Николай сидел на краю стола и смотрел на охранника. Тот забился в угол комнаты. Его не стали ни привязывать, ни бить, так, слегка попинали для пущей сообразительности. Да и не нужно какой-либо силы, когда перед тобой сверкает очами волк, жаждущий вцепиться в глотку. А Николай очень того хотел, он неспроста ушел в лесники много-много лет назад. Ему претила людская сущность. Всех, кого знал из людей, постарался забыть, выбросить из жизни. Была жена, так ведь изменила, был друг, но предал. Была работа, где не ценили и не уважали. А лес заменил оборотню все, лес стал истинным домом, отрадой, спасением. Лес же успокоил мятущуюся душу и позволил отпустить все обиды. Но сейчас как никогда хотелось выпустить зверя…

– Показывай, где ваш брат засел и, может быть, уйдешь отсюда живым, – постучал когтем по карте на столе.

Мужик подошел на ватных ногах к волку, глянул с опаской на карту.

– Не стесняйся, Илья Федорович – осалился Николай. – Мы тут не звери… хотя, звери. Но умеем держать себя в руках, когда надо.

– Вот здесь, – ткнул пальцем в местность, что располагалась километрах в двухстах от штаба лесников. – Но уже поздно. Вы там никого не найдете. На нас всегда закреплены камеры, они передают данные на сервер лаборатории.

– Самое главное, у нас есть имена. И поверьте, теперь мы отыщем ваших работодателей, мало им не покажется.

Николай слез со стола и вышел из комнаты. Там его встретил Семен:

– Ну? Есть что?

– Негусто. До лаборатории надо пробежаться. Если они и ушли, то могли оставить пленных. Кто знает. Не проверить мы не можем. А имена главарей этой живодерни я пробью через свои каналы. Суки за все ответят.

– Собирать группу?

– Собирай. И Сашка твой нам бы ой как пригодился. Сильный медвежара. Знаешь, заменим-ка Саню Гишкой. Созвонись с братом и сообщи, а я отправлю к Евгену следопыта нашего.

– Лады. А с этой квазимодой что делать? – кивнул в сторону комнаты, где находился охранник.

– Потом решим.

– Живым хоть отпустишь? – глянул на него исподлобья.

– Говорю же, потом, Семен. И не забывай, этот ублюдок твою бы Ольгу за милу душу передал в руки тех живодеров.

– Я понял, – больше вопросов у медведя не было.

Через два часа на смену Александру примчался Гриша. Хоть Саше и не хотелось бросать Яну, но спорить с Николаем не решился. Они условились встретиться по пути в лабораторию. Сам Николай с одним из подчиненных отправились на мотоциклах, прихватив оружие и снаряжение для остальных. А вот Семен, Миха, Саша и еще четверо побежали в зверином обличии.

Им понадобилось три часа, чтобы добраться до указанного охранником места. Здесь была небольшая поляна, окруженная лесом. Однако, на поляне имелись зеленые сетки, эмитирующие траву, а уже в лесу Семен обнаружил вентиляционные решетки. Значит, все верно. Под землей действительно что-то есть.

– Будьте осторожны, – проговорил волк. – Если уроды ушли, то могли оставить напоследок подарочек.

Волк Андрей, такой же бывший спецназовец, незаметно подошел к предполагаемому входу в лабораторию, установил у замка две гранаты V40, после чего все отошли на безопасное расстояние, а Николай прицелился из винтовки и выстрелил в одну из гранат. Немедленно произошел взрыв, из-под земли сразу донеслись звуки сработавшей сигнализации и пожарной безопасности. Группа выждала некоторое время, затем пошли к входу.

Охранник оказался прав, все ушли. Все из руководящего состава, а вот кое-кто остался. Несколько испытуемых все еще находились в клетках в полуживом состоянии, ибо помещение, где они содержались, было заблокировано, а какая-либо вентиляция внутри отсечена.

– Уроды оставили их медленно подыхать, – прорычал Николай. – Вскрывайте двери.

Пришлось очередной раз воспользоваться гранатой, но уже с меньшим радиусом поражения. Двери здесь стояли такой толщины, что в них и с тараном было бы не пробиться.

