Глава 8. Митрополит Никодим (Ротов)
Портрет митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова). Художник А. Крейдун
Если формально подходить к вопросу о принадлежности человека к нетрадиционалам, то под такое определение можно подвести подавляющее число канонизированных святых в христианских церквях и не меньшее число почитаемых мудрецов в прочих верованиях. Мерзавцы, допущенные к средствам массовой информации, не редко так и поступают. Публику они обычно подкупают трёпом о смутных признаках гомосексуальности по Зигмунду Фрейду и под эту сурдинку приписывают давно умершим людям свойства матёрых уголовников – насильников, жуликов, совратителей и т. д. Ведь гомосексуалисты в традиционном обществе часто представляются исключительно последними человеческими отбросами – монстрами или мозгляками самого низкого пошиба.
Вот и поговорим подробнее о гомосексуализме как о проверенном временем средстве компрометации личности в обывательской среде, т. е. в глазах большинства.
Бесспорно, не дело лезть без спросу в интимную жизнь любого человека, в том числе священника, тем более церковного иерарха, тем более одной из величайших мировых исторических персон XX столетия. Мы и не станем этого делать уже потому, что никто ничего не знает наверняка. Но поскольку вопрос о возможности или невозможности плотской гомосексуальной жизни этого гениального человека церковники в пылу идейной борьбы сами вытащили на свет Божий и теперь энергично мусолят в СМИ, обойти его в данной книге просто невозможно.
Речь, конечно, идёт о 31-ом митрополите Ленинградском и Ладожском (Новгородском), 7-ом патриаршем экзархе Западной Европы – Никодиме (Ротове). Официально он пятнадцать лет (с 9 октября 1963 г. по 5 сентября 1978 г.) являлся вторым иерархом Русской Православной церкви (РПЦ) после патриарха, реорганизовал внутреннюю жизнь РПЦ и через подвластный ему Отдел внешних церковных связей РПЦ (ОВЦС) вёл активную мировую политику согласно мудрому руководству Коммунистической партии Советского Союза. Неофициально Никодим почти двадцать лет возглавлял Русскую Православную церковь, сохранил её от хрущёвского погрома и сотворил такой, какой мы её видим в начале XXI в. Согласно ряду конспирологических трудов очень серьёзных и уважаемых исследователей митрополит Никодим наравне и в дуэте с Ю. В. Андроповым стал разработчиком проекта К-17 – плана переустройства мира после неизбежного краха СССР и создания единого политического пространства Европы во главе с Россией и Германией в противовес США. Он же первым начал претворять этот план в жизнь, отчего и погиб самым таинственным образом на сорок девятом году жизни.
Поскольку во времена хрущёвских гонений и после них лишь внешняя политика позволяла православной церкви предъявлять миру сам факт своего существования на этом свете, именно митрополит Никодим в течение почти двух десятилетий был ликом русского православия на планете. Противниками и обличителями внутри церкви он объявлен главным экуменистом в истории РПЦ и ведущим религиозным оправдывателем Советской власти. Время его безраздельного главенства в церкви эти люди иначе как «никодимовщиной» не называют, а его учеников, ставших в наши дни ведущими иерархами РПЦ во главе с патриархом Кириллом, объявили «никодимянами».
Ныне никодимяне активно готовят основания для канонизации митрополита Никодима, а их противники запустили в мир самый веский аргумент против канонизации – слух о мелких гомосексуальных делишках иерарха. Исторически личность митрополита Никодима столь грандиозна, что и младенцу ясно – ради того дела, которому он служил всю свою жизнь, этот великий человек никогда не стал бы опускаться до подобной сексуальной ничтожности. Сплетни о его сексуальных похождениях скорее соответствует социальному положению и интеллектуально-моральному состоянию тех, кто их распускает Не тот масштаб личности и не те великие возможности самореализации были у него, чтобы митрополит подвергал свои созидания риску разоблачения в условиях гонений – и всё ради того, чтобы в порядке расслабления лишний часок полапать парочку хорошеньких келейников.
Патриарх Кирилл так определил историческую роль митрополита Никодима и причины его столь сильного влияния на воцерковлённую молодёжь: «Он был, возможно, первым из иерархов послереволюционной Русской православной церкви, кто сумел выйти за пределы того подобия социальной резервации, в которой государство определило пребывать православию, и сделать шаг навстречу обществу и властям, дабы постараться включить их в некую систему отношений диалога и партнёрства с церковью. По тем временам подобный замысел мог восприниматься не иначе как утопия или даже авантюра. Однако ныне, с высоты опыта минувших с тех пор двух десятилетий, мы можем определенно утверждать: воистину, он сумел с помощью Божией совершить невозможное, утверждая идею самостоятельности церкви в условиях, враждебных не только подобным действиям, но и самим намерениям их совершить. В этом и состоял глубокий провиденциальный смысл церковного служения владыки Никодима.
Почему в обстоятельствах повсеместно насаждавшейся всеобщей приниженности, нивелированности и безгласия вокруг владыки Никодима стала группироваться способная религиозная молодежь? Полагаю, что эти люди искали человека, который стал бы для них неким спасительным островком свободы, по которой узнаётся истинный дух церкви. Все мы знали, что такой человек есть и что он способен в случае опасности оборонить наше малое стадо Христово от злобы мира сего. И то обстоятельство, что митрополит Никодим покинул нас так рано, сражённый седьмым инфарктом, красноречивее всяких слов свидетельствует о том, сколь велик был его подвижнический труд, сколь сложна выпавшая на его долю миссия и сколь близко принимал он к своему израненному сердцу заботы о воспитании нового поколения людей церкви».
Однако невозможно отрицать и тот факт, что именно в годы правления митрополита Никодима в РПЦ сложилась и окончательно оформилась т. н. «голубая» группировка. Общество знает, что она есть, знает, что по внутренним законам монашества сведения о гомосексуалистах в церкви не подлежат разглашению, знает и о том, что с появлением интернета в СМИ всё чаще прорывается информация о закрытой жизни монашеской общины. Но один Бог ведает, что там происходит на самом деле. Моё дело не доказывать, а пересказать слухи с непременным указанием на их сомнительные стороны.
* * *
Борис Георгиевич Ротов (будущий митрополит Никодим) родился 15 октября 1929 г. в деревне Фролово Кораблинского района Рязанской области. По сей день ходят слухи, будто отцом будущего монаха был секретарь Рязанского обкома ВКП(б). В действительности отец его, Георгий Иванович Ротов, был армейским офицером, следовательно, большевиком и атеистом. Мать его, Елизавета Михайловна (урождённая Сионская), до 1927 г. трудилась учительницей, но после рождения дочери Леночки стала домохозяйкой. Великую роль в судьбе будущего митрополита сыграла его бабушка по матери Елена Николаевна Сионская, которая была вдовой сельского священника. Она тайком от родителей крестила внука в церкви иконы Божьей Матери Тихвинская села Пехлеце, а со временем приобщила ребёнка к православной вере.
Когда началась Великая Отечественная война, мальчик входил в подростковый возраст. Ротовым повезло. Фашисты вплотную подошли к Рязани, но взять город не смогли – в ноябре 1941 г. они приблизились к городу на 30 км., а в начале декабря враг был отброшен прочь в ходе контрнаступательной операции Красной армии под Москвой. Правда, город был подвергнут массированным бомбардировкам, от которых погибло большое число мирных жителей. Долгое время Рязанская область находилась в прифронтовой полосе, и там были развёрнуты большие эвакогоспитали нескольких фронтов. Там же всю войну велось формирование и пополнение воинских частей, отправлявшихся на передовую. Так что Борис находился в центре народной трагедии, своими глазами видел самую жуткую её изнанку.
Отец мальчика воевал до победного конца, а сын учился в школе. Ещё в третьем классе Боря вступил в пионеры, не раз избирался председателем совета отряда. Кто учился в советской школе, знает, что таковыми классные руководители старались делать лучших учеников.
