1

Сюрпризы… Миссис Дантон их терпеть не могла. Ну что хорошего в том, что тебя ни с того ни с сего ошарашат?? Это подло, и отвратительно, и выводит из колеи. А миссис Дантон любила, когда всё было под контролем. Под её контролем, разумеется. Но вот эти сюрпризы — как раз такая вещь, от которой напрочь теряешь самообладание, а порою и дар речи в придачу. А мистер Дантон, напротив, сюрпризы ну просто обожал. Причём как получать, так и устраивать сам для других. Это же так здорово, считал он. К примеру, человек давно чего-то хотел, но всё не было времени приобрести это. И тут — Сюрприз! — берёшь и даришь ему ту самую вещь. У человека улыбка на лице, радость и благодарность, и всем хорошо и весело. Разве не прелесть? И мистер Дантон никак не мог понять, почему его вторая половинка категорически против подобных фокусов… До этого вот момента. Теперь, кажется, понял.

Странная девушка вцепилась в него мёртвой хваткой и всё причитала странные до ужаса слова: «Папа, как же я рада тебя видеть, папа, а ты разве не рад??». Весьма странно. Мистер Дантон растерянно стоял, пытаясь припомнить, что делал лет эдак двадцать пять тому назад, но вроде на ум ничего плохого не приходило.

Пока папа думал, мама не спеша закипала и оттого краснела. Кристи растроганно наблюдала сцену воссоединения дочери с отцом, ничего не подозревая. А Марк к зрелищу попросту прилип с раскрытым ртом и периодически хватал губами воздух, но слова всё же не желали произноситься. Добравшись до нужной кондиции, миссис Дантон сурово произнесла:

— Уоррен! Тебе не кажется, что тебе надо объясниться передо мною?

— Наверное, милая, — промямлил отец, пытаясь сообразить, что вообще произошло и как это всё объяснить жене. Которая, к его страху, безвозвратно превращалась в помидор. От такого её состояния спасти могло только бегство. Но как убежишь, если на тебе висит полоумная девица? Отец с надеждой стал оглядывать присутствующих в поисках подмоги. Взгляд его упал на сына. Уоррен сделал Марку знак «Если ты не отвлечёшь сейчас мать, пока я буду прятаться, я не жилец. Так что выручай, сынок».

— Ну!?! Что это за девица?

— Это же Виктория, — попыталась Кристи расхлебать кашу, которую сама заварила. — Ну, та самая… — полушёпотом добавила болтушка, многозначительно глянув на Лиз.

— Какая та самая? Что здесь вообще происходит?? — Всё. Миссис Дантон была готова к нападению.

— Мам! Я тебе сейчас объясню! Папа здесь ни при чём. Это Виктория.

Вика наконец отлипла от Уоррена с тяжёлым осознанием грядущего полного, безоговорочного краха. Тут уже нет выхода. Ничего не поделаешь, придётся открыть всю правду и сдаться Интерполу. Эх, а жаль, всё так мило шло… «И надо было Кристи заикаться про меня!». Вика приветливо заулыбалась миссис Дантон и протянула ей руку. Приличий ещё никто не отменял.

— Та самая Виктория, — продолжил Марк. — Мы учились с ней в первом классе и часто играли у нас во дворе. Ну неужели ты не помнишь?

Лиз поморщилась, припоминая те незатейливые времена. Она не совсем вспомнила девушку, но выказывать сего не желала — это же неприлично, не помнить друзей сына!

— Их семья переехала в Россию, но недавно мы встретились здесь, в Голд-Косте! Представляешь, какая Земля круглая? — рассмеялся парень.

Вика не совсем ещё понимала, что задумал Марк, но всё же решила не мешать, так что просто стояла — руки по швам, глупая улыбка на лице.

— Пап, а ты в детстве постоянно звал её в шутку дочуркой! Разве ты тоже не помнишь?? — При этом блондин сделал незаметный знак отцу подыграть, и Уоррен, к счастью, подыграл.

— Виктория?? Та самая Виктория? Как же — как же… Конечно помню! А ты, я смотрю, подросла, — засмеялся мужчина.

Кристи начала осознавать, что из неё лепят полную дуру, и вознамерилась незамедлительно уйти. Неслыханная, унизительная наглость. Да ещё на глазах у кучи людей. Рыжая выскочила в первую попавшуюся дверь и очутилась на кухне. Марк тут же ринулся за девушкой.

Эндрю, на правах давнего знакомого и хорошего друга, пошёл следом.

— Кристи, не смей обижаться!

— Не сметь обижаться, ты мне говоришь?? — взвизгнула красотка. — И это после того, как ты месяц морочил мне мозги и жил под одной крышей с этой… с этой… Викторией! Ты обманул меня, а теперь говоришь «Не смей обижаться»???

— С чего ты взяла, что я тебе врал? — совершенно спокойно поинтересовался Марк. Эндрю с интересом наблюдал за картиной, прислонясь к холодильнику.

— Как это с чего?? Ты только что, три секунды назад, сам подтвердил это!! Прекрати немедленно надо мной издеваться, — из глаз девушки хлынули слёзы, — я не желаю иметь с тобой ничего общего!!

— Да замолчи ты хоть на секунду и послушай меня! — чуть повышенным тоном попросил Марк. — Ты мне слова не даёшь сказать. Я сказал там неправду, чтобы не подставлять отца. Разве это не ясно? Мама-то не в курсе существования Вики!

Слёзы сразу прекратились. Рыжая посмотрела на блондина внимательно.

— Как не в курсе?

— Очень просто. Да она б его убила, узнай правду! А ты возьми да всё выложи, как на ладони!

— Но я же не знала, — Кристи запнулась, — ой, Марк, прости меня! Я и правда дура!

— Никакая ты не дура! — уверенно возразил парень, приобняв девушку. — С каждым могло случиться. Но, слава Богу, всё утряслось.

— Уоррен теперь, наверное, меня ненавидит, — грустно произнесла рыжая.

— Я с ним поговорю, — предложил Марк и, чмокнув девушку, направился на поиски отца.

Эндрю, так ничего и не сказав, ухмыльнулся и также вышел из кухни.

2

Марк заглянул в гостиную и умилился — гости не скучали. Виктория, как ни странно, не потерявшая после шока самообладания, теперь развлекала по мере сил компанию во главе с Лиз Дантон. Кажется, женщина по-прежнему силилась припомнить девушку, старательно маскируя это радушной улыбкой. А Вика организовала какую-то игру, набрала добровольцев и сейчас со смехом объясняла правила.

Блондин тихонечко пошёл дальше. Обойдя все комнаты и не обнаружив в них отца, Марк переместился в сад. И сразу же заметил мистера Дантона, нервно курившего под яблонькой. Парень вздохнул и отправился разъяснять ситуацию. Он сразу твёрдо решил для себя, что ни за что не выдаст секрета Вики. Но и врать уже настолько надоело, что аж голова кружилась.

— Марк. Ты знаешь, а я всё-таки эту Викторию не помню. И у меня такое впечатление, что её и вовсе не было в твоем безоблачном детстве. Не хочешь объяснить, почему я прикрыл тебя?

— Пап, пойми. Эта девушка очень во мне нуждалась! Я просто обязан был ей помочь. Но ты же знаешь Кристи — она так просто не позволит мне помогать симпатичным девушкам. Вот и пришлось придумать эту небылицу. Я и помыслить не мог, что выйдет такой конфуз.

— И что же, эта твоя несчастная прямо абсолютно не могла без тебя обойтись?