Взрыв повредил замковый механизм, тогда Семен с Михаилом раздвинули мощные створы, а Саша с двумя другими волками пробрался внутрь. Кислорода здесь было совсем мало. И, к сожалению, трое из испытуемых погибли, а вот двое еще были живы. Женщина и мужчина. Саня с Андреем помогли выбраться мужчине, а вот Миха подхватил несчастную с повязкой на глазах. Николай с Семеном тем временем обошли лабораторию, все зафиксировали на камеру, забрали бумаги, какие оставили после себя живодеры.

Наверху Николай вызвал своих из местного подразделения полиции, все ж за годы связями разжился.

– Так, со мной останутся трое, – произнес с некой растерянностью в голосе, – а вы, – глянул на братьев медведей, – берите пленников и несите к трассе. Там вас встретят и отвезут в штаб. Полицаям пока не стоит знать о них. А вот лабораторию пусть изучают.

– Хорошо, – кивнул Семен.

На этот раз девушку взял Саша, бедняжка еле дышала, была истощена. Мужчина выглядел лучше, но тоже обессиленный. Он все же шел сам, только очень медленно и, по всей видимости, плохо осознавал происходящее вокруг.

На трассе их ждала машина с логотипом подразделения – темно-зеленый микроавтобус. В авто имелись и носилки-каталка, и необходимое оборудование для оказания первой помощи, помимо отсека со снаряжением и оружием. Саша уложил девушку на носилки, ее сразу укрыли, поставили капельницу с физраствором. Мужчину усадили на диван. Врачи быстро оценили его состояние, дали воды, затем поставили такую же капельницу. И машина тронулась.

А в доме лесника тем временем состоялся очередной консилиум. Прибыла докторша, проверила состояние Жени. Выдала новую порцию препаратов для капельниц.

– Как он? – Яна стояла уставшая, сонная.

– Лучше. Но капельницы надо продолжать.

– Вы выяснили природу тех веществ?

– Не совсем. Аналогов нет, поэтому нам даже сравнить не с чем, но работа продолжается.

Когда она уехала, Яна накормила Сережу и уложила на дневной сон, после снова спустилась вниз. Страха уже не было, несмотря на предупреждения врача. Девушка зашла в клетку, села рядом с волком и взяла за руку. Даже непонятно, идет ему эта щетина или нет. Но вот борода точно не его случай. Когда отвлеклась от разглядывания лица, дотронулась до черных когтей. Невероятно острые и жесткие. Надо же… Потом перевернула руку ладонью вверх, провела пальцами по грубоватой коже. Неожиданно раздался звонок сотового, Яна хотела взять телефон, как рука волка дернулась, и он схватил ее, но несильно, тогда же приоткрыл глаза.

– Жень, – спохватилась сразу. – Ты меня слышишь?

Но это продлилось недолго, через минуту лесник снова закрыл глаза и отпустил руку девушки. А звонил, как оказалось, Саша. Яна быстро набрала ему, рассказала о состоянии Евгения. Потом еще позвонила Ольга, предлагала приехать, помочь, но получила отказ. Бедняжка и так натерпелась, куда еще…

К концу дня Яна откровенно валилась с ног, однако спать боялась. Вдруг что-то важное произойдет. И уж тут был вынужден проявить характер Гриша, волк чуть ли не волоком вытащил девушку из подвала, подвел к дивану и уложил. А чтобы не рыпалась, даже рыкнул.

– Только попробуй мне встать, – погрозил пальцем. – Поспи, а то упадешь уже. И мне Санек голову открутит. А я еще не всех волчиц своего села испортил, мне умирать никак нельзя, – хихикнул, представив симпатичную серую Наташу. Само собой, Гриша преувеличил свои намерения, ибо завоевать сердце мечтал только одно, Наташенькино.

– А ты посидишь около него? – пробормотала сквозь зевоту.

– Да, посижу. Могу даже полежать рядом, только Евген сей жест не оценит, – подмигнул и пошел в подвал.

– Угу, шутник, – еле-еле улыбнулась Яна, а через минуту провалилась в сон.

