Айсберги

"Корабль плыл в 270 метрах от шельфового ледника, когда от его края с громким треском отломилась огромная глыба весом примерно в миллион тонн Главная масса отломившейся ледяной горы то поднималась высоко из воды, то снова ныряла, скрываясь из виду Это повторялось много раз, причем от нее все время отламывались куски, и она становилась все меньше и меньше Когда грохот утих, посреди многочисленных белых обломков осталась прекрасная голубая гора, словно сердцевина цветка среди спавших лепестков". Так поэтично и в то же время документально точно описывает картину рождения айсберга знаменитый австралийский полярник, покоритель Южного магнитного полюса и самого южного вулкана Земли — Эребуса — Дуглас Моусон.

Грозные плавучие ледяные горы представляют собой огромные массивы льда, отколовшиеся от сползающих в море ледников или отломившиеся, как описывает Моусон, от краев гигантских ледяных щитов, покрывающих Антарктиду и Гренландию Момент откола айсберга — грандиозное и страшное зрелище, сопровождающееся жутким грохотом, напоминающим пушечную канонаду Вся поверхность моря приходит в это время в сильное волнение, а образующиеся волны так велики, что опрокидывают шлюпки и далеко отшвыривают небольшие рыболовные суда.

Слово «айсберг» переводится на русский, как "ледяная гора" В этом нет преувеличения, так как айсберги действительно достигают огромных размеров. В океане встречались ледяные исполины длиной в десятки и даже сотни километров и высотой в сотни метров. Еще в 1854–1864 годах ученые целых десять лет следили за движением айсберга-гиганта, который имел длину 120 километров и высоту 90 метров. А в 1927 году с норвежского китобойного судна заметили ледяной остров, достигавший длины в 170 километров. Но самый большой айсберг был обнаружен в антарктических водах в 1956 году. Его длина составляла 385, а ширина — 111 километров. По площади он был равен почти половине такой страны, как Словения, или трем Люксембургам!

А самый высокий айсберг был встречен в 1904 году у Фолклендских островов в Южной Атлантике. Высота пика этой ледяной горы составила 450 метров!

Родина айсбергов — Арктика и Антарктика. Ледники Гренландии, Шпицбергена, Земли Франца-Иосифа и островов Канады ежегодно отправляют в плавание до восемнадцати тысяч ледяных островов. От берегов Антарктиды их откалывается в пять-шесть раз больше.

Из-за того, что лед легче воды, а также благодаря пузырькам воздуха, находящимся в ледяных кристаллах, айсберги имеют хорошую плавучесть. При этом на поверхности моря видно лишь одну восьмую часть ледяной горы, остальная ее масса находится под водой. Поэтому айсберги движутся силой морских течений, а не воздушных потоков, и часто плывут против ветра и даже сквозь ледяные поля толщиной до двух метров. Горе кораблю, вмерзшему в такое ледяное поле — айсберг раздавит его, как спичечную коробку!

На поверхности плоских айсбергов часто находят большие озера, иногда до двадцати километров в диаметре. На таких ледяных островах встречаются также реки и ручьи, стекающие в море красивыми водопадами. Одна из таких рек достигала в длину четырех километров, а в глубину — двенадцати метров.

Морская вода промывает в айсбергах глубокие туннели и пещеры. Иногда, впрочем, пещеры достаются ледяной горе "в наследство" от породившего ее ледника. Образовавшиеся при движении ледяных языков по горным склонам трещины могут затем смыкаться вверху, если ледник выходит на равнину, и тогда внутри него остаются длинные подледные полости, которые со временем приближаются к берегу и отправляются вместе с содержащей их ледяной глыбой в дальнее плавание.

Внутренность этих подледных, или, точнее, «внутриледовых», пещер представляет собой зрелище изумительной красоты. Вот что рассказывает об этом один из участников советской антарктической экспедиции 1965 года:

"Округлый коридор высотой примерно в три метра уходил в глубь ледяной горы. Волнистые стены были из гладкого, точно отполированного льда. Необычайный голубовато-синий свет проходил через весь ледяной массив, мягко струился, переливаясь в ледяных стенах. На сосульках играли отблески света, проникавшего во входное отверстие. Фантастический голубой цвет стен, игра света, пар, клубами вырывавшийся изо рта, настраивали на торжественный лад. Мы невольно говорили шепотом и медленно шли по коридору… Ветвящиеся во все стороны ходы пронизывали айсберг, и самым удивительным в них были огромные ледяные кристаллы, свисавшие с потолка и сплошь покрывавшие стены. Это был иней, сходный с тем, который можно увидеть на окнах в морозный день, но только увеличенный во много раз.

Ледяные иглы, как цветы самых причудливых форм, сверкали и искрились в голубом рассеянном свете. Страшно было не только двигаться, но и дышать среди этой необычайно хрупкой и неописуемой красоты. Мы зажгли спички, и они неожиданно вспыхнули ярко-красным пламенем. Конечно, огонь от зажженной спички казался таким ярким по контрасту с голубоватым освщением пещеры, но это не делало его менее красивым…"

Однажды наши моряки встретили у берегов Антарктиды даже «поющий» айсберг. Вода промыла в нем сквозные отверстия, в которых ветер устраивал довольно мелодичные «концерты», словно играя на огромной флейте.

Порой айсберги напоминают очертаниями средневековые замки или сторожевые башни. Их называют пирамидальными. Но чаще встречаются плоские, так называемые столовые айсберги. Иногда попадаются и цветные плавучие острова: черные, зеленые или желтые. Предполагают, что причиной необычной окраски айсбергов является покрывающая их вулканическая пыль.

Интересно, что плавучие ледяные горы можно встретить не только в морях и океанах. На Тянь-Шане, у подножья величественного пика ХанТенгри, находится ледниковое озеро Мерцбахера. Когда в 1920-е годы к озеру впервые вышла научная экспедиция, ее члены с удивлением увидели, у берегов Гренландии что по озеру плавают большие айсберги, оторвавшиеся, очевидно, от образовавшего озеро ледника Иныльчек. Один из ученых экспедиции так описывал увиденную картину:

"Айсберги, искрясь в лучах южного солнца, плавали в воде. Ледяные башни и замки, опушенные снегом и горящие на солнце мириадами снежных кристаллов, полупрозрачные гроты на поверхности айсбергов, свисающие сосульки, играющие всеми цветами радуги, — все это создавало сказочное впечатление".

Айсберги всегда представляли серьезную угрозу для морских судов. Особенно опасны в этом отношении гренландские айсберги, которые ветры и течения гонят на юг, к берегам Северной Америки, где пролегают оживленные судоходные трассы. Причем если в марте ледяные горы доходят лишь до острова Ньюфаундленд, после чего тают и исчезают, то в октябре они порой доплывают до широты Нью-Йорка, создавая опаснейшее препятствие на пути трансокеанских лайнеров, следующих из Европы в США и обратно.

Опасность усугубляется тем, что в этом районе холодное Лабрадорское течение встречается с теплыми водами Гольфстрима, отчего возникают густые и продолжительные туманы. Между тем айсберги высотой до 20–30 метров (а таких большинство в Северной Атлантике) даже в ясную ночь различимы лишь с расстояния в 500–600 метров, что не позволяет капитану, пусть и скомандовавшему "Полный назад!", избежать столкновения с роковым препятствием.

Всем памятна происшедшая в 1912 году катастрофа, закончившаяся гибелью самого большого в мире пассажирского лайнера «Титаник». Капитан его сумел уйти от лобового удара, и только чиркнул бортом по краю ледяной горы, но, тем не менее, айсберг пропорол шесть из четырнадцати отсеков корабля, и через два часа «Титаник» пошел ко дну, унеся жизни полутора тысяч человек.

Величайшая морская катастрофа XX века вынудила морские державы принять меры для того, чтобы избежать подобных трагедий в будущем. В результате в 1913 году был создан Международный ледовый патруль в Северной Атлантике. Патрульные суда и самолеты следят за появлением айсбергов и предупреждают по радио проходящие суда. За год патруль выявляет до четырехсот опасных ледяных гор, на которых устанавливают специальные радиобуи или красят их поверхность яркой оранжевой краской.

Однако даже патрулирование не дает полной гарантии избежать столкновений. Так, уже в наши дни, в 1959 году, датское судно "Ханс Хедхоф" врезалось в тумане в айсберг и затонуло со всеми пассажирами и экипажем. Погибли 95 человек. Опасность представляет и подход на близкое расстояние к плавучей ледяной горе. Подтаивающие снизу айсберги постепенно теряют устойчивость и могут внезапно перевернуться, погубив при этом неосторожно приблизившееся судно.

Опрокидывание айсберга наблюдали с борта теплохода «Обь» в море Девиса, и очевидцы так описывают это событие:

"В тихую погоду раздался сильный грохот, сравнимый по силе с артиллерийским залпом. Находящиеся на палубе увидели на расстоянии не более одного километра медленно переворачивающийся пирамидальный айсберг высотой около сорока метров. От его надводной части отрывались огромные глыбы льда и с грохотом падали в воду. Когда надводная часть айсберга с шумом погрузилась в воду, от нее стала расходиться довольно крупная зыбь, вызывавшая качку судна. На поверхности моря среди обломков медленно покачивалась новая холмообразная и неровная вершина айсберга".

Многие крупные айсберги живут в море по нескольку лет. В Антарктике на них нередко поселяются большие колонии пингвинов и других морских птиц. Некоторые даже устраивают там гнезда. Долговечность айсбергов натолкнула людей на мысль попробовать применить их для снабжения пресной водой засушливых стран в Африке и Аравии. Так возник проект буксировки крупных айсбергов специальными судами к берегам Персидского залива, с тем чтобы использовать образующуюся при их таянии воду для водоснабжения и орошения полей. Подсчитано, что количество воды, образующееся при растоплении одного айсберга средних размеров, равно годовому стоку крупной реки. Время покажет, насколько реальным окажется осуществление такого проекта.

Во время бурной погоды корабли, плавающие у берегов Антарктиды, нередко используют айсберги для защиты от бушующих волн, укрываясь на их подветренной стороне от шторма. А летчики антарктических экспедиций иногда избирают их плоскую поверхность в качестве посадочной полосы. Конечно, при этом надо всегда помнить о коварном характере ледяных островов и быть начеку. Ведь поведение айсбергов непредсказуемо и в любой момент от него можно ждать сюрприза.

Вот как «пошутил» однажды айсберг с канадским пароходом «Поршиа». Это случилось в 1893 году. «Поршиа» совершал круиз с большой группой туристов на борту, как вдруг впереди по курсу показалась плавучая ледяная гора. Пассажиры попросили капитана подойти поближе — уж больно красив был айсберг, хотелось получше разглядеть его и сфотографировать крупным планом. Но только судно подплыло вплотную к айсбергу и туристы защелкали фотоаппаратами, как случилось что-то непонятное. Неведомая сила начала поднимать «Поршиа» из воды. Через несколько секунд судно уже оказалось над поверхностью моря на огромном ледяном уступе айсберга, который до того находился под водой. По-видимому, ледяная гора раскачивалась в воде, и когда пароход приблизился к ней, наклон позволил судну проплыть над подводным карнизом. Затем айсберг стал крениться в другую сторону и поднял пароход в воздух. К счастью, это длилось недолго. Когда айсберг вновь наклонился обратно, судно оказалось в воде, не получив даже легких повреждений. Полным ходом капитан направил пароход прочь, подальше от ледяной ловушки. О том, что могло случиться, если бы айсберг перевернулся, пассажирам не хотелось даже думать.

Надо сказать, что, несмотря на вполне заслуженную мрачную славу, айсберги производят на впервые видящего их путешественника поразительное впечатление своей какой-то неземной, сказочно-романтической красотой. Формы их могут быть самыми причудливыми и необычными: то это гигантский снежно-белый лебедь или холмистый островок с широкими долинами, в которых не хватает только уютной деревеньки, то остров с высокими горами, ущельями, водопадами и отвесными скалами, образующими красивые, живописные бухты. Встречаются айсберги, похожие на корабль с надутыми ветром парусами, на колонну на красивом пьедестале, на пирамиду, на старинный город со стенами, башенками и подъемными, мостами…

И тот, кому довелось увидеть на темной глади моря их фантастические очертания, напоминающие плавающие очарованные замки, белоголубые, сине-зеленые или розовые на закате, уже никогда не забудет этого величественного и прекрасного зрелища.

 

Блу-Хоулс

Багамские острова находятся на юге печально известного Бермудского треугольника Может быть, именно поэтому о них всегда ходила среди моряков дурная слава.

Со времен Колумба, первым из европейцев увидевшего эти коралловые острова, здесь нашли могилу сотни кораблей. Рифы и скалы, коварные течения и водовороты, штормы и туманы всегда грозили и грозят капитанам, отважившимся проложить свой курс в этих коварных и зловещих водах.

Но одна из самых грозных опасностей, подстерегающих здесь лодки и небольшие суда, скрывается под водой у побережья самого большого в Багамском архипелаге острова Андрос. Она тем более грозна, что ничего подобного даже самые опытные мореходы не встречали ни в одном другом районе Мирового океана.

Остров Андрос невысок и представляет собой, как и его соседи, плоский известняковый остров с извилистыми берегами, прихотливо расчлененный бухтами, проливами и мысами и окруженный мелкими островками и коралловыми отмелями.

Когда смотришь на море, омывающее Андрос, через иллюминатор самолета, то среди зеленовато-бирюзового прибрежного мелководья вдруг обнаруживаешь в нескольких местах темные, почти чернильного цвета округлые пятна. Это — знаменитые Блу-Хоулс, "синие дыры" Андроса.

