Так я прожила две недели, бросаясь из одной крайности в другую. Недолгий срок, но однообразные дни тянулись вечность.

А потом по парадной дороге потянулась длинная процессия. Первым шел огромный зверь под цветастой попоной. С вытянутой шеей, тяжелыми ногами, складками сероватой кожи. Помесь слона и жирафа, довольно добродушный и неторопливый он нес на себе наездника, прокладывая дорогу. За ним, четверка великолепных скакунов везла открытую повозку. В ней сидели молодые девушки, одетые в газовые восточные одеяния разных цветов. Среди них на возвышении расположилась дева с волной черных кудрей, одетая в золотое одеяние, с серебряным обручем в волосах. Подле повозки цокало конное сопровождение из подтянутых воинов, одетых в тюрбаны. Я заметила, что у пояса они носят изогнутые клинки, а не алхимическое оружие.

Послы. Эдомии или Палесдии я не разобрала, но могла угадать зачем пожаловали. В открытой повозке ехала будущая невеста принца.

Я закусила кулак, но не помогло. Слезы катились по щекам, глаза опухли.

Слоноподобное животное остановилось. Наездник слез с его спины, уверенной походкой подошел к повозке, открыл дверь. Девушки высыпали наружу, расстелили золотой ковер. Невеста кокетливо ступила на него, опустив голову. Черные кудри осыпали ее до тонкой талии, она смотрелась настоящей восточной красавицей. Застыла изящной статуэткой. С замиранием сердца я увидела, что на второй конец ковра ступил принц. Заморская дева тут же ожила, сделала шаг навстречу ему, стреляя глазами. Подружки осыпали ее дождем из розовых лепестков.

Она выглядела сущим ангелом, невинным и прекрасным.

Принц выставил для нее локоть. Смущаясь, восточная красавица обвила его руками как плющ, и они направились во дворец, прочь с моих глаз.

Я отошла от окна. Злость полыхала во мне. Я почувствовала запах гари и увидела, что ненароком подожгла собственную юбку. Содрала с себя богатый наряд, потушила огонь и уселась на пол, размазывая сажу по лицу.

Дышать, успокоиться. Не думать. Я искупаюсь, а потом решу, что делать.

Я аккуратно сложила брошенное платье. Расставила ширму с пионами и нагрела воду в кувшине. Медленно вытащила заколки из волос, выпустила пышную шевелюру на свободу. Полностью разделась и встала в глубокую бадью.

Горячие струи принесли облегчение. Я остервенено терла свое бедное тело губкой до красноты, стирая следы сажи.

Я была так сосредоточена на купании, что не сразу услышала шорох. Оставила кувшин, замерла на месте, прислушалась. Шорох повторился. В комнате кто-то был.

Я обернулась широким полотенцем, выглянула из-за ширмы.

На кровати принца разлегся мощный черноволосый мужчина, голый по пояс. Лорд Бестерн. Черные кудряшки покрывали широкие мышцы груди, спускались по плоскому животу и тонким ручейком прятались под низко сидящую линию штанов. Руки заведены за голову, лицо расслабленно как у кота, распробовавшего сметану.

— Что вы тут делаете? — задохнулась я от возмущения.

— Пришел посмотреть на новую игрушку принца. Ну же иди ко мне, — лорд Бестерн похлопал по свободному месту на кровати рядом с собой. — Энтони бахвалился, что слаще тебя нет, я желаю попробовать.

Я задохнулась от возмущения. Стояла, хватая воздух ртом, как выкинутая на сушу рыба. Мысль о том, что Энтони говорил обо мне в таком ключе, причиняла невыносимую боль.

— Убирайтесь.

— Ну что же так, — лорд Бестерн приподнялся в кровати, красуясь. — Энтони говорил ты посговорчивей.

Я метнулась к выходу, словно ужаленная пчелой. Слова мужчины жгли каленым железом.

Лорд Бестерн перехватил меня у тяжелой двери, его руки чуть не сомкнулись на талии, но я отступила, тяжело дыша. Промелькнула мысль, что его пропустили стражники, а значит…

Значит мой принц, мой благородный принц действительно решил «поделиться»?

Я краем глаза заметила на кресле ворох из снятого платья. Шаг за шагом пятилась назад, не сводя глаз с довольного Бестерна. Тот наблюдал за мной, не двигаясь, скрестив руки на груди.

