Грег назвал ее чокнутой и заявил, что у нее ничего не получится. Иного она и не ждала, потому даже не расстроилась.

– Сколько ты сможешь дать? – единственное, что ее интересовало.

Он замычал и закряхтел.

– Это все непросто. Младенцы обходятся недешево, а Луиза на работу пока не вышла.

– Ясно, – сказала она, – но прошу я не для себя, а для Рози.

Грег ответил, что постарается, но сперва ему надо все обмозговать. Он позвонит, когда придумает что-нибудь. Такой ответ Лиз вполне устроил.

Следующим пунктом шел ее отец.

– О господи, – выдохнул он, когда Лиз зачитала ему список побочных эффектов обычной лучевой терапии, – мне надо поговорить с Тоней, но мы, разумеется, постараемся помочь.

Услышав это, Лиз тотчас же представила, как скривится лицо мачехи. Впрочем, ей было все равно. Теперь значение для нее имели только деньги, чем больше, тем лучше.

– Спасибо, папа, буду ждать твоего звонка.

Он обещал позвонить и даже назвал сумму, на которую она может рассчитывать, – пять тысяч фунтов с его сберегательного счета. Ну что ж, начало положено. Конечно, если отцу удастся выбить согласие у Тони.

Пэт сразу же предложила две тысячи – все, что успела скопить.

– Ведь на тот свет-то я их не унесу, верно? – уперлась она, когда Лиз попыталась отказаться. – Я все равно не найду им лучшего применения.

Вдобавок к этому Пэт пообещала откладывать каждую неделю немного с пенсии.

– А чем же я сама смогу помочь? – растерялась Лиз. – Никаких сбережений у меня нет, значит, надо мне найти какое-нибудь занятие.

Пэт почесала седую голову, и вдруг глаза ее загорелись.

– Украшения для волос! – воскликнула она. – У тебя они получаются такие чудесные! Ты вполне можешь делать их на продажу. Ручаюсь – покупатели в очередь выстроятся.

Прежде такая идея ни разу не приходила Лиз в голову, и она засомневалась. С чего же начать? Она никогда не собиралась заниматься собственным делом – да и можно ли на таком заработать?

Однако за годы у нее скопилась куча всякой полезной всячины. Во всяком случае, стоит подумать.

– И обязательно поговори с Барбарой, – добавила Пэт, – она наверняка запустит сбор средств, у нее всегда полно идей, да и знакомых море.

И действительно, Лиз и опомниться не успела, как к делу подключилась Барбара, взявшая на себя всю работу по сбору пожертвований. В своем пабе она созвала собрание, на которое пришли практически все жители Тремарнока, ввела собравшихся в курс дела и заявила, что время поджимает.

Тони Катт предложил свои услуги в раскрутке и без промедления создал в интернете страничку для сбора средств. Фелипе придумал и сверстал плакаты и листовки, а Джин, Том, Дженни Ламбер с мужем, двумя детьми-подростками и многочисленными друзьями объехали окрестные поселения, опускали листовки в почтовые ящики, клали под дворники машин, а плакаты передавали местным жителям с просьбой развесить их у себя в деревнях.

Элейн из Салташа, подруга Пэт, попросила свою плимутскую приятельницу распространить листовки в Плимуте, чтобы ни улицы, ни дома не пропустить. Тони тем временем организовал интервью на местных радиостанциях, телеканалах и в газетах.

Лиз, никогда не любившая привлекать внимание, прежде не поверила бы, что так быстро привыкнет к журналистам. Сейчас ей очень пригодились унаследованные от матери и так долго дремавшие актерские навыки. Столкнувшись с необходимостью, Лиз научилась прятать свою стеснительность за маской уверенности.

Священник местной методистской церкви провел благотворительный аукцион, собравший тысячу фунтов. Барбара устроила в пабе рок-вечеринку – еще полторы тысячи. Руби и Виктор Додд, любители и знатоки классической музыки, организовали несколько концертов. Вскоре потекли пожертвования от совершенно незнакомых людей. Один профессиональный футболист, например, прочитал о Рози в газете и пожертвовал две тысячи фунтов. Вдобавок он опубликовал фотографию Рози в твиттере, рассказав тысячам своих подписчиков о тяжелой ситуации девочки. Отклик был невероятный – вскоре на счету Лиз уже собралось двадцать тысяч. Подключилась и Ханна: с Касей и Джо они обошли все офисы и собрали две с половиной тысячи. Тодд, муж Шарлотты Пеннифезер, обратился к своим сослуживцам в лондонском Сити, и те провели благотворительный двадцатипятимильный веломарафон, собравший невероятную сумму в тридцать тысяч.

