Клубы черного непроницаемого дыма вздымались в небо со стороны Скульда, сожрав зеленые крыши домов и каменные башни на городских стенах. В долине к западу от перевала чернильным пятном расползалась тьма.

– Скульд. Это же Скульд горит, так ведь? – с дрожью в голосе спросила Мадея, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в непроглядном дыму внизу. Исаир, стоявший рядом, молча кивнул, отчего Мадея похолодела изнутри. Еще вчера они проходили мимо стен этого города, и никакого намека на шедим не было. Теснившийся у самого подножия Кольца Фельнира Скульд готовился к войне, принимая в свои недра все больше бегущих от нежити крестьян, люди суетились, отчего город стал похож на огромный муравейник, жрецы в храмах поспешно возносили молитвы богам… Сейчас же город был охвачен пламенем, ужасом, испускал смрад смерти, который Мадея ощущала даже на каменной тропинке у перевала.

Дорога от брошенного храма до подножия гор заняла пять дней и шесть ночей. Эльфы старались идти быстро, двигаясь лишь по открытой местности, привалы устраивали на пару часов, не больше, после чего продолжали путь. Изможденные и полные леденящего душу страха, не ослабляя внимания и не задерживаясь ни на минуту, они спешили к снежной гряде гор, которые закрывали собой уже треть неба над горизонтом, холодно и гордо сверкая в лучах солнца. Предусмотрительно набрав дров и держась от людей на почтительном расстоянии, путники обогнули стены Скульда и свернули к востоку от города. С трудом отыскав тропу среди глубоких ущелий предгорья, они наконец двинулись к перевалу, постепенно взбираясь все выше. Вскоре тропа прижалась к склону Драконьего Зуба – одного из двух пиков, меж которых проходил перевал, – и круто полезла вверх. С одной стороны высилась стена, уходившая в хмурое небо, с другой – темнел обрыв. Изредка сверху срывались каменные глыбы, лишь по счастливой случайности пролетавшие мимо. Люди давно не использовали перевал, по большей части из-за гномов клана Горна, которые обосновались в недрах Кольца Фельнира, еще когда земли Свирдира были пусты и тихи, а маги Лоэрдилиена и Ас’шарада не основали Туллу. Зная это, Мадея уже ясно представляла себе давние завалы и обрывы, поджидавшие впереди, но все же продолжала путь, содрогаясь от свиста ветра и рокота камней над головой. Исаир же угрюмо кутался в плащ, мучаясь от назойливой головной боли, и старался попусту даже не разговаривать.

А на следующее утро они увидели клубы сизого дыма, поднимавшиеся в долине к западу от Драконьего Зуба.

– Теперь там шедим. Мы успели взобраться к перевалу, прежде чем они отрезали нам путь. Это прекрасно. А вот как мы выберемся отсюда? – Короткий взгляд Мадеи был холоден, как горные склоны вокруг.

– Может, они не захватят город, – столь же холодно ответил Исаир. – Ты слишком торопишься с выводами.

– А ты слишком оптимистичен в последнее время! Ты же сам видел, на что они способны! И после этого считаешь, что такие твари не попадут в город? Да они сотрут его с лица земли, как тот храм! А после… После полезут к перевалу!

– У них есть более важные дела, чем лезть на Драконий Зуб в руки к гномам.

– Ага, значит, сейчас мы лезем прямо в руки к гномам?! Великолепно! – Мадея ненадолго утихла, перевела дух и почувствовала острый укол стыда. Она кричала, как форменная истеричка. Охваченная страхом, она позволила себе голосить и паниковать. Позор. Мадея поджала губы и упрямо зашагала вверх по тропе, изредка поглядывая на растянутую ветром тучу в ущелье.

– Если впереди тропы нет, я самолично сброшусь прямо с этой скалы. Это лучше, чем спускаться к безумной нежити внизу, – тихо пробурчала она. Из-за спины не донеслось ни звука. Лишь шорох мелких камней под ногами Исаира и уже ставший привычным вой ледяного ветра. Ощущение собственной ничтожности усилилось вдвойне.

Ближе к полуночи беззвездное небо разродилось снегом, выстроив вокруг путников пушистую завесу. Вскоре снегопад превратился в настоящую бурю. Белые хлопья кишели в воздухе повсюду, они упрямо лезли в капюшон и рукава, где таяли, усиливая холод. Яростные порывы ветра то прижимали к скале, вдавливая в лед, то сносили назад, вниз по тропе. Прижавшись спиной к склону по примеру Исаира, Мадея с ужасом различила рокот камней над головой. Мгновением позже в паре шагов от нее белым монолитом возник гигантский сугроб, отрезавший путь назад. Зловещий рокот продолжался. Мимо со свистом проносились булыжники, срывавшие за собой целые карнизы снега. Надвинув капюшон как можно ниже, Мадея в очередной раз закинула соскальзывавшую сумку на плечо. Сил не оставалось даже на то, чтобы поднять голову, – взгляд бесцельно блуждал в месиве под ногами, пока посиневшая рука машинально цеплялась за выступы в каменной стене.

Мадея не успела даже вскрикнуть от испуга, когда ступня резко соскользнула к обрыву. Жестокий удар об обледенелую тропу и саднящая боль от проскальзывавших под телом камней привели ее в чувство. Окровавленными, белыми от напряжения пальцами она что было сил уцепилась за ледяные выступы, соскочила с тропы по пояс и задергала ногами в черной пустоте, отчего съехала еще ниже, каменным краем наставив себе пару синяков и ободрав кожу под грудью. Мимо по льду проехала сумка и со свистом улетела в ночную тьму. Почувствовав руки Исаира на своих предплечьях, Мадея отпустила ледяной уступ, впилась пальцами в его локти и задрыгала ногами еще больше.

– Прекрати! – донеслось до нее сквозь вой ветра. Еще раз покосившись вниз, девушка нехотя успокоилась. Очутившись на тропе, она отползла подальше от края и прижалась спиной к стене, стараясь успокоиться.

– Моя сумка! – проорала она наконец, стараясь перекричать бурю вокруг. – Она вниз улетела!

– Ну и черт с ней! – проревел в ответ Исаир и рывком поставил Мадею на ноги.

