдово, смирились с закабалением и возмущаются только тем, что нет рабской работы.

Кстати, в отмене праздника Великого Октября уж особенно ясно обнаружилось невежество, тупоумие и холуйство всех этих думских огрызловых да скользких слисок. Призывают к единству народа, а сами же раскалывают его по самым болезненным линиям, вплоть до оплаты за проезд в городском транспорте: москвич-фронтовик может не платить, а приезжий туляк-фронтовик — плати. И отец народа с теми, кто это устроил! Ведь даже русское православие не запретило в свое время языческую масленицу, даже французы чтят свою Великую революцию, хотя она была гораздо более кровава, чем наша, даже Гитлер не запретил Первое мая, а объявил его Праздником труда. Но где им до Гитлера! Они соревнуются с ним только в одном: в истреблении народа России. Ко всему этому не так давно показали по телевидению беседу президента с группой полярников. В ней участвовал Герой Советского Союза заместитель председателя Думы А.Н. Чилингаров. Рассказывая об одном мужественном эпизоде на Северном полюсе, он заметил: «Это только мы, русские, могли выдержать, выстоять и одолеть». И как опять взвился, как вскинулся Путин: «Почему русские? Кто вам сказал, что только они могут?» Прочитал Герою нотацию и чуть ли не обвинил в национализме. Видно по всему, что он всегда настороже по этому вопросу и в любой момент готов его задушить. При слове «русский», как Геббельс при слове «культура», тотчас хватается за пистолет.

* * *

Дорогой Артур Николаевич, неужели вам, Герою, выслушав эту нотацию, не захотелось послать учителя, куда Макар телят не гонял? А еще лучше — прочитать бы ему наставление в таком духе:

«Да, сударь, представьте себе, история свидетельствует, что именно только русские оказались способны устоять против иных вихрей и бурь ее, совершить то, что другим было не по силам. Неужели не слышали, что именно русский народ спас Европу от орд потомков Чингисхана и полчищ Наполеона. А советский народ, стержнем которого, извините за грубость, был русский народ, разгромил Гитлера, под которым опять распростерлась та же прогрессивная Европа. А посмотрите в другую сторону. Только советские русские в 30-е годы прошлого века, ошарашив весь мир, сумели сигануть из Москвы через Северный полюс в Америку.

А уж дальше на вашей памяти было, могли бы хоть это знать… Русский парень на космическом корабле, построенном советскими учеными и инженерами, первым вырвался в космос. И советские люди первыми в мире смастачили водородную бомбу, а потом первыми построили атомоходы «Ленин» (1959), «Арктика» (1975), «Сибирь» (1977), «Россия» (1986). Хватит? А то можно напомнить еще о многом.

И все это было результатом того, что русский народ первый в мире совершил социалистическую революцию, и в союзе со всеми народами страны мы построили социализм, в удушении коего вы со шкурником Собчаком и полоумным Ельциным приняли посильное участие».

Путин за все время не сказал ни одного доброго слова о русском народе и советском времени с его великими свершениями. Наоборот, то и дело поносит. И не может сообразить, что ведь до сих пор и дышит свободно вместе с супругой, дочками да собачками только благодаря атомному оружию, созданному Советской властью, коммунистами.

Не только, говорю, не соображает это, но недавно еще и заявил, например, что хватит, мол, болтать о нашей тысячелетней истории (которую он знает на уровне Хакамады), а надо добиваться конкурентоспособности каждого города, каждого предприятия, каждого отдельного человека, т. е. призвал нас стремиться не к содружеству, не к единению, не к взаимопомощи, а только к конкуренции, к тому, как обогнать, а то и задушить другого. Иначе говоря, русский по духу коммунистический девиз «человек человеку друг, товарищ и брат» Путин смело хочет заменить и решительно заменяет девизом капиталистических джунглей: «человек человеку — волк».

А раньше он вырвал из контекста статьи и контекста истории слова Ленина «русский человек плохой работник» и сунул народу под нос. Понюхай, мол. А это все равно, что взять слова Пушкина «черт догадал меня родиться в России» и на этом основании великого национального поэта объявить русофобом. У Ленина речь о том, что в развитых странах работают лучше, т. е. эффективней, ибо там высокая техника, которой не было в царской России. Хоть почитал бы воспоминания Горького о Ленине, узнал бы, как он действительно думал о русском человеке.

Но где там читать Горького— президент Грызлова слушает, а тот вслед за Троцким долдонит: «Ленин был за поражение России в Первой мировой войне». В августе 1915 года, когда война уже разразилась, Ленин специально для Троцкого и Грызлова писал: «Во всех империалистических странах пролетариат должен теперь желать поражения своему правительству». Слышишь? Не в России только, а ВО ВСЕХ! Такое решение было принято социал-демократическими партиями воюющих стран. В конкретных исторических условиях того времени это было формой борьбы против мировой войны. И Ленин настаивал на последовательном выполнении всеми этого решения, но, увы, в Европе нашлись отступники и ренегаты.

А в другой раз, выйдя на международную орбиту, Путин заявил, послушно повторяя антисоветский вздор Буша, что после войны Советский Союз так напугал своей мощью бедненький Запад, что тот вынужден был создать военный блок НАТО. Это не просто глупость и невежество, а злобная клевета обезумевшего от храбрости президента на свою страну. У Запада во главе с Америкой было тогда огромное военное преимущество. Достаточно сказать, что США уже имели атомную бомбу и показали ее страшную разрушительную мощь в Хиросиме и Нагасаки, а их военные базы, как и сейчас, окружали нашу страну. И был у них разработан план атомной бомбардировки ста советских городов. И, несмотря на все это, они создали в 1949 году блок НАТО, еще больше усиливавший Запад. А мы ответили на это Варшавским Договором лишь в 1955 году. Причем только после того, как Запад нарушил имевшуюся договоренность о ФРГ и принял ее в НАТО.

* * *

Конечно, есть вещи, которые Путин хотел бы сделать, но не может; и есть вещи, которые он не хотел бы делать, однако вынужден. Но зачем клеветать-то на свою Родину? И не думаю, что Буш заставил его отменить праздник 7 Ноября. Нет, такие вещи он делает по зову собственной души.

Вот еще пример такого же следования зову души. Недавно на встрече с президентами республик СНГ Путин сурово и смело отчитал одного русского министра, заикнувшегося было о лидерстве России на постсоветском пространстве. И думать, дескать, не смейте!.. Можно ли найти в мире еще хоть одного президента, который и сам не желал бы лидерства своей страны в том или ином регионе, в той или иной области, но еще и осмелился бы запретить своим министрам думать об этом? Такое впечатление, что в припадке храбрости просто не соображает, что лепечет при всем народе. Но хочет того Макар Девушкин или нет, а с нашими 17 миллионами квадратных километров территории и их недрами, с населением под 150 миллионов человек, с нашим духовным потенциалом, с нашей культурой и наукой Россия была в СССР и осталась в СНГ лидером. Хоть ты лопни, Макар!

Был еще и такой умопомрачительный факт. Когда в 2001 году после воздушных атак в Нью-Йорке и Вашингтоне американцы вздумали устроить военные базы в бывших среднеазиатских республиках СССР, то туда поехал Путин. Естественно, все нормальные граждане России были уверены, что их любимый президент хочет поддержать эти республики в их сопротивлении американской наглости. Оказалось, совсем наоборот! Об этом, будучи позже в США, заявил сам министр обороны Иванов, такой же тертый смельчак. По одному вопросу у него тогда зашел спор с американцами, и он брякнул прямо в телевизионную камеру: «Эх, вы! А ведь наш президент уговаривал и уговорил президентов Узбекистана, Киргизии и Таджикистана предоставить вам базы!» Значит, те сопротивлялись и ждали поддержки от Путина, а тот… Да ведь это же прямое предательство своей страны, интересы которой он клялся защищать.

Да и министр Иванов и его генералы поражают воображение. Иванов объявил, что у нас создано какое-то чудо-оружие, которое полностью обеспечивает безопасность нашей страны. Раньше разным видам оружия давали русские имена: «катюша», «ишачок», «кукурузник», а теперь вдруг — «Искандер». С какой стати? А главное, если оружие создано, то зачем об этом шуметь на весь белый свет? Тем более что оно, оказывается, еще даже не прошло испытания? Знает ли военный министр, что существуют военная тайна, военная хитрость, что есть оружие дезинформации и т. д.? Ты прежде изготовь оружие, поставь его в войска, обучи управлять им, а уж потом звони. Но Иванов или, как Путин, считает, что во всем с самого начала должна быть прозрачность, или, как Новодворская, думает, что главное в жизни— гласность? Известно ли ему, когда Трумэн сообщил Сталину об атомной бомбе и как тот принял эту угрожающую новость? Запишите, Иванов: это произошло на Берлинской конференции 2 августа 1945 года, за четыре дня до бомбежки Хиросимы. А у вас еще курочка в гнезде, яичко сами знаете где, оружие, если оно есть, будет готово и армия получит его лишь через несколько лет, а вы уже раззвонили на всю ивановскую, как немцы в 45-м году звонили о своем «чудо-оружии».

Сталин же так встретил новость, что олух Трумэн остался в уверенности, будто Иосиф Виссарионович ничего не понял. А у нас в это время полным ходом шла работа над созданием бомбы, и через три года мы ее получили. Вот что такое военная тайна и политика, министр Иванов. Или вы рассчитывали своим сообщением подкрепить Путина на предстоящих переговорах с Бушем в Братиславе? Лучше приказали бы с помощью «Искандера» разбомбить Коха за то, что этот подонок призывал Запад послать несколько дивизий и захватить наше атомное оружие. А заодно — и дом телевизионной стервы Сорокиной, которая тут же предоставила этому фашистскому недобитку эфир, и он повторил свои русофобские бредни на весь белый свет.

У такого храброго министра и генералы храбрые. 21 февраля генерал Шебалкин известил по телевидению, что в Дагестане идет преследование нескольких групп чеченских боевиков, сообщил их численность, их путь и что бандитов ждут засады. Гласность превыше всего! Президент поздравил генерала. А на другой день в схватке с чеченцами погибло девять наших солдат, а те потеряли одного.

* * *

10 февраля при вручении фронтовикам Великой Отечественной войны советских наград, по разным причинам не полученных своевременно, Путин сказал: «Мы будем давать отпор любым попыткам исказить правду о войне, оболгать ее героев». Очередное храброе вранье. То же самое он говорил еще 22 июня 2001 года. Прошло почти четыре года, поток лжи об Отечественной войне, клеветы на ее участников все нарастал и нарастал в виде бесчисленных публикаций и целой орды таких фильмов, как «Штрафбат», «Диверсант», «Враг у порога», «Московская сага», «Дети Арбата» и т. д. И что же президент или члены его правительства, что военный министр Иванов или начальник Генштаба Валуевский? Все они мужественно молчат, словно, как граждан какой-то другой страны, это их и не касается. А ведь время от времени и все чаще что-то лепечут о патриотическом воспитании. Если Верховный главнокомандующий, военный министр и начальник Генштаба не смеют вступить даже в словесное сражение для защиты армии и истории, чего от них ждать в случае настоящей войны!

Мало того, президент сам принимает участие в кампании клеветы на Великую Отечественную войну, как и в защите иностранных захватчиков нашей экономики. Это же он, храбрец, назвал великую Сталинградскую битву «эпизодом Второй мировой войны». Это же он, бесстрашный, заявил, что в Великую Отечественную солдаты шли в бой и на подвиг только под дулами заградотрядов.

Но Путину и этого показалось мало. Он, как рассказал недавно Валентин Распутин, бесстрашно добрался и до Куликовской битвы. Заявил, что там «не все так просто», что, оказывается, решающую роль в нашей победе сыграла татарская конница, а вовсе не воины Дмитрия Донского. Почти семьсот лет никто, включая Татищева, Карамзина, Соловьева, не мог это установить, и вот только Путин со своими советниками, вроде Павловского и Радзинского, докопались до истины. И потому перестаньте, мол, вы, русские пентюхи, гордиться той победой. Дайте срок, он храбро доберется и до Ледового побоища 1242 года и объяснит нам, что этой победой над немецкими захватчиками мы обязаны не нашим предкам, воинам Александра Невского, а чуди белоглазой. Ничего удивительного! Упразднили же они орден

Александра Невского, как и ордена Суворова, Ушакова, Кутузова, Нахимова…

Президент Путин не только не знает и не понимает роли русского народа в стране и в мире, он не понимает, не знает и того, какой была вся страна в целом, в которой он прожил большую часть жизни. Это уж так наглядно показал Закон № 122 о монетизации льгот. Путин заявил, что в советское время льготами пользовались лишь 10 % народа, остальные не имели никаких льгот, и вот, дескать, мы, народные радетели, восстанавливаем справедливость.

Академик Д.С. Львов крикнул ему со страниц «Литературной газеты»: «Это неверно! 100 процентов населения России и СССР были льготниками. Льготы имели все. Для всех было бесплатным медицинское обслуживание, все бесплатно получали образование. К тому же на Западе всегда удивлялись нашему крайне низкому уровню оплаты жилья, проезда в общественном транспорте и т. д.». Сама система социализма благодаря своим великим созидательным возможностям — это система льготной жизни для всей страны, для всего народа.

Путин теперь уже немало поездил по белу свету. Пусть бы указал нам хоть одну страну, кроме КНДР и Кубы, где бесплатно лечат и бесплатно учат. Пусть назвал бы хоть один город, где плата за жилье составляет 3–5 процентов дохода семьи, как было в стране социализма. У нас за пять копеек можно было весь день кататься в метро и сделать сколько угодно пересадок. Может быть, в Нью-Йорке или Лондоне тоже так? Пошлите туда директора ФСБ Патрушева, пусть разведает. Но и без разведчиков известно, например, что там при каждой пересадке взимается новая плата, и не пять копеек.

Академик Львов говорит: «Оставлена советская зарплата, а на все товары и услуги цены отпустили, и они тут же устремились к мировым. А это означает разорение большей части народа (не забудьте первограбителя: малограмотный прохвост Гайдар. — В.Б.). В этих условиях проводить монетизацию льгот— преступление. В нашей экономической политике все вверх ногами. Люди, принимающие решения, ничего не читают и не желают ничего знать».

