1

Вы когда-нибудь видели вживую, как на палубу корабля опускается вертолёт? Нет? Много потеряли. В реальности это куда как интереснее, чем по телевизору. Почему? Во-первых, обычно фильмы изображают сие действие без затей: вертолёт подлетел, вертолёт сел, из вертолёта кто-то вышел. На деле же процесс не так прост. Пилоту нужно какое-то время, чтобы примериться к потенциальному месту посадки, а если место посадки ещё и само по себе движется, то лётчику не грех прокричать кое-что в адрес капитана судна, и не важно, что из-за шума никто не услышит гневных возгласов. Во-вторых, люди на внезапное появление летательного агрегата реагируют по-разному, некоторые — очень своеобразно.

— Вертолёт? С чего вдруг?

— Милый, отойдём, а то моя причёска испортится.

— Нас атакуют или охраняют?

— Боже, а вдруг началась война?!

Тем не менее, никто из любопытствующих не осмелился лезть с расспросами к пассажирам вертолёта, когда те выбрались на палубу.

Четверо мужчин, во главе с Эндрю, словно соревновались у кого вид серьёзнее. За исключением друга Дантона, все были в строгих, будто только что отглаженных костюмах, ну прямо люди в чёрном, только тёмных очков не хватало. Ли, облачённый в неоднотонно-серую форму, быстро сдвинул со лба козырёк бейсболки, принялся взглядом искать Дантона и Загрызалову. Опытный и зоркий глаз мигом обнаружил ихтиолога с лже-сестрёнкой. Эндрю резво устремился к ним, его спутники зашагали следом, всё с теми же пуленепробиваемыми выражениями лиц.

— И как это понимать?! — было первое, что услышал Марк от друга.

Блондин вытянул губы в улыбку.

— Я тоже рад тебя видеть. Мы в порядке, спасибо, что спросил.

Эндрю ощутил укол совести, правда, мимолётный.

— Извини, просто я всё ещё ошарашен. Вы целы?

— Да, не считая мелких порезов и синяков.

— И загубленного вечернего платья, — горько добавила Вика, но её вставку не приняли во внимание.

— Вы нашли Карпо… то есть Богомолова?

Эндрю кивнул.

— Его взяли на том острове десять минут назад. Туземцы передали из рук в руки. И остальных ребят Богомолова тоже уже выловили.

— Данилова взяли? — уточнила Вика.

Эндрю перевёл взгляд на неё.

— Они нам не представились, на выяснение имён уйдёт какое-то время. Как выглядит этот Данилов?

— Лет сорок, тёмные волосы, немного седины на висках, карие глаза, одет был в серые джинсы и матросскую тельняшку.

— Такой среди задержанных есть, если верить описанию. Мы сами ещё их не видели, направились сразу к вам.

Вика облегчённо вздохнула, после чего заискивающе-настороженно воззрилась на Ли.

— Эндрю, скажи, а я, случайно, не числюсь у вас там в международном розыске?

— Нет, — «интерполицейский» покосился на неё как-то снисходительно. — Если волнуешься о деле с налогами, то можешь спать спокойно — его уже окончательно закрыли.

— Я в курсе, просто решила удостовериться, на всякий случай… Эй, а откуда ты узнал?..

Эндрю с ироничным самодовольством выпрямился.

— Неужели ты думала, что я не наведу о тебе справок, после всей той каши, что вы с Марком заварили? А справочники у Интерпола обширные. — Молодой человек стал серьёзным. — Вообще, тот судебный процесс был странным, мягко выражаясь.

— В смысле?

— Обычно такие разбирательства длятся годами, а это внезапно оборвалось в самом разгаре, через несколько месяцев. Предприятие ни с того ни с сего отказалось от всех претензий и безропотно выплатило деньги.

Вика задумчиво сжала губы, после чего промолвила:

— Это ж скольким и сколько дали на лапу?! Или пригрозили? Либо сумма дикая, либо компроматы убийственные.

— Либо и то и другое, — подхватил Эндрю. — Явно похлопотал кто-то из твоего бывшего начальства, причём так старательно, что просто диву даёшься. Прямо научная фантастика получается.

— Наверно, Чернов. Ему пятна на карьере ни к чему, не говоря уже об уголовной ответственности.

— У него настолько огромные возможности? Деньги, связи?

— Да кто его знает, я к нему никогда особо не приглядывалась. Но он же политик, значит, от него всего можно ожидать.

— Должно быть, очень серьёзный человек. Не удивлюсь, если рано или поздно Интерполу придётся гоняться и за Черновым.

Вика лишь хмыкнула, мол, вряд ли поймаете, но всё равно желаю удачи.

Троице за спиной Эндрю явно надоело молча перетаптываться с ноги на ногу. Один из мужчин весьма настойчиво кашлянул и, не дожидаясь, пока его соизволят представить, отрекомендовался сам:

— Виктория Валерьевна, я Андрей Лазарчук.

— Россиянин? — удивилась Вика.

Лазарчук быстро прикрыл веки в знак подтверждения, после чего назвал должность и место работы. Нехило. А как он сюда добрался в столь короткий срок? Виктория невольно прониклась гордостью за отечественные спецслужбы. Скорое появление Эндрю и то удивительно, а Ли ведь был куда ближе к этому региону. Но каким образом Андрей сумел перемахнуть через полмира за такое малое время? На истребителе летел, не иначе.

Выяснилось, что Лазарчук был не единственным прибывшим россиянином. Его коллега знакомиться с Викой и Марком не пожелал, сразу перешёл к делу:

— Гражданка Загрызалова, гражданин Дантон, пройдёмте со мной.

— Куда это? — насторожилась Вика, в то время как Эндрю переводил Марку сказанное на русском языке.

— Туда, где народу поменьше, — непроницаемо проговорил соотечественник. — В какую-нибудь каюту.

— Зачем? — ещё больше встревожилась девушка.

— Гражданка Загрызалова, прекратите истерику.