Чтобы не превратиться в два заснеженных изваяния, нужно было идти дальше. На этот раз они двигались еще медленнее и осторожнее, проверяя каждый свой шаг. Отыскав небольшое углубление в склоне, они забились внутрь, съежившись в ледяной тесноте.

– У тебя еды не осталось?

Дху молча покачал головой.

– Только старые лепешки.

– Отлично. Просто отлично. – Мадея подтянула колени к груди и охватила их онемевшими от холода руками. Неизвестно, что было хуже: усиливавшийся мороз, от которого немели конечности, или голод, сводивший живот.

– Не надо было упрямиться и совать всю провизию к себе. – Исаир выудил из сумки изодранное шерстяное одеяло и с горем пополам укутался. – Переждем бурю здесь. Все равно идти дальше в такой пурге бесполезно.

Снаружи донесся скрежет камней, чиркнувших в полете о край скального карниза. В сумрак ниши ворвалось облако снежной пыли. Мадея дохнула на онемевшие ладони, выпустив клуб пара, и покосилась на небольшое пространство между своими ногами и одеялом Исаира.

– Дай одно полено.

Голубые глаза скептически оглядели ее из-под прядей волос.

– Взгляни на глыбу льда прямо над собой и хорошо подумай, прежде чем что-либо здесь палить.

– Я уже достаточно подумала, – отрезала Мадея, вытащив из сумки два небольших полена. – Если подумаю еще немного, боюсь, так и примерзну к скале.

Нашептав заклинание одними губами, девушка прижала ладони к поленьям и довольно улыбнулась, отметив пробившиеся из дерева языки пламени. Но, дернувшись на ветру пару раз, они быстро угасли, оставив после себя тонкую струйку дыма. Тихо выругавшись, Мадея попробовала еще раз, затем еще… После десятой попытки она раздраженно пнула дрова ногой и откинулась на неровную ледяную стену.

– Так и быть, умру от холода. – Она прикрыла глаза и перевела дух, постаравшись расслабить каждую нывшую мышцу, успокоить боль и ломоту. Пальцы ног в промерзших сапогах уже не чувствовали ничего, снег, забившийся за воротник, начал потихоньку таять, холодными каплями стекая по шее, но Мадея даже не пошевелилась, чтобы вытряхнуть его наружу. Усталость, окутавшая ее, была сильнее и холода, и голода, и раздражения, кипевшего внутри.

Сонливость накатывала волна за волной, унося Мадею далеко, к теплому очагу в К’хаане, к уютной кровати и тихому пению птиц за стенами… Она была там, в сумраке леса, укутанная в колючую шерсть одеяла, наслаждалась треском поленьев в камине и… воем ветра. Тоскливым воем ветра меж пустых голых скал.

Сон лопнул, как пленка мыльного пузыря, выбросив Мадею обратно в хмурую реальность. Но кое-что из уютного мирка все же осталось. Сжав пальцами шерсть одеяла, девушка разлепила глаза и в изумлении воззрилась на костерок, дышавший теплом. Исаир, склонившийся над пламенем, поднял голову и потер грязную, еще больше посеревшую от дыма щеку.

– С добрым утром.

После этих слов девушка взглянула на него с еще большим изумлением. Кашлянув, Исаир добавил:

– Пока ты спала, пурга закончилась и взошло солнце. А я развел костер. Так что будь добра, подними свой зад и хотя бы принеси воды. – Гнутая кастрюля со скрежетом приземлилась на лед рядом с Мадеей. – Снега на тропе хоть отбавляй.

Одеяло резко отлетело в сторону, и Мадея раздраженно выскочила наружу, прихватив кастрюлю. Оставшись в одиночестве, Исаир уставился в огонь костра, задумчиво вороша палочкой в углях.

Он вел себя, как полный идиот. И чувствовал себя так же паршиво, вот только поделать с этим ничего не мог, как ни старался. Укрыл ее одеялом – своим одеялом, между прочим, – после чего развел костер, уже больше для себя. А после битый час косился в сторону ее лица, худого и изможденного в отблесках огня. Какого черта?.. Он провел ладонями по щекам и с силой запустил пальцы в волосы.

– Я себя знаю, я смогу… Я смогу… – Исаир облизнул губы и издал тихий смешок. – Нет, ну это просто смешно… Бред…

Еще раз облизнув губы, Исаир застыл на пару мгновений, затем со злостью швырнул веточку в костер.

– Чушь собачья! Чертова собачья чушь!..

Шорох у входа заставил его резко умолкнуть.

– Долго же тебя пришлось ждать, – процедил он сквозь зубы и, выдрав из рук Мадеи кастрюлю с талой водой, уселся к девушке спиной и стал неспешно умываться.

– Не за что, – сзади раздался мрачный голос, от звука которого Исаир на мгновение замер, после чего продолжил оттирать щеки.

– Я разве сказал «спасибо»? – поинтересовался он.

– Нет, но стоило бы.

– Представим, что и ты меня поблагодарила за вчерашнее спасение.

– Я выбралась бы и без твоей помощи.

Исаир вскинул брови и многозначительно хмыкнул, затем отвернулся обратно к грязному льду стены. Честно говоря, сил спорить и пререкаться у него не было.

Тропа после ночной бури оказалась занесена снегом, как, впрочем, Исаир и предполагал. Но пути назад не было, и, по колено проваливаясь в наст, они продолжили шагать вверх по спирали карниза. Утро было ясным. От ослепительно белого снега невыносимо болели глаза, не спасал даже натянутый до самого подбородка капюшон. Оставалось лишь продолжать идти вслепую, надеясь на скорое приближение перевала.

Спустя пару часов после того, как пещера скрылась из вида, камень под ногами содрогнулся, будто в конвульсиях. В глубинах Драконьего Зуба родился рокот, нарастая и пульсируя, словно огромное сердце. Достигнув пика, звук затих, и гора содрогнулась снова, сотряслась до самого массивного основания. Вслед за этим над головами раздался треск обвала, заглушив предостерегающий крик Мадеи. В ту же секунду Исаир бросился вверх по тропе, увлекаемый девушкой, вовремя увернулся от огромной каменной глыбы с серыми прожилками льда. Ухнув, она играючи сломила участок тропы и продолжила свой полет вниз, оставив после себя гул эха. Холодная испарина покрыла все тело, но Исаир унял дрожь и продолжил шагать вперед в том же темпе, что и раньше, обратившись в слух. Новый обвал мог случиться в любой момент.