* * *

Перед отъездом в Братиславу в беседе с журналистами Путин гордо и смело заявил: «Четырнадцать лет тому назад мы выбрали демократию и никуда с этого пути не свернем». Сударь, вы не демократию выбрали, а пучину дерьма. Фигурально выражаясь, перед вами был величайший в мире, но в последние годы несколько засоренный водоем, допустим, некий Байкал. Надо было заняться очисткой, чтобы вернуть воде кристальную чистоту. Работа предстояла трудная, хлопотная, долгая. Но вы к ней не способны, не умеете, не знаете ее. Но вам во что бы то ни стало хотелось чего-то нового, притом тотчас. И вот вместо очистки с помощью своих реформ вы принялись загаживать Байкал. Теперь он уже полон. И в своих фекалиях вы пытаетесь утопить великий советский народ, прежде всего — русских. Спросили бы в Братиславе у Буша об этом. Он подтвердил бы.

Но это президента не беспокоит, дни и ночи барахтаясь в Байкале, он думает о другом. Об этом «векам, истории и мирозданью» Путин поведал на недавних международных церемониях в Освенциме: «Мы обязаны в один голос заявить нынешним и будущим поколениям: никто не может и не имеет права быть равнодушным к антисемитизму, национализму, ксенофобии, расовой и религиозной нетерпимости» («ЛГ» № 4435). Антисемитизм у него на первом месте. Антисемитизм — главная забота Путина, он ему спать не дает, а для русофобии и места в речи не нашлось.

Для исчерпывающей в этом вопросе характеристики Путина достаточно назвать лишь одно имя из его правительственного окружения: Швыдкой. Этого невежественного наглеца, постоянно оскорбляющего русский народ и разжигающего антисемитизм, Путин много лет держал на посту министра культуры, да и теперь, вместо того чтобы посадить прохвоста на скамью подсудимых вместе с Кохом, как во Франции собираются посадить за антисемитизм Жан-Мари Ле Пена, Швыдкому предоставили еженедельную часовую программу на телевидении, где он продолжает свое подлое русофобское дело.

Нет, Виктор Аркадьевич, Путин не трус, он — бесстрашный швыдковский прихвостень. Таким и останется в истории.

2007 г.

 

КУЛЬТУРКИ НЕ ХВАТАЕТ

Мне позвонил мой добрый друг Игорь Ляпин: «Старик, зайди в Союз писателей. Тебя здесь ждет персональное приглашение в Кремль. С тобой хотят встретиться патриарх и Путин». Я опешил. Что такое? Знать, где-то медведь сдох. Ельцин, именовавший себя Верховным главнокомандующим, к каждому Дню Победы присылал записочки: желаю, мол, здоровья и благоденствия, как самому себе, драгоценному. Но рюмочку пропустить, побеседовать, чайку попить с баранкой ни разу не пригласил, ханыга. Видно, боялся за рюмкой расслабиться и проговориться, сколько они там с Пал Палычем рассовали по разным углам подлунного мира моих кровных. А тут! Я обомлел… Что ж, говорю, меня одного приглашают? Оказывается, нет, многих из нашего Союза. Все равно интересно. Ведь тот-то одних лишь своих собирал: Марка Захарова, Вознесенского с женой, говорящей человеческим голосом, Михаила Глузского, до восьмидесяти лет остававшегося латентным антисоветчиком, и тому подобную художественную публику. Говорят, и баранки выставлял на стол.

Ладно, поехал я в Союз, взял роскошный билет-приглашение, почему-то зеленого цвета, как мусульманское знамя, с двуглавым ельцинским орлом и с обращением «Господину Бушину B.C.». Дожил на восьмом десятке! Как у них просто. Новый демократический вариант старой теории «стакана воды»: был член Политбюро — стал антисоветчик, вчера «товарищ»— сегодня «господин», совсем недавно — красная звезда да серп и молот, сейчас — двуглавый. А ведь за всем этим живые люди, в том числе не только школьники, за этим прожитые жизни, присяги, привычная форма одежды, ордена…

Что ж, мне было о чем поговорить и с патриархом, и с ельцинским выдвиженцем в президенты. Я подумал, что патриарха спрошу, например, за что он, будучи в Германии, приносил извинения немцам, коих мы, вопреки их отчаянному сопротивлению, стоившему нам миллионов и миллионов жизней, спасли от фашизма — за это, что ли? Спрошу еще, помогают ли ему американские раввины в борьбе против антисемитизма в России, о чем он просил их в США. Наконец, уверен ли он и теперь, после отставки Ельцина, что в свое время выразил волю всех верующих, когда в день тезоименитства названного субчика на глазах всего народа подарил ему золотую статуэтку равноапостольного князя Владимира Святого, чувствительно присовокупив при сем: «Вы уж простите меня, Борис Николаевич, за стариковскую бесцеремонность, но не могу удержаться и не сказать вам прямо в глаза: вы у нас теперь — чудным образом воскресший из мертвых князь Владимир Красное Солнышко. Истинно говорю вам! Солнышко № 2-бис…»

Кое о чем спросил бы я и Владимира Путина. О том, например, с какой стати отставной инвалид Ельцин со свитой, по зарубежным данным до 180 гавриков, прокатился в Святую землю за народный счет? Ведь один лишь авиабилет — тысяча долларов, да еще проживание каждого гаврика в люксовском номере суперотеля «Хилтон», да еще жратва. Одного Чубайса прокормить чего стоит. Он, говорят, за единый присест полпоросенка весом с Гайдара съедает. Во сколько же обошелся этот богопротивный вояжик вчерашних членов «Союза воинствующих безбожников» народу и стране, где 50 миллионов бедствующих и голодающих?

Вот Евгений Евтушенко, пламенный певец коммунизма, обитающий ныне в США (там освободилось место Виталия Коротича, вернувшегося в Киев, где редактирует ныне газету «Бульвар», нашел, наконец, свое истинное призвание!), подал в эти дни голос из-за океана. Начал, как всегда, с хлесткого вранья: «В романе Дудинцева «Не хлебом единым» мальчишки подбирают на снегу около вокзала апельсиновую кожуру и с любопытством нюхают этот неизвестный им фрукт»… Есть в романе и снег, и апельсиновая кожура, но нет нюхающих ее мальчишек как символа нищеты и дикости. Это вранье о прошлом, а дальше уже о дне нынешнем: «Сегодняшнее «младое племя» России, слава Богу, не знает, что такое очереди за апельсинами и бананами»… Да, названные 50 миллионов не знают ныне очередей за апельсинами, но и о самих апельсинах знают разве что по роману Дудинцева.

Спросил бы я еще у Путина, чего это ради отставному держиморде предоставляют в Кремле персональный кабинет, оборудованный как президентский, включая не только теплый санузел, но и узел космической связи. Уж если старцу так трудно расстаться с Кремлем, выдайте ему тулуп, автомат Калашникова и поставьте у Спасских ворот, пусть стоит, в кулак дует. Это ж гораздо легче для казны. Ну можно еще сотовый телефон выделить для переговоров с супругой да с Бородиным, и все. Интересно бы узнать также, где на душу населения приходится больше демократии: в огромной России, где отставного забулдыгу объявили неприкасаемой священной коровой, как и весь его коровник, или, например, в небольшой Германии, где отставного канцлера Коля за финансовые проделки привлекают к суду и обещают ему, Отцу народа, пять лет на нарах. В нашей необозримой России, где отныне никого из обитателей помянутого коровника нельзя даже привлечь к допросу, или, допустим, в крошечной Южной Корее, где недавно за превышение полномочий приговорили к смертной казни двух подряд президентов. Ах, если бы получить ответ!

* * *

И вот я в Кремлевском дворце съездов. Народу — тьма. И все какие фигуры! Общеизвестные и важные, как субъекты Федерации! Одних бывших премьеров целая охапка.

И политики, и писатели, и артисты, и бесчисленные президенты бесчисленных фондов, и просто белокрылые ангелы, на которых печать негде ставить. Давненько не бывал я в таком бомонде. Невольно вспомнились строки Хомякова, о котором мы и дальше упомянем:

Вот прошелестел мимо белоснежными крыльями знаток Макиавелли и Мао Цзэдуна, несбывшийся академик Федя Бурлацкий, как всегда, с молодой дамой. А это кто — в кирзовых сапогах и при бабочке? Никак подзабытый писатель Василь Быков? Каким ветром занесло из Финляндии, куда он сбежал от ужасной жизни в родной Беларуси, словно какой-нибудь Собчак в Париж? А, впрочем, как не сбежать, если сограждане пропускают мимо ушей то, говорит, «что исходит от современного апостола Беларуси, от Зенона Позняка». Оный Зенон, как известно, тоже сбежал, но на другой конец света — в США. Поди, вместе с Евтушен-кой пока едят там апельсины бочками, но скоро, ей-ей, будут лишь нюхать кожуру, или откроют тараканьи бега, или начнут мастерить тряпичные петрушки в образе Ельцина да Шушкевича и ходить с ними по базарам, выкрикивая по примеру славного генерала Черноты:

Так Быков это или нет? Уж больно ликом страшен, словно вся злоба и желчь вылезли наружу. И нос, как морковка, сделался. С чего бы уж нос-то? Вполне возможно, что Быков и есть. Он недавно прикатил в Москву, и в самом Большом театре в присутствии самого Бориса Николаевича сама Зоя Борисовна Богуславская, автор знаменитой трагедии «Контакт» и эпопеи «Транзитом», а ныне говорящая жена самого Андрея Вознесенского, вручила ему Девятого января, в Кровавое воскресенье, премию «Триумф». Это, как пишет газета «Культура», «одна из самых таинственных премий». Действительно, членами жюри состоят двадцать будто бы всем известных и признанных «выдающихся деятелей российского искусства», они тайно выдвигают кандидатов на премию, никакого публичного обсуждения кандидатур не устраивают, «обсуждение проходит в обстановке строгой секретности», и даже стенограммы и протоколы заседаний не ведутся. Что такое? Как в масонской ложе. И при этом кое-кто еще то и дело потешается над приверженностью коммунистов к секретности! Уж со Сталинскими-то премиями во времена ужасного культа ужасной личности все было наоборот. Публиковались имена кандидатов и тех, кто выдвинул, и шло долгое обсуждение в газетах, журналах, на радио, и знали мы наперечет членов Комитета по премиям. А тут — на тебе, сплошная непроглядная демократия, а все делается под ковром! Здесь сама собой напрашивается такая перпендикулярная параллель: процессы 30-х годов, которые проходили открыто, публично, в присутствии представителей советской и зарубежной прессы, и — тайная подковерная работа яковлевской Комиссии по реабилитации.

Остается добавить, что фонд Сталинских премий составляли гонорары за издания произведений И.В. Сталина, а фонд «Триумфа» — 250 тысяч долларов каждый год на пятерых— карманные деньги всем известного благодетеля Бориса Абрамовича.

Как известно, Сталин помогал многим. В «Досье» № 3, выпускаемом «Гласностью», напечатано его письмо другу молодости Петру Каканадзе, пережившему пожар:

«Петр, здравствуй!

Как видно, мою телеграмму получил. Посылаю 2 тысячи рублей. Больше нет у меня. Эти деньги из моего гонорара. В основном гонорары мы здесь не получаем, только в исключительном случае получаем иногда. Для меня твоя беда — исключительный случай, и поэтому я взял гонорар, чтобы использовать для тебя. Кроме этих денег, тебе дадут в долг 3 тыс. рублей, я об этом говорил Берия (секретарю областного комитета Закавказья). И он дал слово: «обязательно выполню».

Итак: 2 тыс. рублей получай как дружеский подарок от меня и 3 тыс. руб. — как долг.

Живи долгие годы.

Твой Сосо.

7.12.33 г.»

В архиве Сталина есть документы, свидетельствующие, что он помогал нуждающимся товарищам и позже, причем посылал суммы гораздо более значительные. Так, В.Г. Соломину в Туруханск— 6 тысяч, М. Дзерадзе и Г. Глурджидзе в Грузию— по 30 тысяч, П. Капанидзе— 40 тысяч… Вот и не дает Борису Абрамовичу спокойно спать пример тирана. Вот и отвалил он финскоподданному Быкову 50 тысяч.

Нет, я не хочу сказать ничего плохого о лауреатах «Триумфа», пусть на здоровье триумфаторствуют. Однако…

Наградили «Триумфом», например, Беллу Ахмадулину. Прекрасно! «Вы молоды, вы пахнете бензином…» А Сталинскую получили Ольга Берггольц и Маргарита Алигер за произведения о героях Великой Отечественной войны. Отметили «Триумфом» кинорежиссера Алексей Германа. Замечательно, если вам по душе его друг Иван Лапшин. А Сталинских премий были удостоены Эйзенштейн и Пудовкин, Пырьев и Довженко, Александров и Герасимов, Козинцев и Ромм… Порадовали «Триумфом» балерину Нину Ананиашвили. Исполать! А четыре Сталинские премии, да еще Ленинскую, получила Галина Уланова… Нет, нет, я не хочу поставить под сомнение «триумфаторов», но все же, все же… Все же курица не птица…

Однако всматриваюсь в человека, похожего на Быкова. Если был бы уверен, что это он, подошел бы и сказал: «Триумфатор, читал я, что всех русских, живущих в Белоруссии, вы объявили «пятой колонной»; говорили мне, что вы еще и против Союза с Россией. Что ж, тогда поцелуйтесь с Явлинским и Кириенко. Последний даже грозил в суд подать на родину в случае этого Союза. А про себя скажу: в 1943–1944 годах я всю Беларусь протопал наискосок от Наровли до Гродно со своей 50-й армией, потеряв при этом и уложив на вечный сон в белорусской земле немало сверстников и друзей, в большинстве своем — русских. Вы не забыли ли, триумфатор, зачислить и их в «пятую колонну»? А в Минске давно живут со своими семьями две мои сестры. Тоже «колонна номер пять»? Да вы сами-то, триумфатор, случаем не из «палаты номер шесть»?» Увы, кажется, это был не Быков…

* * *

Но вот и звонок. Народ устремляется в зал. Я занимаю место в 23-м ряду у самого прохода. Справа над сценой — большой лик Христа, слева— Богородица с Младенцем, на стенах— эмблемы юбилейного Рождества. Моя соседка справа — давняя знакомая, скромная и, как тут же вдруг обнаружилось, очень религиозная женщина. Между нами происходит мини-дискуссия. Разумеется, она спрашивает: «Вы верите в Бога?» О, куда ныне деваться от этого вопроса! Как совсем недавно столь же обязательно: «Вы за «Динамо» или за «Спартак»?» Устало, но внятно отвечаю: «Я в Бога не верю, но он, Всеведающий, в меня верит, ибо знает, что я Его не подводил и не подведу». Соседка смотрит на меня изучающим взглядом апостола Петра у ворот рая.