Никто в школе не подозревал, что все годы войны Бориска тайком от семьи и друзей ходил в единственный тогда не закрытый храм Рязани – Скорбященский, в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радосте». Молился за отца и за победу. Там на усердного паренька обратил внимание епископ Рязанский и Касимовский Димитрий (Градусов), и знакомство их сыграло в жизни Бориса решающую роль. Ведь епископ был ведущим сторонником экуменизма в РПЦ. В этом духе он и стал взращивать себе преемника – юного Ротова.
Тем временем изменилась политика Советской власти в отношении РПЦ. 4 сентября 1943 г. И. В. Сталин впервые лично принял руководство Московской патриархии во главе с местоблюстителем патриаршего престола митрополитом Сергием (Страгородским). На этой встрече было решено: избрать нового патриарха (после кончины патриарха Тихона <Беллавина> в апреле 1925 г. обязанности патриарха исполнял его местоблюститель); открыть новые духовные учебные заведения; создать орган для взаимодействия РПЦ с правительством – Совет по делам Русской православной церкви при СНК. Уже 8 сентября 1943 г. состоялся собор епископов, на котором был избран патриарх Сергий (Страгородский). 12 сентября 1943 г. в Елоховском соборе прошла его торжественная интронизация.
Однако уже в мае 1944 г. умер патриарх Сергий. Новый патриарх Алексий I (Симанский) был избран 4 февраля 1945 г. на первом Поместном соборе патриаршей церкви. О Поместном соборе и избрании патриарха по заказу государства был снят документальный фильм, в котором режиссёр отвёл существенное место речи тогда уже архиепископа Димитрия (Градусова) в поддержку кандидатуры Алексия I. Фильм показывали в рязанских кинотеатрах. Борис смотрел его несколько раз, ведь кинокартина пришлась на его возростнóй психологический перелом – мальчик загорелся идеей служения церкви, Отечеству и народу.
Ещё бы! Ведь молитвы Бориса были услышаны – весной 1945 г. отец его Георгий Иванович, живой и здоровый, с победой вернулся домой.
Через два года, весной 1947 г. Ротов-младший окончил десятый класс и в июне уехал поступить в Московский медицинский институт. К счастью, экзамены он провалил (велика возможность того, что преднамеренно) и вернулся в Рязань. Тем же летом по настоянию родителей молодой человек с успехом сдал экзамены и поступил на факультет естествознания Рязанского государственного педагогического института.
Димитрий (Градусов), архиеп. Ярославский и Ростовский. Фотография. 50-е гг. ХХ в.
* * *
Тем же летом, 19 августа 1947 г., на праздник Преображения Господня, архиепископ Димитрий (Градусов) тайно постриг Бориса Ротова в монахи под именем Никодим. В постриг мальчик просился с 1944 г., но духовный пастырь уговаривал его подождать. А теперь восемнадцатилетний юноша сразу же был рукоположен в иеродиаконы с причислением к Ярославскому архиерейскому дому, т. е. дал обет безбрачия. Противники архиепископа утверждают, что все обряды были выполнены тогда с нарушением канона, т. е. были еретичны и не действительны. Не удивительно, что распространители гомосексуальной версии выдвигают предположение, будто содомитские наклонности Бориса проявились со времени его знакомства с епископом Димитрием.
До ноября 1949 г. тайный монах-иеродиакон продолжал обучение в педагогическом институте. Ротов был уважаемым активистом, его избрали членом, а затем заместителем председателя профкома факультета. Но в начале второго курса руководство института узнало, что Борис регулярно посещает церковь. Было принято решение об отчислении парня. Отец еле уговорил ректорат не изгонять сына, но с условием, что в церковь Борис больше никогда не пойдёт. Дома Георгий Иванович сделал сыну жёсткое внушение, и молодой человек дал обещание отказаться от веры. На самом деле он продолжил тайком молиться и ходить в церковь. Вскоре после этого скандала, перед самой Пасхой, студенту Ротову поручили сделать антирелигиозный доклад. Он отказался. В тот раз дело обошлось нестрогим внушением со стороны руководства.
В начале третьего курса Никодим (теперь уже перейдём к его монашескому имени) принял окончательное решение посвятить жизнь служению Богу. В ноябре 1949 г. он сказал родителям, что хочет съездить в Москву к родственникам. 19 ноября утром Борис вроде бы отправился на вокзала, а на самом деле ушёл к архиепископу Димитрию. 20 ноября Никодим был рукоположен в иеромонахи. Так он навсегда покинул родительский дом. В тот же день новоиспечённый священник Никодим (Ротов) стал настоятелем самого дальнего храма епархии – в честь Рождества Христова в селе Давыдове Ярославской области.
* * *
Нет смысла подробно расписывать церковную карьеру Никодима. Взлёт его был молниеносный, но вполне объяснимый – до кончины в апреле 1956 г. своего любимца продвигал архиепископ Ярославский и Ростовский Димитрий (Градусов). Делать это было не сложно. Церковь испытывала великую нехватку в кадрах, особенно в молодых священниках, владевших иностранными языками. Умница Никодим оказался полиглотом и овладевал языками на лету. Зато духовное образование он получил заочное, оставаясь священником в различных церквях: в течение 1950–1952 г. он обучался в Ленинградской духовной семинарии, а затем с 1952 г. до октября 1955 г. – в Ленинградской духовной академии.
Уже в начале 1956 г. Никодима направили в Русскую духовную миссию в Иерусалиме, через полтора года его возвели в сан архимандрита и назначили начальником миссии. На годы его послушания пришлись резкое обострение арабо-израильского противостояния и Суэцкий кризис (1956–1957 гг.). Отношение израильских властей к СССР и к РПЦ было, мягко говоря, негативным. Никодиму довелось проявить недюжий дипломатический талант, чтобы сохранить наши позиции на Святой земле. Тогда же архимандрит Никодим стал первым представителем патриархии РПЦ, посетившим православные монастыри на горе Афон и встретившимся там с монахами, которые жили в русских монастырях с дореволюционных времён. Именно благодаря этой поездке Никодима началось возрождение русского Афона.
В 1960-х гг., когда в Греции в результате государственного переворота установилась хунта «чёрных полковников», правительство страны решило провести на Афон скоростное шоссе и таким путём ликвидировать убежище отшельников. Монахи обратились за защитой к РПЦ. Всю международную работу по спасению горы отшельников провёл митрополит Никодим. Он лично встречался с главарями хунты и настоял на том, чтобы строительство отменили.
* * *
В марте 1959 г. архимандрит был отозван в Москву, где его назначили сразу на два важнейших поста – заведующим канцелярией Московской патриархии и заместителем председателя Отдела внешних церковных сношений.
Приближалось время т. н. хрущевских гонений. Председатель ОВЦС митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич) находился в остром конфликте с высшей партийной номенклатурой. 21 июня 1960 г. его отстранили от всех должностей и отправили на покой. Новым председателем ОВЦС назначили тридцатилетнего архимандрита Никодима (Ротова). Отечественные историки церкви утверждают, что с этого назначения начались:
1) хрущевские гонения на православную церковь;
2) новая эпоха в истории Русской православной церкви, связанная с именем митрополита Никодима.
В октябре 1961 г. состоялся XXII съезд КПСС, принявший Третью программу партии и Устав, в который вошёл Моральный кодекс строителя коммунизма. Для осуществления намеченных планов важнейшими задачами определили тогда ликвидацию религиозных организаций в стране и всеобщий переход населения на позиции атеизма. Сложность достижения намеченных целей заключалась в том, что после «разоблачения» культу личности Сталина власть не могла применить к священникам репрессивные методы уничтожения. Надо было сделать так, чтобы церкви самоликвидировались.
Для этого правительство приняло два важнейших установления:
1) церковь лишалась права финансово-административного управления внутрицерковными делами и права владения материальным имуществом; отныне священники становились арендаторами ритуальных зданий, а её финансами и имуществом стали распоряжаться чиновники;
2) епископат лишили права назначать и перемещать священников.
Обе функции передали в ведение государственных чиновников – уполномоченных Совета по делам религий. Другими словами, церковных иерархов разом лишили какой-либо власти, передав её государству. Епископату же предложили согласиться с таким положением дел, иначе бы их объявили вне закона.