Проснулась через час, ее будто заставили проснуться. И сердце колотилось, словно стометровку пробежала, тогда как отродясь не умела бегать. Тогда подскочила с дивана и понеслась вниз, в подвал. Гриша храпел на стуле, а вот в клетке творилось что-то ужасное. Евгения всего скрутило от судорог. Яна немедленно открыла клетку, но что делать – не знала.

– Гриша! – крикнула волку, тот мигом очнулся.

– Что? Что случилось?

– Звони этой докторше немедленно, скажи, что у него судороги! Что делать?

– А, сейчас.

Принялся набирать номер телефона, а Яна схватила за плечи Женю, попыталась удержать, но разве она смогла бы?

– Женя?! – крикнула, что было сил. – Открой глаза! Ну же! Блин! Открывай глаза, я тебе приказываю! – начала трясти его.

И он кое-как открыл. Снова глаза сияли багровым. Но сейчас вдруг кровь носом пошла, да и сердце билось с такой скоростью, что, глядишь, из груди вырвется. Яна уже заплакала от бессилия.

– Пожалуйста, – обхватила его за голову и накрыла собой. – Тебе надо зверем обернуться. Ну же… Борись. Хотя бы попробуй… Обернись волком… – зашептала.

– Яна, – подбежал Гриша, – она трубку не берет, – у самого уже руки тряслись.

– Тогда возьми его за ноги, чтобы не бился так, – глянула на волка с раздражением.

– Хорошо, – сел Евгению на ноги, прижал к койке.

– Жень, – снова посмотрела ему в глаза. – Обернись. Прошу тебя. Если обернешься, я не уйду. Останусь с тобой… Слышишь?

И глаза засияли еще ярче, клыки огромные полезли, а главное, шерсть. Одежда затрещала по швам.

– Яна, – Гриша схватил девушку за рукав. – Уходить надо. Он сейчас перекинется. Опасно это!

– Так иди! – рявкнула на него.

Но он только в сторону отошел. А Женя продолжал меняться. До ушей Яны донесся хруст костей, лицо лесника вытянулось. Было страшно до жути, но девушка не отпустила его. И наконец-то трансформация завершилась. Теперь Яна держала за голову огромного черного зверя, а тот дышал тяжело, то скулил, то рычать принимался. Через минуту приподнял голову и посмотрел на нее.

– Ты же не съешь меня? – пролепетала со слезами радости на глазах.

А зверь дернулся, положил голову к ней на колени, после чего закрыл глаза.

– Это же хорошо? – спросила Яна у Гришы, который впечатался в решетку.

– Да. Он наконец-то преодолел пограничную стадию. Я тут это, – отклеился-таки от стальных прутьев, – пойду, покурю. Только ты выйди из клетки.

Яна хотела было встать, но волк рыкнул, а следом на нее еще и лапу положил.

– Кажется, я еще посижу здесь, – растерянно усмехнулась.

– Ты Евген, в руках себя держи, главное, – произнес Гриша и пошел на улицу.

Так и сидели двое до самого рассвета, точнее сидела Яна, а волк безмятежно спал у нее на коленях. Сердце его давно успокоилось, дыхание стало ровным. Девушка медленно гладила зверя по голове, по холке, на что тот иногда дергал ушами.

С первыми лучами в дом пожаловала докторша, как выяснилось, Елена Владимировна. Женщина нашла обоих в клетке. У девушки уже ноги затекли, спина болела так, хоть вой, но она терпела.

– Слава богу, – улыбнулась доселе суровая Елена. – Перекинулся.

– Теперь он пойдет на поправку? Так ведь?

– Должен. Но терапию ни в коем случае не отменяем. Когда Евгений вернет себе человеческий облик, его можно будет перевести наверх. Вы молодец, Яна. Не каждая будет так рьяно бороться за волка. Мы стараемся держаться своих. Людям в целом о нас лучше не знать. Для их же блага. Но вы теперь посвященная. Да и Евгений к вам неровно дышит. Какие бы препараты не действовали, эмоциональная привязанность все равно сильнее. И да, когда очухается, стребуйте с него что-нибудь очень красивое и очень дорогое, – усмехнулась. – Все-таки вы и с ребенком преуспели. Хоть бери к нам волонтером.

– А вы? Тоже волк? Точнее, волчица…

– Да. Волчица. Но уже старая и вредная. А о работе подумайте. Нам такие ой как нужны.

