Снова оказавшись внутри самолета, Андрей Седов сразу отметил, что Терентьев не тратил время зря. Вся взрывчатка была равномерно разложена под приборными досками. Детонаторы тоже располагались на своих местах. В данный момент лейтенант как раз начинал разматывать провод, с помощью которого должен был осуществить дистанционный подрыв зарядов.

– Готово, товарищ майор! – обернувшись и увидев Андрея, сообщил Терентьев. – Сейчас протянем кабель по земле и разнесем эту хреновину на куски!

– Меньшов погиб! – глухо сказал Андрей. – Благодаря ему я живой. И Воронин тоже. А мы даже не можем его по-человечески похоронить.

Увидев, что лейтенант замер с проводом в руках, Седов жестко добавил:

– Ничего не поделаешь, это война! Все, лейтенант, за дело! Немцы близко!

И выглянул наружу, услышав свое имя. На фоне невысоких зеленых берез сразу бросалась в глаза облаченная в темную военную форму легко узнаваемая фигура Макса.

– Держи сектор со стороны аэродрома! – крикнул ему Андрей, продублировав свои слова вытянутой в указанном направлении рукой.

– Я понял! – Макс, не мешкая, снова полез внутрь бронеавтомобиля.

– Как там наш летчик?

– Ворчит! – лаконично ответил Макс.

Андрей отошел в сторону, давая возможность лейтенанту Терентьеву с катушкой провода в руках спуститься вниз. Затем, вновь появившись в проеме люка, стал напряженно смотреть вдаль, услышав доносившийся оттуда странный гул. Между тем броневик, которым управлял Макс, сделал незамысловатый маневр и неожиданно исчез, скрывшись в зарослях бузины. Только башенка слегка возвышалась над усыпанными красными ягодами кустами.

К объекту «Икс» подошел увешанный трофейным оружием Воронин. Ему очень хотелось посмотреть, что же находится внутри этого самолета. Словно прочитав его мысли, Андрей знаком показал, чтобы сержант поднимался к нему. Воронин не заставил себя ждать и, свалив в кучу возле люка трофеи, присоединился к майору.

– Пойдем, поможешь мне переместить ценный груз. – Андрей увлек подчиненного за собой в темное прохладное нутро аппарата.

Несмотря на царящий вокруг полумрак, Воронин с удивлением и каким-то детским восторгом смотрел по сторонам, совершенно забыв о необходимости глядеть себе под ноги. Зазевавшись, сержант споткнулся обо что-то объемное, находившееся на полу, и растянулся сверху этого внезапно возникшего препятствия во весь рост.

– Что тут валяется, не вижу! – проворчал Воронин, поднимаясь на ноги.

Снизу раздалось глухое мычание. Воронин резко отскочил назад, сдергивая с плеча автомат.

– Успокойся, сержант! – мягко произнес обернувшийся на шум Седов. – Убери автомат и помоги мне поставить на ноги господина профессора!

С этими словами Андрей присел на корточки и попытался приподнять с пола обмотанную толстым кабелем темно-серую фигуру, действительно оказавшуюся профессором Гранке. Вдвоем с сержантом они перенесли профессора на свет поближе к входному люку, где Седов ловкими движениями освободил пленнику ноги. Гранке лежал неподвижно и только бессмысленно хлопал глазами.

– Профессор, скоро поедем в маленький круиз! – ободрил пленника Андрей.

– Я вылезу наружу, товарищ майор, а вы мне передадите этого ученого! – предложил Воронин.

– Хорошо! И не спускай с него глаз! Этот, как ты говоришь, ученый важнее для фашистов, чем иные их генералы!

– А по виду не скажешь! – съязвил сержант, но глаза его смотрели серьезно.

– Пора уходить, – прошептал Андрей, оглядываясь по сторонам, и громко добавил: – Эй, господин профессор, которая из этих штуковин бомбовый прицел?

Седов кивнул на разложенные помощниками Гранке на расстеленном брезенте приборы. Профессор, уже вполне пришедший в себя, посмотрел на него с ненавистью и отвернулся.

– Значит, в молчанку играть решили? – усмехнулся Седов. – Сержант, отрежь ему ухо!

Воронин достал нож, схватил Гранке за волосы и рывком приподнял голову. Гранке от испуга икнул и торопливо указал на лежавший отдельно прибор, размером со средний чемодан. Прибор носил следы крушения – вырванные «с мясом» крепления, смятый корпус, разбившиеся циферблаты. Похоже, что восстановлению он не подлежал, но Седов все-таки решил прихватить его с собой.