Я метнулась к платью, прижала его к груди, обронив полотенце. Сверкая голой спиной, побежала к задней секретной двери для слуг, которой пользовалась, когда чистила камины. Она сливалась с золочеными обоями. Изнутри ее можно было легко открыть, нажав на правильный уголок.

Щелчок и я оказалась в узком темном коридоре, заперла дверь за собой, закрыла засов и выдохнула. В спешке надела платье с сожжённым подолом и приникла к замочной скважине.

Лорд Бестерн оказался ничуть не обескуражен моим исчезновением. Поднял оброненное по дороге полотенце, шумно втянул воздух и довольно прищурился. Улегся, голый по пояс, на кровать, да так и застыл.

Ждет, когда я вернусь?

Входная дверь с размахом отворилась, в комнату ворвался запыхавшийся Энтони. В руках стеклянная трубка, налившаяся алым огнем, в глазах дикий страх.

— Света? Где стража, ты в порядке? — глаза принца нашли полуголого Бестерна на кровати. Принц мигом стал серьезным, нахмурился. — Что ты тут делаешь?

Лорд Бестерн лениво повернулся на бок.

— Развлекаюсь с твоей служаночкой. Она искусна, как ты говорил.

— Что за чушь? — скривился Энтони.

— Без обид, Энтони. Она решила, что я лучше, тут ничего не поделаешь.

Энтони застыл на месте, пристально глядя на друга. Они давние соперники, и, кажется, он даже поверил словам лорда Бестерна.

Я больше не могла молча наблюдать за представлением. Отперла запор и с достоинством зашла в комнату.

— Он лжет, между нами ничего не было.

— Зачем же так? — лорд Бестерн поцокал языком, потянулся, как проснувшийся лев. Встал на ноги и медленно накинул на себя батистовую рубашку. — Я же с самыми честными намерениями.

Он немного помолчал, наслаждаясь напряжением в комнате. Картинно оправил манжеты и с весом произнес.

— Я готов жениться на обесчещенной девушке.

Подошел ко мне, замершей у стены безмолвной статуей. Опустился на одно колено, одну руку прижал к груди, вторую протянул вперед.

— Дорогая Лисабель, выйдешь ли ты за меня замуж? Сделаешь ли счастливейшим человеком на земле?

Я возмущенно одернула руку. Что за пошлый фарс! Щеки полыхали алым, внутри клокотала ярость. Мне до чертиков надоели аристократы, позволявшие себе слишком многое. Надоело быть марионеткой в чужих руках. Он ожидает выставить меня на смех? Считает, что буду ломаться?

Мне стало тяжело дышать, будто вокруг груди обвился обруч. Сердце бешено билось, во рту появился кислый привкус желчи. А что если все по настоящему? А что если этот мужчина, соперник Энтони и вправду решил на мне жениться?

Нет, этого не может быть. Он аристократ, я простая служанка. Он глумится надо мной. Хотя нет, я слишком мелкая фигура, скорей всего эта сцена предназначена для Энтони. Показать ему всю глупость увлечения простушкой.

Лорд Бестерн никогда на мне не женится. Поэтому можно на минутку насладиться выражением ужаса на его лице, если я соглашусь.

— Я согласна, — спокойно и с достоинством произнесла в ответ, стараясь, чтобы голос не дрожал. — При условии, что церемонию проведут прямо сейчас.

Я была готова наслаждаться произведенным эффектом. Выражением ужаса на лице соперника. Потом повернусь к Энтони и мы вместе посмеемся. Ведь Энтони ни за что не женился бы на мне, с чего бы Бестерну быть другим?

Лорд Бестерн заломил бровь и одобрительно ухмыльнулся. Достал из кармана кружок металлических часов на цепочке, распахнул крышку. С сомнением поджал губы и произнес.

— Что ж, если поспешим, еще можем успеть. Надеюсь, дворцовая часовня тебя устроит?

Я скривила губы и выплюнула:

— Вполне.

Лорд Бестерн закончил застегивать рубашку, накинул камзол, взял мою влажную ладонь и расположил на сгибе локтя.

