Браун, прихватив Чемберса, примчался на Гриффин-роуд так быстро, как мог. На улице царило напряжение, в воздухе висела тревога. На каждом углу около машин толпились парни из банды Хэша, изподлобья следя за полицейскими. К Брауну вышел Бассо, оставшийся на улице за старшего.
— Что творится? — с вызовом начал он.
— Я не знаю.
— Хэш решил заныкаться после твоего звонка! А теперь он пропал! Что за дела? Что с ним, где он сейчас?
— Ты меня слышишь? Я не знаю.
— Он врет! — от толпы отделился один из парней, явно еще недавно бывший рядовым бегунком на улице, о чем говорили несколько слоев широкой, на несколько размеров больше, одежды. — Это из-за него Хэш влип в какое-то дерьмо! Долбанный коп!
Парень плюнул на землю в сторону Брауна, делая еще шаг и, угрожающе буравя Брауна глазами, продемонстрировал торчащий из-за пояса хромированный ствол. Чемберс потянулся к кобуре, угрожающе процедив:
— Полегче, пацан! Стой где стоишь!
— Бассо, ты хочешь устроить разборку с копами посреди улицы? — обратился Браун к главному. — Думаешь, так мы вернем Хэша?
Подумав, Бассо кивнул пареньку в сторону. Тот, упрямо сжав зубы, нехотя отошел.
— Куда делся Хэш после моего звонка?
— Он сделал, как ты сказал. Мы заехали домой, забрали его шмотки. Потом я отвез его в мотель на Дьюард. Иногда он там зависал с телками. Сегодня я завез ему бабки. Хэша не было. А комната выглядела так, будто ее обыскивали. Его труба была там, валялась на полу, сломанная.
— Твою мать…
Браун не знал, что делать. Он проклинал себя за то, что ограничился лишь звонком Хэшу. А ведь это именно он сдал банде своего осведомителя. И теперь тот ногой в могиле — и это в лучшем случае. В худшем он уже труп.
— Подожди, Бассо. Ты завез ему деньги? С улицы? Он держал их при себе?
— Нет конечно.
— Он их отвозил? — изумился Браун, проклиная все на свете. — Черт возьми, я что, неправильно выражаюсь? У меня с дикцией проблемы? Я сказал Хэшу сидеть и НИКУДА не высовываться! Куда он отвозил выручку с улицы?
Бассо колебался. С одной стороны — тревога за Хэша. С другой — перед ним группа вооруженных копов, которым доверять нельзя. Так улица воспитывала их с пеленок.
— Я не знаю.
— А ты подумай. Само собой, не в банк. Где Хэш хранил деньги? Где у него тайник с кассой, Бассо? — тот угрюмо молчал. Браун вздохнул, гася раздражение. — Послушай, парень. За ним приехала банда, которую мы сейчас ловим. Ублюдки с ошейниками, напичканными С-4. И им сейчас нужны деньги, чтобы свалить из города, потому что здесь им ловить нечего. Ты можешь себе представить, что они сделают с Хэшем, если мы его не найдем? Им нужны деньги. А у Хэша они есть.
Бассо все еще колебался. Выругавшись, Браун обратился к Бассо и остальным:
— На деньги и на наркотики нам плевать! Мы не наркоотдел, мы из убойного! Ни один коп не притронется к бабкам, слышите? Я обещаю. Теперь ты доволен, Бассо, твою мать? Где у Хэша тайник?
Поколебавшись, обернувшись на остальных, Бассо наконец принял решение.
— У Хэша есть еще одна квартира. На Стил-Корт. Пару раз я был с ним, когда Хэш завозил туда бабки.
Стил-Корт находилась на другом конце города. Прыгнув в машину, Браун и Чемберс рванули туда. За копами рванули Бассо и его бойцы на двух машинах, не собираясь полагаться на слово Брауна. Водрузив на крышу проблесковый маячок, Браун набрал ДиМаджио, который дежурил в управлении.
— Дуй на 1530, Стил-Корт, это в двух минутах от управления! Не показывай, что ты коп, за домом могут следить. Квартира 48. Если все чисто, просто наблюдай.
— Не доверяю я этим парням, — встревоженно пробормотал Чемберс, косясь в зеркало заднего вида. — У них стволов десять и нет мозгов. Если они начнут стрелять…
— Рик, сейчас они на нашей стороне.
Через десять минут отзвонился ДиМаджио.
— Трой, в здании и рядом с ним ничего подозрительного. Квартира на замке, следов взлома нет. Может, они уже побывали здесь и выпотрошили тайник?
