Когда очнулась, обнаружила себя лежащей на берегу реки. Уже наступило утро, над рекой синело чистое небо, джунгли в очередной раз стихли. Я села и начала осматриваться, в двухстах метрах от меня паслась та самая лошадь, но на ней было седло. Значит, все же здесь кто-то есть. Но кто?
Поднявшись с земли, направилась к лошади. Она отличалась от обычной – круп лилового цвета, вместо конского волоса длинные жгутообразные отростки, глаза абсолютно черного цвета и уши, которые больше походили на крылья сказочного дракона, только в уменьшенном варианте. Животное было расслаблено и преспокойно жевало цветы. Однако, когда я подошла ближе, лошадь остановилась, подняла голову и, кто бы мог подумать, оскалилась! Это якобы травоядное создание имело острые зубы! Она попятилась и несколько раз лязгнула зубами. Ее грива вздыбилась, и это милое животное приготовилось уже броситься на меня. Но как только она сделала первый шаг, ее окрикнули. Из леса показался всадник. Он был похож на человека лишь фигурой и отчасти лицом. Незнакомец подошел ко мне, обошел вокруг, дотронулся до волос, одежды, затем спросил:
- Кто ты есть?
- Найя – ответила я. - Мы говорим на одном языке?
- Здесь все говорят на одном языке! Найя? Что это за племя? – он подошел еще ближе и понюхал мои волосы.
- Это не племя, это мое имя. Я человек. А кто ты?
- Я акатти Макки, воин племени Нукрата. Что такое человек?
- Это такая разновидность животного мира,- я что-то совсем растерялась и не смогла придумать ничего лучше.
- Не слышал о таких. Что тебя сюда привело? – Макки не переставал рассматривать меня.
- Я сама не знаю, как здесь оказалась. Это очень запутанная история. Может быть, ты поможешь мне?
- Не знаю… Ты ни на кого не похожа, бродила в нашем лесу, который кишит кровожадными существами, причем одна. И еще! В лесу на тебя напал Карук, а на теле ни царапины. От него невозможно укрыться. Скорее всего, ты демон! А демону нельзя помочь.
- Карук?
- Это жуткое создание, самый опасный хищник в Тихих лесах. Тот самый, который стоял рядом с тобой прошлой ночью.
- Но он вовсе не нападал на меня, он ластился как большой котенок и не более того.
- Карук? Ластился? – Макки рассмеялся в голос и его заостренные клыки обнажились. - Такого не может быть! Ты явно демон в женском обличии, – он отошел от меня и сел около своего коня.
- Я не демон.
- Ты совсем другая. Не знаю, а вдруг ты нашлешь очередное проклятье на наше племя? Мы давно уже не пускаем чужаков.
Тогда я подошла к нему и присела напротив.
- Посмотри мне в глаза. Что ты в них видишь? Неужели они наполнены злом? – я смотрела на Макки во все свои невинные глаза, как и раньше на родителей, когда успевала нашкодить в их отсутствие.
Макки подался ко мне и посмотрел так, будто хотел увидеть мою душу, тогда его глаза наполнились удивлением, и он ответил:
- Ладно! Я отвезу тебя в нашу деревню. Вождь решит, что с тобой делать, – он встал и протянул мне руку, после чего Макки сел на своего коня, а меня посадил спереди, и мы помчались в лес.
Макки напоминал пришельца, хотя пришельцем здесь была я.
Кожа красного цвета с черными пятнами разного диаметра, они распределялись как у гепарда. Глаза ярко оранжевого цвета также напоминали кошачьи, острые уши и черные длинные волосы на голове, собранные в высокий хвост, по обе стороны лба располагались небольшие костяные бугорки, но по всем остальным чертам Макки напоминал человека. Высокий, стройный, с красивым рельефным торсом и по-своему красивым лицом.
Всю дорогу мы не разговаривали, я боялась о чем-либо спрашивать, так как не хотела, чтобы он передумал и бросил меня здесь на растерзание очередному ужасному и беспощадному хищнику.
Спустя примерно час езды, который показался мне вечностью, все же с непривычки тяжело держаться в седле, да и от постоянной тряски успела закружиться голова, впереди показались ворота в три метра высотой. Наверху стояли лучники, завидев нас, они тут же сгруппировались, но Макки опередил их, он подъехал вплотную к воротам, издал несколько странных гортанных звуков и нас впустили.
