Покушение в Риме

Г. Вачнадзе, Э. Ковалев

Четыре года уже длится кампания по дезинформации мирового общественного мнения вокруг покушения на Иоанна Павла II 13 мая 1981 года. Папу римского тяжело ранил на площади у собора св. Петра в Риме турецкий неофашист Мехмет Али Агджа. Руку Агджи, как твердили клеветники, направляли из Москвы и Софии. Доказательства этой несуществующей связи усердно искали. Подробности многоплановой провокации (в ней участвуют западные спецслужбы, судьи и журналисты) детально описывались в нашей печати, поэтому обратим внимание читателя лишь на ряд парадоксов:

1) Единственными уликами против томящегося без суда сначала в римской тюрьме, а потом и под домашним арестом представителя авиакомпании «Балкан» в Италии болгарского гражданина Сергея Иванова Антонова продолжают оставаться показания Агджи, которому 30 сентября 1983 года итальянский судья предъявил обвинение… в клевете на Антонова.

2) Стрелявший в папу профессиональный убийца Агджа был приговорен итальянским судом к пожизненному тюремному заключению с отбыванием первых лет в условиях строгой изоляции. А он устраивает пресс-конференции, встречается с работниками спецслужб, следователями, адвокатами, заключенными, сенаторами, священниками, и даже… с папой римским. Пишет мемуары, читает прессу и смотрит телевизор, получает уроки итальянского языка, занимается спортом.

3) По навету Агджи Антонов был брошен в тюремную одиночку в ноябре 1982 года. Практически здоровый человек в результате изощренного психологического давления превратился в инвалида. Начавшийся 27 мая 1985 года в Риме процесс продемонстрировал, что обвинение по-прежнему строит свои выводы на сфабрикованных «показаниях» исполнителя террористического акта против папы неофашиста Агджи. Сам ход процесса показывает, что продолжаются попытки запугать Антонова, попробовать манипулировать им.

4) «Антонов невиновен. Ни он, ни Болгария, ни Советский Союз не причастны к преступлениям Агджи, к заговору против папы», — утверждал в мае 1983 года… даже глава ЦРУ У. Кейси.

Но хватит перечислять парадоксы. Попробуем объяснить хотя бы последний из них. Сказанное Кейси — это истинная правда, но не вся правда. Кейси, конечно же, отказывается признать, что именно оперативные агенты ЦРУ готовили Агджу и его подручных из числа турецких неофашистов, именно агенты ЦРУ первыми начали распускать слухи о причастности социалистических стран к этому «преступлению века».

Такое раздвоение мнений у главы ЦРУ и его подручных происходило в точном соответствии с правилами игры в психологической войне против социализма. Правая буржуазная пресса США и Западной Европы совершила преступление против атмосферы разрядки, распространив несметное число грязных слухов, домыслов, предположений, подозрений, догадок, сомнений и намеков, лжи и клеветы. Вердикт империалистических органов печати, мировых телеграфных агентств, крупнейших западных телевизионных и радиокомпаний был вначале однозначен — Антонов, спецслужбы Болгарии и СССР виновны в организации покушения на папу. Но первый антисоветский угар прошел, и выяснилось, что доказательств предполагаемой вины просто нет. Замаранным оказался мундир итальянской юстиции и американской администрации, призывавшей Италию «не стесняться и копать дальше» в поисках обвинений не только против Антонова, но и против руководства Болгарии и Советского Союза.

Своим запоздалым заявлением о непричастности соцстран к покушению на папу Кейси рассчитывал отмежеваться от исполнивших свою миссию подчиненных и от севших в лужу вместе с Агджой итальянских следователей. Только не снять ему ответственности с ЦРУ за организованный этой шпионской фирмой заговор против папы с целью… дискредитации соцстран. Западные журналисты и юристы, замешанные в провокации, сделали вид, что не услышали слов Кейси. Невиновный Антонов и по сей день в тюрьме, а империалистическая пресса предпочитает хранить злостное молчание по поводу всех свидетельств в пользу его невиновности.

«Дело Антонова» было заранее спланированной политической акцией, осуществляемой по долгосрочной программе и вызвавшей беспрецедентную по масштабам антиболгарскую, антисоветскую пропагандистскую кампанию на Западе. Уже отмечались цели массированной клеветы вокруг болгарина С. Антонова.

Первая цель этой кампании — накануне размещения американских ракет средней дальности в Европе, ракет «Першинг» и крылатых ракет, в обстановке всеобщего протеста против размещения этих ракет создать посредством этой кампании атмосферу недоверия, страха, угрозы, атмосферу, которая способствовала бы размещению американских ракет в Западной Европе. Другая цель — оправдать и доказать тезис президента США Рейгана о том, что терроризм не присущее капиталистическому миру органическое явление, а импорт из социалистических стран, организованный и поддерживаемый социалистическими странами. Можно указать и третью цель этой кампании, которая была организована в такое время, когда социально-политическая и экономическая жизнь в Польше начала нормализовываться, именно в это время нужно было отрицательно повлиять на процесс нормализации, вызвать у части польского народа отрицательные чувства к дружеским социалистическим народам, поскольку Иоанн Павел II, как известно, является поляком. Все это вполне отвечает духу, концепции, стилю и целям объявленного Рейганом «крестового похода» против социализма.

Наглая политическая провокация Запада против социалистической Болгарии связала в жесткий узел клеветы два не соотносящихся друг с другом факта: успешный ход строительства в Болгарии общества развитого социализма и выстрелы турецкого убийцы. Корреспондент американского информационного агентства Ассошиэйтед Пресс Лари Гарбер, принявший посильное участие в поисках аргументов для оправдания отступления ЦРУ после провала версии о «болгарском заговоре», после долгих месяцев оголтелых нападок империалистической пропаганды на «цитадель международного терроризма Софию, вдохновляемую Москвой», заявил в комментарии АП (24.3.1983), что болгары, мол, возможно, и не так уж повинны в том, в чем их обвиняют. Нынешнее процветание Болгарии, одного из самых стабильных и преуспевающих союзников СССР, писал американский журналист, послужило причиной для развязанной Западом и давними врагами болгар — турками антиболгарской кампании.

Действительно, каждую весну в середине марта болгарский народ отмечает годовщину своего освобождения в 1877 году с помощью русских войск от турецкого ига. Сейчас Болгария, которая в недавнем прошлом была одной из самых отсталых стран Европы, является высокоразвитым государством с мощным экономическим потенциалом. Отсутствие диссидентства и острых экономических проблем в НРБ очень беспокоит Запад.

Пример с комментарием Л. Гарбера отражает в миниатюре принципы ведения кампаний западными спецслужбами по дискредитации реального социализма. Через глобальную систему средств массовой пропаганды империализм навязывает миру дезинформацию, приготовленную из толики правды, большого количества полуправды и откровенной лжи. Против этой адской смеси есть лишь одно грозное оружие — истина. Предлагаем читателю ознакомиться с ходом атак и конечным поражением западных спецслужб на основных театрах психологической войны вокруг «дела Антонова».

ЖУРНАЛИСТИКА ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ

Первое «сообщение» о том, что за трагическими событиями у стен Ватикана на площади Св. Петра стоят социалистические страны, было опубликовано в мае 1981 года, сразу вслед за покушением на папу, в контролируемой ЦРУ миланской газете «Джорнале нуово». Новость была получена из анонимного «ватиканского источника», который, в свою очередь, ссылался на какие-то «дипломатические источники». Статья в миланской газете была подписана Майклом Ледином. Этот «специалист по итальянской политической жизни» был известен как исследователь, открывший «мудрость» Бенито Муссолини, как человек, считавший, что «фашизм может быть развлечением».

Версия Ледина привлекла всеобщее внимание, когда летом 1981 года английская телевизионная станция «Бритиш Теймз телевижн» посвятила этой теме специальную передачу, сославшись в качестве источника на «Джорнале нуово».

Британский телефильм, снятый по сценарию английского журналиста Юлиана Маньона, начинался со сцены в одном из самых фешенебельных лондонских ресторанов. Одинокая маленькая женщина без возраста произносит несколько слов по-польски: «Я очень боюсь, как бы это покушение на папу не было результатом советского заговора с целью раздавить движение польских трудящихся».

Ю. Маньона удовлетворило это безответственное, клеветническое заявление, на «доказательстве» которого он и построил весь телефильм. Тем более, что недостатка в подобного рода провокационных заявлениях не было. В фильме было пространное телеинтервью с депутатом итальянского парламента от демохристианской партии Франческо Мацциола, всего за две недели до этого интервью лишившегося портфеля министра безопасности из-за скандальных связей с масонской ложей П-2. Этот недавний политический руководитель национальных органов безопасности и разведки, находясь на отдыхе в Сардинии, пригласил к себе британскую съемочную группу и заявил перед телекамерами: «Итальянские власти не ошибаются, считая турецкого террориста и неофашиста Агджу исполнителем совместной воли секретных служб СССР и НРБ. Политические мотивы попыток устранения папы заставляют думать, что движущей силой покушения на папу может быть только социалистическое государство. Ведь папа уделял такое пристальное внимание и оказывал такую огромную поддержку польской «Солидарности». Итальянские секретные службы самым непосредственным образом продолжают, уже после суда над Агджой, изучать движущие пружины этого дела», — откровенничал, по словам диктора, «мужественный pi обаятельный» Мацциола.

Британский телефильм подробно разработал мифический сюжет «Агджа в Софии». Летом 1981 года такие наемные борзописцы, как Ю. Маньон, повторяли по подсказке ЦРУ любую ересь, которую плел Агджа. Итак, что же рассказывал английским и другим западным телезрителям ведущий Ю. Маньон:

«На суде в Риме в июле 1981 года Агджа с готовностью заявил, что встречался в Софии с турецким контрабандистом Омером Мерсаном, проживающим в ФРГ, который передал ему очередной фальшивый паспорт на чужое имя с его фотографией. А главное — свел его в номере 911 гостиницы «Витоша» с болгарским гражданином турецкого происхождения под вымышленным именем Мустафа Эоф. Агджа в июле неоднократно заявлял римским судьям, что с Эофом никаких разговоров о покушении на папу не вел, а виделся с ним в конце 1980 года в Тунисе и что якобы Эоф предложил ему убить премьер-министра Мальты Минтоффа, ожидаемого в те дни с официальным визитом в Тунисе.

Франческо Мацциола, министр безопасности, тогда же, летом 1981 года, заявил журналистам, что, по его мнению, Эоф и был «контролером» Агджи по поручению болгарских секретных служб. Что касается О. Мерсана, то его арестовала западногерманская полиция, допросила и выпустила, удовлетворившись его признанием знакомства и встреч с Агджой и отказом сообщить содержание и тему бесед. О. Мерсан после этого бесследно исчез» («Пари-матч», 18.9.1981).

Империалистическая пресса Запада начиная с середины мая 1981 года как по команде завопила о «коммунистическом», «советском» заговоре против папы римского. Чуть позже, как это, возможно, и было запрограммировано ЦРУ, стали муссировать подробности о «болгарском следе», что впервые наиболее подробно было описано в британском телефильме лета 1981 года.

Интоксикация мирового общественного мнения с целью внушить ему мысль о причастности социалистических стран к международному терроризму началась, как известно, задолго до покушения на папу. Каждый читатель или телезритель в любой западной стране мог бы без труда вспомнить не один случай использования в последние десятилетия неумирающих, к сожалению, империалистических побасенок о «руке Москвы» или о «русском медведе с ножом в зубах».

Мировую известность благодаря шумной и продолжительной рекламной кампании в западном мире получил объемный книжный пасквиль американской журналистки Клэр Стерлинг, тридцать лет представляющей в Италии ряд газет США, в том числе и такую известную, как «Вашингтон пост». Ее книга «Сеть террора. Тайная война международного терроризма» была опубликована в самом начале 1981 года многомиллионным (!!) тиражом в США и почти одновременно еще в десятке других стран издателями «Ридерс дайджест». Под этим названием выходит известный своими тесными связями с ЦРУ ежемесячный небольшой по объему и формату журнал тиражом в 17 миллионов экземпляров на четырех европейских языках. Издательство «Ридерс дайджест» выпускает по рекомендациям американских спецслужб книги самого реакционного содержания — из «международных бестселлеров».

Рецензируя «Сеть террора» на страницах газеты «Вашингтон пост» (28.5.1981), директор исследовательской программы корпорации РЭНД Брайан М. Дженкинс отметил: «Книга вышла очень своевременно. Ее выход совпал с приходом к власти новой администрации, которая подняла в своей публичной риторике проблему международного терроризма до уровня вопроса первостепенной важности. Более того, мнение автора о том, что за нынешним терроризмом стоит Советский Союз, совпадает с мнением администрации Рейгана, которая тоже склонна обвинять Советский Союз во всех смертных грехах».

«Я насчитал в книге «Сеть террора» несколько десятков фактических ошибок» — эти слова буржуазного журналиста Роже-Ксавье Лантери из рецензии на только что вышедший почти 400-страничный опус Стерлинг были опубликованы в правом парижском еженедельнике «Экспресс» (14.3.1981). Мир еще не знал о существовании Агджи, антисоветская кампания натовских стран вокруг мнимых покровителей турецкого убийцы была еще впереди. Специалисты по антикоммунизму откровенно посмеивались над автором нашумевшего американского бестселлера, рассчитанного на слишком уж невежественного и некритически мыслящего западного читателя. Намеренно путая мелкобуржуазный терроризм псевдолевой и правой ориентаций с национально-освободительными движениями» Стерлинг изыскивает таким образом возможность извратить суть широко известной поддержки социалистических стран прогрессивным режимам и движениям в «третьем мире».

Империализм — это саморазрушающееся общество, которое собственными усилиями неуклонно движется к закату, и конец этого общества никоим образом не может быть ускорен ни путем экспорта туда революций, ни посредством преступлений международного терроризма. Последний, наоборот, призван, по мнению его вдохновителей, ужесточить структуру власти буржуазии и подавить движения протеста народных масс против засилья монополий. Для западных аналитиков подобный классовый подход к оценкам причин разгула терроризма в капиталистическом мире заведомо исключается. Но и на Западе многие понимают, что массовое распространение клеветы типа «Сеть террора» К. Стерлинг само по себе является актом политического террора крупного масштаба.

«Наиболее опасным для общества зачастую является не сам преступник, а средства массовой информации, соответствующим образом интерпретирующие и эксплуатирующие это варварство в грязных целях» — так выразил свое отношение к причинам нынешнего «бума терроризма» на Западе известный французский кинорежиссер Жан-Люк Годар в интервью одной из наиболее влиятельных парижских газет, «Матэн» (9.1.1984). P.-К. Лантери из французского журнала «Экспресс» пожалел будущих историков, которые столетия спустя будут судить о нашей эпохе по таким вот тенденциозным компиляциям типа фальшивки «Сеть террора». Материал книги Стерлинг действительно составлен из газетно-журнальных вырезок, подобранных по принципу содержания в них наиболее фантастической лжи, поданной в виде антисоветских домыслов и предположений.

Выполняя социальный заказ администрации Рейгана, Стерлинг упорно и методично проводила с первой и до последней страницы книги «Сеть террора» свою «главную идею», заключающуюся в том, что за всеми проявлениями «международного терроризма» в современном мире якобы стоят Советский Союз и его союзники. Но доказать американская журналистка не смогла ничего и даже не сумела придать своим «аргументам» видимость правдоподобия.

В причастности к международному терроризму Стерлинг обвиняла Москву, Всемирный Совет Мира со штаб-квартирой в Финляндии и даже чилийских эмигрантов. В этой связи Стерлинг заявляла, что Улоф Пальме (премьер-министр Швеции) является защитником террористов, а Стокгольм — их убежищем…

«Библией для дезинформаторов» назвал книгу К. Стерлинг «Сеть террора» вашингтонский журнал «Каверт экшн» (январь 1983 г.). Внимательно ознакомившись с книгой Стерлинг, корреспондент формулирует со слов Стерлинг ряд «принципов раскрытия советских заговоров»:

«1. Если террорист открыто «красный», то его контролирует Москва.

2. Если террорист открыто реакционный (из правого лагеря), то он тайно относится к «красным» и его контролирует Москва.

3. Если примененное оружие советского производства, то это достоверное доказательство того, что террорист действовал под контролем Москвы.

4. Если примененное оружие натовского производства, то Стерлинг может по его серийному номеру «проследить», что оно было захвачено «красными бригадами» на какой-то базе НАТО. А эти «бригады» контролируются Москвой.

5. Если все имеющиеся данные подводят к противоположному выводу, скажем, что взрыв железнодорожного вокзала в Болонье организован правыми или что Агджа просто уголовный преступник с правыми взглядами, — то мы должны помнить о том, что «красные» и реакционные террористы действуют вместе…»

Правительство Рейгана благосклонно встретило появление книги «Сеть террора». Стерлинг была предоставлена возможность «прогреметь» еще раз — ее имя вновь промелькнуло на страницах западной прессы, когда она в качестве свидетеля предстала в апреле 1981 года на расследовании, проведенном в новом, только что созданном подкомитете сената по вопросам безопасности и терроризма под председательством члена республиканской партии из штата Алабама сенатора Джереми Дентона, духовного наследника другого печально известного сенатора, покойного Джо Маккарти. Репортер нью-йоркской газеты «Сохо ньюс» писал следующее о расследовании, которое вел подкомитет во главе с Дентоном:

«Крупным подарком был целый ряд свидетелей, целая плеяда «звезд» средств массовой информации ЦРУ, неблаговидное прошлое которых связано с профессиональным преследованием «красных»… О душевном состоянии Клэр Стерлинг в тот момент говорит тот факт, что, написав о том, что ЦРУ проявило мягкотелость по отношению к «коммунистическому терроризму», она тем самым отвечает на вопрос сенатора Лихая о том, считает ли она, что «ЦРУ и ФБР были подкуплены», следующими словами: «Мне неизвестно, относится ли это к ФБР». Подтекст: ЦРУ было подкуплено самим ЦРУ».

Личности, подобные Дентону, Стерлинг и другим представителям когорты высокоорганизованной мафии профессиональных антикоммунистов, являются активными деятелями мировой кампании дезинформации. В спектакле сенатора Дж. Дентона участвовали и другие «звезды»: бывший директор ЦРУ Уильям Колби, давний друг Стерлинг еще с того времени, когда он был шефом ЦРУ в Риме в 1958–1964 годах, бывший корреспондент американского еженедельника «Ньюсуик» Арно де Борчгрейв и Майкл Ледин, который, как пишет нью-йоркская газета «Вилидж войс» (27.4.1981), «учился ведению психологической войны и технике идеологического саботажа в Европейском центре стратегических исследований». Еще один штрих, известный многим до 1968 года: Стерлинг работала на американский журнал «Рипортер», который западные специалисты называли рупором ЦРУ, «решающим голосом в «холодной войне». А вот подробность биографии Стерлинг, которая мало кому была известна и о которой писал недавно журнал «Каверт экшн» (январь, 1983 г.):

«Одна из страниц истории международной сети терроризма, созданной ЦРУ и Израилем, начинается с Джеймса Энглтона, бывшего руководителя отдела контрразведки ЦРУ. Будучи резидентом в Риме, он основал сеть из 60 агентов, работавших в средствах массовой информации, и руководил сотрудничеством ЦРУ с израильской разведкой Моссад. На протяжении 20-летнего периода агенты Энглтона в средствах массовой информации вербовались из штатных римских отделений американского еженедельника «Ньюсуик» и газеты «Вашингтон пост». Одним из таких агентов была Клэр Стерлинг, Майкл Ледин — это ее протеже, а Роберт Мосс — попутчик. Все трое выступали на слушаниях в сенатской подкомиссии по безопасности и терроризму под председательством сенатора Дентона, Все они единодушно заявили, что турок Агджа не мог действовать в одиночку и что его проезд через Болгарию был доказательством причастности к этому покушению «коммунистов». Роберт Мосс, австралийский журналист, впервые привлек к себе внимание в 1973 году репортажами из Чили при президенте Альенде (как стало позднее достоянием широкой гласности, Мосс в тот период по заданию ЦРУ выступал с клеветническими материалами против правительства Народного единства в Чили. — Ред .)».

Антиболгарская и антисоциалистическая кампания разгорелась с невиданной силой после выхода в свет в 1982 году сентябрьского номера американского журнала «Ридерс дайджест» со статьей Стерлинг «Заговор с целью убийства папы». Стерлинг повторила лишь то, что ЦРУ пыталось внушить западному обывателю летом 1981 года (статья американского журналиста М. Ледина в проамериканской итальянской газете, британский телефильм Ю. Маньона) о «болгарском соучастии» в попытке убийства в Ватикане. В статье в «Ридерс дайджест» Стерлинг обвиняла Софию и Москву в заговоре и утверждала (при этом, естественно, нужно понимать, что она в одиночку перещеголяла все западные тайные службы), что доказала, будто за попыткой убить папу кроется «болгарская связь». Так, например, в своей статье в журнале «Ридерс дайджест» она пишет:

«Во всех заинтересованных странах официальные лица говорили мне, что, по их мнению, за теми темными силами, которые направляли Агджу, стоят русские. Мы положительно могли бы знать больше обо всем этом деле…если бы западногерманская, австрийская, итальянская и турецкая полиции координировали свои усилия… Трудно объяснить упущенные возможности отсутствием желания со стороны ответственных лиц. В Западной Германии высший полицейский служащий достаточно грубо заявил мне: «Наши службы не придают этому делу такую важность, как вы…»

Кто же иной, если не лицо, действующее по указке ЦРУ, разрешило бы себе в «Ридерс дайджест» насмехаться над полицейскими службами четырех капиталистических стран Европы, которые, по мнению Стерлинг, провели «никудышные расследования» в связи с покушением на площади Св. Петра в Ватикане?

«Открытия» Стерлинг о «болгарском следе» подхватили и стали повторять бесконечно в самых нелепых вариациях очень многие западные органы печати. Статью Стерлинг еще до выхода из печати номера «Ридерс дайджест» тысячекратно повторили, упомянули, прокомментировали в передачах на языках народов социалистических стран подрывные империалистические радиостанции. И доли сомнений не сквозило в их чудовищных обвинениях в адрес социалистической страны. Вот образчик подобного рода клеветы в интерпретации радиостанции «Немецкая волна» (18.8.1982) на русском языке:

«По сообщениям американского журнала «Ридерс дайджест», Мехмеда Али Агджу, обвиняемого в покушении на папу Иоанна Павла II, ошибочно называют приверженцем правоэкстремистских групп. На самом деле, стреляя в папу, Агджа исполнял давно задуманный коммунистами план.

Журналистка Клэр Стерлинг пишет, что оружие, из которого Агджа стрелял в папу, и фальшивые документы он получил в Болгарии. В этот заговор Агджу втянули и ознакомили со всеми деталями дела друзья находившегося в Софии профессионального убийцы.

Совершая покушение на папу, коммунисты преследовали и другую цель, пишет Клэр Стерлинг. Они хотели показать всему христианскому миру, что Турция, якобы является инородной, враждебной страной и ей нет места в НАТО. Именно поэтому выполнение задуманного плана было поручено турку, несмотря на то, что он был известен как фашист и убийца.

Одна из наиболее уважаемых в Европе (это по словам «Немецкой волны». — Ред .) журналисток, Клэр Стерлинг, опубликовала в американском журнале «Ридерс дайджест» обширную статью, главным в которой стало описание сложной системы болгарского участия в покушении на папу. Тот факт, считает она, что Агджа около 50 дней находился в Болгарии, сам по себе достаточен для того, чтобы вызвать подозрения по поводу его последующих действий».

Провокатор на содержании ЦРУ, Стерлинг находилась в зените сомнительной, скандальной славы, чувствуя себя звездой хорошо организованного, сыгранного ансамбля, в котором убийце Агдже тоже была предоставлена одна из ведущих ролей. Согласно широко распространяемым сообщениям телеграфных агентств Агджа из своей камеры в тюрьме в Асколи Пичено, где он должен был содержаться в строгой изоляции, не получать газет, не слушать радио и не иметь доступа к иным источникам информации, начал подтверждать обвинения Стерлинг. И все это становилось достоянием прессы при посредничестве итальянской тайной полиции в нарушение всей международной практики. Некоторые члены итальянского правительства почему-то решили поверить осужденному убийце. Что же это такое? Сила печати? Нет, это сила тех, кто стоит за спиной Клэр Стерлинг! Она придерживается той точки зрения — и, видимо, правильно, — что Агджа не мог действовать самостоятельно. И тем более очевидно, что и сама Клэр действовала не самостоятельно.

Налицо множество неопровержимых доказательств причастности некоторых кругов ЦРУ, а следовательно, и официального Вашингтона к организации и проведению этой антиболгарской и антисоветской кампании.

Только так можно понять, почему и как начали распространяться абсурдные обвинения против Болгарии о ее мнимом соучастии в попытке убийства папы.

ЦРУ и его агенты первыми начали протаскивать ложь о «болгарском терроризме». И делалось это по указу свыше.

Президент США Рейган в своей печально известной речи 8 июня 1982 года в английском парламенте провозгласил очередной «крестовый поход за демократию», а по существу, против мира, прогресса и социализма. Он попытался оспорить законность установленных политических и общественных систем стран, расположенных «от Щецина на Балтийском море до Варны на Черном море». Случайно ли подобное высказывание, в котором вразрез с международным правом президент государства оспаривает общественную систему, непосредственно называя Польшу и Болгарию? Именно в тот момент США вели яростную антипольскую кампанию, разочарованные провалом контрреволюционных сил, стремившихся ликвидировать социалистической строй в ПНР. Не является ли то, что в упомянутом контексте фигурирует и Болгария, доказательством того, что в Вашингтоне на высшем уровне было принято решение параллельно с антипольской кампанией развернуть Соединенными Штатами массированную антиболгарскую «психологическую операцию»? Так ведь именно в последнее время, при администрации Рейгана, в США стали все чаще выражать раздражение по поводу того факта, что НРБ твердо и последовательно отстаивает согласованную со своими союзниками по Варшавскому Договору внешнюю политику разрядки и сотрудничества, что она дает решительный отпор стратегам новой «холодной войны», что успешно в спокойной, стабильной, творческой обстановке строит развитое социалистическое общество.

Президент Рейган в той же речи наметил в качестве цели военно-промышленного комплекса «крестовый поход» на коммунизм. И опять именно он подписал секретный документ Пентагона «Директивные указания о формировании вооруженных сил США», в котором признается, что в целом Вашингтон преследует мираж об «уничтожении социализма как общественно-политической системы».

В конце июня 1982 года Рейган встретился в штабе ЦРУ в Лэнгли с руководителями этой службы и призвал их быть «на передней линии» объявленного «крестового похода» против социализма.

Сразу же после этого, как отмечала газета «Нью-Йорк таймс», в Вашингтоне по инициативе ЦРУ состоялся «коллоквиум по вопросам тайных операций», чтобы обсудить «политическо-пропагандистские тайные акции на 80-е годы». Американский журнал «Ньюсуик» так комментировал эти планы: «Расширение тайных подрывных операций и других разведывательных акций США идет такими темпами, что некоторые члены комитета разведки при сенате и палате представителей не в состоянии уследить за ними». В противозаконной с точки зрения международного права подрывной деятельности ЦРУ начался настоящий бум по осуществлению намеченной Белым домом «стратегии дестабилизации социализма».

ЦРУ пустило в ход свои излюбленные методы дезинформации, «пробные шары», газетные интриги. Главным стратегическим объектом был и остается СССР, его политика разрядки и сотрудничества. Однако «рыцари плаща и кинжала» получили задание на данном этапе во что бы то ни стало дискредитировать верного союзника СССР — Народную Республику Болгарию.

