Королева отложила перо, привычным жестом подняла очки высоко на лоб, зажмурила усталые глаза. На сегодня как будто все. Работа на благо государства закончена. То есть, конечно, непонятно, сколько ее еще будет, этой работы, всю до конца никогда не переделаешь, обязательно что-нибудь да всплывет, причем в самый неподходящий момент, но в целом на сегодня — все. Можно выйти из кабинета и заняться… Чем-нибудь она сейчас займется.

Она была хорошей королевой и управляла своим, пусть даже очень маленьким, государством мудро и милостиво. Государство, благодарно отзываясь на эти заботы, видимым образом процветало. Народ благоденствовал, налоги и подати платились исправно, границы надежно охранялись, и даже министры, судя по всему, воровали вполне умеренно, а вовсе не столько, сколько могли бы, дай им волю. И все это хозяйство требовало присмотра и неустанных королевских забот.

Но она не жаловалась. В самом деле, что тут жаловаться, работа есть работа. Не хуже любой другой. Ответственность большая, конечно, но ничего не поделаешь, надо справляться. И у нее получается, что тут сказать. Хорошо получается, а уж если сравнить с соседями… Особенно с теми, что справа… Прямо-таки очень хорошо, да. Устаешь, конечно, от этого всего, это уж как водится, но и положительные моменты тоже есть, особенно если вдруг удается закончить пораньше, вот как сегодня. И ведь надо же, уже минут двадцать как никто не врывается в ее кабинет с криками, что случилось непредвиденное… Этак и правда, пожалуй, удастся провести, наконец, свободный вечер. Может быть, даже в кругу семьи.

При мысли о семье Королева невольно усмехнулась. Да уж действительно, провести вечер в кругу семьи было бы забавно. Нет, чтобы кто-то чего не подумал, с семьей у нее все в порядке, грех жаловаться, уж в личной-то жизни она подавала своим подданным самый благой пример, но вот собрать их всех за одним столом слегка проблематично. Сын, Принц-Наследник, обучался необходимым наукам в зарубежном университете и возвращался домой только на редкие каникулы. Дочь, Принцесса-на-Выданье, исправно посещающая местную школу для благородных девиц, проводила свои вечера за уроками или в обществе подруг. А Король, всеобщий муж и отец, как всегда выполнял где-то свой королевский долг.

Исполнением королевского долга Король занимался постоянно и с непреложным упорством, не размениваясь на досадные мелочи ежедневного быта, которые полностью переложил на плечи жены. И в самом деле, все эти скучные финансовые вопросы, снабжение населения чем-то необходимым (а ему, населению, как известно, постоянно чего-то не хватает), проблемы развития — чего где построить, а где сломать, ремонт дорог и прочая скучная ерунда. Разве это королевское дело? Мелкая ненужная возня. То ли дело дипломатические переговоры, которые так приятно проводить с соседями в погребах какого-нибудь близлежащего замка, решая за бутылкой хорошего — настоящего королевского — вина судьбы мира. Или вот еще тоже зарубежные саммиты, которые, как правило, проводятся в теплых живописных краях, и где так приятно встретить каких-нибудь старых знакомых, которых и повстречать-то больше негде. А иногда — тоже очень достойное королевское занятие — какая-нибудь маленькая победоносная война. Вот только если бы еще эта зануда Королева не жаловалась потом, что ей тяжело приводить в порядок захваченные территории, а обжорство пленных нарушает годовой бюджет. Но без этого, наверное, нигде не обходится, так что и тут все идет как положено.

Королева вышла из кабинета, потягиваясь и разминая затекшие плечи. И в самом деле, раз уж так вышло, что у нее образовался свободный вечер, отчего бы… Почему бы ей не посвятить его, скажем, себе самой? Не провести свалившееся на нее свободное время в свое удовольствие? Не съездить, к примеру, за покупками? Да, именно так, ей давно нужно было присмотреть себе новую парадную юбку, да и туфли неплохо бы обновить, не говоря уж о том, что запас королевских колготок… В общем, ей на самом деле давно пора заняться шопингом. Буквально в интересах государства.

За покупками Королева решила, тем не менее, отправиться в соседнее государство, благо туда и ехать-то было несчастных сорок минут. Поддержка отечественного производителя — дело, конечно, важное, но когда речь идет о королевских туфлях… Знала она там один магазинчик… И вообще, когда ты покупаешь что-то в другой стране, сохранить инкогнито гораздо, гораздо проще. Совершенно незачем, чтобы каждый верноподданный сапожник знал размер королевской ноги, не говоря уже о нарушениях Уложения о рекламе.