Внутри кипела жизнь, однако, когда люди-гепарды увидели меня, то враз побросали все свои дела и разошлись в разные стороны. Местные жители замерли, они лишь заворожено смотрели вслед мимо проходящей лошади. В конце этой вереницы стоял вождь Нукрата. Когда подъехали, Макки слез, помог спуститься мне и жестом показал, чтобы я не суетилась. Вождь тем временем проследовал к нам.
- Макки! Кого ты привел? Что это за создание? - Макки встал на одно колено и склонил голову перед вождем. - Ты можешь встать. А теперь расскажи, зачем привел сюда чужака?
- Ее зовут Найя и она человек.
- Откуда она?
- Эта женщина вышла из Большой воды, я долго следил за ней.
- И что ты видел? – вождь недоверчиво посмотрел на меня.
- Она шла по Тихому лесу, и там ее встретил Карук. Но он не тронул ее.
Тогда вождь вскинул брови, выпрямился и обратился ко мне:
- Я, Укатри, вождь! – он подошел ко мне. - Расскажи человек, кто ты? Откуда пришла?
- Из далекой страны, возможно, даже из другого мира. Но я сама не знаю, как здесь оказалась. Как мне кажется, я вообще должна была умереть и думала, что умерла.
- И что тебе нужно здесь, в моей деревне?
- Помощь и ответы. Я не знаю, где нахожусь и как вернуться обратно.
- Хорошо, мы постараемся помочь тебе, все же акатти миролюбивый народ. Мы дадим кров и еду. Ты будешь здесь до тех пор, пока не вернется Смотрящий. Он ответит на все твои вопросы.
- А когда он вернется?
- Когда появится третья луна. Но знай, если мы увидим, что ты дочь демона, то отберем жизнь!
После этих слов Укатри снова обратился к Макки:
- Ты проводишь ее к себе. И смотри в оба! Если она причинит зло племени, ты последуешь за ней.
После этих слов вождь повернулся к нам спиной и направился в свой шатер, который расположился в центре деревни.
Макки посмотрел на меня и кивком указал, куда идти.
Деревню окружал семиметровый частокол, по всей длине которого тянулось подобие строительных лесов, единственное, перегородки у конструкции были сплошные, благодаря чему сооружение походило на соты в улье, в этих ячейках и жили акатти, над одним рядом ячеек, располагался другой и так до самого верха. Подняться до нужной «комнаты» можно было по веревочным лестницам, коих по всему периметру насчитывалось десятками.
Здесь существовала своя иерархия. Так воины и охотники со своими семьями жили на верхних «этажах», остальные на нижних, лишь вождь с семьей жил внизу, в шатре.
Когда мы поднялись в «комнату» Макки, я увидела множество шкур на полу и два небольших круглых окна в заборе, которые закрывались плоскими листами железа. Вход был завешен гладкими шкурами. Ячейка спокойно могла вместить в себя где-то пятерых.
- Здесь так тепло, – я обратилась к Макки. – Где мне можно будет спать?
- Спать можешь где угодно, места много, - он ушел в дальний угол и сел.
- Спасибо тебе, – я же села на пол в другом конце.
- Не за что. Мне от тебя только лишние хлопоты.
- Прости, но скоро вернется Смотрящий, как сказал вождь, и я смогу уйти.
- Нескоро. Третья луна появится лишь через полгода.
- Что?! – у меня даже дыхание перехватило от такой новости.
- Да. Смотрящий – это наш оракул, и каждый год он отправляется в Скарту для встречи с другими оракулами и познания высшей силы Скайры, а возвращается только через шесть месяцев.
- Может, тогда мне стоит уйти раньше. Не хочу быть обузой. Только скажи, есть ли здесь еще племена?
- На Скайре много чего и кого есть. И племена, и целые цивилизации с городами. Но на нашей стороне, где произрастают Тихие леса, есть только мы и город Суллор, там живут наши злейшие враги – бескалы. Они очень жестоки и не принимают чужаков, никогда. Так что, если хочешь выжить, оставайся здесь, а я уж как-нибудь перетерплю тебя.
- А Скайра - это… - я не успела закончить, как Макки перебил.
- Скайра наша земля, вода и небо, все вокруг – это Скайра. Мы ходим по ней, дышим ее воздухом и питаемся ее плодами. Тлько последние несколько веков Скайра обозлилась на нас. Она не дает нам жизнь, лишь забирает.
- Почему?