Осенью 1982 года вслед за статьей Стерлинг в «Ридерс дайджест» под эгидой ЦРУ была осуществлена очередная акция в антиболгарской пропагандистской кампании. 21 сентября в 10 часов вечера по нью-йоркскому времени десятки миллионов телезрителей Североамериканского континента увидели загодя широко разрекламированный полнометражный фильм — расследование покушения Агджи на папу римского. В первых кадрах на фоне огромных, на весь телеэкран, черных глаз перед зрителем медленно совмещались прорезь прицела и мушка, явственно проступали очертания фигуры в белом, которая мгновение спустя после выстрела начала медленно оседать. Неточное, стилизованное воспроизведение сцены покушения на площади Св. Петра было, несомненно, и самым правдивым местом в фильме «Человек, который стрелял в папу. Исследование террора», который был представлен как результат девяти месяцев трудов двух ведущих продюсеров и репортеров американской телевизионной компании Эн-би-си Билла Маклафлина и Марвина Калба. Съемочные группы Эн-би-си работали в 15 странах Западной Европы и Средиземноморья. Этот телефильм еще до окончания съемок (случай уникальный) был закуплен многими капиталистическими странами и стал антисоветской сенсацией.

Самыми «убедительными» в нем были… клеветнические газетно-журнальные заголовки, которыми буржуазная пресса щедро анонсировала его выход. В самом фильме никаких доказательств участия СССР и НРБ в покушении на папу не было, и это обстоятельство признавал Марвин Калб в последних кадрах телефальшивки Эн-би-си: «Неоспоримых свидетельств нет, есть намеки, мнения, совпадения — убеждения, наконец». Для отравления массового сознания в духе стереотипов, законов самой злобной и беспардонной антисоветской пропаганды сделано было вполне достаточно. Комплексное, тотальное использование всех каналов массовой буржуазной пропаганды давало возможности для большой дезинформации и… шантажа. Комментаторы фильма и многие буржуазные журналисты — например «Фигаро-магазин» (25.9.1982) — были единодушны в том, что «дни Агджи, этой заброшенной всеми марионетки, безусловно, сочтены». Для турецкого террориста, перед его публичным дебютом с клеветой на Антонова, эти слова должны были стать серьезным предупреждением, угрозой и в то же время убедить его в том, что при поддержке западной прессы и спецслужб он сумеет заставить поверить суд и общественное мнение в правдоподобие любой, даже самой фантастической клеветы. В распоряжение съемочной группы, в обход итальянского законодательства, были представлены все показания Агджи с клеветой на болгар. Использовались и другие источники информации. В частности, огромное количество фото- и киноматериалов о покушении, из которых режиссеры Эн-би-си включили в свой фильм кадры, послужившие потом судье И. Мартелле основанием для ареста болгарского гражданина С. Антонова. Лицо человека в толпе около папского кортежа, рядом с местом покушения, лицо американского туриста в больших очках с темной оправой, усатого шатена, действительно было похоже на Антонова. Это был подлый кинофототрюк, заведомая фальшивка, но она обошла всю западную прессу в конце ноября 1982 года, в считанные сутки после ареста в Риме представителя болгарской авиакомпании.

Кто же стоял за кулисами съемок фильма Эн-би-си? Вряд ли можно будет когда-либо получить исчерпывающий ответ на столь сложный вопрос. Но немало известно о тех борзописцах, которые даже с западной, буржуазной точки зрения позорят журналистскую профессию — Брайан Крозье, Роберт Мосс, Клэр Стерлинг, Майкл Ледин, Марвин Калб. Финская буржуазная газета «Хельсингит Саномат» опубликовала 5.2.1983 года статью известной журналистки Юкки Рислани, где раскрываются некоторые закулисные моменты грандиозной антиболгарской и антисоциалистической кампании:

«Особый интерес представляют Крозье и Мосс. Согласно справочникам они исследователи и журналисты. Оба родом из Австралии. Были руководителями таинственного информационного бюро, которое не раз удивляло мир своей осведомленностью. Его сообщения использовались везде, даже в Финляндии до 1975 года, до тех пор пока английская пресса не обнаружила, что они поставляются ЦРУ. На деньги ЦРУ таинственная парочка Крозье — Мосс организовала известный Институт исследований международных конфликтов (ИСУ). В это же время Мосс писал речи для М. Тэтчер.

Мосс начал кампанию «Советский Союз и терроризм» в начале 1981 года в журнале «Пари-матч», известном у нас в стране своими резкими выпадами против Финляндии. В 1977 году Мосс участвует в создании фонда «Херитидж», который был влиятельной силой, не без помощи которого на выборах победило правительство Рейгана. «Херитидж» разрабатывает материалы, на которых базируется политика Рейгана, и дает советы насчет будущих шагов его правительства. В 1982 году фонд «Херитидж» начал кампанию против ООН. Его представители объясняли это тем, что ООН «помогает терроризму и шпионажу» и что за ней, естественно, стоит Москва.

Затем появился журналист Марвин Калб. Он подготовил для телевизионной компании Эн-би-си программу на основе материалов Стерлинг. Представители итальянских тайных служб выехали в США, чтобы побеседовать с Калбом и Стерлинг. Калб прибыл в Рим и организовал там пресс-конференцию.

Все было разложено по полочкам. Стерлинг рассказала в своей книге о том, как КГБ использует турецких террористов и что последние получают оружие в Болгарии. Эн-би-си взяла у Мосса интервью, в котором он объединил покушение на папу с другими заговорами — с «шайкой убийц из Ливии», существование которой так и не было доказано.

Мосс заявил, что один из членов этой шайки убийц, судя по фотографии, находился на площади Св. Петра, когда стреляли в папу. Откуда он это узнал? Но полиция уже сделала фотографию этого ливийца и объявила его розыск.

Однако теперь Калб заметил, что один из мужчин, находившихся на площади, похож на сотрудника болгарского авиационного бюро в Риме… И этого человека арестовали.

Я цитирую тебя, ты цитируешь меня. Все очень просто. Все цитируют друг друга и подтверждают свои «сведения», ссылаясь на статьи своих друзей».

К портрету фальсификатора М. Калба можно добавить, что в вашингтонской прессе 70-х годов он был единственным доверенным лицом Генри Киссинджера, который мог запускать в журналистские круги через Калба, «верного соратника по управлению», самую экслюзивную и интересную дезинформацию. Об этом сообщал, в частности, известный американский журналист, лауреат Пулитцеровской премии за разоблачительные репортажи об американской агрессии во Вьетнаме Сеймур Херш в своей книге «Цена власти. Киссинджер в Белом доме Никсона» (Нью-Йорк, 1983 г.).

Агент ЦРУ Ледин, как уже говорилось, был первым, кто подсунул итальянской прессе американский вариант антисоветской, антисоциалистической провокации с использованием Агджи. Репутация официальных итальянских институтов отнюдь не упрочилась после участия их в качестве статистов и мелких исполнителей в многолетнем пропагандистском шоу «холодной войны», поставленном ЦРУ вокруг «дела Антонова».

Ожесточенная свара между буржуазными политическими партиями на Апеннинах, подогреваемая серией огромных скандалов с масонами, террористами всех рангов и мафией, заставила некоторых политиканов пытаться свалить вину за свои провалы и преступления на кого угодно. Итак, козлом отпущения избрали на этот раз мелкую сошку — Майкла Ледина,

В изданном в Лондоне в августе 1984 года книжном бестселлере «Год Армагеддона» известные английские авторы Гордон Томас и Макс Морган-Уиттс (свою компетентность они проявили и в вышедшей ранее книге «Первосвященник») писали, что само покушение Агджи на папу римского и шумиха вокруг этого дела осложнили отношения Италии и Ватикана с США. «Некоторые из сотрудников Ватикана подозревают, что ЦРУ, возможно, заранее знало о замышлявшемся покушении», — говорилось в книге английских авторов «Год Армагеддона».

ЦРУ в течение многих лет моделировало средствами массовой империалистической пропаганды ситуации, которые затем незамедлительно получали продолжение в политических акциях на всех уровнях вашингтонской администрации. Спустя сутки после одновременной демонстрации сотням миллионов западных телезрителей фильма «Человек, который стрелял в папу» парламентская комиссия США по контролю за выполнением Хельсинкских договоренностей заслушала в Вашингтоне «показания компетентных лиц по поводу появившихся в свободной печати сведений о возможном соучастии советских и болгарских органов государственной безопасности в прошлогоднем покушении на папу Иоанна Павла II».

Сценарий фантастической клеветы в адрес НРБ и СССР разворачивался постепенно, по нарастающей, ЦРУ вслед за пропагандистскими акциями осуществило ряд практических, оперативных мероприятий. В том же сентябре 1982 года директор Центрального разведывательного управления США Уильям Кейси совершил секретный 36-часовой визит в Турцию, прибыв в Анкару на собственном самолете из Найроби (Кения). Беседы Кейси с представителями США в Анкаре касались вопросов согласования версии ЦРУ о «болгарском следе». Единственное в западной печати упоминание об этой поездке главы ЦРУ поместила турецкая газета «Джумхуриет» (14.10.1982). Состоялся и другой, менее секретный визит — в Вашингтон вылетел римский судья-следователь Иларио Мартелла для консультации с деятелями ЦРУ. Официально этот главный следователь по делу о покушении в Ватикане должен был заслушать показания «ценных свидетелей», в том числе К. Стерлинг и М. Калба, а также изучить вместе со специалистами министерства юстиции США все материалы телепрограммы Эн-би-си об Агдже.

После ареста в Риме С. Антонова 25 ноября 1982 года ЦРУ вначале попыталось было замаскировать свою руководящую роль в антиболгарской кампании. В соответствии с провозглашенным принципом «хотя бы частично спрятаться в тени» ЦРУ через подставных лиц выступило с заявлениями, согласно которым «доказательства» против Антонова «весьма условны», а против СССР — имеют «чисто дедуктивный характер». По мнению Уильяма Сафайера из газеты «Нью-Йорк таймс», ЦРУ якобы предупреждало итальянские власти не спешить с выводами по делу Антонова, так как они не имели убедительных доказательств.

Придет время, и ответственность разделят все те, кто способствовал распространению лжи о «болгарском следе» в покушении на Иоанна Павла II. А среди клеветников видные политические деятели. Можно напомнить заявление в парламенте своей страны Лелио Лагорио, тогдашнего министра обороны Италии, о том, что «болгарское участие в заговоре против папы Иоанна Павла II — это акт войны». Известно и утверждение шефа Пентагона Каспара Уайнбергера, что, дескать, «не может быть никакого сомнения относительно болгарского участия в покушении».

Несмотря на то что эти заявления отнюдь не отличаются сдержанностью, которая должна быть свойственна людям, занимающим высокие посты, тем не менее они лишь бледное отражение того, что выдумано о «деле Антонова» или о «болгарском следе» и распространено в мире претендующими на «объективность», «достоверность» и «свободу» средствами массовой информации Запада.

Недавние разоблачения лжи Агджи были отражены западными средствами массовой информации, но в ином духе. Чаще всего это были лишь краткие сообщения, всего в несколько строк, затерявшиеся где-то на последних страницах.

«Дело Антонова» было, вне всякого сомнения, удобным предлогом антикоммунистической пропаганды для буржуазных информационных средств страны, в которой было совершено покушение, — Италии. Фотография Сергея Антонова, арестованного полицией при выходе из бюро болгарской авиакомпании, была опубликована на первых страницах итальянских вечерних газет уже в тот же день, 25 ноября 1982 года, утренних — на следующий день. В последующие дни следствие против Антонова, описанное с самыми большими подробностями, не сходило с первых страниц.

Как получилось, что «дело Антонова», не имевшее под собой никакой солидной основы и покоившееся на лжи, было разглашено на весь мир, несмотря на опасность ухудшения отношений между отдельными государствами и группами государств? Напрашивается только один ответ, причем совершенно логичный, — «дело Антонова» было только поводом, а средства массовой информации — лишь инструментом. Все это наводит на мысль, что это была запланированная, хорошо обдуманная кампания, в которую ловко были вовлечены средства массовой информации Запада.

«В подготовке самой крупной клеветнической кампании последних лет замешаны, как явствует, американские спецслужбы, ЦРУ», — писал в португальской газете «Диариу» (15.12.1983) ее обозреватель Мичел Жаната. Его статья «Провал «болгарского следа» интересна своими обобщениями, которые приводятся ниже:

«Когда в результате углубленного следствия итальянского правосудия Али Агджа был приговорен к пожизненному заключению в июле 1981 года за попытку убийства, вопрос о наличии соучастников, а тем более какого-либо вмешательства Востока, вообще не ставился. Единственно возможные соучастники, которые тогда могли быть указаны, — это турецкие неофашистские круги, в которых вращался Агджа. Год спустя, в августе 1982 года, некая Клэр Стерлинг написала для «Ридерс дайджест» длинную статью, в которой на основе «собственного расследования» утверждала, будто заговор против папы был задуман не на Западе, а на Востоке и что это дело рук не крайне правых, а левых, и указала страну, которая, по ее мнению, организовала покушение, — Болгарию. Она утверждала также, что приказ о ликвидации «неудобного» папы-поляка был дан из Москвы.

Автор этих ошеломляющих сведений известна в Соединенных Штатах как сотрудница ЦРУ и как фанатичная противница «красных». Вероятно, именно в ЦРУ она получила все необходимое для анализа и других сенсационных случаев.

Влиятельные круги в Соединенных Штатах проявили живой интерес к умозаключениям госпожи Стерлинг, которая долгое время работала журналисткой в Италии. Она даже удостоилась похвалы за «исключительное усердие», без которого один «важный» след в покушении на папу мог бы остаться незамеченным. Для «расследования» были созданы несколько комиссий в конгрессе, и эти ошеломляющие разоблачения достигли судьи Мартеллы. Последний выехал в Соединенные Штаты в сентябре 1982 года для получения «информации», и… через два месяца Сергей Антонов был арестован.

Этот чрезвычайно усердный судья, бесспорно, клюнул на удочку, заброшенную ЦРУ. Мотивы организации этой кампании уже упоминались. В первую очередь покушение на папу, главу римско-католической церкви, нужно было использовать в целях дискредитации в глазах миллионов верующих социалистической Польши, а вместе с ней и остальных социалистических стран. Нужно было представить их зловещими силами, чтобы осуществить в этой обстановке милитаристские планы НАТО и «доказать», что Запад может разговаривать с СССР и его союзниками только «с позиции силы». Необходимо было ослабить влияние движения за мир накануне размещения новых американских ракет в Европе. С другой стороны, это был удобный случай для того, чтобы отвлечь внимание западной общественности от тяжелой экономической действительности.

Еще в самом начале кампании социалистические страны обратили внимание на ее сомнительные цели. Болгарские власти всегда отрицали какое бы то ни было участие своего гражданина в грязном преступлении Агджи и публиковали в этой связи серии официальных заявлений и документов. Интриги, которые плелись в связи с «болгарским следом», разоблачались и некоторыми органами печати коммунистических партий западных стран, такими, как «Юманите» и «Унита», а также многими национальными и международными прогрессивными организациями.

«Дело Антонова», несомненно, войдет в историю журналистики как пример крайнего злоупотребления мощью средств массовой информации, их возможностью влиять на общественное мнение и психику людей. Средства массовой информации Запада, за редким исключением, совершили очень грубое отступление от того, что они считают своей главной задачей, — обеспечивать общественности достоверную информацию. Вместо проверенных фактов они публиковали дезинформацию, выдумки и ложь.

Средства массовой информации, которые похваляются своей свободой и независимостью, которые любят критиковать тех, кто занимается одной «пропагандой», на практике показали, что они понимают под этими терминами.

Никто не станет отрицать права средств массовой информации на то, чтобы доказывать публике правоту той или иной точки зрения, той или иной политической ориентации, право критиковать противоположные мнения и направления, как, впрочем, это и делают все средства массовой информации в мире. Но вопрос в том, делается ли это с необходимой ответственностью, в соответствии с журналистской и человеческой этикой.

Необходимо прежде всего распространять идеи дружбы между народами, идеи мирного сотрудничества, разоружения, международного сотрудничества, как и другие принципы, заложенные в Уставе ООН и в резолюции ЮНЕСКО об обязанностях средств массовой информации. Нужно считать совершенно аморальным и неприемлемым разжигание ненависти между людьми, обращение ее против невинных людей и целых стран, как это было в «деле Антонова».

ПОДСТРЕКАТЕЛИ ИЗ ЧИСЛА ОФИЦИАЛЬНЫХ ЛИЦ

Антиболгарская кампания неоднократно заходила в тупик и столько же раз вызволялась из него усилиями сотрудников правительственных учреждений США и Италии.

Уже известный нам журналист — провокатор, агент ЦРУ Майкл Ледин, бывший специальный советник генерала Александра Хейга, заявил корреспонденту английского агентства Рейтер (15.1.1983), что «доказательство болгарской связи в заговоре облегчило бы оправдание американской внешней политики в моральном контексте» (?!). Это, по мнению Ледина, который сейчас является сотрудником Центра стратегических исследований при Джорджтаунском университете — «мозгового резервуара» президента Рейгана, — внесло бы «ясность относительно советских намерений». Нет никакого сомнения в том, что именно люди, стремящиеся «оформить» агрессивный антисоветский курс американской администрации, крайне нуждались в «доказательствах болгарской связи» с целью оправдания гонки вооружений и подготовки к ядерной войне против СССР!

Генерал А. Хейг не дремал. В письме генеральному секретарю НАТО Йозефу Лунсу, письме, ставшем достоянием гласности в апреле 1982 года, бывший госсекретарь США Хейг писал по поводу ширящихся в Западной Европе движений протеста против размещения там новых американских ядерных ракет: «Если аргументы, убеждения и воздействия наших средств массовой информации не достигнут своей цели, у нас нет иного выхода, кроме как расшевелить малодушных в Европе путем создания в отдельных странах такой ситуации, какую мы сочтем необходимой и которая позволит нам убедить, в чем они заинтересованы.

Это потребует подходящих эффективных действий деликатного характера, которые мы часто обсуждали».

Итак, вместо рейхстага — Ватикан, а вместо Ван дер Люббе — Мехмет Али Агджа? Вопросы не гипотетические, писал комментатор советского политического еженедельника «Новое время» (№ 42, 1983) Л. Макаревич. С самого начала это плохо состряпанное дело находилось под жесткой опекой ЦРУ, которое, как Шейлок, требовало своего «фунта мяса» в виде газетных заголовков бульварных газет, всеобщего негодования, а то и международного политического процесса, подобного Лейпцигскому. Ведь лучшего громкоговорителя на весь мир и не придумать. Если будет доказано участие русских в покушении, писала американская газета «Ю-Эс-Эй тудей», «это будет сокрушающим идеологическим ударом по марксистскому движению в католических странах Западной Европы и Латинской Америки».

Чтобы прояснить до конца идеологическую подоплеку провокации вокруг «дела Антонова», надо проанализировать истоки политической платформы тех правых кругов в США и в других западных странах, на которые опирается администрация Рейгана. Снова придется упомянуть о роли политиков, группирующихся вокруг исследователей из Джорджтаунского университета. Подобная точка зрения прослеживается в изданной в Париже осенью 1984 года книге «Связь: Агджа — Иоанн Павел II — Антонов». Ее автор, адвокат кассационного суда доктор Кристиан Рулет, ответил на вопросы агентства БТА («Софийские новости», 25.7.1984):

— Что заставило Вас остановиться именно на этой теме для своей книги?

— Болгарских читателей вряд ли удивит тот факт, что французский адвокат задался целью отыскать истину в деле о покушении на папу Иоанна Павла II. В нашей прессе неоднократно отмечалось, что молчание французских интеллектуалов и юристов относительно судьбы гражданина Болгарии, который вот уже два года находится в итальянской тюрьме, необъяснимо. Моя книга — прежде всего мнение прогрессивного человека, который возмущен допущенным произволом. Но в то же время она представляет собой реакцию юриста, заинтересованного в раскрытии истины, столь необходимой в условиях массированной идеологической обработки общественного мнения. А Франция, увы, крайне благосклонно приняла американские инсинуации г-жи Стерлинг, и это сделало необходимым восстановление истины.

— Ваша книга начинается с высказывания известного художника Жоржа Брака: «Истина существует, выдумана лишь ложь». В чем его смысл?

— Разоблачить ложь и восстановить истину: о действительном лице убийцы Али Агджи, о роли следователя Иларио Мартеллы, о болгарине Антонове. В книге я ставлю вопросы и даю соответствующие логичные ответы. Например: как в своей изолированной тюремной камере турецкий террорист неожиданно превращается в обвинителя Болгарии? Анализ этого и сотни других фактов, мнений десятков честных журналистов (которые отвергли «официальный тезис») лег в основу книги.

Другой аспект «Связи» — точное и методичное прослеживание лжи, ее проникновения в судебную процедуру. Думаю, мне удалось раскрыть «связующее начало сознательного, целенаправленного заблуждения». В его сетях оказались политические лица, журналисты, профессора и даже судьи. Я убежден, что существует точно определенная «стратегия», распространяющаяся из Джорджтаунского университета в США в ряд западноевропейских стран. Она просачивается даже в механизм их судебного аппарата.

— Вы уделяете особое внимание так называемой Джонатанской конференции в Иерусалиме. Чем обоснован подобный интерес к столь относительно давнему событию?

— Те крайне правые силы, которые сумели привести Рейгана к победе на президентских выборах, оживили некоторые позабытые методы ведения идеологической диверсии. Их представители в деловых кругах и ЦРУ финансируют «исследования» группы ученых в Джорджтаунском университете: профессоров, писателей, журналистов и дипломатов — тех, кто не согласился бы стать агентом ЦРУ, но охотно берется за выполнение определенных заданий. Именно они участвовали в сборище в Иерусалиме в июле 1979 года, где была разработана идеологическая стратегия по вопросам терроризма. Убежден, что тогда были практически решены вопросы разработки «болгарского следа».

— Каковы главные положения Джонатанского сборища?

— Я бы их объединил в три основные группы. Во-первых, международный терроризм направлен против некоммунистических стран с целью их дестабилизации в пользу Москвы. Во-вторых, террорист (или убийца) не имеет ничего общего с определенными политическими или идеологическими убеждениями. Это просто наемник, выполняющий поставленную перед ним задачу. В-третьих, помимо связи всех террористов с Востоком, за каждым террористическим актом стоят разведывательные службы СССР или их тайные «орудия» в Болгарии или на Кубе. Все это было введено в действие в инсценировке покушения на папу.

— Как, по-Вашему, будет встречена книга?

— Истина должна быть раскрыта. Утверждения г-жи Стерлинг повлияли на широкие круги французского общественного мнения, а им давно пора осознать свое заблуждение. В свое время во Франции зародилось и приобрело мощную силу движение в защиту Георгия Димитрова, за выяснение истины о подлинных поджигателях рейхстага. Тысячи интеллектуалов и целая плеяда известных адвокатов содействовали освобождению выдающегося деятеля Болгарии. Будем надеяться, что и сегодня во Франции не угаснут активные действия в защиту справедливости.

Подход французского автора книги «Связь: Агджа — Иоанн Павел II — Антонов» настолько оригинален, что стоит предложить вниманию читателей третью главу (в сокращении), озаглавленную «Консилиум Института Джонатан»:

«В конце июля 1979 года в Иерусалиме состоялась конференция по международному терроризму, организованная израильским Институтом Джонатан. В ней приняли участие многие западные политики, в том числе Генри Киссинджер, Генри Джексон, Роберт Мосс, главный редактор лондонского журнала «Экономист» и соавтор (наряду с американским журналистом Арно де Борчгрейвом) «Айсберга», а также Брайен Крозьер, основатель и директор Лондонского института по изучению конфликтов. Присутствовали на ней и судебные чиновники.

На этой конференции Мосс и Крозьер выдвинули идею о том, что террористические организации получают политическую и финансовую помощь от Москвы. Моссу принадлежит следующее уточнение: «Большую часть деликатной задачи обеспечения связи с террористическими группами Советский Союз возлагает на своих сателлитов. Среди них особенно активны две страны — ГДР и Куба. Однако базы для партизан и для обучения ведению подрывной деятельности существуют и в Чехословакии и в Болгарии».

Центральная тема идеологической войны, такой, какой ее рисует Институт Джонатан, точно схвачена журналистом Франсуа Брошем, который в июне 1981 года предложил несколько возможных «следов»: КГБ, кубинский, ГДР, чехословацкий и болгарский. В то время он остановил свой выбор на ГДР, обосновывая его фальшивой информацией: Агджа жил в Западной Германии, женился на немке, и им, следовательно, могли манипулировать секретные службы ГДР, которые контролировали… (?!) фашистскую организацию «Серые волки». Говоря об источнике своей информации, Ф. Брош ограничивается ссылкой на «западногерманскую полицию» и на авторов, которые принимают существование советского или «болгарского следа» за «очевидное». Так, в качестве источника цитируется книга Клэр Стерлинг «Сеть террора», выход которой в 1981 году был отрицательно встречен в прогрессивных кругах. В этой книге заложены основы фальшивки о «болгарском следе». Ее возникновению сопутствуют дела странного рода «журналистов», призванных замаскировать роль ЦРУ в черном терроризме. Стерлинг, например, утверждает, что терроризм всегда представляет собой действия, направленные на дестабилизацию Запада, и, следовательно, он направляем Москвой и ее союзниками.

В 1988 году парижское издательство «Плон» выпустило труд Эдуарда Саблие «Тайная история терроризма». Французская сатирическая газета «Канар Аншене» посвятила этой книге статью, которая была опубликована 30 марта 1983 года и называлась «Терроризм и переписывание». Б «ей вспоминалось, как каждый или почти каждый понедельник в течение 1980–1981 годов английская газета «Дейли телеграф» публиковала по одной хронике, подписанной Робертом Моссом, в которых этот журналист анализировал «жестокости восточных секретных служб». Вооружившись ножницами и клеем, Эдуард Саблие вновь обратился к подобным «разоблачениям» в своей книге, «успех» которой он предугадывал заранее.

На обложке книги значится: «Книга, в адрес которой мечет молнии Французская компартия…» Там же узнаем, что автор книги, журналист радиостанции «Франс Энтер», провел «старательное и ценное исследование» (!), он пришел к выводу, что нити международного терроризма тянутся к рабочим столам КГБ в Москве. Невероятная новость! Что же касается источников, то здесь Эдуард Саблие демонстрирует исключительную сдержанность по вопросу происхождения сведений, дающих ему основание описывать стратегию КГБ в таких деталях, словно он целые дни проводил под каким-нибудь столом в Кремле. В книге отсутствуют какие бы то ни было сноски или хотя бы намек на библиографию.

Англичанин Пол Джонсон попытался охарактеризовать основные направления, по которым должна проводиться идеологическая кампания: он вручил всем участникам описываемого консилиума в Иерусалиме текст, озаглавленный «Семь смертных грехов терроризма». Во введении прямо указывается, что предлагаемая идеологическая борьба носит приоритетный характер: «Ошибочно мнение, в соответствии с которым терроризм рассматривается как симптом глубокого общего заболевания нашего общества или же как один из аспектов роста насилия, которое включает в себя возрастающее количество преступлений среди молодежи, столкновения в университетах, вандализм и т. д. — явления, причины которых приписывают водородной бомбе, духу потребительства, фильмам насилия, увеличившемуся количеству разводов, недугам государственных служб, нищете… Так можно прийти к бесплодному и пораженческому заключению, что виновато само общество. Общественное мнение не должно доходить до «морального оправдания» терроризма, допускать появления классификаций, разграничивающих левый (освободительные движения, партизаны) и правый терроризм. Левый или правый терроризм утратил моральный смысл, он дестабилизирует установленный порядок и угрожает свободному миру».