Патриарху Алексию I шёл тогда восемьдесят пятый год. Он был стар, физически слаб и болен. Вся тяжесть руководства РПЦ в условиях вопиющих гонений, ханжески прикрытых советским законодательством, всё руководство выживанием священников в условиях клеветы и поношений и бесправия епископата легли на плечи заведующего канцелярией Московской патриархии архимандрита Никодима.
О великой успешности его деятельности говорит уже то, что в течение последующих трёх лет Никодим был последовательно возведён в сан епископа, архиепископа и митрополита: вначале Минского (Белорусского), затем Ленинградского и Ладожского (с 1967 г. митрополит Ленинградский и Новгородский) – это уже второй по значению в РПЦ сан после патриарха. Никодим стал митрополитом Ленинградским и Ладожским, когда ему шёл тридцать четвёртый год.
Какой же путь выживания церкви нашёл Никодим? Ответ на этот вопрос дал недавно патриарх Кирилл: «Однако богослужебного подвига было недостаточно для того, чтобы реально и эффективно влиять на власть, иметь возможность самостоятельно назначать священников, выдвигать православную молодежь, защищать верующих от произвола светской администрации. Здесь требовались иные рычаги воздействия. Внутри государства, провозгласившего своей идеологической целью истребление Церкви, обрести их не представлялось реальным. И владыка Никодим как председатель Отдела внешних церковных сношений приходит к выводу, что гонимая Церковь имеет возможность найти точку опоры только в своей зарубежной деятельности. Ибо власти, утеснявшие Церковь и систематически нарушавшие права верующих, очень хотели выглядеть поборниками свободы, справедливости и демократии в глазах внешнего мира. И потому они были крайне чувствительны к реакции на происходившее в стране со стороны так называемого мирового общественного мнения.
Учитывая это обстоятельство, владыка Никодим начинает активно развивать внешние связи Московского патриархата, причем не только с православными церквами, но также и с инославными. Он содействует вступлению нашей церкви в международные христианские организации, где голос русского православия начинает звучать все сильнее и убедительнее. В немалой степени благодаря победительной притягательности и обаянию личности самого митрополита многие зарубежные религиозные деятели начинают обращать своё внимание на жизнь нашей церкви, интересоваться её проблемами, напрямую обращаться по поводу этих проблем к государственной власти. При всей непереносимости положения, в котором находилась наша церковь, она оказывается в поле зрения мирового христианского сообщества, постепенно осознающего свою ответственность за судьбу православия в России. Русская церковь получает действенную моральную поддержку в своём неявном противостоянии “царству кесаря”. Именно благодаря внешнему фактору в церковно-государственных отношениях нередко удаётся остановить руку гонителей. Внешний фактор оказался почти единственным, помогшим выжить церкви. И митрополит Никодим использовал его на благо православия в полной мере».
Накануне возведения в сан митрополита тогда ещё архиепископ Никодим был назначен председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства и вплотную приступил к своей экуменической деятельности. Именно она сделала митрополита объектом многочисленных конспирологических версий.
Деятельность его в этом направлении оказалась необычайно тяжкой. Значительная часть священства полагала митрополита Никодима вероотступником и христопродавцем. Что уж говорить о распропагандированных прихожанах. Лучше всего о травле, развернувшейся против Никодима, рассказывает легенда о встрече митрополита со старицей Пелагеей Рязанской. Якобы в 1965 г. митрополит Никодим пришёл к прозорливой старице, а она крикнула на него: «Сдохнешь, как собака, у ног своего папы!» Когда точно родилась эта легенда, сказать не могу, но скорее всего, уже после кончины митрополита – в назидание всем экуменистам.
Архиепископ Никодим (Ротов) и семинарист Владимир Гундяев, будущий патриарх Кирилл
Будучи еще в сане архиепископа Никодим заприметил в Ленинградской семинарии семнадцатилетнего смышлёного паренька Владимира, которого сразу же стал опекать. Паренёк был скромный, старательный, имел блестящие задатки учёного и оратора (что очень важно для священника), да ещё имел весьма привлекательную внешность. По советским законам в ближайшее время он обязан был уйти на три года в армию, и только после этого продолжить духовное образование. Однако хлопотами Никодима семинарист получил освобождение. 3 апреля 1969 г. двадцатилетний Владимир был пострижен уже митрополитом Никодимом в монахи с наречением имени Кирилл. Через четыре дня покровитель рукоположил его в иеродиаконы, а ещё через два месяца – во иеромонахи. На следующий год Кирилл экстерном закончил Духовную академию, подчинённую Никодиму, и разу стал профессорским стипендиатом, преподавателем догматического богословия и помощником инспектора. Одновременно его назначили представителем РПЦ в международной православной молодёжной организации «Синдесмос», благодаря чему смог путешествовать по всему миру в свите митрополита Никодима.
С 30 августа 1970 г. иеромонах Кирилл стал личным секретарём митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима. Через год он был уже архимандритом и представлял РПЦ при Всемирном Совете Церквей (ВСЦ) в Женеве.
Когда его любимцу исполнилось двадцать восемь, митрополит Никодим назначил Кирилла ректором Ленинградских Духовных Академии и Семинарии. Продолжился быстрый иерархический рост фаворита. Уже в 1978 г. Кирилл стал архиепископом, заместителем Патриаршего экзарха Западной Европы (т. е. того же митрополита Никодима), а также заместителем начальника ОВЦС. Дальнейшее продвижение Кирилла к сану патриарха шло без поддержки его скончавшегося покровителя. Мог бы совершить подобный скоростной взлёт к иерархическим высотам любой другой семинарист, будь он даже семи пядей во лбу? Сомнительно? На этом и строят свои гомосексуальные измышления конспирологи различных мастей.
Однако ответ здесь прост, если мы обратимся к внутренней жизни церкви. К началу хрущёвских гонений средний возраст епископата РПЦ был свыше семидесяти лет. Отняв у епископата власть, государство перекрыло церкви любую возможность иерархического роста церковников внутри страны. Ведь Хрущёв не просто так говорил, что к 1980-у году по телевизору покажут последнего отечественного попа – к этому времени старые должны были умереть, а молодых некому и негде было воспитывать.
Никодим и здесь нашёл выход. Священники, направлявшиеся из СССР в зарубежные миссии, стали сотрудничать с КГБ. Для этой работы требовалась патриотично настроенная молодёжь, которую возможно было воспитать только в пределах собственной страны. Тех, кого посылали за рубеж, следовало представлять миру должным образом – власть вынуждена была соглашаться на возведение молодёжих в сан. Получив сан и отбыв своё послушание в других странах, молодые епископы возвращались в СССР и возглавляли определённые им епархии. Ко времени кончины Никодима средний возраст русского православного епископата был уже порядка пятидесяти лет.
С духовными учебными заведениями, закрыть которые требовал Хрущёв, Никодим поступил ещё хитрее. Руководство КПСС поддерживало национально-освободительную борьбу в Африке и Латинской Америке. Никодим повелел открывать в семинариях и Академии группы для религиозных студентов из африканских стран. Закрыть такие учебные заведения власть не решилась.
Самое обидное, что все эти разумные для своего времени, спасительные решения, сегодня враги митрополита Никодима и никодимян вывернули наизнанку и представляют теперь как ересь и великие грехи. С их точки зрения, лучше бы загнали церковь в подполье и носа не улицу не высовывали бы.