Ближе к вечеру рокот в недрах горы повторился снова. Путники в страхе прижались к склону, выискивая в пронзительном свисте ветра звук падающих камней. Но их опасения не подтвердились. Видимо, оползень прошел с другой стороны хребта, а может, его и не было вовсе. Как бы то ни было, вскоре тропа углубилась в склон, невысоким туннелем врезавшись в тело горы и укрывшись неким подобием крыши, нависавшей в паре метров над дорогой. Спустя час ходьбы дорога раздвоилась. Правое, более крупное ответвление, уходило прямо в глубины Драконьего Зуба, скрываясь в непроглядной тьме пещеры. Второе, совсем узкое, выбиралось из-под «крыши» и продолжало свой путь вдоль монолита склона, хлипким карнизом теряясь за поворотом. Правая тропа вела прямо сквозь скалу к внутренностям Кольца Фельнира, где раскинулись вересковые пустоши, а левая… Собственно, никто не знал, куда вела левая тропа, да Исаира это особенно и не волновало.

– Пошли, – бросил он в сторону Мадеи и сделал шаг в сторону входа в пещеру. Но девушка даже не шелохнулась.

– В пещеры во время обвалов? Ты с ума сошел? – И, словно в подтверждение ее слов, скала сотряслась в очередной порции судорог. Где-то наверху раздалась серия мощных ударов.

– Хочешь остаться здесь – оставайся, а я пошел. – Резко крутанувшись на каблуках, он прошествовал внутрь и нырнул во тьму. Впереди, со стороны второй тропы донесся зубодробительный треск, словно кто-то с корнем вывернул дерево, и мимо пролетели осколки камня, исчезнув внизу. Следом последовала густая лавина снега. Содрогнувшись от подобного зрелища, Мадея поспешила вслед за дху.

Исаир стоял в центре небольшой пещеры. Ее ровные, аккуратно обтесанные стены и пол выдавали работу древних мастеров, на славу потрудившихся над перевалом. Тонкая полоса узора, выбитого в камне под потолком, полукругом огибала узкую арку в левой стене и, сплетаясь с ветвями выгравированных деревьев-колонн, устремлялась вперед, вдоль широкого прохода… Вот только широкий проход обрывался, не успев начаться. Вместо него и передней стены пещеры высилась гора камней.

– Приехали. – Мрачный голос Исаира прозвучал в морозном сумраке, словно похоронный колокол.

– И что теперь?

– Попробуем пройти еще немного по тропе снаружи. Может, она хоть куда-нибудь приведет… – Заметив растерянный взгляд Мадеи, дху нахмурился. – Что такое?

– Та тропа… Только что, во время очередного обвала…

– Только не это! – От нахлынувшей злости Исаир шваркнул сумку об пол. – Только этого не хватало!

– Может, взорвать заклинанием?..

– И сдохнуть под завалом? – скривился Исаир. – Умно, ничего не скажешь.

Выбирать было не из чего, пришлось идти по боковому туннелю, несмотря на пульсировавший внутри пика рокот, грозивший очередным обвалом. После пологого спуска коридор съежился и стал все больше отклоняться от первоначального направления. Затем последовали ступени, множество узких, неудобных ступеней, спускавшихся в темные глубины. Воздух стал затхлым и тяжелым, звуки ударов гулко отдавались в такт шагам. Ступени закончились, и перед глазами Исаира вновь растянулся коридор, вдали превращавшийся в черную точку. Мадея же давно не видела перед собой ровным счетом ничего, кроме густой, похожей на сироп тьмы, и вцепилась спутнику в плечо.

Когда гора сильно содрогнулась и с потолка посыпалась каменная крошка, обнажив растущую трещину, они снова побежали. Исаир крепко, до боли сжал ее запястье и упрямо тащил дальше по коридору, что-то крича, но протяжный стон скал заглушал его голос. Танцевавший под ногами пол так и норовил сбросить с себя. Камни больно молотили по спине и плечам, пока Драконий Зуб не сотрясся от последнего, самого мощного удара. Пол вздыбился, грохот поглотил крики ужаса, и ноги провалились в пустоту, куда уже летели обломки громадных плит…

Очнулась Мадея от невыносимой боли в правом плече и боку. Лежала она на чем-то жестком, остро впивавшемся в тело, ребра саднили при каждом вдохе, а перед глазами была лишь густая чернильная тьма. Собственно, чего еще стоило ожидать от пещер в глубинах Драконьего Зуба, кроме темноты и неожиданных обвалов? Девушка приподнялась на локте, потревожив что-то, со звоном скатившееся вниз, и громко охнула от боли.

– Тише, – неподалеку раздался знакомый голос. – Нам страшно повезло свалиться на столь малую глубину… И в подобное место. – Добавил он после недолгого молчания. – Видела бы ты, на чем сейчас лежишь…

Мадея содрогнулась.

– Боюсь даже представить.

– Нет, ты не понимаешь… Сейчас… Подожди немного… – Шаги гулко отдалились, оставив Мадею лежать в недоумении. Неужели ей не показалось и в голосе Исаира действительно сквозило веселье? Какое тут могло быть веселье, когда они свалились в невесть какие катакомбы, возможно, без малейшего намека на выход. Может, она сломала себе что-нибудь при падении… Осторожно вытянув ногу, Мадея согнула и разогнула ее в колене, покрутила стопой, повторила то же самое с рукой, ежесекундно ожидая вспышки боли и предательского хруста. Но когда вспыхнул факел и разогнал тьму, она разом забыла про все свои вероятные переломы.

– О, Манве… – выдохнула Мадея в восхищении.

Она находилась в шкатулке, доверху наполненной драгоценностями. Стены и низкий потолок сплошь покрывали крупные бледно-голубые камни, которые вспыхнули яркими бликами в свете факела. Ближе к полу они переплетались с темными сапфирами и гранатами в искрящемся узоре. Каменные стволы деревьев-колонн, похожих на колонны погребенного наверху перевала, кронами поддерживали потолок. Искусно выточенная кора покрывала их тела, а вместо листьев сверкали изумруды. Но самое интересное начиналось у корней. Десятки туго набитых мешков, высотой по пояс стоявшему рядом Исаиру, стояли аккуратными рядами, а крупные золотые монеты, блестящие доспехи, клинки и щиты, утварь из драгоценных металлов и украшения, сотни браслетов, ожерелий и серег были небрежно накиданы поверх.

