На следующий день должна была официально закончиться стажировка в центре поддержки системы Касси. Нас собрали в зале посвящений. Здесь все было как в наш первый день в центре.

– Морган, – окликнул меня вошедший в зал Томас Пирр. Его властный тон парализовал. Я остановилась и с ужасом уставилась на него. Пирр продолжил: – Никто не может изменять будущее в своих целях. Этим должно заниматься государство. По вашей вине этот Бранти исчез. Больше поблажек не будет, но у Вас есть будущее, которое еще способно принести пользу. Пока, – добавил он.

– Спасибо, – ответила я, медленно отходя от него. Как от змеи, которая готовится напасть. Безжизненный взгляд, татуировка с лепестками пламени, выползающая из-под глухого ворота белой водолазки, быстрые и точные движения военного сектора. Сейчас было видно: он действительно меня ненавидел. Такое отвращение может вызывать лишь тот, кого боишься, но не решаешься в этом признаться.

Пирр направился к вошедшему Алексу Агаресу. Очень хотелось убежать отсюда. Исчезнуть. Поднять руки вверх и крикнуть: «Я вне игры».

Спустя пятнадцать минут на сцене уже стояли Алекс Агарес, Томас Пирр и Софи Рейвен. Пирр выглядел нервным и раздраженным, а Агарес, наоборот, казался совершенно беспечным стариком.

Личный враг отыскал меня глазами и стал буравить взглядом. Как в тот первый день. Поскольку одной из моих личных характеристик была исключительная способность раздражать людей, неудивительно, что я додумалась улыбнуться, глядя в глаза Пирра. Удивительно, что удавалось все это время удерживаться на первом месте новостного рейтинга. С моей-то способностью раздражать людей, это странно. Один из операторов не обращал внимания ни на кого, кроме меня и Пирра. Его камера попеременно поворачивалась то в одну, то в другую сторону. Никто другой его, похоже, не интересовал.

Рейвен произнесла торжественную речь. В конце она приступила к перечислению имен. Сотрудников центра поддержки объявляли в конце. Когда Рейвен перешла к ним, я резко подняла руку вверх.

– Да, Морган, – слишком громко ответила Рейвен.

– Я хочу работать в лаборатории по изучению нового вируса, – как можно громче сказала я.

Поскольку одним из последствий неведомой заразы являлось отключение от системы Касси, номинально я не пошла вразрез со своим будущим. Касси не просчитала вирус, не учла и людей, занятых в борьбе с ним. Ведь, правда? Ну, во всяком случае, я рассчитывала именно на это. Почему-то вспомнилась одна из формулировок какого-то закона из числа истории изучения поведенческих реакций. «Все возможно, пока не сделан выбор», пока он не озвучен. Что-то в этом роде. Пока меня не зачислили в центр поддержки, возможен любой вариант. На самом деле он давно определен моим ДНК, которое никто не в состоянии изменить, но пока выбор не сделан, возможно все. Нас же этому учили. Правда, не помню в связи с чем…

– Морган, ты полагаешь, что система не посчитала это? – поинтересовалась Софи. Одна ее бровь саркастически изогнулась.

– Нет, но… – запнулась я. Теперь уже все операторы повернули свои камеры в мою сторону.

Я хотела было сказать, что, если бы это было посчитано, меня бы не определили в центр поддержки, но вовремя спохватилась. Неловкое молчание длилось от силы несколько секунд. После чего Рейвен озвучила список людей, которым надлежало работать в новой лаборатории. Я и Алиса. Готова поспорить, что Алекс Агарес удовлетворенно кивнул, когда Рейвен зачитала это.