«Держись за меня… Держись крепче…»
Вокруг была вода, одна вода. Во тьме хлестали щупальца, они обвивали ноги и тащили ее на глубину, сжимали горло…
С диким криком на губах Мадея резко села и тут же согнулась в ужасном кашле. Ощупав раскалывавшуюся от боли голову, она вытащила из волос водоросль, осторожно поднялась на подгибавшиеся ноги и огляделась. Она находилась на песчаном пляже, ослепительно ярком в свете утреннего солнца. Над водой кричали чайки, тихо шелестели листья пальм. Не хватало одного…
– Исаир… – сипло позвала Мадея. Естественно, никто не ответил. Вокруг не было ни одного следа.
Утонул. Какая дурацкая, нелепая смерть. Лучше бы она придушила его сама еще на корабле, получила бы хоть какое-нибудь удовольствие…
Отмахнувшись от мрачных мыслей, Мадея постаралась рассуждать логически. У Исаира был кинжал. Оглядев скудные остатки своих юбок, из-под которых виднелось исподнее, она решила позаимствовать у дху и штаны. Все равно они больше не были ему нужны. Устало вздохнув, Мадея побрела по берегу, оставляя в песке цепочку легких следов.
Тело Исаира она нашла лишь через час, когда наконец догадалась забраться на один из утесов, откуда пляж был виден как на ладони. Она даже испытала нечто вроде жалости при взгляде на безвольно раскинутые руки и ноги. Несмотря на его дикий характер, между ними было нечто общее…
Колебания длились лишь долю секунды. Ухватив тело за рукав рубашки, Мадея перевернула его на спину и принялась спешно развязывать пояс штанов. Разгуливать по лесам с голым задом ей совсем не улыбалось.
Когда она наконец справилась с поясом и пуговицами, труп издал первый стон.
– Вот черт… Как же больно…
С трудом разлепив глаза, Исаир поднял голову и недоуменно уставился на девушку.
– Я чему-то помешал?
Мадея судорожно сглотнула, стараясь унять предательскую дрожь в коленках.
– Ты жив…
Нехорошо усмехнувшись, дху рывком натянул штаны обратно.
– Как видишь. Я смотрю, ты тоже неплохо себя чувствуешь.
– Вполне. – Мадея поднялась с колен, стараясь сдержать рвущееся наружу разочарование. Как можно было отличить мертвого дху от живого, если эти твари всегда имели мертвецкий оттенок кожи? – Прекрати таращиться на мои трусы.
Дху вскинул руки в притворном испуге.
– Хорошо, хорошо. – Он поднялся на ноги. – Думаю, мы где-то на побережье Костей. Я как-то был здесь, когда пытался пробраться в Исраз. – Заметив, как одна бровь Мадеи поползла вверх, он поморщился. – Что это – глупая затея, я понял еще тогда, можешь ничего не говорить.
Пару минут они брели молча, скользя взглядами по белому песку. Первым молчание нарушил Исаир:
– Тощий сказал про Туллу?
Мадея кивнула.
– Про Магистра Халида-ар-Рахмана.
Разговор вновь усох, даже толком и не начавшись. Вдали на песчаном берегу показалось черное пятно, оказавшееся юнгой с корабля. Взглянув на его изуродованное тело с неестественно вывернутыми конечностями, Мадея поежилась.
– Тулла находится на севере?
– Да, причем довольно далеко отсюда. – Дху покосился на Мадею, безуспешно пытаясь скрыть улыбку. – Не боишься замерзнуть по дороге?
– Хам, – спокойно ответила девушка. – Первое, что я сделаю, когда избавлюсь от Осколка, – прикончу тебя.
– Буду счастлив предоставить шанс. – Наконец выпутав тело из плаща, Исаир бросил мокрую тряпку Мадее. Проделав то же с пропитанными кровью мальчишескими штанами, он неторопливо зашагал дальше.
– Догонишь.
При взгляде на его удалявшуюся фигуру Мадее невольно вспомнился их разговор на корабле. Неужели у нее и правда только что хватило глупости согласиться на перемирие?
