Саша приехал в клинику и первым делом отдал лаборантам материал для анализов. После отправился переодеваться.
Погода наконец-то восстановилась, светило яркое солнце, небо радовало синевой. Медведь с ночи думал, как бы сопроводить Настю на прогулку. Три дня они толком не виделись. Он разрывался между детской клиникой, штабом Николая и сюда заглядывал, но только чтобы осмотреть текущих пациентов. С девушкой пересеклись пару раз в коридоре, поздоровались и все. А так хотелось посидеть с ней подольше, поговорить, полюбоваться смущением. Именно так. Настя всегда улыбалась сквозь призму смущения.
Через полчаса уже был в ее палате, но Настю не нашел. У него аж глаз дернулся самопроизвольно.
– Катя? – позвал медсестру.
– Да, Александр Семенович, – поднялась девушка со стула.
– А где Троянова Анастасия?
– Она во дворе. Уже час там сидит.
И что-то так обидно стало. Почему не дождалась? Его компания больше не нужна? Не радует? Саша сразу направился во двор, нашел Настю на лавочке. Сидела та с опущенными плечами, крутила в руках кленовый лист. Однако стоило Александру показаться, как волчица мигом встрепенулась.
– Доброе утро, – подошел к ней.
– Доброе, – вот оно, смущение.
– А почему вы здесь?
– Ну, я решила не отвлекать вас от работы. Да и очень хотелось погулять.
– Вы меня вовсе не отвлекаете, – опустился на лавку рядом с Настей. – Точнее, отвлекаете. Но это хорошо, приятно.
– Да?
– Да.
– Лечащий врач сказал, сегодня на ночь снимет повязку, и я смогу открыть глаза. Главное, чтобы было темно.
– Я очень этому рад. И, если позволите, хотел бы присутствовать.
– Конечно.
И они замолчали. Настя сначала слушала природу, а потом сконцентрировалась на сердцебиении медведя, затем втянула носом его аромат, это была смесь из стирального порошка и его собственного запаха. Девушке очень нравилось такое сочетание. А Саша вовсю разглядывал ее. Взять бы Настю за руку, ощутить тепло и мягкость кожи. Желание было настолько сильное, что он не выдержал и коснулся тонких пальцев. Она же вздрогнула, однако не отстранилась, позволила накрыть свою руку, а потом сжать.
Возбуждение не заставило себя долго ждать, Сашу как волной накрыло, даже испарина на лбу выступила и, конечно же, сердце заколотилось, дыхание участилось, что не прошло мимо Насти:
– Что-то не так? – повернулась к нему.
– Все хорошо, – попытался вернуть себе прежнее состояние, но не вышло, тогда отпустил ее руку.
– И все-таки что-то не так, – печально усмехнулась. – Вас смущает слепота? Или, может, мое прошлое?
– Милая Настя, меня ничего не смущает, поверьте. И давайте перейдем на «ты».
– Давай.
– Идем, провожу тебя в палату.
– Хорошо.
Они вернулись в здание, Саша завел ее в палату. Но только хотел уйти, как Настя взяла его за руку, потом скользнула ладонью вверх, снова коснулась лица медведя, на этот раз не побоялась и дотронулась до губ. У него должно быть красивые губы, при этом не сказать, что очень мягкие.
– Ты же придешь вечером? – подошла совсем близко.
– Приду… – сорвалось с губ, а внутри уже все полыхало, медведь жаждал ощутить ее в своих лапах.
– Я буду ждать, – провела большим пальцем по нижней губе, потом подбородку. – И, надеюсь, смогу увидеть тебя.
Саша пулей вылетел из палаты и сразу же отправился в ординаторскую, надо было умыться, срочно. Эта женщина чуть не довела до исступления одним лишь касанием. Выходит, в волчице сокрыта не только сила, но и страсть.
Весь день Саня старался не думать о ней, однако мысли с желаниями нахраписто лезли в голову. Пациенты отвлекали, но ненадолго. А когда появилась минутка, и Саша пошел в туалет, то даже облегчиться не смог из-за эрекции, ведь стоило представить Настю, как член становился колом. Так он и стоял в кабинке со стояком и полнейшим непониманием происходящего. Настя, к слову сказать, тоже никак не могла выбросить доктора из головы. Запах медведя продолжал витать вокруг, поскольку остался на руках, одежде. Такого влечения у нее еще ни к кому не было. В детдоме чуралась людей, а потом и вовсе выпала из жизни на целый год, успела уже попрощаться со свободой и мечтала лишь о безболезненной смерти. И вдруг высшие силы сжалились. Более того, вчера Настя узнала от Елены Владимировны, что в число спасателей входил Александр. Удивительный медведь, особенный.