- Раньше эти леса назывались Тихими по праву, но два вида не поделили их, и разожгли войну. Так продолжалось несколько веков, акатти и бескалы вели ожесточенные бои и погрязли в крови. Тогда Великая Скайра наложила проклятье на наши города.
- На города?
- Да, акатти когда-то было много, и у нас был большой город с множеством деревень. Мы торговали, выращивали скот и зерно, но потом все изменилось. Теперь осталось всего несколько деревень. Акатти гибли от проклятья.
- А как же бескалы? Их по-прежнему много?
- Их всегда было больше, а после всего остался один единственный город – Суллор. Он очень большой, и бескалов все еще больше.
- Что же это было за проклятье?
- Проклятье Скайры очень жестоко, – и взгляд Макки устремился на небо, которое просматривалось через те круглые окна. - Если бескал убьет акатти, то дети убитого погибают вслед за родителем и наоборот. Скайра решила, если мы не одумаемся, то погибнем все.
- А что же теперь?
- Мы все еще враждуем, и наши дети все еще гибнут. Так как акатти желают истребить бескалов, а те нас. Мира не вышло, поэтому скоро оба вида исчезнут с лика Скайры. – Макки опустил глаза, сейчас в его взгляде было невероятно много тоски и боли.
- Это ужасно… - я поняла, что оказалась в мире далеком от совершенства, здесь одни желали смерти других, а остановиться даже ради своих детей не хотели.
- Ладно. Пора спать, – он лег и отвернулся к стене.
Сон никак не шел. Столько мыслей посетило голову, а самое главное, неясно, почему оказалась именно здесь и для чего? Но, может быть, оракул и вправду даст ответ, подскажет дорогу обратно? Оставалось лишь молиться, чтобы так оно и вышло. Когда наступила глубокая ночь, я выглянула в окно и посмотрела на небо, в этот момент послышался шорох в кустах недалеко от частокола. И скоро оттуда вышел Карук, тот самый, которого встретила прошлой ночью. Он подошел ближе и уставился на меня. Карук стоял спокойно и тихо-тихо издавал какие-то звуки, виляя при этом хвостом. Тогда я высунула руку и помахала ему, все-таки он не пожелал моей смерти. Этот огромный зверь продолжал смотреть в глаза, а спустя несколько минут ушел обратно в лес.
Уснуть удалось только под утро. Когда же проснулась, Макки уже не было. Я встала, отодвинула шкуру, что прикрывала вход, и посмотрела вниз. Акатти давно поднялись и занимались своими делами. Кто-то таскал воду из колодца, кто-то разжигал костер, кто-то плел корзины, лишь вождь со своей женой спокойно восседал на шкурах около шатра и наблюдал за детьми, которые резвились и играли подле них.
Вождь не особо выделялся на фоне остальных, его главным отличием было широкое ожерелье из деревянных бусин, всевозможных клыков и когтей, которые чередовались между собой, образуя нехитрые узоры. Ожерелье начиналось с середины шеи, спускаясь к плечам и груди, а по кромке украшения шла бахрома из красных, белых и черных нитей. В остальном Укатри походил на сородичей - он был высок, худощав и, наверно, крепок. Из-за окраса сложно было судить об их возрасте, морщин на лицах акатти почти не имелось, единственное, что помогало судить о возрасте – это глаза, точнее взгляд. У старших представителей племени взгляд был глубокий, спокойный.
Я же решила спуститься, но стоило ступить на землю, как они все остановились, десятки глаз были обращены в мою сторону. Чувствовалось дикое напряжение, но Укатри окрикнул их, а после жестом подозвал меня к себе:
- Садись чужестранка. – произнес Укатри, продолжая смотреть вперед.
- Спасибо, – я села по левую руку от него. – А где Макки?
- Как и другие воины, он отправился к Большой воде. Помимо охоты, мы занимаемся рыболовством, но на обитателей Большой воды в одиночку идти нельзя. Существа, живущие в толще воды, опасны и также желают поймать добычу.
- Ясно. А можно мне будет покидать деревню?
- Зачем? – вождь повернулся и посмотрел на меня с удивлением. – Ты что-то забыла в джунглях? Или кого-то?
- Нет, мне только хотелось… - но Укатри перебил.
- Пойми, чтобы тебе начали доверять, не стоит вести себя так странно. Там опасно и никто кроме охотников и воинов в Тихие леса не суется. Если хочешь смерти, то можешь идти, но обратного пути не будет.