— Абсолютно. Если б не я, она жила бы сейчас на улице, а то и того хуже.

— Что же она такое натворила?

— Извини, я не имею права разглашать. Это её личное дело, не наше с тобой. Ну что, простишь меня?

— Ладно уж. Но если вдруг снова надумаешь приплетать мне незаконнорожденных детей, то хоть предупреждай.

— Хорошо, в следующий раз обязательно предупрежу! — ухмыльнулся блондин, хлопнул дружески отца по плечу и отправился к гостям.

«Что поделаешь? Сами воспитали такого джентльмена, нам и расхлёбывать», — подумал Уоррен и улыбнулся.

В конце концов, этот День Рождения, как и все предыдущие, благополучно подошёл к своему логическому завершению. Родители, прогостив ещё весь следующий день у сына, вернулись к себе, так и не раскрыв «заговора». Эмма и Патрик не стали лезть не в своё дело и просить разъяснений. Тут надо было благодать Эндрю: он втихомолку объяснил друзьям что к чему, пересказав версию, которую Марк выдал своей девушке. Кристи окончательно успокоилась и поверила, что Вика — действительно сестра Марка. Гроза миновала. Снова воцарились мир и спокойствие. Ну, на ближайшее время, по крайней мере.

3

— Между прочим, кое-кто уже месяц обещает научить меня сёрфингу. — Вика хитро скосила глаза. — Или хотя бы попробовать научить.

— Да? А кое-кто уже месяц отлынивает, — не остался в долгу Марк.

— Просто я вообще плохо плаваю.

— Это поправимо. Не подумай, что я не рад твоему спортивному энтузиазму, но с чего вдруг?..

— Как с чего? — Вика выразительно повела рукой, обводя коридор и сделав особый упор на «стену» и «потолок», одновременно являющимися частью огромного резервуара. За стеклом, в чистой синеватой воде, спокойно и величаво плавали гигантские рыбы, хищно следя за всем происходящим вокруг них. — В честь похода в океанариум! Наконец-то выбралась. Я точно тебя не отвлекаю?

— Нет, у меня сейчас как раз перерыв, так что могу тебе устроить небольшую экскурсию. Не хочешь опробовать какой-нибудь аттракцион в аквапарке?

— Ради Бога, Марк! Я уже не в том возрасте, чтобы увлекаться водными горками.

— Аттракционы нравятся и людям гораздо старше тебя.

— Всё равно. Не хочу. Я лучше посмотрю на акул.

Марк усмехнулся.

— Не боишься их?

— С чего вдруг? — Загрызалова подошла ближе к стеклу и приложила к нему ладони, неотрывно сопровождая взглядом одну из самых крупных плотоядных обитательниц этого гигантского аквариума. — Они же не выпрыгнут сюда ко мне, а я к ним туда точно не собираюсь. — Девушка хмыкнула и кивнула на акулу, за которой наблюдала. — Вон та похожа на мою бывшую начальницу.

— Правда? — удивился Марк и тоже воззрился на указанную особь.

Акула на внимание ответила взаимностью и, таращась жуткими глазищами, поплыла по направлению к своим созерцателям. Хм, интересно, а акулы хорошо видят сквозь стекло? Это, разумеется, глупость, но Марку показалось, что рыбка смотрит на него и Вику в упор.

— Вылитая Нина Борисовна, — уверила Загрызалова, не отводя взгляда от приближающейся хищницы.

В какой-то момент их глаза встретились… Акула натурально затормозила и направилась в прямо противоположную сторону. Нет, никто не спорит: скорее всего, это было совпадение, и рыба уплыла по соображениям, никак не касающимся бывшего налогового инспектора. Но со стороны всё смотрелось по-другому: чудилось, будто акула испугалась Вики. А пугаться, в общем-то, было чего, ведь взгляд Загрызаловой сейчас полностью соответствовал её фамилии.

— Представляешь свою встречу с начальницей? — догадался Марк.

— Ага. Желательно ночью, на какой-нибудь безлюдной улице. — Оторвавшись от сладких грёз, Виктория вернулась к изначальной теме. — Так что, возьмёшься меня учить?

— Попробовать можно, — Марк подавил ухмылку.

— Когда?

— Прямо завтра.

— Договорились. Ладно, где там эти твои аттракционы?

4

В дверь тихонечко постучали. Затем постучали настойчивее. Вика открыла один глаз и глянула на окно. Темно. Стук сопроводился голосом:

— Эй, просыпайся, соня!

Вика неимоверным усилием отбросила одеяло и слезла с кровати. Накинула халат и открыла дверь.

На пороге стоял радостный блондин в гидрокостюме и с доской для сёрфинга под мышкой.

— Марк, который час?

— Уже шесть! А ты всё спишь. Давай, собирайся, жду тебя через шесть минут.

— А не рановато? — спросила девушка с надеждой.

— Тебе нужен интенсивный курс, для этого требуется побольше времени. Так что чем раньше, тем лучше. Идём быстрей, пока все лучшие волны не расхватали!

Вика вздохнула.

— Я скоро…

— На вот, кстати. Надень это. — Марк протянул ей гидрокостюм, чёрный с салатовыми полосками. — Кажется, размер подойдет.

— Спасибо, — Загрызалова взяла одеяние и побежала приводить себя в порядок.

Спустя пять с половиной минут девушка вышла в гостиную, умытая, причёсанная, в костюме. Волосы она забрала в тугой хвостик на макушке.

— Всё. Я готова.

— Ого! Быстро ты, — Марк даже слегка удивился.

— Ты же сам сказал, шесть минут.

— Ну, я же образно… Молодец. Кристи надо бы у тебя поучиться.

— Ой, а где я достану доску? — опомнилась Вика.

— Возьмёшь мою. У меня же их теперь две. Поехали?

Они вышли в сад. Дул лёгкий ветерок, солнце только недавно встало, и сейчас освещало тонкой полоской лишь горизонт. Марк уже уложил доски в свой джип. Машина явно была предназначена для экстремальной езды по бездорожью. Крыша у неё отсутствовала, а колёса были настолько огромного размера, что им не страшен был ни песок, ни река, ни болото, вообще ничего. Марк выбрал такую тачку специально. В силу профессии ему часто приходилось разъезжать по стране, причём не по проторенным дорогам.

Вика запрыгнула на переднее сиденье, Марк уселся за руль, автомобиль тронулся.

— Не страшно? Я не сильно гоню? — побеспокоился ихтиолог за пассажирку.

— О, нисколько! После одного допотопного драндулета мне уже ничего не страшно, — улыбнулась она.

— Что за драндулет?

— Моего соседа в России. Местная достопримечательность, так сказать. Чёрт меня однажды дёрнул согласиться прокатиться с этим соседом! До сих пор как вспомню, так вздрогну.

— Интересно бы на это посмотреть.

— Будешь у нас в России — непременно покажу, — пообещала девушка.

— Приехали, — спустя минут пять сообщил водитель. Они проехали по берегу и теперь оказались на совершенно безлюдном пляже. Вика с удовольствием вдохнула солёного воздуха и залюбовалась этим бескрайним простором океана. Не удержалась и побежала «помочить ножки». А потом вдруг до неё дошел один факт.

— Марк, но ведь здесь практически штиль!

— И что?

— Я думала, для сёрфинга нужны волны…

— Ты правда хочешь сразу же без подготовки залезть на трёхметровую волну и утопиться? — полушутливо поинтересовался парень.

— Хм… Да, действительно. Я как-то не подумала. Ну что, поплыли?

— Размечталась. Для начала — разминка. Пять минут бега плюс зарядка.