Внимание! На сцену выходят их высокопреосвященство и полковник Путин. Подчиняясь древнему советскому инстинкту, все встают. Перед Владимиром Святым я бы тоже встал, но с какой стати вставать перед человеком, который считает Владимиром наших дней душителя моей Родины? Да и перед Путиным нет причины вскакивать. Вот если скажет хорошую речь, тогда, что ж, можно и похлопать. А какого рожна заранее-то из кожи лезть? Помнится, здесь, в Кремле, но в другом зале на подобной встрече творческой интеллигенции я и перед членами Политбюро не вставал к изумлению сидевших рядом Татьяны Глушковой и Юли Друниной. Недоразвиты у меня эти инстинкты — вскакивания и хлопанья.

А в Путине привлекательна его моторность. Успел уже везде побывать, даже в мой родной Литературный институт заскочил, хотя там студентов и преподавателей всего-то вместе сотни полторы. Между прочим, мне рассказывали, будто бы там ему кто-то попенял, что, мол, нехорошо было сказано «надо гадину истреблять на корню». Он признал и заметил: «Увы, культурки не хватает…» Что ж, сама нехватка, конечно, не радует, но откровенность заслуживает медали.

К тому же, Путин — не туп. Он хорошо обучаем. Может быть, лучше, чем Абрамович-Чукотский, восхищающий сообразительностью Березовского. Действительно, вспомните, Путин появился перед нами с ворохом нелепостей на устах. О вторжении чеченских бандитов в Дагестан сказал, что это, мол, зайцы с соседнего поля нагрянули, мы их в два дня перебьем. Потом поставил на одну доску Сталина и Ельцина — как же иначе, дескать, ведь оба верховные главнокомандующие! При вручении наград солдатам вздумал еще и поздравления от кремлевского чучела передавать. Культур-ка… Но, смотрите, уже избавился от умственной хвори, подцепленной, скорей всего, от Анатолия Парижского.

Но вот встал патриарх и подошел к микрофону. Я включил диктофон. Речь предстоятеля была достаточно краткой. Главным в ней был, разумеется, призыв к смирению, терпению и примирению. Чего еще властям надо? Удивило своей бодростью такое заявление: «Еще недавно, каких-нибудь десять лет назад, подобная рождественская встреча здесь, в Кремле, была бы немыслима, но сегодня вместе с церковью и государственные деятели, и военачальники, и деятели культуры, врачи и учителя, политики и журналисты…» Вообще-то говоря, представители всех перечисленных профессий собирались в Кремле или в Большом театре частенько всегда, в частности, и в пору Горбачева, деятельность которого во главе государства вы, ваше святейшество, еще будучи тогда митрополитом, именовали «титанической». Правда, собирались не по случаю Рождества, а, например, по случаю очередной годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, великой Победы над врагом, грозившим гибелью Отечеству, по случаю юбилея Пушкина или Толстого, Глинки или Чайковского, Сурикова или Репина… Да что ж перечислять! Вы же сами, ваше святейшество, не раз бывали в Кремле и на годовщине Октября, и на других празднествах.

Однако вот что ныне важно отметить. Да, десять лет назад немыслима была рождественская встреча в Кремле. Но тогда немыслимо было и многое другое. Например, празднество хасидов здесь же, в Кремле, среди святынь православия. А вот совсем другое. По дороге сюда на это пышное празднество мне встретились в переходах метро и на улицах шесть нищих и не меньше дюжины проституток. Десять лет назад это было немыслимо, невообразимо. А вернусь я домой после этих возвышенных рождественских речей и песнопений, включу телевизор, и в уютный дом мой ворвется гнусная орда содомитов. Десять лет назад в нашей стране это не могло никому присниться в самом страшном сне, но уже планировалось там, где вы, ваше святейшество, взывали к раввинам о помощи в борьбе против русского антисемитизма…

Начинает речь Путин:

— Я бы хотел сегодня вспомнить первого президента России Бориса Николаевича Ельцина…

Где-то сзади, в углу зала, раздаются аплодисменты и длятся семь секунд.

— В новое тысячелетие Россия вступает обновленным государством.

Речь идет в первую очередь об объединении нации во имя повышения авторитета и достоинства страны на основе общечеловеческих гуманистических принципов, историческим и логическим продолжением которых стал приоритет права и свобод…

Какое обновление, когда экономика упала до уровня первого года первой пятилетки? Какие авторитет и достоинство страны, когда официальные лица США говорят нам в глаза: «Мы совершили большую ошибку, позволив России считать себя самостоятельным государством». Какие права и свободы, если народ не защищен от нищеты, болезней и убийц… Не иначе, как Анатолий Парижский сочинял этот рождественский спич…

Когда я размышлял над словами Путина о «объединении нации», моя тихая набожная соседка спросила меня:

— А вон там, впереди, не Чубайс ли?

Я вгляделся. Да, это был он.

— Как вы думаете, сколько тут метров?

— Пожалуй, метров пятнадцать.

— С такого расстояния я бы не промахнулась, — задумчиво сказала тихая набожная соседка и посмотрела на Чубайса взглядом то ли Веры Засулич, то ли Марии Спиридоновой. Вероятно, она имела в виду — плюнуть.

— Т-с-с… Пока давайте слушать…

— 90-е годы в новой России — это время становления новых отношений государства и церкви, отношений исключительно уважительных…

Ну, началось-то становление еще в сентябре 1943 года, когда товарищ Сталин пригласил сюда, в Кремль, высших иерархов церкви, душевно побеседовал с ними и распорядился выполнить все их просьбы… Что ж, никто не против уважительного отношения государства к церкви, но почему же все эти 90-е годы уважительное отношение к церкви сочеталось у государства с издевательским отношением к народу — это по-божески?

— Именно эти новые формы жизни, а также неустанный труд духовенства во многом позволили сохранить гражданский и межконфессиональный мир в стране…

О каком мире он декламирует, когда в Чечне льется кровь и уже, по официальным данным, погибли более 600 наших солдат и офицеров?

* * *

На заднике сцены находился большой телеэкран, справа и слева от сцены — два поменьше. И вот после этих двух речей там одна в трех лицах появилась всем известная диктор телевидения милая Анна Шатилова. Она сказала, что когда-то славянофил Хомяков выдвинул идею объединения всех людей на основе любви к Богу, красоты, нравственной полноты жизни и свободы личности. И вот, говорит, мы обратились к известным политикам, а также к патриарху с просьбой высказаться на сей счет. И дальше на протяжении всего вечера между музыкальными и литературными номерами возникали на трех экранах по очереди эти политики и патриарх со своими размышлениями о сих предметах.

Первым был Евгений Примаков, вторым— Геннадий Зюганов, а третьим… хотите верьте, хотите нет… Жириновский! Право, уж лучше бы Сванидзе посадили, лучше бы Доренко, даже Новодворскую легче было бы вынести, а тут…И это на рождественском вечере в Кремле в компании с его святейшеством! Вот уж что особенно немыслимо было десять лет назад…

Вам приятно в великий праздник видеть эту личность? Вам интересно знать, что он думает, допустим, о нравственной полноте жизни? Разве вы недостаточно осведомлены о полноте, разнообразии и безобразии его собственной жизни? Или организаторы вечера полагают, что Алексей Хомяков говорил от лица таких, как Жириновский, когда писал:

Уж особенно не нужна этому рождественскому собеседнику патриарха правда на суде, которым грозит ему, как пишут об этом «Советская Россия» и другие газеты, юная молдаванка Мария Новак, изрядно потерпевшая от неуемного стремления Жириновского к нравственной полноте жизни.

Размышлизмы Жириновского о нравственности, о божьей благодати, а потом еще лекции на эту же тему какой-то Гули, президентши какого-то очередного фонда, доконали меня. Я попрощался с Верой Засулич и, пригнувшись, направился к выходу.

…Ночь была теплой и звездной. От Кутафьей башни я повернул направо, медленно шел по темному и безлюдному Александровскому саду и читал вслух Хомякова:

Меня прервал тихий голос:

— Подайте Христа ради…

2007 г.

 

ПРЕЗИДЕНТ, СТАНЬ РУССКИМ!

Кое-кто из моих знакомых уже откликнулся на призыв президента Медведева помочь ему спасти родину, а для начала пособить в составлении ежегодного послания к парламенту в ноябре. Ну, как не выручить молодого человека, начинающего политика!

Но меня смущало то, что со своей великой статьей «Россия, вперед!» президент обратился к народу через Интернет. Неужели думает, что все 145 миллионов любимых соотечественников уже обинтернечены? Да знает ли он еще и о том, что компьютер и интернет совсем не бесплатны, а 35 миллионов у нас бедствуют, особенно сейчас, в пору кризиса, да и сводящим концы с концами не до интернета? К концу октября, т. е. почти за два месяца, прислали ему 13 тысяч интернет-писем. Да это же для такой страны даже не капля в море, а одна молекула Н20 в океане. Вспомните, сколько народа принимало участие хотя бы в обсуждении проекта Конституции в 1936 году или Программы КПСС в 1961-м. Миллионы!.. Так почему бы президенту, принимая во внимание исключительность его обращения, не напечатать его еще если уж не в «Правде», «Советской России» и «Завтра», то в гораздо более многотиражных изданиях демократов?.. Думается мне, что уже в способе публикации обращения видно непонимание, незнание страны и времени. Через интернет— это все равно, как если бы Сталин свою великую речь 3 июля 1941 года произнес не по радио, а огласил в мегафон с Лобного места. А ведь сейчас положение страны хуже, чем тогда.

Однако мой гуманизм поборол мой скептицизм, и я тоже кинулся на помощь, бросил спасательный круг, даже несколько. Первым было письмо с приложением:

«103073. Москва, Кремль.

Президенту РФ тов. Медведеву А.Д., автору статьи «Россия, вперед!»

Уважаемый тов. Медведев!

Прежде чем оглашать державу стоном «Россия, вперед!», полезно было бы изучить прилагаемую работу «Грозящая катастрофа и как с ней бороться», написанную, возможно, известным Вам публицистом В.И. Ульяновым-Лениным в сентябре 1917 года, т. е. еще до того, как большевики взяли власть, а страна находилась в более отчаянном положении, чем сейчас. Позвольте напомнить, что, взяв власть, они, вандалы-большевики, под руководством автора упомянутой статьи и спасли страну от катастрофы.

Думаю, что статью Вам надо изучить, а потом передать тов. Путину с целью совместного обсуждения с участием ваших умных супруг.

Пошлите ксерокопию статьи и другу своему В. Грызлову, который вопил вслед за Троцким, что Ленин жаждал поражения России в мировой войне. Разжуйте ему, что, даже не будучи у власти, Ульянов думал, как спасти родину. А в 1919 году, когда еще шла Гражданская война, сей шпион в числе других враждебных России злодеяний, например, подписал еще и декрет «О ликвидации неграмотности», которой страдало тогда 75 процентов населения.

Желаю успеха!

2 октября 2009».

Через несколько дней бросил второй круг по адресу:

«123242, Краснопресненская набережная,

Дом правительства. Главе правительства Р.Ф.

тов. Путину В.В., вероятному соавтору

статьи «Россия, вперед!».

Первая половина письма была примерно о том же. А кончалось так:

«Надеюсь, статья В.И.Ленина поможет Вам предотвратить катастрофу. Изучив и законспектировав, передайте ее тов. Медведеву, чтобы потом обсудить вместе с участием ваших образованных супруг, но — в отсутствие Кони.

Думаю, мое письмо и предложение Вас не удивят, как никого не удивило, что тов. Зюганову на день рождения Вы подарили «Коммунистический манифест» Маркса и Энгельса. Что ж, это естественный процесс взаимного обогащения патриотов России.

Желаю успеха!

6 октября 2009».

* * *

Но обратимся, наконец, с самой статье. Проницательный Юрий Мухин пишет: «Нет ни малейших сомнений, что Медведев эту статью не писал, скорее всего, и не читал». А я едва ли ошибусь, назвав тех, кто ее написал. Скорее всего, это сидящие в правительстве Эльвира в очках и Лорелея с золотыми кудрями. Уж очень много явно женских уловок и сугубо дамских хитростей, а уж логика — ну чисто бабская.

Смотрите, какова хотя бы эта логика. В статье названы пять «стратегических векторов» спасения, пять судьбоносных вопросов, которые стоят перед страной. И тут же сказано: «У меня есть ответы на эти вопросы». Если есть, то чего ж о помощи голосишь, чего взываешь? Работать надо!.. Но потом, оказывается, что никаких ответов у него и нет, а есть только благие намерения, отрадные пожелания, маниловские мечтания да еще опять же явно не мужского происхождения лукавство, ужимки, умолчания.

Например: «Мы, современное поколение, получили большое наследство». Не большое, сударь, а великое, грандиозное, небывалое, — какое не получало ни одно поколение. Почему, зачем принижено? Потому, что это советское наследство.

«Наследство, завоеванное, заработанное упорными усилиями наших предшественников». Каких ваших предшественников— святого Николая Кровавого, путинского любимца Деникина, прославляемого американского живодера Колчака? Нет, речь идет не о ваших, а о наших предшественниках— о Советском народе.