Сказано — сделано. И двух с половиной часов не прошло, как Королева, инкогнито, в огромных темных очках, ужасно довольная собой и всем светом, стояла на центральной площади главного города соседнего государства, держа в руках несколько объемистых пакетов с покупками и размышляя, не стоит ли ей выпить на дорожку чаю с тортом в ближайшем кафе.

Она совсем уже было решила, что стоит, и даже сделала по направлению к этому кафе несколько неловких шагов — пакеты ужасно мешались, но не таскать же с собой из-за этого камердинера, все удовольствие пропадет, да и инкогнито будет слегка нарушено, нет уж, лучше самой — как вдруг кто-то сзади хлопнул ее по плечу и воскликнул: «Ваше Высочество!»

Королева замерла на месте, охваченная чувствами. Чувств было много, и все они были разными. Это был гнев — кто посмел хватать ее за плечо? Это был страх — неужели ее кто-то узнал? Это было удивление — как такое могло случиться, она же тут инкогнито? Это было недоумение — почему «высочество», а не «величество»? Она уж и забыла, когда к ней последний раз так обращались.

Но Королева не была бы королевой, если бы не умела владеть своими чувствами. Этому ее научили еще в раннем детстве. Вообще, бороться со своими чувствами — одно из первых умений, которому обучают начинающих королев. Так что гнев она подавила, страх вообще не приняла в расчет, а насчет изумления и прочей ерунды — просто не показала виду. Надела на лицо вежливую милостивую улыбку — и совершенно спокойно обернулась.

Перед ней стоял Свинопас.

То есть этот высокий, ладно скроенный мужчина с широкой улыбкой когда-то, давным-давно, был свинопасом. А сама она тогда тоже была не королевой, а просто принцессой-на-выданье из соседнего государства. И как-то, сбежав с уроков в школе благородных девиц, она, тоже инкогнито, отправилась сюда, в этот город, чтобы спокойно пошататься по магазинам, съесть мороженое и пойти в кино. Там-то, в кино, они со Свинопасом и познакомились.

И ничего такого, ну подумаешь, девушка познакомилась в кино с молодым человеком, будь он даже и свинопас. Она-то ведь не сказала ему, что она принцесса. Они просто гуляли-болтали по улицам, и даже если он иногда и брал ее за руку, то ничего плохого в этом не было. И в том, что они договорились встретиться через неделю, тоже. А уж встретиться оказалось и вовсе хорошо. Поэтому они сделали это несколько раз.

Она, помнится, наплела ему тогда, что работает горничной в ближайшем королевском отеле. И видит там всяких знатных людей, и оттого у нее такие хорошие манеры. Потому что он смеялся над ней, что она ест гамбургер ножом и вилкой. И называл ее в шутку: «Принцесса, Ваше Высочество». И даже не понимал, бедный, насколько был прав. Но она даже тогда ни в чем не призналась, молчала не хуже рыбы. Вот только от этого, от того, что ей было немного неловко за такое свое, пусть молчаливое, но вранье, она и позволила ему себя поцеловать. Всего один раз, да и тот уже на прощанье.

А оно на самом деле оказалось самым настоящим прощаньем, хотя тогда они об этом еще не знали. Потому что когда она вернулась домой, узнала, что к ней приехал знакомиться принц-наследник соседнего государства и что из дипломатических соображений ей надо как можно скорее выйти за него замуж. Она вышла и уехала с принцем жить в его государство, и, хотя это тоже было недалеко, больше не встречалась со Свинопасом. Потому что, хоть они и не делали ничего плохого, все равно настоящие королевы не должны себя так вести. И не ведут, если, конечно, они настоящие королевы, уж это-то она знает точно.

И вот теперь, спустя сколько лет, — пожалуйста! Никакое инкогнито не помогло. И что теперь делать? Как должна поступить в такой ситуации настоящая королева? Облить нахала истинно королевским презрением? Милостиво указать ему на его заблуждение? Высочайше возмутиться? Хотя… Если она тут инкогнито, все это будет смотреться довольно глупо. По-королевски, но глупо. А настоящая королева, даже инкогнито, при любых обстоятельствах должна сохранять достоинство и уж во всяком случае не выглядеть глупо. Ладно, про настоящую королеву все понятно, но вот как повела бы себя в такой ситуации настоящая простая женщина? Непростая, между прочим, задачка…

Но Королева справилась. Улыбнулась, нахмурилась, оглядела Свинопаса сверху донизу, наморщив лоб и, изобразив на лице серьезную работу мысли, снова улыбнулась… И радостно взмахнула рукой.