В силу специфики его послушания, митрополит Никодим много ездил по заграницам. Каждый его приезд освещала центральная пресса той страны, куда он прибывал. Представляли его одинаково: в начале служения – «к нам приехал полковник КГБ», ближе к завершению – «к нам приехал генерал КГБ». В принципе, Никодим сотрудничество с Комитетом госбезопасности и не скрывал. Семинаристы и слушатели академии даже дали ему прозвание «митрополит ленинградский, ладожский и лубянский». В каком военном чине он был и был ли в чине, не известно. А факт его кэгэбистской службы подтверждён «Частным определением Комиссии Президиума Верховного Совета России по расследованию причин и обстоятельств ГКЧП (без указания точной даты)» за 1992 г. Более того, на Никодиме лежит обвинение в том, что он стал той трещиной, через которую в РПЦ ринулись священники-конформисты – сексоты советских спецслужб. Об этом (без прямого указания на митрополита Никодима) сказано в том же «Частном определении…»: «Так, по линии Отдела внешних церковных сношений выезжали за рубеж и выполняли задания руководства КГБ агенты, обозначенные кличками “Святослав”, “Аламант”, “Михайлов”, “Топаз”, “Нестерович”, “Кузнецов”, “Огнев”, “Есауленко” и другие. Характер исполняемых ими поручений свидетельствует о неотделённости указанного Отдела от государства, о его трансформации в скрытый центр агентуры КГБ среди верующих. Через посредство агентуры держались под контролем международные религиозные организации, в которых участвовала и РПЦ: Всемирный Совет Церквей, Христианская Мирная Конференция, Конференция Европейских Церквей; Политбюро ЦК КПСС, председатель КГБ СССР Ю. Андропов докладывал ЦК КПСС о том, что КГБ держит под контролем отношения РПЦ с Ватиканом». Как видим, список агентов открывает «Святослав». Тайна этого оперативного имени раскрыта – митрополит Никодим. С конца 1960-х гг. Никодима стали ещё обвинять в воспитании целой группы архиереев, готовых ради карьеры предать православие и в организации гонений на твёрдых в православии архипастырей и пастырей (говоря обыденным языком – на «прямолинейных дураков»).
* * *
Весной 1972 г. у Никодима случился первый инфаркт. Он вынужден был уйти с поста главы ОВЦС, передав его другому своему духовному сыну митрополиту Тульскому и Белёвскому Ювеналию (Пояркову). Однако контроль за ведомством Никодим не оставил, даже усилил. Об этом, в частности, написал в своих воспоминаниях о мудром митрополите архиепископ брюссельский и бельгийский Василий (Кривошеин): «“– Но, – начал он объяснять с какой-то даже наивностью, – это не нужно понимать, будто бы его ʻпонизилиʼ, нет, только перераспределили работу, а он всё равно будет стоять во главе”. “Кому же писать по делам?” – спросил я его. “Митрополиту Ювеналию, а в случае чего важного – мне”, – был ответ».
Когда позволило здоровье, а именно, 3 сентября 1974 г. Никодима назначили экзархом Западной Европы. Заместителем себе митрополит взял епископа Кирилла (Гундяева).
Однако здоровье Никодима ухудшалось. За пять лет (с 1974 по 1978 г.) у него случилось ещё пять инфарктов.
6 августа 1978 г. умер римский папа Павел VI (Монтини). Никодим был его личным другом и, хотя сам чувствовал себя не лучшим образом, настоял на своём участии в погребальных торжествах в Риме. 10 августа 1978 г. вопреки православным установлениям он отслужил панихиду на гробе католика Павла VI. 12 августа православный митрополит участвовал в отпевании покойного.
3 сентября 1978 г. состоялась интронизация нового римского папы Иоанна Павла I (Лучани). На ней присутствовала делегация РПЦ во главе с митрополитом Никодимом. 5 сентября 1978 г. римский папа принимал делегации некатолических церквей и христианских организаций. Во время аудиенции русской делегации был подан кофе. В момент, когда митрополит Никодим рекомендовал папе второго члена русской делегации – архимандрита Льва (Церпицкого), он внезапно умолк и рухнул бездыханный к ногам Иоанна Павла I. Вскрытие показало, что у Никодима случился седьмой, в этот раз обширный инфаркт. Митрополиту шёл тогда сорок девятый год.
8 сентября гроб с телом усопшего был доставлен в Троицкий собор Александро-Невской Лавры, где 10 сентября было совершено отпевание покойного. Погребён митрополит Никодим на братском кладбище Александро-Невской лавры.
Всё бы ничего, но 28 сентября 1978 г. от такого же обширного инфаркта (если верить профессорам, производившим вскрытие) умер папа римский Иоанн Павел I. Ему шёл шестьдесят пятый год и понтификат его продлился всего тридцать три дня.
Скорее всего, и русский митрополит, и римский папа были отравлены одним и тем же ядом – средством, которое спровоцировало сердечный приступ и бесследно растворилось в крови. К 1978 г. такие яды уже имелись в арсеналах спецорганов.
Убийство Иоанна Павла I фактически доказано, но никогда не будет признано католической церковью, поскольку в нём замешаны высшие иерархи, включая преемника погибшего – римского папу Иоанна Павла II (Войтылу). Причины понятны – Иоанн Павел I намеревался провести церковные реформы, для чего с ходу занялся банками, обслуживавшими Ватикан, на предмет неслыханно огромного разворовывания казны. Беспокоила папу и теснейшая связь католических иерархов с мафией. Действовал он столь энергично, что в Ватикане мгновенно сложился заговор.
Но зачем потребовалось убивать русского митрополита? На этот счёт существует несколько версий.
Первая, сомнительная. Отравить папу предполагали во время приёма делегации из СССР, чтобы в случае обнаружения яда смерть главы католического мира возложить на КГБ. Ведь митрополит Никодим был широко известен в мире как генерал чекистов. Поскольку по ходу приёма подавали кофе, отраву внесли в предназначенную папе чашечку. Однако произошла какая-то путаница, и кофе папы достался митрополиту Ленинградскому и Новгородскому.
Вторая версия появилась сравнительно недавно, когда в открытый доступ стали попадать материалы о некоем «проекте К-17». Разработчиками его называют Ю. В. Андропова и митрополита Никодима. Якобы они не раз встречались на конспиративных квартирах, беседовали и оба пришли к выводу, что крах СССР скор и неизбежен. Встал вопрос, как спасать Россию в постсоветское время. Тогда и появился экуменический проект – воспользоваться идеей объединения всех христианских церквей под формальным главенством папы римского. Главенство Ватикана приходилось признать по той причине, что Запад никогда не пошёл бы на признание главенства РПЦ, а компромисс был жизненно необходим. По «проекту К-17» при подобном устроении церкви становилось более реальным объединение Европы под эгидой России в совместном противостоянии США и англосаксам в целом. Технически предполагалось:
1) добиться тайного избрания митрополита Никодима генералом ордена иезуитов (высказано предположение, что эта цель к 1978 г. была достигнута);
2) далее Никодим должен был избраться патриархом московским и всея Руси;
3) после избрания он предполагал провести Восьмой Вселенский собор церквей, на котором следовало добиться воссоединения католической и православной церквей;
4) после этого Никодим мог бы претендовать на избрание папой римским.
При осуществлении «проекта К-17» нынешний Европейский Союз находился бы под протекторатом России.
Бредовый, неосуществимый план. Но сегодня сам факт его существования обсуждается вполне серьёзными исследователями вроде Сергея Кургиняна.
Так вот, для начала осуществления «проекта К-17» необходима была провести операцию по возведению на папский престол своего человека. Потому так активно разъезжал по миру глава ОВЦС митрополит Никодим. Его ставленник был избран в 1978 г. – папа римский Иоанн Павел I…
Двойное убийство в Ватикане разрушило «проект К-17», и Андропову пришлось от него оказаться.
Есть вариации этой версии. В частности, предполагают, что Павел VI тайно возвёл Никодима в католические кардиналы ещё в конце 1950-х гг. Потому Никодим сразу претендовал на место папы римского – но православного папы римского! Сорвали этот проект иллюминаты и агенты масонской ложи Пропаганда 2, отравив обоих претендентов на папский престол – уже избранного и возможного. Это вроде бы совсем фантастическая версия, однако о чём-то подобном не раз говорил великий знаток римской курии гениальный итальянский писатель Умберто Эко и взял за основу романа «Ангелы и демоны» американский писатель Дэн Браун.
* * *
Вот сколько тайн окутывает жизнь и смерть митрополита Никодима. Но причём здесь гомосексуализм?
В 1998 г. серьёзно заболел патриарх Алексий II. В московских кулуарах началось бурное обсуждение возможной кандидатуры нового патриарха. Среди таковых числились и иерархи – духовные дети митрополита Никодима. И тогда в газете «Совершенно секретно» № 5 за 1998 г. появилась статья журналиста Алексея Сергеевича Челнокова «Никодимов грех митрополита N», в которой рассказывалось о гомосексуальных страстях среди иерархов РПЦ. Утверждалось, что зачинателем «голубого лобби» в отечественной православной церкви является митрополит Никодим, любимцем которого с конца 1960-х гг. был 5-ый председатель ОВЦС Московской патриархии с 1989 г. митрополит Кирилл – тогда главный претендент на патриарший престол. Напомню, сам Никодим был 2-ым председателем ОВЦС.