Я все еще ждала, что он отступится. Что еще немного и представление будет законченно и я язвительно посмеюсь над ситуацией. Лорд Бестерн же воспользовался моментом и прямо сказал.

— Разрешите откланяться, Ваше Высочество?

Я не выдержала и подняла взгляд. Энтони стоял белый как мел, скрестив руки на груди. На лице маска безразличия, выражение глаз невозможно прочесть.

— Я свидетель, согласие получено добровольно. Я провожу вас и удостоверюсь, что церемония проведена, как следует. В этом мой последний долг перед Светой.

У меня перехватило дыхание. Кровь отхлынула от лица. Хватка Бестерна стала железной, он буквально держал меня на весу.

Что происходит? Почему лорд Бестерн столь доволен моим ответом?

Он потащил меня за собой, мимо пустых дверей без следа стражей. По роскошным коридорам дворца. Нам встретилось несколько человек из знати. Они шептались, прикрывая рты веерами, затем присоединялись, стараясь шествовать на отдалении. Посмотреть было на что. Первым шел лор Бестерн, ведя под руку растрепанную девицу в сожженном платье, позади шествовал мрачный как ночь принц.

Часовня оказалась в другом крыле, пристроенная сбоку ко дворцу, со своим ухоженным садиком, который я заметила из стрельчатых окон. Высокий потолок, расписанный ангелами и бородатыми старцами. В окнах цветные витражи со сценами из библии.

Широкий ковер вел прямо к алтарю. Там переминался с ноги на ногу священник в праздничной сутане.

У меня появилось нехорошее чувство в животе, будто все это подстроенная ловушка, в которую я влетела что есть мочи, радостно хлопая крыльями. Бестерн крепче схватил меня под локоть.

Кто-то сунул мне в руки букет лилий, на плечи накинули кружевную шаль, усыпанную жемчугом. Застегнули на ходу верхнюю юбку из блестящего атласа. Миг, и я стояла в проходе одетой в сверкающий наряд, подходящий принцессе.

В первом ряду сидела эмбия Уилкокс. Она приветливо подняла руку и подмигнула мне. Рядом с ней сидела дородная женщина в бархатном платье с двойной ниткой крупного жемчуга вокруг шеи. Ее Бестерн приветствовал поклоном. Кто она, мать?

Он привел своих родственников в часовню?

Тогда молодая девушка с синими глазами его сестра. Сухопарый педант в очках — виз.

Энтони занял место в первом ряду, по другую сторону от родни Бестерна. Единственный гость невесты.

Меня шатало, мысли беспорядочно скакали в голове, пытаясь упорядочить происходящее.

Кажется, я стану женой лорда. Настоящей. Достойной уважения. Упереться рогом и отказаться? Во имя мужчины, сидящего со слишком прямой спиной, в первом ряду?

Мысль об Энтони полоснула раскаленным прутом по сердцу. Комната завертелась в калейдоскопе. Я боялась признаться самой себе в чувствах к принцу. Он стал слишком близок, слишком важен. И все же, я считала долг перед Энтони оплаченным сполна. Ради него я отказалась от всего.

Прости, Энтони. Я больше не могу жить в заточении. Скоро придет тот миг, когда ты зайдешь в комнату и виновато отведешь глаза. Когда я наскучу тебе и буду выставлена прочь. Ты сам сказал, что хорошо обеспечишь меня. Но я не имею душевных сил ждать подобной участи.

Лорд Бестерн, каков бы ни был его план, готов женится.

А я готова избавить тебя, Энтони, от столь неудобного присутствия служанки в твоей жизни. Особенно, когда на пороге ждет невеста.

Прости, Энтони, но я простою за алтарем до конца.

Я всегда хотела слишком многого. Понимала, что ты не способен на большее, и именно это останавливало меня перед тем самым днем в западной башне.

Какая ирония, что ты станешь свидетелем моей свадьбы, а не наоборот. И я рада, самолюбиво рада, что мне не придется смотреть, как ты берешь в жены другую.

Косые лучи из круглых окон под потолком золотили сутану священника. Воздух пропитался ладаном, кружил голову, окутывая тяжелым покровом. Водопад цветов ниспадал с двух сторон алтаря, ровно горели свечи. Мои бледные руки сливались с белизной кружева на юбке.

В душе черный водоворот и боль.