– Хорошо. Спасибо вам за все.

Женщина собралась уйти, потом все же остановилась и добавила:

– Не забудьте, как можно дороже!

Через час, будучи еще во сне, волк начал меняться. И скоро снова стал собой. Уже не было ни клыков, ни когтей. Привычный голый лесник. Яна накрыла его одеялом, после кое-как вышла из клетки. С первого раза даже разогнуться не смогла.

– Я с тебя обязательно стребую, – простонала от боли, – ты мне весь дом телевизорами увешаешь.

После обеда приехал Саша. И вместе с Гришей они перенесли волка в его комнату. После чего Григорий отправился на заслуженный отдых домой, а вот медведь решил задержаться. Все-таки оставлять Яну один на один с пока еще потенциальной опасностью было бы верхом беспечности, да и Саша просто хотел побыть с девушкой наедине. Запала она в душу и сердце.

– Выглядишь уставшей, – медведь осторожно коснулся ее руки, когда Яна поставила перед ним тарелку щей.

– Ты тоже, – опустилась на стул.

Сережа сидел в стульчике для кормления, рассматривал книжку с яркими картинками, когда встречал уже знакомое животное, тут же тыкал в картинку пальчиком и пытался назвать зверя.

– Ночка выдалась еще та, – усмехнулся нехотя.

– И что? Этих уродов теперь не найти?

– Николай наш будет искать. И почему-то я уверен, что найдет.

– Хорошо бы. А что с теми спасенными?

– Они в нашей клинике под чутким контролем. Женщина совсем слабая, по ходу ей досталось больше всего.

– Никогда бы не подумала… Жила я себе, работала, каждый день сталкивалась с условным зверьем. А все, оказывается, совсем не так в этой жизни, точнее, по-другому…

– Что значит с условным?

– Ну, козлы там, овцы, козы, свиньи, ослы – улыбнулась Яна.

– А-а-а-а, в этом смысле, – тоже улыбнулся. – И ты хочешь остаться с ним? – глянул на нее исподлобья. Этот вопрос так и крутился в голове.

– Честно, я пока не знаю, Саш. Не знаю, чего вообще хочу. Знаю только, чего не хочу.

– Чего же?

– Повторения той жуткой ночи. Знаешь, Оля мне много всего рассказала о сущности оборотней. О том, как они могут поступать и что некоторые, казалось бы, жуткие вещи являются нормой. Но…

– Ян, – взял ее за руку, прижал прохладные пальцы к губам. – Инстинкты наше все, это так. Но мозги-то тоже есть. Я до сих пор понять не могу, зачем оставаться с ним? После всего…

На что она закрыла глаза и покачала головой.

– Я запуталась. И мне надо время, чтобы распутаться. Да и Женьку сейчас я не брошу, помогу ему, чем смогу. Он неплохой человек, то есть, оборотень. К тому же столько пережил.

– Добрая ты душа, – произнес на выдохе. – Но рискуешь угодить в капкан.

– Прости меня, Саш, если…

– Нет, нет. Перестань. Уж тебе-то извиняться не за что и не перед кем.

После вкусных щей и веселых игр в глиняные фигурки, Яна передала мальчика Саше, чтобы они погуляли, а сама пошла к волку. Тот спал, уткнувшись лицом в подушку, а пора было ставить очередную капельницу. Девушка повесила пакет с раствором на штатив, подкатила его к кровати. И теперь стояла задача как-то перевернуть этого кабана.

– Жень? – потыкала его в плечо. – Спишь? Проснись, а? Я устала уже тягать твою тушу туда-сюда, – села на край кровати. – Романов! – прикрикнула, но без толку. – Сейчас медведя позову, он тебя быстро на лопатки уложит.

– Чтобы этого Михуйло в моей комнате больше не было, – раздалось откуда-то из подушки.

– Да офигеть просто! – подскочила Яна и треснула волка по спине. – А ну переворачивайся, спящая некрасавица, блин.

И Женя перевернулся. А когда они встретились взглядом, Яна тут же покраснела, а еще слезы подкатили непонятно почему. Лесник выглядел лучше. Глаза уже не такие стеклянные, зрачки нормального размера.

