Улицы революционного Парижа пестрят разноцветными воззваниями. На домах надписи: «Свобода, равенство и братство». Бесконечные очереди за хлебом, мясом и мылом выстраиваются с рассвета. И с раннего утра до поздней ночи на улицах и площадях толпится народ. Повсюду жадно слушают ораторов. Женщины с ружьями на плечах патрулируют по городу вместе с мужчинами. Дети приносят свои оловянные чернильницы, прося перелить их в пули. На фронтах идут ожесточенные бои с отборными войсками чуть ли не половины Европы. Внутри страны — борьба с контрреволюцией, борьба не на жизнь, а на смерть. Только что изобретенная гильотина работает без отдыха. Но, несмотря на лишения и тревожную обстановку, в толпе то и дело звучат любимые песни — «Марсельеза» и «Са ира». На месте разрушенной Бастилии — надпись: «Здесь танцуют». И здесь действительно танцуют весь день. В то время вокруг Комитета общественного спасения сгруппировались многочисленные ученые, с блеском решавшие задачи в области точных и естественных наук, которые ставила перед ними революция.

Привлеченный размахом научной деятельности, в Париж приехал молодой бельгиец, преподаватель физики Льежского университета Этьен-Гаспар Робертсон (1763–1837). Специалист по оптике и воздухоплаванию, он предложил свое изобретение, предназначенное для уничтожения вражеского британского флота: гигантские зажигательные стекла.

Этот проект не был осуществлен. Тогда Робертсон стал помогать французской армии, создав воздушную разведку. Он сам совершил пятьдесят девять свободных полетов на воздушном шаре, незадолго до того изобретенном братьями Монгольфье, и во время одного из этих полетов достиг небывалой в то время высоты — семи тысяч метров.

Но «гражданин Робертсон» прославился в революционном Париже не как ученый, а как иллюзионист, своим искусством весьма своеобразно послуживший делу революции.

Представления устраивались в часовне заброшенного монастыря капуцинов, возле Вандомской площади. Стены и потолок мрачного зала были затянуты черной материей. Для своих иллюзий Робертсон пользовался фантоскопом — волшебным фонарем, бесшумно передвигавшимся на колесах по рельсам. Вот что рассказывает очевидец:

«Вошел бледный худой человек и, погасив свет, сказал:

— Граждане, я не из тех шарлатанов, которые, подобно Калиостро, претендуют на управление сверхъестественными силами, и опыты мои имеют исключительно научный характер. На страницах газет я обещал публике возродить к жизни умерших, и я сделаю это. Тем из присутствующих, кои пожелали бы увидеть тени дорогих и близких им умерших, стоит сказать слово — и я исполню их желание.

Наступила жуткая пауза. Ее нарушил порывистый человек со сбившимися волосами и серьезными печальными глазами. Вскочив на скамью, он воскликнул:

— Так как официальные газеты отказали мне в просьбе почтить память Марата, я был бы рад увидеть хотя бы его призрак».

«Робертсон выливает на горящую жаровню два стакана крови, бутылку серной кислоты, двенадцать капель азотной кислоты и туда же швыряет два экземпляра „Газеты свободных людей“. Тут же мало-помалу начинает вырисовываться маленький мертвенно бледный призрак в красном колпаке, вооруженный кинжалом. Это призрак Марата. Он ужасающе гримасничает и исчезает…

Швейцарец просит показать ему тень Вильгельма Телля. Робертсон кладет на горящие угли две старинные стрелы, и тут же тень борца за свободу Швейцарии показывается во всей своей республиканской гордости…».

Когда однажды какой-то монархист потребовал вызвать тень Людовика XVI, Робертсон дал ему настоящую отповедь.

Вызывание «призраков» сопровождалось шумовыми эффектами: громом, похоронным звоном, шумом дождя. В заключение Робертсон показывал «судьбу, которая ждет всех нас», — скелет с косой.