Джонсон, между прочим, уточняет, что под угрозой находятся только «демократии», но не «тоталитарные державы» и что непременным условием является постоянное представление терроризма в качестве манипулируемого «империей зла» — везде и всюду необходимо разоблачать руку КГБ или «советских сателлитов».

Идеологическая ориентация консилиума израильского Института Джонатан ясна: во-первых, исключить какой бы то ни было анализ социальных причин терроризма; во-вторых, придать террористическим действиям облик насилия, совершенного ради самого насилия с целью дестабилизации «установленного порядка». Необходимо сосредоточить внимание на оружии и жертве, чтобы был забыт убийца, мотивы преступления. И наконец, без колебаний доходить до «политической свистопляски» и до «навязчивого утверждения», что «Советский Союз замешан в террористических действиях по всему миру».

Выгоды подобной идеологии в том, что она не требует никакой корректности в информационной работе.

Гипотеза о болгарском или кубинском «следе» может приводиться по поводу любого события; журналисту нет необходимости уточнять, какими источниками информации он пользуется. Он может быть уверен, что след Джонатан, ведущий из страны в страну, из газеты в газету, будет превращать лишенный основания слух в реальную гипотезу, а гипотезу — в надежный источник информации. Впоследствии источники информации, умноженные и скомпилированные, могут быть использованы в качестве настоящего досье, из которого можно многое почерпнуть. Дезинформация достигла своей цели.

В соответствии с директивой консилиума Джонатан журналисты согласились забыть, что Агджа — неглупый и решительный неофашистский преступник, поскольку гипотеза о «болгарском следе» требует, чтобы убийца был замаскирован, превращен в «неясную» личность без определенной политической принадлежности, поддающуюся любым манипуляциям.

Налицо опасность того, что судебный аппарат подчиняется какой-то остающейся в тени группе, действующей в соответствии с требованиями идеологической войны, которую ведут крайне правые силы.

Консилиум Джонатан — это гейзер, забивший в 1979 году, но подземные воды, которые породили это явление современной американской истории, начали накапливаться значительно раньше.

Концентрация экономической и политической власти в руках крайне малочисленного меньшинства, как в «свободном мире» в целом, так и в США в частности, является постоянной тенденцией нашего общества. Тот факт, что в данное влиятельное меньшинство входят, например в Соединенных Штатах, круги организованной преступности (мафия) и высокопоставленные представители тайных служб (ЦРУ и ФБР), похоже, уже никого не удивляет, особенно после уотергейтского скандала. Во время правления Никсона впервые пересеклись пути исполнительной власти, ЦРУ и мафии. При Рональде Рейгане вновь пересекаются пути власти, мафии, ЦРУ и крайне правых сил, которые составляют основную часть ограниченного меньшинства, стоящего у кормила власти в США и в свободном мире.

Консилиум Джонатан — естественное детище окружения, подготовившего в 1966 году избрание Рейгана губернатором Калифорнии.

Эта группа консерваторов пользуется поддержкой института Гувера, организации, финансируемой крайне правыми силами в деловых кругах. Она опирается и на Центр стратегических и международных исследований при Джорджтаунском университете (ЦСМИИ) и Фонд Херитиджа в Вашингтоне, которые считаются центрами возрождения идей ультраправых.

Студенты Джорджтаунского университета так и остаются в неведении относительно того, чем, в сущности, занимается их университетский центр. Он располагает значительным бюджетом, большую часть которого обеспечивают деловые круги. ЦСМИИ пользуется щедростью ЦРУ, в число его «почетных исследователей» входят Рональд Рейган и Александр Солженицын.

Люди сенатора Барри Голдуотера (председатель сенатской подкомиссии по делам разведывательных органов) и Рейгана знают, что университетские ученые, журналисты и судебные чиновники испытывают неудобство, когда дело касается непосредственного вознаграждения за услуги, оказанные ЦРУ. Марка университета в Джорджтауне предоставляет им свободу и придает личину «исследователей» тем, кто обладает достаточной властью и богатством, чтобы поддерживать переустройство в интересах американских правых сил.

Люди ЦРУ совместно с ЦСМИИ и фондами Херитидж и Гувера занимают ключевые позиции в Белом доме. Так, в Совете национальной безопасности оказались Уильям Кейси, директор ЦРУ, Ричард Аллен, Гувер и Честер Крокер из ЦСМИИ.

Мрачную роль окружения ультраправых можно проследить и в связях Рейгана с виднейшими представителями мафии — сенатором Полом Локсолтом и Фрэнком Синатрой. Чтобы успокоить опасения своего друга Ф. Синатры, преследуемого во многих штатах, Рейган делает министром юстиции одного из тех, кто дал толчок его политической карьере, — адвоката Уильяма Френча Смита, близкого к синатровскому клану.

Среди имен «ученых» Джорджтауна и активных участников в консилиуме Джонатан мы встречаем одних и тех же людей — Рея Клайна, Роберта Мосса, Пола Джонсона, Джорджа Буша, Генри Киссинджера, Брайена Крозьера и Нормана Под горец (шеф журнала «Комментарии, финансируемого ЦСМИИ), а также Клэр Стерлинг.

Итак, идеологическая стратегия консилиума Джонатан не спонтанное явление, она старательно продумана. И отнюдь не случайно, что для осуществления замыслов Джонатана и для раскрытия «болгарского следа» была выбрана Италия — страна, в которой ЦСМИИ имеет опыт, накопленный со времен выборов 1976 года.

ЦСМИИ удалось взять под свою эгиду конференцию по проблемам коммунистической угрозы в Италии, состоявшуюся за три месяца до выборов 1976 года. На трибуне можно было увидеть Уильяма Колби, Рея Клайна, Джона Конелли, Клэр Люс и Клэр Стерлинг. Колби и Клайн сделали свою карьеру в ЦРУ. Конелли в то время был членом бюро советников президента по вопросам разведки. Клэр Люс была послом США в Италии в то же самое время, когда Колби был резидентом ЦРУ в Риме.

Клэр Стерлинг, «независимая журналистка», долгое время была корреспондентом журнала «Рипортер» в Италии, основного рупора республиканцев еще со времен «холодной войны».

Все высказавшиеся с трибуны были единодушны в том, что американцам необходимо предпринять что-то, что помешало бы победе коммунистов в Италии. Неоднократно приводился в качестве «успешного прецедента» пример с Чили. Они оценивали Итальянскую компартию не в местном политическом контексте, а как угрозу «национальной безопасности» США и НАТО в целом.

Конференция ЦСМИИ по итальянскому вопросу выдвинула следующее предложение: 22 миллиона американцев итальянского происхождения и 50 миллионов американских католиков должны включиться в почтовую кампанию с целью повлиять на выборы в Италии. Спустя всего лишь несколько дней после этого решения большинство американских газет публикуют воззвание к американцам, чтобы они написали «своим родным и друзьям в Италии и призвали их 20 и 21 июня голосовать за сохранение свобод».

Эти воззвания издавались под патронажем Союза граждан за свободу в Средиземноморье. Он представлял собой комитет политических действий, организованный участниками конференции ЦСМИИ, в том числе и Джоном Конелли. Эта группа стремилась «противостоять коммунистам в пропагандистской войне». Исполнительный директор комитета Билл Джил предупреждал журналистов, что нельзя доверять никаким известиям из Италии: «Не слушайте, что говорят сотрудники итальянских информационных средств. Печать буквально наводнена коммунистами». Он предложил сделать доверенным лицом на итальянской политической сцене Клэр Стерлинг и ее «приятеля» Рея Клайна. Так, в один прекрасный день после конференции ЦСМИИ журнал «Нью рипаблик» публикует большую статью «Русские наставники Италии», принадлежащую перу Клэр Стерлинг и сотрудника ЦСМИИ Майкла Ледина, в которой объясняется, что ИКП тайно получает средства через комплекс экспортно-импортных предприятий, контролируемых партией.

Незадолго до выборов статья «Русские наставники Италии» была перепечатана в римской газете «Дейли Америкэн» и в журнале «Боргезе», а затем и в других итальянских изданиях. Журналисты итальянской столицы, хотели они того или нет, получили от американского посольства по почте бесплатный экземпляр отпечатанной отдельным выпуском статьи Стерлинг и Ледина…

Консилиум Джонатан 1979 года продолжил практику ориентирования журналистов, которые, по выражению Рея Клайна, хотели установить двусторонние контакты, выгодные для обеих сторон и особенно для карьеры тех из них, кто решительно включился в борьбу на стороне крайне правых сил».

Израильский Институт Джонатан в Иерусалиме не случайно ассоциируется у французского адвоката К. Рулета с политическим курсом США, который получил в последнее время очень точное определение — «государственный терроризм». Терроризм возведен ныне в ранг государственной политики Израиля, и вина за это лежит на идеологии сионизма — ведь ее типичным проявлением является, к примеру, деятельность такого триумвирата военных преступников, как Бегин, Шамир и Шарон. Идеологи и практики государственного терроризма США опираются в своем оголтелом антисоветизме, антисоциализме и антикоммунизме на единомышленников в Израиле и на международные сионистские круги. Последние (типа К. Стерлинг и К°) действуют особо нагло и беспардонно. Они более чем кто-либо уверовали в безнаказанность осуществляемых ими провокаций. Ведь не секрет, что критиковать на Западе таких, как Мосс, Ледин, Стерлинг и т. п., сложнее, чем немаскирующихся неофашистов и террористов. Объективное исследование политического сионизма или критика такой организации, как израильская разведслужба «Моссад», могут вызвать в условиях современного Запада обвинения в «нацизме», «антисемитизме» и привести ко всякого рода преследованиям, вплоть до судебных. И адвокату Рулету это хорошо известно. Его соотечественник Р. Гароди, которого трудно сейчас заподозрить в приверженности прогрессивному мировоззрению, пишет во введении к своей книге «Дело об Израиле: политический сионизм» (Париж, 1983): «Во Франции можно критиковать католичество или марксизм, превозносить атеизм или национализм, осуждать режимы СССР, США и ЮАР, отстаивать анархизм или монархию, опасаясь лишь спровоцировать обычную полемику. Но если коснуться проблем сионизма, то в этом случае литературное дело может стать подсудным».

Книга К. Рулета входит в немалое число уже опубликованных на Западе разоблачений империалистических интриг вокруг «дела Антонова». Работы честных исследователей, естественно, не имеют в капиталистическом обществе шумной рекламы, баснословных гонораров, бешеных тиражей и одновременного перевода на множество языков. Но это хорошие, нужные книги, написанные мужественными людьми.

В еженедельном приложении западногерманской газеты «Унзере цайт» (3.8.1983), органе Германской коммунистической партии, был опубликован большой отрывок из книги Губерта Рейхеля «Русские идут — вовремя», озаглавленный «Покушение КГБ на папу — как болгарский след пришел из штаб-квартиры ЦРУ». Автор книги восстанавливает ход событий после выстрелов, прозвучавших 13 мая 1981 года на площади Св. Петра. Он подробно останавливается на двух акциях правительства США, на первый взгляд не имеющих ничего общего с Агджой: во-первых, на речи президента Рейгана, которую он произнес в парламенте Великобритании через три недели после покушения на папу и в которой он оповестил о «начале нового антикоммунистического крестового похода во имя свободы», и, во-вторых, на учреждении в Вашингтоне специальной программы «Демократия», на осуществление которой Рейган выделил на первое время 85 миллионов долларов. «Этот фонд призван повлиять на общественное мнение в Западной Европе и других районах мира с целью оказания поддержки политике Рейгана», — констатирует автор. После всестороннего анализа обстоятельств рождения и краха тезиса о мнимом вмешательстве болгарских и советских секретных служб, якобы стоящих за спиной Сергея Антонова, Рейхель приходит к недвусмысленному заключению, что мировая общественность имеет дело с новой попыткой фальсификации, следы которой ведут в Вашингтон. В заключение своей книги Рейхель указывает на то, что «в деле Антонова речь идет не о чем ином, как о диверсионной акции крупного масштаба. И в газетах капиталистических стран она была названа в последние месяцы как фальсификация ЦРУ, тщательно сфабрикованная с целью развязывания в западных странах антикоммунистической истерии и дискредитации Болгарии и других социалистических стран».

Французская газета «Монд» и особенно ее ежемесячное издание «Монд дипломатик» входят в число наиболее солидных буржуазных политических изданий. В статье Базиля Карлинского «Терроризм и политическая фантастика. Кто же на самом деле хотел убить папу?» газета «Монд дипломатик» (октябрь, 1983) сумела прояснить своим читателям кое-какие вопросы:

«Покушение на папу 13 мая 1981 года неминуемо должно было превратиться в объект конфликта между Востоком и Западом. За четыре месяца до этого американский государственный секретарь Александр Хейг объявил, что новое правительство США считает своей первостепенной задачей борьбу с «вдохновляемым Москвой международным терроризмом Ссылаясь на убедительные доказательства, Кремль иногда отвечал контробвинениями. Полемика достигла своей высшей точки, и именно в этот момент было совершено покушение на папу.

Осуждая Агджу, итальянское правосудие пришло к выводу, что его единственными мотивами был фанатизм (это явствовало из угроз, адресованных папе еще в 1979 году) и болезненная мания величия психически неуравновешенного человека, каковым он слыл и в Турции.

Идея насчет того, что Агджа был советским агентом, а покушение на папу — заговором КГБ, всплыла на белый свет через три месяца после судебного процесса. Автором этой идеи был Пол Хенци — бывший американский дипломат, специалист по вопросам Ближнего Востока, который с 1977 по 1980 год неоднократно работал в Анкаре и был членом Совета национальной безопасности при президенте Картере. Пол Хенци развивает эту идею в статье под заголовком «Продолжительные усилия по дестабилизации Турции», опубликованной в журнале «Уолл стрит джорнел» (7.10.1981). По мнению Хенци, Советский Союз в отличие от бытующего мнения в попытках по дестабилизации Турции прибегает к услугам не только левого, но и правого терроризма. И Агджа, по его мысли, является типичным террористом, используемым Москвой. Не мудрствуя лукаво, он бездоказательно обвиняет Москву в организации покушения.

Эти идеи были развиты далее Клэр Стерлинг — в книге «Сеть террора», задуманной как иллюстрация глобальных обвинений, выдвинутых Александром Хейгом против СССР. В сентябре 1982 года в журнале «Ридерс дайджест» она поместила статью «Человек, хотевший убить папу», где пытается доказать, что турецкий убийца еще в юношеские годы обучался советскими секретными службами. Ее поддержали Марвин Калб и Билл Маклафлин в подготовленной для телекомпании Эн-би-си передаче «Человек, стрелявший в папу». Хенци и Стерлинг были консультантами авторов этой передачи.

Несмотря на то что оба текста — статьи Стерлинг и передачи — были согласованы и их авторы руководствовались одними и теми же предпосылками, в них указывается различное время вербовки Агджи советскими агентами: по мнению Стерлинг, это произошло в 1976 году, а по мнению авторов передачи — в 1980-м. Это говорит о том. насколько близки эти тексты к политической фантастике и как далеки они от попытки провести серьезное расследование. Главная часть обоих текстов основывается на признаниях, истинность которых невозможно проверить, поскольку авторы получили их у представителей различных секретных служб. Но главный их недостаток состоит в контрасте между профессионализмом, с которым советские службы, по утверждению авторов, обеспечили своему будущему агенту безупречную маску воинствующего неонациста, и непростительным дилетантством, проявленным Агджой летом 1980 года при подготовке убийства папы.

Стреляя на площади Св. Петра, убийца тоже проявляет дилетантство. Во время ареста у него нашли фальшивый паспорт, что позволяло немедленно проследить все его действия в течение последних десяти месяцев и без труда установить его отправной пункт — Болгарию. Совершив преступление, он без сопротивления позволил разоружить себя и арестовать. Предполагаемые соучастники убегают, не обеспечив ему отход, не скрыв следы преступления, не ликвидировав убийцу. Напрашивается вопрос: а были ли у Агджи сообщники?

Через два месяца после публикации этих двух низкопробных полицейских романов их сюжетная линия была продолжена, подкрепляемая единственно признаниями Агджи, который выдвигает обвинения против троих болгар, и одного из них — служащего римского бюро болгарской авиакомпании Сергея Антонова — арестовывают.

После этого ареста происходит утечка информации из судебных и полицейских источников в Риме, и признаниям Агджи (ноябрь-декабрь 1982 г.) начинает придаваться значение. Перед покушением он провел несколько дней в компании если не троих, то по крайней мере двоих болгар. Посещал их квартиры и вместе с ними ознакомился с местом, где должно было совершиться преступление. В день покушения болгарские сообщники сопровождали его до площади Св. Петра, где они намеревались прикрыть его отход и затем спрятать в безопасном месте. Сообщалось, что Агджа мог описать их внешний вид, назвать их подпольные клички, описать обстановку их квартир, указать на карте Рима, где они находятся, и дать их телефонные номера.

Эта серия улик действительно была внушительной, но трудносовместимой с представлениями о заговоре, организованном КГБ. Эти улики скорее всего говорили о школьной конспирации, о гимназистах, которые посещают друг друга и оставляют следы на каждом шагу.

Таким образом, достоверность всех этих улик, как и доверие к самому Агдже, были подорваны, причем в момент, когда «болгарская лихорадка», вызванная утверждениями раскаявшегося заключенного, достигла своей кульминационной точки. 20 декабря итальянская палата представителей включила этот вопрос в свою повестку дня. Дипломатические отношения между Римом и Софией были прерваны. Во время дебатов в парламенте министр обороны Италии Лелио Лагорио высказал свое восхищение работой итальянских разведывательных служб. И признался, что, нарушив судебные процедуры, тайные агенты посетили Агджу в тюрьме Асколи Пичено, где он должен был содержаться в полной изоляции. И именно они сумели убедить заключенного сделать признание, пообещав ему облегчить приговор, если он раскается. Однако после этого нарушения судебной процедуры все заявления Агджи могут быть поставлены под сомнение на том основании, что они были подсказаны или же навязаны агентами итальянских секретных служб».

В добротной для буржуазной журналистики статье «Монд дипломатии» Б. Карлинский пытался воздать должное «автору идеи», тому, кто эту кашу заварил, — Полу Хенци, многолетнему ветерану ЦРУ в генеральском чине, бывшему резиденту ЦРУ в Турции, в настоящее время консультанту американской корпорации РЭНД, использующей специалистов ЦРУ для исследований особого рода. Расследование, проведенное корреспондентом «Литературной газеты» Ионой Андроновым и опубликованное в пяти номерах «ЛГ» летом и осенью 1983 года, точно определило вклад Хенци в данную провокацию века:

— с ведома ЦРУ и при содействии его агентов Пола Хенци, Рузи Назера и Энвера Алтайли совершил Агджа покушение на Иоанна Павла II;

— по поручению Белого дома П. Хенци с лета 1981 года дирижирует антисоветской клеветой в западной прессе по поводу римского покушения.

«Болгарское соучастие» в этом преступлении — большая ложь, и ЦРУ является ее первоисточником. Подтверждение этому можно найти и в американской, и в западноевропейской, и в турецкой печати. ЦРУ обязало «Ридерс дайджест» и Эн-би-си заняться распространением вымышленных «фактов и доказательств», которые само им предоставило через своих сотрудников. «Один из них, Пол Хенци, был послан в Турцию сразу после покушения в Риме для того, чтобы установить наличие связи между Агджой и Болгарией, — писала газета «Нью-Йорк таймс» (26.1.1983). — Хенци продолжал затем наезжать в Турцию, и именно его исследования стали основой публикации в «Ридерс дайджест» и первого телефильма Эн-би-си. Сведения, собранные Хенци, были также переданы газете «Нью-Йорк таймс», журналу «Ньюсуик», а также 3. Бжезинскому и Г. Киссинджеру. Последние использовали их для того, чтобы поддержать версию болгарского следа, ведущего к Москве».

В конце 1983 года на книжном рынке США, Канады и Великобритании одновременно появилась книга П. Хенци «Заговор об убийстве папы». Ее издатели претендуют на то, что «Пол Хенци объективно анализирует доказательства террористической активности на основе русских, турецких, итальянских и болгарских источников, которые не оставляют сомнений в том, что Советский Союз беспощадно использует террор для достижения своих целей…». Какие же «доказательства» приводит Хенци? Как он сам указывает, особенно полезными для него оказались данные радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа», его участие в конференциях американских и других западных пропагандистских центров и институтов, а также содействие, которое ему оказали более дюжины лиц по обе стороны Атлантики и особенно 3. Бжезинский.

Сознавая слабую авторитетность такого рода «достоверных источников», которые он сам же и питал «сведениями», Хенци решил подстраховаться и заявил в конце своей книги, мол, он, признает, что, несмотря на различные «солидные фактические доказательства, необходимы и другие источники, чтобы оформился финал этой истории», потому что Али Агджа, «вероятно, сможет сказать нам сравнительно немного о широких рамках заговора…». Он указывает, что этими «другими источниками» «могли бы быть, например, «перебежчики из Болгарии и СССР». Так что, мол, продолжение следует. А тем временем американские издатели книги Хенци решили обрадовать читателей и поместили на задней стороне обложки ссылку на сообщение газеты «Уолл-стрит джорнел» (23.11.1983) о предстоящем выходе другого опуса на аналогичную тему — «Время убийц» Клэр Стерлинг. Эта мало кому известная журналистка прославилась своими сплетнями о «происках Москвы и Софии», и очень жаль, что ее редко вызывают в суд (пока было лишь два процесса) по обвинению в злостной клевете. Что касается Пола Хенци, то с ним дело серьезнее: турецкая контрразведка ранее уже интересовалась причастностью Хенци к гибели журналиста Абди Ипекчи, стамбульские власти возобновили недавно расследование этого преступления, и, как знать, не угодить бы Полу Хенци на скамью подсудимых.

Ставка ЦРУ в описываемой кампании антисоветизма была высокой, и соответственно был велик калибр деятелей, привлекавшихся к участию в пропагандистской истерии. 3. Бжезинский, бывший советник президента США по национальной безопасности, несколько раз повторил осенью 1982 года свое заявление: любое, мол, доказательство связи Болгарии с попыткой убийства папы римского «весьма серьезно отразилось бы на возможности проведения встречи между президентом Рейганом и советским руководителем Юрием Андроповым». 24 марта 1983 года, вновь выступая по американскому телевидению, Бжезинский с присущей ему категоричностью заявил: «Если появится

больше доказательств того, что Болгария связана с покушением на папу, эту страну необходимо полностью изолировать… Невозможно поддерживать нормальные дипломатические отношения с Болгарией». А незадолго до этого тот же Бжезинский заявлял, что «до сих пор нет доказательств вины Антонова и болгарских служб в подготовке покушения на папу, но он тем не менее верит, что они виновны».

Пытаясь вновь вдохнуть жизнь в хиреющую кампанию Белого дома по «борьбе с международным терроризмом», ЦРУ и союзные спецслужбы преследуют несколько целей.

Во-первых, за счет раздувания страхов вокруг «управляемого коммунистами» и «экспортируемого» в страны Западной Европы «международного терроризма» прикрыть терроризм подлинный, осуществляемый самими Соединенными Штатами и их клиентами вроде Израиля и Сальвадора против национально-освободительных движений и целых народов.

Во-вторых, новая клеветническая кампания представляет собой крупномасштабную провокацию против Народной Республики Болгарии, преследует цель бросить тень на миролюбивую политику социалистических стран, включая Советский Союз, и оправдать тем самым вовлечение Италии, других стран Западной Европы в пентагоновские планы «довооружения», нацеленные на подготовку ядерной войны.

В-третьих, итальянские власти не без подсказки спецслужб США, если не в прямом контакте с ними, используют измышления об «импортированном терроризме» для своих внутриполитических целей.

Поиски «внешнего врага», ссылки на «коммунистическую угрозу» — не новость в политической жизни Италии, где все еще весьма влиятельны силы реакции, и в том числе неофашизма. На волне раздуваемой сейчас истерии они хотели бы отбросить левые силы в политическое небытие. В Италии только в 1968–1980 годах было совершено свыше 12 тысяч террористических актов, убито более 400 человек. Куда же ведут следы действующих в этой стране правых и ультралевацких террористических групп? Ответ на этот вопрос хорошо известен. Подтверждение ему можно найти, например, на страницах итальянского еженедельника «Джорнивие нуове». Он свидетельствует: на Апеннинах орудуют около 5 тысяч агентов шпионского ведомства США, а число тайных осведомителей превышает 10 тысяч. Ответ можно найти и на страницах другого итальянского журнала, «Панорама», который пишет: «ЦРУ является единственной разведывательной службой, вмешательство которой в итальянскую политику доказано американским конгрессом, а ее насильственные и кровавые акции с целью изменения внутриполитической обстановки широко продемонстрированы в других странах, от Греции до Чили».

Что касается последней цитаты, то с одним из ее определений можно не согласиться, сославшись на авторитетное мнение профессора Н. Н. Яковлева. Он пишет в своей интересной, неоднократно переизданной на многих языках книге «ЦРУ против СССР», что задача этой организации заключается не только и не столько в разведке, сколько в «ведении психологической войны; на нее и идет условно 90 процентов ресурсов исполинского ведомства».

А вот и другое свидетельство — из книги американца Ральфа Макгихи «Мои 25 лет в ЦРУ» (Нью-Йорк, 1983): «ЦРУ не является и никогда не было чисто разведывательным ведомством. Оно фактически представляет собой инструмент президента для осуществления подрывных террористических операций за рубежом». Добавим — даже, и очень часто, в странах-союзниках, а не только в остальных частях мира. Труд бывшего кадрового сотрудника Макгихи прошел предварительную цензуру в ЦРУ и был сокращен в… 397 местах. В частности, в этой книге не сказано, что ЦРУ использует сегодня за пределами границ США до 200 тысяч оплачиваемых агентов и переживает с приходом Рейгана в Белый дом подлинный бум, являясь самым быстрорастущим учреждением федерального правительства. Не говорится, конечно, и о подробностях того, как планирует и направляет сегодня международный терроризм администрация США. Вслух она твердит о своих стараниях в борьбе против эпидемии взрывов и убийств на улицах зарубежных городов, показывая пальцем на виновников и вдохновителей насилия, но почему-то постоянно ошибается адресом.

Обыкновенных людей на Западе, и прежде всего в США, пытаются убедить в том, что терроризм не является одним из пороков капиталистического общества, что он якобы привнесен извне. Вся «команда» президента Рейгана за все годы ее пребывания у власти доказывает, что Советский Союз, другие социалистические страны якобы виновны в разгуле террора, который охватил почти все капиталистические страны. И это несмотря на то, что судьба сыграла лично с Рональдом Рейганом злую шутку, но ничему не научила его. Выстрелы в грудь, которые он получил в конце марта 1981 года перед вашингтонским отелем «Хилтон» от 25-летнего Дж. Хинкли, не заставили президента задуматься. Следствие показало, что Хинкли — продукт американского общества, вопиющего социального неравенства и необузданного расизма, член крупнейшей в США неофашистской группировки «Американское национал-социалистическое движение».

Как ни старалась пропагандистская машина империализма, она не смогла доказать каких-либо связей социализма с международным терроризмом. Таких связей просто не существует, поскольку терроризм чужд социалистическому строю.

