– Эээх! – Мифлуха, чуть было не выбив хлипкую дверь, ворвалась на заседание правительства Первого Измерения. Министры встретили её злыми неодобрительными взглядами, а те, кто сидел в дальних рядах, и вовсе тихо потянулись к запасному выходу. Но большая часть чиновников всё же осталась на местах, и их дыхание, кряхтение и сопение подчёркивало образовавшуюся тишину. В кабинете еле слышно скрипели спинки кресел, тёрлись о паркетный пол ножки стульев, капала из разболтанного умывальника вода. Министры молчали и смотрели на Президента.

– Я прошу тех, кто считает себя умным, встать, – обратилась к своему правительству Мифландия Вторая.

Влетевшая вслед за Мифлухой в кабинет верная телохранительница, героиня Первой Иррианской войны Карин Пинк, услышав призыв Мифлухи, практически камнем рухнула на ближайшее свободное кресло, отдышалась и достала электронный тетрис. По рядам прошёл шорох, все начали оглядываться по сторонам и мучительно гадать, кто же решится встать первым. Сперва большая часть взглядов обратилась к главе правительства, но премьер-министр Мария Стюарт сидела в меланхоличном состоянии и вставать явно не собиралась. Она даже достала глянцевый журнал и начала просматривать в нём картинки, всем видом демонстрируя, что призыв Мифлухи её не касается.

Тогда взгляды перешли на ту часть стола, за которой сидели вице-премьеры. Там чувствовалась борьба, потому что все четыре вице-премьера правительства числились в должности «первого вице-премьера». Они сидели, не двигаясь, по двое с каждой стороны стола, упирая взгляды в своего коллегу напротив, и даже не моргая. В силу комплекции и слабой подготовки вице-премьеров долго такая диспозиция сохраняться не могла, поэтому все напряжённо следили за ними, ожидая развязки. Через несколько минут один из вице-премьеров икнул, на что его коллега на другой стороне стола ответил лёгким кашлем, который спровоцировал следующего вице-премьера на громкий вздох. Четвёртый первый вице-премьер, не выдержав накала борьбы, неудачно оттолкнулся, не рассчитал своей устойчивости и плюхнулся вместе со стулом на пол.

– Самого дурного уже нашли, – одобрительно прокомментировала результат Мифлуха. – Но я просила встать тех, кто считает себя умными.

Потеряв надежду на начальство, министры погрузились в раздумья. «Зачем ей вообще умные?», – подумал министр церемоний. – «Наверное, хочет поручить какую-то работу, которую нельзя завалить… Ну её к черту». «Я решительно не могу быть умнее, чем первые вице-премьеры – мне же с ними потом как-то надо будет работать», – рассудил министр стулелитейной промышленности. «Надо не выбиваться из коллектива, незаменимых у нас быть не должно, а значит, и умным не место», – решил министр образования.

Внезапно со своего места вскочил министр контрпропаганды, но когда все уже хотели обрадоваться тому, что среди них нашелся решительный человек, министр затряс руками, мучительно завыл, достал из кармана свое удостоверение, с каким-то животным остервенением порвал его на куски. После этого странного демарша он бегом выскочил в дверь запасного выхода. Прождав ещё десять минут в полной тишине, разбавляемой только поскрипываниями и посапываниями старых стульев и тел, Мифлуха подвела итог увиденному:

– Значит, шоколадную медальку к Новому году никто не получит!

После этого Президент развернулась и зашагала к выходу. В дверях её догнала личная телохранительница Карин Пинк.

* * *

– Мария, девка, вот ты мне скажи, только честно, ты-то чего не встала? – недоумевала вечером Мифлуха, разливая красное креплёное вино по бокалам.

– Ну-у… – протянула Мария, послав воздушное приветствие бокалом Карин Пинк, – я не очень умна… Но я достаточно умна, чтобы понимать, что информация о том, что я достаточно умна, стоит больше, чем шоколадная медалька. А поскольку ты зашла в кабинет, держа её в руке…

Мария сделала большой глоток вина и, улыбнувшись, развела руками. Мифлуха нахмурилась и, поиграв вином в бокале, тоже сделала глоток.

– А как бы ты хотела, чтобы я компенсировала тебе потерю репутации, связанную с публичным признанием ума?..

– После такого репутацию сложно восстановить, – задумчиво сказала Мария. – А жить с такой репутаций в нашей стране просто невозможно. Поэтому если я и встану – то только перед смертью… Должно быть, так.

Мария налила себе ещё вина.

– До чего же ты традиционна! – ехидно заметила Президент Первого Измерения.