– Профессор, если вы нас обманули и это не бомбовый прицел, то отрезанными ушами вы не отделаетесь! – громко предупредил Седов. – Повторю вопрос: это точно он?

Гранке, опасливо косясь на лезвие, находящееся в опасной близости от его головы, осторожно кивнул.

– Сержант, упакуй устройство! – скомандовал Андрей.

Воронин, брезгливо выпустив из рук волосы профессора, отрезал ножом кусок брезента и довольно аккуратно упаковал в него «Норден», обмотав получившийся сверток обрывками проводов.

Пока сержант занимался подготовкой прицела к транспортировке, майор быстро закинул внутрь фюзеляжа остальные демонтированные приборы. Чтобы они были гарантированно уничтожены при взрыве.

Закончив работу, Андрей вытер вспотевший лоб и стал искать глазами Терентьева. Лейтенант залег на холмике метрах в сорока, и с земли разглядеть его было бы сложно. Увидев майора, он сделал жест, показывая, что готов.

Вдалеке появились угловатые очертания гусеничных машин.

– К нам идут танки, – сказал Седов Воронину. – Хватай профессора, прицел и тащи все это к Максу!

– К кому? – недоумевающе переспросил сержант.

– К Максу, – терпеливо повторил Андрей. – Это тот лысый немецкий офицер-танкист, который приехал на броневике.

– Теперь понял! – откликнулся Воронин, подхватывая сверток с «Норденом». – Пошли, господин ученый!

Они быстрым шагом двинулись в сторону броневика. Неожиданно к глухому рокоту танковых двигателей присоединился свистящий пронзительный звук.

– Мины! – крикнул Андрей, но его голос потонул в грохоте близкого разрыва.

Взрывной волной майора швырнуло обратно внутрь фюзеляжа. Пытаясь удержаться на ногах, он машинально уцепился за какой-то рычаг, вырвал его, что называется, «с корнем», а затем, все-таки потеряв равновесие, упал на пол. По спине застучали комья земли. Вскочив на ноги, Андрей сунул находившийся в руке предмет в карман, даже не взглянув на него.

Вновь подбежав к люку, он быстро оценил сложившуюся ситуацию.

Со стороны аэродрома, мерно урча моторами, двигались два средних танка Т-3. Из-под гусениц бронированных монстров в разные стороны летели куски земли и дерна. Пять грузовиков с солдатами ехали следом. Но им, прежде чем они смогут вступить в бой, нужно было преодолеть еще с полкилометра по пересеченной местности.

«Минут пять у нас есть, Воронин с Гранке успеют добежать до Макса, – прикинул Андрей. – Но откуда бьет миномет?»

Он пытался засечь его местоположение, но тщетно. Вдруг совсем близко, среди растущих прямо в поле невысоких сосен, он заметил фигуры солдат, вооруженных карабинами и автоматами. Судя по форме и нашивкам, это были бойцы горнострелкового батальона. Грамотно используя складки рельефа, перемещаясь ползком и короткими перебежками, фашисты очень быстро, словно широким неводом, охватывали опасным полукольцом место, где находились советские диверсанты. Минометчики тем временем, видимо, уже пристрелялись. Мины ложились довольно кучно, но ни одна из них больше не разорвалась в непосредственной близости от объекта «Икс».

Этим и воспользовался Седов, выскочив наружу. Из сваленного здесь же в кучу сержантом Ворониным немецкого оружия он взял «MP-38», запасные магазины и пару гранат. Затем, пригибаясь как можно ниже, побежал к позиции, занимаемой Терентьевым. Его заметили. Вокруг засвистели пули, но Андрей все же успел перебросить свое тело за спасительный бугорок.

– Взрывай, лейтенант! – крикнул он, повернув голову в сторону парашютиста.

– А я что делаю! – Терентьев раз за разом вдавливал рычаг в корпус машинки для дистанционного подрыва взрывчатки.

Но ничего не происходило. Объект «Икс», по-прежнему целый и невредимый, возвышался над земной поверхностью.

– Проверь провод! – Андрей занял позицию и открыл огонь короткими очередями, заставив гитлеровцев залечь.

Впрочем, со своим советом он опоздал – лейтенант уже держал в руке оторванный кусок кабеля. Вероятно, одна из выпущенных немцами мин перебила провод. А под таким плотным огнем устранить обрыв было невозможно.