Рик Кейн устроил на площади представление под названием «Ходьба по углям» и передал Лиз вырученные девятьсот фунтов. Райан и Натан, забыв о разногласиях, на пару поучаствовали в состязаниях по триатлону, а Лавдей организовала продажу пирожных. Самое примечательное, что напекла она их сама, хотя Лиз знала, что обычный рацион Лавдей составляет еда навынос, и сомневалась, что прежде девушка вообще хоть что-то готовила.

Лавдей гордо вручила Лиз семьдесят фунтов в монетах по фунту или мельче.

– Та-дам! Люди платят за мою стряпню! Кто бы мог подумать!

На глаза Лиз навернулись слезы, она крепко обняла девушку.

– Ой, – сказала та, – да ладно тебе, это ж ерунда.

Но для Лиз это была не ерунда.

В интернете Лиз отыскала сайт – что-то вроде интернет-магазина, – через который можно продавать всякие штуки, сделанные своими руками. Она сомневалась, что ее украшения для волос будут пользоваться спросом, но решила попытаться, поэтому все вечера, уложив Рози спать, мастерила повязки для волос, заколки-бабочки, банданы и свадебные тиары, украшенные цветами-стразами, бусинами или винтажными розочками.

Сидя за стареньким лэптопом, Лиз внимательно изучила инструкции и создала на сайте собственный виртуальный магазинчик под названием «Поделки от Рози». К ее удивлению, совсем скоро посыпались заказы от женщин со всего мира, уверявших, что они в восторге от ее уникального стиля. Невероятно, но особым рвением отличались покупательницы из Японии. Спустя две недели Лиз набралась смелости и расширила ассортимент, добавив в каталог вязаные ленты, резинки для волос в стиле семидесятых и украшения для детей.

Выручка воображение, конечно, не поражала, но это же лучше, чем ничего. Будь у Лиз чуть больше времени, и она могла бы начать получать неплохую прибыль.

Ее ждал и еще один сюрприз – от Роберта, а точнее, от него, Джесса, Джоша, Алекса и новенького по имени Каллум, который мыл теперь в ресторане посуду. Барбара проболталась по секрету, что у Роберта есть мысль устроить в июле благотворительный прыжок с парашютом в окрестностях Перранпорта. «Я всю жизнь боялся высоты, – написал Роберт в сообщении, которое разослал по электронной почте всем своим знакомым, – так что очень рассчитываю на вашу щедрость».

Лиз вспомнила ужас, с которым Роберт смотрел на потолок, когда квартиру над рестораном залило дождем, и как побелели костяшки его пальцев, вцепившиеся в стремянку. И как он смущенно попросил Лиз не рассказывать, иначе его засмеют. В последний раз она разговаривала с Робертом по телефону, когда позвонила сказать, что не вернется в «Улитку», и теперь ей стало стыдно. Она так погрузилась в свои проблемы, что о чувствах Роберта и думать забыла, а он, простив ей эту грубость, решился бросить вызов своим самым жутким страхам – чтобы собрать средства на лечение ее дочери.

Оставив Рози смотреть вместе с Пэт телевизор, Лиз отправилась в ресторан. Было пять вечера, и Лиз не сомневалась, что Роберт уже на месте. Со дня ее увольнения прошло четыре с половиной месяца, но когда Лиз толкнула тяжелую деревянную дверь и вошла в зал, ей показалось, что здесь почти ничего не изменилось.

В кухне работало радио, а на заднем дворе позвякивали бутылки. Она заглянула на кухню, где новенький мыл овощи, руки у Джесса были по локоть в рыбьих кишках, а Джош ставил что-то в духовку.

– Ого! – заулыбался Джесс при появлении Лиз. – Кто к нам пришел!

Хотя лето только началось, Джесс успел изрядно загореть, а волосы у него выгорели.

Лиз сказала, что узнала об их затее, и от всего сердца поблагодарила. Они справились о самочувствии Рози, а потом, выслушав ее ответ, Джесс нахмурился и спросил:

– А ты-то как?