- А если я попрошу Макки? Ему можно сопровождать меня?
- Да. Но отчего такое стремление?
- Просто там, откуда я родом нет подобных запретов. И для меня очень сложно все шесть месяцев провести взаперти.
- Расскажи о своей жизни. Есть ли у вас враги, есть ли Боги. Я хочу понять, кто есть человек и чем он живет, – все это время жена вождя не спускала с меня глаз, а дети кружили вокруг, подойти ближе они не рисковали - побаивались.
- Я, можно сказать, странница. Родилась и жила долгое время в Индии, прекрасной стране, а потом переехала в Россию, на родину своих родителей, но после их смерти осталась совершенно одна. В общем, лишившись одного дома, так и не смогла найти другого. Но меня спасла работа. Я занималась детьми, присматривала за ними, пока их родители были заняты. Жизнь в нашем мире совершенно иная, но в свое время были и войны, и голод, и болезни. А сейчас человек научился справляться со многими проблемами, кроме своей сущности.
- Что значит «сущности»?
- Человечество лишилось самого главного, своей души. Оно поедает само себя изнутри, даже не замечая, как надвигается катастрофа. Много несправедливости творится вокруг.
- Ваши Боги прокляли вас?
- Возможно. Человек слишком много сделал плохого.
- Тогда наши миры не слишком отличаются друг от друга. – Укатри улыбнулся и откинулся спиной к шатру. – Наши предки долго воевали, а теперь дело за нами. После того, как Великая Скайра прокляла нас, перед акатти стоит одна цель - уничтожить врага и сохранить жизнь своим детям.
- Но если заключить мир, можно будет избежать жертв.
- Нет! Бескалы не примут мира, они всегда хотели истребить нас, а сейчас особенно. И это еще одна причина, почему не стоит ходить одной в лес. – Он снова усмехнулся. – Ладно, человек. Можешь идти.
После этих слов Укатри встал и зашел в шатер, его жена с дочерьми последовали за ним. А я решила пойти к колодцу. Очень хотелось пить.
Около него стояли женщины и о чем-то разговаривали, но как только я подошла, они замолчали, а уже через минуту одна из них вышла вперед и заговорила:
- Ты, Акха! Зачем пришла к нам?
- Акха? Меня зовут Найя.
- Акха значит - дочь демона, – эта молодая особа оскалилась и не хотела пускать меня.
- Я не дочь демона и пришла, потому что заблудилась. Я не желаю вам зла.
- Мы не верим тебе! Ты сначала отравишь сердце Макки, а потом и всех остальных! – она хотела схватить меня за волосы, но в этот момент к нам подоспел Макки.
- Умани! Стой! Не трогай ее, – он взял ее за руку и отвел в сторону. - Найя уйдет отсюда, как только Смотрящий вернется. Вождь так решил.
- Эта Акха отравит твой разум и сердце! Неужели тебе мало тех бед, которые обрушились на нас? Не надо было ее сюда приводить, лучше бы ее растерзали лесные охотники. – Умани ходила из стороны в сторону и со злостью посматривала в мою сторону.
- Это решено! И здесь больше нечего обсуждать! А теперь возвращайся к своим делам. – Макки подошел к ней и обнял за плечи. - Я приду позже.
- Обещаешь? Вчера ты так и не пришел, да еще поселил ее в своем кувэ. – Умани немного успокоилась.
- Даю слово. Теперь иди.
Она взяла глиняные кувшины с водой и вместе с остальными удалилась. Макки же подошел ко мне и сказал, чтобы я следовала за ним. Мы отправились к воротам, где конь уже заждался своего наездника, отчего настойчиво рыл копытом землю.
- Поехали, тебе лучше быть со мной за пределами деревни, а иначе они не отстанут.
- Умани твоя жена? – спросила я.
- Невеста и, к тому же, очень ревнива.
- Раз так, то лучше быть у нее на виду, чтобы не вызывать сомнений.
- Не смеши меня! Неужели ты думаешь, что я могу посмотреть на тебя, как на женщину?
- Я не думаю, а вот Умани, - честно говоря, его слова очень задели, да еще и этот взгляд преисполненный отвращения. А ведь я всегда была очень симпатичной девушкой. Несчастной конечно, но симпатичной.
- Умани очень ревнива, но не глупа. Так что, поехали.