Исаир не спеша шествовал вдоль стен комнаты. Торжествующая улыбка играла на его губах.

– Смешно, не правда ли? Коротышки копили все эти сокровища, прятали веками от посторонних глаз, а один обвал проложил прямую дорогу к золоту всего за пару секунд.

– Впустив при этом одного из самых жадных дху Внешнего Мира, – пробормотала Мадея, все еще не веря своим глазам. Съехав с горы доспехов и золотых монет, она приблизилась к Исаиру.

– Смеешься? Да я ни за что не трону эти побрякушки. Может, только если возьму пару монет на память.

– На тебя не похоже.

– Просто бежать с карманами, полными золота, не очень удобно.

– Бежать?

– Взгляни. – Он поднес горящий факел к одному из мешков, затем обвел им вокруг себя, осветив тусклые каменные плиты пола. – Ты видишь пыль? Грязь? Каменную крошку на полу? Нет. Эту комнату регулярно чистят. Никогда не поверю, что такой идеальный порядок сохранился сам по себе при регулярных землетрясениях и обвалах. Отсюда делаем вывод, – Исаир поднял палец, словно объяснял простейшую истину. – Если этот кто-то владеет полной сокровищницей и следит за ее порядком, то он наверняка ее охраняет. И вполне возможно, что скоро сюда заявится целый вооруженный до зубов отряд, готовый выгрести весь мусор, что свалился вместе с потолком. Включая нас.

Подобные догадки закрались в голову Мадеи еще до подробно разжеванных объяснений. Как ни странно, осознание своей правоты не принесло ничего, кроме тупого безразличия. Если не рухнет пол – рухнет потолок, если на дороге не будет орков, значит, там будут дху. Или шедим. Или люди. Или невесть откуда взявшиеся аль’лива. Так что не было ничего удивительного в том, что провалились они не в ущелье и не в обычную пещеру, а именно в сокровищницу. Словно кто-то из богов специально сидел и выжидал момент, чтобы обрушить тонкую перегородку скал прямо под ногами. Мадея представила себе рожу того божка и мысленно задушила его голыми руками. Затем медленно обвела взглядом небольшие шлемы и доспехи, грудившиеся на полках вдоль стен.

– Значит, гномы…

Исаир кивнул и закинул факел в угол за стойки с оружием. Сокровищница погрузилась в сумрак.

– Будем надеяться, что дверь открыта.

Не спеша, он приблизился к арке массивной двери, прятавшейся в тени широких колонн. Схватившись за ручку, он дернул ее на себя. Затем толкнул. После сделал пару шагов назад и застыл, задумчиво разглядывая монолит двери. В углу потрескивал огонь факела.

– INCURTUS!!! – В воздух взметнулся фонтан каменной крошки. Когда облако пыли рассеялось, обнажив пролом в темный узкий коридор, сокровищница была уже пуста.

– Куда идти? – прошипела Мадея, настороженно озираясь по сторонам. Они стояли посреди широкого, ярко освещенного коридора. Впереди цепочка факелов раздваивалась и исчезала в глубинах двух совершенно одинаковых коридоров. И в том, и в другом пока было тихо и пусто.

– Налево, – после непродолжительного раздумья изрек Исаир.

– С чего ты взял?

– Не знаю. – Он пожал плечами и решительно шагнул в левую каменную арку. – Назовем это шестым чувством.

Не успели они пройти и десяти шагов, как впереди вновь показались арки. На этот раз их уже было три. Левый проход был узок, сумрачный правый уходил вниз, центральный слепил огнями и сильно смахивал на парадный коридор. Не хватало лишь ковровой дорожки.

– Шестое чувство, говоришь? – Мадея поджала губы. – А теперь куда?

Топот множества ног, донесшийся из левого ответвления, живо решил вопрос, и путники юркнули в сумрак правого коридора. Пологий спуск пару раз прерывался лестницами, а в стенах все чаще стали появляться небольшие, но крепкие двери, врезанные в скалу. Позади осталась пара осторожно пройденных перекрестков и одна невысокая фигурка, которая прошмыгнула вдали и даже не обратила внимания на втиснувшихся в одно из углублений эльфов. Но подобное везение не могло продлиться вечно.

В двух шагах впереди распахнулась одна из дверей, и на площадку вывалился целый отряд гномов. Именно тогда, когда рядом, как назло, не оказалось ни единой комнаты или углубления в стене, куда можно было вжаться. Исаир и Мадея дружно метнулись вправо, затем взглянули налево и беспомощно застыли посреди прохода, взирая на гномов. Гномы таращились в ответ. Вполовину ниже ростом, чем Исаир, с ног до головы закованные в железо, они заполнили весь проход от стены до стены, превратившись в ощетинившийся топорами живой барьер. Из гущи волос под шлемами живо блестели черные глаза.

Затем блестяще-мохнатая лавина шлемов и бород пошевелилась.

– Трюгв, – изрекла борода, стоявшая ближе всех.

– Трюгв. Трюгв, – подтвердили остальные и сделали шаг вперед. На краткое мгновенье коридор заполнил железный лязг.

– По-моему, нас оскорбили, – проговорила Мадея. Она осторожно попятилась, следуя давно известной и много раз испробованной тактике. Один шаг прямо назад, один – точно за спину Исаира, далее поворот и…

Судя по дружному яростному крику, рикошетом метнувшемуся меж стен, гномы опомнились слишком поздно. Когда позади о каменный пол ритмично загрохотал металл, до ближайшей развилки оставалось каких-то пару шагов. Мимо просвистел топор. За ним, бешено вращаясь в воздухе, последовал второй. Постаравшись максимально втянуть голову в плечи, Мадея на полном ходу вписалась в поворот, молясь, чтобы там никого не было. Как ни странно, коридор и вправду был пуст. Забег по узким проходам продолжался до следующего пересечения, где до появления эльфов мирно проходила команда из трех гномов. Заметив вылетевшие из-за поворота фигуры, они остановились, раскрыв от удивления рты. В следующий момент двое из них отлетели к стене, сметенные с пути, в то время как третий благоразумно отскочил сам.