— Да я спокойна. Как удав. — Это было чистой правдой. — Я лишь интересуюсь, зачем вы нас куда-то тащите.

— Ещё не тащим, — сухо поправил мужчина, — но если придётся, за этим дело не станет.

Видя, что коллега, не способный ни к малейшей дипломатии, понапрасну перегибает палку, в разговор опять вступил Лазарчук.

— Вы не переживайте, гражданка Загрыза… в смысле, Виктория Валерьевна. Мы только поговорить хотим: опросить, проинструктировать.

— Проинструктировать? — Вика, определённо, ждала дальнейших объяснений.

— Давайте всё-таки пройдём туда, где нам не помешают.

Делать нечего, пришлось гражданке Загрызаловой вместе с россиянами и Марком отбыть в свою каюту; причём Эндрю и другого австралийца попросили остаться на палубе.

Оказалось, что причин для беспокойства и опасений вправду нет. После довольно подробного, но мирного допроса «люди в чёрном» аккуратно объяснили Вике и Марку, что едва о поимке Богомолова станет известно (а скрывай сие событие никто и не собирается), это вызовет шум, немалый интерес. И очень бы не хотелось, чтоб некоторые службы, чисто случайно упустившие Дмитрия Ивановича, по простоте душевной поверив в его трагическую кончину, выглядели… ну не совсем компетентными. Понимаете?.. Нет? Ладно, слушайте и запоминайте, сейчас вам расскажут, как всё было на самом деле.

Значит так. Никто ни на секунду не сомневался в том, что Богомолов жив-здоров, и спускать ему с рук преступления тоже не собирались. Была разработана сложнейшая и опаснейшая операция. Пришлось отправить в Австралию своего человека — Загрызалову Викторию Валерьевну. Кроме вышеупомянутого агента имелся ещё один недавно завербованный помощник. Угадайте, кто? Верно, Марк Дантон. Его выбрали потому, что он мог, не вызывая подозрений, приблизиться к Богомолову-Карпову. В итоге, в результате труднейшей, но превосходно выполненной работы негодяй Богомолов пойман. Всё благодаря сотрудничеству российских и австралийских спецслужб.

Запомнили? Замечательно. Отныне потрудитесь рассказывать всем, особенно репортёрам, именно эту версию. А уж благодарность ждать себя не заставит, поверьте. Вот Вам, товарищ Дантон, ведь не помешают знакомства в силовых организациях? Жизнь станет легче, и у Вас, и у Ваших китов, если будете оперировать связями умеючи. Вдобавок, сделаетесь настоящим героем в глазах общественности. Представляете, как будет Вами гордиться Ваша девушка? А Вас, гражданка Загрызалова, тоже не обидят. Потолкуют с нынешним начальством инспекции, сообщат, что Вы выполняли особое указание, короче, отмажут Вас по полной программе. Может, Вам даже благодарность выпишут.

2

На обратном пути не было никаких сверхприключений: мафиози не попадались, убийцы не нападали, прыгать в океан не потребовалось, и опять дрейфовать в резиновой лодке тоже не пришлось. Всё чинно и благородно.

Правда, на «перевалочной базе» — прибрежном населённом пункте, где, сойдя с вертолёта, пришлось полдня дожидаться обещанного автомобиля, Марк всё же затащил Вику в океан. Ихтиолог давно уже обещал показать Загрызаловой подводные красоты, познакомить с родом своей деятельности, и вот наконец представился подходящий случай. Они были в отличном месте — вблизи коралловых островов, люди со всех континентов мечтают оказаться здесь, хоть краем глаза увидеть всё это великолепие. Так что если б ребята не воспользовались положением, это было бы преступлением века.

Конечно, девушку волновала пара моментов: огромное количество воды, давление и отсутствие воздуха (не считая баллона), но Марк заверил, что ни на шаг не отплывет от Виктории и будет всё контролировать.

Достав необходимое оборудование, включая и фотоаппарат — как же без него? — , Марк снарядил Вику, экипировался сам и с радостным «Йяху!» сиганул в воду. Вике ничего другого не оставалось, кроме как последовать заразительному примеру.

Медленно, но верно погружаясь за Марком, Вика поначалу ещё помнила о надводном мире, о таких обычных вещах, как человеческая речь, но вскоре россиянку стал наполнять новый мир — подводный. Здесь всё было другим: время, казалось, замедлилось, привычные звуки исчезли, заменившись какими-то новыми, неведомыми. Вика с интересом оглядывалась по сторонам, следуя за Марком. Её одолевали странные ощущения — плывешь себе вниз, дышишь через трубку и выпускаешь забавные пузырьки воздуха. Вика подняла голову вверх и увидела яркий диск солнца, немного смазанный из-за водной поверхности.

Вдруг Марк дёрнул девушку за руку и указал куда-то в сторону — там плыла самая настоящая рыбка! Живая, яркая. Вика незамедлительно погналась за живностью, но рыбка оказалась проворней и скрылась в водорослях. Эта встреча подстегнула Викин интерес, теперь Загрызаловой захотелось увидеть ещё кого-нибудь, и экс-инспекторша принялась тщательно осматривать местность… И увидела! Целая стайка жёлтеньких рыбёшек проплыла куда-то по своим делам; а через секунду откуда-то выплыла медуза — небольшая, прозрачная, она буквально парила в воде, Вика даже проплыла под этой медузой, не отрывая от той взгляда. Весьма увлекательно. Вдруг откуда-то сбоку сверкнула вспышка — Марк подкараулил и сфотографировал забавную Вику.

Опустившись ещё ниже, Вика почувствовала давление на уши и сделала незамысловатые движения, как учил Марк — «продула» уши: заткнула нос рукой и сильно выдохнула через него воздух. С негромким щелчком давление нормализовалось, и Вика снова принялась охотиться за рыбёшками.