В статье рассказывалось следующее (да простят меня читатели за столь длинное цитирование чужого текста, но публикация та весьма важна для данного повествования).
Некий псаломщик Игорь Р., служивший в Ленинграде, поведал автору о своём житие-бытие, в частности о том, что хотел перейти служить в другой храм – поближе к дому. Он обратился за благословением на переход к настоятелю, ответ которого обескуражил молодого человека.
«– В тот приход не ходи, – отрезал батюшка, – вые…т.
– То есть почему? – Молодой человек решил, что ослышался.
– А вот так, возьмут и натуральным образом вые…т.
Оказалось, о том храме в церковной среде ходила дурная молва. Утверждали, что его настоятель подпаивал юных служек и насиловал их.
– Почему ж никто не жалуется?
– Жаловались владыке, да у того один ответ: “Христос терпел и вам велел. Такое твоё послушание”. Они с настоятелем друзья-келейники.
Игорь остался, хотя до храма ему приходилось добираться два часа».
Далее рассказывалось об убийстве священнослужителя-гомосексуалиста, совершённом парнями-проститутками. О том, как священник-гомосексуалист заманивал к себе подростков и лапал их ночью в постели, за что те пырнули его ножом… После такой преамбулы рассказчик перешёл на иерархов, и рассказал автору о некоем «Нифонте», «который после Отечественной войны был чуть ли не вторым человеком в Русской Православной Церкви. ‹…› Он пришёл в церковь со школьной скамьи и сделал головокружительную карьеру. Его называли идеологом, генератором идей. Был дружен с Ватиканом, отчего подозревался в тайных симпатиях к католикам (кстати, скоропостижно скончался на аудиенции у папы римского)». Прозрачнее намёков не бывает.
«Нифонт» «более всего прославился как “ревностный пастырь, с любовью заботящийся о духовном воспитании своей паствы, будь то в пределах сельского прихода или в пределах митрополии и экзархата”. Многих он рукоположил в священники, многих поставил епископами.
На хиротонии (посвящении в епископы) любил с лукавой улыбкой цитировать: “Никто да не пренебрегает юностию твоею”.
Он много ездил – по России и зарубежью. В поездках его всегда сопровождали келейники, стройные безусые юноши (что само по себе не вызывает протеста). Но в середине 60-х поползли дурные слухи. Один молодой монах неожиданно совершил смертный грех – наложил на себя руки. Случай чрезвычайно редкий в монастырях. Разбираться приехали из Совета по делам религий, представители Священного Синода. Сгоряча решили расстричь игумена. Потом выяснилось, что монах перед смертью прислуживал нашему герою в одной из поездок. Шум как-то разом смолк, о неприятном инциденте приказали забыть, но церковный мир, как уже говорилось, чрезвычайно узок, и нет в нем тайн, не ставших явными.
“Нифонта” считают создателем “голубого лобби” в лоне Русской Православной Церкви. В своё время оно яростно боролось за патриарший престол, но, слава Богу, тогда верх взяли здоровые силы».
Как же действуют ныне наследники «Нифонта» (митрополита Никодима)?
Об этом рассказал некий священник – отец К., перешедший из московской патриархии в другую православную юрисдикцию. Он якобы неоднократно бывал на монастырских трапезах, которые неизменно завершались оргиями. В частности, этим особенно знаменит настоятель монастыря Г., «человек необузданный, окружил себя юными служками, которых, по его словам, “пользовал”, прежде чем познакомить с некоторыми наезжавшими архипастырями.
Несколько лет назад настоятель Г., ставший к тому времени епископом, попал в историю: один отрок, не выдержав сексуальных домогательств, наложил на себя руки. Г. перевели в Сибирь, где он вернулся к прежнему баловству. Только на этот раз не учёл крутого сибирского характера. Местные священники, собравшись на очередную трапезу у содомита епископа, устроили тому “тёмную”. Прямо из архиерейских палат Г. увезли в больницу с множественными переломами рёбер и челюсти. Скандал выплеснулся на необъятные просторы матушки России. И что же? Г. перевели на Дальний Восток.
– Увы, в Московской Патриархии, – комментирует отец К., – существует мощная круговая порука. В частности, Г. поддерживают и никогда не “сдадут” два архиерея, которые сейчас здравствуют и находятся на самой вершине церковной власти.
Их имена, естественно, называть не буду. Скажу лишь, что они находились в тесной связи с покойным архиереем “Нифонтом”. Одному более шестидесяти лет. Другой на десять лет младше. Но их жизненные траектории когда-то сошлись на “прогрессисте”. Оба в церкви с юных лет. Первый с середины 1940-х служил в алтаре кафедрального собора в одном древнем русском городе. Затем был посвящён в чтеца, а вскоре после этого принял монашество (вспомним: в эти годы в этом же соборе служил член Священного Синода “Нифонт”). В начале 1960 года наш герой назначен в Отдел внешних церковных сношений (через два месяца после прихода туда “Нифонта”). Другой, младший, в середине 1960-х гг. поступил в Ленинградскую духовную семинарию, когда в северной столице уже обосновался “Нифонт”. Затем “Нифонт” постригает его в монахи, и он становится личным секретарём патрона. С тех пор их судьбы неизменно связывают общие дела – в ОВЦС, в деятельности, связанной со Всемирным советом церквей, и т. д. (совершенно очевидно, что автор ведёт речь о митрополитах на тот момент Ювеналии и Кирилле – главных никодимян. – А.Б.)
Эти высокопоставленные священнослужители, по словам отца К. и других осведомлённых лиц, вышли из кельи “Нифонта”. Оба архиерея – младший и старший – блестяще образованные люди, обременённые высокими ответственными должностями. Их часто можно видеть на экранах телевизоров произносящими благостные речи о непорочной жизни во Христе. Сведущие люди при этом кисло усмехаются.
Они, как было заповедано, “не пренебрегают юностью твоею”, обласканы и окружены почётом. Гомосексуализм, процветающий в некоторых монастырях и общинах, они почитают послушничеством. Оттуда, из тёмных келий, не доносится ни звука. Кому жаловаться?
Зато перед “истинными послушниками” открываются широкие горизонты. Их назначают настоятелями в богатые приходы. Их переводят в Москву, где они получают квартиры и ведут почти светский образ жизни. На них опираются в своей борьбе за власть в церкви.
Единственная печаль заключается в том, что, несмотря на радужные перспективы, и совратители и совращенные, как показала жизнь, остаются в “группе риска”. Остаётся определить, какова она по численности, эта “группа”. Утверждают, что не менее трети от списочного состава (всего в епископате РПЦ около ста пятидесяти человек)».
Как видим, весь материал в статье изложен обтекаемо, без подлинных имён и точных указаний. Как бы есть, но что и как – умолчим. Во избежание судебных тяжб в конце публикации дан P.S. «Оговоримся: все вышеизложенное не должно восприниматься как компрометация Святой Церкви. Увы, надо признать, что пороки одинаково затронули духовенство и Запада, и Востока. Но есть надежда…».
А в подкрепление вышесказанного на той же странице еженедельника опубликовано интервью некоего бывшего иподьякона Романа Южакова под названием «В церковной среде процветает гомосексуализм». Здесь уже всё было сказано прямым текстом.
«– Но дальше по церковной иерархии ты решил не подниматься. Почему?
– В те времена очень многих удерживала от вступления в клир необходимость пройти через “поповку” – так называют в храме комнату для священнослужителей. Известно было также, что среди священнослужителей было много внедрённых агентов госбезопасности или просто неверующих людей, которые, естественно, плевали на традиционную христианскую этику.
Особенно дурной репутацией пользовались отделы Московской Патриархии, где праздношатались номенклатурные монахи, для которых иноческие обеты являлись лишь карьерным моментом их биографии, ступенью к епископству. Это были совершенно светские люди, лишённые нормальной сексуальной и семейной жизни со всеми вытекающими отсюда последствиями, в частности, в их среде процветал гомосексуализм.