Политическое воздействие «фантасмагорий» Робертсона, как он называл свои представления, было значительно. Весь Париж перебывал в развалинах капуцинского монастыря. Но после переворота, совершенного Бонапартом, Робертсон быстро изменил репертуар и показывал теперь целые политические пьесы, звучавшие в унисон со злободневными событиями. Вот описание одной из них в газете того времени «Курье де спектакль»: «Робеспьер встает из могилы, хочет подняться. Его испепеляет молния. Тени дорогих усопших смягчают картину. По очереди появляются Вольтер, Лавуазье, Жан-Жак Руссо, Диоген, который с фонарем в руке ищет человека и как бы ходит по рядам зрителей. Среди хаоса появляется сверкающая звезда, в центре которой написано „18 брюмера“. Вскоре облака рассеиваются, и мы видим умиротворителя. Он предлагает Минерве оливковую ветвь. Она ее берет, делает из нее венок и возлагает на чело юного французского героя. Нечего и говорить, что эта ловкая аллегория всегда вызывает восторги».

Иллюзионное искусство, и прежде выражавшее классовые интересы под видом служения богам и дьяволу или под видом невинной шутки, теперь стало откровенным орудием политики. И то, что в начальный период деятельности Робертсон своими иллюзиями часто и откровенно служил делу революции, в значительной мере обеляет его «магию» в наших глазах.

Иллюзион Робертсона «Невидимая девушка». Гравюра XVIII в.

Вскоре Робертсон перенес свои фантасмагории в провинцию, а затем, видимо, почувствовав, что он не в силах поспевать за бурными политическими переменами, уехал за границу. Иллюзионы, изобретенные им впоследствии, уже не носили политического характера. Наиболее популярный из них — «Невидимая девушка».

К потолку зала на цепях был подвешен продолговатый стеклянный ящик такого размера, что в нем мог поместиться человек. Глядя через прозрачные стенки ящика, зрители убеждались в том, что он пуст. Над ним висела горящая лампа, к которой была прикреплена труба с рупором, обращенным вниз. Посетитель, говоря в трубу, задавал «невидимой девушке» вопросы и тотчас получал от нее правильные ответы. На самом деле «невидимая девушка» сидела не в ящике, а в комнате, расположенной этажом выше, и видела и слышала все через отверстие в потолке, замаскированное цепями, поддерживающими ящик и лампу. Голос девушки проходил через свободное пространство между ящиком и потолком, и казалось, что он раздается из ящика — такова была акустическая иллюзия. Тайна «невидимой девушки» была разглашена около 1800 года в брошюре англичанина Э. Индженнато, но этот иллюзион заставлял многих ломать себе головы над разрешением его загадки.

«Невидимая девушка» описана фон Арнимом в новелле «Графиня Долорес». Своеобразно описал этот иллюзион Э.-Т.-А. Гофман в «Житейских воззрениях кота Мурра», где его демонстрирует учитель и друг героя романа, искусный механик, органный мастер, конструктор иллюзионных аппаратов и умелый фокусник.

Поскольку, говоря о представлениях Робертсона, мы затронули связь между магией и политикой, нам придется рассказать и об одной странной королевской причуде. Французский император Наполеон III был довольно хорошим фокусником-любителем, в противоположность «буржуазному королю» Луи-Филиппу, малоспособному ученику знаменитого иллюзиониста Робер-Удена. Из-за своего увлечения фокусами Луи-Филипп был прозван «королем-фокусником», и парижские художники-сатирики Оноре Домье, Жерар Гранвилль, Поль Гаварни, Огюст Раффе и другие изображали его показывающим фокусы. А Наполеон III, кичась своей ловкостью, стремился использовать фокусы, где только возможно, даже на дипломатических приемах. Однажды ему пришла в голову довольно эксцентричная мысль — направить знаменитого иллюзиониста Робер-Удена с дипломатической миссией в Алжир.

Артист выполнил эту миссию; о том, как это произошло, мы расскажем подробно в очерке о Робер-Удене.

Впоследствии Франция стала буржуазной республикой, но ее захватническая политика не изменилась. Президент Жюль Греви решил повторить авантюру Наполеона III, и, несмотря на то, что поездка Робер-Удена оказалась безрезультатной, подобная же миссия была поручена другому французскому иллюзионисту — Казнёву.

Бернар-Мариюс Казнёв

Бернар-Мариюс Казнёв родился в Тулузе в 1839 году. Уже в пятнадцатилетнем возрасте он стал профессиональным артистом и, когда прославленный Робер-Уден удалился на покой, сделался самым популярным иллюзионистом своего времени.