Вечером следующего дня стал накрапывать противный мелкий дождь, который вскоре превратился в холодный ливень, а земля и вовсе превратилась в клейкую жижу, облепив сапоги. Изредка с еловых ветвей плюхали особо крупные капли, заставлявшие Мадею зябко вздрагивать.
– И п-почему же эт-то Мажий Б-бор?.. – отстучала она зубами и покосилась на Исаира, хмуро загребавшего ногами рядом.
– Потому что раньше здесь вешали магов.
– К-как веш-шали?..
– Молча. Брали и вешали.
– Зач-чем?..
– Чтоб не колдовали больше.
Ужаснувшись, Мадея умолкла. Затем покосилась на деревья у обочины с таким видом, словно трупы магов все еще раскачивались на ветвях.
– Но т-тут же м-магия в п-порядке…
– Думаешь, кого-нибудь в Зуннаре это волновало?
Девушка тоскливо вздохнула и умолкла вновь. С насквозь промокшего плаща струилась вода.
Когда побережье Костей осталось далеко позади, вместе с непрестанным криком чаек и шумом волн, омывавших утесы, ему на смену пришли крутые склоны холмов, покрытые густым вековым лесом, на границе которого россыпью ютились деревушки. Денег ни у Исаира, ни у Мадеи не было, а выглядели они по меньшей мере странно, кутаясь в грязные лохмотья. В общем, ограбив ночью бельевую веревку какой-то нерадивой хозяйки на окраине Мажьего Бора, путники двинулись в глубь леса, где их и накрыл треклятый дождь.
Плюс был только один: Мажий Бор пересекал заброшенный торговый путь, ведущий на север из Зуннара в соседний Свирдир. Когда-то это была широкая дорога, на славу выложенная камнями, по которой катились телеги, полные товара из Афранджии, портового города, расположенного милях в двадцати к юго-западу. В прошлом богатая и процветающая, Афранджия была два раза сожжена дотла, один раз разорена пиратами и в итоге зачахла. Торговый тракт остался, и, на радость крестьянам, в нем было множество камней, которые можно было использовать для фундаментов домов… Именно таких умников и проклинал Исаир, едва не сломав ногу на очередной колдобине, заполненной опавшей хвоей.
По выходе из бора начинались Сады – большое селение с обширными виноградниками на окраинах Нижней пущи. Сады являлись главной винодельней всей округи, от Берега Костей до самой границы с Свирдиром, а их вечно веселые жители даже не обратили внимания на угрюмых путников. Если бы они только знали, где будут ночевать эти бродяги…
Опустошенный погреб одного из виноделов обнаружили лишь наутро. На приступке застывшей металлической массой лежали остатки навесного замка, мясные крюки пустовали, на ступеньках блестели лужи разлитого вина, а сторожевой пес довольно поблескивал глазами, пряча в будке неожиданно потолстевшее пузо.
Пара странников, пошатываясь, продолжила свой путь на север.
Начиналась осень.
После Верхней Пущи тракт сворачивал к Брошенным Землям. Может, оттого, что за этими непроходимыми чащобами находился Исраз, эльфы которого на дух не переносили близкого присутствия людей, а может, оттого, что крестьяне сами старались держаться подальше от «остроухой заносчивой нечисти»; почему они пользовались у местных жителей дурной славой, никто не знал. Но факт оставался фактом: возникновению диких густых зарослей, тянувшихся на десятки миль и отделявших земли высших эльфов от деревень людей, обе стороны были только рады. Единственными, кто отважились селиться в недобром месте, были золотодобытчики, чье селение с говорящим названием Околицы, окруженное непроходимыми трясинами, высилось на холмах к востоку от Брошенных Земель. Больше в той стороне никто не жил.
– …да и делать там нечего. Сплошь болота да трясина, дороги Афранджийской там уж и нет давно, вода да грязь одна. Вам бы на север, к Граничной заставе. – Словоохотливый хозяин постоялого двора шевельнул усами и тяжело оперся о деревянный прилавок. – Дался тебе этот Свирдир, милая моя. Дикари там одни, снег и холод собачий, больше нет ничего.