– Ты как? – заложила руки за спину, поскольку те начали дрожать мелкой дрожью.

– Вашими стараниями, – взял ее двумя пальцами за край футболки и подтянул к себе. – И твоей заботой в особенности.

– Я рада, что тебе лучше. Что все самое страшное позади.

– А я рад, что ты со мной.

На что Яна лишь закусила губу. Она и правда была в замешательстве. Да, сказала, что останется. Но в подобной ситуации и не такое скажешь. А вот сейчас ум просветлел. Надо все как следует обдумать, благо, время есть.

– Давай, поставим тебе капельницу, – коснулась его руки. Температура тела тоже пришла в норму, теперь он, как и положено, горячий, очень.

Яна быстро вставила систему в катетер, пустила лекарство, после чего хотела уйти, но была поймана снова за футболку.

– Ты все еще боишься меня? – усадил Яну на кровать.

– Нет, не знаю…

А Женя коснулся ладонью ее щеки. Так и сидели, разглядывая друг друга, пока не раздался хлопок входной двери. Саша вернулся с Сережей.

– Я пойду.

– Хорошо.

Так потекли дни. Яна заботилась о волке, волчонке. Созванивалась с тетей. Как же ей хотелось встретиться с Томой, поговорить по душам, спросить совета. С Тамарой всегда и обо всем можно поболтать, запретных тем с ней не существовало в принципе. А Яне ой как требовалось мнение со стороны. Да, рассказать всю правду не получится, но даже части достаточно.

Мальчик за неделю начал активно болтать. Пусть и не все звуки произносил как надо. Главное, малыш всеми силами старался наверстать то, чего был лишен долгое время. Он как губка впитывал в себя информацию, а главное, с ним рядом была его Яна. У девушки даже появилось кодовое имя «Янь маня».

Женя тоже шел на поправку, он уже спокойно сам о себе заботился в части бытовых вопросов, Яна только следила за лекарствами, которые волк продолжал принимать. Елена Владимировна к уже имеющейся терапии подобрала для лесника комплекс препаратов для лечения ПТС. Девушка в душе радовалась за волка, все-таки ему давно требовалась помощь, поддержка. А он замкнулся, оградился от людей и посчитал свое отшельничество выходом, тогда как на самом деле все пустил на самотек. Но о личном двое больше не говорили. Женя видел неуверенность в глазах Яны, страх, потому боялся что-либо спрашивать, боялся получить отказ, а Яна жила сегодняшним днем.

Срок ее отпуска давно прошел, о работе в агентстве Вадика можно было смело забыть, так что, пока она могла спокойно заниматься мальчиком, которого уже любила всем сердцем, без которого не представляла себя. А мысли о будущем пугали, потому что слишком все было неопределенно. Малыш ей не принадлежит, просто так его не возьмешь и не оставишь. Яна и рада бы его усыновить, да как? Это же надо подать сведения в органы опеки, а значит, Сережу обязательно заберут. К тому же он оборотень, а она человек. Голова пухла от этих мыслей. Девушка перерыла весь интернет, прочитала десятки статей. Только ни в одной статье не было ответа на вопрос «Как усыновить оборотня одинокой женщине из рода homo sapiens?». Да уж, вроде пазл и сложился, однако держался, откровенно говоря, на одних соплях.

И с Евгением о ребенке говорить не будешь, сразу начнет задавать вопросы, на которые у Яны по-прежнему не было ответов. Что ж так все сложно-то? Надо срочно встретиться с Томой.

Сегодня за ужином собрались все. Сережа ел рис с гуляшом, смотрел мультик на смартфоне, а Яна с Женей с угрюмыми лицами ковырялись в тарелках. Напряжение чувствовалось уже давно, только первых шагов никто не предпринимал.

– Расскажи, – Яна не выдержала молчания вперемешку с сопением. – А чем ты занимаешься кроме лесничества. Все-таки, у тебя такой дом.

– Оказываю услуги любителям дикого кемпинга, провожу уроки выживания. Сопровождаю охотников, само собой, которые с лицензией. В общем, с миру по нитке, волку на терем, – усмехнулся.