— Ум-м-м… Я не очень люблю бегать в шесть утра, — поморщилась девушка.

— Значит, твои мышцы будут сонными, неподготовленными и толку из этого не выйдет.

Вика с грустью взглянула на море.

— Я придумал одну вещь, — сжалился над ней Марк и легонько толкнул её в плечо. — Ты — водишь! — И устремился вперед. Вот паршивец! А ведь игра в догонялки впрямь веселей нудных пробежек. Вика тут же помчалась за парнем что было духу. Марк специально поддался, чтобы стать «ма», и тут же погнался за Викой. Таким вот незатейливым образом и пролетели пять минут. Затем последовала быстрая зарядка, и настал долгожданный час.

— В воду?? — радостно спросила девушка.

— Д…нет. Пока нет. — Марк усмехался, видя расстроенную физиономию «сестры». — Ещё немножко. Вот — ты поплывешь на новенькой доске. Она легче, и от этого на ней проще скользить. Итак, — Марк сделал притворно-серьёзное лицо, — что ты знаешь о сёрфинге?

— Ну,… я видела по телевизору, как парни в прикольных шортах взлетают на самый гребень волн, а затем бухаются вниз очертя головы, — как примерная ученица ответила Загрызалова.

— Что главное в сёрфинге? — продолжил «учитель» допрос.

— Наверное… уметь плавать?

— Это безусловно. Но ещё важны две вещи: первое — вот этот шнурок. Им привязывают доску к ноге, чтобы не потерять доску и не утонуть. А второе — РАВНОВЕСИЕ. И сейчас мы его проверим, — добавил «учитель». -Доску на поверхность. — Он положил свою доску на песок перед собой. — Повторяем несложное движение. — Он продемонстрировал его на себе: улёгся пузом на доску, а затем резко, опершись за края доски, подпрыгнул и встал твёрдо на доску обеими ногами. Затем жестом велел повторить всё это ученице.

У ученицы всё вышло не так уж ловко. Пришлось повторить. И ещё раз. И ещё. И ещё.

— Ладно, уже лучше, — изрёк учитель вердикт. — А теперь — в воду!

И вот, наконец-то, Вика помчалась в воду, с доской под мышкой. Вода, несмотря на ранний час, была поразительно тёплой и приятной. Вика положила свою пёструю доску на гладь воды, а сама пару раз окунулась с головой «для разогрева». Потом посмотрела вбок и увидела Марка. Он ловко плыл на своей старенькой доске, орудуя руками вместо вёсел. Доплыв до Вики, он остановился и произнес:

— Что, так и будем стоять или начнем заниматься Сёрфингом? — Он улыбнулся.

Вика вздохнула, собралась с мыслями, аккуратно улеглась на доску и посмотрела на Марка. Тот одобрительно кивнул. Давай, мол, действуй! И девушка попыталась воспроизвести то, что неоднократно повторяла на берегу. Надо заметить, что в воде всё ощущалось совсем иначе. Вика схватилась за края доски и подпрыгнула. Ну-ну. Вполне естественно, с первого раза мало у кого получается. Вика упрямо улеглась на живот и снова подпрыгнула. И снова с головой ушла под воду.

— Помни — Равновесие. Сконцентрируйся. Вот, смотри, — Марк ловко встал на свою доску, но тут же пошатнулся и бухнулся в воду. Он ещё и издевается!

На поверхности показалась эта наглая морда лица.

— Твоя очередь.

Загрызалова снова попыталась подняться и на этот раз почти успешно — по крайней мере, она встала на коленки. Марк дружелюбно подал ей руку, и с его помощью девушка всё-таки одолела это упражнение. Но устоять ей удалось максимум полторы секунды.

Сколько же сил и энергии отбирает это «запрыгивание»! Так ни разу и не запрыгнув самостоятельно, Вика в который раз с помощью Марка залезла на несчастную доску. Ужас какой-то. И это при штиле. Что же будет, если сюда и волн добавить??

— Не переживай. Это твоё первое занятие. Люди учатся этому искусству годами, — подбадривал Марк.

— Но как же я буду плыть, тут нет течения?.. — вдруг задалась вопросом Вика.

— А к примеру вот так! — Марк толкнул Викину доску с Викой в придачу по воде. Загрызалова от неожиданности потеряла всякое равновесие.

— Ах так! — притворно разозлилась она и, схватив голову негодяя, «утопила» его. Естественно негодяй не остался в долгу и тоже потопил нахалку.

Нарезвившись вдоволь, «детишки» выбрались на берег и теперь стояли, пытаясь отдышаться и все же не прекращая смеяться.

— Попробуй разбежаться, а потом запрыгнуть на свою доску, — посоветовал парень, — отсюда и появится скорость! — И он сам проделал этот трюк.

Вика тут же поспешила за блондином, разбежалась, прыгнула и почему-то оказалась накрыта доской. Причём доска ещё и треснула Вику хорошенько по лбу. Марк тут же пришёл на подмогу.

— Может, на сегодня достаточно? — предложил парень. — И я ещё кашу не ел, — улыбнулся он. — Больно?

— Нет, но неприятно. Не думала, что сёрфинг — такая сложная штука…

— Да, это тебе не бадминтон.

— Бадминтон тоже не прост. Один мой знакомый сломал руку о ракетку… Правда, его, кажется, жена этой ракеткой стукнула…

Марк рассмеялся. Вика тоже.

— Ну что, уходим?

— Подожди. Последний разок… — Вика собрала все свои силы в кулак, и напоследок снова попытала везение. И, невероятно, она это СДЕЛАЛА!!

— Йес!!! У меня получилось!! Всё-таки я не полный лапоть!

— Ты не что?

— Лапоть… ну, лузер.

— А, понятно. Поздравляю с победой!

Мокрые, уставшие, они поплелись к машине.

— Хочешь, расскажу секрет? — предложил заговорщицки Марк.

— Угу.

— Когда я учился сёрфингу, у меня этот трюк удался лишь… на третий день, — закончил он шёпотом. — Так что ты побила мой рекорд! Только это секрет, — с весёлыми искорками в глазах напомнил блондин.

— Обещаю, я никому его не выдам, — хихикнула Вика. — О-о-ой, спасибо тебе, братишка!! Спасибо-спасибо-спасибо!!! Я и сёрфингу научилась, и отдохнула, и хоть на какое-то время выкинула все проблемы из головы. Спасибо.

— Всегда пожалуйста. Обращайтесь ещё.

5

«…Buongiorno Italia gli spaghetti al dente e un partigiano come Presidente…».

Вика разлепила веки, недоумённо пошарив по сторонам сонным взглядом. Что это?..

«…E un canarino sopra la finestra…».

Откуда? Да ещё так громко? Голос, вроде, знакомый.

«Lasciate mi cantare…».

Стоп! Девушка знала эту песню! «L'italiano», исполняет Тото Кутуньо. Ну, теперь несложно догадаться, откуда доносится запись.

Загрызалова поглядела на электронные часы. 13:31. Время самое что ни на есть приемлемое. Для тех, кому не нужно отсыпаться после двух рабочих смен подряд. А Виктория накануне день отработала в ателье, а на ночь ушла официантничать в клуб.

И что у них там за праздник такой, у этих итальянцев?

Ладно-ладно. Пусть формально нет права жаловаться, но раз уж вы нам не даёте спать, то и мы вам не дадим нормально повеселиться! Так, где компьютер? Как там подключаются эти динамики? Что тут у нас есть?..

