Каямура не слишком долго задержался с ответом и уже на следующее утро Карл читал письмо:
From: rise+of+chara-cha!kayamuraКаямура.
To: marianna-ark!kkrop
Subject: Re: Кредиты
Карл!
Большое спасибо за высокую оценку моих знаний об особенностях твоей цивилизации. Но в данном случае я действительно могу попробовать ответить на твой вопрос:
> Профессор!
> Я тут с удивлением обнаружил, что в Мире Беты применяется такой вид
> человеческой деятельности, как кредиты под процент. Меня в детстве
> учили, что кредиты — это такое темное пятно на древней истории Земли,
> наподобие рабства или человеческих жертвоприношений.
> И тут я обнаруживаю, что вполне симпатичные люди совершенно спокойно
> рассказывают, как их семья брала кредит и с большим трудом по нему
> расплатилась. Похоже, что я чего-то не понимаю.
Есть одна хорошая эвристика, Карл: если ты считаешь что что-то является абсолютным злом, то постарайся вспомнить, кто тебе это внушил, и разобраться, каким образом это помогло ему запустить лапу в твой кошелёк.
Как правило, не бывает таких вещей, которые были бы совсем уж абсолютным злом. Любые явления надо рассматривать не сами по себе, а вместе с их историей и окружающей средой.
Нынешнее отношение к кредитам на Земле сложилось таким после серии финансовых кризисов середины XXI века. Эти кризисы происходили на фоне стабилизировавшегося или даже слегка уменьшавшегося населения, более-менее стабильной экономики. В таких условиях, действительно, кредиты, особенно потребительские, являются не слишком полезной вещью, дестабилизирующей валюту.
Поэтому у вас примерно тогда же, когда военные расходы заменились космическими, стала происходить постепенная замена кредитов на сукуки.
Собственно, космическая экспансия на государственные деньги, куда пошло то, что раньше расходовалось на военные нужды — накопление совершенно бесполезных арсеналов, как раз была и нужна для того, чтобы сделать переход менее болезненным.
Сукук со своим негарантированным доходом, в отличие от кредита, который должник обязан выплатить, независимо от успешности своего предприятия, способствует более осторожному вложению средств, и снижает социальную напряженность. Но тормозит развитие.
Но в колониях — развивающаяся экономика. Идет активное освоение новых земель, растет население. В этих случаях кредиты, особенно производственные — вполне оправданное явление.
* * *
Очередная стояночная вахта кончилась. Карл выбрался на набережную и, прислонившись к парапету ожидал Ладу, которая немного задержалась, сдавая кэпу проделанную за время вахты работу по корректировке лоций.
На набережной почти напротив пирса «Марианны» стоял небольшой фургон, видимо, развозящий по кораблям всякие мелкие предметы снабжения, около которого стояли двое дочерна загорелых парней, лет примерно двадцати — двадцати двух с биноклями на шее.
Карл прислушался к их разговору.
— Ну что мы здесь торчим? Видишь, на киле клювастая морда нарисована. Это арктурианский корабль. Под Арктуром все девки — такие же уродины, как и птицечеловеки, которые там до людей жили.
— Нет, посмотри, вполне себе ничего, — второй парень указал взглядом на Ладу, как раз вышедшую из корабля на пирс.
— На что спорим, что это не арктурианка? — возразил первый. — Это либо Толиман, либо Ахирд. Такая девица могла вырасти только под двойной звездой.
Карл решительно взял подошедшую Ладу под руку, и они направились к пристани рейсовых катеров, расположенной в нескольких минутах ходьбы от стоянки «Марианны».
По дороге Карл рассказал ей, как парень у фургона четко определил ее происхождение.
— Ох уж эти лернейские стивидоры, — возмутилась Лада. — Излюбленное занятие — наблюдать в бинокль, как девушки из экипажа загорают на крыльях или купаются с их кормовой кромки.
Вот занесет нас как-нибудь под Мирфак, куплю тамошнего ракопаука, и буду в крупных портах выгуливать на крыле. Пусть стивидоры на него в бинокль посмотрят, глядишь, пить бросят.
— А что, правда, есть какие-то характерные признаки, по которым можно опознать человека, выросшего под двойной звездой?
— Не знаю, я же не стивидор, я не занимаюсь тем, что постоянно вглядываюсь в людей с разных планет в бинокль. Вот арктурианский сероватый загар — я понимаю.
Лада немножко помолчала, а потом резко сменила тему:
— Эх, кончился для нас отдых в Лерне. Мастер сказал, что завтра место на площадке ремзавода освобождается. Затащат нашу птичку на слип, и будешь ты на ремзаводе дневать и ночевать, вместе с Алиной, Педро и Афанасьичем. А я — с мастером по конторам фрахтовщиков ходить.
Карл попытался представить Ладу рядом с Русланом в традиционной ролевой схеме «босс и секретарша». Не получалось. Вот в схему «рыцарь и оруженосец» или «боевой офицер и ординарец» Лада в идеально пригнанной парадной торгфлотовской форме с планшеткой на плече как-то ещё укладывалась.
Впрочем, наверное, фрахтовщики к такому привычные. У половины капитанов младшие помощники — парни.
На следующее утро на «Марианне» собрался весь экипаж. Был запущен в холостом режиме реактор, отстыкованы портовые кабели, и корабль чего-то ждал, вцепившись в палы швартовочными манипуляторами.