— Хэш сдал банду копам, и они знает об этом. Если бы Катанян уже получил деньги… мы бы об этом узнали. Просто наблюдай, мы рядом.
ДиМаджио стоял перед домом, думая, что делать дальше. Увидев на улице какое-то движение боковым зрением, он посмотрел в ту сторону. И его лицо вытянулось. Отворачиваясь, ДиМаджио тихо выдохнул в телефон:
— Черный фургон, тонированные стекла. Трой, это то, о чем я думаю?
Из фургона на негнущихся ногах выбрался бледный Хэш. Его лицо местами распухло — его били. Но в глаза бросалось совсем другое. Вокруг шеи Хэша тянулась алюминиевая трубка толщиной в два дюйма, напоминающая ошейник.
Бледнея, ДиМаджио направился к углу здания, инстинктивно удаляясь от бомбы.
— На нем ошейник, Трой, на нем ошейник. Твой парень заминирован.
— Твою мать! Ничего не делай, мы рядом, слышишь?
Хэш беспомощно покосился по сторонам. Дверца за его спиной захлопнулась, в последний момент ДиМаджио успел разглядеть парня в салоне. Это был Файфер, фотографию и особые приметы которого знал наизусть каждый коп в городе. Хэш направился через дорогу к дому, растерянно косясь по сторонам. Он выглядел, словно под кайфом. Но это было совсем другое. Глубокий шок.
Пытаясь управиться с несущейся на полной скорости машиной, Браун выхватил телефон и позвонил Бассо.
— Они привезли Хэша. На нем ошейник. Встаньте в квартале оттуда, если они вас увидят, поймут все и нажмут на кнопку. Ты меня слышишь? Не вздумайте ничего делать!
Хэш перешел через дорогу. Перед собой он смотрел потусторонним и невидящим взглядом, думая лишь о фунте пластиковой взрывчатки на его шее. Хэш шел странной походкой, словно в спину ему вставили кусок арматуры. Подойдя к дверям здания, он скрылся внутри.
На углу позади фургона бандитов остановилась машина Брауна. Выбравшись из машины, он осторожно выглянул из-за угла. Теперь номер фургона не был заляпан грязью. Банде уже не было никакого смысла придерживаться конспирации — они просто шли ва-банк. По бокам фургона окон не было, но в задней дверце виднелось тонированное стекло. Это плохо. Через дорогу, на углу дома, топтался ДиМаджио, изображая из себя прохожего. Позвонив ему, Браун прошипел:
— Зайди в здание, ты светишься, они могут сообразить кто ты!
ДиМаджио готов был на что угодно — лишь бы не идти внутрь вслед за парнем с фунтом взрывчатки. Мрачнея, он исчез в дверях.
Браун и Чемберс нацепили бронежилеты, лежавшие в багажнике, и накинули поверх куртки. Остался последний рывок. Выбравшись из-за угла, они быстро направились к фургону. Бандиты наверняка смотрят на дисплей ноутбука, но рисковать нельзя. Поэтому Браун шел, склонив голову и делая вид, что набирает номер или сообщение на сотовом. Ярдах в 10 от фургона Браун сошел с тротуара и пошел через дорогу. Как только он, по его прикидкам, пропал из поля обзора изнутри фургона, Браун по диагонали бросился к боковой дверце фургона и замер перед ней, бесшумно выхватывая оружие.
Глубокий вдох, выдох. Глубокий вдох, выдох. Сжав пистолет, он схватил дверцу фургона и распахнул ее.
— Полиция! Руки чтоб я видел!
Одновременно Чемберс, зашедший со стороны водителя, рукояткой пистолета разнес стекло в водительской дверце и заревел, беря на прицел перепуганного Томпсона:
— Руки на руль, ублюдок! Руки!
Внутри фургона был только Файфер, сидящий у раскрытого ноутбука. Его лицо оцепенело, а руки замерли на полпути к клавиатуре лэптопа.
— Поднял руки, быстро! Все кончено! Руки! Руки!
Файфер колебался, но в последний миг в его глазах мелькнула решимость. Правая рука метнулась к клавиатуре ноутбука. В ту же секунду Браун открыл огонь.
Три выстрела, три пули в голову и грудь. Ударной силой Файфера отбросило назад, головой он разнес стекло в задней дверце и затих, наполовину вывалившись из фургона.
Где-то закричали люди, через дорогу идущая парочка бросилась назад.