Судя по его лицу, выглядела Лиз не лучшим образом.

– Устала. Знаете, я так тронута, что все мне помогают. Это что-то невероятное.

Джош потер подбородок.

– Угу, мы все хотим, чтобы Рози выздоровела, правда, Джесс?

Джесс кивнул.

– В тот день, когда мы будем прыгать с парашютом, Лавдей собирается опять напечь пирожных на продажу. Брауни у нее отличные получаются!

Лиз улыбнулась. В голосе Джесса он уловила неприкрытое восхищение – похоже, эти двое снова вместе.

И тут в кухню вошел Роберт. Увидев Лиз, он остановился.

– О!

Лиз показалось, что он занял собой всю кухню. Она и забыла, какой он высокий. Но ореховые глаза смотрели неуверенно, и выглядел он совсем юным, почти мальчишкой. Лиз захотелось обнять его.

– Я… я хотела тебя поблагодарить, – выдавила она, – за помощь. Я тебе так признательна – словами не выразить.

Нелепо взмахнув длинными руками, Роберт ответил:

– Э-хм…

Чувствуя на себе взгляды, Лиз окончательно смутилась.

– По-моему, ты очень храбрый, – выпалила она, – я обязательно приеду посмотреть. – И быстро добавила: – Если ты не против.

Больше она ничего предложить не могла. Рози в такую даль везти нельзя, но Пэт наверняка согласится посидеть с ней. Так надолго Лиз еще не оставляла дочь, однако она наверняка поймет. И захочет, чтобы Лиз поехала.

– Правда приедешь? – Роберт прижал руки к груди, словно пытаясь сдержать рвущиеся наружу слова. – Я хотел сказать – это было бы очень мило с твоей стороны.

Джесс поспешил ему на помощь:

– Отлично придумала, Лиз!

Он что, издевается? Но посмотреть на парня у Лиз не хватало смелости.

– Поддержка Роберту не помешает. Правда, шеф?

Роберт промычал что-то невнятное.

– Сам-то я высоты не особо боюсь, – продолжал Джесс, – но вот приземляться – это жуть. Наверняка вляпаюсь в коровье дерьмо. Просто уверен в этом. Или в собачье, а это даже хуже.

Лиз с Джошем рассмеялись, обстановка немного разрядилась. Лиз украдкой взглянула на Роберта, он тоже улыбался.

– Ну, значит, увидимся через пару недель, – сказала она. Как бы ей хотелось, чтобы целью этого безрассудного шага был сбор средств на что-нибудь другое – например, на новый клуб в деревне или на оплату транспорта для пожилых людей. И чтобы Рози не была больна – и тогда Лиз поддерживала бы Роберта и тоже придумывала бы, как собрать деньги.

В памяти всплыли строки из стихотворения, которые часто повторяла мать Лиз:

Что ж, Лиз не сомневалась – то, что Роберт решился прыгнуть с парашютом, свидетельствует и о его доброте, и о храбрости. И не только. «Сердце у него и впрямь золотое», – подумала она.

Силы медленно покидали Рози, и тревога Лиз росла с каждым днем. Она уже ни на шаг не отходила от дочери, сопровождая даже в туалет. Будто преданная собака, Лиз всегда была рядом, потому что Рози в любой момент могла упасть.

Девочка была такой слабой, что Лиз боялась, что однажды она не проснется, и вечером ложилась рядом с дочерью, гладила ее и напевала, пока та не засыпала. А убедившись, что Рози спит, на цыпочках выходила из комнаты и садилась за украшения. Когда же от усталости все валилось из рук, она возвращалась к Рози. Еще несколько часов Лиз без сна лежала рядом, вслушиваясь в дыхание дочери, пока наконец не проваливалась в темноту.

Ее состояние и близко нельзя было описать словом «беспокойство». Лиз словно стояла на самом краю пропасти и смотрела в бездну. Она часто думала: если с Рози случится непоправимое, то и она сама не сможет жить дальше. Ее сердце просто-напросто остановится, и это будет желанный исход. Но потом Лиз собиралась и напоминала себе, что Рози сражается, а значит, и она должна сражаться – пока есть силы.