Многим молодым неофитам духовники также не советовали идти и в монастыри. Особенно страшная ситуация была в Псково-Печерском монастыре. Монахи жаловались, что настоятель, пользуясь своей дружбой с уполномоченным Совета по делам религий, безнаказанно закатывал настоящие оргии, а недовольных этим иноков избивал и просто изгонял из монастыря. Да и в Загорске, честно говоря, тоже было много чего…
Помню, как в 1990 году, будучи в Чехословакии на международной конференции “Христианство в современном мире”, я разговорился с одним православным священником, учившимся в своё время в Троице-Сергиевой лавре. “Что, – спросил он, – у вас всё по-прежнему: курить нельзя, а ʻникодимов грехʼ совершать можно?” Кстати, тогда были выборы патриарха, и священник добавил по этому поводу: “Если патриархом будет избран митрополит N (он назвал имя человека с ужасной для монаха репутацией. – Р.Ю.), это осложнит отношения патриархии со многими православными церквами”.
– Что такое “никодимов грех”?
– Содомия. Именно покойному митрополиту Никодиму (Ротову) приписывалось внедрение в церковную жизнь, мягко говоря, не евангельских принципов монашеского общежития.
Не слух ли это? Увы, не слух, а свидетельства разных людей, ставшие тем, что ещё называется устным церковным преданием, которое в церковной среде обладает силой факта. К сожалению, в православном церковном предании митрополит Никодим остался далеко не святым человеком.
– В чём, по-твоему, причина моральной деградации ряда православных иерархов и священнослужителей?
– Понимаешь, власть предержащим было выгодно иметь на ключевых церковных постах людей с каким-либо пороком – как для того, чтобы посредством шантажа управлять ими, так и для того, чтобы просто разлагать изнутри церковь. Эта политика стала осуществляться едва ли не сразу после легализации в 1943 году московской патриархии, но с митрополитом Никодимом она приобрела особенно одиозный характер и, к сожалению, плоды моральной деградации части церковной иерархии мы пожинаем и поныне».
Публичный поток огульных обвинений покойного митрополита Никодима и никодимян в насилиях над послушниками замер сразу же, как стало известно о выздоровлении патриарха. Впрочем, в этом винили (именно винили!) патриарха Алексия II. В действительности же сплетни переместились на кухни россиян, и далее происходило всё согласно знаменитой арии Дона Базилио из оперы «Севильский цирюльник»:
Клевета вначале сладко
Ветерочком чуть-чуть порхает
И как будто бы украдкой
Слух людской едва ласкает
И журчит как ручеёк.
Тихо, тайно, полегоньку
Проползает всюду-всюду,
Незаметно, потихоньку,
Постепенно всему люду
Ум и сердце наполняет.
И из уст в уста летает,
Как затверженный урок.
Всё сильнее с каждым часом,
Возникает толкованье!
Вот гремит уж общим гласом,
Стало общим клеветанье.
Вот, как буря, разразилось,
Загремело, покатилось
Неудержанной волной.
Гул сильней всё нарастает, –
В ужасе трепещут люди!
И, как бомба разрываясь,
Клевета всё потрясает
И колеблет мир земной.
И, как бомба разрываясь,
Клевета всё потрясает
И колеблет мир земной.
Тот же, кто был цель гоненья,
Претерпев все униженья,
Погибает в общем мненье,
Поражённый клеветой.
Да, клеветой!
Вот таким взрывом стали публикации в блоге протодиакона Андрея Кураева против лобби «голубых епископов», которые, по словам протодиакона, составляют как минимум 40 % епископата РПЦ. Остальные 60 % епископов их якобы покрывают во имя сбережения церкви. Организатором и первым руководителем этого «голубого лобби» Кураев назвал митрополита, действовавшего изначально по поручению КГБ.
В декабре 2013 г. Кураев опубликовал открытое письмо с обличениями Никодима.
* * *
«Чтобы не возвращаться вновь к неприятной теме, помещу присланное мне открытое письмо:
“Отец Андрей, тема для меня, как и для многих, очень важная. Отчего, и именно в последние пару-тройку лет, идёт нарастание негатива по отношению к геям? О себе. Мне 55 лет. В Ленинграде, в 1976 году я крестился на дому. Крестил меня священник отец Лев Конин, тогда запрещённый в служении, но уже выпущенный из психушки. Скажу от себя, что на меня он произвёл очень сильное отношение, но, к сожалению для меня, его вскоре выслали из Союза в преддверии Олимпиады во Францию, и мы больше с ним не общались. Мой крёстный отец был псаломщиком в церкви Кулич и Пасха, где я познакомился с отцом Василием Ермаковым, о котором до сей поры вспоминаю с благодарностью и уважением. Крёстный мой до службы псаломщиком (не самая лучшая карьера?) был келейником у митрополита Никодима, о влиянии которого на современную Русскую православную церковь Вы знаете больше, чем я. Скажу, что епископа Выборгского я видел не один раз, с моим крёстным он был, можно сказать, другом. Секретарём Владыки в то время был иеромонах Симон, нынешний архиепископ Бельгийский. К чему я всё это? Просто мать Ростислава, моего крёстного, была неизлечимо больна, и я выполнял обязанности сиделки, кухарки и т. д. И вот один раз она сказала мне такую вещь – Ростислав был ʻсосланʼ в псаломщики из келейников Владыки потому что не уступил его, Владыки, домогательствам. Мать Ростислава была из ʻдуховныхʼ, но, тем не менее, женщиной весьма взбалмошной. Я не особо ей поверил (70 на 30), и задал вопрос об этом Ростику (так его звали близкие). Его реакция была такова, что 70 процентов превратились в 100. Я точно знаю, что митрополит Никодим Ротов, умерший на приёме у папы Римского в присутствии о. Льва Церпицкого, самый великий деятель Русской православной церкви за последние 50 лет, был безусловно гомосексуалистом. Оценок ставить не буду, не моё это дело.
К чему тут я? Оказалось, что я тоже гей, хотя на то время я этого не осознал. Не осознавший себя я (одной фразой) поехал в город Киров, что на реке Вятка, и перед рождеством 1979 года туда прибыл. Епископ Хрисанф принял меня так, как принял бы правильный (не Милонов) праведник, – незнакомому человеку около полуночи открыли дверь, впустили, накормили и уложили спать. Утром я поехал вместе с келейниками и иподиаконами Владыки на службу в единственный тогда в Кирове собор. Через несколько дней Владыка отправил меня служить псаломщиком в Слободской, в огромный Екатерининский собор, где я увидел впервые единственного святого, которого я в жизни видел – отца Аполлинария Павлова. И надо же было так случиться, что именно там всё ЭТО и произошло. То, что я знал и до этого, стало для меня реальным.
Отец Андрей, я был гомосексуалистом (не понимаю этих игр в ʻгомосексуалʼ, просто ʻгейʼ писать проще), начиная лет с 10. Я просто не ставил это во главу угла. Я думал, что все так и вырастают, да, в общем, меня это и не интересовало. Я жил в военном городке в центре Петрозаводска (отсюда, кстати, и Владыка Хрисанф, который в нашем городе был архимандритом), в двух-этажном доме, таких домов было штук 12. С демографией всё было очень неплохо, и во дворе мальчишек было очень много. Так вот, с половиной из них, во время нашего общего созревания, или даже до, у меня был какой-то секс-контакт до проникновения не доходило. Это казалось, а, возможно, и было, довольно естественным, и никто из нас об этом не очень задумывался. Никто из этих мальчишек, насколько я знаю, геем не стал, кроме меня, который геем, насколько я сейчас понимаю, был с рождения, хотя доказать это трудно по прошествии стольких лет.
Представляете, как долго я убегал? Я даже в конце концов женился, у меня два ребёнка, но, когда младшему из них было три года, я ушёл из семьи и стал жить с мужчиной, и брак этот (не надо придавать сакрального значения тому, чего нет, а именно слову ʻбракʼ только на том основании, что Христос освятил вино в Кане Галилейской) длится уже 24 года. Дети меня понимают, я люблю своих внуков, старший из которых скоро будет учиться в православной школе, что мне не очень нравится, но возражать я не буду.
