Мы ехали вдвоем просторной карете цвета слоновой кости с малиновыми сидениями из атласа. За окном прозрачный осенний день, чистый как слеза. В небесах невесомые перышки облаков, по сторонам дороги золото и багрянец богатства осени. Бестерн на меня смотрел, расслабленно устроившись на сидении.

Я молчала. Внутри царила зима, словно все чувства заморозились. Я воздвигла монументальную стену между сердцем и головой. Необходимо трезво мыслить, быть готовой ко всему. Не время жалеть о прошлом.

Бестерн сочувственно протянул платочек с вышитыми инициалами «УБ». Я подняла руку и обнаружила, мокрую дорожку на щеке — пробежала самовольная слеза. Вышитые алой ниткой буквы уже попались однажды мне на глаза. Когда-то в прачечной, я стирала его воротничок. Высокородный лорд Уильям Бестерн взял себе в жены жалкую служанку.

Церемония была настоящей, в этом я не сомневалась. Присутствие семьи, не оставило сомнений. Мотивы лорда скрывает полог тьмы.

Значит, он не зря пристально смотрел на меня в самую первую встречу на рынке. И во вторую, когда принц зажал меня коридоре, не просто так вперился пристальным взглядом. Он планировал украсть меня. И сумел.

В голове роилось множество вопросов. Я начала с того, что жалил больнее всего.

- Почему вы подменили чашу?

Я так и не набралась смелости фамильярничать с этим по сути незнакомым человеком и обратилась на вы. Я все еще остро переживала тот момент а лабиринте, который послал меня в падение по стремительной американской горке.

— Вернее вино? — дождавшись одобрительного кивка с моей стороны Бестерн лениво протянул. — Одолжение для старшего принца, по его просьбе. Да, Лисабель, Ричард не собирался позволить тебе стать эмбией, нечего и жалеть о несбывшейся мечте.

— Вы много знаете обо мне.

— К мужу обращайся на ты. Я знаю о тебе все, — Бестерн довольно ухмыльнулся. — Правда, дела задержали меня вдали от дворца и Энтони удалось привлечь твое внимание, но надеюсь ты сможешь с легкостью забыть его.

Мне не нравился самодовольный тон новоиспеченного мужа. Я все еще была возмущена бездумностью, с которой он согласился разрушить мою жизнь.

— Почему Ричард не хотел допустить мою учебу в академии?

— Милая, места в академии распределены заранее со всей возможной тщательностью между родами, дабы воспрепятствовать лазутчикам из Эдомии и Палесдии заполучить частичку знаний. Юные девушки и парни обучаются в специальных школах, под пристальным наблюдением. Только витающий в облаках Энтони мог предположить, что своим влиянием сможет освободить для тебя местечко, но старший брат приятно прагматичен. Считай, Ричард сделал одолжение для младшего брата.

— Подарил меня на блюдечке с золотой каемочкой?

— Интересная метафора. Энтони увлекся низкородной. Ричард надеялся, что он охладеет к тебе, утолив свою страсть.

Я нахмурилась и отвернулась к окну. Дворец остался далеко позади с его интригами и двумя принцами. Мне не повезло встретиться на их пути. Было неприятно осознавать, что меня подложили под Энтони.

Когда переживаю, всегда говорю неразумную глупость.

— Ты подсыпал приворотное зелье в вино и толкнул меня в объятья другого. Что я должна о тебе думать?

Бестерн хмыкнул и долго молчал.

— Я умею распознать, когда не оставляют выбора. Умею и ухватить свой шанс.

— Энтони хотя бы был честен со мной!

— Неужели? Тогда подумай над следующим. Он нюхал содержание чаши, а значит знал о любовном зелье. Он позвал тебя на прогулку в западную башню, где вы будете совершенно одни, подхватил тебя, ослабшую на ступеньках. Череда случайностей? Или тщательно спланированная осада?

Неприятно засосало под ложечкой. Я вытерла тыльной стороной ладони выступившие слезы. Мысль о предательстве Энтони была невыносима, но я не могла не согласиться с резоном в словах Бестерна. Вот кто скрывался за маской благородства… Очередной золотой мальчик, который был со мной пока это нужно и удобно.