— Боже мой! Это ты! Надо же, а я тебя сразу и не узнала! Сколько лет, сколько зим! Как дела?

Свинопас расплылся в улыбке.

— А я тебя сразу признал. Даже за этими очками твоими огромными. Да только я все равно сразу понял, что это ты. Прямо екнуло где-то там внутри — она это! И потом — ты, надо сказать, мало изменилась, все такая же, принцесса принцессой. Да что мы стоим-то тут. Пойдем присядем куда-нибудь, выпьем со свиданьицем. Вот хоть туда… Давай, давай сюда свои мешки.

Свинопас бесцеремонно подхватил Королеву под локоть, одновременно забрав у нее из рук пакеты с покупками, и повлек ее в сторону ближайшего кафе. Сопротивляться и возражать в такой ситуации было бы бессмысленно, глупо и некрасиво, и этого не делают ни королевы, ни нормальные разумные женщины. Тем более если она все равно собиралась выпить чаю.

За чаем — от любых более крепких напитков Королева отказалась наотрез, это уж было бы совсем не по-королевски, и к тому же она за рулем — быстро выяснилось, что Свинопас теперь никакой больше не свинопас, а прямо-таки владелец свинофермы. У него свое хозяйство, и своя методика откорма свиней, и свой, самолично разработанный, способ разделки мяса, и он главный поставщик свинины в этом городе, и у него… Ну да, еще жена и два сына, но это ладно, а вот зато он недавно прикупил несколько хрюшек такой замечательной заграничной породы, что они… В общем, если Королева и не знала в своей жизни каких-нибудь деталей из быта свиней, то теперь все эти пробелы были надлежащим образом восполнены.

Но, странным образом, это было скорее забавно. Не то, что ей рассказывали в мельчайших деталях, как надо обустраивать свиные поилки, а вот самый факт этого разговора. С ней уже давно никто не разговаривал так вот взахлеб, увлеченно и искренне, не о государственных, а о своих личных делах, и не с целью чего-то выпросить и добиться, а просто так, чтобы рассказать ей, как все хорошо. Ну пусть даже и похвастаться, что тут такого. У Королевы мелькнула было полезная мысль, не стоит ли каким-то образом обсудить с этим свиноводом вопрос о поставке мяса ко двору, раз уж все у него настолько прекрасно… Но она отвергла эту идею, усилием воли заставив себя вспомнить, где находится, с кем разговаривает и кого из себя изображает. И вовремя.

— Я все о себе да о себе, — опомнился Свиновод. — Ты-то как, Принцесса? Выглядишь прекрасно, а что поделываешь? Ты тогда так резко пропала, я тебя пытался искать, спрашивал в отеле, да не нашел.

— А я на стажировку уехала, — быстро нашлась Королева. Вышло, может быть, не очень ловко, ну да что поделаешь, надо выкручиваться дальше. — В соседнюю страну, опыт перенимать. У них там как раз новая гостиница открылась. Ну а потом, — продолжала она сочинять, постепенно сама увлекаясь, — меня повысили, и тогда я там и замуж вышла, за хозяина этой гостиницы, так и осталась.

— Так ты замужем, — слегка помрачнев лицом, уточнил Свиновод. — Что, и детки есть?

— А как же, двое, — ответила Королева. Детьми своими она гордилась вне зависимости от любого инкогнито, так что не удержалась и похвасталась. — Сын уже большой совсем, в университете учится за рубежом, да и дочка тоже. Она у меня красавица.

— Поня-атно, — кивнул Свиновод. — Ну и у меня двое. Пацаны, правда. Тоже ничего, помощники растут, старший про свою ферму уже задумывается, в меня, хозяин будет. А хочешь, — вдруг оживился он, — мы твою дочку с ним познакомим, а?

— Хорошая идея, — кивнула головой Королева, в душе благодаря всех богов за свое инкогнито. И, чтобы уйти от скользкой темы, спросила: — Как-как, ты говоришь, называется вот та замечательная свиная порода? А то я подумала, у нас при гостинице столько отходов остается…

Сработало безошибочно. Ее собеседник немедленно запел дифирамбы замечательной породе, которая… и это позволило Королеве слегка выдохнуть и собраться с мыслями. Вообще-то она тут засиделась, пора бы и честь знать. Дома, небось, дел опять набежало выше головы, да и тут, в общем, беседа как-то подысчерпалась…

Выбрав момент, когда Свиновод сделал в своем рассказе паузу, Королева выразительно глянула на часы, заявила, что ей пора, и потянулась за своими пакетами.