С точки зрения геологии в этих «дырах» нет ничего необычного. В давние времена, когда уровень моря был ниже, дожди и ручьи промыли глубокие ходы в известняковых возвышенностях, ставших позже островами и отмелями. Теперь, когда уровень моря поднялся, зияющие отверстия шахт, ведущих в затопленные пещеры, выделяются на общем фоне, поскольку воды морских глубин всегда темнее, чем на мелких местах.

Но мрачная слава Блу-Хоулс возникла не из-за глубины этих провалов. Во время приливов, после того как волны перехлестывают через окружающий Андрос барьерный риф, вода вокруг этих синих пятен начинает двигаться по кругу. Над отверстием глубокой подводной шахты образуется водоворот, втягивающий в свою жадную пасть все, что плавает на поверхности: водоросли, щепки, доски, бочонки, рыболовные боты и корабельные спасательные шлюпки.

Бесследно исчезнувшие предметы уже никогда не появляются на поверхности, и немудрено, что очевидцы, чудом сумевшие избежать гибели в "синих дырах", рассказывают о них леденящие душу истории.

И то, что во время отлива картина повторяется в обратном порядке: из Блу-Хоулс извергаются мощные фонтаны воды, иногда со щепками и мусором, — не мешает рассказчикам гнуть свою линию.

Глубоко-глубоко, в синей бездне Блу-Хоулс, — рассказывают они, — живет страшное подводное чудовище Луска. Нептун наделил ее щупальцами гигантского осьминога и пастью огромной акулы, а размеры чудовища таковы, что оно может засасывать в евое ненасытное чрево целые корабли. Длинными щупальцами Луска втаскивает жертвы в свое логово, перемалывает в жуткой пасти и алчно пожирает их, а когда насытится, отрыгивает то, что осталось.

Несмотря на совершенно необычный характер этого загадочного явления, оно оставалось неизученным почти до конца XX века. Не то чтобы оно не привлекало внимания, наоборот, слухи о нем гуляли по всем флотам. Но мрачная слава Блу-Хоулс вкупе с документально засвидетельствованными случаями исчезновения лодок и людей в "синих дырах" как-то не стимулировала ныряльщиков и водолазов получше изучить загадочный морской феномен.

Чтобы разобраться в том, что же происходит на Андросе, океанологам пришлось привлечь и аэрофотосъемку, и аквалангистов, и геологов, и географов, и спелеологов.

Как уже говорилось, Андрос — крупнейший из Багамских островов. В длину он протянулся на полтораста километров, а в ширину достигает шестидесяти. Андрос находится примерно посредине обширной известняковой отмели в океане — Большой Багамской банки. С трех сторон его окружают мели, а с восто'ка находится глубокий желоб" носящий название Язык Океана. Глубина впадины-желоба — почти два километра, и в стенах этого подводного каньона образовалось множество больших пещер, гротов и туннелей.

Блу-Хоулс расположены, как правило, недалеко от краев Языка Океана, среди коралловых отмелей. А на самом Андросе в гуще тропических лесов имеются похожие на "синие дыры" округлые темные озера, очень глубокие и отличающиеся странной особенностью: их пресная вода на глубине сменяется соленой, и в них можно ловить и озерную, и морскую рыбу.

Они-то и дали ключ к разгадке тайны Блу-Хоулс. Оказалось, что Багамы — это выступающая часть большой системы известняковых возвышенностей, сформировавшихся миллионы лет назад. За это время в них успела образоваться огромная сеть карстовых полостей и туннелей.

В период последнего оледенения (десять-двадцать тысяч лет назад) уровень океана был на сто двадцать метров ниже, чем сейчас. Пещеры, образованные в толще известняков, оказались на суше и активно продолжали расти. Часть из них соединилась с поверхностью, превратившись в открытые шахты.

В наше время, когда уровень моря стал выше, его вода через подводные туннели заполнила шахты. Сверху же над морской водой скапливались пресные дождевые воды, создавая своеобразные «двухэтажные» озера.

Во время прилива морская вода у берега Адреса оказывается выше, чем уровень грунтовых вод в известняковой толще острова. Тогда под давлением соленых вод уровень озер поднимается, а "синие дыры" работают как насосы, втягивая морскую воду в свои ненасытные пасти.

Во время отлива уже пресные воды оказываются выше уровня моря и давят на нижележащие соленые слои, выталкивая их воду из дыр. Так возникают всепожирающие водовороты и "морские фонтаны", а заодно и душераздирающие морские мифы.

Исследование подводных пещер было нелегким делом. Аквалангистам приходилось лавировать в узких проходах между сталактитами и сталагмитами, рискуя повредить снаряжение. При этом всегда существовала опасность сбиться с пути и не найти потом нужный туннель, ведущий на поверхность. К тому же в пещеры нередко наведывались акулы самых различных видов и размеров, что, разумеется, тоже не облегчало работу, хотя хищники и не имели щупальцев спрута, подобно Луске. Плаванию в темных туннелях мешали и сильные приливно-отливные течения.

Но оказалось, что даже в такой негостеприимной среде прекрасно прижились многие морские обитатели. У самого дна нередко лежат небольшие акулы-няньки, поджидая зазевавшуюся рыбешку. В трещинах и впадинах скал находят убежище крабы и морские раки. Красивые синелиловые и голубые губки устраиваются на камнях в глубине "синих дыр", а косяки рыб предпочитают держаться возле границы пресных и соленых вод. Здесь, на поверхности слоя более плотной морской воды, задерживаются мелкие органические остатки, так сказать "крошки от обеда" обитателей верхнего этажа.

Но разгадка всасывающего механизма Блу-Хоулс не означает, что исследования этого уникального природного чуда завершены.

Синие океанские пропасти хранят еще немало тайн. Одна из них приоткрылась ученым в 1991 году. Исследуя большое озеро в глубине Андроса, именуемое индейцами Священной Синей Дырой, они обнаружили на дне водоема множество человеческих черепов и целых скелетов.

Предстоит еще разобраться, служило ли озеро местом захоронения у индейцев, населявших остров в доколумбову эпоху, или учеными найдены останки жертв ритуальных жертвоприношений.

Возможно, когда-нибудь удастся оборудовать одну из удивительных "синих дыр" осветительными приборами и указателями направления и любители рискованных приключений смогут погрузиться в одно из озер на Андросе и вынырнуть из темно-синей бездны у борта поджидающего в море катера.

Пока же туристы лишь с борта океанского лайнера могут полюбоваться загадочным и невероятным зрелищем бьющих из моря могучих фонтанов, вспоминая жутковатую легенду о грозном и неумолимом подводном монстре…

 

Большой Барьерный риф

На две тысячи триста километров от острова Новая Гвинея до тропика Козерога протянулась вдоль восточного берега Австралии почти непрерывная гряда из трех тысяч рифов и тысячи островов, составляющих вместе удивительное и прекраснейшее творение природы — Большой Барьерный риф.

Из-за того, что многие острова увеличивают свою площадь во время отлива, а иные и вообще появляются из-под воды только в эти часы, точный размер территории этого уникального природного сооружения установить невозможно. По осторожным оценкам, площадь кораллового барьера достигает трехсот пятидесяти тысяч квадратных километров, то есть почти равна территории Германии.

Среди островов Большого Барьерного рифа различают коралловые, почти не поднимающиеся над поверхностью моря, и так называемые высокие, сложенные древними горными породами и покрытые лесом. Вокруг них обычно образуется собственное коралловое ожерелье.

Но все они, вместе с подводными рифами и отмелями, образуют единую возвышенность, по протяженности равную расстоянию от Мурманска до Одессы и уходящую местами на триста метров в глубину. А создатели этого, без преувеличения, исполинского сооружения — крохотные живые организмы, коралловые полипы. Они, как и их родственники — актинии и губки, принадлежат к классу кишечнополостных. Но, в отличие от своих мягких родичей, коралловые полипы прячут свое тело в жесткий известковый панцирь. Миллионы этих сросшихся панцирей и формируют коралловый риф.

Так что Большой Барьерный риф — самое грандиозное сооружение на Земле, построенное живыми организмами. И с ним не могут соперничать ни Великая Китайская стена, ни туннель под Ла-Маншем.

Исследованию этого исполинского барьера у побережья Австралии положил начало великий мореплаватель Джеймс Кук. Его парусник «Индевор» стал первым кораблем, прошедшим по узкому проливу между Большим Барьерным рифом и берегом материка. Пройти больше тысячи километров без карт по сложнейшему фарватеру, изобилующему мелями и подводными скалами, было, конечно, чудом мореходного искусства. Но даже знаменитому Куку пришлось испытать на себе коварство здешних вод. Его «Индевор» наткнулся все же на коралловый риф, повредил корпус, и только выбросив за борт все пушки и часть груза, английскому капитану удалось сняться со скалы и добраться до берега.

За прошедшие с тех пор два с лишним века на рифах австралийского кораллового барьера пострадали или пошли ко дну сотни судов. Даже в XX веке случались тут морские катастрофы. И географические названия в этой части Кораллового моря говорят сами за себя: мыс Беды, Мучительная бухта, острова Надежды… Не зря воды в районе Большого Барьерного рифа как магнитом притягивают многочисленных искателей сокровищ затонувших кораблей.

Первые коралловые рифы на месте гигантского кораллового барьера возникли миллионы лет назад Но основная его часть имеет возраст около пятисот тысяч лет. За это время коралловые полипы сумели возвести постройки средней высотой в сто двадцать метров. Строительство рифа продолжается и сейчас, хотя заметить это непросто. Ведь растут «домики» полипов очень медленно. Чтобы веточка коралла выросла всего на пять сантиметров, нужен целый год.

Ширина Большого Барьерного рифа колеблется от трехсот метров на севере до пяти километров в южной части, а от берега материка он удален на расстояние от тридцати километров (у полуострова Кейп-Йорк) до двухсот пятидесяти (у тропика Козерога).

Описывая потрясающее по красоте и разнообразию жизни подводное царство Большого Барьерного рифа, люди не скупятся на пышные эпитеты и сравнения: "Мир голубой мечты", "Величайшее архитектурное сооружение природы на всей планете", "Восхитительный подводный лес", "Восьмое чудо света", "Захватывающий дух подводный пейзаж", "Богатейшая морская экосистема мира".

Действительно, по количеству обитателей и их поразительно живописной внешности Большой Барьерный риф не имеет себе равных в Мировом океане. Одних только кораллов здесь насчитывается около четырехсот видов Иные из них похожи на человеческий мозг (их так и называют — "мозговые"), другие — на странные кружевные грибы, ветви или занавеси, третьи — на оленьи рога. Они бывают жесткими и мягкими, белыми и цветными, и попав в их сказочное подводное царство, начинаешь думать, что очутился в каком-то фантастическом саду среди диковинных неземных цветов: синих, голубых, зеленых, желтых, оранжевых, розовых, красных и даже черных.

Но кораллы составляют только десятую часть населения подводного барьера. Кроме них, на рифе живут больше четырех тысяч видов моллюсков, от улиток до гигантских метровых двустворчатых тридакн, а также губки, актинии, раки, крабы, морские звезды, морские ежи и множество водорослей.

Но главное украшение вод Большого Барьерного рифа — конечно, рыбы. По экзотичности раскраски и многочисленности видов и форм с царством коралловых рыб не сравнится ни цветущий горный луг, ни мир сказочных фильмов Диснея. Лишь малую толику этого многоцветья можно увидеть в морских аквариумах зоопарков. Ведь количество видов рыб в причудливых коралловых лесах нашей планеты достигает нескольких тысяч!

И Большой Барьерный риф — не исключение. Полторы тысячи представителей ихтиофауны пасутся в его подводных чащах, омываемых теплыми водами Кораллового моря. Названия многих их них говорят сами за себя: рыба-бабочка, губан, рыба-клоун, скалозуб, рыба-попугай, морская собачка, еж-рыба, кардинал и даже… рыба-муха. А кроме них водятся здесь морские окуни и мурены, скаты и акулы, груперы и морские щуки и многие другие представители рыбьего царства.

На острова южной части Большого Барьерного рифа по ночам приплывают большие морские черепахи, чтобы отложить в вырытые на пляже ямки свои яйца. Затем они засыпают кладку песком, утрамбовывают и уплывают обратно в море. Появившемуся на свет потомству приходится самостоятельно откапывать себе путь на поверхность и добираться до родной морской стихии по влажному песку кораллового пляжа.

Тут-то черепашат, у которых даже панцирь еще не затвердел, и подстерегают опасности. Тысячи морских птиц, живущих на островах, только и ждут этого момента. Пикируя вниз, они хватают черепашьих малышей одного за другим, и лишь немногим удается добраться до спасительной воды.

На островах Большого Барьерного рифа обитает целых двести сорок видов птиц. Это буревестники, фаэтоны, фрегаты, олуши, крачки, глупыши, белобрюхие орланы и многие другие.

А вот млекопитающих в водах, омывающих риф, немного. Преимущественно это киты и дельфины. А кроме них пасется в зарослях водорослей между островами и дюгонь, близкий родственник морской коровы.

Красивые подводные леса и луга, сверкающие всеми цветами радуги, кажутся на первый взгляд неуязвимыми. Еще бы — ведь они каменные, а что может грозить камню?

Но, оказывается, коралловые рифы так же ранимы, как и всякое другое детище живой природы. И недавняя беда, случившаяся с австралийским рифом, лишний раз напомнила об этом.