– Стой! – выкрикнул Исаир, когда они отбежали на расстояние, достаточное, чтобы не слышать железный топот преследователей. Он изо всех сил дергал за ручку небольшой двери, темневшей в стене. Затем перебежал к следующей, повторив безуспешную попытку. Нужно было уйти с главных коридоров, и в этом Мадея полностью его поддерживала. Вот только куда вели эти двери? В подобной ситуации очутиться в замкнутой комнатушке без окон и дверей было равносильно смерти. Она поспешно огляделась вокруг. В глубине длинного прохода мелькнула пара гномов. Спустя секунду они снова показались из-за угла, с нескрываемым интересом разглядывая незнакомцев. Топот охраны позади раздавался все громче.

– Исаир, быстрее! – прошипела Мадея и, не выдержав, пробежалась вперед по коридору, толкая и дергая все двери подряд. Третья попытка оказалась удачной. За узкой площадкой внутри начинался сумрак, в который погружались ступени.

Блошки. Маленькие черные жучки, сновавшие по ссохшейся, похожей на хрупкий пергамент коже, сквозь дырочки пробиравшиеся внутрь и бурившие там ходы. Они смешно прыгали. Блошки. Тусклые угли глаз на мгновение вспыхнули, и блошка хрустнула на зубе. Хорошая, но маленькая. А лес слишком мертвый, уже пустой. Нужно идти дальше, но от Сердца Из Огня давно не было приказов. Идти без его приказов означало смерть, это знал каждый. Но дальше были живые, а это означало обед. Снова блошка. Маленькая, живая блошка.

Шедим глухо заурчал, похрустел жучком, затем снова застыл на месте в глупом оцепенении. За деревьями поблизости раздалось ответное урчание. Покачиваясь, он сделал неловкий шаг и уставился на оставшийся в снегу след. Он быстро заполнился белыми хлопьями. Затем, вместе с дорогой, окрасился в кровавый. Мелкие песчинки чуть полежали на белом покрывале, затем вихрем взметнулись в воздух, словно приветствуя невысокую широкоплечую фигуру, вырулившую из-за поворота и огласившую:

– Я устал. Это самый медленный и скучный способ передвижения, какой я только видел.

Хафиз оправил воротник камзола и недовольно покосился на копавшегося рядом шедим. Поймав бессмысленный взгляд мертвяка, вампир ощерился. Шедим сделал вид, будто ничего не произошло, но все же развернулся и своей безумной походкой заковылял к обочине, где вскоре по горло провалился в сугроб на дне канавы.

– Можно подумать, ты их много повидал в жизни, – фыркнул Хафиз, наконец оторвав взгляд от неловкого барахтанья шедим. – Мне давно нужно было прекратить таскать тебя на собственном горбу, а тебе давно пора было размять ноги.

– И что, теперь мне всегда ходить пешком?

– Да, если не удосужишься научиться кое-чему новому.

– Милорд, – слишком резко начал Линд и, вовремя осознав свою ошибку, продолжил более спокойным голосом: – Милорд, я пытался, и вы знаете это. Также вы знаете, что у меня ничего не получилось. Ровным счетом ничего.

– Значит, у тебя все впереди. А до этого времени будешь ходить пешком. – Заметив, что Линд открыл рот, Хафиз нетерпеливым жестом велел ему замолчать. – И хватит об этом. Не действуй мне на нервы, как эта низкосортная мерзость. – Очередной шедим поспешно скрылся в сумраке деревьев, поймав презрительный взгляд вампира.

– Они все равно ничего не могут нам сделать, – тихо заметил Линд.

– Они бесят меня одним своим видом. И кто додумался выпустить столько гнуси под очи Создателя?

Милорд начинал распаляться все больше, и, чтобы не получить оплеуху на пару с шедим, Линд благоразумно умолк.

– Надеюсь, у Кольца их меньше. И на твоем месте, я бы побоялся за Видрир.

– Видрир? Что мне за него волноваться? Пускай его разрушат хоть до основания, мне все равно.

В темных глазах вампира проскользнула насмешливая искра.

– Где же ты тогда будешь ждать меня? В развалинах?

– Милорд?

– Да, ты не ослышался. Я пойду к Кольцу Фельнира один. А тебе советую направиться в Видрир. Может, хотя бы там отучишься пить грязную кровь. – Линд вздрогнул и испуганно покосился на мягко ступавшего Хафиза. – Твой поворот за холмом.

– Мы пропали, – обреченно произнесла Мадея и вновь ощупала каменную стену перед собой. Зачем она это делала, она не знала сама, но стоять спокойно, опустив руки, было выше ее сил. Обернувшись, она встретила укоризненный взгляд Исаира. – Ничего. Совсем ничегошеньки.

– Естественно, ничего, – фыркнул дху в ответ и хрустнул костяшками. Этот нехороший взгляд был слишком знаком.

– Не надо…

– А что ты мне можешь предложить? Сидеть здесь и ждать, пока нас не обнаружат? Я, конечно, ни разу не встречался с гномами на их территории, но зато вполне могу себе представить, что здесь делают со случайными прохожими. Думаю, они даже знали о незваных гостях и специально поджидали нас в том проходе. Правда, ожидали увидеть кого угодно, только не эльфов.

– Хорошо, здесь ты прав. Вот только если ты вздумаешь взорвать огненный шар в таком узком проходе, нас завалит тоже. Это ты понимаешь?

А все так хорошо начиналось… Ну, конечно, относительно хорошо, но все же гораздо лучше, чем было сейчас. После долгого спуска по узкой винтовой лестнице в пропасть они решили не идти до самого дна, тем более что его могло и не быть, и выбрались в узкие душные туннели. Они находились примерно у основания горы и вскоре оказались заперты в узкой кишке очередного черного хода. Теперь за дверью, ведущей в главный проход, раздавался топот множества ног и грохот оружия, а впереди был тупик. Голая гладкая стена без малейшего выступа. Исаир покосился на нее, затем сплел пальцы.