Обследования показывали, что опухоль стабилизировалась, но давит на нервные окончания и находящиеся рядом ткани, что ведет к бесконечным осложнениям. Самочувствие Рози было настолько скверным, что в школу она больше не ходила. Врач предупредил Лиз, что если они как можно быстрее не возобновят лечение, то нарушения могут быть необратимыми.

– Дайте мне еще неделю, – попросила Лиз, – и тогда я уже точно решу, как поступим, обещаю.

Прогнозы звучали устрашающе, но последствия лучевой терапии пугали не меньше. Оказавшись между молотом и наковальней, Лиз надеялась лишь на протонную терапию.

Фонд в поддержку Рози составлял целых девяносто три тысячи – средства, полученные благодаря помощи соседей, деньги, заработанные «Поделками от Рози», пожертвования от благотворительных организаций и совершенно незнакомых людей, чек от отца на пять тысяч и тысяча фунтов от Грега. Лиз отвечала на все письма, приходившие вместе с пожертвованиями, – ответила она и пенсионерам, приславшим чеки на пять с половиной и десять фунтов, и восьмилетней девочке из Ньюки – та десять недель откладывала деньги на карманные расходы и пожертвовала все пятьдесят фунтов.

Сумма была внушительной, но ее по-прежнему не хватало. Конечно, благотворительный прыжок с парашютом тоже что-то принесет, но едва ли Роберту с его парнями удастся собрать больше нескольких сотен. Правда, Тони Катт принес хорошие новости: один из национальных журналов разместил ссылку на страничку сбора средств для Рози, и сумма на счету снова начала расти. У Лиз затеплилась надежда, что чудо все-таки возможно.

Наступило утро прыжка с парашютом. Лиз оставила Рози с Пэт и поспешила к ресторану, где встречались участники прыжка. Роберт вывесил в окне плакат, сообщавший, что в субботу ресторан закрыт, и объяснявший – почему. Под объявлением была фотография Рози и информация о том, как перевести средства – на тот случай, если кому-то из прохожих тоже захочется помочь.

Джесс, Джош, Каллум и Алекс пребывали в превосходном расположении духа – смеялись и перешучивались с собравшимися перед рестораном зеваками. А вот Роберт мрачно загружал в багажник машины бутылки с водой, бутерброды, шоколадные батончики, хотя, судя по его виду, с аппетитом у него было так себе. Лиз отметила его неестественную, почти зеленоватую бледность, под кожей возле глаз и губ бились жилки, Роберт постоянно сглатывал.

– Надеюсь, парашюты у вас откроются! – крикнул Тони.

– Представляешь, мы увидим, как вы сперва подниметесь вверх на две с половиной мили, а потом свалитесь оттуда и полетите со скоростью сто двадцать миль в час! – Лавдей улыбнулась Джессу.

Лиз так и подмывало крикнуть, чтобы все заткнулись. Она подошла к Роберту

– Ты справишься, – прошептала она и коснулась его руки, – я знаю, что справишься.

Он вымученно улыбнулся и объявил, что пора ехать.

– Увидимся там, – добавила Лиз.

Роберт распахнул дверцы, и парни – все в спортивных штанах, кроссовках и футболках – забрались в машину. Экипировку им должны были выдать на месте.

Машина тронулась с места, и провожающие закричали «Удачи!» и «Ждем вас на земле!».

Лиз представила, как бедный Роберт стоит у открытого люка самолета, в ушах рев двигателей, а далеко-далеко внизу – бесконечные поля. Она надеялась, что приступа паники с ним не случится. Ей было так страшно, будто это она сама собиралась прыгнуть с парашютом.

Дома она не могла даже думать о чем-нибудь еще. И внезапно решила, что им с Рози обеим прогулка пойдет на пользу.

До Перранпорта, где должен был произойти прыжок, ехать было около часа с небольшим, и Барбара предложила довезти Лиз, Джин и Тома. Обычно самолет поднимался в воздух после обеда – к тому времени участники должны пройти необходимую подготовку, – поэтому большинство зрителей собирались выехать из дома не раньше половины одиннадцатого, чтобы, добравшись до места, устроить пикник.

Лиз надеялась, что прогулка с дочерью отвлечет ее от тяжелых мыслей, но едва они сели в машину и выехали из Тремарнока, как Рози пожаловалась на головную боль и упросила Лиз вернуться домой. На обратном пути девочка сказала, что ей хочется какао, и они свернули к «Салону у Пегги». Однако свободных столиков в кафе не оказалось, а ждать Рози не захотела.