Почему Вы, заступившийся, хотя бы частично, за пусек, почему Вы ничего не скажете ничего о идиотской травле геев, какой не было и в СССР, когда существовала почти не работающая статья?
Почему молчит Патриарх, который был когда-то рукоположен митрополитом-гомосексуалистом, (это не упрек, но Кирилл ведь всё знал) величайшим деятелем Русской православной церкви, а теперь бесстрастно наблюдает за тем, как его клир проповедует ненависть?
Ладно, я знаю, что не наследую Царствия Божиего, но ведь, согласитесь, это моё личное дело. Я рискую только тем, что окажусь в аду с такими малосимпатичными лицами, как блудники просто, идолослужители, прелюбодеи, малакии (а таковых, насколько я понимаю, уж настолько много, что и сосчитать нельзя), воры, лихоимцы (осуждённые или нет?), пьяницы (ну уж тут вы меня не смешите, треть России сюда прикатит), злоречивые (да уж ладно, стерпим), хищники (а вот кто это такие, я даже и понять не могу, думаю, что и Вы тоже). Я знаю, что не наследую Царства Божия только потому, что я родился геем, и я с этим смиряюсь. Но Вы лично, отец Андрей, неужели не можете понять, что это моё личное дело, и тот, кто на меня будет охотиться только за то, что я такой, уже совершенно определённо окажется в аду?
Многое ещё хотелось бы сказать, но надо закончить, и закончить лучше всего, по-моему, так: ʻИтак во всём, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророкиʼ (Мф.7:12).
Отец Андрей, это открытое письмо”.
* * *
Благодарю о. Святослава за указание на судьбу конкретного человека, который был близок к митр. Никодиму, но стал истинным подвижником и никаких подозрений не вызывал. Это архим. Авель. Со своей стороны вспоминаю архим. Зосима Сокура. Этот подвижник тоже был келейником м. Никодима. И, конечно, для предложенной автором письма версии никак не подходит наш нынешний Патриарх».
* * *
Ответ на пост Кураева дал известный в православных кругах блогер Kalakazo (подлинное своё имя он скрывает):
«22 декабря минувшего года протодиакон Андрей Кураев опубликовал письмо “анонима”, уличающего митрополита Никодима Ротова в следующем:
“Мой крестный отец был псаломщиком в церкви Кулич и Пасха, где я познакомился с отцом Василием Ермаковым, о котором до сей поры вспоминаю с благодарностью и уважением. Крёстный мой до службы псаломщиком (не самая лучшая карьера?) был келейником у митрополита Никодима, о влиянии которого на современную русскую православную церковь Вы знаете больше, чем я. Скажу, что епископа выборгского я видел не один раз, с моим крёстным он был, можно сказать, другом. Секретарем владыки в то время был иеромонах Симон, нынешний архиепископ Бельгийский. К чему я всё это? Просто мать Ростислава, моего крёстного, была неизлечимо больна, и я выполнял обязанности сиделки, кухарки и т. д. И вот один раз она сказала мне такую вещь – Ростислав был ʻсосланʼ в псаломщики из келейников Владыки потому что не уступил его, владыки, домогательствам. Мать Ростислава была из ʻдуховныхʼ, но, тем не менее, женщиной весьма взбалмошной. Я не особо ей поверил (70 на 30), и задал вопрос об этом Ростику (так его звали близкие). Его реакция была такова, что 70 процентов превратились в 100. Я точно знаю, что митрополит Никодим Ротов, умерший на приёме у папы Римского в присутствии о. Льва Церпицкого, самый великий деятель русской православной церкви за последние 50 лет, был безусловно гомосексуалистом. Оценок ставить не буду, не мое это дело….” http://diak-kuraev.livejournal.com/566085.html
Сего дни получил от известного церковного историка, и прямого очевидца тех же самых событий, пространный комментарий, совсем иначе расставляющий точки над i в этой престранной истории:
“Прежде всего, спасибо Вам kalakazo за ссылку на блог дьякона Кураева.
Я не случайно хотел его полностью в контексте прочитать, а не в пересказе, а то Шаргунов-младший на ʻЭхеʼ тему письма помянул, задал диакону всея Руси вопрос, да тот отмахнулся, не стал отвечать про письмо, где покойный Никодим (Ротов) недобрым словом помянут.
То есть, что значит помянут, он прямо назван автором письма митрополитом-гомосексуалистом, рукоположившим нынешнего патриарха Кирилла.
Сказал это, конечно же, не Кураев, а анонимный автор ʻоткрытогоʼ письма. Кураев в своем тексте даже маленькую иезуитскую оговорку сделал, что дескать не все в окружении святителя были (или стали) голубыми, вот например, Авель (Македонов)… ʻИ, конечно для предложенной автором письма версии никак не подходит наш нынешний Патриархʼ. (Ох, лукавый Курай! Не даром, что татарская рожа.)
Но теперь не о Кураеве, а об авторе письма, Кураевым опубликованном. Я не стану разбирать его откровения сделанные диакону и признание в гомосексуализме, это дело пастырей, сексопатологов и его собственной совести. Но в своём письме он пишет о том, что был крещён заштатным ленинградским священником Львом Кониным (до его выезда из СССР), а его крёстным отцом (восприемником) был некий Ростислав. Здесь всё похоже на правду.
Далее, внимание! Ростислав, служил псаломщиком в ленинградской церкви ʻКулич и Пасхаʼ. Но до этого, как утверждает автор письма, Ростислав якобы был келейником митрополита Никодима! Это либо ошибка по неведению, либо сознательная ложь!
Келейниками Никодима, начиная с 1969 по 1978 год, были: священник (из белого духовенства), студент IV курса Академии отец Максим (фамилию запамятовал); студент ЛДА иеромонах Дамаскин (Бодрый) – впоследствии епископ; студент ЛДС. Николай Церпицкий, впоследствии иеромонах Лев – ныне епископ; студент ЛДС Николай Тетерятников (ныне протоиерей); студент ЛДА иеромонах Марк (Смирнов); студент ЛДА иердиакон Маркелл (Ветров) – ныне епископ; и иеромонах Симон (Ишунин) – ныне епископ.
Теперь пора открыть читателям кто такой Ростислав. Это Ростислав Иванов, поступивший в ЛДС в 1969 г. и короткое время, до призыва в армию, бывший иподиаконом митрополита Никодима. При личном знакомстве Ростислав постоянно подчёркивал, что является родственником погибшего в советское время епископа Сергия (Зинкевича), что обеспечивало ему до некоторой степени авторитет и известность в церковной среде. Демобилизовавшись из рядов СА, Ростислав Иванов продолжил свое обучение в ЛДС, но в связи с какими-то нарушениями дисциплины (сейчас трудно всё досконально вспомнить) он был из семинарии исключен. Именно поэтому он вынужден был служить в храме как псаломщик. Никогда он не был келейником митрополита или его личным секретарём.
При этом надо отметить, что келейник или секретарь митрополита это штатный сотрудник епархиального управления. Действительно он входит в его личное окружение. Иподьяконы из числа учащихся и студентов выполняют свои функции только во время богослужения и изредка привлекаются к тем или иным послушаниям в покоях митрополита, например, к приёму гостей по церковным праздникам. Т. е. функции и степень приближения к епископу у келейника и иподьякона сильно отличаются. Здесь, кстати, можно отметить, что Кураев в очередной раз ошибается, утверждая, что Иван Сокур (впоследствии схимник Зосима) был келейником у Никодима. Он был только иподьяконом и довольно короткое время.
То, что все учащиеся и студенты – ленинградцы знали друг друга, в этом нет ничего особенного. Никодим уделял им своё внимание и всегда беседовал с абитуриентами перед экзаменами, а многим, если знал их как прихожан кафедрального собора, давал рекомендацию при поступлении. Таким образом, не вызывает сомнений, что Ростислав Иванов и Кирилл Гундяев знали друг друга, но они никогда не были друзьями, что утверждает аноним в своём письме. К моменту поступления Иванова, Кирилл уже окончил Академию, был пострижен в монахи и посвящён в сан священника. В это время он писал своё кандидатское сочинение и готовился к преподавательской деятельности. Тем более это маловероятно в момент, когда Кирилл становится ректором и епископом Выборгским. Т. е. в период с 1975–1978 гг., когда, как пишет автор письма, секретарём Никодима был иеромонах Симон (Ишунин). И тому есть очень веские причины, о которых будет сказано ниже.
