Рей уже десять минут ожидает в приемной.

Конникс бросает на нее частые, но вовсе не назойливые взгляды поверх стойки регистрации документов. А за дверями, в кабинете Леи раздается громкий голос По, который даже не пытается таиться.

«Подумайте!», «Мы сильно рискуем!», «Вы сами должны понимать!», «Неосмотрительно!» и «Все это затеяно им неспроста!» — вот что доносится до ее слуха.

Что отвечает ему Лея, разобрать невозможно.

В прежние времена Рей бы просто-напросто зашла внутрь, и они бы втроем обсуждали дела компании, но теперь Конникс с извиняющимся видом, но очень твердо дала понять, что ей придется подождать, пока Лея и По не закончат свой разговор.

Потому что, — и она знает это почти наверняка, — этот разговор о ней.

Рей поднимает голову повыше и делает лицо побесстрастнее, не будучи уверенной, что ей это удается. Возможно, она все-таки выглядит растерянной.

От Кайло приходит сообщение:

«Если ты думаешь, что я так легко забуду то, что ты сделала этой ночью, то ты заблуждаешься. Ни черта не понимаю, о чем говорят подчиненные. Все из-за тебя».

Хоть кто-то заставляет ее чувствовать себя лучше.

Рей:

«Проводите свои начальственные совещания. Не отвлекайтесь».

Однако отправив это, она тут же отправляет и следующее:

«Я медленно опускаюсь на колени…»

Кайло:

«…Ты мне за это ответишь».

Она прячет улыбку, не думая останавливаться, и поэтому тут же набирает одно за другим волнующие сообщения, продолжая получать все менее вразумительные ответы от него.

Через несколько минут По вылетает в приемную, распахнув двери обеими руками.

Она здоровается с ним без намека на недоброжелательность, но и без привычной теплоты. По лишь коротко кивает в ответ, и, судя по мрачному виду, разговор с Леей его не удовлетворил. Однако он не спешит уйти к себе.

— Я могу зайти? — интересуется Рей у секретаря.

— Когда босс пригласит… Эй, По! Может, поужинаем вечером?

— А? — отзывается тот рассеянно, по-видимому, до сих пор пребывая в своих мыслях.

— Хочешь вместе поужинать?

— Да… То есть, что? Поужинать?

— Да.

— Сегодня?

— Да, — Конникс, ничуть не смутившись, продолжает отвечать с милой, яркой улыбкой.

— Ааа… Конечно. Давай, — По достает телефон. — Би-би, сегодня ужинаем не дома.

— Я в восторге! — отвечает телефон, и Рей невольно теряет напускное равнодушие, заслышав этот живой женский голосок. — Какое место мне подобрать?

— Не знаю, — По чешет переносицу. — А куда бы ты хотела? Любишь тайскую кухню?

— А ты любишь тайскую кухню? — весело звучит в ответ.

— Никогда не пробовал, но я открыт для всего нового.

— Начинаю поиск ресторанов с тайской кухней!

Голова Конникс медленно исчезает за стойкой регистрации — только две булочки виднеются.

— Я вспомнила, у меня неотложные дела сегодня, — доносится оттуда. — Так что… Наверное, не получится.

По пожимает плечами.

— Поиск окончен. Желаешь ознакомиться с результатами?

— Давай, Би-би. Не пропадать же вечеру.

— Пусти Рей, — сообщает по громкой связи Лея, и Рей тут же заходит к ней, не дожидаясь дополнительных приглашений.

В последний раз они говорили тем памятным утром, когда Лея уличила ее в связи со своим сыном. А потому Рей в нерешительности останавливается у дверей — по взгляду Леи ничего нельзя прочесть.

— Прежде всего, — та выдерживает весомую паузу, — хочу попросить у тебя прощения.

Лея вздыхает.

— За свою несдержанность и за свое недоверие.

Рей кивает: не то чтобы она не чувствует натянутости, оставшейся между ними, но и обижаться она не намерена.

— А теперь давай к делу, — Лея очень быстро возвращает себе деловой настрой. — Проходи, — она указывает на стул, улыбнувшись. — Стоять устанешь — у меня к тебе много вопросов по твоим изменениям. И все нужно тщательнейшим образом обсудить.

— Вы поговорите с Беном? — вместо того, чтобы занять предложенное место, спрашивает Рей.

Лея одаривает ее долгим, задумчивым взглядом.

— Боюсь, теперь он не захочет меня слушать, — с горькой улыбкой замечает она.

— А если выслушает?

Лея подается вперед, в ее глазах можно заметить решимость.

— Я тебя очень внимательно слушаю, дорогая.

* * *

— Как прошел твой день?