– Мне на самом деле не хочется какао, – с несчастным видом сказала она, – просто я плохо себя чувствую.

Лиз ощутила знакомый страх. Если дочери даже какао не в радость – значит, ей и вправду совсем плохо.

Она попросила Пэт ни на секунду не оставлять Рози в одиночестве и при малейшей тревоге немедленно звонить ей, однако мысль, что она оставляет Рози на несколько часов, пугала. Когда она наконец попрощалась и вышла за дверь, у нее самой сил почти не оставалось. Прямо за дверью Лиз споткнулась и едва не упала.

– Осторожнее! – испуганно воскликнула Барбара. Она дожидалась Лиз возле машины. – Сегодня летаешь не ты, забыла?

– А у меня такое чувство, будто я, – пробормотала Лиз.

По пути она пыталась поддерживать разговор, но мысли перескакивали с Рози на Роберта и обратно. Каково сейчас Роберту? Справится ли он? А вдруг нет? Тогда он просто умрет от стыда и неловкости, решит, что разочаровал всех – в том числе и Лиз, – и разубедить его будет невозможно.

Однако на аэродроме царило радостное оживление, прямо рядом со взлетным полем собралась целая толпа, одни, устроившись на цветных подстилках, подкреплялись бутербродами, другие стояли, прихлебывая из термокружек. Здесь было не меньше пятидесяти человек, некоторые даже с собаками, выглядело все как деревенский пикник. В основном собрались друзья и родственники участников, но в толпе Лиз заметила и незнакомые лица.

Лавдей привезла раскладной столик, разложила на нем выпечку собственного изготовления, и вокруг быстро сгрудились любители сладкого. Лиз вспомнила, сколько еще нужно собрать, и подумала, что лучше бы Лавдей просить за каждое пирожное не пятьдесят пенсов или даже фунт, а сразу по пятьдесят фунтов. И все же ее переполняла благодарность, и она выругала себя за дурные мысли. Каждый старается как может.

– Кто хочет вина? – Лиз достала из сумки-холодильника бутылку и пластиковые стаканчики. – А когда ребята приземлятся, выпьем шампанского, ладно? По-моему, они заслужили!

– Удачи им! – подхватили вокруг.

– Да здравствуют тремарнокские лихачи! – выкрикнул Тони.

– Что такое «лихачи»? – поинтересовался Фелипе. Он уже довольно сносно говорил по-английски, но ему еще было куда расти.

– Храбрец, любитель риска, – объяснил Тони. Они с Фелипе теперь даже стриглись одинаково: на висках волосы коротко подстрижены, зато сзади длинные. На безымянных пальцах у обоих было по золотому кольцу, хотя свадьбу они отпраздновали без лишней шумихи. – Запиши себе в блокнот, дорогой, а я потом проверю.

Послушно вытащив из нагрудного кармана блокнот и ручку, Фелипе записал новое для него слово.

– Он только так и запоминает, – прошептал Тони, обращаясь к Лиз и нежно глядя на Фелипе. Он прикрыл рот ладонью: – Ужас какой способный, но память никуда не годится.

Лиз вдруг поняла, что успокоилась. Она растянулась на подстилке, закинула руки за голову и подставила лицо солнцу. Как же давно она вот так не нежилась!

Барбара, организовавшая сбор средств, знала, что сегодняшнее мероприятие – последнее. Разумеется, пожертвования еще будут поступать, но Лиз сказала, что для решения осталось лишь несколько дней. И если средств не хватит, придется начинать курс стандартной лучевой терапии. Но сегодня у них был праздник, и благодарности заслужил каждый, кто приехал сюда.

– Вон они! – вдруг крикнула Джин.

Лиз вскочила и увидела, как пять человек направляются к маленькому самолету. Все были одеты в черные комбинезоны, у каждого в руках шлем, но Лиз тотчас же узнала Роберта – он был выше остальных. Джесс, Джош, Алекс и Каллум обернулись и помахали зрителям, те радостно замахали в ответ, и только Роберт не повернул головы. Лиз догадалась, что он смотрит на игрушечный с виду самолет.

Они поднялись по трапу, самолет дернулся и, набирая скорость, покатил по взлетной полосе.