Главной специальностью Казнёва были карточные фокусы. Он мог, не глядя, снять с колоды любое заказанное число карт. В конце представления он «снимал» с плеч свою голову и уходил, держа ее под мышкой. В 1863 году после триумфального представления в Тюильрийском дворце перед Наполеоном III и его придворными Казнёв отправился в турне по столицам мира. Награжденный семьюдесятью орденами различных государств, воспетый в стихах Виктора Гюго, Казнёв был в зените своей славы, когда в центре французской внешней политики оказался Мадагаскар.

Этот остров в Индийском океане, равный по величине всей Франции, Швейцарии и Голландии, вместе взятым, с давних пор был яблоком раздора между Францией и Англией. Франция посылала военные экспедиции. Англия наводняла страну миссионерами, чтобы влиять на мальгашских правителей. В 1886 году Франция оккупировала три важнейших порта на Мадагаскаре, но подрывная деятельность миссионеров усилилась настолько, что в Париже забеспокоились. И правительство направило Казнёва со специальным дипломатическим поручением на Мадагаскар. Об этой миссии Казнёв рассказал в своей книге «Мадагаскарский двор — магия и дипломатия», вышедшей в Париже в 1896 году.

Он прибыл в Тананариве, столицу острова, в октябре 1886 года. Французский резидент де Вилье обрисовал обстановку: молодая королева Ранавалона, симпатизирующая Франции, лишена реальной власти. Всеми делами острова диктаторски заправляет ее муж, шестидесятилетний премьер-министр. А он тесно связан с британским консулом, склоняющим премьера принять крупный английский заем, который должен закабалить остров. Перед Казнёвом поставили нелегкую задачу — сорвать этот план.

Артист был приглашен во дворец и дал представление, понравившееся королеве. Затем начались выступления для широкой публики.

Встревоженный тем, что «сверхъестественное могущество» приезжего артиста может высоко поднять престиж Франции в глазах королевы и ее подданных, британский консул Пикерсхилл запросил инструкции у своего правительства. Ответ прибыл немедленно. Ни одно посольство в мире ни до, ни после этого не получало от своего правительства подобных дипломатических инструкций — все миссионеры на острове должны были срочно учиться иллюзионному искусству! Вскоре они стали показывать немудрящие фокусы, внушая своим прихожанам, что эти чудеса совершаются по воле господа бога, особо покровительствующего Англии.

Казнёв парировал этот маневр, он начал выступать с разоблачением фокусов, показывая, что все иллюзионные трюки основываются только на ловкости рук и остроумной аппаратуре. Королеве, у которой артист стал частым гостем, он также объяснил, что его иллюзии основаны на знании математики, физики, химии и медицины. И в один из вечеров Казнёву удался самый сложный трюк во всей его деятельности: Ранавалона разорвала подготовленный договор с британским правительством и тут же подписала другой — о займе десяти миллионов франков — с французским банком.

В Париже артист был принят главой правительства и министром иностранных дел. Он добивался награды для Ранавалоны — ордена Почетного легиона. Но зачем было оказывать милости туземной королеве? Ведь она уже подписала договор. Теперь, после экономического закабаления острова, Франции нужно было превратить его в свою колонию. И на Мадагаскар был послан двенадцатитысячный отряд под командой генерала Дюшена.

Невзирая на отчаянное сопротивление мальгашской армии и партизанских отрядов, остров был оккупирован, Тананариве взят штурмом после ожесточенного артиллерийского обстрела, два министра — вожди национальной партии — расстреляны, а Ранавалона выслана сперва на остров Реюнион, затем в Алжир. Там, в плену, она и умерла в 1917 году.

Казнёв вскоре отошел от артистической деятельности. Он написал несколько книг, мирно дожив до 1913 года в родной Тулузе.

Необычайный исторический эпизод, в котором «маг» сыграл основную роль, был вскоре забыт, оставив след лишь в архиве французского министерства иностранных дел да в книге воспоминаний Казнёва, давно ставшей библиографической редкостью.

Английское правительство решило не отставать от французского. В 1891 году, во время ожесточенной дипломатической борьбы между Англией, Францией, Испанией, Италией и Германией за политическое влияние в Марокко, английское правительство направило туда иллюзиониста Дугласа Бофора, чтобы сделать султана податливее. Но эта затея кончилась ничем: Англия вынуждена была уступить Франции свои позиции в Марокко в обмен на свободу рук в Египте.