В 1960-1970-е годы существование Большого Барьерного рифа было поставлено под угрозу из-за резкого увеличения численности морских звезд. Опасность исходила от одного из видов этих иглокожих, носящего красивое название "терновый венец". Огромная, достигающая полуметра в диаметре, морская звезда с многочисленными щупальцами оказалась страшным врагом коралловых полипов. Присасываясь к их постройкам, "терновый венец" выпускает в отверстия коралловых «домиков» пищеварительный сок и переваривает полипов, оставляя за собой мертвую зону. За год одна звезда может уничтожить жизнь на шести квадратных метрах рифа.

Чрезмерное увеличение числа этих прежде довольно редких пожирателей полипов, как оказалось, было связано с исчезновением во многих местах Большого Барьерного рифа их естественных врагов — хищных улиток-тритонов. Из-за больших красивых раковин охотники за сувенирами тоннами собирали тритонов для продажи туристам.

В результате, избавленные от природного ограничителя их численности, морские звезды стали усиленно размножаться, и целые участки кораллового барьера превратились в безжизненную морскую пустыню. Сейчас охота на улиток-тритонов запрещена, с "терновым венцом" ведут борьбу аквалангисты, вооруженные шприцами с ядом, и мало-помалу естественное равновесие на рифе восстанавливается. Но во многие уничтоженные районы Большого Барьерного рифа жизнь вернется лишь лет через двадцать-тридцать.

Теплые воды, пустынные пляжи, обилие небольших уединенных островков и возможность долгие часы проводить в исключительном по живописности подводном царстве привлекает в этот удивительный уголок Земли сотни тысяч туристов. Одни из них ограничиваются экскурсиями на теплоходах и катерах с тем, чтобы посвятить остальное время знакомству с не менее уникальным животным миром австралийского побережья. Но более целеустремленные любители морской фауны поселяются на островах на две-три недели, без устали наблюдая и снимая видеокамерой коралловые миры. Хотя австралийцы и организовали здесь морской заповедник, под строгой охраной находятся лишь несколько особенно уязвимых районов Большого Барьерного рифа.

И по отзывам путешественников, немало постранствовавших по планете и погружавшихся с аквалангом у берегов Мальдивов и Сейшел, Гавайских островов и архипелага Галапагос, повидавших коралловые чащи Карибского и Красного моря. Французской Полинезии и островов Палау, подводный мир Большого Барьерного рифа не имеет себе равных по масштабам и разнообразию.

Недаром в далекую Австралию летят и плывут через полсвета тысячи туристов, чтобы насладиться ни с чем не сравнимым очарованием голубых лагун и проливов, в которых таятся неисчислимые живые сокровища Большого Барьерного рифа.

 

Гольфстрим

Полтора века назад серьезное учреждение с сухим официальным названием "Депо карт и приборов" издало в США книгу с не менее сухим и ученым заголовком "Физическая география моря".

Раскрыв этот, казалось бы, строгий научный труд, читатель с первой же страницы неожиданно обнаруживал, что речь в нем пойдет о вещах необыкновенно интересных, да и сам рассказчик — человек весьма непохожий на ученого сухаря — статистика-гидрографа. Впрочем, прочтите первые два абзаца его книги (цитирую русский перевод 1861 года) и убедитесь сами:

"Есть в океане река, не мелеющая ни в какую засуху, не выходящая из берегов своих ни при каком наводнении. Берега у нее и дно состоят из холодной воды, между тем как ее собственные струи — теплые. Исток ее в Мексиканском заливе, а устье в полярных морях. Это Гольфстрим. На свете нет другого водного потока, который поспорил бы с ним в великолепии и громадности: он течет быстрее Миссисипи и Амазонки и в тысячу раз превосходит их своим объемом.

Воды его от залива до берегов Каролины имеют цвет индиго. Пределы их обозначаются так отчетливо, что глазу легко проследить линию их соединения с обыкновенными водами моря; случается даже видеть, как корабль одним своим боком плывет по синей воде Гольфстрима, а другим по обыкновенным темно-зеленым волнам океана; так резко определилась линия раздела, так незначительно сродство между обеими водными массами и так упорно противятся они взаимному смешению".

Эти строки американского океанографа Мэтью Мори стали у географов классическими. С тех пор ученые и писатели мира посвятили "реке в океане" немало увлекательных страниц. Здесь плавали жюльверновский капитан Немо и "морской волчонок" Майн Рида, герои Конрада и Конан Доила, Джека Лондона и Сабатини, Станюковича и капитана Марриета. А Гольфстрим сделался, наверное, самым известным широкой публике течением в Мировом океане.

Начинается он в южной части Флоридского пролива, что ведет из Мексиканского залива в Атлантику, а заканчивается у Большой Ньюфаундлендской банки — обширной отмели у берегов Канады. Порожденное заливом течение получило название в честь своего прародителя (Гольфстрим в переводе — "течение из залива"). Впрочем, у острова Ньюфаундленд Гольфстрим, разумеется, не исчезает. Он просто разбивается здесь на несколько ветвей, самая мощная из которых отклоняется к востоку и уходит к берегам Европы под именем Северо-Атлантического течения.

Впервые европейцы узнали о Гольфстриме от Христофора Колумба, который столкнулся с ним в первом своем плавании к островам Нового Света в 1492 году. А через двадцать лет испанский конкистадор Понсе де Леон, пытавшийся пройти в Мексиканский залив мимо южной оконечности полуострова Флорида, обнаружил, что его судно при попутном ветре и под всеми парусами двигается… в обратном направлении! Подобное странное явление еще не раз отмечалось у флоридских берегов, но прошли многие десятилетия, прежде чем моряки поняли, что мощное течение в этом районе помогает им быстрее вернуться в Европу, тогда как маршрут плавания в Америку надо прокладывать южнее, в зоне пассатных ветров.

Первое научное исследование Гольфстрима провел в 1770 году американский ученый Бенджамин Франклин, который составил его примерную карту и дал течению всем известное теперь название. Толчком к изучению Гольфстрима стал для Франклина, служившего тогда в почтовом ведомстве, тот необъяснимый факт, что быстроходные почтовые пакетботы шли из Англии в Штаты по семь недель, тогда как тяжело груженые суда, идущие из США к британским берегам, тратили на тот же путь всего месяц с небольшим.

Причиной возникновения этого мощного теплого течения является большой нагон воды в Мексиканский залив пассатами. Южные ветви Северного Пассатного течения и северные ветви Южного Пассатного, попадая в Мексиканский залив, создают значительную разность уровней воды в заливе и прилегающей части Атлантики. Избыток воды устремляется в океан через Флоридский пролив, давая начало Гольфстриму. Ширина течения на выходе из пролива — 75 километров, глубина — 700 метров, а средняя скорость около 150 километров в сутки, то есть больше шести километров в час. (Для сравнения — скорость Невы составляет 5,8 километра в час.)

При выходе в океан объем воды, переносимой Гольфстримом, в 20 раз превышает расход всех рек Земли, достигая 25 миллионов кубометров в секунду! Температура поверхностных вод Гольфстрима около 30 градусов, а соленость тоже превышает среднеокеаническую почти на 5 процентов. (Это, кстати, объясняет и более синий цвет воды Гольфстрима: доказано, что более пресные моря имеют зеленоватый оттенок волн, а самые соленые воды — отливают голубыми и синими красками.)

Выйдя в океан, Гольфстрим соединяется с Антильским течением, после чего ширина его увеличивается почти вдвое, а объем воды — втрое. Скорость же океанской реки достигает порой десяти километров в час! Немудрено, что каравеллы Понсе де Леона не могли бороться с таким мощным течением.

Правда, в Мировом океане существуют и более быстрые потоки. Так, в Сол-фьорде у берегов Норвегии скорость течения 30 километров в час. (Московские автомобилисты в часы пик могли бы позавидовать такой скорости!)

По мере продвижения на север, к острову Ньюфаундленд, Гольфстрим все больше отклоняется на восток, в сторону Европы. А вдоль американского берега навстречу ему идет из Баффинова моря холодное Лабрадорское течение. Именно оно, кстати, приносит сюда из Гренландии огромные айсберги, создающие серьезную угрозу для судоходства. (Вспомним хотя бы катастрофу «Титаника», происшедшую как раз в этих водах.) Но в трагическую летопись встреч кораблей и ледяных гор немало печальных страниц вписал и Гольфстрим, без которого многих кораблекрушений просто не произошло бы.

Дело в том, в зоне столкновения теплых и холодных вод часто образуются туманы. Недаром Ньюфаундлендскую банку именуют "полюсом туманов" Атлантики. Зимой здесь туманная пелена окутывает корабли каждый третий день, а летом — каждый второй день.

В наши дни за движением айсбергов у американских берегов следят особые "ледовые патрули" со специально оборудованных судов и самолетов. И все же до сих пор судоходство в северо-западном секторе Атлантического океана остается рискованным делом.

Добавим к этому, что именно над зоной Гольфстрима прокладывают себе путь большинство тропических ураганов, зарождающихся у Антильских островов. За последние 40 лет их зафиксировано здесь 250 — по шесть ураганов в год! Спокойная погода — штиль, выражаясь морским языком, — редкость в водах Гольфстрима. Недаром любивший море английский поэт Киплинг, описывая переживания мальчика, попавшего на судне в шторм, помещает его именно в этот район:

Посмотрите на карту: точка с координатами 40 градусов северной широты и 60 — восточной долготы находится как раз к югу от острова Ньюфаундленд.

Если нет тумана, места встречи теплого и холодного течений легко определить по цвету воды: у Гольфстрима он темно-синий, а вода Лабрадорского течения имеет светло-голубой, порой даже зеленоватый оттенок. Резко различаются, разумеется, и температуры их вод, причем иногда это различие проявляется исключительно резко. Был случай, когда американское исследовательское судно, шедшее от залива Святого Лаврентия на восток, зафиксировало одновременно температуру воды у кормы 19 градусов, а у носа — 31 градус!

Северо-восточное продолжение Гольфстрима — Северо-Атлантическое течение — приносит к берегам Северной Европы гигантскую массу теплой воды, серьезно влияющую на климат прибрежных стран. Подсчитано, что Норвегия, например, получает от этого течения столько тепла, сколько дало бы сжигание ста тысяч тонн нефти в минуту! Не случайно Северо-Атлантическое течение именуют "печкой Северной Европы".

Гольфстрим и его продолжения — Канарское и Северо-Атлантическое течения уже много веков служат почтальонами для известной всем морякам "бутылочной почты". Чаще всего послания с терпящих бедствие кораблей находят в Англии и Ирландии, расположенных на пути основных трансатлантических потоков. В Британии с XVI века была даже учреждена придворная должность "королевского откупорщика океанских бутылок". Все найденные в море сосуды с записками полагалось сдавать в адмиралтейство нераспечатанными, во избежание разглашения секретов, могущих оказаться в посланиях. Известно, что в первый же год «лорд-откупорщик» вскрыл 52 бутылки.

Конечно, "почта Нептуна" — не слишком надежный вид связи. Порой бутылки и прочие сосуды путешествуют в море годами, а то и веками. Так, в 1856 году близ Гибралтара был найден на берегу бочонок с кокосовым орехом, залитым смолой. В орехе лежал пергамент с донесением Колумба королю и королеве Испании о кораблекрушении каравеллы «Санта-Мария». Послание великого мореплавателя странствовало в океанских водах больше 350 лет.

А другая записка раскрыла тайну исчезновения большого американского парохода «Пасифик». Еще в 1856 году он побил рекорд скорости, дойдя от Нью-Йорка до Ливерпуля за девять дней и двадцать часов. После этого «Пасифик» стал весьма популярен, и от желающих попасть на него не было отбоя. И осенью того же года, взяв на борт более 200 пассажиров, лайнер отправился в обратный путь в Нью-Йорк. После этого о нем уже не поступало никаких сведений. В порт назначения «Пасифик» не прибыл.

И никто никогда бы не узнал, что случилось с кораблем, если бы не бутылочная почта. Несколько лет спустя море выбросило на ирландский берег бутылку с запиской. В ней было всего несколько слов: "Борт «Пасифика». Судно тонет. На палубе паника. Со всех сторон окружены льдом. Я знаю, что не спасусь. Пишу, чтобы друзья узнали все. У. М. Грэхем".

А почти через сто лет, в 1954 году, в дюнах на берегу залива Мэн нашли бутылку, содержавшую завещание одной из пассажирок «Пасифика». Завещав в письме все состояние дочери, она упоминает, что пароход тонет близ мыса Флеттери после столкновения с айсбергом. Так раскрылась одна из многих трагических тайн Северной Атлантики.

Еще одну загадку причины бесследного исчезновения корабля помогла раскрыть "почта Нептуна" в 1880 году. Учебный фрегат британского королевского флота «Атланта» после плавания с экипажем из выпускников-кадетов у берегов Канады и в Карибском море в январе этого года зашел на Багамские острова для пополнения припасов, а затем отправился к родным берегам. Но в Англию парусник не вернулся. Адмиралтейство объявило награду в 300 гиней за сведения, проливающие свет на судьбу фрегата. И в июне капитан рыбацкой шхуны у берегов Ньюфаундленда выловил сетью бутылку с посланием. В нем было всего три строки: "17 апреля 1880 года. Учебный корабль «Атланта». Тонем в точке с координатами 27 градусов Норд и 32 градуса Вест. Нашедший пусть пошлет эту записку в газету. Джон Хатчингс".