Чемберс за шиворот вытащил из фургона шокированного неожиданным захватом Томпсона. Повалив его на асфальт, больно заломил ему руки и защелкнул на запястьях наручники.
— Рик, тащи его сюда! — закричал Браун, прыгая в фургон. С дисплея компьютера, словно в компьютерной игре от первого лица, он увидел виды квартиры, по которой брел Хэш. Картинка приблизилась к массивному сейфу. Дрожащие руки Хэша появились в кадре, принимаясь открывать сейф.
— Вызывай саперов и кавалерию! — рявкнул Браун Чемберсу и, прыгнув к Томпсону, схватил его за горло. — Как отключить ошейник? Как его отключить, ублюдок?
— Никак, — прохрипел Томпсон. — Он не отключается. Сдохнуть должны все.
Выругавшись на чем свет стоит, Браун бросился к ноутбуку. Хэш уже открывал сейф. Внутри виднелись пачки денег, краденые драгоценности, которыми наркоманы расплачивались за дозу на Гриффин-роуд, какие-то бумаги. Браун быстро набрал номер ДиМаджио.
После разговора ДиМаджио осторожно подкрался к двери в квартиру 48, приоткрыл дверцу и, стараясь сделать тон спокойным, бросил в неизвестность:
— Хэш, я из полиции!
Хэш смертельно побледнел, замерев около сейфа.
— Хэш, ты меня слышишь, парень? Я из полиции, от Брауна!
— Не подходи! — голос Хэша дрожал. — Ни шагу, слышишь?
— Парень, успокойся, мы их взяли! Уроды в фургоне, мы их взяли! Никто не нажмет на кнопку, расслабься, слышишь?
Хэш замер, не в силах поверить в услышанное. ДиМаджио осторожно вошел и медленно направился вглубь квартиры. Хэш смотрел на него широкими и дикими от ужаса и паники глазами.
— Все позади, Хэш, — увещевал ДиМаджио. Главной трудностью было заставить Хэша успокоиться и не паниковать. — Мы их взяли. Ты не взорвешься. Осталось снять эту чертову штуку. Но мы с этим не справимся. Ты понимаешь?
Хэш слабо кивнул.
— Молодчик. Поэтому слушай меня. За домом есть пустырь. Мы сейчас идем туда. Медленно, спешить нам некуда. И ждем саперов. Когда они приедут, все для тебя будет кончено. Ты меня понимаешь?
Хэш снова слабо кивнул.
— Отлично, Хэш. Только… постарайся не кивать, хорошо? Не стоит раздражать эту штуку у тебя на шее, парень.
Медленно, словно неся в руках судьбы мира, они направились к лестнице. Спуск занял около десяти минут. У задней двери, ведущей на пустырь, уже были патрульные, которые расступились при виде Хэша.
Группу разминирования Браун вызвал ту же, которая снимала ошейник с его собственной шеи. По крайней мере они уже делали это раньше.
Хэш замер и зажмурился, что-то бормоча себе под нос, когда сапер в защитном костюме приблизился к нему. По распухшим от побоев щекам Хэша текли слезы. А через минуту сапер очень осторожно снял ошейник.
— Готово, — услышал Браун заветное слово по рации. И только теперь выдохнул с облегчением. Хэш живой. Он подставил парня, сдав его Катаняну, но он же в итоге спас его жизнь. Слава богу.
Когда парамедики вывели Хэша на улицу из-за угла дома, уговаривая дать его осмотреть, Хэш заметил Брауна. Браун направился к нему через дорогу, но Хэш вскинул руки, с ненавистью крича:
— Не подходи, тварь! Ни шагу, понял? Я лично перегрызу тебе горло, сука, если ты подойдешь! Не показывайся мне больше на глаза! Я серьезно! Если я еще раз тебя увижу, тебе конец, тварь!
Браун мрачно отвел взгляд. Он отлично понимал, что заслужил каждое слово.
Но в целом все закончилось хорошо.
Кроме одного.
Катанян был на свободе.
— Мы потеряли объект, — доложил по телефону один из детективов, которые вели наблюдение за Ниной Питилло.
— Что? Как такое возможно, вашу мать? — опешил Браун.
— Простите, лейтенант. Она зашла в кафе пообедать. И не вышла. Оказалось, ушла через черный ход. Телефон оставила на столике.
— Черт!
Бросив трубку, Браун что есть силы долбанул по столу кулаком.