Выстрелы на римской площади Св. Петра в Иоанна Павла II, произведенные турецким террористом и фашистом Агджой, были организованы теми, кто подготовил сначала похищение, а затем и освобождение американского генерала Дозиера, то есть ЦРУ, теми, кто возложил на это ведомство основную тяжесть ныне объявленного нового «похода против коммунизма». Мировая прогрессивная пресса упорно разоблачает цели состряпанной антисоциалистической кампании вокруг «дела Антонова» и коварство пропагандистских и разведывательных центров империализма. Комментатор мексиканского телевидения К. Суарес указывала в январе 1983 года, что после безуспешной попытки подорвать социалистический строй в Польше кампания против Болгарии стала новым звеном в антисоциалистической стратегии определенных кругов Запада с целью очернить НРБ в глазах мирового общественного мнения.

В декабре 1982 года Политбюро Французской коммунистической партии опубликовало в газетах и распространило тиражом 5 миллионов экземпляров листовки с обращением «Против дезинформации». Обращаясь к французскому народу, ФКП («Юманите», 21.12.1982) на основе многочисленных приведенных фактов демонстрировала, как телевидение и радио, буржуазные газеты и другие средства массовой информации Франции дезинформируют общественное мнение в отношении положения в социалистических и развивающихся странах и дают тем самым зеленую улицу надуманным обвинениям в адрес французских профсоюзов, коммунистической партии и других левых организаций. Рассчитанное на одну газетную полосу большого формата, это обращение наполовину состояло из коллажа, где были изображены фотокопии наиболее клеветнических шапок буржуазных газет. Большая часть кричащих заголовков касалась темы покушения на папу: «Тень КГБ», «Красный след», «Болгарская сеть» и т. д. Поводом для публикации обращения ФКП послужило сообщение о том, что государственный секретарь США Дж. Шульц обвинил СССР в причастности к делу о покушении на папу. А телевидение и радио Франции, как и большинства других капиталистических стран, даже не удосужились ознакомить своих зрителей и слушателей с опровержением этой фальшивки, сделанным в тот же день госсекретарем США.

Во всем западном маре утренние выпуски теленовостей и газеты от 15 декабря 1982 года вышли с «информацией», переданной агентствами из Вашингтона в 4 часа 07 минут по Гринвичу: «Как утверждает одна американская телестанция, папа Иоанн Павел II сказал государственному секретарю США Джорджу Шульцу, что, по его мнению, советская секретная служба КГБ стояла за попыткой покушения на него в прошлом году. По сообщению «Кейбл ньюс нетуорк» (КНН), получившей, как она утверждает, информацию из Белого дома, Шульц послал телеграмму президенту Рейгану с изложением резюме своей получасовой беседы с главой католической церкви. Высокопоставленный чиновник администрации Рейгана, который, как передает КНН, имеет доступ к докладам секретных служб, заявил этой телестанции, что, кажется, роль болгар в этом деле КГБ установлена…».

Ватикан, 15 декабря, 13 часов 25 минут. Агентства сообщили, что святой престол отказался комментировать информацию американской телестанции КНН.

Мадрид, 15 декабря, 13 часов 29 минут. Ассошиэйт ед пресс передало: «Джордж Шульц расцепил как абсолютно ошибочное сообщение о том, будто папа Иоанн Павел II сказал ему, что советский КГБ стоял за покушением на него 13 мая 1981 года на площади Св. Петра в Риме. «Во всей этой истории нет ни грана правды, — заявил Шульц, когда он летел на самолете из Парижа в Мадрид, подразумевая информацию КНН, и добавил: — Я не могу представить, откуда она взялась. Это совершеннейшая ложь, ее следует опровергнуть… Я не знаю, как это назвать».

Однако дело, как говорится, было сделано. Сотни миллионов читателей, теле- и радиослушателей в США, во Франции, Италии и других странах уже проглотили этот пропагандистский коктейль, состряпанный ЦРУ и итальянскими спецслужбами по рецептам психологической войны против Советского Союза и других социалистических стран. Несмотря на заявление Шульца, а также на то, что официальные представители Болгарии категорически отвергли измышления, большая ложь продолжала обрастать новыми «подробностями». Вот какими заголовками на всю первую полосу снабдила фальшивку выходящая в Париже миллионным тиражом вечерняя газета «Франссуар»: «Папа обвиняет КГБ. Покушение на него было задумано русскими, организовано болгарами и осуществлено турком. Согласно американцам Иоанн Павел II подтвердил это специальному посланнику Рейгана». Газета вышла вечером 15 декабря, спустя много часов после полученного по редакционным телетайпам опровержения Дж. Шульца.

7 февраля 1983 года подобный, ставший уже стандартным, прием дезинформации был повторен. Как и в первый раз, провокационное сообщение поступило из Вашингтона. В 2 часа 14 минут по среднеевропейскому времени телетайпы западных мировых информационных агентств выдали следующее сообщение: «Личное послание президента Рейгана, переданное вице-президентом Джорджем Бушем итальянскому правительству, касается дела о покушении на папу римского… Согласно комментариям американской телевизионной сети Эн-би-си американский президент призывает итальянские власти продолжать расследование до конца». Опровержение этого сообщения поступило из Рима от тех же агентств спустя одиннадцать часов, 7 февраля в 13 часов 02 минуты: «Личное послание президента Рейгана, переданное вице-президентом Бушем главе итальянского правительства, никоим образом не касается покушения на Иоанна Павла II 13 мая 1981 года, — заявил представитель по делам печати кабинета министров в Риме…». Как уже догадался читатель, ночное сообщение из Вашингтона успело попасть в утренние западноевропейские газеты, передавалось неоднократно в эфир, а опровержение из Рима так почти и не было нигде обнародовано в буржуазной прессе. Тамошним журналистам не рекомендовано оспаривать сенсации, тем более антисоветские.

Кто, спрашивается, на Западе, кроме специалистов или тех, кто читает коммунистическую и прогрессивную печать, знает об опровержениях клеветы в адрес социалистических стран? Западные заинтересованные круги неоднократно приписывали Ватикану авторство относительно упорно распространявшихся измышлений о том, что Агджа был орудием КГБ. Утверждалось даже, что Ватикан пришел к такому выводу в ходе собственного расследования… Еще 7 сентября

1981 года в Риме представитель Ватикана решительно опроверг сообщения о возможной причастности «стран восточного блока» к организации покушения на главу католической церкви Иоанна Павла II в мае этого года. Выступая на пресс-конференции, руководитель отдела печати Ватикана заявил, что Ватикан «никогда не делал заявлений и не выдвигал гипотез о том, что какая-либо организация или страна могла подготовить покушение на Иоанна Павла II». Заявление представителя Ватикана последовало после того, как частная английская телекомпания показала передачу, в которой утверждалось, что, по мнению Ватикана, за организацией и исполнением покушения на папу римского стоят якобы «страны восточного блока».

Мало кто из западных телезрителей или читателей слышал и о таком вот сообщении агентства ЮПИ (13.5.1983) из Рима, которое по понятным причинам не стало сенсацией для капиталистической прессы: «Сегодня представитель Ватикана Ромео Панчиролли расценил как «чистейшую ложь» утверждение о том, что якобы три года назад папа Иоанн Павел II направил американского архиепископа Марцинкуса к Леониду Брежневу со специальной миссией. «Марцинкус предупредил СССР, что если русские вторгнутся в Польшу, папа поедет к себе на родину, чтобы возглавить сопротивление». Это утверждение содержится в книге «Папа», которая должна выйти в США. Заявление Панчиролли сделано по поводу предстоящего издания книги».

Как до, так и после разоблачения подлинных целей США в связи с клеветнической антиболгарской кампанией на сцене появлялись нынешние американские официальные лица. Они фактически признавали, что США нуждались не в доказательствах по «делу Антонова», а в постоянном накале антиболгарской и антисоветской кампании в рамках «крестового похода». Цели противников разрядки наиболее открыто проявились в высказываниях бывшего посла США в СССР Малькольма Туна. Со страниц газеты «Вашингтон пост» (19.1.1983) он заявил, что «болгарский след» необходимо использовать «прежде всего для того, чтобы отказаться от дружественных отношений с СССР», что «нужно вообще перестать говорить о встречах на высшем уровне как о методе работы с Советами» и т. д. — всего восемь «заповедей или принципов» того, как американцы и западноевропейцы должны строить будущие отношения с социалистическими странами. Поводом для написания статьи послужило сфабрикованное ЦРУ «дело Антонова»; пространные «теоретизирования» Туна представляют интерес своей прямо-таки возмутительной откровенностью, писала болгарская журналистка Лилия Тодорова в «Литгазете» (13.4.1983).

Заповедь первая: «Показать СССР таким, каков он есть…» СССР должен быть разоблачен, потому что за Агджой в конечном счете стоят «советские происки». Вот, оказывается, зачем было нужно стрелять в папу: чтобы появился повод оклеветать Советский Союз и его политику. Нужно ли напоминать о совершенных за последние десятилетия на различных континентах убийствах крупных политических деятелей — убийствах, за которыми неизменно стояло ЦРУ? В своей работе «Кому выгодно?» Ленин учил: «Нет, в политике не так важно, кто отстаивает непосредственно известные взгляды. Важно то, кому выгодны эти взгляды, эти предложения, эти меры». Так кому было выгодно убийство папы — именно сейчас, когда сотни религиозных деятелей, включая и католиков, миллионы верующих всего мира стали активными борцами за мир и категорически заявили, что будут бороться за спасение земли от атомной смерти? Вот и надо было запугать их, внушить им: «Коммунисты хотят убить папу, а вы следуете за их подстрекательскими лозунгами в защиту мира».

Заповедь вторая представляет собой, пожалуй, известное отступление от общей, категорически негативной и воинственно агрессивной линии, Оказывается, Тун все же допускает «поддержание официальных отношений с Советским Союзом». Однако эта заповедь, в сущности, не имеет значения, поскольку за ней следуют третья, четвертая и т. д.

Заповедь третья: Тун категорически настаивает на «стирании всех следов панибратства» между СССР и США. Но ведь ни советский, ни американский народы не скажут спасибо за то, что вместо идей дружбы, взаимопонимания и сотрудничества будут посеяны вражда и ненависть. Народы отдают себе от‘ чет в том, что сотрудничество — единственно разумный путь для человечества, если оно хочет уцелеть. Они так легко не позволят похоронить идеи Хельсинки.

Заповедь четвертая: «Встреча с Андроповым недопустимо затмила бы блеск высокого поста президента…» По мнению одного из видных политических обозревателей «Нью-Йорк таймс», Дж. Рестона. администрацию Рейгана характеризует отнюдь не блеск, а кризис… Тун предлагает, чтобы в будущем основные вопросы между двумя странами обсуждались на уровне послов. Ну а если представить себе, что новый американский посол в Москве будет рассуждать по кардинальным вопросам эпохи так же, как и Тун? О чем же тогда вести разговор — о «стирании следов панибратства»?

Заповедь пятая: Посол выступает здесь противником международного научного и культурного обмена между США и социалистическими странами, против контактов между людьми различных социальных систем. Он не желает, чтобы сторонники движения за мир участвовали в конференциях и дискуссиях по вопросам разоружения. И все потому, что в ходе этих движений, встреч и контактов выявляется «асимметрия» между устремлениями американской администрации и «непоколебимых борцов и защитников советских позиций». Но нет и не может быть «симметрии» между стремлением миллионов к миру и стремлением нынешней американской администрации к ядерной войне. Нужно отметить еще одну большую «заслугу» правительства Рональда Рейгана: прекращение культурного и научного сотрудничества между СССР и США. В начале 70-х годов, при подготовке окончательного текста документа общеевропейского Совещания по безопасности и сотрудничеству, который должны были подписать 35 стран, буржуазные дипломаты и журналисты неустанно твердили, что социалистические страны боятся культурного сотрудничества, что они будут его бойкотировать и провалят. Но факты показывают, что патент на бойкот по праву принадлежит американцам.

Заповедь шестая: Тут господин Тун советует американским средствам массовой информации воздерживаться от предоставления трибуны советским ученым и журналистам (Арбатову, Жукову и др.). А как же насчет пресловутой «свободы информации»? Этот миф западные пропагандисты распространяют особенно рьяно. Впрочем, миф — он и есть миф. Американские службы и средства массовой информации давно превратились в орудие непрерывного вмешательства во внутренние дела других народов и в первую очередь в дела СССР и других социалистических стран. Не стоит даже задавать вопрос, насколько это соответствует духу Хельсинки. Американский информационно-пропагандистский комплекс находится в «надежных» руках нескольких корпораций и в целом добросовестно выполняет политические и идеологические задачи, которые ставят перед ним правящие круги. Уже много месяцев имена Агджи, Антонова не сходят с газетных страниц и с уст радио- и телекомментаторов. Цель ясна: создать стереотип с отрицательным эмоциональным зарядом. Ведущая роль здесь, бесспорно, принадлежит американским средствам массовой информации. Появилось несметное число статей, выступлений, комментариев и несколько телевизионных фильмов. Таким образом, речь идет о методично организованной профессиональной дезинформации. Шеф Информационного агентства США (ЮСИА) Чарльз Уик накопил огромный опыт в такого рода делах и показал себя специалистом в пропагандистско-идеологической войне против социализма. Уику принадлежат идеи телевизионных шоу-программ, посвященных Польше, Афганистану, а теперь и Антонову. Все это, что называется, влетело в копеечку. А почему бы и нет, коль скоро ведомству Чарльза Уика в 1981 году было отпущено 350 миллионов долларов, а в целом на психологическую войну в том же году было израсходовано более двух миллиардов долларов? Одна из недавних директив Рейгана предписывает создать комитет на уровне министров, коему в обязанность вменяется «планировать пропаганду» внешней политики США. Тот факт, что в комитет вошли госсекретарь Дж. Шульц, министр обороны К. Уайнбергер и директор ЮСИА Ч. Уик и что его будет возглавлять помощник президента по национальной безопасности Кларк, говорит об огромном внимании, которое правительство уделяет этой новой затее.

Заповедь седьмая: Здесь формулировка Туна совсем уж категорична — болгары должны расплатиться за то, что они якобы совершили «по указке Москвы». «Нужно свести к минимуму контакты с болгарами; страны НАТО должны закрыть западные представительства в Софии, кроме одного-двух».

Болгары, мудрствовал господин Тун, не решились бы сами на такой взрывоопасный поступок. Действительно, ни сами, ни чужими руками болгарские коммунисты никогда за всю свою историю не совершали террористических актов. Ровно 50 лет назад, в 1933 году, болгарина по имени Георгий Димитров обвинили в поджоге рейхстага. Это стало поводом для развертывания мощной антикоммунистической кампании как в Германии, так и во всей Европе. Но истина восторжествовала. Восторжествует она, надо надеяться, и теперь. Если бы посол Тун чаще обращался к фундаментальным трудам по всемирной истории, возможно, он был бы более сдержан в своих обвинениях. Проявление слишком сильных чувств, тем более злобы и ненависти к социализму, — не самый лучший советчик в решении и без того сложных в данный момент проблем международных отношений.

Заповедь восьмая: «Следует консультироваться по всем вышеизложенным вопросам с нашими союзниками по НАТО, чтобы обеспечить согласованные союзнические действия и таким образом избежать постыдных и наносящих вред разногласий». Сегодня мы являемся свидетелями того, как по улицам Нью-Йорка и Вашингтона, Лондона и Парижа, Бонна и Амстердама, Рима и Афин текут реки людей, протестующих против политики гонки вооружений. И их не остановят ни выстрелы какого-нибудь нового Агджи, как бы умело и долго его ни прикрывали деятели из ЦРУ, ни новые американские секретные инструкции по тотальной борьбе против трудящихся, ни демагогические «нулевые» и «промежуточные» варианты, ни тем более «заповеди» посла Туна о санкциях и карательных мерах против социализма.

В раздувании тлеющих головешек вокруг «дела Антонова» оказался замешан и другой американский посол — Максвелл Рэбб, представляющий Соединенные Штаты в Риме. Итальянское информационное агентство АНСА (13.7.1983) сообщило, что итальянский журнал «Паче э гуэрра» получил из анонимного источника фотокопию двух документов — двух телеграмм посла Рэбба, направленных из Рима в государственный департамент США в августе и в декабре 1982 года. Согласно АНСА речь в этих документах, полученных по почте в редакции журнала, шла о плане, целью которого являлась дискредитация Болгарии, дискредитация советских руководителей и всего социалистического содружества. Днями позже еженедельник «Паче э гуэрра» опубликовал факсимиле и полный текст обеих телеграмм. «Организация в Италии кампании по привлечению внимания общественности к участию Болгарии в покушении на Иоанна Павла II, — цитировало агентство ЮПИ первую телеграмму, — возможна и многообещающа. Друзья из СИСМИ заверили наших специалистов, что Агджа ныне готов сотрудничать. Помощь США в этом деле была бы весьма уместной. Компрометация Болгарии, самого верного единомышленника СССР, будет шагом вперед к дискредитации советских руководителей и представит Москву как центр международного терроризма. А для того чтобы посеять сомнения насчет пользы диалога, Италии и ее союзникам будет разъяснена политика Кремля по дестабилизации Западной Европы». Судя по телеграмме Рэбба, к моменту ее отправления был уже подготовлен надежный тыл для проведения операции по дезинформации. В документе приводились названия газет, фамилии итальянских политических деятелей и генералов, готовых участвовать в ее осуществлении. В заключение телеграммы предлагалось направить в Италию «для окончательной координации» эксперта по «тайным операциям» ЦРУ генерала в отставке, посла по особым поручениям Вернона Уолтерса. Он действительно побывал в Риме и Ватикане. Весьма примечательна и вторая телеграмма американского посольства, опубликованная журналом «Паче э гуэрра».

Она датирована декабрем 1982 года, то есть составлена уже после ареста Антонова: «Как и ожидалось, наша операция по связи Болгарии с покушением на жизнь папы римского привела к полному успеху. Европейские средства массовой информации с энтузиазмом развили предварительно разработанные тезисы». Успех операции, говорилось в документе, объясняется, в частности, «надежностью и престижем» американских спецслужб. Посольство США в Риме поспешило опровергнуть телеграммы, опубликованные итальянским журналом. Но разве можно было ожидать, что их подлинность будет признана?

Бывший заместитель директора ЦРУ Рей Клайн, ныне руководитель Центра стратегических исследований в Джорджтауне, профессора Ричард Пайпс, Збигнев Бжезинский и Генри Киссинджер — в разное время бывшие во главе или консультировавшие Совет национальной безопасности США, министр обороны США Каспар Уайнбергер и другие в различной форме подстрекали и подстрекают антиболгарскую кампанию, всегда увязывая ее с глобальной антисоветской стратегией США.

Связи с ЦРУ, к примеру, у Генри Киссинджера, многие годы определявшего внешнюю политику США при трех последних американских администрациях, носили прочный, долголетний характер. Киссинджер — и это не секрет — имел непосредственное отношение к американским секретным службам всю свою сознательную жизнь, еще до студенческих лет, будучи сотрудником разведки США в освобожденной послевоенной Германии. Бывший государственный секретарь США Г. Киссинджер не раз выступал с заявлениями по рассматриваемому нами вопросу. Когда 6 апреля 1983 года в интервью Итальянскому радио и телевидению Киссинджера спросили, верит ли он в существование одобренного Советским Союзом болгарского заговора с целью убийства папы, он ответил, что, по его мнению, такой заговор существовал. «Мне неизвестно более того, что пишут газеты. Я склонен верить, что существующие обстоятельства указывают на такую возможность. По-моему, существовал болгарский заговор, который был одобрен Советским Союзом, но я повторяю, что мне известно только то, что печатается в газетах», — сказал Киссинджер в интервью для итальянского телевизионного шоу. Журналисты знали, кого и о чем спрашивать. В трудный час для авторов антиболгарской фальшивки, в начале января 1983 года, раздался голос Генри Киссинджера перед микрофонами американской телевизионной станции «Кейбл ньюс нетуорк»: «Достаточно доказательств, чтобы заключить, что в покушение вовлечены болгары, а следовательно, и Советы». Доказательств, разумеется, нет. Есть лишь фальшивки Агджи, сфабрикованные по сценарию ЦРУ. То, что сценарий этот готовился еще до покушения на папу, Киссинджер не признал. Но сказал о другом интересном факте. Оказывается, через полтора месяца после выстрелов на площади Св. Петра он встретился с Ричардом Хелмсом, с которым сохраняет тесную дружбу со времен, когда тот возглавлял ЦРУ. В ходе беседы они заключили, по словам бывшего госсекретаря США, что «покушение носит характер операции КГБ». Речь шла, как это ясно, об установке на проведение нынешней антиболгарской и антисоветской кампании. Тем самым Киссинджер имел прямое отношение к организации провокации с использованием турецкого фашиста. «Возможно, мы никогда не узнаем больше о вовлеченности СССР в эту операцию, — добавил он. — Однако США должны не бояться говорить то, что они думают об этом покушении». По логике Киссинджера, если фактов «вовлеченности» нет, то их надо выдумать. США в любом случае должны вести антисоветскую кампанию.

В чем, однако, причины причастности Киссинджера к преднамеренной провокации? Его сотрудничество с ЦРУ затрагивает самые мрачные страницы деятельности разведывательного управления США, включая политические убийства. Один из ведущих работников ЦРУ, Маркетти, рассказывав, что намеки о желательности устранения того или иного государственного или политического деятеля исходили, как правило, из Белого дома. Не оттого ли Киссинджеру так важно, чтобы у итальянцев сейчас запечатлелся «болгарский след», над которым потрудились они с Хелмсом, чтобы вытеснить «американские следы» убийств, организованных ЦРУ с благословения хозяев Белого дома и самого Киссинджера на итальянской земле и в других странах? Киссинджер стfл роковой фигурой для многих государственных деятелей. Его отрицательное мнение было равносильно смертному приговору. Так, окончательное решение об устранении испанского премьер-министра Карреро Бланко (операция «Людоед») в декабре 1973 года было принято после того, как Киссинджер совершил поездку в Мадрид и встретился с Карреро Бланко. Испанский премьер оказался несговорчивым и был ликвидирован.

Киссинджер не скрывал своей враждебности и к Альдо Моро, руководителю христианско-демократической партии Италии. Члены семьи покойного прямо заявили, что Киссинджер виновен в смерти Моро.

В списке жертв, связанных с именем Генри Киссинджера, есть еще одна. Это президент Чили Альенде. В своих мемуарах Киссинджер тщится доказать, что не имел отношения к этому преступлению ЦРУ. Но правду об участии Киссинджера в заговоре против Чили рассказал американский автор Сеймур Херш в книге «Цена власти: Киссинджер, Никсон и Чили». Он описывает, как вместе с одним из руководителей ЦРУ, Карамессинесом, и А. Хейгом Киссинджер обсуждал в Белом доме возможность военного переворота в Чили. Он рекомендовал ЦРУ «и впредь нажимать на все слабые места Альенде». А затем был разработан план физического устранения президента, как «этого хотел Генри».

Каждое свое убийство ЦРУ сопровождало дезинформационными мероприятиями. Так, убийство Карреро Бланко было отнесено на счет баскских экстремистов, Моро — «красных бригад», тогда как участие ЦРУ тщательно камуфлировалось. И теперь на «серого волка» Агджу пытались надеть «красную шапочку». А когда маскировка стала рушиться, на горизонте появились знакомые уши Генри Киссинджера. Не потому ли поспешили сочинить «болгарскую версию», что Киссинджер и его друзья из ЦРУ опасаются, как бы правда о том, кто на самом деле заказал Агдже покушение на главу католической церкви, не вышла наружу? — писали авторы книги «Диверсия неокрестоносцев», изданной агентствами БТА и София-пресс в 1983 году.

Степень заинтересованности правящей верхушки Соединенных Штатов в дальнейшем развертывании провокаций против Софии и Москвы в связи с ватиканским покушением доказывают высказывания президента Рональда Рейгана. «США сделают все от них зависящее, чтобы вывести на чистую воду коммунистический заговор с целью убийства папы Иоанна Павла II», — заявил Рейган на состоявшейся в конце 1982 года в Вашингтоне «конференции по вопросам консервативных политических действий». «Непримиримость внешнеполитического курса США» в отношении стран социалистического содружества президент увязал «с трагическим событием, потрясшим мир». «Покушение на его святейшество папу Иоанна Павла II, — сказал Рейган, — является актом неописуемой злобы и посягательства на человека и бога, актом международного насилия, который нужно расследовать самым тщательным образом. Используя предоставленную мне возможность, хочу приветствовать смелость и решительность правительства Италии, которое поставило этот вопрос перед всем миром».

Патетика Рейгана не могла спасти проваленную акцию ЦРУ. Более того — для верхушки американского диверсионно-пропагандистского комплекса США стечение обстоятельств было крайне неблагоприятным.

Обвинение против Антонова зашло в тупик. Еще один-два ложных шага — и «болгарский след» мог легко превратиться в американский.

«Рейган в бешенстве: ЦРУ не расследует «красный след», — гласил огромный заголовок на первой полосе газеты «Джорнале д’Италиа» (14.2.1983). — Президент гневается на ЦРУ из-за провала следствия по делу о покушении на папу и потому приказал главе секретной службы идти в расследовании «красного следа» до конца. Президент пришел в ярость от докладов, из которых стало видно, что европейские секции ЦРУ не занимаются этим случаем». Панику в Белом доме хорошо отразил небольшой комментарий газеты «Нью-Йорк пост» (1.3.1983):

«После обрушившейся на него критики ЦРУ дало согласие поднять на «высокий» уровень расследование советской и болгарской связи в заговоре с целью убийства папы Иоанна Павла II.

Сообщается, что директор ЦРУ Уильям Кейси, которого президент Рейган отругал за то, что его управление ловит ворон, и которого сенатор Альфонсо д’Амато обвинил в том, что расследование положено под сукно, приказал семи агентам оказать помощь итальянским властям.

Кейси уведомил д’Амато о новой инициативе во время строго секретной встречи, состоявшейся на прошлой неделе в его кабинете.

Накануне встречи оба сотрудника ЦРУ обменялись серией острых реплик. Но теперь, после встречи, д’Амато выразил свое «удовлетворение» тем, что ЦРУ наконец-то приступило к действиям.

Однако ЦРУ, от имени которого частным путем однажды уже было сказано, что Агджа действовал в одиночку, теперь придется пройти долгий путь, прежде чем оно догонит итальянцев».

В Вашингтоне были недовольны ЦРУ. Один за другим на белый свет выходили факты, опровергающие клевету о «болгарском участии» и в то же время заставляющие трезво мыслящих людей на Западе присматриваться к специальным службам и диверсионным центрам НАТО, давно известным своими грязными махинациями. Вашингтону, да и некоторым его союзникам все более очевидна опасность разоблачения настоящих организаторов покушения на папу, а также кампании клеветы на Болгарию, Советский Союз и все социалистическое содружество.

Риск того, что механизм антиболгарской провокации будет раскрыт, очевидно, стал чрезвычайно велик, если комиссия по делам разведки при сенате США собралась на специальное заседание. Члены этой комиссии, политики с прочной репутацией антикоммунистов, в острой форме выразили свое недовольство тем, что ЦРУ недостаточно старается в расследовании «болгарской связи» в покушении на папу.

Новый толчок антиболгарской и антисоветской кампании были призваны дать и заявления госсекретаря США Джорджа Шульца перед так называемым национальным консервативным комитетом политических действий о том, что правительство США не может иметь «плодотворных отношений» с Болгарией до тех пор, пока она поддерживает терроризм. Шульц даже не удосужился хоть как-то обосновать свои обвинения. Да и какие у него могли быть доказательства, если ему-то наверняка очень хорошо было известно, что не Болгария стоит за покушением.