Мы сели на лошадь и поскакали вперед. По пути встречалось множество необычных существ, они разбегались и разлетались в стороны, когда видели нас. Некоторые их них походили на обезьян, только вместо рта у этих созданий было подобие птичьего клюва, а на голове росли все те же жгутообразные волосы, как у местных лошадей. Встречались и совсем уж непонятные существа, напоминающие волосяные шары размером с ученический глобус, они катались по цветочному ковру, а при виде нас тут же превращались в нечто напоминающее земляной ком и оставались неподвижными до тех пор, пока мы ни удалялись на безопасное расстояние. Иногда сквозь деревья можно было видеть нечто похожее на силуэт человека, но спустя секунду оно опускалось на четыре лапы и убегало вглубь леса. Все здесь противоречило моим представлениям о жизни в целом, а лес зачаровывал, тогда, как должен был пугать и настораживать. Мир жил настолько тихо и безропотно, что нарушать его тишину было как-то даже стыдно.
Макки привез меня к реке, на берегу которой стояла палатка из шкур. Он сказал, что здесь будет спокойнее и тише, тем более, я сама хотела больше свободы. Так что вот Он – мой новый дом. Здесь протекает широкая река, вокруг сплошные леса и маленькая палатка. Возможно, Макки не хотел тревожить свою невесту, а может быть, сам испытывал ко мне неприязнь и не хотел делить с Акхой свой кувэ. Но, как бы то ни было, здесь даже лучше, не нужно ловить косых взглядов, не нужно стеснять акатти своим внешним видом. Макки пообещал, что с завтрашнего дня будет меня охранять, а сегодня ему необходимо вернуться в деревню. И еще, если я буду вести себя тихо, то ночь пройдет спокойно. Вот так! Где-то человек и является венцом природы, а где-то он Акха, прокаженный демоном и не более того.
Макки оставил мне нож, мешок с едой и напоследок развел костер, а потом вскочил на своего коня и исчез в чаще леса. Я осталась одна, снова! Неужели так придется жить все полгода? Хотя, мне не привыкать, поэтому надо смириться и ждать возвращения оракула.
День прошел быстро, постепенно леса меняли цвет, лиловый свет озарял его и с каждой минутой становился все ярче. Снова Тихие леса наполнялись звуками. Я затушила огонь, зашла в палатку и легла, а наверху, через открытое кольцо в крыше, просматривалось небо, оно как-то необычно влияло на сознание, здесь отступали все мысли, зрение становилось острее, уши воспринимали каждый шорох. Но спустя минут двадцать глаза начали закрываться. И вот, я почти уже уснула, как вдруг со стороны чащи начали доноситься звуки трескающихся веток, мне стало не по себе, и я села в центре палатки, затаив дыхание.
Через минуту по стенам палатки поплыла чья-то тень, это существо ступало аккуратно, периодически застывало на месте, а когда подошло совсем близко, то остановилось прямо напротив входа. Макки сказал, чтобы я сидела тихо, но это что-то не помогло, раз животное все-таки выследило меня. Оно сидело и явно выжидало моей реакции, лишь длинный хвост разматывался из стороны в сторону. Мне стало действительно страшно, а страх еще больше волнует хищника, и от этого было еще страшнее. В общем, отличная жертва из меня получилась. Хищнику оставалось только напасть, но животное продолжало сидеть, а спустя несколько секунд оно улеглось на бок и зафырчало. Тогда я вспомнила этот звук, в душе возникла неукротимая тяга выглянуть из палатки. Тихо подкравшись к выходу, отвернула часть шкуры и посмотрела на улицу, а там лежал Карук, он увидел меня и тут же навострил уши, тогда я полностью отодвинула занавес и вышла наружу.
- Ты снова пришел ко мне? – я села рядом с ним, а он просто лежал и смотрел вперед на реку, - но зачем? - Карук лишь махнул хвостом.
Он лежал спокойно, я же устроилась подле него. Возможно, это сумасшествие - доверяться страшному хищнику, грозе здешних мест, но рядом с ним я ощутила себя в безопасности.
- Знаешь, раз ты теперь мой друг, то тебя надо как-то назвать. Какое же имя придумать? Может быть, Кони? – но Карук недовольно вздернул хвостом и посмотрел на меня весьма серьезно. - Тебе не нравится? Ладно, тогда Якши! Это полубожественное существо, очень сильное. Ну как? – на этот раз мой новый друг остался неподвижен. – Значит, Якши.
