— Идиот, кретин, придурок, — повторял и повторял Ильдар, стоя перед зеркалом в ванной, — осел! Хотел потрахаться? — горько усмехнулся. — Вот и получи. Говна коровьего. Фермер недоделанный.

Поступок Алисы сначала разозлил, но потом злость уступила место чему-то другому, какому-то зудящему чувству обиды то ли на себя, то ли на Мурашкину, то ли на бывшую жену, то ли на всех разом. И ведь поверил ей, раскатал губы, уже напредставлял, как будет кувыркаться в постели с рыжей нахалкой. Одна крутила им, как хотела на протяжении шести лет, вторая умудрилась унизить за один единственный вечер. Но тут сам виноват. По сути, хотел, чтобы девчонка расплатилась собой, а она и впрямь гордая оказалась, принципиальная. Это не может не вызывать уважения. Только, что теперь делать? Проглотить унижение и позволить ей работать дальше? А если разболтает всем? Или взять, да отпустить с миром? Общего у них все равно ничего нет. Может, для начала просто поговорить?

Спасть отправился в другую комнату, ибо в своей спальне предстояло еще почистить матрас.

Алиса в это время лежала в кровати и прислушивалась к звукам, доносящимся с улицы. Так и казалось, что вот-вот дверь откроется, в барак ворвется обезумевший Илишев и вытащит ее за косы из постели, чтобы отомстить за лепешку. Наверно, все-таки зря она так поступила. Надо было влепить наглецу пощечину, плеснуть в лицо вином, надеть на голову тарелку с рыбой, да хоть плюнуть.

— Опять не спишь? — пробормотала Теша. — Что на этот раз?

— Муки совести мешают, — ответила на выдохе, — я сегодня конкретно перегнула палку.

— И что такого натворила? — послышался голос Асель.

— Простите девочки, но рассказать не могу. Теперь это слишком личное.

— Так скажу, — приподнялась на локтях умудренная опытом казашка, — если ты мужчине нравишься, он найдет оправдание любой твоей глупости. А если не нравишься, найдет любой повод от тебя избавиться.

— И заставит выплачивать долг, — снова тяжело вздохнула.

— Не бойся раньше времени, — обняла подушку Теша, — убить точно не убьет, остальное поправимо. У нас в селе однажды случай был. Девушка не захотела замуж выходить, так ее отец родной взял и зарезал в сарае, мол, против воли пошла. Вот этого стоит бояться.

— Его хоть посадили? — глянула на нее с испугом.

— Посадили, но девчонку уже не вернешь. А сейчас давайте спать.

Слова Асель так и засели в голове. Интересно, как же поступит Илишев? Оправдает или избавится? Но перед тем как уснуть, Алиса снова прокрутила в голове их вечер, их поцелуй. Все было красиво на самом деле, но Ильдар позвал ее только ради постели, что перечеркивало всю красоту. И получил он по заслугам. Пусть знает, что еще остались честные девушки. Один раз она уже связалась с подонком, который всадил нож в спину. Больше такого не повторится.

Проснулась Алиса от звонка сотового. Ответила, не глядя, полагая, что звонит мама. Однако звонила не мама.

«— Нам нужно поговорить, — раздался заспанный, но все же суровый голос»

— Простите, через час я уезжаю.

«— Мне кажется, за вчерашнее ты должна как минимум объясниться, а как максимум извиниться»

— Ладно. Через минут двадцать буду. Но если вы намерены орать на меня…

«— Орать не буду» — и отключился.

Ох, как! После такого и не будет орать? А что сделает? Сразу убьет? Алиса спешно умылась, пробравшись в ванную без очереди и пообещав, что такого больше не повторится, после надела свой любимый джинсовый комбинезон, быстренько собрала сумку, с которой и поедет домой. Идти к Илишеву на поклон не хотелось совершенно, только поговорить им так и так придется. Уж лучше сейчас, пока он готов к диалогу.

И только она подошла к двери, как та открылась, а на пороге появился Ильдар в шортах и той самой старенькой футболке. Выглядел он расслабленным и вроде бы миролюбивым, но кто знает, вдруг это всего лишь видимость.

— Доброе утро, Алиса, — и отошел в сторону, намекая на то, что разговор состоится в стенах дома.

— Доброе, — без особого желания поднялась по ступенькам, однако зайти первая побоялась, — вы же не собираетесь…

— Нет, не собираюсь, — черт бы побрал эту Мурашкину. Несмотря на унижение, все равно к ней влечет, кажется, даже сильнее чем вчера.

Девушка зашла в дом, осмотрелась и почувствовала себя словно впервые здесь, будто бы не приходила на ужин, не сидела за столом, не подкладывала гадость Ильдару в постель. Наверно виной этому стыд.

— Кофе хочешь? — направился в кухню.

— А это точно будет кофе? — крикнула ему вслед.

— Точно-точно. Кофейных зерен странного вкуса не найдешь, не переживай. Это ты у нас ходишь с экскрементами в пакетах.

Н-да… неловко…

А днем в кухне так светло и уютно.

— Ильдар Ренатович, — подошла к стулу, — послушайте…

— После вчерашнего называй меня просто Ильдар. Не нужно этих вымученных формальностей. Иначе странно, только-только ты человеку в постель дерьма подкинула, а потом вдруг обращаешься по имени отчеству. Поменьше лицемерия, пожалуйста.

— Хорошо, — сложила руки на груди. — Надеюсь, ты понял, почему я так поступила. Оправдываться не буду. Извиняться, пожалуй, тоже. Вчера тебе стало очень неприятно, наверняка противно. Вот и представь, каково было бы мне, переспи я с тобой.

— То есть, — аж развернулся, — ночь со мной для тебя сродни кувырканию в говне?

— Если точнее, те условия, на которых я должна была провести с тобой ночь.

Конечно же, он понял ее правильно, но не переспросить не мог. Ему было важно услышать объяснение.

— Ясно.

Через несколько минут на столе стояли две чашки кофе и тарелка с чак-чаком. На самом деле, именно этот десерт Ильдар хотел подать вчера, но не стал рисковать, ведь девушкам нравится все такое легкое, сливочно-ягодное, модное.

— Вперед, — пододвинул к ней тарелку со сладостью, — можешь есть руками.

— А ты меня позвал только за этим? Угостить кофе с чак-чаком?

— Не совсем. Я позвал тебя, чтобы пригласить в ресторан.

— Опять? — так и опешила. — И это после всего?

— Да, — отловил кусочек медового десерта. — В конце концов, ты мне все еще должна уйму денег, — улыбнулся, — плюс вчерашняя твоя выходка, в общем, соглашайся, Мурашкина.

— Сегодня не могу.

— И почему? — стало очень интересно, расскажет ли она о свидании с Филимоновым. — Я бы мог после обеда отвезти тебя домой.