«Комбат, батяня, батяня комбат…» — грянуло из дома Дантона и мигом перекрыло вокал Кутуньо. Хотя и ненадолго — итальянцы тоже оказались не промах.

«Con la chitarra in mano…» — долбануло по ушам так, что Вика чуть не оглохла и очень пожалела остальных соседей.

Ничего, русские не сдаются!

«Летят самолёты и танки горят…»

Итальянцы, как выяснилось, тоже сдаваться не привыкли.

«Buongiorno Italia che non si spaventa…». Барабанные перепонки чуть не лопнули.

Ах так? Ещё посмотрим, кто кого!

«Атас!!! Эй веселей, рабочий класс!..». С такой громкостью это уже была не песня, а звуковое оружие массового поражения.

В доме соседей тоже переменили мелодию. Поставили другую песню того же исполнителя — «Se Mi Ami».

«Dai che si va, diamo un calcio alla citta…» — разразился проигрыватель, грозя лишить слуха всех, кто находился в радиусе мили.

Понятно. Это не метод. Нужен другой подход. А то чего доброго кто-нибудь пожалуется в полицию, тогда Вике несдобровать. Что ж, если победы не видать, то надо добиться хотя бы ничьей. Где же эта песня?.. Запись точно была на компьютере… А, вот!

«Una mattina mi son svegliato… — зазвучало из динамиков, надрывающихся в полную силу. — o bella, ciao! bella, ciao! bella, ciao, ciao, ciao! Una mattina mi son svegliato… — уже можно было немного сбавить громкость, так как соседи тоже уменьшили звук. Прислушивались. — …ed ho trovato l’invasor».

«Белла Чао». Эту песню в СССР и России называли ещё «Песней итальянских партизан». А самым замечательным было то, что в данном варианте есть слова и на итальянском, и на русском языках. Трудно придумать лучший первый шаг к примирению.

К тому времени, когда началась русскоязычная часть песни, музыка в доме итальянцев затихла.

«Прощай родная, вернусь не скоро, о белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао… — раздавался сильный и глубокий голос Магомаева, которым Вика не переставала восхищаться. — Я на рассвете уйду с отрядом Гарибальдийских партизан…».

…Придя домой, Марк не обнаружил квартирантки, зато нашёл записку. «Ушла к соседям-итальянцам. Не волнуйся. Вика.».

Не волноваться? Она просит не волноваться?! Да напиши Вика «Я решила поплавать в бассейне с крокодилами», Марк и то испугался бы меньше. Во что опять вляпалась Загрызалова?! Неужели поскандалила с итальянцами, пошла разбираться?.. Нет, Виктория, конечно, за себя может постоять, но их же там много! Численный перевес…

Ихтиолог, не медля, отправился на выручку. Он готов был прорываться с боем в дом соседей «справа» и вытащить оттуда Вику, даже если придётся кого-нибудь взять в заложники.

К удивлению Марка, биться не пришлось. Парня беспрепятственно пропустили внутрь, на превосходном английском уточнив — он ли брат Виктории Загрызаловой.

— Да, я, — подтвердил обескураженный блондин.

Его приняли едва ли не с распростёртыми объятиями: похлопали по плечу и любезно-прелюбезно препроводили в главную комнату. Там стоял огромный стол, уставленный всевозможными мясными блюдами, салатами, пирожными, вином и шампанским. Здесь угощалось человек двадцать, не меньше. А посредине всей этой братии Марк, совершенно неожиданно для себя, углядел Вику. Загрызалова сидела в обнимку с пожилой итальянкой (той самой, что любила шипеть на Дантона и его гостей), и обе они, при поддержке близсидящих гостей нараспев декламировали:

— О белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао!!!

Увидев ихтиолога, Виктория обрадовано помахала рукой.

— Марк, здорово, что ты пришёл! У сеньоры Паолины Гельтруде День Рождения!

Сеньорой Паолиной Гельтруде оказалась опять-таки та самая бабуля.

Двое крепких ребят подхватили Марка под руки и усадили за стол, налив бокал вина. Ихтиолог был шокирован, как монашка в публичном доме. Но самым большим сюрпризом стало то, что Фавароло (жители дома), как выяснилось, были никакими не мафиози, а вполне дружелюбными и законопослушными гражданами. Спустя десять минут Марк уже не понимал, как мог раньше их недолюбливать, а через полчаса недоумевал — как вообще кто-то может враждовать с этими приятнейшими людьми?..

6

Нельзя сказать, что с тех пор семейство Фавароло с Марком и Викой сделались лучшими друзьями, но отношения между двумя домами заметно потеплели. Общение улучшилось настолько, что Паолина Гельтруде стала здороваться с Загрызаловой и Дантоном, причём нередко сопровождала сие действие искренней улыбкой. Остальные Фавароло тоже показали себя как чрезвычайно приветливые люди. Теперь они частенько переговаривались с соседями «слева» через ограду или по пути, если куда-то шли вместе, например, в магазин.

Глядя на всё это, миссис Димсдейл решила, что Виктория и итальянцев завербовала в коммунистическую партию. Мэри Хоуп не знала, что предпринять. Она даже пробовала обратиться в полицию. Там женщину внимательно выслушали, пообещали принять меры, попросили не распространяться о происходящем и сохранять спокойствие, а после ухода дамы долго посмеивались. Один сознательный полицейский всё же зашёл в дом Дантона.

Марк тогда был на работе, так что Вике пришлось полностью принять удар на себя. Положение упрощалось тем, что сам сержант чувствовал себя глупо и мечтал побыстрее со всем этим покончить.

— Мисс, Вы гражданка Австралии?

— Нет, — преспокойно ответила Вика, у которой все поджилки тряслись.

— У Вас туристическая виза?

— Да, — кивнула Загрызалова, строя сержанту невиннейшие глазки.

— Могу ли я взглянуть на документы?

«Дорогой самодержец, мы пропали!»- почему-то первым делом в мозгу Вики всплыла именно эта фраза из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Но, блефовать так блефовать.

С гордо поднятой головой, Вика направилась в свою комнату, лихорадочно раздумывая — как выкрутиться из этого положения и можно ли из него выкрутиться вообще. Полицейский пошёл следом.

Но не успели они достичь комнаты, как со стороны кухни раздался грохот, а затем шебуршание.

— Вы же сказали что в доме больше никого нет, — насторожился полицейский.

— Так и есть, — не солгала Вика. — Во всяком случае, было.

И они двинулись выяснять причину шума.

Причиной оказался Кук, опять наведавшийся за печеньем. Просто удивительно, как это животное умудрялось находить вкусности в любом уголке дома вообще и кухни в частности. Достать лакомство кенгурёнку было труднее, чем найти, но он и с этим всегда успешно справлялся.

— Кук! — расхохоталась девушка, готовая задушить кенгурёнка в объятиях. Животинка появилась в самый нужный момент. «Надо будет купить ему пару коробок этого печенья».

— Что это? — поразился сержант.

— Кенгурёнок.

— Вижу. Вы что, держите его в доме?

— Нет, он не наш, а соседский.

— Так они держат его дома?

— Наверно. Но, как видите, в передвижениях он не ограничен. Кук, имей совесть, оставь хоть пару печенюшек Марку на завтрак!

— Как фамилия соседей?

— Сильверстоун, кажется.

— У них есть разрешение и соответствующие документы?

— Понятия не имею.

— Можете показать мне, где их дом?

— С радостью.

Про радость Виктория тоже не солгала. Добросовестный полицейский справедливо рассудил, что гораздо важнее разобраться в ситуации, где, возможно, имеет место жестокое обращение с животным, чем проверять бредовые подозрения неуёмной пожилой дамы. Таким образом, Загрызалова оказалась спасена. «Пары пачек маловато. Куплю ящик, малыш заслужил».