В допросной убойного отдела детективы допрашивали Томпсона. Все еще шокированный осознанием того, что он угодил в руки полиции, Томпсон почти ничего не мог сказать. Но кое-что из него все-таки вытянули — у Катаняна было запасное, как раз на случай провала, логово на Эш-стрит. Однако где именно, Томпсон не знал. Или не хотел говорить. Браун выслал на Эш-стрит почти дюжину детективов в штатском. Но шансов, что они увидят Катаняна или Нину, или что владелец какого-нибудь магазинчика вдруг вспомнит, что парень с фотографии часто бывает в доме напротив, были ничтожно малы. Когда Браун поднялся к Тирни, чтобы доложить последние новости, тот воспринял все с воодушевлением:
— Все не так плохо, Трой! Наоборот, все отлично! На свободе только один член банды, долго он скрываться не сможет! Выезды из города перекрыты, рано или поздно мы его возьмем!
Браун так не считал. Когда он вернулся в кабинет, у него вдруг зазвонил сотовый телефон. Увидев имя «Шелли» на дисплее, Браун даже не сразу поверил.
— Господи, Трой! — судя по голосу, Шелли рыдала. — Почему ты мне ничего не сказал? Почему?
— Что?
— Я видела в интернете новости про тебя! Тебя били? Как ты? Господи, почему ты не сказал!
— Прости, я пытался…
— Это ты меня не прости! Ты поэтому не отвечал на звонки? Трой, господи, мне так стыдно! Я вела себя как сука! Приехать к тебе? Я могу все бросить, мы с Кэрол будем уже вечером!
— Не стоит, родная, — улыбнулся Браун. — Я в порядке. И я здесь надолго не задержусь.
Словно в подтверждение этих слов, через пять минут в его кабинет заглянул возбужденный Чемберс.
— Мы засекли Нину. Она купила на свое имя билет на автобус до Лейквуда.
Лейквуд. Город, откуда сюда приехал Катанян. Значит, он тоже может быть в этом автобусе.
Автобус отходил в 16.25. За час до этого к автовокзалу начали стягиваться детективы. По одному, в джинсах или спортивной одежде, никаких костюмов с пиджаками и галстуками — Браун уже убедился, что у Катаняна было по-настоящему звериное чутье. Один промах — и он исчезнет.
Браун подъехал к автовокзалу за полчаса до отбытия поезда. В раздевалке он захватил спортивную кофту с капюшоном одного из детективов его отдела. Так есть шанс, что Катанян не срисует его раньше времени.
— Всем местным копам держаться в стороне, — напомнил он по рации. — Передайте каждому. Чтобы в районе терминала D не было ни одного парня в форме.
Несколько детективов дежурили в зале ожидания, стараясь слиться с толпой. Еще несколько человек находились у терминалов. С сумками и рюкзаками, они изображали ждущих свой автобус людей, внимательно осматриваясь по сторонам.
Перед тем, как выбраться из машины, Браун проглотил целую горсть обезболивающих таблеток.
Браун подошел к терминалу D за 15 минут до отбытия автобуса. Высокий и длинный рейсовый автобус как раз подъехал к терминалу. Несмотря на то, что дверца была закрыта, около нее стали собираться пассажиры с сумками. Работники автовокзала подвезли тележку с багажом пассажиров и принялись неторопливо загружать сумки в багажное отделение.
Нины и Катаняна нигде не было.
Браун переглянулся с ДиМаджио, который с сумкой на плече стоял у терминала C. Тот еле заметно покачал головой — никого.
Чемберс находился у терминала E, делая вид, что изучает путеводитель Лейквуда. Его он успел прикупить полчаса назад в газетном магазине в зале ожидания. Тревожно покосившись на Брауна, он вернулся к атласу, исподлобья бросая взгляды по сторонам.
Нины и Катаняна нигде не было.
Автобус открыл дверцу. Пассажиры, переговариваясь между собой, стали медленно загружаться в автобус.
Нины и Катаняна нигде не было.
Браун внимательно косился по сторонам. Вдруг в толпе около терминала C он увидел знакомое лицо. Или показалось? Браун напрягся, вглядываясь. Из толпы ожидающих своего автобуса людей показалась Нина с сумкой на плече. Она покрасила волосы, но ее лицо было легко узнать. Нина шла, весело и беззаботно переговариваясь с высоким типом в бейсболке и солнцезащитных.
Браун замер. Это был Катанян. Он сбрил усики и бородку, но Браун сразу узнал его. Встав к ним в полоборота, Браун сделал вид, что чешет ухо, буркнув в спрятанный в рукаве микрофон рации:
— Я их вижу. Терминал В. Нина брюнетка, Катанян высокий парень в бейсболке и очках.