Однако история повторяется. В газете «Майн пост» от 4 ноября 1954 года можно было прочесть информацию: «Иллюзионист Джаспер Маскелайн послан английским правительством в Африку, чтобы своими выступлениями помочь подавлению заговорщиков Мау-Мау» (речь идет о национально-освободительном движении народа Кении, окрещенном английской разведкой «террористическим движением Мау-Мау»). Но иллюзионист Маскелайн, разумеется, не помог колонизаторам, так же как не помогли им и карательные отряды. Национально-освободительные силы Кении в 1963 году добились независимости своей страны.

Конечно, роль иллюзионистов, участвовавших в порабощении народов Африки, далеко не почтенна, даже если они не очень ясно понимали, какому делу служат. Но с ними не идут ни в какое сравнение те отщепенцы, которые сознательно и добровольно служили позорному гитлеровскому режиму.

Эрик Ян Штейншнейдер

Заправилы гитлеровского рейха еще до прихода к власти насаждали вместе с доподлинно средневековыми нравами и средневековую магию. К их услугам тотчас оказался некий Эрик Ян Штейншнейдер, бездарный фокусник, факир, затем укротитель львов.

Он стал выступать под псевдонимом «Гануссен» с сеансами мнемотехники, мнимой телепатии и «ясновидения», поражая публику «угадыванием» фактов из частной жизни некоторых зрителей. Эти явно надувательские выступления не имели ничего общего с иллюзионным искусством, потому что все нужные сведения Гануссену сообщал помощник, перед тем незаметно выведывавший их у самих зрителей. Но так как мошенник на своих представлениях «предугадывал» еще и будущие политические события, и притом неизменно на пользу набиравшим силу нацистам, желтая пресса услужливо раздувала его успехи, возведя «телепата» чуть ли не в гении.

Став политической фигурой, «ясновидящим третьего рейха», этот бездарный шарлатан готовился получить звание профессора оккультизма в одном из университетов. В западной части Берлина он построил «Дворец оккультизма» — театральное здание, оборудованное сложной трюковой техникой. С помощью технических средств там можно было достигать различных мистических эффектов и таким образом восполнять отсутствие артистизма у исполнителя. Хорошо осведомленный о планах нацистов, Гануссен продолжал заниматься политическими «пророчествами», выступая перед приближенными Гитлера. Вскоре он запутался в интригах гитлеровского окружения, и его возненавидел всесильный Геббельс. «Ясновидящий третьего рейха» был убит штурмовиками, выбросившими его труп в придорожную канаву. Этот подонок — прототип главного персонажа в антифашистском романе Лиона Фейхтвангера «Братья Лаутензак».

Фред Марвелли

С 1935 года на германской эстраде начал выступать Фриц Йёкель, известный под псевдонимом «Фредо Марвелли». Он всячески подчеркивал, будто его иллюзии находятся на грани свехъестественного. Попутно со своими выступлениями он занимался и «астрологическими» предсказаниями, а заодно выполнял поручения осведомительного характера, которые давал ему гитлеровский генерал Роммель.

В своем двухчасовом представлении он «ловил из воздуха» зажженные сигары, сжигал деньги и восстанавливал их из пепла. Главным трюком Марвелли, впоследствии исполнявшимся и другими иллюзионистами, была фосфоресцирующая веревка, которая, повинуясь на расстоянии движениям рук исполнителя, «оживала», поднималась над столом и танцевала наподобие змеи.

После краха третьего рейха гитлеровскому шпику-иллюзионисту угрожала отнюдь не иллюзорная веревка. Марвелли бежал в Испанию, под крылышко палача Франко.

Об этих отщепенцах следует знать, и не только для того, чтобы лишний раз заклеймить их позором. Слишком очевиден тот реальный вред, который принесла их гнусная деятельность. Вред состоял в том, что сеансы «телепатии» и «ясновидения», так же как и мистически окрашенные иллюзионные номера, демонстрировали мнимые сверхъестественные возможности «сверхчеловека» и тем самым наглядно подтверждали тезис, на котором зиждилось все здание нацизма. Выдуманная ими новая форма доходного мошенничества — мнимонаучные «телепатические» и «парапсихологические» консультации — расцвела в некоторых капиталистических странах. Отзвуки мракобесия, распространявшегося ими, живы и до сих пор.