Судя по тому, что Кук никуда не исчез и, как и прежде, с завидной регулярностью нарисовывался в доме Дантона в поисках вкусненького, у Сильверстоунов не было никаких проблем с документами на кенгурёнка.

Помимо работы, домашних дел, утренних пробежек, к которым не так давно пристрастилась, и посещения пляжа, Вика занималась ещё поисками разгадки их с Марком ванн. Рысканье в Интернете результатов не дало, и Загрызалова повадилась ходить в местные библиотеки и музеи, просто чтобы узнавать о россиянах, которые в разные времена бывали в Голд-Косте. Она пыталась выявить хоть какую-то связь между Россией и Австралией. Это ещё кое-как получалось. Но вот пересечений конкретно Викиного города и Голд-Коста не обнаруживалось.

Загрызалова научилась неплохо плавать, в сёрфинге тоже наметился прогресс, по крайней мере, Вика уже могла им заниматься, не опасаясь, что кто-то из окружающих умрёт от смеха. У Марка было не так много времени, чтобы обучать «сестру», поэтому девушке помогала Кристи. Да-да, Кристи. Когда рыжая бестия поняла, что Вика — не соперница, то враждебность улеглась, и выяснилось, что возлюбленная Дантона вполне может быть сердечной и мягкой. К ужасу Марка, Вика и Кристи сдружились. Нет, лучшими подругами они не стали, но общались замечательно и могли болтать друг с дружкой часами напролёт.

На обеих работах всё было нормально. Порой возникали неприятности, но это ведь естественно, для любого труда и любой страны. Вика справлялась, тем более что оба работодателя хорошо к ней относились и никогда не отказывали в помощи.

Дни складывались в недели, недели — в месяцы.

7

— У нас какой-то праздник? — Марк, сложив руки, с интересом смотрел на хлопочущую возле духовки Вику.

— С чего ты взял? — пропыхтела девушка, доставая противень с румяными пирогами.

Марк кивнул на выпечку.

— Вот с этого. Не похоже на стандартный обед.

— Ну, — Вика откинула со лба прядь волос, выбившуюся из хвостика, — я уже давно собиралась испечь что-нибудь. Надо же когда-то воплощать замыслы в реальность, а то… — Загрызалова быстро облизнула губы.

— А то что? — Марк пристально поглядел на свою жилицу.

Та пожала плечами.

— А то я, наверно, скоро вернусь в Россию.

Эта новость не застала Марка врасплох, но всё же парень немного удивился.

— В Россию? А как же четыре миллиарда?

Вика накрыла выпечку полотенцем и взялась за кастрюлю, в которой ещё осталось тесто.

— Я регулярно общалась со своей коллегой, она держала меня в курсе дел…

— Да, точно, ты же рассказывала. — Марк почесал затылок. — И что было в инспекции?

— Сумасшедший дом, — не сдержалась Виктория. — Но все шишки полетели на Чернова. То есть, почти все. Мне тоже нехило бы досталось, если б я осталась. Было несколько крупных судебных разбирательств — у инспекции с предприятием, инспекция, в конечном счете, отсудила деньги. Таким образом, в данный момент материальная ответственность мне не грозит. Хотя мой послужной список безнадёжно испорчен, и этот случай серьёзно подпортит всю мою будущую карьеру. — Вика вздохнула.

— А этого Чернова всё-таки уволили?

— Сам ушёл, хотя, скорее всего, по принуждению. Он молодец, не растерялся. Нина Борисовна — редкая змея, но и Чернов не ест суп тапкой. — Последний оборот являлся перефразировкой поговорки «Не лаптем щи хлебает».

— Какой ещё суп? — опешил Марк.

Вике стало смешно.

— Русское выражение, означает, что тот, о ком говорят, отнюдь не прост. Извини, я иногда забываюсь.

— Ничего. Тем более, я ведь тоже не раз ставил тебя в тупик австралийскими присловьями.

— Правда. Чего стоил один этот ваш крокодилий хлеб{Вполне безобидный бутерброд.}. Я ведь тогда в серьёз подумала, что ты предлагаешь мне бутерброд с крокодилятиной.

Оба они засмеялись, вспомнив тот курьёз.

— Так вот, — продолжила Загрызалова, — Чернов не стал терять время даром и подался в политику, тем более что он уже давно туда метил.

— И как? Успешно?

— Даже очень. Он стал мэром.

Марк присвистнул.

— Ничего себе! Парень действительно отнюдь не прост.

Вика испытала гордость за бывшего начальника.

— Не знаю, как ему это удалось в такие сроки, однако факт есть факт. Так что Нина Борисовна теперь в гораздо большей опасности, чем я.

— С чего ты взяла? Не хочу показаться пессимистом, но ведь формально вся эта заварушка — твоя вина.

— Верно. Но я не сомневаюсь, что Чернов с самого начала понял, что к чему. К тому же, — Вика плутовски отвела взгляд, — перед отбытием сюда я написала ему электронное письмо, где извинилась и подробно объяснила, как всё было. Я не жду, что он меня простит и распрострёт объятия, но преследовать и поганить мне жизнь, думаю, не станет.

Молчание.

Вика принялась раскатывать последний кусок теста, причём стаканом, поскольку скалки в дома Мерка никогда и не водилось. Фартуков раньше тоже не имелось, но Загрызалова приобрела парочку и в одном из них сейчас как раз и кухарничала. Впрочем, это не помешало перепачкаться мукой если не с ног до головы, то с рук до лба.

— Мы ведь договаривались на полгода, — медленно заговорила Вика. — Полгода на исходе.

— Я не гоню тебя, — тихо промолвил Марк.

Вика ласково посмотрела на ихтиолога.

— Мне действительно пора восвояси. Вполне возможно, что я даже смогу вернуться на прежнюю работу.

— Как?!

— Очень просто. Там нехватка кадров. И это учитывая, что на дворе кризис и безработица. Я ведь говорила: та работа очень тяжёлая и трудоёмкая, вдобавок, требует большого умственного напряжения.

— И при всём этом ты хочешь вернуться?

Вика пожала плечами.

— Я приспособилась и привыкла, мне будет не так сложно.

Опять тишина. Вика, покончив с раскатыванием, уложила тесто на противень.

— Знаешь, — девушка мягко усмехнулась, — когда я первый раз попала сюда и увидела гору плакатов и транспарантов, то решила, что хозяин жилища — фанатик окружающей среды.

— Их доставили из типографии накануне, я просто не успел их завезти в офис.

— Как бы там ни было, таково моё первое внятное впечатление от этого дома и от Австралии вообще.

— Я всё ещё фанатик в твоих глазах?

— Нет, что ты! — Викина улыбка стала шире. — Кстати, как продвигается спасение дельфинов?

— Китов.

— Ах да, прости. Так как?

— Неплохо. Во всяком случае, некоторых чиновников мы растормошили.

— Молодцы. — Вика закончила выкладывать на тесто начинку — нарезанные яблоки. — Чуть не забыла: звонила Кристи. Просила передать, что ты бабник и негодяй.

— Спасибо, — проникновенно поблагодарил Дантон, не удержавшись, тем не менее, от усмешки.

— Чем ты на этот раз вызвал её праведный гнев? — полюбопытствовала Вика, стараясь, чтобы голос не звучал издевательски.

— Был любезен с официанткой, — горько вздохнул Марк.

— Насколько любезен?