«Мы располагаем гигантской территорией, колоссальными природными богатствами, солидным промышленным потенциалом». Тут следовало бы напомнить, что наши предшественники — Ленин и Сталин — сперва сохранили страну от развала на множество госкусков, а позже без единого выстрела увеличили территорию страны, вернув Западную Украину, Западную Белоруссию, Бессарабию, а затем, правда, уже с оружием в руках— и кое-какие еще земельки на западе и востоке, а ваши предшественники — шкурник Горбачев и алкаш Ельцин — без единого выстрела отдали 5 миллионов квадратных километров Советской земли. Это, во-первых.

А во-вторых, тут хорошо бы пустить хоть крокодилову слезу о том, что эти богатства, принадлежавшие народу, отданы вами — тем же алкашом, страдавшим недержанием мочи, и его избранником в руки кровососов вроде Дерипаски.

В-третьих, не «солидный», а второй в мире промышленный потенциал доведен вами до того, что какой-то новый тип электролампочек, которые вы запланировали ввести через несколько лет, подаете как промышленную революцию. И говорится это в дни катастрофы на Саяно-Шушенской ГЭС, происшедшей из-за вашей бездарности, безответственности и скупердяйства. И вы об этой катастрофе — ни слова.

В-четвертых: «Мы располагаем впечатляющим списком (!) ярких достижения в области науки, техники, образования, искусства». Привел бы хоть пяток имен из этого «впечатляющего списка». Увы, это опять были бы только советские имена. А у вас корифеи в области науки — Кашпировский, техники (подсчета голосов) — Чуров, образования — Фурсенко, искусства — шаман Эдвард-оглы-Радзинский.

В-пятых: «Мы располагаем славной историей армии и флота, ядерным оружием». Какой армии? Красной, Советской. Какого флота? Красного, Советского. А откуда взялось у вас атомное оружие, которое ныне только и спасает нас? Из советского наследства. Но не могут выговорить такие слова кремлевские манкурты. А располагать славной историей армии — хорошо. Но еще лучше — иметь славную армию. Но где, в чем слава армии Грачева — Сердюкова? Разве что в великой победе над грузинскими бегунами на дальние дистанции. Так этой войны вообще могло не быть, если бы вы, президентушка, не туризмом по Енисею занимались, не сидели по два часа у компьютера, а решились бы своевременно сказать веское слово.

В-шестых: «Мы располагаем авторитетом державы, игравшей значительную, а в некоторые периоды и определяющую роль в событиях исторического масштаба». Господи, какая увертливость, какой страх перед Новодворской произнести слово «СССР». Это же он, СССР, был страной, игравшей не «значительную», а великую роль, и не в «некоторые периоды», а на протяжении почти всего XX века до вашего прихода. Одной этой фразы достаточно, чтобы оценить всю статью: увертливость, трусость, убожество мысли и языка.

Ну, хорошо, хотя вся статья выдержана в духе такой вот изящной дамской болтовни и никаких ответов в ней нет, поверим, однако, что они у Медведева все-таки есть. Поверим. Но тут же нельзя не спросить: а с кем, батюшка, вы намерены эти вопросы решать? Надо думать, прежде всего с партией «Единая Россия», со спикером Госдумы Грызловым, с Исаевым, Морозовым, Володиным… Вот самый умный из них — В.Грызлов. Он обессмертил свое имя афоризмом: «Дума — не место для дискуссий!» И в эту государственнную голову не могло прийти, что будет, если в перерыве между заседаниями приспичит ему посетить туалет, а там — Жириновский с ружьем преградит ему дорогу и скажет: «Подите прочь! Туалет— не место для мочеиспусканий». Но это пустяк! А ведь что может случиться хотя бы в тот скорбный день, когда Грызлов повезет на кладбище свою любимую бабушку. Его там спросят: «Что вы хотите?» Он ответит: «Похоронить любимую бабушку». — «И вы привезли покойницу? Так знайте же: кладбище — не место для покойников!»

* * *

Таков главный и лучший ваш кадр по государственной линии. А по идеологической? Вот Владимир Познер — едва ли не главный трубадур, защитник и певец вашего режима. Делает он это не впрямую, а с помощью вранья насаждает презрение и ненависть к русской истории, литературе, к советскому прошлому, к Сталину.

Каков гусь лапчатый! Он однажды заявил, что мне, родившемуся, крестившемуся и всю жизнь прожившему здесь, отлучавшемуся лишь на три года за границу по случаю войны, здесь схоронившему бабку и деда, отца и мать, сына и сестру, — в России не место! А ему, сыну эмигранта, родившемуся во Франции, жившему в США, прибывшему сюда лет в двадцать и двадцать лет клевещущего на нас, — место!

Он по случаю недавнего своего юбилея сказал: «Если мне не дадут работать на ТВ, я тут же уеду. В России меня держит только моя работа». Отменно оплачиваемая. «Я не русский человек, — сообщил он всех поразившую новость, — это не моя родина, я здесь не вырос, я не чувствую себя здесь полностью дома, и от этого очень страдаю». И опять: «Я чувствую себя в России чужим. Я не считаю эти улицы для себя своими». Ах, страдалец! И мы тебя чувствуем чужим, ну просто таким чужим, как крокодила из Миссисипи, если они там водятся. Однако, что ж, иностранец может так чувствовать себя на чужбине, но чтобы всем известный в стране человек, постоянно поучающий граждан страны, все это с вызовом афишировал… Какая невоспитанность, какое плоскостопие ума и рахитичность души! Иначе говоря, какое хамство!

«Своими я считаю парижские улицы. Недавно я был в Париже и чувствовал там себя абсолютно счастливым». Чего ж не остался во имя абсолютного счастья? «И если у меня нет работы, я поеду туда, где чувствую себя дома. Скорее всего, я уеду во Францию». Не только в Китае или Америке, но и в Лихтенштейне, в Монте-Карло, ему сказали бы: «Ну и шпарь туда, печеночный сосальщик!» А у нас он — известнейшее в стране телетрепло государственного канала, какой-то академик, даже президент. И не уедет он во Францию, где с русскими деньгами чувствует себя абсолютно счастливым, потому что там никому не нужен, занимать такое место и грести такие деньги он может только в России при нынешней национально бесполой власти. И вы, Медведев, указать Познеру на дверь никогда не посмеете.

Любимый предмет познерского ковыряния — патриотизм. Сергей Ковалев однажды заявил, что Лев Толстой сказал: «Патриотизм — это последнее прибежище негодяев». Однако вскоре выяснилось, что афоризм принадлежит английскому писателю Сэмуэлю Джонсону (1709–1784). Но, во-вторых, так мог сказать и Толстой, ибо речь тут идет не о патриотизме, а о негодяях, которые прячутся за патриотизмом, как за самой надежной стеной. Но Познер подхватил афоризм в ковалевском толковании. Ему это было очень нужно для того, чтобы высмеять русский патриотизм!

Сей телефранцуз пускается еще и в рассуждения о русском характере: «В российском менталитете негатив закреплен. Мы (и он с нами! — В.Б.) всегда начинаем ответ словами «нет» или «не получится», «это невозможно». Ну, правильно, иногда мы так отвечаем. Например, в 1941 году Гитлер задал нам вопрос: «Хотите быть моими рабами?» Мы всем народом сразу ответили: «Нет, не получится, это невозможно». И Гитлеру свернули шею. Это оказалось возможно.

А у Познера есть и еще укор нам, русским: «Если американцу сделать какое-нибудь (?!) предложение, первое, что он будет делать — думать, как это осуществить». Вранье. Клевещет и на американцев. Первое, что «будет делать» разумный американец, — подумает: дельно ли, выгодно ли, законно ли и лишь потом, если нет противопоказаний, — как осуществить это предложение. «А у россиянина первым ответом будет: «Это невозможно!» Ну, какое французское долдонство! Так он говорит о русских, создавших великую страну, сверхдержаву, наступавшую на пятки его Америке, и если бы не банда предателей, сейчас Америка мечтала бы разглядеть вдали русские пятки. Вспомнил хотя бы, если слышал, россиянина Чичикова. Он объехал других россиян— Манилова, Плюшкина, Коробочку, Ноздрева… И всем делал невероятное предложение: продать ему мертвые души. И что же? Ни один не сказал: «Это невозможно!» Все продали. И только Манилов вначале немного замялся: «А не будет ли сия негоция нежелательна для будущих видов отечества?»

А французский знаток русской души продолжает: «Даже когда русские люди встречаются и спрашивают «Как дела?», в лучшем случае отвечают «Нормально». Сказать «Хорошо» или «Отлично» как-то неловко». Мыслитель, было время, когда советский поэт писал:

Народ повторял за поэтом: «И того лучше!» И не ваш ли батюшка Владимир Соломонович Познер (1905 —?) так обожал этого поэта, что Корней Чуковский 5 декабря 1920 года записал в дневнике: «Никогда не забуду маленького, черненького Познера, который отшибал свои детские ладошки, аплодируя его стихам».

И народ повторял: «Никогда — до Советской эпохи!»

* * *

А вот взгляд академика на сферу его любимой профессиональной деятельности: «По телевидению не нужно давать концерты Чайковского. Телевидение это совсем другое». Какое другое? А вот, говорит, что определяет его суть: «Публика хочет смотреть и криминал, и то, что можно назвать подглядыванием в замочную скважину… Люди хотят знать об убийствах, изнасилованиях, наводнениях и катастрофах…» Подглядывание во все времена у всех народов считалось подонством. Гамлет от имени всего прогрессивного человечества заколол шпагой царедворца Полония, который пытался за ним подглядывать. А ставить это гнусное занятие в один ряд с наводнением и катастрофой может только сверхподонок. Разумеется, многое из того, что названо, телевидение должно показывать, но оно же у нас завалено сплошь кошмарами и мерзостью вплоть до половых актов на экране. И конечно, везде есть и всегда были люди, охочие до таких зрелищ. Однако даже антисоветчик Виталий Гинзбург, академик, Нобелевский лауреат, сказал: «Если будет написана история нынешнего времени, то честный исследователь назовет наше телевидение преступной организацией». И Познер — один из главных руководителей этой организации. А вы, тов. Медведев, награждаете их орденами.

«Настоящее телевидение, — говорит Познер, — это английское американское Си-би-си…» Это почему же? А потому, что «американское телевидение пропагандирует семейные ценности, там полицейские, пожарные, врачи — классные ребята. Эти истины возведены в ранг базовых ценностей общества». Да ведь так было до вашего нашествия и на нашем телевидении, в нашем кино. Классный парень полицейский? Пожалуйста, участковый милиционер Федор Иванович Анискин, великолепно сыгранный в кино великолепным Михаилом Жаровым. Классный врач? «Платона Кречета» или «Доктора Калюжного» смотрел? Едва ли! И он рад, что в Америке вот так, а в России ему и его сатрапам удалось устроить все наоборот: «Только начинаешь показывать позитив, зритель переключается на другой канал». Ну, что такое «позитив» по Познеру, мы знаем. Например, давнее вранье о том, что советский генерал Суслопаров, от нашей стороны присутствовавший 8 мая 1945 года при предварительной церемонии подписания капитуляции в Реймсе, по приказу Сталина расстрелян. Или вот недавняя беседа с ак. Ж. Алферовым. Там он сказал, что его семья вернулась из Франции в Россию в декабре 1952 года, и если бы через два месяца Сталин не умер, то наверняка вся семейка была бы тотчас посажена или расстреляна. Но зачем же они приехали, если точно знали, что «другу отца не повезло»: он вернулся в 1936 году и едва успел жениться, как его тотчас упекли аж, говорит, на 17 лет. Поди проверь!.. А он, оказывается, был замечательный человек, может быть, ровня Ходорковскому.

О нем так: «Я отдаю должное Ходорковскому, как человеку умному, умелому и дальновидному». Да как же он при таких достоинствах, особенно дальновидности, угодил на много лет в тюрягу шить варежки? Не в этом дело, говорит Познер, а в том, «зачем таких людей держать в клетке? Они что— опасные преступники?» Да, суд решил, что Ходорковский и Лебедев преступники. Познер не оспаривает справедливость решения суда. Более того, он — гляньте! — вопрошает: «Что, Ходорковский ни в чем не виноват? Достаточно посмотреть, как была проведена приватизация — это же грабеж средь бела дня. Небольшая кучка людей сказочно обогатилась, а гигантское количество людей стало нищим». Правильно. Так вот Ходорковский из этой самой кучки грабителей народа — один из опаснейших преступников. Признавая это, Познер, однако же, возмущен, что преступника — свой же человек-то! — держат в «клетке».

* * *

Но что Грызлов и Познер! Когда сам Путин… Вот Вы, товарищ Медведев, в этой статье говорите о «низкой правовой культуре» нашего народа, о неуважении к закону и т. п… Но ведь этого не было. Когда началось? Вы помните бегство Собчака? Когда этот прохиндей провалился на выборах, прокуратура заинтересовалась его деяниями и прислала ему повестку, надлежало явиться для допроса. Но Собчак не явился. Прокуратура шлет вторую, третью, пятую, десятую… Все это на глазах его бывшего заместителя Путина. Имелось законное право на привод уже после второй или третьей неявки без уважительной причины. Однако прокуратура решилось на это только после тринадцатой. И что Собчак? Ах! У него сердечный приступ, а его заместитель добыл легкий самолет марки «Сессна» и отправил страдальца в Париж. Что это как не вопиющее нарушение закона, противоправное укрывательство?

Вскоре никому не ведомый заместитель Собчака стремительно пошел в гору. И как только дошел до поста председателя ФСБ, тот получил возможность вернуться. И прокуратура больше уже не смела его трогать, ибо заместитель пошел еще выше. Что это как не бесстыдное удушение законности? И Вы, Медведев, эту историю знаете. И после этого поворачивается язык говорить о «правовом нигилизме» народа, поучать нас?