– Постой! – почти умоляюще проговорила Мадея, успокаивающе вскинув руки. – Неужели у тебя в запасе нет менее заметных заклинаний?

– Огненная стрела. Огненная бездна. Вызов огненного…

– Понятно, можешь не продолжать. – Мадея вздохнула. – К сожалению, у меня практически такой же набор… – Заметив, что Исаир сложил ладони вместе, она поспешно исправилась: – Но все же это не повод отчаиваться!

– Это не повод слушать топот этих коротышек и гадать, когда они сюда заглянут, – с яростью прошипел Исаир. – Мы в ловушке, не знаем выхода из этого долбаного муравейника и вряд ли выберемся отсюда живыми. Лично я не так представлял свою смерть. – Словно в подтверждение его слов, за дверью вновь раздались шаги, сопровождаемые лязгом железа. Они затихли прямо за дверью. Кто-то очень внимательно прислушивался к происходящему внутри и, вероятно, гадал, стоит ли заходить. Исаир и Мадея переглянулись, и, не раздумывая ни секунды, дху вскинул руки.

– INCU… – Мягкая ладонь зажала ему рот, бесцеремонно оборвав заклинание.

– Пожалуйста… – одними губами проговорила Мадея, умоляюще заглянув в его глаза. – Пожалуйста, подожди… – Кинув в его сторону благодарный взгляд, она бесшумно шагнула назад и прижала ухо к дереву двери. Напряженному молчанию в комнате вторила такая же гробовая тишина снаружи.

– Нир трюгв, – провозгласили за дверью, и охрана неспешно удалилась в глубины коридора. Снаружи наконец воцарилась тишина.

Переждав некоторое время, Мадея приоткрыла дверь и выглянула в образовавшуюся щель. Затем на короткое мгновение высунулась по пояс и тут же подалась обратно.

– Пойдем. Там никого.

Узкие каменные ходы становились все мрачнее, грубые лестницы без перил – круче, а низкорослые жители горных недр стали попадаться буквально на каждом шагу. Вскоре Мадею уже тошнило от постоянного напряжения и осторожных взглядов на поворотах. В конце концов рано или поздно они должны были нарваться на кого-нибудь из местных жителей.

– Ты – грязный остроухий трюгв. Ты скоро умереть. Мой братья разделать тебя на части топор. – Гном захрипел и вцепился в руку, сжимавшую его горло все сильнее. Исаир зашипел от боли и кинжалом разжал гному пальцы. Затем, ловко провернув оружие в руке, он приколол одну из ладоней коротышки к стене. На лицо брызнула теплая кровь. Мадея же стояла у двери, стараясь вычленить из общего грохота молотов звук шагов.

Гнома они встретили в одной из комнат. Не успел он заорать, как Исаир схватил его за шкирку и одним рывком прижал к стене, заткнув рот рукавом плаща. После сдавленных ругательств из глубин ткани выяснилось, что гном знает Всеобщий, и дху принялся трясти его в надежде вытащить из коротышки нужную информацию. Но все оказалось не так просто.

– Где выход на поверхность?

– Все выходы давно завалить. Гномы хорошо стараться. Вы не выбраться отсюда никогда. Мой братья и Главный Улль расчленить вас и отдать поганый мясо подземный демон. Вы скоро умереть.

Так вот почему их преследовали обвалы. Наверное, тот странный пульсирующий звук из недр горы был причиной землетрясений. Теперь становилось ясно, где и благодаря чьим рукам он рождался.

– Что? Вы специально завалили все выходы? – вмешалась Мадея, несмотря на быстрый предостерегающий взгляд Исаира. Гном же попросту плюнул в ее сторону.

– Именно. Чтобы в наш город не пробраться вонючий труп человека. Их сейчас много там, снаружи. Мы не думать, что вместо вонючий труп прийти остроухие воры. Которые скоро умереть мучительной смертью с кишки на полу.

– Да, да, мы это уже слышали. Скажи, где выход, и мы отпустим тебя.

– Ты можешь отпустить, можешь резать, можешь убить, но я не сказать, где выход. – Гном упрямо выпятил подбородок и взглянул прямо в глаза Исаира. – Я выбирать умереть с честью. Это награда для простой рабочий, как я, умереть, как воин.

– Где выход? – прошипел Исаир, с ненавистью на лице замахиваясь для очередного удара.

– Зачем тебе знать, где выход? Снаружи в главный Кузница сотни гномов. Ты скоро умереть, вот что ты должен знать, остроухий трюгв.

Деланое спокойствие мгновенно лопнуло, как мыльный пузырь. Голова гнома откинулась от сильного удара в челюсть. За ним последовал еще один.

– Выход. Где он? Говори!

Гном облизнул разбитые губы и криво усмехнулся:

– Остроухий трюгв скоро умереть. Выход нет. Воины скоро найти тебя и ее, – он мотнул головой в сторону Мадеи, – и вы умирать очень долго, дольше, чем поганый орк умирать. Любой остроухий хуже орк, светлый или темный… – Его слова прервал разъяренный рев эльфа. Секунда – и к стене была пришпилена вторая ладонь.

– С чего ты вообще взял, что он может сказать нам правду? – мрачно поинтересовалась Мадея, следя за ногами гнома, беспорядочно молотившими в воздухе. Судя по яростно горевшим глазам, этот коротышка вполне мог пожертвовать своей жизнью, чтобы запудрить им мозги и направить по ложному пути.

– Действительно. Мы только зря потеряли время, – разочарованно проговорил Исаир. Уголки его губ недовольно искривились. Резкий выпад, и он погрузил кинжал по самую рукоять в живот гнома. После перехватил оружие поудобнее и вспорол тому горло. Кожа мгновенно расползлась под тяжестью тела, обнажив развороченное мясо, кровь заструилась по груди и закапала на пол. Когда гном перестал дергаться, Исаир разжал пальцы, позволив безжизненному телу упасть.

– Такой толстый… У меня рука затекла… – Пару секунд он задумчиво рассматривал расползавшуюся под ногами лужу крови, затем обернулся и взглянул на застывшую в отвращении Мадею. – Зато теперь я точно знаю, что нужно делать.

– Что? Куда ты?! – Увидев надвигавшегося на нее Исаира, эльфийка попыталась преградить ему путь, но дху попросту отпихнул ее в сторону и распахнул дверь.