Много раз за прошедшие века мальчишки на прибрежном песке или рыбаки, разбиравшие сети, обнаруживали сосуды с посланиями. И полусмытые строки записки из покрытой тиной бутылки или банки от какао рассказывали людям о какой-либо забытой ныне трагедии моря, вроде следующей, выловленной рыбаком в заливе Морекабе-Бэй: "Пароход «Гималаи» терпит крушение у берегов Ньюфаундленда. Судно потеряло винт, и ветер в клочья разорвал паруса. Мы не можем заделать пробоину в днище, и спастись уже невозможно. Если Господь не сотворит чуда, мы погибнем".

Иногда, впрочем, Гольфстрим выполняет и не столь мрачную миссию, предоставляя свои струи в помощь влюбленным. Так, в американском штате Небраска один юноша-эмигрант отправил своей девушке в родную Ирландию письмо в запечатанной бутылке, которую бросил в реку Миссисипи. Река вынесла бутылку в Мексиканский залив, а Гольфстрим сделал остальное. Через год послание нашли на берегу одной из ирландских бухт и доставили девушке.

А в конце 1970 года американец Хоффман из штата Нью-Йорк, раздумывавший, жениться ему или нет, решил прибегнуть к "морскому жребию" Он послал предложение руки и сердца своей невесте в Англию в запечатанной бутылке с адресом, которую бросил в океан. Спустя одиннадцать месяцев письмо Хоффмана было найдено на английском побережье и доставлено девушке. Ответ американцу пришел телеграфом. Он гласил: "Согласна. Но все-таки, милый, это так неожиданно!"

Гольфстрим и в наши дни продолжает свою почтовую службу. Но теперь бутылки с документами содержат преимущественно "научную почту". С ее помощью океанологи изучают скорость и направление течений северной Атлантики и их сезонные изменения.

А пассажиры многочисленных судов, пересекающих океан с востока на запад, если им повезет и на подходе к Америке будет стоять ясная погода, могут своими глазами увидеть, как на их пути возникает широкая полоса синей воды, окаймленная по краю цепочкой водоворотов. Это значит, что лайнер пересекает могучую "реку в океане", текущую из Южных морей, самое знаменитое океанское течение мира с поэтичным и теплым именем Гольфстрим

 

Мальстрем

"…Шхуна, казалось, повисла, задержанная какой-то волшебной силой, на половине своего пути в бездну, на внутренней поверхности огромной круглой воронки невероятной глубины; ее совершенно гладкие стены можно было бы принять за черное дерево, если бы они не вращались с головокружительной быстротой…

Озираясь кругом и вглядываясь в огромную черную пропасть, по стенам которой мы кружились, я заметил, что наше судно было не единственной добычей, захваченной пастью водоворота.

Над нами и ниже нас виднелись обломки судов, громадные бревна, стволы деревьев и масса мелких предметов — ящики, доски, бочонки, причем последние, как мне показалось, смещались вниз, к черной пасти, медленнее, чем более тяжелые вещи: лодки, бревна или куски корабельной обшивки…

Я решил привязать себя как можно крепче к бочонку, за который я держался, обрезать найтов, крепивший его к корме, и броситься в воду…

Прошел, может быть, час после того, как я покинул шхуну, которая уже успела спуститься значительно ниже меня, как вдруг она стремительно перевернулась три-четыре раза, нырнула в пучину и навсегда исчезла из глаз в бушующей пене…"

Этот монолог, похожий на отрывок из фантастического романа ужасов, как ни удивительно, имеет под собой вполне реальную основу. Место, о котором шла речь, находится не так уж далеко — у берегов Норвегии, и грозное природное явление, периодически возникающее в этом районе, вызывается вовсе не потусторонними или инопланетными факторами. Но, чтобы понять, как образуется зловещий водоворот, начнем немного издалека.

Самый крупный и самый широкий залив Норвегии — Вест-фьорд — окаймляет с запада, со стороны Атлантики, скалистая гряда Лофотенских островов. Словно гигантский мол, она разрезает стремительный поток идущего с юга вдоль побережья Северо-Атлантического течения, направляя половину его в глубь Вест-Фьорда. Надо сказать, что по форме этот залив напоминает огромную 250-километровую воронку, узкий конец которой изогнут на восток и глубоко вдается в сушу. Основная же акватория залива вытянута с юго-запада на северо-восток, причем северный край ее почти полностью перекрыт островами, оставляя мощному течению для выхода лишь узкие проливы.

Суда, плавающие в Вест-фьорде, вынуждены бороться с водоворотами и бурунами, возникающими там, где течение всей своей массой протискивается в узкие каменные щели проливов. Но воронкообразные заливы, вроде Вест-фьорда, имеют еще одно неприятное для моряков свойство: приливная волна, входя в его непрерывно сужающееся горло, постоянно растет, достигая порой огромной высоты.

Именно такую форму имеют все морские заливы, славящиеся особенно высокими приливами: канадский залив Фанди, где вода поднимается на 19 метров, Пенжинская губа в Охотском море, залив Ла-Плата и другие. И когда на могучую струю течения, с ревом и гулом рвущуюся на север в узких проходах между островами, накладывается исполинский вал приливной волны, идущий с запада на восток (или наоборот, если наступает отлив), то у Лофотенских островов образуется гигантский водоворот, с давних пор внушавший ужас не только рыбакам на их утлых лодчонках и малых ботах, но и капитанам крупных парусников, бороздивших воды Вест-фьорда.

Имя его известно многим из книг. Это — Мальстрем. Возникает он дважды в сутки между островами Лофотен и Москестром (или просто Моске), с западной стороны Вест-фьорда.

Немало леденящих душу историй рассказывают старые моряки о страшной пучине Мальстрема. Да и писатели-классики отдали дань ужасному водовороту. Вспомните, именно здесь бегут на шлюпке с терпящего бедствие «Наутилуса» пленники капитана Немо в "20000 лье под водой" Жюля Верна. Французский фантаст замечает мимоходом, что суда опасаются подходить к Мальстрему ближе, чем на пятнадцать километров!

Знаком, наверное, вам и рассказ Эдгара По "Низвержение в Мальстрем", отрывками из которого начинался этот очерк.

А вот как описывал это уникальное явление природы норвежский ученый XVII века:

"Вот время прилива течение между Лофотеном и Моске бурно устремляется к берегу, но оглушительный гул, с которым оно во время отлива несется обратно в море, едва ли может сравниться даже с шумом самых мощных водопадов. Гул этот слышен за несколько десятков километров, а глубина и размеры образующихся здесь ям и воронок таковы, что судно, попадающее в сферу их притяжения, неминуемо захватывается водоворотом, идет ко дну и там разбивается о камни; когда море утихает, обломки выносит на поверхность. Но это затишье наступает только в промежутке между приливом и отливом и продолжается всего четверть часа, после чего волнение снова постепенно нарастает. Когда течение бушует и ярость его еще усиливается штормом, опасно приближаться к этому месту на расстояние норвежской мили. Шхуны, яхты, корабли, вовремя не заметившие опасности, погибают в пучине. Часто случается, что киты, очутившиеся слишком близко к этому котлу, становятся жертвой разъяренного потока; и невозможно описать их неистовый рев, когда они тщетно пытаются выплыть. Однажды медведя, который плыл от Лофотен к Моске, затянуло в воронку, и он так ревел, что рев его был слышен на берегу. Громадные стволы сосен и елей, поглощенные водоворотом, выносит обратно в таком растерзанном виде, что щепа из них торчит, как щетина…"

Впервые Мальстрем появился на картах в XVI веке, когда был опубликован знаменитый атлас Меркатора. Но уже до этого рассказ о водовороте можно было прочитать в записках английского купца Дженкинсона, путешествовавшего через северные моря в Россию по торговым делам. Купец, правда, не будучи мореходом, страшился больше адского шума, издаваемого Мальстремом, чем его жуткой воронки. Вот строки из его дневника:

"Замечу, что между так называемыми островами Рост и Лофут находится водоворот под названием Мальстрем, который с середины отлива до середины прилива издает такой ужасный рев, что на десять миль в округе звонят дверные колокольчики на домах в рыбацких селениях. Если киты попадают в струю водоворота, они жалобно кричат. А если большие деревья затащит внутрь силой потока, и потом с отливом выбросит наверх, то концы их и сучья бывают так размочалены, что похожи на истрепанные веревки".

Особенно страшных масштабов достигло, по преданию, буйство стихий в вербное воскресенье 1645 года, когда свирепая мощь вращающихся волн усилилась из-за ужасающего шторма, бушевавшего у побережья. Рев Мальстрема, если верить рассказам, достигал такой силы, что в селениях на ближних островах были разрушены каменные дома!

Что же правда, а что вымысел в этих полулегендарных рассказах? И существует ли вообще в природе водоворот, затягивающий морские суда? Разумеется, и средневековый путешественник, и живший три века назад ученый, а вслед за ними и уважаемые Эдгар По и Жюль Верн слегка сгустили краски, описывая неистовство и безмерную мощь гигантского водяного вихря. Залив Вест-фьорд был и остается ареной оживленного судоходства. Помимо многочисленных рыбацких поселков, на его побережье расположен крупный современный порт Нарвик. Сюда с месторождений Швеции проложена железная дорога, и через незамерзающий норвежский порт шведская железная руда круглый год вывозится во многие страны Европы.

Огромным современным рудовозам Мальстрем не особенно страшен, да и масштабы его не так велики, как уверяли своих читателей почтенные литераторы. Но даже современная лоция предостерегает от попытки пройти в трехмильный пролив к северу от острова Моске во время максимального прилива, особенно если штормовой ветер с запада развел крутую волну. Такое нередко случается в зимний период, и тогда рев Мальстрема, разносящийся за три мили, действительно заставляет поеживаться и бывалых рыбаков. В проливе, изобилующем подводными скалами, вода несется в это время со скоростью 11 километров в час, отчего образуются завихрения и водовороты, превращающие его в труднопреодолимый лабиринт с непредсказуемыми изменениями течений.

Поэтому лоция справедливо называет Мальстрем самым опасным приливным течением у норвежских берегов.

Между прочим, в 55 милях к югу от Лофотен, возле популярного морского курорта Бодо, существует еще один водоворот, менее известный, хотя и более значительный по массе воды, вовлеченной в движение. Его называют Сальстраумен, по одноименному проливу, где он и наблюдается. Прямо из окон отелей курортного городка летом, когда солнце здесь почти не заходит, можно дважды в сутки наблюдать, как огромный вал воды врывается в пролив с ревом, слышным на мили вокруг. В эти минуты даже на глаз видна кривизна морской поверхности в месте водоворота. А любители рыбалки прямо с берега вовсю ловят полуоглушенную водоворотом рыбу.

Но Мальстрем, даже уступая Сальстраумену в количестве воды, остается более опасным из-за своего коварства. Сила и скорость течений в нем изменяются в зависимости от времени года, ветров и фаз луны, так что далеко не всегда мореходный опыт и мощь двигателя выручат неосторожного капитана. Поэтому лофотенские рыбаки и сейчас, выходя на промысел, норовят проскочить район Мальстрема в промежутке между приливом и отливом. Они знают: даже современным мотоботам и сейнерам лучше не попадать в лапы водовороту, чья дикая мощь приумножается природным коварством, а острые скалы вокруг не оставят шанса на спасение в случае аварии.

И туристы, путешествующие по Норвегии, тоже предпочитают наблюдать за Мальстремом с прибрежных утесов. Ведь как ни притягательно зрелище буйства стихий, будь то извержения вулканов, бешеный бег горных потоков, наводнения, смерчи или морские катаклизмы, все же пока далеко не всегда могучие силы природы поддаются укрощению.

И восхищаясь их мощью и величием, мы поневоле относимся к ним с почтительным уважением.

 

Саргассово море

У Бермудских островов, там, где теплые струи Гольфстрима могучей рекой устремляются из Флоридского пролива к берегам Европы, от основного русла этой "реки в океане" ответвляется еще одна струя, уходящая на восток, к Азорскому архипелагу. Добравшись до его негостеприимных вулканических берегов, она затем сворачивает на юг, к Канарским островам.

А южнее в Атлантике, примерно между островами Зеленого Мыса и Малыми Антильскими островами, с востока на запад направляется Северное Пассатное течение, замыкающее этот гигантский круговорот океанических вод.

Внутри этого круговорота остается огромная область почти стоячей, но чистой и теплой воды. Здесь, покачиваясь на пологих валах океанской зыби, обитают в поверхностной зоне вод саргассовые водоросли, длинные листья которых поддерживаются на плаву многочисленными пузырьками воздуха. То небольшие скопления, то целые острова, то длинные ленты плавучих водорослей вместе с живущими на них существами образуют своеобразный, ни на что не похожий, обособленный мир, получивший название Саргассова моря.

Западной границей его Служат Антильские острова, а к северу это море простирается до Бермудского архипелага. При этом с юга его рубеж проходит примерно по тропику Рака, а на востоке оно едва не достигает Азорских островов.

Об этой загадочной области стоячих вод посреди Атлантики с давних пор ходили рассказы, вселявшие ужас в сердца моряков. Считалось, что в сплошной каше из водорослей могут застревать корабли и экипажи лишенных хода парусников обречены на гибель от жары и жажды, когда кончатся запасы пресной воды. Воображение фантаста поместило здесь целый остров из таких кораблей-пленников Саргассова моря и останков погибших судов.

