Было около двенадцати часов ночи, когда капитан Попеску вышел из управления. День был напряженным, полным всяких неожиданностей и волнений.

Пересекая площадь Бэлческу, капитан прошел мимо ресторана. Он хотел было зайти туда перекусить, но усталость взяла верх, и капитан отказался от этой мысли. Он предпочел лишний часок отдохнуть.

Обгоняя пешеходов, капитан ускорил шаг. На улице Спэтарулуй, около своего дома, он увидел агронома Михайляну.

— Поздновато сегодня, товарищ капитан, — заговорил агроном. — Как здоровье супруги?

Алексе радостно ответил:

— У нас родился сын.

— О, поздравляю вас. Желаю здоровья малышу и мамаше!

— Большое спасибо, товарищ Михайляну.

У двери он вспомнил, что ему необходимо поговорить с агрономом.

— У меня есть к вам одно дело, товарищ Михайляну.

— Я к вашим услугам. Сейчас или завтра утром?

Попеску ответил не сразу. Усталость свинцом разлилась по всему телу. Но ему не терпелось выяснить у агронома некоторые детали, связанные с происшествием в лесу Бэняса. В частности, необходимо было выяснить личность сторожа питомника, находящегося сейчас под следствием в милиции. Он встряхнул головой и решил поговорить с соседом сегодня же. Открыв дверь своей квартиры, капитан посторонился, приглашая агронома войти.

— Зайдем на полчасика ко мне, товарищ Михайляну? Выпьем по чашке кофе и побеседуем. — Агроном с минуту колебался.

— Что ж, пожалуй, можно… Если вы считаете…

— Заходите, заходите, пожалуйста, товарищ Михайляну, — приглашал Попеску настойчивее.

Войдя в квартиру, агроном сел в кресло, предложенное хозяином. Михайляну опустил глаза, избегая взгляда капитана. Было видно, что агроном чем-то обеспокоен.

Усадив гостя, Алексе отправился на кухню готовить кофе. Вскоре он появился с двумя чашками кофе и бутылкой холодной минеральной воды.

— Выпьем по чашечке, а потом поговорим. Угощайтесь, пожалуйста!

Михайляну, не допив кофе, поставил чашку на круглый столик и закурил сигарету. Жадно затягиваясь табачным дымом, агроном пытливым взглядом старался угадать мысли капитана.

— Кстати, не вы ли интересовались мною сегодня утром в питомнике? — спросил агроном с наигранным безразличием.

— Вы угадали, я спрашивал о вас. Мне хотелось поговорить с вами об одном из ваших работников. Речь идет о стороже Букуре.

Агроном молчал. Затем, взглянув исподлобья на капитана, он произнес:

— Вы арестовываете совершенно невинных людей.

— Кого же это?

Помолчав немного, агроном ответил:

— Хотя бы Букура, нашего сторожа! Выходит, его арестовали только за то, что он сообщил милиции о случившемся… а убийца… гуляет на свободе. Если бы Букур не сообщил вам об убийстве, он был бы на воле. Теперь же вместо того, чтобы быть на работе, он сидит в милиции. По-моему, это неправильно. Человек он честный, и за то, что он выполнил свой гражданский долг, его посадили. Я убежден в невиновности Букура.

— Если он честный человек, — заговорил капитан, — то я не вижу причины беспокойства за него. Невиновный человек никогда не будет наказан. А если его задержали, то только в интересах следствия.

— Что ж, вам виднее, — пожав плечами, неохотно согласился Михайляну.

— Букур нам заявил, что вчера вы работали допоздна в питомнике.

— Совершенно верно! Вчера я вернулся домой только в двенадцать часов ночи, мне необходимо было закончить срочный отчет.

— А вечером, когда вы уходили с работы, ничего подозрительного не заметили?

— Нет, абсолютно ничего. Только сегодня утром я обнаружил, что у меня из кабинета пропал шнур, которым я пользовался при измерении площади участков.

— Когда вы узнали об убийстве в лесу?

— В восемь утра, когда пришел на работу. Тогда же мне сообщили и об аресте Букура.

— Вы не подумали о том, что исчезнувший шнур мог быть использован при убийстве?

— Нет, об этом я совершенно не подумал. Только потом мне пришла в голову мысль, что…

— Почему же вы не сообщили в милицию?

— Откровенно говоря, товарищ Попеску, после ареста сторожа я побоялся сделать это, ведь и меня могли бы задержать…

— Вы можете изложить в письменной форме все, что рассказали мне сейчас?

— Почему же нет?! Пожалуйста! Только прошу вас отложить это до утра: я очень устал и не могу сосредоточиться.

— Хорошо. Только прошу: о нашем разговоре — никому ни слова.

Для капитана Попеску показания Михайляну имели большое значение. Поэтому он еще раз напомнил агроному, чтобы тот написал подробнее, а затем, как бы между прочим, спросил:

— Товарищ Михайляну, как вы полагаете — мог в вашем питомнике укрыться кто-нибудь посторонний?

— Не думаю. А там, кто знает… — Агроном замолчал, избегая пытливого взгляда капитана. Он некоторое время сидел в каком-то замешательстве, чему-то бессмысленно улыбаясь. Потом, все еще не глядя на капитана, произнес:

— Мне трудно ответить на этот вопрос. Может быть, кто-нибудь и мог проникнуть в питомник, но для этого нужно или очень хорошо знать питомник и подружиться со сторожевыми собаками, или иметь кого-нибудь из знакомых, кто мог бы провести неизвестного. Иначе, мне кажется, что…

— А кто ночью у вас остается там?

— На территории питомника живет дворник с женой. Так что они находятся там постоянно. Ну, и Букур охраняет питомник по ночам… Изредка, когда есть срочная работа, остаюсь я, главный бухгалтер или директор.

— Выпьем еще по чашечке, товарищ Михайляну?

— Нет, нет, большое спасибо. — Агроном поспешно поднялся и стал застегивать пиджак. — Извините, я очень устал, сегодня был такой напряженный день…

— Еще раз прошу вас никому не рассказывать о нашем разговоре.

— Разумеется. Вы уже предупреждали меня об этом. Я понимаю.