Карук сидел смирно, его периодические фырканья сменились тихим пением, которое напоминало смесь из кошачьего мурлыканья и пения птиц. Оно действовало подобно снотворному, не прошло и минуты, как я уснула от такой колыбельной. Удивительно, как зверь, который наводит ужас на местных жителей, поет мне и ведет себя лучше любого кота или собаки. Что же это? Якши пододвинулся ближе и всю ночь согревал своей шерстью.
Утром я проснулась от топота копыт, а моего друга уже не было. Макки прибыл рано, он слез с лошади и подошел:
- Что ты делаешь здесь? На земле? Почему не в кувэ-ко? – он обошел меня и все время принюхивался. – И что это за запах? От тебя разит зверем! Видимо, ты и вправду Акха. Днем человек, а ночью хищник.
- Нет, я вовсе не хищник. Просто, ночью меня охраняли, – я встала и гордо посмотрела ему в глаза.
- Кто же? – он презрительно усмехался.
- Друг, Якши.
- Что еще за Якши? Любое существо из этого леса испытывает жажду крови, особенно ночью, так что друзей вряд ли здесь можно найти.
- А я нашла. И он отлично справился с моей защитой, ведь кто-то бросил меня здесь одну, понимая всю затаившуюся опасность, – было очень обидно, даже зверь нашел во мне что-то хорошее, а он - только отвращение и неприязнь. – Видимо ты и хотел, чтобы эта ночь стала для меня последней.
- Однако, ты жива, обзавелась друзьями, которые для остальных враги, так что все в порядке. Скажешь, кто твой друг?
- Нет!
- Ну, как хочешь. Тогда я могу ехать обратно, раз в моей защите ты не нуждаешься. У акатти не принято скрывать и лгать. – Макки развернулся и уже хотел оседлать коня.
- Хорошо! Я скажу, – тогда он остановился и повернулся. – Это тот самый Карук, который встретился мне, нам в лесу. Он приходил и в первую ночь в деревне, и вчера. Якши согревал меня и напевал свои песни. Это все, что делал жуткий хищник.
- Карук? Снова приходил? Это невозможно, эти хищники не преследуют жертву. Они нападают, а если не получается догнать добычу, то просто меняют цель. Что он в тебе нашел?
- Очевидно больше, чем ты. Я вижу, как ты смотришь на меня, вижу все отвращение в глазах и не могу понять, почему?
В этот момент Макки подошел вплотную и сказал:
- Я что-то чувствую в тебе. Но не могу понять – что, и это меня злит. Я лучший воин и следопыт, могу выследить кого угодно по запаху. Могу почувствовать страх за несколько километров, могу понять ход мыслей. Но ты, ты как нечто, что нельзя услышать, ощутить и осознать. А так не должно быть.
- Может, это и не плохо?
- Плохо и опасно! Поэтому в деревне тебя не восприняли, они чувствуют в тебе что-то непонятное, чуждое им.
- Ты можешь узнавать меня постепенно. Я не хочу ничего скрывать и таиться, только дай такую возможность, – стало понятно, почему они так презрительно ко мне отнеслись, акатти многое пережили и не хотели подвергать себя еще большей опасности, а вовсе не из-за того, что я – Человек.
- Ну, раз я здесь, значит, такая возможность у тебя есть. Но вот общение с, как там его, Якши меня волнует. Карук невероятно жестокий хищник, он безжалостен ко всем. И вдруг этот монстр ложится у твоих ног и поет песни?
- Но Карук не демон, он лишь часть леса. Зверь, который живет и ищет себе пропитание, кормит свое потомство. И если он не стал меня убивать, значит, видит что-то большее…
- Возможно. Я попробую увидеть в тебе это что-то… - Макки достал очередной мешок и протянул мне. – Здесь еда, свежая. И еще, я договорился с Умани, теперь смогу оставаться здесь и ночью.
- Не стоит, она все равно будет переживать. Отправляйся к ней, со мной будет Якши.
- А ты уверена, что он вернется?
- Уверена, я это чувствую, – мой взгляд устремился на него. - Макки, ты можешь научить меня как выжить здесь? Я должна жить в этом месте полгода и не хочу попасться кому-нибудь на ужин.
- Постараюсь. Тебе нужно научиться ловить рыбу, охотиться на птицу и уметь скрыться от хищников, хотя последнее вызывает сомнения. И еще, никогда не ходи одна в Тихий лес! Там есть много кого, кто желает позабавиться с несчастным заблудшим, и не ради пищи.