Энтони легко отпустил меня, когда Бестерн показался на горизонте. Это тоже о многом говорило…

Я совсем не разбираюсь в мужчинах.

— Ричард хотел избавиться от тебя, Лисабель. Я тебя спас от участи худшей, чем брак с лордом. Может тебе неприятно находиться в моем обществе, но я могу обещать тебе то, чего ты бы никогда не смогла получить во дворце.

— Что же это?

— Свободу.

Я перебрала плечами, словно по карете пролетел сквозняк. После одного неприятного открытия за другим я больше не верила в сладкие иллюзии. Лучше быть готовой к подвоху. Не будет так больно.

— Не понимаю, зачем тебе нужна я.

Бестерн посмотрел искоса своими угольно черными глазами, в которых читался не платонический интерес.

— Считай, что мужчины нашего мира без ума от женщин из вашего.

Я сглотнула. Никаких отношений с человеком сидящим на расстоянии шага от меня не хотелось. Между тем он мой муж, и эта мысль не должна быть столь чужда и неприятна.

Я откинулась на сидение. Устала. Буду плыть по течению, посмотрим, куда оно меня заведет. Я не беззащитна. Смогу защитить себя, если решу сбежать, отправиться в лес и молить Богиню вернуть меня обратно. Что-то мне подсказывало — я ее разочаровала.

Карета привезла нас к чудесному каменному особняку, расположенному в форме буквы «П». У главного входа, на гравии между живописными лужайками, выстроились в две шеренги слуги. Мужчины справа, женщины слева, в ранговом порядке. Ближе к дороге дворецкий и экономка, потом лакеи и так дальше до самой замызганной замарашке, которой видимо доверялась чистка каминов.

— Лисабель, позволь представить тебя как новую хозяйку. Затем, когда немного отдохнешь, будем рады видеть тебя за семейным ужином. Если пожелаешь, через пару недель назначим торжество по поводу свадьбы, пригласим соседей и введем тебя в свет.

Я бездумно облизнула губы, раздумывая над ответом. Взгляд Бестерна проследил за движением языка, и я почувствовала себя неуютно. Я не пытала иллюзий и не верила в вспыхнувшую страсть к увиденной два раза мельком девушке. Но лорд определенно испытывал ко мне мужское влечение.

— Торжество не требуется.

— Как раз наоборот. Я не собираюсь прятать тебя в четырех стенах.

Шпильку в адрес Энтони я оценила. Все еще не верилось в предательство принца, но я точно знала — Энтони стыдился нашей связи. Это было больно.

Меня провели от сначала по ряду мужчин. Я чувствовала себя очень неуютно, ловя на себе удивленные взгляды челяди. Моя одежда и выдержка оставляли желать лучшего. Я приветливо улыбалась и кивала каждому, сдерживала себя, чтобы не протянуть руку или присесть в книксене.

Я хозяйка этого огромного поместья и целой армии слуг. Мне бы радоваться карьерному взлету золушки-попаданки. Глупый порыв оказался выигрышем. Будто рванула на себя в казино ручку однорукого бандита и услышала звон водопада монет.

Но цена, цена… Мой принц, мое сердце остались позади.

Пышная эмбия экономка познакомила меня со служанками, горничными, кухаркой и посудомойками. Я старалась запомнить имена и пристально вглядывалась в лица. Слуги смотрели в ответ со смесью удивления и ужаса. Я чувствовала себя идиоткой, но держала лицо из последних сил.

Послышался цокот копыт. Подъехала карета родных Бестерна. Его мать вышла, придерживая юбки. Она высоко держала голову и двигалась с изяществом, о котором девушки из нашего мира могут только мечтать. Я на автомате присела в книксене и уловила на ее лице едва заметное недовольство. Внимание слуг стало пристальным.

Опростоволосилась. Удивительно, как за считанные дни выученный книксен врезался в мышечную память.

Глубоко вздохнуть. Мне жить в этом доме. Рано или поздно все узнают «тайну». Интересно, меня накажут за проступок?

Из кареты выпорхнула сестра Бестерна. Уставилась в мою сторону огромными глазами цвета неба. Смотрела странно: ее взгляд блуждал по лицу, наряду, волосам, избегая встретиться глазами.