Слова госсекретаря были восприняты на Западе как первое официальное мнение США относительно заговора против главы римско-католической церкви. Вопрос в том, сознавал ли руководитель американской дипломатии ответственность за свое заявление, которое, по сути, представляло собой не что иное, как новое издание клеветы против Болгарии и новую попытку помешать вывести на чистую воду настоящих организаторов покушения. И в этом случае рейгановская администрация оставалась верна себе: любыми способами ухудшать отношения между Востоком и Западом, во что бы то ни стало отравлять международную атмосферу, лишь бы достигнуть целей своей политики конфронтации и военного превосходства.

По сообщению газеты «Нью-Йорк таймс» (28.2.1983), ЦРУ дало распоряжение «поднять на более высокий уровень расследование советской и болгарской связи в заговоре с целью убийства папы Иоанна Павла И». Директор ЦРУ Уильям Кейси, получивший от президента Рейгана выговор за то, что «его управление ловит ворон», приказал семи агентам оказать помощь итальянским судебным властям.

18 февраля ЦРУ информировало сенатскую комиссию по вопросам безопасности о ходе следствия по доказательству «болгарского следа» в покушении на папу. Состоялась и встреча с участием руководителя отдела разведки ЦРУ Роберта Гейтса, руководителя отдела тайных операций ЦРУ Джона Стейна и представителей «дружески настроенных» служб в Европе.

Председатель сенатской комиссии по вопросам безопасности сенатор Барри Голдуотер и другие члены комиссии делали публичные заявления о том, что ЦРУ может провести расследование и самостоятельно, без итальянцев. Между Барри Голдуотером и сенатором Альфонсом д’Амато, который непосредственно занимается следствием и курсирует между Вашингтоном и Римом, чтобы поставлять свою информацию прямо центральному руководству ЦРУ, разразилась острая перепалка по вопросу о том, как работать ЦРУ, чтобы собрать обвинительные факты против Болгарии и Советского Союза. Шеф ЦРУ Уильям Кейси встретился с советником президента по вопросам безопасности Уильямом Кларком и информировал его о ходе следствия по делу о покушении на папу. Со своей стороны Уильям Кларк заявил: «Президент всецело занят этим случаем».

Американские средства массовой информации открыто сообщали о том, какие инструкции даются агентам ЦРУ в Италии в связи с расследованием. Напомним читателям, что ордер на арест болгарского гражданина Сергея Антонова был выдан после возвращения итальянского судьи-следователя из Вашингтона, где он имел беседы с руководителями ЦРУ. Трудно представить еще более открытое и грязное вмешательство ЦРУ в дела итальянских судебных органов. Очевиден был недопустимый нажим со стороны разведывательных служб одной страны на судебные органы другой с тем, чтобы судебное следствие по делу о покушении на папу служило не установлению истины, а политическим и стратегическим целям и интересам США.

Любой ценой продолжить пропагандистскую кампанию дискредитации НРБ и СССР! Такой девиз можно было бы предпослать второму этапу антиболгарской кампании. Он начался с того, что 28 февраля

1983 года мировые информационные агентства распространили следующую новость: «Служащий болгарских авиалиний и турецкий гражданин, который два года назад стрелял в папу, сегодня были официально предупреждены о том, что им может быть предъявлено обвинение в заговоре с целью убийства польского профсоюзного лидера Леха Валенсы, сообщило сегодня министерство юстиции Италии».

На просьбы журналистов прокомментировать уведомление, направленное Антонову, Джузеппе Консоло, один из двух его адвокатов, сказал: «Я изумлен, но после всего, что случилось, ничто не может меня удивить, — дело становится все более нелепым». Он добавил: «Я убежден, что мой подзащитный невиновен».

Агентство БТА (2.3.1983) сделало заявление по этому поводу, которое начиналось словами: «Политическая провокация, стоящая в ряду самых злонамеренных в европейской истории, получает новое возмутительное развитие». И какое бурное!

Империалистическая пресса с удовлетворением восприняла «утечку информации из органов итальянского правосудия». «Случай Антонова» вновь выдвинулся на центральное место в пропаганде США, Италии, Франции. Как пример можно сослаться на третью по тиражу парижскую ежедневную газету «Матэн» (1.3.1983), очень близкую к правящей социалистической партии. Под шапкой на первой полосе «Болгары хотели убить и Валенсу» была дана огромная статья корреспондента этой газеты в Риме Гийоме де Верикур. Несмотря на клеветнический, в духе «желтой прессы» заголовок статьи, журналистка не могла удержаться от логичного вопроса:

«Давно известно, что турецкий террорист Али Агджа, стрелявший в папу, говорил перед следователями о плане покушения на польского профсоюзного деятеля. Потому вызывает удивление тот факт, что римские судьи столько выжидали, чтобы начать следствие. Магистратура не пожелала дать никаких разъяснений, почему предпринят этот шаг, а судья Иларио Мартелла остался исключительно сдержанным. Но можно констатировать, что эта весть пришла в показательный момент. С одной стороны, это результат весьма тяжких обвинений по адресу римских судей, высказанных несколько дней назад по болгарскому телевидению представителем болгарского правительства Бойном Трайковым в связи с заключением Антонова в тюрьму. Критикуя «странный», по его мнению, метод ведения следствия в Риме, он подчеркнул серьезные неточности в показаниях Агджи в связи с подготовкой покушения».

Давно уже стало ясно, что итальянские следственные органы явно решили любой ценой держать болгарского гражданина под следствием и продолжать кампанию против Болгарии и других социалистических стран.

Пытаясь доказать «болгарское участие» в покушении на папу, они зашли в тупик и теперь старались временно отодвинуть это обвинение на задний план, чтобы о нем забылось, а все внимание сосредоточить на новых фантасмагорических обвинениях. Фальсификаторы и клеветники хотели добиться нового пропагандистского эффекта, чтобы потоки клеветы в адрес Болгарии и СССР снова захлестнули первые полосы буржуазной печати. Они возобновили нацеленную на долгосрочное действие антисоциалистическую кампанию. И, как всегда, первоисточником грязной клеветы стали официальные американские круги.

28 июня 1984 года по предложению крайне правого сенатора-республиканца Джесси Хелмса сенат США проголосовал против выделения средств на развитие торговых отношений с Болгарией. Это запрещение относилось к министерству торговли и государственному департаменту и практически ставило под вопрос будущее торгово-экономических контактов между обеими странами, совершенно не принимая во внимание настроение деловых кругов Соединенных Штатов. Мотивы этого акта могут быть объединены под общим лозунгом антикоммунизма, определяющим сейчас на практике все внешнеполитические действия высшего законодательного органа в Вашингтоне. Как указывалось в заявлении Болгарского телеграфного агентства, «болгарское руководство рассматривает этот враждебный акт сената как новый шаг США, стремящихся дискредитировать внешнюю и внутреннюю политику НРБ в глазах мирового общественного мнения, как часть «крестового похода» администрации Рейгана против реального социализма и проводимого курса конфронтации в отношении между Востоком и Западом, который привел к опасному обострению международного положения».

Первый и основной мотив внесения поправки в Закон о бюджете основывался на абсолютно беспочвенном обвинении в предполагаемой связи Болгарии с попыткой убийства папы Иоанна Павла II в 1981 году, на широкомасштабной клеветнической кампании, развернутой против НРБ при активном содействии журналистских кругов (в первую очередь Соединенных Штатов), тесно связанных с ЦРУ.

Вторым мотивом внесения поправки в Закон о бюджете явилось обвинение НРБ в «торговле наркотиками» — столь же беспочвенное, как и обвинение в терроризме, направленное против Болгарии в связи с «делом Антонова». Не раз вклад Болгарии в борьбу с незаконной перевозкой наркотиков получал высокую оценку ряда международных организаций.

Еще более абсурден третий мотив решения сената — помощь, которую оказывает Болгария сандинистской революции Никарагуа. Как указывалось в заявлении БТА, «НРБ — суверенное государство и не позволит никому вмешиваться в его внутренние дела, диктовать, с кем и как развивать отношения».

Антиболгарская кампания, развязанная официальными кругами Соединенных Штатов, получила новый толчок. В конце июля 1984 года в нее оказались вовлечены подкомиссия для Европы и Ближнего Востока палаты представителей и рабочая группа конгресса по контролю за борьбой с наркотиками. Эти органы обсудили два новых антиболгарских проекта резолюций. В одном требовалось от правительства пересмотреть политику США в отношении Болгарии, вовлекая в эту авантюру и союзников, а во втором — обратиться в ООН с призывом, чтобы эта организация занялась сфабрикованными в Вашингтоне обвинениями о нарушениях Болгарией международной таможенной конвенции и изменить ее.

Провал провокации

Сигнал ко всем очередным этапам антиболгарской кампании всегда давался из-за океана. На первом этапе, читатель помнит, это сделала целая группа журналистов по подсказке ЦРУ. На втором этапе, в 1983 году, ЦРУ воспользовалось услугами лишь одного из них — Марвина Калба, главного дипломатического корреспондента американской телевизионной компании Эн-би-си. 25 января 1983 года телезрителям США, а чуть позже и ряда стран Западной Европы преподнесли второе издание «документальной» телефальшивки, показанной впервые в сентябре 1982 года под названием «Человек, который стрелял в папу; исследование терроризма». М. Калб был ведущим в обоих фильмах. О содержании первого уже говорилось выше. Во втором Калб заявил, что Агджа участвовал в обсуждении вместе с Антоновым плана убийства Валенсы.

Распутывая клубок лжи ЦРУ — Агджа, уже можно было бы и перестать удивляться наглости провокаторов. Верные геббельсовской тактике, они считают, что чем более чудовищна ложь, тем больше вероятность, что в нее поверят. Версия М. Калба из ЦРУ была услужливо повторена в информационных выпусках всех основных западных теле- и радиостанций, газет и журналов. Ровно месяц спустя «факты» из фильма Калба обрели форму официального обвинительного документа итальянской юстиции. Но не стали от этого более правдоподобными. Поэтому на подкрепление были брошены силы из пропагандистского резерва.

23 марта 1983 года газета «Нью-Йорк таймс» («тяжелая артиллерия» консервативной печати США) под многообещающим заголовком «Покушение на папу: новый след к Болгарии» опубликовала «сенсационное разоблачение» корреспондента этой газеты в Париже Николса Гейджа, которое незамедлительно стало кочевать по всем западным агентствам и крупным буржуазным газетам.

Американский журналист сообщает, что в результате двухмесячного опроса, проведенного его газетой в семи странах в связи с предполагаемым заговором с целью убийства папы Иоанна Павла II, были собраны сведения, подтверждающие показания турецкого убийцы Агджи, что тот действовал по указанию агентов болгарской разведки.

«Показания, полностью пока еще не доказанные (но о которых ЦРУ раструбило уже всему миру. — Ред.), дал 48-летний болгарин Йордан Мантаров, — писал Н. Гейдж. — Мантаров занимал пост помощника атташе по торговле в посольстве НРБ в Париже с 1979 года по лето 1981 года, пока не попросил политического убежища во Франции. Службы французской контрразведки держали в полной тайне факт бегства Мантарова во Францию, таким образом американское ЦРУ узнало об этом совсем недавно. Йордан Мантаров заявил агентам французской разведки, что заговор с целью убийства папы был разработан советским КГБ и болгарскими тайными службами. Мантаров считает, что этот план был составлен, так как руководство обеих разведок отводило папе ключевую роль в стремлениях США подорвать устои польского правительства и оторвать Польшу от коммунистического блока. По мнению французской разведки, показания Мантарова — первые сведения, полученные от болгарского перебежчика, занимавшего официальный пост во время покушения».

В статье «Нью-Йорк таймс» отмечалось, что неизвестно, уведомили ли сотрудники французской разведки итальянские власти о признаниях Мантарова. «По всей видимости, нет, поскольку известно, как тщательно они скрывают собираемую информацию. Ни один из представителей итальянских официальных лиц, у которых брали интервью, в том числе и судья-следователь Иларио Мартелла, даже не намекали на то, что им известно о новом перебежчике».

В статье говорилось, что согласно сведениям французской разведки, Мантаров заявил допрашивающим, что является близким другом некоего Димитра Савова — высокопоставленного служащего отдела болгарской контрразведки. Савов якобы сообщил Мантарову, что в 1979 году в КГБ пришли к выводу, что избрание Кароля Войтылы папой римским было делом Бжезинского. Сделано это было для того, чтобы США воспользовались нарастающими волнениями в Польше и чтобы Польша порвала отношения с Москвой.

«Непонятно, на каком основании КГБ мог составить подобное мнение, — писала «Нью-Йорк таймс». — По мнению Мантарова, советские власти решили убрать папу. Эту задачу поставили перед органами болгарской безопасности. Савова непосредственно уведомили о заговоре с целью убийства папы. Друг болгарского перебежчика, бывший полковник Сврыдлев, который в настоящее время проживает в Западной Германии, якобы сказал, что он знал человека по имени Димитр Савов, работающего в органах безопасности…

Сведения, представленные Мантаровым, основаны на словах третьего человека — Савова — и таким образом представляют собой свидетельские показания, основанные на услышанном от другого лица. Допрашивавшие его французские служащие, разведки верят ему, поскольку смогли проверить достоверность некоторых других сведений, полученных Мантаровым от Савова. Однако они не захотели уточнить это дополнительно. По словам Мантарова, выбор пал на Агджу потому, что во всем мире его знали как представителя правых и никто не связывал его с какой-либо коммунистической страной. Однако, опять же по мнению Мантарова, после убийства папы Агджу должны были убить тут же, на площади Св. Петра».

(Установлено, что в министерстве внутренних дел и в органах болгарской госбезопасности нет высокопоставленного служащего по имени Димитр Савов. Семь служащих, носящих имя и фамилию Димитр Савов, работают в охране заводов и в ГАИ. — Ред.).

Затем Гейдж описал заявления еще одного болгарского перебежчика — Величко Пейчева, знакомого Антонова. Пейчев встретился с арестованным болгарским гражданином в Риме и заявил после этой встречи, что «Антонов очень нервничал».

«Другим человеком, который, по мнению итальянцев, может доказать болгарское участие, является Сергей Антонов, — пишет Гейдж. — Он все еще находится в тюрьме и упорно утверждает, что невиновен. Однако его давний знакомый Пейчев заявляет, что Антонов думает о своем будущем: пока он находится в тюрьме, а его супруга в Болгарии, — и он может решить, что жизнь его находится в опасности и что опасность исходит от его соотечественников. Следовательно, потом он может решить, что единственный способ спасти свою жизнь — сотрудничать с итальянской полицией…»

Заключительный абзац статьи-фальшивки, продиктованной ЦРУ, пожалуй, наиболее важный. Здесь впервые публично разъяснена цель, из-за которой западные спецслужбы продолжают держать в тюрьме — без всяких улик, совершенно незаконно невиновного болгарского гражданина. Эти службы, оказывается, возжелали невозможное — добавить к «показаниям» Агджи против соцстран такую же клевету, но уже из уст… Антонова. К чести Сергея Антонова, он никогда не давал повода думать, что он может поддаться на такой грязный шантаж.

Рассуждения Гейджа также представляют собой форму шантажа; нетрудно себе представить, как, потрясая этими заметками в «Нью-Йорк таймс», итальянские следователи, деятели западных спецслужб или болгары-перебежчики безрезультатно пытались склонить Антонова к предательству. Прозрачный намек на то огромное давление, психическую и психиатрическую обработку, которым больше года безжалостно подвергали болгарина в тюремной одиночке, единственная правда в статье Николса Гейджа.

Что касается утверждений Гейджа об «убедительных свидетелях вины Антонова и Болгарии», то в этом стоит усомниться. Если собкор «Нью-Йорк таймс» в Париже не имел возможности порыться в списке аккредитованных в Париже дипломатов, то хотя бы обратился к соответствующим властям, которые помогли бы ему установить, что некий Йордан Мантаров никогда не был ни «заместителем торгового представителя», ни «заместителем торгового атташе» посольства НРБ в Париже. Так что эффектные титулы «ответственного болгарского дипломата» (для пущей достоверности) не имеют ничего общего с Мантаровым и с его бывшим служебным положением. Какова же истина? Мантаров был простым техником-механиком по обслуживанию сельскохозяйственной техники, которую продает внешнеторговая организация «Агромашинаимпекс», а позднее служащим болгаро-французской торговой фирмы «Софбим». И вот здесь, на этой должности, он совершает нарушения финансовой дисциплины и другие грубые проступки, за что был отозван в Болгарию. Однако он решает остаться во Франции. Нетрудно догадаться, с какой готовностью этот господин предоставил себя в распоряжение иностранных разведывательных центров и, чтобы набить себе цену, начал рассказывать там басни о подготовке покушения на папу, выдавая их за сведения, полученные, что называется, из «первых рук». Кое-кому этого только и надо было.

Алогичны и абсурдны распространенные через «Нью-Йорк таймс» клеветнические утверждения. Позволим себе несколько вопросов. Какая секретная служба, разрабатывающая такую масштабную операцию, как покушение на папу, посвящала бы в свои сверхсекретные планы какого-то техника по уходу за тракторами за рубежом, причем за несколько лет до совершения покушения? Какой ответственный служащий разведки столь откровенно и щедро обрисует мотивы, план и даже более того — назовет имя будущего убийцы? Все это может существовать лишь в фантазии американского журналиста, в газетных статейках, рассчитанных на крайне легковерных людей.

Но продолжим дальше. Из написанного в «Нью-Йорк таймс» не совсем ясно, когда же Мантаров «спел свою песню французским разведывательным органам» (это жаргон западных журналистов). Если это произошло до его отказа вернуться в Болгарию, когда ему предстояло бы отвечать за свои преступления (июль 1981 года), то есть до покушения, значит, он уже тогда был завербован французской разведкой. Если он осведомил Париж об этом «плане» до покушения Агджи на папу, то, интересно, почему французские разведывательные службы не проинформировали своих итальянских коллег или Ватикан о готовящемся покушении?

Ведь даже специалисты западных секретных служб, которых отнюдь нельзя назвать рабами юридических норм, знают правило, что тот, кто знает о готовящемся преступлении и умалчивает об этом, считается соучастником преступления. Следовательно, французская разведка также несет ответственность за содеянное. Следовательно, молчание агентов II бюро в Париже влечет за собой не только политическую и моральную, но и юридическую ответственность.

Кстати, не должно ли было расследование «Нью-Йорк таймс» послужить сигналом к действию и для столь прилежного следователя, как Мартелла, который, и глазом не моргнув, подписывает ордера на аресты иностранных граждан (разумеется, из социалистических стран). Если же Мантаров знал о готовящемся преступлении и не сообщил об этом, чтобы предупредить его, то и он также является соучастником Агджи и должен быть привлечен к ответственности, как того требует не только французский, но и итальянский уголовный кодекс. Передадут ли французские власти Мантарова римским следственным органам? Этого до сих пор не произошло.

Разумеется, даже итальянские следователи не столь наивны, чтобы верить подобным выдумкам. Автору из «Нью-Йорк таймс» и тем, кто стоит за ним, Мантаров необходим только лишь как «убедительный источник», на который они могут ссылаться в своих клеветнических утверждениях, для подогревания страстей в остывающей уже антиболгарской кампании по так называемому «случаю Антонова». Свидетелей типа Мантарова можно найти и среди прихлебателей ЦРУ других национальностей, но они так же неубедительны и жалки, как и главный поставщик «обвинительного материала» — убийца Агджа.

Внимательный читатель запомнил фамилию еще одного «свидетеля», о котором упомянуто в статье Н. Гейджа. Величко Пейчев: болгарский эмигрант, бежал десять лет назад из Софии, где работал переводчиком в Комитете по туризму. Пейчеву в 1983 году было 55 лет, а Антонову 35. Имя Пейчева замелькало недавно на страницах буржуазной прессы — он заработал у журналистов немалые деньги рассказами о «близких отношениях с семьей Антонова». Пейчев заявлял всем, что знал Сергея еще ребенком. На правах старого знакомца Антоновых, уже имея за плечами немало неблаговидных дел в пользу реакционной болгарской эмиграции, Пейчев удостоился нового задания. Об этой миссии Пейчева уже говорилось выше — он был подсажен на несколько дней в камеру к С. Антонову с целью запугать его и склонить к сотрудничеству со спецслужбами. Труды предателя оказались напрасны.

Провокационная шумиха по поводу «причастности» Болгарии к покушению на главу римско-католической церкви Иоанна Павла II продолжалась. Бросалось в глаза, что в этой дирижируемой из-за океана кампании некоторые империалистические средства массовой информации продолжали прибегать к услугам уголовных преступников и подонков общества. Укажем лишь два издания: правые политические иллюстрированные еженедельники «Журналь интервью» — в Испании и «Фигаро-магазин» — в Париже, для которых, очевидно, факты играют второстепенную роль, коль скоро они пускали в «обращение» сомнительные мнения (именно мнения, а не сведения) еще более сомнительных уголовных элементов. Стефан Сврыдлев, живущий ныне в ФРГ, незаконным путем покинул Болгарию 10 февраля 1971 года. С недавних пор этот господин стал сыпать сведениями о «структуре болгарских разведывательных служб» и их «шпионской и террористической направленности» против ряда западноевропейских государств. Не колеблясь эмигрант Сврыдлев, бывший работник провинциального управления народной милиции (в городе Перник), выдает себя за полковника, руководителя отдела внутренней безопасности комитета государственной безопасности, за «второго человека» в системе болгарской разведки, который «разрабатывал планы борьбы с врагами режима в стране и за рубежом». И в конце довольно-таки длинного списка вымыслов подобного рода следует объяснение, что он покинул Болгарию нелегально, ибо предстояло его раскрытие (благодаря предательству) за «участие в подготовке переворота против правительства». Агентство БТА (9.2.1983) передало ряд действительных фактов биографии С. Сврыдлева. Он родился в 1931 году, получил военное образование и служил в системе министерства внутренних дел в округе в качестве… тылового офицера-снабженца, поставщика продуктов питания, одежды и строительных материалов. Пользуясь служебным положением, он подделывал документы и финансовые отчеты.

И при намеке на предстоящую крупную финансовую ревизию, которая неминуемо раскрыла бы хищения, «полковник» Сврыдлев бежал через болгарскую государственную границу. И вот теперь, по прошествии стольких лет, этого провинциального финансового мошенника стали вдруг выдавать за «человека номер два в руководстве болгарской государственной безопасности». Сврыдлев дает свои «сенсационные показания» о ее деятельности, участии в международных заговорах и покушениях, сопричастности к контрабандной торговле и т. д. и т. п. Западные спецслужбы «выправили» ему соответствующие «секретные документы» и «удостоверение сотрудника органов государственной безопасности Болгарии», чтобы можно было помещать копии этих подделок в западной прессе и делать «воспоминания» предателя более достоверными для обывателя. Сврыдлев, выдавая себя за «политического беглеца», нашел себе наконец, спустя 10 лет мытарств, применение на Западе в качестве лжесвидетеля, занимая многие полосы наиболее низкопробных западных изданий пространными россказнями о подробном участии Болгарии в…международном терроризме и, конечно же, своей полной информированности о такого рода акциях.

Инсинуации Мантарова, Сврыдлева и К°, раздутые с помощью Н. Гейджа из «Нью-Йорк таймс», были вскоре опрокинуты и отметены как вымышленные и поэтому несостоятельные! Кем? Лично главой ЦРУ! Вот как описывала этот пируэт западных спецслужб газета «Лос-Анджелес таймс» (28.5.1983):

«Шеф ЦРУ Уильям Кейси убежден теперь, что болгары не имеют ничего общего с покушением турецкого террориста Мехмета Али Агджи на жизнь папы Иоанна Павла II. Осведомленный правительственный служащий в Вашингтоне заявил корреспонденту газеты «Лос-Анджелес таймсе» Роберту Тодду, что Кейси пришел к такому заключению после анализа убедительных аргументов, представленных ему профессионалами ЦРУ. Он доложил об этом в специальном докладе советнику президента Рейгана по вопросам национальной безопасности Уильяму Кларку, который, как сообщает Р. Тодд, также придерживается подобного мнения».

Не кто иной, как комментатор американской телекомпании Эн-би-си Марвин Калб (годовой заработок у такого журналиста, любимца публики, составляет от 0,5 до 2 миллионов долларов, то есть больше, чем у президента США), сообщил в вечерней информационной программе: «Директор ЦРУ Уильям Кейси изменил свое мнение и считает теперь, что в покушении на папу, может (заметим, слово «может» принадлежит Калбу, а не Кейси. — Авт.), и не было «болгарского следа». 21 сентября 1982 года тот же Калб своим фильмом об Агдже положил начало массовой антиболгарской кампании как в США, так и во всем западном мире. Предавая гласности мнение ЦРУ об отсутствии «болгарского следа» в деле покушения на папу, Калб и Кейси пытались убедить общественность, что ЦРУ объективный, справедливый и почтенный институт, способный признавать собственные ошибки. Как утверждал теперь Марвин Калб, ЦРУ желало бы свернуть ведущееся в Риме следствие, чтобы не скомпрометировать возможность сближения Вашингтона с Москвой. Однако президент Рейган вовсе не подавал признаков того, что стремится к достижению соглашения с Москвой. Ведь именно он в начале 1983 года дал ЦРУ указание произвести самое тщательное расследование «болгарского следа», чтобы помочь попавшим в безвыходное положение итальянским следователям. В чем же действительная причина метаморфозы?

Допустить, что руководителей ЦРУ вдруг обуяло стремление стать принципиальными, нельзя — у этого ведомства нет равных по количеству осуществленных им грязных дел, преступлений и убийств. Какие уж тут благородные побуждения. Странное на первый взгляд поведение ЦРУ — «в пользу Советов» — объясняется тупиком, в котором оказалось следствие по «делу Антонова». Шумная антиболгарская провокация грозила кончиться скандальным провалом, и ЦРУ торопилось публично отмежеваться от своих итальянских коллег. Нет ненависти сильнее, чем постоянно проявляющая себя острая конкуренция между спецслужбами капиталистических стран союзников. Американцы из штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли охотно подставляют под удар «любимых» итальянских коллег, да и французских (посмеявшись, в конце концов, над откровениями предателя-эмигранта Йордана Мантарова, сделанными им в парижской контрразведке), и западногерманских (в мае 1983 года американский журнал «Ныосуик» вдруг заявил, что секретные службы ФРГ вручили федеральному правительству доклад, согласно которому СССР давал пацифистам и «зеленым» годовую субсидию в 30 миллионов долларов. Сообщение «Ныосуик» было опровергнуто официальными лицами в Бонне: «Нет такого доклада. Секретные службы ничего не знают о подобной субсидии. Клевета».), и прочих «родственных» служб. Досталось и «Нью-Йорк таймс», поместившей 23 марта 1983 года показания болгарского перебежчика Мантарова, — данное «расследование» этой американской газеты было названо главой ЦРУ У. Кейси «позором для журналистики».

Сценарий, который специалисты дезинформации из ЦРУ подготовили для турецкого террориста, фашиста Агджи, оказался настолько плохо сработанным, что даже министр внутренних дел Италии Роньони был вынужден еще в декабре 1982 года заявить: «Пока что располагаем свидетельствами, но не имеем доказательств». Тогда же «Монд», «Таймс» и другие крупные западные газеты пришли к заключению: «Дело Антонова зашло в тупик».