Вскоре дайверы оказались на самом дне, усеянном морскими поселениями — кораллами. Это вызвало массу восторга у Вики, она принялась щупать полипов, не забывая следить за рыбками (те все же успевали спрятаться от назойливых посетителей). Пока Вика увлечённо изучала живые города, Марк незаметно куда-то отплыл. А затем неведомым образом очутился прямо перед Викой и вложил ей что-то в ладонь. Этим чем-то оказалась морская звезда, причём не засушенная, как привыкла видеть Вика, а живая, шевелящая своими лучиками или ножками (как они там называются?). Девушка осторожно поднесла существо поближе к маске, чтобы получше изучить, и, конечно же, снова появилась вспышка — папарацци не дремлют. Нафотографировав Вику со звёздочкой со всех ракурсов, Марк аккуратно забрал животное и опустил на то же место, откуда и взял. А Вику тем временем привлекли разноцветные камушки, они были действительно необычной окраски: какой в крапинку, какой в полосочку. Подобные трофеи надо забрать, что Вика и сделала — напихала их себе в карман.

Заметив важную синюю рыбёху, Виктория устремилась к ней. Потом, когда та ускользнула, россиянка вернулась к прежнему делу, то есть к кораллам. Они были такими разными: какие-то вились, переплетались, какие-то росли поодиночке, и у каждого был свой цвет. Девушке очень хотелось отломить кусочек на память, но Марк просил не трогать их — всё-таки живые создания. То там, то здесь из этих построек высовывались рыбьи мордочки, и тут же снова прятались, видимо, поселенцы замечали присутствие гостей и не стремились знакомиться — мало ли что.

И вдруг Марк жестом показал, что подводное путешествие окончилось и пора подниматься.

Оказавшись на поверхности, Загрызалова выплюнула трубку и вдохнула воздух через нос, удивительно, никогда раньше Вика не обращала внимания на этот обычный процесс, а теперь вдруг заметила, как же это здорово — дышать носом!

— Ну как, понравился тебе мир русалок? — поинтересовался парень, уже забравшийся в шлюпку и протянувший руку Вике.

— О да… Это что-то! У меня правда даже слов нет! — Вика ликовала. — А почему так мало поплавали?

— Баллон рассчитан всего на час, с этим не поспоришь, — пожал плечами ихтиолог.

— Час? Что, уже целый час прошёл??

Марк лишь улыбнулся в ответ.

Виктория ещё долго ходила под впечатлением, рассказывая всем, кто попадался, о медузе, рыбках и морской звезде. И никто из сопроводителей так и не смог сменить эту тему на более интересную им — поимку мафии.

Единственное, что Вику слегка огорчило — её честно добытые трофеи: на суше они оказались обычными камнями, блеклыми и вовсе не приметными. Зато ощущения и фотографии остались, будет что вспомнить.

3

Остаток дороги прошёл более чем спокойно. До Голд-Коста наши горе-путешественники добрались благополучно. Эндрю самолично доставил Вику и Марка в дом последнего, ещё раз проинструктировав относительно того, о чём можно рассказывать посторонним, в том числе прессе, а о чём лучше и самим забыть.

— Что-то я не вижу толпы репортёров, ломящихся в дверь, — съехидничал Дантон.

— Не всё сразу, — со знанием дела изрёк Ли, присаживаясь на диван. — Толпа репортёров — лишь вопрос времени.

— Пойду забаррикадирую двери, — хмыкнула Вика.

— Кстати, можно вопрос? — Эндрю чуть приподнялся, глядя на Загрызалову.

— Валяй, — вздохнула девушка.

— Как ты попала в Австралию?

— В смысле? — Виктория старательно изобразила недоумение, но друг Марка не купился.

— В том-то и дело, что смысла нет — сплошная бессмыслица получается. Ты не оформляла визу, не числишься в списках пассажиров авиакомпаний, ни на какое морское судно билет ты тоже не приобретала. Мистика. Так как же ты добралась до Австралии? — взгляд Эндрю даже не впился, а въелся в россиянку.

Та ответила не менее дерзким взором. Противостояние продолжалось минуту, в итоге Вика всё же проиграла игру в гляделки. Ещё бы, у Эндрю ведь был такой опыт…

— Вплавь, — совершенно правдиво ответила Загрызалова.

Ли правдивости не оценил. Он решил, что над ним посмеиваются.

— А если серьёзно?

— Я и говорю серьёзно. Марк может подтвердить.

Ли посмотрел на друга, тот кивнул. Работник Интерпола начинал по-настоящему раздражаться.

— Знаете, ребята, это уже не смешно. Вы хоть представляете, какие можете нажить неприятности? И не факт, что спецслужбы покроют мошенничество с визой. Я же спрашиваю не из праздного любопытства. Вика, надо быть честной.

— Ты сказал это человеку, на совести которого четыре миллиарда, — напомнила Загрызалова.

Она не хотела обидеть Эндрю и уж тем более рассорить его с Марком. Но…

— Хватит с меня! — Ли быстро поднялся и сердито потопал к выходу. — Я примчался по вашему зову, поставил на уши весь свой отдел и два смежных, выбил у начальства вертолёт, и вот благодарность! Огромное спасибо!

А ведь у него действительно было полное право оскорбляться. Вика запустила пальцы в волосы и взъерошила причёску. Глянуть в сторону Марка девушка не отважилась. «Нет, нельзя, чтоб Дантон из-за меня терял лучшего друга! К тому же, мы действительно в долгу перед Эндрю».

— Ли, подожди! — Виктория нагнала разобиженного гостя, перебежала вперёд него и загородила проход. — Постой! Не уходи вот так. Вам с Марком не надо из-за меня портить отношения. Я всё расскажу. Присядь.

Недоверчиво покосившись на россиянку, внезапно воспылавшую желанием облегчить совесть, Эндрю таки вернулся на диван. Марк встал рядом с Викой, еле уловимым мимическим жестом, который, впрочем, не ускользнул от внимания «интерполовца», осведомившись — будут ли они говорить правду или же опять начнут вдохновенно врать. «Правду», — тоже мимолётным жестом ответила Вика. В глазах ихтиолога мелькнула благодарность. Он бы перестал себя уважать, если б солгал лучшему другу. Ещё когда пришлось официально объявить Викторию своей сестрой, Дантона грызла мысль о том, что он обманывает одного из самых близких ему людей. К счастью, Эндрю сразу смекнул, что Вика вовсе не родня Дантонам. Но расспрашивать не стал, лишь дал понять, что лапша у него с ушей опала и в новой порции он не нуждается.