– Что делать?! – крикнул лейтенант, отбросив в сторону ставший теперь бесполезным обрывок.

– Держи оборону! Не подпускай немцев близко! Не дай им разминировать объект! Я к Максу!

– Попробую! – Терентьев, крепко прижав приклад ППШ к плечу, приник к прицелу.

Вжимаясь в землю под аккомпанемент проносящихся над ним вражеских пуль, Андрей пополз в ту сторону, где, замаскировавшись в кустах ярко-красной бузины, ждал своего часа их главный и последний козырь.

* * *

При первых звуках минометных разрывов Макс проворно прикрыл сверху откидной сеткой отверстие в башенке броневика. Затем, опустившись на холодный металлический пол, он прильнул глазами к смотровому люку, наблюдая за происходящим снаружи. Густые зеленые ветви кустарника, надежно укрывавшие бронемашину от посторонних глаз, обзору почти не мешали. Между тем обстрел прекратился. И нарастающий звук двигателей Макс слышал так же хорошо, как видел силуэты двух приближающихся танков.

– Твои друзья едут к нам в гости! – сообщил он сидящему рядом со связанными руками Отто фон Кампу.

– Я что, должен теперь хлопать в ладоши от счастья? – хмуро спросил летчик.

– Ну, это вряд ли. Руки-то у тебя пока еще связаны!

– Так развяжите меня!

Макс, во время этого короткого разговора продолжавший наблюдать за обстановкой, не ответил. Он лишь глухо выругался и с быстротой, совсем не соответствовавшей его зрелому возрасту, занял место в башне за автоматической двадцатимиллиметровой пушкой. Дело в том, что в едва шевелящейся впереди высокой траве он краем глаза засек крадущиеся фигуры вражеских солдат. Они занимали каждый свою позицию и исчезали из виду, явно ожидая сигнала к общей атаке.

Приведя орудие в боевую готовность, Макс, все еще невидимый для врага, бросил тревожный взгляд на застывший, словно изваяние, летательный аппарат. Оттуда доносились звуки не слишком интенсивной, даже скорее вялой перестрелки.

– Андрей, ну что ты тянешь? Взрывай! – еле сдерживая эмоции, прошептал Макс.

Но вместо такого желаемого грохота мощного взрыва он услышал сзади треск сминаемых кустов. Обернувшись, Макс встретился взглядом с двумя гитлеровцами. Те, в свою очередь, ошеломленно смотрели на оберст-лейтенанта, почему-то целившегося из орудия в сторону своих.

«Окружили!» – мелькнула предательская мысль, холодным ознобом заставившая сердце замереть.

Автомат и гранаты находились внутри, «вальтер» был в кобуре. Но времени, чтобы достать пистолет, уже почти не было. Макс, мгновенно покрывшийся холодным потом, все же быстро расстегнул клапан кобуры, но замешкался в проеме башенки, зацепился локтем за какой-то выступ и явно не успевал выхватить оружие. Странные движения офицера вывели солдат из секундного замешательства, и они направили на него свои карабины.

– Руки вверх! Быстро! – хрипло скомандовал один из фашистов, слегка поведя для наглядности стволом винтовки снизу вверх.

Тут же раздалась короткая автоматная очередь.

«У них же карабины!» – промелькнуло в голове у Макса, непроизвольно напрягшего все мышцы в ожидании того, что вражеские пули сейчас пронзят его тело.

Но вместо страшной боли и вполне предсказуемой смерти (пуля из карабина, выпущенная с расстояния пяти метров в грудь, практически не оставляет раненому никаких шансов), Макс внезапно ощутил величайшее душевное облегчение. Оно пришло в тот момент, когда бездыханные тела гитлеровцев повалились на землю, а позади них с автоматом в руках возник коренастый человек в десантном комбинезоне.

– Вы Макс? – спросил он, опустив автомат стволом вниз, и зачем-то отступил на три шага назад к кустам, из которых только что появился.

– Да! Спасибо, ты спас мне жизнь!

– Не за что. Может, еще сочтемся! – с этими словами десантник нырнул в кусты и через несколько секунд вытащил оттуда связанного человека в гражданской одежде и брезентовый сверток, обмотанный обрывками проводов.

– Это еще кто? – поинтересовался Макс.

– Какой-то профессор! И очень значимый для немцев! По крайней мере, так сказал майор Седов и приказал беречь этого ученого!