– А я вот люблю тюлений отдых, – зацепила вилкой кусочек телятины. – Развалиться на лежаке у моря или бассейна и жариться до обеда, который по принципу «все включено».

– Много где побывала?

– В общем, да. В этом году тоже собиралась. В Доминикану. Хотя, зимой можно и полететь. Правда, цены будут кусачие, – начала прикидывать курс доллара к рублю и возможное повышение тарифов.

– Ян, – волку кусок в горло не лез. – Ты когда Сержа уложишь, спускайся вниз.

– Зачем? – и воображаемый калькулятор растаял, так и не выдав итоговой суммы.

– На кофе. Будем пить кофе.

– Кофе? – вскинула брови. – Ну, хорошо. Только мне с сахаром и молоком.

– Я знаю. И бутерброды с колбасой туда же.

На что девушка застенчиво кивнула. Выходит, успел изучить ее повадки. Но ведь дело не в желании пить кофе! Он хочет разговора, к которому Яна все еще не готова. Может, притвориться, что уснула вместе с ребенком? Или в туалете засесть? Ой, ну какой же бред!

И пока она занималась ребенком, волк сходил в душ, привел себя в порядок, ибо щетина сегодня-завтра грозилась перерасти в бороду. В голове лесника творился хаос, но и сидеть дальше, не понимая, что вообще происходит, а главное, чем закончится тоже не вариант.

Яна, как и он, была на пределе. За полтора часа чтения сказок, купания и укладывания Сережи, накрутила себя так, что голова разболелась. Что он хочет сказать? Или спросить? Девушка посетила ванну. Теплая вода хотя бы расслабила тело, чего не скажешь о нервах, натянутых словно струны, скорее перетянутых.

Но, как бы ни было, кофе спасет положение, тем более, с бутербродами. Уж стресс заесть, это святое. Яна надела домашнее платье из тонкого трикотажа цвета серый меланж, на ноги нацепила вязаные гольфы, волосы собрала крабиком на затылке. Самое то для кофе. Или лучше все-таки джинсы с толстовкой? Нет, не лучше.

Вниз спустилась спустя два часа. И, правда, по гостиной распространился приятный аромат. Женя разлил только что сваренный кофе по маленьким кружечкам. Забавно, эта кружечка размером с его мизинец. Он стоял спиной к ней, заканчивал с бутербродами, с их приготовлением, если точнее.

– А мне лень варить себе кофе, – произнесла, усаживаясь за стол. – Всегда пью растворимый.

– Я тоже нечасто, – развернулся.

– Ух, ты, побрился, – подтянула к себе чашку.

– Так тебе больше нравится? – поставил на стол тарелку с бутербродами.

– Ну… да.

А лесник обошел стол, сел рядом, причем развернул стул, чтобы смотреть на нее. Так и сидели минут десять, молча. Взгляд его был то сомневающийся, то наоборот, уверенный.

– Ян, – нарушил-таки молчание. – Скажи, что ты ко мне чувствуешь?

– Похоже, ты решил не выпить кофе, а устроить очную ставку, – печально усмехнулась. – Хотя, в нашем случае так будет вернее, – потом помолчала еще с минуту. – Меня тянет к тебе, несмотря на ту ночь. Но… я боюсь.

– А если я докажу, что достоин прощения?

– Я уже простила тебя, Жень. Мне страшно, что подобное повторится, что ты в какой-то момент не сдержишься. И ребенок. Что с ним? Я люблю этого мальчика. Но какова его роль в твоем мире? – окинула взором дом. Снова проклятые слезы подступили.

Вдруг волк поднялся, взял ее под мышки и усадил на стол. Яна и пикнуть не успела. А в следующее мгновение ощутила поцелуй. Женя целовал осторожно, поначалу лишь касался губ, проводил по ним кончиком языка. Яна же ощущала аромат его тела, горячее дыхание заставило приоткрыть рот и пустить его. И скоро язык уверенно ласкал, искал ответной реакции. Конечно же, девушка не выдержала натиска. Ответила с такой же страстью. А возбуждение тягучими потоками спустилось вниз и сконцентрировалось в животе, как раз там, чуть ниже пупка.

Женя подхватил ее под бедра и перенес в гостиную, где поставил на диван, только так и сравнялись ростом.