— Дал хорошие чаевые, улыбнулся и сказал, что она хорошо выглядит.

— Дантон, ты самоубийца!

— Но она правда хорошо выглядела, — попытался оправдаться ихтиолог. — У неё не было при себе зеркала, и она спросила нас…

— Видимо, вчерашний вечер был весёлым.

— Смотря для кого, — кисло хмыкнул блондин, а потом уткнулся в свои ладони. — Вдобавок, выяснилось, что Кристи поедет к своей сестре на весь отпуск.

— Сочувствую тебе.

— Я тоже себе сочувствую. У нас ведь были планы… Я не увижу её целый месяц.

Вика устремила на парня внимательный, чуть ироничный взгляд.

— И что ты здесь делаешь?

— В смысле?..

— Почему ты здесь со мной, а не там с ней? — Виктория приподняла бровь.

Марка немножко растерялся. А правда, почему? Ведь примирение с Кристи ни в жизнь не было проблемой.

— Потому что… потому что я хочу попробовать пирог. Уже можно?

Вика милостиво кивнула, затем сняла полотенце с противня, разрезала пирог с ягодами и подала Марку большой кусок, а сама поставила в духовку следующую заготовку.

— У-у-у, вкуснятина, — протянул Марк с набитым ртом.

— Налить тебя чаю или молока?

— Нет. Я, пожалуй, пойду. Надеюсь, к моему приходу не всё будет съедено? М-м-м, очень вкусно. Ты, оказывается, хороший пекарь.

— Бабушка меня научила, — Вика вытерла руки о фартук.

Марк уже дожевывал свой кусок.

— Странно, — задумчиво прочавкал ихтиолог.

— Что тут странного? — не уразумела Загрызалова.

Дантон уже окончательно покончил с порцией пирога.

— Просто я часто слышу от тебя о твоей бабушке, о дедушке. А про мать и отца ты никогда не говоришь.

— А они не стоят того, чтобы говорить про них, — сказала Вика. Сказала не быстро, не медленно, не сбивчиво, не пренебрежительно. Сказала равнодушно.

Марку сделалось не по себе.

— Извини, я зря затронул тему.

— Брось, — фыркнула Загрызалова по-прежнему столь же хладнокровно. — Всё нормально. Я спокойно к этому отношусь.

— Они плохо с тобой обращались? — Зачем спросил?! Слово «деликатность» тебе знакомо?!

Неожиданно для Марка Вика ответила вопросом на вопрос:

— Марк, а почему я, по-твоему, не прикасаюсь к алкоголю?

И впрямь. Отчего сам Дантон ни разу не задавался этим вопросом? Ихтиолог ведь отродясь не встречал никого, кто был бы настроен к выпивке агрессивнее, чем Вика. Марк смутно догадался об ответе, но предпочёл промолчать.

— У меня дурная наследственность. Мои мать и отец — оба были алкоголиками. И я не хочу рисковать. — Вика опустила взгляд на свои сцепленные ладони, а потом вдруг стала истово наводить порядок на столе. — Я слышала, если несколько поколений не употребляют алкоголя, то что-то там вырабатывается и передаётся детям, в итоге у потомков выработается нечто вроде иммунитета к алкоголизму. Не знаю, правда это или нет… — Вика сгребла в кучу посуду и выгрузила всё в раковину. У девушки не тряслись руки, не дрожал голос. — Ты спросил, плохо ли они со мной обращались. Мне повезло больше, чем некоторым: меня не избивали до полусмерти, не тушили об меня сигареты. Не смотри так, среди алкоголиков подобное не редкость. Меня таскали по пьянкам-гулянкам, вечно забывали покормить, сахар я вообще видела только на праздник, и то не на каждый. Спала я в основном на полу, потому что кровать и диван были вечно заняты вырубившимися родителями и их не менее «трезвыми» дружками. Но, как я уже сказала, могло быть хуже.

И как прикажете быть в такой ситуации незадачливому ихтиологу? Если б Вика нервничала, плакала, он бы ещё знал, как себя вести. А Загрызалова сейчас являла собой образец умиротворённости, прямо-таки полный дзен.

— Мне жаль. — Это было единственное, что пришло Марку в голову.

— Мне тоже, — усмехнулась Вика, ставя вымытый стакан на полку. — К счастью, всё это закончилось, когда бабушка с дедушкой, наконец, смогли лишить мою мать родительских прав и взяли меня к себе.

— Мать? А отца?.. — Дантон, купи себе пластырь и наклеивай на рот при необходимости!

— А отец к тому времени умер. Напился, уснул на лавочке в тридцатипятиградусный мороз и замёрз насмерть. Невесело, правда?

Пластырь, определённо пластырь!

— Это ужасно, — тихо проронил Дантон, абсолютно не представляя, какую линию поведения избрать. Вика явно не нуждалась ни в утешении, ни в сочувствии, а если и нуждалась, то старательно таилась.

— С тех пор я не видела мамы. — Вика сполоснула тарелку. — Мы с ней прекрасно живём друг без друга вот уже восемнадцать лет. Вернее, я живу, за неё поручиться не могу. Не знаю, где она, что с ней. Да и не хочу знать.

— Тебе совсем не интересно? — не утерпел Марк и опять про себя помянул пластырь.

— Нисколько. Для неё на первом месте выпивка, на втором — собутыльники. Я — в лучшем случае на десятом. Она пропила всё, что сумела, включая жильё. И меня бы она тоже пропила, если б могла. — Покончив с мытьём посуды, Вика стала вытирать стол.

— Алкоголизм — болезнь, — неуверенно напомнил Марк. — Нельзя винить больных в недуге.

Загрызалова замерла и искоса метнула взгляд на ихтиолога.

— Марк, некоторые люди исцеляются и от рака, благодаря сильной воле. А моя мамочка даже не попыталась лечиться. Этим всё сказано.

— Мне жаль, — повторился Марк.

— Ничего, — девушка махнула рукой. — Не принимай такой траурный вид. Да, при родителях мне жилось несладко, но после того, как бабушка и дедушка забрали меня, у меня началось счастливое детство.

— Должно быть, твои бабушка и дедушка были очень хорошими людьми.

— Замечательными, — в голосе Вики зазвучала нежность, трогательная, непоколебимая, преданная. — На свете не было никого лучше.

— Не сомневаюсь, — тепло произнёс Марк.

Вика ответила улыбкой. А потом своим обычным беззаботным тоном выдала:

— Всё, закончили с воспоминаниями. Иди к Кристи и помирись с ней.

Марк с колебанием покосился на девушку.

— А это удачная идея — оставить тебя одну?..

Вика едва не расхохоталась.

— Я тебя умоляю! Сколько раз мне повторить, что всё нормально? Я не собираюсь закатывать истерику и биться головой о стену. Я в полном порядке. Ступай.

— Ладно. — Марк встал и направился к выходу.

На пороге, между кухней и гостиной, парень всё же обернулся. Вика преспокойно стряхивала остатки муки на старую газету. Такая уравновешенная, сильная. Но ведь в то же время — хрупкая. Марк внезапно увидел маленькую девочку, привыкшую спать на полу и мечтающую о куске сахара. И на Дантона что-то нахлынуло. Он быстрым шагом, почти бегом, возвратился на кухню, подскочил к Вике и крепко-крепко обнял со спины, прислонив подбородок к плечу девушки.

Загрызалова не стала вырываться, возмущаться. Она положила свою, перепачканную мукой, ладонь на ладонь блондина, чуть сжала. Молодые люди простояли так с минуту. Потом Виктория усмехнулась:

— Иди уже. И передавай Кристи привет.