Марк повернулся к Загрызаловой.

— Кто будет объяснять: я или ты?

— Начни ты, а я продолжу или дополню, если потребуется.

— Ладно. — Блондин вновь обратил взор на друга. — Всё началось в прошлом октябре, одной самой обычной ночью.

«А в нём и впрямь живёт лирик», — подумала Вика, вставляя замечание:

— Для меня это был вечер, причём далеко не поздний.

— Я вернулся поздно, решил помыться.

— Марк, избавь меня от таких подробностей! — взмолился Ли.

— Это не подробность, это суть. Так вот, я наполнил ванну, разделся… хорошо ещё, что обернулся полотенцем.

— Я в это время принимала ванну у себя дома. В России. Всё было хорошо, пока я не нырнула.

— Всплыла Вика уже в моей ванне. Представляешь нашу реакцию? Никто ничего не понял.

— Я сначала не сообразила, что попала в другое место, решила, что ко мне в квартиру забрался маньяк. Стала обороняться и в итоге окунула Марка.

— И через секунду я сам очутился в Викиной ванне. В России. — Марк поворочал кончиком носа. — Короче, мы выяснили, что наши ванны могут перемещать тех, кто в них нырнёт.

— Из России в Австралию и из Австралии в Россию? — сощурил один глаз Эндрю.

— Выходит так.

У Ли был вид детсадовской воспитательницы, слушающей небылицы ребятни. Он хорошо умел определять ложь и сейчас понимал, что Вика и Марк не лгут. Тем хуже. Один шизофреник — ещё не очень страшно, но два шизофреника, притом спевшихся, — это уже серьёзная проблема.

Ну Эндрю, ну молодец! Лучший друг, называется. Упустил из виду, как Марк свихнулся. Господи, хоть бы психического расстройство Дантона было излечимо! А вдруг это какая-то секта, поклоняющаяся ваннам? Бред, конечно, но люди именно на бред чаще всего и клюют.

— И вы можете подтвердить свои слова? — мягко-мягко поинтересовался Эндрю. — Продемонстрировать перемещение?

Вика перекривила губы, словно говоря: «Почему нет?». Вслух она произнесла:

— Запросто. Только придётся подождать пару часов. Ванны работают, когда они обе полные. А я давненько не была в своей квартире, воды в моей ванне точно не осталось. Мне надо будет связаться с подругой, которой я дала запасные ключи от дома, и попросить её придти и наполнить ванну.

— Через два часа я должен быть уже в Сиднее. Можно зайти на кухню, попить воды?

— Да ради бога.

Эндрю удалился, Вика и Марк остались вдвоём.

— Как думаешь, он поверил? — спросила Загрызалова.

— Не похоже. Но мы сказали правду, это главное.

— А он не притащит сюда кого-нибудь, чтоб исследовать ванну?..

— Ты что! Он не будет никого беспокоить по ложному, как он считает, поводу. А если Эндрю убедится в нашей правдивости, то не станет меня подставлять.

Вернулся Ли. Он взял оставленную на подлокотнике дивана куртку, галантно расшаркался и поплёлся к двери.

— Берегите себя, ребята. Я пришлю к вам психолога. А до тех пор лучше никуда не выходите. — И австралиец-азиат юркнул за дверь, скрывшись от возмущённых возражений.

А через полчаса выяснилось, что Эндрю посещал кухню не только за тем, чтобы утолить жажду. Он унёс с собой все ножи и другие острые предметы.

Когда вечером в дверь позвонили, Вике и Марку подумалось, что пожаловал обещанный психолог. Открывать отправился хозяин жилища. Он уже был готов с порога вытолкать непрошеного терапевта. Но вышло наоборот — сам ихтиолог оказался вытолканным, вернее втолканным. Живая волна вытеснила его обратно в гостиную. Защёлками фотоаппараты, замелькали вспышки, с нескольких сторон ощетинились объективами камеры.

— Скажите, как давно начала готовиться операция по поимке Карпова-Богомолова?

— Правда ли, что вас обоих завербовали случайно?

— Вы проходили специальную подготовку?

— Ходят слухи о вашем служебном романе. Прокомментируете?

— К какой правительственной награде вас приставят?

— Вам действительно пришлось убить голыми руками акулу, когда вас две недели носило по океану?

И всё это посыпалось из уст репортёров одновременно, вопросы смешивались в единый гул, становясь неразличимыми, лишь изредка чей-нибудь особенно пронзительный голос выделялся из общей массы.

Марк с Викой переглянулись, отходя от шока, и одновременно вздохнули, опять припомнив Эндрю.

4

Вику разбудил стук в дверь. Продрав глаза, Загрызалова взглянула на свои наручные часы, которые вчера, умаявшись с журналистами, забыла снять с руки перед сном. Семь утра. А стук такой настойчивый… Дежавю.

Девушка даже не удивилась, обнаружив на пороге миссис Димсдейл с корзиной выпечки.

— Доброе утро, — выдохнула Вика тоном, сочетающим в себе и усталость, и весёлость, и даже в какой-то степени радушие.

Мэри Хоуп застенчиво улыбнулась.

— Я пришла извиниться. За то, что невольно создавала помехи вашей… деятельности. Вот, — женщина протянула корзину, полную свежеиспечённых булочек, — надеюсь, это хоть в какой-то степени загладит мою вину.

В воздухе уже разлился соблазнительный сдобный запах. У Вики заурчало в животе, потекли слюнки.

— Вы очень любезны, — она с удовольствием приняла подарок. — Кстати, мы же не вернули Вам предыдущую корзину. Зайдите, вместе попьём чай.