– Знаю я, да что ж поделаешь, – махнула рукой Мадея, заправив непослушный локон за острое ухо. – А здесь, как я смотрю, нравы свободнее, чем в Ас’шараде или Каруне. Эльфов терпят.
– А отчего не терпеть-то? Мы ж с ними торгуем. Они нам зелья, мы им, значит, зерно и мясо. Какие-никакие, а соседи. – Хозяин с интересом глянул на Мадею. – Но вы не из Исраза.
Девушка уткнулась в кружку с элем, не желая продолжать тему. Трактирщик вздохнул, понимающе кивнув.
– Странствуете… Я в молодости тоже страсть как уехать хотел, подвиги совершать, мир повидать… А как понесла моя Камар, тут и накрылась мечта медным тазом. Старшенький, Шимас, родился точно в праздник Мучеников Однии. А так хочется уехать… От всего этого подальше…
Украдкой вздохнув, Мадея глотнула еще пенистого эля и понимающе улыбнулась. Больше всего в тот момент хотелось спрыгнуть со стула и убежать куда подальше.
Постоялый двор гудел, словно улей. Проезжие торговцы, местные жители и просто бродяги набились в пивную на нижнем этаже, прячась от промозглых осенних дождей, зарядивших на многие месяцы. Снаружи шуршали капли, барабаня по стеклу, меж деревьев молочными хлопьями тянулся туман, а внутри плавали нестерпимо вонючие облака табачного дыма, воняло горелой курицей и потными ногами.
Исаир оторвался от окна и снова покосился в сторону длинной деревянной стойки, туда, где окруженная липкими пятнами эля и армадами пустых кружек сидела Мадея. Уже как час она беззаботно болтала с бородатым хозяином постоялого двора. О чем, о чем можно было разговаривать столько времени, – Исаир никак не мог взять в толк. Спросить о тракте, обстановке и деревнях вокруг – неужто это так долго? Он горько вздохнул и отвернулся к окну, вглядываясь в мутное стекло.
– Ай, ты моя красавица! – сзади раздался хриплый каркающий голос, от звука которого Исаир недовольно закатил глаза. – Пойди сюда, моя хорошая, пойди поближе, поближе… Еще поближе… Ай, какая! Верно мама твоя из самого Исраза, что ты в нее такая красивая пошла, голубка моя! И губы, и волосы, и грудь… Ай, какая грудь, милая моя!
Хозяином столь ужасного хрипа оказался карлик в шерстяном облезлом плаще. Сжимая ягодицу служанки, он длинным носом уткнулся в ее черные волосы, что-то нашептывая на ухо. Впрочем, судя по игривому хихиканью, для нее это не было столь отвратительно, как казалось со стороны. Исаир поморщился и отвернулся. Но старый карлик сидел прямо за спиной, и дху пришлось слушать его разглагольствования дальше.
– …А попа! Да за такую попу полмира отдал бы!
– Так отдайте! – игриво воскликнула служанка.
– Хочешь полмира? Ох, дорогая, для меня это не проблема. Сядь. Сядь, кому говорю… Смотри. – Сзади раздалось негромкое звяканье, отчего Исаир мгновенно напряг все мыслимые органы чувств.
– Ах, господин, какой вы богатый…
– Тише ты, не ори. Это тебе.
– Мне?!
– Не ори, говорю. Тебе, тебе. Слушай сюда. У меня в комнате таких кошельков столько, сколько тебе и не снилось. И часть из них будет твоей, если ты зайдешь ко мне, скажем, после полуночи.
Сзади воцарилась тишина. Исаир уже практически свешивался с лавки рядом с карликом.
– Конечно, господин. Я… принесу вам воды вечером.
– После полуночи. Последняя комната на втором этаже. Буду ждать тебя с нетерпением, красивая моя… Вот только…
– Я все узнала. – Мадея плюхнулась на лавку напротив настолько неожиданно, что Исаир чуть не свалился со своего места.
– Зачем так орать-то?! – гаркнул он. – Я не глухой!