Что касается самих обвинений Никодима, которые построены на словах Ростислава Иванова и его матери: ʻРостислав был "сослан" в псаломщики из келейников Владыки потому что не уступил его, Владыки, домогательствамʼ. Если речь идёт о тяжело больной (она страдала онкологическим заболеванием), умирающей женщине, как утверждает сам автор письма, с весьма ʻвзбалмошным характеромʼ – то такие заявления принимать на веру достаточно некритично. Подтверждение самого ʻРостикаʼ – это не доказательство, а скорее толкование имевших место событий – его исключение из семинарии.
Полагаться на такой источник и считать его на 100 % достоверным из-за эмоционального ответа якобы потерпевшего, просто невозможно, по крайней мере, это требует тщательного разбирательства, а не огульного обвинения покойного иерарха.
При этом, стоит подчеркнуть, что автор письма привёл правдивые факты из своей биографии и биографии Р. Иванова. Действительно, его мать страдала раком и медленно умирала. Но только он не договаривает, что сам Ростислав мало уделял внимание матери, что в соседней комнате, рядом с которой умирала мать ʻРостикаʼ, тут же сидела компания его друзей по церковно-диссидентской тусовке, которые, не взирая на трагическую ситуацию, предавались поклонению Бахусу, курили и спорили о проблемах церковного возрождения в СССР. Не поэтому ли автор письма оказался в роли сиделки? Если уж описывать эту историю, то писать её надо до конца.
После смерти матери Ростислав ʻударяет во вся тяжкаяʼ, начинает пить и продавать оставшиеся от матери ценные вещи. Дело доходит до икон, а их в доме было довольно много. Таким образом, он попадает в круг людей, занимающихся скупкой, воровством и фарцовкой иконами. Далее следует попытка ограбить одного ленинградского коллекционера, на которой преступная группа, в которую Иванов входил как ʻнаводчикʼ, арестована. А потом было следствие, тюрьма, суд и несколько лет уголовного наказания в исправительно-трудовом учреждении.
Замечу, что никакой политики здесь не было. Обычное бытовое преступление. Для сомневающихся в правдивости этой истории, советую за справкой обратиться к Татьяне Горичевой или к Евгению Пазухину, которые вместе с Ростиславом Ивановым были участниками т. н. ʻрелигиозно-философских семинаровʼ и могут подтвердить как историю кончины его матери, так и историю его преступления и наказания.
В настоящее время Ростислав Иванов сменил фамилию, он теперь Зинкевич. В монашестве его зовут Павел. Он ни много, ни мало архиепископ Истинно-православной церкви. http://ipckatakomb.ru/pages/868/ О нём, кстати, упоминал один из авторов Вашего блога. Он написал: ʻРостик нашелся!ʼ
Почему я всё это здесь рассказал?
Во-первых, потому что всякая история требует полноты и не терпит односторонности.
Во-вторых, стоит задуматься, может ли такой источник, несознательно или осознанно искажающий истину, быть принят во внимание? (Что, конечно, не значит снять саму проблему существования голубого лобби в РПЦ.)
В-третьих, неужели этого не знал или не мог заподозрить ʻвеликий протодиакн всея Русиʼ, когда опубликовал это письмо – urbi et orbi?
Тогда с какой же целью он это сделал…? Я полагаю, что ответ заведомо известен. Это просто месть, очень тонко направленная и хорошо продуманная по последствиям. Это месть всем иерархам, которые не оценили гениальность диакона и лично месть Кириллу, который, конечно, долго взирал сквозь пальцы на высказывания своего протодиакона, а теперь вот не защитил его от профессорской отставки в МДА.
Теперь мы точно знаем, что отец Андрей человек талантливый и хорошо образованный, но безмерно амбициозный и мелочно мстительный.
В известном кинофильме, снятым по роману Владимира Богомолова ʻМомент истиныʼ, герой произносит кодовые слова: ʻБабушка приехалаʼ, а здесь мы можем завершить другой фразой: ʻРостик нашелся!ʼ».
Следует обратить внимание на то, что первые публичные выступления с обвинениями (!) митрополита Никодима в гомосексуализме появились в либеральных СМИ. Далее борьбу против никодимян повели с двух сторон – либералы и религиозные архиортодоксы.
Невольно возникает когнитивный диссонанс.
Вид на святую гору Афон
Пусть митрополит Никодим был гомосексуалистом, шпионом, экуменистом, тайным католиком и т. д. Но этот человек вернул человечеству русский Афон, куда теперь ежедневно стремятся многочисленные православные паломники. Этот человек отстоял Афон в психологическом противостоянии один на один с вождями хунты «чёрных полковников». Этот человек в дни Суэцкого кризиса отстоял в тяжелейшей борьбе земли русской православной церкви, которые по сей день пребывают в нашей собственности. Этот человек в тридцать лет был избран семидесяти-восьмидесятилетними физически слабыми иерархами русской церкви и практически в единоборстве с Президиумом ЦК КПСС спас русскую православную церковь, стоявшую на краю гибели в годы хрущевских гонений. Один человек при малой поддержке гонимых одержал победу в противостоянии с гигантским атеистическим государством, миллионами голосов с ненавистью заклинавшими: «Сдохни! Сдохни! Сдохни!!!» И не важно посредством чего, какими методами он это сделал. Главное, что он спас и создал условия для выживания русской православной церкви во времена гонений и для её нынешнего возрождения. Более того, этот человек взрастил новый боевой православный епископат, защищающий церковь единым строем, а не канючащий и причитающий «со слезами на очах» каждый в свою одиночку. Это всё сделал скверный гомик (предположительно) митрополит Никодим.
А что сделали в этой жизни для мiра хорошие, правильные во всём обличители его? Накропали полные злобы писульки (при этом они полагают себя истинными православными!) и беспрестанно жалуются на то, что их притесняют. И всех вокруг притесняют. И что все вокруг еретики. И что весь православный клир еретики, потому что не знают и не понимают верную веру и давно продались масонам и католикам. Да ещё философствуют, вроде протодиакона Андрея Кураева, в усладу интеллигентствующим «интеллектуалам» «о булгаковском справедливом сатане в “Мастере и Маргарите”». Предшественники их прятались от властей в сибирских землянках да в полуразваленных городских квартирках почитавших их старушек и ворчали, ворчали, ворчали… После них даже ворчания не осталось – остались лишь ворчащие наследники.
* * *
Впрочем, разговор здесь идёт об ином.
Митрополита Никодима прежде всего обвиняют в гомосексуализме, а уже потом в потворстве насильникам из церковников и в греховных связях с келейниками. При этом свечку рядышком с совокупляющимися развратниками никто не держал, но беспрерывно повторяются чьи-то предположения о возможных оргиях, поскольку, видите ли, сплетня в мире священников – всегда есть истинная правда.
Даже если митрополит и был гомосексуалистом, т. е. если Бог попустил ему родиться таковым, без возможности продлить свой род, то получается, что он был преступен уже по факту своего рождения, какое бы предназначение не было ему при этом предопределено свыше. Сублимации и честного исполнения иного предназначения для гомосексуалиста не существует. Если он уродился «голубым», значит он заведомый преступник, ничего благого свершить в жизни он не может, потому что всё, что он делает, делается с единственной целью – получать удовольствие, распространять гомосексуализм по миру и насиловать и развращать несчастных юношей.
Бедный, бедный митрополит! Его жизнь – завидный урок всем честным людям Земли. Его посмертная судьба – жестокое обвинение всем ныне живущим «борцам за правду», «обличителям» и прочим завистникам мёртвым. Ах, как много завидующих славе мёртвых развелось нынче в этом мире…
Патриарх Кирилл и иерархи РПЦ у могилы митрополита Никодима на погосте Александро-Невской лавры