Кайло открывает одну из дверец шкафа, которые все как одна кажутся просто настенными панелями, — пока их не откроешь, — и рыщет там в поисках сменной одежды.

— Нормально, — не вдаваясь в подробности, отвечает она.

Ведь ей совсем не нужно посвящать его в ее тайно осуществляемый план. Вот когда подойдет время, возможно, она расскажет. Ей в любом случае придется предупредить его непосредственно перед финальной, завершающей частью.

— Подождешь, пока я схожу в душ? — спрашивает он, найдя чистую одежду. — И можем ехать. После этой возни в инженерном отделе я весь в пыли.

Рей торжественно кивает. Да и душевая здесь куда комфортнее.

Сегодня они едут к ней. В последнее время там они ночуют даже чаще, чем у него. Их жизнь на два дома — это бесконечный перевоз вещей туда и обратно. Но как же здорово, когда он у нее остается!

Кайло оставляет на ее щеке поцелуй, легко задевает пальцем кончик носа и отправляется в ванную.

От нечего делать она прохаживается туда-сюда по студии. Ей хочется чем-то себя занять, и поэтому Рей начинает изучать систему хранения, хорошенько запрятанную в стенах.

Это оказывается забавным: где-то стена — это просто стена, а где-то — открывающаяся нажатием дверца шкафа.

Таким образом она обнаруживает скрытую аудиосистему, книжный шкаф с художественной и научной литературой, папки с бумагами, вешалки с рубашками, полки с повседневной одеждой, отделение для хранения обуви и подобие выдвижного стола, на котором находится что-то вроде набора для рисования: плотная хорошая бумага, чернила в бутылочках и какие-то странные ручки.

Рей ничего не трогает, только смотрит и осторожно задвигает обратно. Хоть Кайло и дал понять, что скрывать ему нечего и она может чувствовать себя здесь свободно, она все же уважает его личные границы.

По крайней мере, до тех пор, пока в одном из ящиков среди ремней, чистых носков и нижнего белья не натыкается на черный блокнот в мягком переплете, небрежно воткнутый между стенкой и свернутыми носками.

Рей замирает в нерешительности.

Она сглатывает, не в силах отвести взгляд от нежданной находки.

Кайло упоминал, что его стихи записаны в блокноты. Может ли так статься, что это один из них?

Она больше не спрашивала его об этом — не поднимал тему и сам Кайло, из чего она сделала вывод, что для него это личное.

Но, если признаться, Рей просто сгорает от любопытства. И ведь не будет беды, если она на минуту заглянет внутрь и прочитает хоть один? Конечно, она тут же себя одергивает, но… из ванной все еще доносится звук льющейся воды, а блокнот — он вот тут перед ней — только руку протяни.

Решившись, Рей, словно зачарованная, протягивает руку, берет его и как можно бережнее раскрывает, и, поскольку в нем оказывается закладка, тот раскрывается на определенном развороте, полностью исписанном… схемой?

Бросив торопливый взгляд на дверь в ванную, Рей начинает вчитываться, и с первых же строк ее бедное сердце заходится в бешеном стуке, а голова начинает кружиться, как перед обмороком.

Редкие предложения и отдельные слова перемежаются стрелками, знаками вопроса, и многоточиями. Написано хоть и порывисто и небрежно, но очень ровным, красивым почерком:

«Акции Скай. Корп. (множество вопросительных знаков) —> Рей (множество восклицательных знаков и обведено в кружок)  вернет матери (два вопросительных знака) — откажется (вопросительный знак) — оставит себе (восклицательный знак, ниже примечание: вероятнее всего мать настоит)». Напротив стоит жирная галочка.

«Рей —> получит свободу действий (дальше множество стрелочек) оставит все как есть (вопросительный знак), изменит направление работы (вопросительный знак, ниже примечание: вероятнее всего (восклицательный знак)) получит возможность действовать самостоятельно». Еще одна уверенная галочка.

«Вероятно: мать вызовет на разговор. Вероятно: придет лично (знак вопроса). Очень вероятно (подчеркнуто двумя линиями): застанет Рей».

Рей моргает, перед глазами все плывет. И, конечно же, очередная галочка, ведь так все и случилось.

Дальше все выглядит очень путано: упоминание ее имени, имен Леи, Люка, По, сплошные стрелки и знаки вопросов. Где-то она видит галочки, где-то восклицательные знаки, продавившие бумагу.

На этом развороте запись заканчивается и, очевидно, если перевернуть страницу, продолжается на следующей странице, но Рей и того хватило.

Она смахивает навернувшиеся на глаза слезы и, машинально сунув блокнот под мышку и подхватив свою сумку и куртку, торопится обуться в прихожей и выскочить из студии.