Вы заявили: «К недугам страны я отношу вековую коррупцию, с незапамятных времен истощавшую Россию». Коррупция — явление интернациональное, а Вы представляете ее пороком только нашего народа. Но все знают, что именно при нынешнем правлении она расцвела таким пышным цветом и до таких размеров, что нашим предкам не могло присниться и в кошмарном сне».

И вот Вам один из мощнейших толчков, открывших путь к этому расцвету. Помните, как Путин стал президентом? Ельцин, конечно, понимал, что он американский холуй, предатель, преступник и что дело может обернуться так, что за это придется отвечать. И искал спасения, перебирал людей, которые могли бы обеспечить ему безопасность: Черномырдин… Кириенко… Степашин… Примаков… Но по тем или иным причинам они не подходили. И вдруг— Путин! С этим договорились: я тебя — в президенты, ты мне — Указ № 1 о неприкосновенности всей моей семьи. И он начал энергично двигать будущего спасителя. Возможности для этого были огромные. Одно верноподданное телевидение чего стоило. И никому не ведомый подполковник КГБ стал президентом.

А кто несет главную ответственность за катастрофу Саяно-Шушенской ГЭС — Чубайс? Нет, он лишь подельник Путина, который столько лет пестует этого врага России. Попросите разыскать для Вас интервью Путина по вопросу энергетики. Ему журналист говорит: «Чубайс намерен ликвидировать единую энергосистему. Неужели мы поступим по Чубайсу?» Путин: «Мы поступим не по Чубайсу, а по уму!»

А как поступил? Именно по Чубайсу. Это и стало фактической причиной катастрофы на СШГ. То есть, будучи президентом, он лгал и знал, что лжет. Как знал, например, и то, что это ложь, провокация, издевательство, когда предложил Беларуси войти в состав РФ в виде обычных областей. Белорусы это отвергли, что и было его целью.

А сколько у вас вранья в деле машин и квартир для фронтовиков! Вы оба и ваши присные без конца об этом талдычите, но— никто из вас ни разу не назвал никаких цифр, которые показали бы масштаб вашей заботы. Почему? Да потому, что цифры с математической неотразимостью вскрывают весь ваш цинизм и бесстыдство. Так вот, нас, фронтовиков, осталось в России всего 680 тысяч. То есть мы, фронтовики, составляем менее половины процента населения. Это, во-первых.

А во-вторых, у подавляющего большинства фронтовиков есть жилье, бесплатно полученное при Советской власти. Словом, речь-то идет всего о нескольких тысячах нуждающихся. Их с трудом разыскивают и показывают по всем каналам тележурналисты: вот 87-летний Зиновий Васильевич Строганов, живущий в развалюхе— Новгородская область, 86-летний Павел Иванович Кривошеев — Кировская область, 85-летний Григорий Дмитриевич Зубков— Пензенская… Так о чем же вы два года балаболите, изображая себя радетелями фронтовиков и делая вид, что речь идет о каком-то грандиозном национальном проекте? Да именно так: ведь вы постоянно говорите о «всех фронтовиках». Так верещал на публику Путин и в беседе с Грызловыым 26 октября по телевидению. А тот еще и мурлыкал: «Есть определенная надежда… может быть… может быть… получат и те, кто не подал заявление в марте 2005 года…» Тут Путин все-таки прервал: «Какая разница, подавал заявление или нет. Надо всем дать!» Но ведь потребовалось полтора года, чтобы допереть, наконец, что речь идет о древних стариках и старухах, большинство которых просто не могут уже ничего слышать и знать о каких-то заявках.

* * *

После недавно пошедших грязных выборов Владимир Жириновский сперва по телевидению, потом в интервью «Независимой газете» сказал: «Вся Москва возмущена, вся страна возмущена. Все ненавидят Москву из-за Лужкова. Двадцать лет он ею управляет и все время такие вещи происходят. Это чудовищно! Судебная система полностью поражена в Москве, и это влияет на всю страну. Еще раз говорю: их всех надо арестовать. Им всем место на скамье подсудимых. Всем. Это грязь».

Однажды, прочитав какую-то мою книгу, Владимир Вольфович прислал мне письмо с предложением о сотрудничестве. Я отказался. А если бы сотрудничал, я бы сейчас помог ему наполнить конкретным содержанием безличное «все». Это не только Лужков и его жена-миллиардерша Бутыркина. Немедленно арестовать надо многих, начиная с Горбачева, Черномырдина, Грызлова, Сердюкова, Фурсенко и прожорливую стаю этих всех думских Исаевых, Володиных, Морозовых… Только немедленным арестом этих людей и скорым судом над ними можно завоевать доверие народа и спасти страну.

На днях Вы, Дмитрий Анатольевич, заявили: «Я — русский». Но, увы, до сих пор во всех вас не было ничего русского. Мало родиться русским— им надо стать. Возьмите хотя бы такую частность. Завел Путин собачку. Но она у него не Бобик и не Жучка, он дал ей изящное заморское имя Кони. Конечно, можно давать собакам любые имена. Но ведь народ видел по телевидению, как Путин в обществе Кони принимал министров, губернаторов, депутатов. Это по-русски? А как в Америке он плюхнулся на колени перед барбосом Буша-старшего и в нежном порыве прижался к нему. Это по-русски? И это видел весь мир! Назовите еще хоть одного русского государственного деятеля за тысячу с лишним лет нашей истории, который был бы способен на подобный фортель.

А Ваша супруга, товарищ Медведев, завела себе не иностранную собачку, а сайт в интернете. И какой она придумала себе адрес? А вот: FIRSTLEDY… Первая леди!.. Боже мой, даже адрес русский не желают взять, дай им и тут что-нибудь заморское и по языку, и по манере!.. Если даже в таких делах — а ведь это делается бессознательно по внутренней потребности или инстинктивному порыву — в вас нет ничего русского, откуда оно возьмется в делах больших.

2009 г.

 

ДАЕШЬ ЧЕРТУ ОСЕДЛОСТИ!

Наш замечательный президент Дмитрий Медведев решил переименовать милицию в полицию, то есть продолжить великое дело, начатое его учителями Ельциным и Путиным, — изгонять из жизни все советское и восстанавливать все царское. Правильно! Молодец! Достойный ученик!

Вспомните… Бессмертный Собчак провернул переименование героического Ленинграда в Петербург, как при царях, и город вскоре из второй столицы державы превратился в первую столицу преступности. И на телевидении появился цикл прекрасных передач — «Криминальный Петербург». В советское время высший орган законодательной власти назывался Верховным Советом. Прочь! Стала, как при Николае, — Дума. И результат налицо: Россия вышла на первое место в мире по абсолютной величине убыли населения и количеству самоубийств.

Дальше. Государственным флагом СССР было красное полотнище, украшенное серпом, молотом и пятиконечной звездой. Такого красивого и овеянного славой флага не было ни у кого в мире. Выбросить! Взяли триколор фашистско-власовской армии из двух дивизий, разбитой в прах Красной Армией. Цвета — те же, что у Франции и у кого-то еще. И что? Сразу вышли на первое место в мире по числу разводов, внебрачных детей и детей, брошенных родителями.

Вместо Советов во всех областях насажали правительства и губернаторов. Теперь у нас около сотни правительств и столько же губернаторов, которым хорошо бы на инаугурации вместе с тяжелой цепью на шею давать и новые имена в гоголевско-щедринском духе царского времени: Сквозник-Дмухановский, Угрюм-Бурчеев и т. п. Каков итог? Первое место в мире по торговле людьми и по импорту китайских автомобилей.

Вот добрались и до милиции. Прекрасно! Только ведь полиция слово не русское, это немецкое Polizei, которое происходит от греческого. А наш Медведев— суперрусский экстрапатриот. И ведь был когда-то на Руси Разбойный приказ. По-моему, он был бы больше по душе суперпатриоту. Не восстановить ли это название? Как красиво звучало бы, например: воевода Нургалиев, глава Разбойного приказа. А тех, кто у него под началом, мы стали бы называть «ярыжки», «стрельцы», «объезжие головы»… Чуете, как русским духом от этих слов шибает?

Но если все-таки полиция, то пусть будет так. Но ведь и тут не так просто. Это тянет за собой длинный хвост несколько замшелых должностей и названий: полицмейстер, городовой, жандарм, исправник, урядник, пристав, квартальный надзиратель… Так что вместо начальников отделений милиции теперь будут жандармы, вместо участковых — околоточные, урядники. Надо будет давать и соответствующие новые имена. Медведев любит Чехова. Вот из Чехова и взять— унтер Пришибеев, околоточный Очумелов. Нургалиеву новое звание — шеф корпуса жандармов. Как знаменитый Александр Христофорович Бенкендорф (1783–1844). Глядишь, и родину нашу опять начнут ласково именовать жандармом Европы.

Надо будет учредить и газету, как это было при царе, — «Полицейские ведомости». На должность главного редактора, по-моему, очень подошел бы опытный журналист Веллер с языком, как пропеллер.

И останавливаться на этом, Дима, не следует. Уж если все, как при царе, то все. Обязательно надо восстановить, например, и черту оседлости, которую в 1917 году отменили безмозглые зверюги большевики. И в первую очередь следует отправить за нее трех еще живых наших премьеров во главе с Фрадковым (один, как известно, к сожалению, умер своей смертью) и трех вице-премьеров — Чубайса, Немцова и Явлинского. Ну, и, разумеется, всех этих, кому вы служите и кто служит вам, — Абрамовичей, Вексельбергов, Сванидзей и т. д. Ведь они вложили огромный вклад в дело завоевания Россией первого места в мире по числу миллиардеров на душу населения, по количеству авиакатастроф (в 13 раз больше среднемирового уровня) и по импорту мяса кенгуру из Австралии. А как хорошо было бы еще установить черту оседлости для непуганых идиотов и членов «Единой России». Ну, это только мечта… А там — опыт есть.

У вас, Дмитрий, в запасе еще два года. Успеете. Но медлить нельзя. Успехов, малыш!

2010 г.

 

ГОЛОВА, БУЛЫЖНИК И КОЧАН

Мы оказались гражданами небывалой в истории страны, руководители которой соревнуются (или лучше сказать в духе времени — конкурируют?) в том, кто ядовитей уязвит прошлое, кто глубже забьет клин в щель, разделяющую разные слои и поколения нынешнего общества.

Как только Владимир Путин в бытность президентом оказался с государственным визитом в Финляндии, так немедленно от имени страны (а как же? Президент!) возложил венок к памятнику дважды битого Красной Армией барона Маннергейма, гитлеровского прихвостня в войне против СССР. Вот это клин! Вот это оплеуха батюшке, солдату Великой Отечественной, и матушке-солдатке, и всему их поколению.

Сменивший его Дмитрий Медведев не пожелал отстать от учителя и даже превзошел его: венок положил не к памятнику в центре Хельсинки, как Путин, а не поленился добраться на трамвае до кладбища Хиетаниеми и возложил веночек прямо на ухоженную могилку битого барона. Говорят, отдельную персональную гвоздичку положила и его супруга, что тоже было втыком учителю.

Сколько советских солдат и офицеров погибло в боях с финнами, сколько ленинградцев умерло в дни блокады от голода и обстрелов именно по вине финнов, сказать трудно, но известно, что в плену у них погибли 18 318 наших воинов. Они похоронены в районе городка Миккиели, что километрах в двухстах к северу от Хельсинки. Говорят, Медведев собирался туда съездить, будто бы даже венок приготовил с лентой и надписью «От президента России, внука дедов-солдат». Но трамвай в Миккиели не ходит, надо ехать поездом или брать такси, а на это у президента не было денег, ехать же за государственный счет в пору кризиса он не мог себе позволить. Только из таких благородных патриотических соображений и не съездил, не возложил.

Прелестей финского плена хлебнул мой старший товарищ по работе в журнале «Дружба народов», да и не только— незабываемый советский поэт Ярослав Смеляков. У него есть строки:

Финляндия — страна не столь уж и значительная, но святыни у нее есть, в их числе — могила и памятник Маннергейма. А нашим-то президентам зачем чтить чужие и враждебные святыни? Или финские президенты, посещая Россию, — так сказать, баш на баш — возлагали венки к памятникам Суворова или Кутузова, Сталина или Жукова?

Дальше больше. 24 мая, в день равноапостольных святых Кирилла и Мефодия, Путин не принял участия в торжествах по случаю Дня славянской письменности на Васильевском спуске, а явился с возом венков в Донской монастырь и возложил их на могилы Антона Деникина, Ивана Ильина, Александра Солженицына и Ивана Шмелева.

Интересно, имеет ли Путин достаточно ясное представление о покойниках? Я, конечно, не сомневаюсь, что он читал и «Очерки русской смуты» Деникина (хотя бы один том из пяти), и «Лето Господне» Шмелева (хотя бы первые три страницы), и «Философию Гегеля…» Ильина (хотя бы одну главу) да, наконец, и полубессмертный «Архипелаг» (хотя бы один том из четырех). Но понял ли что-нибудь во всем этом? Сомнительно. Однако, возлагая веночки, он молвил: «Все они пламенно любили Россию. Истинные патриоты. Героические люди трагического времени!» (Телекамеры тр-тр-тр…) Ну, конечно, патриоты, как иначе! Это всем просто по званию полагалось: и генералу, и философу, и писателям…

Правда, пламенная любовь их порой имела странноватые нюансики. Тут начать следует с генерала Деникина, как фигуры наиболее известной. Возможно, его патриотизм Путин усмотрел в известном заявлении генерала вместе с «Верховным правителем России» Колчаком в июне

1919 года, где они отказались признать независимость Финляндии и послали ко всем чертям еще не битого Маннергейма, обещавшего за признание направить свои войска на помощь Юденичу для захвата Петрограда.