На самом деле саргассовые водоросли, конечно, никогда не стесняют движения кораблей или дрейфующих обломков кораблекрушений. Все это не более чем легенды. Но временами случается, что ленты саргассов сплошь покрывают поверхность океана до самого горизонта, придавая ей вид затопленного бездонного луга. Именно такая картина сильно напугала в свое время спутников Колумба, решивших, что им не вырваться из этой страшной ловушки. Но, как мы знаем, плавание великого генуэзца закончилось вполне благополучно. Добавим, что такое скопление водорослей не является постоянным явлением. В другое время в том же районе можно не встретить ни одного пучка саргассов.

При ближайшем рассмотрении комья саргассовых водорослей, чаще всего величиной с человеческую голову, оказываются сплетением узких лент и нитей желтого и зеленовато-желтого цветов на концах и бурых у основания. Поперечник этих скоплений колеблется от первых сантиметров до нескольких дециметров. В их состав входят три вида водорослей из рода Sargassum. Обычно на поверхности "моря без берегов" встречаются одно-два скопления на сотню квадратных метров.

В пучках водорослей обитают мшанки, усоногие рачки, черви, крабы, креветки, зачастую принимающие буро-желтую окраску под цвет водорослей. На листьях можно увидеть и приклеенные к ним плотные шарики икры летучих рыб.

Но самое интересное и необычное существо, чей жизненный путь начинается и заканчивается в Саргассовом море — это европейский угорь.

Происхождение этих рыб долгое время оставалось загадкой. Еще в античные времена люди задавались вопросом: как размножаются угри? Никто ни разу не обнаружил в них икры или молоки Существует полуанекдотический рассказ о том, как великий ученый Аристотель в отместку за то, что его обнесли на пиру у Александра Македонского самым лакомым блюдом — копченым угрем, высказал за столом гипотезу, что эти вкусные рыбы происходят от червей, выползающих из навоза. Насмешливый философ, надо полагать, основательно испортил аппетит своим сотрапезникам, но настоящего ответа на загадку он не знал тоже. В его сочинениях утверждалось: "У угрей нет пола, нет икры и молок, так как их рождают недра моря".

Разгадки тайны угрей пришлось ждать две тысячи лет. Лишь в XIX веке ихтиологам попались в Атлантике странные, похожие то ли на травинки, то ли на червей, прозрачные существа, получившие ученое название лептоцефалов. После многолетних исследований обнаружилось, что это — не самостоятельный вид рыб, а личинки угрей, в которых они превращаются спустя некоторое время. Но только в начале XX века было доказано, что родиной лептоцефалов является Саргассово море.

Угри, годами живущие в реках и озерах Европы, подолгу не проявляют склонности к выведению потомства. Лишь через 7—10 лет, когда размер их достигает полуметра, эти рыбы начинают готовиться к самому важному моменту своей жизни. Кожа их делается серебристо-черной, глаза увеличиваются.

Передвигаясь преимущественно по ночам, угри начинают спускаться по рекам к морю. Инстинкт продолжения рода властно гонит их вниз по течению. Если рыбы не находят выхода из озера или ручья, то они на рассвете выползают на сушу и, извиваясь, как змеи, ползут по росистой траве в поисках реки, которая приведет их к соленой воде. При этом они могут оставаться на воздухе до трех суток!

Добравшись до моря, европейские угри плывут через весь Атлантический океан, за пять с половиной тысяч километров, в Саргассово море. Добравшись туда, они опускаются на глубину километра и более, и здесь нерестятся, а потом погибают.

Из отложенных самками икринок выводятся крохотные личинки — те самые лептоцефалы. Они поднимаются в верхние слои океана и, подхваченные Гольфстримом, плывут на северо-восток. Два с половиной года движутся они с течением к берегам Европы. В пути лептоцефалы растут, и в реки Португалии, Франции, Ирландии и стран Балтики попадают уже похожими на взрослых угрей, только прозрачными.

Лишь через несколько месяцев жизни в пресной воде они окончательно превращаются в привычных нам рыб. Затем весь жизненный цикл угрей повторяется сначала.

Надо сказать, что, хотя ответ на главный вопрос: откуда берутся угри — наукой получен, остается, тем не менее, немало других загадок. Непонятно, как ориентируются эти загадочные рыбы в своем долгом трансокеанском плавании. Зачем им понадобилось отправляться так далеко? Ведь можно было бы нереститься и у берегов Европы. И как личинки угрей находят путь в родную реку, где им еще ни разу не приходилось бывать? Наконец, почему в реках и озерах живут только самки угрей, а самцы не поднимаются выше устьев рек?

Вот сколько нераскрытых тайн связано с поразительным существом, рожденным в глубинах безбрежного (в самом прямом смысле слова) Саргассова моря — этого уникального района Мирового океана.

А морякам и летчикам всего мира не дает покоя загадочный фрагмент этого моря, ограниченный линиями, соединяющими Бермудский архипелаг, остров Пуэрто-Рико и южный мыс полуострова Флорида. Посмотрите на карту: ведь это как раз восточная часть Саргассова моря!

Печально известный всем "Бермудский треугольник" унес не одну сотню человеческих жизней. Уже четыре века здесь бесследно пропадают при загадочных обстоятельствах каравеллы и галионы, моторные шхуны и крупные пароходы, а то и военные корабли.

Не раз исчезали тут и самолеты, причем и с современными кораблями, и с воздушными лайнерами вначале внезапно прерывалась радиосвязь. Был случай, когда уже в XX веке звено самолетов ВВС США, летевшее над "Бермудским треугольником", неожиданно исчезло с экранов радаров и прекратило радиопереговоры. Поиски всех трех самолетов были безуспешны.

Таинственные исчезновения в зловещем треугольнике продолжают происходить и сейчас. Кое-кто пытается объяснить их сложными условиями навигации в этом районе океана: частыми туманами, рифами у берегов Бермудских островов, внезапно налетающими ураганами. Но все эти причины, во-первых, не дают ответа на вопрос, почему от пропавших судов не находят ни одного обломка, спасательного круга, перевернутой шлюпки или, на худой конец, хотя бы бочонка. Во-вторых, невозможно сколько-нибудь логично объяснить прекращение радиосвязи с самолетами и судами, а также сбои в работе локаторов.

И если секреты угрей рано или поздно будут разгаданы зоологами, то тайна "Бермудского треугольника", скорее всего, будет волновать не одно поколение людей. И немало еще научных гипотез и газетных сенсаций породит этот загадочный уголок Саргассова моря.

 

Эль-Ниньо и течение Гумбольдта

Два течения в Тихом океане особенно интересны. Одно из них, открытое и описанное великим ученым, имя которого оно носит, необычайно по обилию жизни, сопровождающей его поток. Уже не один миллион лет несет это течение свои холодные воды из "ревущих сороковых" и "неистовых пятидесятых" широт южного полушария к экватору, с точностью курьерского поезда выдерживая маршрут и скорость движения (15 миль в сутки). Другое, со звонким испанским названием, найдешь не на всякой карте, да и появляется оно не каждый год. Но уж если оно появилось — об этом напишут газеты и научная пресса всего мира, и последствия его появления аукнутся разгулом стихий на всех берегах Великого океана, а то и подальше…

Это удивительное течение влияет на климат всей нашей планеты. До сих пор не вполне понятно, отчего оно образуется, и невозможно точно предсказать, когда это случится и какие повлечет за собой несчастья. Но основные причины возникновения периодически появляющегося в Тихом океане странного течения с красивым именем Эль-Ниньо, в общем-то, ясны. И искать их надо за много тысяч километров от экваториального пояса теплых вод, где время от времени фиксируется этот феномен.

Далеко на юге, близ берегов Антарктиды, проходит трасса самого мощного круговорота океанских вод — течения Западных Ветров. Огибая ледяной континент, оно пересекает три крупнейших океана Земли, замыкая при этом огромное кольцо длиной в 30 000 километров. Ширина Антарктического Циркумполярного течения, как еще его называют, достигает 1300 километров? а скорость — более двух километров в час. Количество перемещаемой им воды оценивается в 250 миллионов кубометров в секунду. Это в десять раз больше, чем несет Гольфстрим на выходе из Мексиканского залива!

Без особых трудностей огибает течение Западных Ветров южные берега Африки, Австралии и Новой Зеландии, но возле Южной Америки могучий океанский поток попадает в сравнительно узкий для него проход, образованный Огненной Землей и Антарктическим полуостровом. Расположенный между ними пролив Дрейка, хоть и самый широкий в мире — 370 километров, конечно, не может вместить огромную массу воды, принесенную круговым течением.

И тогда часть холодных вод течения Западных Ветров устремляется на север, к экватору, вдоль тихоокеанских берегов Южной Америки. Моряки именуют эту ветвь океанской реки течением Гумбольдта (или Перуанским). Течение Гумбольдта доходит до мыса Кабо-Бланко в Перу, где оно встречается с теплым Экваториальным противотечением. Оба эти потока поворачивают здесь на запад, образуя северную границу Южного Пассатного течения.

В зоне встречи холодного и теплого течений возникает резкий перепад температур: воды течения Гумбольдта, более прохладные (плюс 17 градусов), движутся под водами, пришедшими с экватора и нагретыми до 24 градусов. Границу между этими водными массами бывает легко определить по множеству вихрей и водоворотов на поверхности океана. Кроме того, отчетливо слышно характерное «бульканье» — звук сталкивающихся потоков, напоминающий шум прибоя.

На пути от пролива Дрейка к экватору течение Гумбольдта не подходит к побережью Южной Америки ближе чем на ЗО миль. В его холодных водах мало живых организмов. Но ближе к берегу вода буквально кишит различными формами жизни: мелкими рачками, медузами, водорослями, рыбой. Не сразу удалось океанологам разобраться в причинах такого различия.

Оказалось, что океан у южноамериканских берегов очень глубок. Уже в трехмильной прибрежной зоне глубины нередко достигают километра и более. Основные ветры дуют здесь обычно на север и северо-запад, параллельно побережью, и гонят поверхностную воду в сторону экватора. На смену ей поднимается из глубины придонная вода, богатая фосфатами — главной пищей микроорганизмов и мелких водорослей (фитопланктона). Зоны подъема холодных глубинных вод четко фиксируются по мутнозеленым пятнам фитопланктона, который бурно развивается в этих местах. С самолета хорошо видны эти болотного цвета водяные «острова» — они четко выделяются на фоне ярко-голубых вод течения Гумбольдта.

Полоса Тихого океана, прилегающая к берегам Южной Америки, наверное, самый богатый рыбой и другими морскими организмами район Мирового океана. Причем на пути от Огненной Земли к мысу КабоБланко состав морских обитателей меняется, и довольно резко. Это связано с ростом температуры поверхностных вод течения Гумбольдта от 14 градусов у пролива Дрейка до 17 градусов близ экватора. Соответственно, на юге изобилие фитопланктона привлекает множество усатых китов, кашалотов, кальмаров и холодноводных рыб (нототении, ледяной рыбы и др.). А на севере, где вода теплее, в изобилии водятся сардина, тунец и особенно анчоус. Эта небольшая, но вкусная рыба невероятно плодовита. Подсчитано, что ежегодный прирост массы анчоуса в океане равен четверти всего мирового улова рыбы за год. Не случайно Перу входит в число трех крупнейших рыболовных держав мира (наряду с Россией и Японией).

Анчоусов в прибрежных водах хватает не только рыбакам, но и морским птицам. Миллионы чаек, бакланов и прочих пернатых гнездятся на островах у побережий Перу и Чили. Поскольку дожди в этих районах (по соседству с пустыней Атакама) чрезвычайно редки, птицы устраивают гнезда в скоплениях собственного помета, слой которого на птичьих базарах достигает порой метра и более.

Кстати, сухой птичий помет ("гуано") считается очень ценным удобрением, и много лет Перу экспортировало этот продукт в Европу и в США.

Но вернемся к загадочному течению Эль-Ниньо, о котором шла речь в начале нашего рассказа. Раз в 7—10 лет, нарушая привычный круговорот тихоокеанских вод, к западному берегу Южной Америки неожиданно подходит теплый океанский поток. Это случается обычно в канун Нового года, когда католики, преобладающие среди латиноамериканцов, празднуют Рождество младенца Христа. Поэтому течению присвоили такое название (Эль-Ниньо — по-испански "младенец").

О том, из-за чего оно возникает, ученые спорят до сих пор. Ясно одно: время от времени юго-восточные пассатные ветра, постоянно дующие в районе пятого градуса южной широты и заставляющие двигаться на запад теплые воды Пассатного течения, почему-то перестают дуть или теряют значительную часть своей силы. И тогда гигантские массы воды с запада Тихого океана направляются к берегам Южной Америки, образуя как бы "Южное Пассатное течение наоборот". Ведь из-за постоянной работы двух мощных течений в приэкваториальной зоне уровень западной части океана на 20 сантиметров выше, чем на востоке. И, если «выключается» океанский «поршень», толкавший воду на запад, она, естественно, стремится перетечь туда, где уровень океана ниже. И хотя мотивы странного поведения пассатов до сих пор дискутируются, ясно одно — именно в нем причина появления Эль-Ниньо.

Дойдя до берегов Перу и Эквадора, Эль-Ниньо протискивается между сушей и течением Гумбольдта, отклоняя его в открытый океан и загоняя на глубину. Вся метеорологическая обстановка в прибрежной зоне меняется коренным образом. А с изменением климата меняются и условия существования живых организмов — сначала на южноамериканском континенте, а затем в Юго-Восточной Азии. На следующий год погодные аномалии добираются до северных районов, вплоть до Европы. И каждый из нас ощущал на себе эти "отголоски капризов" Эль-Ниньо.