Мне стало не по себе в ее присутствии. Мать незаметным жестом одернула дочь. Обе подошли ко мне.

— Добро пожаловать в нашу семью, в наш дом, наш род.

Я смущенно улыбнулась.

— Спасибо за гостеприимство.

Наверное, сказала не то, так как лицо еще красивой женщины омрачилось, в уголках рта залегли складки. Видимо, фраза часть традиционного приветствия, с другим ответом.

Я чужая. Бестерн знал, что чужая, когда тащил к алтарю.

Меня завели через тяжелую дверь в просторный холл с винтовой лестницей, ведущей на второй этаж. Если во дворце повсюду царила позолота и роскошь, то особняк Бестернов был обставлен довольно скромно, со вкусом присущим старым деньгам — идеальный дизайн, каждый предмет невероятно ценен. От высоких потолков, широких окон, аккуратно расставленной мебели, до статуэток, подушечек, ваз — все сочеталось по цветовой гамме, создавало ощущение спокойствия и уюта.

Мельком оценив обстановку, я решила, что роскошь, не режущая глаз мне больше по душе.

Лорд Бестерн под руку проводил меня на второй этаж. Завел в просторные покои в голубых тонах. Указал на неприметную дверь в углу.

— Она ведет на мою половину. Смею надеяться, ты не будешь ее запирать.

Я прикусила щеку изнутри в смятении. Решила не молчать.

— Сегодня случилось слишком много всего, боюсь я не в состоянии…

Он повернул меня к себе. Я уставилась на бриллиантовую булавку на шейном платке. Лорд Бестерн поднял указательным пальцем подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. Угольно черные, цепкие, взгляд опытного властного мужчины. Я почувствовала себя ланью на прицеле ружья охотника.

— Ты моя жена, Лисабель. Я готов ждать, но терпение не бесконечно. И я не намерен утешаться в объятиях другой.

Он медленно наклонился, крепко придерживая меня рукой за затылок и талию, не давая улизнуть. Дал на мгновение вдохнуть его дыхание. Он пах дымом и хвоей. Затем накрыл мои губы своими.

Это был странный поцелуй. Я куклой обмякла в объятиях лорда, не отстраняясь и не отвечая. Я не хотела поцелуя, он был украден. Навязан. И все же прикосновение твердых губ отдалось гулом в теле, будто под ногами дрожала земля.

Бестерн резко выдохнул и крепче прижал меня к себе, углубив поцелуй. Его язык скользнул по губам, прося разрешения проникнуть. Я крепко сжала зубы.

Он со стоном выпустил меня из объятий. Я бессознательно вытерла рот тыльной стороной ладони. Бестерн дернулся, заметив жест.

— Слухи не врут, от тебя легко потерять голову. Прости, постараюсь держать себя в руках. Увидимся на ужине.

Бестерн резко повернулся на каблуках и вышел из комнаты.

Я глубоко вздохнула и села на кровать. Пришло время решить, как буду вести себя с этим загадочным мужчиной. Моим мужем. Невозможно сидеть на двух стульях — любить принца и быть замужем за другим. Энтони меня обманул, хуже того, передал как посылку в руки другого прочь от своих глаз… На этом месте у меня перехватило дыхание от боли под ребрами, но я додумала мысль до конца — лорду Уильяму Бестерну нужно дать шанс.

По неизвестным причинам он женился на служанке. Дикий мезальянс. Невозможный. По крайней мере, Энтони, идея сделать мне предложение даже в голову не пришла.

На этой мысли я не выдержала и заплакала.

Я поняла, что на самом деле мучало меня больше всего — я хотела сказку. Хотела выйти замуж за любимого человека. Мне сказали, что это невозможно и я смирилась. Более того, отказалась от академии, стала любовницей принца.

И вдруг бац! как снег на голову появляется высокородный лорд и берет меня в жены. Как будто нет ничего легче.

Появляется закономерный вопрос — почему Энтони не мог так поступить?

Ответ прост, очень прост, Света. Он недостаточно любил тебя.