– Оставайся здесь и жди. Я скоро вернусь.

Снаружи коридор огибал по периметру огромный зал, заполненный паром и клубами дыма. Повсюду горели огненные рты печей и раздавался мерный стук молотов, сновали мокрые от пота рабочие. Некоторые из них даже натыкались на дху, окидывали его равнодушным взглядом и спокойно шли дальше по своим делам. С подобным Исаир столкнулся впервые. Рабочие вели себя так, словно чужаки гуляли по кузницам круглыми сутками и представляли не больше интереса, чем крысы в кладовой.

Исаир почувствовал, что с него хватит. Эти гномы и их затхлый город уже стояли поперек горла.

Исаир целеустремленно пробрался в глубь главного зала Кузницы, старательно распихивая рабочих, и остановился на свободном пятачке в самом центре.

– INCURTUS! – Верхняя часть одной из колонн в дальнем углу осела и рухнула вниз, похоронив под своими обломками около десятка рабочих. На пару мгновений зал погрузился в какофонию из скрежета и истошных криков ужаса, доносившихся из облака пыли. Одна из печей разломилась от удара надвое, и пламя стало не спеша выбираться наружу, облизывая одежду лежащего рядом тела.

В зале воцарилась гробовая тишина. Сотни черных глаз впились в одинокую фигуру дху, на чьей ладони уже полыхал второй огненный сгусток.

– То же будет и с остальными, если попытаетесь бежать или подойти хоть на шаг ближе. – Исаир окинул взглядом забитый до отказа зал. – Хотя… Нет. Все подняли свои жопы и двинулись в тот дальний угол.

В зале вновь повисла липкая паутина тишины. Дху крутанулся вокруг своей оси, задыхаясь от ярости. Черные бусинки глаз неотрывно следили за каждым его движением.

– Ну?! Какого черта вы на меня таращитесь?! Я сказал – встать!!! – Никакого ответа не последовало. Исаир горестно вздохнул. Они принимали его за ярмарочного шута, за беззубую сварливую собаку, которая могла лишь лаять, но не кусаться. – Надоело до смерти… INCURTUS! – Группа оружейных стоек взлетела в воздух, исторгнув фонтан клинков и захватив с собой несколько гномов. Остальные продолжали спокойно сидеть, пронизывая дху ненавидящими взглядами. – Ну же! Сделайте что-нибудь! INCURTUS!!! – Исаир сощурился от слепящего огня, вылившегося из разломанных печей, и довольно оскалился. Он начал входить во вкус.

Спокойный голос заставил очередной сгусток огня потухнуть.

– Остановись. Даже если бы они понимали Всеобщий язык, они все равно бы не сдвинулись с места.

Добрую половину зала заполнили аккуратные ряды коренастых воинов, серебряные пятна их шлемов блестели в неясном свете огня. Судя по гневу, густым маревом повисшему в воздухе, от мгновенной смерти дху отделяло всего одно слово. Говоривший стоял впереди, тяжело опираясь на топор. Нахмуренные кустистые брови, упрямая линия рта, почти полностью скрытая густой, аккуратно подстриженной бородой. Сомнений не оставалось – перед ним стоял сам высокочтимый и вездесущий Главный Улль.

– Ты не на тех напал, дху. Мы не твои трусливые сородичи, мы – древний клан гномов, не покорявшийся никогда и никому. Если я отдам сейчас приказ, ты будешь утыкан болтами, словно еж, и не успеешь прочитать ни одного из своих заклинаний.

– Неужели? Болты, говорите? – Криво усмехнувшись, Исаир полез в карман штанов. Вспомнив, что все амулеты угодили на дно залива, он помрачнел и на всякий случай сунул руку за пазуху.

– Вот черт… – пробормотал он и обвел взглядом ощетинившуюся арбалетами толпу.

– Что-то потерял? – поинтересовался Улль.

– Нет. – Исаир сжал губы и поднял ладонь. Пламя забурлило с новой силой. – Совсем нет. Не стоит беспокоиться.

Предостерегающе скрипнули спусковые крючки. Исаир отвел руку за спину и облизнул пересохшие губы, оценивая расстояние до центра скопления гномов. Неожиданно натянутое молчание лопнуло от умоляющего женского крика.

– Постойте! Не надо стрелять! Не по своей воле мы проникли сюда. Мы пытались попасть к Вересковым пустошам. Гномий перевал оказался завален, благодаря вашим усилиям, как я полагаю. От подземного толчка пол бокового хода провалился, и мы попали в вашу сокровищницу. Никто не хотел беспокоить ваш город. Вся эта ситуация – огромное недоразумение, в которое мы попали не по своей воле.

– По своей воле или нет, никто не выпустит вас отсюда. Все ходы давно завалены, что с внешней, что с внутренней стороны Кольца. Думаю, вы уже это узнали, пытая одного из наших рабочих.

Мадея захлопнула рот. Сказать было нечего.

– Простите нас, – она наконец выдавила из себя и продолжила, тщательно подбирая каждое слово: – Что нам оставалось делать? С самого начала за нами гнались вооруженные воины, которые тоже собирались не беседы с нами вести. Это не оправдание убийства, но… – Она развела руками. – Мы были вынуждены.

– Вы думаете, что, сказав «простите», вы снимете с себя вину за изувеченное тело одного из наших братьев? – Печальный взгляд Улля сбил Мадею с толку. В нем не было ни тени ярости, лишь тоска по потерянному другу. – Если так, то вы глупы. Внимать голосу того, кто идет рядом с дху, опасно, и это знает каждый из нас. Вы не выйдете отсюда живыми, даже если перебьете половину нашего клана. Никто из моих братьев не отступит и будет лишь рад умереть за свой дом. – Он вздохнул и, словно нехотя, поднял руку в кольчужной рукавице. Вторя его движению, снова вскинулись арбалеты. Мадея зачарованно уставилась на устремленное прямо на нее оружие, затем покосилась на стоявшего рядом Исаира. Пан или пропал. Набрав побольше воздуха в грудь, она ткнула в сторону дху пальцем.