Например, зимой 1982 года оно появилось в очередной раз. Под его влиянием температура воды у островов Галапагос достигла 30 градусов (на 5 градусов выше нормы). С архипелага уплыли, снявшись со своих лежбищ, морские львы, покинули гнезда морские птицы. В обычно засушливых прибрежных районах Эквадора и Перу начались ливневые дожди, вызвавшие катастрофические наводнения. Миллионы морских птиц, населявших "гуановые островки", погибли, застигнутые ливнями в гнездах, превратившихся в грязевые капканы. Особенно пострадали бакланы, из которых выжило не больше десяти процентов. У берегов Перу резко снизились уловы рыбы. Анчоусы ушли вслед за холодными водами далеко в океан, а рыбацкие суденышки, годные лишь для прибрежного плавания, не могли вести лов вдали от берегов. Вся экономика страны потерпела огромный ущерб, который усугубили еще и убытки из-за наводнения.

Отсутствие пассатов вызвало повышение атмосферного давления над Индонезией и Северной Австралией. Здесь вместо ожидаемого сезона дождей по-прежнему стояла засуха, сев риса стал невозможен, а в джунглях начались лесные пожары, охватившие большие площади на Калимантане, Суматре и Малакке. Резкое потепление вод на востоке океана изменило обычную картину чередования зон низкого и высокого давления над его акваторией. Мощные циклоны вызвали небывалые штормы у берегов Аляски и Калифорнии.

Перечень погодных аномалий и стихийных бедствий, связанных с ними, можно было продолжать еще долго. Но и без того ясно, что ничего хорошего от «младенца» ждать не приходится. Очередное появление Эль-Ниньо в декабре 1996 года подтвердило это, вызвав новые беды в тихоокеанском регионе. На этот раз эффект от изменения картины ветров и течений был даже сильнее, чем во время его прошлых появлений.

Огромный ущерб снова понесли лесные массивы Индонезии и Малайзии. Пожары погубили также часть плантаций, а дым, застилавший небо, порой не давал горожанам нормально дышать. В пустыне Атакама впервые за пятнадцать лет прошли дожди, а со склонов Анд сходили грязевые лавины, уничтожая целые селения.

Через год оттепельной дождливой зимой и непривычными летними холодами ознаменовалась погода в Европе и в Северной Америке. Последние отголоски Эль-Ниньо дали о себе знать европейцам, и нам в том числе, весной и летом 1999 года. Многие жители Центральной России, наверное, помнят жаркий апрель, снежный май и палящий тридцатиградусным зноем июнь—июль в тот год.

Большинству из нас, скорее всего, не придется плавать в Тихом океане. Но и, глядя на карту с красными и синими стрелками морских течений, стоит иногда задуматься над тем, как тесен наш мир, как неразрывно связаны на нашей маленькой планете, казалось бы, далекие друг от друга места, явления и процессы и как самым неожиданным образом отзываются на нашей судьбе возникающие за тысячи километров природные аномалии, подобные течению Эль-Ниньо.

 

Полярные сияния

В ясные морозные ночи северная тайга в Хибинах объята тишиной. Лишь иногда хрустнет сухой сучок ели, на который упал ком снега с верхних веток… Темнота нарушается только тусклыми огоньками бесчисленных звезд. Но наступает момент, когда ночное небо неожиданно становится разноцветным и настолько ярким, что видно даже дальние горы.

Эта игра неуловимо меняющихся очертаний и незаметно переходящих друг в друга цветов являет собой настоящую небесную симфонию.

Архангельские поморы с давних пор именовали игру света в небе сполохами. В наше время это красивое и емкое слово уступило место громоздкому и довольно неуклюжему выражению "полярное сияние". Ученые же называют это явление красивыми латинскими терминами "aurora borealis" и "aurora australis".

Два термина понадобились науке из-за того, что сияния наблюдаются чаще всего в двух районах мира: Арктике и Антарктике. Они, соответственно, і; названы по-латыни «северным» и «южным» сияниями. Впрочем, случается, что "небесный свет" появляется и достаточно далеко от полюсов. Так, из русских летописей известно, что 5 апреля 1242 года, в разгар битвы русских воинов с рыцарями-крестоносцами, известной под именем Ледового побоища, в небе над Чудским озером появилось сияние в виде огненных копий и стрел. Решив, что это Божье знамение, предвещающее победу, витязи Александра Невского ринулись в бой с удесятеренной силой и победили.

Летописец повествует о том, что очевидцы единодушно приняли сполохи за "небесное воинство", пришедшее на помощь русским войскам:

"Се же слышах от самовидца, и рече ми, яко видех полк Божий на въздусе, пришедше на помощь Александрови, и мнози видеша вернии полки Божиа, помогающи Александру".

Иногда полярные сияния достигают исключительной силы и занимают огромные пространства небесной сферы. Например, сияние 4 февраля 1872 года охватило почти все северное полушарие, а в ночь с 25 на 26 января 1938 года "небесные огни" наблюдались на всей территории Европейской России. В феврале 1950 года яркое и продолжительное полярное сияние горело в небе над Москвой. В течение нескольких часов на северной стороне небосвода светились две большие дуги — ярко-красная и светлозеленая. Они постоянно меняли яркость и местоположение, исчезали, появлялись вновь, приближались и отдалялись друг от друга. Многие москвичи тогда впервые насладились этим экзотическим для наших широт зрелищем.

Даже бывалые полярники не могут равнодушно видеть волшебную игру форм и красок на небесном холсте. Описывая потом увиденное, и строгие ученые на время делаются поэтами. Давно уже стало классическим, например, описание сполохов, сделанное знаменитым полярным исследователем, первооткрывателем Северной Земли Г. А. Ушаковым в его книге "По нехоженой земле":

"Небо пылало. Бесконечная прозрачная вуаль покрывала весь небосвод. Какая-то невидимая сила колебала ее. Вся она горела нежным лиловым светом. Кое-где показывались яркие вспышки и тут же бледнели, как будто лишь на мгновение рождались и рассеивались облака. Какуюто долю секунды казалось, что сияние погасло. Но вот длинные лучи, местами собранные в яркие пучки, затрепетали над нами бледно-зеленым светом. Вот они сорвались с места и со всех сторон, быстрые, как молнии, метнулись к зениту. На мгновение замерли в вышине, образовали огромный сплошной венец, затрепетали и погасли.

Никто из нас не заметил, когда и как на юге появился огромный широкий занавес. Крупные, четкие складки украшали его, он был соткан из неисчислимой массы плотно сомкнутых лучей. Волны то красного, то зеленого света, чередуясь, проносились по нему от одного края до другого. Невозможно было разобраться, где они возникают, откуда бегут и где умирают. Отдельные полотнища занавеса ярко вспыхивали и тут же бледнели. Казалось, что занавес плавно колеблется. На западе опять появились длинные лучи. Потом вновь малиновые облака закрыли полнеба. Снова нарастал световой хаос. Еще раз лучи устремились к зениту. Картина менялась каждое мгновение… Прямо на востоке между темными облаками ярким желтым светом горела узкая щель. Не успел я задержать здесь взгляда, как из-за облака, немного выше этой щели, неведомая сила выбросила целый сноп лучей, похожих на полураскрытый веер. Нежнейшие оттенки цветов — красного, малинового, желтого и зеленого — раскрашивали его. Лучи каждое мгновение тоже меняли свою окраску. Один какую-то долю секунды был малиновым, потом стал пурпуровым, вдруг окрасился в нежно-желтый цвет, сейчас же перешедший в фосфорически-зеленый. Около четверти часа продолжалась эта непередаваемая по красоте игра света. Лучи много раз вытягивались, доходили почти до зенита, затем падали и снова росли. Наконец они стали бледнеть и приблизились друг к другу. Небесный веер закрылся и вдруг превратился в огромное белое страусовое перо, круто завернутое к югу. Яркие краски, только что фантастически украшавшие небо, померкли. От прежней феерической картины остались лишь бледные мазки…"

С доисторических времен полярные сияния интересовали человека. Но понять механизм их возникновения удалось лишь в XX веке, хотя еще Ломоносов за двести лет до этого совершенно верно предположил, что в это замешаны электрические силы. Сейчас доказано, что образование полярных сияний происходит в верхних слоях атмосферы на высоте от шестидесяти до тысячи километров. Причиной его является выбрасываемый Солнцем поток заряженных частиц высоких энергий — "солнечный ветер". Сталкиваясь с молекулами и атомами газов в самой разреженной части воздушной оболочки Земли, поток этих частиц и вызывает свечение, подобно тому, как это происходит в люминесцентных лампах, где электроны пропускаются через разреженный газ.

А приуроченность сияний к арктическим и антарктическим широтам связана с действием магнитного поля нашей планеты, которое отклоняет поток частиц к полюсам. Длительность полярных сияний различна — от часа до нескольких суток, причем количество, продолжительность и яркость их резко возрастают в периоды, когда увеличивается число пятен на Солнце, то есть каждые одиннадцать лет.

Интересно, что светящиеся арки и дуги на небосводе образуются преимущественно на высотах от шестидесяти до ста километров, а свечение в виде колышащихся занавесов — на высоте 110–120 километров. На самых больших высотах (900—1000 километров) формируются огни красного цвета, ниже окраска их делается фиолетовой, а в самых близких к Земле слоях образуются зеленые лучи и вспышки.

Интенсивные полярные сияния обычно вызывают мощные "магнитные бури" в эфире, нарушая нормальную работу радиоприборов и влияя на поведение стрелки компаса. К счастью, большей частью сполохи появляются на небе зимой, когда в разгар полярной ночи самолеты и корабли почти не совершают рейсов, да и наземные работы геологов, гляциологов и других ученых-полярников сведены к минимуму. Лишь специалистам по "небесной канцелярии" — метеорологам приходится получать полную дозу неприятностей в связи с непорядками в их собственном "хозяйстве".

А для обычного путешественника по Северу, не обремененного обязанностью регулярно выходить в эфир, появление "небесных огней" — просто удивительное по красоте зрелище, дарящее бесконечное эстетическое наслаждение. Вот еще один рассказ об ощущениях, испытанных при виде полярного сияния, из старинной географической книги, написанной замечательным педагогом, географом и путешественником, автором многих гимназических учебников Сергеем Мечем.

"Мы ехали на собаках по сибирской тундре. Термометр показывал 38 градусов мороза. Наступала ночь. От сильного мороза наши бороды стали похожи на перепутанные проволоки, а ресницы — на ледяную бахрому, причем веки смерзались, когда мы мигали. Собаки совсем побелели и, окруженные густым облаком пара, казались чем-то вроде белых медведей. Мы должны были бежать/возле саней, чтобы не отморозить ноги, которые уже теряли чувствительность. В восемь вечера мы увидели впереди небольшой лесок и остановились на ночлег. На площадке в три квадратных метра мы выгребли весь снег, сделали из него вал с трех сторон, а с четвертой разожгли костер. Дно ямы застелили шкурами и забрались в спальные мешки. Кругом была снежная пустыня, а на черном небе сияли звезды. Тишина была подавляющая, глубокая, мертвая. Спрятавшись в свой мешок, я старался заснуть, но никак не мог. Пролежав с полчаса, я высунул голову, чтобы еще раз взглянуть на небо, и невольно вскрикнул от изумления.

Широкая дуга самых блестящих цветов сияла на небе, словно огромная радуга, и из нее то и дело вылетали вверх тысячи красных и желтых лучей. Это было полярное сияние. Я разбудил товарищей, чтобы и они могли полюбоваться необыкновенным зрелищем, и мы все, очарованные, глядели на него. Немного погодя огромная дуга стала подниматься все выше и выше, над нею образовалась другая дуга, такая же блестящая и так же испускающая тонкие разноцветные лучи. Вдруг точно красный огонь залил все небо, окрашивая снег пурпурным отблеском. Не успел я вскрикнуть от изумления, как пурпур исчез и вместо него вспыхнул оранжевый блеск, как будто весь воздух воспламенился в одно мгновение. Я невольно затаил дыхание и ждал раската грома, который неминуемо должен был последовать за этой вспышкой света, но на земле ни один звук не нарушил торжественного безмолвия ночи. Никогда до той поры я не представлял себе, что полярное сияние может быть так великолепно. Быстрые переходы красного, голубого, зеленого и желтого цветов отражались так ярко на поверхности снега, что вся тундра казалась поочередно то залитой кровью, то озаренной мертвенно-бледным зеленым сиянием, сквозь которое чудно блестели могучие малиновые и желтые дуги.

Но это было еще не все. Через несколько минут обе дуги сразу вместе распались на тысячу отвесных полос, из которых каждая представляла все цвета радуги. Через все небо, от края до края, протянулись теперь два громадных полукруга из разноцветных полос, и эти полосы колебались и трепетали с такой быстротой, что глаз не мог уследить за ними. Казалось, будто весь мир охвачен каким-то дивным пожаром. Потом красота стала ослабевать, дуги сделались бледнее, а цветные полосы вспыхивали все реже и тоже побледнели. Через полчаса на небе не осталось ничего, что напоминало бы о великолепном зрелище, которому мы только что удивлялись. Когда погасли последние лучи, мы спрятались в свои мешки и заснули".

Со времени путешествия Меча прошло уже больше ста лет. Но и за сто, и за пятьсот лет до него, и через сто или двести лет после все так же будут путешественники в полярных странах будить друзей и выходить из домов или палаток, чтобы часами смотреть в играющее сполохами небо.