По сообщению стокгольмской газеты «Дагенс нюхетер», в сегодняшней Западной Германии взяты на учет около десяти тысяч «ясновидящих», «колдунов» и «ведьм», а потребление «дьявольского порошка», используемого ими при Магических операциях, доходит до двух тонн в год.

В Западном Берлине и в крупных городах ФРГ открыто существуют «кабинеты», где предсказывают будущее, анализируют прошлое, рекомендуют, как лучше вывести из дома «нечистую силу», а попутно продают «магические зеркала» для заглядывания в будущее (цена двенадцать марок), хрустальные шары вроде того, которым пользовался Калиостро (восемнадцать марок), и тому подобную иллюзионную аппаратуру, в том числе «астрологические аппараты» для связи с потусторонним миром (двести семьдесят марок),

И точно так же как в гитлеровские времена, находятся деятели, пользующиеся такими приспособлениями и консультациями «колдунов» для определения своей политической линии. Здесь речь идет не об анекдоте, а о подлинных фактах, неоднократно отмеченных журналом: «За рубежом», газетами «Известия Советов депутатов трудящихся», «Юманите» и другими.

Мракобесие стало модой. Литераторы, судьи, даже научные работники кокетничают своей верой в сверхъестественное. Дармштадтский профессор Вилли Эрих Пойкерт, посвятивший почти полвека изучению черной магии, вызвал сенсацию, заявив журналистам, что он в молодости принимал участие в шабаше ведьм на горе Брокен, подобно Лысой горе, слывущей местом, куда ведьмы летают верхом на метлах. Редакция одного крупного иллюстрированного журнала тотчас же предложила профессору быть ее специальным корреспондентом на следующем шабаше, но профессор отказался от этого утомительного поручения, сославшись на свой преклонный возраст.

Подобные нравы распространяются по буржуазным странам Запада, как сальное пятно, расползающееся по бумаге. Вместе с политическими идеями гитлеризма они перекочевывают за океан. В одном только Нью-Йорке зарегистрировано более пятисот ультрасовременных заведений, где предсказывают будущее. В газетах, насчитывающих миллионы читателей, совершенно серьезно печатаются астрологические предсказания. В самом Вашингтоне продаются механические аппараты, предсказывающие будущее, — аппараты, прообраз которых, «удивительный циферблат», демонстрировался еще Каттерфельто в XVIII веке.

Конечно, все это мракобесие поддерживается, поощряется, подогревается влиятельными силами, заинтересованными в оболванивании народа, в отвлечении его внимания от действительных причин того трудного и неустойчивого положения, которое побуждает людей со страхом вопрошать «ясновидящих» о своем будущем. А порой служит прямой диверсии. В секретных досье Пентагона, опубликованных «Нью-Йорк таймс» в 1971 году, во время интервенции США во Вьетнаме, упоминается группа диверсантов, посланная в эту многострадальную страну. Группа наняла сайгонского астролога, чтобы влиять на население, предсказывая поражение народной армии. А марионеточный правитель Камбоджи Лон-Нол, как сообщила в 1973 году газета «Эль Муджахид», содержал целый штат — пятьдесят советников-астрологов, пользовавшихся различными «волшебными» (иллюзионными) приборами. Когда эти советники единогласно предсказали падение Лон-Нола и установление народно-демократической власти в стране (что было уже ясно видно и без всякой астрологии), все пятьдесят астрологов были посажены в тюрьму.

Задачи политической пропаганды побудили американских инженеров вернуться к, казалось бы, давно забытой иллюзии — конструированию автоматов. К двухсотлетию США на сцене Диснейленда были представлены в натуральную величину все тридцать восемь президентов, управлявших до тех пор страной. Фигуры двигались как живые. Авраам Линкольн даже поднимался со стула и произносил патриотическую речь. Разумеется, здесь совсем иная, современная, техника — не столько механика, сколько радиоэлектроника, магнитофонная звукозапись и тому подобное. Но превосходная техническая сторона аттракциона никого не интересовала, в отличие от публики времен основания Соединенных Штатов.

Иллюзионное искусство связано с политикой так же, как и любое другое искусство. Вся его история неотделима от политической жизни государств.

Комментарий Олега Степанова.

Фотография Штейншнейдера предоставлена мной. Кстати, Вадимов забыл указать, что он был евреем. Не выгодно было в то время рассказывать про то, что Гитлер дружил с представителем этой национальности.