– Какой-то он несерьезный, – сказала Барбара, – прямо игрушечный. Как бы не стряслось чего.

Лиз чувствовала, что Роберт сейчас думает о том же, и скрестила пальцы. Он наверняка дождаться не может, когда все будет позади. Как и она.

Она высматривала самолет, пока тот не исчез в облаках, после чего подошла к Лавдей. У столика незнакомая женщина покупала сладкие блинчики. Выяснилось, сегодня ее муж тоже собирается прыгнуть с парашютом.

– Мой подарок ему на пятидесятилетие, – сказала женщина и откусила блинчик. – Мечта его.

Глядя на свое отражение в темных очках покупательницы, Лавдей поправила крупную золотую сережку.

– Вон оно как, – протянула она, – моему Джессу, ну то есть другу моему, тоже давно прыгнуть хотелось. Вот психи, да?

Женщина стряхнула с груди крошки и рассмеялась.

– Да уж, чокнутые. А ведь можно было целый день провести в спа! И обошлось бы дешевле.

Собравшиеся вдруг ахнули, и Лиз быстро посмотрела вверх. Высоко в небе парило яркое пятно. Парашют медленно опускался, и вскоре Лиз разглядела две крошечные фигуры-кегли. Различить, кто это, не удавалось, но тут рядом пронзительно взвизгнула Лавдей:

– Это Джесс! Это его кроссовки!

В ожидании приземления Лиз даже дыхание затаила. Она думала, что при приземлении человека накрывает парашютом и получается бесформенная куча, но, к ее радости и удивлению, оба приземлились на ноги и даже не упали.

Вскоре из облаков показался второй парашют, затем еще один и еще. Джесс, Алекс, Джош и Каллум отстегнули парашюты, сняли шлемы и, пожав руки инструкторам, с улыбкой зашагали к восторженным зрителям.

А Роберт все не показывался. Лиз испугалась, что он в последнюю минуту отказался от прыжка. Она расстроенно смотрела в пустое небо. Этот прыжок столько значил для Роберта. Но, похоже, страх оказался сильнее. Отец, загонявший маленького сына на дерево, даже не представлял, на что его обрекает.

Внезапно Фелипе воскликнул:

– Смотрите! Вот там!

Лиз вздрогнула, взгляд ее заметался по небу. И вот, словно зачарованная, она наблюдала, как еще один парашют с двумя фигурками медленно, словно подхваченный ветром листок, планирует вниз. Парашютисты изящно приземлились всего в нескольких футах от места, где опустились все остальные. Насколько же у них опытные инструкторы!

Роберт еще не снял шлем, а Лиз уже бежала к нему. И пускай все смотрят, и пускай он любит свою бывшую, и неважно, что он там такое натворил, – сейчас Лиз было все равно.

Несколько секунд, и она без раздумий бросилась в раскрытые объятия, едва не сбив Роберта с ног.

– Ух! – выдохнул он и закружил ее. – Знаешь что? Я думал, будет хуже. Мне даже почти понравилось!

Когда Роберт остановился, Лиз посмотрела на него и прошептала:

– Ты самый храбрый человек на свете. Настоящий герой!

Если бы он сражался в Битве за Британию, она едва ли гордилась бы им сильнее.

– Нет, – он сдул упавшую ей на глаза прядь волос, – это Рози – герой. Спасибо, что пришла. Без тебя я бы не справился.

Держась за руки, они подошли ко всем остальным, и Джин протянула им стаканчики с шампанским.

– Решила сама открыть – надеюсь, ты меня простишь, – сказала она. – У тебя нашлись дела поважнее.

Лиз вспыхнула, но никто не заметил, а даже если и заметил, то ничего не сказал.

– Поздравляю! – Джин подняла стаканчик. – Но повторять не стоит, иначе я умру со страху!

Лиз неохотно выпустила руку Роберта, они чокнулись и отхлебнули шампанского.

– Ты молодец, – прошептала она, – рад, наверное, что все закончилось. Я так просто счастлива.

Роберт кашлянул.

– Скажу честно – вряд ли это станет моим хобби. – Он незаметно взял ее за руку, отстраняться Лиз не стала. – Когда дошла очередь до меня, я закрыл глаза и представил, как ты ждешь меня внизу. Никому не говори, но открыл я их, только когда мы приземлились!