Итак, Макки взялся за мое обучение. Я же старалась быть хорошей ученицей. Слушалась его во всем и повторяла, что-то получалось почти сразу, что-то нет, но дни шли, и мы научились понимать друг друга. Макки заставлял меня постоянно лазать по деревьям, а потом перемещаться с одного на другое, не спускаясь вниз, частенько я набивала себе шишки и получала синяки, но без упорства и периодических провалов не добиться успеха и не приобрести важных навыков. Еще он решил обучить стрельбе из лука, вот это то, что доставалось труднее всего, я долгое время не могла попасть в цель, а когда появились первые результаты, то с ними пришла и техника. Иногда Макки ломал стрелы или копья от злости, но это походило скорее на фарс и игру, чем на настоящий гнев. Постепенно он стал брать меня на охоту, сначала я просто сидела на дереве и наблюдала, а позже начала принимать непосредственное участие в процессе ловли добычи. Спустя месяц я все-таки освоила большую часть того, чему меня учил воин Нукрата, и это был весьма неплохой результат для городской девушки, которая и не знала, какое удовольствие можно испытывать от пищи, которую добыла своими руками.
Днем Макки был со мной, а вечером возвращался в свою деревню. После его отъезда прибегал Якши и спал рядом с кувэ-ко. Иногда он притаскивал какую-нибудь добычу и делился со мной, это были невероятные отношения. Огромный зверь, который ластился, пел и кормил, а еще охранял по ночам. Такого со мной никогда не происходило. Макки также смягчился, он с интересом слушал рассказы о моей прошлой жизни, рассказывал о своем народе и отлично вжился в роль наставника. Ему нравилось учить, а еще больше нравилось то, как я его слушаю.
Прошло около двух месяцев моего пребывания у реки, я научилась ловить рыбу копьем, расставлять силки для дичи и заметать за собой следы. Моя одежда за это время сильно износилась, и Макки привез из деревни традиционный наряд акатти. То были широкие кожаные ремни, перекрещивающиеся на груди и коричневые кожаные штаны до колен. А еще он привез различные браслеты и сказал, что это подарок от него, за то, что я очень способная ученица. Теперь я выглядела как женщина из племени акатти, только белая. Когда переоделась и вышла из кувэ-ко, он даже растерялся и долго не мог подобрать слов.
- Ну как? Я похожа на акатти?
- Не хватает только этого, - он усмехнулся и показал на лоб, где у него росли небольшие рожки. – Тебе идет.
- Спасибо. Давно не чувствовала себя амазонкой, – я подошла к воде и посмотрела на свое отражение.
- Кем?
- Амазонкой. Так называют женщин из джунглей в моем мире.
- Ясно. Единственное, у тебя браслеты не правильно одеты. – Макки подошел и принялся снимать их с моих рук, а когда надевал заново, то посмотрел на меня очень странно.
- Что-то не так? – я также подняла глаза.
- Нет-нет. Просто эти браслеты нужно носить в определенном порядке, чтобы удача сопутствовала их хозяину, – он смутился и быстро перевел взгляд на украшения.
- Хорошо, я это учту.
- Вот. Теперь все правильно. – Макки отошел и направился к костру, видимо, не хотел, чтобы я что-то увидела или поняла. Но и по первому взгляду стало ясно, он уже не испытывает неприязни, а скорее наоборот, какой-то особый интерес.
Теперь он с радостью приезжал и с неохотой уезжал обратно. Макки многое узнал обо мне, и ему хотелось узнавать все больше, но про себя по-прежнему не рассказывал ничего. Что-то тяжелое лежало у него на душе, отчего взгляд менялся, а в глазах появлялась печаль, стоило мне только заговорить о его прошлом.
Акатти оказались очень необычными существами, они любили природу, хотели жить с ней в гармонии, но многовековая война ожесточила их, заставила закрыться от окружающего мира. Они потеряли очень много своего народа, а самое главное, детей. Когда бескалы убивали акатти, мужчину или женщину, то их ребенок погибал через сутки в деревне. Из-за проклятья дети не могли выжить без одного из родителей, поэтому на руках у отцов и матерей умирали их дочери и сыновья, и неважно какого возраста. Акатти потеряли веру, потеряли смысл и единственная цель, которая сплотила их всех – это стремление уничтожить своего врага. Бескалы тоже потеряли много своих, так как проклятье действовало так же и на них, тогда оракулы обратились к Скайре, они просили ее о милосердии, но Великая Скайра отвергла их мольбы. Она лишь предсказала, что все изменится, когда родится новая жизнь, которая свяжет всех и вся воедино, положив конец вражде. Но когда это случится, никто не знал.