В логове ЦРУ, Лэнгли, утверждается мнение, что все эти измышления начнут оборачиваться против самой «фирмы». «Профессионалы» из американских (да и не только американских) спецслужб явно испугались, что в своем неудержимом рвении дезинформаторы и поддерживающие их политики могут подложить и им арбузную корку. Такой арбузной коркой оказалась фантастическая выдумка Агджи о том, что Сергей Антонов якобы готовил покушение на Леха Валенсу с помощью итальянского профсоюзного деятеля Луиджи Скриччоло, о тесной связи которого с ЦРУ печать приводила неопровержимые доказательства. Основанием для подобного обвинения послужило утверждение, что по профсоюзной линии Скриччоло поддерживал связи с болгарами и ездил в Софию. Таким образом, Скриччоло был обвинен не только в «шпионаже», но и в том, что готовил убийство Валенсы. И вот, когда стало известно, что «Скриччоло делают соучастником Антонова», в посольстве США в Риме разразился настоящий бунт, подчеркивает газета «Известия». Резидент ЦРУ и оба его заместителя решительно отказались поддержать эту версию. Почему? Потому что Скриччоло был самым ценным их агентом. И когда во имя «болгарской версии» и Вашингтона стали настаивать на том, чтобы им пожертвовать, «профессионалы» из американской разведки окончательно разругались с «политиками» и со своими коллегами дезинформаторами. Они категорически отказались выполнить указания помощника президента по вопросам национальной безопасности Кларка и директора ЦРУ Кейси, которые потребовали от них «прекратить дискредитацию» следствия, которое ведется итальянскими судьями. Подобный отбой был продиктован также опасением, что судебный фарс против Сергея Антонова может вскрыть и другие, крайне неудобные для ЦРУ детали.

12 мая 1983 года американская телевизионная компания Эй-би-си показала передачу, которая в очередной раз доказывает, что утверждения Вашингтона о некой «причастности» социалистических стран к совершенному в мае 1981 года покушению на папу Иоанна Павла II являются чистейшим вымыслом, политической диверсией.

В течение четырех месяцев журналисты этой телекомпании, которая, кстати, и сама усиленно пропагандировала вашингтонскую фальшивку, проводили подробное самостоятельное расследование этого «дела». Они побывали в 12 странах, беседовали с десятками специалистов и свидетелей. Никаких «доказательств» причастности Болгарии к выстрелам на площади Св. Петра журналисты не обнаружили. Вскрылось другое: в частном порядке даже «руководящие сотрудники посольства США в Болгарии» и наиболее осведомленные представители итальянской полиции признают, что не верят в наличие «заговора».

Авторы телепередачи отмечают крайне запутанный, противоречивый характер показаний покушавшегося на жизнь Иоанна Павла II турецкого неонациста М. Али Агджи, на которых построена провокационная «версия» ЦРУ. Комментируя новый американский телефильм о деле Агджи, газета «Юманите» (13.5.1983) указывала, что Эй-би-си «пункт за пунктом подтвердила все заявления, с которыми с самого начала выступали Антонов, его адвокаты, посольство НРБ в Риме и болгарское правительство». «Итальянской юстиции, — саркастически замечала газета, — остается теперь лишь обвинить в сговоре с Болгарией американское телевидение, чтобы по-прежнему упорно цепляться за те басни, которые были продиктованы ей спецслужбами Вашингтона».

Программа Эй-би-си имела куда меньшую телевизионную аудиторию и получила меньше откликов в западной прессе, чем антиболгарские и антисоветские фильмы М. Калба из Эн-би-си.

На Западе силы империалистического зла пользуются безусловным приоритетом в рекламе своих воззрений. Поясним эту аксиому конкретнее. Версия ЦРУ о «руке Софии» и «руке Москвы» в деле Агджи лопнула под давлением документально доказанных опровержений, поступавших со всех сторон. Казалось, все становится на свои места. Но нет! После некоторого затишья тайный агент по заданию своего управления публикует огромным тиражом одновременно во всех столицах западного мира книгу, в которой осуждается само это управление, а заодно и аналогичные спецслужбы стран НАТО и Израиля за… либерализм, мягкотелость, нежелание, наконец, поставить все на свои места и предъявить Софии и Москве конкретные улики, доказательства их направляющей роли в международном терроризме и в организации заговора против папы. Улик и доказательств такого рода нет, потому их не существует.

А объемистая, в 300 страниц книга Клэр Стерлинг «Время убийц. Покушение против Иоанна Павла II: анатомия одного заговора» была издана в начале 1984 года. И разрекламирована на Западе как «мнение одиночки, журналистки, идущей наперекор всем, опровергающей даже мнение ЦРУ, пожелавшего заглушить скандал во имя сохранения возможности продолжать диалог между Востоком и Западом», — писала французская газета «Юманите» (2.4.1984). 3 мая 1984 года на пресс-конференции в Риме ее устроители и сама Стерлинг попытались в ходе представления книги продолжить голословные и необоснованные обвинения в адрес Болгарии и других социалистических стран. Однако все их подобные утверждения, а также содержащиеся в книге выводы были разоблачены как несостоятельные многими присутствовавшими на пресс-конференции журналистами, в том числе и из западных стран. В ходе развернувшейся дискуссии не раз было подчеркнуто, что этот опус далек от правдивости и напоминает скорее всего детективный роман, основанный на фальшивых данных. Журналист из итальянской газеты «Мессаджеро» Лино Кану охарактеризовал книгу как «простой набор» определенных газетных публикаций, указав при этом на ряд очевидных неточностей, содержащихся в ней, постоянные ссылки на беседы автора с некими высокопоставленными политиками, деятелями спецслужб без указания их настоящих имен — мистер Икс, месье Эн, синьор генерал и т. д. Корреспондент «Коррьере делла сера» выразил удивление, почему автор проигнорировала многие факты, доказывающие другую версию покушения, то есть несостоятельность причастности к нему Болгарии. На пресс-конференции подчеркивалось также, что К. Стерлинг заранее поставила перед собой цель доказать, что покушение на папу римского — дело рук социалистических стран, намеренно не использовав ряд фактов, говорящих об обратном. Отвечая на вопросы, американская журналистка часто оперировала поверхностными утверждениями и не смогла дать убедительного объяснения многим сделанным ею выводам. Клэр Стерлинг потерпела провал. Более того, она была сокрушена точными вопросами, требовавшими и точных ответов, которые задавали ей Сергей Кузнецов — представитель Всесоюзного радио, Андреа Пургатори — от итальянской газеты «Коррьере делла сера», трое французских журналистов: Маркс Семо — «Либерасьон», Ален Вазме — «Нувель литерер», Гийоме де Верикур — «Матэн», Филлип Уилин — от английской газеты «Дейли экспресс». И организаторы фарса, завершившегося полным фиаско, были вынуждены прекратить его под банальным предлогом, что-де время истекло.

Итальянские адвокаты С. Антонова опубликовали заявление, в котором опровергался целый ряд деталей и фактов, приводящихся в книге К. Стерлинг.

Госпожа Стерлинг прожила в Италии в общей сложности около 30 последних лет, что позволило ей хорошо усвоить стиль местных неофашистов — постоянно придерживаться так называемой стратегии напряженности с целью нагнетать в Италии атмосферу антикоммунистической истерии, готовиться к захвату власти представителями правых реакционных группировок, создавать плацдарм для максимально более полного обеспечения «американских жизненных интересов». «Одиночка Стерлинг» получает планетную трибуну, которую ей предоставляют империалистические концерны пропаганды. В газете «Монд», к примеру, «самой объективной» качественной буржуазной газете Франции, анонсу книги Стерлинг «Время убийц» была посвящена половина полосы (портрет автора, репродукция обложки, хвалебные высказывания авторитетных политических изданий) — так рекламируются бестселлеры в этой газете не чаще… четырех раз в год. Хотя многие из читателей отнесли бы клеветнический опус Стерлинг (жанр антисоветской политической фантастики — автор не постеснялась приписать руководителю одной из социалистических стран фразу из официального публичного заявления: «Наши убийцы стреляют без промаха». Любому здравомыслящему человеку ясно, что такого рода высказывание просто невозможно и что этот бред остается на совести американской журналистки) к разряду выдающихся, но совсем в другом смысле, чем это сделала газета «Монд». Дело в том, что в Париже одновременно с французским переводом книги «Время убийц» появился на прилавках «Словарь глупости или литературных курьезов» писателей Ги Брештеля и Жан-Клода Карьера…

О наемном убийце Агдже будут помнить еще несколько лет. О пасквилянтке Стерлинг забудут куда быстрее — таковы законы истории. Так что зачем, спрашивается, тратить столько пыла и злобы? Вероятно, это просто служебное рвение. 10 июня 1984 года за подписью Стерлинг вышла очередная «публикация-сенсация» в воскресном номере газеты «Нью-Йорк таймс» — на центральном месте первой полосы и на целых двух внутренних. Специалистка по «болгарскому следу» пытается дать толкование только что попавшего в ее руки некоего «секретного» на 73 страницах доклада итальянских судебных властей.

Попытки империализма бросить тень на социалистическую Болгарию, очернить ее в глазах мировой общественности, используя так называемое «дело Антонова» и утверждения о некоем «болгарском следе» в покушении на главу римско-католической церкви, оказались тщетны. Однако, несмотря ни на что, организаторы этой крупной идеологической диверсии, которая является частью нового «крестового похода» против коммунизма, похоже, не отказались от своего намерения. Доказательством этого служит тот факт, что Сергея Антонова продолжают без всякого основания держать под следствием. Чтобы помочь читателю составить целостное итоговое представление о наиболее значительных фактах, целях и мотивах этой одной из самых крупных клеветнических кампаний в истории, вновь обратимся к авторитетному мнению главного директора Болгарского телеграфного агентства Бояна Трайкова. Ниже предлагаются отрывки из его интервью болгарской газете «Литературен фронт», опубликованные в мае 1984 года:

«ЛФ»: Почему Вы утверждаете, что как провокация, так и последовавшая за ней антиболгарская кампания были предварительно задуманы и организованы?

Б. Трайков: Рассмотрим последовательно, чтобы внести больше ясности, провокацию в Риме, под которой я подразумеваю рождение «дела Антонова» и идеологическую кампанию против социализма. Они составляют единое целое, они органично связаны между собой, они взаимообусловлены, они плод одной идеи и одного сценария.

Разумеется, провокация с арестом Антонова была предварительно организована. Чтобы издать ордер на арест, римский следственный отдел должен был иметь какое-то оправдание, по крайней мере так называемые улики. Именно фабрикация улик требовала предварительной подготовки, и, как впоследствии выяснилось, Агджу долгое время готовили, как и что лгать.

По этому поводу я хочу сказать, что у римского следственного отдела не было права на арест Антонова. Недопустимо издавать ордер на арест на основании улик, представленных таким преступником, как Агджа, не проверив эти улики предварительно самым тщательным образом, не убедившись в их достоверности. Особенно, когда идет речь о таком тяжком обвинении, как покушение на главу государства. Ведь это, естественно, ведет к ухудшению отношений между двумя государствами, дискредитирует пользующуюся уважением во всем мире Болгарию и ее народ. Факты показывают, что если была проведена предварительная проверка улик, то она оказалась поверхностной. А это означает или безответственность, или же порождает иные сомнения.

Что же касается антиболгарской кампании, то и она, разумеется, была предварительно организована. Чем, если не предварительной организацией, можно объяснить то, что Клэр Стерлинг и Поль Хенце длительное время колесили по Турции, Федеративной Республике Германии, Италии и другим странам (без Болгарии) и за два месяца до начала провокации начали в своих публикациях обрабатывать общественное мнение с тем, чтобы подготовить его к яростной антиболгарской кампании? Чем, если не выполнением предварительно разработанного сценария, можно объяснить, что еще в сентябре 1982 года американской телекомпанией Эн-би-си был снят и показан фильм с явной целью направить общественное мнение на «болгарский след» в покушении на папу и сделать следующий шаг в подготовке кампании против социалистической Болгарии?

О предварительном замысле и организации говорит и не случайное упоминание о «болгарском следе» в сентябре 1982 года специальной комиссией конгресса США, следящей за выполнением хельсинкских договоренностей.

А разве не были организованы пропагандистская акция и официальная кампания, сигналом для которых послужил арест Антонова 25 ноября 1982 года? Был подан знак, и вся буржуазная печать, радио и телевидение обрушились на Болгарию и социализм. Здесь не может быть никаких сомнений или колебаний — буржуазный пропагандистский хор звучал так, словно им умело дирижировали. Начиная с выбора времени, этапов развития, так называемой «утечки информации», отфутболивания лжи из Италии в Турцию и оттуда во все страны Запада и кончая гальванизацией кампании новой порцией лжи после каждого спада — все говорит о том, что антиболгарская кампания была предварительно обдумана и спланирована, а затем постоянно руководилась и направлялась.

Хочу пояснить: говоря об организованной пропагандистской кампании, основанной на клеветническом утверждении о болгарском участии в покушении на папу, я не имею в виду сознательную принадлежность к этой организации всех пишущих на эту тему журналистов буржуазных средств массовой информации. Многие из них просто, я бы даже сказал, добросовестно исполняют свою профессиональную обязанность «гоняться» за новостями, искать сенсации и передавать факты и события в том виде, в каком им их представляют. Я утверждаю, что существует центр, созданный теми органами дезинформации и идеологической диверсии, которые давно уже разработали систему и механизм массированной обработки общественного мнения в нужном им направлении. Пример тому и клеветническая антиболгарская кампания, подхваченная многими западными средствами массовой информации.

«ЛФ»: Каковы цели этой антиболгарской и антисоциалистической пропагандистской кампании?

Б. Трайков: Цели, которые преследуют, развязывая эту пропагандистскую кампанию, авторы заговора, можно определить очень точно, имея в виду сложную международную обстановку, стремление империализма достичь военно-стратегического превосходства и найти повод для этого, чтобы оправдать себя перед мировой общественностью. Кампания была разработана весьма масштабно и комплексно, с широким диапазоном целей — начиная от личных чувств людей и кончая стратегическими задачами империализма. Но сколь бы многочисленными и разнообразными ни были эти цели, они в конце концов направлены на достижение одного исключительно важного эффекта — убить в миллионах людей на Западе чувства доверия и уважения к социалистической системе и миролюбивой политике народов стран социалистического содружества. Эта кампания отвечает духу и целям «неокрестового похода», объявленного для уничтожения коммунизма.

Об одной из целей кампании — ввести мировую общественность в заблуждение, внушив ей, будто страны социалистического содружества экспортируют и поддерживают терроризм в капиталистических странах, — хочу сказать еще несколько слов. Это нужно и для того, чтобы скрыть горькую правду о том, что терроризм возведен в ранг государственной политики и практики Соединенных Штатов. Миру известно неисчислимое множество примеров этого, начиная с внутриполитического терроризма в США — убийства руководящих деятелей и прогрессивных людей — и кончая их внешнеполитическим терроризмом: перевороты, как в Чили, интервенции, как на Гренаде, щедрые поставки оружия и специалистов по части террора и убийств, как в Сальвадоре, наглые диверсии, как минирование портов Никарагуа…

Надо иметь большую наглость, чтобы, отлично зная, где и кто занимается терроризмом, обвинять в этом других и даже дойти до обсуждения в США закона против терроризма. Это ли не лицемерие? Ведь придется судить самих себя!

«ЛФ»: Не стараются ли вызвать ухудшение болгаро-турецких отношений?

Б. Трайков: Как я уже говорил, цели этой кампании многоплановы, так что не следует исключать и такую мысль, преследуемую определенными кругами на Западе. Кое-кому в НАТО не по нутру, что между Народной Республикой Болгарией и Турецкой Республикой существуют взаимопонимание и добрососедские отношения, что они постоянно расширяют сотрудничество в различных областях. Не по нутру им и наступившие на Балканах спокойствие и безопасность и особенно обсуждающаяся идея о превращении нашего полуострова в зону, свободную от ядерного оружия, что явится самым ценным вкладом в дело мира в Европе и во всем мире.

Но даже если в целях этой кампании и содержится замысел подорвать болгаро-турецкие отношения, я не допускаю, что он может иметь успех. Наши отношения с Турцией строятся на прочных принципах добрососедства, у них хорошее будущее, на них не могут повлиять конъюнктурные соображения и особенно провокационные действия извне.

Я замечаю, что турецкое правительство относится к провокации и клевете насчет преступных контактов между турецкими и болгарскими гражданами с большим благоразумием и реализмом. Это дает мне еще больше оснований верить в то, что, если кампания имеет своей целью омрачить болгаро-турецкие отношения и вообще отношения на полуострове, на это надеяться не следует. На Балканах существует и будет существовать хорошая политическая погода.

«ЛФ»: Вернемся снова к Сергею Антонову. ВТ А сразу же объявило, что Антонов невиновен. Если Вы имели в виду, что Болгария не имела и вообще не могла иметь ничего общего с покушением на папу, не отождествили ли Вы одного человека с государством?

Б. Трайков: Здесь не идет речь об уравнивании двух совершенно разных понятий и величин, какими являются человек Антонов и государство Болгария. Клевета на Болгарию персонифицирована в лице Антонова, в силу чего защита Антонова и Болгарии часто ведется одновременно и в сочетании. Но нельзя и не следует воспринимать это как их отождествление. Сергей Антонов один из почти девяти миллионов граждан Народной Республики Болгарии. Наша социалистическая мораль велит нам заботиться о каждом, кто попал в беду, а тем более о невинно пострадавшем. Особенно в конкретном случае, когда болгарский гражданин является жертвой провокации, направленной не лично против него, а против его родины.

Болгарское телеграфное агентство заявило, что Сергей Антонов невиновен не только потому, что он не выполнял и не мог выполнять задания убить папу, но и потому, что мы убедились в его невиновности.

Быстрые, но тщательные расследования, проведенные компетентными болгарскими органами, показали, что Антонов не знает, не встречался и не имеет никакой связи с турецким террористом Агджой; Антонов не знает, не встречался и не имеет никакой связи с теми, кто знает Агджу; Антонов не находился во время покушения на площади Св. Петра и не имеет ничего общего с покушением на главу римско-католической церкви.

Эта констатация, в полной мере относится к Тодору Айвазову и Жельо Василеву.

Поэтому мы заявили, что Сергей Антонов невиновен, что невиновны и Тодор Айвазов и Жельо Василев.

К этому категорическому заключению привела не только наша проверка. Следствие в Риме, продолжавшееся более года, не нашло никаких доказательств — ни прямых, ни косвенных — участия как Сергея Антонова, так и вообще болгарских граждан в этом покушении.

Следствие в Риме только доказало, насколько фальшивы и вымышленны показания международного террориста Агджи, насколько эти показания лживы и противоречивы. Даже манипулирование этими показаниями не смогло изменить их инсценированную лжесвидетельскую сущность.

Хочу напомнить основной юридический принцип, существующий со времен древнего римского права: каждый невиновен, пока не доказано, что он виновен. До сих пор нет сколько-нибудь серьезных улик виновности Антонова, Айвазова и Василева, наоборот — есть только многочисленные доказательства их невиновности.

А сейчас я расскажу биографию Сергея Антонова. Она очень убедительна в вопросе о его невиновности.

Сергей Иванов Антонов молод, он родился 11 июля 1948 года в Софии, в рабочей семье. Работал в Народной библиотеке имени Кирилла и Мефодия. Был осветителем в драматическом театре «София». В 1972 году поступил на работу в БГА «Балкан». Хорошо владеет французским и итальянским языками. В 1975 году был направлен на шесть месяцев на стажировку в представительство БГА в Касабланке (Марокко), а с марта 1977 года работал в представительстве авиакомпании «Балкан» в Риме. Образование среднее. Учился заочно на факультете болгарской филологии. Сергей Антонов женат, у него дочь Анна, сейчас ей 13 лет. Его жена Росица — научный сотрудник Института культуры Болгарской академии наук.

Сергей Антонов член БКП, скромный, трудолюбивый и исполнительный сотрудник БГА «Балкан».

Читателям газеты «Литературен фронт», может быть, будет, интересно узнать, что Сергей Антонов любит писать стихи. Его дочь Анна дала нам страницы с его литературными опытами. Среди них есть, например, такие стихи:

Действительно, обыкновенная биография. Чем же тогда объяснить, что именно он стал жертвой провокации?

Единственный верный признак, почему именно Антонова выбрали объектом для провокации, — то, что у него, как у простого служащего авиакомпании, нет дипломатического иммунитета и, следовательно, его можно арестовать. Это был главный мотив для тех, кто обратил внимание на Антонова. Все остальное предположения. Может быть, имели в виду то, что как служащий, который встречает и провожает болгарские самолеты в римском аэропорту, он встречается со многими, и поэтому легче будет приписать ему несуществующие контакты. Может быть, соответствующие «специалисты», которые давно наблюдали за ним, решили, что его образование и смекалка не смогут противостоять комбинациям, что его можно сбить с толку и запутать или что на его психику можно легко повлиять и превратить его в послушное орудие. Нельзя сказать ничего определенного, но можно сделать логическое заключение, что тут велись поиски, тут шел выбор.

Верно, что «специалисты» ошиблись в своем анализе и оценке Антонова. Он держится уже почти полтора года, несмотря на расшатавшееся здоровье, несмотря на угнетающие и действующие на психику условия тюрьмы и столь длительного следствия.

«ЛФ»: Почему в эту интригу замешаны имена Тодора Айвазова и Жельо Василева?

Б. Тфайков: Имя Жельо Василева фигурирует в этой инсценировке, конечно же, для авторитета. Чтобы простые люди поверили, будто существовал болгарский заговор об убийстве папы, будто в Риме действовала болгарская группа, готовящая покушение. Для вящей убедительности хорошо бы включить в эту группу кого-нибудь посолиднее, лучше всего какого-нибудь военного. Такую роль сценаристы отвели Жельо Василеву, так как он майор и был секретарем болгарского военного атташе в Риме.

Что касается Тодора Айвазова, то он был вторым, кроме Антонова, болгарским служащим, за которым следили, чтобы сделать персональным объектом провокации. Но по каким-то соображениям они остановились на Антонове, а Айвазова подключили для того, чтобы использовать материалы слежки и создать впечатление о существовании в Риме болгарской террористической группы.

Некоторые западные журналисты продолжают утверждать, что Тодор Айвазов и Жельо Василев уехали из Италии раньше времени. А очень хорошо известно, особенно итальянским органам, что Айвазов и Василев не были «поспешно» отозваны в Болгарию.

В заявлении Жельо Василева БТА от 16 декабря 1982 года говорится: «Я был секретарем болгарского военного атташе в Риме с 26 ноября 1979 года до 27 августа 1982 года, то есть в рамках нормального срока. Мой заместитель ждал въездной визы целых два месяца — с начала июня до конца июля 1982 года. В Рим он прибыл в начале августа, после чего почти 20 дней я вводил его в курс служебных обязанностей. Выехал из Италии 27 августа 1982 года».

Ответ Жельо Василева по-военному краток и ясен.

С Тодором Айвазовым случай особый.

Будучи кассиром болгарского посольства в Риме, он прибыл в Софию 5 ноября 1982 года для традиционного годового отчета и согласования бюджета на следующий год. Закончив дела, он получил билет на самолет, забронировал место и готовился 26 ноября 1982 года вылететь в Рим. Но 26 ноября утром болгарское посольство в Риме получило официальное уведомление о том, что выдан ордер на арест Айвазова, и сообщило об этом в Софию. Тодор Айвазов узнал об этом уже в аэропорту и остался в Софии.

Но что самое удивительное — итальянские власти знали, что Айвазов временно находится в Софии. Их посольство дало ему визу, было известно, что он выезжает в Рим. У него было забронировано место, что можно проверить. Римскому следственному отделу было или могло быть известно, что 26 ноября 1982 года Айвазов возвращается в Рим. Почему же всего за несколько часов до этого шумно оповещается приказ о его аресте? Чтобы Айвазов не вернулся в Рим. Этот ход — полицейская ошибка или, что более вероятно, в сценарии предусмотрено обвинить Айвазова, как и Василева, заочно.

«ЛФ»: Остается еще одно, довольно часто упоминавшееся имя — Бекир Челенк. Кто он, какое положение он занимает?

Б. Трайков: Помимо Бекира Челенка, с данным «случаем» связывают и другие имена. Наиболее важным представляется имя Орала Челика, турецкого гражданина, «серого волка», местонахождение которого сейчас неизвестно. Пресловутый Интерпол не смог обнаружить его. Хотя Агджа и не признается, исследование одного из фотоснимков площади Св. Петра, сделанного в момент покушения, показывает, что Орал Челик бежал в этот момент с пистолетом в руке. Это важное открытие принадлежит западногерманскому телевидению, но такой «след» не предусмотрен сценарием, и поэтому ему не придается значения.

Другие имена — Омер Багчи и Муса Челеби. Первый передал Агдже на вокзале в Милане пистолет браунинг, из которого стрелял в папу. Но Багчи утверждает, что не знал, для чего послужит пистолет, а тем паче не знал о намерении убить папу. Второй дал Агдже деньги для проживания в ФРГ, но утверждает, что просто хотел помочь нуждающемуся соотечественнику. Оба — Багчи, арестованный в Швейцарии, и Челеби, арестованный в ФРГ, — экстрадированы в Италию и находятся под следствием. Судья Мартелла привлек их к ответственности по делу о покушении на папу Иоанна Павла II.

Бекир Челенк известен нам как коммерсант, изредка торгующий с некоторыми болгарскими внешнеторговыми фирмами. Он говорит, что жил в Стамбуле и разбогател на торговле. В 1966 году уехал из Турции и успешно продолжал «делать деньги» в ФРГ, Швейцарии, Италии, Англии и США. Покупал для продажи на Ближнем Востоке часы, электрические приборы, грузовые суда и т. д. Его фирма имела филиалы в Мюнхене, Лондоне, Берне, Лос-Анджелесе, Стамбуле. В декабре 1982 года он прибыл в Софию, чтобы договориться о продаже турецких цитрусовых взамен болгарской минеральной воды.

Бекир Челенк был взят под контроль болгарских властей, ибо оказался в Болгарии в тот момент, когда в Италии объявили, что его подозревают в соучастии в покушении на папу. Возникает вопрос: почему «под контроль», а не «под стражу»? Чтобы арестовать того или иного гражданина, ему нужно предъявить какое-то определенное обвинение. Поскольку мы не можем предъявить обвинение и болгарским властям не предоставлено обвинение итальянского следствия против Бекира Челенка, то нашим законом не предусматривается заключение в тюрьму. Вот почему Бекир Челенк находится только под контролем. Это означает, что приняты соответствующие меры пресечения, в частности, у него отобран паспорт, он не имеет права выезжать за пределы Народной Республики Болгарии, в любой момент он должен быть в распоряжении болгарских следственных органов.

Бекир Челенк заявляет, что не знает Мехмеда Али Агджу и не имеет ничего общего с покушением на площади Св. Петра в Риме.

В этой связи возникает вопрос, почему паспорт Челенка был неправомерно продлен. На это могут дать ответ соответствующие турецкие консульские службы. В Болгарию он прибыл, не нарушив законов. Паспорт был в полном порядке.

Очень злоупотребляют и тем фактом, что мы не высылаем Бекира Челенка в Италию. Однако замалчивают то, что органы итальянского правосудия не потребовали его экстрадиции. Согласно нормам международного права требование экстрадиции того или иного лица нужно обосновать в соответствующем порядке. Есть или нет у итальянских следственных органов основание для такого требования?

До сих пор только турецкая сторона потребовала экстрадиции Бекира Челенка. Согласно ее требованию он обвиняется не в контрабанде оружия и наркотиков, как пишут, а в незаконной торговле другими товарами и в валютных махинациях. После того как будет выяснено, имеет ли Бекир Челенк какое-либо отношение к покушению на папу Иоанна Павла II, а именно по этой причине его взяли под контроль в нашей стране, Главная Прокуратура Народной Республики Болгарии рассмотрит требование турецких властей о его экстрадиции и объявит свое решение.