— Нет-нет, благодарю! — энергично отказалась дама, поглядывая на серп с молотом на Викиной груди. — А обе корзины вернёте как-нибудь в другой раз. Всего доброго.

— Вам так же.

Миссис Димсдейл засеменила обратно к своему дому. Вика смотрела соседке вслед. До сего момента возбуждённый аппетит перекрывал соображалку, но теперь мозг начал брать верх над желудком.

С чего вдруг соседка извинилась? И какую такую деятельность она имела в виду? Видимо, миссис Димсдейл уже знает официальную легенду. Но откуда? Журналистов накануне удалось выпроводить только поздним вечером, так что во вчерашних газетах соседка ничего не могла прочесть. Сегодняшних ещё не приносили. На изготовление булочек уходит минимум час. Так откуда же ранняя пташка Мэри Хоуп могла почерпнуть сведения в шесть утра? Ответ напросился сам собой…

Спустя пять минут Марка поднял возглас:

— Дантон, просыпайся! Нас показывают по телевизору!

* * *

Смотреть на свои собственные и к тому же глупо улыбающиеся физиономии — не большое удовольствие, особенно, если знаешь, что это видят ещё тысячи, а то и миллионы людей. А уж слушать, что про тебя несут за кадром, вообще нет мочи.

— Официальные лица пока не вдаются в подробности, а главные исполнители операции- (Ну и словосочетание!) — отказываются от комментариев и стараются запутать прессу. Нам удалось только выяснить, что и Марк Дантон и Виктория Загрызоулова- (Р-р-р! Загрызалова! За-гры-за-ло-ва!) — прошли курс спецподготовки в Тибете.- (Ага, далай-лама лично обучал.) — И это пригодилось. Особенно, когда агентам пришлось провести в открытом море почти неделю.- (Сколько?!!) — Говорят, они воспользовались уникальной методикой выживания, основы которой держаться в строжайшем секрете.- (Как же — как же, методика монгольских мореплавателей.) — Впрочем, как нам стало известно из достоверных источников, — (Хм, всегда было интересно: где эти пресловутые достоверные источники находятся?) — для этих исполнителей работа имела и более приятную сторону — романтическую.- (Что?! Дайте взглянуть в глаза тому, кто такое сказанул!) — Оно и неудивительно, ведь опасности и приключения волей-неволей создают идеальную атмосферу для развития любовных отношений.

На этих словах Марк не выдержал и выключил телевизор. После чего несколько минут расхаживал по комнате и вполголоса изрекал какие-то словечки, которых Вика не знала (видимо, их не было ни в одном официальном словаре).

Зазвонил телефон. Трубку взял хозяин коттеджа.

— Ало. Привет, мам. Нет, я в порядке. Что? Почему? Где?.. Мама, успокойся, говори медленнее, а то я ничего не понимаю. Мама, спокойнее! Мама, дай трубку папе. Привет, пап. В чём дело? Репортаж? Нет, я не работаю на русскую разведку. Нет, я не резидент. Нет, я не собираюсь продавать государственные секреты Австралии. Папа, успокойся! Дай трубку маме.

В течение следующего часа Марк успокаивал родителей, уверяя, что не является тайным агентом и международным шпионом.

— А ведь это ещё не самое худшее, — горестно вздохнул ихтиолог после сего телефонного разговора.

— Что может быть хуже?

— Сегодня Кристи возвращается из Перта, она пробыла там дольше, чем планировала…

Вика схватилась за голову.

— Марк, срочно позвони ей, предупреди, что по телевизору болтают всякую ерунду, попроси не обращать внимания, скажи, что сам всё объяснишь при встрече…

— Я так и собирался сделать. Но её телефон не отвечает. В самолётах просят отключать сотовые, а, зная Кристи, не удивлюсь, если она ещё очень-очень долго не вспомнит о том, что мобильник надо включить. Зато она не забудет по пути купить свежие газеты и при возможности посмотреть новости.

5

— Так, — Вика принялась загибать пальцы и перечислять сделанное, проверяя, не упустила ли чего, — чемоданы собраны, упакованы в целлофан и уже стоят в ванной. Постельное бельё после себя я постирала и погладила. Вернула обе корзины миссис Димсдейл. Со всеми, с кем надо, попрощалась. Если Ольга не подвела, то моя ванна уже должна быть наполнена. Вроде, ничего не забыла.

Марк печально слушал. Хотя, казалось бы, надо радоваться. Наконец-то съезжает эта шумная, неугомонная жилица, дом вновь целиком в единоличном распоряжении Дантона. А поди ж ты, взгрустнулось…

— Ты уверена, что не хочешь остаться? — Парень заикнулся и поспешно добавил: — Я имею в виду — в Австралии.

Вика незаметно вздрогнула от такого предложения, во всяком случае, от первой части. Но девушка крепко держала себя в руках.

— А смысл? В России я буду налоговым инспектором, а здесь — швеёй и официанткой.

— Разве это постыдные профессии?

— Нет, конечно, нет. Любой честный труд достоин уважения. Но, прошу прощенья, я что, зря получала высшее образование, оканчивала университет, вкладывала столько сил и времени в свой профессиональный рост?

— В Австралии тоже возможен карьерный рост.

— Само собой. Но мне придётся потратить не один год на реабилитацию — сдачу всевозможных тестов, языковых проверок, не говоря уже о получении визы. А найти работу в сфере налогообложения вряд ли получится, у наших стран законы и кодексы разные, мягко выражаясь. И если дело только в карьере, — она, сама того не осознавая, выделила эту фразу и даже невольно добавила туда вопросительную нотку, — то мне нет смысла оставаться.

Марк смолчал. Не потому, что не хотел говорить, а потому, что не знал, что сказать.

А пока он думал, Виктория уже сменила направления разговора:

— Я хочу прогуляться напоследок.

— Составить тебе компанию?

— Нет… Думаю, не надо…

И Вика ушла, оставив Марка в растерянности и задумчивости.