– Я хочу тебя, – прошептал на ухо. – Хочу и люблю.

Тогда Яна стянула с него футболку, а он с нее – платье. Девушка осталась лишь в трусиках и гольфах. Невероятно стройная, хрупкая, изящная. Маленькая грудь так и манила поцеловать ее. Хотелось как можно скорее ощутить вкус этой женщины, вдохнуть тот запретный аромат, аромат самки, его самки и ничьей больше. Женя припал губами к длинной шее, руки положил на спину, но те быстро оказались на ягодицах. А вот его губы ласкают грудь. Яна запустила пальцы ему в волосы, ноги к тому моменту уже еле держали. И Женя понял, потому опустил свою самку на диван, а сам встал на колени напротив.

Горячие мужские ладони легли на колени, прошлись по внутренней части бедра и медленно развели ноги в стороны. Яна не выдержала, закрыла глаза и отдалась на волю ощущений, из-за чего не заметила, как тоненькая резинка трусиков была разрезана с двух сторон. И его губы дотронулись до живота, язык прошелся вокруг пупка. Поцелуи оставляли на коже горячие влажные следы. Когда же волк спустился ниже и опалил дыханием лобок, Яна и вовсе замерла. Мгновением позже его язык проник в нее. И запах Яны сделал свое дело. Глаза лесника зажглись багровым, ногти почернели. Однако сил остановиться, не нашлось.

Вдруг Яна вздрогнула, что-то неприятно кольнуло. Когда же открыла глаза, то чуть не закричала. Опять когти, клыки, горящий взгляд.

– Жень? – дрожащей рукой коснулась его плеча. – Ты в порядке?

Он сразу все прекратил. Притом отсел от нее в противоположную сторону.

– Прости, – произнес низким голосом. – Видимо, ты права. Мои проблемы не решаемы.

Но тут Яна слезла с дивана и подползла к нему, затем расстегнула молнию на его джинсах.

– Что ты делаешь? Не надо, – попытался убрать ее руки. – Я даже не могу вернуть себе человеческий облик. Не рискуй.

Только вместо ответа лесник получил поцелуй, и Яна все-таки сняла с него штаны, после чего забралась на колени.

– А я хочу продолжения, – произнесла в губы. – Если любишь, сдержишься. Докажи, что любишь, – начала целовать его шею, плечи.

– Но вдруг…

– Без «но», без «вдруг», – скользнула влажной нежной кожей по его члену, потом снова и снова. – Ты же мой волк. Со всеми проблемами и трудностями.

Женя тогда обхватил ее за талию и немедленно уложил на ковер. Вошел в нее быстро глубоко, отчего с губ Яны слетел стон. Поначалу движения были резкие, и это еще волк сдерживал силу. А спустя пару минут клыки с когтями исчезли, лишь глаза продолжали сиять. Следом и движения стали медленнее, аккуратнее. Яна обняла его за плечи, провела ладонями по спине и остановилась на ягодицах, точно каменных. Девушка чувствовала его нарастающее возбуждение и от осознания того, ее собственное росло с такой же скоростью. А поцелуи в какой-то момент отключили голову, еще и багровые глаза, словно загипнотизировали. Яна сдалась этому зверю, позволила завладеть каждой клеточкой своего разума. Да и волк растворился в ощущениях, физическое переплелось с эмоциональным.

Оргазм накрыл с такой силой, что дыхание сбилось. Девушка громко застонала ему в губы, тело напряглось каждой мышцей, а через секунду Яна ощутила пульсацию внутри. Женя не сдержался, однако им обоим было плевать на все. На условности, на опасности, на мир вокруг. Только они двое есть здесь и сейчас. А глаза волка так и горели.

Когда волна схлынула, он лег на спину, Яна же устроилась рядом.

– Ты гипнозом точно не владеешь? – прошептала чуть слышно, ибо силы закончились.

– Не владел. Хотя, после той адской смеси, что в меня закачали, не исключено и такое, – усмехнулся. – А что?

– Твои глаза, они такие, такие… – но не договорила. Уснула.

Волк взял ее на руки и отнес к себе, где уложил в кровать. Теперь Яна его. И только. И у них будет семья.