«ЛФ»: Не запрограммирован ли был арест Агджи? Чем объяснить примитивизм покушения?

Б. Трайков: Кампания против нас довольно сильно взбудоражила фантазию некоторых журналистов и особенно некоторых «исследователей». Они говорят: покушение долго и тщательно подготавливалось, Агджу специально обучали, предусматривалось бегство террориста с площади и т. д. То есть существовал сложный сценарий этой, по сути дела, любительской попытки покушения. Логично ли, чтобы такие, по оценке Стерлинг, «высокопрофессиональные и опытные болгарские и советские секретные службы» действовали столь непрофессионально! Всем хорошо известно, какой богатый опыт имеют американцы в этом отношении.

Стрелять в известного человека с расстояния в несколько метров, в многотысячной толпе, как это было во время покушения 13 мая 1981 года, крайне несерьезно. Ни попасть наверняка из-за толпы, ни возможности стрелявшему скрыться. Напротив, арест Агджи был неизбежен.

Согласно одной из версий Агджа действовал в одиночку, по своему усмотрению, как фанатик-мусульманин или как маньяк, решивший заставить мир заговорить о себе. Известно не одно покушение на папу по подобным мотивам. Но эта версия не может объяснить, почему на площади во время покушения присутствовал Орал Челик, не может объяснить, и откуда и за что Агджа получал деньги для поездок и проживания в Европе в течение года.

Не правдоподобнее ли другая мысль: организатор или организаторы покушения планировали его с таким расчетом, чтобы Агджа был арестован. Не говорят ли действия, само покушение о том, что арест Агджи был запрограммирован? Особенно если в программу входило объявить официально то, о чем писали некоторые газеты, — что в кармане Агджи была бумажка с телефонными номерами болгарского посольства в Риме. Тогда можно вполне поверить в эту версию.

«ЛФ»: И сам собой возникает вопрос: зачем арестовывать, с какой целью?

Б. Трайков: С целью подготовить и осуществить провокацию и добиться того, что действительно последовало — широкомасштабной идеологической кампании против Болгарии, Советского Союза, социалистического содружества и системы.

«ЛФ»: Сколько заплатили Агдже, что ему пообещали за всю эту ложь?

Б. Трайков: Как и за какую цену Агджу уговорили стрелять в папу, по всей вероятности, когда-нибудь станет ясно. Но в данный момент цена его лжи совсем другая. Всем хорошо известно, что побывавшие у него люди из «служб» обещали ему сократить срок тюремного заключения до десяти лет, если он будет сотрудничать с ними. Агджа лично сказал об этом своему защитнику. Но это еще не вся цена его лжи. Агджа вынужден лгать, чтобы сохранить собственную шкуру. Ему было сказано, и он хорошо усвоил это: в противном случае его выведут из изоляции, поместят в общую камеру, и какой-нибудь возмущенный католик его прикончит. Да есть и другие способы расправы. Агдже известно, как часто происходят убийства в итальянских тюрьмах, поэтому он и стал послушным исполнителем чьей-то воли. Ведь жизнь дорога всегда, даже в тюрьме.

«ЛФ»: Удалось ли итальянским следственным органам найти что-нибудь такое, за что можно было бы ухватиться? Как они объясняют то, что Антонов все еще находится под арестом?

Б. Трайков: Во-первых, до сих пор не обнаружено и не установлено ничего из того, что могло бы подтвердить виновность Антонова, не говоря уже о доказательствах. В принципе ничего и невозможно найти, ибо нельзя искать и найти что-то там, где ничего не было и нет. Не может быть доказательств вины Антонова, то есть его участия в покушении на папу Иоанна Павла II. Во-вторых, потому, что Антонов и покушение — личность и деяние — совершенно разные, не имеющие ничего общего вещи.

Несмотря на это, Антонова продолжают держать в римской тюрьме. Эта несправедливость римской магистратуры оказывает влияние на сознание и отношение к этому факту многих людей. Потому что, естественно, каждый человек подумает: раз его арестовали и не выпускают, значит, тут что-то нечисто. Люди не знают, что именно на эту логику и на этот настрой человеческой мысли и рассчитана вся провокация, сопровождающаяся шумной пропагандистской кампанией. Не знают, что на Западе очень рассчитывают на ее эффект.

Говоря о том, существуют или не существуют хоть какие-то доказательства вины Антонова, я хочу припомнить интервью, которое Иларио Мартелла дал во время пребывания в Софии представителю Болгарского телеграфного агентства. Когда его спросили, почему Антонова продолжают задерживать в тюрьме, Мартелла сказал, что причиной тому его не совсем удачные ответы. Не кажется ли вам, что Мартелла придает чрезмерное значение тому, как отвечает Антонов? Поскольку итальянские следственные органы не располагают доказательствами, подтверждающими обвинение, они явно рассчитывают на «неудачные» ответы Антонова, то есть на его замешательство. И так как подобное замешательство легче всего вызвать у человека, находящегося в состоянии психической депрессии, становится ясно, что Антонова настойчиво и систематически толкают к такому состоянию.

«ЛФ»: Один из заданных мне вопросов касался важности юридического взаимодействия между Болгарией и Италией, которое очень показательно.

Б. Трайков: Наша страна, руководствуясь убежденностью и верой в то, что здравый разум восторжествует над интригой и заговором, будет сильнее попыток оклеветать социалистическую Болгарию, руководствуясь желанием сохранить традиционно хорошие, дружественные отношения между Болгарией и Италией, предложила, чтобы органы правосудия и следственные органы двух государств помогали друг другу установить истину в связи с покушением на папу Иоанна Павла II. Несмотря на то, что Болгария и Италия не связаны соглашением о правовой помощи, Главный прокурор Народной Республики Болгарии Костадин Лютов пригласил приехать к нам судью-следователя Иларио Мартеллу. Министр правосудия НРБ предложил итальянскому министру правосудия (на условиях полной взаимности), чтобы соответствующие компетентные органы Болгарии и Италии обменялись информацией и предприняли совместные действия на территории обеих стран по выяснению как обстоятельств покушения на папу, так и вопросов, связанных с незаконной торговлей наркотиками, валютой, оружием и другими запрещенными товарами. Сам по себе этот факт красноречиво говорит о том, что нам нечего опасаться и нечего скрывать, а, наоборот, мы проявляем полную готовность и желание содействовать выявлению истины как в деле о покушении на папу, так и в вопросах международной контрабанды, по которым мы также стали объектом тенденциозной лжи и клеветы.

Этот факт подтверждает и наша готовность внести свою лепту, как мы делали это не раз, в борьбу против международного терроризма и вообще против международной преступности.

Б Софию прибыл судья-следователь из итальянского города Тренто Карло Палермо и несколько дней лично допрашивал турецкого гражданина Бекира Челенка. Прибыл и судья-следователь Иларио Мартелла в сопровождении заместителя Главного прокурора республики Антонио Альбано и начальника итальянской секции Интерпола Эдмондо Патутто. На протяжении недели Мартелла лично беседовал с Тодором Айвазовым и Жельо Василевым, с Росицей Антоновой и супругами Крыстевыми, с турецким гражданином Бекиром Челенком и другими лицами. Итальянские судьи-следователи по окончании визитов официально, в коллегиальном духе заявили, что полностью удовлетворены атмосферой и условиями, созданными им для работы болгарскими следственными органами.

Я не случайно подчеркиваю, что Палермо и Мартелла разговаривали лично, непосредственно с интересующими их лицами. Ибо международные нормы и практика предусматривают, чтобы подобные допросы велись через посредника. Когда двое турецких следователей допрашивали Агджу в Риме, то, несмотря на то, что между Турцией и Италией существует правовое соглашение и эти страны — союзники по НАТО, им не было разрешено вести допрос лично, а только при посредничестве Мартеллы.

Болгарские следователи Йордан Орманков, Стефан Петков и Йонко Рашков тоже посетили Рим в связи со следствием: они допросили Агджу, беседовали с Антоновым, произвели осмотр и проверку.

Бесспорно, это взаимодействие между болгарскими и итальянскими следственными органами, начавшееся по инициативе НРБ, весьма полезно для установления истины, лишь бы эта возможность использовалась независимыми юридическими органами и лицами.

«ЛФ»: Измышления Агджи относительно проекта убийства в Риме Леха Валенсы с участием Антонова были разоблачены. Но поставлена ли на этом точка?

Б. Трайков: Этот эпизод имеет исключительно важное значение, поскольку он обнажает пружины заговора против нашей страны. Я позволю себе расчленить его и задать несколько вопросов.

Для чего было придумывать «проект» убийства Валенсы? С двоякой целью. С одной стороны, так как следствие явно проваливалось, решено было подыскать и ввести в действие дополнительный вариант, который отклонил бы внимание от основного, усложнил интригу и спас заговор. С другой стороны, хотели оживить выдохшуюся антиболгарскую кампанию, дать ей пищу в виде новой сенсации, новых потрясающих раскрытий. Целую неделю, не жалея бумаги, живописали о четырех болгарах, поселившихся в римском отеле «Виктория» как раз перед тем, как там поселился Лех Валенса. После того как пропагандистский эффект «доказательства» был достигнут, в печати проскользнуло беглое сообщение, что эти болгары были гостями одной из итальянских строительных фирм, которая и устроила их в данную гостиницу.

Этот резерв очень быстро иссяк, прежде всего потому, что вообще не существовал проект убийства Леха Валенсы ни с участием, ни со знания Антонова. Все провалилось еще и потому, что Агджа очень небрежно отнесся к этому «уроку» и пересказал его судье Мартелле весьма неуклюже. Описанная им бомба, которая должна была поднять в воздух Валенсу, была настолько фантасмагорична, что, несмотря на все усилия, экспертам не удалось реконструировать ничего подобного.

Интересно, почему за эту ложь Мартелла официально обвинил Агджу в клевете на Антонова? Может, он почувствовал, что среди общественного мнения начинают зарождаться настроения — от удивления до возмущения — и сомнения относительно следствия, которое он ведет? Может, нужно было что-то предпринять для сохранения своей репутации? И тогда он сделал такой ход: когда Агджа говорит истину, я ему верю, но, когда лжет, я его привлекаю к ответственности. Но тем самым Мартелла только усложнил конфликт между следствием, которое он ведет, и юриспруденцией.

Не могло не произвести впечатления, что, несмотря на то, что Агджа давал множество заведомо ложных показаний по делу о покушении на папу, Мартелла не объявляет его клеветником. Он поступает так только в случае с «проектом убийства Валенсы» — как маловажном, не имеющем прямого отношения к делу.

Сам Мартелла в одной части дела квалифицирует Агджу как клеветника. А ведь это непосредственно касается всего дела о покушении на папу и, в частности, обвинения против Антонова. Нельзя делить показания Агджи на лживые и правдивые. Как и по какому признаку их отличить, особенно если «правдивые» показания не подтверждаются никакими доказательствами? Не находится ли это в полном противоречии и с логикой, и с процессуальными нормами, и с моралью, и, я бы даже сказал, с совестью? Неужели Мартелла думает, что он может передать дело уважаемому и достопочтенному суду с судьями и судебными заседателями, где единственными обвинениями будут слова террориста-убийцы с юридической печатью клеветника. Это будет возмутительно!

Но коль скоро зашла речь об Агдже, то что же стало со следствием и когда Агджа будет осужден за эту клевету? Что стало с расследованием, кто и почему организовал пресс-конференцию Агджи во дворе римской полиции? Что стало с выяснением обстоятельств, связанных с «визитами» членов каморры к Агдже? Вообще все следы оставляют без внимания. Преследуют одну-единственную цель: подтвердить несуществующий «болгарский след».

«ЛФ»: Как расценивать заговор против нашей страны, против социализма — осуществлен ли он «по-итальянски» или по-натовски, по-американски?

Б. Трайков: Видимые действия — покушение, провокация с арестом Антонова, затянувшееся следствие, откуда постоянно «утекает» информация, — все это происходит в Италии. В Италии же «написаны» и некоторые дополнительные акты этого спектакля — «болгарский след» и ведущееся в Тренто следствие о международной контрабанде оружия и наркотиков, которая якобы проходит через Болгарию при содействии болгарских властей.

Но эта антиболгарская и антисоциалистическая провокация и кампания не могут быть только итальянским заговором.

Я думаю, что это так, исходя из своих наблюдений за механизмом провокации, всей кампании. Я уже говорил об этом: итальянцам «открыли глаза» из Соединенных Штатов и приказали им идти по «болгарскому следу». Американские средства массовой информации подняли занавес будущего суперспектакля и только в декабре 1982 года опубликовали более тысячи антиболгарских материалов — столько, сколько в США не публиковалось о Болгарии за все последнее десятилетие.

Мой вывод о «надитальянском» характере заговора подтверждается многими фактами. Но есть и другое важное обстоятельство.

Цели кампании, о которых я уже говорил, — от поддержки рейгановской доктрины о социалистическом источнике терроризма в капиталистических странах до создания подходящей политической обстановки для размещения американских ракет в Европе — это цели не только политики итальянского правительства. В реализации этих целей заинтересован империализм, они отвечают духу глобальной стратегии Североатлантического союза, руководимого Соединенными Штатами. Цели этой кампании ясно показывают, кто стоит за ее организацией и реализацией; они отчетливо указывают на то, что этот заговор — дело рук НАТО и прежде всего США.

Кто бы в Италии решился взять на себя огромную ответственность за судьбу международных отношений в Европе и мире, не проконсультировавшись и не заручившись одобрением и поддержкой своих союзников? Невозможно, чтобы такое решение было принято в одностороннем порядке. Невозможно, чтобы одна из стран НАТО устроила провокацию мирового масштаба, наносящую удар по определяющим современный мир отношениям между социалистическим Востоком и капиталистическим Западом, без непосредственного участия НАТО и особенно его руководящей политической силы — Соединенных Штатов. Это абсолютно исключено!

«ЛФ»: Почему же тогда ЦРУ отгораживается от дела и даже выражает мнение, что «болгарский след» в покушении на папу не существует?

Б. Трайков: Говорят, что Центральное разведывательное управление США не хочет иметь ничего общего с расследованием «болгарского следа», которое ведется в Риме, относится к этому делу отрицательной даже с раздражением. Так ли это в действительности? Есть ли основания для подобного утверждения? О такой позиции ЦРУ официально никогда не заявляло.

Пищу же для разговоров о «нежелании ЦРУ вмешиваться в римское дело» дают материалы западной печати, написанные в привычном и ни к чему не обязывающем авторов стиле, вроде сообщений: «Источник, близкий ЦРУ, сообщает…» или: «Стало известно, что в докладе ЦРУ…» Таким образом, все, что известно на эту тему, — это отдельные слова, не имеющие достоверного и надежного источника. В них нет ни точности, ни ясности. Нельзя, опираясь на них, ни утверждать, ни верить, что ЦРУ не имеет ничего общего с «болгарским следом», который, и в этом убеждены многие, родился именно в лаборатории ЦРУ.

Другое дело — почему появились такие сообщения и с какой целью была пущена в ход эта идея?

Соединенные Штаты, представляемые в таких историях ЦРУ, хотят поделить результаты кампании, которые уже давно известны: успех и провал. ЦРУ получило свое — успех. Клевета на Болгарию облетела весь мир и ввела в заблуждение многих. И, несмотря на то, что эта клевета уже скомпрометировала себя и будет разоблачена до конца, кое у кого все же останутся сомнения — такова уж человеческая природа. Дезинформаторы позаботятся об этом.

Провал с его последствиями предоставляется другим. Когда об этом провале объявят официально, кое-кто постарается напомнить, что ЦРУ с самого начала не верило всей этой истории, и сошлется на старое сообщение об одном «докладе ЦРУ, в котором…». Каштанов из огня натаскают другие.

Говоря о ЦРУ, я вспомнил о Клэр Стерлинг. В своей книге она выражает недовольство правительствами западных стран и их разведывательными организациями, в том числе и ЦРУ, не порицавшими гласно болгарское и советское участие в покушении на папу. Она утверждает, что они, наоборот, умышленно хранили молчание, демонстрируя тем самым свое желание как можно скорее замять это дело в интересах диалога Восток — Запад, столь необходимого для сохранения всеобщего мира.

В «недовольстве» Стерлинг заложена очень коварная идея. Смысл ее состоит в следующем: когда Антонов будет освобожден, а это рано или поздно произойдет, у людей должно сложиться впечатление, что он вышел на свободу не потому, что он и его соотечественники не имеют ничего общего с покушением на папу, а потому, что так повелевают высшие политические интересы современности — сохранение мира. Иными словами, невзирая на то, что невиновность Антонова подтверждена официально, что полностью исключаются какие-либо «болгарские следы» в покушении, невзирая на то, что эта наглая клевета потерпела полный провал, у людей должно остаться убеждение, что болгарский терроризм — это не пустые слова. Теоретически задумано неплохо, но кто поверит в этот жест миролюбия! Да разве те, которые размещают свои ракеты во всем мире, на суше, на море, которые начинили Европу «Першингами-2» и крылатыми ракетами и которые ради этих ракет затеяли римскую провокацию, пожертвуют идеологическим столпом своего «крестового похода»? Миролюбивый образ Соединенных Штатов, который рисует Стерлинг, попросту смешон.

Стерлинг выражает в своей книге опасение, что ее незаслуженно могут обвинить в сотрудничестве с ЦРУ. Не буду повторять то, что многие уже сказали ранее. Позволю себе только заметить: не кажется ли странным то, что ее идея, о которой я только что говорил, подсказывает ЦРУ наиболее подходящий для него вариант завершения римской аферы?

«ЛФ»: Каково Ваше мнение о судье-следователе Иларио Мартелле и вообще о римском следственном отделе и прокуратуре, которые ведут следствие по делу Антонова?

Б. Трайков: Думаю, что не имеет смысла высказывать свое мнение о профессиональном и моральном облике судьи-следователя Иларио Мартеллы, о котором я сужу по его действиям. Заявления об абсолютной самостоятельности в действиях и решениях Мартеллы и заместителя главного прокурора Антонио Альбано звучат для меня неубедительно. Наивно было бы думать, что ответственность за это дело, за которым с огромным интересом следит весь мир и которое влияет на отношения не только между двумя государствами, но и между двумя социальными системами, эта огромная ответственность является прерогативой двух судебных чиновников. Это невероятно. Ответственность несут и должны нести вышестоящие политические круги.

Когда Иларио Мартелла был в Софии, в одной из своих бесед он выразил недовольство по поводу того, что его называют «агентом ЦРУ». Но Мартелла снова использовал неверную информацию. Болгарская сторона до сих пор не квалифицировала его как агента ЦРУ. Таких выводов мы не делаем, даже зная, что перед тем, как дать санкцию на арест Антонова, он ездил в Лэнгли.

Было время, когда можно было поверить, что представители римской магистратуры, которые ведут дело Антонова» не связаны с заговором. Можно было предположить, что эти юристы просто заблуждаются и несознательно следуют линии, начертанной заговором. Но постепенно стало ясно и совершенно очевидно, что дело это инсценировано. Раз оно не прекращается, а, наоборот, прилагаются огромные усилия затянуть его, возникает сомнение: не исполняют ли ведущие дело следователь и прокурор сознательно юридическую роль в заговоре? Чем иначе объяснить это постоянное несоблюдение сроков, это очевидное затягивание следствия? Не подгоняются ли его сроки к нужному кампании времени с учетом предстоящих событий в других странах?!

А что касается Мартеллы, то общественность внимательно следит за его действиями и дает им соответствующую оценку. Приближается время, когда она сделает свое заключение.

«ЛФ»: Теперь немного расширим тему. Идеологические диверсанты усиливают кампанию против Болгарии, обвиняя нас в контрабанде оружия и наркотиков. В связи с этим можно задать следующий вопрос: откуда идет след этого другого «болгарского следа»?

Б. Трайков: О болгарской контрабанде оружия и наркотиков появилось много публикаций. Сняты «документальные» телевизионные фильмы. Докладчики распинаются на эту тему на каких-то «симпозиумах». Вообще всячески пытаются создать видимость существования еще одного «болгарского следа», на этот раз в контрабанде, параллельного тому, который ведет к покушению на папу.

Разумеется, ничего серьезного и конкретного нет. Не приводится ни одного факта, случая или имени, которые имеют отношение к болгарам и Болгарии. В телевизионном фильме показывают, к примеру, грузовую машину Болгарского международного автомобильного транспорта, потом дают кадры с кучей оружия, однако ничто не говорит о том, что его выгрузили именно из этой машины. Вообще статьи и фильмы для легковерных. Их авторы знают, что есть и такие.

Хочу напомнить, что Болгария была одной из первых стран мира, которая откликнулась на призыв ООН к сотрудничеству в борьбе с социальным злом и трагедией — наркоманией и немедленно приняла энергичные меры, чтобы не допустить перевозки наркотиков через нашу страну. По нашей инициативе в 1978 и 1980 годах в Варне состоялись 1-я и 2-я международные таможенные конференции по вопросам сотрудничества в борьбе с контрабандой наркотиков. Эти два форума получили единодушную оценку как исключительно полезные в деле повышения эффективности таможенного контроля и пресечения контрабанды наркотиков.

Вклад болгарских таможенных органов в борьбу с международной контрабандой наркотиков подтверждает следующий показательный факт: за последние десять лет служащие болгарских таможен раскрыли 692 случая контрабанды, при которых обнаружено в целом 17 201 килограмм наркотиков, в том числе 212 килограммов жидкого гашиша, 16 килограммов опиума, 220 килограммов морфина и 137 килограммов героина.

Наши усилия и вклад в этом направлении не раз получали официальное признание. Приведу три высказывания.

Бывший до недавнего времени директором отдела ООН по наркотикам профессор Джордж Линг: «Усилия Болгарии в деле контроля за нелегальной перевозкой наркотиков служат ярким свидетельством того, что она помогает человечеству в борьбе за лучшую жизнь. Своей деятельностью она способствует улучшению положения молодежи во всех странах мира, и мы в ООН особенно благодарны ей за это».

Заместитель генерального секретаря Совета таможенного сотрудничества до 1 января 1982 года г-и Джеймс Клоусэн: «Вклад Болгарии в борьбу с контрабандой наркотиков огромен. Сам факт, что маленькая страна, у которой нет проблем с наркотиками, взяла на себя инициативу бороться с их транзитной перевозкой, — в наше время это такое явление, такое знаменательное событие, которое заслуживает похвалы и благодарности».

«ЛФ»: Что Вы думаете о поведении итальянского правительства в отношении интересующего нас сюжета?

Б. Трайков: Я не буду говорить о таких представителях предыдущего кабинета, как министр обороны Лелио Лагорио, которые выступили в парламенте с поразительно необъективными и крайне неполитичными заявлениями. Нынешнее итальянское правительство официально стоит в стороне и не афиширует свое отношение к делу Антонова. Оно выжидает конечных результатов, придерживаясь принципа, что вину или невиновность доказывает суд.

С этой позиции итальянское правительство предприняло некоторые инициативы в целях нормализации болгаро-итальянских отношений как в дипломатической сфере, так и в области традиционного культурного и экономического сотрудничества между двумя странами. Недавно в результате бесед, имевших место во время Стокгольмской конференции, дипломатические отношения между Болгарией и Италией были нормализованы. В Риме снова есть болгарский посол — Райко Николов, а в Софии — итальянский посол Джованни Батистини.

Я уважаю общественную систему Италии, но не могу понять и одобрить официальный нейтралитет, позицию пассивного наблюдателя, демонстрируемые итальянским правительством в таком тревожном деле, как климат в Европе и мире. Я убежден в том, что если бы итальянское правительство проявило более определенный интерес к делу Антонова, это способствовало бы его быстрому и справедливому решению, устранило бы возможность воздействия на него каких-либо сил. Активное отношение итальянского правительства может только содействовать выяснению истины и полной нормализации традиционных дружественных болгаро-итальянских отношений, существенному улучшению отношений в Европе.

«ЛФ»: Как рассматривать перевод Антонова под домашний арест, а затем возвращение в тюрьму?

Б. Трайков: Когда Антонова перевели из тюрьмы «Реббибиа» под домашний арест, я выразил по Болгарскому радио удивление и возмущение тем, что его не освободили вообще. Раз попытка обвинить его потерпела провал, раз следствие, несмотря на упорные старания, не обнаружило никаких подтверждений «признаниям» Агджи, результат может быть только один: немедленное и окончательное освобождение Антонова и его полная реабилитация. Это повелевают закон, человеческая мораль и право. Необходимо положить конец чудовищной провокации.

Такой была реакция многих журналистов и восточных и западных стран. Другие коллеги по понятной причине восприняли и расценили домашний арест Антонова как некий переходный период перед его окончательным освобождением. Немедленным или предстоящим, но все видели Антонова свободным!

Но вместо свободы — опять тюрьма. Постановление о домашнем аресте Антонова, рекомендованном служебной медицинской экспертизой ввиду тяжелого состояния его здоровья, было отменено без новой медицинской экспертизы. Это грубое нарушение не только норм морали и гуманизма, но и процессуального кодекса.

Почему это случилось? Исходя из того, что решение о переводе Антонова под домашний арест на следующий же день было опротестовано римской прокуратурой, исходя из противоречий, возникших между прокуратурой и кассационным судом, и некоторых других симптомов, можно предполагать о существовании разногласий между лицами и институтами, занимающимися делом Антонова. Я не хочу сказать, что оформились две противостоящие группы — ястребов и голубей. Совсем нет. Речь идет о различиях в стиле и подходе, в поисках формы выполнения задачи, о желании некоторых людей сохранить свой авторитет в обществе. Речь идет о различиях лишь в этом смысле. А в целом все, бесспорно, слушают и исполняют волю большого ястреба.

Некоторые объяснили временный перевод Антонова из тюрьмы «Реббибиа» необходимостью предотвратить деликатную ситуацию, нежеланием, чтобы он находился там во время посещения папы Иоанна Павла II и его встречи с Агджой. Можно допустить и это, несмотря на то, что папа встретился с виновными и осужденными, а Антонов не является ни виновным, ни осужденным.

Я уверен в том, что возвращение Антонова в тюрьму имеет своей целью нанести сокрушительный удар как по его физическому здоровью, так и в первую очередь по его психической устойчивости.

Если они собираются организовать процесс, то это предполагает, что Антонову будет нанесен не один, а целый ряд психологических ударов. Ему дают понять, что он в их руках, что они в любое время могут перевести его из тюрьмы и в любое время вернуть в нее. Итальянские газеты начали писать о том, что за покушение на главу государства итальянский закон предусматривает пожизненное заключение. Это делается неспроста, а в расчете на то, что об этом прочитает Антонов. Последуют, конечно, pi другие психологические удары.

В случае, если процесс состоится, организаторам заговора рассчитывать не на что, разве только на духовное уничтожение невиновного человека.

«ЛФ»: Прокомментируйте, пожалуйста, встречу Иоанна Павла II с убийцей Мехмедом Али Агджой.

Б. Трайков: Мне бы хотелось прежде всего отметить, что между Болгарией и Ватиканом давно уже существуют хорошие деловые отношения. Помимо регулярных полезных контактов (последний из них — визит в Болгарию монсеньора Луиджи Поджи), Ватикан по традиции каждый год принимает 24 мая болгарскую культурную делегацию, которая в этот день возлагает цветы на могилу Кирилла Философа в базилике «Сан Клементе», выражая благодарность нашего народа великому делу создателей славянской письменности братьев Кирилла и Мефодия. Нельзя не отметить, что в прошлом году Иоанн Павел II принял нашу делегацию, засвидетельствовал свое уважение болгарскому народу и направил приветствие Председателю Государственного совета НРБ. С другой стороны, показательно и то, что товарищ Тодор Живков первым из генеральных секретарей коммунистических партий социалистических стран посетил Ватикан и имел встречу с тогдашним папой.