Как известно, в Австралии июль — середина зимы. Правда, так называемые холода Вика переносила легко и предпочитала называть их прохладой. Она одевалась по-летнему, в то время как окружающие кутались в пиджаки и куртки. Ещё бы, Загрызалова была закалена настоящими Российскими морозами — когда на улице минус тридцать (а то и тридцать пять — сорок), по лицу хлещет острый порошкообразный снег, ветер сбивает с ног, а ты пробираешься сквозь сугробы, одной рукой отряхивая верх сапог, а другой стягивая ворот шубы, чтобы горлу было теплее.

Надо признать, что Виктория частенько одевалась не так основательно, как хотелось бы. Порой она намеренно выпендривалась, желая продемонстрировать окружающим свою холодоустойчивость. Сегодня был не тот случай. Вика надела тёмный брючный костюм с белой блузкой. И не пожалела, ведь погода и впрямь стояла не особо жаркая. Добротный пиджак пришёлся весьма кстати.

Вспомнился Ваня. Он ведь журналист, так что наверняка уже в курсе насчёт официальной версии истории с Карповым-Богомоловым. Значит, есть шанс, что Иван перестанет злиться. Может, захочет встретиться. Точно захочет, хотя бы чтоб взять интервью. Дальше будет видно.

День медленно клонился к вечеру, хотя было ещё светло. Вика забрела в, как она это называла, многоэтажную часть города. Впрочем, и здесь попадались особняки. Пахло жареным. Буквально. Делали барбекю: у кого-то готовилось мясо, у кого-то рыба. Первое время Вика очень удивлялась тому, что даже в многоквартирных домах практически у любой семьи на балконе есть агрегат для приготовления барбекю (надо бы, кстати, узнать, как это чудо техники по-научному называется). Потом привыкла и оценила всю прелесть: даже если ты к данному барбекю не имеешь никакого отношения, всё равно приятно пройтись мимо, вдыхая потрясающий аромат. По вечерам же в воздухе витали целые симфонии таких ароматов, слетающих, казалось, абсолютно с каждого балкона, из каждого двора. Марк ведь тоже нередко устраивал барбекю. И почему-то страшно оскорбился, когда Вика однажды предложила свою помощь. Вероятно, тут приготовление барбекю — почётная и неприкосновенная мужская обязанность. А Вика, видать, посягнула на святое.

Мимо шли люди, кто-то пробегал, некоторые разъезжали на велосипедах или на роликах. Загрызалова даже сама захотела пробежаться, но вспомнила, что в данный момент она на шпильках, и спортивного энтузиазма поубавилось.

Сегодня ведь пятница. Неудивительно, что все бары набиты битком, в некоторых хвост очереди даже выходит на улицу. Вика вспомнила свои рабочие пятницы в заведении Алекса и усмехнулась — облегчённо… и вместе с тем ностальгически. Не то чтоб ей та работа дико нравилась. Но было весело, это точно. Причём чаще всего — весело в лучшем смысле слова.

«Всё-таки не зря Австралию назвали Зелёным Континентом», — размышляла Виктория. Разумеется, она знала, что подавляющую часть территории материка занимают пустыни, но сейчас и здесь, в окружении цветущих деревьев и пышных зелёных оград, о пустынях не думалось. Вика улыбнулась очередному воспоминанию. Когда она только-только нагрянула к Марку на поселение, он устроил для неё пару обзорных прогулок, в том числе и вечерних. Одним тёмным-тёмным вечером друзья-товарищи проходили мимо живой изгороди, за которой высились заросли деревьев (возможно, чьего-то сада). И из этих самых зарослей вдруг выскочило что-то небольшое, верещащее, шустрое (Дантон потом объяснил, что это зверёк, находящийся под защитой государства; названия животинки Загрызалова не запомнила) и прыгнуло прямо на россиянку. Как и положено порядочней девушке в подобной ситуации, Виктория взвизгнула. Марк бросился на помощь. Спасать пришлось не Вику от зверька, а зверька от Вики. Зверушка еле унесла лапы, а Загрызалова ещё рвалась в погоню, чтоб поймать нахального меньшого братца и провести воспитательную работу.

Глупо. Очень-очень глупо. Она ведь может в любой момент нырнуть и вернуться сюда, так зачем прощальные охи-вздохи? С другой стороны, это будет уже другое: просто визит, не больше…

6

Возвращаясь домой, Вика наткнулась на Кристи. Та тоже как раз подходила к коттеджу Марка. Девушки приметили друг друга у углов изгороди, австралийка стояла «справа», россиянка — «слева».

Судя по гневному взору Кристи, порывистым шагам и нервным движениям, она уже знала о «спецоперации» благодаря телевидению или газетам. И, видимо, некоторые из почерпнутых сведений ревнивицу не очень-то порадовали.

Кристи ринулась на россиянку аки бык на красную тряпку. Вика всерьёз испугалась: столько ярости было в устремлённом на неё взгляде. Когда расстояние между девушками сократилось до метра, Загрызалова, наконец, справилась с оцепенением, выбросила вперёд руки и звонко хлопнула в ладоши перед самым носом австралийки. Кристи от неожиданности встала как вкопанная.

— Кристи, позволь мне сказать, — затараторила Виктория с такой скоростью, на которую только была способна. — Ты имеешь полное право сердиться, но…

Как ни быстро говорила Вика, ей было далеко до такого непревзойдённого мастера пулемётной речи как Кристи, посему последняя без труда вклинилась в поток слов и оборвала его.

— Сердиться?! Да я имею полное право убить вас обоих! — Не было ни единого основания подозревать, что она пошутила.

— Очень надеюсь, что ты этого не сделаешь.

Глаза рыжей свирепо сверкнули.

— Назови хоть одну причину, по которой я не могу растерзать тебя на месте?

«Перво-наперво, я быстро отобьюсь, а если разозлюсь, то вообще за себя не ручаюсь. Чем не причина?»- мысленно привела довод Загрызалова, однако озвучивать его не стала.