Выдохни, смирись и перестань думать о поцелуе с мужем как о предательстве. Тебя выкинули и ты имеешь полное право попробовать быть счастливой.

Мне стало чуточку легче. Вошла смущенная служанка, алая как мак.

— Ваша светлость, меня зовут Роуз, мне выпала честь быть вашей горничной, чего пожелаете? — выпалила она на духу отрепетированную фразу.

Я попросила искупаться после дороги. Она исчезла и вернулась через пару минут в сопровождении двоих лакеев с жестяной ванной. Ее установили у камина, споро наносили воды и вскоре я наслаждалась расслабляющим купанием.

Роуз с превеликим удовольствием занялась моей прической и нарядом. Она оказалась общительной юной девушкой, донельзя довольной своим новым положением в доме. Ее привезли специально для меня, Роуз только спустилась с повозки и сразу поспешила наверх. Она говорила со мной, как с аристократкой, видимо до нее еще не дошли слухи о моем конфузе на встрече со слугами.

Я наслаждалась простым общением, осознавая, что оно вскоре исчезнет. Недостаточно стать женой аристократа, нужно еще и соответствовать положению. Следует попросить у мужа уроки этикета.

На ужин я спустилась в великолепном бирюзовом платье с открытыми плечами и пышной юбкой. Волосы подняли наверх, добавили шиньон и покрыли серебряной сеткой. В нарядном облачении, я смотрелась красавицей. Лорд Бестерн ждал меня под лестницей, заложив ладони за спину. Оценивая наряд, темные глаза блеснули одобрением и он улыбнулся краешком губ.

Сам лорд был одет под стать, в темно синий камзол с серебряным шитьем.

Родственницы лорда присоединились к нам по дороге. Они тоже успели сменить повседневную одежду на праздничную.

Обеденный зал сверкал хрусталем. Ярко горели свечи в трех ажурных канделябрах. В расставленных на столе вазах благоухали белые розы. Золотые тарелки, сатиновая скатерть, ломящийся от яств стол.

Я оробела, придавленная тяжестью великолепия. Старалась сидеть ровно, не выдавая волнения.

Мать Бестерна ела маленькими кусочками, не сводя с меня изучающего взгляда. А его сестра…

Наблюдая за ней, я выявила для себя все больше интересных деталей.

Первое — девушка ни разу не посмотрела мне в глаза.

Второе — на ее тарелке лежала еда девственно белого цвета. Пюре, мягкий сыр, дольки свежего яблока без кожуры. Все расставлено в строгом порядке.

Третье — девушка не принималась за еду, а беззвучно что-то шептала.

По спине пробежал холодок. Меня пронзила догадка — сестра лорда не здорова. Если бы она родилась в моем мире, то получила бы диагноз — аутизм.

Я все еще не знала, имеет ли это открытие связь со свалившейся на голову свадьбой, но внутри интуиция мигала сигнальным маячком, приказывая изучить девушку попристальней.

Тем временем вдовствующая герцогиня решила нарушить царящее за столом молчание:

— Лисабель, я понимаю, вы чувствуете себя неловко. Церемония захватила врасплох всех нас. Сын предупредил, что вашей жизни угрожает опасность и промедление невозможно. Поэтому, мы не успели познакомиться как следует, простите нас за нарушение этикета. Меня зовут миледи Корделия Бестерн, это моя дочь, леди Пруденс.

— Приятно познакомиться. Благодарна за ваш теплый прием.

— Расскажите немного о себе, Лисабель, Уильям бывает так скрытен. Мы ничего не знаем о вас.

— Мама, — перекрыл вопрос лорд Бестерн. — Моя жена устала, сейчас не время для расспросов. Уверен завтра утром, после посещения модисток вы сможете поговорить обо всем на свете.

Я бросила на него благодарный взгляд. Приятно, что лорд вступился в мою защиту.

— Я буду очень рада вашему присутствию завтра на примерках, — сказала я, краснея. Завоевать расположение Корделии казалось очень важным. — Увы, я не сведуща в последних веяниях моды.

— С превеликим удовольствием, — с облегчением заключила мать Бестерна. К сожалению, Пруденс не сможет составить нам компанию. Обычно, с утра она занята рисованием.