Может эгоистично, но лучше так.

«Прощай, Энтони» — сказала я в сердце, не поворачиваясь к нему. — «Я, кажется, любила тебя.»

И все же внутренняя порядочность не позволила безвольно подчинится чужому замыслу без честного признания.

Я потянулась к уху Бестерна и прошептала так, чтобы услышал только он.

— Я не Богиня.

Он успокоительно похлопал по ладони, лежащей в изгибе его локтя, и прошептал в ответ.

— Я знаю.

Я слушала речь священника, думая о своем. Что за человек мой будущий муж — неизвестно. Эмбия Уилкокс отзывалась о нем хорошо. Она приветливо поздоровалась со мной, точно я выполнила придуманный ею план. Эмбия с самого начала хотела, чтобы я вышла за Бестерна? Почему? Какая польза от служанки?

Если бы они считали меня Богиней, тогда понятно. Тогда Джек Пот. Я должна была бы раскрыть свою личину перед алтарем и короновать мужа. Но Бестерн выглядит до странности спокойным и довольным, услышав мое чистосердечное признание в собственной никчемности.

Хочет досадить Энтони? Забрать его игрушку? Мелко для высокородного лорда, да и его мать на удивление спокойно смотрит на мезальянс.

Остался лишь один вариант. Ричард. Это его победа. Мое полное устранение из жизни принца.

Священник монотонно читал строки из священного писания. Я стояла, понурив голову, думая о своем. И вдруг резкое движение заставило поднять голову. Священник повернулся спиной, взял предмет, невидимый глазу и поднял его над головой. В его руках сверкала золотая чаша, чем-то знакомая. Я обомлела — именно из нее я пила в лабиринте.

— Дети мои, — произнес священник. — Испейте из родовой чаши и пусть ваш союз укрепит род и принесет благоденствие. Любите и уважайте друг друга.

Родовая чаша Бестернов, полная остро пахнущего вина. Две недели назад, после изнурительного испытания, я не думая, приникла к награде победителя. Насладилась вкусом отменного напитка. Я не обладала нужными знаниями, и поплатилась за это. Потому что сегодня, благодаря наставлениям Энтони и тяжелой работе, я явственно ощущала в вине остаток чужого дара. В нем было растворено «нечто», резко жужжащее и мелкое, способное влиять на разум, только каким именно образом я понять не могла.

— Не буду пить, — прошептала я Бестерну.

— Девочка, — ответил он мне, так, чтобы никто не услышал. — Тебе самой будет легче расслабиться во время первой брачной ночи.

Афродизиак. Так я и думала. Один неверный шаг, всего лишь глоток вина… И я сама набросилась на принца, уничтожив собственные шансы на учебу. Первая костяшка домино упала, потянула за собой другие. Я не уехала из дворца, рассорила Ричарда и Энтони, а теперь Бестерн. Что меня ожидает дальше?

Во рту появился металлический привкус.

— Не буду пить, — твердо сказала ему.

— Как знаешь, — Бестерн крепче сжал мой локоть и демонстративно отхлебнул из чаши.

Я лишь смочила губы.

Церемония продолжалась. Священник желал нам всех благ и крепкого брака. Я разрывалась между желанием сбежать и сумасшедшей надеждой на то, что Энтони прекратит этот фарс.

Нет, на Энтони я не надеялась. Я ему не доверяла.

В стремительности происшедшего все было неправильным. И то, как Бестерн специально вывел меня из равновесия, сделав вид, что Энтони согласен мной поделиться, и как быстро потащил к алтарю стоило по дурости подыграть под его дудку, и согласие принца отдать меня другому. Да, спокойствие принца казалось страннее всего.

Наконец церемония окончилась. Нас назвали мужем и женой. Бестерн ослабил хватку, расслабленно ухмыльнулся, будто все это время ждал, что я сбегу.

Его мать прохладно протянула мне руку для пожатия. Сестра молча смотрела своими огромными глазами невозможного топазового цвета. Девица показалась мне немного не в себе.

Я обернулась найти глазами Энтони, но его и след простыл.

Я осталась с незнакомыми людьми. Совершенно одна.

Пришло время расхлебывать последствия своего бездумно брошенного согласия. Или, что намного вероятнее, следить за чужой игрой на мою жизнь.