* * *

Между прочим, ведь Финляндия лет 700–800 была бессловесной окраиной Швеции. К слову сказать, сам Маннергейм не финн, а швед до 1917 года — швед русской службы. При Александре Первом Россия отвоевала эту забытую Богом окраину и предоставила ей широчайшую автономию в виде «великого княжества Финляндского» со своим сеймом и другими важными атрибутами государственности. В Хельсинки есть памятник царю Александру. Чтут— святыня. А в декабре 1917 года Советское правительство признало уже полную государственную независимость Финляндии, и Ленин, продолжая дело царя Александра, вручил в Петрограде первому финскому премьер-министру Перу Свинхувуду надлежащие документы. В Таммерфорсе, в доме, где в декабре 1905 года во время партийной конференции большевиков жил Ленин, до сих пор есть его музей. Чтут — святыня. Почему бы вам, наши драгостоящие отцы отечества, вместо могилы и памятника гитлеровскому прихвостню не посетить музей основателя нашего государства? Тем более что пребывание Медведева в Финляндии совпало с Международным днем музеев и вход-то бесплатный.

Так вот, в ноябре 1945 года Деникин из Франции переехал в США, в Мировой центр русофобии и антисоветчины. И яснее всего патриотизм генерала виден в его письмах американскому президенту Гарри Трумэну и английскому премьер-министру Клементу Эттли, о котором Черчилль говорил: «овца в овечьей шкуре». Дело было в июне 194б-го, за год до смерти генерала. Письмо довольно пространно. Желающие могут прочитать его в «Военно-историческом журнале» № 4 за 1998 год. А в сопроводительной записке на английском языке Деникин писал от руки:

«Ваше превосходительство!

Искренне Ваш А. Деникин, генерал, главнокомандующий русской армией (1917–1920)».

Принимая во внимание крайнюю опасность событий, могущих предопределить судьбы народов, прошу Вас уделить внимание моему письму, в котором выражена русская (антисоветская) точка зрения.

Антон Иванович несколько привирал: главнокомандующим русской армией он никогда не был, а всего лишь — месяца полтора в 1917 году возглавлял штаб Верховного главнокомандующего генерала Алексеева, заменившего на этом посту царя после его отречения, а позже Деникин был главнокомандующим Вооруженными силами Юга России, в которых насчитывалось около 150 тысяч штыков. А у России, кроме Юга, есть еще Север, Восток и Запад. Там были совсем другие главнокомандующие.

Генерал водил за нос высокопоставленных англосаксов и в самом письме, заявляя, например: «В уставе Красной Армии говорится: «Красная Армия — армия мирового пролетариата, и ее цель— борьба за мировую революцию». Может, лет за 25–27 до этого во времена, когда Троцкий возглавлял Реввоенсовет, так и было, но в тридцатые годы и перед Отечественной войной, во время войны и после — ничего подобного ни в одном уставе РККА не было.

Но это частные старческие шалости любимца Путина, а в чем же видел генерал «крайнюю опасность событий»? В агрессивности Советского Союза, в его несомненном намерении вот-вот кинуться на цивилизованный мир и растерзать его. Да ведь уже и кинулся: «Борьба за мировую революцию идет полным ходом с помощью захватов Азербайджана, Маньчжурии, Кореи, Монголии…» Тут особенно характерно, что в свое время генерал был против отделения Финляндии, а теперь обвинял СССР в захвате Азербайджана, давным-давно бывшего в составе России.

Путинского любимца несло: «Советы готовят полчища наемников… Надвигается буря… Сталин идет по пути большевизации мира. Вопрос только во времени…» Особенно тревожила и пугала старца перспектива обретения Советским Союзом атомной бомбы: «Обладание этим оружием приведет к немедленному действию СССР», — и это он писал Трумэну, который, получив бомбу, приступил именно к немедленному действию: обрушил ее на мирные города, и вот уже 64 года остается единственным в истории атомным бомбометателем, а Советский Союз, сорок с лишним лет владея бомбой, ни разу, как и другие страны, не прибег даже к угрозе ею.

«Нападение, — продолжал пророческое кудахтанье старец, — будет без объявления причины, без предупреждения…» Тут бы добавить: «как Германия напала на мою родину» или — «как Япония — на вашу». Но нет, он лишь поддавал жару: «нападение будет, даже несмотря на полную капитуляцию перед советскими требованиями». Да о какой же капитуляции можно было вести речь, когда у Америки этих бомб уже навалом?

И что же в такой ужасной обстановке битый генерал предлагал Западу? Он аж ножками сучил от страха и нетерпения: «Нельзя ждать, пока грянет буря… Необходимые действия нужно предпринять теперь… Необходимо немедленно предпринять шаги… Необходимо немедленно прекратить нынешнюю оппортунистическую политику в отношении Советов… Необходимо немедленно принять самые эффективные меры против шпионажа со стороны Советов… Положить конец распространению коммунистической чумы!.. Преступления советского режима и его внешне политические проделки должны быть полностью разоблачены…» Это какие же преступления, какие внешнеполитические проделки? Да как же?! От разгрома фашистской Германии до захвата Азербайджана.

А кроме того, говорит, если силам Запада придется, как Гитлеру, вторгнуться в Советский Союз, то «жизненно необходимо, чтобы антибольшевистская коалиция не повторила основной ошибки, которая привела к поражению Германии». В чем эта ошибка? А в том, что немцы громили, убивали, грабили на советской земле всех подряд, а надо бы, уверял Деникин, только коммунистов. Но ведь армия Гитлера всего лишь повторяла то, что за двадцать лет до нее делала армия самого Деникина. В известном драматическом письме от 15 февраля 1920 года генерал Врангель перед убытием по настоянию англичан и Деникина из Севастополя за границу писал ему о его армии: «Милостивый государь Антон Иванович! Армия, воспитанная на произволе, грабежах и пьянстве, ведомая Начальником, примером своим развращающим войска, — такая армия не могла создать Россию» (ВИЖ, 1990, № 7, с.70). Святая правда! Как и такого же образца, но даже гораздо более мощная армия Гитлера не могла победить Россию. Поэтому, если бы старец был в здравом уме и честной совести, то должен бы сказать: «Не повторяйте нашу с Гитлером ошибку!» А он вместо этого хитрил: «Самое важное — не забыть уроки недавней войны». То есть выставлял дураком и мерзавцем только Гитлера.

И еще хитроумнее дальше: «До тех пор, пока война развертывалась под знаменем интернационализма, результаты в виде бесславной финской кампании и катастрофы Красной Армии на пути к Москве были налицо». Катастрофы, отрадные для путинского любимца.

Но, во-первых, это почему же финская кампания в глазах генерала бесславна? Да, она оказалась трудной, в ней были ошибки и промахи, но Красная Армия решила все задачи, добилась всех целей, которые перед ней стояли, всего, что было нужно для уменьшения опасности Ленинграду, и не мы к финнам, а они явились к нам в нашу столицу и для подписания мира на наших условиях — что тут бесславного? Кажется, Деникин принимал участие в русско-японской войне. Так не считал ли генерал, что она была более славной? А Портсмутский договор, по которому Японии оттяпала у нас Южный Сахалин, да еще мы признали ее право на Ляодунский полуостров с Порт-Артуром и Дальним, — не считал ли генерал этот договор более достойным его родины, чем тот, что мы подписали с финнами 12 марта 1940 года в Москве, по которому к нам отходил Карельский перешеек и мы получили в аренду полуостров Ханко, на котором тотчас создали военную базу, сыгравшую вскоре важную роль в защите Ленинграда?

Во-вторых, мы, конечно, оставались интернационалистами, и Красная Армия была по своему составу интернациональной, но нашим знаменем, вынесенным вперед в войне против фашистской Германии, стал советский государственный и русский национальный патриотизм. В первый же день войны в выступлении по радио В.М. Молотова, а потом И.В. Сталина она была провозглашена Отечественной и поставлена в один ряд с Отечественной войной 1812 года. Именно это единство национально-исторического и советской современности было выражено в обращении нашего Верховного Главнокомандующего к Красной Армии на великом параде 7 ноября 1941 года: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Димитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина!»

И наши трудности в Финской кампании, как и трагические неудачи 1941–1942 годов, объясняются вовсе не «знаменем интернационализма», а многими другими причинами, о которых многоопытный генерал мог бы знать лучше, чем Радзинский, Сванидзе или Путин.

* * *

Деникин предупреждал Трумэна и Эттли: если вы не истребите прежде всего коммунистов, то «интервенция Запада кончится так же, как все предыдущие вторжения: польское, шведское, наполеоновское и гитлеровское». По деликатности воспитания генерал не упомянул англо-франко-американо-японское вторжение 1918 года, окончившееся так же, но его адресаты едва ли забыли об этом.

Еще большую опасность для Запада, чем советская атомная бомба, Деникин видел в Сталине, в самой его личности, считал его «главной опорой». Что ж, кто оспорит? И потому, говорил, «падение главной опоры приведет к разрушению и гибели всей структуры. Инспирированный «культ» Сталина не переживет этого». Вот кто, оказывается, был первым-то борцом против культа личности — правда, только теоретическим. Но как же на деле совершить «падение главной опоры»? Деникин не знал. Однако прошло десять лет и сыскался практик — Хрущев!

И тут заслуживают внимания дальнейшие поучения генерала: «Наиболее желательным для России и наиболее выгодным для мира способом урегулирования кризиса (так он называл свержение Советской власти. — В.Б.) был бы внутренний переворот в СССР». Хрущев его и начал, Горбачев и Ельцин завершили. Путин и Новодворская закрепляют. Как же не положить венок на могилу первопроходца!

Теперь, если спускаться по ступенькам известности, надо бы сказать о патриотизме Солженицына, но он, откровенно говоря, до того мне остофигел, что я ограничусь лишь напоминанием о том, что, живя в США, этот патриот занимался тем же самым, чем за тридцать лет до него дряхлый генерал Деникин перед смертью: стращал Запад нападением — вот-вот! — Советского Союза и скорым крахом всего цивилизованного сообщества. Ну, что последовало за всеми этими пророчествами самопровозглашенного пророка, мы знаем. Заслужил он венок от Путина? Бесспорно. Стольким людям мозги запудрил, стольким лапши на уши навесил, стольким вермишелью рты заткнул. И Большую Коммунистическую улицу в подарок от Лужкова и его жены-миллиардерши тоже заслужил. И хватит о нем. Остофигел, говорю.

Взглянем лучше на Ивана Шмелева. Тоже выдающийся патриот. Как отмечают даже нынешние демократические издания, например, биографический словарь «Русские писатели XX века» (М., 200. с. 778), писатель бурно ликовал, когда немецкие фашисты напали на его любимую родину. В «Парижском вестнике» и в берлинском «Новом слове» он поносил Советскую власть почти как Сванидзе и Млечин. Иван Сергеевич, видите ли, был уверен, что фашисты избавят Россию от большевиков, — потому и ликовал. Но, увы, к огорчению патриота произошло нечто прямо противоположное: большевики избавили Германию и Европу от фашизма. Естественно, что после войны Шмелеву пришлось оправдываться. 31 мая 1947 года в газете «Русская мысль» он божился: «Фашистом я никогда не был». Вот те крест! Мало того, «и сочувствия фашизму не проявлял никогда». А желание победы фашизму разве не сочувствие ему? Нет, он всего лишь хотел, чтобы немецкие танки да самолеты, душегубки да расстрелы, виселицы да грабежи вернули любимую родину на 25 лет назад.

А Ильин, если пойти дальше? Тот и оправдываться не стал. Живя в Берлине, он 17 мая 1933 года, т. е. вскоре после прихода Гитлера к власти, писал в парижской газете русских эмигрантов «Возрождение»: «Европа не понимает национал-социалистического движения. Не понимает и боится. Верит всем россказням «очевидцев», всем пугающим предсказателям. Леворадикальные публицисты чуть ли не всех европейских наций пугают друг друга и создают перекличку ненависти и злобы. Очернение фашизма вредит всему человечеству».

Как, дескать, можно очернять и даже ненавидеть столь отрадное «явление мирового масштаба»?! Вы только подумайте, мол: «Что сделал Гитлер? Он остановил большевизацию Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе» и, в частности, Александру Минкину, европейцу из «МК». И все, мол, будет тип-топ, «пока Муссолини ведет Италию, а Гитлер ведет Германию».

И дальше: «Прежде всего, — говорит, — я категорически отказываюсь расценивать события последних трех месяцев в Германии с точки зрения немецких евреев, урезанных в правах, пострадавших материально или даже покинувших страну». А, Минкин?.. И чего, видите ли, евреи суетятся, чего бегут? «Случившаяся с ними драматическая неприятность (! — В.Б.) не потрясает нас». Нет, нас не потрясает и вас, читатель, не должна потрясать. Действительно, ведь до другой «драматической неприятности», до «хрустальной ночи»— всегерманского еврейского погрома, когда 36 евреев было убито, около 20 тысяч брошены в концлагеря, да еще разрушено и сожжено 267 синагог и 815 магазинов, принадлежавших евреям, — до этой «драматической неприятности» было еще пять с лишним лет, а до Освенцима еще дальше. Чего они дергаются? Сидели бы тихо, читали свой Талмуд да ждали.

И еще: «Германский национал-социализм решительно не исчерпывается ограничением в правах немецких евреев». Это была святая правда. Во-первых, после ограничения евреев в гражданских правах фашисты занялись многими другими их правами — вплоть до права на жизнь, а вскоре, после «хрустальной ночи», занялись в таком же диапазоне правами чехов, поляков, французов, норвежцев, югославов и так добрались до прав русских, не чуждых любимому философу Путина, до всех советских народов.

По некоторым сведениям, у Ильина у самого были еврейские корни, до которых, вероятно, любознательные в этом вопросе немцы позже докопались, что и повлекло его убытие-вышибон из Германии в Швейцарию, а пока он стыдил неразумных евреев и многих других европейцев: «Нам, находящимся в самом котле событий (он, повторяю, жил в Берлине. — В.Б.), видящим все своими глазами, подверженным всем новым распоряжениям и законам, но сохраняющим духовную трезвость, становится нравственно невозможным молчать. Надо говорить и говорить правду». Как Толстой, не могу молчать! Как Золя, я обвиняю!