В один из дней Макки приехал ко мне в плохом настроении, не хотел разговаривать, не хотел учить. Он лишь сидел около костра и непрерывно смотрел на огонь, а когда наступил вечер, не торопился уезжать. Я подошла к нему и сказала:
- Солнце опускается, скоро взойдут две луны и лес поменяется, тебе стоит поторопиться.
- Сегодня я останусь здесь.
- Но по ночам здесь Якши. Вам лучше не встречаться.
Однако Макки был непреклонен.
- Ничего страшного, если этот Карук не глуп, то он сегодня не придет, а затаится в лесу.
- Почему не хочешь возвращаться в деревню?
- В этот день я всегда уезжаю из деревни и ночую где угодно, но только не там, – он сел у бревна и закрыл глаза.
- Расскажи, что произошло в этот день, - я села рядом.
- Я потерял свою семью. У меня была жена и сын, ему только-только исполнился год. Жена охотилась в лесу. Должна была вернуться к вечеру, но так и не вернулась, а когда опустились сумерки, Тэкаи начал плакать, я не мог его утешить, он плакал и крепко обнимал меня за шею, а потом начал слабеть, его ручки постепенно отпускали меня. Тэкаи не переставал плакать, он смотрел в глаза и хотел защиты, а я ничего не мог сделать, только держать и прижимать к себе. К утру, он замолчал, его глаза закрылись навсегда. В тот момент моя жизнь закончилась, душа отправилась за ними обоими, а тело и разум остались здесь, доживать оставшееся время. Жену обнаружил в лесу, бескалы убили ее, пронзили копьем, - и у Макки потекли слезы.
- Мне жаль…
- Да. Но здесь я не один такой, почти у каждого есть своя печаль и боль от потери. Первую жену или мужа акатти всегда выбирают сами, по любви, а если кто-то из них погибает, то дальнейших спутников выбирает вождь. Так и мне выбрали Умани. Через четыре месяца, когда вернется оракул, нас поженят.
- А ты любишь ее?
- Нет. Я любил жену и сына, а Умани для меня чужая, она слишком своенравная и любит только себя. Но нарушать законы нельзя, те, кто ослушались вождя в свое время, были изгнаны из деревни и погибли в лесах. Акатти нужны дети, продолжение рода.
- Я понимаю… Когда я потеряла родителей, то перестала надеяться на лучшее. Сердце закрылось ото всех.
- А ты кого-нибудь любишь или любила? – Макки посмотрел на меня, и в его взгляде было столько надежды.
- Нет. Однажды думала что люблю, но оказалось все не так. Я посвятила себя детям, чужим, они стали мне родными и спасли от душевной боли, одиночества, дали новую семью, - от нахлынувших воспоминаний появилась улыбка, я вспомнила их всех.
- У тебя доброе сердце, раз даже Карук попросил твоей ласки.
- Ты же говорил, что это очень странно и опасно?
- Говорил. Так как боялся признать, что в ком-то еще живет доброта и способность любить. Есть легенды, которые гласят, если великий хищник выбирает себе спутника из ходящих на двух ногах, то этот спутник, есть спасение для заблудших. Получается, ты можешь спасти потерявшуюся и отчаявшуюся душу.
- Я бы хотела помочь тебе. Хотела бы стать другом.
- Я тоже хочу этого. За все это время, проведенное с тобой, снова ощутил себя живым и смог отвлечься от боли, которая разрушает меня каждый день.
- Тогда нам надо держаться вместе и бороться, – и мы взялись за руки, а в этот момент сзади затрещали ветки. Макки хотел взять нож, - не надо, это Якши. Пусть погреется у огня.
- А вдруг он воспримет меня, как врага?
- Не воспримет. Мой друг, значит и его друг тоже, – тогда Макки убрал руку от ножа и осторожно посмотрел назад.
Якши вышел из леса и подошел к огню, он лег около меня, затем пристально посмотрел на воина, после чего отвернулся и запел. Сегодня нас было трое, и какая-то особая связь возникла между такими разными существами.