Рабочие дни Чугуева были расписаны на несколько месяцев вперёд. Об этом знали все сотрудники администрации, и никто не смел вклиниваться в план мэра. С некоторых пор Леонид Аркадьевич перестал терпеть расхлябанность и безделье. Особенно после переизбрания! Синекуре пришлось срочно поменять мягкие кресла в Управе на неудобные скамейки в зале суда. Почему-то вдруг вскрылись факты коррупции! То, что считалось обычным делом, оказалось делом за номером N, заведённым в прокуратуре. Никого, конечно же, не посадили, но напугали здорово. Пришлось освободить вакансии для других людей, которые худо-бедно справлялись с заданиями мэра.

Компания начальницы отдела кадров развалилась. Никто не хотел здороваться с Кларой Семёновной, не то, что пить чай в рабочее время. Осталась она один на один с собственным изображением в зеркале: стареющей и сохнущей от злости чиновницы предпенсионного возраста. В ближайшие восемь, а то и двенадцать лет рассчитывать на замену Чугуева не приходилось. Работать с ним трудно, а не работать с ним – не работать нигде. Прежний любовник из областной Управы уже ни на что не годен, только за ушком почесать! Хорошо, не забывает бурных студенческих лет, оказывает поддержку время от времени. Клара Семёновна тяжко вздохнула.

И в этот момент зазвенел телефон длинным междугородным гудком.

Клара Семёновна смотрела на аппарат, вспоминая золотые деньки, когда она единолично решала все вопросы в городской администрации. Эх, времечко золотое! Кто ж знал, что Чугуев покажет зубы? Да ещё какие!

Телефон упорно призывал сотрудницу к служебным обязанностям.

Клара Семёновна подышала с силой, чтобы вызвать одышку, подняла трубку.

– Да, алло! Начальник отдела кадров в администрации города Чухонска! – задыхаясь, протараторила она.

– Кларочка! Курочка, как у тебя делишки?

– Слава! Твоими молитвами! Один ты меня продолжаешь терпеть на этом большом свете! За что и люблю тебя, кроличекты мой! – проворковала она в трубку. "Долго жить будешь, импотент плешивый!" – добавила мысленно.

– Как твоё драгоценное здоровье?

– Ты выпил?

– Чуточку. Но не в этом дело, я звоню по другому поводу.

– Ну?

– Ваш Чугуев звереет. До нас дошли жалобы сотрудников. Ты, кстати, не имеешь к этому отношения?

– Я?! – прокричала Клара Семёновна так, что если был в её кабинете воображаемый жучок, то лопнул бы от перенапряжения.

– Всегда за нашего мэра!!!

– Ясно. Такты подъезжай, когда попадёшь в командировку. Я жду, – почти шёпотом добавил Слава.

Клара Семёновна отчётливо услышала, как движется замок в его ширинке. Улыбнулась. Было бы ещё чего достать!

– Обязательно подъеду. Через две недельки.

– Хорошо. Жду!

Скоро такие дела не делаются. Клара Семёновна улыбнулась. На горизонте появился слабый лучик надежды.

И вновь зазвонил телефон. На этот раз робко и слабенько. Аппарат просто пищал по сравнению с предыдущим звонком.

Клара Семёновна улыбнулась. Вот так ей звонили раньше, вот так будут звонить в будущем!

– Клара Семёновна, это я.

– Что тебе нужно, Сбитняк?

– Я, я Сбитень…

Клара Семёновна молчала. Молчал и абонент. Она слышала, как Сбитень переминается с ноги на ногу.

– Опять не терпится? – спросила она.

– Что?

– Оросить раковину умывальника. Что нужно? Говори быстро. В двух словах, я занята.

– Я, подал в суд на Чугуева.

– Что инкриминируешь?

– Я в суд подал на мэра! – выкрикнул Сбитень, постаравшись, чтобы Клара Семёновна на этот раз расслышала, а не спрашивала чепухи.

– Что вменяешь мэру?

– Я за клевету на него, вот!

– Иск на какую сумму?

– Хотел бы с вами посоветоваться.

– Приезжай немедленно!

Когда Сбитень пересёк порог кабинета, Клара Семёновна сделала страшные глаза, заставляя его закрыть дверь. Сбитень повиновался.

– И что ты хочешь отсудить? Что написал в иске?

– Я, я хочу привлечь мэра за клевету.

– В чём суть?

– Про меня в газете было написано, что я мошенник.

– А это не так?

– Как же, вы не знаете? Мне было отказано в регистрации на выборы мэра из-за того, что на счёте, который я представил, не было никаких денег.

– А там должны быть какие-то деньги? – глаза Клары Семеновны округлились.

– Ну, я не знаю. Я же не мог оттуда ничего снять. Вы же назвали мне номера счёта, – Сбитень развёл руками.

– Об этом забудь!

– Как?! Я хотел включить вас в заявление! – всплеснул руками Сбитень.

– Ну ты и дурак, – Клара Семёновна села, вынула платок, оттёрла пот с лица. Вот же, не было печали!