— Постой! — поймал ее за руку Свиновод. — Ты же не собираешься снова на двадцать лет пропасть? Телефончик мне свой скажи. Или визитку дай, а? Может, я по делам куда поеду, как раз в твоей гостинице остановлюсь.

Королева замялась. О том, чтобы оставить свой телефон, конечно, не могло быть и речи, королевскими визитками тоже так вот не разбрасываются, но отказать напрямую казалось ей как-то нехорошо.

— Знаешь, лучше ты мне свой телефон скажи, — нашлась она наконец. — Я сама позвоню. У нас с номерами вечно такие сложности, не разберешь.

— А, ну тогда конечно, — кивнул Свиновод, как будто она его убедила. — Вот, держи, Принцесса. Только ты правда позвони, не исчезай больше так.

И протянул ей отпечатанную золотом визитку с большим свиным пятачком вместо герба.

— Не буду исчезать, — пообещала ему Королева, пряча визитку в сумку.

По дороге домой Королева попала в пробку. И поделом, нечего было в кафе рассиживаться. Теперь она уж точно не сможет вернуться вовремя, и как там без нее пойдут государственные дела, страшно даже подумать. Запертая в машине, Королева от нечего делать так и сяк прокручивала в голове детали случайной встречи. Нет, пожалуй, все было нормально, и инкогнито удалось сохранить, и вела она себя безупречно, вполне по-королевски, хоть и пришлось притворяться непонятно кем. И даже теперь, когда больше не надо никого из себя изображать, можно расслабиться и вести себя привычным королевским образом, она должна признаться, что все произошедшее скорее понравилось ей, нежели наоборот. Особенно — как странно! — то, что Свинопас, нет, Свиновод, называл ее по-старому, Принцессой. С ней так давно этого не случалось! И еще ей понравилось видеть свое отражение в его глазах. Они так сияли, эти глаза, что и отражение получалось совсем другое, тоже сияющее и молодое, как будто она действительно была принцессой. Похоже, он на самом деле был рад ее видеть, именно ее, хоть и не знал, что говорит с Королевой. Этого с ней тоже давно не случалось, чертовски давно. А ведь как здорово!..

Королева даже не замечала, что улыбается сама себе всю дорогу, несмотря на опоздание и пробки.

Вернувшись домой и расправившись с набежавшими за время ее отсутствия государственными делами, Королева улучила минутку, ушла к себе в спальню, плотно закрыла дверь, открыла запертый на ключ ящик туалетного столика и вытащила оттуда Волшебное Зеркало.

Ну да, а вы как думали? У каждой настоящей королевы обязательно есть свое Волшебное Зеркало, оно вручается ей одновременно с короной, а уж роль в королевской жизни играет просто огромную. Ну кто еще кроме Зеркала будет говорить Королеве правдивые и важные вещи? И кто, как не оно, скажет тебе в минуту жизни трудную, что ты всех в стране красивее? Такие вещи иногда бывает очень важно услышать всем, а уж королеве особенно.

— Ну и что скажешь? — спросила Королева, внимательно вглядываясь в свое отражение.

— А что тут скажешь? — пожало плечами отражение. — Тебе идет.

— Как — идет? — не поняла Королева. — Что идет?

— Да так, — фыркнуло Зеркало — оно было слегка грубоватым. Впрочем, само оно называло это свое свойство прямодушностью. — Так и идет. Глаза горят, кожа на щеках светится. Помолодела на несколько лет зараз, будто на курорт съездила, а ущерба для казны никакого.

— То есть ты считаешь, — неуверенно произнесла Королева, — что как бы ничего предосудительного не случилось…

— А чего вообще случилось-то? — удивилось Зеркало. — Подумаешь, посидела, чайку попила. Хоть бы и со Свинопасом. Делов-то. Ты была инкогнито, международного конфуза не вышло. О чем говорить?

— Да… Действительно… — растерянно произнесла Королева. — Но я почему-то все время об этом думаю. И мне от этого весело… Но если это ничего… Как ты считаешь, если я… Он мне оставил визитку… Если я как-нибудь ему позвоню, будет ли от этого какой-нибудь ущерб короне?

— Короне вообще, может быть, даже польза будет, — ухмыльнулось Зеркало. — Если, к примеру, ты выторгуешь у него выгодные условия для поставки свинины ко двору. Хотя это вряд ли. Такие некрупные коммерсанты, частные фермеры, обычно торгуются, как звери, и своего ни на копейку не упустят.