Марк поцеловал её в щёку и ушёл.

8

Ласковый лучик утреннего солнца бесцеремонно пролез в комнату через плохо задёрнутые шторы. Он опустился прямиком на роскошные волосы спящей Кристи, отчего они сразу же запереливались, заиграли золотом. Это было потрясающее зрелище, которым Марк вот уже четыре года не уставал любоваться.

Дантон, приподнявшись на локте, следил за тем, как Кристи постепенно просыпается. Сначала она немного нахмурилась, потом быстро выдохнула, на губах заиграла улыбка, и, наконец, девушка, потянувшись, открыла глаза. В эти два бездонных бархатисто-коричневых омута Марк вообще готов был смотреть вечно.

— Доброе утро, — Кристи сонно улыбнулась и потёрла глаза. — Ты давно проснулся?

— Полчаса назад.

— И всё это время смотрел на меня? — девушка нежно прикоснулась к подбородку Марка.

— Не отрываясь. — Ихтиолог поцеловал Кристи, а потом, вздохнув, спросил: — Тебе обязательно уезжать на целый месяц?

Кристи, взгрустнув, кивнула.

— Да. Марк, я бы и сама хотела провести отпуск с тобой, но не могу. У Нэнси действительно серьезные проблемы. Я должна побыть с ней.

Марк попробовал казаться весёлым, но вышло неважно.

— И почему твоя сестра живёт так далеко? — печально усмехнулся Дантон.

— Потому что её муж родом из Перта, — коротко и логично ответила рыжая. — Я буду скучать.

— И я… Ты не можешь вернуться к пятому июня?

— Очень сомневаюсь. А что это за дата?

— У нас на работе намечается небольшая вечеринка, точнее, барбекю — босс всех к себе приглашает.

— В честь чего?

Марк притворно нахмурился:

— Пятое июня — Всемирный День Защиты Окружающей Среды, я же тебе об этом говорю четвёртый год подряд.

— А я постоянно забываю, — Кристи рассмеялась. — Прости. И что, вы, в честь дня защиты природы, будете жарить и поглощать мясо? Оригинально.

— Просто начальник хочет произвести впечатление на спонсора.

— Спонсора?

— Да. Какой-то «меценат» выделил деньги на закупку нового оборудования для океанариума, вот босс и решил сделать ответный реверанс. Хотя, скорее всего, этот самый меценат не придёт на празднование лично, а пришлёт кого-нибудь из своих поприсутствовать из вежливости.

— Судя по твоему тону, ты не очень-то проникся благодарностью к меценату, — лукаво подметила Кристи.

Марк пожал плечами.

— Не верю, что всё это было сделано по-настоящему безвозмездно. Обычно так богатые предприниматели начинают подмазываться к экологическим организациям.

— Тебе уже мерещатся заговоры. Скоро совсем с ума сойдёшь со своей экологией.

Марк озорно скосил глаза, обхватил Кристи и, приблизившись своими губами к её губам, прошептал:

— И ты не боишься оставаться наедине с потенциальным психом?

Кристи игриво натянула одеяло повыше.

— Теперь боюсь.

— Какая ты пугливая, — Марк попытался стянуть «покров стыдливости», но рыжая без боя не сдалась.

Шуточное сражение за одеяло продлилось недолго и закончилось безоговорочной капитуляцией Кристи.

— А может, тебе просто не ходить на это барбекю? — напоследок попробовав отбиться, проговорила девушка.

— Не получится, я уже пробовал отговориться. Присутствие некоторых работников, в том числе и меня, обязательно, — сообщил ихтиолог, не прекращая наглых домогательств. — Я умру там от скуки один! Погибну в расцвете лет!

— Возьми с собой сестру.

— Кристи, на такие мероприятия ходят со своими девушками, а не сёстрами.

— И что? Пусть все видят, какой ты у меня благочестивый семьянин. — Рыжая рассмеялась с новой силой, стукая Марка по расшалившейся руке.

— Видимо, и впрямь придётся идти с Викой. Думаю, ей будет интересно. Насколько я знаю, наш спонсор родом из России, возможно, его помощники тоже русские. Пусть Вика со своими пообщается.

— Видишь, как удачно всё складывается. Убери руки!

— Не уберу!

— Убери!

— Даже не надейся!

Идиллию прервал звонок мобильного телефона. Марк нехотя взял трубку.

— Марк Дантон. Кто? Да, помню. Нет, в одиннадцать. До свидания.

Всё бы хорошо, да вот Кристи, отличавшаяся завидным слухом, уловила, что с другого конца вещал женский голос.

— Кто это был?! — не замедлила осведомиться рыжая, сурово сведя брови.

«Опять! — мысленно простонал Марк. — И попробуй её теперь убедить, что это просто студентка уточняла — во сколько начнётся плановое погружение…».

9

— Позвольте представить: Марк Дантон — один из наших самых многообещающих молодых сотрудников.

Немного обескураженный подобной характеристикой себя любимого, Марк не сразу сообразил пожать руку человеку, с которым ихтиолога знакомил начальник.

— Марк, это Сергей Данилов — один из помощников нашего… спонсора. А это… — Директор океанариума вопросительно-нерешительно уставился на Вику.

— Моя сестра Виктория, — пришёл на помощь Дантон.

Данилов взял Викину руку, но не пожал, а галантно поцеловал.

— Вы очаровательны.

У Загрызаловой не было ни единого повода сомневаться в правдивости сего заявления. За прошедшие месяцы она красиво загорела, и теперь золотисто-коричневая кожа как нельзя удачнее гармонировала с белоснежным обтягивающим платьем длиной до колена, без лямок, с небольшим разрезом сзади. Туфли к наряду были подобраны тоже безупречно-белые. Их тонкие каблучки кокетливо поцокивали при каждом шаге. Викины волосы, уже давным-давно примирившиеся с местным климатом и прекратившие бунтовать, крупными блестящими волнами покрывали острые плечики и статную спинку. На смуглом лице ярко, но не вызывающе выделялись умело подкрашенные глаза, а губы, с нанесённой на них светло-перламутровой помадой, производили просто-таки неизгладимое впечатление.

«Да, такую сестрёнку не стыдно показать начальству и спонсорам», — не без удовольствия подумал Дантон.

— Благодарю, — улыбнулась Сергею Вика. Данилов не уловил родного акцента, что очень порадовало девушку. Значит, она теперь действительно хорошо говорит по-английски. — Мы с Вами соотечественники.

— Правда? — лицо Сергея засияло. — Вдвойне приятно. Хотите, я Вас чем-нибудь угощу?

— Хочу, если речь не о спиртном.

Данилов подставил девушке локоть. Вика, не колеблясь, взяла мужчину под руку и вместе с ним направилась в центр площадки, напоследок одарив Марка беспечным взглядом. Дантон только вздохнул. Ладно, в конце концов, Вика — большая девочка, у неё своя голова на плечах.

Всё происходило во дворе коттеджа, принадлежащего начальнику Марка. И двор, и дом отличались завидными размерами (Вика даже машинально подсчитала, какой налог со всего этого можно было бы взять в России), так что здесь без труда разместились все приглашённые: и работники океанариума, и представители щедрого спонсора. Мероприятие напоминало скорее пикник, нежели пышный приём, но так, по мнению многих, было даже лучше. Никаких белых рубашек с тугими воротниками, удушающих галстуков, громоздких пиджаков, тяжёлой обуви, длинных платьев и прочей малокомфортной атрибутики. Царила ненапряжённая, хотя и достаточно официальная атмосфера.