И все так же будет волновать и дарить наслаждение людям удивительное, таинственное и прекрасное явление природы, которое досужие журналисты привычно именуют "небесной феерией", а старый полярник Георгий Ушаков назвал однажды нежно и поэтично — "улыбкой Арктики"…

 

Смерчи

Мало кому довелось в своей жизни увидеть настоящий смерч, хотя все знают, что это такое, по книгам, кинофильмам или фотографиям. Но те, кто встретился хоть раз с этим грозным явлением природы, никогда не забудут ощущения внутреннего напряжения, какого-то все усиливающегося трепета, граничащего с ужасом, неважно, на суше или на воде случилась эта встреча.

Воздушный вихрь в миниатюре любой из нас наблюдал не однажды. Иной раз, идя в жаркий летний полдень по полевой дороге, замечаешь, например, что ветерок, бежавший впереди, вдруг закрутился, подняв столб пыли или расшевелив охапку соломы и унеся часть соломин к небу. Но прошло несколько секунд, и пыль осела, соломинки упали вниз, и все вновь улеглось, словно и не было завихрения воздуха. Такие мини-вихри проходят бесследно и обычно даже не замечаются большинством прохожих.

Другое дело — настоящий, сильный и грозный воздушный (или водяной) вихрь, который у нас в России называют «смерч» (это слово происходит от того же корня, что и слово «сумрак», поскольку атмосферные вихри ассоциируются у нас обычно с грозовой, мрачной обстановкой). В США смерчи называют испанским словом «торнадо», в Западной Европе их именуют «тромбами», а моряки используют для обозначения этого явления английский термин «спаут». Впрочем, журналисты и просто далекая от метеорологии публика чаще употребляет жаргонное выражение «твистер», то есть "вертун".

Смерч видевшие его на открытой равнине описывают следующим образом. Из темного кучево-дождевого облака (в просторечии — тучи) опускается вниз к поверхности земли темный, бурый или серо-голубоватый очень вытянутый конус, чем-то напоминающий хобот слона. Навстречу ему с земли поднимается другой, более широкий и короткий, вздымающий вверх пыль, мусор, опавшие листья и т. д. Вскоре два вихря, вытягиваясь навстречу друг другу, встречаются и образуют единый огромный столб, достигающий на концах сотни метров в поперечнике и сужающийся посредине до десяти—двадцати.

Быстро вращающаяся воздушная спираль, втягивая внутрь оказавшиеся на пути предметы, движется по ветру, но неожиданно может потерять силу без всякой видимой причины. Тогда смерч исчезает, а поднятые в воздух предметы падают на землю. Причина огромной всасывающей силы вихря заключается в том, что внутри него создается очень низкое давление. За несколько секунд оно может снизиться до десятых долей атмосферы, а потом опять резко подняться, порой до десяти атмосфер и больше. Из-за этого действие смерча иногда напоминает внешне картину взрыва. Давление при соприкосновении с ним так быстро падает, что стены зданий, задетых смерчем, иногда лопаются, разлетаясь на куски. Точно так же «взрываются» цистерны и баки, капитанские рубки на судах и речные бакены. Случалось, что куры, попавшие в зону смерча, взлетали высоко в воздух, а потом падали на землю… голыми, словно кем-то ощипанными.

Раз появившись, смерч начинает двигаться, обычно по прямой траектории, оставляя за собой полосу разрушений и причиняя множество бед людям и животным, домам и кораблям, лесам и посевам, и даже рекам и озерам. Зона опустошения достигает в ширину нескольких сот метров, а в длину — от одного-двух километров до тридцати, редко сорока, причем опасность представляют не только движущиеся с огромной скоростью воздушные струи (а скорость их может достигать трехсот—четырехсот метров в секунду!), но и поднятые смерчем в воздух и разлетающиеся в стороны доски, бревна, обломки стен, листы кровли и вырванные с корнем деревья. Мощь смерча буквально потрясает: он способен поднять в воздух и перенести на сотню метров грузовик или корову, сорвать с опор мост и сбросить его в реку, перемещать с места на место небольшие дома, высосать до дна пруд вместе с рыбой и лягушками (и пролиться потом «рыбным», "лягушачьим" или еще какимлибо диковинным дождем).

К счастью, бешеные атмосферные вихри живут недолго: несколько секунд или минут. В редких случаях отмечались смерчи, существовавшие до получаса. Причем интересно, что у них есть свои «излюбленные» районы, где они появляются чаще, чем в других местах. Довольно регулярно, например, можно увидеть смерч на Великих Равнинах США, в Японий, в пустынях Сахара и Гоби, во внутренней Австралии.

Торнадо американских прерий наблюдались чаще всего и описаны наиболее подробно. Их даже не раз удавалось снять в кино, и в известном голливудском фильме «Смерч» использованы такие документальные кадры, снятые в разное время случайно столкнувшимися со смерчем операторами. В отдельные годы в южных штатах США наблюдается до нескольких сотен торнадо. Так, например, в 1954 году зарегистрировано порядка шестисот случаев появления атмосферных вихрей, а в особенно изобиловавшем бурями и ураганами 1956-м — более восьмисот торнадо.

Бывают недели, когда эти бешеные вихри появляются десятками, и газеты пестрят сообщениями об очередных жертвах и разрушениях. Наиболее часто торнадо возникают в районах, расположенных у берегов Мексиканского залива. Здесь нередко происходит встреча теплых и влажных морских ветров с холодным и сухим воздухом, пришедшим с севера, из Канады. В результате создается предгрозовая обстановка. Сгущаются тучи, начинается ливень, сверкают молнии и гремит гром. Вот тутто и возникают грозные смерчи-торнадо.

Из-за частого появления их сумели изучить детальнее, чем смерчи других районов, и характеристики их хорошо известны и описаны. Движутся торнадо со скоростью до ста километров в час, длина пути, проходимого вихрем, десять—пятьдесят километров, а ширина захватываемой полосы от ста метров до километра. Смерч обычно имеет форму наклонного столба, поскольку нижняя часть его от трения о землю тормозится и отстает от верхней.

При встрече с торнадо большинство людей испытывали, по их словам, страх и ужас. Днем вихрь имел вид огромного черного крутящегося столба, а ночью его озаряли устрашающими яркими бликами десятки молний и отсветы от втянутых смерчем предметов, озаряемых небесным огнем и вращающихся в вихре.

По данным статистики, жертвами торнадо ежегодно становятся до двухсот человек. В отдельные годы эта цифра вырастает вдвое и даже втрое. Материальный ущерб, причиняемый вихрями, достигает сотен миллионов долларов.

Вот описание «подвигов» торнадо, пронесшихся над США весной 1974 года. 2 апреля холодный циклон, образовавшийся над Скалистыми горами, сместился к берегам Мексиканского залива. Здесь он столкнулся с теплыми и влажными воздушными массами, принесенными из акватории Карибского моря. Возник мощный атмосферный фронт, породивший более ста торнадо. Они двигались по прибрежным равнинам со скоростью до четырехсот километров в час, разрушая все на своем пути, уничтожая людей, дома, скот и посевы. Ущерб от этих разрушений составил семьсот миллионов долларов, погибли триста тридцать человек и около четырех тысяч было ранено.

Первым пострадал город Бранденбург. Торнадо с ревом и грохотом налетел на город ранним утром, в четыре часа. Множество домов было разрушено, обломками было раздавлено больше ста автомобилей. В домах и на улицах погибли тридцать человек, раненых оказалось больше двухсот.

В соседнем городе Рисека перед прохождением смерча выпал град, причем градины достигали размера голубиного яйца. Сразу после него на город налетел торнадо. И снова — травмы и гибель людей, разрушения, беды и горе.

Город Ксениа был уничтожен яростным смерчем наполовину. Тридцать четыре человека погибли, полторы тысячи было ранено. Цветущий городок превратился в груду развалин.

И это — хроника только одной весны. В США создана специальная Служба торнадо, которая следит за погодой и предупреждает по радио жителей поселений, лежащих на предполагаемом пути торнадо. Но предугадать капризы воздушных вихрей трудно, и нередко случаются ситуации, когда торнадо неожиданно меняет направление движения и обрушивается на не ожидавших его людей.

Удивительный случай произошел осенью 1920 года в штате Канзас. В небольшом домике сельской начальной школы, состоявшем из одной классной комнаты и комнатки учительницы, шел рядовой урок. Неожиданно за окном потемнело и раздался странный гул. Дети испугались, бросились к учительнице и прижались к ней. Вдруг дверь и окна с грохотом вылетели наружу и в комнату ворвался черный вихрь. А затем случилось нечто невероятное: все поднялось в воздух и понеслось прочь.

Учительница потом вспоминала: "Как будто невидимые крючья подняли меня, детей и все парты в воздух. Мы летели плавно и спокойно, причем некоторые дети и предметы вращались вокруг меня по нескольку раз. Мне стало страшно, и я потеряла сознание…"

Когда она пришла в себя, то поняла, что лежит на земле в голой степи. Неподалеку она увидела детей, которые бежали к ней с криками. Но, увы, тринадцать школьников все же погибли при приземлении.

Атмосферные вихри творят бесчинства, конечно, не только в Америке. Нередко появления смерчей отмечались и в Европе. Так, в мае 1952 года зловещий «тромб» пожаловал в окрестности немецкого города Геттингена. Гигантский вихрь, вращавшийся со скоростью двести километров в час, словно ножом «прочертил» по местности две глубокие борозды длиной в тринадцать и шестнадцать километров, повалил, сломал и выкорчевал больше пятидесяти тысяч деревьев, разрушил сотни домов.

А в январе 1968 года в Швеции, в городке Юнг, произошло уже не трагическое, а, скорее, комическое происшествие с участием смерча. Во время хоккейного матча вихрь поднял в воздух вратаря и ворота, перенес на несколько метров в сторону и поставил на землю.

Бывали случаи, когда смерчи появлялись и в России. В частности, москвичи имели «удовольствие» наблюдать грозный вихрь в 1904 году. Дело происходило в жаркий летний день, 29 июня. После обеда на горизонте появилась огромная черная туча и началась гроза. Одновременно с ней на северо-востоке города появился смерч и двинулся в сторону Лефортова. Под грохот грома он ломал и выворачивал деревья, срывал крыши, вырывал из каменных домов оконные рамы и двери, крушил деревянные строения. Люди видели огромный черный, словно из клубов дыма, столб, поднимавшийся к небу и расширявшийся в верхней и нижней частях, и в страхе бежали прочь от него. В Лефортовском парке была уничтожена роща столетних деревьев, пострадали старинный дворец и госпиталь. В тех местах, где смерч проходил через Москву-реку, обнажилось дно, так как смерч всосал в себя всю воду. На Немецком рынке смерч поднял в воздух городового и перенес на двести саженей, опустив затем невредимым на землю.

Пожарные, завидев черный столб в воздухе, решили, что начался большой пожар, и помчались со своим конным пожарным обозом тушить огонь. Но смерч закрутил в своем могучем вихре повозки и людей, разбросал по сторонам, а пожарные бочки разбил в щепки. Самое удивительное, что по времени весь разгул стихии продолжался в Лефортове всего две минуты.

Смерчи наблюдались в Москве также в 1945, 1951, 1956, 1957 и 1984 годах. Последний московский ураган в 1998 году также сопровождался возникновением небольших смерчей в разных районах города. В Теплом Стане один такой вихрь поднял мусорный контейнер до высоты десятого этажа, а затем спустил на землю неповрежденным, правда, высосав из него предварительно все содержимое. А в районе Ленинского проспекта смерч вырвал с корнем множество деревьев, причем в двух-трех метрах от полосы смерча на таких же деревьях остались целыми даже тонкие веточки.

В июне 1974 года мощный смерч налетел на город Горький (ныне — Нижний Новгород). Он вырывал и валил деревья, перевертывал автомобили, срывал крыши, рвал провода. Как пушинку, вихрь смахнул в Волгу подъемный кран, весивший двести сорок тонн, повредил и разрушил сотни домов. И все это он натворил за каких-то десять минут.

В 1975 году в Амурской области смерч поднял высоко в воздух одного колхозника, пронес над всем селом и сбросил за околицей в силосную траншею. Мягкая силосная масса спасла жизнь «перелетному» крестьянину, и он не получил даже царапины.

Десять лет спустя мощный атмосферный вихрь натворил немало бед в Белоруссии. Возникший во время грозы в районе деревни Птичь Гомельской области смерч вобрал в себя воду из ближайшей речки и вылил ее на соседний луг вместе с рыбой. Потом он налетел на деревню и прошелся по ней поднимая в воздух и перенося на расстояние до ста метров самые разные предметы, среди которых оказались гусеничный трактор, сенажная башня, железнодорожный вагон, автомашина «УАЗ» с шофером и пассажиром и вырванное с корнем большое дерево, росшее у околицы.

Смерчи, возникающие на море, представляют немалую опасность для судов. В былые времена они не раз срывали снасти, ломали мачты и надстройки на парусных кораблях, а то и пускали их ко дну, закрутив в своем могучем водовороте. Еще хуже приходилось лодкам, катерам и баркасам, которые смерч, случалось, поднимал в воздух и бросал вниз, разбивая вдребезги. Как правило, капитаны старались избежать опасной встречи, а если уж она становилась неизбежной, стреляли из пушки в водяной столб. Иногда это помогало, и вихрь распадался от удара ядра, не причинив вреда кораблю.