— Я вовсе не хочу нарушать ваш привычный уклад, — быстро сказала я и уловила вздох облегчения со стороны Корделии.

Лорд Бестерн огорошил не только меня внезапным предложением руки и сердца. Для его семьи случившееся стало полным сюрпризом. И все же высокородная леди старается принять меня. Интересно, она знает о том, что я была служанкой, более того, любовницей принца?

Апатия последних дней рассеялась как не бывало. По жилам снова потекла жажда жизни. Я чувствовала, как в стенах этого дома скрывается некая тайна, связанная именно со мной и мне ужасно хотелось ее разгадать.

Неспешная беседа продолжалась, перешли на погоду и я ощутимо расслабилась, не переставая вслушиваться. Умение вести светскую беседу может пригодиться, а что безопасней обсуждения приятного ветерка?

После ужина лорд Бестерн попросил прощения у матери и сестры за то, что молодая жена сегодня не составит им компанию за рукоделием. Корделия задумчиво кивнула и отвела взгляд. Я покраснела и опустила голову, стараясь скрыть смятение.

Обещал не трогать. Можно ли ему верить?

Лорд Бестерн довел до спальни. Открыл для меня дверь, пригласил внутрь. Я зашла, надеясь, что он не последует за мной.

Ошиблась. Лорд Бестерн вольготно расположился на одном из кресел, жестом указал присесть напротив.

— Дорогая жена, признаю, твоя выдержка достойна уважения. Готов исполнить любое желание. Проси, чего душе угодно.

— А взамен? — напряглась я, сразу подозревая подлог.

— Милая Лисабель, я желаю от тебя любви, ее нельзя вытребовать взамен на подарки. Вырастет ли она или нет, зависит от основ, заложеных сегодня. Я говорю, о доверии. Проверь меня, проси, чего пожелаешь.

Лорд наклонился вперед, на лице застыло выражение спокойной сосредоточенности, но скулы заострились, выдавая волнение.

Одна мысль давно не давала мне покоя и я решила сказать о ней новоиспеченному мужу.

— Я хочу, чтобы подруга из дворца переехала сюда ко мне. Ее зовут Мэй.

Лорд Бестерн нахмурился и замолчал. Поправил лацкан рукава и заметил.

— Я постараюсь. Ты придумала сложную задачу — в нашем мире не принято забирать людей из чужого рода. Уверена, что желаешь именно этого? Могу привезти для тебя лучших учителей, помочь открыть свое дело.

— Уверена, — твердо отрезала я. — Ты и вправду много обо мне знаешь. Я очень хотела добиться уважения своими силами. А теперь… Оказалась в твоей власти.

Лорд Бестерн взял мою ладонь в свою. Его рука большая и горячая бережно прикасалась к тыльной стороне.

— Скорее я в твоей, Лисабель.

Уидьям склонился к ладони и легко прикоснулся губами к чувствительной коже над костяшками.

— Можешь считать меня безумцем, но в нашей семье сквозь поколения передается пророчество о деве из другого мира. Я так долго тебя ждал.

Я затаила дыхание, пытаясь понять, говорит ли он правду. Черные глаза глядели прямо, открыто. Мне захотелось поверить, но я остановила порыв. Осторожней, мне нужно быть осторожней в поступках и суждениях.

— Когда эмбия Уилкокс рассказала о твоем появлении, я направился прямиком во дворец и постарался узнать как можно больше. Говорил с миссис Ривз, с девицей по имени Бесс и даже встретился с бедной служанкой, изуродованной шрамом. Забота о ней делает тебе честь. Забрать Мэй будет нелегко, Лисабель. Кронпринц воспылал к тебе ярой неприязнью за пренебрежение. Он не выносит неповиновения. Сегодня утром Ричард послал отряд солдат отнять твою жизнь. Понимаю, я застал тебя врасплох предложением руки и сердца, но это был единственный способ тебя спасти.

У меня задрожали губы. Жизнь во дворце, казалась далекой и ненастоящей, словно сквозь марево густого тумана. Защитный механизм организма — слишком больно вспоминать все, что я там оставила.

Энтони.