К вечеру к ней пожаловал лечащий врач, волк Петр Иванович, оборотень в летах, а еще от него постоянно пахло копченой колбасой. Когда он появлялся в палате, в Насте сразу разыгрывался нешуточный аппетит.
– Ну-с… Готовы к процедуре? – произнес сипловатым голосом.
– Да, готова. Только Александр Семенович еще не подошел.
– А зачем нам Александр Семенович? – удивился седовласый волк. – Без него повязка не снимется, и глаза не откроются? – ехидно усмехнулся.
– Просто… он обещал… – и замолчала.
– Так что? Будем бинты снимать или отложим до завтра? Мой рабочий день подошел к концу. Хотелось бы успеть к вечерним новостям.
– Будем, – и последовал печальный вздох.
Петр Иванович снял повязку, убрал диски с лекарственным раствором, промокнул глаза дистиллированной водой. На все про все понадобилось каких-то пять минут.
– Отлично, – пробубнил доктор. – Пока не торопитесь открывать глаза. Полежите полчасика. И главное, никакого света.
– Хорошо, я поняла.
– Что ж, доброй ночи, Анастасия.
Когда доктор покинул палату, Настя могла больше не притворяться. Обида вышла через слезы. Не пришел, хотя обещал. Значит, испугался, не захотел. Не нужно было лезть к нему, трогать. Он все-таки медведь, а она волчица. А еще он врач, она же пациентка.
Однако через двадцать минут послышался скрип двери.
– Прости, – Саша произнес полушепотом. – Пришлось задержаться в приемном покое.
Настя тогда мигом стерла со щек слезы, постаралась улыбнуться.
– Я уж подумала, не придешь, – села на кровати.
– Пыталась открыть глаза?
На что она помотала головой:
– Еще нет. Но теперь можно.
Для Саши этот момент был не менее волнительный. Он выключил основной свет, затем настольную лампу. Палата сразу погрузилась в полумрак. Только слабый лунный свет падал на пол и стены.
– Все, – подошел к ней, помог встать. – Можешь попробовать.
Настя поначалу боялась боли, но желание увидеть медведя пересилило все страхи, потому она осторожно приоткрыла глаза и тут же снова зажмурилась.
– Страшновато, – сжала его руки.
– Смелей, – подтянул ее к себе. – Посмотри на меня.
Вот последние слова подействовали точно магически, девушка набралась храбрости и открыла глаза. Изображение из размытого и блеклого постепенно стало отчетливым, появились детали, оттенки.
– Видишь? – Саша, сам того не осознавая, положил руки ей на талию.
– Вижу, – расплылась улыбкой.
– Боли нет?
– Нет, все хорошо.
А в душе плескалось только одно желание, чтобы он поцеловал. Этот мужественный и такой, как оказалось, соблазнительный медведь.
– У тебя очень красивые глаза, – Саня рассматривал ее с замиранием в сердце.
Тут он втянул носом воздух. Девушка была крайне возбуждена, запах возбуждения отключил мозг. Саша подался к волчице и поцеловал, осторожничать не стал, сразу проник языком в рот, отыскал ее, и мир вокруг перестал существовать. Страсть в обоих разбудила зверей, у каждого глаза воссияли светом, у медведя оранжевым, а у Насти – бело-голубым. Скоро она уже без какого-либо стеснения изучала его рот, внизу живота тем временем все сжималось, а между ног стало так мокро. Через пару минут девушка усадила Сашу на стул, а он не растерялся, увлек ее к себе на колени. Руки медведя забрались под ночную рубашку, сжали ягодицы, затем пальцы скользнули под трусики и ощутили обилие смазки. Только Настя вдруг вздрогнула.
– В чем дело? – еле оторвался от ее губ.
– Видишь ли, у меня еще не было мужчин.
– Не было? – сразу убрал руки.
– Нет. В детдоме было не до романов как-то, а пожить вольной волчицей мне не дали.
– Прости, – его, будто ледяной водой окатили, Саша испытал стыд. Да и мозги на место встали. Перед ним совсем молоденькая девушка без опыта, пережившая такие мучения. А он лезет к ней в трусы, да еще и на рабочем месте. Позор.
– Саш, ты чего? – испугалась не на шутку.
– Забылись мы с тобой. Извини, – поставил ее на пол, затем поднялся сам. – Не так… Не здесь.
– Это плохо, что я девственница? – и слезы блеснули в глазах. Неужели уйдет? Откажется?
– Насть, – коснулся ее лица. – Это прекрасно. И ты мне очень нравишься, не представляешь даже как, но, повторюсь, не здесь. Кто я буду, если уложу тебя на больничной койке? Сама посуди.