– Но, почему? Я же старался.

– Забери заявление!

Сбитень опустил руки, едва не заплакал.

– Так надо! Хочешь сделать мэру бяку, так не приплетай меня! Твою кандидатуру сняли, потому что банковский номер был, а счёта там не оказалось! Понимаешь? Меня переиграли. Ты не виноват.

– Но как теперь? Меня осудят за мошенничество?

– Забери заявление, и делу конец.

– Это невозможно. Уже сообщили мэру! – Сбитень всплеснул руками.

– Откуда знаешь? – прошипела Клара Семёновна.

– При мне судья звонила. То-то я ещё подумал, отчего лицо судьи стало пунцовым. А мне она улыбнулась и сказала, что заявление принято к делопроизводству.

– Так, значит обо мне ни слова! – Клара Семёновна вскочила со стула и стукнула кулаком по столу. – Выкручивайся, как хочешь! И я тебя не знаю, и ты меня не видел!

– Но как же? Вы же предложили мне место мэра!

– Когда? Ты в своём уме? Я, заслуженный работник администрации, пережившая двух мэров, и вдруг, предложила мужичку с улицы столь высокий пост?

Сбитень молча надувал щёки.

– Ты указал номер счёта? – спросила, поостыв, Клара Семёновна.

– Да я что, дурак что ли? Хотел вас порадовать, посоветоваться, – Сбитень вынул из папки копию искового заявления.

Клара Семёновна вырвала лист бумаги, подсунула ближе к глазам. Её крючковатый нос почти всверливался в бумагу, возюкая её линиями слева направо.

Клара Семёновна несколько раз прочла заявление, но ничего страшного, о чём сообщил Сбитень, не обнаружила. От сердца отлегло.

– Ты точно недоумок, – улыбнулась она.

Сбитень, воспрянув духом, погладил себя по коленям.

– Сходи в суд и припиши срочно, что ты не согласен с мнением мэра!

– А для чего?

"Для того чтобы подумали о тебе как о полном идиоте, что недалеко от истины!" – мысленно проговорила Клара Семёновна.

– С чем я не согласен?

– Допустим, с тем, что мэр оказывает на тебя психологическое давление. Покажи судье предвыборную газетную карикатуру! Мало того, – Клара Семёновна дала волю фантазии, – он пытается лишить тебя рабочего места! И выселить прочь из города!

Голос Клары Семёновны становился крепче и громче. Сбитень поджал уши.

– Понял?

– И что ему за это будет?

– Ты высудишь моральный иск! Обо мне не забудь, Опанас Григорьевич! – начальница отдела кадров похлопала посетителя по толстой спине.

Успокоенный Сбитень дописал требования к иску под диктовку Клары Семёновны. Окрылённый поддержкой он вышел из Управы и как на крыльях слетел с крыльца, переступая через одну ступень.

Клара Семёновна смотрела ему вслед с грустной улыбкой. Ещё один нужный человек стал балластом, от которого пора освобождаться.

Никита столкнулся с чудиком, который как пузырёк скатывался с крыльца городской администрации. Сбитень не лопнул, но обмяк, обволок телом встречного парня.

– Камо грядеши? – весело спросил Никита.

Сбитень отпрянул от незнакомца, закрыв лицо ладонями.

– Чудило! Ты не с Нижнего Тагила?

Сбитень, закрыв голову руками, сбежал с крыльца. Точно так же, через ступеньку, но гораздо быстрее.

– Что за чудики ходят в нашу Управу? – спросил Никита у Чугуева, когда вошёл в кабинет.

– Ты это о ком?

– Да катился какой-то колобок по ступенькам, врезался в меня, чуть не сбил!

– Лица его не заметил?

– Ладошками закрылся и убежал.

Чугуев пожал плечами. Таких сотрудников у него не было.

– Давай к делу, Никита. Времени в обрез.

– Леонид Аркадьевич! Есть доброе дело. Слышал о партии любителей пива?

– Дело-то в чём? – буркнул Чугуев, продолжая просматривать услужливо подсунутую секретаршей входящую документацию.

– Никола заделался фермером.

– В курсе, – Чугуев помахал ладонью, предлагая посетителю продолжать.

– Насчёт кормов мы с ним договорились, но ему не хватает на всё поголовье.

Чугуев отодвинул бумаги в сторону, посмотрел на Никиту как на подчинённого, несущего ахинею вместо внятного доклада.

– Так вот. В их колхозе сотня гектаров пахотных земель. Засевали озимыми при коммунистах, не к ночи помянуты будут. А теперь поля пустуют.

– Насколько я знаю, ни озимые, ни яровые в колхозе Николы не давали самой низшей нормы урожайности.

– А на наших почвах и при нашем климате, Леонид Аркадьевич, ни будет никакого урожая пшеницы. Да и рожь не пойдёт!

– Обширные познания! Никита, у тебя не сельхозакадемия за плечами?

– Издеваетесь, Леонид Аркадьевич?