— Хороший вопрос. Я не из тех, кто легко сдается. Спокойной ночи дорогая, подумай о желании получше на завтра. Я все сделаю для твоего благополучия. В ответ прошу об одном.

— О чем же? — я мгновенно напряглась и сердце забилось чаще. Я боялась, что он потребует супружеских обязанностей. Не сегодня. Не завтра. Черт, я совсем не знаю, когда буду готова.

— Всего лишь, поцелуй?

Ладно, это можно перетерпеть.

Меня схватили в охапку, прижали к широкой груди. Лорд Бестерн принялся неспешно и с удовольствием изучать мои губы. «Всего лишь» затянулось, сердце отстукивало дробь, громко тикали настенные часы, а он все так-же крепко держал меня за талию. Я расслабилась, голова чуть закружилась, пришлось вцепиться в рукава мужа. Губы лорда были мягкими, но требовательными и я поймала себя на ощущении удовольствия.

Целоваться он умел.

Я не хотела вспоминать, не хотела сравнивать, но Энтони всегда чутко улавливал мой ответ. Бестерн же вел за собой, заставляя подчиниться. За внешней мягкостью скрывался железный стержень.

Он добился от меня отклика, дождался, когда я поплыву, когда сама потянусь к нему, ощущая неясное томление. Тогда Уильям разорвал поцелуй, довольно посмотрел на меня из под полуопущенных ресниц, и склонился над рукой, в прощальном прикосновении губами к ладони. Пожелал спокойной ночи и направился к двери, разделяющей наши спальни.

— Я буду ждать тебя, — сказал он на прощание.

Из груди вырвался тяжелый вздох. Я вдруг почувствовала, что слишком устала, чтобы вновь раздумывать и переживать. Кровать манила белизной простыней.

Какая досада, что нельзя сбросить платье и залезть под теплое одеяло — теперь я настоящая леди, а значит на платье сзади бесконечный ряд пуговок, с которыми не справиться в одиночку.

Нужно звать служанку.

Я позвонила в колокольчик и принялась ждать. Через пару минут, не дав мне опомниться, в комнату впорхнула смущенная Роуз. Она сияла от удовольствия прислуживать жене лорда. Я улыбнулась в ответ и присела у туалетного столика.

Роуз зажгла свечи и принялась доставать шпильки из высокой прически.

— Вы сегодня обворожительны, леди, глаз не отвести. Сейчас быстренько приготовим вас ко сну, завтра много дел. Слышала пригласили шить наряды саму госпожа Веллсбери. О ней ходят легенды, говорят она шьет лучшие платья для модниц столицы и так хороша в своем деле, что очереди растянулись на месяцы вперед, а завистники не могут спать по ночам. Правда год назад госпожа Веллсбери подумывала закрывать салон, но ее покровитель не дал разрешение.

Ужасно клонило ко сну и хотелось обдумать отношения с мужем, а не вслушиваться в лепет Роуз, но последняя фраза заинтересовала меня.

— Почему она решила закрыть дело?

— Исчезла ее мастерица, Миранда. Госпожа Веллсбери говорила, что та сбежала с любовником, но по слухам комната девушки была вся в крови. Следователи подозревали хозяйку салона, так как у Миранды был сложный характер и она частенько ссорилась с госпожа Веллсбери. Дело закрыли, так как за честь госпожи поручился ее покровитель, но она близко к сердцу восприняла обвинения и долго не брала заказов.

— Тело нашли? — сухо спросила я.

— О, нет. Ее до сих пор ищут. Страшный удар для госпожи Веллсбери — Миранда умела плести тончайшие кружева. Я слышала лорд заказал для вас накидку работы Миранды для свадебной церемонии. Ее изделия ныне ценятся дорого, ах как бы я хотела на них посмотреть! Я ведь сама мечтала о судьбе белошвейки, но не вышла талантом.

Я нахмурилась. История, рассказанная Роуз напомнила о совсем другой девушке, которая умела мастерски плести кружево. Исчезновение, кровь в комнате, умение шить, все складывалось в одну картинку. Я могла бы помочь подруге обрести дом! Одна лишь деталь выбивалась из ровного строя догадок — Мэй нашли в далекой деревне, а госпожа Веллсбери работала в столице.