– Да, наверно, ты прав, – принялась заламывать пальцы. – Тебе пора, – подошла к окну. И первым делом воззрилась на луну. Наконец-то можно снова любоваться окружающим миром.
– Не обижайся на меня, я же, как лучше хочу.
– Я понимаю.
Однако не повернулась. И Саша ушел. А зверь внутри продолжал требовать самку, в итоге пришлось принять холодный душ, даже очень холодный, только так возбуждение сошло на нет. Когда же голова начала соображать, Саня аж по лбу себя треснул. Он напрочь забыл про анализы Ольги. Вот блин. Тогда растолкал дежурного лаборанта и потащил в лабораторию. Тот с весьма недовольным видом принялся искать бланки в стопке на столе.
– Ну, прости, Кость. Хочешь, я тебе чай с пирогом куплю завтра?
– А купи, – вытянул несколько бумаг и протянул медведю. – И смотри, не забудь.
– Угу, – Саша окунулся в изучение результатов и брови его поползли вверх.
Ждать утра не стал, тут же набрал Семена:
– Здорова. Не спишь?
«- Здорова, здорова… – протянул с укоризной в голосе»
– Прости, братец, замотался, заработался. Короче, ты сейчас сядь лучше.
«- Кота за яйца не тяни. Говори уже, что там такое?»
– Беременна твоя Олькен. Срок три-четыре недели.
И тут повисло молчание, а потом и вовсе раздались гудки.
– Медвежатина неблагодарная, – усмехнулся Саша.
А медвежатина неблагодарная чуть со стула не упал, на котором сидел. Семен, когда более или менее пришел в себя, правда, до конца не осознавши новость, отправился в спальню к жене. Оля еще не спала, лежала с книгой в руках, рядом горел ночник.
– Ты какой-то белый, – глянула на него. – Опять давление упало?
Семыч действительно выглядел бледным и обескураженным.
– Мне сейчас Саня позвонил, – подошел к кровати.
– И? – потихоньку ее тоже начало потряхивать, не хватало еще услышать о каком-нибудь диагнозе. – Семыш, я тебя покусаю, если сейчас же не скажешь. На самом деле покусаю.
– У нас скоро будет медвежонок, – коснулся рукой ее живота.
– Что? – глаза тотчас зажглись. – Я беременна?
– Да, Олькен. Три-четыре недели.
И медведица кинулась на шею к мужу, обняла крепко-крепко.
– Неужели? – пролепетала сквозь слезы. – Правда?
– Правда, правда. Саня таким шутить не будет, – посадил ее к себе на колени. – Скоро и наш дом будет завален подгузниками, пустышками, пеленками.
– И ночи бессонные, и колики, зубки. И все это добро будет моим.
– Нашим, Олькен, нашим. Я тут как бы тоже поучаствовал. Многократно, – усмехнулся.
– Тогда будь образцовым медведем. Помогай.
– А то я тебе не помогаю.
А в доме волка временно воцарился покой. Однако в душе Жени творился хаос, он несколько раз порывался все рассказать Яне, но как доходило до дела, слова будто пропадали, в горле пересыхало, и вообще он чувствовал себя немым.
Евгений сидел в гостиной на диване, рассматривал в ноутбуке телевизоры, Яна занималась бельем в ванной, Сережа уже час как спал, вдруг раздался звонок сотового волка. Номер не определился.
– Да, – поднес телефон к уху.
«- Романов Евгений? Верно? – раздался низкий грубый голос»
– Верно. С кем имею честь?
«- Меня зовут Валерий. Я отец мальчика, которого вы подобрали в лесу. Михаил Карпин должен был рассказать обо мне»
– Рассказал.
«- Очень хорошо. Нам бы встретиться, посмотреть друг на друга. Когда у вас будет время?»
– Можем завтра после трех часов. В лесу. Координаты сброшу.
«- Лады, – и послышались гудки»
Женя отбросил телефон в сторону, после с силой захлопнул ноутбук. Но потом снова взял сотовый и вышел на крыльцо, откуда уже позвонил Семену. Тот ответил сразу, голос у медведя был веселый.
– Привет, Семыч. Говорить можешь? – а вот голос волка прозвучал обреченно.
«- Здорова! Могу. А что такое? – сразу сбавил обороты»
– Мне ваша медвежья помощь нужна. Завтра. Кое-кто прибыл и желает встречи.
«- Ах, вот в чем дело. Говори время и место, мы придем. Но, ты же понимаешь, в драку не полезем, если там кровная связь»
– Да все я понимаю. Но подстраховка не помешает. Он один тоже не явится.