Вике, безусловно, льстило внимание Данилова, как-никак, он был видным мужчиной. Но голова у Загрызаловой не кружилась. Во-первых, при всех прекрасных манерах, сладких словах и радушных улыбках Сергея, что-то в нём настораживало. У девушки было такое ощущение, будто она общается с хорошо накормленным, спокойным тигром. То есть, пока тигр сыт и ничто ему не грозит, всё нормально. На как только он проголодается или почувствует опасность, без промедления пустит в ход клыки и когти. Во-вторых, помимо Вики здесь были и другие симпатичные женщины, что, без сомнения, не ускользнуло от внимания Данилова, который явно не являлся однолюбом.

Будто в воду глядела. Не прошло и двадцати минут, как любвеобильный помощник мецената переключился на другую хорошенькую работницу океанариума, вежливо распрощавшись с Загрызаловой. Нельзя сказать, что это слишком уж огорчило Вику.

Солнце припекало, но не палило, дул влажный, чуть солоноватый ветерок. В общем, живи и радуйся. Именно этим Вика и собиралась заняться. Она с удовольствием общалась с персоналом океанариума, тем более что среди них у Загрызаловой теперь имелось немало знакомых. С соотечественниками тоже приятно было бы поболтать, если б не один из них.

Какой-то молодой человек внушительного вида, сошка помельче Данилова, но понаглее, постоянно лез к Вике и, что самое худшее, норовил её напоить.

— Давай по сто грамм, а?

— Не пью!

— Да ладно тебе, чисто символически!

— Я же сказала: нет!

— Ну чуть-чуть!

— Игорёк, ты что, родного языка не понимаешь?! — Вике ничего бы не стоило на этом самом родном языке обругать Игоря так, что парень бы потерял не только желание пить, но и желание находиться здесь вообще. Однако Загрызалова сдерживалась, ведь оскорблять людей, работающих на «мецената» — то же самое, что оскорбить самого благодетеля лично; это уже чревато серьёзными неприятностями для директора и, как следствие, для Марка, на котором обиженный босс наверняка отыграется. Так что надо оставаться в рамках. — Нет! Ноу! Но! Найн!

Вика битый час пыталась отделаться от Игоря. Получалось с переменным успехом. Игорёк отставал на время, а потом возвращался, ещё разгорячённее и, кажется, пьянее. Пока его поведение всё же не выходило за пределы дозволенного. Даже если б и вышло, вряд ли «местные» посмели бы одёрнуть зарвавшегося россиянина. А «своим» было всё равно. Кто-то пару раз делал замечания, но Игорь успешно пропускал это мимо ушей.

В конце концов, он зажал Вику между пальмой, стеной дома и столиком с напитками.

— Кончай ломаться, хряпни хоть стаканчик!

— Мужчина, отстаньте от меня! — Вика перешла на английский, надеясь, что хоть это отвадит навязчивого соотечественника.

Не помогло — Игорёк, хотя и с грехом пополам, тоже заговорил на языке Шекспира. Бедный Шекспир!

— Выпей!

— Отвяжись!

— Не отвяжусь, пока не выпьешь!

— Я не пью, совсем!

— Врёшь! Давай на брудерт… дбруден… брудершафт, во!

Вика уже собиралась взвыть, а потом пригрозить укусить Игорька, но этого не понадобилось.

Откуда ни возьмись, появился Марк. Недолго думая, ихтиолог схватил приставалу за ворот, да так, что Игорь от неожиданности протрезвел сразу наполовину.

— Она не пьёт алкоголя, что тут непонятного?! — угрожающе прошипел Дантон, судя по всему, настроенный очень решительно. Глаза у него просто-таки сверкали от гнева, а губы были угрюмо сжаты.

От такого зрелища Игорь вытрезвился окончательно.

— Всё понятно, всё, — заявил парень и мигом ретировался.

Вика взглянула на избавителя с горячей благодарностью.

— Спасибо. Я уже не знала, что делать.

Марк ответил рачительным взглядом.

— Всё нормально?

Вика кивнула и улыбнулась.

— Извини, начальник затащил меня и Патрика в гараж и чертовски долго хвастался новой машиной. Я не видел, что этот тип к тебе пристаёт. Точно всё хорошо?

— Да. — Виктория перевела дух. — Но ты появился вовремя.

— Почему ты его терпела? Насколько я тебя знаю, ты обычно не медлишь с расправой. — Парень усмехнулся.

Вика закусила губу.

— Я бы с радостью, если б… — Вика замолчала и поглядела на ихтиолога исподлобья, будто виновато. — У тебя ведь из-за этого могли быть проблемы. Представь: твоя сестра оскорбляет работника вашего спонсора. Начальство бы тебя точно не простило.

Второй раз в жизни Марку захотелось обнять Загрызалову. Ну как ребёнок, честное слово! Она. Да и он сам, почему-то.

Австралиец взял россиянку за руку.

— Вика… — ему понадобилась секунда, чтобы сообразить, что именно сказать. — Во-первых, мой начальник не мстителен. Любит покомандовать, иногда позанудствовать, но человек хороший. Он бы понял. И во-вторых, будь этот тип хоть родным сыном Английской Королевы, я бы и тогда не стал стоять в стороне.

Вика опять улыбнулась, но совсем не так, как улыбалась раньше. В этой улыбке было нечто особенное, что-то по-детски чистое. Девушка, склонив голову набок, свободной рукой погладила ихтиолога по щеке.

— И кто сказал, что все рыцари вымерли?

Марк не ответил. Он продолжал улыбаться и даже не собирался убирать Викину ладонь.

На всё это со стороны не без интереса любовался Данилов. Любовался и думал: надо же, какие хорошие отношения у брата с сестрой, просто диву даёшься. Сергей усмехнулся, а потом, отойдя ещё дальше, достал сотовый телефон и быстро набрал номер.

— Алё, — мужчина огляделся, убеждаясь, что никто посторонний не подслушивает, — Дмитрий Иванович? Это я. Нет, нормально, гулянка идёт полным ходом. Они это называют «барбекю». Ну, «шашлыки» по-нашему. Вас все благодарят. Как обычно, в общем. Я вот чего звоню. Вы же всё ещё собираетесь на следующей неделе в круиз? Помните, вы хотели кого-нибудь из этих «зелёных» пригласить, чтоб мосты навести? Вот. Тут как раз один есть. Я его раньше видел. Гринписовец тот ещё, прости, Господи. Давайте этого парня и пригласим. У него сестра есть, её тоже можно. Да не, я понимаю, что лучше бы позвать шишку посолиднее, просто… Вы ж сами знаете: те, кого мы ещё не умаслили, пальцы гнут, а те, кого уже задобрили, нам прям пятки готовы лизать. Осточертело уже. А этот ихтиолог — вроде приличный кадр. Вежливый такой, но не перед кем не прогибается. Вдобавок, сестра у него симпатичная. Да и в этой своей организации по спасению окружающей среды он явно не последняя спица в колеснице. Что? Не, я ж говорю: нормальный парень, адекватный. Эх. Сами решайте, я просто предложил. Да, симпатичная. Ну, не Марлен Монро и не Аня Семенович, но тоже ничего. Чего? Нет, не блондинка. И не брюнетка. И не рыжая. Русая. Фигура? Хорошая. Эта девчонка, кстати, тоже из России. А сам ихтиолог — нет. Видно, они сводные. Да красивые у неё ноги, красивые. По крайней мере, одинаковые. А? Ладно. Я им тогда прямо сейчас передам, да?