Да, он не молчал, он говорил и говорил такую вот свою правду о фашизме: «Новый дух у всякого искреннего национал-социалиста горит в сердце, напрягает его мускулы, звучит в его словах и сверкает в глазах. Достаточно видеть эти верующие лица, достаточно видеть эту дисциплину, чтобы понять: да есть ли на свете народ, который не захотел бы создать у себя движение такого подъема и такого духа?» Каков слог! Философ был уверен, что весь мир должен стать фашистским, и призывал к этому. Тем более, что, по его мнению, «этот дух роднит национал-социализм с духом русского белого движения». И ставил в один ряд Муссолини и Врангеля, на которых-де клеветали, но— «разве Врангель и Муссолини стали от этого меньше?» Конечно, нет. Так же, как Гитлер и Маннергейм, Геринг и Деникин, Кейтель и Колчак…

Не думаете ли вы, гр. Путин, что когда бронированный германский фашизм ринулся на нашу родину, истребляя миллионы наших сограждан, разрушая или грабя все на своем пути, то Ильин, проникнутый вместе со Шмелевым помянутыми двумя духами, тоже всей душой был на стороне фашизма, что он вместе со Шмелевым желал ему победы и ликовал, когда его армии докатились до Москвы, а потом до Сталинграда?

* * *

Могут сказать: это, вероятно, было у Ильина заблуждение молодости или какой-то нравственный амок, что ли, или, наконец, — лицом к лицу лица не разглядеть. О, нет! Во-первых, он был тогда уже далеко не молод, примерно ровесник Грызлова.

А во-вторых, и после того, как германский фашизм вверг человечество в мировую войну, истребил миллионы, и особенно жестоко и обильно — соотечественников Ильина, даже после Нюрнбергского процесса — словом, и после того, как фашизм со всей ясностью явил миру свой сатанинский лик, сей христианский философ и не подумал отказаться от своих песнопений в честь фашизма, а продолжал нахваливать его и защищать.

В 1948 году уже после, говорю, Нюрнбергского процесса, на котором даже некоторые подсудимые ужаснулись тем документам и свидетельствам кинохроники, что им предъявили, — и после этого Ильин пишет работу «О фашизме», в которой протестует против такого прямолинейного подхода к преступникам, как намыленная веревка, и талдычит: «Фашизм был прав… Фашизм есть явление сложное, многостороннее. В нем есть здоровое и больное, старое и новое, охранительное и разрушительное. Поэтому в оценке его нужны спокойствие и справедливость…» Так давайте, мол, спокойно и справедливо поддержим в фашизме все здоровое, новое, охранительное. Он призывал к спокойному суждению о фашизма после Нюрнбергского процесса! К справедливости к нему после того, как стало известно, что развязанная фашистами Вторая мировая обошлась человечеству в 50 миллионов жизней.

А здоровое в фашизме философ видел в том, что он «возник как реакция на большевизм». Ну как же было за такую мыслю, подхваченную Минкиным и Свинкиным, не перенести его прах в столицу демократической России?! Как было не возложить сейчас цветы на его могилу?! Ведь и ельцинско-путинская демократия возникла как реакция подпольных богачей и идиотов на большевизм, на социализм, на Советскую власть.

25 мая, держа речь перед членами правительства, Путин, между прочим, заявил: «Демократия и жульничество — это не одно и то же». Правильно! От одного только простого жульничества народ не вымирает по 800 тысяч в год. Это происходит в том случае, когда жульничество обретает небывалую форму ограбления всей великой страны кучкой негодяев во главе с Ельциным, Черномырдиным и Чубайсом. И это жульничество уже превосходит фашизм: тот все-таки грабил не родную страну, а чужие. Было время, когда Путин говорил, что ему «выть хочется» при виде ограбления народа. А теперь вещает: «Можете сколько угодно выть, а пересмотра приватизации не будет».

А еще через пару деньков перед профсоюзными боссами Путин вдруг заявил: «Раньше было модно повторять: «Булыжник— орудие пролетариата». А сегодня— ничего подобного. Сегодня главное орудие пролетариата — голова, мозги».

Человек явно не понимал, что говорил. Во-первых, знаменитая скульптура замечательного русского ваятеля Ивана Шадра называлась «Булыжник — оружие пролетариата», а не орудие. Это же разные слова. Всякое оружие можно назвать орудием, существуют, допустим, артиллерийские орудия, но не всякое орудие — оружие. Разве можно назвать оружием, например, такие орудия сельскохозяйственного труда, как плуг или грабли.

Во-вторых, никогда название скульптуры Шадра не было модным. Она была создана в 1927 году к десятой годовщине Октябрьской революции и носила чисто символический характер. Булыжник никогда не имел существенного значения в борьбе ни пролетариата, ни крестьянства или казачества, ни даже рабов Древнего Рима. Не играл он никакой роли за сотни лет до этого в борьбе «пролетариев» Пугачева, Разина, Болотникова, Булавина…

Но Путин пытается внушить, что в Советское время мы только во всем и орудовали булыжниками, а вот сегодня, в пору взлелеянной им демократии, требуются не булыжники вместо головы, а сами головы с умными мозгами, и такую голову, дескать, вот уже десять лет вы имеете счастье созерцать…

Нет, ваше степенство, мы всегда жили головами, да еще, разумеется, и сердцами: умнейшими головами и широкими, мужественными сердцами Ленина и Сталина, Дзержинского и Кирова, Жукова и Рокоссовского, Курчатова и Королева, Шолохова и Шостаковича… Из всего нынешнего демократического кагала кого можете вы поставить рядом с этими умами и сердцами Советской эпохи? Уж не Грызлова ли рядом с Лениным? Не Миронова ли рядом со Сталиным? Не Сердюкова ли рядом с Жуковым? Не Фурсенко ли рядом с Курчатовым? Не Дашкову ли рядом с Шолоховым? Не Илью ли Резника рядом с Михаилом Исаковским? Не Геннадия ли Хазанова рядом с Аркадием Райкиным? Не Бориса ли Моисеева рядом с Игорем Моисеевым?..

Великие советские умы, сердца и таланты в кратчайший исторический срок вывели отсталую, разоренную, изможденную войнами страну к вершине благоденствия и славы. А ваш кагал в еще более краткий срок довел страну до того, что мать продает за четыре миллиона родную шестилетнюю дочь, а по признанию самого президента, высокие государственные должности, места в парламенте приобретаются за мзду; телевидение из могучего средства культурного просвещения стало, по точному выражения академика Гинзбурга, развращающей народ «преступной организацией» — лживой, бездарной, похабной; один священник венчает двух педерастов, другой сбил насмерть на своей машине прохожего и газанул прочь; офицеры тайно продают иностранцам секретное оружие и детали к нему; владельцы лекарственных фирм травят народ, торгуя фальсифицированным товаром, и одного из них, известного Брынцалова, нажившего на подделках и убийствах 80 миллионов рублей, штрафуют на 50 тысяч рублей; одни милиционеры организуют банды и грабят, убивают беззащитных соотечественников; другие милиционеры, будучи охранниками предприятия, именно на это предприятие совершают бандитский налет; третьи просто расстреливают посетителей магазинов… Это все факты только последнего времени. Так вот, что надо иметь на плечах, чтобы довести до всего этого великую державу? Булыжник или кочан капусты?

2010 г.

 

СТИЛЬ — ЭТО ЧЕЛОВЕК

Недавно ко мне зашел старинный друг М.Г., и вот как примерно мы поговорили с ним о ежегодном Послании президента Медведева Федеральному собранию 30 ноября.

Он. Как только Медведев огласил Послание, так по обыкновению известные политики, вездесущие журналисты и неизвестные прохожие на улице тотчас принялись его комментировать. Одни объявили, сколько времени оно длилось, другие подсчитали взрывы аплодисментов, третьи— сколько раз оратор употребил слово «модернизация» и т. д. Да разве в этом суть! Ты в свое время писал и о предыдущем Послании, и об отчете главы правительства Думе. Что скажешь на этот раз?

Я. Некоторые товарищи говорят: по форме это был отшлифованный, понятный, хорошо преподнесенный текст. Я так не думаю. Как и в прежних Посланиях, как и его коллега премьер, Медведев невыносимо злоупотреблял иностранными словами и специальными терминами, что порой делало его речь просто непонятной. Например: «Размер суверенного долга минимален». На два слова русских два иностранных. Но что такое «суверенный долг»? Вероятно, это долг нашей страны, но почему он так называется и кому и за что мы должны? Суверенность, по-русски — независимость, самостоятельность. Что за независимый долг? От кого? От чего независимый? Надо думать, министру финансов Алексею Кудрину тут все ясно, а для меня и для миллионов сограждан это темный лес.

Он. А для меня — джунгли.

Я. Или: «Уровень международных резервов России существенно повысился». Надеюсь, министру экономики Эльвире Набиуллиной известно, что такое эти «резервы» и каковы они, но Ирине Родниной, стоящей с ней рядом на снимке в «Российской газете» — вот, посмотри — едва ли. Еще? «Наша цель — повысить к 2020 году энергоэффективность (?) экономики на 40 %». Что это такое? Может быть, Чубайс кумекает, а кумекает ли патриарх, сидевший в первом ряду?

Он. И я не кумекаю.

Я. «До конца года будет сформирована спутниковая группировка ГЛОНАСС и скоро завершится создание цифровых навигационных карт и начнется применение спутниковых навигаторов системы. Возможности ГЛОНАСС будут служить массовому пользователю». Сколько сразу загадочных слов! И хотелось бы знать, а мы с тобой лично принадлежим к числу этих массовых пользователей, и если да, то какая именно нам от этого польза? «Российская газета», взгляни, понимая закономерность таких недоуменных вопросов, дала к этому месту Послания разъяснительный «подвальчик» под названием «Наш ГЛОНАСС» со схемами и рисунками. Ну, читатель при желании, может быть, сумеет разобраться. Но там-то были не читатели и не специалисты, а слушатели всей страны самого разного уровня просвещенности. Как это может не понимать глава государства, так любящий свой народ!

Он. Да, кое-что надо было сказать ясней.

Я. Особенно удручает засилье иностранщины там, где вполне можно сказать по-русски. «Аномальная жара»… Почему не ужасная, небывалая, запредельная и т. п.? «Деградация жилищного хозяйства»… Почему не бедственное положение или упадок, развал и т. д.?.. «Экстракорпоральное оплодотворение»… Господи, словцо-то как змея анаконда. Но почему не всем понятное «искусственное оплодотворение»?

Он. Действительно. А еще там красовались «налоговые преференции». Ведь вполне можно было сказать «льготы», «послабления». Или: «коррекционные детские дома». Они испокон веку именовались у нас исправительными.

Я. Такое впечатление, что отцы отечества просто стесняются того, что они русские и вынуждены говорить на русском языке, а с помощью таких речений хотят свою образованность показать и приобщиться к мировому сообществу.

Он. А как внедрилось слово-паразит «приоритет»! Ведь можно сказать «главное», «основное», «самое важное», «первостепенное»… Нет, у них на языке всегда только «приоритет»!

Я. В результате всего этого, говорю, кое-что просто непонятно. Но, с другой стороны, мы услышали: «По мнению экспертов(!), главный путь преодоления демографического кризиса — это радикальное увеличение количества семей с тремя и более детьми». Да кому же это непонятно безо всяких экспертов: чем больше детей рождается, тем успешней преодоление этого кризиса. Тут ссылка на экспертов дана, видимо, опять для придания речи учености.

Он. Все это так, но меня порадовало уже то хотя бы, что с высокой трибуны были произнесены имена Ломоносова, Льва Толстого, Некрасова, Чехова… Это ж — культурный кругозор! Ведь ничего подобного не бывало в речах Горбачева, Ельцина, Путина…

Я. Не совсем так. Вспомни, Горбачев однажды упомянул нобелевского лауреата Солженицына, назвав его великим писателем. А Ельцин очень хорошо играл на деревянных ложках, но, являя нам широту вкуса, уверял, что страх как любит Вивальди. Жить не мог без него. У Медведева на сей раз повернулся язык упомянуть даже Юрия Гагарина, советского человека, коммуниста.

Он. Ты напомнил мне, что в Послании был упомянут еще один нобелевский лауреат по литературе — Черчилль.

Я. Не просто упомянут, а еще и процитирован, причем там, где речь шла о педагогике, об учителях. Сыскал нового Песталоцци или Макаренко…

Он. Интересно, как думаешь, кто писал текст речи — Сурков, Дворкович, Тимакова или все вместе?

Я. Судя по этой примете, мог принимать участие и Борис Немцов. Ведь он и его собратья-демокрашки души не чают в Черчилле.

Он. Да, упоминают его, ссылаются на него при каждом удобном случае.

Я. И при совсем неудобном — тоже. Например, очень любят рассказывать, как однажды кто-то спросил Черчилля, почему в Англии никогда не было антисемитизма. А он, дескать, ответил: потому что мы, англичане, никогда не считали себя глупее евреев. Как раз от Немцова я это однажды и слышал.

Он. Тут, конечно, намек: а вот вы, русские, до сих пор считаете. И в результате этого за время строительства новой процветающей России четыре еврея были у нас премьерами, а три — вице, их заместителями. Итого, семь вершителей судьбы страны в переломную эпоху. Правда, пять или шесть из них— евреи по израильской мерке. И ведь хоть бы один хоть бы отчасти походил на великого Дизраэли! В этом главное-то, а не в национальности, правда?

Я. Разумеется. А рассказ, что ты вспомнил, — выдумка. Никто Черчиллю такой вопрос не задавал, и никогда он этого не говорил. В отличие от Бориса Ефимовича этот лорд был человеком образованным, он знал историю своей страны, и ему было известно, что антисемитизм в Англии доходил до поголовного изгнания евреев из страны. При этом, как пишет Андре Моруа в своей книге «Жизнь Дизраэли», случалось и такое. Один судовладелец высадил евреев на каком-то диком берегу и сказал им: «Зовите Моисея!» И отчалил. Правда, это было давно.

Он. Но ведь и Шекспир— англичанин, а его Шейлок — не чукча. И это уже начало XVII века.

Я. Да и в сравнительно недавние времена, перед Второй мировой войной, на нашей с тобой памяти, в Англии открыто существовала нацистская партия, которую возглавлял Освальд Мосли. И едва ли в еврейском вопросе он был оппонентом Гитлера и его партии. Впрочем, и это давно забыто. Но вот зачем Медведеву потребовался Черчилль — чтобы понравиться Немцову?