Ты лучше подумай, чего ему-то от тебя надо, что он тебе визитки сует? Может, он мечтает об эксклюзивном тендере на государственном уровне, а ты и сопли развесила?

— Н-да, и правда, — поскучнела лицом Королева. Но тут же воспрянула. — Нет, навряд ли. Он же не знал, кто я. И называл Принцессой, совсем как раньше. Знаешь, как здорово? Я уж и забыла, что когда-то была принцессой, а ведь была. Да еще какой. Говорили, что я самая красивая принцесса во всей округе, а кто сегодня об этом помнит?

— Но это ведь он не всерьез? — нахмурилось Зеркало, — Ты ведь не говорила ему, что принцесса? То есть — он этого не знал, когда ты с ним целовалась?

— Не знал. Но все равно называл. Стоп, — вдруг сообразила Королева. — А ты откуда знаешь, что я с ним целовалась? Тебя у меня тогда еще не было. Зеркала только королевам выдают.

— Подумаешь, большое дело, — расхохоталось Зеркало. — Меня — не было. А внешнее наблюдение — было.

— Какое еще внешнее наблюдение? — не поняла Королева.

— От нашего Начальника Стражи, какое-какое. Не этого — предыдущего, который вскоре после вашей свадьбы на пенсию ушел. А ты как думала? Ты — принцесса-на-выданье, твою кандидатуру всерьез рассматривают в качестве жены нашего принца-наследника, надо же знать, что там с тобой и как. Примерно за полгода до того как предложение сделать, установили за тобой внешнее наблюдение, все до минутки записывали, каждая горошина на учете была, не то что целый Свинопас.

— Но я ничего неподобающего не делала! — возмутилась Королева.

— Конечно, не делала. Именно поэтому ты и стала нашей королевой, — согласилось Зеркало.

Наступила неловкая пауза.

— Так что же, — медленно, с сомнением, произнесла наконец Королева, — ты хочешь сказать, за мной и сейчас… внешнее наблюдение? Только не ври.

— Я никогда не вру, — обиделось Зеркало. — Мы, зеркала, даже и захотим, соврать не можем, у нас природа такая. Нет, сейчас наблюдения нет. Зачем? У тебя же есть я.

— И что? Ты, что ли, за мной следишь?

— Со мной ты сама за собой следишь, никакой стражи не надо. Да и нет, знаешь, такой стражи, чтоб за королевой-то уследить. Только сама, сама… Вот и сейчас — ты ведь ко мне пришла.

— Ну пришла. Подумаешь, делов-то, — фыркнула Королева. — Как пришла, так и уйду. Вот еще тоже. У меня телефон остался, возьму и позвоню. И в гости поеду. На ферму. И вообще. Да захочу — хоть целоваться буду со своим Свинопасом, и идите вы все к чертям подальше. Надоело! Пашешь, пашешь на вас, уж сколько лет, будто нанятая, а что я в своей жизни вижу? Одни государственные дела, и никакой благодарности! Наблюдение еще придумали. Свинство какое! Да наплевать мне на вас! Я хочу быть принцессой!

— Каждая королева когда-то была принцессой, — тихонько проскрипело Зеркало. — Но не каждая, даже самая настоящая, принцесса становится королевой. Подумай об этом.

С этим словами отражение в Зеркале погасло, а стекло как будто затуманилось изнутри. Это означало, что Зеркало обиделось, расстроилось и ушло в себя. Такое с ним время от времени случалось, и Королева привыкла относиться к подобным взбрыкам философски. Пожав плечами, она засунула Зеркало в ящик туалетного столика и повернула в замочке ключ.

— Подумаешь, — повторила она сама себе. — Вот захочу, и снова стану принцессой. Позвоню сейчас Свиноводу…

Королева достала визитку с золотым пятачком, положила перед собой на столик и посидела так немного, разглядывая свое отражение в обычном зеркале, стоявшем перед ней. В голове у нее всплывали то какие-то моменты их недавней беседы, то выражение лица Свиновода, глядевшего на Принцессу, то воспоминания далекой молодости…

— Да… Ну и что… — шептала Королева себе под нос. — Было — давно. А захочу — и будет снова. Я красивая, я еще все могу. Королева я или нет?

И вдруг на нее со всей очевидной ясностью обрушилось понимание того непреложного факта, что, сбежав к Свиноводу и даже, при самом удачном раскладе, выйдя за него замуж — это с учетом того, что он вообще-то уже женат, — она ну уж никак не станет снова принцессой. В лучшем случае — самом лучшем! — она будет доживать свою жизнь в статусе супруги владельца свинофермы. Вот так, и никак иначе. Ну и стоит ли из-за этого городить огород?