– Ну извини. Я просто узнала насчет Околиц и дальнейшего куска тракта, но… – Мадея утомленно махнула рукой – …раз тебе неинтересно…
– Прекрати ломать комедию и рассказывай.
Довольно улыбнувшись, эльфийка склонилась над деревянным столом.
– К северу после Околиц тракт затоплен. Дороги нет уже давно, одни болота. Пройти в Свирдир можно лишь через Граничную заставу к северу отсюда.
– Там же стражники… – В отчаянии Исаир накрыл лицо ладонями. – А восточнее…
– …одни болота, – закончила за него Мадея.
А западнее белели вершины Нингальских гор. И ни пройти ни проехать, только если отсчитать стражникам пару десятков золотых монет. Учитывая, что у них в кармане была всего пара грошей, чтобы рассчитаться с хозяином таверны. Конечно, можно было поступить, как в прежние времена, – провести ночь, поесть от пуза и смыться, прикончив всех нежелательных свидетелей, но теперь лишние трупы за спиной означали нежелательное внимание со стороны Исраза, чего Исаиру не особенно хотелось. Так что, стиснув зубы и кошелек, приходилось вести себя прилично и в рамках закона.
А денег было ни копейки. Хотя…
– Сиди здесь. Я скоро приду.
Мадея удивленно вскинула брови, но все же смолчала. Поймав взгляд хозяина постоялого двора, она еле заметно кивнула. Тот довольно кивнул в ответ и наполнил кружку элем.
По крыше мерно барабанил дождь, откуда-то доносились ругань и женские слезные вопли, от дощатых стен веяло жаром, а снизу доносился звон кружек и нескончаемый гул голосов. Доска под ногой скрипнула, отчего Исаир недовольно поморщился и ускорил шаг.
Последняя комната на втором этаже. Похоже, это была она. Тихий щелчок пальцев, шепот слов заклинания, с минуту работы огнем, и – вуаля! – дверь в комнату распахнулась. Не теряя времени, дху скользнул внутрь.
Карлик устроился вполне неплохо: посреди комнаты высилась широкая кровать с кучей подушек, рядом стоял запертый секретер, напротив темнел узкий шкаф, а из приоткрытой двери в ванную тянуло теплом. Исаир горько вздохнул, вспомнив клоповник, который им выделили на конюшне. Желание порыться в вещах карлика усилилось.
Под кроватью грудой высились три холщовых мешка, которые при ближайшем осмотре оказались доверху набитыми старым вонючим тряпьем. Секретер никак не желал открываться, так что пришлось снова прибегнуть к помощи магии. Когда же ящички вылезли на свет божий, Исаир не смог сдержать разочарованный вздох. Ничего. Ничего, кроме двух пуговиц, гнутого медяка и тараканов, шустро шмыгнувших прочь. Еще раз осмотрев комнату, он заглянул под одеяло. Затем под подушки и простыню. Затем перевернул и свалил с кровати туго набитый матрас. Ничего. Бросив кровожадный взгляд в сторону зажавшегося в углу шкафа, дху шагнул к нему. Но не успел он отворить хоть одну створку, как из коридора донеслись легкие шаги.
Карлик возвращался.
Распахнув шкаф, Исаир втиснулся в пустой проем и закрыл за собой створки.
Вовремя. Раздался тихий скрип двери, и сквозь щели под дверцами пробился тусклый зыбкий свет. Судя по воцарившейся тишине, карлик застыл в недоумении на пороге, затем осторожно проследовал к кровати. Зашуршали раскиданные по полу покрывала, стукнул выдвинутый ящичек секретера, после чего по комнате разнесся усталый вздох.
До боли знакомый усталый вздох.
Пинком распахнув шкаф, Исаир вылез наружу и негодующе воззрился на перепуганную эльфийку.
– А ты что здесь делаешь?! Я же сказал сидеть внизу!
– Хватит разоряться! Я услышала этого… как его… – Она неопределенно махнула рукой и смущенно хохотнула. – Ну вот. Забыла.
– Ты еще и пьяна? О, Иблис…
– Ничего подобного, я не… О! Вспомнила! Карлика, вот… И этот карлик начал шептаться со служанкой, а мне стало любопытно, и я решила послушать. Услышав насчет денег, я сразу поняла, куда ты делся.