«- Хорошо. Тогда жду информацию»
Женя вернулся в дом подавленным, растерянным. Яну нашел в кухне, она заварила им обоим чай, а сейчас сидела и читала кулинарную книгу. И когда только все успевает? Пчелка Майя не иначе.
– Готовишься к завтрашнему дню? – сел напротив.
– Угу, – перевернула страницу. – Хочу запечь свиные ребрышки с горчицей и медом. Как тебе идея?
– Отличная идея, – и посмотрел на нее исподлобья. – Слушай, я хочу завтра Сержа взять на охоту после обеда. На зайца сходим, пусть поучится, потешит зверя внутри.
– Сходите, – расплылась искренней улыбкой. – Это здорово, вам пойдет на пользу совместная прогулка. Только давай без крови. Это я про зайцев…
– Постараемся, – а у самого сердце заныло.
После чая Яна поднялась, подошла к нему.
– Может, в постель? – прошептала на ухо и слегка прикусила за мочку. – После твоих животных порывов мне хорошо спится.
А в волке возник такой стыд, что никакие мысли о близости, даже самые откровенные, не дали бы сейчас положительного результата.
– Давай не сегодня, – его слова прозвучали как гром среди ясного неба. – Я что-то замотался, на рейде пришлось пробежать много километров на своих четырех, до сих пор ноги и руки гудят.
– Ну, хорошо… А спать-то ляжешь со мной?
– Конечно, лягу. Ян, правда… я бы с радостью, но…
– А причина точно в усталости? – глянула на него с прищуром.
– Точно.
Однако в постели ситуация в корне изменилась. Женя как ощутил рядом ее обнаженное тело, так кровь взыграла. Яна лежала на животе и постепенно проваливалась в сон, как почувствовала его руку на ягодицах. Женя скользнул пальцами вниз, ввел их в горячее влагалище и принялся медленно ласкать, а скоро к ласкам добавились поцелуи, начал с плеча, потом перешел на спину. Девушка же поддавшись удовольствию, отвела одну ногу в сторону.
– Ты же устал? – прошептала с улыбкой.
– С тобой рядом активизируются все скрытые резервы. Иди ко мне.
Он лег на спину, а когда Яна хотела сесть на него, волк вдруг развернул ее попой к себе и только после этого затянул на себя. Вот эта поза стала откровением, но каким же сногсшибательным. Девушка удобно устроилась над его лицом, рукой обхватила член, и через мгновение тот погрузился в рот, в свою очередь Яна ощутила горячий влажный язык, который буквально атаковал клитор, а пальцы продолжили ласкать внутри. Иногда приходилось отпускать член, чтобы побороть немедленное желание кончить самой и не позволить кончить ему, не хотелось торопиться. Такое удовольствие требовало продолжения. Однако скоро Яна начала двигать бедрами в такт его языку, когда же тот скользнул по промежности и дотронулся до попы, она не сдержалась. Ощущая ее влагу, запах, слушая томные стоны, Женя пошел следом, излился ей в рот.
Как Яна и сказала, после такого уснуть удалось в считанные секунды. Только вот Евгений не уснул, через полчаса где-то поднялся, вышел из комнаты. Мозг просто кипел, страх и злость обуяли разум, ибо не было ни одного путевого решения. Лишь бы Яна смогла все это принять, смогла простить. Но что-то подсказывало волку, не примет и не простит, оттого зверь внутри изнывал, просился на волю. И Женя не стал препятствовать желанию. Уже через пять минут огромный черный волчище несся по лесу.
Наутро девушка проснулась одна, глянула на будильник. Девять ноль-ноль. Сережа проснется через полчаса или час, значит, она успеет приготовить кашу и оладья, ему очень полюбились пышные блинчики с шоколадной пастой.
Вот ведь, жила себе в огромном городе, работала, обустраивалась, пыхтела на благо сначала фирмы, а потом и ее хозяина. Но все это не давало того счастья, которое появилось сейчас, здесь. Волк украл ее, подчинил, казалось бы, жуть жуткая. А выяснилось, что не жуть, а то самое заветное счастье. Лишь бы ничего не случилось, не нарушило идиллии. Хватит с них всех проблем.
Яна вышла из спальни и аж обомлела, Женя спал на ковре и опят в чем мать родила. Выходит, всю ночь где-то шатался? Но будить не стала, только осторожно накрыла его теплым пледом и ушла в кухню. Волк проснулся от аромата блинов и детского лепета. Сережа уже заседал в своем стуле, рот был перепачкан шоколадом, как и руки.