Королева совсем уже потянулась снова открыть ящик и помириться со своим Зеркалом, как в дверь ее спальни постучали. Открыв дверь, Королева обнаружила за ней Начальника Стражи.

— Ваше Величество! — торопливо начал он свой доклад. — Простите, что беспокою! Чрезвычайное происшествие! Ее Высочество, Вашу дочь Принцессу, только что видели на заднем дворе целующейся с Пастухом!

Супруга Владельца Свинофермы шагнула за порог свинарника, разогнула занемевшую спину, вытерла пот со лба. Ф-фу! День уже к вечеру, а она только-только со свиньями закончила. А ведь еще мужики! Дома не прибрано, обед готовить и не начинала… Да что же это за несчастье такое! А ведь сейчас, совсем уже скоро, мужики придут домой, есть запросят, одному подай одно, другому другое. И хоть бы кто в доме палец о палец пошевелил. Два сына у нее, муж, а что толку? Все равно все на ней, и свиньи, и дом, и хозяйство, и то, и другое, и пятое. А помощи нет, не дождешься, у всех дела, как с утра фьють за порог, так только к вечеру кого и увидишь, и сразу жрать им давай!

Хоть бы кто из сыновей женился уже, что ли, все какая-то помощь в доме была бы. Так тоже ведь нет, а потом — возьмут да и приведут еще какую-нибудь Принцессу, и что тогда? За свиньями ее ходить не заставишь, еще и саму обслуживать придется. Ладно уж, пусть лучше будет, как есть.

Муж еще тоже. Развел тут все это свиноводство, а сам — только его и видели. Говорит — у него встречи, у него договоры, ему с клиентами общаться, как уйдет с утра, так и нет его, только успевай с вечера рубашки наглаживать. И неизвестно еще, с кем он там свои шуры-муры крутит, его послушать, так окрестные короли с королевами к нему прямо в очередь стоят, чтобы свинины купить, а если бы она не договорилась давеча с кумой хозяина лавки в соседней деревне, так еще неизвестно, куда бы они мясо с последнего забоя девали. Его ж хорошо, пока свежее… как засолишь — это уже совсем другое дело выходит, да и цена не та. Так что неизвестно, с какими он там королевами разговаривает. Хотя кто его знает, может, и разговаривает, только вот про свинину ли?

Впрочем, чего теперь говорить. Знала ведь, за кого замуж шла. Он же, даже когда еще совсем молоденьким свинопасом был, ни одной юбки вокруг себя не пропускал, девчонки на него так и вешались. Говорили, там даже одна принцесса была. Теперь-то, конечно, неизвестно, правда оно или нет, да и какая разница? Женился-то он на ней, хотя она никакая была не принцесса, а простая пастушка, разве что красавица. Красивая она тогда была, это точно, любая принцесса позавидовала бы. Мама, когда замуж ее отдавала, все переживала: что же ты, доченька, за Свинопаса идешь, тебе-то, с твоей красотой, любой принц бы за счастье почел руку и сердце отдать, а там, кто знает, и до короны недалеко… Да только где они, эти принцы-то? Так пробросаешься, можно и вовсе в девках остаться, тоже радости мало. А так — у нее вон и стол, и дом, и Свинопас за эти годы в люди выбился, да и сама она при нем как сыр в масле катается. По крайней мере ни с сыром, ни с маслом у них в доме никогда недостатка нет.

А красота… Красота — это монета ненадежная, сегодня есть, а завтра глядь — и нет ее, вспоминай, как звали. Хотя ее-то красота, пожалуй, никуда не делась, она разве что с боков раздобрела, а так еще и теперь — ого-го! Особенно, если не со свиньями в грязи возиться, а приодеться как следует — так и хоть сейчас ко двору.

А почему бы, собственно, ей и не… Ну ко двору, может, не ко двору, там ее не больно-то ждали, да и делать ей там нечего, но вот прошвырнуться в город — очень даже запросто. Поехать, по большим улицам прогуляться, на людей посмотреть, себя показать. В кино, может, зайти, пообедать в каком-нибудь ресторане, почему нет? Не все же ей пропадать на этой ферме среди свиней. Можно будет даже мужу позвонить, хоть он и не велит ему без дела названивать, но ради такого случая можно. Вдруг он тоже где-нибудь в тех краях, да будет у него минутка свободная, так они бы и встретились. А нет — тоже ничего страшного, она и одна не пропадет. Ужин вот только мужикам не сготовила, да и черт с ним, не сахарные, один-то раз как-нибудь сами справятся, закажут себе пиццу на худой конец или подождут до ее возвращения. Она ведь ненадолго, к вечерней свиной кормежке, как ни крути, а все равно поспеть надо. Так что и правда, коли хочется в город, так нечего тут рассусоливаться, ноги в руки — и бежать собираться. Пока еще весь этот запах свиной от себя отскоблишь!