Карл сидел в правом кресле машинного отделения, поглядывая на монитор. В левом уселся Педро, а Алина нетерпеливо ходила от одного иллюминатора к другому.
— Ну наконец-то, — сказала она, увидев что-то в иллюминаторе.
Карл вытянул шею и постарался заглянуть туда. К хвосту космического корабля, негромко урча мощным бутаноловым движком, подходил чумазый портовый буксир.
«Марианна» оттолкнулась манипуляторами от пирса и, негромко свистя ретирадными двигателями малой тяги, стала сдавать назад. Вид из иллюминаторов машинного отделения загородили струи пара из двигателей, смонтированных поближе к реактору.
Буксирчик подошел почти вплотную к носу «Марианны» и свесил с кормы петлю толстого троса, за которую тут же ухватились швартовые манипуляторы.
Еще через несколько минут мягкий толчок засвидетельствовал, что капитан буксира счел нужную длину буксирного троса достигнутой и космический корабль сдвинулся с места.
— Идите в салон, мальчики, — сказала подчиненным Алина. — Хоть на город с воды посмотрите. Ну не нужна здесь усиленная вахта, когда корабль тащится на буксире.
Через некоторое время буксир подтащил к «Марианну» к пирсу судоремонтного завода, и начался аврал. Выгружали на заводские склады весь не разгруженный на Мире Беты груз из трюмов, надувные лодки, аварийный генератор, и вообще все содержимое трюма. Открыли ранее не замеченные Карлом люки, соединявшие с трюмом каптерку Афанасьича и склад личных вещей экипажа, и выгрузили и их в заботливо поданный на пирс контейнер. Сдали на какой-то ассенизационный кораблик активный ил из СЖО, откачали из баков всю воду до капли.
В общем, снижали вес корабля, насколько можно.
Потом, наконец, выпустили шасси, ухватились швартовыми манипуляторами за трос лебедки, и лебедка медленно-медленно поволокла огромную тушу «Марианны» по бетонированному наклонному слипу на сушу.
Карл помнил, что шасси «Марианны» вообще-то рассчитаны на планеты «до 5 м/с²». Но это на посадку, с её неизбежными ударами и скоростью больше двухсот километров в час. А при медленном и осторожном вытаскивании лебедкой из воды, вполне должны были перенести и 10.
Наконец, «Марианна» была вытащена на ровную площадку, и тяжеловесный многоколесный робот-буксировщик медленно-медленно поволок её к свободному месту в ряду из нескольких подобных кораблей. По другую сторону от дорожки, по которой тащили корабль, стоял на каких-то поддерживающих тележках-кильблоках пятитысячетонный пакетбот.
Не прошло и часа, как к «Марианне» подогнали самоходную тележку с краном. Сначала эта тележка запустила на верхнюю поверхность крыльев несколько маленьких самоходных роботов-шлифовальщиков, потом вооружила свою стрелу шлифовальной машинкой и принялась обрабатывать нижнюю сторону крыльев.
Началась самая неприятная часть регулярного техобслуживания космического корабля — сошлифовка верхнего слоя старой теплоизоляции.
Тем временем Афанасьич открыл днищевой люк, створки которого опустились почти до земли, и стал с помощью двух погрузчиков-роботов выгружать противосолнечные щиты.
Эти щиты — это почти такой же расходный материал, как теплоизолирующая обмазка корпуса. Только обмазка выгорает во время маневров в атмосфере на гиперзвуковых скоростях (а что там Лада вытворяла около Сигмы Дракона-d), а щиты — вблизи точки скачка.
Внешний щит делается из вольфрама, поскольку его рабочая температура выше 3000°, и поэтому стоит чуть ли не как обмотка реактора.
Поэтому его во время текущего ремонта тщательно проверяли дефектоскопом, не истончился ли он ниже допустимого предела.
Педро отправился помогать Афанасьичу с диагностикой щитов, а Карл занялся руководством механиками верфи, которые проверяли двигатели.
Ему уже приходилось заниматься чем-то подобным на кораблях Солярной эскадры. Правда, со стороны верфи, а не со стороны экипажа.
Впрочем, в состоянии двигателей вся механическая команда «Марианны» была более чем уверена. Поэтому Алина спихнула их на новичка, а сама занялась СЖО. Мир Беты считался центром биологических и медицинских наук в Галактике, и самые лучшие новейшие штаммы водорослей для биологических поглотителей углекислоты можно было купить именно здесь. Но так же здесь легко было нарваться на непроверенный экспериментальный штамм, который очень много чего обещал в лабораторных условий, но обладал каким-нибудь недостатком, очень неприятным в реальном корабле.
Диагностировать облицовку сопла и лопатки компрессоров под непрерывный визг шлифовальных машин по крыльям — развлечение ещё то. Но почему-то на судоремонтных заводах всегда аврал, всегда спешка и возможно больше работ делается параллельно. Даже на Земле, где кроме эскадры никакого флота и нет, и то её возвращение из рейда, как правило, превращалось в судоремонтный аврал. Правда, потом сменявшийся многомесячным затишьем.
Здесь, под Бетой, аврал, похоже, был нормой жизни. Торгфлотовский траффик был более-менее постоянным, а еще регулярные рейсы пакетботов к другим крупным колониям.
А капитан корабля, который хотя бы каждые 8-10 посадок не подмазывает теплоизоляцию и каждые 10–12 скачков не проверяет износ противосолнечных щитов — самоубийца.