– С кем поведёшься, Никита! – впервые улыбнулся Чугуев.

– Так вот, дело в том, – Никита двинул кадыком, – на наших землях хорошо пойдёт ячмень. А это солод, а это пиво. Местного разлива. Дёшево, сердито и прибыльно! Тару найдём, наш завод заключит договор по бартеру на пластиковые бутылки. Запустим линию при асбестоцементном, и дело пойдёт!

– Дело нужное, но при чём тут я? Завод практически твой, ферма – Николы. Частному капиталу у нас дорога! Я не имею ничего против.

– Леонид Аркадьевич! – Никита всплеснул руками. – Дорогой вы наш, всенародно избранный! От вашего решения зависит жизнь пивного производства района!

– Но каким образом? Я не могу запретить тебе ставить очередь пивного разлива на асбестоцементном заводе! К Николаю я вообще не имею никакого отношения, то дело главы района.

– В том-то и соль!

– Какая соль?

– Которую в пиво люди сыпят, чтобы пенилось с огоньком! – повысил голос Никита.

– Ты хочешь, чтобы я надавил на главу района?

– Что за жаргон, Леонид Аркадьевич! – поцокал языком Никита. – Как это, "надавил"? Полюбовно решите вопрос, вы же с ним не враги! Он разрешит взять землю в долгосрочную аренду с возможным выкупом. А мы ему первую бутыль пивка! Самую лучшую! – Никита для наглядности облизнулся.

– Почему, ему?

– Первую, Леонид Аркадьевич, – шёпотом сказал Никита, – мы разопьём на троих в баньке Николы. А главе района почём знать, что та бутыль не первая?

– Говорят, первый блин комом, – сказал Чугуев задумавшись.

– Всё понимаю! – Никита подскочил на ноги. – Надеюсь, вы разрулите свои дела сами. Только, – Никита похлопал себя по карману, – в разумных пределах, конечно.

Чугуев вздохнул.

Никита понял, дело сделано!

Мэр уже мысленно представлял свой разговор с коллегой, выборы которого состоятся в следующем году. Пивной завод в этом деле будет как нельзя кстати. Так что, можно обойтись малой кровью. Действительно, первой бутылкой пива. Никите знать об этом, конечно же, необязательно.

Никита постоял, посмотрел на мечтающего мэра, выждал паузу и на прощанье, пожимая руку, напомнил о том, что время не ждёт.

– Всё будет нормально, Никита. Можешь сообщить Николаю, пусть засевает пустующие поля ячменём.

Никита настоял, чтобы Чугуев поторопился. Снег сходит, пора распахивать поля.

– Да, кстати! – вспомнил Чугуев, провожая гостя из кабинета. – А при чём тут корма?

– Какие корма? – улыбнулся Никита.

– Ну, как их там, фураж, силос или что?

– А! – схватился за голову Никита. – Вопрос решит Никола. Он что-то говорил о соломе от ячменя. Да, не сельхозакадемии мы кончали, что и говорить. Дадим крестьянину землю, а он сам сумеет распорядиться ею!

– Золотые, ленинские слова!

– Ага, как и бюст напротив администрации.

Оба сдержанно улыбнулись.

Никола в это время ждал звонка от городского друга. Решался важный вопрос о посеве ячменя, который давал ему многое. Больше, чем ферма и бывшая МТС.

Кстати, можно подсунуть Никите идейку о местном виски. Велика печаль, из пива выгнать самогон?

Никита позвонил ближе к ночи. Поздоровался сдержанно, говорил хмуро. Вроде бы вопрос решился, а вроде бы и нет.

Николе пришлось вынуть козырь из рукава.

– А на этикетку можно приляпать твою фотографию! И назвать как-нибудь заумно, как ты умеешь, Никита! – закончил Никола краткий рассказ о производстве местного виски.

– Это дело! – Никита едва не пустился в пляс. Какая реклама! Да его рожу будут знать все, по крайней мере, в области! Бедный человек не будет красоваться на этикетке элитного напитка! А к богатому, потянутся богатые! Это же новые знакомства, нужные связи и хорошая прибыль! Он тотчас передумал вытянуть из Николы несколько штук на откат мэру. Что такие мелочи в сравнении с умопомрачительными перспективами!

* * *

Сбитень выгнал всех домашних из кабинета, сел за стол, рассматривая исковое заявление, основательно подправленное Кларой Семёновной. Гораздо лучше, чем у него. И главное, подходило по статьям гражданского кодекса! Выходило, кругом виноват мэр Чугуев! В возбуждении Сбитень ходил по комнате, потирая руки.

– Хватит топать! Детям спать пора! – разозлилась жена.

Сбитень вышел из кабинета, обнял жену. Коротких рук едва хватало, чтобы взять её за подмышки. После чего супружеская чета, уложив детей, занялась любимым семейным делом. Они прошли на кухню, достали из холодильника шмат копчёного сала и, не споря, поделили его на две равные части.

Чавкая, облизывая пальцы, оба захлёбывались от удовольствия.