Чемберс даже ухом не повел, пока они не прошли мимо. Лишь затем, обернувшись, он нашел глазами затылок Катаняна в толпе и еле заметно кивнул Брауну.
Перед распахнутой дверцей автобуса стояли пять человек. Подойдя к ним, Нина и Катанян стали ждать своей очереди. С виду обычные пассажиры — ни тени волнения или тревоги.
Впрочем, нет. Катанян, беззаботно улыбаясь, бросал короткие быстрые взгляды по сторонам.
— Берем их, когда зайдут остальные, — почти прошептал Браун в микрофон рации и шагнул к автобусу.
Со стороны терминала Е к ним направился Чемберс. ДиМаджио стал неспеша приближаться с другой стороны. Катанян был в тисках и даже не подозревал об этом. Из них троих он знал лишь Брауна. Стоявшего, низко опустив голову с натянутым на самый лоб капюшоном, всего в десяти ярдах позади него.
Катанян нервничал. Он знал, что это естественная реакция. Но он был начеку, ловя каждое шевеление вокруг. Очки скрывали его взгляды, которые он постоянно бросал по сторонам. От терминала C в их сторону шел какой-то тип, поправляя сумку на плече. Молодой, около 30. На них не смотрит. Ведет себя спокойно.
Перед ними в очереди оставались только два пассажира. Через минуту Катанян и Нина будут внутри. У него фальшивые документы на имя Самюэля Креспо. О Нине копы не знают. Катанян был в этом уверен. В «Рантье банке» куча народу. Пока копы проверят всех, уйдет время.
Катанян снова бросил быстрый взгляд по сторонам.
На выходе из терминала E стояли два копа в форме. Стояли и с любопытством смотрели в его сторону.
Отвернувшись, Катанян похолодел. Патрульные не вмешиваются, когда детективы готовят внезапный захват. Это он знал давно.
— Билеты с собой? — улыбнулась ему Нина.
Катанян кратко кивнул ей, готовясь. Деньги и ствол в кармане. Сумка… Сумку к черту.
Последний пассажир перед ними шагнул на ступеньку.
Сейчас.
Катанян оттолкнул Нину в стороне и, швырнув сумку на землю, бросился бежать.
Чемберс метнулся наперерез. Заметив движение, Катанян на бегу выхватил пистолет и, не целясь, выстрелил. Чемберс с криком плюхнулся на асфальт.
На перроне воцарилась паника. Все пассажиры с криками и воплями бросились кто куда, стараясь унести ноги как можно дальше. Продираясь сквозь перепуганную толпу, ДиМаджио пытался добраться до автобуса.
— Разойдитесь, полиция! Я из полиции!
Браун бросился за Катаняном, выхватывая оружие.
Катанян несся через площадь перед автовокзалам к служебным постройкам — стоянке автобусов и станции техобслуживания. На бегу обернулся. Увидев Брауна, он дважды выстрелил ему вслед и резко изменил направление и помчался за угол станции техобслуживания.
— Стой! Полиция! Здесь все оцеплено! — кричал Браун. Катанян не останавливался. Браун на бегу выстрелил ему вслед. Пуля снесла кусок штукатурки со здания станции в метре за спиной Катаняна. Браун выстрелил еще раз. На бегу Катанян ответил двумя выстрелами. Одна пуля пламенем обожгла левую руку Брауна.
Катанян исчез за углом. Шипя от боли, Браун провел ребром ладони правой руки, в которой сжимал рукоятку пистолета, по левой. На ладони осталась кровь.
Сукин сын.
Браун продолжил бежать.
Добравшись до поворота, Браун выставил перед собой пистолет. Прогремели выстрелы, и Браун едва успел метнуться назад. Пули срезали куски краски и штукатурки с угла здания, брызги пыли попали Брауну в глаза. Чертыхаясь, он вытер лицо рукавом.
Пригнувшись, он выглянул из-за угла, готовый стрелять. Никого. Держа пистолет на вытянутых руках, Браун двинулся вперед.
Тяжело дыша, он благодарил бога за существование обезболивающих. При каждом прыжке он чувствовал в паху ноющую боль — но знал, что, если бы не таблетки, он бы уже давно рухнул на землю, подыхая от адских мук.