И так удачно, так ладно все у нее получилось, прямо на загляденье, значит, правильно было-то, что она поехать решила. Как она в городе оказалась, так почти сразу попалась ей на глаза распродажа в бельевой лавке, и там простыни были такие хорошие, и недорого, пятьдесят процентов скидка, одно удовольствие. А потом, немного погодя, ей еще рубашек удалось неплохих купить, она сразу всем взяла, и мужу, и сыновьям, чтоб запас был. Конечно, потом с узлами, то есть с пакетами, в кино было идти уже не с руки, но ничего страшного, не очень она это кино и любит. А зато она поесть зашла, в ресторан, не какой-нибудь, а прямо почти на главной улице. Она, перед тем как зайти, конечно, сначала мужу позвонила, и дозвонилась даже, хоть и не с первого раза, у него все занято было. Он, правда, разговаривать с ней особо не стал, буркнул в трубку, что занят-де, чтобы быстро, она еле успела ему сказать, что сама в городе, и, может, они поужинают тут вместе, если он… А он и дослушивать не стал, снова буркнул что-то и отключился. Ну и ладно, она не очень на него и рассчитывала, в ресторан сходить — и одной удовольствие. Еще бы не удовольствие, когда не ты вокруг всех прыгаешь, а тебе все на подносе приносят, да и готовит тоже кто-то другой, а ты только знай себе вилку поднимай, ну точно, как королева.

А уж потом, в ресторане, с ней такое случилось… Это же рассказать кому — не поверят, скажут, придумала все. А она такого и не придумала в жизни бы, потому что…

Началось-то все еще раньше, когда она только вошла, пакеты за столиком приткнула и пошла сразу в туалет, руки с дороги помыть. Не дело это, за столом с грязными-то руками. Ну и вот. Она пошла, а туалет у них, в этом ресторане, так за углом, и идешь туда мимо кухни, и там есть такое окошечко. Она заглянула туда, в это окошечко, и видит — окорок свиной там висит. Здоровый такой окорок, ничего не скажешь, жалко — не их фермы, у другого кого-то берут. Она еще подумала — хорошо было бы вот с таким рестораном контракт заключить, — как подошел поваренок, крутанул этот окорок, чтоб половчее отрезать, — а он с другого боку зеленый! Вот прям как есть зеленый, это надо же! В городе, в центре, такой ресторан приличный…

Ну она, конечно, куда надо все равно зашла, руки вымыла, вернулась за стол, взяла меню, сидит, думает, что бы такого заказать, чтобы тоже чего зеленого не подсунули. По-хорошему, надо было бы в другое место уйти, да только устала она, прямо сил нет. И потом еще не факт, что в другом месте сильно лучше будет, у них тут, может, вообще так принято. А за соседним столом господин сидит, пришел, видно, пока она руки мыла, симпатичный, солидный такой мужчина, и официант перед ним ужом вьется, все-то меню ему расписывает, как маленькому, и слышит она, как господин на закуску берет эту самую ветчину.

Тут она, конечно, не выдержала, повернулась к ним и сказала мужчине этому, негромко так, чтоб он не брал эту самую ветчину, дескать, нехороша она, и как бы чего не вышло. Официант от злости прямо сам позеленел, как тот окорок, но ничего не ответил, только зубами скрипнул. Господин засмеялся, поблагодарил ее от всей души и что-то другое заказал.

Официант ушел, а этот мужчина повернулся к ней, еще раз спасибо сказал, стал расспрашивать, как это она так в ветчине понимает, да откуда что. А что ж, она говорит, мне в ней не понимать, когда я, она то есть, при этой ветчине, можно сказать, во всех видах уж сколько лет. А тот говорит — надо же, как интересно, никогда бы не подумал, что такая интересная женщина да при таком серьезном деле…

В общем, слово за слово, господин этот за столик к ней пересел, предложил пивом угостить в честь знакомства, да в качестве благодарности, она согласилась, а что было не согласиться, пиво — дело хорошее, они и выпили, а потом он еще предложил, а потом уж неудобно было отказываться, а потом, кажется, им уже и покрепче чего принесли…