– Хорошо, давай быстренько погрузим этого ценного ученого внутрь броневика, а то совсем недалеко отсюда затаились его арийские сородичи, которые только и ждут сигнала к наступлению!

Совместными усилиями они воплотили этот план в жизнь, и профессор Гранке занял место рядом с Отто фон Кампом. Сверток с «Норденом» разведчик аккуратно уложил в глубине отсека.

Воронин, с чувством глубокого облегчения избавившийся от обузы, облюбовал себе позицию среди корней столетнего дуба, толстый ствол которого со сломанными при падении ветвями, подмяв под себя многочисленную поросль осин и берез, создавал естественное препятствие для тех, кто хотел бы скрытно подобраться к бронеавтомобилю с восточной стороны. Одновременно он мог контролировать пространство за спиной у Макса и прикрыть его в случае опасности. Сам же Макс снова занял место возле орудия и пулемета.

Замеченные им ранее горные стрелки продолжали рассредоточиваться на местности. Об их присутствии свидетельствовали лишь легкое покачивание полевых цветов и почти неслышный для посторонних ушей звук осторожно сминаемой травы. Расстояние до немцев составляло не больше семидесяти метров.

Сначала Макс думал без промедления открыть огонь и посеять панику среди не ожидающих такого сюрприза солдат противника. Но затем изменил решение. Эффект внезапности мог не сыграть своей решающей роли, учитывая опыт и подготовку горных стрелков. Поэтому Макс, которого немцы еще не видели, решил дождаться начала вражеской атаки и разящим огнем с близкой дистанции нанести противнику максимальный урон.

Словно читая его мысли, временно затаившиеся гитлеровцы стали проявлять заметную активность. Раздалось несколько отрывистых команд, и немцы молча, без криков и воплей, стремительно бросились в атаку.

Андрей Седов к этому моменту по-пластунски преодолел примерно половину расстояния, отделявшего его от бронемашины. И видеть наступающего слева от него противника не мог.

Зато этот маневр видел Макс. И был к нему готов. Дав длинную, почти на сто патронов, а это половина пулеметной ленты, очередь, он открыл беглый огонь из орудия.

Свинцовый шквал отбросил гитлеровцев назад, проделав в их еще недавно плотных боевых порядках зияющие бреши. Полтора десятка солдат навсегда остались лежать среди ярких голубых васильков. Многие из них так и не поняли, откуда пришла смерть. Некоторые тела, пораженные прямым попаданием двадцатимиллиметровых снарядов, были изувечены и обезображены. Страшные зияющие раны заставили поморщиться даже хладнокровного и сдержанного Макса.

– Лучше бы вы сидели в своих Альпах! – произнес он негромко, перезаряжая орудие.

Вражеская пехота, понеся большие потери, отошла на значительное расстояние, и с этой стороны опасности пока не было. Зато из ложбины, располагавшейся в четверти километра впереди и немного левее от Макса, натужно урча моторами, выползли на пригорок два танка и двинулись прямо к объекту «Икс». Во время недавнего скоротечного боя они как раз находились в низине. Поэтому и не засекли позицию, откуда вел огонь Макс. Сейчас они с двух сторон, словно клещами, охватывали летательный аппарат. Позади танков бежали солдаты.

«Почему медлит Андрей, почему не взрывает объект?» – в очередной раз подумал Макс.

Атака горных стрелков отвлекла его, но сейчас все мысли снова сконцентрировались на главной цели. Краем глаза он заметил человеческую фигуру, возникшую внезапно, словно из пустоты. Это был майор Седов. Согнувшись пополам, он подбежал к бронемашине и, тяжело дыша, залез на броню.

– Взрывом перебило кабель! – предвосхищая напрашивавшийся вопрос, отрывисто проговорил майор. – Попробуй подорвать заряды из пушки!

– Я разверну броневик – у него башня хреново вращается, а ты стреляй! – Макс начал спускаться внутрь.

– Нет, подожди, я сяду за рычаги! – Андрей почему-то покраснел и, показав на пушку, смущенно добавил: – Я не умею стрелять из этой штуковины.

– Ясно! Давай, полезай! – Макс пропустил Андрея вглубь броневика и с бывалым видом устроился возле орудия.

Чтобы фуражка не мешала целиться, он бросил ее вниз, да так точно, что она упала прямо на голову взволнованному профессору Гранке. Между тем Седов развернул «Хорьх», и объект «Икс» теперь находился прямо напротив.