Лесник присел, осмотрелся. Н-да, надо завязывать вырубаться по центру комнаты, нехорошо как-то.
– Очнулся? – раздался голос Яны. – И где тебя носило? Надеюсь, по бабам не гулял? – усмехнулась.
– В лесу с бабами напряженка, а зоофилией я, слава богу, не страдаю.
– Фу, грубиян, – фыркнула и загремела чашками. – Иди завтракать, полуночный спринтер.
Время тянулось долго. С каждым часом, приближающим неизбежное, Женя становился все нервознее, но из последних сил старался не показывать этого Яне. Он отправил смс с координатами, оставалось только взять мальчика и идти. Медведи обещали примкнуть по дороге.
После обеда Яна переодела малыша, собрала небольшой рюкзак им с собой, куда положила одежду Сереже, все-таки, перекидываться будут, потом засунула попить, немного поесть, даже пару машинок забросила на случай, если мальчику станет скучно.
– Мы готовы, – спустилась вниз.
– Хорошо, – Женя взял рюкзак, затем ребенка.
– Когда вернетесь?
– Думаю, часа через три или четыре.
– А не слишком ли? Он же еще маленький.
– Нормально, поверь, – вымученно улыбнулся.
– Ладно. Ну, тогда жду с зайцем, что ли…
На что он кивнул, а Яна подбежала, расцеловала Сережу, чмокнула Женю. На пороге малыш вдруг скуксился, потянулся было к своей Яне, но она только за ручку его взяла.
– Будет весело, не хнычь, – ласково улыбнулась.
Через час пути Женя встретился с медведями, поддержать его пришли многие из поселения, помимо Семена, Михи, Саши и Лехи, были еще четверо, а потом к ним примкнул и Гриша. До места встречи добирались на своих двоих, на что ушло еще два часа. И на поляне, окруженной густым лесом, сошлись две стаи. Предполагаемый отец мальчика явился в полном составе, с ним пришли аж одиннадцать голов, однако вожак искренне удивился, увидев не просто волка отшельника с ребенком, а целую армию медведей с ним. Медведи по природе были сильнее волков, что наводило на неприятные мысли и требовало максимальной осторожности в словах и жестах.
Двое пожали друг другу руки, после чего Валерий взял малыша за руку и их глаза тут же загорелись ярко-желтым светом. Все верно, он отец.
– Надо же, – ухмыльнулся вожак, хотя улыбка его скорее напоминала оскал. Выглядел волк серьезно, одет был хорошо, держался уверенно, но во взгляде читалось что-то очень недоброе. – Уже и не надеялся его увидеть, – отпустил ручку.
– Как же так вышло, что его мать скиталась по лесам столь долгое время? – Женя все смотрел на него, оценивал, а зверь внутри не находил себе места.
– Сразу после появления на свет Филиппа, – заговорил без особого желания, – мы поругались с, – тут снова замялся, – женой. И она сбежала. Что говорить, некоторые волчицы не отличаются умом и сообразительностью. В итоге подвергла риску и себя, и моего сына. Если бы не ты, Романов, щенка давно бы не было в живых. Я искренне благодарен, потому хочу щедро оплатить твои старания. Назови сумму.
– Мне ничего не нужно.
– Уверен? Насколько мне известно, за моим ребенком не только ты присматривал, но и женщина. Она твоя?
– Да, моя. А какое это имеет отношение к разговору?
– Полагаю, она будет тоже рада вознаграждению, – заложил руки за спину.
– Уверяю, ей, как и мне, ничего не нужно.
– Что ж, тогда прими еще раз мою благодарность.
Взгляд его тем временем то и дело блуждал по лицам медведей. Вожак очень аккуратно выбирал слова. Его соратники выглядели такими же настороженными.
– Хорошо, – Валерий расправил плечи. – Коль так, я хотел бы забрать сына.
Женя с большим трудом и болью в сердце протянул тому мальчика. Сережа не хотел идти к незнакомцу, начал плакать, хватать лесника за рукава, но бесполезно.
– Тихо, сорванец, – прижал его к себе отец. – Не кипишуй. Теперь ты вернешься домой.
– Вот, там есть одежда, еда и вода, – волк снял с плеча рюкзак.
– Возьми, – Валерий бросил одному из своих соратников.
И сейчас же к ним подошел бородатый мужик, взял сумку.
Волк смотрел на то, как они уходят, видел слезы ребенка и готов был сквозь землю провалиться. Медведи стояли, молча. Они все понимали. В их мире иначе нельзя.
– Идем, – подошел-таки к Евгению Семен. – Пора возвращаться.
На что лесник коротко кивнул. И это только начало… лишь бы не начало конца.