А господин этот, он такой оказался веселый и интересный собеседник, даром что так солидно сначала выглядел. То есть хмель-то, конечно, и ему в голову ударил, потому что рассказывал он ей что-то совсем несусветное, дескать, сам он ни много ни мало, а вовсе даже король, правда, из соседней страны, поменьше, но самый настоящий, взаправдашний король, а здесь просто по королевским делам инкогнито, то есть секретно. И что много он видел на свете разных герцогинь, принцесс и бери выше, да и своя королева у него ничего, но никого из них с ней даже и не сравнить, а уж в свинине-то никто из них и подавно ни бельмеса не понимает, и что он прямо поверить не может, как ему повезло познакомиться с такой женщиной, и что был бы он помоложе — не миновать бы ей королевской короны.

Она слушала, слушала, и так ей радостно от всего этого было — не передать. То есть понятно, конечно, что никакой перед ней не король, а все это дело он просто так, выпивши, говорит, но все равно ведь приятно, потому что видно — от чистого сердца же. Пьяный человек, он, может, по мелочи и приврет, а душа-то у него как есть нараспашку. Ну не король, что ж поделаешь, где на всех королей напастись, зато что нравится она ему — прямо на месте видать. А потом, мало ли, чем черт не шутит, может, и правда король, всякое ведь случается, вон и в сказках во всех так пишут. И мама ей всегда говорила, что ты-де, дочка, со своей-то красотой, любого короля достойна была, если б вот только этот твой Свинопас не сбил бы тебя с панталыку… А она что, она свое дело знает, и ниоткуда ее просто так не собьешь, судьба — она у каждого своя, если уж на роду написано стать королевой, так судьба тебя где угодно найдет, проведи ты хоть полжизни среди свиней…

Так они просидели почти что до ночи, о чем только не говорили, и на брудершафт тоже выпили, и ручки ей господин Король целовал, и в гости звал, в общем, полное счастье было на воздусях. И потом, как они на улицу вышли, посадил он ее в такси, потому что поздно уж было, в ее глухомань ни на чем другом не добраться, обещал непременно увидеться вскорости, рукой вслед машине махал-махал…

Дорога на ферму не так чтобы очень уж длинная, особенно если по позднему времени, а все равно — о чем только она не успела перемечтать за эту дорогу… И как станет она королевой, будет ходить в шелке-бархате, есть будет только в ресторане, а работать — больше ни-ни, ну разве за покупкой мяса станет сама присматривать. Как повезет ее Король по разным странам и как другие короли будут на нее, красавицу, удивляться…

Когда Супруга Владельца Свинофермы, слегка покачиваясь, вошла в свой собственный двор, первое, что она там увидела, был ее старший сын. Молодой человек стоял посреди двора с навозной лопатой в руках и крайне растерянным видом. Увидев мать, он с явным облегчением отбросил лопату и сделал несколько шагов навстречу счастливой родительнице.

— Мать?! Ну наконец-то, слава богу! Где ты пропадаешь на ночь глядя? Мы пришли, тебя нет, жрать в доме нечего, и свиньи еще эти орут как резаные, чтоб им повылазило всем!

Из свинарника и в самом деле доносился слегка приглушенный толстыми стенами то ли визг, то ли вой.

Супруга Владельца Свинофермы была вынуждена вернуться с небес на землю. Момент для того, чтобы объяснять сыну свою новую королевскую сущность, был явно неподходящим.

— Так они ж голодные, свиньи, вот и орут! Сам догадаться не мог? Я уж не говорю — пойти покормить их, свиновод хренов, — напустилась она на отпрыска. — Вон какой здоровый лоб вырос, а толку что от тебя, что от братца твоего — чуть! Пошел бы да покормил, не переломился бы!

— Да я хотел, — забубнил в ответ молодой человек. — Я хотел, я пошел было туда к ним, но они дикие какие-то, как кинулись на меня, я подумал, сожрут сейчас, ну их, от греха подальше.

Супруга Владельца Свинофермы в сердцах махнула на него рукой, подобрала лопату и направилась в свиной загон, надевая на ходу резиновый фартук на свое парадное платье.

И только когда все свиньи довольно зачавкали в своих корытах, она вдруг поняла, что Король, или кто он там был, так и не взял у нее при расставании ни адреса, ни телефона.

Владелец Свинофермы с Королем сидели в уютном зальчике маленького погребка в одном из окрестных замков, с наслаждением пили красное вино многолетней выдержки и говорили о Женщинах.