Прицелившись в открытый люк бомбардировщика, Макс выстрелил. Снаряд ушел немного левее и проделал в фюзеляже большую рваную дыру, взрыва не произошло.

А ближайший к разведчикам танк, словно почуяв добычу, уже разворачивал свою башню в их сторону! Из башенного люка появился офицер в наушниках, надетых прямо поверх пилотки. Он что-то крикнул, видимо наводчику, и снова исчез внутри.

Прошло несколько тягостных секунд, в течение которых Макс тщательно целился, краем глаза косясь на вражеский танк. Его башня прекратила свое вращательное движение и замерла. Тотчас пятидесятимиллиметровая пушка немного переместилась вниз и круглым черным срезом дула уперлась, как казалось разведчику, прямо ему в грудь!

Макс не питал иллюзий, понимая, что с расстояния в сотню метров немец не промахнется. Понимал это и прильнувший к смотровому люку Андрей Седов. Он не глушил двигатель и мог, дав по газам, вывести «Хорьх» из зоны поражения. Но чувствовал, что если сейчас тронет броневик с места, то вряд ли у Макса будет еще возможность поразить цель. Он застыл за своими рычагами, словно каменная статуя, напряженно ожидая, кто же выстрелит первым – Макс или фашист.

Вдруг рядом с немецким танком возникла человеческая фигура, облаченная в десантный комбинезон.

– Терентьев! – закричал Андрей так громко и неожиданно, что сидевшие возле него Отто и профессор вздрогнули.

Гранке при этом даже подпрыгнул вверх, больно ударившись головой.

В руке у лейтенанта была граната. Он как кошка вскарабкался на башню, бросил ее в открытый люк и стремительно спрыгнул на землю, исчезнув в густой траве. В ту же секунду внутри танка раздался хлопок, сопровождавшийся выбросом через люк в атмосферу плотной массы серого дыма.

Андрею показалось, что борта вражеской машины выгнулись наружу, будто раздулись. Следом прогремел мощный взрыв, и башня вместе с пушкой, сорванная с направляющих и креплений, кувыркаясь в воздухе, отлетела от изуродованного корпуса на десятки метров. Это рванул боекомплект.

Бежавшие сзади за танком гитлеровцы бросились ничком на землю. Этим воспользовался лейтенант Терентьев. Он вскочил на ноги и побежал к своим.

Все эти короткие секунды, которые, как казалось Седову, растянулись в бесконечные минуты и часы, Макс, недвижимый подобно сфинксу, затаив дыхание и полностью отключившись от происходящего вокруг, корректировал прицел.

И в наступившей тишине Андрей отчетливо услышал раздавшийся сверху твердый голос, скомандовавший самому себе:

– Огонь!

Звук выстрела отозвался внутри металлического корпуса броневика коротким эхом. Снаряд, выпущенный Максом, попал точно в заряд взрывчатки, ранее заложенной разведчиками внутри объекта «Икс»! Громыхнуло так, что слышно было, наверное, в самом Берлине!

Советским диверсантам показалось, что корпус бомбардировщика сначала покрылся трещинами причудливой змеевидной формы, которые с бешеной скоростью множились и расширялись. Из них во все стороны вырывались яркие языки пламени. Но уже в следующий момент носовая часть фюзеляжа разлетелась на тысячи небольших фрагментов – почти тридцать килограммов взрывчатки оказались явно избыточными для алюминиевого корпуса!

Макс шумно выдохнул воздух и закашлялся. С его головы за воротник стекали крупные капли пота. Андрей в восторге со всей силы долбанул кулаком по бронированной обшивке, чуть не сломав при этом кисть. На губах Отто фон Кампа появилась загадочная улыбка, и он, следуя укоренившейся привычке, зачем-то пожал плечами. Сержант Воронин, замаскировавшийся среди корней поваленного дуба, бросил быстрый взгляд на дымящиеся обломки и принялся разминать между пальцами папиросу, не забывая смотреть по сторонам. Лейтенант Терентьев, ни разу не оглянувшись назад, как раз добежал до броневика и в изнеможении опустился на землю возле задних колес.

Профессор же Гранке, еще недавно восторгавшийся чудом технической мысли заокеанских конструкторов, стал свидетелем его уничтожения. Он задрожал, будто пораженный приступом лихорадки, затем побледнел и, временно лишившись дара речи, с глухим стоном повалился на бок, потеряв сознание.