– Видите его? Он – Избранный. Я уверена, вы в курсе, что покоится у него в груди и чем оно грозит. Нас преследуют дху Ущелья Кошмаров, высшие эльфы Исраза… и люди из Зуннара. Скоро они будут искать его здесь, в вашем городе. Они заглянут в каждый угол, поднимут каждый камень. Его будут разыскивать до последнего. И если вы нас убьете…

Внезапно Исаир почувствовал себя голым под сотнями изучающих взглядов.

– …Осколок объявится в другом месте. И вполне возможно, что он возникнет среди нас. Я знаю. – Улль перевел взгляд на Исаира и прищурился, будто всматриваясь сквозь мутное стекло. Спустя некоторое время он поджал губы и отвернулся. – Печально… Один раз ввязавшись в дела Внешнего Мира, мы сами станем его частью, что недопустимо. Так говорил мой отец, а до него мой дед и прадед. Это – суть сохранности нашего клана. Сперва проблемы Внешнего Мира запятнают наш разум, потом их привычки проникнут в наш обиход, а в итоге они втянут нас в очередную кровопролитную войну, бессмысленную и жестокую. Мир вокруг разлагается, подобно трупу, пожирает сам себя, но мой народ совсем не обязан следовать за ним. Всеми силами мы должны избежать подобного исхода. – Он закинул топор на плечо и стал неторопливо пробираться сквозь толпу. Около выхода из залы Улль обернулся. – Проведите их к Северной Лунной галерее. – Поймав непонимающий и вместе с тем ликующий взгляд Мадеи, он тихо повторил: – Запомните, я делаю это не потому, что пожалел или боюсь вас. Я делаю это ради моего народа.

– Ну вот и твой поворот. – Почти жизнерадостно сообщил Хафиз, кивком головы указав на широкую дорогу, уходившую влево. Впрочем, ее Линд заметил и без помощи милорда еще с вершины холма. Он опустил голову, уставившись себе под ноги.

– Милорд… Я буду вам полезнее в Тулле. Вы – мой повелитель, и я обязан быть рядом с вами. Обязан защищать вас ценой собственной жизни. – Заметив снисходительную улыбку вампира, Линд рассерженно замолчал. Дорога к горам на западе отталкивала его. Что он там не видел? Просто Хафизу стало скучно, и он избавлялся от Линда, как от ненужного мусора. Камня на шее, который не приносит пользы и лишь тянет вниз. Использованного сосуда с кровью.

Шепот над самым ухом заставил Линда вздрогнуть.

– Милый, не обижайся. Просто иногда ты себя немного переоцениваешь. – Тонкие руки Хафиза обвили его и по-хозяйски забрались под плащ. – Там, в горах ты будешь лишним грузом. Но, уверяю тебя, ты ничего не пропустишь. Я просто… прослежу за дху, не больше. А ты за это время наберешься сил в Видрире, до конца освоишься в новом состоянии и… может быть, даже научишься чему-нибудь новому. Я вернусь за тобой, будь уверен. – Цепкие пальцы упрямо пробирались сквозь складки туники. Линд почувствовал теплую щеку и краешек губ Хафиза на своей шее. Он прерывисто вздохнул, стараясь взять себя в руки.

– Конечно, милорд… – Дрожь, охватившая его, никак не желала униматься. – Я… слушаюсь и… повинуюсь.

– Прекрасно… – Хафиз еще немного постоял, словно наслаждаясь теплом чужого тела, затем освободил Линда от своих объятий. – Прекрасно. Палатку я оставляю тебе. Золота в кошеле хватит на комнату в приличной гостинице, если такие там еще остались. Заплати побольше, чтобы отбить у всех охоту задавать лишние вопросы, и жди меня. Ты все понял?

Удостоверившись, что Линд действительно все понял так, как нужно, Хафиз довольно кивнул и без лишних предисловий зашагал по дороге. Его фигура постепенно истончалась, пока не исчезла совсем, оставив после себя лишь шлейф багровой пыли.

С тоской оглянувшись в последний раз, Линд нехотя поплелся на запад, к темной кромке Хрустальных гор.

Когда впереди замаячило крохотное пятно света, эскорт из гномов остановился, предоставив эльфам добираться до выхода самостоятельно. В лицо дохнул свежий ветер. Это заметно улучшало настроение, несмотря на сужавшийся проход, впадины, булыжники под ногами и низкий потолок, из-за чего Исаир согнулся в три погибели. У самого выхода была навалена здоровенная куча камней, через которую пришлось перелезать на животе. Едва они опустили ноги на землю с другой стороны, как из тоннеля за спиной донесся рокот. Хозяева Драконьего Зуба решили не рисковать второй раз и завалили последний вход в их царство. Похоже, они всерьез решили ждать конца света, и ближайшие лет пятьсот на поверхности их не стоило даже искать. Но, учитывая знаменитое гномье упорство и замкнутость, это решение не стоило удивления. Чего нельзя было сказать о неожиданно пестром пейзаже, раскинувшемся далеко внизу.

Начиная от самого подножия горного кольца, простирались луга, усыпанные яркими облаками цветов. Почти у горизонта ковры лугов кончались, и начинались квадраты ухоженных полей, разделенные лучами широких дорог. От площадки, на которой стояли путники, вниз сползала аккуратная дорога, лепившаяся к склону, в конце своего пути погружаясь в море нежных лепестков. И никакого намека на начало зимы и лютые северные холода.

– Помнится, дня два назад я по колено утопала в сугробах, – заметила Мадея. – Такая погода мне нравится куда больше. – Она с наслаждением подставила лицо теплому ветру, полному дурманящих цветочных ароматов. Исаир же спешно искал в сумке плащ.

– Если эта смена времен года – дело рук местных жителей, то мы можем идти назад и проситься обратно к гномам. Те, в чьих силах сотворить подобное, могут испепелить нас на месте даже не напрягаясь. – Он довольно прищелкнул языком, наконец раскопав серый от грязи сверток, развернул его и встряхнул, подняв густое облако пыли. – И, кстати, почему ты не сказала про себя?

– А вдруг они захотели бы получить Камень? Я не намерена закончить жизнь под ножом лекаря, – Мадея фыркнула и двинулась вниз по дороге. – Предоставляю эту честь тебе.

Исаир кисло улыбнулся ей вслед.

– Я польщен…