Он. В самом деле, неужели он не понимает, как выглядит это имечко в устах, только что назвавших Толстого и Гагарина? Неужели ему неизвестно, что именно Черчилль был вдохновителем и организатором походов Антанты против нашей страны?

Я. Черчилль только на несколько лет уступил Гитлеру всемирную должность врага России № 1. Дело не только в походах Антанты. Наша стойкость в 1941-м и победы 1942–1944 годов спасли Англию от немецкого вторжения. А Черчилль даже вопреки желанию Рузвельта тянул с открытием Второго фронта, хотя давал обещания открыть его и в 1942 году, и в 1943-м, и весной 1944-го, до последнего предела — до б июня 1944 года, когда уже всем было ясно, что Красная Армия и без союзников добьет врага и нагрянет в Берлин.

Он. Валентин Фалин, бывший секретарь и заведующий международным отделом ЦК КПСС, живущий сейчас в Германии, основываясь на документах, писал в журнале «Российская Федерация сегодня», что весной 1945 года Черчилль дал указание своему Генеральному штабу разработать план «Немыслимое»: после капитуляции Германии союзники вместе с немецкими дивизиями, которые по его распоряжению не были разоружены, наносят внезапный мощный удар по Красной Армии, измотанной последними победными боями. Их-то войска не слишком притомились, почти беспрепятственно шествуя по земле Франции и Германии.

Я. Сейчас о плане «Немыслимое» широко известно. Но многие забыли, что ведь и «холодная война» началась именно с речи Черчилля очень скоро после Потсдамской конференции — 5 марта 1947 года — в американском городе Фултон. Он ее закоперщик! Сталин немедленно ответил ему в «Правде»: «Господин Черчилль стоит теперь на позиции поджигателей войны… Господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы мира».

Он. Медведев, конечно, не читал Сталина, но не понимать, как звучит имя Черчилля после имени Чехова… И все-таки эти «странности» Послания весьма хоть и досадны, но не главное в нем. А что ты скажешь о главном?

Я. Главное… У меня давно такое впечатление что в Кремле опять засел Кукурузник. Вернее, два. Второй — на Краснопресненской набережной.

Он. Похожи на него своей ненавистью к Сталину?

Я. Не только ненавистью, а еще и страхом перед его тенью. Но дело не только в этом. У них та же страсть все ворошить, перетряхивать, переиначивать. И все— под предлогом реформ во имя светлого будущего. Хрущев измыслил совнархозы, городские и сельские райкомы, подъем целины, ликвидацию приусадебных участков земли, всесокрушающий девиз «Кукуруза — царица полей!». А как венец всего — борьбу против «культа личности». Ему, например, о целине Молотов говорил: да, поднимать надо, но сейчас гораздо нужней, насущней бросить силы и средства на Центральную Россию, так пострадавшую от немецкой оккупации. Но он ни с чем, ни с кем не считался. И у этих такой же зуд вывернуть наизнанку все — от часовых поясов до милиции.

Он. А представь себя на месте Медведева. С чего бы ты начал?

Я. Мне уже приходилось фантазировать на эту тему в одной газете. Но если все-таки сказать о первом шаге, то я прежде всего ликвидировал бы все правительства и всех президентов республик и областей. В стране десятки президентов, сотни министров, тысячи их заместителей. Это же чушь! Ее Путин приволок из Германии, но там так исторически сложилось: Пруссия, Бавария, Саксония… И до Бисмарка они были самостоятельными государствами, потом стали «землями» со своими правительствами. А у нас можно ли вообразить, допустим, одновременно с Российским самодержцем Иваном или Петром самодержцев Рязанских, Калужских, Астраханских? Мы стали единым государством на триста лет раньше немцев, и у нас должно быть только одно правительство — в Москве.

Он. А какая тут выгода, что это дает?

Я. Прежде всего— больший авторитет, вес, уважение. В политике, в деле управления страной это самое важное. Ныне иные Указы президента и решения правительства просто предаются забвению. Путин рассказывал же, что богачи стали платить налог только после того, как он был снижен до 13 процентов. А до этого они плевали на налог, и власть ничего не могла с ними поделать. Ну, разумеется, в управлении страной нужна еще и политическая воля, решимость, чтобы взять Абрамовича за грудки.

Он. В Послании были поставлены вопросы заботы о детях, борьбы с коррупцией, образования, совершенствования политической системы… Ведь это все очень важно.

Я. О Господи!.. Совершенствование… В Советское время выборы в органы власти вплоть до Верховного Совета СССР проходили под девизом блока коммунистов и беспартийных. И в советах опять же вплоть до Верховного оказывались те и другие, даже священнослужители. А теперь дорога во власть открыта только партийным. И это совершенствование? А губернаторы? Они не так давно избирались населением, но кошмар Беслана почему-то привел Путина к выводу, что надо этот вопрос усовершенствовать: теперь губернаторов назначают.

А о коррупции… Сколько же можно точить лясы на эту тему! Ведь ей объявлял войну на полное истребление еще Ельцин. И что? Он почил в бозе, а она справила о нем поминки, положила букетик незабудок на его могилку и, приплясывая, пошла дальше. Да еще напевает при этом:

Он. Президент сказал: «Нам не должно быть стыдно за то, какую страну мы передадим нашим детям и внукам».

Я. Это нам не было стыдно за сверхдержаву, которую у нас обманным путем украли. А они должны сгорать со стыда за то, во что превратили страну их учителя Ельцин да Собчак, на которых они до сих пор молятся, и их собственные уже десятилетние старания. Ведь Геннадий Зюганов был совершенно прав, когда заявил недавно: «Страной руководят абсолютно безграмотные люди».

Он. Интернет констатирует, а газеты печатают, что Россия занимает первое место в мире по абсолютной величине убыли населения.

Я. Составной частью этой страшной величины наряду с другими причинами являются или способствуют ей первое место по числу самоубийств среди детей и подростков, по смертности от болезней сердца, по числу душевнобольных, первое место по торговле людьми, по числу катастроф, в том числе авиационных, по числу абортов и смертности от них матерей, первое место по употреблению героина и крепкого алкоголя, по числу курящих детей и детей, которые не могут попасть в детский сад…

Он. Медведев сказал, что очередь в детский сад почти 1 миллион 700 тысяч детских душ.

Я. А Путин, придя в экстаз от предстоящего в России через восемь лет чемпионата мира по футболу, ликует: «Посмотрите, что такое Россия, поездите по городам… Сейчас не время давать развернутую характеристику сегодняшней России. Она развивается, она на подъеме, и к 2018 году станет еще сильнее» («Красная звезда».4 декабря 2010).

Он. Ну, совершенно как в свое время приснопамятный Победоносцев, который, по словам Блока, «над Россией простер совиные крыла»: «Настоящее России прекрасно, ее будущее — великолепно и грандиозно!»

Я. Восемь лет это же два президентских срока, еще дожить надо, а он уже ликует и будет ликовать все эти годы. По меньшей мере восемь миллионов наших сограждан не доживут до чемпионата. И ему в голову не приходит даже то, что вольготно «поездить по городам», как он любезно приглашает, могут только он с Медведевым да кучка их верноподданных из Думы, из правительства, из Рублевского эдема.

Он. Незадолго да своего Послания Медведев признал: если срочно не заняться проблемой жилья, что требует больших средств, то через пять-шесть лет грянет всероссийская катастрофа, народное бедствие небывалых размеров. Так и сказал: ка-та-строфа.

Я. Вроде бы человек понимает, что страну ждет, но в Послании об этом — ни слова. А главное, вместо того чтобы, как сам говорит, срочно бросить средства на спасение народа, почти 1,5 триллиона рублей срочно бросают на два игрища — в Сочи и на чемпионат мира по футболу. Нет, первый Кукурузник на этом фоне выигрывает: от подъема целины в первые года два все-таки польза была.

Он. А тебе не кажется, что эти мировые олимпиады и чемпионаты мы получаем один за другим вовсе не в результате какой-то ожесточенной выборной борьбы претендентом, их конкуренции, а Запад сознательно, обдуманно подбрасывает нам эти празднички в расчете на наше экономическое перенапряжение, истощение, как во время холодной войны втягивал нас в гонку вооружений? Ведь эта гонка после того, как обе стороны достигли возможности взаимного уничтожения, стала бессмысленна, но все продолжалась.

Я. Конечно, есть причина задуматься, с чего бы нам раз за разом так везло с этими выборами в столь печальную пору нашего футбола хотя бы. Вероятно, тут задумываются многие. И не случайно по опросу, который провело «Эхо Москвы», почти 70 % просто огорчены известием о предстоящим у нас ЧМ по футболу.

Он. В «Советской России» В. Захарьин заявил: «Послание написано в непривычной пока стилистике». Я не понял, что он хотел сказать. Как ты думаешь?

Я. Ну как же! Стиль тут просто шибает в нос. Иногда этим грешил Ельцин, но почти вовсе не было в речах Горбачева и Путина — бесконечное якание.

Он. Что?!

Я. Да обыкновенное якание: я… я… я… я… На другой день захотелось по тексту «Российской газеты» подсчитать, сколько его было. Оказалось 66 яканий!

Он. Казалось, все подсчитали журналисты и люди, именующие себя политологами, — сколько народу было в зале, как долго оратор говорил, аплодисменты… А это подсчитать никто не догадался. Но неужели 66?

Я. Да все догадались, но никто не посмел громко сказать… Я невольно подумал, кто мог еще так якать? Наверное, тот, кого Медведев и Путин называют тираном. В самом деле, кому, как не тирану, якать! Никто же не запретит, не осадит в страхе за жизнь. И я взял его отчетный доклад XVII съезду партии, сделанный 26 января 1934 года. Это, кажется, самая большая его речь — 96 страниц 13-го тома собрания сочинений.

Он. Еще бы! Это же был отчет Сталина за четыре года, насыщенных такими событиями, такими делами. Он раз в пять больше медведевского Послания. А если бы это Послание было столь же пространно и оратор якал бы столь же старательно, то выходит, что якнул бы 66x5= 330 раз. И что же ты увидел в докладе съезду?

Я. Как поется в старой веселой песенке, хоть поверьте, хоть проверьте, — тиран якнул всего 19 раз. Сравни: 66 (330) и 19. Но дело не только в числовом соотношении. Якание бывает очень разным по качеству. У тирана преобладают такие формы: «Я думаю»… «Я говорю»… «Я имею в виду»… «Я далек от того, чтобы недооценивать»… «Я уже докладывал о тяжелом положении животноводства» и т. п.

В Послании совсем иной коленкор! У меня подчеркнуто в газете: «Я знаю»… «Я считаю»… «Я считаю целесообразным»… «Я верю»… «Я уверен»… «Я абсолютно уверен»… «Я не сомневаюсь»… «Я вижу»… «Я принял решение»… «Я выступил с инициативой»… «Я выдвинул инициативу»… «Я представил свою политическую стратегию»…

Он. Так и сказал — свою?

Я. Именно так. Вот, смотри. Будто у главы государства может быть какая-то своя, личная, персональная, приватная стратегия. Но слушай дальше: «Я сформулировал 10 позиций»… «Я дал необходимые поручения»… «Я поручаю правительству» (8 раз)… «Я поручаю администрации президента»… «Я рассчитываю, что Дума»… «Я поручаю главам всех субъектов Федерации»… «Я жду»… На что это похоже? На царские рескрипты: «Мы, Николай Второй, повелеваем…»?

Он. Есть более близкое по времени сравнение. Недавно мне довелось почитать обращение одного политического деятеля к своему народу 22 июня 1941 года. Там то и дело мельтешило: «Я осознал свою ответственность»… «Я пришел к выводу»… «Я занял позицию»… «Я продолжаю считать»… «Я сегодня решил»… И в таком духе на десяти страницах больше двадцати раз.

А 8 ноября 1941 года на встрече со старыми партийными друзьями в пивном зале в Мюнхене — то же самое: «Я могу сказать»… «Я сделал выводы»… «Я провел подготовку»… «Я отдал приказ»… «Я осознал свою ответственность»… и т. д.

Я. Но вернемся к отчетному докладу ЦК. Надо еще заметить, что там речь неоднократно прерывалась, ее стенограмма имеет около 40 пометок «Аплодисменты», «Бурные аплодисменты», «Гром аплодисментов», «Овация»… При оглашении Послания тоже было с десяток аплодисментов, но большинство — в 3–4 хлопка. Даже глава администрации президента Володин не перенапрягался, берег силы и здоровье…

Он. Вот уже несколько дней по главным каналам телевидения рассказывают, что мэр Владивостока Владислав Скворцов (тут и сам он явлен на экране) подозревается в нанесении ущерба городскому бюджету на 2 миллиона рублей. И объявлено, что ему грозит семь лет лишения свободы. За два миллиона! А недавно сам Путин рассказал, что Прохоров во время кризиса надул государство на 87 миллиардов — и хоть бы что! У него еще хватает наглости предлагать ввести 60-часовую рабочую неделю. Кровососу мало наворованных миллиардов!

Я. Человек только подозревается, а уже ославили на всю страну! И эта бескрылая Чайка да еще мадам Алексеева, бесстрашная правозащитница, каждый день видят такое глумление над людьми и не смеют рта разинуть! А недавно милиция-полиция арестовала какого-то помощника депутата Совета Федерации, который наживался на выдаче каких-то фальшивых документов. Ну, обычный жулик. Но его брали как опаснейшего преступника, как убийцу-рецидивиста. Бросили лицом на пол, придавили, связали, надели наручники… Так и хочется двум помянутым да еще Нургалиеву сказать: это не только издевательство над людьми, но еще и безграмотность ваша!

Он. Да, не только правят страной, как уже было сказано, но и прислуживают правителям абсолютно безграмотные люди.

Я. Выпьем, Миша, за освобождение родины от них?

Он. Конечно!

Мы выпили. А селедка была отменная.

2010 г.