Отмечая взаимное уважение между Болгарией и Ватиканом, я хотел бы сказать, что, несмотря на сложную обстановку, сложившуюся в связи с антиболгарской провокацией в Риме, которая непосредственно касается и святого престола, Болгария не изменила своего отношения к Ватикану.

Комментировать встречу Иоанна Павла II с Агджой — дело деликатное. Некоторые попытались сделать это, но, когда турецкая газета «Хюрриет» опубликовала дешифрованную специалистами-сурдологами беседу между папой и террористом, Ватикан (по сообщению газеты «Стампа») выразил недовольство, отмечая недопустимость «вторжения в интимный мир папы».

Я далек от такой дерзости, но думаю, что не нарушу благоприличия в отношении святого отца, если откровенно выскажу то, что меня волнует.

На меня произвело впечатление, и я задумался над выражением: «Вторжение в интимный мир папы». Возможно ли, чтобы поступок из области «интимного мира» такой личности, как глава римско-католической церкви, не отразился, не повлиял на «светский, гражданский мир». Давно установлено, что любой шаг таких высокопоставленных личностей, как папа, каким бы личным он ни был, всегда дает отражение, обсуждается в обществе.

Папа Иоанн Павел II встретился, конечно из великодушия, со стрелявшим в него убийцей и в третий раз, но теперь уже наедине, отпустил ему грехи. Это выражение высокого человеколюбия, подобающего папе. Но этот жест не мог остаться незамеченным и толковаться лишь в том смысле, что жертва прощает преступника. Так и получилось. Этот жест вызвал большой резонанс в мире — от одобрения или недоумения, что папа простил Агдже всю его преступную жизнь, до утверждений, что папа выражает моральную поддержку теперешним действиям Агджи.

Вероятно, руководствуясь тем же великодушием, которое привело его в камеру Агджи, Иоанн Павел II произнес после встречи с ним многозначительные слова: «Я разговаривал с братом. Я простил его и полностью доверяю ему».

И эти слова, сказанные, наверное, с самыми благочестивыми намерениями, не остались в стенах тюрьмы, в «интимном мире» папы, а облетели весь мир и вызвали множество толков. Стали поговаривать: раз папа полностью доверяет Агдже, значит, он говорит правду.

Вот почему, размышляя по поводу встречи папы с Агджой, я думаю, что предпринимаемые высочайшими особами действия часто приводят к обратным результатам, даже если мы хотим верить, что это было сделано непреднамеренно.

«ЛФ»: Сообщения, которые поступают из Италии, наводят на вопрос: состоится ли судебный процесс против Антонова?

Б. Трайков: Нет абсолютно никаких причин, нет никаких оснований организовывать процесс против Сергея Антонова. Почти два с половиной года шли допросы и очные ставки, сопоставления и осмотры мест, анализ фотографий и свидетельских показаний, и за все это время не обнаружено ни одного факта, который хоть в малейшей степени подкреплял бы утверждения убийцы Агджи о том, что он был знаком с Антоновым и пользовался его содействием. Наоборот, в ходе следствия установлено много противоречий между «исповедями» Агджи и действительностью, обнаружено много фактов и документов, которые опровергают подсказанные ему ложные показания. А ведь обвинение против болгар строится только на них.

Следствие против Антонова не имеет под собой юридической основы, это не следственная ошибка и тем более не нормальная следственная проверка улик. Арест Антонова, обвинения, предъявляемые ему и другим болгарам, — грубая провокация, имеющая целью обеспечить массированную политико-идеологическую антиболгарскую и антисоциалистическую кампанию.

Теперь, когда стало очевидным, что Антонов и болгары вообще не имели никакой связи с попыткой убийства папы Иоанна Павла II, должна наконец восторжествовать справедливость. Антонова не за что судить, он должен быть немедленно освобожден — безусловно и полностью в силу своей абсолютной невиновности.

Процесс в Риме должен обязательно состояться, но не против Антонова, как этого хочется кое-кому, а против действующего по чужой указке клеветника Агджи. Процесс против него и против тех, в чьих интересах он лгал, кто его учил и снабжал «доказательствами»! Процесс должен состояться над организаторами и исполнителями этой провокации!

Я не исключаю вероятности, что в Риме организуют судебный процесс против Антонова. Но, повторяю, не потому, что Антонова есть за что судить, а потому, что, как я уже говорил, эта кампания рассчитана на долгосрочное действие. Такой процесс позволит нашим противникам повторить еще раз, во всеуслышание, все нападки на нашу страну и другие социалистические страны.

Другое дело, что в ходе судебного процесса против Антонова мировая общественность увидит всю несостоятельность и абсурдность обвинения, абсурдность одной из самых скандальных политических провокаций современности.

* * *

Заговор ради сокрытия заговора — так можно определить широкую пропагандистскую кампанию, организованную на Западе с целью оболгать социалистические страны, в первую очередь Болгарию и Советский Союз, обвинив их в организации покушения на главу римско-католической церкви папу Иоанна Павла II.

Тенденциозность антисоциалистической пропагандистской кампании, развернутой на Западе в связи с покушением на главу римско-католической церкви, видна прежде всего из явной предубежденности выдвинутой и «разрабатываемой» версии — единственной «версии», утверждающей причастность к покушению государственных органов Болгарии и других социалистических стран. События преподносятся таким образом, будто бы сотрудник болгарской авиакомпании «Балкан» в Риме Сергей Антонов, действуя по заданию органов госбезопасности своей страны, привлек «международного террориста» Мехмета Али Агджу, неонациста по убеждениям, к подготовке покушения на папу римского, обещая ему крупное денежное вознаграждение и надежное убежище после совершения террористического акта. Однако в доказательство этих измышлений, вложенных организаторами провокации в уста самого Агджи, не приводится каких-либо действительных фактов; тем не менее клеветниками строятся обширные «теоретические конструкции», основанные на одной-двух предвзятых политических установках.

Первая из них — официально выдвинутая в Вашингтоне «теория», будто терроризм вообще присущ политике и международной деятельности социалистических стран и коммунистических партий. Вторая — это утверждение насчет того, что именно социалистические страны якобы «особо заинтересованы» в устранении папы Иоанна Павла II, учитывая его понятную популярность среди польского населения, которой он «пользуется как поляк по рождению». Это, как утверждают на Западе, способствует распространению в Польше антисоциалистических настроений. Таково фальшивое объяснение мотивов преступления, совершенного террористом Агджой. Оно рассчитано на неискушенного в современной истории западного обывателя, плохо знакомого с политической практикой социалистических стран и коммунистических партий, с теоретическими положениями марксизма-ленинизма, которыми они руководствуются в своей деятельности.

Нет особой надобности подробно повторять здесь, насколько последовательно коммунисты России и других стран выступали против сторонников террора. В. И. Ленин отмечал, что индивидуальный террор противоречит политической практике коммунистической партии, указывал, что метод индивидуального террора — это «…порождение отчаяния. Психология выбитого из колеи интеллигента или босяка, а не пролетария» (ПСС, т. 5, с. 378). Принципиальную позицию против террора занимали и болгарские коммунисты, о чем писал еще в 1933 году Г. Димитров, назвавший террористические акты «несовместимыми с коммунистическими принципами и методами массовой работы, с экономической и политической массовой борьбой».

Эту позицию и поныне разделяют Советский Союз, Болгария, другие страны социалистического содружества.

Аргумент о «неугодности» социалистическим странам политической и пастырской деятельности римского папы и в связи с этим далеко идущий «вывод» об организации ими заговора с целью покушения на жизнь этого религиозного деятеля также не выдерживают критики. Если достаточно высказать негативное отношение к взглядам или практической деятельности кого бы то ни было, чтобы быть обвиненным в стремлении лишить жизни критикуемого, то, следуя этим путем, можно зайти очень далеко… Разве не критиковали некие американские конгрессмены позицию католических епископов США, выступивших против ядерной войны? Разве не критикуют того же папу Иоанна Павла II израильские руководители за занятую им позицию по Ближнему Востоку и палестинскому вопросу? Следуя странной логике организаторов нынешней антисоциалистической пропагандистской кампании на Западе, следовало бы и американских конгрессменов, и израильских «ястребов» взять под подозрение…

Разбирая создавшуюся ситуацию, вполне законно спросить: а могут ли вообще философские, идеологические, политические взгляды или определенное мировоззрение служить юридическим доказательством преступления и быть предъявлены в качестве дополнительного обвинения в конкретном случае? Ответ может быть только один: в обществе, основанном на демократических принципах, никакие общие суждения, политические или религиозные взгляды, разделяемые тем или иным лицом, не могут служить юридическим доказательством его преступных действий. Для осуждения судом преступника необходимы только конкретные факты, свидетельствующие о его преступном, противозаконном поведении.

Тем не менее практика показывает, что это очевидное положение соблюдается далеко не всегда: и это нарушение демократических принципов судопроизводства, попрание прав человека всякий раз имеет место, когда действия формально независимой юстиции диктуются сугубо классовыми интересами крупной монополистической буржуазии, политиков-реакционеров, а зачастую и фашистов. Наиболее реакционные режимы, реакционные круги часто используют подобные методы для расправы со своими политическими противниками из рядов демократических сил.

И в советской, и в зарубежной печати неоднократно приводились примеры таких судебных расправ, исходным пунктом которых служили политические провокации, запланированные и осуществлявшиеся реакцией с далеко идущими целями. Напомним о поджоге в 1933 году германского рейхстага, что гитлеровцы использовали в качестве повода для захвата ими государственной власти в Германии. Вспоминается и другое дело, на сей раз в США» — дело профсоюзных активистов Сакко и Ванцетти, казненных в 1927 году в Бостоне по ложному обвинению в убийстве. Сакко и Ванцетти оказались «виновными», поскольку считались «красными», которые, по убеждению тогдашнего американского обывателя, все находились вне закона.

Несмотря на внешние резкие отличия между этими судебными процессами и сфабрикованным «делом Антонова», налицо во всех этих случаях стремление подменить конкретные доказательства вины общеполитическими обвинениями, искажающими истину и компрометирующими наряду с конкретными лицами также политические партии и государственные системы. Здесь проглядывает явное намерение организаторов и исполнителей провокации с покушением на папу римского добиться максимума политических выгод, используя распространение ими ложных версий случившегося.

Таким образом, с полным правом можно сказать, что политическая «аргументация» по делу о покушении на главу римско-католической церкви построена, как говорится, «на песке».

Главный же юридический порок следствия по «делу Антонова», как правильно указывают объективные специалисты, заключается в том, что его основу составляют лживые и противоречивые показания террориста, дважды осужденного за серьезнейшие преступления: в Турции за убийство журналиста А. Ипекчи приговорен к смертной казни, в Италии за покушение на папу римского приговорен к пожизненному заключению. Что следует из этого простого, в сущности, факта? Юридические авторитеты единодушны: показания обвиняемого или осужденного об участии других лиц в инкриминируемых ему преступлениях требуют осторожного, критического подхода. Это не означает, конечно, что таким показаниям вообще нельзя доверять. Но это подразумевает, что эти показания должны быть соответствующим образом, всесторонне проверены, сопоставлены с точно установленными объективными фактами и лишь после этого либо приняты, либо отклонены. Необходимо установить, не заинтересован ли еще кто-нибудь, кроме преступника, в определенном исходе дела и не могут ли его показания повлиять на ход следствия и возможное судебное решение в угодном ему направлении; нет ли в его показаниях противоречий, пробелов, непоследовательности; согласуются ли они с достоверными фактами действительности. Если подойти с такими критериями к «показаниям» Агджи, станет ясна их полная несостоятельность. Юридические авторитеты утверждают, что подобные показания при явной заинтересованности преступника в исходе дела — крайне ненадежный, недопустимый, юридически порочный источник обвинения. Это элементарное юридическое правило, которое признается и в судебной практике Италии. Статья 348 уголовно-процессуального кодекса Италии запрещает использовать в качестве судебных доказательств показания обвиняемого или осужденного, направленные против других лиц.

В то же время законом о терроризме от 20 мая 1982 года установлено, что наказание лицу, обвиняемому в совершении террористических акций, может быть смягчено, если оно окажет содействие полицейским или судебным властям «в сборе решающих доказательств… для поимки одного или нескольких преступников». Пожизненное заключение при этом заменяется лишением свободы на срок от 10 до 12 лет. Именно это обстоятельство легко объясняет «податливость» Агджи в его контактах со спецслужбами, его заинтересованность, легкость, с которой он клевещет на Антонова. С другой стороны — эта заинтересованность лишает реальной ценности его показания. Даже само следствие признает, что рассказы Агджи сбивчивы и противоречивы, а зачастую и откровенно ложны.

В то же время анализ постановления о предании суду Антонова и других болгарских граждан показывает, что все возникавшие сомнения по делу постоянно толковались в пользу Агджи и против болгар. Известно, что Агджа неоднократно изменял свои показания, исправляя их, если было твердо установлено, что они не соответствовали действительному положению дел или показаниям С. Антонова и других свидетелей. Любая корректировка показаний или сообщение Агджи о таких вещах, которых он просто не мог знать заранее, удивительная осведомленность преступника о некоторых сторонах жизни Антонова и двух его соотечественников легче всего и логичнее могут быть объяснены «подсказкой со стороны». Однако Мартелла отверг эту вполне правдоподобную версию; он иронически назвал это предположение «тезисом о таинственном информаторе» и прямо указал, что защита должна либо «доказать» справедливость этого утверждения, либо отказаться от него. Такая постановка вопроса означает лишь перекладывание обязанности доказывать на защиту, что грубо нарушает принцип презумпции невиновности, кстати, признаваемый итальянской конституцией. В отношении многих лживых показаний Агджи следствие заняло позицию поддержки и оправдания их. «Было бы невероятно, если бы Агджа вообще не ошибался», — говорит следователь Мартелла, принимая его путаные показания на веру. В то же время любые колебания Антонова и его свидетелей, объяснимые давностью происшедших событий и их непричастностью к преступлению, толковались как попытки ввести следствие в заблуждение. Следователь часто отбрасывал свидетельские показания болгар или даже итальянских свидетелей ввиду их «идеологических и политических симпатий» к «обвиняемому» Антонову. Эта тенденциозность в сборе и оценке доказательств прямо противоречит статье 299 уголовно-процессуального кодекса Италии, согласно которой следователь должен всю свою деятельность строить в интересах «достижения истины».

Когда обнаружилось, что прямых доказательств «болгарского следа» в покушении на папу римского не существует, западные пропагандисты-антикоммунисты стали изыскивать «косвенные улики».

Однако собиратели «косвенных улик» нарушали и правило юриспруденции о том, что эти улики, чтобы быть доказательными, должны составлять единую систему доказательств, не допускающую иных истолкований. Однозначность выводов из системы косвенных улик — общепризнанный юридический принцип, но он не соблюдается в «деле Антонова». Вместе с тем имеются факты, которые прямо разрывают конструируемую на Западе систему «косвенных улик». В нашей печати неоднократно указывалось на это. Действительно, почему Антонов, если считать его участником заговора, не покинул Рим после покушения, чтобы обеспечить собственную безопасность и сделать невозможной провокацию против его страны? Если Агджу — профессионального убийцу — наняли для совершения покушения за деньги и он пошел на это, то как он мог рассчитывать на спасение, стреляя в папу в 50-тысячной толпе, хотя в той же западной печати приводились гораздо более «безопасные» для убийцы варианты покушения? Почему у Агджи именно в момент покушения в кармане оказались телефоны болгарских сотрудников в Риме, хотя было не исключено, что он попадет в руки полиции? Не дают ли все эти «несообразности», да и ряд других фактов, основание выдвинуть совсем другую версию, значительно более обоснованную, — о заранее запланированной провокации против Болгарии и ее граждан, о попытке подтасовать факты с целью впоследствии манипулировать ими, попытке подбросить улики о «болгарском следе» неосведомленной публике, а может быть, и «наивным» следственным властям?

В самом деле, после ареста Антонова и предъявления ему исключительно тяжелого обвинения в соучастии в покушении на главу иностранного государства болгарские компетентные органы провели тщательную проверку обстоятельств дела. Согласно официальным болгарским сообщениям было установлено, что в Болгарии нет и не было организации или лица, которое дало или могло бы дать Сергею Антонову (или кому бы то ни было другому) указание организовать или принять участие в покушении на папу Иоанна Павла II. После опроса и расследования стало также ясно, что никто из болгар, работающих и общающихся с Антоновым в Риме, не замечал, чтобы он встречался с Али Агджой (уже известным по печати) или с другими неизвестными или подозрительными лицами. Никто также не знал случая и не допускает, чтобы Антонов каким-нибудь образом нарушал итальянские законы. Антонов также не знал, не встречался и не имел никакой связи с теми, кто знает Агджу; Антонов не был во время покушения на площади Св. Петра и не имеет ничего общего с покушением на главу римско-католической церкви. Так Сергей Антонов невиновен не только потому, что не выполнял и не мог выполнять задания убить папу, но и потому, что болгарские компетентные органы убедились в его невиновности.

Эта констатация в полной мере относится и к двум другим болгарским гражданам, заочно привлекаемым по этому же сфабрикованному «делу», — Тодору Айвазову и Жельо Василеву.

Обвинение болгарских граждан в преступлении на площади Св. Петра — политическая провокация, направленная против мирного сосуществования государств с различным общественным строем, против мира и безопасности европейских народов. Побочная ее цель: скрыть действительных виновников покушения на папу Иоанна Павла II, обелить подлинных организаторов международного терроризма.

Из сказанного следует, что организовывать судебный процесс против Сергея Антонова не было абсолютно никаких оснований. Содержание допросов и результаты очных ставок, анализ свидетельских показаний, следственные эксперименты, изучение имеющихся фотографий и видеозаписей, осмотры мест происшествий подтверждают, что за все это время не обнаружено ни одного факта, который хотя бы в малейшей степени обосновал или доказал измышления Агджи в отношении его «сообщников» и «соучастников» покушения. Ничто не подтверждает, что Агджа был знаком с Антоновым или другими болгарами, ложно обвиненными по делу о покушении на папу, что террорист пользовался их помощью и содействием. Напротив, непредубежденный анализ материалов следствия свидетельствует о непримиримых противоречиях между «показаниями» Агджи и реальной действительностью; обнаружено много фактов и документов, которые начисто опровергают подсказанные Агдже лживые утверждения.

Можно таким образом сделать вывод о том, что следствие против Антонова не имело юридической основы; нельзя представить действия итальянской юстиции и как нормальную, обычную следственную проверку собранных против Антонова улик. Напрашивается единственный вывод: арест Антонова, обвинения, предъявленные ему и другим болгарам, — грубая провокация, целью которой было обосновать, питать и постоянно подкреплять развернутую на Западе широкую клеветническую политическую и идеологическую антиболгарскую, антисоциалистическую, антикоммунистическую кампанию. Еще одна цель этой политико-идеологической диверсии заключалась в том, чтобы скрыть истинных виновников и организаторов этого террористического акта — покушения на главу римско-католической церкви, — отвести от них подозрения, направить следствие на ложный путь, избавить подлинных виновников от разоблачения и наказания.

На протяжении полуторагодичного пребывания в тюрьме Сергея Антонова специально держали в состоянии постоянного нервного напряжения и психического стресса, поместили в одиночную камеру, подвергали «следственным экспериментам», стараясь запутать в хитросплетениях бесконечно меняющихся лжесвидетельств Агджи. В результате всех этих ухищрений здоровье Антонова за это время и психически и физически резко ухудшилось. Врачи отмечали у него расстройства сердечно-сосудистой и нервной деятельности. Еще в декабре 1983 года следователь Мартелла, будучи вынужденным признать плохое состояние здоровья подследственного, распорядился отправить Антонова под домашний арест. Казалось, полное освобождение узника и его реабилитация близки. Тем не менее решение Мартеллы вызвало «бурю негодования» среди «ревнителей правосудия» как в Италии, так и — особенно — за океаном, где надо искать подлинных организаторов антиболгарской провокации. Уступая их неприкрытому нажиму, итальянские судебные инстанции почти сразу же возвратили болгарина в тюремную камеру. Это явно был далеко рассчитанный удар, который наносили по здоровью и психическому состоянию узника, преследуя цель окончательно сломить его волю к сопротивлению, заставить его поддаться на провокацию.

Несмотря на слабость собранной «юридической материи», итальянская юстиция в конце концов все-таки решилась организовать судебный процесс против Сергея Антонова и других лиц, привлеченных по этому «делу». Начало суда назначено на конец мая 1985 года. По нашему глубокому убеждению, проведение «судебного процесса может быть только судебным фарсом, который позволит реакционерам и антикоммунистам на Западе, как они рассчитывают, еще какое-то время продолжить клеветническую кампанию, поможет им нагнетать напряженность в международных отношениях, раздувать недоверие и подозрительность в отношении социалистического мира, в отношении мотивов политики социалистических стран; ими поставлена задача до конца использовать римскую провокацию, максимально умножить ее политическое и идеологическое воздействие на окружающий мир.

Давайте зададимся вопросом: может ли быть объективным и беспристрастным суд, организованный итальянской юстицией по «делу Антонова»? Даже если допустить, что итальянское правосудие заинтересовано в такой объективности и беспристрастности (а на этот счет имеются вполне обоснованные сомнения), то непрекращающаяся антиболгарская кампания, проводимая органами массовой информации Италии, другими западными странами, обработка общественного мнения, проводимая на протяжении минувших лет силами империалистической реакции, никак не будут содействовать объективности суда. Многие, указывая на слабость обвинительного заключения, считают, что осудить Сергея Антонова и его соотечественников невозможно. Это действительно так, но не будем обольщаться, говорит защитник Антонова адвокат Дж. Консоло. «Все возможно, — добавляет он. — В Италии все возможно. Положения конституции ясны, законы справедливы. Но ведь применяют их на практике живые люди. А людей, когда им приходится заседать в суде, словно подменяют. У древних римлян была поговорка: «Сенаторы — люди хорошие, но, собравшись вместе, становятся злыми зверями». То же может произойти и с присяжными. Кто может предугадать, что им придет в голову, когда они соберутся вместе?» Из слов Дж. Консоло явствует, что борьба за освобождение Антонова и его соотечественников не должна прекращаться ни на минуту, что ее следует вести с еще большей энергией, добиваться разоблачения лжи и клеветы, которые нагромождены адептами «болгарской версии».

И хотя накануне суда Сергей Антонов был вновь переведен под домашний арест, все переживания и страдания не могли не повлиять на состояние его здоровья. На примере судьбы Антонова ясно видна цена пустым разглагольствованиям о «свободе личности» в капиталистическом обществе, о «строгом соблюдении» там всех прав человека и гражданина. По сути, в «деле Антонова» налицо вопиющее нарушение прав человека, явное пренебрежение провозглашенными на Западе «гражданскими свободами»! Судебный процесс, таким образом, можно и нужно использовать для разоблачения преступных замыслов и действий империализма и его агентуры, показа несостоятельности «обвинения», разоблачения абсурдного характера одной из самых скандальных политических провокаций нашего времени.

Процесс в Риме должен состояться обязательно, но его следует провести против низкопробного клеветника Агджи и тех, кто им манипулирует. На нем следовало бы вскрыть, в интересах кого лжесвидетельствовал Агджа, кто его учил и снабжал лживыми «доказательствами», кто манипулировал его преступными действиями. И когда все люди узнают, наконец, правду о «деле Антонова», грязная провокация против Болгарии, других социалистических стран неизбежно потерпит крах, «тайные пружины» действительного «заговора с целью убийства папы римского» будут обнажены, а истинные вдохновители, организаторы и исполнители этого преступления будут разоблачены. И нет сомнения, что мировая общественность еще скажет веское слово по этому делу.

 

Заключение

Авантюризм нынешней политики США, находящей выражение во все новых и новых акциях «холодной войны» против мира реального социализма, неотделим от глобальной идеологической войны против Советского Союза, других социалистических стран, национально-освободительного движения. Неправых целей, говоря словами Маркса, пытаются добиться неправыми средствами.

Идеологическая война против СССР, других стран социалистического содружества, идущая в рамках «холодной войны», никогда не прекращалась и раньше. Но теперь, в новых условиях, она приобрела статус государственной политики, ведется все более изощренными методами. Сегодня ее возглавляет лично президент США, в ней без стеснения участвуют ведущие деятели американских государственных ведомств, в том числе из госдепартамента и Пентагона, руководители некоторых стран НАТО. Для нее сегодня характерна грубая антисоветская, антисоциалистическая риторика, призывы к наращиванию идеологической войны против социализма, культ ненависти и подозрительности по отношению к Советскому Союзу. Квинтэссенцией всех этих реакционных взглядов, мешанины идей современных мракобесов является печально знаменитая речь президента Рейгана, произнесенная в британском парламенте 8 июня 1982 го «да. В ней лидер американской реакции провозгласил новый «крестовый поход» против социализма, пообещав отправить его на свалку истории. Идеология «крестового похода» и дает — причем постоянно — все новые импульсы нынешней «холодной войне». «Неокрестоносцы» ужесточают приемы психологической войны. В свое время американские «теоретики» определяли ее цели следующим образом: «Страсти превратить в негодование, личную находчивость — в массовую трусость, трения — в недоверие, предрассудки — в ярость…» Теперь в ход пускается буквально все, недозволенных приемов больше не существует: развиваются яростный шовинизм, подозрительность и ненависть в отношении социализма, насаждается страх перед мнимой «советской военной угрозой». В итоге сомневающегося стремятся сделать сторонником откровенного милитаризма, напуганного бесчеловечной практикой государственно-монополистического капитализма — более податливым к «вечным» установкам капиталистического образа жизни, шовиниста — убежденным приверженцем силового решения неурегулированных международных проблем, человека верующего — религиозным фанатиком и т. п.

Современная буржуазия ведет борьбу, что называется, с энергией отчаяния, все чаще переступая черту, отделяющую идеологическую борьбу от «охоты за ведьмами» внутри собственных стран и психологической войны в международных отношениях с миром социализма. Эта война, главным оружием которой служат ложь и клевета, не имеет себе равной в истории ни по масштабам «военных действий», театр которых охватил буквально весь мир, ни по тому единодушию, с которым в ней участвуют солидарные друг с другом представители всех оттенков правящих классов капиталистического мира.

Никому не удастся подорвать социалистический строй с помощью лжи, клеветы и дезинформации. И эти попытки будут тем безрезультатнее, чем выше будут наши достижения, чем острее и убедительнее будем мы разоблачать происки наших противников.

* * *

Редакторы Л. Чигаров, М. Харламова

Художественный редактор В. Кухарук

Технические редакторы Е. Брауде, Р. Сиголаева

Корректоры Т. Пескова, И. Тарасова

* * *

Сдано в набор 09.01.85. Подписано в печать 19.06.85. А00806. Формат 84X108 1 /32. Бумага типографская № 1. Гарнитура «Школьная». Печать высокая. Усл. печ. л 14,28. Усл. кр. — отт. 14, 91. Учетно-изд. л 13,7 Тираж 100 000 экз Цепа 60 коп. Заказ 2057

Типография ордена Трудового Красного Знамени издательства ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия». Адрес издательства и типографии: 103030, Москва, К-30. Сущевская ул., 21.