Исаир сделал глубокий вдох, изо всех сил стараясь успокоиться.
– А сюда зачем было подниматься?
– Но я…
– Я же просил…
Его тираду прервали звучные шаги в коридоре за дверью.
И это уже точно был хозяин комнаты.
– …Вот именно об этом я и хотела сказать… – пропела Мадея, пока дху силком заталкивал ее в шкаф, наспех накидывал постельное белье на кровать и закрывал секретер. Выдохнув, он втиснулся в деревянный гроб рядом и прикрыл створки.
– Иди ко мне, милая, утешь меня… – донесся знакомый хриплый голос. – Что?! Рано?! Да по мне самое оно, знаешь ли… Срать я хотел на посетителей внизу, они что, подождать не могут? Что?! Я тебе зря деньги дал, что ли?…
Эльфийка, прижавшаяся к груди Исаира, пошевелилась.
– …Час?! Да я за час помру, может!..
Уткнувшись лицом в грудь дху, Мадея неуклюже попыталась высвободить правую руку.
– …Через час, говорит она мне! «Через час»! Ха! А я, может, сейчас хочу!..
Кое-как высвободив руки, Мадея попробовала нагнуться, затем опуститься на колени.
– Да что ты делаешь-то? – Не выдержал Исаир.
Но эльфийка лишь молча покосилась на него снизу и прижала палец к губам, после чего одним движением раздвинула его ноги.
– Ты что… – было начал дху, но заметив, на что она указывала, прикусил язык.
Между его сапог уютно устроился небольшой сундучок с полукруглой крышкой.
– … Ладно, уговорила! Но всего две кружки, запомни! Больше я ждать не буду… – Бурчание и шаги в коридоре стали отдаляться. Дождавшись, пока они затихнут окончательно, Исаир выскользнул из шкафа и наконец вдохнул полной грудью. Затем выудил сундучок.
Внутри ящик был под завязку забит коричневыми кошелями. Развязав один из них, Исаир расцвел пуще зелени весной.
– А не проще ли взять половину? – заметила Мадея, критично наблюдая за Исаиром, который спешно запихивал мешочки в карманы и за пазуху. Но, заметив нехороший блеск в его глазах, она пожала плечами. – Хотя мне все равно. Я даже могу помочь.
Вскоре они уже медленно спускались по лестнице. Карлик сидел на своем обычном месте в углу, потягивая эль и кидая призывные взгляды в сторону пробегавших мимо служанок. Бросив пару монет на стойку, Мадея кивнула хозяину на прощание и поспешила за Исаиром.
Когда она пробралась через стойла, стараясь не задеть встревоженно фыркавших коней, Исаир уже был готов к выходу, на скорую руку стянув со стропил холщовый мешок из-под овса и скинув в него все кошели с деньгами.
– Уходим, – бросил он и быстро направился к выходу.
– Пешком?
– У тебя есть предложения получше?
– Конечно. – Мадея обвела рукой конюшню. – Взять хорошего коня и…
– Я не люблю коней, – отрезал Исаир.
– Слушай. – Эльфийка подбоченилась. – Мне надоело все время топать. Всегда и везде пешком! Надоело! Мы что, живем во времена Древнего Бога? Сейчас все ездят на лошадях…
– В этих краях только богатые могут позволить себе лошадь. Мы привлечем ненужное внимание, если поедем верхом.
– А еще за нами отправится погоня. Верхом. И на своих двоих мы от нее вряд ли скроемся.
Исаир застыл на месте, скрестив руки на груди, затем снял с крюка седло.
– Я знала, что ты меня поймешь, – довольно кивнула Мадея.
Поездка все равно продолжалась недолго. У Верхних Пущ коня пришлось бросить – после галопа по ухабам деревенских дорог с двумя эльфами на спине он все равно уже был ни на что не способен. Добравшись до темной стены леса, Исаир, не мешкая, слез со спины несчастного животного и поклялся «больше никогда не садиться на эту чертову скотину».