Пока россиянка призывала на помощь всё свои дипломатические способности, австралийка оглашала прегрешения:

— Ты восемь месяцев жила с моим парнем, прикидываясь его сестрой! Вы лгали мне в глаза и не стыдились! Небось, ещё и посмеивались за моей спиной! И в довершении — теперь вся страна знает, какой я была дурой! Вы опозорили меня перед семьёй и друзьями!

Чувствуя, что Кристи вот-вот снова попытается перейти от устных упрёков к физическим, Вика поспешила успокоить, или хоть попробовать успокоить, рыжую сорвиголову.

— Это была не наша затея, мы выполняли приказ! — Почему бы и не обелить себя, а главное — Марка, коли есть возможность? — От нас ничего не зависело. Да и твоя жизнь оказалась бы в опасности, если б ты узнала. — Ну, сочинять так уж сочинять.

Кристи, вроде, постановила повременить с расправой, однако ничуть не смягчилась. Вика подумала, что настала очередь правды.

— Считаешь, нам самим не осточертело это враньё?! Под конец нам хотелось выть, особенно Марку! Он ходил как ударенный, — не придумалось другого аналога к русскому слову «пришибленный», — ощущая свою вину перед тобой. И у тебя нет повода для ревности. — Загрызалова вытянулась по струнке, задрав подбородок. — У меня не было никого ближе, роднее, дороже, чем бабушка и дедушка. Так вот, я клянусь тебе их памятью, что наши с Марком отношения ни разу не вышли за рамки дружеских! — Слова, горячие и в кои-то веки честные, возымели эффект. Кристи притихла и задумалась. Загрызалова решила дожимать. — Ты хоть осознаешь, что Марк мог погибнуть? — Рыжая ещё разительнее переменилась в лице. Похоже, до сего момента они и впрямь не до конца понимала, в какой опасности побывал герой-ихтиолог. — Или тебя волнуют лишь его мифические интрижки? Кристи, Дантон тебя любит, и он тебе верен. Чего тебе не хватает?! Только представь: ты могла больше никогда не увидеть Марка. — Замешательство Кристи сменилось ужасом. Она окончательно деморализовалась. Вика потёрла виски, переводя дух, потом внимательно-внимательно посмотрела на собеседницу. — Как женщина женщине: тебе невероятно повезло с Марком. Но не надо постоянно проверять его на прочность, он не железный. И твои заскоки рано или поздно приведут к тому, что терпение Марка лопнет.

— Учишь меня, как мне строить отношения с моим же парнем? — вновь ощетинилась Кристи.

— Нет, — утомлённо выдохнула Виктория, — призываю ценить то, что у тебя есть — то, о чём большинство девушек только мечтает. — Загрызалова мотнула головой в сторону коттеджа. — Давай зайдём.

Кристи насупилась, но кивнула.

Они вместе миновали калитку, прошагали по тропинке, поднялись на крыльцо. Дверь открыла Загрызалова, пропустив австралийку вперёд.

— Я вернулась! — громко объявила россиянка и почти сразу услышала, как Марк топает в прихожую. — И я не одна.

В следующий миг показался сам владелец дома, вывернувший из гостиной. Увидев рыжую, блондин застыл с открытым ртом и широко распахнутыми глазами, в которых, казалось, замерли сотни бирюзовых огоньков. Парень ждал. Ждал реакции Кристи. Как себя поведёт его пассия (возможно, теперь уже бывшая)? Закричит? Налетит с кулаками? Расплачется?

Не то, не другое, не третье.

Кристи повисла на шее Марка, вцепившись крепко-накрепко. Она обнимала его и приговаривала:

— Ты жив… Ты жив… Мой дорогой!

Дантон ожидал чего угодно, только не этого. Его глаза незамедлительно вылезли на лоб. Руки блондина сомкнулись на спине огненноволосой девушки.

— Кристи, я…

— Потом, всё потом, — прошептала красавица, приникнув к Марку.

Вика по-настоящему обрадовалась за друга. А потом внезапно поняла, что ей больше нечего здесь делать. Она на цыпочках направилась к ванной. Марк заметил это, чуть вздрогнул и собрался прервать объятие, чтобы проводить россиянку или хотя бы попрощаться. Но Вика остановила его лёгким возражающим движением. Она улыбнулась и помахала рукой, продолжая потихоньку уходить. Марк также не пожалел улыбки, самой ласковой и душевной. Он выставил ладонь, широко растопырив пальцы. Это тоже был прощальный жест. Вика улыбнулась шире, глубоко вздохнула и покинула комнату.

Загрызалова зашла в ванную и, не снимая ни одежды, ни обуви, залезла в воду, прихватив с собой оба чемодана. Огляделась напоследок, набрала в лёгкие побольше воздуха и окунулась.

7

Первый рабочий день в «Обители зла» прошёл гораздо лучше, чем Вика ожидала. Никто на неё даже не посмотрел косо, все глазели с интересом, некоторые с восхищением. Нина Борисовна вообще была тише воды, ниже травы. Поговаривали, что дамочка вот-вот со свистом вылетит из инспекции, не без содействия нынешнего мэра, разумеется.

Коллеги засыпали Вику вопросами: давно она работает на спецслужбы? страшно ли было выполнять задание? как там в Австралии? а напарник был симпатичный? Девушка отвечала односложно, не упуская возможностей отмолчаться, и в основном загадочно улыбалась.

Домой Загрызалова вернулась вымотанная, но довольная. Оказалось, за прошедшие полгода с лишним она почти не растеряла профессиональной сноровки, а если что-то и забылось, то быстро нагонится.

Вика рухнула на диван и примостилась в самом углу, подобрав под себя ноги. Семь часов вечера. Ещё не поздно, однако идти куда-то развлекаться попросту нет сил. Смотреть телевизор тоже не хочется. Поговорить бы с кем-нибудь, по душам. Но если позвонить кому-нибудь из друзей, придётся битый час отвечать на вопросы об «австралийской командировке», а эта тема надоела Вике до зубного скрежета.