Он продолжил быстро идти, держа оружие наготове. Справа станция техобслуживания, слева гаражные боксы, какие-то сараи и низкие и узкие склады. Браун уже начал теряться, когда увидел поворот налево. Прямо или налево?
Присмотревшись, в ярде слева он увидел стреляную гильзу. И метнулся в ту сторону.
Браун бежал вдоль рядов низких разномастных строений по пыльной дорожке. Он даже не представлял, где находился. Что здесь, служебные склады автовокзала или это уже другая территория?
Никаких признаков Катаняна. И никого из людей, кто мог бы указать, куда побежал человек.
Впереди оказалась развилка. Поворот налево и поворот направо. Сначала Браун проверил поворот налево, зайдя широким полукругом справа — как их учили на курсах в SWAT. Никого. Затем проделал то же самое с поворотом направо. Ни души. По обе стороны — только убогие строения, склады, полузаброшенные хибары промышленного назначения. И никаких признаков жизни.
Где-то справа раздался какой-то приглушенный грохот. Вскинув пистолет, Браун бросился туда.
Пробежав ярдов 20, он сбавил ход. На земле лежала пустая обойма. У Катаняна кончились патроны.
Браун напрягся, весь превратившись в слух и глаза. Пробирался вперед, шаг за шагом. Никакого движения вокруг. Браун держал пистолет наготове, прислушиваясь и лихорадочно соображая, куда мог деться Катанян. Полная тишина.
А потом он заметил молниеносно мелькнувшую на земле рядом с ним тень. Успел обернуться.
Катанян слетел с крыши постройки, около которой находился Браун, сбив его с ног. Браун рухнул вниз, разбив лицо об асфальт. Пистолет отлетел в сторону. Катанян нанес Брауну мощный удар в челюсть, но Браун, отчаянно сопротивляясь и пытаясь оттолкнуть Катаняна, прикрылся плечом и смазал удар.
— Сука! Убью, сука! — рычал Катанян, колотя Брауна по лице правым кулаком. Браун, закрываясь левым локтем от града ударов, сумел нащупать запястье левой руки Катаняна, которой тот сжимал его горло. Резко дернул, вывернув в локтевом суставе.
Катанян взвыл от боли и упал рядом. Но сдаваться он не собирался. Вопя от боли в вывихнутом локте, он сгруппировался и обрушил на Брауна свое колено.
Удар пришелся в пах.
Браун завопил, выпустив руку Катаняна. Боль застлала ему глаза, Браун видел лишь яркие вспышки на фоне черной пелены. Катанян схватил Брауна за шиворот и швырнул на стену строения. Браун мешком скатился на землю. Тут же Катанян прыгнул на него сверху, вдавив колено между лопаток, и сжал шею Брауна, вложив в это все свои силы.
— Сдохни, сука!
Мощные тиски полностью пережали горло Брауна, не давая ему дышать. Рыча от ярости, Катанян душил его и бил лицом об землю, с каждым ударом все яростнее. Браун чувствовал, как боль притупляется, а его сознание растворяется. Он чувствовал рвоту, подступающую к горлу — но она не могла выбраться наружи из-за мощной хватки Катаняна.
Еще пара секунд — и он отключится.
А дальше смерть.
Только в этот момент убирающий от удушья Браун вспомнил про нож. Трясущейся рукой лихорадочно нащупал рукоятку ножа на поясе. Сорвал его с пояса, чувствуя, как щелкает клипса. Сознание стремительно покидало Брауна. Непослушным, словно чугунным большим пальцем Браун раскрыл нож. Характерный щелчок.
Если ты хочешь жить, соберись!
Призвав все силы, которые оставались в лишенном кислорода конвульсирующем теле, Браун обхватил рукоятку ножа и всадил лезвие в бедро Катаняна.
Катанян завопил, но этот крик Браун почти не слышал. Хватка ослабла, и грудь Брауна разорвало инстинктивным вдохом. Он отключался. Но держал лезвие, давил его и прокручивал, максимально расширяя рану.
Катанян смог отбросить себя в сторону. Нож остался в руке бесчувственного Брауна, но, покидая бедро, он успел рассечь ногу почти до колена — разрывая мышечную ткань, артерии и сухожилия.
Хрипя от ужаса и ярости, Катанян пытался встать на здоровую ногу, но не мог. Тогда он начал ползти, лишь бы подальше от Брауна.
Проползти он смог не больше трех ярдов. Кровь стремительно покидала его тело через рассеченные артерии и рану размером с ладонь. Когда из ноги стал вытекать второй литр крови, Катанян потерял сознание.