Когда же смерч сталкивался с судном, трагические последствия были неминуемы. Морские летописи полны вызывающих дрожь рассказов, вроде следующего:

"В ноябре 1878 года парусник "Фаин Стюарт" медленно двигался по спокойным водам Мексиканского залива. Неожиданно поднялся ветер, и небо стало затягиваться облаками. Вдруг поверхность моря на небольшом участке перед судном вспенилась и покрылась большими неправильными волнами. Чуть позже волны стали еще выше, началось вихревое вращение. Вода вспучилась, поднялась навстречу опустившемуся облаку, слилась с ним и двинулась на судно. В один момент две мачты с парусами были сломаны и унесены за борт. На месте судна с белоснежными парусами среди волн болталась жалкая беспомощная развалина".

А вот еще один леденящий душу отрывок из воспоминаний моряка, пережившего встречу с "небесным танцором":

"Пароход «Даймонд» заканчивал погрузку, когда послышался чей-то испуганный крик:

— Смерч! Смотрите, смерч!

Все мы повернулись в указанную сторону. Смерч находился не далее чем в полукилометре от нас. Формой он был похож на перевернутую воронку, горло которой соединялось с такой же воронкой, спускавшейся с тяжелых облаков.

Он ни на секунду не оставался в покое и непрерывно менял свою форму, то раздуваясь, то сужаясь. Смерч несся прямо на нас. Море клокотало и пенилось у его основания, словно гигантская чаша с кипящей водой. Ужас сковал наши сердца. Мы окаменели и безмолвно смотрели на чудовище, готовое поглотить нас.

Приблизившись на сорок метров, смерч вдруг увеличил скорость и, оглушительно грохоча, с бешеным натиском ринулся на судно. Мы кинулись на корму, чтобы спуститься в лодки, но с ужасом увидели, что вихрь, изменив направление, промчался вдоль борта парохода, захватил в свой водоворот нагруженную людьми шлюпку, затем отступил на мгновение и снова двинулся на нас. Он потопил вторую лодку, а с третьей стал играть, как кошка с мышью: зацепился за ее нос, налил внутрь несколько ведер воды, отступил назад метра на четыре и покружился вокруг, а затем в диком и жутком танце двинулся на лодку вновь. Мгновенно она наполнилась водой и пошла ко дну. Еще мгновение, и то же будет с пароходом…

Вдруг произошло что-то непонятное. Смерч внезапно устремился вверх. Вместо оглушительного грохота клокочущей воды послышалось раздирающее уши шипение. Под крутящимся столбом стала вздыматься водяная гора, и «Даймонд» накренился на левую сторону, черпая воду бортом. Вдруг страшная колонна разорвалась, море выровнялось и смерч исчез, словно мы видели его во сне. Все это продолжалось лишь несколько минут, но нам они показались вечностью…"

Проходящие над морем смерчи нередко засасывают в породившее их облако целые стаи рыб, которые потом могут выпасть вместе с дождем на море, а иногда и на сушу, приводя в немалое изумление очевидцев. Жители Шотландии, Норвегии и Дании много раз наблюдали "селедочные дожди". В 1949 году в Новой Зеландии во время дождя тоже сыпались на землю тысячи живых рыбешек. В истории зафиксированы также дожди из лягушек и креветок.

Необычный вид атмосферных вихрей наблюдается на Крайнем Севере. Здесь иногда можно увидеть снежный смерч. В районе острова Диксон близ устья Енисея такой необычный вихрь видели моряки дизельэлектрохода «Обь». Гигантский снежный столб высотой в километр был похож на белую дымящуюся трубу. Она медленно двигалась по ледяной поверхности, засасывая снизу массы снега и выдувая их из верхнего раструба. За большим вихрем следовало несколько малых. Зрелище было исключительно эффектным. Через час с небольшим все растаяло в голубом морозном воздухе.

До сих пор наука не сумела найти действенных мер для предотвращения появления смерчей. Более того, даже причины их возникновения толком не ясны. Так что долго еще грозные "вальсирующие невидимки" будут совершать свой разрушительный танец, наводя страх и неся с собой гибель и разрушения."

 

Цунами

Что такое волны моря? Каждый легко ответит: это колебания морской поверхности, иногда чуть заметные, а порой вздымающиеся на четыре-пять, а то и десять метров, качающие и опрокидывающие корабли и размывающие берега. Причина их тоже общеизвестна: ветер. Поэтому и мчатся они со скоростью ветра — двадцать-тридцать километров в час, хотя во время урагана могут разогнаться и до ста.

Но есть в океане и совсем другие, огромные и страшные волны. Они захватывают всю массу морской воды, до самого дна, и мчатся со скоростью самолета: восемьсот километров в час! В Японии, где печальный опыт знакомства с ними побольше, чем в других странах, чудовищные волны назвали коротким словом цунами. По-японски это значит: "большая волна в гавани". Длина волны, то есть расстояние между гребнями, у обычных ветровых волн — десять-сорок, максимум триста метров. А у цунами длина волны достигает трехсот километров — в тысячу раз больше!

Причин возникновения таких огромных волн несколько. Чаще всего это подводные землетрясения, которые «встряхивают» всю толщу океана в районе эпицентра катаклизма и посылают волны во все стороны от него.

Иной раз цунами возникают в результате вулканического извержения, как это было при взрыве вулкана Кракатау в Индонезии. И, наконец, огромная волна может обрушиться на берег под действием тропического циклона или тайфуна.

В открытом море цунами почти незаметны. Гигантская волна так велика, что судно, приподнятое на ее гребень, лишь через несколько минут начнет медленно опускаться. При этом высота подъема не превысит одного-двух метров. Другое дело — побережье. Выходя всей своей огромной массой на мелководье, цунами достигает высоты в тридцать-сорок, а в узких заливах иной раз и в сотни метров, смывая с берегов людей и постройки, выбрасывая на несколько километров в глубь побережья корабли и лодки.

В 1930 году на острове Мадейра из-за землетрясения упал в воду с высоты двести метров крупный обломок скалы. На берег обрушилась, снося все на своем пути, волна пятнадцатиметровой высоты.

Четырьмя годами позже в одном из фьордов Норвегии с полукилометровой высоты рухнула в море целая гора весом в три миллиона тонн. Вызванная этим обвалом цунами, высотой почти в сорок метров, выбросила на сотни метров от берега множество рыбацких судов и уничтожила поселок и порт в заливе.

Прошло четверть века, и сильнейшее землетрясение обрушилось на Аляску. В бухте Литуя около трехсот миллионов кубических метров горных пород с высоты девятьсот метров обрушилось в воду. Всплеск воды, достигший высоты полукилометра, вырвал на своем пути с корнями все деревья, оголив берега бухты до высоты шестидесяти метров.

Извержения вулканов на дне океана или на островах тоже могут вызвать сильнейшую волну. Так было, когда в конце XIX века взорвалсяостров-вулкан Кракатау в Зондском проливе. Возникшая тогда цунами унесла жизни тридцати шести тысяч человек на островах Суматра и Ява. Большое военное судно — канонерская лодка — было заброшено волной в чащу тропического леса за три километра от берега. А извержение вулкана на Курильских островах в январе 1933 года вызвало крупные волны цунами, завалившие берега огромными глыбами льда.

Не меньше бед причиняют цунами, образующиеся без участия внутренних сил Земли, по чисто метеорологическим причинам. Вызванные перемещением циклонов и тайфунов с моря на сушу огромные волны регулярно становятся причиной многочисленных разрушений и человеческих жертв в южных штатах США, на полуострове Индостан и на островах Тихого океана.

Дважды за последние полвека обрушивались такие цунами на город Индианаполис в американском штате Техас. Каждый раз они смывали три четверти города, забрасывая обломки разрушенных построек, а иногда и целые здания, далеко в глубь суши.

А в 1960 году в расположенной на берегу Бенгальского залива густонаселенной стране Бангладеш катастрофическая волна, образовавшаяся под действием тропического циклона, разрушила около двухсот городов и селений, уничтожила сотни кораблей и принесла смерть более чем пятнадцати тысячам людей.

Часто бывает так, что перед приходом цунами уровень моря понижается, далеко обнажается дно и спокойствие нарушается лишь небольшим волнением, а потом неожиданно приходит гигантская волна. При этом цунами иногда приходят одна за другой, и каждая следующая выше и сильнее предыдущей. Был случай, когда они приходили двадцать пять раз подряд!

Иногда на расстоянии нескольких километров видны сильные световые вспышки, приближающиеся к берегу вместе с волной. Это светятся при резком перемешивании воды мельчайшие морские организмы.

За последние две с половиной тысячи лет отмечено больше четырехсот случаев цунами. В действительности их было за это время, наверное, несколько тысяч, но сведений об этом не сохранилось. Чаще всего катастрофические волны отмечались в Японии (85 случаев), в Индонезии и на Филиппинах (60 случаев), на тихоокеанских берегах Южной Америки (больше пятидесяти случаев) и на Гавайских островах (около сорока раз). В Атлантическом океане и, в частности, у берегов Европы цунами случаются реже.

Разрушительные цунами у Японских островов бывают в среднем через каждые семь лет. Волны смывают целые города, гибнут десятки тысяч людей, тонут тысячи судов. Последний раз крупномасштабное стихийное бедствие обрушилось на Японию в 1964 году. Тогда после крупнейшего землетрясения на японский берег пришли подряд три волны цунами. Они выбросили на берег несколько крупных судов, разрушили двадцать тысяч зданий и смыли больше пятидесяти мостов. Сотни людей погибли или были ранены.

Землетрясения в южноамериканских Андах или у побережья Южной Америки также сопровождаются катастрофическими цунами. Самая значительная катастрофа была отмечена здесь в 1960 году. Тогда сильнейшее землетрясение разразилось в южной части континента и продолжалось десять дней. Гигантская волна опустошила тихоокеанское побережье Северной и Южной Америки, пересекла Тихий океан, обрушилась на Гавайские и Филиппинские острова, Австралию и Новую Зеландию. Цунами зафиксировали также на Камчатке и Курильских островах — в шестнадцати тысячах километров от эпицентра землетрясения! Чтобы докатиться сюда, волне понадобилось четыре дня, но она все еще имела высоту в пять метров. К счастью, население было заранее оповещено, и человеческих жертв не было.

В октябре 1966 года новое землетрясение в Перу опять отозвалось на Курилах приходом цунами. На этот раз высота ее составила на островках Итуруп и Кунашир три метра. Вообще-то эти места нередко страдают от цунами. Еще в начале XVIII века подобные природные катастрофы на Камчатке и Северных Курилах описывал первый побывавший здесь ученый — Степан Крашенинников. Только в XX веке на эти восточные рубежи России цунами обрушивались четыре раза: в 1923, 1927, 1940 и 1952 годах. При этом высота волн достигала до пятнадцати метров. Особенно жуткими были последствия цунами в 1952 году, когда грозная волна практически полностью уничтожила город Севере-Курильск, вызвав многочисленные человеческие жертвы.

В Европе цунами редкость, но все же и здесь не раз отмечались гигантские разрушительные волны, связанные с землетрясениями или извержениями вулканов в Северной Африке, на острове Сицилия, на Кипре и на Мадейре. При этом волны нередко опустошали целые прибрежные районы.

Огромная волна цунами образовалась, например, во время знаменитого Лиссабонского землетрясения в 1775 году. Море вначале отступило далеко от берега, а затем чудовищным валом, высотой в двадцать шесть метров, ринулось на побережье, проникнув в глубь страны на пятнадцать километров! Наступление волны повторялось трижды, каждый раз принося гибель и разрушения. Погибли десятки тысяч людей, а город Лиссабон, тогда один из богатейших в Европе, превратился в груду развалин.

Волна цунами была зафиксирована на юге Англии, где она достигала шести метров, а немного позже докатилась до берегов Америки и Антильских островов;

Иногда выброшенные на берег суда десятилетиями возвышаются на холмах или просто в лесу за несколько километров от берега, напоминая жителям о прошедшей катастрофе. Совершенно невероятный случай произошел с английским грузовым пароходом «Эвенджер». В январе 1904 года это судно было выброшено цунами на остров Чанделер в Мексиканском заливе. Пароход простоял на суше двенадцать лет. Стащить его обратно в море было совершенно немыслимо. Но в июле 1916 года остров, где среди деревьев стоял пароход, подвергся еще более сильному действию цунами, и волны перенесли пароход обратно в море. После этого «Эвенджер» как ни в чем не бывало снова вышел в плавание.

Много веков пытается человек научиться предсказывать появление цунами. Но лишь в XX веке наука добилась первых успехов в этом направлении. Служба оповещения о цунами существует теперь в Японии и на тихоокеанском побережье США, в Новой Зеландии и в России. Для предсказания катастрофического набега волны на побережье используют два прибора: сейсмограф, сигнализирующий о том, что где-то произошли подземные толчки, и мареограф, фиксирующий понижение или повышение уровня моря.

Если землетрясение случилось под водой и известно, на каком расстоянии от берега находится его эпицентр, то можно примерно рассчитать время прихода цунами к побережью острова или материка. А укрепленные на плавучих буях далеко от берегов мареографы задолго до катастрофы отметят изменение уровня воды и передадут радиосигнал-предупреждение на сушу.

Случается, впрочем, что подземные толчки зафиксированы, а цунами так и не возникло. Раз за разом поднятые по тревоге люди после двух-трех ложных сигналов перестают реагировать на предупреждения об опасности. Тут-то на беспечных жителей и обрушивается грозная волна. Бывает также, что землетрясение выводит из строя мареографы и сигнал тревоги не приходит на берег.

Словом, система предупреждения о цунами пока далека от совершенства. И не раз еще гигантская свирепая волна, вызванная могучим природным катаклизмом, прокатится по беззащитным берегам, сея гибель и разрушения. Увы, до полного обуздания разрушительных сил природы человечеству предстоит еще пройти долгий и непростой путь.