Все последние месяцы главным собеседником Загрызаловой был Дантон-младший. Виктория даже не подозревала, как сильно привыкла к тем простым, лёгким разговорам с Марком, когда и он, и она, сами того не замечая, рассказывали друг другу о себе, о своих планах, проблемах и мечтах, самых ярких воспоминаниях… Интересно, чем сейчас занимается Марк?

Инспектор тут же посмеялась сама над собой. В Голд-Косте часа два ночи. Чем Дантон может заниматься в такое время? Либо сном, либо Кристи. Так что звонить ихтиологу или писать ему по Интернету — затея глупая и бессмысленная.

Напористо застрекотал дверной звонок. Вика нехотя выгреблась с дивана и потопала открывать.

— Вечёр добрый! — бодро поздоровался мужчина лет пятидесяти-шестидесяти, одетый в выцветший спортивный костюм некогда синей, а ныне серо-голубой окраски. В правой руке визитёр держал потёртый, а местами и побитый чемоданчик с инструментами, левой потрёпывал свои седые волосы, короткими кудрями выбивающиеся из-под белой кепки в мелкий чёрный горошек.

— Добрый, — немного удивлённо согласилась Вика. — А Вы кто?

Мужчина улыбнулся, от чего физиономия его стала ещё добродушнее, хотя, казалось бы, дальше уже некуда. Испещрённая морщинами, смуглая кожа лица на щеках и в уголках глаз сложилась в задорные складки.

— Сантехник я, не признали что ль?

Вика напрягла память. Лицо у старичка, вроде впрямь отдалённо знакомое. Сантехник?.. Ах да! Они виделись три четверти года назад, незадолго до того, как Загрызалова сменила ванну. Девушка третий раз затопила соседей, пригласила очередного мастера, тот подправил что мог, но сказал: надо срочно искать другую сантехнику. Ох, как же давно это было! Будто целая жизнь прошла. А ведь минуло всего несколько месяцев.

— Точно-точно, я Вас вспомнила. Но сегодня я никого не вызывала.

Улыбка сантехника растянулась от уха до уха.

— Знаю я. Просто рядом был, зайтить решил, справиться: всё путём, ничего не лопнуло, не треснуло, соседей не затопило?

Вика улыбнулась, устало, но искренне.

— Нет, ничего такого. Мне поставили другую ванну, теперь никаких жалоб.

— Раз я ужё всё равно тута, может, проверить на всякий случай?

Виктория не возражала.

— И вправду: не ванна, а загляденье! — после проверки вынес вердикт сантехник. Он похлопал по краю ванны. — Эх, вот ведь вещь! Старьё старьём, а служит лучше новой, и ещё лет тридцать простоит.

Загрызалова наблюдала за тем, как мастер убирает свои инструменты обратно в чемодан. У этого человека были тёмные, морщинистые руки, крепкие и натруженные. От одного взгляда на них отчего-то становилось спокойно и уютно. Наверно потому, что такие руки могли быть только у того, кто старательно и честно работал всю свою жизнь.

— А чего ванна полная? Мыться собралась?

— Кто, я?.. Нет. Просто… — Вика понятия не имела, что сказать. Девушка не знала ответа на вопрос сантехника. Действительно, зачем она наполнила ванну? Ожидала, что Марк надумает нагрянуть в гости? Идиотизм. — Просто мне нравится, когда здесь вода. Люблю воду.

— А-а, ясненько. Коль любишь, будь поближе. — Голос мужчины понизился практически до шёпота.

— Это Вы о чём? — подивилась Вика.

Сантехник повеселел:

— Как об чём? Об воде, конечно, об чём же ишо?

Вика тоже посмеялась.

— Чаю хотите? — предложила налоговый инспектор.

— Некогда мне чаи распивать, — немного грустно проговорил седой гость. — Делов невпроворот.

Уже на лестничной клетке, когда Вика почти закрыла за ним дверь, мужчина повернулся и повторил:

— Коль любишь, будь поближе.

Фраза, произнесённая столь поучительно и глубоко, так подействовала на Загрызалову, что девушка опять всерьёз задалась вопросом: а не позвонить ли Марку? Подумаешь, разбудит парня среди ночи. Он ведь молодой, бессонницей пока не страдает, уснёт потом быстро. Зато они хоть поговорят, узнают один у другого как прошёл день, что новенького… Или это всё же плохая идея?

Дзинь! Дзи-и-нь! Дзи-и-и-инь!

Вика встрепенулась и уставилась на домашний телефон как на прилетевший невесть откуда космический корабль. Дзинь! Любопытно, кто о ней вспомнил? Дзинь-дзинь! Дзинь! Ну, есть лишь один способ это выяснить.

— Ало.

На том конце откликнулись не сразу. Некто сделал быстрый вдох, будто набираясь храбрости. Потом донёсся знакомый голос, чуть нервный, однако мягкий:

— Привет. Это Ваня.

* * *

Марк посмотрел на электронные часы. 2:07. И чего ему не спится? Окрестные собаки ведут себя смирно, кругом тихо, не жарко, не холодно. С другой стороны, как можно уснуть, если никто не шебуршит в соседней комнате, не гремит посудой на кухне, не ругается с телевизором в гостиной?! Безобразие!

Раньше Марк и Вика нередко болтали по ночам. Бывало, столкнутся в темноте у холодильника, расхохочутся, завяжется разговор… Иногда они выходили на улицу, усаживались на ступеньки и любовались звёздным небом, попивая чай или кофе.

Знать бы, что сейчас делает Вика. Вероятно, она ещё на работе. Или уже нет?

Зазвонил телефон. Дантон мгновенно перекатился к тумбочке и схватил трубку.

— Слушаю!

— О, как ты быстро! — прощебетала Кристи. — Неужели до сих пор не спишь? Я боялась разбудить тебя, но не сумела сдержаться. Вдруг страшно захотелось услышать твой голос.